Пожиратели миров 4

Глава 91

Лёгкие разговоры разносились по комнате обо всём и ни о чём. Грант оказался достаточно интересным собеседником, как показалось Марианетте. Он был спокоен и немногословен, как и обычно, однако удивительно чутко умел подбирать темы, на которые она с удовольствием разговаривала. Чего уж там, она даже не раз смеялась над действительно остроумной фразой, которые тот иногда выдавал.

И что-то в нём едва заметно изменилось. Никто бы не сказал, что именно, но сейчас он не был похож на себя. Марианетта не могла этого описать. Она была достаточно чутким человеком, чтобы заметить эти изменения, однако списала их на алкоголь. Да чего там, уже и она была совершенно другой сейчас.

А Тень…

А он пил, откинувшись на спинку кресла и иногда внимательно прислушиваясь к Гранту. Будет обидно, если тот очнётся и испортит всем праздник. А этот засранец мог. Что-что, а портить веселье у него получалось просто на отлично.

— Ох Грант… — отставила Марианетта пустой бокал. Бутылка была тоже пуста. — Ты удивишься, но я эту бутылку распивала несколько лет, а тут за один присест осушили.

— Вижу, почему вы его хранили, — задумчиво произнёс он, глядя в окно.

— А тебя не берёт? — перегнулась она через подлокотник к нему. Её щёки горели, глаза блестели, да и сама Марианетта будто помолодела.

— Берёт. Просто этого не видно, — допил он бокал и поставил его на столик. Повернулся к ней, взглянул в глаза, после чего добавил. — А вот по тебе это очень заметно, Марианетта.

— Наверное, — хихикнула она. — Так не пила ещё с молодости. Знаешь, весёлые посиделки охотников, которые после удачного рейда напивались. О! А я тебе не рассказывал? Я так с мужем познакомилась! Он меня пьяную потом на руках нёс… хи-хи-хи…

— Чем закончилось?

— Свадьбой! — рассмеялась она.

— Не удержался?

— Не-не, я не удержалась. Он был таким хорошеньким! — произнесла она с умилением в голосе. — И так вежливым и чутким… а я была дурочкой.

— Понятно… — протянул он.

— Ох, были же времена, Грант… А ты? Расскажешь о своём прошлом?

— О своём? — в этот момент Тень задумался. — В моей жизни не было ничего хорошего.

— Совсем-совсем? — склонила она голову набок с грустным выражением лица. — Ты же такой хороший и добрый. Даже девушки не было никогда?

— Нет.

— Как же так? Своя половиночка, милая и тёплая, к которой можно прижаться в сложный момент. Как можно жить одному?

— Спокойно. Марианетта, тебе, наверное, уже хватит.

— Так тут ничего не осталось, — рассмеялась она, после чего медленно встала и покачнулась. — Ох…

Не успела она опомниться, как её уже обхватил Грант, прижимая к себе. Её рука сама по себе легла ему на плечи.

— Давай я тебя доведу до постели, а то будет сложно объяснить, почему у тебя лицо разбито после меня.

— И всё же ты очень милый, — зафырчала та умилённо, позволив Гранту обхватить себя за талию и отконвоировать.

Марианетта покачивалась из стороны в сторону, упираясь всем весом на Гранта. Ноги, которые и так подводили её, почти не держали. С трудом дойдя до кровати, она уже собиралась отпустить своего спасителя, когда внезапно запнулась о его ногу и просто рухнула вместе с Грантом на постель.

Они приземлились под её смех вместе, и Грант оказался прямо сверху. Мягкий матрас приятно запружинил под ними. Они оказались так близко, что казалось расстояния и вовсе нет. Марианетта чувствовала, как его грудь прижалась к её, он был так близко, что женщина могла почувствовать его дыхание.

Они оба замерли, словно время остановилось, глядя друг другу в глаза. В ней проснулось чувство возбуждения, дыхание участилось, по телу разливался жар. Появилось настойчивое, даже жгучее желание, которое разливалось в нижней части тела, будто зуд.

И для неё не было секретом, что Грант испытывает то же самое — она чувствовала, как что-то твёрдое и выпуклое упёрлось в неё снизу, что лишь раззадоривало её желание. Что-то притягательно твёрдое, отчего она невольно подалась вперёд, будто желая почувствовать его ещё лучше.

