Полнолуние

В соседней комнате тихо и ласково заворчали по-валлийски.

— Я сам поведу корабль, — сказал Джосс.

Ивен не стал возражать. Курс «Ноузи» от космопорта Велеса до района Родоновой Щели представлял из себя простую баллистическую дугу, едва выходящую за пределы атмосферного слоя.

— Вон твой город, я имею в виду Томстоун, — сказал Джосс, глядя в иллюминатор.

Ивен, занимавший второе кресло у пульта управления, вытянул шею.

— Разве это город? — спросил он удивленно. — Это просто десяток ангаров и площадка для приземления.

Джосс засмеялся.

— Но ведь ты жил в поселениях поменьше этого, так чем же ты удивлен?

— Да, там была всего одна пивнушка и одна заправочная станция. Но мы не величали это городом. Деревушка, милый мой, это называется деревушка.

Джосс пожал плечами.

— Поговорим об этом позже. Смотри, вот интересующий нас маршрут. Он проходит здесь.

Ивен поднял забрало шлема и включился в усиленный режим просмотра. Джосс занялся компьютером. Он программировал датчики корабля на стандартные радиочастоты позывных СОС Солнечных Патрулей, и одновременно настраивал их на максимальную чувствительность: если пропавший корабль разбился, эти сигналы будут почти не слышны.

— Я собираюсь наложить стандартный радиошаблон на пути отсюда до Олимпус Монс, — сказал Джосс, включая экран автопилота и зажигая на нем координатную сетку.

— Это лучшее, что мы можем сделать, пока не прибудет помощь.

— Все правильно, — кивнул Ивен.

В следующие два часа Джосс не сказал ни одного слова. «Ноузи» вдоль и поперек бороздил фиолетово-черное небо над розовым марсианским ландшафтом. Слава Богу, погода была идеальной для поисковых работ: день только начался, и ветер пока еще не успел набрать силу, так что пыли в атмосфере было немного. Но время шло, почва разогревалась, и погода становилась хуже.

Джосс пытался добиться от приборов еще большей чувствительности. Но это было бесполезно. Ивен, глядевший в иллюминатор, мог гораздо быстрее, чем Джосс, обнаружить что-то на поверхности планеты. Что касается приборов, так им, судя по всему, попросту нечего было искать.

Джосс расстроился. Идентификационный транспортер — импульсный излучатель патрульного корабля — было почти невозможно разрушить. Все его детали были прекрасно защищены от механических повреждений. Их надо было стереть в порошок, чтобы прекратить излучение радиоволн.

«И этого мало. Мы наверняка обнаружили бы даже пылинки, — подумал Джосс. — Прекратить подачу сигналов можно только одним способом — для этого нужно транспортер выключить!»

Джосс помрачнел. Такие случаи с гражданскими транспортерами он помнил. Но как это можно сделать с декодером военного крейсера? Кто из гражданских лиц смог бы разобраться в этом? «Нет, что ты, Джосс, у них нет необходимых приспособлений, да и вообще, они не знают этого, как ты…»

Он вздохнул и отправился посмотреть, как автопилот выводит корабль на очередной вираж.

— Который час? — спросил Ивен.

— Два часа десять минут.

Ивен покачал головой:

— Там ничего нет. Только красные скалы. А потом красные хребты. А потом опять красные скалы, — сказал он. — А так же пыль и гравий. Черт побери, Джосс, мы можем хотя бы быть уверенными, что находимся там, где нужно? У нас в активе ничего, кроме догадок. И до сих пор никакого следа от транспордера.

Он оглянулся и с надеждой посмотрел на экран.

— Так мы ничего не обнаружим. Думаю, нам необходима помощь.

Ивен вздохнул и опять поднял забрало.

— Все же этот район более вероятен. Нам нужна подробная информация об этой местности.

Джосс угрюмо кивнул. Он не переносил, когда машина оказывалась некомпетентной в каком-то вопросе.

— Тогда полетим обратно к тому городишке?

Ивен фыркнул:

— Городишке! Да-да, поворачивай. Послушаем, о чем нам расскажут местные жители.

— Эти песчаные черви скорее всего не очень разбираются в технике.

— Да, но они знают эти места гораздо лучше нас с тобой и могут заметить малейшие изменения. Какая-то кучка камней или песка, которая не привлечет нашего внимания, для них будет приметой. Они покажут тебе на нее пальцем и объяснят, что вчера здесь этого не было. В этой бесплодной пустыне, где на протяжении многих миль нет ничего, кроме бесконечного песка, гравия и скал, местные жители примечают буквально все. Поехали.

Ивен сел за пульт сам, поскольку он имел особое мнение о системе слепой посадки на станции Томстоун, и полагал, что лучше Джосса справится с управлением, если возникнет непредвиденная ситуация. Ему не хотелось попадать в аварию, как на Вилансе. К тому же Ивен был полностью экипирован, и потом, в любой ситуации, в которой участвовали Марс и летящее на него тело, Марс всегда выходил победителем.

Когда они приблизились к этим десяти сараям, Джосс включил канал связи.

— Служба сближения Томстоун, на связи корабль CDZ-8064. Просим разрешения на посадку.

Им ответило еле слышное статическое шипение в динамиках.

Ивен удивленно поднял брови.

— Может быть, ушли на поиски упавшего корабля?

Джосс сощурил глаза.

— Что, весь персонал станции? Не оставив даже дежурного?

— Не знаю. Да чего ты волнуешься? Такое случалось, когда я прилетал сюда раньше.

