Последний настоящий вампир

Глава 28

Это был единственный способ спасти ее, и они оба знали это. Происходящая вокруг него рукопашная пришла к кровавому заключению, тела мужчин Грегора были единственными доказательствами сражения, которое он бросил, чтобы спасти свою шкуру. Михаила оторвали от тела, и он схватил нападавшего за горло, ударив ублюдка о стену с такой силой, что мог ту проломить.

- Это я! - Хотя Михаил держал его за горло, Дженнер поднял руки в знак капитуляции. Потребовалась колоссальная воля, что отпустить мужчину. Союзник или нет, Михаил все еще был животным, которому угрожали. Его паре угрожали. Смертью. И если он скоро не начнет действовать, то даже если скормит Клэр галлоны своей крови, это не спасет ее.

Дженнер пожал плечами, будто тоже с трудом сдерживался. В битве, их природа брала верх. Инстинкт преобладал над здравым смыслом, и логические решения были отброшены в пользу насилия. Его глаза вспыхнули серебром, а губы вытянулись в линию, обнажив короткие клыки. Но когда туман боя рассеялся в их умах, Михаил обратил свое внимание на Клэр.

- Она умирает. Я должен вытащить ее отсюда. - Мертвые берсерки валялись на цокольном этаже, несколько дампиров, тоже. Михаил не мог рисковать и оставаться здесь еще какое-то время, с учетом того, что Грегор мог вызвать подмогу.

Дженнер был мертвенно серьезным, когда встал между лестницей и Михаилом.

- Скажи только слово, и мы уедем отсюда.

Веки Клэр были закрыты, зрачки больше не двигались. Страх, слишком сильный, собрался внутри Михаила, что он застыл его на месте. Она сказала, что он не мог любить ее. Они не знали друг друга достаточно долго, чтобы он заботиться о ней. Но Клэр не понимала, что он безнадежно влюбился в нее в первый вечер, когда они увидели друг друга, и не из-за ее крови и силы, которая дала ему сущность ее жизни.

Он влюбился в ее огонь. Он видел силу в ее глазах задолго до чего-либо. И он рассчитывал на эту силу и огонь.

- Клэр. - Она застонала на звук ее имени, еле слышно даже для него. - Я собираюсь перенести тебя, любимая. Будет больно, но мне нужно, чтобы ты оставалась со мной, несмотря ни на что. Не уходи в свой разум, не закрывай глаза или отстраняйся от меня, понимаешь? Мне нужно, чтобы ты чувствовала, Клэр. Чтобы позволила этой боли удерживать тебя.

Биение ее сердца замедлилось до такой степени, что Михаил едва мог различить его. Каждый вдох, проходящий через ее легкие, были сдавленным и рваным. Тошнотворное бульканье сдавливало ее грудь. Она не ответила; ее тело неподвижно лежало на столе, залитом кровью. Он не мог терять ни секунды, поэтому Михаил сгреб ее в свои объятия, приняв меры предосторожности, которые мог, но этого было достаточно, чтобы привести ее в сознание.

- Аааа! - Мучительный скрежет вырвался из ее горла, и Михаил обнял ее, закрывая ото всего. Малиновый цвет пропал его рубашку, стекая с ее тела. Грегор, почти обескровил ее.

- Вперед! - Крик Михаила стал мгновенным действием, когда Дженнер повел его вверх по лестнице. Ронан отставал на шаг от Михаила, обеспечивая защиту с тыла. Несмотря на его перерожденное состояние, Ронан боролся со всей скоростью и ловкостью вампира, которому было множество лет. Его контроль был непреклонен. Трансформация для него прошла гладко и безупречно, будто погружение в теплый бассейн. Слава богам за помощь.