Отказаться было сложно, но Марианетта взяла себя в руки и улыбнулась.

— Ну… если мы не собираемся целоваться, то думаю, ты можешь меня отпустить, — хихикнула она.

Но Грант продолжал смотреть ей в глаза.

— Грант? — выдохнула она, и юноша поддался немного перёд. Их разделяли считанные сантиметры. Ещё немного… — Я думаю, что…

И не договорила, когда он её поцеловал. Твёрдо и настойчиво, каким он и был по жизни.

Марианетта попыталась запротестовать и даже оттолкнуть его, но слишком слабо. Он прижал её руки к кровати, и очень скоро её слегка возмущённое «М-М-М-М» превратилось в «м-м-м-м» наслаждения. Она поддалась желанию, невзирая на последствия, уже сама активно участвуя в поцелуе. Её губы были мягкие и нежные, она целовалась жадно и страстно.

Блин, столько баб вокруг, а этот нос воротит…

Тень хмыкнул, продолжив безобразничать. Вот он плавно сместился с её губ на шею, заставив Марианетту выгнуться в спине.

— Грант… ах… а-а-ах… Нам… нам не стоит… на а-ах… наверное… — но сама уже гладила Гранта по спине, прижимаясь шеей к его губам. — Гра-ант… а-а-а…

Он целовал с одной стороны, с другой, мягко прикусывал за ухо, пока пальцы ловко расстёгивали пуговицы блузки одну за другой, после чего начал спускаться поцелуями ниже между ключиц к груди. Тень чувствовал её дыхание и возбуждённое сердцебиение. А потому и не думал останавливаться время посмотреть, каким размером обладая хозяйка дома!

Неспешно дойдя до блузки, прокладывая дорожку поцелуями, он медленно распахнул её. Под ним скрывался достаточно внушительных размеров бюстгальтер белого цвета, который почти полностью закрывал грудь, прижимая к телу.

Хера се, искал серебро, а нашёл не золото, но платину прямо-таки…

И это при том, что сама Марианетта была достаточно стройной и плотной.

Тень взглянул на Марианетту. Та смотрела на него возбуждённым и в то же время смущённым взглядом. Он потянулся к ней и вновь поцеловал, попутно массируя её грудь прямо через бюстгальтер. Размер и мягкость радовали ладони даже через плотную ткань. Ловко скинув с её плеч лямки, Тень пошёл ниже и едва дошёл до груди, его рубашка отлетела в сторону.

Он медленно стянул лифчик ниже, открыв обзору её грудь и почти сразу припал к одной из них. Марианетта тяжело и томно выдохнула. Она гладила его по голове, даже сама прижимала к груди, иногда издавая тихий стон.

Он целовал, обхватывал губами и даже покусывал одну, пока рука мяла другую, после чего менял. Её чуть распластавшаяся под своим весом грудь радовала размером и своей нежностью, словно бархат. Тёмные ореолы с возбуждённо торчащими сосками возбуждали и сводили с ума от желания. Марианетта извивалась, прижимая его к своей груди. Ей было хорошо, ей было приятно вновь вернуться в те дни, когда у неё всё было.

Грант пошёл ниже, уже целуя её живот, пока не дошёл до юбки, от которой избавил её в одно мгновение. Она осталась перед ним в одних трусах. Собственно, как и он — когда успел избавиться от брюк, был для неё большой секрет. Оттопыренная ткань трусов привлекала её внимание и одновременно смущала.

Он издевательски медленно начал стягивать с неё трусы, заставляя Марианетта смущаться. Знала бы, пробрилась, но сейчас там был треугольник волос. Грант так внимательно смотрел туда, что Марианетта попыталась сомкнуть ноги, но тот настойчиво развёл их, буквально заставив её раскрыться перед ним во всей красе всем самым сокровенным, что видели только единицы.

Марианетте не оставалось ничего, кроме как поддаться. Она стыдливо прижала к груди сложенные вместе ладошки, глядя на него, будто маленькая девочка, у который это в первый раз. Она хранила верность покойному мужу, всегда, даже когда другие предлагали стать ей их любовницей за преференции и помощь. Но теперь Марианетта была во власти этого парня. И стыд только разгонял похоть.

Он провёл пальцами по внутренней части бедра, заставив её покрыться мурашками, после чего провёл пальцами там, заставив уже сжаться.

