Последний хранитель (СИ)

Глава 8. Салон магии Лилит

Утром все стало еще хуже. Мира проснулась не только с больной головой, но и с измученной совестью. Каким бы мерзавцем ни был Хрусталев, но бросать его в таком положении было преступлением, низостью духа. Она собиралась позвонить Галине Федоровне еще вечером, но каким-то образом умудрилась заснуть сразу, как вернулась, и проспать до следующего дня.

Пару минут Мира молча глядела в спину Антона, который сидел в той же позе, что и вечером. Кажется, спать он не ложился. Хорошо, что хоть ее не трогал. Наушники, больше похожие на шлем, внутри которых едва виднелась голова Антона, гарантировали, что кузен еще долго не будет интересоваться ничем и никем из реальности. На экране монитора прыгали черти, бесы и демоны в доспехах, переселившиеся из Букиных кошмаров в новую компьютерную игру. Мира вспомнила, что Антон хвастался этой игрой всю неделю — мотив войны ангелов и демонов вдруг стал популярным.

Наскоро одевшись и почистив зубы, Мира прокралась на цыпочках мимо теткиной спальни, свободно выдохнув лишь на лестничной площадке. Сегодня на игру в золушку не было ни сил, ни времени. Поскорее бы съехать! Она опять не разобралась с погодой и угодила прямо в объятия стихии. Дул промозглый влажный ветер, из окна же казалось, что улицы залиты теплом и солнцем. Блузка и джинсы срочно требовали в свою компанию куртку или толстовку, но возвращаться Мира не стала. Истекающий кровью Егор стоял перед глазами — удивительно, как она вообще смогла уснуть!

Было то самое время, когда работающие разъехались, а отдыхающие еще не проснулись. Во дворе дома Хрусталевых стояла настораживающая тишина, потому что ветер резко заканчивался за углом. Она вздрогнула, когда из подъезда выглянул Артур Никодимович, снова закутанный с ног до головы в пленку. Если раньше его странности забавляли, то в это утро Мире было от них не по себе. Она уже давно поняла, что старик боялся влаги в любом проявлении — будь то снег, дождь или брызги из лужи. Кстати, луж во дворе Хрусталевых никогда не было благодаря стараниям того же деда. Он их выметал, а иногда откачивал насосом, позже забрасывая ямки песком и камнями. Мире почему-то показалось, что Артур Никодимович высматривает именно ее, и, поддавшись необъяснимому страху, девушка спряталась за детской горкой. Дождавшись, когда старик, шурша пленкой, скрылся в сквере, Мира проскользнула в подъезд.

— Как же я рада тебя видеть! — воскликнула Галина Федоровна, по обыкновению открыв дверь за миг до того, как Мира успела нажать кнопку звонка. Вероятно, у Хрусталевых есть видеокамера в подъезде. Мира слышала, что богатые квартиры иногда устанавливают такие штуки для безопасности. Если бы не тараканы, жилище Галины Федоровны вполне можно было назвать элитным. Но тараканы меняли все на корню.

— Как он? — от быстрого бега по лестнице Мира запыхалась и часто хватала ртом воздух. Физкультуру она ненавидела и посещала только совместные уроки, потому что на них ходил Егор. Специализированные занятия для девочек вроде аэробики и танцев она беззастенчиво прогуливала — видимо, зря.

— Кто? — ласково переспросила Галина Федоровна, открывая дверь шире. Из квартиры выплыли клубы благовоний, от которых у Миры запершило в горле.

— Как себя чувствует Егор? — набравшись терпения, уточнила свой вопрос девушка. У Хрусталевых всегда было плохо с чувством юмора, а может, старушка от беды умом тронулась.

— Ускакал с утра к друзьям, даже не позавтракав, — хмыкнула Галина Федоровна, приняв обиженный вид. — Я ему пончиков целую гору напекла, а он заявил, что в Макдональдсе перекусит. Мол, встреча у него. Ну, какая там еда?

Еда в Макдональдсе, который открылся в Поморске в прошлом году, Мире нравилась, но старушке она решила не перечить. Тем более что они, кажется, вообще о разном говорили.

— Егору же вчера плохо было, — осторожно заметила Мира.

— Еще бы ему не было плохо, — фыркнула Галина Федоровна. — Полночи по сети в компьютерные игры резался, встал весь опухший от недосыпа. Да ну его, этого Егора. А у меня к тебе, кстати, дело. Не хочешь ли поехать в Москву? Ты же в столице ни разу не была, верно?

