Попаданка в Сильфиду во главе орков

Глава 19

— Сними с меня этот… ошейник, — потребовала я.

— СакрКруш, подумай, что ты делаешь, — прошипел в полголоса Вождь, — она же сильная магичка, как ты, как глава рода, сможешь потом влиять на нее?

Но СакрКруш не стал ничего слушать, он просто протянул руку ко мне, и я ощутила, как едва заметно сжался золотой обод на моей шее. Я замерла испуганно, и тут ожерелье золотой змейкой соскользнуло с моей шеи и упало к ногам. Я пискнула, будто оно могло обернуться настоящей змей и укусить меня, и отпрыгнула назад, а потом, разозлившись, пнула колье ногой с такой силой, что оно улетело золотой молнией куда-то в степь.

Хотелось ругаться, побить СакрКруша и еще сделать какое-нибудь безумие, но я огромным усилием воли заставила себя остановиться спокойной и чуть поклониться своему главе рода. Затем я подошла к ЗалиКруне, собираясь уйти домой и там, под прикрытием шатра, спокойно дать волю чувствам, но СакрКруш окликнул меня:

— ОксТарна, останься, — я удивленно оглянулась, не понимая, зачем. — Ты единственная женщина в моем роду. Прошу, останься на мой бой.

— Твой?.. — растерялась я, но тут сообразила, — ты будешь сражаться за руку ГладРиды⁈ — я неверяще уставилась на СакрКруша. — Я думала, что ты опомнишься.

— Ты сама стала причиной боев, но осуждаешь других невест? — удивился он.

— Я пошла на это не по собственной воли, — возмутилась я. — А ГладРида тешит свою гордыню.

— Много ты понимаешь, — гордо поднял подбородок СакрКруш, — рядом с главой рода должна быть сильная и гордая орчанка.

— А еще умная, добрая и любящая, — добавила я. — А ГладРида злобная и эгоистичная. Я надеялась, что ты увидишь это сам.

— А ты не эгоистичная?

— Эгоистичная, — легко согласилась я. — Но я и не претендую на место невесты главы рода.

Я увидела, как к Арене приближается новая процессия, и замолкла. Впереди чинно шли орк и орчанка, вероятно, гордые родители ГладРиды. Сама невеста ступала, скромно опустив глаза долу, волосы ее были заплетены, наверное, в сотни косичек, в каждой из которых красовались костяные и глиняные бусины, металлические бубенчики и перья. Все это создавала невозможный перестук и перезвон. Меня-то с утра подняли и в четыре руки заплетали, но косиц у меня было раза в три меньше, не представляю, сколько времени пришлось потратить ГладРиде, может, она и вовсе не спала. РилеДир поспеши к сестре и встал где-то позади длинной вереницы родственников рода. ЗалиКруна подхватила меня под локоть и заставила посторониться, в то время как родня невесты подошла к нашему вождю.

Теперь уже я, как родственница одного из женихов, стояла подле СакрКруша дальше от вождей.

— А кто второй боец? Из Медведей? — тихонько спросила я у ЗалиКруны, видя, что Вождь Медведей не уходит.

Та кивнула, и вскоре я увидела еще одну процессию, которую возглавлял молодой орк. Кажется, я помнила его по первым боям, но не обратила внимание. Он шел рядом со своим отцом, а мать его шла следом, гордо поглядывая вокруг. Они были из рода Медведей, поэтому их одежду, прически и бижутерию украшали длинные коричневые медвежьи когти и белые клыки. Жених красовался богатым колье из зубов на мощной полуголой зеленой груди, будто весь зубной ряд какого-нибудь косолапого разобрал на части и нанизал на нитки в два ряда: верхнюю челюсть и нижнюю, стоматолог доморощенный.

Запели синхронно два шамана, застучали барабаны, и зрители смогли увидеть, как земля на Арене покрывается ровным слоем зелени, что постепенно скрыла и ямы, и следы пламени, и кучи земли и дерна. Трава выросла выше моего роста, такая ровная, будто ее кто-то расчесывал расческой. Вдруг голос Шамана Медведей дал питуха, заставив меня вздрогнуть и удивленно глянуть на старика. И в тот же миг трава одновременно упала, а на месте изрытого полигона вновь была ровная, словно стол, степь. Ни следа не осталось от прошедшего боя.

Вновь запели Шаманы, формируя защиту вокруг арены.

— Надеюсь, теперь ни у кого из бойцов нет братьев-близнецов, — хмыкнула я язвительно, но СакрКруш посмотрел на меня острым настороженным взглядом и, отойдя, что-то шепнул Вождю. Зашуршали-зашевелились Медведи, послышались возмущенные возгласы, но в конце концов все стихло.

Защита была установлена. Жених из Медведей шагнул к своим родителям, склонил голову перед матерью, и она сотворила над ним что-то вроде благословения. СакрКруш подошел ко мне.

— Эта женщина не стоит пролитой крови, — прошептала я.

— Ни одна женщина не стоит, но стоит сила рода, — холодно отбрил СакрКруш.

— Силу роду даст женщина, которая будет искренне любить тебя, — прошептала я, беря в руки огромную лапу орка.

— Как же узнать, которая любит? — на его лице мелькнуло какое-то сомнение.

— Если женщина любит, она не будет радоваться крови, она будет бояться за тебя. Смотри на ее лицо, — я кивнула на ГладРиду, — она не будет улыбаться победно, не будет наслаждаться боем. Она будет бояться, будет бледна и испугана.

— Пугается только трусиха, которая не верит в своего мужчину, — СакрКруш отнял у меня свою ладонь.

— Смелая женщина легко пойдет на риск сама, но будет бояться за того, кого любит, так же как и ты легко сам вступишь в бой, но будешь боятся за любимую, захочешь сам участвовать в любых боях вместо нее.

СакрКруш нахмурился, посмотрел на меня остро, потом бросил взгляд на Кирима:

— Это человеческие чувства, у орков все иначе, — пробормотал орк.

— Это любовь, все равно, в чьем она сердце. Главное — подумай, каких отношений ты хочешь в своей семье.

Пробил гонг, и СакрКруш поспешил развернуться и ступить на Арену. Глянув на ГладРиду, я увидела хищную ухмылку, больше похожую на кровожадный оскал.