Клэр вскрикнула, когда Михаил пронесся, перепрыгивая через три ступеньки за раз, и прыгнул с одного места на другое, с гибкостью, которая едва затронула его драгоценный груз. Глядя на многочисленные телесные повреждения, Клэр получила все, с чем ее хрупкое человеческое тело и психика не могли справиться. Михаилу было тошно от того, что ему придется причинить ей больше боли. Сейчас или никогда, и вместо того, чтобы смягчить ее боль, он собирался усилить ее стократно.

Когда они дошли до первого этажа, Михаилу пришлось остановиться. Серый свет зари проникал из высоких окон холла, и его тело раскалилось, будто почувствовав появление солнца. В ловушке! Вынужден оставаться в этом богами забытом месте, где нет шансов на спасение! Этого не может быть. Он не мог обратить Клэр здесь, его врагами все еще находились слишком близко. Трансформация ослабит их обоих, и если Сортиари отправили подкрепление — Грегор, несомненно, это сделал — ни один из них не переживет день.

- Ждите здесь. - Дженнер распахнул дверь и исчез в мутном утре.

- Клэр, ты все еще со мной?

Длинные пряди волос Клэр слиплись от крови, и впервые Михаил действительно разглядел все травмы. Грегор изуродовал ее. Резал без жалости. Единственное, что он оставил нетронутым, это ее живот, и только потому, что смерть ребенка Михаила была призвана быть венцом Грегора. Ком размером с бейсбольный мяч застрял в горле Михаила, и он безуспешно пытался проглотить его. Эмоций защипали в глазах, загорелись в груди, сжав все внутри него, что он подумал, что может взорваться от давления.

Один. На протяжении веков Михаила была пустым. Бездуховным. Мужчиной без семьи, верности или чести. Изолированным. Отдельно от своего рода из-за упрямства и глупости. С выключенными эмоциями и жизнью в бездуховном, вялом апатическом состоянии. Все это длилось чертовски долго.

Теперь шлюзы были открыты. Эта красивая огненная женщина в его руки сделала это. И он подводил ее.

- Пошли!

Дженнер сунул голову в дверной проем, и Михаил не терял ни одного мгновения, когда бросился на улицу. Солнечный свет, будь он проклят, сожжет его тело до состояния гребаных чипсов, прежде чем он позволил Клэр умереть. На стоянке возле дома стоял фургон без окон с достаточным местом для укрытия от солнца и чтобы положить. Слава богам.

Дженнер открыл боковую дверь, и Михаил залез внутрь. Солнечный свет пробился сквозь предгорья, ярко-желтые лучи коснулись его предплечья. Волдыри вскипели на его коже, и Михаил сжал челюсти, когда боролся с болью. Он исцелится. Сейчас его единственной мыслью была Клэр.

- Забери их отсюда, - прокричал Ронан Дженнеру из дверного проема.

Михаил посмотрел на него и вспомнил свое обещание паре.

- Там, в одной из комнат заперли человеческую девушку, Ронан. Найди и защити. Я пришлю за тобой Дженнера.

- Не беспокойся обо мне. - Взгляд Ронана приземлился на Клэр. - Береги свою пару.

Михаил резко кивнул, и Ронан повернулся, вспышкой движения он побежал обратно в дом. Михаил осторожно положил Клэр на пол, Дженнер закрыл дверь, запрыгнул на сиденье водителя и рванул с места. Ее сердце почти перестало биться, и Михаил больше не мог слышать движение воздуха в легких, течение крови по жилам. Все висело на волоске.

Едва ли был дюйм кожи нетронутый лезвием Грегора. Будто этот ублюдок целился в каждую жилу, чтобы у Михаила не было места, из которого можно было пить. Разве это важно? Она оставила свою кровь на этом проклятом столе, заплатив за привязь его души. Михаил закрыл глаза, отстранился от звука двигателя, от шин, шуршащих по дорожному полотну, даже от биения сердца Дженнера, он сосредоточился исключительно на Клэр. У нее не осталось ни капли крови.