— Снова билет выиграли? — подозрительно прищурилась Мира, пытаясь незаметно сделать шаг назад. Из-под ног Галины Федоровны по лестничной площадке вовсю расползались тараканы. Они были такие жирные и лоснящиеся, что их даже давить было противно.

— Что ты! — взмахнула рукой старушка. — У меня там сестра живет, не из бедных, между прочим. Просит, чтобы я ей икры нашей привезла ко дню рождения, мол, оплатит билет туда и обратно. А я себя неважно для полетов чувствую, вот, решила, может, вы с Егором смотаетесь на выходных? Заодно столицу посмотрите, отдохнете, наберетесь сил перед экзаменами.

— До свидания, Галина Федоровна, — бросила Мира, сбегая по лестнице. Кажется, у бабки Егора окончательно поехала крыша. И свихнулась она не самым удобным образом — не успокоится, пока куда-нибудь Миру не отправит. А если и правда насчет дня рождения, то странная у нее сестра. Нет, чтобы близкую душу звать на праздник, так она про икру думает.

И хотя Мира ничего такого не планировала, ноги сами привели ее в Макдональдс. Разумеется, Хрусталева там не оказалось. Может, Галина Федоровна от горя помешалась? Вдруг Егор… Думать о таком было страшно, и Мира решила себя не накручивать. А если она видела совсем не то, что случилось на самом деле? Вдруг это не у Галины Федоровны, а у Миры с головой проблемы начинаются?

Домой она не пошла и оставшееся время до назначенного часа провела в районной библиотеке. Полистала справочники для выпускников, но думать об экзаменах не хотелось, так как в голове стоял один Егор. К четырем дня отправилась на остановку, чувствуя, как бурлит в животе от голода. Утром на бургер денег не хватило, а пакетик картошки-фри давно превратился в воспоминания. Сама виновата — надо было дома нормально позавтракать. Тетка выдавала ей на карманные расходы, но оставшихся монеты должно было едва хватить на билеты. До набережной нужно было добираться на двух автобусах.

Простояв в пробке, Мира умудрилась опоздать. У входа ее встретила сердитая Вика.

— Ну что ты, Бука, в самом деле без опоздания не можешь? — набросилась на нее подруга. — Мама Карины очень недовольна, народу уже столько набежало!

Первая мысль Миры, когда ее нарядили в нелепый парик и длинную юбку, которая мешала ходить, была о том, что она делает что-то не то. Никогда так сильно она не чувствовала себя не на своем месте. Двухэтажное здание магического салона давило тягучей атмосферой, густо приправленной благовониями, от которых хотелось кашлять. Мать Карины встретила ее недобро, отчитав за опоздание. Мол, если повторится, будут вычитать из жалования. Мире захотелось покинуть компанию местных «магов» уже на этом этапе, но Вика вцепилась ей в локоть, велев молчать и слушать.

— Я не хочу жить у родаков на квартире или в общаге, — прошипела она. — Нам нужны эти деньги. Не в Макдональдсе же на кассе стоять.

От упоминания известной сети фастфуда у Миры заныло в желудке. Снова вспомнился Егор. Вика была права. Ей необходима независимость, а без денег будущее не построишь. Интересно, что сейчас Хрусталев делает, чем занимается?

— Ты всегда такая рассеянная? — Миру выдернул в реальность громкий голос Карининой мамы, которая при клиентах велела называть себя «Метрессой Лилит». Как ее звали по-настоящему, Мира с перепугу позабыла. Высокая, худая женщина, вся закутанная в черное, с густыми черными бровями и волосами, куда темнее мириных черных волос — куда уж больше! — производила пугающее впечатление.

— Нет, что вы, я все запомнила, — уверенно закивала девушка, стараясь не сильно таращиться на стойку с колодами карт таро, о которых только что рассказывала «Лилит». От карт веяло мраком невежества. Мира только сейчас поняла, насколько сильно ненавидела всю эту оккультную атрибутику. Все-таки не в то место ее занесло. Карина, стоявшая на кассе в паре метров от них, смешно округлила глаза, передразнивая мать, и у Миры на душе немного отлегло. Может, удастся перетерпеть пару дней.

— Что ты будешь делать, если тебя спросят про таро Манары? — строго спросила «Лилит».

— Позову Карину, Лену или Свету, — послушно ответила Мира, поискав глазами ассистенток, которые давно работали в магазине. Девушки в таких же париках, что и она с Викой, вовсю порхали между посетителями.

