По ту сторону зеленой сетки

Глава VIII

Весь следующий день протекал непривычно медленно, словно кто-то добавил в сутки еще двадцать четыре часа. На занятиях Диме с трудом удавалось сосредоточиться. Мысли о вчерашнем переполняли голову, а предстоящий звонок от помощницы Бранна и вовсе вызывал странное волнение.

Парень не знал, стоит ли ему соглашаться на ужин с человеком, по приказу которого его несколько часов продержали в подвале. Любой другой на его месте уже давно бы обратился в полицию. Вот только Дима понимал, что ни там, ни где-либо еще ему не помогут. Бранн Киву имел связи, хорошую репутацию и, конечно же, деньги, поэтому закон на него не распространялся.

Миллионер не спрашивал Лескова о его желании сотрудничать — он ставил перед фактом. Разумеется, перед этим хорошенько подсластил пилюлю, заявив, что найдет убийцу Олега, а также щедро наградит Диму за хорошую работу. И в том, что он сдержит свое обещание, Лесков даже не сомневался. Этот урод будет щедр, потому что, заполучив в свое подчинение человека со способностями Димы, обретет гораздо больше. Да и требовал он всего ничего: сопровождать его на встречи и вынуждать каких-то людей подписывать невыгодные им контракты. В свою очередь Дима получит возможность отомстить за смерть друга, какую-то сумму денег и собственную жизнь.

Но было еще нечто такое, что никак не выходило из головы. Вопросы, проклятые вопросы, которые терзали его все детство и терзают до сих пор. На эти вопросы не могли ответить ни врачи, ни страницы в интернете, ни что-либо еще. В мире не было людей, у которых глаза меняли цвет и тускло светились в темноте. Раньше спасала только мысль, что это — всего лишь галлюцинации, побочный эффект дурацких лекарств, которыми парень пичкал себя с пятнадцати лет. Однако случившееся в подвале все изменило.

Бранн оказался таким же, как он. Они находились на разных ступенях социальной лестницы, жили по разным законам, однако, в каком-то странном смысле, оказались друг другу ближе, чем все их прежнее окружение вместе взятое. Случившееся в подвале не могло показаться. Увиденное нельзя было свалить на таблетки, усталость или на последствия побоев. Глаза Бранна действительно изменили свой цвет, и в тот момент мужчина напомнил Лескову хищника, затаившегося в темноте. Но ведь и он сам в эту минуту походил на такого же хищника…

Дима в который раз нетерпеливо посмотрел на часы. Преподаватель объяснял ошибки, допущенные студентами в домашнем задании, и Лесков снова попытался сконцентрироваться на занятии. Но вот парень скользнул взглядом по аудитории, невольно удивившись тому, что только сейчас вспомнил про свою теоретическую девушку. Ее и Сергея в помещении не оказалось, отчего Дима почему-то испытал облегчение. Его и так уже задолбали вопросами, почему у него разбитая физиономия, и ребята уже откровенно зубоскалили, будто именно благодаря Лескову Сергей сегодня не явился на лекции.

— Что взять с детдомовских, — услышал он за спиной тихий шепот Марины. — Только и могут проблемы кулаками решать. Я бы в жизни не встречалась с таким. Это как с бешеной собакой жить, не знаешь, когда набросится.

— А мне его жалко, — с оттенком грусти ответила Тома. — И так в жизни не везет, так еще и Илонка с Серым загуляла. Хотя она и говорит, что они просто дружат.

— Да конечно, "дружат". Наверняка уже спят, просто боятся афишировать. Я бы тоже на их месте боялась. Мне кажется, Лесков и убить может. Ну не специально, а в состоянии аффекта. Так что, если найдут хладные трупы наших голубков…

— Дура, не шути так, — шикнула на нее Тома. — Дима нормальный, ему просто по жизни досталось. Представь, какой бы ты была, если бы провела все детство в интернате.

— Чем жить с мусором, лучше не жить вообще. Даже представлять не хочу.

— Да там и представлять нечего, — внезапно произнес Дима, обернувшись к девушкам. От неожиданности обе замолчали. — Тебя бы, Марина, давно бы окунули пару раз головой в унитаз, чтобы в следующий раз думала, прежде чем открывать рот. А ты, Тома, лучше себя пожалей. В детдоме тебе бы пришлось еще хуже.

— Офигенно… — единственное, что смогла выдавить из себя Марина, после чего обе девушки замолчали.