Михаил обнял Клэр, разорвал свое запястье клыками, широко открыв вену. Он наклонил ее голову и разжал челюсти, он отказывался признать возможность того, что уже было слишком поздно. Малиновый ручей тек через ее зубы и покрывал язык. Ее рот был полон крови, но она не глотала, и Михаила охватила паника, когда он остановился и стал массировать ее горло ладонью, заставляя густую кровь течь внутрь.

По-прежнему было тихо, и Михаил молился любому Богу, который мог услышать его, чтобы Клэр и его сын были живы.

- Не оставляй меня, Клэр, - прошептал он ей на ухо. - Пожалуйста, не оставляй меня здесь одного.

Ее тело дернулось. Жесткий спазм заставил выгнуться ее спину и сжал конечности. У Михаила всплыло воспоминание, найденное в Коллективе. Бурную реакцию человеческой женщины на кровь вампира, прежде чем та убила ее. Нет. Нет, нет, нет! Слово бежало петлей в голове Михаила, желая, чтобы Клэр выжила. Борись! Она была Сосудом. Его парой.

- Ты не умрешь. - Это заявление прозвучало сквозь стиснутые от напряжения зубы. - Я запрещаю. Ты меня поняла?

Сокрушительный крик вырвал из горла Клэр, за которым последовали несколько задыхающихся вдохов. Ее глаза закатились, показав совершенно белые белки, когда она билась и царапалась, глубокие порезы, омрачившие ее кожу, разрывались еще сильнее с каждым жестоким спазмом. Он дал ей не достаточно крови. Рана на его запястье уже зажила, но Михаил открыл ее вновь. Еще глубже в этот раз, чуть обнажая кость. Он прижал свое кровоточащее запястье ко рту Клэр, и низкий стон облегчения сменил ее отчаянный крик.

- Вот, любимая. Пей.

Ее руки по-прежнему безвольно висели, но Михаил удержал свое запястье у ее рта. Она глотала жадно и чуть ли не мурлыкала от удовольствия. Еще одна судорога сотрясла Клэр, и она отстранилась, разрывая кожу Михаила тупыми зубами. Он покачнулся, все поплыло перед глазами. С силой тряхнул головой, чтобы очистить туман. Клэр почти осушила его, взяла все, что он мог предложить. Переживет ли она переход или нет, это уже было не в его власти.

Михаил безумно рассмеялся, когда понял, что у него не было выбора, кроме как оставить ее выживание на волю Судьбы.

- Останови это!

Клэр металась по кровати, горло драло, будто кто-то насильно кормил ее пылающим углем, который не гас и горел внутри нее. Яркие цвета мелькали перед глазами, многие из них были чужеродными и не имели названия, новинка для ее глаза и пугающая. Вены чувствовались так, словно они расширялись, набухали под кожей, пока она не почувствовала себя слишком туго и неуютно в собственном теле. Кто-то убрал ее волосы с лица, и она отстранилась. Даже малейшее касание отправило ее в состояние сенсорной перегрузки, и накалило ее хладнокровие до предела.

- Не трогай меня!

Девушка отползла подальше, сжимая веки, пока не уперлась головой в изголовье кровати. Во рту было слишком сухо, а в ушах слишком много звуков. А в горле... черт возьми! Если кто-то не потушит огонь, бушующий в ее чертовом горле, она придет в ярость!

- Клэр, постарайся успокоиться. - Голос был тверд, но теплый, как шоколад, и она вздрогнула от удовольствия, которое окатило ее и заставило ее застонать. - Нужно поесть.

Поесть? Даааа. Первобытный позыв поднялся внутри нее. Будто тяга к действительно хорошему чизбургеру была усилена в триллион раз. Клэр никогда не знала такого всепоглощающего голода, и она была голодна, как никогда в жизни.