— И никакой самодеятельности, — напутствовала им хозяйка. — Ваша задача — улыбаться и создавать приятную, дружелюбную атмосферу. Общие разделы вы знаете, показать сможете. Смело предлагайте чай, кофе, шоколад, у нас этого добра достаточно.

Мира и сама бы сейчас не отказалась от шоколадки, но, разумеется, в ответ только кивала и соглашалась. Когда «Лилит», наконец, удалилась, привлеченная группой новых клиентов, девушки облегченно выдохнули. Вике от нее тоже было не по себе.

— Ты что-нибудь запомнила?

— В общих чертах, — протянула Мира, разглядывая таблички с разделами. В них — ее спасение.

В таких местах она еще не бывала. Одних видов ароматических свечей насчитывалось не меньше сотни! Для них была отведена секция из десяти стеллажей на первом этаже. Книги на мистическую и религиозную тематику — там же. Статуэтки и разные предметы культа занимали обширную часть в центре второго этажа. Здесь же располагались кабинки для гадания и, соответственно, полки с колодами таро и рунами. Задрав голову, Мира долго таращилась на ловцы снов, пентаграммы из веток и гигантских соломенных кукол, качающихся под потолком. От всего этого аж мурашки по спине поползли. Впрочем, ловцы снов ей понравились. Загадочные переплетения нитей и блеск бусин завораживали.

Погода на улице ухудшилась, набежали тучи, и людей в освещенный теплыми огнями салон магии стало заходить больше. Кого тут только не было! И молодые, и старые, и одетые в дорогие костюмы, и те, кто выглядел проходимцами. Всем хотелось приобщиться к непознанному и таинственному. Молодежь толпилась у стеллажей со свечами и суккулентами — последние продавались под биркой «ведьмины растения». Мира предпочитала розы, не понимая любовь горожан к суккулентам, но в их принадлежности к магическому миру очень сомневалась. Скорее всего, хозяйка не захотела упускать модный тренд — суккуленты в Поморске не разводил разве что ленивый. Люди постарше, явно с деньгами, бродили по одиночке и парами у витрин с более дорогим товаром — браслетами из натуральных камней, конечно, волшебных, статуэтками, изображающими ангелов, богов и духов, коробочками с благовониями и дисками с благоприятной, очищающей музыкой. Ажиотаж наблюдался у полок с религиозной и оккультной литературой. Несколько дам, с виду ничем не отличающихся от хозяйки салона, застряли у витрины с кристаллами и хрустальными шарами для гадания. Третья неподалеку придирчиво перебирала то ли платки, то ли косынки. Табличка сверху гласила, что здесь продавались алтарные скатерти для ритуалов. Неизменный спрос вызывала галерея черепов разного окраса и калибра, выстроившаяся вдоль окна — чтобы прохожие видели. Лысый старичок, похожий на джинна, задумчиво перебирал разномастные шкатулки на полке с надписью «древности со всего мира». В общем, в этот день магазин «Лилит» пользовался бешеной популярностью. Разве что колодами таро еще никто не интересовался, но, судя по тому, что салон недавно открылся, целевая аудитория по картам еще не подошла.

Вика быстро подружилась с другими ассистентками и вовсю щебетала с ними в помещении для персонала. Девушки готовили кофе для одного толстосума, который только что скупил всю коллекцию статуэток египетских богов, да еще присматривался к самому большому ловцу снов, который висел в главном окне салона у входа.

Такая крупная продажа сулила премиальными, и у всех было хорошее настроение. Девушки не умолкали, обсуждая вчерашнюю аварию. Мира, которая чувствовала себя сильно не по себе, так и не смогла найти общий язык ни с одной из ассистенток, поэтому держалась в стороне. Ей поручили принести парадный сервиз из подсобки. Она как раз возвращалась, когда стали обсуждать жертвы.

— Мотоциклиста размололо прямо на месте, — с ажиотажем рассказывала Вика, пользуясь привилегией свидетельницы. Мол, все своими глазами видела. — Бедолагу сразу в мешки собирали, хотя и не сразу нашли. Вот же ужас.

От мысли, что она могла видеть не живого Егора, а душу умершего, Мира поставила поднос с сервизом на стол косо, отчего одна чашка поехала вниз и, упав на пол, с пронзительным звоном раскололась на две половинки. В салоне играла этническая музыка с барабанами и дудками, но Мире показалось, что этот звон услышал каждый. Покупатели, разумеется, на ее фиаско внимание не обратили, но хозяйка все заметила и коршуном метнулась к Мире.