Спустя несколько часов Диме наконец позвонили. На дисплее высветился незнакомый номер, и, когда парень взял трубку, он услышал приятный женский голос. Девушка представилась Ингой, ассистенткой Киву, и поинтересовалась, найдется ли у Димы сегодня время, чтобы поужинать с ее начальником. Услышав положительный ответ, девушка сообщила, что в полшестого за ним заедет шофер Бранна, после чего пожелала ему хорошего вечера и распрощалась с ним.

Время ужина, видимо, обсуждению не подлежало, поэтому Лесков успел лишь принять душ и сменить свитер на более новый, прежде чем ему вновь позвонили. Теперь это был шофер, который сообщил, что дожидается его у подъезда.

Сосед по квартире с удивлением наблюдал за тем, как Дима второпях разыскивает чистые носки.

— К бабе едешь? — полюбопытствовал он. По его логике чистые носки являлись главным доказательством того, что мужчина едет к женщине.

Дима не ответил, поэтому сосед продолжил развивать мысль.

— Ты бы лучше не носки менял, а морду себе заштукатурил. Она же на твое лицо будет смотреть, а не на ноги.

— Да черт возьми! Где они? — Дима в отчаянии схватился за голову.

— Кто?

— Носки! В тумбочке лежали!

— А, так я их у тебя одолжил. Людка же вчера приходила, — с этими словами сосед обезоруживающе улыбнулся.

Несколько секунд Дима молча смотрел на мужчину, чувствуя, что еще слово, и он взорвется. Но вот шофер позвонил снова, и Лескову ничего не оставалось, как вернуться в ванную комнату и снять с холодной батареи еще влажные после стирки носки.

— Уберись в квартире! — рявкнул парень на прощание соседу, после чего скрылся за дверью. Мужчина испуганно вздрогнул, затем поставил бутылку пива на край стола и послушно направился в ванную набирать воду для уборки.

Московские пробки обожали поедать время, поэтому до места Дима добрался только через полтора часа. Когда городской пейзаж сменился лесом, парень заметно занервничал. Он помнил, чем закончилась его вчерашняя поездка за город, поэтому испытать такое сомнительное удовольствие еще раз ему не хотелось. Успокаивало лишь то, что шофером оказался солидный шестидесятилетний мужчина, и он совсем не походил на тех громил, с которыми Диме довелось познакомиться вчера.

Машина въехала во двор трехэтажного особняка из светло-серого камня. Прежде Лесков видел такие дома только в кино, в учебниках и на страницах журналов, рекламирующих недвижимость. Здание походило скорее на дворец, нежели на современную постройку, и буквально все здесь кричало о том, что владелец — ярый поклонник классицизма. Территория вокруг особняка и вовсе представляла собой настоящий парковый ансамбль. Все газоны имели правильную форму, а кустарники и водоемы располагались по прямым линиям.

Дима опомнился лишь тогда, когда шофер вышел из машины и услужливо распахнул перед ним дверь.

— Прошу вас, — с улыбкой произнес мужчина. Он словно прочел мысли растерянного парня и решил проявить некоторый непрофессионализм, улыбнувшись ему еще раз в знак поддержки.

«Если меня привезли к нему домой, то убивать не будут», — успокаивал себя Дима. Однако все его попытки расслабиться мигом обратились в пыль, когда он увидел приближающуюся к нему охрану. Это были хорошо знакомые ему Лось и Кастет.

— Вы машину пока припаркуйте, он только вечером поедет, — грубоватым тоном обратился Кастет к шоферу, после чего кивком указал Диме на парадную дверь. — А ты топай давай, че вылупился? Впервые из своего тараканника в нормальную хату приехал?

Дима ничего не ответил. Несколько секунд он смотрел в глаза Кастету, затем перевел взгляд на Лося, словно пытался прочесть их мысли.

— Топай, тебе сказали! — повторил Лось и для пущего эффекта несильно толкнул парня в плечо. Дима подчинился. Он поднялся по мраморным ступеням, и в тот же миг парадная дверь особняка гостеприимно распахнулась. На пороге стоял пожилой мужчина в строгом темно-коричневом костюме.

— Добро пожаловать, господин Лесков. Вас уже ожидают.