— Прекрасно. Просто великолепно. Ты только подумай…

На экране запрыгали быстрые буквы:

— А это еще что за информация? — недоверчиво переспросил Джосс. — Контрольная вышка превращена в автоответчик?

— Какие молодцы! Они уже перестроились! — успокоил его Ивен. — А то ведь на некоторых станциях, на которых я бывал в последнее время, не беспокоились даже о таком.

— Мне это местечко нравится все меньше и меньше, — сказал Джосс. — И ты заметь, я ведь еще там не побывал!

— Послушай, дружок, не надо судить о книге только по ее обложке! — Ивен улыбался еще шире, чем прежде.

Джосс поднял руки вверх и тоже улыбнулся.

— Но у этой книги вообще нет переплета, — сказал он. — Его сорвали и выбросили неизвестно куда.

— Джосс, не говори красиво!

— Я хочу показать тебе, как много ты упустил в школе, не читая вместе с нами комиксы.

Он снова обратил внимание на датчики корабля. Судя по поступающей на них информации, паршивая транспортная служба Томстоуна сообщила правду, но Джосс все же решил сохранить осторожность, полагаясь на экран и свое собственное зрение, а не на какой-то записанный компьютером текст. Кстати, чем-то он был чертовски неправилен. Он сразу не понравился Джоссу.

«Ноузи» снизился, почти вплотную коснувшись одинокой и затасканной посадочной площадки. Реактивные двигатели образовали водоворот привычной марсианской пыли. Джосс выпустил запасные гусеницы-краулеры вместо привычных опорно-тормозных башмаков.

В последнее время приземлившемуся космическому аппарату редко случалось перемещаться куда-нибудь своим ходом. Многие пилоты практически разучились снижать огромную силу тяги в десятки килотонн так, чтобы продвигать корабль вперед по поверхности, а не взлетать и приземляться по методу кузнечика, забывая о том, что происходит при этом с реактивными насадками.

А вообще после приземления использовались либо специальный транспортер с электромагнитным отталкивателем, либо тягач, либо слайдеры, встроенные в бетонное основание площадки. Пытаясь представить, что может ждать их в этом городишке, Джосс вспоминал подобные ситуации, но ничего путного придумать не мог. А впрочем, так бывает всегда, когда ждешь неизвестного.

Кажется, о них здесь немного побеспокоились: площадка приземления и полдюжины отсеков, окружающих ее, были оборудованы мощными воздухоотводными приборами для отбрасывания взрывной волны вверх. Это могло удержать рыскающих по Марсу пилотов от пользования скудными техническими услугами станции, на которой явно увлекались использованием самотяги.

С другой стороны, это все же позволяло избежать плачевных последствий посещения станции воздушными пиратами; привыкшими пользоваться автоответчиком. И все-таки Джосс сразу же связался бы с Главным Контролером, конечно, если таковой вообще имелся в этих местах.

Гусеницы коснулись поверхности Марса с оглушительным треском. В последний момент Джосс успел заметить отсек номер три, но под напором инерции крейсер вкатился в него излишне быстро и резко наклонился влево.

— Тшик! — сказал Ивен. — Ты посмотри! Они даже не оставили служащего для припарковки аппарата.

— Было бы хуже, если бы они его оставили. Это наверняка оказался бы жалкий, грязный, неряшливый…

— Ну, а если здоровый, подтянутый, очаровательный?

— Ивен, нам давно пора соскребать очарование Марса со своих ботинок. Чем мостить улицу подковами, не лучше ли подковать лошадь?

— Я давно не встречал на Марсе лошадей.

— Тебе прекрасно известно, о чем я говорю. Давай-ка попробуем побыстрей найти этот чертов декодер. В конце концов у нас с тобой отпуск!

Атмосферу на Марсе формировали уже пятьдесят лет. Кое-что это дало. Уже не было необходимости, покидая корабль, надевать на себя тяжелые космические скафандры. Первые астронавты, передвигавшиеся по марсианской поверхности как завернутые в фольгу малоподвижные африканские истуканы, наверное, позавидовали бы легкости и подвижности ЗСЖ — Защитного Снаряжения Жизнеобеспечения. Тяжелы в этих костюмах были только блок питания и дыхательная система; в остальном они выглядели как пневмокостюмы пилотов конца двадцатого столетия: герметичные, слегка упрочненные комбинезоны со множеством карманов, дыхательных шлангов и проводов.

ЗСЖ сопа были еще лучше. Начальство не пожалело денег на мощные коммуникационные приспособления и легкое вооружение, вмонтированное в костюм так, что его почти нельзя было рассмотреть. Правда, как и гражданский, военный ЗСЖ костюм был предназначен для светлого времени суток. Придется потерпеть еще лет сто, пока здешняя атмосфера как следует уплотнится и проявит гостеприимство не только к лишаям и мхам, в обилии произрастающих здесь.

И все же полицейскому было легче. Так было во все времена — технический прогресс сначала служил власти, а уже потом его бесчисленные достижения доходили до бедной, пыльной, повседневной жизни.

При ближайшем рассмотрении Томстоун выглядел более привлекательно, чем с высоты, и Джоссу чудилось здесь что-то дикое, напоминающее период Старого Запада на планете Земля. Пожалуй, все здесь, за исключением цвета пыли и формы строений, походило на то, что они видели на старых видеопленках. Вот уж действительно, не хватало только лошадиных подков в уличной пыли. Да еще ковбоев с пистолетами.