— Растяпа, вычту из жалования! Пошла вон отсюда!

Сглотнув ком в горле, Мира вынеслась из подсобки, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Так с ней еще не разговаривали, но все в жизни случается в первый раз. Сама виновата — за чашку придется платить. Черт с ней, с зарплатой, главное, чтобы еще должницей этому салону не оказаться. Вот тебе и независимая жизнь. Наверное, на любой работе так будет, надо привыкать.

Отойдя туда, где людей не наблюдалось, Мира отдышалась и пришла в себя. Привыкать к плохому обращению она не собиралась, как и терпеть его, а вот за собственную неуклюжесть ответит и заплатит. Ничего, это просто разбитая чашка, даже без кофе. Было бы не так обидно, если бы Вика не делала вид, что они не знакомы. Подруга не иначе как испугалась за собственный заработок. А что там до слухов про аварию, так на то они и слухи. Завтра с утра она найдет Хрусталева и потребует объяснений. Своим глазам Мира доверяла, правда, с выводами решила не спешить.

— Вы не подскажите, значение этой свечи? — раздался рядом вкрадчивый голос. Мира только сейчас обратила внимание, что оказалась у полки с черными свечами. Она стояла как раз напротив замысловатого изделия из воска, изображающего кентавра, державшего факел.

— Черный свет свечи — это очищение, — машинально ответила Мира, все еще пребывая в собственных мыслях. — А кентавр, как и факел, в христианской символике означает один из семи грехов. Прелюбодеяние — порок вожделения. Говорят, чтение «Отче наш» перед сном помогает. Ой!

Она вздрогнула, осознав, какую чушь только что произнесла. И откуда такое в голове взялось? Ни о каких смертных грехах она и понятия не имела!

— Простите, я задумалась, обратитесь, пожалуйста, к консультанту, вам все подробно расскажут. Я сейчас ее позову. Карина!

Крикнуть второй раз Мира не успела, потому что подняла глаза и встретилась с непроницаемым черным взглядом Влада Авелина, который стоя по другую сторону полки и пристально ее разглядывал.

— Не знал, что ты разбираешься в символике, — произнес он без тени насмешки. — Мира, верно? Ты с Егором на вечеринке была? Я Влад, новенький.

Мира затравленно кивнула, чувствуя, что от его взгляда ей становится нехорошо. Жарко стало так, будто все свечи на полке разом зажглись. К счастью, Карина услышала ее вопль.

— А ты что здесь делаешь? — весело спросила она, целуя Влада в щеку. Тот ответил тем же — Мира никогда не смогла бы подобным образом приветствовать Егора. От кассы Карины только что отошла большая группа покупателей с объемными пакетами, и девушка пребывала в явно хорошем настроении. Хотя Миру она окинула недобрым взглядом. Видимо, была в курсе ее промаха.

— Услышал, что скоро затмение, — улыбнулся Влад, и Мира окончательно решила, что он ей не нравится. — Решил прикупить что-нибудь по случаю. Посоветуете? Думаю, закатить вечеринку. Мира сказала, что этот кентавр специально для тех, кто хочет окунуться в порок греха.

— Да, это символ гордыни, — с важным видом кивнула Карина, снова бросив настороженный взгляд на Миру. — Не думаю, что он подойдет для вечеринки. Лучше купи благовоний и красных свечей.

Влад взял этикетку, которая лежала рядом с восковой статуэткой, и покрутил ее перед носом Карины.

— А по-моему, твоя помощница все верно прочитала. Порок прелюбодеяния и разврата — то, что нам надо, как ты считаешь?

Мира увидела этикетку только сейчас, но с облегчением выдохнула. Значит, не все так плохо у нее с головой. Наверное, она случайно заглянула в эту бумажку, когда хозяйка знакомила их с товаром. Сразу же о ней забыла, а сейчас вспомнила.

От разборок с Кариной и неприятного разговора с Владом девушку спасла одна из ассистенток — Миру звали к телефону. Тетка звонить ей не могла, так как знала, что Мира работает и вернется поздно, а больше ею никто не мог интересоваться. Хоть она и обрадовалась предлогу покинуть Карину с Владом, но, когда подносила трубку к уху, все равно насторожилась. Вдруг что случилось?