Восхитительный аромат ударил ей в ноздри, и глаза Клэр распахнулись, только чтобы захлопнуться опять из-за атаки буйства цвета. Не важно, что это был за запах, она хотела его. Хотела, как следующего вдоха. Хотела купаться в нем, валяться и надевать на себя. Она с ума сойдет без него…

Сильные руки обняли ее, и Клэр чуть-чуть расслабилась. Она не смела посмотреть, кто держал ее, но его запах пленял. Мужчина. Хотя она не была уверена, как она узнала этот факт. И этот мужчина принадлежал ей. Она знала это, как собственную душу. Чувствовала, как это ярко горит, будто маяк внутри нее. Михаил? Имя было знакомо. Она знала, что это был тот безликий человек, который держал ее. Она волновалась о нем. Но как?

- Клэр, я хочу, чтобы ты выслушала меня. Ты можешь сделать это?

Все, что угодно. Она сделает все для него, если он продолжит говорить с ней. Его голос был ласковым, и она чувствовала его каждым дюймом кожи. Она попыталась ответить, но в горле было слишком сухо, его терзал огонь, так что взамен она кивнула ему головой.

- Хорошо. - Боже, его голос. Она плотнее прижалась спиной к его груди, сжала сильные руки, которые поддерживали ее. – Кровь дампиров не поддерживает тебя, и я не знаю почему. Кроме того, моей крови не хватит, чтобы насытить твою жажду. Мы попробуем кое-что другое, но ты должна быть нежной, Клэр. Ты понимаешь, что я говорю?

Нет. Вообще. Вкусный запах отвлекал ее, и Клэр прикусила нижнюю губу, удивляясь острому жалу, проколовшему ее кожу. Какого черта? Она отколола зуб во сне? Капли крови брызнули, и она слизнула их. Ой. Мой. Бог. Это было то, чего она хотела. Но, почему-то, нет. Она ощущала смятение, разочарование было чуть ли не более болезненным, чем пекло в ее горле. Ей нужно было осмотреться. Посмотреть на человека, поддерживающего ее. По крайней мере, попытаться разобраться в ситуации.

Она открыла один глаз, затем другой. В глаза будто песок насыпали. Перегрузка ее и так обостренных чувств грозила нокаутировать ее в очередной раз, но Клэр закрыла глаза. Хороший аферист никогда не терял контроль. И будь она проклята, если позволит ситуации выйти из-под контроля.

Как заурядная спальня могла быть такой захватывающе дух красивой? Клэр ахнула. Все было яснее. Острее. А цвет! Будто она видела мир в первый раз, и хотела рыдать в благодарность за это. Длинные пальцы гладили ее голую кожу, и Клэр вздрогнула, на мгновение отвлекшись от вида вокруг нее. Желание скрутилось внутри нее, и Клэр склонила голову на сильное плечо. Секс стал гораздо важнее, чем жжение в горле или голод, что грыз ее. На самом деле, она не могла достаточно быстро раздеться.

Низкий смех прогремел в ее ухе, и пара больших рук обхватили ее, останавливая от снятия рубашки.

- Нет, дорогая. И, конечно, не с аудиторией.

Аудиторией? Клэр нахмурилась, когда посмотрела в лицо Бога. Темные волосы до бровей, ясные бирюзовые глаза. Скулы, которыми можно было порезать стейк, сексуальная ямочка на подбородке, и пухлые губы, которые она не могла дождаться, чтобы поцеловать. Он улыбнулся, обнажив ряд ровных белых зубов и... клыки. Два комплекта, один длиннее другого. Челюсти хищника. Клэр медленно потянулась и прикоснулась кончиком пальца своих губ, а потом зубов, тогда она подумала, что сошла с ума. Там были идеальные, бритвенно-острые пики.

- Клэр... постарайся успокоиться.

Она дернулась, прежде чем мозг успел отдать команду. Комод из красного дерева затрещал, когда она практически вылетела из постели прямо в него и отскочила, ударившись о дальнюю стену.

- Твою мать! Что, черт возьми, происходит?

