Почтальон

49

Дуг проснулся рано утром и выглянул в окно.

За окном была зимняя сказка. Снег, видимо, шел всю ночь. Земля, веранда, деревья и кусты – все было укрыто чистой сверкающей белизной.

Только...

Только воздух остался теплым и влажным, небо облачным, а белое покрывало, опустившееся на землю, выглядело слишком плоским.

Он открыл дверь на заднее крыльцо и огляделся.

Землю покрывал не снег.

Земля была сплошь устлана конвертами.

Дуг стоял в полном остолбенении. Конверты, лицевой стороной вниз, лежали один к одному, ровными рядами, простираясь от заднего крыльца до сарая и дальше, до полосы кустарников и деревьев. Безумие самой идеи, а кроме того, сознание, что все было сделано за одну ночь, да еще около дома, пока он спал, привели его в ужас.

Слава Богу, Триш ночевала в больнице с Билли. Не хватало еще, чтобы она это увидела.

Дуг с опаской наклонился и поднял ближайший конверт. Письмо было адресовано ему, и отправлено, судя по тексту, его матерью. Он поднял следующий. Письмо от отца. Третий – от его тетушки Лорейн.

Складывалось впечатление, что почтальон сознательно расположил письма в определенном порядке. При желании по адресам отправителей можно было, видимо, проследить всю свою родословную.

Дуг выпрямился. Сначала он подумал, что такими коврами покрыт весь город, но тут же обратил внимание, что там, где кончалась территория его участка, листва деревьев сохранила свою природную, натуральную зелень. Сунув ноги в сандалии, он вышел на крыльцо. Бумага похрустывала под ногами, но он, не обращая на это внимания, шел вперед, намереваясь выяснить размах деятельности почтальона. Первый же куст, попавшийся на его пути, был полностью скрыт под конвертами, тщательно поставленными один на другой в форме пирамиды.

Дуг осторожно протянул руку, пытаясь понять, каким образом они держатся.

Пирамида рухнула.

Карточный домик. Почтальон без всякого клея и скрепок выстроил из конвертов карточный домик, который скрыл под собой целый куст.

Он дошел до ближайшего дерева и тряхнул его. С веток и кроны посыпался дождь из белых конвертов.

В доме зазвонил телефон. Его резкий, настойчивый звук отчетливо слышался в утренней тишине. Дуг подумал, что это может быть Триш, тем не менее, быстро пошел вперед, мимо кустов и деревьев, все дальше и дальше от дома, втаптывая в землю конверты. Он хотел выяснить, где это кончится.

И совершенно не удивился, обнаружив, что белое покрывало обрывается ровно на границе его участка, что тщательно уложенные один к одному ряды конвертов абсолютно точно соответствуют не правильной форме линий, очерчивающих его владения.

Он вернулся домой, испытывая странное чувство наслаждения от звука хрустящих под ногами конвертов. Телефон все еще звонил, поэтому Дуг поспешил в спальню, плюхнулся на диван и схватил трубку.

– Слушаю!

– Письма! – голосом, грубо пародирующим салонных певцов из Лас-Вегаса, пропел почтальон. – Нам пришли письма!

Дуг бросил трубку на рычаг. Внезапно его прошиб пот. Сердце гулко заколотилось – явно не от быстрой ходьбы. Полежав некоторое время и отдышавшись, он решил позвонить Майку Трентону.

– Пи-и-и-сьма! – послышался в трубке тот же голос.

Почтальон каким-то образом оставался на линии, тем самым лишая его возможности позвонить кому-либо или услышать чей-то звонок.

«Ну и отлично», – подумал Дуг. Губы скривились в решительной усмешке. Почтальон хочет играть по-крупному? Его это вполне устраивает.

Он выдернул телефонный шнур из розетки.

Первым делом он поедет в больницу, проведает Билли и Триш. Затем – в полицию. А потом – в хозяйственный магазин, за корзинами для мусора.

После чего вернется домой, пройдется метлой по двору и выкинет к чертовой матери всю эту вонючую корреспонденцию.