— Мира, — тот самый голос, его голос, всегда действовал на нее успокаивающе. Что бы там Егор вчера ни говорил про Карину, главное, что он жив, остальное не имело значения.

— Уходи из магазина немедленно, вопросы будешь задавать потом. Послушайся меня хотя бы раз.

От неожиданности Мира растерялась. Все хорошее отношение к Хрусталеву в миг улетучилось. Да что он себе позволяет?

— Ты сам как? — спросила она первое, что пришло в голову.

— Отлично, — прозвучало, как «отвяжись». — Скажи, что у тебя заболел живот, придумай что угодно, только уходи, хорошо?

— А если я спрошу зачем, ты ответишь?

— Нет.

— Тогда пока.

— Там небезопасно.

— Хрусталев, а ты про вчерашнее ничего объяснить не хочешь?

— А что было вчера?

От его невинного тона Мира буквально взорвалась. Хрястнула трубкой по аппарату с такой силой, что сама удивилась, как тот не треснул. К счастью, никто из персонала ее хулиганства не заметил, а телефон натиск эмоций выдержал — не треснул. Похоже, все-таки это у Егора крыша едет, а не у нее. Ничего толком не объясняет, ведет себя странно. Никуда она не пойдет, хотя и хотелось все бросить и свалить из этого салона немедленно. Надо хотя бы разбитую чашку отработать.

Стараясь не попадаться на глаза «Лилит», Мира пошла вдоль полок, поправляя товары. Кто-то основательно порылся в колодах таро, нарушив порядок, и Мира даже с удовольствием принялась за работу, радуясь, что нашлось, чем занять руки. Она почти закончила выстраивать коробки с картами в ряд, когда сзади послышался голос, который она еще недавно слышала в телефонной трубке.

— Говорю же, уходи отсюда немедленно, или я сам тебя вытащу. Могу за ноги.

В двух метрах стоял Хрусталев с таким злющим видом, будто Мира его лично обидела. Или ограбила. Или смертельно оскорбила. Не считая бледного лица и взлохмаченных волос, выглядел Егор вполне здорово — ни следа ранений, которые вчера делали его похожим на труп.

— О, кто к нам зашел! — пропела Карина, направляясь к ним и увлекая за собой Влада. События приобретали совсем неприятный поворот.

— Не знала, что ты увлекаешься эзотерикой, — Карина так щедро улыбалась Егору, что Мире захотелось ее толкнуть.

Влад глядел на всех с нескрываемым любопытством. Хрусталев едва заметно ему кивнул и, быстро потеряв интерес к Мире, повернулся к Третьяковой.

— Карина, надо поговорить.

— Прямо сейчас? — игриво спросила Карина.

— Немедленно.

— А нам послушать можно? — хмыкнул Влад.

— Это личное, — отрезал Егор, глядя только на Карину. — У меня два билета в клуб «Панамэ», пойдешь?

Даже Мира, не ходившая по ночным клубам, слышала о самом элитном ночном заведении Поморска, куда попасть было трудно, даже если ты богатый и красивый. Оставалось только гадать, откуда у Хрусталева такие связи.

— Что ты несешь? — не выдержала Мира, не узнавая саму себя. Но всякому терпению приходит конец. — Ты же только что говорил, что хочешь со мной уйти.

— Я сказал, что ты в этом месте смотришься нелепо, Субукина, — отрезал Егор не своим голосом. — Не знаю, что ты себе вообразила, но, похоже, благовония вызывают у тебя галлюцинации, в том числе слуховые.

Карина засмеялась тонким, притворным голосом, за ней заржал Влад, Егор же ехидно улыбнулся — наверное, если бы засмеялся еще и он, Мира бы точно что-нибудь расколошматила. Впрочем, хватило и слов. Когда она волновалась, руки у нее обычно начинали жить своей жизнью. Вот и сейчас. Задохнувшись от возмущения, Мира взмахнула правой рукой, нечаянно задев раскупоренную колоду таро, выставленную на витрине в качестве образца. Карты будто только и ждали, когда на них обратят внимание. Под приглушенные звуки флейты, льющиеся из колонок, колода веером полетела со стеллажа и эффектно приземлилась на пол, усыпав плитку. Большая часть карт упала рубашкой вверх, но те немногие, что приземлились картинками к зрителям, заставили людей затаить дыхание. Мира не разбиралась в тонкостях таро, но понимала, что где-то закралась ошибка. Однако вряд ли бракованную колоду стали бы выставлять на витрину.

