Попаданство - не напасть. Как в гареме не пропасть? [СИ]

Глава 23

Я проснулась ближе к закату, совершенно разбитой и дезориентированной из-за дневного сна. Причина была абсолютно банальна и, нет, я не выспалась. За дверью бушевала Мирена. В комнату прошмыгнул Канто, явно намереваясь спрятаться от урагана. Дженталь тут же соскользнул с кровати, подбираясь в напряжении.

— Что случилось?

— Первая информация от следователей пришла… Можно мне куда-нибудь скрыться?

— Иди сюда, — хлопаю по кровати, — Мирена всегда бьет по площадям, поэтому рядом со мной тебе ничего не грозит. С чего от нее прячешься-то?

Ответить он мне не успел. В коридоре раздались шаги, рыжий зайцем метнулся к кровати, в два прыжка оказываясь у меня под боком. Дверь распахнулась, а передо мной предстало очередное живое свидетельство того, что не зря ураганы называют женскими именами, ой как не зря…

— Вот ты где!

На ладони Вальц-старшей светился шар заклинания. Не слишком раздумывая, делаю рывок назад, устраиваясь на коленях Канто, одновременно заслоняя его собой. Женщина раздраженно смотрит на меня, но гасит заклинание.

— Что случилось? — стараюсь звучать максимально спокойно, одновременно поглаживая мелко дрожащие пальцы рыжего.

— Личность заказчика покушения установили, вот что! А такие дела без помощников изнутри не проворачиваются!

— А Канто-то тут причем? — я совершенно ничего не понимаю, вот просто ничего. Бред какой-то, хотя работают тут быстро, надо признать.

— Потому что заказчица — его мать! Надо было еще тогда эту рыжую пакость зачистить и не говорить о нем тебе. Но нет, пожалела малолетку!

Мирену надо было как-то отвлечь и вывести из комнаты. Паника парня ощущалась даже спиной, руки уже не просто дрожали — ходили ходуном, как у припадочного, переставшие слушаться его пальцы обжигали холодом. Мягко сжимаю ладонь, мол, все будет хорошо и иду к Вальц, стараясь не открывать ей обзор для магического удара, да и Дженталь, умница, чуть смещается. Ровно настолько, чтобы прикрыть брешь и успеть в случае необходимости поставить щит.

За локоть вытаскиваю женщину из комнаты, уводя ее в синюю гостиную. Лично на меня это помещение действует умиротворяющие, глубокие оттенки, оттененные золотом и витражами. Киваю Саахаши, змеелюд сноровисто сервирует стол и покидает помещение, тихо шелестя чешуей.

Мирена фыркнула, опускаясь на край кресла с оскорбленным в лучших чувствах видом. Я только вздохнула, магией подвигая к ней чашку с чаем. Женщина выдохнула, принимая предложенное. Какое-то время мы сидели в тишине, я наблюдала, как разглаживается ее лицо, опускаются напряженные плечи. Сейчас она окончательно расслабится, и можно будет попытаться узнать детали. Наконец, Вальц подняла на меня глаза:

— Карден заказала покушение. Понятно, что не в одиночку…

— А Канто-то тут в чем виноват? Он же уже давно ее Дому не принадлежит. Или я чего-то не знаю? — не хотелось бы, чтобы возникли непредвиденные проблемы, я успела привязаться к рыжему и терять еще и его не собиралась.

— Я вспылила, признаю. Но и ты меня пойми, он же внешне копия своей мамаши…

— Это не повод, Мирена… Господи, ощущаю себя родителем ребенка-подростка сейчас. Пытаюсь объяснить, что делать с эмоциями и порывами.

Вальц несколько секунд посмотрела на меня и захохотала в голос, окончательно расслабляясь. Напряжение отпустило и меня, все-таки сидеть на пороховой бочке мне было не по душе, да и выбирать между родственницей и дорогим мне человеком не хотелось.

Раньше я признавала только тот факт, что я к ним привыкла. Сейчас я могла, положа руку на сердце, сказать, что они мне стали дороги. Все. И Мирена с ее тяжелым характером, и Ллахэ со своей совершенно непонятной глубоководной логикой, и верный словно пес Ксэр, Саахаши, вправивший мне в свое время мозг на место. Что уж говорить про прошедших со мной огонь, воду и медные трубы Дженталя и Канто. Уже из-за них я не стала бы возвращаться в прежний мир. По крайней мере, в одиночку.

— В любом случае, мальчишка твой скоро станет сиротой, — сказала тетушка, вчитываясь в свежие сведения, проявившиеся в тяжелой записной книжке.

— Вот так сразу? Так быстро нашли виновника?

— Я тебе даже больше скажу, — она показала мне страницу. — Ей помогали наши остроухие «друзья». Сайлут очень повезет, если она умрет от болевого шока в первые часы. Потому что наложить на себя руки она уже не сможет.

У двери звякнул поднос. Канто, белый как лист бумаги, едва не выронил поднос, но удержал его, приводя в равновесие, ни кусочка на тарелках не шелохнулось. Правда, руки все равно подрагивали, когда он расставлял на столе ужин. Закончив, чуть повернул голову ко мне, прося разрешений уйти. Киваю, мысленно сделав себе пометку поговорить с ним, сегодня же.

Ужинали в тишине. Мирена явно заметила мое беспокойство, потому что отвлеклась от блюда и коротко бросила: «Иди». Тут же отставляю тарелку, все равно кусок в горло не лезет, и ухожу на поиски рыжего. Саахаши на вопрос только кивает и обещает привести парня ко мне. Дженталь хочет что-то спросить, но видит мое выражение лица и просто уходит к себе.

