По обе стороны Грани

Глава первая, в которой встречается странный человек

Говорят, что если в твоих жилах течет кровь пилигрима, с тобой вечно будут происходить всяческие приключения. Почему так происходит, никто не знает наверняка: мнения людей по этому вопросу диаметрально противоположны. Некоторые считают, что пилигримы — это существа из высших миров, принимающие облик людей, когда они спускаются на землю. А как всякие высшие существа, они обладают весьма сильной энергетикой, которая и влияет на нити Судеб, вывязывая замысловатые узоры, переплетая, перепутывая их в один большой узел. Некоторые придерживаются иной точки зрения, и полагают, что пилигримы всё же люди, но люди, не имеющие своей Судьбы. Поэтому наличие в родословной пилигримов делает твое собственное защитное поле слишком тонким и уязвимым. Настолько уязвимым, что любые, даже самые незначительные события способны своими вибрациями отклонить Путь человека от заданной траектории.

Ах да, не все, должно быть, в курсе, кто такие пилигримы. Так называют тех, кто таинственным образом приходит ниоткуда, некоторое время живёт в обществе, но, в конце концов, неизбежно исчезает в никуда. Внешне они практически ничем не отличаются от людей, хотя в их облике определённо присутствует нечто неземное. А поскольку доподлинно никому не известно откуда берутся пилигримы, им частенько приписывают принадлежность к существам высшего порядка, — так сказать, авансом.

Словом, опустив пространные рассуждения, можно сказать одно совершенно ясно: если среди твоих предков были пилигримы, — неважно, пятьдесят лет назад или тысячу, спокойной жизни не жди.

…Будильник упрямо и настойчиво звонил — в течение последних десяти минут. Семь утра.

Досматривать сон под монотонное «би-би-би-би» было не очень приятно. Ничего не оставалось делать, кроме как проснуться. Элис сонно застонала и откинула одеяло. Паровое отопление ещё не включили, поэтому после тёплой постели её сразу стало знобить.

Мысленно кляня на чем свет стоит изобретателя будильников со встроенной антимагической защитой, не позволявшей отключить их дистанционно, Элис попыталась дотянуться до неподкупного прибора, стоявшего на прикроватной тумбочке. Почуяв её маневр, будильник проворно отскочил в сторону, не переставая пищать, но в темноте не рассчитал расстояние и ухнул на пол. От удара батарейка вылетела из гнезда, и покатилась под шкаф.

Наступила долгожданная тишина. Элис с блаженством откинулась на подушку. Какие там сегодня пары? Кажется, экспериментальная физика и лекция по теории материи. Профессор Хаклбери вроде бы грозилась устроить проверочную работу…

Итоговые экзамены по экспериментальной физике Элис сдала экстерном ещё в прошлом месяце, а на теории материи после того, что было в прошлый раз, ей вообще лучше не появляться. Элис улыбнулась, вспоминая, как своим выступлением на семинаре разнесла в пух и прах всё, что так старательно разжевывала студентам профессор Хаклбери в течение целого семестра. Нет, ну она же не виновата, что результаты её расчетов оказались такими… сногсшибательными!

Элис поморгала, пытаясь привыкнуть к темноте. Из полумрака постепенно проступали смутные очертания скромной обстановки комнаты: видавший виды платяной шкаф с приоткрытой дверцей, письменный стол в углу, и три кровати в ряд. Две из них были застелены, — значит, Меридит и Кэтрин уже убежали на свои пары: у третьего курса занятия начинались на час раньше. Странно, что, уходя, они не разбудили её, нахмурилась Элис. Хотя, принимая во внимание взрывной характер девушки и высокую вероятность того, что спросонья она могла не слабо шарахнуть боевым заклятием, странного здесь как раз-таки ничего не было.

Как же спать хочется!.. А всё потому, что она сегодня опять до полуночи читала свой любимый детектив про Альфреда Грина, пока книга не выпала у неё из рук. И почему только она не легла вовремя?

Глаза Элис слипались. Зевнув, она перевернулась на другой бок, предварительно твёрдо сказав себе: «ровно две минутки», тщательно подоткнула одеяло, и тут же заснула.

Айзенбургская императорская академия естественных наук была старейшим учебным заведением, дающим классическое высшее образование, и по праву считалась одним из самых престижных как в Скайленде, так и во всем Содружестве. Попасть сюда с помощью денег или связей было невозможно: одной из фундаментальных дисциплин, преподаваемых в Академии, была практическая магия. Человек, недостаточно умело владеющий магией, просто не смог бы здесь учиться. Планка была весьма высока: далеко не всем абитуриентам их магические способности позволяли выдержать вступительные испытания, набрав проходной балл.

На факультет прикладной магии, где училась Элис, был самый высокий конкурс, и когда девушка подала туда документы, все удивились её смелости. Когда же Элис блестяще выдержала экзамен и получила свой студенческий билет с зелёной печатью, друзья и знакомые были, мягко говоря, немного шокированы. Её с детства прочили в политики, и наперебой советовали поступать на отделение международных отношений, суля успешную карьеру. Однако учиться на дипломата, чтобы потом служить в Сенате, Элис совсем не улыбалось, и, как всегда, девушка поступила по-своему.

И сейчас она заканчивала последний, шестой курс Академии. Стояла ранняя весна, некоторые экзамены уже остались позади, а работа над дипломным проектом была в самом разгаре. Впрочем, Элис это нисколько не беспокоило.

В свои двадцать два года Элисон Мейнфорд достигла очень многого, — особенно если учесть, что она была начисто лишена тщеславия и, в отличие от многих своих сверстниц, никогда не стремилась к превосходству, и тем паче (Боже упаси) к известности и признанию.

Да и особой прилежностью Элис не страдала. Ей никогда не доставляли особого удовольствия занятия в гимназии, особенно история религии и этика, конспекты по которым она считала напрасной тратой бумаги и чернил. Из всех уроков Элис с удовольствием посещала только семинары по логике и, пожалуй, ещё основы магии. И то лишь потому, что миссис Браун, — грузная, пожилая дама, читавшая основы магии, как правило, не утруждала себя преподавательской деятельностью. Обычно, дав девочкам какое-либо задание, она садилась с вязанием в продавленное плетёное кресло, и очень скоро начинала клевать носом. В это время разрешалось делать всё что угодно, с одним лишь условием: нужно было, чтобы результаты магических практик получались не слишком оглушительными, дабы нечаянно не разбудить добродушную учительницу.

Учеба давалась ей легко: Элис никогда не учила уроки, и тем более не выполняла домашние задания. В четырнадцать лет, ещё учась в школе, она получила магический допуск пятой ступени, а два года назад прошла переаттестацию сразу на третью ступень, перепрыгнув через уровень. Идеальная память и способность схватывать всё на лету позволяли ей иногда, выключив будильник, «забыть», зачем он звонил, и поспать подольше. Но, придя совершенно не подготовленная на контрольный тест, она почти всегда писала его лучше всех в группе. Поэтому во всём, что касалось учёбы, авторитет Элис был непререкаемым, как, впрочем, и во всём том, что учёбы не касалось. С детства Элис была лидером. Абсолютным. Безусловным. Парни глядели на неё с обожанием, а девчонки — с завистью, но и те, и другие считались с её мнением и старались прислушиваться к советам. Лишь один человек имел право поставить под сомнение правоту Элис: Роберт Вайденберг, её сверстник и лучший друг.

Третий корпус студенческого общежития стоял вдали от шумного перекрёстка бульвара Де-Марсента и проспекта Содружества, вечно забитого суетливой, колышущейся толпой спешащих по своим делам горожан, — на тихой, почти провинциальной Роуз-авеню. Здесь даже в часы пик было относительно спокойно. Поэтому, хотя окна комнаты Элис, выходившие как раз на Роуз-авеню, были распахнуты настежь, уличный шум не мог разбудить девушку, и проснулась она только тогда, когда солнечный зайчик, скатившись с подоконника, скользнул по паркету и дополз до подушки.

Элис открыла один глаз. Потом закрыла его и открыла второй. Зажмурилась, вздохнула и открыла оба. Часы по-прежнему показывали семь утра, но за окном было совсем светло, а по дороге, стуча колесами, уже вовсю шуровали трамваи. Она проспала. И опоздала.

Идти на занятия в академию теперь уже не имело никакого смысла, а погода как никогда благоприятствовала прогулке на свежем воздухе. Прошуршала бумага, и с глухим хлопком на придверный коврик упала пачка газет.

«Ага, свежая пресса!»

Элис сладко потянулась, раздумывая, как провёдет время, и спрыгнула с кровати, наступив на будильник, который обиженно пискнул, возмущённый таким обращением, и отполз в сторону.

— Ой, прости…

Девушка присела на корточки и запустила руку под шкаф. Там лежала пуговица, десятицентовая монета, шарик от пинг-понга и батарейка. Поставив батарейку в гнездо, Элис отряхнула руки от пыли и направилась в ванную.

В зеркале её встретило встрёпанное заспанное нечто, в котором девушка с трудом узнала собственное отражение.

Внешность Элис нельзя было назвать заурядной, но, в отличие от подруг, она не была красавицей в классическом понимании этого слова, — слишком многое в облике девушки не укладывалось в общепринятый канон, именуемый «модельным» и столь трепетно чтимый в высшем свете. Но, невзирая на довольно непростой характер и абсолютное безразличие к своему имиджу, Элис каким-то непостижимым образом постоянно становилась объектом повышенного внимания, притягивая его, будто магнитом. Возможно, причиной этого было окутывавшее её харизматичное очарование, рождённое в дерзком, парадоксальном контрасте милой детской капризности и железной воли властного человека, знающего себе цену и привыкшего повелевать.

Умывшись, Элис заварила кофе и, развернув утреннюю газету, пробежалась по главной колонке. Разочаровано вздохнула. Ничего нового. Опять трафаретные статьи про конференции и переговоры: как будто на свете нет ничего кроме политики. Опять недвусмысленные намеки про «конец света» и прочие апокалипсисы, опять карикатуры на знаменитостей. Со страниц газеты на девушку уставился представитель Сената, растянув рот в гротескной улыбке. Нос картошкой, голова на тоненькой шейке, щуплое тельце в чёрном смокинге. Элис брезгливо фыркнула и закрыла газету.

Конец шестого тысячелетия, подаривший миру многочисленные революции и перевороты, прославился сменой режимов в крупных державах, сопровождавшейся разрушительными войнами, и на закуску глобальным экономическим кризисом. В первые годы седьмого тысячелетия обстановка устаканилась: главы государств, наконец, пришли к консенсусу, и долгожданное перемирие положило начало Содружеству, в которое вошли почти все независимые ранее земли. Разногласия были устранены, границы стерты. Жизнь постепенно возвращалась в привычное русло.

Казалось, беспорядки в прошлом, но в обществе нарастало беспокойство. Участились странные исчезновения, ползли слухи о пилигримах, охотящихся на маленьких детей, поговаривали, что в северных лесах путешественники нашли древнюю крепость, и нечаянно выпустили оттуда что-то ужасное. Львиная доля этих слухов, конечно, была выдумкой неугомонных вездесущих репортеров, но, увы, не всё. Результаты дипломного исследования Элис доказывали, что, по крайней мере, один из слухов — чистая правда.

Но характер Элис не позволял мрачным мыслям надолго задерживаться у неё в голове. Тем более что сейчас девушка была сосредоточена совсем на другом: она пыталась удержать графин с водой в воздухе как можно дольше.

Графин, медленно вращаясь, парил под потолком, и с каждой минутой становился всё тяжелее. Девять минут… Это на две минуты дольше, чем в прошлый раз.

Внезапно за окном пронзительно завизжал клаксон, девушка потеряла концентрацию, и графин со звоном упал вниз, залив паркет водой.

Ну вот! Теперь придётся мыть пол.

Ведро и швабра хранились в подсобке в конце коридора, однако дверь почему-то была заперта на ключ. М-да… Табу на использование магии ещё никто не отменял.

Элис отправилась искать коменданта. На посту красовалась табличка «Обед», и девушке пришлось спускаться в столовую. В конце концов, раздобыв ключ, она открыла чулан и смогла приняться за уборку. Элис ни за что не услышала бы телефонный звонок, если бы в этот момент не вошла в комнату.

Пять неотвеченных вызовов. И кто-то звонил в шестой раз. Что странно, номер не определился.

Элис сняла трубку.

— Да?

— Добрый день. Мне нужен Джонатан Стейтон.

Голос звучал мягко и вежливо, но в нём чувствовалась какая-то скрытая угроза. Обладатель его, по всей вероятности, человек властный и сильный духом.

— Сожалею, но здесь таких нет, — вежливо ответила Элис.

— Пожалуйста, без шуток! Мне дали этот телефон в Управлении. Я повторяю, мне нужен мистер Стейтон!

Бесцеремонный субъект, однако.

— Должно быть, вы неправильно набрали номер.

— Да как вы смеете мне перечить! Назовите себя!

— Я же вам сказала, вы ошиблись номером. Извините. Всего доброго, — Элис поспешно положила трубку. Перевела дух.