— Окей, — единственное, что смог произнести взволнованный парень. Роскошь этого дома обрушилась на него с такой силой, словно желала раздавить его. Здесь Дима почувствовал себя таким крохотным, что ему показалось, что он вот-вот начнет задыхаться. От волнения сердце бешено колотилось в груди, а ладони стали ледяными.

— Позвольте вашу куртку… И не разувайтесь, пожалуйста, — вежливо произнес мужчина, заметив, что Дима уже собрался снять еще и ботинки. — Следуйте, пожалуйста, за мной.

Старик направился прямо по коридору, поражая своей гордой прямой осанкой. А Лесков думал сейчас о том, что словосочетание «совместный ужин» слишком громкое для того состояния, в котором он сейчас пребывал. Ужинать будет только Бранн, потому что он, Дима, вряд ли сможет затолкать в себя хоть что-то плотнее воды.

Следуя за дворецким — так парень мысленно окрестил старика, Лесков не мог не восхититься убранством особняка. Его взгляд задерживался на роскошных люстрах, изящной мебели из дорогих пород дерева, мраморном декоре. Бранн был тем, кто любил жить красиво, в то время как большая часть страны пытается выживать. Такое не заработаешь, проводя на работе с девяти до шести, такое не купишь, откладывая ежемесячно десять процентов от зарплаты. А вот украсть и не сесть после этого за решетку — это уже ближе к делу.

Дима невольно усмехнулся, представив, как случайно разбивает какую-нибудь вазочку или тарелку. Наверняка Бранн был повернутым на всю голову психопатом, который скорее будет оплакивать испорченный сервиз, нежели человеческую жизнь.

Наконец парня ввели в обеденный зал. Киву стоял у окна, но, услышав приближающиеся шаги, обернулся и немедленно направился навстречу гостю.

— Благодарю вас, Аркадий. Вы можете нас оставить, — произнес он, обратившись к дворецкому. Старик слегка поклонился и послушно вышел из комнаты.

— Добрый вечер, Дмитрий. Благодарю, что приняли мое приглашение, — с этими словами Бранн протянул растерянному парню руку.

— Добрый, — сухо поприветствовал его Лесков, и мужчина мысленно усмехнулся, почувствовав его холодную ладонь в своей.

«Боишься?» — подумал он с долей иронии. — «Правильно делаешь!»

То, что должно было напоминать уютный ужин двух хороших знакомых, на деле оказалось чем-то настолько невыносимым, что Диме хотелось поскорее отсюда убраться. Проклятая роскошь этого дома не позволяла расслабиться, а когда парень увидел приборы для приема пищи, то ему и вовсе чуть не поплохело. Он знал вилку, ложку и нож, но эта вереница, лежащая перед ним, повергла его в тихий ужас.

— Послушайте, я не голоден, поэтому… Может, побыстрее разберемся с делами, и я спокойно поеду домой? — выпалил Дима, когда прислуга начала подавать блюда.

Бранн с иронией посмотрел на своего гостя, и, словно не услышав его восклицания, произнес:

— Не знаю, что вы предпочитаете, поэтому велел приготовить и рыбу, и мясо. Из напитков могу предложить к мясу красное французское вино, а к рыбе…

— Я не буду пить! — перебил его Дима.

Бранн чуть нахмурился, недовольный бестактностью своего гостя, но затем мягко произнес:

— От одного бокала ничего не случится.

— Именно поэтому я прекрасно без него обойдусь!

Киву вопросительно посмотрел на него, однако комментировать упрямство Лескова не стал. Затем попросил прислугу удалиться, сообщив, что сам будет ухаживать за своим гостем, и вновь обратился к Диме:

— Надеюсь, вы нашли время, чтобы подумать о нашем возможном сотрудничестве?

Мужчина откинулся на спинку стула, и улыбка сошла с его губ. Карие глаза буквально впились в сидящего напротив парня, словно пытались пронзить его насквозь.

— Мне нужны детали, — тихо ответил Дмитрий. Он попытался придать своему голосу уверенности, и ему это даже удалось. — Что за контракты? Что за люди?

— Я бы мог сказать, что вас это не касается, так что оцените мою искренность по достоинству. Я занимаюсь тем, что перекупаю акции, недвижимость, предметы искусства и в этом немало преуспел. Однако иногда попадаются очень несговорчивые партнеры, которые не соглашаются на предложенную сумму или не желают продавать интересующее меня имущество вовсе. Для таких случаев нужны вы, Дмитрий. С вашей способностью диалоги станут куда более приятными и… короткими. Вы будете получать определенный процент от сделок, и, поверьте мне, эта сумма высока. Я не работаю с мелочевкой: считайте меня современным Робином Гудом. Я забираю лишнее только у богатых…

— Но не отдаете бедным, — договорил за него Дима.