Эх, естественная красота… как можно от такого отказываться? Больные ублюдки…

— Грант… — пробормотала Марианетта, привлекая его, после чего её новый мужчина лёг сверху, и они вновь начали целоваться.

Они целовались минут пять, прерываясь лишь на её грудь, когда она почувствовала касание внизу. Манящее и медленное. Грант будто и не торопился, лишь дразня её. Марианетта чувствовала его, чувствовала, как он скользит, что вот-вот… но нет. Она горела изнутри, её распирало, и она уже сама подавалась вперёд, но он диктовал свои правила.

А потом Марианетта почувствовала, как Грант медленно входит в неё. Почувствовала, как её тело принимает его в себя, пока он оказался в ней полностью.

Они встретились взглядом, глядя друг другу в глаза. Марианетта не могла не улыбаться, а вот Грант оставался всё таким же серьёзным, отчего её развело на лёгкий смех. Она провела ладонью по его щеке, после чего тихо спросила:

— И как ты?

— Странно.

— Будет ещё страннее, поверь мне, — притянула она его к себе и поцеловала.

Они сплелись вместе, слегка влажные и горячие. Тень чувствовал, насколько нежна под ним женщина, её кожу и знал, что одним раундом для неё это не закончится. Сначала медленно, но потом всё быстрее и быстрее они двигались. По комнате разносились шлепки обнажённых и разгорячённых тел.

Время текло незаметно, и очень скоро Марианетта достигла пика, зажав ладонью рот.

— М-М-М-М-М-М-М!!! М-М-М-М-М-М-М!!!М-М-М-М-М-м-м-м…

Её словно прострелило током от низа живота до самых ушей. Тело затряслось, Марианетту начало скручивать от удивительных чувств, о которых она уже забыла. Это было редкостью, такое чувство. Чаще всего всё заканчивало ещё до того, как она дойдёт до кондиции. И она к такому привыкла, просто наслаждалась процессом и той незримой эмоциональной связью, а здесь… Для Марианетты это ощущение было вечностью.

Такое же приятное, как и ощущение, когда закончил в ней Грант, выдохнув, выгнувшись, после чего упал на неё сверху.

Она ласково гладила его по мокрой спине и голове, прижимая к себе.

— Как тебе? — тихо спросила Марианетта.

— Хорошо.

— И мне… очень хорошо…

Они пролежали так минут пять, отдыхая, после чего легли под одно одеяло. Она прижалась к его груди спиной, с удовольствием чувствуя, как тот обнял её, ухватившись за грудь, и начала засыпать. Но ненадолго, ровно до того момента, пока не почувствовала, что ей между ягодиц что-то тычется.

«Ох уж молодые организмы…» — вздохнула она с улыбкой мысленно, но даже пикнуть не успела, как её уже перевернули на спину. Марианетта удивлённо хлопала глазами, глядя на Гранта, который уже был сверху.

— Ты… ещё раз? Стой, Грант, один раз и, наверное… ах… хватит… — он уже был внутри. — Грант, стой… да… а-а-а… хватит…

Её пальцы скользили по его спине, даже хлопали, показывая негодование хозяйки, но было поздно что-то предпринимать, да и сопротивлялась она не сильно. Возбуждение и похоть с новой волной захватили её, и Марианетта поддалась. Второй раз, казалось, был лучше первого, и она уже начала засыпать, думая, что на этом всё, но Грант был неудержим.

В третий раз она даже не сопротивлялась, разрешив перевернуть себя и взять. Сильно взять. В отличие от прошлых двух на этот раз он был жёсток, что даже кровать поскрипывала. Но ей это всё равно нравилось. После этого она просто лежала, глядя в потолок, ни жива ни мертва, но умиротворённая.

А в четвёртый он поставил её на четвереньки попой к себе. Но Марианетте было всё равно. Она слышала шлепки, чувствовал, как её большая грудь раскачивается вперёд-назад. Вся взлохмаченная Марианетта чувствовала себя слабой, чувствовала себя грязной и пошлой женщиной, и ей это очень нравилось. Нравилось, что ей владеют. Слишком долго она была главной. А здесь беззащитность… это возбуждало не на шутку.