Бывают же такие!..

Раздумывая, кто бы это мог быть, Элис собрала с пола воду и осколки стекла, надела куртку, переобулась, и, забравшись на подоконник, громко свистнула.

«Десять… девять… восемь…»

Элис натянула перчатки и распахнула окно настежь.

«Шесть… пять…»

На неё повеяло приятной прохладой и запахом черёмухи.

«Три… два… один… сейчас!»

Вытянув руки, Элис прыгнула вперёд и вниз, но не упала, потому что в то же мгновение её аккуратно подхватил огромный вороной фэрлинг.

Лори попал к Элис ещё котёнком. Произошло это четыре года назад: однажды, гуляя по городу, она увидела маленького детёныша фэрлинга, который сидел на дереве, вцепившись в него когтями. Распушив шёрстку, малыш мяукал и шипел, беспомощно колотя воздух крошечными крыльями. А внизу какие-то мальчишки трясли дерево, пытаясь сбросить котёнка на землю, и науськивали на него огромного старого бульдога. Пёс рычал и лаял, мальчишки смеялись, фэрлинг поскуливал, отчаянно зовя на помощь. Как дикий зверь оказался в центре города, так и осталось невыясненным, но если б не вмешательство девушки, участь юного фэрлинга была бы весьма незавидной. Элис подоспела вовремя: разогнав улюлюкающую толпу зевак, она залезла на дерево, сняла котёнка, и унесла домой, прижимая к груди. Так безымянный найдёныш стал её питомцем Лори.

А спустя четыре года малыш Лори превратился в Лориана, изящного и грациозного фэрлинга. Он был чёрен как смоль от усов до кончика хвоста, и только крылья были цвета восходящего солнца: когда на них падал свет, они сверкали так, что нужно было зажмуриваться, чтоб не ослепнуть.

Поначалу Лори жил на чердаке третьего корпуса Академии, и питался тем, что приносила ему Элис. О том, что она втайне от всех выкармливает фэрлинга, Элис предпочла не распространяться: всё-таки Лори оставался хищником, шипел и царапался, когда его гладили, и не подпускал к себе никого, кроме своей хозяйки. Тёмными безлунными ночами, чтобы ненароком не попасться на глаза случайным прохожим, девушка учила его летать. На вторую весну фэрлинг покинул гнездо на чердаке, и улетел за город, в холмы.

Целый месяц Элис ходила как в воду опущенная, думая, что больше никогда не увидит своего воспитанника. Целый месяц Лориан резвился на свободе, охотился и летал, где хотел, силясь понять, почему его счастье не абсолютно, и чего именно ему не хватает. А когда понял, что скучает по Элис, взмахнул крыльями, и, поднявшись в небо, взял курс на город. В тот же день он вернулся в Айзенбург.

Впрочем, время от времени Лориан улетал поохотиться, и почти всегда с Элис на спине. Они были неразлучны: девушка и фэрлинг, и, всякий раз, услышав знакомый свист, Лори спускался с чердака, на лету подхватывая Элис, и они вместе отправлялись на поиски приключений.

— Ну, здравствуй, малыш. Как спалось? — она ласково почесала Лори за ухом. Фэрлинг благодушно заурчал и, взмахнув хвостом, принялся набирать высоту, взбивая воздух мощными крыльями.

Дома внизу стали маленькие, будто игрушечные, и вскоре город превратился в точку размером с маковое зёрнышко. Лориан летел к холмам. Элис запустила пальцы в густую шерсть фэрлинга, щурясь от солнца, бившего в глаза. Далеко-далеко внизу блеснула ярко-синяя лента Айзы, — в этом месте река делала петлю и водопадом впадала в озеро Даритсен, но с такого расстояния шума воды не было слышно.

Радостно зарычав, Лори сложил крылья, и камнем бросился вниз. Элис завизжала, но больше для порядка: её фэрлинг был асом, каких поискать. Он вышел из пике в паре метров от земли, красиво приземлился на берег и, мягко ступая лапами, направился к воде.

— Здесь ты впервые поднялся в воздух, — Элис спрыгнула на землю и пошла рядом, положив руку ему на загривок, — Помнишь свой первый полёт?

Фэрлинг солидно кивнул, давая понять, что в напоминаниях не нуждается.

— Ты волновался. Но я была уверена, что ты справишься, — сев на траву, Элис разулась и опустила ноги в прохладную воду. — Ни один фэрлинг не летает быстрее тебя, — она хихикнула, — Кстати, Меридит все ещё тебя боится. Как будто не знает, что ты её не съешь.

Лори повернулся к девушке; в глазах его читалось одобрение.

— И даже не думай. Это плохая идея.

Фэрлинг ударил лапой по воде, и в лицо Элис полетели брызги.

— Эй, что за дела? Мы так не договаривались! — девушка принялась стаскивать перчатку. Завидев её жест, Лори мгновенно отскочил назад. Кисточка на его хвосте еле заметно подрагивала.

Сняв, наконец, перчатки, Элис вытянула руки ладонями вниз. По водной глади прошла рябь, становясь всё крупнее, и вот от поверхности воды отделился шар размером с футбольный мяч, и начал медленно подниматься вверх, будто бы удерживаемый невидимыми нитями. Она притянула водяной шар поближе, и, размахнувшись, уже хотела было запустить им в фэрлинга, как внезапно ладони обожгло огнём. Элис вскрикнула и выронила воду. На левой руке проступила алая пентаграмма — напоминание о запрете использования магической силы. Видимо, порог был сильно превышен, потому что печать долго не исчезала.

— Проклятое табу! — раздосадовано воскликнула Элис, потирая руки, — Берти прав, идти служить в оборонное ведомство имеет смысл хотя бы из-за отсутствия этой гнусной пентаграммы!

Лори незаметно подошёл к ней, и встал сбоку. Весь его вид словно говорил: «А что ты хочешь, ты же ещё студентка. Вот получишь допуск, и сможешь бросить в меня водяной шарик».

— Ты прав, как всегда, Лориан, — вздохнула Элис. — Вот только ограничение всё равно будет, разве что не столь жёсткое.

Считалось, что маги, даже законопослушные, потенциально опасны для общества, и во избежание казусов каждый, кто был наделён магическими способностями, по закону обязан был иметь специальную татуировку на ладони, не позволяющую использовать особо разрушительные чары. Никаких ограничений не имели лишь представители властей, стражи порядка, военные и спасатели, да иногда эту привилегию получали отдельные личности за какие-либо выдающиеся достижения.

Внезапно Лори припал к земле и глухо зарычал, прядая ушами. Это отвлекло девушку от раздумий. Фэрлинг всегда так делал, чуя опасность. Но откуда взяться опасностям здесь, на залитом солнцем лугу, в тёмно-зеленой траве, сладкой и сочной, как листья салата?

— Лори? — позвала Элис. — Ты что-то слышишь? — девушка сосредоточилась, настраиваясь на его волну.

…беспокойство. Недоумение. Где-то недалеко только что был человек, его живая энергия ощущалась даже с закрытыми глазами, как вдруг он исчез, — будто сквозь землю провалился. Кто он, друг или враг? И куда он мог подеваться? Что-то здесь не так…

Элис потёрла виски. Мысли фэрлинга спутанным клубком всё ещё кружили в сознании.

— Так не бывает, — сказала она вслух, — Никто и ничто не исчезает бесследно. Может, тебе показалось?

Фэрлинг повернул голову и поглядел на девушку с сомнением. В его чёрных блестящих глазах Элис увидела своё отражение.

— Ладно, полетели, — девушка вздохнула, — Я попробую разобраться, что к чему, обещаю.

На этот раз Лори не баловался и не стремился продемонстрировать своей наезднице все фигуры высшего пилотажа из своего арсенала, словно недавнее происшествие заставило его остепениться. Солнце катилось к западу, и по удлинившимся теням Элис поняла, что уже перевалило за полдень. Они сделали ещё один привал на опушке леса, у ручья, где росла земляника. Кучерявые барашки облаков плыли совсем низко — рукой подать, и фэрлинг понёсся прямо к ним. Внутри облака было прохладно и влажно, но Лори поднялся ещё выше, и белоснежная масса осталась внизу. Планируя на воздушном течении, фэрлинг описал дугу и полетел в сторону города.

— Эй, погоди, куда? — запротестовала Элис. — Я просто подумала, что когда вернусь домой, надо не забыть вернуть ключ от подсобки коменданту. Но я вовсе не имела в виду, что нам надо возвращаться прямо сейчас!

Лориан вопросительно покосился на Элис.

— Хотя да, ты верно прочитал мои мысли, — подумав, кивнула она. — В самом деле, уже поздно.

Только сейчас девушка заметила, как много прошло времени. Всё окрасилось в вечерние тона: солнце стояло совсем низко. Откуда-то с запада, должно быть, с озера, задувал прохладный ветер.

Назад Лори летел низко, почти касаясь крыльями верхушек деревьев. Вскоре деревья расступились, и на горизонте показалась южная окраина города. Жилых домов здесь практически не было: на юге Айзенбурга располагались в основном складские ангары и судостроительные верфи, теснясь вдоль реки. Элис вглядывалась в знакомые изгибы улиц и переулков, погружаясь в воспоминания. Внизу проплывали красные кирпичные стены, трубы и заборы, и крыши, крыши, крыши… Целое царство, где можно вести войны, заключать союзы, устраивать набеги. Сколько всего интересного можно придумать, если ты ребёнок, у тебя вагон фантазии, а в твоём распоряжении целый квартал заброшенных складов, которые просто созданы для всяческих игр!

Кстати, крыша одного из ангаров не пустовала: на ней стояли какие-то люди. Бордовые куртки с золотыми нашивками на рукавах, ярко блестевшими на солнце, указывали на то, что это курсанты колледжа Естественных наук. И неожиданно для себя Элис обнаружила, что хорошо знакома с одним из них.

— Роберт Вайденберг?! Что он здесь делает?.. Лори, можешь спуститься чуть ниже? Я хочу понять, что происходит.

Фэрлинг кивнул и начал снижаться, описывая круги. В какой-то момент стали слышны голоса людей на крыше. Парней было пятеро, — они стояли полукругом, плечо к плечу; Берти — напротив, у самого края.

— Ну, и что ты там делал? Отвечай? Почему ты пытался убежать от нас?

— Что был за тип, тот, с которым ты разговаривал?

— Он ведь не из Скайленда, верно? Мы видели, он был одет как иноземец!

— Куда он исчез?

— Ты, что, шпион?!

«Шпион» затравленно озирался по сторонам: бежать было некуда, а отбить атаку пятерых парней смог бы разве что опытный маг. А Берти был всего лишь человеком.

— Что они там бормочут про шпиона? Вот идиоты! — она сердито нахмурилась, — Да, похоже, дружище, мне придётся тебя выручать… Лори, посади-ка меня во-он туда, — Элис заправила волосы за уши: она всегда непроизвольно повторяла этот жест, если ей предстояло что-то серьёзное и важное. — И улетай. Я тут сама справлюсь.

Фэрлинг стрелой ринулся вниз, и над самой крышей описал в воздухе мёртвую петлю: так, что девушка кубарем полетела прямо к спорщикам.

В экстремальные ситуации Элис попадала слишком часто, чтобы научиться мгновенно принимать решения, когда события разворачиваются с головокружительной быстротой, и от скорости реакции подчас зависит их исход. Упав, она мигом вскочила на ноги и встала между Берти и остальными. От неожиданности парни выглядели немного растерянно.

Воспользовавшись их замешательством, Элис принялась демонстративно стягивать перчатки: даже тонкий кашемир был серьёзной помехой для потока энергии.

— Так-так… Что здесь происходит?

— Ты что — маг?

— Маг. Ещё вопросы есть?

— А кто ты такая? С чего это вдруг ты его защищаешь? У нас тут вообще-то разговор…

— Всё, разговор окончен, — отрезала Элис, — Здесь вам не ток-шоу. Можете быть свободны.

Она медленно подняла руку ладонью вперёд. Девушка прекрасно отдавала себе отчёт, что блефует, но иного выхода не было. Да и незадачливые спорщики, похоже, приняли её маневр за чистую монету. Однако мужская гордость не позволяла им спасовать перед девчонкой, пусть даже магом.

Элис грозно сдвинула брови. Еще секунда, и парни отступят. Но тут Берти все испортил.

— Элис, не надо… — умоляюще пробормотал он.

— Заткнись, Вайденберг, — процедила Элис, но было уже поздно.

— Что-о? Так ты не из Департамента полиции?!

— Ты с ним заодно?

— Руку опусти!

Элис повернулась к Берти, сердито сверкнув глазами.

— Ну, спасибо. Вот скажи, кто тебя просил, а? Как теперь будем выкручиваться-то?

В ответ Берти пожал плечами: «А что я такого сказал?»

Внезапно громкий хлопок сотряс здание склада, сбив с ног всех, кто стоял на крыше. Воздух наполнил горячий душный запах расплавленного металла. Один хлопок — и всё стихло.

— Нечего было меня спасать, — проворчал Берти, отряхивая песок с куртки, — Хочешь, чтоб у тебя проблемы были?