Шесть открывшихся карт имели одну и ту же картинку. С пола на Миру глядела рогатая морда демона, повторенная многократно в упавших картах. «Дьявол» — шесть раз гласила надпись. Насколько помнила Мира из поспешного рассказа хозяйки о таро, в колоде имелась только одна карта «Дьявол» — в обычной колоде. Судя по расширенным от удивления глазам Карины, карты на витрине были самыми обычными, вернее, должны были ими быть.

— Что за… — Карина не договорила и, быстро опустившись на пол, принялась перебирать карты. — Мира, что ты стоишь, быстрее позови маму, она должна на это посмотреть.

Но в Миру будто вселился тот самый бес, что смотрел на них с пола.

— За чашку заплачу потом, — бросила она Карине и, развернувшись, побежала к выходу. Вот и сбылось желание Егора — Мира покидала салон, только по собственной воле. В ней словно порвалась натянутая до предела струна. Как бы сильно не нужны были ей деньги, но лучше рекламные листовки на улице раздавать или официанткой устроиться, чем дальше участвовать в этом спектакле.

В дверях Мира оглянулась:

— Ты уж определись, Хрусталев, с ней хочешь гулять или со мной.

Но слова улетели в пустоту, хотя Мира была уверена, что Егор ее услышал. Ей даже показалось, что он сделал несколько шагов за ней, но тут же спохватился и повернулся спиной, став помогать Карине собирать карты.

— Ну и черт с тобой, — выдохнула Мира, вылетая под дождь на улицу. Прежде чем она успела сообразить, что до остановки далеко, а ливень хлещет с такой силой, что на ней успеет промокнуть вся одежда, вплоть до трусов, над головой девушки взметнулся огромный черный зонт, поддерживаемый крепкой рукой.

— Я подвезу, — не спросил, а, скорее, распорядился Влад, оказываясь у нее за спиной. Мира даже испугаться не успела, как ее схватили под локоть и твердо повели куда-то в сторону от остановки.

— У меня машина неподалеку, — пояснил Авелин, пресекая все ее попытки возмутиться. — В такое время поздно на автобусе разъезжать.

В его словах, конечно, была логика, но в ту минуту Мира предпочла бы соседство всех хулиганов Поморска в грязном ночном автобусе, чем пятиминутную поездку до дома в машине малознакомого Влада Авелина.

— Отпусти! — получился какой-то писк, на который, разумеется, не обратили внимания. Они как раз проходили мимо большого окна магического салона, свет из которого падал на их фигуры. Мира встретилась глазами с Егором, который стоял рядом с Кариной и задумчиво разглядывал улицу. Он отчетливо увидел и Влада, крепко державшего Миру за локоть, и ее затравленный взгляд, но его мысли явно были заняты чем-то другим. Или кем-то.

Поняв, что помощи от Егора не дождаться, Мира принялась озираться по улице, высматривая услышит ли ее кто-нибудь, если она закричит. И была удивлена, когда в окне стоявшей на обочине машины увидела знакомое лицо. Стекло как раз опустили, и Артур Никодимович, дедок, который смотрел за порядком во дворе дома Хрусталевых, пристально разглядывал ее с Владом. Так как шел дождь, старик привычно был закутан в пленку с ног до головы, хоть и сидел внутри машины. Каким бы странным он ни был, но все же должен был ее вспомнить, и Мира собралась закричать. Не успела.

Из-за угла наперерез им вынеслась полицейская машина с мигалками и остановилась, преграждая путь. Влад досадливо поморщился, оглянулся, но с другой улицы тоже раздавался звук сирен.

Дальше все было как во сне. Полицейские выскочили, Миру оттеснили, Влада повалили на землю, скрутили ему руки.

— Да, это он, — раздался голос Артура Никодимовича. Из машины старик так и не вылез, но ожесточенно жестикулировал. — Узнаю и подтверждаю. Этот парень залез ко мне вчера ночью в квартиру, угрожал ножом, забрал пенсию. А девочку эту я знаю. Она с ним раньше не гуляла, вроде в хулиганстве не замечена. Ее можно отпустить.

— Разберемся, — бросил ему полицейский, а потом кивнул Мире. — Полезай в машину, ответишь в участке на пару вопросов.

Тот день закончился для Субукиной адом и ужасным скандалом, который закатила Людмила Аристарховна, явившаяся за ней в участок в три часа ночи. Не знала Мира, что настоящего ада она еще не видела.