Её даже не смутило, когда в пятый раз был оральный секс с её стороны, пусть Марианетта практиковала такое всего лишь пару раз с мужем. Было странно видеть его близко перед своим лицом, возбуждённый и твёрдый, но её это ни капельки не смутило. Даже когда тот оказался у неё во рту. Даже когда её мужчина двигал руками её голову. В голове всё уже было вперемешку, она хотела лишь секса, и плевать на всё остальное.

И на этот раз ей наконец дали уснуть, уставшей, выжатой и счастливой. Марианетта просто прижала к себе Гранта, как плюшевую игрушку, и с умиротворением на лице уснула. Эту ночь она запомнит навсегда…

Я очнулся оттого, что было жарко. Слишком жарко. Я не жаловался на подобное, не впервой, однако это было странно. Я был весь мокрый. Голова неприятно гудела после двух бокалов вина, будто я выпил всю бутылку, а ещё запах. Странный, но приятный запах, который можно было описать как… человеческий.

Это понимание молнией пронеслось через мою голову.

Я мгновенно открыл глаза, и сердце в то же мгновение ёкнуло. Потому что только сейчас я понял, что лежу в кровати не один, а в обминку с кем-то, прижавшись лицом к большой голой груди. И этот кто-то, будто боясь, что я убегу, прижал меня к себе, ещё обвив и ногой. Оттого жарко и мокро от пота.

Какого…

Я поднял голову и практически в упор встретился взглядом с Марианеттой, которая уже проснулась и ласково смотрела на меня.

Твою мать…

— С добрым утром, — прочирикала она слишком счастливо. — Как спал?

— Хорошо… — медленно произнёс я и, прежде чем успел что-либо сообразить и собраться с мыслями, почувствовал её руку у себя между ног. Реакция была естественной, но нежеланной.

— Вижу, полностью проснулся, — хихикнула Марианетта, после чего перевернулась и оказалась на мне сверху. Наклонилась и чмокнула меня в губы. Её мягкая большая грудь упиралась в мою. — Знаешь, что может быть лучше всего с утра?

Она смотрела на меня, видимо, ожидая хоть какой-то реакции, но я был слишком… озадачен тем, что произошло. В голове был кавардак, и редкие обрывки не объясняли ничего. Мысли складывались нехотя, и я до сих пор не мог отделаться от лёгкого шока.

Я поимел Марианетту.

Ночью. Этой.

Охеренно усыновила, ничего не скажешь. Прямо-таки пометила как своего. Но волновал не сам факт секса, а то, как это получилось. Как я умудрился так опуститься, что затащил её в койку? Или она меня затащила? Когда я вообще напиться успел до беспамятства? Как так вышло, что мы переспали?

Видимо, моё состояние было так красноречиво видно на лице, что даже у Марианетты улыбка сползла с лица.

— Грант, что-то не так? — села она на мне, даже не пытаясь прикрыться. Взгляд сам тянулся к груди, но я силой отвёл его в сторону.

О-о-о-ох… утречка, Грант…

Зевнул внутри меня Тень и тут же оживился.

Охренеть, какой вид! Да ты пострел, везде поспел…

И в этот момент мне внезапно всё стало ясно. Просто щелчок, и я понял, почему толком ничего не помню.

Я ни при чём.

Быстро спрятался Тень, но я уже знал, как оказался в кровати Марианетты. К тому же воспоминания, не мои, но моего мозга постепенно появлялись в голове всё в новых и новых подробностях.

Но это была моя вина. Я слишком расслабился. Стал мягким и потерял хватку. Под действием этого мира, спокойного и неторопливого подумал, что всё под контролем, что можно расслабиться. Позволил себе слабость и перестал быть тем, кем был, за что и поплатился. Нельзя терять контроль, ни над собой, ни над ситуацией. Нельзя забывать, кто я.

— Грант? — ещё раз позвала меня Марианетта.

Я сел и осторожно сдвинул её с себя на кровать, после чего начал одеваться, ища свои разбросанные вещи по округе.

— Грант, что-то случилось?

— Всё в порядке, Марианетта, — ответил я, натягивая сначала трусы, а потом и брюки.

Грант, чувак, ты чего?

Уже забеспокоился и Тень, но я игнорировал его.

А не стоит! Ты чего? Смотри, какая женщина тебя ждёт! Чего ломаешься? И куда ты собрался?

Никуда.

Тогда зачем одеваешься?

Но я не слушаю. Я одеваюсь. Надеваю рубашку, после чего оглядываюсь, не забыл ли что, и направляюсь к двери. Я знаю, что Тень читает мои мысли. Поэтому достаточно просто знать и не думать, чтобы всё скрыть.