Мысль о ковбоях подействовала на Джосса как-то странно. Он решил получше зашифровать замки, закрывая корабль. А потом, ничего не объяснив недоумевающему Ивену, подключил к защитной системе корабля программный электронный Сторож. Если Ивен считал необходимым, он мог бы вмешаться. Однако никаких внятных возражений не последовало. Впрочем, эта система была достаточно безопасной: при тревоге она не взорвала бы обслуживающий персонал станции, даже если бы таковой имелся. Конечно, только в том случае, если бы персонал не перепутал обслуживание корабля с попыткой его угона. Такая история с ними уже была. Тогда Джосс, Ивен, да и сам «Ноузи» только по счастливой случайности не взлетели на воздух вместе с бандой налетчиков.

— На этой планете в нас уже стреляли, — объяснил Джосс свои действия. — Я бы предпочел пореже испытывать судьбу.

— Никаких возражений, дружок, — кивнул Ивен. — Только непонятно, почему же ты тогда не дал мне надеть мой боевой костюм?

— Достаточно и этих легких скафандров. Я не думаю, что при поисках декодера нам понадобится твой уровень огневой мощи.

— Да, но ведь в нас уже стреляли, как ты сам только что изволил отметить. И кроме того, ты подключил Сторож. — Ивен хмыкнул и склонил голову набок, ожидая, как же Джосс будет выпутываться, объясняя ему свою нелогичность.

Но Джосс выпутываться и не думал. Он усмехнулся и сказал:

— Нам нужна помощь добрых обитателей Томстоуна, которые знают эту часть Марса получше нас. Почему-то мне кажется, что у них будет больше желания помочь нам, если кое-кто не прибудет в город, неся на плечах передвижной танк.

— А-а, — кивнул Ивен, — кажется, «выяснить настроения и намерения местного населения, войти в контакт…» Короче, устав ты выучил наизусть.

Они отошли от посадочной площадки и направились к городскому центру. Даже если бы путь до города был в три раза длиннее, им все равно пришлось бы идти пешком. Томстоун не мог похвастаться наличием слайдеров или таксослужбой доставки. Джосс смотрел на пыльные улицы города со странным чувством нереальности происходящего: ему опять казалось, что он оказался действующим лицом одного из своих антикварных видеофильмов. На улице, подобной этой, вместо геодезических куполов должны были стоять дощатые дома с высокими фронтонами и привязанными рядом лошадьми. Если у первого же попавшегося им встречного в кармане ЗСЖ окажется ржавый древний револьвер, в этом не будет ничего удивительного.

— Хорошенькое название у этого местечка! — послышался позади голос Ивена. — Проклятый город призраков!

Джосс обернулся с удивлением, думая, что его напарнику пришли в голову те же образы в стиле ретро, и он решил состряпать что-то вроде видеолюбительской шутки.

В этот момент впереди мелькнула вспышка.

Это была не пуля. Узкая полоска света, вспыхивающая искрами в тех местах, где лазерный луч сталкивался со случайными частицами пыли, ударила рядом. Луч прошел так быстро, что Джосс почти ощутил его шипение. Они с Ивеном уже бросились на землю, выхватывая пистолеты. Правда, стрелять было не в кого. Как только ремингтон покинул кобуру, на шлеме Джосса автоматически заработал окуляр ночного видения, но его тепловые датчики не обнаружили ни одной цели. В трехстах футах от них угас след разрядной вспышки излучателя, и на этом все кончилось.

Джосс вскочил с земли с диким желанием кого-нибудь стукнуть.

— Мне, — внушительно произнес он, — уже надоело, что в меня постоянно стреляют. Сначала пули, потом лазер. Рано или поздно в меня попадут.

— Может быть, — ответил Ивен. — Похоже, что это была предупредительная вспышка, — он тоже отряхнулся, встал, сунул пистолет в кобуру, автоматически отключая прицел.

— Тот, кто пульнул в нас этот луч, был достаточно близко для того, чтобы убить любого. Если у него было желание убивать.

Джосс кивнул. Это было похоже на правду. Для любого вида лучеиспускателя три сотни ярдов — это практически стрельба в упор.

— Пожалуй, но если это предупреждение, то о чем? О том, что они уже знают, что мы здесь? С Велеса им могли сообщить об этом часа два назад. А если нет? Приглашают убираться из города? Опять не выходит. Они ведь уже знают, что это открытая поисково-спасательная миссия. Не приехали же мы сюда, как на курорт, любоваться местным ландшафтом!

— Люблю я твои умственные упражнения! — тяжело улыбнулся Ивен, и если его улыбка была кислой, то это относилось только к возникшей ситуации. — Я бы сказал так: это было маленькое приветствие прибывшим полицейским, а также напоминание о том, что у поселенцев этого самого Томстоуна есть кое-что получше, чем кольт «писмейкер» 4 калибра. Нам сказали: «Ребята, все в порядке», — а с помощью лучеиспускателя сообщение получилось ясным и доходчивым.

— О'кей, я вижу, ты посмотрел гораздо больше видеофильмов, чем я предполагал. Вопрос в другом: кто пускал луч?

— Мы можем никогда этого не узнать, дружок. Это тот самый Марс, каким я его помню со времени последнего посещения. Археологические участки — не набитый кондиционерами подвал Хилтона. Это захолустье. И здесь ты можешь разговаривать с человеком только тогда, когда знаешь, какой длины дуло его пистолета.

— Чертовски интересно! Я ведь чувствовал, что мне не понравится это место.

— И даже здешний бар?