— Это не я, — мотнула головой Элис, озираясь по сторонам. Парней как ветром сдуло.

— А кто? Кроме тебя, некому. Среди них не было ни одного мага.

— Говорю же, я тут не при чём, — рассеянно повторила Элис. Она внимательно оглядывала всё вокруг.

Они здесь не одни.

— Ладно, проехали. Кто бы это ни был, я скажу ему спасибо. А ты здесь как? Опять в облаках летала со своим Лори?

Элис его почти не слушала. Хрустя гравием, она деловито обошла всю крышу, заглядывая за трубы.

С таким звуком обычно открываются порталы.

— Да нет здесь никого! — Берти нетерпеливо потянул её за полу плаща, — Пошли!

— Кстати, а ты сам как здесь оказался?

Берти густо покраснел.

— Я… у меня… встретиться надо было кое с кем. Насчёт той работы в столице, помнишь? Так вот, мои чертежи, похоже, произвели на них впечатление. Правда, окончательное решение ещё не принято, мне велели кое-что доработать, но в целом…

— Ну тебя, — перебила Элис, перелезая через кирпичный парапет на крышу соседнего ангара, — Не хочешь — не говори. Уж я-то вижу, когда ты врёшь, а когда нет.

— Я вру? — Берти моментально взвился, — Да если хочешь знать, мои разработки… Хотя, да, ты права, как всегда. Я тут решил пересечься с одним старым школьным товарищем. Он проездом в городе, и очень торопился, а прямой портал открывается только с вершины холма, ты же знаешь…

— Погоди-ка, — Элис встрепенулась, — Сегодня, когда мы были в холмах, Лори обратил внимание на человека, который внезапно исчез. Я ещё удивилась, как такое возможно. Получается, это и был твой друг?

— Да… наверное, — Берти перепрыгнул через толстую бетонную трубу, обмотанную стекловатой, местами обветшавшей и висевшей лохмотьями, — Ты его видела?

— Нет… Но если бы он исчез в портале, эфирный след всё равно бы остался. А Лори сказал, что тот человек, он вообще исчез, целиком, понимаешь? Это же невозможно!

— Ну, такие загадки не для меня, — протянул парень, засунув руки в карманы, — Спроси у своего декана лучше, или у руководителя диплома, например.

Друзья шагали по грунтовой дороге. Заходящее солнце постепенно перекрашивало облака в карминно-розовый. Промзона закончилась, а жилые кварталы ещё не начинались. Справа и слева тянулись крытые гаражи, а впереди уже виднелся павильон продуктового магазинчика. Здесь была конечная остановка трамвая, который ходил до Академии.

— Ты сейчас куда, к себе в общагу?

— А ты?

— Я б ещё погулял. Слушай, может, возьмем по гамбургеру и двинемся на Центральный сквер?

Перспектива сидеть на набережной и смотреть, как догорает закат, и главная площадь Айзенбурга зажигает свои фонари, была весьма заманчивой, но Элис покачала головой.

— Ты знаешь, я…

Внезапно из-за угла выбежал взмыленный молодой человек и бросился им наперерез. Увидев Элис и её спутника, незнакомец резко остановился, тяжело дыша. Его одежда показалась Элис немного странной, хотя она никак не могла сформулировать, в чём именно заключалась странность. Вроде бы всё, как положено: длинное пальто, кожаная красно-коричневая шляпа и такие же сапоги. Всё на месте, и в то же время чего-то не хватает.

— Извините… девушка! — он тщательно выговаривал слова: так обычно говорят иностранцы, только что выучившие язык. — Где-то здесь должен быть кирпичный завод. — Молодой человек испуганно озирался по сторонам, словно опасаясь погони. — Вы дорогу не подскажете?

— Вам туда, сэр, — Элис махнула рукой назад, — Прямо, а дальше увидите.

Незнакомец закивал, бормоча что-то похожее на благодарность.

— Не заблудитесь? — участливо предложила Элис, — Может, вас проводить?

— Нет-нет, благодарю! Не стоит. Я доберусь. Спасибо вам ещё раз, — нервно кивнув, странный человек поправил шляпу и пустился бежать к своему заводу.

Элис задумчиво смотрела ему вслед, пока он не потерялся из виду в зарослях чертополоха.

— Тебе не показалось, что он от кого-то скрывается? Странный какой-то. И говорит странно. Что ему понадобилось на заброшенном заводе?

— Действительно, — поддержал её Берти, — А ты обратила внимание, что он был без перчаток?

— Точно!..

Друзья переглянулись.

— Пойдём-ка отсюда, — начала Элис, но договорить не успела: повернув за угол, откуда минутой ранее выбежал человек без перчаток, ребята лицом к лицу столкнулись с его преследователями. Их было трое, а форма чем-то смахивала на форму лётчиков, только она была не белого, а темно-синего цвета. У полицейских форма совсем не такая. Офицеры, это ясно, но какого именно департамента? Перчаток у них не было. То, что это маги высшего уровня, причем без каких-либо ограничительных пентаграмм, девушка поняла сразу.

Офицеры моментально окружили опешивших студентов.

— Что вы видели? Куда он скрылся? — требовательно спросил один из них, — Говорите, живо!

— Туда, — поспешно сказал Берти, но Элис толкнула его в бок, не дав закончить фразу.

— Кто — «он»? — спросила она, спокойно глядя на окруживших их людей, — За что вы его преследуете? И почему мы вам должны что-то говорить?

— Потому, крошка, — отчеканил один из них, тот, кто стоял ближе всех. — Гляди, — и сунул Элис под нос своё удостоверение. На нём стояла синяя гербовая печать, изображавшая двуглавого дракона, а снизу значилась аббревиатура «ДВР». Увидев печать и надпись, Берти побелел как мел, но Элис лишь недоумённо пожала плечами.

— И что с того? Работаете на госбезопасность? А если это ошибка, и он не тот, кто вам нужен?

Подспудно девушка понимала, что неправа, и злополучный любитель заброшенных заводов — именно тот, кто им нужен, но почему-то ей не хотелось выдавать молодого человека, пусть даже незнакомого, и из чувства противоречия она упрямо продолжала спорить.

— Пока вы нас не убедили, что тот паренёк в чем-то виноват, мы ничего не видели, — упрямо заявила она.

— Так, ясно. Арни, Майкл, проверьте склады, — старший офицер кивнул на просвет между рядами гаражей, и его подчинённые тут же бросились выполнять приказ, — Вы — он задержал взгляд на Элис, — За мной, — с этими словами сотрудник ДВР повернулся и зашагал в сторону города.

Элис невозмутимо пожала плечами и молча последовала за ним. Берти шёл позади, стараясь держаться подальше от человека в униформе.

Выйдя на открытое пространство, офицер схватил Элис и Берти за локти и торопливо произнёс координаты портала. В следующую секунду все трое оказались в плохо освещённой квадратной комнате с низким потолком. Судя по всему, это была приёмная какого-то государственного учреждения.

Элис с любопытством огляделась. Ничто в помещении не выдавало ни названия занимавшего её ведомства, ни род его деятельности. Она украдкой бросила взгляд за окно. К сожалению, пейзаж за ним ограничивался глухой бетонной стеной, и не раскрывал местоположение дома. Понять, на каком они этаже, также представлялось невозможным.

— Куда это нас телепортнули? — прошептал Берти.

Помещение было наполнено гулом голосов и хлопаньем дверей; повсюду сновали люди в синей униформе, не обращая никакого внимания на двух студентов.

— Добрый день, агент Тайлер, — поздоровался кто-то.

— Добрый, Вайолет.

— Кто это с вами?

— Ценные свидетели. Некогда объяснять, я спешу. Будь добра, Летти, проводи ребят в мой кабинет, — он галантно поклонился даме и бросил на Элис долгий проницательный взгляд, — С вами я позже продолжу.

Девушке его тон и, в особенности, взгляд очень не понравились, но она твердо выдержала его, моргнув лишь после того, как агент исчез в портале.

— Сюда, молодые люди, — окликнула их новая провожатая и жестом велела следовать за собой. Она долго вела их по переходам и лестницам, и, в конце концов, остановилась у массивных дубовых дверей.

— Проходите, — женщина завела Элис и Роберта внутрь и зажгла свет. Уходя, она посмотрела на них с сочувствием, и добавила, — Ждите здесь.

Кабинет, в котором их заперли, ничем примечательным не отличался: интерьер большей частью составляла потрёпанная казённая мебель из дешёвого тёмного дерева. Последние лучи заходящего солнца, разрезанные помятыми жалюзи на узкие полоски, падали на рассохшийся паркет, жалобно поскрипывающий при каждом шаге.

Берти подошел к окну и поднял жалюзи.

— Вечно я из-за тебя попадаю в переделки, — хмыкнул он невесело. — Ну, что, попытаемся сбежать, или будем сидеть и ждать, когда за нами придут?

— Будем сидеть и ждать, — подумав, ответила Элис. В действительности для неё не было ничего хуже долгого и томительного ожидания. Девушка уже было мысленно приготовилась к тому, что ждать придётся много часов, как в коридоре послышались шаги, и в кабинет разом вошло очень много людей, среди которых она с изумлением узнала недавних своих противников.

— Значит, вы находились в здании старого кирпичного завода, когда вас задержали? — спросил Тайлер, исподлобья разглядывая перепуганных парней, — И вы берётесь утверждать, что, кроме вас, там больше не было никого?

— Мы ничего не трогали, — дрожащим голосом пролепетал самый смелый их них, — Мы никого не видели, клянусь…

— Что вы знаете об этом здании?! Отвечайте!

— Только то, что завод закрыли пятнадцать лет назад…

— Ребята, — сказал один из офицеров, обращаясь к Элис и Берти, — Вы узнаёте кого-нибудь из них?

«Подозреваемые» затряслись от страха: они-то сразу узнали девушку, упавшую с неба, и её белобрысого приятеля, и поняли, что их песенка спета. Если она их выдаст…

Элис выдержала театральную паузу и невозмутимо ответила:

— Нет. Среди этих парней его нет.

— Ну ты даёшь, Элис! Не знаю, что я с тобой сделаю, — бушевал Берти несколькими часами позже, когда они сидели на террасе летнего кафе в Старом городе, — Так разговаривать с офицерами ДВР не посмел бы даже премьер-министр! Удивительно, как мы вообще живыми оттуда выбрались.

«Ценных свидетелей» отпустили домой поздно вечером, предварительно доведя до состояния жидкого азота. Роберта и Элис заставили трижды пересказать всё с самого начала под перекрёстным допросом Тайлера и ещё двух офицеров, а потом долго копировали образ того пресловутого иностранца с воспоминаний. Словом, когда их, уставших, вымотанных и зверски голодных, телепортировали из здания Департамента на Фонтанную площадь, в тёмно-синем, как офицерская униформа, небе уже сверкали первые звёзды.

— А что я такого особенного сказала? — Элис удивлённо подняла брови и бросила в чашку два кубика рафинада, — Я вообще не хотела им ничего говорить, уж больно нагло вёл себя этот Тайлер.

— Элис, пойми! Это не шутки. Ты что, не в курсе, какие слухи ходят про людей в синих мундирах? Никто не знает, на кого они работают. Одни говорят одно, другие другое. Но все сходятся во мнении, что связываться с ними опасно. Ты знаешь, какой у них допуск?

— И какой же?

— А никакого! Их полномочия не ограничены ничем. Я слышал, что они имеют право попросить кого угодно о чём угодно, и им обязаны помогать все, — неважно, кто ты, какое у тебя звание, будь ты хоть генерал, хоть простой гражданин. У них вагон и маленькая тележка всяких привилегий. Могут, например, арестовать человека на неопределённый срок без объяснения причин и безо всякого ордера. Могут и убить на месте — если посчитают нужным.

— И кто же они, по-твоему?

Берти задумался.

— Не знаю. Я думаю, что они занимаются сложными случаями, которые не под силу полиции. Наверное, разбирают происшествия с участием магов. Паранормальные явления изучают. А может, даже охотятся на пришельцев из космоса.

— Подумаешь, — усмехнулась Элис, помешивая ложечкой свой кофе, — ДВР! Не могут отличить уличную шпану от своих пришельцев, которых они там ищут.

— Уж не тебя ли им не хватает?

— Да иди ты… Кстати, тот крендель, которому мы дорогу показывали, и впрямь смахивает на пришельца, а, Роберт?

— Тебе всё шуточки!..

— Ладно, Берт, не ершись. Всё же обошлось, правда?

Берти покрутил в руках трубочку от коктейля. Потом вдруг расхохотался.

— А знаешь, я даже рад, что с нами приключилась эта история! Давненько мы с тобой ничего не затевали.

— Это точно, — усмехнулась Элис.

— Да… Всё-таки с тобой классно.

Элис смущённо порозовела. За всю свою жизнь она слышала эти слова миллион раз. И почти так же часто ей говорили, что у неё несносный характер.

— Хотя иногда ты бываешь просто невыносимой, — закончил Берти свою мысль, и всё сразу встало на свои места.