Это был ее голос? Клэр протянула руку и положила ладонь на ее все еще горящее горло. Ее голос был ниже. Более хриплый. С оттенком, от которого вибрировали перепонки на таком уровне, что она не думала, что должна была это услышать. Не так, как она себе помнила. Адреналин просочился в ее кровь, и она повернулась лицом к человеку, которого она знала как Михаила Аристова. Ноги Клэр подкосились, когда резкая боль пронзила ее череп, сопровождающаяся звуком тысячи шепчущих голосов. Она схватилась руками за голову, закрыла уши и посмотрела ему в глаза.

- Михаил, что со мной происходит?

- Провидцы предвидели это, Алексей, и Совет нервничает. Это может означать эволюцию нового вида. Они не позволят этому произойти.

Через глаза вампира Клэр видела мужчину, сидящего напротив него, и его пальцы, танцующие по потертому дубовому столу. Алексей что-то написал на пустых страницах большой книги в кожаном переплете. Темные чернила блестели на странице, и он разбросал песок по страницам, чтобы краска просохла и застыла.

- Это невозможно, - сказал Алексей, хотя продолжал записывать за другим мужчиной. - Человек никогда не может быть обращен. Не будучи частью рода, ни один человек не может стать частью Коллектива. Твои провидцы ошибаются.

- Сортиари никогда не ошибаются, - ответил мужчина. - Этот человек будет Сосудом, Алексей. Источником Великой силы.

Вампир фыркнул.

- Сортиари слишком долго якшались с да Винчи, говоря о Сосудах и несметной силе. Ты отвел его, Яго?

Человек — Яго — снисходительно улыбнулся вампиру.

- Место Леонардо в Хранителях Судьбы не ваша забота.

- И все же, ты здесь. Почему, расскажи мне об этом Сосуде, если Сортиари не пострадают, то как это так называемое пророчество сбудется?

- Из уважения к нашей дружбе, - сказал Яго. - Война идет, Алексей. Она может занять несколько лет или столетий. Никого не пощадят.

Вампир откинулся в кресле, разглядывая своего друга.

- Ты уничтожишь всех нас, основываясь на догадках?

- Я бы не стал, - подчеркнул Яго. - Но это не мое решение. И наши пророчества не основаны на догадках. Мы - Судьба, мой друг. Нельзя избежать того, чему суждено случиться.

- О, нет? Ты пришел сюда, чтобы предупредить меня, в надежде, что мы спрячемся. Если я не ошибаюсь, ты не пытаешься изменить Судьбу, просто придя сюда?

Яго встал со стула, его лицо было мрачным.

- Не позволяйте моей доброй воле пропасть зря. Обратите свое внимание на мое предупреждение.

Алексей не ответил, просто смотрел, как его друг уходит. Он обмакнул перо в чернила и нацарапал одно слово на листе пергамента: «Сосуд».

Клэр выплыла из воспоминания, тяжело дыша. Ее сердце грозило лопнуть в груди, когда паника и дезориентация накрыли ее. Эфирный голос пригрозил утянуть ее в очередной раз, и она судорожно вздохнула, когда приготовилась снова уйти под воду, утонув в видениях, от которых она не могла сбежать.

Михаил отстранился от женщины в его объятиях, его губы были испачканы ее кровью. Она была очень красивая. Каштановые волосы лились по ее обнаженному телу, у нее были темные глаза и светлая кожа. Она отбросила одну стройную руку на его плечо, наклоняя голову в сторону, когда его язык прошелся по четырем проколам у нее на шее. Медленный, довольный вздох соскользнул с ее губ.

- Что беспокоит тебя, Михаил?

- Отсутствие привязи.

Она ответила низким, ленивым смехом.

- Ты хочешь быть привязанным к другой? Неразрывно связанным на всю оставшуюся жизнь?

- Я хочу, чтобы моя душа вернулась ко мне, - ответил Михаил. Он проследил замысловатый узор из ранок, который шел от бедер до груди. - Я хочу снова чувствовать себя целым. Да, я хочу быть привязанным к другой. Ты не хочешь стать целой, Илья?