Этого Джосс не ожидал. Прошедшие несколько минут не располагали к осмотру достопримечательностей. К тому же здешние строения обладали такой же ярко выраженной индивидуальностью, как куриные яйца в корзинке. Но надпись на втором домике слева действительно гласила: «Бар и Салун». Буквы были довольно большими, и их нельзя было не заметить.

Тот, кто мастерил эту вывеску, писать умел плохо. Джосс насчитал сразу две орфографические ошибки. Но значение этой надписи оставалось вполне доходчивым.

Это была их первая остановка. Джосс тяжело вздохнул. Он точно знал: в начале их расследований всегда возникал какой-нибудь страшный скандал. Униформа полицейского и габариты Ивена явно располагали к этому. Сейчас вероятность скандала была больше, чем когда-либо. Здешние аборигены явно были начеку, по крайней мере, кто-то из них уже стрелял из лазера.

И все-таки бар был самым лучшим местом для получения информации.

— Для бара я пока сделаю исключение, — сказал Джосс. — Но только в том случае, если он окажется полезным.

— Ваши доводы должным образом рассмотрены, офицер О'Баннион.

Ивен еще раз смахнул пыль и поправил магнитные перемычки, немного перекосившиеся от быстрого падения.

— Тогда пойдем, посмотрим на здешнюю публику?

Они остановились между внешним и внутренним шлюзами бара, чтобы по привычке снять дыхательные аппараты. В здешних местах это считалось хорошей манерой поведения. Оставлять на себе маски даже здесь, снаружи, у входа в бар, явно не рекомендовалось. Местная публика поняла бы это как проявление невежливости, скрытое оскорбление и даже вызов хозяину заведения. Джосс остановился. Ему показалось, что в глазах у Ивена он прочел ту же самую мысль: как просто избавиться от непрошенных посетителей, организовав случайное удушье на переходе. Несчастный случай, господа! Это Ивен мог себе позволить не обратить внимания на лазерный луч. Джосс никогда не забывал о том, что в него стреляли. А последний выстрел говорил ясно, что посетители в униформе сопов весьма нежелательны здесь.

«Чертовы манеры, будь они прокляты!» — подумал Джосс и стукнул ребром ладони по циклической заглушке.

Они не сняли дыхательные аппараты, пока за спиной не захлопнулся внутренний замок.

Было ли это вызвано оскорблением, которое они нанесли, не сняв свои аппараты, или присутствие двух незнакомцев в городке, который не привлекает к себе случайных посетителей, вызвало повышенный интерес, — но головы всех присутствующих, как по команде, повернулись в их сторону. Разговоры стихли. Только пианино бренчало еще несколько секунд.

Джосс почти не удивился: произошло то, что и должно было произойти в таком баре, — незнакомец переступил порог. Если бы на них не обратили внимания, он бы встревожился сильней. Тогда бы он спросил себя: что скрывалось за этим притворным спокойствием? Открытая враждебная тишина была нормой. К тому же у него за спиной маячила огромная фигура Ивена, а его появление всегда вызывало подобный эффект.

Джосс отключил дыхательную систему и пристегнул ее на плечо ЗСЖ-костюма. Он намеренно не стал снимать шлем: на протяжении веков сложилось так, что любой полицейский, входивший в пивнушку в головном уборе, как бы объявлял присутствующим, что он здесь по делам службы. Снятый шлем означал, что его владелец свободен от дежурства и желает выпить. История полиции помнила много случаев, когда какой-нибудь новичок в униформе напивался, разбалтывал много лишнего и уходил в крупных синяках.

Джосс отметил, что никто в баре не стал пробираться к выходу, и это успокоило его. Они с Ивеном прошли к стойке. Множество глаз с интересом посмотрело на их оружие и увидело, что им пользовались недавно. Джосс застегнул кобуру. Застегнутая кобура вовсе не означала, что Джосс расслабился — он давно уже сменил обычную застежку на автоматическую, та совершенно не мешала мгновенно извлекать оружие. Хотя докладывать об этом здешнему собранию было явно преждевременно.

Взгляд механически пробежал по длинному ряду бутылок. Этикетки и названия были знакомые, а вот содержимое как-то странно контрастировало с ними. Розовый джин обычно смешивали с ангостурской горькой настойкой, но смесь «деварс» получалась обычно другого цвета. Совсем непонятный оттенок был у жидкости, налитой в бутылку с этикеткой «Танкеррей».

— Странно, «деварс» ведь всегда одного цвета, — сказал Ивен, подойдя поближе. — Почему же он тут голубой?

— Понятия не имею, — ответил Джосс. — Я сам здесь в первый раз.

Бармен старательно занимался своими традиционными делами: вытирал стаканы и ставил их на чистый поднос, убирал на прилавке и за стойкой. Выглядело это не очень естественно. При такой бурной деятельности на обслуживание посетителей у него просто не осталось бы времени.

«Если он еще пять минут в том же темпе повытирает свой стакан — от стакана останутся рожки да ножки», — подумал Джосс.

Бармен наблюдал за сопами с тем выражением лица, которое им было до боли знакомо. Нет, в нем не было враждебности. Скорее, это был тупой и непробиваемый взгляд человека, который уверен, что если он не заметит клиента, тот, которого он не желает видеть, сразу повернется и уйдет. Может быть, с кем-нибудь из местных этот номер и сработал бы, но офицеры Солнечного Патруля привыкли иметь дело с преступниками, которые не только не отличались гостеприимностью, но и разговаривать-то без стрельбы почти не умели.