В комнате жарко натоплено, но Канто все равно трясет. Присаживаюсь на край разобранной кровати, он опускается на ковер. Пряди кажутся сплошным полированным медным полотном в неясном свете. Не знаю, что сказать. Просто обнимаю за плечи, опускаю подбородок на макушку, согнувшись в три погибели.

Все еще болеющее тело потом «спасибо» не скажет, но сейчас мне плевать. Меня волнует состояние рыжего. Сайлут поднимает на меня глаза:

— Я помню все, что мне пришлось пережить в родном доме, но мне все равно ее жаль… Глупо, да?

— Почему же? — глажу по щеке. — Ты просто не зачерствел, вопреки стараниям окружающих. И меня это несказанно радует. Ты живой. Более настоящий чем Дженталь, Саахаши, я или Мирена. Постарайся не растерять этот огонь…

Он поднял на меня влажно блестящие глаза. Сейчас было особенно заметно, что он совсем мальчишка, хотя он и был всего на два года младше Алины Васильевой, но себя я уже ею не воспринимала. По собственным ощущениям я была старше лет на шесть так точно.

— Вы пойдете на суд? — неожиданный вопрос.

— Я? — пожатие плечами. — Не знаю. Возможно, только на оглашение приговора. А что?

— Хотел понаглеть и напроситься, — боже, он еще и смущается, как давно я не видела такого выражения лица.

— Тебе в любом случае придется там быть, — распрямляюсь, хрустнув всем позвоночником. — Ты же от семьи не до конца отрезан. Да и нервы тебе пополаскать успеют еще, боюсь…

Он ничего не ответил, только вздохнул тоскливо. На лицо сама наползала слабая грустная улыбка. Рыжий словно кот потерся щекой о колено, буркнув что-то про «переживу». Хотелось бы обойтись без этого, но реальность будет непреклонна, максимум, что я смогу сделать — ограничить время контакта с дознавателями и присутствовать при всех процедурах. Знаю я, чем эти уважаемые дамы грешат…

К тому же, Канто — моя зона ответственности. Хорошо бы Карден отреклась бы от него в мою пользу еще до вынесения приговора. Иначе придется еще повоевать с инстанциями. Почему-то система работала очень по-дурацки: как сдавать в рабство родственника — так пожалуйста, сколько угодно, а вот с оформлением «прав на сироту», даже если он несколько лет до этого прожил под твоей крышей, возникала куча проблем. Да и какая-нибудь не в меру ретивая девица может попытаться наложить свои загребущие лапы. Нет уж! Мое! Не отдам!

Рыжий, видимо, почувствовал мое настроение, прижимаясь еще теснее и вздыхая еще громче. Хлопаю по кровати рядом с собой, тот переползает на край матраса, сворачиваясь клубком. Рыжий-рыжий кот. Волосы сейчас вьются мелкими кольцами, пока еще Сайлут разве что не мурлычет.

В таком положении на и застает Дженталь. Эльф приваливается к двери, тихо закрыв ее и смотрит со странно-довольным выражением лица. Канто вечно тушуется в его присутствии, пытается вскочить, падает на ковер под наш тихий смешок.

— Расслабься, рыжий. Нервы тебе еще завтра понадобятся. Пришел вызов на процесс. Они решили все одним днем провести.

Канто бледнеет, резко выпрямляясь. Остроухий извиняется за такие новости одним взглядом, протягивая мне конверт с документами. Надо же, решили все с помпой обставить, даже на бумагу потратились. Что ты будешь делать…

Рыжий начинает подниматься, явно собираясь уйти. Едва замечаю движение — сжимаю плечо и едва слышно произношу:

— Оставайся.

Он благодарно кивнул. Эльф посмотрел на меня, я покачала головой. Тот вышел, пожелав спокойной ночи. Все-таки он стал гораздо более «живым», чем был раньше. И это грело душу. Рыжий скользнул в ванную, я долго думала, но все же шагнула следом. За шумом искусственного водопада он не услышал меня, а потому вздрогнул от скользнувших по ребрам холодных рук. Не даю развернуться, прижимаясь к спине. Канто примерно одного со мной роста, так что с удобством устраиваю подбородок на бледном плече.

— Это веснушки? — присматриваюсь внимательнее, как-то я раньше этого не замечала.

— Где? — он пытается дернуться, а следующая фраза звучит тоскливо. — Опять сводить?

— Зачем? Мне нравится, — в доказательство своих слов провожу кончиком языка по бледному плечу.

— Потому что они пока светлые, — он продолжает гнуть свою линию. — Потом потемнеют и буду я пятнистый, словно краской обрызгали.

Закатываю глаза и в следующий миг с ухмылкой вцепляюсь зубами в выступающий позвонок в основании шеи. Рыжий дергается, но я держу крепко, а такое брыкание нравится даже больше. Кусаю еще раз, куда-то в плечо. Канто вскрикивает — разжимаю зубы, зализывая наливающиеся цветом следы. Да и синяк явно будет.

— Прости, увлеклась… Больно?

— Терпимо, просто не ожидал, что Вы попытаетесь меня съесть, — от кажущейся обиды не осталось и следа, он смотрит из-под ресниц, облизывая губы.

— Мелкий провокатор.

Урчу, оставляя еще больше следов зубов на плечах, шее и спине — везде, где могу дотянуться. Рыжий послушно подставляется под укусы и изображает добычу, явно получая от игры не меньшее удовольствие и — что даже важнее — отвлекаясь от своих переживаний.