Последнее пророчество

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

— Нет, только не это опять! — простонал Хан, когда «Сокол» вдруг выскочил в обычное пространство. — Это уже начинает надоедать.

Сколько раз еще его будут выдергивать из гиперпространства йуужань-вонгские аналоги тральщиков? По идее, их даже не должно было быть здесь.

Хан заложил серию маневров уклонения.

— Ну, где же вы, клоуны с драными головами? — прорычал он.

— Это не йуужань-вонги, — сказала Лейя. — Смотри.

Хан посмотрел и не поверил собственным глазам. Впереди, на фоне ярких звезд Ядра, маячил силует имперского крейсера-тральщика.

Зажужжал коммуникатор.

— Выведи их, — сумел произнести Хан.

В следующее мгновение в кабине зазвучал деловой голос:

— Неопознанное судно, говорит капитан Майнар Девис, имперский крейсер «Разорение». Немедленно назовите себя.

— Кое-что в этой галактике не меняется, — пробормотала Лея.

— Успокойся, солнышко. Мне это кажется даже романтичным — как в старые добрые времена. А вообще он, должно быть, из Пеллеонова стада. — Хан нажал кнопку ответа. — «Разорение», это «Тысячелетний Сокол». Похоже, вы немного заблудились. До Имперского остатка отсюда парсек двадцать. Не хотите сказать, кто вас сюда послал?

Повисла напряженная пауза. Затем голос ответил:

— Капитан Соло, я полагаю? Вы такой же дерзкий, как мне рассказывали.

— Эй, слушайте… — начал Хан, но капитан оборвал его:

— И я очень рад с вами познакомиться. — Вдруг оказалось, что у Девиса очень молодой голос. — Мне показалось, что я узнал «Тысячелетний Сокол» по голограммам, но я не был уверен, что это вы. Чем могу служить?

— А… — Это был один из редких случаев, когда Хан потерял дар речи.

— Ладно, я тоже рад с вами познакомиться, — ответил он. Вот уж чего-чего, а такого он не ожидал, даже учитывая нынешний альянс с Империей. У него появился фан среди имперцев?

— По-моему, я все-таки должен получить ответ на мой вопрос, прежде чем мы продолжим наш маленький праздник всеобщего братства и любви.

— Конечно, сэр. Я здесь по приказу гранд-адмирала Пеллеона.

— В связи с операцией «Тройка»?

— Да. Меня… э… не проинформировали, что вы в ней участвуете, сэр.

— Меня только что призвали. Фактически я как раз направляюсь к гранд-адмиралу. Что вы здесь делаете, ребята, сторожите черный ход?

— Прошу прощения? Я… а, понял. Да, сэр. Гранд-адмирал разослал тральщики по всем основным трассам, которые ведут к месту размещения флота.

— Умно, — заметил Хан. — Если кто-то пролетает мимо, вы его выдергиваете и извещаете флот. Опасная работа. Что, если на вас выскочит целая йуужань-вонская флотилия?

— Мы должны сдерживать любые вражеские силы, сколько сможем, а затем уйти в гиперпространство. К несчастью, наша миссия затруднена из-за проблем с местным ретранслятором ГолоНета. Мы не можем отправить сообщение гранд-адмиралу Пеллеону.

— Дело не только в местном ретрансляторе, — проинформировал его Хан. — Вся сеть не работает. Мы думаем, что это какое-то новое оружие вонгов. Потеряна связь между флотами, потому-то мы и здесь. Вы посылали курьеров?

— Да, капитан Соло. Вскоре после обрыва связи у нас тут произошел один инцидент. Мы послали курьера, чтобы доложить об этом и получить приказы.

— Инцидент? Что за инцидент?

— Мы выдернули из гиперпространства какой-то корабль. Преследовали его, но он выпустил какой-то снаряд, который вывел из строя наш носовой генератор поля тяготения.

— Вонги?

— Не знаю. Судя по данным сенсоров, он был органического происхождения, но он не соответствовал ни одному известному профилю йуужань-вонгских кораблей.

— Ничего удивительного, — сказал Хан. — Стоит отвернуться, как они выращивают что-нибудь новое.

— Их вектор побега не проходил рядом ни с одним из флотов, но я обязан был доложить. Курьер возвратился и передал нам приказ оставаться на месте.

— Это хорошо, — сказал Хан Лее. — Это значит, что Пеллеон не вышел из игры. Он по-прежнему ждет приказа от Веджа.

— Которого у нас нет, — ответила Лея.

— Верно. Чтобы получить его, мы должны отправиться к Билбринжи.

— Но нам поручили не это, — напомнила Лея.

— Это правда, — согласился Хан. — А я такой пунктуальный в отношении поручений…

Он снова открыл канал.

— Капитан Девис, не могли бы вы оказать мне услугу и послать еще одного курьера?

— Да, разумеется.

— Спасибо. Передайте гранд-адмиралу, что мы слетаем посмотреть, как дела у Альфы. Как только мы что-нибудь узнаем, мы сообщим непосредственно ему.

— Да, сэр. Капитан Соло?

— Да?

— Если Альфа сражается без поддержки, там может быть довольно жарко. Могу ли я отправить с вами эскорт? Я мог бы выделить несколько ДИ-защитников.

— Мне не…

— Хан, — сказала Лея. — Он прав. И если мы там застрянем, может быть, одной из ДИшек удасться выскользнуть и сообщить обо всем.

Хан неохотно кивнул.

— Только пусть не крутятся у меня на пути, — молвил он и открыл канал. — Спасибо, благодарю за помощь.

— Не стоит. Знаете, я с пяти лет наблюдаю за вашей карьерой, сэр.

— Ну, надеюсь, что будете следить еще долго, — отвечал Хан.

— Постараюсь, — сказал Девис.

Через несколько мгновений вслед за ними помчались три ДИ-защитника.

— Привет, ребята, — сказал им Хан. — Передаю координаты для прыжка. Постарайтесь не отстать.

— Мы постараемся, сэр, — отозвался командир звена. Хан поднял бровь:

— Девис?

— Да, сэр?

— С какой стати капитану тральщика вдумалось пересесть в истребитель?

— С такой, что служить на тральщике скучно, сэр. С гранд-адмиралом я все улажу позже. Как говорится, легче получить прощение, чем разрешение.

— О'кей, — сказал Хан. — Похоже, поле заграждения выключили. В путь, господа.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Ступив на устланную листьями почву Зонамы-Секот, Нен Йим испытала шок. Дрожь пронизала ее от пальцев ног до кончиков щупалец парика, и формовщица изумленно раскрыла рот. Ей вспомнилось, как она впервые оказалась в настоящем мире из камня и грунта, в мире с биосферой — это произошло на луне Явин-4, как раз перед ее повышением до ранга адепта. Тогда она почувствовала удивление, восторг и трепет. На первый вгляд, Зонама-Секот не слишком отличалась от Явина: над головой простирался полог густой растительности, а странные звуки, издаваемые насекомыми и другими животными, сливались в монотонный гул. И все же… все же этот мир был иным. Явин-4 был чуждым всему, что она знала, и даже Йуужань'тар, ныне населенный растениями и животными с далекой родины, казался неродным.

Однако это место казалось даже более родным, чем корабль-мир, в котором Нен Йим выросла. Как будто у нее была отрезана часть тела, и она не догадывалась об этом, пока эту часть не приживили снова.

Формовщица вдруг осознала, что стоит, разинув рот. Она посмотрела на своих спутников, которые уже выбрались из разрушенного секотского корабля. У Харрара и Пророка был такой же оглушенный вид, как, должно быть, у нее самой. Двое джеидаи с любопытством озирались по сторонам, но планета явно не оказала на них такого влияния, как на нее. Правда, человеческие лица было трудно читать, несмотря на анатомическое сходство.

Нен Йим постаралась стряхнуть эти чувства, чтобы мыслить объективно. Что, если всему виной пыльца, которая переносится по воздуху, какой-то микроб, который воздействует на йуужань-вонгов, но не трогает людей? Возможно, какой-то реагент, который затуманивает сознание и создает ощущение родства. Подобные наркотики применялись на кораблях-мирах, летевших в глубинах космоса, чтобы их обитатели не сошли с ума от бесконечной тьмы.

— Я должна приступить немедленно, — сказала Нен Йим.

— Это то самое место, — заявил Пророк. Что любопытно, вид у него был удивленый. Харрар не сказал ничего, но во взгляде, который он бросил на Пророка, явственно сквозило уважение. В нетерпении Нен Йим пошла обратно в корабль, чтобы забрать кое-какие приборы. Она заметила, что следом за ней увязался Йу'шаа.

— Чего тебе? — спросила Нен Йим.

— Я бы хотел тебе помочь.

— Мне не нужна помощь от… — Она замолчала.

Пророк воздвигся перед ней во весь рост.

— От «опозоренного»? — спросил он. — Ну же, Нен Йим. Ты мыслительница и, я думаю, в некотором роде еретичка. Неужели ты не видишь ничего, кроме моих увечий? Неужели ты не понимаешь, что ты и я здесь ради одной цели?

Горячее, незнакомое ощущение пронизало Нен Йим, ее щупальца испуганно дернулись.

— Очень хорошо, — сказала она. — Этот корабль больше не может функционировать в качестве лаборатории. Я хочу вынести аппаратуру наружу и изыскать какое-нибудь укрытие. Можешь мне помочь, если хочешь.

— Ты не пожалеешь, мастер Йим.

Формовщица кивнула и продолжила свой путь к кораблю. Разговор с «опозоренным» встревожил ее, хотя она сама не знала, почему.

Корран утер пот с лица.

— Когда закончим, — сказал он, — нашей следующей задачей будет отыскать Люка.

Он срубил мечом еще одно деревцо и бросил его на кучу. Рядом Тахири занималась тем же.

— Вон то большое. Оно сгодится на каркас.

— Не знаю, как насчет тебя, но планета продолжает искажать мои ощущения. Как мы отыщем мастера Скайуокера без Силы? — спросила Тахири. — Планета большая. Мы же не можем идти куда-нибудь наугад, пока не найдем его.

— Да, но где-то здесь живут ферроанцы, если я правильно понимаю. Думаю, они помогут нам связаться с остальными.

— Я не заметила никаких признаков цивилизации, — молвила Тахири.

— Я тоже, — признался Корран. — Но завтра пойду искать. Просто прогуляюсь недалеко; может, даже уговорю Харрара и Пророка сходить со мной.

— А я? — спросила Тахири. — Что мне делать?

— Я хочу, чтобы ты приглядывала за формовщицей. Ты знаешь ее лучше, чем я. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь из них долго оставался наедине со своими… фенечками.

— О'кей, — отозвалась Тахири.

Корран взвалил жерди на плечо и пошел обратно к полянке возле корабля, где Нен Йим складывала разнообразные химерные организмы.

— Что ты наделал? — спросил Харар, увидав их. Его тон был исполнен глубокого осуждения.

— Нен Йим сказала, что ей нужно укрытие, — пояснил Корран. — Корабль сильно разбит, и там будет малоприятно, когда органические компоненты начнут разлагаться. Надо соорудить шалаш — вот это послужит каркасом.

— Ты убил живые существа, чтобы построить убежище? Нам придется жить под мертвыми деревьями?

— Если у вас нечем вырастить это убежище, то да. Не знаю, как ты, но я не хочу спать под дождем. Разве что у тебя есть лучшая идея.

— Я… подумал… — виновато произнес жрец. — Мы явились сюда, ведомые легендой о живой планете — планете, не имеющей себе подобных. Если эта легенда правдива, неужели нужно начинать с убийства? Что, если планета рассердится?

— Никогда не думал, что услышу от йуужань-вонга что-то даже отдаленно похожее, — сказал Корран. — Вы, ребята, начали эту войну с уничтожения не деревьев, а целых экосистем. Помнишь Белкадан? Помнишь Итор?

— Да, — холодно ответил Харрар. Он хотел добавить что-то еще, но промолчал.

Корран посмотрел на деревца.

— К сожалению, — признал он, — ты прав, я поступил необдуманно. Наверное, нам нужно поискать какое-нибудь естественное укрытие. Пещеру или нависающую скалу. Может быть, найдется что-нибудь на возвышенности к востоку отсюда. Не хочешь пойти со мной, Харрар?

— Хочу, — ответил жрец. — И… спасибо, что учел мои слова.

— Как насчет тебя, Йу'шаа? — с надеждой спросил Корран.

— Я собираюсь в экспедицию за образцами, — молвила Нен Йим. — Он будет меня сопровождать.

— Ух ты, — сказала Тахири. — Можно, я с вами?

«Один-ноль, малышка», подумал Корран.

Формовщица неопределенно пожала плечами.

Тахири и Корран быстро обменялись мысленными улыбками. Джедай был поражен тем, как ловко она превратила неудачный поворот в новую возможность, весьма изящно разрешив возникшую проблему. «Вот бы мне так уметь разруливать жизненные ситуации», подумал Корран.

Ном Анор смотрел, как Нен Йим передвигается между тростниковыми стеблями, прикасаясь к ним своей рабочей рукой и время от времени вводя шифрованные записи в портативную кахсу. Малолетняя джедайка сидела на бревне неподалеку, делая вилд, что ей не интересно, хотя на самом деле она наблюдала за ними.

Формовщица «собирала образцы» уже несколько часов, но, если Ном Анор не ошибался, до сих пор она не собрала ничего. Она одинаково тщательно осматривала деревья, кусты, мох, грибы и членистоногих. О чем она думала, Нен Йим не говорила, хотя выражение, иногда мелькавшее на ее обычно бесстрастном лице, свидетельствовало о том, что ей есть над чем поразмыслить.

Впрочем, одно было ясно: Шимрра неспроста боялся этой планеты. Ном Анор видел лица йуужань-вонгов, бывших его спутниками, и знал, что они чувствуют такое же родство с этим миром. Провозглашая свое пророчество, Ном Анор использовал обрывки разведданных и одну очень древнюю (и давно запрещенную) легенду. Разумеется, сам он в свое пророчество не верил. Он просто хотел дать своим сторонникам луч надежды в темное время. То, ради чего они могли бы сражаться. Новую родину и надежду на избавление.

Теперь он был вынужден все это пересмотреть. Зонама-Секот действительно существовала, и не казалось таким уж невероятным, что она и есть та легендарная планета.

Правда, в легендах она была табу. Легенды запрещали вообще входить в галактику, где будет обнаружена такая планета. Что же это значило? Что, если когда-то давным-давно йуужань-вонги сражались с этой планетой и проиграли? Что, если Шимрра знал об этой планете еще до начала вторжения? Ходили слухи, будто Куореал запретил вторгаться в эту галактику, но потом Куореал вдруг умер, и на трон взошел Шимрра. Что, если Верховный Владыка пошел против пророчества, против самих богов?

А если легедна ошибалась? Зонама-Секот нисколько не была похожа на табу. Впрочем, это не имело значения. Его час настал. Теперь, когда его пророчество сбылось, все больше и больше «опозоренных» будут сбегаться к нему. Его армия будет расти, станет неодолимой силой, и Шимрра падет, а он, Ном Анор, взойдет на трон…

Да. Взойдет на трон, чтобы править не доблестными йуужань-вонгами, а государством «опозоренных».

А, ну и пусть. Все равно лучше, чем смерть. Лучше, чем ничего.

Вздох Нен Йим оторвал его от раздумий. Ном Анор оглянулся и увидел, что она склонилась над каким-то растением, состоящиим из длинных нитевидных листьев. Хотя, возможно, это было и не растение, потому что листья его двигались сами по себе.

— Что это? — спросил Ном Анор.

— Дерево лим, — пробормотала формовщица. Вид у нее был потрясенный. — Или очень близкий его родственник.

Ном Анор никогда не видел дерева лим. Прежде чем он успел спросить, что это за дерево и чем оно примечательно, Нен Йим повернулась к нему с почти безумным выражением в глазах.

— Ты действительно веришь, что это планета из твоего пророчества?

— Конечно, — отвечал Ном Анор. — Иначе зачем бы я стал так рисковать, отправляясь в это путешествие?

— Откуда взялось это пророчество? — грозно спросила формовщица.

— Из видения, которое мне было. Я увидел этот мир, сиявший, словно путеводный маяк, словно новая звезда в небесах Йуужань'тара.

— В небесах Йуужань'тара?

— Таково было видение, — сказал Ном Анор. — Пророчества не всегда бывают буквальными. Мы сейчас в небесах Йуужань'тара, но только на таком громадном удалении, что оттуда не видно даже звезды, вокруг которой вращается эта планета. Я полагаю, оно означает, что Зонама-Секот находится здесь, среди звезд, и ждет только того, чтобы мы нашли ее и оказались достойны ее. И вот мы здесь.

— И ты считаешь, что она принесет «опозоренным» избавление?

— Да. Но не только «опозоренным». Когда они получат избавление, его получим все мы.

— Но само видение, — настаивала Нен Йим. — Откуда оно появилось?

— Я не знаю истинного источника моих видений, — осторожно произнес Ном Анор. — Я знаю только, что они всегда сбываются. Возможно, их посылают боги. Возможно, их посылает сама планета. Какая разница?

— Это дерево лим, — сказала формовщица.

— Я тебя не понимаю.

— Дерево лим — это растение с нашей родной планеты. Оно давным-давно исчезло, остался только код в кахсе Канг. Я вырастила одно для себя, чтобы украсить свои покои при дворе Шимрры.

— И ты нашла такое дерево здесь. Любопытно.

— Нет, не любопытно. Невозможно.

Ном Анор ждал пояснений.

— Другие живые организмы, — продолжала формовщица, — все эти растения и животные вокруг нас, они весьма сходны с нашими живыми слугами на клеточном и на молекулярном уровнях. Собственно, я приехала сюда, чтобы подтвердить: феномен секотского корабля — это совпадение, ложное подобие, вызванное сходными методами конструирования. Однако живые существа, которые мы здесь видим, эволюционировали естественным образом — по крайней мере, большинство их. Они не несут на себе признаков формовки. И тем не менее, хотя, как я сказала, есть основание считать местную жизнь биологически нам родственной, ни один из местных видов не соответствует в точности ни одному из вымерших биологических видов нашей родины.

— Но при этом дерево лим — один из биологических видов нашей родины.

— Да. Различия между этим деревом и деревом лим настолько незначительны, что можно предполагать существование общего предка всего несколько тысяч лет назад.

— Все равно я не понимаю, почему это так важно.

Нен Йим раздраженно посмотрела на него.

— Сходство на молекулярном уровне можно было бы объяснить существованием общего предка миллионы или даже миллиарды лет назад. При таком временном удалении не будет таким уж нелепым допустить, что жизнь из нашей галактики была принесена сюда — например, какой-нибудь давно исчезнувшей космической расой, или попросту в виде спор, влекомых слабым давлением света или гравитационными течениями. Но находку такого сложного и специализированного организма, как дерево лим, таким образом объяснить нельзя. Она указывает на более недавний контакт между этим миром и нашим.

— Может, его оставил командир Вал?

— Когда я брала в кахсе Канг генетический код для своего дерева, за ним никто не обращался тысячу лет. Это растение не нужно расе космических скитальцев.

— Тогда как ты его объяснишь?

— Никак. Возможно, был какой-нибудь корабль — корабль-мир, который покинул нашу галактику задолго до отправления основного флота. Возможно, они побывали здесь… — Она замолчала. — Нет, это только предположение. Мне нужно больше данных, пржде чем можно будет об этом говорить.

Ном Анор усмехнулся:

— Для меня слушать тебя — большое удовольствие. Ты говоришь с такой увлеченностью. Ты делаешь честь нашему народу, Нен Йим. Ты отыщешь для нас истинный путь.

Формовщица невольно улыбнулась:

— Я думала, это твоя работа.

— Мне было видение, но воплощаешь его ты. Я здесь всего-навсего пассажир.

— Но все же твоя догадка была интересной.

— Жаль, что я не разбираюсь в твоей работе, чтобы быть тебе настоящим помощником.

— Ты можешь им стать, если захочешь учиться.

— Я сгораю от нетерпения, — отвечал Ном Анор.

— Хорошо. Носи эту кахсу и записывай все, что я буду говорить. Я хочу собрать несколько живых экземпляров членистоногих, которые живут в том гнилом бревне.

С этими словами она вложила в руки Нома Анора бездну информации. Он уставился на кахсу, чувствуя, что одержал победу. Правда, пока он не совсем понимал, как этой победой воспользоваться.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

— А, — произнес Харрар. — Наконец-то удача.

— Похоже на то, — сказал Корран. — Если только больше никто не зовет эту скалу домом.

Они набрели на длинный каменный гребень, в котором виднелось несколько многообещающих карнизов. Корран старался скрыть свое разочарование: в ходе рекогносцировки они удалились меньше чем на километр от упавшего корабля, и за все это время он не обнаружил никаких следов цивилизации. Правда, тяжело уделять все внимание поискам, когда нельзя спускать глаз с партнера. Корран не собирался доверять Харрару. Точнее, он не стал бы доверять никому из йуужань-вонгов, но этому попу в особенности: однажды жрица из секты обманщиков едва не погубила множество джедаев. Он двинулся вверх по склону, чувствуя за собой присутствие спутника и борясь с рефлексами, побуждавшими его немедленно выхватить светомеч.

— Твой дом тоже такой? — спросил Харрар.

— Мой дом?

— Планета, где тебя родили.

— О. Ничуть. В смысле, там есть леса и поля, но в основном она довольно-таки цивилизованная. — Корран нахмурился.

— Она покрыта городами? — спросил Харрар.

— Если ты имеешь в виду — как Корускант, то нет.

Харрар посмотрел на него со странным выражением на лице.

— Для нас, — промолвил он, — мир, который вы называли «Корускант», представлял абсолютную мерзость. Мир, полностью покрытый машинами. Именно потому, что он олицетворял собой все, что мы презираем, мы избрали его своей столицей, дабы преобразовать его по образу нашей утраченной родины.

— Ага, я в курсе, — сухо ответил Корран. — Если хочешь что-то продекларировать, говори.

Взгляд Харрара посуровел.

— Думаю, я хочу что-то понять, — произнес жрец. — Мне редко доводилось беседовать с неверными, когда их не пытали и не приносили в жертву.

— Ты у меня дошутиться, Харрар, — заметил Корран. Его левая рука потянулась к мечу.

Харрар вздернул голову, и на его изрубцованном лице появилась угрюмая усмешка:

— Не думай, что я боюсь тебя, джеидаи. Я не сомневаюсь, что ты, кто убил Шедао Шаи, победишь меня в схватке. Но ты запомнишь этот бой.

— Так ты этого хочешь? — спросил Корран. — Сразиться со мной?

— Конечно, нет.

— Хорошо. Значит, мы не будем драться.

В этот момент они вышли под скалу. На первый взгляд местечко было неплохое: сухое, защищенное, без ходов, ведущих в логово ситх-знает-какого зверя.

— Но я хотел бы тебя кое о чем спросить, — сказал жрец. Он уселся на камне, скрестив ноги.

— Ну, так спрашивай, — разрешил Корран.

— Я упомянул Шедао Шаи. Когда ты вызвал его на поединок, ты рискнул своею жизнью ради спасения планеты Итор, верно? Только это стояло на кону?

— Да, — ответил Корран. — Йуужань-вонги собирались отравить планету. Шедао Шаи согласился, что если я выиграю бой, этого не случится, если же выиграет он, то получит обратно кости своего предка.

— Однако, насколько я могу судить, Итор не обладал ни стратегической важностью, ни ценными минералами для ваших машин. Для чего же ты это сделал?

Корран нахмурился, пытаясь догадаться, куда клонит жрец.

— Причин было три, — сказал он. — Первая состояла в том, что я не мог остаться в стороне и позволить уничтожить Итор, когда я мог как-то помочь. А помочь я мог тем, что Шаи объявил мне вендетту. Я был единственным, кто мог соблазнить его поединком на таких условиях. Вторая причина — у меня с ним тоже были свои счеты: он убил моего друга Илегоса, который пытался заключить мир с вашим народом.

— Эту причину я могу понять, — заметил Харрар. — Месть — похвальное дело.

— Но не для джедая, — возразил Корран. — Это было глупо и опасно — выходить на бой с Шаи с такими эмоциями в сердце. Если бы я дрался ради мести, а уж потом за Итор, это было бы неправильно.

— Я слыхал, что вы, джеидаи, избегаете сильных чувств. Я никогда этого не понимал. Возможно, в другой раз ты мне это объяснишь.

— Попытаюсь.

— Хорошо. Но сейчас я не хочу терять найденный след. Я все равно не понимаю твоих мотивов. И не только твоих: много твоих соотечественников погибло, защищая Итор. Ты сражался за него с самого начала. Что вы защищали — секрет пыльцы, вредившей нашим войскам? Ведь ее, наверное, можно было бы воспроизвести в другом месте.

— Вообще-то нам так и не удалось ее воспроизвести, — сказал Корран. — Нет, мы сражались за Итор, потому что это была одна из красивейших планет галактики, потому что иторианцы — мирный народ, который никогда никому не причинил зла. — Он скрестил руки на груди. — И потому что это была одна из НАШИХ планет.

— Однако лично ты пострадал за попытку его защитить.

Корран напрягся.

— Ты много обо мне знаешь, — заметил он.

— Это известная история, — отвечал Харрар. — Шимрра очень веселился, узнав, как с тобой обошлись. Именно тогда он начал понимать, что лучший способ уничтожить джеидаи — это настроить против вас ваших же соотечественников, чего оказалось поразительно легко добиться.

— Ну да, конечно, — пробурчал Корран. — Все, что нужно было сделать Цавонгу Ла — это пообещать больше не уничтожать планеты, если нас отдадут ему для жертвоприношения. Некоторые достаточно испугались, чтобы пойти на это.

— Возможно, причина не только в этом, — предположил Харрар. — Возможно, другие завидуют вам и опасаются вашего могущества. Может быть, некоторые джеидаи злоупотребляют этим могуществом?

«Хитро, — подумал Корран. — Пытается выудить из меня информацию о наших слабых местах».

— Думай, что хочешь. Причина моего осуждения после Итора в том, что наши тогда еще не раскусили вас, ребята. Они не понимали, что вы не собираетесь останавливаться, пока последний из нас не будет мертв или обращен в рабство. Они не могли себе представить, что кто-то вздумает отравить целую планету — планету, которая, как ты сказал, не имела ни военной, ни коммерческой ценности — просто потому, что может это сделать. Они думали, что, наверное, это все потому, что джедаи затеяли драку и разозлили вас. Многие решили, что Итор был уничтожен потому, что я убил Шаи, а не наоборот.

Он вдруг заметил, что говорит на повышенных тонах и с обличительным пафосом в голосе. Надо же, сколько горечи скопилось внутри. Но ведь впервые представился случай поговорить на эту тему с одним из НИХ.

— Вот в чем моя проблема, — сказал Харрар. — Я не могу понять, как народ, который так ценил Итор, может в то же время дорожить такой мерзостью, каковой был Корускант.

Корран фыркнул:

— А я не могу понять, как народ, который якобы «боготворит жизнь», мог уничтожить девственную планету, — отвечал он.

— Ты уже на это указывал. После нашего разговора я задумался над твоими словами. Возможно, ты прав. Здесь может быть противоречие.

— «Может быть»?

Корран посмотрел на лицо йуужань-вонга, решив, что тот над ним глумится. Почти человеческая физиономия сейчас показалась ему более чужой, чем когда-либо.

— Пойми, — сказал Харрар, — всему живому приходит конец. Убийство само по себе не является грехом. Здесь, в этом лесу, животные поедают растения, пожирают друг друга, трупы становятся поживой для растений. Мое беспокойство относительно молодых деревьев, которые ты срубил, было вызвано тем, что планета могла расценить это как нападение со стороны чужестранцев, а вовсе не каким-то внутренним неприятием убийства. Все живые существа когда-нибудь умирают. Умирают и планеты. Но жизнь должна продолжаться. Ваша цивилизация ставит это под угрозу, наша — нет.

— Миры, подобные Корусканту, доказывают, что планета может существовать без лесов и настоящих морей. А если разумные живые существа, обитающие в ее чреве, будет заменены машинами-что-передразнивают-жизнь, которые вы зовете дроидами, цепь замкнется. Машины будут распространяться, не живя. Они заменят жизнь собой. Этого мой народ не может допустить — и не допустит никогда. Чтобы предотвратить это, мы будем сражаться до последнего, даже те «опозоренные», что ныне поднимаются против нас.

— Но…

Харрар поднял руку:

— Пожалуйста, дай мне закончить ответ на твой вопрос. Когда мы уничтожаем жизнь — даже на целых планетах, как на Иторе, — мы заменяем ее новой жизнью.

— Йуужань-вонгской, биоформированной жизнью.

— Да, разумеется.

— И ты считаешь, что это нормально? — спросил Корран.

— Да, — ответил жрец.

Корран пожал плечами.

— Но раз ты так считаешь, почему тогда говоришь о противоречии?

— Потому что в глубине души, — сказал Харрар, медленно и четко выговаривая каждое слово, — я чувствую, что разрушение Итора было ошибкой.