Трития сказала, что сегодня она может приехать домой и составить ему компанию, если, конечно, он пожелает. Сказала, что Билли чувствует себя гораздо лучше, хочет побыть один и говорит, что хватит нянчиться с ним, как с младенцем, и стоять над душой круглые сутки.

Но Дуг настоял, чтобы она все-таки не спускала глаз с сына и постарался убедить Триш в необходимости ее присутствия рядом с мальчиком.

На это она возразила, что в таком случае мальчику важно присутствие обоих родителей, но Дуг отговорился уже назначенной встречей с Майком. Им требуется многое обсудить. А она должна оставаться в больнице.

Это оказалось мудрым решением, поскольку на следующее утро вся территория вокруг дома вновь оказалось усеяна почтовой корреспонденцией, хотя белоснежные конверты сменились странным набором бандеролей, плохо перевязанных пакетов и густо заштемпелеванных свертков. Но, как и раньше, они покрывали буквально каждый квадратный дюйм. Причем почтальон разложил свою разношерстную коллекцию в виде гигантской мозаики, так, что коробки, свертки и пачки абсолютно точно соприкасались друг с другом, и между краями не оставалось ни малейшего просвета.

Дуг открыл дверь и вышел на улицу. В ноздри тут же ударила вонь – прогорклая, тухлая вонь гниющей и разлагающейся плоти. Сквозь надорванную упаковку одной из бандеролей он разглядел полусгнившую гроздь винограда. Бандероль была адресована Тритии, очевидно, из ее клуба «Фрукты месяца». Рядом с ней – неопределенной формы сверток, залепленный почтовыми марками. Сквозь бумагу проступали бурые кровавые пятна. Сверток тоже был адресован Тритии.

Дуг оглядывал свои владения с нарастающим чувством ужаса. Очевидно, его план провалился. Весь город, по договоренности, должен был игнорировать почтовую корреспонденцию, не отправлять и не вскрывать письма, и, по сведениям Майка, все строго выполняли это условие. Но у почтальона по-прежнему хватало сил собирать сотни упаковок всевозможной гадости и в течение одной ночи покрывать ими всю территорию вокруг его дома. Как же можно надеяться совладать с существом, которое способно производить операции такого масштаба?

Но, может, в этом и заключается смысл?

Может быть, для этого и устраиваются подобные сцены? Может, почтальон как раз хочет, чтобы они так подумали? Может, почтальон уже напуган, уже сопротивляется из последних сил и бросает в бой главные резервы, бьет, так сказать, изо всех орудий, пытаясь деморализовать неприятеля?

Мелькнула и другая мысль. Возможно, вчерашняя уборка конвертов тоже каким-то образом придала почтальону дополнительные силы.

Не исключено, что любое действие, связанное с почтовой корреспонденцией, даже ее уничтожение, каким-то образом подкармливает почтальона.

Дуг быстро вернулся в дом, оделся, схватил ключи и поехал в город поговорить с Майком Трентоном. Надо, чтобы его сотрудники довели до сведения каждого, что ни в коем случае – что бы ни происходило – не следует даже прикасаться к предметам, приходящим по почте.

Не убирать, не сжигать, не выбрасывать, просто не прикасаться. Пусть их накопятся горы – ни к чему не притрагиваться.

В своих владениях Дуг реализовал эту идею целиком и полностью. Он уехал, оставив все как есть, и провел следующую ночь в больнице.

Вернувшись домой на другой день, он обнаружил, что на участке чисто. Все пакеты и свертки исчезли. И на их месте ничего не появилось.

Улыбаясь, Дуг подумал, что почтальон совершил тактическую ошибку. Вонища и боязнь подхватить какую-нибудь заразу от такого количества гниющих фруктов, трупов животных и прочего содержимого этих пакетов рано или поздно вынудили бы его заняться уборкой, что гарантировало бы почтальону получение хотя бы некоторой энергии. Вместо этого почтальону пришлось самому тратить лишние силы на то, чтобы ликвидировать последствия своей деятельности.

Достижение небольшое, но начало положено.

Почтальон испугался. Начал допускать промашки.

Начал отступать.

Оставалось только ждать, когда он исчезнет.