Ивен стукнул костяшками пальцев по стойке. Не особенно сильно. Он не хотел переборщить. Но в тишине, которая прочно установилась в помещении, эти три щелчка прозвучали так, будто рядом стукнули тяжелым прикладом. Бармен вздрогнул от неожиданности и подскочил к стойке. Джосс вздохнул про себя: похоже, Томстоун был одним из местечек, где уважения заслуживали только насилие и угроза. Эх, побывать бы им хоть разок там, где самой страшной бедой сочли бы обещание не давать чаевые!

— Доброе утро, — сказал Ивен тоном, который давал понять, что «доброта» этого утра полностью зависит от услужливости буфетчика.

— Доброе! — почти выругался бармен.

— Прошлой ночью где-то в этом районе пропал патрульный корабль, — сказал Ивен. — Мне необходимо поговорить с местным офицером полиции. Где его можно найти?

— Пятое строение направо при выходе отсюда, — выпалил бармен.

— Спасибо, — поблагодарил Ивен. Он оглянулся на Джосса и спросил его взглядом: кто пойдет?

— Иди ты, — ответил Джосс. — Солнце уже высоко. А я пока пропущу стаканчик, — и снял шлем.

— Ладно, пока.

Ивен пошел к воздушному переходу, а Джосс к прилавку. Он хотел получше рассмотреть выставленную выпивку. Трудно было сказать, чего ему хочется: причудливые оттенки напитков явно не соответствовали этикеткам на бутылках. Это сбивало жажду. Да и атмосфера в баре была слегка накаленной.

Джосс вздохнул.

— Эй, приятель, посоветуй, чем мне здесь лучше отравиться?

Лучше было начинать разговор с шутки. Хотя, если ты решил поболтать с людьми на их языке, не обижайся на ответный выпад.

— Ну, сопы обычно пьют цианистый калий, — чеканя слова, произнес бармен.

— Прямо здесь, или где-нибудь у скал, на свежем воздухе? — дружелюбно уточнил Джосс.

Бармен засмеялся. По крайней мере он растянул рот и выдавил сквозь гнилые зубы три невнятных писка — «Хе-хе-хе!»

— Неплохо, офицер, надо будет запомнить это! Хе-хе-хе!

Это прозвучало неискренне и довольно-таки зловеще.

— Как бы то ни было, — сказал Джосс, — мне еще сегодня лететь, так что дай что-нибудь помягче. Эль на имбире или что там еще есть? Мой напарник, когда придет, скорее всего закажет чего-нибудь крепенькое. Виски с содовой, что ли?

— Шотландский, ирландский или бурбон?

— Ирландский. Вон та зеленая бутылка на краю полки.

Бармен снял указанную бутылку, посмотрел на название, покачал головой и поставил на место.

— Сожалею, сэр, — сказал он, — но это водка. Наш ирландский виски здесь.

— Оранжевый?

— Да, сэр. Бушмил. Из Северной Ирландии.

Джосс с сомнением посмотрел на жидкость. Она светилась чем-то ядовито-флюоресцентным, но самым удивительным было то, что от нее шел запах виски.

— Так ты говоришь, из Северной Ирландии? — переспросил Джосс. — Папа этого напитка действительно, был оттуда, а вот сынок явно сменил прописку, — он качнул головой и пожал плечами: — Ладно, порядок. Только не забудь содовой. И побольше.

Бармен принес напитки и удалился в дальний конец бара, подыскивая себе там неотложное занятие. Джосс проводил его взглядом, поднял стакан Ивена и осторожно понюхал его содержимое.

«Никто никогда не платил за это таможенную пошлину, — подумал он. — А для такого бедного поселения слишком много алкогольных напитков на полках. Их цвет, скорее всего, местная шутка. Все тут, от виски до бренди, в результате окажется простым белым спиртом».

Джосс осторожно потягивал свой эль и рассматривал посетителей.

«Тот, кто стрелял в нас утром, будет очень встревожен нашим безразличием».

Наверное, почувствовав, что их с Ивеном не слишком интересуют спокойные люди, посетители бара чуть-чуть расслабились. Джосс чувствовал это. И еще он чувствовал, что кто-то знает про пропавший корабль.

Бармен снова принялся вытирать прилавок. Джосс решил поговорить о погоде. Сейчас стоило завести разговор на любую тему и подождать — а вдруг бармен скажет что-нибудь важное. Разговоры о погоде здесь были более чем уместны. Если бы внезапно разразилась песчаная буря, она превратила бы поиски в настоящую муку.

Метеоспутники давно осуществляли электронное наблюдение за изменениями марсианского климата, но они могли только отражать на дисплее собранную информацию. Управлять стихией пока не научился никто. Джосс опасался, что за пару часов шторм занесет песком все дороги и проходы и изменит топографию района так, что никто, кроме старожилов, не сможет найти дорогу.

— У вас есть люди, которые согласились бы работать проводниками? — спросил, помедлив, Джосс. — Нам понадобится пара человек.

— Есть, — ответил бармен. — Они обычно целыми днями пропадают на рудниках, сюда заходят редко… Если кто-нибудь не вызовет их от Скотта.

Джосс проглотил полученную информацию, немного повернулся и посмотрел на завсегдатаев. Половина из них все еще глазела на Джосса, другая половина давно опустила глаза на дно собственных стаканов. Джосс поймал взгляд лысого толстяка с черными поднимающимися до ушей усами и, приподняв стакан, поприветствовал его. Тот ответил взглядом, который лучше всего было бы назвать вежливым пожеланием скорейшей смерти. Но от стакана с выпивкой не оторвался.