Корран пристально уставился на жреца, жалея, что Сила не позволяет определить, лжет Харрар или говорит правду. Впрочем, до того, как он стал джедаем, ему неплохо служили природная подозрительность и КорБезовский опыт. Интуиция подсказывала, что Харрар говорит искренне.

— Чего ты хочешь от меня? — спросил наконец Корран. Харрар сплел пальцы:

— Я рассказал о противоречии в культуре моего народа. Теперь я хочу услышать, в чем противоречие твоего народа.

— О, это очень просто: мы на самом деле не являемся одним народом. В этой галактике живут тысячи «народов», и зачастую между ними не так уж много общего. Если что и можно сказать применительно ко всем нам, то это то, что мы «сборная солянка». Например, некоторые цивилизации переделали бы Итор по образу Корусканта, другие превратили бы его в пустыню, похожую на Бонадан. Некоторые существа вообще ни во что не ставят природу, другие почитают ее до самозабвения. Большинство из нас — это что-то среднее. Хочешь, верь, хочешь — нет, но техника и «жизнь» на самом деле могут прекрасно сосуществовать.

— Вот это я и пытаюсь постичь. Вы в это верите. Мой народ — нет. Что бы ни принесла нам Зонама-Секот, что бы она ни обещала моему народу, я не уверен даже, что она сможет хотя бы примирить тебя и меня. Я не думаю, что йуужань-вонги примиряться с машинами, особенно мыслящими, и с народом, который ими пользуется.

— Как все это интересно, — сказал Корран. — Так ты считаешь, что мы с тобой в конце концов должны сразиться?

— Мы с тобой — нет, если только ты сам этого не захочешь. Но наши народы… — Харрар покачал головой. — Я не верю, что эта планета остановит войну.

— Слушай, мы же только-только прилетели, — заявил Корран. — Может, здесь есть что-то, чего никто из нас не видит.

— Может.

Некоторое время они молчали. Корран погрузился в воспоминания о битве при Иторе и о том, как ужасно йуужань-вонги обошлись с садом галактики.

«Что, если Харрар прав? Что, если мир с йуужань-вонгами невозможен»?

Он со вдохом поднялся и стал осматривать обводы пещеры, пока не нашел то, что искал — ход, который полого поднимался вверх.

— Ты куда? — спросил Харрар.

— Схожу посмотрю, что там на крыше нашего домика, — ответил Корран. — Как-то не хочется, чтобы среди ночи нас сожрало какое-нибудь чудо-юдо или гигантский жук.

— У тебя больше опыта жизни на диких планетах, чем у меня.

— Ну, эта планета не кажется мне такой уж дикой, — сказал Корран, сам не вполне понимая, что он имеет в виду.

— Хорошо, на естественных планетах. На небиоформированных планетах.

— Я думаю, что это биоформированная планета, — отвечал Корран. — Я думаю, что она биоформирует сама себя.

— Так ты полагаешь, что это живой и разумный мир, как заявляет Йу'шаа?

— Это слух. Его и должна проверить ваша формовщица, верно?

— Среди прочего. Я не могу сказать, что понимаю сферу интересов Нен Йим.

«Три разные касты, три разные мотивации», подумал Корран.

Спустя несколько минут они вышли на горный гребень, откуда открывался великолепный вид на раскинувшуюся внизу долину. Корран даже увидел разбитый секотский корабль; он решил, что это хорошо. Если их будут искать с воздуха, корабль сразу бросится в глаза, а сами жертвы аварии будут неподалеку.

Но не слишком близко, если спасатели будут настроены враждебно.

— Что это? — поинтересовался Харрар.

Корран повернулся и посмотрел в другую сторону.

Жрец никуда конкретно не показывал; в том не было нужды. Над лесом возвышались три гигантских, совершенно одинаковых металлических крыла не менее чем в триста метров высотой. Выглядели они очень знакомо, но Коррану потребовалось несколько секунд, чтобы убедить себя: это не обман зрения. У него вдруг закружилась голова.

— Точно не знаю, — соврал он.

— Может, надо пойти посмотреть?

«Что-то заподозрил»?

— Не сегодня, — сказал Корран. — Через пару часов стемнеет, а нам надо еще кучу всего перетаскать сюда.

— Очень хорошо.

Корран знал, что он лишь оттягивает неизбежное. Однако из маленькой речи Харрара он понял, что йуужань-вонг не слишком обрадуется, если ему сразу сообщить, для чего служат эти крылья. Нет, совсем не обрадуется.

Нужно время, чтобы подготовить его.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Ведж торопливо провел сообщание с командирами по гиперволновой связи, затем начал выдавать боевые задания. Теперь их единственная надежда состояла в том, чтобы выполнить план, который изначально задумывался как отвлекающий маневр — то есть вынести один из «тральщиков». Если они просто попытаются сбежать, флот догонит их и расстреляет.

— Мы атакуем внешний «тральщик», — сказал Ведж. — Строимся в линию. Мы прожжем трассу и будем надеяться, что сколько-то истребителей успеет прошмыгнуть. Командиры эскадрилий, по местам.

— Ведж, ты это видишь? — возбужденно спросил Паш Кракен. Ведж видел и тоже не верил своих глазам. Больше половины входивших в систему кораблей бежали с поля боя. «Тральщик» продолжал висеть на месте, и с ним внушительная группа кораблей для его защиты, но соотношение сил неожиданно стало более-менее равным.

«Что это йуужань-вонги надумали?»

— Пять минут до выхода на максимальную дистанцию огня, — доложила Сел.

— Очень хорошо, — ответил Ведж, не отрывая взгляда от монитора. Отступавшие корабли разогнались и разом исчезли в гиперпространстве.

«Куда это их нелегкая…?» — подумал Антиллес.

Внезапно он почувствовал, как его лицо прорезает усмешка, и коротко хохотнул.

— Сэр? — спросила Сел.

— Трюк сработал лучше, чем мы могли мечтать, — объяснил Ведж. — Они настолько поверили, что это обман, что куда-то услали половину кораблей.

— Интересно, куда?

— А какая разница? Главное, что теперь ставки равны. Атакующие группы, приготовится к броску в систему. «Итор», займитесь внешней группой.

Массивные корабли начали отворачивать от внешней флотилии, которая теперь была многочисленнее, чем группировка у верфей.

— Разогнаться до половины максимальной скорости, — приказал Ведж.

— Новая оценка: до максимальной дистанции огня две минуты, — сообщила Сел.

— Благодарю.

Йуужань-вонги на периферии системы не двигались с места — возможно, подозревали, что Ведж пытается выманить их от «тральщика». Хорошо: сражаться на два фронта как-то не хотелось.

Продолжая изучать показания, командующий обнаружил еще одну странность. Часть кораллов-прыгунов покинула строй и устремилась в направлении внутреннего «тральщика» — вероятно, вонги отгадали, что атака будет направлена против этого корабля.

Затем Ведж понял, что враги затеяли совсем другое. «Скоки» отвесно падали в направлении искусственной гравитационной аномалии.

— Они выполняют «пращу Соло»! — воскликнула лейтенант Сел.

Не успела она договорить, как первые кораллы-прыгуны, как будто выброшенные из пращи, облетели вокруг массивного веретена и с ужасающей скоростью устремились к боевой группе Альянса.

— Минимальная дистанция.

— Огонь по готовности. Очистить трассу для передовых кораблей.

Пространство между двумя флотами прочертили полосы лезерного огня, навстречу им понеслись плазменные залпы. Меж тем кораллы-прыгуны с неестественной скоростью мчались по параболическим кривым, не пересекавшим линии огня. Это означало, что через считанные секунды вражеские истребители будут в центре формации флота.

— Передайте, что истребители при необходимости могут покидать строй. Я не знаю, что они задумали, но вряд ли что-то приятное.

— Я папе этого никогда не прощу, — проворчала Джейна. — Он научил их новому трюку!.

Причем очень неплохому трюку. «Скоки» мчались прямо в центр флота со скоростью, вдвое превышавшей их нормальную скорость; угнаться за ними не смог бы ни один истребитель, кроме разве что «Ашки». Применительно к эскадрильям под началом Джейны это означало — эскадрилья Сабель.

— Это что, «скоки» нового типа? — спросила Алема Рар. — Какие-то они странные.

— А как по мне, так обычные «скоки», — ответила Джейна. Вонги плотной массой пронеслись мимо эскадрильи Призраков, крепко им врезали на ходу и исчезли раньше, чем те успели сделать хотя бы по паре выстрелов. Теперь на их пути лежала территория, занятая Двойными Солнцами, которые составляли эскорт «Мон Мотмы».

Джейна быстро прикинула в уме.

— Двойные Солнца, по моей команде поворот в точку ноль-ноль-семь-один и полный вперед. Сабля-лидер, мы успеем выстрелить всего несколько раз. Дальше они ваши, если успеете их перехватить.

— Повернуться хвостами к врагу? — усомнился Иджикс Гарона.

— Они пролетят мимо вас, прежде чем вы разгонитесь, — растолковала Джейна. — После этого вы будете у них на хвосте с такой же скоростью, как у них.

— Принято, Двойняшка-лидер, — ответил Гарона. — Я понял. Извини, что спросил.

— А как насчет наших хвостов? — спросил Двойняшка-2.

— По моей команде маневр «тенди». Третий, ты «вентилятор».

— Понял.

— Понял, — сказал Джаг. — Мы в деле.

Они разгонялись до максимальной скорости, летя по расчетной траектории ускорившихся «скоков». Джейна едва ли не чувствовала спиной, как они приближаются сзади. Три, два…

— Начали! — крикнула она.

Три истребителя выключили моторы и разлетелись в стороны, одновременно открыв огонь. Поскольку Джейна и второй только набирали скорость, Джаг быстро занял позицию щита между ними и приближавшимися «скоками».

Промчавшись мимо, «скоки» успели разок обстрелять Джейну и ее ведомого. Она, со своей стороны, уже разогналась до двух третих скорости «скоков» и тоже сумела сделать по ним несколько выстрелов, прежде чем вражеские истребители вышли из зоны поражения.

Джейна поймала один из них в прицел и выпустила протонную торпеду — дистанция пока позволяла — после чего принялась поливать вражину из лазеров, пока торпеда не врезалась в цель и не превратила ее в оплавленную массу коралла.

Глаза Джейны сузились. Что-то здесь было не так. Только что взорванный корабль выглядел в точности как десятки других «скоков», которых она уже записала на свой счет -за тем исключением, что позади него волочился какой-то хвост.

— Двойняшка-1, — спросила Рар, — ты видела, что у него сзади подвешено? — Ее тон говорил: «Я предупреждала!»

— А я там знаю, — ответила Джейна. — Вообще-то я его заметила только в момент взрыва. Похоже на хвост.

— У «скоков» обычно нет хвостов, — возразила Рар.

— Это мог быть переходник.

— У моего тоже такое было, — вставил Джаг. — Мне показалось, что из него что-то вытекало.

Сжавшись от нехорошего предчуствия, Джейна открыла огонь из лазеров по мчавшимся вперед «скокам» и угадала одному прямо сквозь довина-тягуна. Во вспышке она успела разглядеть, что у него тоже был хвост. Или какой-то большой мешок. Причем явно не пустой.

Взорвалось еще несколько кораллов-прыгунов, настигавших «ашек». Теперь у «скоков» был выбор. Они могли сохранить набранную скорость, но тогда «ашки» сели бы им на хвост, или же…

— Они тормозятся, — сказал Джаг.

— Угу. Сабли, отставить. Вам ни к чему иметь их у себя на шее. Возвращайтесь на вечеринку.

— Понял, Рукоять, — подтвердил Гарона.

«Ашки» сломали строй и разбежались во все стороны. Джейна пристроилась в хвост одному «скоку» и начала обрабатывать его лазерами. «Скок» крутился и вертелся, его воронка, генерируемая довином-тягуном, поглощала все выстрелы. Джейна так сосредоточилась на удержании противника в рамке прицела, что едва не проморгала эту ШТУКУ. Рефлексы, впрочем, оказались на высоте, заставив ее дернуть ручку управления в сторону, когда кабину чуть не размазал полуметровый кусок камня (как ей показалось). Джейна крутанула «бочку», и камень протиснулся буквально в нескольких сантиметрах от экрана.

При этом он брыкнул ее.

Безмолвно выругавшись, Джейна поднесла ко рту микрофон.

— Будьте осторожны, «Мон Мотма». «Скоки» выпускают гратчинов.

Гратчины, созданные йуужань-вонгами инсектоидные существа, могли некоторое время существовать в вакууме. Их жвалы выделяли растворитель, способный проесть корпус.

— Это объясняет самоубийственные рейды, — заметил Джаг. — Должно быть, здесь повсюду гратчины, а флоты даже не вступили в бой. Могу предположить, что их цель — «звездные разрушители».

— Вас понял, — ответил контроль.

Между тем Джейна влетела прямо в один из «хвостов». Она не переставая палила из лазеров, сжигая всех жуков, которые попадались на пути. Оставшиеся «скоки» внезапно сломали строй и ушли из ее поля зрения верх.

Что-то ударило по обшивке, и Кэппи, ее астромех, доложил: на корпусе гратчин. Зашипев от досады, Джейна резко рванула на себя ручку управления, включив полную тягу, и стала выписывать безумные фигуры, стараясь стряхнуть тварь, пока та не начала поедать ее истребитель.

«Ну почему йуужань-вонги не могут воевать нормальным оружием? Ударные ракеты, лазеры… Почему обязательно мини-вулканы или гигантские жуки?»

К вящему ее удовлетворению, этот конкретный жук-прилипала не удержался и был поджарен ионным выхлопом двигателей. Правда, тем временем один из «скоков» не преминул сесть ей на хвост, так что настала очередь вулканов…

— Мы насчитали почти двести гратчинов на корпусе, сэр, — сообщила Сел.

— Пустите ток, — посоветовал Ведж.

— Уже пробовали, сэр. Не действует.

— Не действует… великолепно.

«Да, йуужань-вонги адаптируются. Плохо дело».

— Загерметизируйте внешние отсеки и пошлите туда бойцов в скафандрах и с бластерами.

Ведж знал, что двигателям это не поможет. Крупные корабли йуужань-вонгов выстроились в оборонительный порядок и вперед не двигались. Ведж тоже практически остановил свои корабли, и истребители обеих сторон не отдалялись от своих флотов, за исключением гратчиноносцев. Пока что игра велась на расстоянии. Но положение могло вскоре измениться: йуужань-вонги ожидали исхода своей диверсии.

Когда они дождутся, они возобновят атаку.

Это означало, что какое-то время истребители будут свободны.

— Пускай истребители совершают заходы на наши корабли.

— Сэр, прошу прощения, но гратчины у нас на корпусе. Пилоты обязательно будут промахиваться и наверняка нанесут больший ущерб, чем жуки.

— Я и не требую, чтобы они стреляли. Я хочу, чтобы они посшибали гадов своими выхлопными огнями.

Офицер округлила глаза:

— Для этого нужен ситхово точный пилотаж.

— Значит, правильно подберите эскадрильи. И побыстрее, потому что скоро они нам понадобятся против «скоков».

— Он мой, Двойняшка-лидер, — сказал Джаг. В ту же секцунду в пустоте расцвел огненный цветок из раскаленных обломков йорик-коралла. Джейна перевела дух. С волной разогнавшихся «скоков» было покончено.

— Спасибо, четвертый. — Она скосила глаза на экран, по которому бежал текст нового боевого задания.

— Э… ребята, — сказала Джейна. — Вы не поверите, но…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Нен Йим посмотрела на Йу'шаа. Он молча делал работу, которую она ему поручила — вводил в кахсу генетические цепочки различных растений и животных. Сейчас, похоже, у него возникло какое-то затруднение.

— Что случилось? — спросила формовщица.

— Она перестала давать мне допуск, — пожаловался Пророк. Где-то вдалеке мяукнула неведомая тварь, и другая зачирикала в ответ. Небо было чистое, воздух неподвижен.

— Ты что, пытался влезть в запрещенные данные? — спросила Нен Йим.

— Насколько я знаю, нет, мастер Йим. Я просто попробовал ввести фремон-ключ, как вы приказали.

— Феромон, — поправила Нен Йим. — Должно быть, я поставила слишком жесткую защиту. Дай, посмотрю.

Он послушно отдал ей луковицеобразное живое ЗУ.

— Нет, — сказала Нен Йим. — Из-за того, что ты не авторизован, она через некоторое время отказывает тебе в доступе. — Формовщица еще раз посмотрела на прибор. Конечно, можно снова дать ему временный допуск, но лишь затем, чтобы через несколько часов опять повторить эту процедуру.

Можно было бы дать ему полную авторизацию, но Нен Йим не решалась. В кахсе хранились протоколы секотской биологии. В недобрых руках…

Но Пророк уже доказал свою полезность, а понять прочитанное (тем более воспользоваться им) смог бы лишь посвященный в искусство формовщиков. Судя по рисунку отторгнутых имплантатов, до того как стать «опозоренным», Йу'шаа был интендантом.

Сейчас время решало все. С помощью Йу'шаа, выполняющего простые задания, Нен Йим могла бы весьма успешно заниматься более сложными анализами.

— Иди сюда, — сказала она. — Я научу ее узнавать тебя.

После этого удалось какое-то время спокойно поработать.

Потом явился Харрар и принял властную позу, требуя внимания. Нен Йим неохотно повернулась к нему. Если жрец что-то смыслил в формовке — а он, несомненно, смыслил — то уже должен был понять, что она еретичка. Если она хочет сделать дело, скрыть это не удасться.

— Да? — сказала Нен Йим.

Харрар неловко отвесил ей легкий, но почтительный поклон.

— Хотел поинтересоваться, к чему тебя привели твои исследования, — произнес он. — Пришла ли ты к какому-нибудь заключению.

«Всегда один и тот же вопрос. Он что, думает, будто заключения — это плоды, которые достаточно сорвать с дерева?»

— Слишком рано, чтобы сказать что-нибудь определенное, — сказала Нен Йим.

— Я понимаю, — мягко ответил жрец. — Но тем не менее надеюсь, что ты будешь держать меня в курсе своих открытий.

Формовщице показалось, что такой подход немного ему в тягость. Харрар привык повелевать, а не упрашивать. Ведь, если не учитывать Шимрру, жрецы являлись рупором самих богов.

— Да, я сделала несколько новых открытий, — призналась она, — но они скорее на уровне исходных данных, а не заключений.

— Пожалуйста, расскажи. Все, что ты узнаёшь нового, стоит услышать.

— Но пока я буду рассказывать, я потеряю время, за которое могла бы прийти к тем заключениям, которые тебя так интересуют.

Харрар сделал каменное лицо.

— Джеидаи Хорн сказал мне, что нас найдут еще очень нескоро. Я не думаю, что спешка столь велика, что ты не можешь рассказать в двух словах о своих успехах. Ведь, по сути, это я организовал данную экспедицию.

— Да, и я хотела тебя об этом спросить, — сказала Нен Йим.

— Возможно, если я отвечу на твои вопросы, ты ответишь на мои? — предложил жрец.

Нен Йим выпрямила спину и уложила щупальца в нейтральную позицию.

— Когда мы впервые встретились, ты сказал, что сам не можешь устроить мне побег, потому что боишься навлечь на себя подозрения.

— Это правда. Организованный мной побег неминуемо провалился бы.

— Тем не менее ты здесь; ты полетел с нами. Разве твое отсутствие не будет замечено?

Харрар вдруг расслабился, как будто он ожидал другого вопроса, намного более трудного.

— Считается, что я нахожусь на Внешних Территориях, медитирую над судьбой нашего похода в том месте, где он начался. Мой подчиненный отвез туда мой корабль. Меня не хватятся. Кажется, ты разыграла свое похищение, да? Мы оба замели следы.

— Мой маленький спектакль имел мало шансов на успех, — отвечала Нен Йим. — Когда я вернусь в йуужань-вонгское пространство, я не сомневаюсь, что меня казнят.

— И тем не менее ты намерена возвратиться.

— Разумеется. Наш народ должен узнать о тех открытиях, которые будут сделаны здесь.

— Открытие Экх'ма Вала было весьма эффективно упрятано под сукно, — заметил Харрар. — Почему ты думаешь, что твои сведения ждет лучшая судьба?

— Я изыщу способ, — заверила его Нен Йим.

Харрар скрестил руки на груди и одобрительно посмотрел на нее.

— Ты говоришь серьезно. Ты не ищешь для себя личной выгоды. Я считаю, что ты — одна из самых выдающихся особ, которых я знал в жизни.

— Пожалуйста, не издевайся надо мною.

— Я не издеваюсь над тобой, — ответил жрец с оттенком огорчения в голосе. — Я пытаюсь выразить свое уважение. Даже если ты отвергаешь его, мое уважение все равно остается. Каждая каста жаждет возвыситься над другими, каждый домен соперничает с остальными, члены общества предают и убивают друг друга в слепом, бессмысленном стремлении к власти. В межгалактической бездне эта вражда едва не разодрала нас на части. Я надеялся, что когда мы встретимся с настоящим врагом, удасться повернуть эту агрессию наружу, и мы этого добились, но теперь она возвращается. Вражда перестала быть привычкой; она превратилась в образ жизни.

— Разве нас не учат, что соперничество рождает сильнейших? — спросила Нен Йим.

— Да, конечно, — ответил Харрар. — Но лишь в ограниченной степени, если нет также сотрудничества.

Нен Йим иронически свернула щупальца.

— И как раз в этом заключается урок Зонамы-Секот, — сказала она. — Кажется, мы оба согласны, что этот урок нужно преподать нашему народу.

Харрар опять расслабился.

— Садись, — промолвила Нен Йим. — Я объясню, как смогу, то, что вижу.

Харрар, как обычно, уселся, скрестив ноги, и выжидательно посмотрел на нее.

— Здесь крайне скудное разнообразие видов, — начала формовщица. — Намного более скудное, чем бывает в естественных экосистемах.

— Чем это может быть вызвано? — спросил Харрар.

— Например, массовым вымиранием. Какая-то катастрофа или серия катастроф могла стереть с лица планеты множество видов.

— Это интересный факт, но…

— Нет, это не просто интересный факт, — сказала Нен Йим. — Экосистема функционирует так, словно здесь сохраняется полное разнообразие видов. Зачастую разные виды выполняют роли, для которых они не предназначены.

— Боюсь, я не совсем понимаю.

— После массового вымирания многие экологические ниши становятся пустыми, и многие виды пользуются появлением нового жизненного пространства — они адаптируются путем естественного отбора и заполняют эти ниши. В конце концов, спустя тысячелетия, опустошенная экосистема снова становится здоровой и такой же разнообразной, как до катастрофы.

— Разве не это случилось здесь, по твоим словам? — спросил Харрар.

— Нет. Отнюдь. Во-первых, вымирание произошло очень недавно. Здесь просто не было времени для той адаптации, о которой я говорила. С другой стороны, виды здесь не адаптировались, чтобы занять новые экологические ниши — они остаются адаптированными к собственным нишам, которые для них предназначила эволюция, но одновременно выполняют функции вымерших видов — без всякой пользы для себя.

Она сделала паузу, чтобы до жреца дошел смысл сказанного, и с удовольствием вдохнула внезапно налетевший ветерок, принесший запах золотой пыльцы.

— Возможно, поможет пример, — продолжила формовщица. — Здесь есть одно растение со своеобразными трубчатыми цветами. Единственный способ его размножения заключается в том, что какое-то членистоногое или другое мелкое существо залезает сначала в одну трубку, затем в другую и переносит в нее липкие выделения первой. Растение приманивает насекомых своей съедобной жидкостью, оно дает этим насекомым пищу — и, как я догадываюсь по косвенным признакам, играет важную роль в их жизненном цикле.

— Звучит логично, — сказал Харрар.

— Да, но только я не могу отыскать насекомое, которое бы питалось этой жидкостью. В то же время я видела, как растения опыляются другим насекомым, чья главная роль в экосистеме — поедание падали. Его жизненный цикл — от яйца до личинки и взрослой особи — целиком завязан на падали. Тем не менее они находят время, чтобы влезать в трубки с достаточной частотой, чтобы их опылять, и при этом без всякой пользы для себя.

— Возможно, ты просто еще не обнаружила, в чем эта польза состоит.

— Если бы это был единственный случай такого поведения, я бы с тобой согласилась. Однако я пришла к выводу, что более половины исследованных мною животных играют роли в этой жизненной паутине, которые явно не соотносятся с их жизненными циклами и физическим строением. Что еще интереснее: я обнаружила, что каждый вид поддерживает что-то вроде контроля рождаемости. Когда мох определенного сорта становится редким из-за поедания его жуками определенного вида, эти жуки начинают откладывать яйца, не оплодотворяя их. Иными словами, экосистема этой планеты гомеостатична: она стремится к абсолютному балансу. Ей удалось выдержать этот баланс даже после невероятной катастрофы и вымирания видов.

— Это тоже звучит логично.

— Для «корабля-мира» — да, потому что там каждое живое существо спроектировано для выполнения определенных функций, а вся система управляется извне — рикйамом на одном уровне и формовщиками на другом. Мутации исключены как нежелательные. Но в естественных экосистемах, которые я изучала по собранным в этой галактике данным, они составляют нормальный порядок вещей. Каждый организм борется за то, чтобы максимально увеличить численность и живучесть своего потомства. Этой цели служат те мутации, которые дают преимущество и являются устойчивыми. Такие системы постоянно пребывают в движении; сотрудничество им несвойственно. Существуют свидетельства того, что этот мир когда-то тоже был обычной дикой планетой. Но сейчас он иной.

Харрар поджал губы.

— Ты хочешь сказать, что на этой планете имеется что-то вроде дхурьяма, какой-то единый разум, который связывает все организмы и побуждает их к гармоничному сосуществованию?

— Я не вижу другого объяснения.

Йу'шаа, который все это время молчал, вдруг подал голос.

— Как я и предсказывал, — провозгласил он, — и как говорят джеидаи, это живая планета, один большой организм, который суть более чем сумма своих частей. Она словно корабль-мир, создавший сам себя. Разве вы не видите, чему она нас учит? Харрар, ты только что заявил, что соперничество разрушает нас. Ваша слепая грызня за место повыше понуждает вас объявлять столько ваших соотечественников «опозоренными».

— Неужели? — спросил Харрар у Нен Йим. Пророка он, видимо, решил игнорировать.

— Именно это мы и наблюдаем, — отвечала формовщица. — Однако я не вижу никаких следов механизма, который связывает отдельные виды друг с другом. Нет химического обмена, который мог бы это объяснить. Здешние растения и животные не имеют ни органов связи, подобных нашим виллипам, ни вообще ничего даже отдаленно похожего.

— Это Сила, — прервала ее Тахири. — Я чувствую узы, чувствую что-то вроде непрерывных переговоров между… в общем, между всем.

Нен Йим посмотрела на юную джедай.

— Я слыхала, что вы, джеидаи, владеете телепатией, как наши виллипы, — сказала она. — Но у тех, которых я изучала, не было никаких специализированных органов.

— Конечно, не было, — мрачно сказала Тахири. — Сила связывает все сущее. Некоторые создания при ее помощи общаются между собой. Иногда я чувствую, что думает Корран. С Энакином это было намного сильнее, как будто… — она замолчала. — Не важно. Тебе придется поверить мне на слово.

— И… с помощью этой Силы… вы можете внушать другим свою волю, да? — спросил Йу'шаа.

— Да, но это действует только на слабые умы, — ответила Тахири. — Однако у меня нет ощущения, что обитателей Зонамы-Секота заставляют что-то делать. Словно каждое создание просто согласно вести себя так, как нужно.

— Я не могу ни наблюдать эту Силу, ни измерить ее, ни испытать ее действие, — сказала Нен Йим. — Я не могу принять на веру, что она оказывает такой эффект.

Один из камешков вдруг поднялся в воздух, поплыл к формовщице и упал возле ее ног.

— Ты можешь не знать о ней, — сказала Тахири, — ты можешь не видеть ее и не чувствовать, но ты можешь видеть результаты.

Нен Йим коротко кивнула, соглашаясь. В следующее мгновение новая мысль поразила ее, словно удар палицы.

— Допустим, ты права, — сказала она. — Ты имеешь доступ к этой Силе, чего нет ни у кого из йуужань-вонгов. В то же время ты сама отчасти йужань-вонг. Что твоя Сила говорит тебе об этом месте? Что она говорит НАМ?

— Я много об этом думала, — ответила девушка. — Но только сейчас могу выразить словами.

— И? — спросил Харрар.

Тахири сделала глубокий вдох.

— Мы родом отсюда, — сказала она.

Это привлекло внимание даже Нома Анора. Пока те трое были заняты беседой, он иследовал кахсу Нен Йим и уже наткнулся на несколько весьма занятных вещей. Свою маленькую речь он произнес для поддержания роли, а не потому, что ему действительно было интересно. Но теперь он уставился на юную джедай не менее потрясенным взором, чем Харрар с Нен Йим.

— Это невозможно, — отрезала формовщица.

— Ты спросила, что я чувствую, — ответила девица. — Я сказала. Но ты же сама говорила, что биосферу этой планеты от йуужань-вонгской отделяет максимум несколько тысяч лет?

— Только в случае одного дерева, — возразила Нен Йим. — А несколько тысяч лет мы были очень далеко отсюда. Более того, кахса Канг содержит предостаточно данных о нашей родной планете. Это не она.