Часы на городской ратуше пробили три четверти одиннадцатого. Элис внезапно погрустнела и засобиралась.

— Надо идти, — объяснила она, — Завтра с утра хочу заглянуть в лабораторию. Пришло время снимать данные.

— Понятно… Как, там, кстати, у тебя? Есть результаты?

Элис накинула капюшон и поплотнее закуталась в плащ: становилось прохладно.

— Есть. Но чтобы быть уверенной на все сто, я намерена повторить замеры несколько раз.

В подземном переходе Роберт поднял руку в прощальном жесте.

— До завтра!

— Пока.

И они пошли в разные стороны, каждый своей дорогой.

Если бы Элис не торопилась домой; если бы друзья покинули площадь Старого города несколько позже, то могли бы наблюдать, как всколыхнулась и замерла толпа, когда из уличных громкоговорителей раздался голос, возвещавший о чудовищной катастрофе на энергетической станции в Нью-Майквери, в самом сердце Скайленда.

Глава вторая, которая доказывает, что стройка, особенно замороженная, — не самое лучшее место для прогулок

Обычно Элис засыпала почти мгновенно, — для этого даже не нужны были магические способности, достаточно немного сконцентрироваться, и… Но сегодня сон все никак не шёл. Снова и снова она прокручивала в памяти события последнего дня. Внутреннее чутьё подсказывало девушке, что происходит неладное, но что именно происходит, и кто за этим стоит? Когда опасность явная, и ты встречаешься с ней лицом к лицу, у тебя есть возможность всё взвесить, оценить свои силы, и понять, как нужно действовать. Гораздо хуже, когда ты чувствуешь опасность, но не знаешь, с какой стороны ждать удара.

Что искал этот странный человек на заброшенном кирпичном заводе? И почему за ним охотились ребята из ДВР, самого таинственного департамента, засекреченного с ног до головы? Но самым странным было поведение лучшего друга. С Берти она была знакома чуть ли не с рождения, они росли в одном хуторе, вместе пошли в школу, вместе поехали в Айзенбург поступать в университеты. У них не было друг от друга секретов: прежде не было. И Элис чувствовала, что эта тайна как-то связана со всем остальным, но кусочков мозаики было слишком мало, чтобы сложить цельную картину.

Наконец она задремала, а когда очнулась, было уже раннее утро. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить соседок по комнате, Элис оделась и выскользнула в коридор.

Факультетская лаборатория располагалась в двенадцатом корпусе, и занимала целый этаж. Днём здесь работали студенты, постоянно что-то взрывалось или загоралось, но сейчас во всём здании не было ни души. Элис прикрыла за собой дверь и включила свет. Лампы замигали, выхватывая из полумрака знакомые очертания. Лаборатория была заставлена приборами и опутана проводами, вдоль стен стояли шкафы со стеклянными дверцами, за которыми поблёскивали тигли, колбы и пробирки.

Пройдя между двумя рядами сдвинутых столов, девушка пересекла комнату, и, спустившись вниз по лестнице, оказалась в полуподвале. Здесь хранились вышедшие из строя аппараты, старая мебель, и прочие ненужности, которые по каким-либо причинам нельзя было списать и выкинуть. Но Элис пришла сюда не за этим: её интересовала огромная холодильная камера, стоявшая в дальнем углу подвала. Когда-то и она была сломана нерадивыми студентами и за ненадобностью поставлена сюда, но с помощью факультетского монтёра Элис удалось починить и слегка доработать механизм, и теперь девушка использовала холодильник для своего исследования: ей нужна была низкая температура.

Элис нагнулась и аккуратно выдвинула нижний ящик. Там стоял запаянный стеклянный аквариум, на дне его был небольшой электромагнитный генератор, который довольно быстро вращался. Тонкая красная стрелка счетчика показывала число оборотов и количество энергии. Элис вынула блокнот и карандаш, и принялась переписывать показания прибора.

Внутри вакуум, поэтому погрешность исключена. Так почему вот уже пятый раз кряду у неё такой результат? Элис ещё раз взглянула на неровный столбик чисел. Если глаза её не обманывают, она на пороге сенсационного открытия. Интересно, как к этому отнесется профессор Кингстон? Не поверит, скорее всего. Она и сама-то не сразу в это поверила.

Или все-таки её прибор даёт погрешность? Элис отбросила подальше эту мысль: зачем хвататься за соломинку? Нет, она проверяла несколько раз: погрешность есть, но она ничтожно мала, и почти не влияет на расчёты.

Элис покинула лабораторию в глубокой задумчивости. От осознания того, что пришло время радикально менять взгляд на вещи, во рту появился горький привкус.

Будучи по натуре оптимисткой, она всю жизнь жила одним днём, нимало не заботясь о дне завтрашнем. Мир казался прекрасным, огромным, необъятным, а жизнь — бесконечной. Казалось, так будет всегда. Но теперь настал час обратить внимание на то, чему раньше она не придавала особого значения.

Она старалась не замечать, что мир, который ей виделся почти идеальным, далеко не идеален. То тут, то здесь то и дело вспыхивали конфликты; политические силы незаметно, но настойчиво старались взять бразды правления в свои руки. Каждый хотел быть у руля, никто не желал оставаться на обочине. В деловых кругах царила неопределённость и ожидание развязки. И все подгоняли учёных, главной задачей которых было изобретение нового способа добычи энергии: энергии, которой уже стало не хватать. То одна, то другая газета прозрачно намекала, что ресурсы заканчиваются, и мир находится на грани глобального кризиса.

Но сейчас даже это не столь важно. Само пространство нестабильно. Мерность пространства увеличивается, и довольно быстро, а это значит, что…

Визг тормозов и сердитый оклик водителя турбомобиля заставили её вернуться к реальности. Элис шла по Роуз-авеню в сторону Старого города.

Ещё довольно рано, однако улицы уже заполнены народом. Невооружённым глазом видно, что люди чем-то не на шутку встревожены, что совсем не вязалось с радостной атмосферой солнечного утра выходного дня. Люди собирались группами и что-то возбуждённо обсуждали. Почти все держали в руках газеты.

Около печатного киоска Элис замедлила шаг, и, повернув голову, замерла. Взгляд её упал на заголовок статьи. Страница ежедневной утренней газеты была наполовину перекрыта толстым бюллетенем академии Естественных наук, так, что было видно только одно слово.

«Октаниум».

«Очередная профанация!» — решила было Элис, но мысль не додумалась до конца, потому что девушка заметила иллюстрацию под заголовком: гигантский, размером с небольшой посёлок, кратер, а в середине — глубокая воронка, ввинчивающаяся в землю. Её отверстие чернело, как голодная пасть чудовищного зверя.

Это была фотография.

Девушка похолодела. Ровно секунду она, замерев, глядела на витрину киоска. Усилием воли стряхнув с себя оцепенение, Элис бросила на прилавок монету, взяла из стопки верхнюю газету, и, развернув на искомой статье, принялась жадно читать.

«Взрыв октаниума на ОЭС в Нью-Майквери: диверсия или несчастный случай? Последняя пятница месяца ознаменовалась страшной трагедией. Ровно в полночь жителей Нью-Майквери разбудил подземный гул, за которым последовала ударная волна. Толчков было не меньше тридцати, как утверждают очевидцы. Предположительно взрыв спровоцировала цепная реакция синтеза октаниума, вышедшая из-под контроля. Эпицентром взрыва оказалась центральная энергетическая станция Скайленда, расположенная в двенадцати милях к юго-западу от города Нью-Майквери. По данным Департамента энергетики и ресурсов, на станции находилось около восьмидесяти тонн высокоактивного октаниума. Мощность взрыва эксперты оценивают в сто баллов, присудив катастрофе четвертую, наивысшую степень».

Элис перевернула страницу. Шум воды возвестил о том, что она уже недалеко от Фонтанной площади.

«Ущерб от катастрофы не поддаётся описанию… искажение пространственно-временного поля, вызванного мощным торсионным возмущением, перешло точку невозврата, площадь искажения продолжает расти… В настоящее время вокруг эпицентра взрыва ускоренными темпами ведется строительство отражающего контура, чтобы предотвратить распространение пространственно-временной аномалии… Сильнейшее квантовое излучение не позволяет спасателям эвакуировать население… Число жертв не установлено…»

Внезапно мостовая ушла из-под ног. Элис взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и непременно упала бы, если бы её не подхватил молодой человек, стоявший у подножия лестницы.

— Поймал, — пропыхтел Берти, — Если вздумала летать, главное, чтобы было на кого падать.

— Роберт? — Элис перевела дух, — Прости.

— Я знал, что ты пойдёшь этим путём.

Элис с трудом оторвалась от статьи. Её глаза горели.

— Ты в курсе?

Вместо ответа Берти показал ей свёрнутую трубочкой газету.

— Прочитал, пока ждал тебя, — он махнул рукой на фонтан. — Пойдём, посидим.

Влажный от водяной пыли мрамор был приятно прохладным: эта прохлада действовала успокаивающе. Украдкой посмотрев по сторонам, Элис сняла перчатки и положила ладони на каменный бортик фонтана.

— Как думаешь, кто это?

— Не знаю, — Берти пожал плечами, — Пишут, аварийное отключение не сработало.

— И ты в это веришь?

— А что, у тебя есть альтернативные версии?..

Элис стукнула кулаком по колену.

— Роберт, ну ты как ребёнок, ей-богу! Ты что же, думаешь, в газетах напишут всё как есть?! Клянусь чем хочешь, Департамент энергетики мечтал вообще всё засекретить об этом деле, да только чёрную дыру размером с целый город так просто не скроешь… Репортёрам наверняка сказали далеко не всю правду.

— Даже если это так, мы-то с тобой вряд ли об этом узнаем, — вздохнул парень. — Я вот что не могу понять: почему предохранители не отключили питание? На третьем курсе у нас была практика в Нью-Майквери. Я был там, я видел, как построена схема. Безопасность стопроцентная, — иначе, впрочем, им ни за что было бы не пройти проверку и не получить сертификат. Цепь так замыкается, что в случае аварии какие-то предохранители обязательно должны сработать: либо основные, либо резервные, понимаешь?

— То есть, система в принципе не могла отказать?

— Никогда, — безапелляционно отрезал Берти.

— Значит, всё-таки диверсия, — прошептала Элис. Её лицо было мрачнее тучи.

— Но кто?? Кто решится на такое?

— А что? Ломать — не строить. Много ума не надо.

— Я имею в виду, кому это надо? У Скайленда нет врагов.

— Кому? Да хотя бы… — Элис запнулась. А действительно, кому? С тех пор, как Скайленд, Форестленд и Рокленд, объединившись, создали Содружество, войны больше не велись, и, в конце концов, все до единого государства примкнули к альянсу. Суверенитет не сулил ничего хорошего, вступление в Содружество означало безбедную жизнь и процветание. В итоге оппозиционеров попросту не осталось: жить в мире было гораздо выгоднее.

«Выгода… Надо понять, кому авария могла быть выгодна, и мы поймём, кто за ней стоит».

— Может, фанатики какие-нибудь? — предположил Берти, — Как бы там ни было, хоть убей, не понимаю, зачем?

Элис задумчиво барабанила пальцами по мрамору фонтана. Вдруг её словно обожгло.

— Нью-Майквери… это в двухстах милях отсюда, не больше. Помнишь того субъекта, что мы вчера повстречали? Может быть, он искал на кирпичном заводе портал?

Берти недоверчиво уставился на Элис.

— Стационарный портал?

— Ну да! А эти, из ДВР, преследовали его. Всё сходится…

— Ничегошеньки не сходится. Думаешь, это он взорвал станцию? В Нью-Майквери нет стационарного портала.

— Я тебе больше скажу, теперь нет и Нью-Майквери! Как он добрался до станции? Не знаю. Телепортнулся куда-нибудь поближе, а оттуда — на турбомобиле, или на аэроплане… Хорошо, если его поймают до того, как он взорвёт Айзенбург.

Берти мягко вытащил газету из её стиснутых пальцев.

— Успокойся. Ты ни в чём не виновата. Ты ж не знала, кто он на самом деле. А даже если б знала, — что мы могли сделать? У него даже перчаток не было. Он бы мокрого места от тебя не оставил, попытайся ты его остановить.

Опустив голову, Элис пробормотала еле слышно:

— Я должна была догадаться. Я должна была его остановить. Хотя бы попробовать. Какой я после этого маг, если у меня даже элементарной интуиции нет?

— Всё у тебя есть, — заверил её друг, — Говорю тебе, ты не могла этого знать. Не вини себя.

Неожиданно раздался громкий хлопок. Девушка вздрогнула и посмотрела наверх, словно ожидая увидеть там чёрную дыру. Но увидела лишь небо: по-весеннему чистое, синее, с белыми барашками облаков. Берти хихикнул.

— А я думал, ты ничего не боишься.

Элис вспыхнула от смущения. В доме напротив открылся ресторанчик, и в честь праздника весь фасад был увешан толстыми, упругими гирляндами синих и красных воздушных шаров. Дети развязывали нитки и растаскивали гирлянду на память; несколько шаров, подгоняемые лёгким ветерком, катились по земле. Тут же валялись обрывки уже лопнувших. Шумная ватага малышни, вопя от счастья, носилась вокруг, пытаясь прикончить остальные.