— Грант! — Марианетта вскочила с кровати, подхватив одеяло, которым обмоталась, и бросилась за мной. — Грант, если что-то не так…

Я обернулась, и она осеклась, замерев на месте. В её глазах был испуг и непонимание.

— Всё хорошо, Марианетта. Оставайтесь в своей комнате. Я скоро вернусь.

И вышел, оставив её одну, растерянную и ошарашенную.

Грант, друг! Ну ты чего? Всё же круто! Куда ты идёшь? Что ты собираешься делать?

Я гуляю.

Хорошо. Давай прогуляемся и поговорим. Только… только выход в другой стороне! Стой, да куда ты⁈

Я иду по коридору.

Я вижу, но о чём ты думаешь? Почему в твоей голове пусто⁈

Я иду по коридору. Я гуляю. Хочу погулять.

Тень возник прямо передо мной в своей призрачной форме.

— Стой-стой, давай обсудим всё!

Я прошёл через него. Почувствовал лёгкое сопротивление, будто пытался пройти через какой-то барьер или мембрану, но сделал над собой усилие и направился дальше. Пару раз мои ноги будто не слушались меня, пытаясь остановиться, но я упорно продолжал идти вперёд.

Слушай! Да, я переспал с Марианеттой, признаюсь. Мы забухали и перепехнулись. Но блин, я чуть не сдох! Чуть не сдох ради тебя. Заметь, я истратил все свои силы, а не твои! Оставил силы тебе, рискнув тобой. Не уж то я не заслужил?

Мне всё равно, я гуляю.

Да погоди! Я просто хотел выпить, а тебя не было дома! Там такое винишко стояло. А потом пришла она и я такой, а чё отказываться?

Мне плевать. Я иду прямо. Иду к двери перед собой.

Ты меня пугаешь. Не делай глупостей. Мы с тобой отличная команда же!

Я захожу в комнату и оглядываюсь, после чего направляюсь к тумбочке. Я знаю, что в ней меня ждёт, и что я должен сделать. Есть вещи, которые ты можешь контролировать, есть, которые нет. Но в любом случае ты будешь нести за это ответственность. И если я не могу удержать под контролем собственное тело, то сегодня секс, завтра я убью Грога.

Такому я не мог позволить случиться.

Да какой убить Грога⁈ Нахер мне это нужно⁈

Выдвигаю ящик и достаю пистолет, который там лежал, после чего засовываю ствол себе в рот.

Я предупреждал тебя, моя рука не дрогнет…

— НЕТ!

Он возникает передо мной тенью и бросается вперёд, хватаясь за руку, но уже поздно. Палец нажимаем на спуск, и курок выбивает свой последний стук по металлу.

Я слышу выстрел внутри головы. Чувствую, как раздуваются щёки, и как дульное пламя ударяет по щекам, обжигая их, уходит дальше в носоглотку. Я даже чувствую, как дульные газы выходят у меня из ноздрей.

Боль обжигает левую щёку, и я покачиваюсь на месте после выстрела. Но мысли до сих пор крутятся в моей голове, а значит я ещё жив. Тень буквально повис на моей руке, и в последний момент умудрился отвести ствол в сторону. Но меня это не остановит…

Ересь что есть сил дёргает меня за руку, выдёргивая пистолет, и следующий выстрел уходит вообще мимо.

Я что есть сил бросаюсь вперёд на него, таща перед собой, и мы оба врезаемся в стол. Бью ему головой в лицо, и чувствую, как мне самому прилетает этот же удар. Бью ему в голову кулаком, но рука проходит мимо и ударяется по столешнице. Мне приходится податься назад, после чего, я выкручиваю ему руку и перекидываю через спину…

Оказавшись сам на спине.

От удара из меня вышибло весь дух. Но рука теперь свободна, и я направляю пистолет на себя, делая ещё несколько выстрелов. Ересь бросается сверху, и первая пуля уходит не в голову, а в плечо, следом вторая дырявит живот, пока мы боремся за пистолет, а третья входит в бедро, после чего пистолет даёт осечку.

— Да успокойся ты! — уже верещит Тень, но я не успокоюсь.