— А наша планета тоже была такой? Она была живым организмом?

— Есть легенды… — начал Харрар.

— Что бы эти легенды ни говорили, — заявила Нен Йим, — факт тот, что наша родная планета была экосистемой, где процветало необузданное соперничество и где животные охотились друг на друга. Разве смог бы такой зверь, как вуа'са, появиться в среде мирного сосуществования и сотрудничества? Нет. Вуа'са был злобным хищником, который временами размножался с такой скоростью, что превращал все вокруг в пустыню. Соперничество между нами, о котором ты говорил — это наследие далекого прошлого.

— Но, может быть, оно началось после того, как мы потеряли милость богов? — сказал Харрар.

Нен Йим зыркнула на него, и Ном Анор был уверен, что уловил на ее лице выражение плохо скрытого отвращения.

— Так или иначе, — молвила формовщица, отвергнув предположение жреца, — этот разговор не принесет больше плодов, чем дальнейшие исследования. Мы говорим о гипотезах, которые не можем подкрепить данными.

— Ты спросила, — сказала Тахири.

— Да, и теперь жалею об этом. Пожалуйста, уйдите все, чтобы я могла продолжить работу…

Ном Анор ожидал, что Харрар возмутится, но жрец только кивнул с задумчивым видом.

Да что здесь творится, в конце концов? Они что, действительно поверили в его пророчество? А он сам, Ном Анор?

Нет, потому что он знал его происхождение, а произошло оно изо лжи. Да, планета была диковинная, но многие планеты в этой галактике были диковинными. Все, что здесь видели его спутники, для них было воплощением его байки об «избавлении». Этот фильтр заставлял их видеть вещи в довольно странном свете.

Что, если они повернутся против Шимрры? Они могли это сделать. Если Харрар так поступит, он призовет на помощь множество жрецов, а с этой формовщицей…

Нет. Если Харрар выступит против Шимрры, то для того, чтобы посадить на полиповый трон не Пророка «опозоренных», а самого себя. И у него для этого будет более выгодная стартовая позиция, чем у Йу'шаа.

Особенно если Йу'шаа никогда не покинет Зонаму-Секот.

Еще оставалась вероятность того, что Харрар уже узнал настоящее имя Нома Анора. Жрец периодически бросал на него подозрительные взгляды…

— Йу'шаа! — окликнула его Нен Йим. — Что ты делаешь?

— Простите, мастер, — отозвался Ном Анор. — Столько новых откровений… я должен поразмыслить над ними.

— Ты и так уже достаточно помог мне, — сказала Нен Йим. — Вообще я и сама хотела бы немного побыть наедине.

— В таком случае я пойду помедитирую над великолепием этого мира.

Ном Анор пересек полянку и медленно побрел вверх по холму. У него было много тем для размышлений. Судя по тому, что он видел в кахсе Нен Йим, формовщица, отправляясь сюда, боялась Зонамы-Секот и была готова в случае необходимости уничтожить ее. У нее имелись протоколы, которые могли быть использованы для этой цели, хотя их явно никто не испытывал. Протоколы были записаны скорописью и знаками формовщиков, так что она, видимо, считала, что он их не поймет.

Нен Йим, однако, не знала, что когда-то Ном Анор сам немного занимался формовкой. Как она не была обычной формовщицей, так и он не был обычным исполнителем. Ном Анор не сомневался, что при необходимости сможет расшифровать эти протоколы и использовать их. Хотя зачем уничтожать планету? Разве что для вящего удовольствия Шимрры…

Ном Анор остановился как вкопанный.

Шимрра будет очень доволен.

Если в сделку включить умерщвление Коррана Хорна, причинившего столько неприятностей йуужань-вонгам на Иторе, и Тахири Вейлы, которая не единожды пользовалась своей двойной натурой, чтобы заманивать их в ловушку, а заодно с ними спятившего жреца и главную формовщицу, которые замышляют худое не только против Шимрры, но против самой сущности народа йуужань-вонгов…

Возможно, Шимрра будет так доволен, что не станет казнить исполнившего все это слугу, каким бы негодяем этого слугу ни называли. Так доволен, что этот слуга даже получит более высокий пост, чем тот, который он занимал до своей немилости.

Размышляя над этим, Ном Анор продолжал подниматься вверх. Харрар упоминал о какой-то странной штуке на горизонте…

Добравшись до вершины, он остановился, глядя на громадные искусственные штуковины, поднимавшиеся до самого неба. Он был потрясен до глубины души.

Харрар провел мало времени среди неверных, в отличие от Нома Анора, которому доводилось летать на их неживых кораблях и обитать в их неживых домах. Естественно, Харрар не понял, что он видел.

Однако Ном Анор с первого взгляда узнал направляющие гиперпространственного поля, хотя они были в тысячу раз больше, чем обычно.

Правда, они и должны быть не меньшего размера, чтобы двигать планету. Недостающая деталь встала на место. Ном Анор сел на камень, прислушался к звукам этого странного мира. Он был один — впервые со времени аварии. Вздохнув, он освободился от своего гротескного маскуна. Уверяя всех, как тяжело его снимать, он, разумеется, врал.

Ном Анор сунул руку в живой карман в подмышке и вынул оттуда предмет, который он привез с собой. Должно быть, подсознательно он догадывался, что до этого обязательно дойдет.

Он посмотрел на предмет, повертел его в руках. Это был выделенный виллип, настроенный на другой такой же, который находился далеко отсюда. Ном Анор не пользовался им уже очень давно, с тех пор как случилась катастрофа, заставившая его скрыться.

Он помял зверька, чтобы разбудить его.

Через несколько секунд поверхность виллипа приняла форму лица интенданта — одного из его бывших подчиненных.

Даже в отображаемой виллипом копии Ном Анор увидел его удивление.

— Тебя все считают мертвым, — сказал интендант.

— Привет и тебе, Фаа Анор, — ответил Ном Анор своему брату по яслям.

— Боюсь, скоро ты действительно умрешь, — сообщил ему Фаа Анор. — Шимрра послал по твою кожу. Разумеется, я должен буду доложить об этом разговоре.

— Конечно. Я и рассчитываю, что ты это сделаешь. Знаешь ли, мне бы хотелось, чтобы ты доставил свой виллип самому Шимрре.

— Шимрре? — недоверчиво переспросил Фаа.

— Да. Сообщи ему, что я вышел с тобой на связь. Скажи, что я на Зонаме-Секот и что я нашел его пропавшую формовщицу. Тогда он согласится тебя выслушать. На аудиенции передай ему виллип.

— С какой стати я должен это делать ради тебя? — спросил Фаа.

— Подумай. У меня есть информация, которая, как я верю, способна оправдать меня в глазах Верховного Владыки. Более того — я уверен, что за мои старания я буду вознагражден. Тебе не кажется, что принесший добрую весть тоже может удостоиться награды?

Фаа Анор ненадолго задумался.

— Я сделаю это, — наконец сказал он.

— Поторопись, и никому не говори, что я тебе сказал, разве что потребуется кого-то убедить, чтобы получить аудиенцию у Шимрры.

— Да, да, — отвечал Фаа. Виллип вернулся в нормальное состояние.

Ном Анор знал, что он, скорее всего, обрек Фаа Анора на смерть.

Шимрра убьет Фаа просто за то, что тот знает о существовании планеты.

Впрочем, стоило чем-то пожертвовать ради общего блага. И ради блага самого Нома Анора, разумеется.

Мнимый пророк усыпил виллипа, вложил его в герметичный контейнер, который снова спрятал у себя в подмышке, и стал спускаться с холма.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Джейна сбросила скорость и нырнула в очередной заход на «Мон Мотму», опустившись на на метровую высоту над обшивкой «звездного разрушителя». Истребитель мчался над просторной, слегка изгибающейся белой поверхностю. Впереди возник темный комок неправильной формы, и Джейна свернула в ту сторону. В последнюю секунду огненная струя омыла гратчина, и тот отпустил хватку. Его обугленное тело поплыло в космос, навстречу еще двадцати, которых она спалила ранее.

— Весело, — сказала Джейна.

«Не забыть бы спросить дядю Люка, на что похожа охота на вомп».

— Говори за себя, — отозвался Двойняшка-2. — Я помял себе стабилизатор.

— А ты аккуратно. Если врежешься в корпус, вреда будет больше, чем от гратчина.

— Ты так заботишься о моем благополучии, я прямо рыдаю, — съязвил второй.

— Ах, у меня такое большое сердце… Ладно, думаю, здесь мы почти закончили.

— Ну да. Пора уже повеселиться по-настоящему, — сказала Рар.

— Вижу.

Корабли снова сближались, и космос сверкал огнями ударов, которые они наносили друг другу. Уже на подлете были остальные «скоки», которые приближались хотя и не так стремительно, как авангард, но их было вдвое больше. Джейна просмотрела приказы.

— Ладно, — сказала она. — Поджарим по паре «скоков».

— Они решительно не хотят нас отпускать, — пробормотал Ведж. Он подумывал о том, не двинуть ли со всей силы по одному из тральщиков и вырваться на свободу, но йуужань-вонги были настороже и близко к себе не подпускали.

В некотором роде это было даже хорошо: при такой тактике врага соотношение сил практически выравнивалось. Даже имея корабли за его спиной, йуужань-вонги применяли их лишь для того, чтобы блокировать Веджу путь в ту сторону. А для охвата у них просто не хватало кораблей. Все же при таком раскладе лупить друг друга по мордасам не больно-то хотелось. Ведж явился сюда не ради честной драки стенка на стенку: в отличие от йуужань-вонгов, Альянс не умел выращивать корабли из камней.

Однако нападать на тральщик — чистое самоубийство…

— Сэр, — сказала лейтенант Сел. — Кажется, я нашла одну из «Голанов».

Ведж удивленно поднял брови. Он просил ее поискать боевые станции, которые здесь когда-то установила Империя, или вообще любую исправную технику, однако даже не надеялся, что она что-нибудь найдет. От верфей практически ничего не осталось, они стали поживой для выращиваемых йуужань-вонгами кораблей, а все станции распологались вокруг этих верфей.

— Где она?

— Чуть в стороне от своей орбиты, если это одна из тех, что отмечены на картах. Ее нынешняя орбита имеет некоторый эксцентриситет.

Ведж бросил взгляд на дисплей.

— Ага, ситхи-где, — сказал он.

— Наверное, она все время там дрейфовала, или администрация верфей переместила ее туда с какой-то целью. Однако странно, как вонги не заметили такую здоровую дуру.

— Не знаю, но мы тоже вначале ее не заметили. Как вы сказали, сэр, она ситхи-где.

— Реактор активен?

— Да, сэр.

— Значит, орудия тоже наверняка работают. Надо проверить, она может нам пригодится.

— Мы перенесем сражение туда, сэр?

— Нет, пока я не уверюсь, что она работает. Двойные Солнца закончили уборку?

— Да, сэр. Они возвращаются к своему крейсеру.

— Полковника Соло мне.

— Да, сэр.

Комлинк Джейны запищал. К ее немалому удивлению, это был сам генерал Антиллес, по закрытому экстра-кодированному каналу.

— Сэр?

— Имею для вас задание, которое вы, возможно, найдете более интересным, чем охота на жуков, — сказал Ведж.

— Я вот-вот буду занята по горло, генерал. Что нужно сделать?

— Разыщите мне адмирала Кре'фея.

— Адмирала Кре'фея, генерал?

«О чем это он?»

— Что-то случилось с ГолоНетом, — объяснил Ведж. — Мы передовой отряд для еще двух флотов. Так как мы не можем с ними связаться, они не явятся. Я хочу, чтобы вы нашли Кре'фея и оперативно привели его сюда. И пускай он пошлет кого-нибудь к Пеллеону.

— Сэр, а они не прилетят, когда увидят, что проблема с ГолоНетом, а не с нами? — спросила Джейна.

— У них нет такого приказа. Насколько они могут судить — насколько я могу судить — отказ ГолоНета служит прикрытием для атаки на Каламари или на импов, а мою боевую группу можно считать звездной пылью. Нужно, чтобы ты сказала Кре'фею, что мы еще держимся.

— Генерал, вы хотите, чтобы я вышла из боя?

«Во что он превращает мою эскадрилью, в бригаду по халтурам? А воевать кто будет?»

— Несколько истребителей сумеют выскользнуть из конусов заграждения. Наши большие корабли этого сделать не могут. Однако я сомневаюсь, что все будет так просто, так что я бы не стал тревожиться насчет отсутствия боевого контакта с противником. Как бы то ни было, задание имеет вторую часть, раз уж вам так не хочится покидать систему Билбринжи. Наши дальномерные сенсоры указывают на то, что одна из боевых станций «Голан-2» может находиться в рабочем состоянии. Если дела пойдут плохо, мы могли бы использовать ее в качестве точки сбора, но мне нужно, чтобы она была исправна. Если она неисправна и ремонт невозможен, я тоже хочу об этом знать. Пошлите два звена на поиски Кре'фея, а с двумя другими займите станцию.

— Есть, сэр.

— Мы все на вас рассчитываем, полковник.

«А ты уверен, что не хочешь просто услать меня из боя?» — подумала Джейна. На ее взгляд, силы довольно-таки сравнялись после масового прыжка две минуты назад. Чего Ведж боялся?

«Не мое дело», решила Джейна. Ей дали приказ. Приказ ей не нравился, но это было не в первый раз и вряд ли в последний.

Она переключилась на другую частоту.

— Двойные Солнца, у нас новое задание. Сабли, действуйте самостоятельно. Удачи.

— Понял, Двойняшка-1.

— Двойняшки, за мной.

Джейна повела эскадрилью вверх над плоскостью эклиптики и сделала резкий рывок в открытое пространство.

— Мы бежим, полковник? — спросил Джаг. В его обычно сдержанном голосе явственно сквозило удивление.

— Не совсем, — ответила Джейна, хотя в ее собственных глазах это выглядело именно так.

— У нас хорошая фора, — сообщил восьмой. — За нами погоня, но они довольно далеко.

«Надо было ему послать Сабель, — подумала Джейна. — „Ашки“ быстрее».

— Они нас догонят, восьмой, — сказала она. — Но до этого я хочу, чтобы мы немного удалились от обоих флотов. Мы разделимся. Джаг, как только мы выйдем из зоны действия тральщика, бери пятого и шестого и отправляйся в точку, координаты которой я тебе сейчас перешлю. Мы вас будем прикрывать до самого прыжка.

— Прыжка, полковник?

— Да. Я не знаю, насколько этот канал безопасен, и почти уверена, что кто-то нас сейчас очень внимательно слушает. Отправляйся в указанную точку и свяжись там с командиром. Скажи ему, что дается «добро». Ты понял?

— Принято. Как насчет тебя?

— У нас другое задание.

— Понятно, — сказал Джаг.

Они были уже почти готовы к прыжку, когда первые «скоки» подлетели на расстояние огня.

— Ладно, — сказала Джейна. — Расчистим для них пространство. Удачи, четвертый.

— Принято, — В голосе Джага не ощущалось ни капли энтузиазма. Джейна вздохнула и переключилась на приватный канал.

— Джаг, мне нужен кто-то, на кого я могу положиться, кто-то с опытом командования. Ты можешь это сделать или нет?

— Мне это не нравится. Я не хочу тебя здесь оставлять.

— Тогда сделай дело и поскорее возвращайся, ладно?

— Да, полковник.

Вокруг замелькали плазменные разряды.

— Все, болтать некогда. — сказала Джейна. — Марш.

Она сделала разворот через левостороннюю «бочку». Два «скока» догоняли Двойняшку-3. Джейна умостилась позади одного из них и открыла огонь, рыская из стороны в сторону, чтобы сбить прицел собственному преследователю. Она поразила одну из целей торпедой и влетела прямо в расширяющееся облако плазмы и обломков коралла. Ничего не видя, она потянула ручку на себя, забирая назад и вверх…

И села ему на хвост. Джейна с мрачной улыбкой поймала врага в прицел. Несколько выстрелов проскользнули сквозь защитную воронку, но, видимо, ничего важного не задели, потому что «скок» продолжал гнаться за Джагом и его ведомыми, непрерывно стреляя. Сама Джейна подцепила себе на хвост еще двоих, а ее ведомые тоже были заняты. «Иксокрыл» содрогнулся от мощного удара по щитам, и на мгновение Джейна потеряла врага. Кэппи заверещал.

Джейна видела, что «скок» накроет Джага, прежде чем тот успеет прыгнуть.

Она выпустила последнюю торпеду, сопроводив ее шквалом огня вразнобой. Впереди возникла воронка; торпеда взорвалась прежде, чем ее засосало, как и была запрограммирована. Лазерные лучи изрешетили «скока», и тот превратился в расширяющееся кольцо ионов. Сбоку подлетали еще двое. Сдержать их всех было невозможно.

Затем Джаг и его ведомые ушли в прыжок.

«Будь осторожен, Джаг», подумала Джейна.

Она резко провалилась вправо, под горизонт, теперь уже больше сосредоточившись на «скоках» позади себя, чем на тех, что впереди. Джейна едва не налетела на одного из них, которого не заметила. Он был прямо у нее в прицеле и получил по полной программе. «Скок» не взорвался, но укатился в сторону, очевидно, серьезно поврежденный.

— Я с тобой, Двойняшка-лидер, — сказал восьмой.

Два взрыва сзади, и докучливые приставалы исчезли. Шансы начинали выравниваться.

— Построиться, — приказала Джейна. — Нам надо держаться вместе, иначе они нас перестреляют поодиночке.

В частности, девятый болтался где-то вдалеке от места битвы.

— Девятый, тебя это тоже касается.

— Извините, полковник. Ничего не могу поделать. Я потерял двигатель, и мне посшибали стабилизаторы.

— Тогда держись, мы идем к тебе.

Но всего через несколько секунд «иксокрыл» взорвался, пораженный огнем трех коралов-прыгунов. Джейна могла лишь беспомощно наблюдать, чувствуя внутри пустоту. Она стряхнула с себя эмоции: на самом деле силы стали еще более неравны, и она поняла. что Ведж был прав. Дальномерные сканеры показывали, что к ним направляются новые «скоки», проделавшие гравитационный маневр вокруг тральщика.

«Нам повезет, если хоть кто-нибудь выживет».

Ее как-то перестала мучить совесть по поводу того, что пришлось покинуть основное сражение. Станция уже была видна — довольно далеко, у самого края широкого астероидного пояса Билбринжи.

— Народ, погоняем их по камням.

Спустя несколько секунд «иксокрылы» летели среди астероидов размеров от камушка до настоящих чудовищ. Они углубились далеко в астероидный пояс, и разогнавшиеся «скоки», изменив курс, повернули следом. Большинству из них хватило ума сбросить скорость, когда они увидели, куда направляются. Некоторые этого не сделали, и Джейна повеселилась, наблюдая, как их размазывает о громадные каменюки. Как ни странно, она начала расслабляться: индивидуальные поединки в экстремальных условиях — это была стихия Двойных Солнц. Очевидно, йаммоски, управлявшие большим сражением, предоставили этих парней самим себе. Тем хуже для них.

Еще одно преимущество состояло в том, что щиты «иксокрылов» отталкивали маленькие астероиды. Йуужань-вонгские воронки, наоборот, их притягивали. Для йуужань-вонгов это была не ахти какая проблема, потому что любой космический камень, достаточно маленький, чтобы быть притянутым точечной сингулярностью, становился поживой, но если коралл-прыгун натыкался на большой камень, сингулярногсть иногда приклеивала истребитель к скале. Так что Двойняшки искусно маневрировали среди астероидов, оставляя «скокам» самим уничтожать себя.

Оптимизм Джейны все больше креп, но она понимала, что победа как никогда призрачна. Нужно было еще добраться до станции и запустить ее — это еще если удасться обогнать оставшиеся двадцать скоков, что было весьма сомнительно, хотя они и завязли в астероидном поясе. Если дунуть на полную, они доберутся туда с запасом в несколько секунд — за это время они ничегошеньки не успеют сделать, даже если этот антиквариат до сих пор на ходу. Станция висела за тридеветь миров от судоверфи, так что она, вероятно, не использовалась со времен Империи. Пушки и все ценное сняли еще до ввода в эксплуатацию.

Джейна включила переговорник.

— Ладно, Двойняшки, вот как мы поступим. Наша главная цель — выяснить, работоспособна ли станция, и если да, то запустить ее. Но я сомневаюсь, учитывал ли генерал Антиллес, что за нами погонится половина флота. Мы опередим их на несколько секунд. Прикройте меня до посадочного дока, затем прорывайтесь на периферию системы.

— Ты хочешь сказать, что мы должны тебя оставить, Рукоять?

— Если повезет, они меня не увидят. Они подумают, что я прыгнула вместе с вами.

— При всем уважении, полковник, это безумие, — сказал второй.

— Генералу Антиллесу нужны сведения о состоянии этой станции, и они ему понадобятся очень скоро. Если у кого-то есть лучший план, я слушаю.

— План тот же, но остается один из нас, — отвечал третий. — Вам нет смысла туда соваться, полковник.

«Еще как есть, — подумала Джейна. — Я не хочу никого из вас посылать в эту самоубийственную миссию». Вслух, однако, она этого не сказала.

— Вечно спорите, — ответила она. — Последнее, что мне сейчас нужно — это дискуссия.

— Да, полковник. Понял.

Подсчет Джейны оправдался: когда они подлетели к станции, «скоки» были уже на подходе. «Иксокрылы» построились в боевой порядок. Джейна для вида сделала то же самое и даже выпустила пару выстрелов, прежде чем рвануть к доку. Однако за ней тут же увязалось несколько «поклонников»; ими занялся третий, но четыре «скока» повисли у нее на хвосте. У Джейны сжалось сердце. План не сработал. Даже если она доберется до посадочного дока, ее заметят. Она угрюмо начала разворот, и вдруг пространство осветила яркая вспышка зеленого света, затем еще одна.

В шлемофоне раздались радостные возгласы Двойняшки-8 и девятого. Джейна закончила разворот и увидела причину. Орудийные башни станции извергали гигантские лучи когерентного света, сжигая «скоков», будто на учениях.

Но это было еще не все: станция окуталась голубоватым сиянием щитов.

— Полковник, — сказал третий, — есть такое ощущение… вы можете доложить генералу Антиллесу, что станция в рабочем состоянии.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Средь ночи Ном Анор почувствовал, что виллип на его груди шевелится, сигнализируя о вызове. Он тихо лежал, прикидывая, каковы шансы выбраться из-под скалы неземеченным. У джедаев был чуткий сон, у Харрара тоже; кроме того, хотя до сих пор они не встретили ни одного животного опаснее дхиллитха, старший джедай настоял на том, чтобы они по очереди несли вахту, и сейчас был черед Тахири. Вахта самого Анора должна была начаться через несколько часов — почему вздумалось звонить именно сей момент?

Мысленно проклиная все на свете, он лежал не шевелясь, пока виллип не перестал вибрировать. Но теперь ему было не до сна. Шимрра не любил, когда его игнорировали или заставляли ждать, а оправданий повелитель, как правило, не принимал. Ном Анор чувствовал, что последний, самый лучший шанс вернуть расположение Верховного Владыки ускользает от него.

«Вот если бы убить Тахири, не разбудив остальных… Ну да, а если бы каждое желание было дха'эхом, все мау-лууры подавились бы». Бывший исполнитель лежал неподвижно, стараясь унять дрожь в мускулах.

Когда наконец настала его очередь и Ном Анор занял место Тахири на скальном карнизе, он не осмеливался отвечать на попытки установить контакт, пока не выждал достаточно времени, чтобы она успела заснуть. Наконец, спустя час после того, как он заступил на пост, Ном Анор поднялся еще немного вверх по холму, дабы быть уверенным, что никто его не сможет подслушать, если вдруг проснется. Он снова распечатал карман и быстрыми движениями разбудил виллипа.

Довольно долго ничего не происходило, затем появилось лицо — отвратительная, перекошенная харя.

Слегка ошеломленный исполнитель узнал Оними, шута Шимрры.

— Ном Анор, — нараспев залопотал Оними. — Ном Анор, Ном Анор, о злосчастье, о позор, чванный горе-исполнитель…

— Я должен поговорить с Шимррой, — злобно прошипел Ном Анор. — Быстро, пока не услышали наши враги.

— «Наши враги»? — пробулькал шут. — Да найдется ли крепость, которую мы защищать будем вместе, иль не вместе, иль как?

— Скажи ему, что это по поводу Зонамы-Секот. Скажи ему…

Лицо вдруг расплылось, и на его месте возникло другое, бесконечно более жуткое. Ном Анор вздрогнул, и ему внезапно захотелось раздавить виллип, зашвырнуть его на дно пруда и снова нацепить маску Пророка.

Он подумал о своих последователях, о своих больных, жалких, наивных…

— Ном Анор, — проревел виллип; он не мог передать всю глубину всесокрушающего баса Шимрры, но и слабого подобия было более чем достаточно. — Самый недостойный и развращенный из моих слуг. Чего ты хочешь?

— Только лишь служить вам, повелитель.

— Ты послужил бы мне наилучшим образом, если бы явился для принесения в жертву в наказание за то несчастье, которое ты навлек на нас при Эбаке-9.

— Я не мог, о великий государь, — отвечал Ном Анор. — Я был в плену, в плену у джеидаи. Все это время я был их пленником.

— В самом деле. И они были столь любезны, что разрешили тебе пользоваться виллипом?

— Я спрятал его на своем теле. Они не смогли его обнаружить.

— Тогда почему ты не воспользовался им раньше? — громыхнул Верховный Владыка.

— За мной следили, следили все время. Но мне удалось завоевать их довере.

— Довольно, — оборвал его Шимрра. — Ты упомянул о Зонаме-Секот. Этот мир уничтожен.

— Нет, о Властелин Ужаса. Я сейчас нахожусь на этой планете, вместе с формовщицей Нен Йим и жрецом Харраром. Они спелись с джеидаи, повелитель Шимрра. Против вас. Против всех нас.

— Харрар? И я должен поверить, будто Харрар — изменник?

— Вызовите его, мой повелитель. Вам скажут, что его нет ни на Йуужань'таре, ни вообще в пространстве йуужань-вонгов. Как и Нен Йим.

Повисла бесконечно долгая пауза. Шимрра молчал.

— Продолжай, — наконец молвил он.

— Со мной также двое джеидаи — Корран Хорн, который убил Шедао Шаи, и Тахири — та-что-была-сформирована. — Анор сделал глубокий вдох. — Повелитель, Люк Скайуокер тоже здесь, вожак их всех, и Мара Джейд-Скайуокер.

— На Зонаме-Секот. — В словах Верховного Владыки сквозил невообразимый ужас. Заслышав его голос, Ном Анор едва не изменил свое решение, но взял себя в руки и сделал контрольный выстрел:

— Да, Властелин Ужаса. Они явились сюда, чтобы убедить планету выступить против нас.

— Итак, итак… — пророкотал Шимрра и умолк. Спустя секунду он спросил:

— Ты знаешь, как попасть на эту планету?

— Мой виллип может послужить в качестве маяка. Вы можете отыскать меня при помощи виллипа Фаа Анора. Формовщик сделает необходимые модификации.

— Приведи меня на Зонаму-Секот, Ном Анор, и ты увидишь, что боги снова благоволят тебе. Я снова буду благоволить тебе.

— Это мое единственное желание, Властелин Ужаса. Служить вам, как служил когда-то.

— Надеюсь только, что теперь ты сослужишь мне лучшую службу. — Шимрра сделал паузу. — Исходя из прошлого опыта, нам потребуются очень большие силы, чтобы уничтожить проклятую планету. Значительная часть нашего флота в настоящее время сражается. Знаешь ли, Ном Анор, я нахожу возможным, что ты на самом деле предатель и хочешь выманить мой флот, дабы неверные могли взять Йуужань'тар.

— Флот не нужен, о Властелин Ужаса. Над планетой висит имперский фрегат; несомненно, у Скайуокера тоже есть какая-то яхта. Пришлите один корабль, который расправится с ними, и посадочную шлюпку, чтобы забрать меня. Больше ничего не потребуется.

— Дурак, — проворчал Шимрра. — Проблема не в кораблях неверных, а в самой планете.

— С планетой проблем не будет, повелитель Шимрра. У меня есть необходимые средства для диверсии. Когда наши корабли прибудут сюда, она как раз будет издыхать.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Комлинк Джейны уведомил о вызове, но не армейской частоте. Она переключила канал.

— Это вы, — произнес незнакомый голос.

— Да, — ответила Джейна. — Большое спасибо за помощь. Простите мое любопытство, но кто вы такие и откуда взялись?

— Меня зовут Эрли Пранн, — сказал голос. — Я заведую этой боевой станцией.

— А вы в курсе, что вы в пространстве йуужань-вонгов, причем уже довольно давно?

— Да. Это длинная история. Что там у вас творится?

— Да то, что вы видите. Мы отбиваем Билбринжи. Но дело идет не совсем по плану, и генерал отправил меня посмотреть, работает ли станция. Похоже, что работает.

— Она в ситхово хорошей форме, — с гордостью произнес Пранн. — Мы будем рады оказать посильную помощь. Если заглянете в гости, я покажу вам, что у нас имеется.