Наклонив голову, Берти, серьёзно и задумчиво посмотрел на девушку.

— Расслабься. Хватит грузиться. Всё будет в порядке, поверь.

Никаких гарантий, что «всё будет в порядке», Берти, конечно, дать не мог, и Элис это знала. И всё же его слова возымели действие. Она вздохнула. Подняла голову, поправила шляпу.

— Ты прав. Паника нам ничего не даст, — неожиданно она улыбнулась, — Пойдём, съедим по мороженому?

— В «Ваниллию»? — Берти спрыгнул на землю и подал руку Элис, — Или новеньких поддержим? А то, я смотрю, они на шариках разорились, бедняги.

К ним подошёл официант.

— Меню, пожалуйста.

Элис открыла было рот, но Берти опередил её.

— Два мятных коктейля и ореховое мороженое. Два.

Паренёк кивнул и убежал выполнять заказ.

— Гляди, что у меня есть, — Берти полез в карман и достал круглый чёрный коммуникатор, новенький и блестящий, с ещё не оторванной плёнкой на экране, — Вчера купил! — похвастался он. — Последняя модель, все функции.

Элис отвинтила крышку и повертела в руках аппарат. От экрана шло синеватое свечение.

— Здорово. Но я бы такой не взяла. Не мой стиль.

— Да что ты понимаешь в технике! — запальчиво воскликнул Берти, выхватывая у неё коммуникатор.

— Да что ты понимаешь в сладостях! До сих пор запомнить не можешь, что я не люблю арахис.

— Пожалуйста, ваш десерт. Приятного аппетита, — официант аккуратно поставил на столик розетки с мороженым и стаканчики с коктейлем.

— Спасибо, — Роберт потянулся за своей порцией, но стекло внезапно выскользнуло из пальцев, и розетка, описав красивую дугу, упала на землю. Через секунду с жалобным «хлюп» туда же приземлилось и её содержимое.

Элис подавила хохот.

— Расслабься. Она не разбилась, — успокоила она друга.

Кто-то мяукнул. Серая кошка довольно потрёпанного вида, урча от удовольствия, слизывала с асфальта остатки мороженого.

— Ну и ладно, — Роберт взялся за вторую порцию, — Ты сама сказала, что не любишь арахис.

— Ах так?! А я… я заберу у тебя коммуникатор!

— И зачем он тебе? — резонно заметил парень, — Ты и обычным-то телефоном не пользуешься. Я вчера полдня пытался до тебя дозвониться.

Элис вспомнила давнишний телефонный разговор и металлический голос на другом конце провода.

— Ах, да… Я нарочно его отключила. Мне звонил какой-то странный тип.

— Хочешь сказать, ещё более странный, чем наш вчерашний приключенец? — Берти заговорщицки ухмыльнулся, — И что он тебе наговорил?

— Да ничего особенного… Номером, скорее всего, ошибся. Просто… его голос…

— Что — «голос»?

— Очень странно… Знаешь, когда заговариваешь с кем-нибудь во сне, тебе отвечают таким голосом. Я хотела сразу же положить трубку, но не смогла. Тот голос был как магнит… — Элис пересказала Роберту короткий разговор, но на друга эта история не произвела особого впечатления. Он лишь пожал плечами, уминая её порцию мороженого.

— Бывает, — Берти убрал чёлку со лба, — Мне вот один раз позвонили и сказали, что…

Громкий крик со стороны площади не дал ему закончить. Размахивая от волнения руками, к ним со всех ног бежал рыжеволосый парень. На его плече болталась зелёная спортивная сумка с множеством карманов, молний и застёжек.

— Привет, Стивен, — поздоровалась Элис, — как дела?

— Роберт! Я битый час тебя ищу. Весь Старый город прочесал… Элис, и ты здесь? Отлично!

— Что-то случилось, Стив? — скучающим тоном осведомился Берти, — Ты почему не на лекции? Сегодня твоя очередь строчить конспект, забыл?

— Перепишу у Макса, — отмахнулся Стивен, нетерпеливо подпрыгивая на месте, — Потом. И вообще, я не об этом! Вы лучше послушайте, что со мной приключилось. Вчера я ездил на Юго-запад, в предместье Тайвенс… Видали, какой закат был?

— Увы, не посчастливилось, — с деланным сожалением вздохнул Берти, с трудом сдерживая улыбку.

— Тёмно-красный. Как раз этого оттенка мне не хватало в мою коллекцию. Но для хорошей стереограммы мне ещё нужен был подходящий ракурс, желательно откуда-нибудь сверху, чтобы захватить линию горизонта и панораму города.

— Но в предместье Тайвенс нет высотных зданий, — заметила Элис.

— Есть одно, — поправил Берти. — И то не достроено.

— Да, «Кристалл-Палас». В самом высоком корпусе сто восемь метров. Мне удалось пробраться на крышу и сделать парочку снимков. В глаза долго светило солнце, поэтому я почти ничего не видел, когда спускался вниз. Но где-то в районе двадцатого этажа я случайно посмотрел направо, и заметил, как по стене скользнула тень…

— Тень? Что ещё за тень?

— Я думаю, там были какие-то люди. Тот корпус почти полностью достроен, перегородки уже стоят, и двери есть. Так вот, в одной из комнат горел свет. Я услышал голоса…

— Хм, странно, — пробормотала Элис, задумчиво наматывая на палец шнурок от капюшона, — Стройка же заморожена. Там нет ни рабочих, ни сторожей. Может, это были фотографы-любители вроде тебя?

— Не знаю. Они болтали о каком-то Ливенсайде, а, может, Ривенсайде. Вы когда-нибудь слышали об этом месте?

Роберт отрицательно мотнул головой.

— Нет, а где это?

— Да не знаю я! Мне стало интересно, и я вернулся назад. Поднялся, обошёл весь этаж, но никого не встретил. Зато в одной из комнат я нашёл очень любопытную дверь… Я открыл её, и увидел… — он замолчал, подбирая слова.

— Стив, не тяни резину, — в голосе Элис послышалось нетерпение, — Что ты там такое увидел?

— Гм… как бы тебе сказать… С виду вроде обычная дверь. Но за ней… Вы, наверное, решите, что я сумасшедший…

— Ничего не понимаю, Стив, объясни толком! — потребовал Берти.

— Это не так просто объяснить. Это надо видеть. Идёмте, я вам всё покажу! — не дождавшись согласия друзей, он схватил их за руки и потащил к трамвайной остановке.

— И за что мне такое наказание — младший брат? — сетовал Берти часом позже, когда они шагали по пыльной дороге в сторону знаменитого долгостроя, — Лучше б ты марки собирал, Стив!

— Мы почти пришли, — подбодрил их Стивен, — Ещё буквально чуть-чуть.

— А ты нас часом не разыгрываешь? — уточнила Элис на всякий случай, с подозрением прищурив глаза.

— Я?! Да ты что!

— Кстати, а почему строительство было остановлено? — она окинула взглядом холмы, — По-моему, чудесное место. Уверена, очень многие захотели бы поселиться в «Кристалл-Паласе».

— Я слышал, что проектировщики ошиблись в расчётах, и несущая стена дала трещину, — откликнулся Берти, — В результате проект прикрыли, а кое-кто попал под раздачу. А жаль. Какой был бы дом!

Угловатый асимметричный силуэт высотки, почти чёрный на фоне пронзительно синего неба, гордо возвышался над лежащей внизу долиной. Ворота на въезде были, конечно, закрыты, но Элис и молодым людям не составило никакого труда перелезть через забор. К счастью, их никто не заметил.

Территория «Кристалл-Паласа» являла миру печальную картину глубокого запустения: земля была щедро усыпана битым кирпичом и строительным мусором, из бетонных плит торчала рыжая от ржавчины арматура, всё вокруг заросло полынью и репейником. Элис заглянула в железную бочку. На дне стояла дождевая вода, по ней деловито сновали водомерки.

Стивен побежал вперёд, то и дело оглядываясь на своих спутников.

— Идите за мной, — поторопил он, сворачивая за угол, — Сюда!

На лестничной площадке между пятнадцатым и шестнадцатым этажами друзья остановились передохнуть.

— Давайте поднимайтесь! — Стив был уже на девятнадцатом, и махал им руками, перегнувшись через перила. Постояв немного, он исчез в дверном проёме, а в следующую секунду Элис услышала отчаянный вопль и жуткий грохот падающих камней.

— Стив… — Берти бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Элис — за ним.

— Стивен! Все нормально? — крикнула она, нутром чувствуя, что это не так.

На восемнадцатом этаже их поджидал сюрприз: лестничный пролёт обрушился, так что пришлось прыгать на добрые четыре метра.

— Стив, ты где? — девушка почувствовала, как голос предательски дрожит, — Стив, не молчи!

Гулкое эко несколько раз повторило её крик. На этом этаже поставить стены и перегородки так и не успели, поэтому пространство представляло собой огромную бетонную коробку, по которой гуляли сквозняки. Круглые колонны делали её похожей на музей.

— Тихо! — замерла Элис, — Я что-то слышу… — она метнулась в сторону. Железные набойки сапог громко стучали по каменному полу. Роберт еле поспевал за ней. Элис выбежала на балкон и остановилась в одном шаге от края. Здесь к главному корпусу здания примыкало другое, пониже. На его крыше лежал Стивен: похоже, он был без сознания.

Берти тут же бросился к брату.

— Стив, ты цел?

Шум и крики привлекли внимание прохожих, и к долгострою начали стягиваться любопытные, постепенно образуя толпу.

— Элис, нам надо как-то спуститься вниз.

— Элис? — Стив заморгал и огляделся по сторонам, широко раскрыв глаза.

— Слава богу, живой, — облегчённо вздохнула девушка, — Идти сможешь?

— Элис, прости. Я не знал… я не думал… это ловушка, — пробормотал Стивен, — Они вас видели…

— Что? — переспросила она, — Ничего не поняла.

— Гляди-ка, сколько народу, — заметил Берти, с тревогой глядя вниз, — Похоже, мы опять влипли.

Элис проследила за его взглядом. Внизу уже собралось человек двадцать, они показывали пальцами на крышу дома и что-то говорили друг другу, активно жестикулируя. Полицейских среди них не было, отметила она про себя.

— Уходим отсюда, — Элис обернулась к друзьям и остолбенела: металлические фермы соседнего корпуса, на которых покоилась плита перекрытия, тряслись и гудели, сверху сыпался песок и мелкие камешки. Берти вздрогнул и замер от ужаса: пытаться спастись было слишком поздно.

Почти не соображая, что происходит, Элис сорвала перчатки и вскинула руки. В ту же секунду колонны упали как подкошенные, и активировавшаяся пентаграмма обожгла болью. Элис стиснула зубы: толстая каменная плита — сколько, интересно, она весит? — зависла прямо над Стивом и Берти, удерживаемая в воздухе только силой её магии.

Девушка не знала, что два человека в штатском внимательно следят за каждым её движением.

— Берти, хватай брата, и бегите! — задыхаясь, прокричала Элис, — Ну же, не стой столбом!

Превышать уровень энергии, разрешённый допуском, всё равно что давить по газам турбомобиля, стоящего на ручнике. Долго она не выдержит… Казалось, всё тело нашпиговали раскалёнными иглами, а мозги вот-вот вскипят. Еще секунда, и всё…

Не отпускать… не отпускать ни в коем случае… Элис обдало волной страха, — не за себя, за друзей. Если связь оборвётся, плита рухнет им на головы. Она не имеет права спасовать.

Ладони взмокли от напряжения, но сил не хватало: невидимые нити рвались, растворялись…

— Элис!

Роберт схватил её за руки. Падая, плита подмяла под себя два этажа, сложившихся, как карточный домик. Глубоко дыша, девушка обессилено сползла на пол. Кровь стучала в висках, как набат, перед глазами всё кружилось.

— Элис, что ты творишь?! Ты в своём уме? — в глазах парня стоял неподдельный ужас, — Тебе же нельзя…

— Я вас спасала.

— И сама чуть не погибла! Но ведь… как тебе удалось… Я… я даже не знаю, как мне тебя…

— После поблагодаришь.

Толпа зевак внизу свистела и аплодировала.

— Всё из-за этой пентаграммы, — девушка никак не могла отдышаться, — Без неё я эту плиту одним пальцем закинула бы вон туда, — Она указала на дальние холмы.

Элис не помнила, как они спустились вниз. К ней постепенно возвращалась способность мыслить, хотя в ушах звенело, а лестница под ногами раскачивалась, как корабельная палуба в десятибалльный шторм. Внезапно пришло осознание, что она нарушила закон, сильно превысив предел своего допуска, и теперь ей предстоит очередное разбирательство в Департаменте по контролю за практической магией, долгое и нудное промывание мозгов на тему «так делать нехорошо», выговор от ректора… Но всерьёз задумываться обо всём этом времени не было: есть куда более важные вопросы. Стив по-прежнему оставался без сознания; только сейчас Элис заметила у него на голове глубокую ссадину. К счастью, среди невольных зрителей представления, разыгравшегося на крыше, нашёлся врач, — он пытался привести Стива в чувства, технично, но аккуратно накачивая его своей энергией. Кто-то догадался вызвать скорую.