— Я же сказал, современным Робином Гудом, — слово «современный» мужчина нарочно выделил интонацией и чуть заметно улыбнулся. — Но если вас интересуют вопросы благотворительности, то знайте: я содержу несколько московских детских домов, а также спонсирую операции детям, у родителей которых на это недостаточно средств.

— И это успокаивает вашу совесть? — в голосе Лескова послышался смешок.

— Это позволяет мне чувствовать себя добрячком, коим я не являюсь. Решайтесь, Дмитрий. Ничего особенного от вас не требуется. Вам не нужно резать беременных, душить стариков и топить младенцев… Угощайтесь, Дмитрий, еда стынет.

Бранн поднялся с места и наполнил бокал Лескова водой. Он видел, что парень нервничает, и его это забавляло. Но сейчас мужчина решил играть роль внимательного хозяина, который ни сном ни духом не желает каким-либо образом задеть своего гостя.

Дима медлил.

— Если вы, — тихо начал он, — являетесь таким же, как я, то наверняка задавались вопросом, почему вы отличаетесь от других. Вам что-то известно?

Мужчина вновь улыбнулся:

— Именно поэтому я и настаивал на бокале вина. На трезвую голову сложно воспринимать подобную тему. Но да, что-то мне известно.

Бранн вернулся на свое место и вопросительно посмотрел на Лескова:

— Спрашивайте.

— Почему мы такие?

— Генетика, — Киву пожал плечами, словно объяснял что-то совершенно элементарное. — Дмитрий, не стоит заблуждаться, что на планете Земля я и вы единственные «иные». За мою долгую жизнь мне встречались десятки таких, и их способности поражают воображение. Есть «иные», которые могут во сне проникать в сознание других, изменять будущее, возвращаться в прошлое. Они способны даже останавливать время. Есть «иные», которых вы никогда не заметите, даже если они буду отрезать вам палец за пальцем. Есть «иные», которым достаточно коснуться предмета или человека, чтобы узнать всю его подноготную. Есть такие, как вы, которые внушают свою волю во время зрительного контакта, но ваша наилюбимейшая методика — это страх. Я видел такого человека, как вы. Он одним своим появлением мог заставить людей вжаться в стены. Возможно, вы тоже когда-нибудь этому научитесь.

— А к какой категории относитесь вы? — спросил Дима. Слова Бранна никак не желали укладываться в голове: все сказанное казалось издевательским бредом.

— Я могу влиять на предметы силой мысли, — ответил Бранн таким тоном, словно рассказывал о чем-то само собой разумеющимся. — Вчера таким образом мне удалось погасить свет. Согласитесь, довольно удобная способность, хотя и не очень практичная на людях. Один случайный свидетель, и рождается новая байка о привидении или бесноватой вещи.

С этими словами Бранн тихо рассмеялся. Однако Дима даже не улыбнулся. В его глазах читалось недоверие: до этой минуты он был убежден, что лампочки в подвале лопнули из-за перенапряжения в линии, поэтому слова мужчины сейчас отдавали каким-то безумием. Диме начинало казаться, что он попал в дом для душевнобольных, где сумасшедшие пытаются заставить его поверить в их искаженную реальность. И словно в насмешку Бранн сделал жест рукой, и бокал, стоявший на столе, внезапно поднялся в воздух. Улыбка мужчины стала веселее, когда он заметил, как расширились от изумления глаза его гостя.

— Это нереально, — еле слышно произнес Дима, завороженно глядя на балансирующий в воздухе бокал.

— Нереально. Для людей и большинства «иных». Но для меня это так же легко, как для вас держать бокал в руке. Однако, поверьте мне, я приложил огромные усилия, чтобы развить свои способности до такого уровня. Вам бы тоже следовало поработать над своими.

Бранн взглядом поставил бокал на стол и снова предложил гостю отведать хоть что-нибудь из еды. Но Дима, казалось, его не слышал. Он все еще ошарашенно смотрел на предмет, который мгновение назад находился в воздухе безо всякой опоры. Затем парень закрыл лицо руками и потер глаза.