— Здорово, — сказала Джейна. — Но только скажите мне причал.

— А как насчет остальных ваших пилотов?

— Там еще полно вонгов. Я так понимаю, после вашего маленького представления они все слетятся сюда, так что, думаю, пускай ребята помогут вам оборонять станцию.

— Принято, — сказал Пранн. — Прошу вас. Причал номер семь — вы увидите сигнальный огонь.

Джейна без происшествий завела свой «иксокрыл» в посадочный док. Она подождала, когда закроется дверь, герметизировавшая отсек, затем откинула фонарь кабины и спрыгнула на палубу. Ангар был впечатляющий, но стоял в нем только ее корабль, выглядевший немного сиротливо в этом огромном пустом пространстве. На противоположном конце она заметила на стенах множество углеродных подпалин, как будто здесь случился взрыв или пожар.

— Добро пожаловать на борт!

Джейна повернулась и увидела приветственную делегацию, состоявшую из двоих людей и родианца. Все они были одеты в мундиры, которые когда-то носили бойцы сил обороны Билбринжи — темно-синие штаны, синие куртки армейского покроя и золотистые гимнастерки.

У мужчины, который показался Джейне ровесником ее отца, наверное, волосы когда-то были рыжими, но время вплело в них каштановый и серебристый цвета. Он шагнул вперед, протянув ладонь.

— Я лейтенант Пранн, — произнес мужчина, пожимая ей руку. — Это я с вами разговаривал. Мои помощники, Зам Гханол и Хиксри Джит.

Гханол была женщиной старше Пранна, с седыми волосами и крючковатым носом. Джит был родианцем. Оба встряхнули ее ладонь.

Пранн широко ухмыльнулся.

— Не могу передать, как я рад с вами познакомиться… — Он взглянул на нашивку Джейны. -…Полковник?…

— Соло, — сказала Джейна.

— Соло? Не та Соло из голо-новостей? Джейна Соло?

— Боюсь, что та самая, — отвечала она. — Прошу простить меня за грубость, но не могли бы мы перейти непосредственно к текущему положению дел? Мне надо осмотреть станцию и как можно скорее доложить генералу Антиллесу.

— Разумеется. — сказал Пранн. — Просто для нас это такая неожиданность и такая честь… Прошу за мной.

— Можно спросить, лейтенант Пранн? Какого ситха вы и ваши люди здесь делаете?

Пран издал короткий смешок.

— Мне думается, это потребует кое-какого объяснения. Мы — часть команды, посланной сюда для восстановления станции. — Пришел турболифт, и они шагнули в кабину. — Вы, наверное, заметили, что станция находится немного в стороне от верфей.

— Да, — призналась Джейна. — Я еще думала, почему.

— Так вот, мы сами много лет не знали, что она здесь. Видите ли, она была замаскирована.

— Замаскирована?

— Угу. Считается, что ее зачем-то спрятал здесь гранд-адмирал Траун, когда он установил блокаду Корусканта с помощью замаскированных астероидов. Станция числилась в реестре, но никто не мог ее найти. Но когда мы увидели, что вторжение йуужань-вонгов неизбежно, мы, конечно, захотели иметь наготове все, что у нас было. Кто-то из штабных шишек вычислил, что она здесь, и отправил нас сюда со старой кристаллической грави-ловушкой, чтобы мы ее отыскали. Как видите, мы таки ее отыскали, но — увы — пока мы были здесь, началось вторжение. Мы выключили маскировочное устройство, но не сумели активировать щиты. Явилось звено «скоков» и сожгло наш транспорт к ситхам — вы могли видеть повреждения в посадочном отсеке.

Джейна кивнула. Лифт открылся, Пранн сделал приглашающий жест, и они оказались в центре управления огнем, где их ждало еще несколько обитателей — двое людей, тви'лекк, барабель и тойдарианец. Сквозь широкое окно за рядами пультов можно было видеть отдаленную битву в виде множества мигающих огоньков. Кажущаяся микроскопичность зрелища не обманула Джейну: там, вдалеке, ежесекундно кто-то умирал. Смотреть со стороны было невыносимо.

— Как бы то ни было, — продолжал Пранн, — нам удалось запустить один из турболазеров и поднять щиты. Мы расстреляли этих «скоков» и снова включили маскировочный экран — это было единственное, что мы могли придумать. Там был целый флот. Вонги явно решили, что мы прыгнули в гиперпространство — похоже, они не знают, что «Голаны» обычно не оснащают гиперприводом.

— Но это же было больше года назад, — сказала Джейна.

— А я что говорю. Мы просто сидели и ждали, по ходу ковыряясь в станции. Теперь все отлично работает — по крайней мере, те системы, к которым у нас были запчасти. У этой штуковины невероятно мощный реактор — щиты до сих пор держатся. Мы выпустили маленький зонд на изолированном кабеле, дабы видеть, что происходит; как вы, наверное, догадываетесь, от него было мало толку — оставалось только смотреть, как вонги устраиваются на жительство.

Он широко ухмыльнулся.

— Сегодня утром мы, как обычно, огляделись и увидали ваш флот. Мы выключили поле, надеясь, что вы нас заметите. У нас тут имеется субсветовая связь ограниченной мощности, но нет ни гиперволновых передатчиков, ни ГолоНета. — Пранн снова усмехнулся. — И вот вы здесь.

Вдруг Джейна поняла, что здесь что-то не так. Ощущение в Силе, которое она приняла за чувство облегчения после окончания длительной и опасной изоляции, никуда не делось, но под спудом таилось какое-то… вожделение.

Она потянулась за светомечом, и в этот момент почувствовала сильный удар. Рука онемела на полпути к оружию, отказавшись повиноваться… комната завертелась перед глазами. Джейна попыталась сконцентрироваться, использовать Силу, но слабость нарастала, и она смутно осознала, что ноги больше ее не держат…

Удар о палубу Джейна не почувствовала, но запомнила странное зрелище ног в сапогах, которые куда-то ее волокли. Она слышала далекие звуки, напоминавшие раскаты грома, но на самом деле понимала, что это речь. Затем…

…затем она очнулась. Она была привязана ремнями к какому-то столу; в голове пульсировала боль, а мир продолжал медленно вращаться.

— Прошу меня простить, — сказал Пранн. — После акустического разряда страшно колбасит, хотя не выпито ни капли.

Он стоял на расстоянии метра о Джейны. В другом конце комнаты висел тойдарианец и целился в нее из бластера.

— Я слыхал, что тойдарианцы более прочих видов имунны к джедайским трюкам с сознанием, — заявил Пранн. — Надеюсь, проверять это не прийдется. Мне бы хотелось, чтобы каждый из нас остался в добром здравии.

— Пранн, что происходит? — с трудом выговорила Джейна. — Кто вы на самом деле?

— Это нормальное имя, ничем не хуже других.

— Вы что, из Бригады Мира?

Пранн сдвинул брови.

— Полковник Соло, — произнес он. — Вы оскорбляете мои чувства. Из этой жалкой своры коллаборационистов? Едва ли. Нет, я освободитель.

— Освободитель чего?

— Коротко говоря, техники.

— А, — сказала Джейна. — Вы вор и контрабандист.

Пранн пожал плечами:

— Моя работа больше похожа на аварийную эвакуацию имущества. Я не забрал ничего такого, что вонги и так не уничтожили бы. Помните Дуро? Мы разжились там неплохими железяками с помощью тактики «ударь-беги», уже после того, как силы Новой Республики оставили систему. Если бы мы не забрали это добро, оно все равно бы пропало. Вонги уж точно не стали бы им пользоваться.

В голове начало проясняться.

— Значит, вы прилетели уже после того, как вонги взяли Билбринжи?

— Не-а, дело было немного по-другому. В основном я вам не соврал — разница в том, что это Вел обнаружил пропавшую станцию в банке данных судоверфи. Я слыхал историю о том, что одна из Голановских станций исчезла незадолго до вторжения сил Новой Республики. Несколько наших сумели устроиться на верфи на работу, и Велу удалось проникнуть в старые имперские файлы. — Он лучезарно улыбнулся. — Один из лучших «ледорубов» в своей профессии.

— Да ну, самый заурядный, — возразил тойдарианец, не сводя глаз с Джейны.

— Он к тому же очень скромный, — добавил Пранн. — В общем, он наткнулся на старую криптограмму, где говорилось, что станция может быть замаскирована — очевидно, Траун держал ее в резерве в качестве маленького сюрприза, но, когда Траун умер, станция пропала, потому что едва ли он поделился этой информацией со своим штабом. Мы смогли вычислить сектор и рассчитать дрейф, затем в сухом доке Билбринжи мы… э… позаимствовали кристаллический гравидетектор-ловушку и отыскали станцию. Дальше история более-менее совпадает с тем, что я вам рассказал.

— Так что вам от меня нужно? — спросила Джейна. — Зачем вы меня оглушили?

— Ну, откровенно говоря, полковник Соло, лично от вас мне ничего не нужно, особенно проблем. Я просто хочу одолжить кое-какие детали с вашего «иксокрыла».

— Вы все не улетите на одном-единственном «иксокрыле».

— Нет, конечно. Мы улетим на самой станции.

— Еще раз, пожалуйста? — сказала Джейна. — Кажется, вы говорили, что она не оснащена гиперприводом.

— Нет, я сказал, что «Голаны» обычно не оснащают гиперприводом. На этой тоже его не было. Но как, по-вашему, мы намеревались увести космическую станцию без разрешения властей Билбринжи?

— Вы привезли гиперпривод с собой, — догадалась Джейна.

— Да. Мы почти его установили, когда явились вонги и спалили наш транспорт. К сожалению, на том транспорте остался мотиватор. Нет мотиватора — нет гиперпривода, — Пранн развел руками. — Так что нам оставалось сидеть и ждать.

— Мотиватор «иксокрыла» не потянет станцию такой величиы, — заметила Джейна.

— Да, но можно соединить семь штук.

Джейна задергалась:

— Не трожь мою эскадрилью!

— Эй, успокойтесь, — сказал Пранн. — С ними все в порядке. Мы посбивали их из ионных пушек, втянули лучами захвата и оглушили акустическими разрядами. Пришлось повозиться, особенно с вуки и с той бешеной тви'леккой. Слушайте, мне совсем не нужны враги.

Джейна только молча уставилась на него в ответ на столь абсурдное заявление.

— Мы надеялись, что вы все приземлитесь, — продолжал Пранн, — и все будет намного проще, но нам не впервой преодолевать непредвиденные препятствия. Знаете ли, здесь другого не остается.

— Послушайте, Пранн, — сказала Джейна. — Генералу Антиллесу нужна эта боевая станция.

Пранн расхохотался:

— Извините, полковник, но мы слишком много вложили в эту детку, чтобы просто отдать ее на растерзание. Вы знаете, сколько я смогу получить за одно только маскировочное устройство? Нет, забудьте. Через несколько часов мы будем готовы к прыжку. А пока что мы включим маскировочный экран.

— А что будет со мной?

— С вами некоторая проблема. Я достаточно о вас знаю — чем дольше я буду вас удерживать, тем больше вероятность, что вы используете какой-нибудь джедайский трюк для того, чтобы… ну, я даже не знаю, для чего, и в этом тоже проблема. С другой стороны, я не хочу убивать дочку Хана Соло. В смысле, я уважаю этого типа и знаю, что он многое перенес.

— Ты просто боишься, что он найдет тебя и убьет, — сказала Джейна.

— Есть децл. Послушайте, я бизнесмен, а это бизнес. Когда мы запустим гиперпривод и свалим отсюда, мы высадим вас всех в каком-нибудь безопасном месте, и истребители ваши тоже. Идет?

— Нет, — отвечала Джейна. — Не идет. Кому ты собираешься продавать свое маскировочное устройство, Пранн? Вонгам? Они останутся единственными покупателями, если вы сейчас нам не поможете.

— Немного печально, вы не находите? — сказал Пранн. — Я хочу сказать, что для таких штуковин огромный рынок в Корпоративном Секторе… вообще много где. Что мне нужно — это маленькое планетарное правительство, которое боится, что скоро понадобиться военная сила. Если ваших сейчас поколотят, рынок станет еще более привлекательным.

— Кончится тем, что никакого рынка вообше не останется, — процедила Джейна. — Вонги загребут все, потому что недо-хатты вроде тебя продолжают гоняться за барышами, вместо того чтобы помогать нам по мере сил.

Ухмылка Пранна увяла.

— Мы год просидели посреди флота вонгов, — рассерженно произнес он, — в постоянном ожидании того, что нас обнаружат. Они, конечно, нас не видели при включенном экране, так ведь и мы их не видели. Каждый раз, когда мы выпускали зонд, у нас у всех тряслись поджилки. Вдруг у вонгов есть какая-то пакость, которая способна засечь нас в любую секунду? Вы себе представляете, каково это — круглый год сидеть под таким прессом и грызть себе локти от бессилия? — Его лицо налилось кровью, он почти кричал. — После всего того, через что я прошел? Нет, сестренка, засунь эти банальности себе в одно место. Я увожу эту станцию, продаю ее, затем я намерен забрать свою долю и осесть на какой-нибудь захолустной планетке, до которой вонги не доберутся до конца моей жизни. Буду попивать прохладительные напитки и загорать на жарком пляже.

— Ты все равно от них не убежишь, — сказала Джейна.

— А я попробую, — огрызнулся Пранн.

Джейна сконцентрировала Силу на тойдарианце.

— Он сошел с ума, — сказала она. — Оглуши его и помоги мне выбраться отсюда.

Тойдарианец в замешательстве моргнул, затем расхохотался.

Пранн тоже улыбнулся; очевидно, его тирада была окончена.

— Значит, это правда. Отлично. Теперь прошу меня извинить, я должен идти помогать с этими мотиваторами. Вел, я передумал. Забирай ее в орудийную рубку и стереги там. Я не могу в такое время превращать тебя в охранника. Просто приглядывай за ней и не позволяй ни с кем разговаривать.

— Я хочу увидеться со своими пилотами, — сказала Джейна.

— После прыжка, — ответил Пранн. — Не раньше.

После этого он ушел.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

— Ничегошеньки, — пробурчал Корран и устало присел на бревно. — Я оббегал, наверное, километров по десять в каждую сторону, и нигде нет ни следа местных жителей.

— Может, их не так и много, — сказала Тахири, срывая продолговатый фрукт, увенчанный зубчатой короной листьев. Они обозвали его «масличной грушей», и это был один из восьми фруктов, которые Нен Йим определила как съедобные и питательные. Поскольку привезенный запас продуктов был ограничен, Корран настоял на том, чтобы по возможности ели местную пищу. Кроме того, экспедиции за плодами давали дополнительную возможность поговорить наедине, в то же время не оставляя йуужань-вонгов надолго без присмотра.

— А может, нам просто посчастливилось приземлиться в единственном необитаемом районе, — произнес Корран. — Впрочем, это не имеет значения: в любом случае мы не можем оставаться здесь вечно. Я пытаюсь придумать, как бы нам привлечь внимание хотя бы имперского фрегата, что ли.

— И что, есть идеи на этот счет?

Корран кивнул:

— Да. Придется наведаться в единственное место, где я еще не был.

— О. К гигантскому гиперприводу.

— Точно.

— Но ты не хочешь, чтобы йуужань-вонги узнали, что это гигантский гиперпривод, поскольку опасаешься, как бы они не разочаровались в своих иллюзиях.

— Два попадания, — признал Корран. — Но гиперпривод — единственный признак цивилизации в этом месте. Кто-то должен его обслуживать. Если нет, то там может обнаружиться какое-нибудь устройство связи — например, гиперволновой коммуникатор или даже подпространственный приемопередатчик. В любом случае Харрар уже видел эту штуку, когда мы с ним ходили на вершину в первый день.

— Как ты думаешь, как он отреагирует, когда узнает, что это такое?

— Лучше ты мне скажи.

Тахири задумалась, вспоминая, что она сама почувствовала несколько дней назад, поднявшись на гребень.

Она повертела в руках «масличную грушу».

— Это словно как надкусить прекрасный плод и обнаружить в нем отвратительного червяка.

Корран кивнул:

— Я тоже так подумал. Тем не менее надо что-то делать, и я не верю, что он не увяжется следом. В прошлый раз его аж распирало от любопытства.

— А далеко туда идти, как думаешь?

— На глаз — примерно двадцать кликов.

— Ага, мне тоже так показалось, — молвила Тахири. — Так когда мы идем?

— Не «мы», — поправил ее Корран. — Со мной пойдет Харрар. Ты должна остаться и следить за двумя другими.

— Опять? Я устала быть нянькой. Неужели ты им до сих пор не доверяешь? Они же ходят с разинутыми ртами, и тот и другая. Харрар — вот кому нельзя доверять.

— Я не доверяю Харрару. Потому я и присматриваю за ним. Но те двое… они ведь все равно наши враги, Тахири. Как бы хорошо мы ни узнали их как личностей, нельзя упускать из виду тот факт, что наши цели могут сильно отличаться.

— Я это понимаю. Просто дело в том, что Нен Йим и Пророк такие скучные… Они целыми днями возятся со всякими жуками да ростками. Почему ты меня не отпустишь, а сам не останешься здесь, раз уж считаешь, что это необходимо?

— Потому что я так хочу, вот почему. Совершенствуй свою технику медитации или упражняйся со светомечом.

— Я всю неделю только этим и занималась.

— Жизнь — тяжелая штука, — ответил Корран более саркастично, чем следовало бы. — Иной раз аж целую неделю ни с кем не подерешься. Я уверен, ты это переживешь.

— Да, сэр, — без энтузиазма ответила Тахири. Она чуть не заплакала от боли и обиды. Почему Корран так с ней обращается? Неужели он не видит, как ей больно?

— Так что мы с Харраром уйдем завтра утром, — продолжал Корран. — Мы доберемся туда за день-полтора, но я не могу сказать, когда там отыщется что-нибудь полезное — может, через час, может, через несколько дней. Ты же следи в оба.

— Для чего? Чтобы червивых фруктов не нарвать?

Корран посмотрел на нее, сузив глаза.

— Не знаю, — сказал он. — Но чем дольше мы здесь, тем больше я беспокоюсь.

— Может, тебе тоже скучно?

— Дело не только в этом. У меня дурные предчувствия относительно всей этой затеи. Но я ничего не смогу поделать, пока не найду способ связаться с Люком.

— Если он еще здесь.

— Я думаю, он здесь. Я иногда улавливаю проблески.

— И я, — сказала Тахири, — особенно от Джейсена. Но для Силы расстояние не имеет значения. Они могут уже быть на Мон Каламари.

— Нет, мне так не кажется, — заявил Корран. — Уж поверь, за столько лет я научился кое-каким трюкам.

Его раздраженный тон поразил Тахири.

— Корран, я знаю, что ты более опытный джедай, чем я.

— По тебе не видно.

— Извини, если я… — Комок в горле, который разрастался с момента их первой встречи, лопнул. Тахири почувствовала, как по лицу течет что-то теплое, и со стыдом поняла, что плачет.

— Наверное, я не умею правильно выражать свои мысли, — сказала она. — В смысле, мои две разные личности только-только объединились. Я еще не привыкла…

— Эй, успокойся, — пробормотал Корран. — Я тебя неправильно понял, вот и все.

— Нет… нет, Корран, ты для меня герой. С тех пор как ты, Энакин и я… я думала, что мы друзья, а потом… — Она замолчала. Это все было так глупо.

— Послушай, Тахири…

— Мне необходимо дальнейшее обучение, — выпалила она. — Особое обучение. Неужели ты этого не видишь? Почему ты никогда на предлагал… я хочу сказать, ты знаешь настолько больше меня…

Она умолкла, чувствуя одновременно ужас и облегчение от того, что наконец сказала это.

Корран несколько секунд пристально смотрел на нее.

— Я никогда не думал, что ты хочешь чего-то подобного.

— Ну…

«Как такой умный человек может быть таким непонятливым?»

— А что такое? Корран, мне нужно, чтобы мною кто-то руководил. Может показаться, будто я знаю, что делаю, но на самом деле это не так.

— Я не учитель, Тахири, — мягко сказал Корран. — Есть много мастеров, которые с радостью согласятся тебя учить.

— Ты хоть как-то можешь меня понять, — заявила Тахири. — Другие — нет.

— Похоже, ты их ни во что не ставишь.

— Может быть, — она вызывающе тряхнула головой. — Это значит, что ты не желаешь со мной возиться?

— Нет, не так, — отвечал Корран. — Но не все так просто. Нужно поговорить с мастером Скайуокером. Кстати, как минимум это означает, что ты перестанешь огрызаться и будешь делать то, что я говорю. Поняла?

— Значит, ты берешь меня в ученицы?

— Временно, поскольку здесь нет ни одного мастера, и до тех пор, пока не получу согласие Люка по данному вопросу. Если ты согласна с этими условиями.

Тахири вытерла слезы тыльной стороной ладони.

— Да, я согласна.

— Хорошо. В таком случае оставайся здесь при Нен Йим и Пророке. Конец.

— Ладно.

Нен Йим изучала выращенное ею создание. Внешне оно выглядело как кахса; разница между ним и обыкновенной кахсой была невидна невооруженному глазу. Формовшица протянула руку, чтобы взять устройство, но остановилась, заслышав слабый звук приближающихся шагов.

Это была, конечно, сформированная джедай. Она никогда не отходила далеко от Нен Йим, постоянно следила. Поначалу это раздражало, но со временем ее присутствие перестало действовать на нервы. Девица высказывала интересные догадки, одна из которых даже послужила толчком для данного эксперимента.

— Привет, — сказала формовщица.

— Похоже, у тебя хороше настроение, — отозвалась Тахири. Уголки губ Нен Йим поползли вверх:

— Оно может очень скоро испортиться. Я собираюсь попробовать кое-что новое. Наверное, ничего не выйдет.

— Это опасно?

— Я не вижу, чем это может быть опасно, но всякое возможно.

— Может, подождать, когда вернутся Корран и Харрар? — предложила Тахири.

— Они ушли всего несколько часов назад, — сказала Нен Йим. — Неизвестно, сколько времени они будут отсутствовать. Я думаю, что это безопасно.

Тахири с любопытством взглянула на предмет эксперимента.

— А что это такое? Похоже на кахсу.

— Это кахса и есть, полноценная кахса. Но я вырастила ее с некоторыми модификациями.

Джедай уселась возле нее, скрестив ноги.

— И что это за модификации?

— Меня заинтересовали твои слова о том, что Сила связывает все живое в этом мире и служит средством коммуникации. Однако, поскольку йуужань-вонгские живые существа не видятся в Силе, я не могла придумать, как проверить эту гипотезу. Но мне пришло в голову, что если экосистема этого мира действительно саморегулируется, то здесь должна быть какая-то централизованная память: чтобы планировать следующий день, нужно знать, что произошло вчера и в прошлом цикле. Более того, эта память должна быть доступна всем компонентам экосистемы.

— Так, понятно.

Нен Йим показала на десятиногое пресмыкающееся, заключенное внутри питающей мембраны.

— Даже если бы ячейки памяти хранились на молекулярном уровне, существо такого размера не могло бы нести ничего полезного, поэтому я предположила, что центральная память планеты находится где-то в другом месте, но так, что каждое живое существо — вплоть до каждой клетки — может иметь к ней доступ, возможно — через эту твою Силу.

— Интересно. И ты нашла способ, как это проверить?

— Думаю, да. — Нен Йим посмотрела на юную джедай. — Чтобы объяснить, мне придется упомянуть некоторые моменты, которые могут быть тебе неприятны.

Глаза Тахири сузились.

— Это связано с моей формовкой, так?

— Да.

— Продолжай.

— Есть один протокол — протокол Ка, он используется для того, чтобы интегрировать синтезированную или заимствованную память в мозговую ткань йуужань-вонгских живых существ. Мы часто им пользуемся, в основном для довольно рутинных целей — например, учим корабли летать. Но иногда с его помощью мы расширяем собственную память, приобретая нове знания и навыки, так что нам не приходится тратить время на их изучение. В прошлом, в редких случаях, мы использовали этот протокол, чтобы заменять целые личности.

— И это вы пытались сделать со мной.

— Именно. Но протокол Ка, естественно, не годился для твоей человеческой ткани: человеческие и йуужань-вонгские ткани недостаточно совместимы для этого. Поэтому мы взяли твои мозговые клетки и на их основе вырастили как бы Ка-клетки, но наполненные йуужань-вонгской информацией. Это были гибридные клетки.

— И у вас получилось, — сказала Тахири.

— Верно, — молвила Нен Йим. — Если говорить о мозговой ткани, то ты действительно наполовину йуужань-вонг. Мы имплантировали не только память, но и сами клетки, в которых она содержится.

Глаза Тахири снова сузились. Нен Йим уже знала, что это опасный признак.

— Может, хватит об этом? — спросила она.

— Да. То есть нет, но просто это так, будто ковыряешься в старой ране. Вообще-то я кое-что хотела у тебя спросить.

— Я внимательно слушаю. — осторожно сказала Нен Йим.

— Мне надо знать… существовала ли настоящая Риина?

Нен Йим моргнула. «Какой любопытный вопрос… но, конечно, ей должно быть интересно…»

— Я уверена, что существовала, — ответила она. — Имя, скорее всего, изменено — имена так легко меняются — но воспоминания твоего детства, несомненно, были взяты у настоящей девушки. Я думаю, что эти воспоминания можно сфабриковать, но зачем это делать, если их можно позаимствовать у живого йуужань-вонга?

— Она… умерла?

— Понятия не имею. Исходные данные дала Межань Кваад. Только она могла знать имя донора — конечно, теперь она уже не сможет его назвать.

Ее щупальца сплелись в знак любопытства:

— И что, действительно получилось? Ты вправду помнишь ясли и так далее?

Тахири кивнула:

— Некоторые воспоминания кристально прозрачны, другие более смутные. Я помню, как однажды я и мои ясельные — П'ло и Жул… в общем, мы взяли одного из корсков-чистильщиков и выпустили в общественное место питания. Он…

— Сожрал всех и'фии, — закончила Нен Йим, чувствуя, что внутри нее что-то сжалось.

— Да, — сказала Тахири и нахмурилась. — Откуда ты знаешь?

— Ты помнишь инцидент с раненым бойцовым н'амиком?

— Я… погоди. Ты имеешь в виду птице-ящеров, которых воины стравливают друг с другом? Я… Однажды я нашла одного из них. Какой-то воин оставил его в большом виварии, потому что он не мог сражаться. Он был ранен, и я вернула ему здоровье. Потом один из моих ясельных нашел его и выставил на бой… Я как раз успела увидеть его смерть. Его разорвали в клочья. Мне казалось, будто он смотрит на меня, умоляя о помощи.

Нен Йим еще больше обдало холодом.

— Что такое? — спросила Тахири.

Формовщица вздохнула:

— Это были МОИ воспоминания.

Долгое время Тахири смотрела на нее, не говоря ни слова, как будто пыталась проникнуть взглядом сквозь кожу. Нен Йим была благодарна ей за это, потому что ей самой нужно было привести в порядок мысли. «Межань Кваад, — подумала она, — пусть боги дважды в день терзают твои кости».

Наконец Тахири прикрыла свои зеленые глаза. Похоже, она пыталась собраться с мыслями. А может, готовилась убить Нен Йим. Возможно, для нее это было чересчур — узнать, что бывший мучитель разделяет с ней детские воспоминания…

Но когда Тахири снова открыла глаза, в них читалось только любопытство.

— Что случилось с П'ло? — спросила она.

По спине Нен Йим пробежала волна облегчения.

— Она была отправлена на Белкадан и там погибла, — ответила она.

— А Жул?

— Жул служит адептом на корабле-мире «Баану Жезк» и, насколько я знаю, пребывает в добром здравии.

— А тот молодой воин, который охранял наши покои на первой формовке?

«Наши», — отметила Нен Йим. — Она сказала «наши», как будто…"

— Убит при взятии Йуужань'тара. Говорят, что он пал смертью храбрых, врезавшись в корабль неверных, когда его собственный истребитель разваливался на куски.

Тахири потерла лоб.

— Он был славный, — сказала она.

— Да, если можно так выразиться о воине.

— Только этого мне не хватало, — пробормотала Тахири. — Теперь у меня есть убитые друзья по обе стороны фронта. Может даже случиться, что я сама убила кого-то из них.

Нен Йим не нашлась что ответить.

— У меня к тебе куча вопросов, — сказала Тахири. — Но сейчас не время. Мне нужно… мне нужно осмыслить все это.

— Мне тоже. Мне известно не больше, чем тебе.

Тахири посмотрела ей в глаза.

— Знаешь, я простила тебя. Еще раньше.

— Я не просила тебя об этом.

— Я знаю.

— Но все равно я рада.

Повисла напряженная пауза. Они тихо сидели рядышком. Первой нарушила молчание Тахири:

— Э… ты рассказывала мне о кахсе.

Нен Йим кивнула и с готовностью переключилась на более близкую ей тему:

— Я получила нервные клетки секотских животных и модифицировала их, как когда-то модифицировала твои клетки. Это оказалось более простой задачей, потому что секотские существа генетически более близки к нам. С их помошью я надеюсь получить доступ к памяти планеты, как будто к памяти кахсы.