— Колонны, — хрипло прошептала Элис, — Они не сломаны были, а перерезаны.

— Что? — не понял Берти.

— Колонны были перерезаны с помощью магии, — повторила она, поднимаясь на ноги.

— Ты уверена?

— Сам посмотри. Металл оплавлен, словно его резали плазмой.

— Плазмой?! — Роберт был серьёзен как никогда. — Но… такой магией владеют очень немногие. Может быть, тебе показалось?

— Можешь думать что хочешь, но это не случайность. Кто-то очень хотел, чтобы мы не выбрались отсюда живыми.

Наконец прибыла скорая: на турбомобиле, а не порталом.

— Почему так долго? — Берти с негодованием накинулся на работников неотложки.

— Почему, почему… Координаты надо было дать нормальные, а не мямлить про «Кристалл-Палас на Юго-западе»! — закатывая рукава, сердито проворчал бригадир медиков, высокий мужчина с густыми усами, в которых кое-где пробивалась седина, — Хорошо ещё, у нас кто-то помнит, что сто лет назад так назывались эта развалюха, — он вдруг заметил Стивена, — Ну, что тут у вас стряслось?

Услышав незнакомый голос, Стив открыл глаза и попытался что-то сказать, но не смог вымолвить ни звука. Усатый деловито наклонился над парнем, что-то бормоча себе под нос.

— Он упал с большой высоты, — пояснила Элис.

— Да? Хм. А по-моему, больше похоже на магическое воздействие на структуру сознания… Взгляни, Дик, — он повернулся к своему напарнику, — Что думаешь?

— Попытка замены воспоминаний. Причём неудачная. У парня, должно быть, теперь каша в голове: он помнит одновременно и то, что было, и то, что ему перезаписали.

Элис вздрогнула. Замена воспоминаний?

— С ним будет всё хорошо, ведь правда? — робко спросил Берти.

— Надо ехать в больницу.

— Я с ним! — парень проворно залез в турбомобиль, — Элис, садись!

Она покачала головой.

— Я попозже подъеду. Хочу кое-что проверить.

Кто-то тронул её за локоть.

— Девушка, с вами точно всё в порядке? — участливо спросил один из врачей, — Что-то вы мне не нравитесь…

Элис резко отдернула руку.

— Ничего удивительного. Я вообще мало кому нравлюсь, — ответила она, хмуро глядя на собеседника, — Мне ничего не нужно, спасибо. Вон, у вас есть пациент, им и займитесь.

Когда турбомобиль с громким сочным «чпок» исчез в серебристом огне грузового портала, люди стали потихоньку расходиться: ничего занятного больше не предвиделось. Вскоре стройплощадка опустела, и Элис осталась одна.

Она присела на железную трубу теплотрассы, пытаясь собраться с мыслями. От всего услышанного голова шла кругом. Перезапись воспоминаний? Выходит, в те несколько секунд, на которые Стив исчез из её поля зрения, кто-то напал на него, и попытался стереть память?

«Стив хотел нам что-то показать. Он знает нечто, что знать не должен. Интересно, те, кто напал на Стива, в курсе, что им не удалось стереть его память до конца?»

По телу пробежал холодок. Элис покрутила головой, тщательно сканируя пространство внутренним зрением.

Никого.

В радиусе мили ни одного живого существа, кроме неё.

— Я это так не оставлю. Я выясню, в чём дело, — сказала она самой себе и решительно направилась к главному корпусу стройки.

Стараясь двигаться бесшумно, она обогнула кучу битого стекла и бетонных обломков, прошла через технический этаж к служебному входу, и уже было повернула к лестнице, ведущей наверх, как путь ей преградили двое мужчин в синей униформе.

Элис ахнула от неожиданности, отступая на шаг назад.

— И куда это мы намылились? — с подчеркнутой вежливостью осведомился один из них, — Ты что здесь забыла?

— Сти… один мой знакомый оставил здесь свою камеру…

— Эта? — офицер протянул Элис зелёную сумку.

— Да, она! Спасибо.

— Пожалуйста. Можешь идти. Здесь тебе не вернисаж, смотреть нечего.

— А что же вы тогда здесь делаете? — дерзко спросила Элис, не спеша выполнять их требование.

— А вот это тебя никоим образом не касается. Фил, проводи-ка девушку до портала.

Офицер бесцеремонно схватил её за запястье, выпроводил на улицу и с силой толкнул в наскоро наведённый портал.

— А куда…

— До Старого Города. Оттуда сама доберёшься: не принцесса, чай.

Уже стоя в портале, в холодном вихре затянутого петлёй пространства, Элис услышала обрывок разговора:

— …выглядит подозрительно. Думаешь, стоило отправить её к Тайлеру?

— Зачем? Девчонка ничего не знает…

Офицер, наводивший портал, немного не рассчитал координаты точки прибытия, — а, вернее всего, сделал это нарочно: вместо Фонтанной площади Элис приземлилась аккурат в фонтан. В другое время она просто высушила бы одежду с помощью магии — это заклинание считалось безопасным, и было разрешено её допуском, но сейчас у неё не было сил даже на это. Поэтому Элис наскоро выжала рубашку и плащ, и двинулась в сторону Проспекта Содружества. До здания Айзенбургской городской больницы было два квартала.

Она надеялась, что согреется на ходу, но свежий ветер с реки выдувал остатки тепла. Стуча зубами, Элис подняла воротник, застегнула молнию куртки до самого верха и засунула руки в рукава.

Роберт сидел на нижней ступеньке. Заметив Элис, он вскочил:

— Ну, наконец-то! Где тебя носит? — Берти удивлённо оглядел её мокрую одежду. — Ты что, купалась?

— Пришлось.

— Сама-то как? Выглядишь чудовищно.

— Я тоже рада тебя видеть. Что со Стивом?

— Не знаю. Меня прогнали, — я им, видите ли, мешаю.

Элис промолчала. Её била крупная дрожь.

— Держи, — Берти вытащил из-за пазухи стеклянную бутылку с концентрированным молоком, — Оно с сахаром.

— Спасибо, — осушив бутылку одним глотком, Элис почувствовала себя немного лучше: напиток придал ей сил, — Я должна поговорить со Стивом. Пошли.

По дороге она подробно рассказала другу о том, что произошло на стройке в его отсутствие.

— Я была уверена, что Стив стал случайным свидетелем нелегального портала каких-нибудь контрабандистов, или чего-нибудь в этом роде, — призналась Элис, — Пока не столкнулась нос к носу с представителями ДВР. Всё гораздо серьёзнее, чем мы полагали.

— Вечно Стив лезет, куда не надо, — сердито проворчал Берти, — Помнишь, как однажды он забрался на воздушный шар? Ему, видите ли, взбрело в голову сделать стереограмму города с высоты птичьего полёта. А о том, что он не маг, и не сможет навести портал, если что случится, конечно же, не подумал.

Элис смущённо покраснела. Её друг не знал, что это она подкинула Стиву идею с воздушным шаром.

Они подошли к палате; Берти, не стучась, нажал на ручку и открыл двери. Стив лежал на кровати, а рядом с капельницей возился кто-то из персонала больницы. Подняв голову, он окинул вошедших изучающим взглядом, после чего взял пустой кувшин, стоявший на прикроватной тумбочке, и протянул его Берти.

— Ребята, будьте добры, наберите воды, только холодной.

Они переглянулись.

— Я схожу с тобой, — сказала Элис.

Когда они вернулись, Стив был в палате один. А в воздухе, постепенно угасая, мерцали белёсые сполохи только что закрывшегося портала.

Стив медленно открыл глаза.

— Где это я? — полюбопытствовал он, с непритворным интересом озираясь по сторонам, — Элис? Берт?..

Мгновенно смекнув, в чем дело, Элис бросилась к капельнице и выдернула шланг из склянки с раствором.

— Берти, беги за врачами, быстро! Стив, ты помнишь хоть что-нибудь из того, что произошло сегодня?

— А что, — он наморщил лоб, изображая бурную мозговую деятельность, — Я должен был что-то забыть?

— Что ты помнишь?

— Ну, я бродил где-то в районе Тайвенса… фотографировал закат. Вышел на дорогу, попал под грузовой турбомобиль. Потерял сознание от удара. А очнулся только что.

— И это всё?!

— Всё.

— Ммм… а про «Кристалл-Палас» ты ничего не помнишь?

— Ты про ту замороженную стройку? У меня была мысль забраться куда-нибудь повыше, но ворота оказались закрыты, а забор очень высокий, не перелезть.

— Да неужели? — съязвила Элис, — Кстати, где твоя камера?

— Ах да, стереокамера… Я её уронил, когда упал. Стекло вылетело из объектива. Восстановлению не подлежит. Жаль, конечно, но…

— Да, тут они с поддельными воспоминаниями явно переборщили, — пробормотала Элис, и добавила вслух, — Вот она, твоя драгоценная камера, целая и невредимая.

— Да ну? — Стив искренне удивился, — Надо же! Я же собственными глазами видел, как она разбилась в хлам! Не понимаю…

— Нестыковочка, ага? Итак, мы с тобой плавно подошли к тому, что произошло на самом деле…

Парень зажмурился, запустив пальцы в свою рыжую шевелюру.

— Элис, давай не сейчас, а? Голова раскалывается…

— Что такое «Ривенсайд»? — спросила она в лоб.

— Понятия не имею.

— Стив, соберись! Вспоминай, что это была за дверь? Что именно ты видел в «Кристалл-Паласе»?

— Да не был я там, тебе говорят!

Дверь открылась, и вошел Роберт в сопровождении светловолосой медсестры и уже знакомого Элис усатого доктора.

— Что за дела с безопасностью в вашей больнице? — не здороваясь, сказала Элис, сурово сверкнув глазами, — Где начальник охраны?

— Успокойтесь, мисс, — миролюбиво сказал врач, — И объясните толком, в чём дело.

— Моего друга пытались отравить, — Элис потрясла банкой с зеленоватой жидкостью, — Вот этим.

Медсестра взяла улику и повертела в руках, внимательно изучая содержимое.

— Эликсир, разрушающий память, — она постучала пальцем по стеклу, — Неразведённый. В такой концентрации этим действительно можно убить. Откуда он у тебя?

— Когда мы вошли, какой-то тип, замаскированный под врача, переливал его в капельницу, — вспомнил Берти, — Только мы тогда думали, что это лекарство…

— Меня пытались отравить? — ошарашенно воскликнул Стив, — А… за что, собственно?

Его вопрос остался без ответа. Повисла напряжённая пауза. Элис, скрестив руки на груди, с вызовом смотрела на врача; Берти выглядел взволнованным, Стив — ошеломлённым.

— Это редкий и дорогой препарат, — врач первым нарушил молчание, — Чтобы получить разрешение на него, надо собрать целую пачку справок, и расписаться в десяти местах. Этот раствор иногда используется спецслужбами, в свободном обращении его нет, — он встревоженно посмотрел на Стивена, — Что-то серьёзное ты натворил, дружище.

Стив в ответ лишь непонимающе пожал плечами.

— Мы разберёмся с этим, — успокоил он Элис, — Я лично прослежу за тем, чтоб с парня глаз не спускали. Можешь не беспокоиться, здесь твой приятель в полной безопасности.

Вечерело. С цветущих яблонь опадали белые лепестки, полупрозрачные и тонкие, похожие на мыльные хлопья. В воздухе пахло ветром.

Элис посмотрела на небо, на медленно плывущие облака.

— Здесь кроется какая-то тайна, — тихо сказала она сама себе, — И я намереваюсь выяснить, какая.

— Что ты собираешься делать? — Роберт до сих пор держал в руках измятую утреннюю газету. Рукава его светлой куртки были перепачканы типографской краской.

— Пока не знаю. Мне нужно время, чтобы подумать. Но, рано или поздно, я докопаюсь до правды.

— Стив ничего не помнит?

— Нет, — Элис вздохнула, — С другой стороны, так даже лучше: за ним больше не будут охотиться. Но зато мы с тобой никогда не узнаем, что в действительности произошло в «Кристалл-Паласе».

Глава третья, в которой отважный рыцарь почти без боя побеждает свирепого дракона

В жизни порой наступают богатые на приключения периоды: времена, когда события следуют одно за другим, выстраиваясь в очередь и соревнуясь за право как можно скорее обрадовать (или огорчить) человека своим появлением. В такое моменты не знаешь, за что хвататься сначала, за что потом, и пытаешься объять необъятное, — впрочем, как правило, безуспешно. Однако ничто не длится вечно, и, в конце концов, после бури обязательно наступает долгожданное затишье, — драгоценные дни покоя. Дни, в которые телефон не разрывается от звонков, газеты не пугают кричащими заголовками, а друзья не спешат шокировать тебя сенсационными новостями. Жизнь словно бы ставят на паузу, давая кратковременную передышку. И ты, наконец, можешь замедлить бег, остановиться, отдышаться. Собраться с духом.