«Может, это какой-то дурацкий фокус?» — усомнился он. Сознание отчаянно пыталось найти какой-то рациональный ответ, и Дима уже начал было подумывать, может, Бранн что-то подсыпал ему в воду. Но в этом не было смысла!

— То, что вы мне сейчас показали, не может быть обусловлено генетикой, — наконец произнес он. — Я вообще не понимаю, каким образом вы это делаете. Ваша способность не подчиняется законам физики.

— Законам физики обычных людей, — лениво поправил его Бранн. — Но среди «иных» это совершенно обыденные вещи.

— Да кто они, эти «иные»? — Дима сам не заметил, как повысил голос. — Откуда они вообще взялись? Почему о них ничего неизвестно?

— Известно, но не в таких масштабах. «Иные» предпочитают скрываться, так как не хотят до конца жизни работать на правительство своей страны. Никто не желает быть марионеткой жадного до власти биологического вида, который претендует на мировое господство, но при этом заметно отстает в развитии. Разумеется, кто-то из наших работает на государство, кого-то истребили за нежелание сотрудничать, все остальные прячутся. Людям повезло, что мало кто из нас способен обращаться в истинную форму, иначе история складывалась бы совершенно иначе.

— Что за истинная форма?

— Вы спрашиваете про истинную форму, хотя сами, скорее всего, даже не знаете своего настоящего имени.

— Мое имя — Дмитрий. И я его не менял.

— Вы, может, и не меняли, но за вас это могли сделать сотрудники детского дома, чтобы особо "добрые" дети не дразнили вас за то, что вы от них отличаетесь. Мое имя с кельтского означает «ворон», и уже эта информация позволяет узнать, какого цвета моя чешуя.

— Что? — с губ Лескова сорвался нервный смешок. — Чешуя? Я не ослышался?

Бранн чуть нахмурился. Он не думал, что все окажется настолько сложно. Судя по реакции гостя, у того никогда не было серьезных травм или глубоких порезов, чтобы он мог узнать о главной особенности своего организма.

Тогда Бранн неспешно вышел из-за стола и, сняв пиджак, аккуратно повесил его на спинку стула.

— Что вы делаете? — настороженно спросил Дима, наблюдая за тем, как мужчина закатывает рукав рубашки, а затем берется за нож для резки мяса. Прежде чем Лесков успел еще что-то сказать, Киву глубоко полоснул себя по руке. Он поморщился от боли и поспешно прижал к ране тканевую салфетку, чтобы кровь не успела испачкать скатерть.

— Вы чокнутый! — еле слышно прошептал Лесков, в ужасе наблюдая за этими манипуляциями. Но когда Бранн убрал салфетку от раны, Лесков не смог больше произнести ни слова. Он не сводил глаз с черных пластин чешуи, которые образовались на месте раны, препятствуя кровотечению.

Словно не замечая реакции парня, Киву задумчиво произнес:

— Насколько мне не изменяет память, Дмитрий — имя, позаимствованное у греков, и связано оно с богиней земли и плодородия, Деметрой. Если это действительно ваше настоящее имя, то цвет вашей чешуи будет зеленым. Хотя я вполне могу ошибаться. Мы можем это проверить прямо сейчас.

— Положите нож! Хватит на сегодня представлений! — произнес Дима, и его глаза невольно окрасились медным. Теперь парень был уже откровенно напуган. Увиденное начинало походить на кошмар, от которого давно пора было проснуться. И сейчас его пугала не столь предстоящая боль, сколько осознание того, что он тоже может оказаться таким же… чудовищем?

Бранн весело рассмеялся и, тщательно протерев нож чистой салфеткой, положил его на стол.

— Не буду настаивать, но уверен, ваше любопытство пересилит здравый смысл. Во всяком случае, мое любопытство точно пересилило, и в первый раз я сам нарочно порезал себе ладонь. Правда, не учел, что это достаточно видное место, поэтому пришлось несколько дней делать себе перевязку. Да, Дмитрий, раны уходят за несколько дней, не оставляя следа. У вас никогда не будет шрамов на теле.

— Хватит. Еще слово, и у меня поедет крыша! Я думал, что меня приглашают на ужин, а не на шоу уродов.

— Вы находите это уродливым? — забавлялся Бранн. — А я, напротив, считаю это очень красивым. Особенно, когда «иной» обращен в истинную форму.