Я резко подаюсь вперёд, обхватывая его за шею, и кручусь на месте, оказавшись сверху. Но я не собираюсь с ним бороться. Вместо этого рывком вскакиваю и бросаюсь к окну. Мне будет достаточно и второго этажа, урод.

Я уже взял разгон, готовый нырнуть вперёд головой, когда внезапно спотыкаюсь, и траектория оказывается значительно ниже. И последнее, что я вижу — это подоконник, который встречает меня, после чего всё меркнет окончательно.

Но тьма длилась для меня буквально несколько секунд. Казалось, что я и не отключался вовсе, а лишь закрыл глаза в своей комнате, открыв её в совершенно другом месте.

Я обнаружил себя лежащим в кровати и заботливо укрытым в небольшой и незнакомой комнате совершенно один.

Рядом стоял стул, видимо, кто-то наблюдал за мной, но вышел. А ещё здесь было достаточно много медицинских шкафов, которые никак не сочетались с комнатой.

Судя по всему я до сих пор в поместье, но в комнате, которую переоборудовали под медицинский пункт.

Голова гудела, болели глаза. Во рту был приторный вкус крови в то время, как дышать и особенно глотать от боли было попросту невозможно. Пороховые газы обожгли там всё.

Я медленно огляделся, и заметил капельницу, которая была присоединена к моей руке в районе локтя. Осторожно заглянул под одеяло, и увидел лишь голое тело. Кто-то заботливо раздел меня и наложил несколько повязок в местах, куда попали пули. Судя по ощущениям на лице, похожую мне наложили и на щёку.

А ещё я вижу Тень, который скромно стоит в стороне.

— Давай всё обсудим, как взрослые люди. Зачем сразу же… да стой ты!

Я не буду ничего обсуждать.

Схватившись за катетер, я выдёргиваю его из капельницы и тут же накидываю тонкую трубку на несколько оборотов на изголовье кровати, после чего ещё пару оборотов на шею, и перекатываюсь на пол. Эластичная трубка натягивается, мгновенно, затягиваясь на моей шее.

— Да хватит! Да какого демона ты творишь, больной урод!!! — Тень пытается сделать хоть что-то, но я был упорнее.

Тело пару раз вздрагивает, будто пытаясь подняться, однако я всеми силами удерживаю контроль над собой, и чувствую, так как не только в глазах, но и в голове начинает темнеть. Мир вокруг начинает становиться нереальным, как во сне и боль начинает отступать, становясь чем-то вроде постороннего шума, который теперь никак не мешает. И только Тень безуспешно пытается хоть что-то сделать со мной.

Не выйдет, сучий ты потрох…

Но он не сдаётся, и пинком переворачивает какой-то столик с медицинскими инструментами. Тот с оглушительным грохотом падает на пол. И сначала я не понимаю, зачем он это сделал, но лишь до того момента, пока в комнату не врывается Лика.

Истошно взвизгнув что-то нечленораздельное, она бросается ко мне, пытаясь тщетно снять удавку. И ей бы это не удалось, не ворвись следом ещё двое человек. Мужчины с автоматами на изготовку, которых, видимо, поставили охранниками возле меня.

— Он душит себя! Душит! — истерично завизжала Лика, безуспешно пытаясь развязать удавку на шее.

К ней на помощь бросились эти двое, один из которых уже доставал нож. К моему сожалению, они не воткнули его мне в шею, а лишь ловко срезали петлю, и воздух, сопровождаемый хрипом, ворвался обратно в лёгкие. Я даже попытался сам прыгнуть на клинок, но двое мужчин уже навалились все своей массой сверху, прижав меня к полу. Ещё и Лика сверху упала, прижавшись так, будто боялась, что я исчезну.

В этот момент в комнату ворвалась какая-то женщина в штанах и бюстгальтере лет сорока-сорока пяти.

— Держите его! — крикнула она, бросившись к столу, будто я пытался сопротивляться. Вернулась она со шприцем, наполненным какой-то дрянью. — Не давайте ему двигаться!

Женщина склонилась надо мной, и через мгновение игла вошла мне точно в шею. Движение поршня, и не проходит и десяти секунд, как я почувствовал, что начинаю засыпать. Даже несмотря моё отчаянное сопротивление этому, организму успокоительное было не победить.

Последнее, что я помню — Тень, который стоял в углу и хмуро на меня смотрел.

Грязная ересь… Знай, они не смогут сдерживать меня вечно…