— Для него еще раз то же самое. За мой счет, — сказал Джосс и подождал, пока буфетчик нальет стакан. Ему подали какой-то голубой напиток со льдом. Джосс взял стаканы и подошел к столику толстяка.

— Хорошенькая погодка у нас сегодня! — провозгласил Джосс, подсаживаясь.

— Что ты хочешь сказать этим «у нас», кемо сабе? — спросил толстяк.

Джосс вздрогнул от неожиданности.

— Вы что, смотрели этот ролик?

Лицо человека прояснилось.

— А ты, значит, знаешь, что это слова из ролика? — в его голосе слышалось удивление.

— Я имею полную коллекцию оригиналов… — с достоинством произнес Джосс, — а также все шесть сборников пародий. О'Баннион, — представился он и протянул руку.

— Фислер, — ответил тот. — Лоренц Фислер. — Он взял руку Джосса и смущенно пожал ее.

— И чем же вы, мистер Фислер, занимаетесь кроме того, что смотрите развлекательные видеопрограммы, которые большинство людей в наше время считают по меньшей мере странным увлечением?

Фислер посмеялся немного.

— В основном я работаю на разработках лишаев.

— Это что-то вроде «рудниковой влаги?» — спросил Джосс.

Фислер смеялся громко и долго.

— Да-да, я слышал об этом. Мне показывала это мать, когда я был маленьким. — Он сделал длинный глоток. — Нет. Вы ведь на Марсе раньше никогда не были?

— Да, я здесь в первый раз.

— Так вот, это что-то вроде плауна. Здешний лишай того же вида, что растет на Земле, он только немного более морозоустойчив. Любит скалы. Растет, тесно прижимаясь к поверхности. Единственный способ отделить лишай от скалы — это отбить куски камней и измельчить их.

— При этом довольно трудно не повредить растениям.

— Да, это так, — согласился Фислер. — Процесс обработки довольно сложен. За ультразвуковой обработкой идет механическая компрессия, а потом еще перемешивание. Для этого нужна куча оборудования. Потом следует промывание, снова компрессия, и уже под конец — упаковка. Лишай выпускают большими кирпичами, вроде коробок для обуви. И отправляют на плауновые фермы.

Джосс прищурился.

— Господи, а им-то он зачем?

— Как удобрение. — Увидев, что Джосс удивился еще больше, Фислер засмеялся. — Эх, мистер, а знаете ли вы, сколько стоит доставка удобрений с Земли? Это просто экономически невыгодно. За исключением человеческих отходов да остатков мяса и овощей, это единственное органическое вещество на планете. Здесь его полно. Он богат нитритами. Кроме того, лишай растет на глазах. Однажды мы проходили заново по тем районам, где работали раньше. Там уже все заросло.

— Ну что ж, в этом есть смысл, — подумав, сказал Джосс. — А что вы делаете с остатками породы?

— С отбросами? Продаем пласкритовым компаниям в Велесе. Им это выгодно. Они экономят большие деньги: не нужно никуда выезжать и размельчать породу самим.

— Я смотрю, у вас неплохой источник доходов, — заметил Джосс.

Фислер глянул на него из-под лохматых и толстых, как усы, бровей и прошептал вполголоса:

— Есть источник получше этого.

Джосс постарался скрыть свою заинтересованность.

— Да?

Фислер допил стакан, украдкой взглянул в сторону двери и добавил:

— Кое-кому в нашем городе не нравится ваш приезд сюда. А некоторые — не против.

Джосс почувствовал в его словах напряжение и страх, но решил помолчать и подождать, что последует. Фислер не сказал больше ничего. Зато Джосс заметил много глаз, обращенных к его столику.

Он отхлебнул немного эля и спросил:

— В вашем районе производится много горных разработок?

Фислер покачал головой:

— Не так много, как было несколько лет назад. Когда в первый раз обнаружили металл, все чересчур переволновались. Я, например, почти уверен, что это был просто обман. Не думаю, что ученые отдают себе отчет в болтовне по этому поводу.

Джосс кивнул. Ему не хотелось спорить. Это была история восьмилетней давности. Кто-то, раскапывая приповерхностный лед, обнаружил слой оксидов железа. Вроде ничего особенного. Но проведенный анализ показал, что оксиды являлись вовсе не естественным месторождением железа. Следы углерода в них говорили о том, что эти оксиды-были остатками проржавевшего слоя твердой стали в полдюйма толщиной.

К тому времени не прошло и шестидесяти лет, как люди обосновались на Марсе, а открытие было сделано вдали от всех поселений. Многие говорили, что это отлично продуманная мистификация. Другие спорили. Казалось абсолютно неестественным и невероятным, что кто-то шутки ради притащил сюда и закопал в почву стальной лист размером в полдюйма толщиной, полкилометра шириной и восемь с половиной километров длинной. К тому же вкрапления углерода указывали еще и на то, что полоса лежала и ржавела здесь уже несколько тысячелетий. И действительно, учитывая сухость марсианского климата, это походило на правду.