— Что, покрываются этими наростами полностью? — ужаснулся Дима.

— Вы полукровка, поэтому вам подобное не грозит. Впрочем, оставлю столь увлекательную историю на следующий раз, а пока что можете почитать на досуге…

— Я уже прочел «Фауста», — холодно ответил парень, чем немало рассмешил своего собеседника.

— Я имел ввиду очаровательную детскую сказку Джона Рональда Толкина «Хоббит, или Туда и обратно». Но мне приятно, что вы прислушиваетесь к моим советам. Уверен, не потому, что считаете меня авторитетом, а потому что не хотите казаться глупым в моих глазах.

От этих слов Дима несколько смутился. Меньше всего ему хотелось, чтобы этот психопат решил, что перед ним пытаются не ударить в грязь лицом.

— Мне нужно ехать, — пробормотал парень, чувствуя, как горят его щеки.

— Так вы принимаете мое предложение? — улыбка вновь исчезла с губ Бранна. Веселость угасла в его глазах, и мужчина вдруг показался на несколько лет старше. Болезнь, оставившая тень на его лице, стала едва ли не осязаемой. Теперь мужчина выглядел особенно изможденным и усталым, будто жить ему осталось всего пару недель. Дима словно смотрел в глаза умирающего.

— Взамен на имя того, кто убил Олега, — ответил Лесков.

— Договорились.

Они обменялись рукопожатиями, но ни тот ни другой не улыбнулись, словно люди, которые совершенно не доверяют друг другу.

— Вы будете нужны мне послезавтра в три часа дня. Мой шофер подъедет к указанному вами месту точно в это время, поэтому разберитесь со своими планами. Я не хочу, чтобы наши дела сильно влияли на вашу обычную жизнь. Завтра в шесть часов вечера мой шофер отвезет вас к моему парикмахеру, а затем в магазин одежды. Необходимо купить вам приличный костюм. Разумеется, это будет аванс, который я вычту из вашего жалованья. Да, возьмете себе темно-серый костюм на трех пуговицах и черную рубашку. Не берите белую, я не хочу, чтобы вы походили на обыденного клерка. Галстук вам пока не нужен. Само собой, не забудьте черный ремень и ботинки… Хотя не важно, я сам позвоню в «Прада», чтобы, когда вы приедете, все уже было готово.

Услышав слово «Прада», Дима переменился в лице. Именно там работала Катя Белова, и меньше всего на свете ему хотелось встречаться с ней при покупке костюма, причем не на свои деньги.

— Что угодно, кроме «Прада»! — выпалил он. Заметив легкое недоумение в глазах Бранна, парень чуть тише добавил, — все еще свежа история про обезьяну…

Мужчина улыбнулся и понимающе кивнул.

Ужин закончился на том, что Дима так и уехал голодным. Его тарелка осталась зеркально чистой, а воды в бокале почти не убавилось. Казалось, гостей в этом доме сегодня не было вообще. Однако, когда поздно вечером Бранн вышел в сад, чтобы подышать свежим воздухом, он заметил поломанные кусты. Разумеется, мужчина немедленно позвал охрану, желая выяснить, что здесь произошло.

Макс, огромный плечистый громила, почесал затылок и неуверенно произнес:

— Да вот, Лось с Кастетом сцепились ни с того ни с сего. Дрались так, что мы думали, все мозги друг другу выбьют. Как с цепи сорвались, ей богу. Сидели спокойно, молчали, а потом одновременно вышли на улицу, и Лось Кастету как даст в морду. А Кастет, как терминатор, ему в ответ. Поперли друг на друга… Мы с пацанами их вчетвером растаскивали. Вот и помяли ваш куст…. Извините.

— А где они сейчас?

— К лепиле знакомому поехали морды чинить.

— Вот как… И давно они подрались? — поинтересовался Бранн, и в его глазах заблестели веселые огоньки.

— Ну как… — пробормотал Макс. — Ну часа два назад где-то. Пацан этот уехал, который это… типа гость, и они сцепились.

Макс ожидал, что Бранн сейчас обрушится на него с руганью, но вместо этого начальник расхохотался в голос. Отсмеявшись, он с досадой еще раз взглянул на поломанные кусты и чуть слышно произнес:

— Да уж… Злопамятный парнишка…

— Да не, Лось обычно нормальный. Добродушный, — начал было Макс, но Бранн уже неспешно направился прочь.