- Возможно, когда-нибудь, - сказала она с задумчивым вздохом. - Но сейчас, сейчас я довольна.

- И если я должен найти свою пару? Или ты найти свою? Что тогда, Илья, если один из нас не будет привязан к другому?

- Моя душа будет целой. - Она наклонилась и поцеловала его. - Но мое сердце будет разбито.

Запах крови вернул Клэр обратно в настоящее. Михаил появился, выглядя таким же живым и молодым, каким он был в ее видении. Рядом с ним, стояла молодая женщина с протянутой рукой, из четырех проколах на запястье текла кровь. Ясность вернулась, вместе с горящей жаждой, которая обжигала глотку. Женщина пахла лучше, чем коробка горячих круассанов, и Клэр была очень голодна.

- Клэр. - Предупреждающий тон Михаил заставил ее притормозить. Хищное рычание эхом отразилось в спальне. Ее рычание. - Она хрупкая. Ей легко навредить. Если ты будешь кормиться из нее, то должна вести себя с ней как с вылупившимся птенцом.

Клэр кивнула, не в состоянии говорить через огонь в горле. Голоса прошлого теребили ее сознание, призывая вернуться, но кровь удерживала ее внимание.

- Хорошо. - Михаил повел женщину туда, где Клэр сидела у дальней стены. С каждым шагом, ее голод возрастал. Хрупкая. Легко навредить. Клэр подчинилась предупреждению, несмотря на инстинкт, глубоко внутри нее убеждающий броситься. Опустошить.

Он опустился на колени рядом с Клэр и заставил женщину сделать то же самое. Ее глаза потускнели, зрачки были не больше булавочных головок. Мечтательное выражение ее лица обрисовало резкие черты, и когда Михаил поднес запястье женщины ко рту Клэр, ей показалось, будто она парила на облаке.

- Пей, - сказал он.

Клэр посмотрела Михаилу в глаза, когда взяла женщину за запястье. Женщина была птенцом, нежным, и, о, столь хрупким, Клэр держала ее, когда коснулась губами струек крови, которые текли из ран. Крохотные клыки Клэр прокололи кожу, и женщина издала тихий стон, когда Клэр начала пить.

Намного лучше, чем Криспи Кримс.

Она сдавила чуть сильнее, Михаил резко нахмурился.

- Относись к ней с заботой, любовью. Или я накажу тебя.

Это должно было напугать ее, но его темное предупреждение послало острые ощущения через ее центр. Желание воевало с жаждой, которая потихоньку стихала с каждым глубоким глотком. Ее кровь была густой и сладкой. Жар, излучаемый по всему телу Клэр, стихал. На нее накатывали волны энергии и силы всего, что она когда-либо чувствовала. Сила, стойкость, сама суть жизни бежали по ее венам, и Клэр тянула сильнее, отчаянно нуждаясь в большем, от этого начинала кружиться голова, и пол уплывал из-под ног.

- Достаточно.

Команда Михаила срезонировала в ее разуме, и она выпустила женщину в одно мгновение.

- Закрой раны, Клэр. Не оставляй ее истекать кровью.

Инстинкт подсказал Клэр и, благодаря обширным воспоминаниям вампиров, она нашла инструкцию, что ей нужно было сделать. Она проколола кончик языка острым клыком и накрыла запястье женщины ртом, закрыв раны мягким касанием языка.

Она посмотрела на Михаила и обнаружила, что он сияет, словно гордясь, что она могла нормально питаться. Младенец в новом этапе существования, она с тем же успехом могла в первый раз воспользоваться вилкой.

- Очень хорошо, любимая.

Честь и хвала ей! Еще один всплеск энергии захлестнул ее, и Клэр оказалась в объятиях Михаила. Как она могла быть так полна энергии и так измотана одновременно, это было поистине чудо. Но, черт возьми, ей нужно поспать.