— Но если эта память передается с помощью Силы, а йуужань-вонгские существа в Силе не существуют…

— Подумай, Тахири. Твой мозг содержит йуужань-вонгские имплантаты, тем не менее ты можешь чувствовать и направлять Силу.

— Да! — воскликнула Тахири. — А когда мои личности сливались в одну, Риина дралась светомечом, как джедай. — Она посмотрела на кахсу. — Да, это может сработать.

— Возможно. Если только одно из моих многочисленных предположений не окажется ошибочным. Однако, думаю, следует начинать.

— А можно, я посмотрю?

— Это будет честь для меня.

Больше не колеблясь ни секунды, Нен Йим взяла кахсу в руки и подключилась к ней.

Поначалу ничего не происходило; затем мир, казалось, разбился на осколки. Мозг заполнили картинки и данные — звезды и вакуум, присутствие жизни на коже, порывы ветра в полярных районах. Разные ощущения — страх, боль, отчаяние, радость; сила эмоций оглушила крохотный йуужань-вонгский мозг, пытавшийся их интерпретировать. Картинки проносились все быстрее и быстрее, сгорая внутри нее, освещая ярким светом каждый уголок мозга. «Пожалуйста, медленнее, ты убьешь меня, и я ничего не пойму…»

Это было похоже на попытку проникнуть в восьмой кортекс, но только намного мучительнее и, как поняла формовщица, намного опаснее. Ее мысли распадались под натиском этой лавины. Нен Йим исчезала. Что-то высасывало ее. Бог пожирал ее изнутри.

Нен Йим схватила кахсу, и ее лицо исказила гримаса крайнего удивления. Затем ее тело странно дернулось, и она упала, содрогаясь в конвульсиях; кахса по-прежнему была зажата в ее пальцах.

— Нен Йим! — крикнула Тахири и бросилась к ней. Она хотела помочь, вырвать эту штуку у нее из рук, но остановилась. Она ведь не понимала, что происходит. Может, она только навредит.

«Правда, если ничего не делать, Нен Йим умрет», — подумала она, поскольку конвульсии формовщицы становились все более неистовыми.

Она осторожно погрузилась в Силу. Сама Нен Йим, как обычно, ощущалась как пустое место, но в кахсе что-то происходило. В ней ревела и гудела мощь…

Тахири чувствовала, как эта мощь течет вокруг, словно миллионы голосов говорили одновременно.

Из ноздрей Нен Йим закапала черная кровь.

«Ладно, — подумала Тахири. — Надо что-то делать». Если оборвать связь Нен Йим с кахсой, хуже не станет — кахса уже убивала ее.

Тахири потянулась к кахсе, надеясь, что Сила подскажет, что делать.

Когда она коснулась ее, мир ударил ее по голове.

Внезапно поток картинок, запахов и тактильных данных начал убывать и вскоре совсем иссяк. Шум утих, и Нен Йим оказалась в тишине. Информационный ряд сменился целостной картиной.

Она поняла.

И она теперь знала тайну Зонамы-Секот.

Ей хотелось одновременно плакать и смеяться.

Когда Тахири пришла в себя, Нен Йим протирала ей лоб какой-то мокрой тканью. У ткани был мятный запах.

— Что случилось? — проговорила она, с трудом ворочая языком, раздутым, как червь гриш. Болела голова. Болело все тело.

— Я не уверена, — созналась формовщица. — Когда прервался контакт с… когда это закончилось, я нашла тебя лежащей без сознания.

— Я пыталась тебе помочь. Я прикоснулась к кахсе, и вспыхнул этот свет… вот все, что я помню. — Ее глаза выражали беспокойство. — Ты в порядке?

Нен Йим кивнула:

— Как никогда прежде.

— Так ты установила контакт с Зонамой-Секот?

После того, что испытала Нен Йим, речь Тахири казалась замедленной. Весь мир казался замедленным — и замечательным.

— Нет, не с живым интеллектом, — ответила она. — Я думаю, ты права: для этого нужен контакт с Силой. Но память… в одной лишь памяти я чуть не утонула.

Она поднялась.

— Я должна попросить тебя простить меня. Мне нужно сейчас помедитировать. Но я думаю… я верю, что нашла решение.

— Решение чего?

Губы Нен Йим растянулись в редкой улыбке.

Она до сих пор чувствовала себя как во сне.

— Всего, что нас интересует, — сказала она.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Ном Анор тихо отступил дальше в лес, что рос над пещерой. Ни одна из женщин его не заметила. Со своей наблюдательной позиции он тоже их не видел, но зато слышал почти весь разговор. Жаль только, что ничего не понял.

Что Нен Йим имела в виду, когда сказала, что знает тайну Зонамы-Секот?

В этот момент формовщица вышла из-за деревьев, неся в руке кахсу, и исчезла в густой чащобе на дне ущелья.

Тахири не показывалась, очевидно, уважая желание Нен Йим побыть в одиночестве.

Ном Анор проворно вскарабкался на гребень, пробежал метров с пятьдесят в том направлении, куда, как он думал, пошла Нен Йим, и спустился на холм позади нее.

Нен Йим смотрела на деревья, что росли вокруг, слушая шепот ветра в их листьях, неумолчное жужжание насекомых и крики лесного зверья. Скопившееся внутри напряжение исчезло; она отбросила запреты и предрассудки и наконец увидела этот живой мир таким, каким он был: живым.

Она почувствовала, что сама она тоже живая.

Все эти годы Нен Йим была абсолютным наблюдателем. Все ее поступки — даже те поступки, что привели ее сюда — были продиктованы всего-навсего профессиональным интересом. Однако при этом она никогда не воспринимала себя как часть наблюдаемой картины, как часть той великой тайны, что есть мир. Она всегда была в стороне — в стороне от своего народа, от своей касты, от своих товарищей.

Но сейчас формовщица ощущала себя в центре событий, потому что все на свете имело свой центр, и она была… счастлива.

— Вот то, чем мы должны были быть, — пробормотала она. — Зонама-Секот — это…

— Я не помешал?

Нен Йим оторвалась от своих дум и улыбнулась. Это был Пророк.

— Ты знал с самого начала, — сказала она. — Не знаю, как, но ты знал.

— Ты сделала открытие, — догадался Пророк.

— Удивительное открытие, — ответила Нен Йим. — Мне не терпиться поделиться им со всеми вами.

— Это насчет нашего избавления? — полюбопытствовал Йу'шаа. К удивлению формовщицы, ей показалось, что в его голосе она услышала саркастические нотки.

— Да, — подтвердила она. — И не только «опозоренных», а всех нас. Но это будет нелегко. Шимрра воспротивится правде.

— Ты говоришь, как я, — молвил Пророк.

— Возможно, — ответила Нен Йим. — Но когда ты узнаешь правду…

— Правда — весьма относительное понятие, — сказал Пророк, делая шаг вперед. — А иногда она и вовсе ничего не значит.

Он прикоснулся к своему лицу.

— Зачем ты снимаешь своего маскуна?

— Если это день откровения, предстанем же пред Зонамой-Секот в своем истинном обличьи. Но ты меня прервала. Я говорил о правде. Так вот, моя правда — это тщательно сфабрикованная ложь.

Последние слова он не проговорил, а прорычал, и маскун начал сползать с его лица.

— Что? — спросила Нен Йим. Маскун свалился, и под ним обнаружилось… нет, не лицо «опозоренного», а абсолютно нормальное лицо исполнителя, один глаз которого… Нен Йим вскрикнула и взмахнула рабочей рукой. В мгновение ока из пальца вырвался хлыст-жало, направленный в лицо Пророка, но тот оказался быстрее, намного быстрее — он выбросил вперед руку, и жало пронзило ее. Пророк судорожно вздохнул, зарычал и быстро завращал рукой, наматывая на нее жало, чтобы формовщица не могла втянуть его обратно для нового удара.

Затем, упершись ногами в землю, он дернул ее к себе. Нен Йим увидела, как его зрачок расшириряется до невозможных размеров, и вдруг «глаз» плюнул в нее.

«Плаэрин-бол», успела подумать Нен Йим, прежде чем струя яда поразила ее.

Мгновенно мышцы свела жестокая судорога, пульс загрохотал в ушах, как удары молота. Формовщица повалилась на землю — очень медленно, как ей казалось. Наоборот, звуки леса стали почему-то даже более громкими, а все вокруг виделось как будто сквозь кривой кусок слюды. Формовщица опрокинулась на спину и увидела, что исполнитель стоит над нею. Его лица она уже не могла разглядеть.

— Знаю тебя… — с трудом выговорила она.

— Я польщен, — ответил Пророк. — Кажется, мы встречались всего раз.

— За что? — Губы онемели, каждое слово причиняло боль, но Нен Йим знала, что, если удасться заговорить ему зубы, реагентные имплантаты в ее теле успеют выработать противоядие на токсин. Она заметила, что Йу'шаа выдернул жало из своей руки.

— За что? — переспросил он и сделал несколько шагов, очевидно, что-то ища на земле. — Слишком долго объяснять, дорогая моя.

— Но Зонама-Секот… Я… Ответ…

— Меня это нисколечки не интересует, — заявил ложный пророк. — Ты сошла с ума, ты и Харрар. Какое бы будущее ни уготовила нам эта планета, я не думаю, что это будет мое будущее. Народ может измениться лишь до той меры, когда он перестает быть собой.

— Уже… перестал.

«Нужно, чтобы он понял. Йуужань-вонги сбились с пути задолго до того, как вторглись в эту галактику».

— Знаешь, я не думаю, что это тебе решать, — недоверчиво сказал Пророк. Нен Йим вдруг вспомнила его настоящее имя: Ном Анор.

— Когда я покончу с тобой, — продолжал лже-пророк, — Зонаме-Секот не придется долго ждать. Видишь ли, ты дала мне доступ к своей кахсе — должен тебя разочаровать, я отлично понял все, что там хранится.

— Нет. Ты безумец.

Нен Йим чувствовала, что силы потихоньку возвращаются к ней. Она снова ощущала свои конечности. Ее жало по-прежнему валялось на земле.

Ном Анор наклонился и подобрал что-то у себя из-под ног. Камень.

— Надеюсь, ты простишь меня, Нен Йим, но я осмелюсь усомниться в том, что яд моего изготовления убьет тебя. Ты действительно гений. Твоя смерть станет ужасной потерей для нашего народа.

Он приблизился к ней, поигрывая камнем. Пульс Нен Йим превратился в непрерывную вибрацию; она собрала все оставшиеся силы и метнула жало в Нома Анора. Тот взмахнул камнем, раздался грохот, и одна сторона ее головы обернулась в что-то раздутое.

Второй удар показался более мягким. Нен Йим снова увидела поток картинок, которые ей показала Зонама-Секот; увидела мир, живущий в гармонии, гармонии такой совершенной, что в языке йуужань-вонгов не было слова, чтобы ее описать — хотя когда-то должно было быть. Она увидела свою руку — нормальную руку, ту, с которой она родилась. Нен Йим вдруг почувствовала себя очень юной, она будто вернулась в родные ясли — в тот миг, когда в первый раз увидела у себя эту руку и с восторгом обнаружила, что может совершать маленькие действия, двигая ею.

«Интересно, Тахири тоже это помнит?» — подумала Нен Йим. Она попробовала пошевелить пальцами, чтобы проверить, как они работают. Пальцы почти не двигались.

Ном Анор выдохнул, когда жало проткнуло его насквозь. Он воспользовался энергией этой боли и вторично обрушил камень на голову Нен Йим. Земля почернела от крови, и сам исполнитель тоже был забрызган этой кровью. Он даже чувствовал ее на языке, хотя вроде и не открывал рта.

Ном Анор ударил формовщицу в третий раз и отступил. Он потянул сидевшую в нем штуку. Неужели ей тоже удалось убить его? Дурак, надо было убить ее побыстрее. Еще повезло, что яд плаэрин-бола вообще подействовал. Исполнитель был рад как никогда, что заменил потерянный имплантат.

С облегчением он обнаружил, что жало прошло только сквозь мягкие ткани. Оно не задело ни одного органа, и Ном Анор не думал, что жало отравлено. Тем не менее рана болела, как и отверстие в руке. Действительно, повезло: если бы он не застал ее врасплох, все могло бы сложиться совсем иначе. Не обращая внимания на кровоточащие дыры, Ном Анор наклонился, поднял кахсу и внимательно осмотрел ее. Что это, первая кахса или та, через которую она пыталась подключиться к Зонаме-Секот? Ему очень хотелось, чтобы это была первая кахса, что Нен Йим принесла ее, дабы записать свое открытие. Если бы это оказалась вторая, пришлось бы возвращаться в пещеру и сражаться с Тахири. Это была очень опасная перспектива: шанс был бы бы только в том случае, если бы удалось напасть на нее сзади. У него были только полупустой плаэрин бол и камень — ничто против Силы джедая и светомеча. Она вырвет у него этот камень и забьет им же насмерть с десяти метров.

К облегчению Нома Анора, это оказалась кахса, которую он искал — та, к которой Нен Йим дала ему доступ. Он подобрал ее и быстро полез обратно на гребень. За последние несколько дней он своровал все компоненты, необходимые для осуществления плана; не доставало только самого протокола, слишком сложного для запоминания. Ном Анор повернулся к гигантским направляющим гиперпривода. Препятствия еще будут. Надо еще разобраться с Корраном и Харраром, плюс Тахири, которая, несомненно, погонится за ним. А времени оставалось мало. Менее через один дневной цикл здесь будут корабли, посланные Шимррой. К тому времени Зонама-Секот должна быть мертва или как минимум серьезно искалечена. Исполнитель был твердо намерен это осуществить.

Близился вечер, Нен Йим не возвращалась, и Тахири пошла ее искать. Пророка она тоже не видела довольно давно, и ей вдруг пришло в голову, что Нен Йим просто разыграла спектакль, чтобы сбежать вместе с ним.

Тахири направилась в ту сторону, куда пошла формовщица. Над головой собирались тучи, и высокие борасы трещали под порывами ветра. Листья кружились и танцевали, во влажном воздухе пахло электричеством и чем-то смолистым. Она нашла Нен Йим на маленькой полянке. Кровавый след говорил о том, что формовщица проползла несколько метров, прежде чем потерять сознание. Присев возле нее, Тахири увидела, что голова несчастной превратилась в сплющенную массу. Единственный оставшийся глаз был открыт, но расфокусирован. Дыхание было слабым и хриплым.

— Нен Йим, — мягко сказала Тахири. — Кто это сделал?

— Пророк. Он не… — Формовщица вздрогнула от напряжения, с трудом выговаривая слова. — Ном Анор.

— Ном Анор? — Тахири быстро огляделась, рука непроизвольно сжала светомеч. Ном Анор, который пытался убить их на Йаг'Дхуль — и он был прямо у нее под носом? По спине пробежал неприятный холодок.

Нен Йим задрожала и судорожно вздохнула.

— Я… У меня в лагере есть медпакет, — сказала Тахири. — Ты держись, я сейчас прибегу.

— Нет… Слишком много времени потеряно. Я не могу… он подумал, что я умерла. Он хочет убить Секота. Ты должна его остановить.

— Убить Секота?

— У него моя кахса. Я привезла протоколы, на случай, если бы Секот оказался опасным для нас.

— Куда он пошел?

— Он будет искать… движущий механизм. Можно провести диверсию в центре управления… отказ двигателя вызовет катаклизм. Дигатель, скорее всего, сконструированный, судя по кораблю. Останови его.

— Конечно, конечно. Но ты должна мне помочь.

— Нет. — Нен Йим подняла руку. — Оставь меня здесь. Позволь мне стать частью этого мира.

Глаза Тахири застилали слезы. Она вытерла их ладонью.

— Ты часть этого мира, — сказала она.

— И ты тоже. И часть меня. Не забывай. — Нен Йим вздохнула, и ее тело одеревенело. — Хотела тебе рассказать про Зонаму-Секот. Это то, чем…

Это были ее последние слова. Еще пару секунд ее губы беззвучно шевелились. Спустя несколько мгновений сердце Нен Йим остановилось.

Тахири стояла в зловещем молчании, исполненная горя и гнева. Джейсен говорил, что можно черпать силу из гнева, не переходя на Темную сторону, что злом являются поступки, а не эмоции, которые стоят за ними.

Однако здесь скрывался какой-то подвох. Потому что в этот момент Тахири более всего хотелось вырезать у Пророка сердце — и при этом так, чтобы не слишком быстро.

Должно быть, он направился туда, куда пошли Корран и Харрар. Интересно, Харрар тоже в этом замешан?

Если да, то ей придется вырезать ДВА сердца.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Корран созерцал неимоверно громадные металлические крылья, стараясь предстваить себе инженерную работу, затраченную на их создание. Отсюда, с близкого расстояния, было хорошо видно эти двигатели — три огромные ямы, которые, по-видимому, являлись реактивными дюзами ионных или даже термоядерных моторов.

Все здесь напоминало об Империи с ее гигантоманией. Что, если вся планета — это какое-то супероружие? В конце концов, она уничтожила немалую часть флота йуужань-вонгов, а это не так-то просто.

— Ты знаешь, что это такое, не так ли? — с укоризной спросил Харрар. — Похоже, это сконструированные штуки.

«Мог бы и не суетиться», подумал Корран.

— Да. Это часть гиперпространственного движителя.

— Гипер… эта планета способна перемещаться?

— Она уже неоднократно перемещалась. Джедаи потратили довольно много времени на ее поиски, потому что она покинула систему, в которой ее в последний раз видели.

— Теперь я понимаю, почему ты не хотел брать меня сюда, — произнес Харрар. — Нет, не отрицай: было видно с самого начала, что ты намерен как можно дольше не подпускать меня к этой… штуке.

— Я и не отрицаю, — ответил Корран. — Я подумал, что это… исказит понимание сущности Зонамы-Секот.

— Ты недооцениваешь мою способность к логическому мышлению, — сказал Харрар. — По-твоему, все йуужань-вонги реагируют бездумно? Ты меня обижаешь.

— Извини, — молвил Корран. — Я не хотел тебя обидеть.

Харрар пожал плечами:

— Ты должен был мне сказать, но не сказал. Теперь я знаю. Вопрос чисто академический — если, конечно, ты не скрываешь еще какую-то информацию.

Жрец заглянул в ближайшую яму.

— Мы тоже умеем перемещать планеты, — произнес он. — Но мы используем довинов-тягунов. Здесь не бывает… как вы говорите? Отдачи?

— Контр-импульса, — сказал Корран.

— Да. Как планета выдерживает напряжение, возникающее при использованиее движителей такого типа?

— Думаю, без жертв не обходится. — Джедая вдруг осенила новая идея. — Нен Йим недавно говорила о массовом вымирании. Возможно, его причинил именно пуск гиперпривода.

— Должно быть, опасность, от которой они бежали, была велика, — заметил Харрар.

Корран рассмеялся. Харрар недоуменно взглянул на него.

— Мы думаем, что они бежали от вас, — объяснил Корран. — От йуужань-вонгов.

Жрец задумался.

— Шимрра боится Зонаму-Секот, — сказал он. — Зонама-Секот боится йуужань-вонгов. Как это объяснить?

— Понятия не имею.

— Точно так же я не понимаю, как сознание планеты, если оно действительно существует, позволило вкопать в свою землю эту… штуку…

— Возможно, Секот считает, что биосфера и технология могут мирно сосуществовать, — предположил Корран.

— Возможно, — недоверчиво сказал Харрар. — Или, возможно, невер… разумные существа, которые здесь обитают, поработили планету и силой навязали ей свою технологию.

— Это тоже возможно, — согласился Корран. — Но, как говорит Нен Йим, спекуляциями правды не отыщешь.

— Для чего ты пришел в это место, если и так знаешь, что это такое?

— Я ищу коммуникационное устройство, чтобы связаться с ферроанцами или с кораблем на орбите. Иначе мы застрянем здесь надолго.

— Мог бы и это мне сказать, — упрекнул его Харрар. — Неужели ты думаешь, что я был бы против?

— Против того, чтобы попасть в руки врагов? Вполне возможно.

— Я уже отдал себя в твои руки, — напомнил Харрар. — Я верю, что ты человек чести и гарантируешь, что твои соотечественники не возьмут нас в плен, а позволят вернуться к нашему народу.

— Я обещаю, что сделаю все возможное, — ответил Корран, — но вряд ли последнее слово будет за мной. А вообще, ты уверен, что хочешь обратно к своим? Я сомневаюсь, что Шимрра будет доволен твоим поведением.

— Я пойду на этот риск, — отвечал Харрар. — И мои спутники тоже, если таков будет их выбор. У меня такое ощущение, что на моем месте ты поступил бы так же, Корран Хорн.

— Наверное.

Харрар окинул взглядом окрестности.

— И где мы будем искать твое коммуникационное устройство?

— Не знаю. Я уверен, что где-то есть вход для обслуживающего персонала к активной зоне гиперпривода. Надеюсь, мы что-нибудь там найдем… или кого-нибудь. Если нет, тогда уж не знаю, что делать.

— Где нужно искать? В тех трубах?

Корран иронично хихикнул:

— Спускаться в дюзу планетарного мега-мотора? Нет,спасибо. Он должен быть где-то на виду — скажем, возле одного из крыльев.

Вход отыскался на удивление легко — большой металлический купол был наполовину врезан в скалу, стоявшую метрах в двадцати от северного пилона. Корран заметил, что верхняя часть купола сделана подвижной, чтобы можно было вносить и выносить большие механизмы. Более скромный нижний вход не открылся, но Корран решил эту маленькую проблему за несколько минут посредством светомеча. Он надеялся, что ферроанцы не слишком обозлятся на них за этот акт вандализма, совершенный ради доброго дела.

Внутри они увидели бездонную шахту, которая вела прямо в ядру планеты. Когда они вошли в помещение, в полу зажглись огоньки.

— Техобслуживание проводят внизу, — произнес Корран, показывая на шахту. — Это займет приличное время, если она такая здоровенная, какой кажется.

— В таком случае приступим, — сказал Харрар.

Ном Анор долго смотрел на вход к гигантскому гиперприводу, прежде чем войти внутрь. Было очевидно, что джедай и Харрар взломали дверь с помощью оружия джедая. Непонятно было только, где они сейчас и что делают. Впрочем, исполнитель был рад, что они открыли для него проход.

Он осторожно вошел и прислушался, но в помещении было тихо, только гудели презренные механизмы. Возможно, Харрара с Корраном вообще здесь не было, они двинулись дальше или пошли в лагерь другим путем. Мрак сгущался, и надвигалась буря. Тянуть время не имело смысла.

Ном Анор снова надел на лицо маскуна. При встрече он просто скажет, что последовал за ними из любопытства. Решившись, он вошел в здание и принялся искать спуск в шахту: логика подсказывала, что там он найдет то, что ищет.

Исполнитель обнаружил несколько лифтов, не слишком отличных от тех, с которыми он имел дело на десятках миров неверных. Он вошел в кабину, отыскал панель управления и протянул руку, чтобы нажать кнопку спуска.

В этот момент послышался шум — снизу поднимался другой лифт. Ном Анор замер. Вот если бы у него был плащ Нууна, который бы сделал его невидимым…

Дверь лифта закрылась за мгновение до того, как открылась вторая кабина, и Ном Анор услышал голоса Харрара и Коррана. Он молниеносно ткнул пальцем в панель управления, чтобы притормозить спуск.

— Думаю, я чего-нибудь сварганю из этих железяк, — сказал Корран. — Но это займет некоторое время.

— Может, включить двигатели? — спросил Харрар. — Это должно привлечь их внимание.

По спине Нома Анора пробежал холодок. Судя по тону, Харрар произнес это как шутку, но это было абсурдно по двум причинам. Первая состояла в том, что Харрар никогда не шутил. Вторая — ни один йуужань-вонг не стал бы отпускать остроты по поводу использования машинной технологии. Здесь не могло быть ничего смешного. А это означало, что он сказал Нен Йим сущую правду: планета лишила Харрара рассудка. Не удивительно, что Шимрра боялся ее.

Когда голоса утихли вдалеке, Ном Анор снова нажал на кнопку, и лифт с жужжанием двинулся вниз. Спуск длился довольно долго — так долго, что исполнителю даже стало казаться, будто воздух сделался более густым. Он уже начал подозревать, что лифт вывезет его на противоположную сторону планеты, когда наконец кабина остановилась в огромном зале. Слабый свет, исходящий из пола, освещал ряды механизмов и панелей управления.

Ном Анор вызвал все кабины вниз, заклинил их двери ящиками, которые были сложены неподалеку, и начал свои поиски. У него было очень мало технических знаний в отношении активных зон гиперпространственных движителей, но особых знаний ему и не требовалось. Он искал интерфейс — место, где биосфера Секота встречалась с холодным металлом созданных неверными машин.

Он уселся у консоли, скрестив ноги, достал кахсу Нен Йим и начал просматривать данные по секотскому кораблю. Там имелась длинная запись о переходной системе двигателя, аналог которой и был ему нужен. Корабль был выращен вокруг какой-то нервной сети; скорее всего, гиперпривод тоже был подключен к чему-то подобному. Но где же этот переходник может находиться?

Исполнитель подозревал, что искать придется долго.

На полпути к лагерю Корран вдруг услышал шорох в кустах и увидел Тахири, которая куда-то мчалась со всех ног. В руке она сжимала светомеч, и Корран ощутил ее гнев, полыхавший, как факел на ветру.

— Тахири, — окликнул ее Корран.

Услышав свое имя, девушка остановилась как вкопанная. У нее были безумные глаза.

— Что случилось? — спросил Корран.

— Нен Йим умерла, — сказала Тахири; ее голос был сухим и безжизненным, как кусок дюракрита. — Ее убил Пророк.

— Пророк? — переспросил Харрар. — Ты уверена?

Она повернулась к жрецу с такой яростью, словно хотела его ударить.

— Она сама мне сказала перед смертью, — выпалила Тахири. — Она сделала какое-то открытие насчет Секота, что-то очень важное. Сказала, что хочет побыть одна и что ей нужно подумать. Ее не было довольно долго, в конце концов я пошла ее искать. И нашла. Он раскроил ей голову камнем, живого места не осталось. Но она успела мне сказать, что он планирует убийство Секота.

— Убийство?… — начал Корран, затем отеческим жестом положил руки ей на плечи. — О'кей. Пожалуйста, не так быстро. Расскажи мне все, что она тебе сообщила. Начиная с этого самого открытия.

Он внимательно выслушал рассказ Тахири. Сама она, похоже, при этом еще больше развнервничалась.

— Но Пророк верит, что эта планета принесет спасение его последователям, — удивился джедай. — Зачем же ее уничтожать?

— Потому что никакой он не пророк, — отвечала Тахири. — Он Ном Анор.

— Ном Анор? — хором повторили Корран и Харрар. Жрец закрыл глаза и ударил костяшками пальцев по лбу.

— Ном Анор, — пробормотал он. — Ну конечно.

Корран, конечно, не понаслышке знал, кто такой Ном Анор. Однажды исполнитель едва не убил его вместе с Тахири и Энакином в системе Йаг'Дхуль.

— Что означает твое «ну конечно»? — спросил он.

— Ты разве не понял? — сказал Харрар. — Пророк — это Ном Анор.

— Ничего я не понял, — заявил Корран. — Ном Анор — это йуужань-вонгский агент, который готовил половину наступательных операций в галактике. С какой стати ему быть пророком «опозоренных»?

— Потому что на его счету слишком много провалов, — пояснил Харрар. — После катастрофы при Эбаке-9 Шимрра приказал принести его в жертву, и сразу за тем он исчез.

— И сделался пророком у «опозоренных», вероятно, планируя устроить революцию и самому сесть на трон, — заключила Тахири. — Какое это имеет значение? Мы должны найти его.

— Нет, погоди, — сказал Корран. — Харрар, ты полагаешь, что должен был раньше его вычислить?

— Я не знал, кто он, если ты это имеешь в виду, — ответил Харрар. — Но… он вел себя не как «опозоренный». Я догадывался, что когда-то он был интендантом, и подозревал, что маскуна он носит из страха, что мы с Нен Йим его узнаем. Иногда в нем даже ощущалось что-то знакомое. Не могу поверить, что он так меня одурачил.

— Он всех нас одурачил, — сказал Корран. — Остается вопрос: зачем ему уничтожать Секота?

— Чтобы заслужить расположение Шимрры, — прорычал Харрар.

— Но он же подохнет здесь вместе с нами, — возразил Корран и тут же почувствовал себя дураком. — Нет, не подохнет. За ним прилетят, не так ли?

— Опухоль под его рукой, — сказал Харрар. — Если он действительно Ном Анор, то это было не увечье. Очевидно, это был виллип.

— Но Нен Йим выпустила вирус, который должен был убить все биоформы, — заметила Тахири.

— Вот как? — произнес Харрар. — Меня это нисколько не удивляет. Она была умницей, эта формовщица. Но если он упаковал виллипа в к'ет — живой контейнер для сберегания других организмов — то виллип мог и выжить.

— Значит, мы должны найти его как можно скорее, — заявила Тахири. — Так чего мы ждем?

— Ждем, когда ты успокоишься, вот чего, — ответил Корран. — Моя ученица не пойдет биться с врагом в таком состоянии.