За этим открытием последовал бум: бешеный наплыв копателей, натиск рекламы, появление всяких таинственных «находок». Накатила волна взаимных недовольств, обвинений, вражды — но копание продолжалось. Джосса изумляло это явление. Марс вызывал у жителей Земли какие-то странные чувства, схожие с легким помешательством. Он заставлял верить в сказки о марсианских каналах, принцессах-чужестранках, высушенных морях, камнях, повторяющих человеческие очертания и в другой бесконечный вздор. Что ж, это было просто одно из проявлений желания найти подобных себе — тех, кто когда-то жил вместе с нами в Солнечной системе. Какое-то время Джосс думал, что теперь, когда люди живут на Марсе, проблема решится сама собой. Но стало еще хуже. Продолжались археологические раскопки по всей поверхности планеты. Но на вопрос — как полоса очутилась там, где ее нашли — вразумительного ответа так и не было, а это не удовлетворяло старателей. Как это часто случается там, где люди копаются в поисках уникальных материалов, раздавались выстрелы, процветали воровство, рэкет, шантаж. Убийство было здесь самым обычным делом. Одно из таких преступлений и привело когда-то на Марс Ивена и Лона. Тогда они провернули дело так энергично, что только несколько негодяев дошли до суда.

Джосс отвлекся от размышлений.

— А вы работаете недалеко от этого района, мистер Фислер? — спросил он.

Фислер покачал головой.

— Я — нет. Я приехал сделать кое-какие закупки. Сегодня погрузка. Мои буровые стоят на юго-запад от здешних мест. Эти породы уже все выбраны. Только через несколько лет сюда можно будет снова приезжать на разработки.

Джосс понимающе кивнул. Если так, вряд ли Фислер заметил что-нибудь необычное в пустыне.

— Ну, а раньше вы здесь работали?

— Пару лет назад.

— И заметили бы, если бы что-то изменилось в округе?

— Вероятно, да. Худшее, что здесь есть — это пыль, она постоянно разносится ветром. Но главное, что она может сделать — это изменить грунт, и то не слишком быстро. Иногда случаются землетрясения. Но кругом абсолютная равнина, так что сверху ничего не упадет. Трещины — да, это бывает. И все, пожалуй.

Джосс кивнул в сторону горного массива Олимпус Монс, настороженно прислушался к звуку поворачивающегося воздушного замка и сказал:

— Не понимаю, как можно называть равниной местность, где находится это.

Фислер широко улыбнулся.

— Через некоторое время вы ко всему привыкнете.

— Привыкнуть и считать равниной гору в двенадцать километров высотой?

Внутренняя дверь с шумом открылась настежь. В бар вошел Ивен.

Он поднял забрало. Джосс взглянул на выражение его лица.

Это было совсем не то выражение, которое он видел часом раньше. Тайком, чтобы никто не заметил, Джосс извлек пистолет из кобуры.

Ивен окинул взглядом помещение и проревел:

— Пусть кто-нибудь немедленно позвонит в Управление Полиции Велеса.

В баре стихло.

— Мне очень жаль, — медленно чеканя слова, сказал Ивен, — но кто-то застрелил вашего шерифа.

На сером неприметном зданьице в дальнем конце почти единственной улицы Томстоуна не было ни знака Солнечной Полиции, ни знака полиции Марса. Сразу над внешним замком красовалась серебряная звезда, а поперек надпись — ШЕРИФ.

Кто-то пытался уничтожить и то, и другое выстрелами из крупнокалиберного ультраскоростного пистолета.

Первым желанием Джосса при виде этого зрелища было желание повернуться к Ивену и спросить: «Ведь это же шутка?» Но то, что лежало перед зданием в пыльной колее, ни к каким шуткам не располагало.

Верхней половины тела просто не было. Не то что бы его не было совсем: куски, серые или мертвенно-белые, с запекшимися сгустками крови, валялись буквально повсюду. Вон там — раздробленная кость, а вон там — клочки легких и мозгов. Вся стена была залита кровью, уже заледеневшей на морозе. Старинная электропила могла бы справиться с такой работой, но не так чисто, если это слово уместно здесь. Другая часть тела, изогнутая и скрюченная, лежала на улице. Мороз и засуха превратили труп в некий разобранный манекен из магазина. Неаккуратные обрывки красно-черной кожи висели в тех местах, где должна была быть «присоединена» остальная часть тела.

— Они подождали, пока он выйдет наружу, застрелили его и скрылись, — сказал Ивен. — Насколько я могу судить, попыток сломать наружную дверь не было.

— То есть, они знали его, а он знал их, и выходил по собственной воле, без принуждения, — подтвердил Джосс.

— Похоже на то. Надо проследить, чтобы никто не трогал пульт связи… хотя шансы найти там отпечатки пальцев почти отсутствуют — в такой холод никто не выйдет наружу с голыми руками. А если и выйдет, так останется без кожи. — Ивен не скрывал своего раздражения. — Скорее всего, они показали какое-нибудь удостоверение.

— Какое удостоверение? Зачем они это сделали? И кто «они», черт побери?

— А вот это, дружок, вопрос номер один. Эта грязная история совершенно меняет дело. Мы — свидетели преступления со всеми вытекающими из этого последствиями.

— Не в этом случае. Да, мы обнаружили тело, но мы не обязаны брать на себя расследование. Это в Томстоуне… — Джосс сделал паузу, увидев, как кто-то из собравшейся толпы протянул переданное откуда-то сзади грязное покрывало. Он взял его и накрыл останки шерифа.

— Наверное, местный представитель власти был избран шерифом под юрисдикцией Управления Полиции Велеса. Наше дело — подождать, пока оттуда не прибудет криминальная бригада, а затем продолжить поиски. У нас полно забот.

Несколько минут Ивен Глиндоуэр очень сердился от мысли о том, что некоторое время придется сидеть сложа руки. Но выучка взяла верх над эмоциями.