Ведь самые верные решения приходят, как известно, именно в такие моменты.

Предрассветный воздух был влажен и лазурно-чист: лишь вдалеке, у самых гор смущённо розовели пухлые кучевые облака, суетливо пытаясь выглядеть как можно безобидней, дабы ненароком не нарушить безмятежную картину погожего дня. Когда-то здесь были заливные луга Айзы, а сейчас по обоим берегам реки, давшей название городу, лежали сельскохозяйственные угодья Скайленда. Посев недавно завершился, и в полях не было ни одного человека, — никого, кто, подняв глаза к небу, мог бы разглядеть в нем крохотную чёрную точку.

Элис летела в Маунтин-Парк, своё родовое поместье.

Почему она решила лететь на фэрлинге, а не заказать портал (стационарных порталов в небольшом провинциальном посёлке, конечно, не было), она сама не знала. Скорее всего, ей было просто стыдно перед Лори, — в последнее время она совсем забыла о нём.

Со времени происшествия на заброшенной стройке прошло больше месяца. Стив так ничего и не вспомнил, а Элис с Робертом, не сговариваясь, решили оставить тайну «Кристалл-Паласа» в покое. Сдав последние экзамены, Элис с головой погрузилась в дипломное исследование. Но проведённые для чистоты эксперимента повторные замеры только подтвердили её правоту: мерность пространства менялась.

Элис прищурилась, задумчиво глядя на восход солнца.

Если мерность пространства растёт, значит, время должно ускориться. Однако это ускорение невозможно заметить, находясь в замкнутой системе. Время будет течь быстрее, но люди не смогут этого ощущать. Но со стороны, — например, из параллельного мира, искажение пространства можно будет наблюдать.

Вот только это невозможно — попасть в параллельный мир. Технически неосуществимо.

Лори, радуясь путешествию, без устали работал крыльями. Простиравшаяся внизу долина ещё лежала в тени, но на высоте трёх миль уже было видно краешек солнца, показавшегося из-за горизонта. Далеко на юге осталось озеро Даритсен, впереди темнел хвойный лес, за которым, полускрытые голубоватой дымкой, виднелись отроги Барденских гор. Фэрлинг нёс свою всадницу на север.

В воздухе витали тонкие, еле слышные запахи и звуки, воскрешая в памяти полузабытые картинки из детства. Элис крепко зажмурилась от нахлынувших воспоминаний. Откуда-то взялась непонятная ностальгия, липкая и тягучая, как сгущённое молоко. Что-то, ассоциирующееся с ситцевыми занавесками и кактусами на подоконнике…

…Ее воспитывал отец, граф Генри Мейнфорд. Маму Элис почти не помнила: она знала только, что её мать бесследно исчезла вскоре после её рождения. Отец не любил говорить об этом, становясь всякий раз угрюмым и замкнутым, стоило ему услышать имя Розали Флауэр, и уже в раннем детстве, поняв, что не добьется подробностей, Элис решила прекратить бессмысленные расспросы. Когда ей исполнилось двенадцать, отец женился на Пенелопе Уайтхолл, девушке из разорившейся дворянской семьи. Скромная и застенчивая, она быстро подружилась с юной падчерицей, но, вопреки чаяниям отца, так и не смогла заменить Элис мать: их отношения были больше похожи на дружеские. Впрочем, идиллия длилась недолго: Пенелопа отличалась слабым здоровьем. Дав жизнь дочери, она не смогла оправиться от родов, и вскоре умерла. Отец был неплохим магом, но смог спасти лишь новорождённую Люси. Это случилось пять лет назад, в середине зимы; Элис в то время уже училась в Академии.

— Видно, такова моя судьба, — сказал ей тогда отец, — А сетовать на судьбу — грех, особенно, если ты маг.

С тех пор Генри больше не предпринимал попыток покончить с холостяцкой жизнью, хотя желающих обвенчаться с красивым и довольно молодым графом было предостаточно.

— У меня целых две принцессы, — любил повторять он, когда Элис в очередной раз заводила с ним этот разговор, — Целых две: ты и Люси. Зачем нам ещё кто-то?

Граф Мейнфорд занимался селекцией фэрлингов, пытаясь вывести породу, поддающуюся одомашниванию и дрессировке, и был полностью поглощён этим занятием. Воспитанием Люси занималась гувернантка, миссис Пристли, а старшая дочь давно уже не нуждалась в няньках: с тех самых пор, как улетела в Айзенбург поступать в академию.

День катился к вечеру, когда из-за верхушек высоких сосен показался острый шпиль фамильного особняка Мейнфордов. От незваных гостей и нежданных визитёров поместье защищало мощное пограничное заклятие: Элис почувствовала, как невидимый барьер натянулся, мягко спружинил, и после секундной заминки послушно лопнул, словно мыльный пузырь, проткнутый иглой. Радостно вздыбив шерсть на загривке, Лори спикировал на землю, перемахнул через кованую чугунную ограду одним великолепным прыжком, и понёсся к дому, предвкушая сытный ужин: Генри не упускал случая побаловать фэрлинга лакомым кусочком.

Маунтин-Парк встретил Элис пустотой. Никто не бросился ей навстречу с радостными криками, никто не спешил её тепло поприветствовать, справиться о делах и здоровье и позвать на послеобеденный чай. Впрочем, её это ничуть не расстроило: Элис была слишком самодостаточна, чтобы тяготиться вынужденным одиночеством.

Тем более что она сама не предупредила никого о своём приезде.

Люси, должно быть, сейчас с миссис Пристли, а отец — как обычно, на заднем дворе, возится со своими фэрлингами. Элис улыбнулась уголком рта. Она знала, что фэрлинга в принципе невозможно приручить, даже если взять его котёнком и не выпускать из виду ни на миг. Некоторые люди способны улавливать мысли фэрлингов, общаясь таким образом, но настоящего взаимопонимания им никогда не достичь.

Из кустов магнолии высунулась возмущённая физиономия Лори: похоже, фэрлинг подслушал её мысли.

— Но ведь это правда! — Элис попыталась его урезонить.

Лориан негодующе заурчал.

— Ладно, ладно, — она примирительно подняла руки, — Возможно. Бывает, — она обхватила фэрлинга за шею, зарывшись лицом в тёплый густой мех, — Просто ты — особенный. Ты — мой фэрлинг, а я — твоя Элис.

Внезапно с цветка вспорхнула крупная пёстрая бабочка, и зигзагами полетела в небо. Моментально позабыв обо всём, Лори азартно мяукнул, совсем как домашний кот, и, смешно подпрыгнув, взмахнул передними лапами, словно дирижируя невидимым оркестром. Бабочка, конечно, улетела, но неугомонный фэрлинг тут же погнался за другой, благо в цветущем весеннем саду их было немало.

Проводив Лори взглядом, Элис повернула к дому. Дорожка петляла между клумб и деревьев; кирпично-красный гравий, влажный от беспрерывно работающих газонных «вертушек», сочно хрустел под сапогами. Некоторые кусты были аккуратно, с любовью подстрижены, что придавало им сходство с фантастическими существами: кентаврами, феями, единорогами. В последние годы эта новомодная тенденция стремительно завоевывала популярность в высшем обществе. Откровенно говоря, Элис был не по душе регулярный парк, но у сэра Мейнфорда на этот счёт была довольно оригинальная точка зрения: наняв садовника, он платил ему приличное жалованье, целиком и полностью полагаясь на его вкус. «Сэм — профессионал, а профессионалу всегда виднее, поэтому пусть делает так, как считает нужным», — говорил отец, — «Я ему доверяю».

Когда справа в зелени листвы что-то зашуршало, и хрустнула сухая ветка, Элис даже не обернулась, будучи уверенной, что это опять дело лап её фэрлинга. Однако на сей раз виновником шума был автор сомнительных произведений садово-паркового искусства.

— Привет, Сэм, — Элис остановилась, — Как делишки?

— Леди Мейнфорд? Какой сюрприз! — садовник попытался придать лицу как можно более почтительное выражение, — Я не ожидал, что вы приедете, иначе бы…

— Иначе бы вспомнил, что я ненавижу, когда мне говорят «Леди Мейнфорд»! — перебила Элис, — Сэм, сколько можно повторять, не мучай ты бедные кустики. Ты ж не спрашиваешь у них, хотят ли они быть львами, или там дельфинами, — ты сам решаешь. А так нельзя. Никто не вправе решать за другого, кем ему быть.

Сэм виновато потупил взгляд.

— Но, ле… Но, Элис! Я ведь…

— Всё. Парикмахерская закрывается, — отрезала она, — Если кто что спросит, ссылайся на меня. Кстати, папу не видел?

— Граф Мейнфорд с утра на ферме…

«Фермой» здесь назывались дощатые постройки без крыш, где кое-как прирученные отцом несколько пар фэрлингов устроили себе гнёзда. Ага, если он там, значит, у них ожидается прибавление…

Девушка рассеянно кивнула. На неё вдруг разом навалились голод и усталость, — непременные атрибуты дальней дороги. Всё-таки путешествия верхом значительно уступают по комфортабельности и полёту на аэроплане, и поездке в мягкой кабине турбомобиля.

— Пойду, перекушу чего-нибудь, — пробормотала Элис.

Кухня располагалась на первом этаже, в западном крыле, занимая почти весь флигель. Плотные жаккардовые портьеры на окнах почти не пропускали солнечные лучи, поэтому в коридорах царил полумрак: отец недолюбливал яркий дневной свет. В доме было тихо; длинный ворс ковровых дорожек на полу приглушал шаги. Элис хихикнула, на мгновение представив себя на месте главного героя недавно прочитанного детектива: в одной из глав знаменитый сыщик точно так же крался по коридорам, пытаясь отыскать нити, которые должны были помочь ему распутать очередное дело.

Только ей, в отличие от храброго Альфреда Грина, некого бояться: она ведь у себя дома.

Повернув бронзовую дверную ручку в форме головы дракона, — крошечный страж добродушно улыбнулся, приветствуя хозяйку, — Элис толкнула дверь и вошла в кухню.

В кастрюле на плите обнаружилось немного холодного орехового супа, оставшегося с обеда, на столе был свежий хлеб, а в холодильном шкафу оказалась аппетитная головка овечьего сыра и ветчина.

«Замечательно!»

Разогревать суп Элис не стала: из хлеба, сыра и ветчины получились отличные бутерброды. Первые три были съедены на месте, остальные — аккуратно завернуты в фольгу и спрятаны в карман. В другой карман отправилась горсть конфет, позаимствованных в буфете.

— Кто здесь?

— А? — Элис машинально обернулась на голос. На пороге стояла миссис Пристли. Люси с опаской выглядывала из-за её подола.

— Ох, Элис, это ты! — миссис Пристли всплеснула руками, — Здравствуй, Элис.

— Угу, — энергично закивала Элис. С набитым ртом сложно было выдавить что-то более похожее на приветствие.

— Когда ты приехала?

— Только что…

— А я уж грешным делом подумала, опять в дом кто-то забрался…

— О чем это вы? — Элис удивлённо подняла брови, — Маунтин-Парк под надёжной защитой. Отец сам замыкал кольцо заклинания.

— На прошлой неделе я слышала в гостиной наверху странные звуки. Будто кто-то шагал взад-вперёд, передвигал мебель…

— Да ладно.

— Ей-богу! Я не решилась в одиночку идти проверять, что там происходит, и отправилась за подмогой. А когда мы с сэром Мейнфордом поднялись наверх, то никого не застали.

— Может быть, вам всё почудилось? — осторожно предположила Элис.

— Может быть, — гувернантка слегка обиделась, — Вот только окна в гостиной были распахнуты настежь.

— А на полу — следы! — добавила Люси.

— Всё равно. Чтобы к нам в дом забрались воры? Нет, это невозможно.

— Если бы, если бы… — тяжело вздохнула миссис Пристли, — Разве сейчас можно вообще во что-либо верить? Слыхала про эту ужасную катастрофу?

«Как будто ещё остался кто-то, кто о ней не слыхал», — фыркнула Элис про себя.

— Я целый месяц не могла нормально заснуть, — посетовала гувернантка, — Столько погибших… ужас! И кому только в голову могло прийти взорвать станцию, питавшую энергией сотни городов? Это чудовищно!

«Самое чудовищное то, что никому на свете такая идея прийти в голову не могла», — мрачно подумала Элис, — «Газетчики уже второй месяц пытаются откопать хоть что-то, и всё как об стенку горох».

— Не беспокойтесь вы так, миссис Пристли, — сказала она вслух, — Кто бы это ни был, их всё равно отыщут. И я попрошу отца, чтоб он перепроверил систему защиты. Никто к нам больше не залезет.

— Правда? — уточнила Люси на всякий случай.

— Сто процентов! — улыбнулась Элис, дожёвывая сэндвич. Присев на корточки, она обняла сестрёнку. — Не бойся, малышка. Папа никому не даст тебя в обиду.