— Я в порядке, — возразила Тахири.

— Нет, ты рассержена. Вспомни наш уговор, особенно ту его часть, где ты обязуешься делать то, что я скажу.

Девушка кивнула, сделала глубокий вдох.

— Я попробую. Это тяжело.

— У йуужань-вонгов очень сильна тяга к мести, — заметил Харрар.

— Я знаю, — сказала Тахири. — Иногда мне кажется, что не нужно ей сопротивляться.

— Гнев всегда дает временный подъем, — ответил Корран. — Ты ощущаешь себя чем-то большим, чем ты есть на самом деле, веришь, что все твои поступки справедливы. Но это ловушка.

Тахири закрыла глаза. Когда она открыла их, у нее был более спокойный вид.

— Спасибо, — сказала она.

— Вот и хорошо. — Корран потеребил бороду, когда-то аккуратно подстриженную, а ныне торчавшую во все стороны. — Возле гиперпривода мы не видели ни Пророка, ни вообще никого.

— Он легко мог проскользнуть мимо нас, — ответил Харрар. — Пока мы искали устройство связи.

— Ты прав. Пошли обратно.

На улице начал накрапывать дождь, когда они наконец закончили прочесывать территорию вокруг крыльев и вошли в ремонтный комплекс, держа мечи наготове. В помещении никого не оказалось, однако все турболифты были заблокированы.

— Он внизу, — сказал Корран.

— Ну, не будем же мы ждать, когда он поднимется, — заявила Тахири. — К тому времени может быть слишком поздно.

— Есть соображения, что он собирается делать? — спросил Корран.

— Ни малейшего, — ответила Тахири.

— Нен Йим как-то упоминала, что у формовщиков имеются протоколы, как будто специально предназначенные для борьбы с биосферой этой планеты, — сказал Харрар. — Я не сомневаюсь, что сама она тоже разработала какое-то оружие.

— Ты хочешь сказать, что Нен Йим планировала уничтожить Секота? — спросил Корран.

— Я думаю, что изначально она, как и Шимрра, полагала, что Зонама-Секот представляет опасность для нашего народа, — ответил жрец. — Так же, кстати, как и я. Но я так понял, что мы оба пришли к иному выводу. — Он вздохнул. — Жаль, что я не смог поговорить с ней о ее открытии.

— Она сказала, что нашла решение всех наших проблем, — сказала Тахири.

Корран заметил, что ее глаза влажно поблескивают.

— Может, ее решение и состояло в том, чтобы убить Секота, — брякнул он. Тахири покачала головой:

— Я так не думаю, учитель.

— Ну, ладно, есть только один способ это проверить, не так ли? — Корран уставился в шахту. — Здесь должен быть аварийный спуск на случай обесточивания, но я ничего такого не наблюдаю.

— Вероятно, они пользуются каким-нибудь махолетом или ховерлифтом, — предположила Тахири. — Для лестницы слишком далеко.

— Да, да, — сказал Корран, что-то ища. — По-моему, я вижу путь. Хотя не сказал бы, что он мне по душе.

К радости Нома Анора, поиск занял намного меньше времени, чем он боялся. Собственно, искомый предмет был таким большим и заметным, что исполнитель поначалу не обратил на него внимания. В центре камеры находился узел высотой с два йуужань-вонгских роста и примерно такого же диаметра. На первый взгляд казалось, будто он завернут в какую-то грубую ткань, но более внимательный осмотр выявил, что узел покрывает сеть плотно переплетенных и очень тонких нитей. Нити расходились от основания узла, словно тонкие корешки, и исчезали в сыром каменном полу.

Объект обнаружился прямо у него под носом. Нити в точности напоминали волокна нервной сети корабля, просто их было больше — намного больше.

Ном Анор быстро извлек инкубатор — влажное мясистое устройство размером с ладонь. Он подсоединил его к кахсе и вызвал протокол, который являлся одновременно генетическим кодом и алгоритмом сборки. Из кахсы в инкубатор хлынул поток химических и телепатических данных. Устройство вздрогнуло и начало слабо вибрировать. На губах исполнителя показалась улыбка. Инкубатор приступил к преобразованию генома в живые организмы. Конечным продуктом станет боевой вирус, который внедрится в нервный слой и нарушит его функцию переноса данных. Это, в свою очередь, приведет ко взрыву активной зоны, который не только лишит планету способности перемещаться в гиперпространстве, но и заодно сожжет треть биосферы. Если это даже и не убьет Секота, то, по крайней мере, достаточно отвлечет его внимание, чтобы Ном Анор мог сбежать. Шимрра пришлет несколько кораблей, которые и закончат дело. Все, что нужно — это спрятать инкубатор и покинуть это место.

Ном Анор пощупал волокна. Они были крепкие и не рвались, но зато их можно было легко раздвинуть, и исполнитель запрятал организм глубоко в их переплетение. Волокна медленно заняли прежнее положение, не оставив никаких признаков проведенной диверсии. Даже если джедаи идут по его следам, им нужно не только знать, что он сделал — а откуда им это знать? — но также найти инкубатор, что займет минимум несколько часов. К тому времени будет слишком поздно: микроорганизмы выберутся из инкубатора и атакуют нервные волокна. Через десять часов у Зонамы-Секот начнутся крупные неприятности. Но к тому времени Нома Анора не будет на планете. Исполнитель снял маскуна, достал виллип и погладил его. Через несколько мгновений возникла свирепая физиономия воина.

— Я Ушк Чока, — сообщил виллип. — Ты тот, за кем меня послали?

— Да, — ответил Ном Анор. — Какова ваша настоящая позиция?

— На высокой орбите вокруг планеты, с которой исходит твой сигнал. Похоже, нас не обнаружили.

— Пришли за мной шлюпку, — сказал Ном Анор. — Можно наводиться по сигналу виллипа.

— Да, я зафиксировал твое местоположение, — подтвердил Чока. — Ты сделал то, что обещал Шимрре? — скептическим тоном спросил он.

— Да, коммандер.

— Я не вижу никаких изменений. Планета на месте, и жизнь на ней бьет ключом.

— Скоро все изменится, — заявил Ном Анор, — но, уверяю тебя, в тот момент мало кому захочется здесь быть.

— Это большой риск — посылать сейчас шлюпку, — проворчал Чока. — Мне сообщили об оборонительном потенциале планеты. Ты обещал, что он будет сведен на нет.

— Будет, — настаивал Ном Анор. — Секот не сможет помешать нашему побегу.

— Но он сможет помешать посадке.

— К тому времени, когда шлюпка спустится, — сказал Ном Анор, — у планеты будет по горло других проблем.

По крайней мере, он на это надеялся.

Однако он не мог придумать другой план, который бы позволил убить Секота и спастись самому. Зазор был очень узким, но он все же существовал.

— Так или иначе, — продолжал исполнитель, — какой здесь может быть риск для могучего Ушка Чоки? Всего лишь шанс показать твою храбрость.

Воин гневно взрыкнул, и Ном Анор понял, что задел нужный нерв.

— Конечно, — сказал Чока. — Шлюпка прибудет через семь часов.

— Ты на что смотришь, на тот сверхпроводящий кабель? — спросила Тахири.

— Да. — Кабель был гладкий и как раз такой толщины, что его можно было охватить руками. Он висел в десяти сантиметрах от стены и, судя по всему, доходил до самого дна.

— Я играю, — сказала Тахири.

Корран покачал головой:

— Нет. Если Ном Анор услышит, что я спускаюсь, он сразу поднимется на турболифте. На этот случай ты должна остаться здесь. У Харрара нет никакого оружия.

«А может, Харрар и не подумает его останавливать. Откуда знать, что эти двое на самом деле не заодно?»

Это означало, что придется оставить Тахири в невыгодном положении. Впрочем, Корран ничего не мог с этим поделать. Момент был слишком важный.

Он снял куртку. Снаружи послышался размеренный стук — пошел дождь. Рядом прогремел гром. Корран осторожно потрогал кабель, затем обмотал его курткой, чтобы было удобно держаться. Он перелез через перила и взялся за кабель обеими руками.

— Аттракцион прямо, — произнес он.

— Никакой это не аттракцион, — сказала Тахири. — Будь осторожен. Я не желаю потом рассказывать Миракс, что с тобой случилось.

— Следи за лифтами, — напомнил Корран.

Сказав это, он скользнул вниз.

Первые несколько секунд это было свободное падение; Корран летел на дно шахты, ускоряясь под действеи гравитации. Затем он сжал хватку, добавив трение о кабель. Падение замедлилось, но сразу заболели руки, а куртка быстро нагрелась. Корран снова расслабил руки, потом опять стиснул, и так продолжал попеременно.

Отверстие шахты превратилось в такой маленький кружочек, что лицо Тахири было едва видно. Далеко внизу полосы света на стенах по-прежнему сходились в точку. Лететь оставалось еще далеко, и джедай понял, что в таком режиме он до цели не доберется. Руки устанут задолго до того, как он спустится на дно, а еще раньше прогорит куртка. Корран знал это с самого начала, но хотел провести эксперимент с кабелем, чтобы осуществить задуманное.

Он закрыл глаза, почувствовал, как мимо свистит воздух, почувствовал живую Силу вокруг, могучую, пульсирующую жизнь Секота, далекий невидимый пол, свое собственное тело — все единое в Силе…

И расслабился. Он по-прежнему придерживал руками кабель, но его ладони были разжаты. Теперь движение Коррана действительно было свободным падением, и под давлением воздуха его тело стремилось повернуться горизонтально. Зашевелился страх и попробовал овладеть его сознанием, но джедай отогнал его. Бояться было нечего — он знал, что сможет это сделать. Правда, у него всегда были некоторые проблемы с левитацией…

Нужно очень точно угадать момент, и нужно верить, что Сила подскажет ему этот момент…

Момент настал. Корран схватился за пиджак, и его руки чуть не выдернуло из суставов. В нос ударила вонь горелой синтекожи; пол приближался — все еще слишком быстро. Джедай оттолкнулся, используя Силу — и врезался в землю. Он согнул ноги, выпустил куртку и покатился.

— Оп-па, — пробормотал он.

Ном Анор услышал, как поблизости что-то свалилось на пол, и понял не глядя, что джедаи все-таки нашли способ спуститься в шахту. Он выругался сквозь зубы и побежал к лифту. Никак нельзя было даваться им в руки — пришлось бы либо помогать им предотвратить диверсию, либо умереть вместе с ними. Ни то, не другое не входило в планы исполнителя. Оружия у него не было, за исключением плаэрин-бола.

Лифт был уже виден, но сзади слышался топот бегущих ног. Ном Анор подбежал к кабине, выдернул из дверей ящик и ударил по кнопке подъема.

Только теперь он обернулся, чтобы увидеть, кто его преследует. Из-за штабеля механизмов выскочил Корран Хорн, держа в руке пылающий меч. Он быстро приближался, но недостаточно быстро.

— Ном Анор! — крикнул джедай. — Сразись со мной!

Ном Анор саркатсически расхохотался.

— Я не стал драться с сопляком Соло на Йаг'Дхуль, — крикнул он в ответ сквозь закрывающуюся дверь. — С какой стати я должен драться с тобой?

Кабина двинулась вверх.

Теперь у исполнителя было несколько секунд, чтобы подумать. Хорн разблокирует лифт и последует за ним, но Тахири с ним не было. Скорее всего, она будет ждать наверху, перед дверью лифта. Возможно, с нею Харрар. Удасться ли одолеть их обоих?

Очевидно, придется это сделать, иначе все старания пойдут насмарку. Они уже знают, кто он. Должно быть, формовщица была не настолько мертва, как он подумал.

Следующие несколько секунд он собирался с силами, зная, что сейчас будет либо миг триумфа, либо очередная неудача.

Дверь открылась.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Скрип корпуса «Мон Мотмы» казался ударом грома; корабль неуклюже повернулся бортом, наводя пушки на передовой йуужань-вонгский аналог «разрушителя». «Разрушитель», занимавший выгодную позицию для стрельбы, отступать не собирался и открыл огонь, безжалостно молотя по щитам флагмана. Веджу даже казалось, будто он слышит торжествующий хохот йуужань-вонгского командира: к тому времени, когда главные батареи «Мон Мотмы» займут необходимую ориентацию, ее щиты будут снесены. Хорошо, что Ведж на самом деле задумал совсем другое.

— Начали, — тихо сказал он. — Включить притягивающий луч.

Корабль содрогнулся от кормы до носа и глухо завибрировал — конструкция пыталась сохранить равновесие, после того как к ней внезапно пристегнули другой массивный объект еще больших размеров. Оба корабля начали медленно и неуклюже вращаться.

— Они вырвались из захвата, сэр, — сообщила Сел.

— Вот и отлично, — ответил Ведж, подавив улыбку. Им удалось загнать эсминец прямо на курс йуужань-вонгского дредноута, полностью лишив его возможности стрелять по «Мон Мотме» и по тяжелому мон-каламарианскому крейсеру «Ветер Вортекса», который следовал сзади. Йуужань-вонгский «разрушитель» теперь не только служил им щитом, но и сам оказался удобной мишенью для обоих кораблей Альянса. Ведж в удовлетворении наблюдал, как огромные куски вражеского корабля раскаляются добела, затем синеют, краснеют, остывая, и, наконец, становятся черными. По шипастому корпусу «разрушителя» прошел ряд взрывов, и корабль развалился на части.

Мостик разразился радостными криками.

Теперь превосходство было на их стороне — в численном отношении.

— Продолжайте по плану. — распорядился Ведж.

«Ветер Вортекса» прошел над громадой издыхающего «разрушителя», одновременно повернувшись бортом, и обрушил огонь своих батарей на следующий корабль, который шел за ним. Ведж направил «Мон Мотму» вправо и вниз относительно «Ветра Вортекса», дабы вместе с «Памятью Итора» обстреливать другой маленький корабль размером с фрегат. С помощью этой тактики приманок и ловушек он пробивался сквозь йуужань-вонгский строй, используя один из кораблей для того, чтобы заманивать врагов на курс друг друга. Дело шло как-то даже слишком легко, но йуужань-вонги, несомненно, ожидали от него стремительной и грубой атаки непосредственно на тральщик. Вместо этого Ведж перепахивал фланг, более удаленный от огромного довина-тягуна, весьма основательно его кромсая. Вонги наконец разгадали его план и теперь переводили из центра свой самый большой линкор; слишком медленно, однако, меж тем как Ведж уже вывел из строя три вражеских корабля, не потеряв ни одного из своих — хотя «Рэйнжеру» порядком досталось.

Правый фланг теперь был под их контролем. Ведж приказал своим кораблям построиться в линию и открыть массированный огонь, расчищая путь к приближавшемуся дредноуту — чудовищному километровой длины конусу из матово-белого йорик-коралла. Где-то около сотни кораллов-прыгунов было сожжено в эти первые адские секунды, и на их место устремились истребители Альянса, атаковавшие громоздкие корабли йуужань-вонгов.

— Идите и скушайте нас, — молвил Ведж. — Идите же, будьте вонгами, которых я знаю и люблю.

Потому что теперь корабли, оставшиеся от йуужань-вонгской флотилии, оказались в заведомо невыгодном положении. Чтобы продолжить бой, им пришлось бы двинуться навстречу объединенной огневой мощи шести кораблей Альянса.

Что, опять же предсказуемо, они и предприняли.

Назревало месиво.

— Сэр, со стороны «Голана-2» замечена какая-то активность. Станция открыла огонь по «скокам», преследующим Двойных Солнц.

— Вот как? — Это была хорошая новость. Ведж практически не надеялся, что боевая платформа окажется функциональной спустя столько лет. Как Джейне удалось так быстро ее оприходовать?

— Да, сэр?

— Попробуйте вызвать полковника Соло.

Дредноуты приближались, стреляя с максимальной дистанции. Уже было видно, как их поражают залпы истребителей.

— Цельтесь в довинов-тягунов, пока они не подойтут на эффективное расстояние, — приказал Ведж. — По желанию и только лазеры.

«Мон Мотма» и ее товарки открыли огонь.

— Сэр! — расстроенно молвила Сел.

— Да? — спокойно отозвался Ведж.

— Не удается вызвать полковника Соло. И еще…

— Что?

— «Голан-2» исчезла.

— Как исчезла? Уничтожена?

— Трудно определить с такого расстояния, слишком большие помехи, но не было замечено ни вспышки взрыва, ни обломков. Более вероятно, что она транспортировалась.

«Нет, потом есть, потом опять нет…»

— Траун, — пробормотал Ведж. — Это ты что ли, оставил нам подарок?

— Сэр?

— Она замаскировалась, лейтенант. Следите за тем сектором и немедленно сообщите мне, как только полковник Соло выйдет на связь.

Он снова переключил внимание на готовящуюся битву. Голановская платформа являлась скорее джокером в колоде — это означало, что нужно работать с тем, что есть.

Передовой дредноут попал под шквальный огонь, но, должно быть, в передних отсеках был особенно толстый корпус, потому что корабль продолжал надвигаться. Ведж подошел к обзорному окну.

— Подохни, проклятая скотина, — пробормотал он. Но скотина перла как ни в чем ни бывало, нацеливаясь на средний крейсер «Спрайтспрэй».

Теперь, даже если бы им удалось вывести из строя довинов-тягунов, разогнавшемуся кораблю хватило бы инерции, чтобы раздавить крейсер всмятку и пробить дыру в линии Альянса. Если у дредноута останется сколько-то пушек и он окажется позади строя, придется сражаться на два фронта.

— «Спрайтспрэй», пропустите его. «Ветер Вортекса», «Правосудие» — обработайте артиллерией.

Три корабля передали подтверждение. Дредноут с грохотом пронесся мимо, инерция не позволила ему остановиться, когда «Спрайтспрэй» откатился в сторону, а «Ветер Вортекса» и «Правосудие» заняли позиции над и под зазором. Когда дредноут вошел в образовавшийся пробел, они вломили ему с двух сторон. Проход сквозь линию стоил дредноуту двигателей и массовых повреждений на всех палубах. Лишившись тяги, он продолжал двигаться по прежнему вектору, к краю системы. Однако следом за ним подходили другие. Ведж перестроил линию, расположив свои корабли по обе стороны уже поврежденных кораблей противника.

— Сэр!

По взволновому голосу Сел Ведж понял, что новости плохие. Возле тральщика выходили из гиперпространства корабли — йуужань-вонгские корабли. По спине генерала пробежал легкий холодок.

— Они поняли, что это не ловушка, — сказал Ведж. — Они возвращаются.

Это означало, что бой начинается по новой.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Дверь открылась, и из кабины вышел улыбающийся Ном Анор, держа руки ладонями вверх.

— Стой там, — скомандовала Тахири.

— А если я не остановлюсь, ты меня зарубишь? — спросил Ном Анор. — Я безоружен.

— Ты бы не стал использовать оружие, если бы оно у тебя было, — процедила Тахири. — Трус. Ты побоялся сразиться с Энакином на Йаг'Дхуль.

Ном Анор пожал плечами:

— Правда. Как там поживает сопляк Соло? Ах, нет… кажется, он умер? Да-да. Верно, он умер. Вы с ним были, кажется близки? Какая жалость.

— Заткнись, — сказала Тахири. В ней закипал гнев, побуждавший ее сделать именно то, что он предлагал — зарубить его, рассечь надвое издевательскую ухмылку на его лице.

— Ты злишься, — произнес Ном Анор. — Я думал, джедаям нельзя злиться.

— Для тебя я делаю исключение, — ответила Тахири.

— Какая честь, — фыркнул исполнитель. — Ради меня ты готова перейти на Темную сторону?

— Ты не ведаешь, что говоришь, — молвила Тахири.

— Ошибаешься, — ответил Анор, выходя из кабины. — Я изучал вашу джедайскую философию. Я знаю, что, убив меня в гневе, ты совершишь самый страшный грех из всех возможных.

— Тебе уже будет все равно, — сказала Тахири. — Ты будешь мертв.

— Неужели? — Он сделал еще шаг.

— Стой, — приказала Тахири.

— Очень хорошо. Я выполняю твою просьбу.

Исполнитель остановился менее чем за метр от Тахири, пристально глядя на нее. Тахири чувствовала, что у нее дрожат руки — не от страха, а от старания контролировать эмоции.

— Убей его, — сказал Харрар.

— Он безоружен, — ответила Тахири. — Я не могу убить безоружного.

— Нет! — закричал Харрар, прыгнув вперед.

Это отвлекло Тахири на долю секунды, она повернулась — но все же успела заметить, что зрачок одного из глаз Анора расширяется…

Мгновенно в памяти всплыло: Лея что-то говорила о его глазах. Тахири отскочила в сторону, увернувшись от ядовитого плевка, но при этом забыла о перилах. Она крепко приложилась, и бедро пронзила острая боль. Тахири еле успела увернуться, когда Ном Анор обошел жреца и нанес ей мощный удар. Удар достиг цели, и она кувыркнулась через голову. Тахири выпустила светомеч, неистово пытаясь ухватиться за перила.

Она промахнулась и полетела вниз.

Ном Анор был поражен, что удалось так легко справиться с Тахири. Он повернулся лицом к Харару — жрец снова бросился на него, свирепо скаля зубы.

Ном Анор встретил его ударом «к'урх», затем с разворота выбросил вперед кулак, целясь в затылок жреца. Но Харрар пригнулся и тоже взмахнул рукой. Он схватил Анора за ногу, лишив его равновесия, и успел нанести мощный удар кулаком.

Благодаря скоре счастливому случаю, чем сноровке исполнителя, удар прошел мимо цели. Ном Анор с такой силой впечатал кулак Харрару в челюсть, что жрец оступился. На пол посыпались осколки выбитых зубов. Харрар рухнул на землю, покатился к стене и замер.

Ном Анор быстренько оценил свое положение; оказалось, что день складывается даже еще лучше, чем думалось. Джедайка уронила свое оружие. Исполнитель немедленно подобрал его. В прошлом ему уже доволилось экспериментировать с такими штуками, и он без труда зажег светомеч. Затем, вспомнив о Хорне, он обрубил энерговводы лифтов, начав с того, который был в движении. Он услышал, как кабина остановилась где-то неподалеку.

Зная, что этого может и не хватить — Хорн вполне мог прорезать дыру в стене и вылететь через нее — он покинул здание, на ходу пряча выключенное оружие за пояс, и побежал сквозь потоки дождя в сторону высокой ровной площадки, которую обнаружил перед тем.

Тахири размахивала руками в воздухе, отчаянно пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться, но не могла ни до чего достать. Краем глаза она заметила кабель, по которому съехал Корран, до него было где-то около метра — все равно полметра нехватало.

«Силу используй, дура», подумала Тахири. Она потянулась, взялась за кабель Силой, сместив вектор своего падения в его сторону.

Тахири схватилась за кабель голыми руками и вскрикнула, когда ладони обожгло огнем. Рефлекторно она едва не разжала пальцы, но это означало бы продолжить падение. Ном Анор сбежит, Секот умрет — а она подведет Коррана. Если тот еще жив.

Тахири впустила в себя боль и сконцентрировалась поверх нее, тормозя свое падение с помощью Силы. Наконец, когда каждый мускул ее тела возопил в один голос с ладонями, она остановилась.

Она подняла глаза и увидела, что пролетела почти сто метров.

Гнев вернулся, но теперь он был необходим Тахири — не для боя, а для того, чтобы охватить кабель ногами и карабкаться вверх: за каждый выигранный сантиметр приходилось платить морем боли. Она чувствовала, как лопаются волдыри на руках.

«По крайней мере, теперь у меня липкие ладони», подумала Тахири. Теперь ей было удобно держаться за кабель, как будто руки были сделаны из таловой резины.

Ном Анор осторожно поднимался по узкой тропинке, переставляя ноги в моменты ярких вспышек, когда молнии расцвечивали мир в бело-синие цвета, потом снова погружая его в темноту. Неустанно стучал дождь, рев ветра напоминал хохот какого-то безумного бога. Дорога проходила по изломанному каменному хребту, по обе стороны которого зияли темные пропасти. Исполнитель вышел на ровное место и на секунду остановился; он вдруг понял, что действительно боится. Казалось, будто сама планета пытается сделать то, что не удалось джедаям.

Возможно, так и было. Если Нен Йим права и планета действительно разумна, она могла увидеть акт саботажа. Возможно, планета жаждала мести.

— Делай все, на что способна, — прорычал исполнитель навстречу ветру. — Я Ном Анор. Узнай мое имя, ибо я тот, кто тебя убил.

Сказав это, он наконец почувствовал полную уверенность в том, что поступил правильно. Зонама-Секот была похожа на цветок тонку, привлекающий насекомых своим сладким запахом, искушая их спуститься — а потом, схваченные густым клеем, они смотрят, как смыкаются длинные лепестки. Частично живое существо, частично машина и, неведомо как, частично джедай, планета была мерзостью — большей мерзостью, чем даже Корускант, самой большой мерзостью в этой галактике мерзостей.

Куореал был прав. Им не следовало приходить сюда. Однако он, Ном Анор, уже исправил ситуацию.

Исполнитель прошел узкое место, переступил через трещину в момент следующей вспышки молнии и увидел, что впереди тропинка немного расширяется.

Но краем глаза…

Кто-то врезался в него сзади, обрушив яростный удар на его шею. Сила удара была такова, что исполнитель растянулся на земле, приложившись подбородком о камень. Взревев, он ударил в ответ и откатился. Удар ноги угодил в его разбитый подбородок, но он успел схватить эту ногу и дернуть. Противник тяжело грянулся оземь. Ном Анор отполз назад, силясь встать на ноги, но обнаружил, что лежит на краю обрыва. Небо прорезала молния, и на ее фоне исполнитель увидел поднимающийся силуэт. Еще одна вспышка, на этот раз позади — и он увидел лицо Харрара, жуткое, как будто сами боги вложили в него пламя своей мести.

— Ном Анор, — воскликнул жрец, перекрывая шум дождя. — Готовся к смерти, вероломный.

— Эта планета свела тебя с ума, Харрар, — процедил Ном Анор. — Ты перешел на сторону джедаев и выступаешь против меня?

— Я перешел на сторону Зонамы-Секот, — отвечал Харрар. — Что до тебя — ты проклят Шимррой, бесчестный корих. Я в любом случае убил бы тебя.

— Зонама-Секот — это ложь, дурачина ты. Я все наврал своим последователям, чтобы они меня слушались.

— Ты ничего не знаешь, — сказал Харрар. — Ты знаешь меньше, чем ничего. Ты думаешь, что тебе известны тайны жрецов? Думаешь, мы раскрываем все свои знания? Это Шимрра все время лгал нам. Зонама-Секот — это правда. Если ты хочешь помочь своему народу, скажи мне, что ты сделал.

Ном Анор почувствовал в своей ладони рукоять светомеча. Харрар приближался; одного-единственного удара хватит, чтобы исполнитель полетел в пропасть. Анор не решался использовать плаэрин-бол: даже если там остался яд, ветер и дождь в лучшем случае отразят выстрел, в худшем — пошлют обратно в него же. Единственным спасением было джедайское оружие.

— Что толку, если я скажу? — осклабился он. — Порчу уже не исправить.

— Я тебе верю, — сказал Харрар, и его лицо исказилось. Он быстро шагнул к исполнителю.

Ном Анор нажал на кнопку, и из рукояти с шипением вырвался режущий луч, под дождем сразу окутавшийся паром. Странное оружие, в котором весит одна рукоять. Исполнитель взмахнул мечом, целясь жрецу в колено, но из-за неудобной позиции и с непривычки удар получился неуклюжим. Однако при виде светового клинка Харрар попытался остановиться и рефлекторно отдернул ногу из-под удара; он поскользнулся на мокрых камнях, потерял равновесие и полетел со скалы вниз.

Его вой ярости и отчаяния быстро оборвался. Тяжело дыша, Ном Анор поднялся на ноги, выключил светомеч и продолжил свой путь. Похоже, боги снова были с ним. Уж точно они больше не были с Харраром.

Когда турболифт застрял, Корран зажег светомеч, разрезал крышу кабины и отшагнул в сторону, когда на пол свалился металлический круг. Выждав несколько секунд, чтобы металл остыл, он подпрыгнул и ухватился за край отверстия, подтянулся и вылез на крышу. В тусклом свете аварийных ламп он увидел вверху дверь, до нее было метров десять. Лифт был магнитный, поэтому стены шахты были гладкими, как стекло, a питающие кабели были спрятаны внутри. Ни ступенек, ни других опор Корран не видел. Можно было бы вырезать опоры для рук, но это заняло бы слишком много времени.

Джедай спрыгнул обратно в кабину и осмотрел панель управления. Языка он не знал. Значки «вверх» и «вниз» были понятны, но с остальными пришлось бы повозиться.

Должно быть, Ном Анор как-то отрезал питание сверху, но кабина не упала — вероятно, на этот случай имелась аварийная батарея. Но сможет ли аварийная система закончить подъем, или она едва способна удерживать лифт в воздухе?

Корран нажал на красную кнопку с двумя вертикальными линиями и треугольником — безрезультатно. Он попробовал еще несколько кнопок, с тем же успехом. В разочаровании он ткнул кнопку «вверх».