— Ты, конечно же, прав. Мы и так слишком наследили. А то, чем предстоит заниматься нам, обычной полиции не под силу. Они не подготовлены и не снаряжены для этого.

Он сказал это достаточно спокойно, но было заметно, что каждое слово доставляет ему почти физическую боль. Джосс чувствовал то же, что и Ивен. Под маской напускного спокойствия в нем полыхал тот же самый огонь ярости. Но приказ есть приказ. К тому же все это должно было пройти через формальную полицейскую процедуру, пренебречь которой было нельзя, тем более голубоглазым ребятам из Солнечного Патруля. Не будь на лице Джосса дыхательной маски, он бы наверняка выплеснул наружу часть своего раздражения. Но маску снять было нельзя, и пришлось удовлетвориться долгим глубоким вздохом.

— Пошли, Ивен. Вернемся на «Ноузи» и доложим об этом.

— А потом прокондиционируем воздух, — откликнулся Ивен, взглянул на покрытый простыней полутруп, и его кисти сжались в кулаки. — Потому что, если я не избавлюсь от запаха крови, который пропитал это проклятое место, я за себя не отвечаю!

Вскоре прибыла экспертная группа из полицейского управления: трое угрюмого вида полицейских в темно-красных ЗСЖ. Они зашли в департамент шерифа и приступили к снятию отпечатков пальцев. Ивен с Джоссом пошли к себе на корабль проводить кондиционирование, а когда вернулись, застали копов из Велеса на том же месте. Ничего не изменилось, за исключением того, что труп исчез с улицы. Кто-то положил его во флиттер, завернув в черный мешок.

Настроение у Джосса было скверное. Поиски, которыми они до сих пор занимались, были безнадежны. Никаких вестей от группы поддержки, которая должна была быть послана из Велеса им на помощь, не было. И в ближайшее время, скорее всего, не будет. Это сообщила им Ти. Она сказала, что только три патрульных крейсера, базирующихся на Марсе, могут участвовать в поисках. Но два из них сейчас ищут частный корабль, а третий находится на дежурстве и сможет помочь им лишь в конце недели.

— Чертовы бюджетные сокращения, — пробормотал Ивен. — Как же мы справимся со всем этим?

— Это все твоя вина, — сказал Джосс. — Ты из тех, которые всегда добиваются невозможного. У тебя репутация человека, который думает о том, что завтра один спасет Галактику.

— Не я, Джосс, дружище. Это ты со своими птичьими мозгами втянул нас сюда.

Джосс повертел глазами и направился к самому старшему по званию полицейскому — небольшому человеку с вытянутым смуглым лицом.

— Офицер Лэтэм, — спросил он, — обнаружили что-нибудь?

Лэтэм устало оглянулся на Джосса.

— Офицер О'Баннион, — ответил он, — эти люди не заинтересованы в том, чтобы мы узнали хоть что-нибудь. Окружной суд Велеса мог бы вызвать их по повесткам, но не думаю, что это принесет пользу. Пройдут месяцы, а может быть, целый год, пока обработают все документы. И они не скажут нам больше, чем уже сказали, — он перегнулся через флиттер. — Все, что мы можем сейчас сделать, — так это отправить беднягу в морг и сообщить в Отдел Завещаний, чтобы они выполнили его последнюю волю, если она была.

Подошел Ивен и взглянул на флиттер, затем на Лэтэма.

— Немного от него осталось, а жаль, — сказал он.

Лэтэм посмотрел на Ивена без тени той нервозности, с которой большинство реагирует на людей в костюмах.

— Если бы этого не произошло, было бы лучше. Это место официально даже не числится поселением. Здесь нет властей, городского совета, местного устава. Ничего, кроме живущих людей. Единственным священным писанием для этих мест является закон планеты. Но соблюсти его местных жителей заставит лишь дьявол. Здесь не соблюдают его просто для того, чтобы не нарушить сложившийся уклад. К тому же большинство приезжает сюда, чтобы избавиться от закона, наставлений, надзора. А если у них и был шериф… — он беззвучно рассмеялся, — так это только потому, что они боялись, что, когда в них будут стрелять, не окажется свидетеля, который смог бы оправдать их ответную стрельбу. Бедный старина Джо… Он заслуживал лучшего, — закончил Лэтэм. — Я никогда не понимал, зачем он остался на этой работе.

Джосс кивнул.

— Ну что ж, — сказал он, — не будем вам мешать. У нас тут свои дела. Если понадобится наша помощь…

— Мы сообщим вам, — ответил Лэтэм.

Пора было возвращаться к кораблю. Надвигалась короткая марсианская ночь. Небо совсем почернело, и на нем не было видно ничего, кроме тонкой фиолетовой полосы на горизонте да облако пыли, поднявшейся в воздух от порыва ветра и совершенно закрывшей заходящее солнце.

— Нам следует заночевать на корабле, — сказал Джосс и с тоской подумал о Хилтоне. — Если вдруг прибудет помощь…

— Да, — ответил Ивен, — а завтра утром, если помощи не будет, мы сами найдем способ сделать нашу работу.

Джосс выкатил глаза:

— Боже мой, вечный долг! — проговорил он. — Невероятное мы делаем вероятным за три минуты… невозможное занимает чуть больше времени.

— Кстати, поиски можно ускорить, если начать их пораньше, — сказал Ивен и быстро пошел вперед.

Джосс улыбнулся и нырнул за ним в темноту.