Кабина пришла в движение, хотя и намного медленее, чем до того. Коррану захотелось побиться головой о стенку: аварийная система функционировала отдельно от нормальной, нужно было просто сказать кабине, куда ему нужно.

Через несколько минут он выпрыгнул из лифта, готовый к бою — но биться было не с кем. Комната оказалась пустой. На полу виднелись мелкие брызги черной крови, но, кроме них, не было никаких ключей, которые объяснили бы, что здесь случилось. Корран уже хотел выйти наружу, когда услышал слабый шум, доносившийся из эксплуатационной шахты. Он наклонился и двадцатью метрами ниже увидел Тахири, которая поднималась по сверхпроводящему кабелю.

— Ты в порядке? — крикнул джедай.

— Все нормально, — дрожащим голосом ответила Тахири. Похоже, подъем давался ей с трудом. — Ном Анор сбежал. Ты должен его остановить… я догоню, когда смогу.

— И что, оставить тебя висеть здесь? Нет, не думаю. Держись.

Он вернулся к лифтам. Кто-то действительно перерезал энергосоединения — причем, похоже, светомечом. Корран осторожно наклонился, схватил оптоволоконный кабель толщиной с хороший канат и начал его вытаскивать. Набрав достаточно, он обрубил кабель мечом и завязал на конце петлю.

За это время Тахири не слишком продвинулась вверх. Корран бросил ей канат.

— Просунь ноги в петлю, — сказал он, — и цепляйся руками. Я тебя вытащу.

Девушка устало кивнула и повиновалась. Корран перебросил свой конец каната через перила и вытащил ее. Когда Тахири перелезла через край, он увидел ее ладони.

— Дай я взгляну, — сказал он.

— Все в порядке, — запротестовала Тахири.

— Дай я взгляну.

Ладони были сильно стерты и обожжены, но, похоже, сухожилия не пострадали, а это было главное. Старая рана от змеежезла была слегка надорвана и сочилась кровью, но не сильно.

— Что ж, по крайней мере тебе тоже довелось спуститься по кабелю, — сказал Корран. — Понравилось?

— Не то слово.

— Так что же здесь произошло?

— Я его упустила, — сказала Тахири. — У него в глазу какая-то штука, которая плюется ядом.

— Он в тебя попал?

— Нет. Но когда я увернулась, то налетела на перила. Он меня ударил, и я упала в шахту.

— А Харрар?

— Не знаю. Думаю, он напал на Анора. Возможно, он пошел за ним — нам тоже придется.

Корран посмотрел на улицу, где было темно и хлестал дождь.

— Согласен. Но как мы теперь их отыщем без Силы?

— У меня есть вонг-чутье, — сказала Тахири. — Если он не ушел далеко, я думаю, что смогу его найти.

Корран достал маленькую штырь-лампу, и в ее свете они обнаружили грязные, заполненные водой отпечатки ног, ведущие вверх по склону. Они двинулись по следам и вскоре вышли на узкий каменный гребень.

— Что ж, отсюда только один путь, — сказал Корран. Пока они поднимались, гроза достигла крещендо, молнии каждую секунду били в долину, где они обитали. Стоял такой грохот, что джедаи не слышали друг друга. Но внезапно все кончилось. Дождь ослабел, затем совсем прекратился, ветер утих до чистого, влажного бриза.

Непрерывно поднимаясь, гребень вывел их к еще более высокой горе.

— Он хочет забраться на самую верхотуру, — сказал Корран. — Ты чувствуешь свой меч?

— Нет, — ответила Тахири. — Что-то мешает, причем сильнее, чем раньше.

— Я тоже заметил, — подтвердил Корран. — Это Зонама-Секот. Что-то… не в порядке.

— Мы проиграли, — сказала Тахири. — Ном Анор таки сделал, что хотел. Я в этом уверена.

— Возможно, мы еще успеем его остановить, — возразил Корран. — Сосредоточься. Используй свое вонг-чутье.

Тахири закрыла глаза, и Корран почувствовал, как она расслабилась, устремившись в какую-то область, ему недоступную.

— Я чувствую его, — наконец сказала Тахири. — Он наверху.

Когда небо начало сереть, они вышли на широкое горное плато, носившее следы недавных колебаний почвы. Скальная порода под почвой расколась в нескольких местах, обнажив разные пласты. Земля была черная и выжженная, растительность низкорослая (если она вообще была), хотя там и сям стояли обугленные стволы гигантских борасов, будто колонны рарушенного храма.

— Я его потеряла, — сказала Тахири с нотками паники в голосе. — Он может быть где угодно.

Корран это понимал. Там, где сохранилась почва, плато устилал упругий ковер зеленой травы, на котором не оставалось следов.

— Мы будем идти в прежнем направлении, — сказал джедай, — пока не…

Высоко вверху послышался слабый грохот, похожий на отдаленный раскат грома.

— Ба-бах, — пробормотал Корран, обшаривая взглядом небо. Тучи разошлись, только очень высоко плыло несколько облачков.

— Вон где, — сказала Тахири, показывая на быстро движущуюся высоко в небе точку.

— Хорошие глаза, — похвалил ее Корран. — Угадай с трех попыток, куда она летит?

— Туда, где Ном Анор.

Точка начала быстро снижаться в направлении плато. Корран проследил ее путь и вблизи низких кустов заметил какое-то движение.

— Вперед, — произнес он. — Если бегом, то можно успеть.

— Мы успеем, — твердо сказала Тахири.

Ном Анор смотрел на приближающийся корабль, когда земля у него под ногами вдруг задрожала. Судорога длилась всего мгновение, но исполнитель знал, что это только начало. Он посмотрел на еле различимые направляющие гиперполя и увидел белый столб, поднимающийся к небу. Ном Анор выпятил губу: если он неверно рассчитал время, если его убъет собственноручно организованный взрыв, как же будут смеяться боги…

Слева зашелестела трава, и краем глаза Ном Анор заметил неестественное цветовое пятно. Медленно, словно во сне, он повернулся и увидел выходящего на поляну Коррана Хорна. В глазах джедая исполнитель прочитал свою смерть.

Ном Анор бросил взгляд на корабль. Шлюпке оставалось лететь какие-то секунды, но джедаям понадобится намного меньше времени, чтобы убить его. Исполнитель положил руку на украденный светомеч…

И бросился в низкие заросли за спиной. Нужно было просто выиграть немного времени, чтобы корабль Чоки приземлился и высадил воинов.

Корран Хорн закричал и побежал за ним. Ном Анор промчался между деревьями, перепрыгнул через старую трещину и начал забирать влево, рассчитывая сделать круг и вернуться на поляну. Земля снова вздрогнула — недостаточно сильно, чтобы сбить его с ног, но почти. Исполнитель бросил взгляд через плечо, увидел, что Хорн догоняет, и понесся еще быстрее. Он успел увидеть носок ноги на уровне своих глаз. Нога принадлежала Тахири, чье тело вытянулось в воздухе параллельно земле.

Удар пришелся Анору в нос, сбив его с ног, голова его дернулась назад. Исполнитель врезался в дерево и сполз на землю, ловя ртом воздух. Он потянулся к джедайскому оружию, засунутому за пояс, но его не было.

Меч держала в руках Тахири, и клинок был уже активирован.

— Это мое, — сказала она.

Сзади подошел Корран.

— Не убивай его, — сказал джедай.

— Не буду, — ответила Тахири, но по ее тону Ном Анор понял все. Это вообще не был человеческий тон: хотя она говорила на общегале, все оттенки речи были йуужань-вонгскими. В ее голосе не было жалости, зато много нехороших обещаний.

— Но я собираюсь отрубить ему ноги, — продолжала Тахири, подходя ближе. — А потом руки. Если только он не скажет нам, как остановить то, что он сделал с Секотом.

— Делай, что хочешь, — заявил Ном Анор, вложив в свой ответ столько презрения, сколько было в его силах. — Процесс уже начался. Его не остановить.

— Где Харрар? — спросил Корран.

— Он мертв, — отвечал Ном Анор. — Я убил его.

Он смотрел, как кончик меча Тахири опускается к его ноге, затем вздрогнул, когда она прожгла неглубокую черту в его лодыжке.

— Тахири, нет, — скомандовал Корран.

Глаза Тахири еще больше сузились, и она убрала оружие.

— Да, учитель, — сказала она.

— Вставай, Анор.

Исполнитель начал медленно подниматься на ноги.

— Корран, корабль садится, — сказала Тахири.

— Но он на нем не улетит, — отозвался Корран. — У тебя есть виллип, так, Ном Анор? Ты отошлешь их, сейчас же, или я сам отрежу тебе башку. И это, дружище, ни разу не блеф.

— Они меня не послушают, — сказал Ном Анор.

— Может, и не послушают, — ответил Корран. — А ты попытайся.

Ном Анор посмотрел в его глаза и понял, что джедай не шутит.

Он начал доставать виллип, лихорадочно размышляя.

В следующий миг Зонама-Секот чуть не зашвырнула их в космос.

Земля встала дыбом, и Сила взорвалась воплем боли, наполнив сознание Тахири таким невыносимым страданием, что она едва заметила, как шлепнулась обратно вниз. Она изо всех сил пыталась отключиться от этой муки и встать на ноги, но за ней стояла слишком сильная воля. Казалось, будто сердце ощетинилось миллиардами иголок, которые впились и в сердце, и в легкие, и в хребет. Тахири сжала голову руками, подвывая в такт крику Зонамы-Секот. Будто сквозь пелену она увидела, как Ном Анор бежит мимо безумно наклоненных стволов деревьев.

«Нет! Секот, это он с тобой такое сделал!»

То ли Секот действительно ее услышал, то ли это дало ей силы, чтобы стряхнуть боль и тоску, но она кое-как воздвиглась вертикально. Корран стоял, тяжело привалившись к дереву.

— Корран…

— Секунду, — сказал он. — Я… в порядке. Кажется, все под контролем.

Спотыкаясь, двое джедаев побрели через треснувшее плато. Корабль стоял на земле, и Ном Анор бежал к нему. Тахири мчалась, как никогда прежде, черпая энергию из бушующей вокруг Силы. Корран чуть-чуть опередил ее. Они догоняли исполнителя. Если они схватят его до того, как из корабля выпрыгнут воины — тогда, возможно, еще удасться спасти Секота. Тахири упорно цеплялась за эту надежду. Казалось, что легкие вот-вот лопнут; сердце стучало на пределе сил.

Вдруг резким ударом Корран сшиб ее с ног. Тахири даже не успела подумать о предательстве, когда увидела, что он тоже упал ничком. Спустя долю секунды место, где они стояли, с жужжанием прошил рой жуков-пуль.

Тахири неожиданно поняла, что они с Корраном, должно быть, переживали боль Секота дольше, чем думали. Воины уже вышли из корабля и укрылись по периметру поляны. Джедаи были окружены.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

— Вот что, народ, — сказал Хан, когда в кабине запищал сигнал выхода из гиперпространства. — Держитесь. Если Ведж до сих пор здесь, то скорее всего потому, что его не отпускают вонгские тральщики. То есть нас хотят выдернуть раньше времени, в который раз.

— Надеюсь, что его здесь нет, — произнес Ц-3ПО. — Я так не люблю незапланированные выходы! Они создают неприятный резонанс в моих цепях.

— Великолепно, — буркнул Хан. — Мне только дроида-ипохондрика не хватало.

— Сэр, дроид никоим образом не может страдать ипохондрией.

— Как скажешь, Золотник. Ану-ка…

Хан потянул рычаг на себя, и «Сокол» без каких-либо осложнений вышел из гиперпространства — по сути, даже более плавно, чем обычно.

— Ну, не угадаешь, — пробормотал Хан. — Вышли нормально. Это должно значить…

— … что мы слишком далеко от тральщика, — закончила Лея. — Но почти рядом.

Она была права. Приборы показывали гравитационные профили не одного довина-тральщика, а целых двух. «Сокол» вышел в обычное пространство как раз за полем действия ближайшего из них. Если бы Хан указал точку выхода чуть-чуть дальше, его догадка оправдалась бы.

— Ой, беда, — сказал Ц-3ПО. — Похоже, генерал Антиллес здесь. И дела у него идут неважно!

— Ага, — согласился Хан. — Можешь повторить это еще раз, — он метнул на дроида свирепый взгляд. — Но лучше не надо.

Система кишела йуужань-вонгскими кораблями. Ближе всех торчал в пространстве один из тральщиков, похожий на двухклинковый меч без рукояти. Позади него неподвижной массой висели «скоки» и несколько крейсеров, очевидно, защищавшие тральщик от атак. Еще дальше внутри системы кипела основная битва — десять больших кораблей йуужань-вонгов (два из которых были настоящими чудовищами) сражались с остатками флотилии Веджа.

Остатков этих было немного — Хан насчитал аж четыре корабля размером начиная от фрегата. Они сбились в кучу, стараясь не дать себя окружить, но — как правильно отметил Ц-3ПО — дела у них шли довольно неважно.

Наконец, позади этого месива болтался второй тральщик. Он, как и первый, держался на расстоянии, просто не давая кораблям Альянса уйти в гиперпространство.

— Ого, — сказал Хан. — Им нужны подкрепления, причем оперативно.

— Это катастрофа, — пробормотала Лея. Вдруг она села прямо, и в ее глазах появилось характерное джедайское выражение.

— Что такое?

— Джейна.

Сердце замерло у Хана в груди.

— Она жива, — сказала Лея, — и я не думаю, что она ранена. Но что-то не так.

— Если она здесь, то я в этом не сомневаюсь, — сглотнул Хан.

— Неужели мы не можем ничего сделать? — вскричал Ц-3ПО.

— Можем, — ответила Лея.

— Ага, — молвил Хан, поглядывая на тральщик. — Можем.

— Все что… как, сэр, вы собираетесь атаковать тральщик? В прошлый раз мы едва уцелели!

— Они еще нас не заметили, — сказал Хан. — У них и кораблей-то нет на этой стороне. Взрывай — не хочу. Маленький элемент неожиданности, небольшое ноу-хау — конечно, почему бы и нет?

— Но нашего оружия не хватит, чтобы вывести из строя корабль такой величины, — указал дроид.

Лея наколонилась и поцеловала Хана в щеку:

— До сих пор это его никогда не останавливало.

Хан почувствовал комок в горле, но заставил себя улыбнуться.

— Случай более чем заурядный, Трипио. Не нервничай.

Он включил канал связи с ДИшками:

— Капитан Девис, могу ли я поручить вам немедленно доложить о данной ситуации гранд-адмиралу Пеллеону?

— Я думал, вы сами собираетесь это сделать, — ответил Девис.

— Пеллеон может не успеть. Он может вообще не явиться, учитывая ситуацию. Да что там, у него могут быть собственные проблемы. Мы останемся здесь и вынесем этот тральщик.

— Ничего себе, — сказал Девис.

— Да так, будничная работа, — ответил Хан. — А вы смотайтесь туда-назад и поскорее приведите нам подмогу, ладно?

— Я пошлю одного из ведомых, — сказал Девис, — а сам останусь с вами.

— Я… — Хан посмотрел на сражение, вспомнил, что Джейна где-то там. — Благодарю за предложенную помощь, капитан Девис. Спасибо.

Он сплел пальцы, щелкнул ими.

— Ладно, — сказал Хан. — Начнем наше маленькое представление. — Он повернулся к Лее. — Дорогая, займись-ка одним из турболазеров, а? Наши приятели-ногри очень проворно обращаются с пушками, но в данной ситуации я бы предпочел, чтобы… — Он запнулся, и почти все хвастливые нотки улетучились из его голоса.

— Я бы предпочел, чтобы ты была здесь, рядом со мной, — совладав с голосом, закончил Хан. — Но ты нужна мне на верхней турели.

Лея сжала его руку:

— Я знаю. Я пошлю на вторую Мивалх.

Она поднялась с кресла, но, прежде чем она успела выйтьи из кабины, Хан притянул ее к себе и поцеловал.

— Будь осторожна, ага? — сказал он.

— Я всегда осторожна.

Он смотрел ей вслед, и ему вдруг подумалось: «улететь бы, найти Пеллеона, сесть и смотреть на закат…» Но где-то здесь была Джейна, и, несмотря на тот факт, что шансы…

— О, замечательно, — пробормотал Хан. — Я становлюсь похож на Трипио.

— Что случилось, сэр? — спросил Ц-3ПО.

— Я сказал — я рад, что ты здесь, Трипио.

— Ах… спасибо, сэр. Поистине я весьма тронут.

— Точно, — сказал Хан. Он снова включил канал:

— Ладно, ДИшки, мы начинаем — держитесь позади, пока они не начнут бросать на нас «скоков».

Тральщик представлял собой два веретенообразных конуса, соединенных основаниями, и размерами он был почти равен «звездному разрушителю». Обычно такие корабли прикрывались «скоками», но сейчас «скоков» где-то не было — то ли участвовали в сражении, то ли патрулировали между тральщиком и зоной боевых действий, охраняя корабль с той стороны. Хан направил «Сокол» в направлении самой широкой части корабля, зная, что у него будет только один хороший шанс, прежде чем вонги обнаружат его и пошлют на перехват тысячи «скоков». ДИшки построились слева и справа от грузовика.

— Следите за источником гравитации, парни, — предупредил их Хан. — Мы хотим содрать с них краску, а не размазаться о корпус.

— Слушаюсь, — отозвался Девис. — Корректируем курс.

Хан направил корабль в место стыка, где соединялись два конуса, и начал обрабатывать его из счетверенки. Спустя секунду в дело вступили турели. На пути возникла паутина воронок, всасывающих выстрелы в пустоту. Хан выпустил по ударной ракете слева и справа и с удовлетворением наблюдал, как обе впились в йорик-коралловую глыбу. В корпусе образовалась пробоина, и взрывная волна всколыхнула тральщик до самых заостренных концов.

«Сокол» начал облетать тральщик, его траектория изгибалась под действием гравитации. Однако вместо того, чтобы вырваться на свободу с помощью гравитационного маневра, Хан вывел корабль на низкую орбиту и продолжал непрерывно стрелять, стараясь прожечь траншею достаточной глубины. Плазменные орудия открыли огонь, однако Хан потому и избрал своей мишенью центральную линию, что здесь его со всех сторон закрывала масса корабля; врагам было трудно вообще успеть по нему выстрелить, не то что поймать в прицел. Тем не менее один раз мимо кабины с ревом пронесся плазменный заряд — восьметровый взрыв раскаленной материи обрушился на дефлекторы, а защитные схемы корабля еле выдержали ионный удар.

Меж тем менее одной десятой всех лазерных выстрелов попадали в цель, а в лотках оставалось всего несколько ударных ракет. Траншея росла довольно медленными темпами.

— «Скоки» на подходе, — сообщил Девис. — Шесть штук в первой волне.

— Сможете их сдерживать еще один-два захода? — спросил Хан.

— Вас понял, капитан Соло.

Хан выпустил еще две ударные ракеты — одна попала в тральщик, вторая взорвалась перед самой воронкой. Это произошло так близко, что врывная волна сорвала «Сокол» с орбиты и выбросила с центральной линии. Внезапно корабль оказался не сбоку от линии огня орудий тральщика, а точнехонько на самой этой линии. Хан поставил грузовик на ребро, пытаясь уменьшить площадь поражения, и стал выписывать зигзаги под ураганным огнем, прижимаясь ближе к корпусу, дабы не попасть под обстрел с нескольких сторон. Когда «Сокол» уже практически обнюхивал поверхность вражеского корабля, он резко метнулся вверх и в сторону.

— Ух ты! — послышался голос Девиса. У Хана отвисла челюсть: как ни в чем ни бывало, обе ДИшки сопровождали «Сокол» в прежней формации. Из шести «скоков» оставалось только три. Хан не стал спрашивать, что случилось с тремя другими — с такими пилотами это было излишне.

Тем временем ДИшки сломали строй и разошлись в стороны, оставив «скоков» между грузовиком и большими пушками крейсера, после чего приступили к их методичной разделке.

— Ничего себе пилотаж, — прокомментировал Хан. — Хорошо, что на свете было мало таких, как вы, когда мы воевали с Империей.

— Спасибо, сэр, — ответил Девис. — Но к нам спешит новая компания. Куда боле многочисленная.

Хан взглянул на монитор.

— Мы успеем сделать еще один заход, — сказал он. — После этого здесь станет слишком жарко.

На самом деле он знал, что и в этом заходе их ждет не просто «теплый» прием. Возможно, это будет кровавая баня.

— Ух ты, — изрек Пранн, глядя в обзорное окно «Голана-2». — Посмотри на это. И ты еще хотела, чтобы мы им помогали.

— Что такое? — спросила Джейна.

— Иди сюда, — сказал Пранн.

Джейна поднялась и медленно подошла к окну. Вместо ремней на руках и ногах у нее были надеты наручники, а на шее — рабский ошейник. Кроме того, тойдарианец не отставал от нее ни на метр. Похоже, Пранн не боялся, что она выкинет какой-нибудь фортель.

Джейна выглянула в окно и, к своему ужасу, поняла, что имел в виду Пранн.

— Остальные корабли вонгов вернулись в систему, — без выражения сказала она.

— Угу. Через несколько часов ваш флот превратится в груду металлолома, и даже если бы мы хотели помочь, я не думаю, что мы бы как-то пригодились против такой армады.

— Не пытайся оправдать свою трусость, — процедила Джейна. — Они все погибнут, а ты собираешься просто сидеть здесь и смотреть.

— Смотреть? — сказал Пранн. — Нет, я собираюсь делать ноги. Гиперпривод готов, благодаря вашим запчастям. Зачем, по-твоему, я выключил экран? Но, похоже, про нас все забыли, так что мы еще успеем прогнать до конца тесты. Наш самопальный движок немного капризный, а как-то не хочется влететь в звезду.

— Пожалуйста, — взмолилась Джейна. — Послушай меня…

— Соло, я сказал — нет. Эй, взгляни на это дело с другой стороны: ты сможешь потом лить слезы, сколько душа пожелает, потому что только ты и останешься в живых, по всей видимости. Ты выживешь, полковник — при чем даже не по своей вине.

— И что это все должно значить? — спросила Джейна.

— А то, — ответил Пранн, наклоняясь к ней, — что я сам малость повоевал в свое время, и я знаю таких, как ты. Твоя цель в жизни — умереть, и ты будешь лезть в драку, пока это не случится. А до тех пор твоя жизнь — сплошное разочарование.

— Ничего ты меня не знаешь, — бросила Джейна. — Не валяй дурака.

— Как знаешь, малышка. Я не собираюсь с тобой спорить. Оно того не стоит.

— Сейчас же введи эту станцию в бой! — с театральным пафосом воскликнула Джейна. Пранн моргнул. Тойдарианец напрягся.

— Что ж, — сказал Пранн. — Хорошая попытка.

Лицо Джейны для вида разочарованно вытянулось, но внутренне она нарисовала озорную улыбку. Она лишь слегка подтолкнула Пранна с помощью Силы — просто чтобы показать ему, что она еще здесь. Потому что во время их маленькой дискуссии у нее появился план. Джейна не была уверена, что этот план сработает, но теперь у него было больше шансов на успех, чем мгновение назад.

— Паш! — сказал Ведж. — Найдите мне генерала Кракена!

«Память Итора» только что получила серию серьезных попаданий, и сенсоры показывали, что температура ее реактора вот-вот станет критической.

— Я здесь, Ведж, — послышался через несколько секунд усталый голос генерала. — Извини, мы вряд ли можем чем-то помочь.

— Выбирайтесь оттуда, — приказал Ведж.

— Мы эвакуируемся, — сказал Паш. — Придется попытать счастья в спасательных капсулах — здесь никого нет. Я пытаюсь направить корабль в один из тральщиков, но, боюсь, он не доберется.

— Позаботься о себе, Паш. Это еще не конец.

— Удачи, Ведж. Конец связи.

Через несколько секунд «Память» исчезла во вспышке взрыва. Ведж надеялся, что Паш успел выбраться, но у него не было времени раздумывать над этим. «Мотма» сама была еле жива, и генерал знал, что вскоре он разделит судьбу своего старого друга. Если ничего не измениться, причем быстро, их всех перебьют.

«Тысячелетний Сокол» и его эскорт подбили двадцать «скоков», прежде чем снова вышли на дистанцию стрельбы. ДИшки держались сзади, принимая огонь на себя и прикрывая «Сокол», но множество выстрелов достигало целей, и грузовик брыкался, как бешеная банта.

— Капитан Соло, — пожаловался Ц-3ПО с места второго пилота. — Боюсь, наш кормовой дефлектор начинает сдавать.

— Попробуй переключить энергию, — отвечал Хан. Вопреки сказанным накануне словам, сейчас ему страшно хотелось, чтобы в этом кресле сидела Лея.

— Не могу их сдержать, — молвил Девис. — Я потерял щиты.

— Спасибо за помощь, — произнес Хан. — Я теперь и сам справлюсь. Выходите из боя.

Он выпустил последнюю ракету, пробив еще одну дыру в боку тральщика, и нацелил в эту дыру свою счетверенку. Йорик-коралл горел и испарялся. Хан спустился еще ниже, надеясь, что воронка его не поймает, и продолжал обстреливать поверхность. Вдруг корабль содрогнулся от мощного взрыва.

— Что это было? — вслух поинтересовался Хан.

— Мой ведомый, — ответил Девис. Его голос звучал хрипло — то ли из-за помех, то ли из-за чего-то еще. — Прямое попадание.

— Ты еще здесь? — взревел Хан. — Убирайся! Приведи сюда Пеллеона!

— Боюсь, немного поздно, — отозвался Девис. — Но, возможно, я смогу вам помочь еще раз. Летать с вами было великой честью для меня, капитан Соло. Скажите… скажите адмиралу Пеллеону, что я поступил так, как считал правильным.

— Девис, что ты…

ДИ-истребитель с воем пронесся с правой стороны. Он кувыркался — похоже, потерял стабилизатор — но каким-то непостижимым образом малыш сумел направить его в цель. Машина, словно метеор, врезалась в тральщик, выбив кусок йорик-коралла размером с «Сокол» и оставив за собой раскаленную дыру. В космос хлынула атмосфера, а вместе с ней — несколько фигурок, которые могли быть только йуужань-вонгами.

Хан метнулся вверх, по ходу потянув за собой через взрыв несколько «скоков».

— Трипио? — спросил он.

— Мне очень жаль, сэр, — сказал дроид. — Тральщик по-прежнему функционирует.

«Значит, это все было зря, малыш», подумал Хан. Он вдруг вспомнил, что даже не знает, как выглядел Девис.

— Хан, что происходит? — послышался голос Леи.

— Ничего, — ответил Хан. — Мы потеряли ДИшек, а тральщик как тралил, так и тралит. Если мы сделаем еще один заход, нас разнесут в пыль.

— Но если нет…

— Ага, я знаю, — сказал Хан. — Даже если Пеллеон явится, будет поздно, слишком поздно. Поэтому мы сделаем еще один заход, так?

— Так.

— Хорошо. — Хан заложил крутую «бочку», и тральщик снова появился на передних экранах. — Я люблю тебя, дорогая.

— Я тоже тебя люблю, старый пират.

— Ладно, — сказал Пранн. — Похоже, все готово, ребята. Я ввожу окончательные цифры.

«Вот оно», подумала Джейна. Она потянулась с помощью Силы — легонько, не пытаясь подчинить себе чужую волю, а просто замещая своими цифрами координаты Пранна, которые, как тому казалось, он вводил. Она не слишком-то умела манипулировать сознанием с помощью Силы, и, как и Джейсену, ей никогда не хотелось в этом практиковаться.

Но сейчас другого выхода не было.

«Один-один-два, а не восемь-восемь-два, — послала она Пранну. — Восемь-девять-один, а не один-один-девять. Все остальное правильно, просто безукоризненно, это самый лучший из прыжков, которые когда-либо рассчитывались в этой галактике. Ты будешь богат, будешь в безопасности, и вонги никогда-никогда тебя не найдут».

Сильно менять направление было нельзя, иначе Пранн обратил бы внимание. Но в этом и не было необходимости.

— Эй, — сказал тойдарианец; должно быть, он заметил ее сосредоточенный взгляд. — Что ты делаешь? А ну, прекрати, а не то я отстрелю тебе руку.

— Я ничего не делаю, — ответила Джейна, изо всех сил поддерживая свой беззвучный монолог. — Что вообще я могу сделать?

— Это уже не имеет значения, — заявил Пранн. — Поехали.

Он потянул рычаг гиперпривода, и они «поехали».

— Что за… — Хан рванул на себя ручку управления, экстренно выводя корабль из пике. Они чуть ли не ободрали краску с громадной штуковины, которая нежданно-негаданно материализовалась у них на пути.

— Только ты начинаешь думать, что хуже быть не может…

— Сэр! Сэр! — воскликнул Ц-3ПО. — Это боевая станция «Голан-2»! Какими путями ее сюда занесло?

— «Голан»?…

— Мы спасены!

— Что… что случилось? — завопил Пранн.

— Ты попытался прыгнуть мимо тральщика, — ответила Джейна. — Как видишь, не получилось.

— Ничего подобного! Я задал прыжок в совершенно противоположном направлении.

— Очевидно, не совсем в противоположном.

Пранн подскочил к ней, выхватив бластер:

— Это ты сделала! Ты как-то вложила в мою голову…

— Слушай, Пранн, — процедила Джейна. — Тебе закрыта дорога в гиперпространство. Теперь ты у них как на ладони, так что если ты включишь маскировку, то сделаешься не просто неподвижной мишенью, а слепой неподвижной мишенью. У тебя остается только один выбор — взорвать этот тральщик или умереть. Итак?

Пранн продолжал целиться в нее. Его лицо было искажено яростью.

— Она права, Эрли, — сказала Гханол. — Теперь нам придется пробиваться с боем.

Палец Пранна дрогнул на спусковом контакте. Затем он швырнул бластер обратно в кобуру.

— В таком случае все к пушкам. Но клянусь тебе, джедай, ты поплатишься за это.

«Сокол» проворно метнулся в сторону, когда включились щиты станции. В следующее мгновение на тральщик обрушился массированный огонь лазерных орудий. Теперь Хану оставалось разобраться с дюжиной висевших у него на хвосте «скоков», с собственными барахлящими щитами и с двумя десятками других неполадок, которые случились на корабле за время их веселого круиза.

— Держитесь, — сказал он. — Сейчас нас взгреют.

— Хан, — окликнула его Лея.

— Я малость занят, родная, — отозвался он.

— Джейна на этой станции.

— Да ты что? Должно быть, хорошая будет история… хотя, знаешь, это же наша девочка.

— Не думаю… Хан, она по-прежнему в беде.

— Вот как? — Он порыскал вправо-влево, накрывая «скока» огнем счетверенки. — Ну, так мы с этим разберемся.

— Сэр! — воскликнула Сел. — «Голан-2» появилась возле самого тральщика! Она лупит его в хвост и в гриву!

Ведж уставился в дисплей, не веря своим глазам.

— Как им удалось ее переместить? — недоуменно спросил он.

Впрочем, это не имело значения.

— Изменить курс. Когда поля не станет, я хочу, чтобы все были вне досягаемости второго тральщика. Мы прикроем.

Повинуясь приказу, ошметки разбитого флота начали медленно разворачиваться под ураганным огнем. Все, за исключением «Мон Мотмы». Йуужань-вонгские корабли, расположенные между ними и тральщиком, двинулись к станции, чтобы подавить ее. Путь был открыт, но кто-то должен был остаться, чтобы не дать второму тральщику увязаться следом. И, поскольку это было его, Веджа, фиаско, он поручил данную миссию самому себе.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

— Не забывай, ты теперь должен меня учить, — заметила Тахири. Они с Корраном стояли спина к спине. — Как в такой ситуации должен поступить мудрый джедай?

Воины приближались, смыкая вокруг них кольцо. Вдалеке, где виднелись верхушки направляющих гиперполя, небо закрывала масса белого пара.

— Мудрый джедай избегает таких ситуаций, — ответствовал Корран.

— Ой, — сказала Тахири. — Тогда, кажется, я не знаю ни одного мудрого джедая. Конец иллюзиям.

Она насчитала тридцать воинов.

— Правильно, — молвил Корран. — И вот твой урок на сегодня: никогда не питай никаких иллюзий.

— А я надеялась на краткий курс на тему «как надрать врагам задницу, когда вас двое против тридцати».

— Послушай, если ты будешь придираться…

— Быстрее! — закричал Ном Анор от корабля. — У нас мало времени.

Круг начал сжиматься более стремительно. Земля опять содрогнулась, и Сила запульсировала болью. Болью и чем-то еще. Чем-то знакомым…

Разобраться в своих ощущениях Тахири не успела: внезапно воинов справа прошили зеленые лазерные лучи, затем тех, что слева, и вдруг в небе появился сияющий корабль. Он опустился и завис в нескольких метрах над землей.

— «Тень Джейд»! — воскликнул Корран. — Это Мара и Люк!

В следующий миг с грохотом опустился трап, и из яхты выпрыгнули Люк Скайуокер и Джейсен Соло, а за ними — громоздкая рептильная фигура Сабы Себатайн. Зажглись три новых светомеча. Затем «Тень» подскочила вверх, развернулась и начала поливать огнем корабль йуужань-вонгов. Уцелевшие воины вышли из ступора и бросились в атаку; больше не обращая на них внимания, Тахири метнулась в один из зазоров, проделанный лазерами.

Ном Анор ее не видел — увиливая от выстрелов, он бежал к трапу йуужань-вонгской шлюпки. Он опередил ее всего на несколько метров, но трап сразу же начал втягиваться.

Испустив боевой клич, Тахири взлетела в воздух и приземлилась на трапе. Она взмахнула мечом, намереваясь отрубить исполнителю голову.

В последний момент Ном Анор пригнулся, и меч Тахири ударил в коралловую стену. Анор попятился, Тахири устремилась за ним, но в этот миг корабль рванулся вверх, на ходу повернувшись вдоль оси. Тахири не удержалась и полетела вниз. Она попыталась ухватиться за край трапа, промахнулась, но успела поймать дуло плазменной пушки. Девушка изо всей силы ударила мечом по корпусу. Корпус выдержал, а Тахири вдруг почувствовала, что ее вес утроился — корабль включил двигатели. Тахири отпустила пушку и, кувыркаясь, полетела на землю, ударившись так крепко, что дух вышибло вон. Она лежала на спине, пытаясь прийти в себя и беспомощно смотря, как йорик-коралловая шлюпка устремляется в небо, преследуемая «Тенью Джейд».

Планета послала очередной приступ мучительной боли, и земля опять дрогнула. Тяжело дыша, Тахири взобралась на ноги.

К ней уже бежали Корран, Люк и Джейсен. Саба стояла на краю поляны, глядя на пилоны. Все йуужань-вонгские воины, похоже, были мертвы.

— Тахири, — сказал Джейсен. — Ты в порядке?

— Вроде ничего не сломала, — ответила она.

Джейсен обнял ее; это было приятно и в то же время больно. На глазах снова показались слезы.

— Я его упустила, — пробормотала Тахири. — После всего я его таки упустила. И теперь Секот умрет.

— Умрет? — спросил мастер Скайуокер. — Вы двое, вы знаете, что здесь творится? Что случилось с Секотом?

За спиной Джейсена Тахири увидела столб синего света, взметнувшийся в небо откуда-то со стороны гиперпривода. Это продолжалось всего секунду.

— Ложись! — крикнул Корран. — Закройте уши.

В следующий миг нахлынула ударная волна и подул ветер — такой горячий, что спину Тахири обдало жаром.

— Что это было? — спросил Джейсен.

— Двигатель, — пояснил Корран. — Ном Анор таки ухитрился его испортить.

— Ном Анор? — повторил мастер Скайуокер. — Что…?

— Это долгая история, — перебил Корран. — Я бы хотел обо всем вам рассказать, но сейчас нужно валить отсюда, и поскорее. Иначе не будет кому рассказывать и не будет кому слушать.

— Мара уже возвращается, — сказал мастер Скайуокер.

Когда «Тень» спустилась, чтобы их подобрать, поверхность Зонамы-Секот вибрировала, как натянутая струна, и Тахири чувствовала, как в Силе что-то нарастает — мощное и неуправляемое. Она последовала за остальными на борт яхты.

— Я полетела обратно, когда увидела плазменный выброс, — сказала Мара. — Это что, какое-то оружие?

— Нет, — ответил Люк. — Вывози нас отсюда, Мара, да поскорее.

— Охотно.

— А Ном Анор? — спросила Тахири.

— Я предупредила «Оставляющего Вдов», — сказала Мара. — У них хватит пушек, чтобы прикончить вонгов.

Земля быстро уменьшалась, на горизонте показались гигантские крылья гиперпривода. Вся долина была черной, и вдруг в атмосферу взметнулись три сверкающих синих луча, похожие на тот, который они наблюдали несколько минут назад.

Нахлынула ударная волна, и «Тень» закувыркалась, как безумная. Ругаясь сквозь зубы, Мара выровняла корабль.

— Спасибо, конечно, за спасение, — сказал Корран мастеру Скайуокеру, когда яхта снова легла на курс. — Но как так получилось, что вы как раз в этот момент пролетали мимо?

— Мы не знали, что это вы, — ответил Люк. — Секоту было больно, мы отправились узнать, что случилось, и увидели корабль йуужань-вонгов, — он поднял бровь. — Мы сильно удивились, обнаружив вас.

— Ну да, — изрек Корран. — Так вот, я обещал рассказать…

За колпаком перевернутой кабины начали появляться звезды — атмосфера осталась позади. Вдруг звезды превратились в полосы.

Ном Анор стоял на мостике транспортного корабля «Красный Куранг», с улыбкой мрачного удовлетворения смотря на удаляющуюся поверхность планеты. «Тень Джейд» прекратила погоню.

— Приближается большой корабль неверных, — прорычал один из лейтенантов.

— Это имперский фрегат, о котором я говорил Шимрре, — сказал Ном Анор. — Вы должны были занять его другими кораблями.

— Нет никаких «других кораблей», — рыкнул Ушк Чока. — Они все нужны повелителю Шимрре.

Он поглядел на надвигающийся корабль и скривился.

— Он слишком большой, чтобы с ним драться, — сказал командир. — Мы сможем от него уйти?

— Придется выдержать первый залп, — ответил лейтенант. — После этого мы сможем бежать. Его масса не даст ему быстро изменить курс, чтобы перехватить нас и не позволить укрыться в темном пространстве.

— А мы выдержим? — спросил Ушк Чока.

— Возможно, — неуверенно ответил лейтенант.

— В таком случае начинайте маневр уклонения.

Ном Анор продолжал созерцать планету; несмотря на опасность, в его душе царил странный покой. По бурлящим тучам пара он видел расположение направляющих гиперполя. Вдруг оттуда выплеснулся конус ослепительного синего света и тут же исчез.

Что-то было не в порядке. Диверсия должна была привести ко взрыву активной зоны, а не к пуску двигателей. Неужели не получилось? Может, он не до конца разобрался в протоколе Нен Йим? Недооценил Секота? Что, если Скайуокеру и его джедаям каким-то образом удалось нейтрализовать вирус?

Планета уплыла с экрана, сменившись космической тьмой и белым треугольником летающей мерзости на ее фоне. Похоже, Чока решил лететь прямо на носовые батареи вражеского корабля.

— Полный вперед, — приказал Чока. — Приготовиться к бомбардировке.

— Входим в зону поражения, — пробормотал лейтенант.

Корабль затрясся под огнем пушек фрегата. Не обращая внимания на обстрел, Ном Анор пошел, спотыкаясь, к слюдяному аналогу кормового обзорного окна, где все еще была видна Зонама-Секот.

Сзади рычали друг на друга Чока и пилот. Что-то взорвалось, в воздухе поплыл едкий дым. Ном Анор впился пальцами в упругий край перегородки. Он не мог оторвать взгляд от проплывавшей внизу планеты. Планеты из его пророчества.

Не один, а целых три конуса пронизали атмосферу. Зрелище было невероятной красоты.

Оглушительный взрыв оторвал лицо исполнителя от слюды. Он опрокинулся на пол; в глазах плавали черные пятна, однако с угрюмой решимостью Анор снова поднялся на ноги. Повсюду царила зловещая тишина, хотя шлюпка все так же содрогалась под выстрелами имперского фрегата. Мелькнула идиотская мысль: корабль потерял атмосферу и он оказался в вакууме. Но в таком случае он был бы уже мертв…

Исполнитель стер кровь с глаз — оказалось, что он рассек лоб — и снова уставился в окно. Как раз в этот момент они прошли мимо имперского фрегата; на экране показался его двигательный отсек. Фрегат закрыл собой планету и начал медленный разворот, чтобы последовать за ними. Его кормовая башня продолжала вести огонь. Ном Анор заметил, что «Красный Куранг» оставляет за собой шлейф испарившегося коралла.

— Мы больше не выдержим, — сказал лейтенант. — Еще один залп, и…

Внезапно все звезды устремились к Зонаме-Секот. Фрегат задрожал и изогнулся, вытянулся в полоску света и исчез вместе со звездами. Ном Анор весело зарычал, приободрившись…

И тут звезды вернулись на место. Вдалеке невозмутимо вращался оранжевый газовый гигант. На месте Зонамы-Секот осталось пустое пространство.

«Не то, на что я расчитывал, — подумал Ном Анор, всем телом почувствовав облегчение. — Не то, на что я расчитывал, но сойдет и это».

Тем не менее он еще долго смотрел на то место, где только что была планета, и стряхивал заливавшую глаза кровь, хотя на экране не было ничего, кроме пустоты.

Исполнитель с трудом расслабил мышцы. По-настоящему опасная часть путешествия была впереди. Ушк Чока и его экипаж были обречены; скорее всего, Шимрра казнит их сразу после посадки. Сам Ном Анор проживет дольше — по крайней мере, до тех пор, пока не расскажет Верховному Владыке все, что ему известно. После этого он узнает, чего на самом деле стоила его игра. Станет ли он поживой для богов следом за Чокой и его воинами, или же будет прощен или даже возвышен?

Только время могло это показать. Но рискнуть стоило. Так или иначе, но он наконец возвращался к своим.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Заревел клаксон разгерметизации. «Мон Мотма» сближалась с флотом йуужань-вонгов, преследовавшим отступавших.

— Палуба 24, сэр, — доложила Сел. — Утечка остановлена. Повреждения минимальны.

— Восстановите эти дефлекторы, — приказал Ведж. — Если нужно, переключите энергию с правого борта.

«Мон Мотма» была повернута левым бортом к вражеским кораблям. Лазеры и ионные пушки работали в четком ритме, ракеты и мины вылетали с максимальной скоростью, которую позволял арсенал корабля. Ведж знал, что долго не продержится, но его не тревожила возможность истощения реактора или израсходования боеприпасов: вражеский флот подавит их задолго до того, как это случится. Однако сейчас его отчаянный маневр заставлял передовые корабли врага сбавлять ход или облетать его по более длинным векторам — не столько из страха перед огнем «Мон Мотмы», сколько во избежание столкновения. Конечно, это не распространялось на всю линию йуужань-вонгов: фланговые корабли просто проскочили мимо. Но Веджа беспокоили не они; его главной задачей было остановить кластер из четырех кораблей — если они ощутимо замедлятся, второму тральщику придется лететь к кораблям Альянса по параболической и, следовательно, более медленной траектории. Это даст боевой станции необходимое время для уничтожения внешнего гравитационного генератора, а флоту Веджа — не менее необходимый шанс прекратить эту безнадежно испорченную операцию. И, к его удивлению, пока что получалось.

Йуужань-вонги как-то странно вели себя на протяжении всей битвы — осторожно, что ли. Неожиданное появление «Голана-2», похоже, еще больше укрепило их настрой. Даже к одинокому «звездному разрушителю» вонги приближались едва ли не с опаской. Это было почти смешно: должно быть, Эбак-9 стал для них настоящим шоком, раз они думали, что эта череда неудач, коей обернулась наступательная операция на Билбринжи, на самом деле является подготовкой к какой-то хитроумной западне.

Между прочим, возможно, что именно поэтому они старались держаться на некотором расстоянии от «Мон Мотмы». Возможно, они думали, что…

Ведж моргнул. Да, это могло сработать.

— Коммандер Реч, — сказал он.

— Да, генерал? — отозвался капитан «Мон Мотмы».

— Эвакируйте отсеки, примыкающее к реактору, и каждые тридцать секунд уменьшайте эффективность изоляции реактора на два процента.

— Уменьшать эффективность, генерал?

— Верно, — ответил Ведж.

— Слушаюсь, — козырнул Реч.

— Лейтенант Сел, периодически докладывайте мне о развитии обстановки.

— Есть, сэр, — сказала лейтенант, явно сбитая с толку не меньше коммандера.

Ведж переключил внимание на битву. Над ними проплывал самый большой из вражеских кораблей, обстреливая верхние щиты со средней дистанции, в то время как снизу подходил менее крупный аналог фрегата.

Ведж приказал изменить курс. Корабль со стоном повернулся носом к дредноуту и трем крейсерам, следовавшим за ним.

Теперь «Мон Мотму» обстреливали по полусфере.

— Сэр, передний щит слабеет.

— Спокойно, — ответил Ведж. — Сохранять курс.

Щербатая поверхность дредноута надвигалась, похожая на истерзанную луну. Свет на мостике неожиданно погас и больше не загорался.

— Изоляция реактора снизилась на пятнадцать процентов, сэр, — сообщила Сел. — Сэр, соседние палубы докладывают о радиационном загрязнении.

— Продолжайте по плану, — приказал Ведж.

«И молитесь, чтобы йуужань-вонги внезапно не очухались».

Тральщик треснул по центральной линии и изверг в космос свинцовый фонтан ослепительно белой плазмы. Под действием реактивной струи корабль начал вращаться, словно причудливый фейерверк в руках ребенка, затем раскололся надвое. В его внутренностях мелькали языки пламени, словно молнии в грозовой туче.

Несмотря на наручники, Джейне стало радостно. Похоже, механикам Пранна тоже было родостно, потому что они радовались открыто.

Сам Пранн не разделял их восторга.

— Статус? — потребовал он.

Барабель у системного дисплея поднял глаза:

— Серьезные повреждения получила юго-западная дефлекторная решетка. За исключением этого, мы в отличной форме.

— Хорошо.

Пранн поглядел через плечо на Джейну; его глаза светились недобрым огнем. Он повернулся и сделал несколько шагов в ее направлении.

— Ну что, джедай, — произнес он. — Ты получила, что хотела. Теперь моя очередь.

Он вынул бластер и приставил к ее голове.

— Эй, Пранн, погоди, — сказал один из людей. — Мы не нанимались никого мочить, тем более джедая. Станция в хорошей форме, поля нет — что нам мешает врубить двигатели и валить отсюда, как и было задумано?

— Цыц, — прошипел Пранн. — Никому не позволено залезать мне в мозги. Это ситх знает что. А если мы снова попытаемся прыгнуть, она сделает это снова, отправит нас ко второму тральщику. Когда она будет мертва, тогда мы и прыгнем.

— Так давай просто ее оглушим, — предложил Вел. — Тогда она ничего не сможет сделать.

— Пока не очнется. Кто знает, на какие еще манипуляции она способна? Лучше подстраховаться.

Джейна бесстрастно смотрела в дуло бластера.

— Ребята, сейчас вы герои, — сказала она. — Никто не знает, что вы не собирались помогать флоту. Никто и не должен узнать. Убьете меня — все будет по-другому.

— Эй, она права, — заявил родианец Джит.

— Не будь дураком, — проворчал Пранн. — У нас на борту все ее пилоты. Кто-нибудь из них проговорится.

— Логично, — согласилась Джейна. — Ты и их собираешься убить?

— Пранн, давай скорее, — взмолился Вел.

— Я последую его совету, — произнес откуда-то сзади намного более знакомый голос.

Пранн мгновенно вскинул бластер и выстрелил, а Джейна чуть не вывернула шею. Она увидела, как какая-то огромная, мохнатая масса отбила выстрел сверкающим светомечом бронзового цвета, и разряд с воем ударил в переборку, миновав свою цель — ее отца.

Лобакка — мохнатой массой был он — подскочил к Пранну; за ним по пятам следовала Алема Рар, чей светомеч тоже был включен. В воздухе замелькали вспышки выстрелов. Лобакка разрубил оружие Пранна и свалил его самого на пол ударом локтя; Рар обрушилась на команду мостика. Неожиданно Джейна увидела перед собой мать и отца — Лея блокировала летевшие в них выстрелы, а Хан аккуратно вел огонь, стараясь не повредить какую-нибудь консоль.

Бригада Пранна сопротивлялась недолго — перед лицом неожиданной и яростной атаки она растерялась. Через несколько секунд все они были разоружены.

Джейна с присвистом выдохнула.

— Привет, папа, привет, мама. А я-то все думала, когда вы появитесь.

Пранн воздвигся на ноги, потирая челюсть.

— Мы заглянули сюда за подкреплениями, — сказал Хан, показывая на Алему Рар и остальных Двойных Солнц.

Лея подошла ближе.

— Ты в порядке? — спросила она, положив руку дочери на плечо.

— Как никогда, — ответила Джейна.

Отец угрюмо уставился на Пранна.

— Послушай, Соло, — произнес Пранн, чей хвастливый тон куда-то испарился. — Я не хочу от тебя никаких проблем.

— Ты угрожал бластером моей дочери. Ты что, ждешь от меня цветов и поцелуя в щечку?

— Охо-хо, — пробормотал Пранн как будто сам себе. — Знаешь, я просто… рассердился. На самом деле я бы ничего ей не сделал.

— Вы, остальные, — крикнул Хан. — Возвращайтесь на свои места, потому что это корыто никуда не улетит, пока последний корабль Альянса не уберется отсюда. Всем понятно?

Экипаж немедленно повиновался, а Двойняшки обошли зал и собрали выброшенное оружие.

— Это наша станция, — сказал Пранн. — Наша по праву.

— Эй, ты, — произнес Хан. — Как тебя зовут?

— Эрли Пранн.

— Эрли Пранн. Не уверен, что я о таком слышал. Но знаешь что, Пранн?

— А?

Отец резко выбросил руку и треснул Пранна по башке рукояткой бластера. Пранн рухнул как подкошенный, как если бы Хан использовал оружие по прямому назначению.

— Если еще раз тронешь мою дочь, я тебя убью, — закончил Хан.

Обернувшись, он увидел, что вся орава смотрит на него, разинув рты.

— Что такое? — громыхнул Хан. — Вам что, нечего делать?

Все дружно бросились по местам, как будто всю жизнь работали на Хана Соло. Лазеры и ионные пушки снова открыли огонь, прикрывая отступающий флот Альянса, который группировался для прыжка в гиперпространство.

— И пусть кто-то даст мне код к этим наручникам! — потребовал Хан.

Вместо того, чтобы приближаться, дредноут вдруг начал удаляться. Остальные корабли вонгов последовали его примеру.

— Вы только посмотрите, — сказал Ведж. — Сработало.

— Они подумали, что мы перегрузили реактор, да, сэр? — спросила Сел.

— Совершенно верно, лейтенант, — ответил Ведж. — Но они быстро разберутся, что к чему.

Он повернулся к пилотам:

— Разворот. Курс на космическую платформу. И восстановите эффективность изоляции реактора.

— Сэр, тральщик уничтожен, — отметила Сел.

— Великолепно. Контроль, всем кораблям перейти на скорость света.

Неуверенность йуужань-вонгов как ветром сдуло, едва они увидели, что «Мотма» поворачивается к ним дюзами. Они бросились вперед, словно стая воксинов.

Ведж удовлетворенно наблюдал, как впереди по курсу исчезают среди звезд его коробли.

— Генерал, мы готовы к переходу на сверхсветовую, — сказал капитан «Мон Мотмы». — Отдать приказ?

Ведж сжал губы. Если они сейчас улетят, Джейна и все остальные на станции будут обречены. Жестокая награда за то, что они сделали, но если попытаться их эвакуировать, их судьбу разделит весь экипаж «Мон Мотмы».

Он вздохнул.

— Приготовиться к…

— Сэр, вас вызывают — приоритетный вызов, с «Тысячелетнего Сокола».

— Соедините меня.

Через несколько секунд в динамиках послышался голос Леи Органы-Соло.

— Ведж, — сказала она. — «Мотма» в состоянии совершить прыжок?

— Да. Где вы?

— В посадочном доке «Голан-2». Ведж, я потом все объясню, но у нас все в порядке. Мы прикроем ваш отход.

— Это меня устраивает, — сказал Ведж. — Коммандер, вывозите нас отсюда.

«До скорого, Билбринжи, — подумал он. — Если больше не увидимся, все равно два раза — это слишком много».

— Когда мы избавились от «скоков», пробраться в посадочный док оказалось нетрудно, — объяснил Хан. — Вокруг была такая пальба, что за доком, наверное, никто и не следил.

Джейна, ее мать и отец, а с ними Ведж Антиллес сидели за столом в буфете принадлежавшей теперь Альянсу боевой станции «Голан-2», которая расположилась на орбите в одной из необитаемых систем вместе с остатком кораблей Веджа и флотом адмирала Гилада Пеллеона. Несколько кораблей йуужань-вонгов последовали за ними по вектору прыжка и дорого заплатили за это.

Теперь они ожидали приказов относительно времени и мест рассредоточения. Члены бригады Пранна сидели под замком в ожидании суда, а разведка в прилегающих системах не выявила никаких признаков готовящейся атаки йуужань-вонгов. Объединенный флот оставался в полной боевой готовности, но все же можно было немного расслабиться.

Ведж налил всем по новой порции кореллианского бренди.

— Если бы у этой станции были губы, — провозгласил он, — я бы ее расцеловал. Но так как их нет… полковник Соло, я пью за ваше здоровье.

— Правильно! Правильно! — сказала Лея, чокаясь с остальными.

— В некотором роде благодарить нужно Пранна и его бригаду, — молвила Джейна, когда все осушили бокалы. — В смысле, нельзя сказать, чтобы они хотели нам помочь, однако если бы не они…

— Да, если бы не они, нам бы всем пришел каюк, — признал Ведж. — Мы и так потеряли слишком многих. Паш Кракен, Джаддер Пейдж… — Он покачал головой. — Старые друзья, молодые люди, которых я даже не знал.

Он поднял глаза, и Джейне вдруг показалось, что генерал сильно постарел.

— Вы, наверное, думаете, что я уже к этому привык…

— Нет, ты не привык, — сказал Хан.

Краем глаза Джейна заметила сначала строгий мундир, затем лицо пожилого человека с усами серо-стального цвета. Она вскочила по стойке «смирно».

— Гранд-адмирал Пеллеон, сэр, — сказала она, отдавая честь. Остальные тоже поднялись из-за стола, но более медленно, а Хан медленнее всех.

— Прошу вас, — ответил Пеллеон. — Вольно, полковник Соло. После всего того, через что вы прошли, вы заслуживаете отдыха.

Он повернулся к Веджу и отрывисто отсалютовал:

— Генерал Антиллес, я пришел принести извинения. Пилот капитана Девиса нашел нас, но мы не успели подготовить флот к гиперпространственному прыжку, пока вы сами не прибыли сюда. Я все равно должен был отправиться к вам, но из-за отсутствия связи…

— Вы поступили именно так, как поступил бы я сам, — сказал Ведж. — План операции был исчерпывающе точным, он просто не учитывал отказа всей сети связи.

— Это очень великодушно с вашей стороны, генерал Антиллес. Надеюсь, я был бы так же снисходителен, окажись я в вашем положении.

— Кто-нибудь получал известие от адмирала Кре'фея? — спросил Ведж.

Пеллеон кивнул:

— Разосланные капитаном Соло курьеры установили между нами связь, хотя и немного запоздало. По-видимому, генерал, те корабли, которые вылетели с Билбринжи при вашем появлении, наткнулись на флот Кре'фея. Между ними произошла непродолжительная стычка.

«Джаг», подумала Джейна. Неужели она послала его в драку?

— Адмирал, — спросила она. — Вы не знаете, добрался ли до адмирала Кре'фея полковник Фел?

— Не знаю, полковник Соло, но я наведу справки.

— Я уверена, что с ним все в порядке, — сказала Лея. — Найдется твой Джаг.

Ведж прочистил горло.

— Гранд-адмирал, — начал он, — не соблаговолите ли выпить вместе с нами? Мне кажется, что это бренди из вашей родной провинции.

Пеллеон поколебался.

— Я бы с превеликим удовольствием, генерал Антиллес, но в данный момент, как говорится, долг зовет. Я… могу ли я тоже кое-что у вас спросить? Капитан Девис не вернулся на свой крейсер. Вы не знаете, где он находится?

Хан поерзал на стуле.

— Мне очень жаль, адмирал, но он… э-э… не спасся. Он погиб, помогая нам свалить тральщик.

Странное выражение промелькнуло, словно облачко, на лице Пеллеона, и моментально исчезло. Но Джейна что-то уловила в Силе — это чувство она узнала безошибочно.

— Понятно, — сказал Пеллеон.

— Он просил вам передать, что он поступил так, как считал правильным.

Пеллеон сложил руки за спиной и уставился в пол.

— Да, это похоже на него, — произнес он и посмотрел на Хана. — Мне кажется, он был вашим большим поклонником, капитан Соло, несмотря на тот факт, что в имперских голо-фильмах вас обычно изображают отпетым негодяем. Хотя, возможно, именно поэтому он вами и восторгался.

Адмирал щелкнул каблуками.

— Леди и джентльмены, надеюсь, у меня все же будет время выпить вместе с вами.

Он козырнул и удалился — как многим показалось, чуть ли не бегом.

— Негодяем? — пробормотал Хан. — Хотелось бы посмотреть эти голо-фильмы.

— Какой-то он сегодня странный, правда? — сказала Лея.

— Ага, — протянул Хан. — Девис, конечно, был отличный парень, но…

— А гранд-адмирал женат? — спросила вдруг Джейна.

— Нет, — ответила Лея. — Говорят, что у него никогда не было времени для этого. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что я думаю, — ответила Джейна, вспомнив свое ощущение в Силе, — что Девис был его сыном.

Воцарилось молчание. Хан поднял бокал.

— За всех наших сыновей и дочерей, — произнес он, — с нами они или не с нами.