Она поднялась на ноги и, одёрнув плащ, направилась к выходу во двор.

— Да, и если увидите Лори, не беспокойте его, ладно? Он устал с дороги.

— Ты далеко собралась? — окликнула её миссис Пристли, — Ужин через час!

Но девушка уже не слышала вопроса: она стремглав неслась вниз по тропинке, туда, где среди юной весенней зелени кустов виднелись деревянные стены фермы.

Маунтин-Парк Элис не любила, хотя здесь прошло её детство. Поместье стояло вдали от основного посёлка, у самого подножия Барденских гор, в долине, наполненной ароматами вереска и багульника. Крупных густонаселённых городов поблизости не наблюдалось, а до Айзенбурга было полдня пути. На много миль вокруг тянулись поля и холмы; лишь кое-где дубовые рощи и перелески разнообразили ландшафт, от которого веяло пасторальной, наивной провинциальностью. Даже в манерах и в голосе здешних жителей сквозила какая-то чопорная патриархальность, чудом сохранившаяся с позапрошлого века. Здесь не было того динамизма, скорости, той суетливой, кипучей энергии людского муравейника, без которой она не представляла себе свою жизнь. К большому разочарованию Элис, не было её и в Айзенбурге, — за годы учебы в Академии она уже успела это понять.

И все же иногда ей хотелось побыть одной, — тогда она приезжала сюда, в Маунтин-Парк.

— Элисон, это ты?

Девушка поморщилась: она не любила, когда отец звал её полным именем.

— Привет, пап.

— А я решил было, что ты совсем нас позабыла, — сказал он с лёгким укором, — Не звонишь, не приезжаешь. Люси меня каждый вечер донимает расспросами: как там Элис, чем занимается…

— Вообще-то я диплом пишу…

Генри развёл руками.

— Диплом — это святое, без сомнения… Когда у тебя защита, скоро?

— Через неделю.

— Так ведь тебе, должно быть, следует сидеть готовиться, — заметил отец, — А ты вместо этого чем занимаешься?

— Не беспокойся, — отмахнулась Элис, — У меня всё давно готово. Ты мне лучше расскажи, как у тебя дела.

— Звёздочка вчера окотилась, — Генри кивнул на самый большой сарай, — Шестеро очаровательных малышей! Хочешь взглянуть?

— Они там? — Элис подняла задвижку и отворила ворота. Небрежно смазанные петли тонко всхлипнули. Крыши у сарая не было: фэрлинги не выносили замкнутых пространств, но здесь было тепло — гораздо теплее, чем снаружи. Пахло шерстью и парным молоком. В углу, на подстилке из лопуха дремала Звёздочка, а под её крылом, борясь за место возле маминого живота, возились новорождённые котята.

— Это уже третье поколение фэрлингов в Маунтин-Парке, — сказал отец с гордостью.

— Какие крошечные, — прошептала Элис, шагнув вперёд. Малыши уже открыли глазки, но ещё плохо соображали, что происходит, ориентируясь лишь по запахам и звукам. Запах Элис был им незнаком.

— Осторожнее, — отец предупредительно поднял руку. Но Элис пропустила совет мимо ушей: она уже наладила мысленный контакт с фэрлингами.

— Ты — дочь хозяина поместья.

— Я друг. Меня можно не бояться. Верь мне.

— Ты добрая. Среди людей это редкость… Кстати, что там у тебя в кармане?

Элис развернула бумагу и вытащила бутерброд. Проглотив угощение, Звёздочка облизнулась и довольно заурчала.

— Пойдем, пап. Она хочет спать.

Отец молча смотрел, как Элис отряхивает с колен хлебные крошки.

— Это она сказала?

— Да.

«Ты неправ, папа. Твои старания не принесут плодов. Фэрлингов нельзя приручить. Фэрлинги — дикие существа, и ни за что не променяют свою свободу на служение человеку. А Лори… Просто он особенный».

Жестокие слова уже были готовы сорваться с языка, но девушка промолчала. Не время для горькой правды.

— Звёздочка обожает сыр, — Генри, не мигая, смотрел в сиреневые глаза дочери, — Как ты догадалась?

— Откуда ты знаешь, что она любит?

— Знаю.

— Даже среди магов очень мало тех, кому фэрлинги по-настоящему доверяют, — вполголоса проговорила Элис. — Наверное, я унаследовала это дар от тебя.

— Нет, — ответил Генри, — Ты унаследовала его от матери. Так же, как и цвет глаз.

Элис замолчала на полуслове: отец никогда не говорил ей этого. Он вообще о матери говорить не любил.

— Она ведь была пилигримом, правда?

— Она прилетела верхом на фэрлинге, — он говорил тихо, словно боялся, что звук его голоса разрушит воспоминания, — Это было очень красивое существо: мех алый, как октаниумовое пламя, а крылья белоснежные. То время… я словно попал в волшебный сон, который никак не кончался. Мы с Розали были счастливы… вернее, я был счастлив. Она — не знаю. Иногда мне казалось, что она чего-то боится. Роуз не любила пустынных дорог. А ещё у неё была привычка оглядываться назад, когда мы гуляли вместе, словно там, за спиной могли оказаться неведомые преследователи. Это лишь догадки, Роуз никогда не была со мной настолько откровенна, чтобы рассказать о своих страхах. Были ли у неё недруги, и если были, то кто? Каких врагов она все время ждала — я могу только гадать. Потом родилась ты. А через несколько месяцев она оседлала своего фэрлинга, сказав, что должна ненадолго отлучиться по делам, и что очень скоро вернётся.

— Она не вернулась?

— С тех пор её никто не видел.

— Не понимаю… Почему мама… — Элис проглотила слово «сбежала», — Почему она ушла?

— Она очень любила тебя, — голос Генри едва заметно дрогнул, — Я не думаю, что она бросила нас. Скорее всего, ей кто-то помешал… вернуться.

— Ты же тогда перевернул вверх ногами весь Скайленд!

— Видимо, не весь, — отец невесело улыбнулся.

Они медленно шли по свежескошенному лугу. Элис задумчиво жевала травинку. Каждый думал о своём.

— Пап… — поколебавшись с минуту, она все же решилась задать вопрос, — Ривенсайд — что это? Ты когда-нибудь слышал о таком?

— Не Ривенсайд, а Реверсайд, — машинально поправил отец, но через секунду, осознав, что сказал, вздрогнул и замер как вкопанный, с ужасом уставившись на дочь.

— Откуда ты знаешь это слово?.. — выдавил он.

— Э-э-э… — Элис покраснела, почувствовав, что сболтнула что-то не то, — Слышала… Так ты в курсе, о чём речь? Это какое-то место? Город?

— Хм… Так и быть. Раз уж ты спросила, я отвечу, — Генри глубоко вздохнул, — Роуз как-то раз обмолвилась, что она родом из Реверсайда.

— Мама?!

— Да. Но на земле нет места с таким названием. Я пришёл к выводу, что это закрытая территория, проход на которую доступен лишь посвящённым. Возможно, там базируется штаб какой-то секты, или нелегального общества… Ты только не придумай соваться туда, слышишь? Роуз взяла с меня обещание даже близко не подходить к Реверсайду.

— Как можно туда сунуться, если я даже не знаю, что это и где это? — удивилась Элис.

— Вот и хорошо. Меньше знаешь — крепче спишь, — отец вдруг резко поменял тему беседы, — Я… давно хотел с тобой поговорить, — он набрал в грудь побольше воздуха, словно перед прыжком с вышки, — Элис, тебе двадцать два…

— Пап, я помню, сколько мне лет, — устало вздохнула Элис. Она знала наизусть этот разговор: отец сейчас опять будет её уговаривать поступить на службу в Сенат, а она в который раз скажет «нет», — Зачем в сотый раз возвращаться к одному и тому же?

— Можно подумать, я её замуж насильно выдаю, — Генри закатил глаза.

— Ну не люблю я политику, пап, как ты этого не понимаешь? И никто никогда не заставит меня заняться политикой. И не стану я работать в департаменте, кто бы этого не хотел!

— Элис …

— Что — «Элис»?

— Ты — графиня Мейнфорд, старшая наследница одной из самых уважаемых и благородных фамилий Скайленда!..

— Ой, не напоминай!.. — Элис зажмурилась.

— И ты добровольно отказываешься от работы в Сенате? Да тебя просто не поймут! Элис, ты понимаешь, что навсегда лишишься уважения в высшем обществе?

— А оно мне надо? Пускай Люси, когда подрастёт, в Сенате штаны просиживает, если захочет, конечно.

— Элис, послушай, — отец ещё раз попытался воззвать к её совести, — Я не шучу. Образование — это, конечно, прекрасно. Но ты же не думаешь всерьёз, что всю жизнь будешь заниматься наукой?

— «Всю жизнь» — это слишком долго, — девушка беспечно улыбнулась, — Я так далеко не загадываю. Профессор Кингстон предлагает мне остаться на его кафедре. Может, я и соглашусь. А, может, и нет. Берти, кстати, что-то говорил о запуске собственной сети экономичных порталов. Если ему дадут кредит, он возьмёт меня в долю… Роберту, значит, можно заниматься тем, чем хочется?

— Роберт — человек!

— А я?!

— Ты сама знаешь, кто ты, — Генри устало прикрыл глаза, — Да уж. Тебя не переспоришь. И в кого ты такая упрямая?

Элис подавила смешок.

— Это я-то упрямая… Сам который год сутки напролёт возишься со своими фэрлингами!

Отец мгновенно посерьёзнел.

— Это другое… Знаешь, в мире сейчас неспокойно. И в городах, и здесь, в нашей глуши. Драконы в последнее время стали чересчур агрессивными. Нападают по ночам на хутора, до того обнаглели, что даже магов не боятся. Все эти промышленные аварии… неспроста. Я не верю, что это совпадения: не бывает дыма без огня. Ты же читаешь газеты? А ведь в прессу просачивается далеко не вся правда. А фэрлинги… Я чувствую, что они что-то знают. И могут помочь.

— Ты прав, — отозвалась Элис, — Слишком много странного происходит. Слишком много непонятного. И я не успокоюсь, пока не разберусь во всём.

«И не найду способ остановить это», — твёрдо добавила она про себя.

Генри внимательно посмотрел на дочь. Нахмурился.

— У тебя точно всё нормально?

— Да… а почему ты спрашиваешь?

— А почему я узнаю из газет, что студентка, не имеющая магического допуска, бросала в людей сорокатонные бетонные плиты, и чуть не разрушила новостройку?

— Во-первых, пап, — Элис едва удержалась, чтобы не расхохотаться, — не «плиты», а «плиту». Во-вторых, не такая уж это была и новостройка. В-третьих…

— А в-третьих, моя дорогая, если не хочешь проблем с законом, хотя бы иногда вспоминай о нём. У сенаторов, к слову, допуск до второго уровня включительно, — Генри выдержал многозначительную паузу, — Но ты категорически против этой работы, а я тебя уговаривать больше не собираюсь.

— Неужели? Какое счастье!

— Не буду больше тебе ничего говорить, ни слова не скажу. Ни словечка, — повторил отец.

Со стороны поместья донёсся перезвон колокольчиков.

— Нас ужинать зовут. Идёшь, Элис?

— Я ещё погуляю, — она продемонстрировала увесистый сверток, — У меня сэндвичи есть.

— Ну, как знаешь. Марта вроде бы собиралась испечь пирог. Если передумаешь, присоединяйся.

Пироги Марты действительно были выше всяких похвал, и не шли ни в какое сравнение с парочкой помятых бутербродов. Элис знала, что через несколько часов пожалеет о пропущенном ужине, но отца догонять не стала: слишком много было пищи для размышлений, слишком много мыслей требовало обдумывания.

Слишком много нового она узнала.

Реверсайд.

Реверс… То есть, обратная сторона.

Обратная сторона чего?

Посреди покоса высилась огромная копна сена; закат окрасил её в ярко-рыжий, отчего сухая трава казалась объятой пламенем. Забравшись наверх, Элис плюхнулась на спину и раскинула руки, покачиваясь, как на перине. Тонкие былинки щекотали кожу.

Реверсайд. Сейчас не хотелось ломать голову над этой загадкой. Ей ещё сто раз представится такая возможность.

Всё-таки, в чём-то отец прав: нельзя объять необъятное.

В детстве она мечтала участвовать в авиагонках, с упоением играла в «разбойников и шерифа», зачитывалась приключенческими романами и детективами… Хотела всего и сразу. Верила, что когда вырастет, то станет похожей на одну из героинь своих любимых книг, отправится путешествовать, совершит множество подвигов, и отец непременно будет ею гордиться.

В детстве все мечтают о чем-то подобном. Прошло время, и Элис поняла, что её детские выдумки настолько далеки от реальности, насколько это вообще возможно. В настоящем мире нет ни места, ни времени претворять фантазии в жизнь. Потому что каждый день твои мечты и планы пересекаются с чужими планами: вселенная не в состоянии исполнить и те, и другие. В настоящем мире живут люди, много людей, и не всегда они настроены благожелательно. Они не любят, когда чьи-то поступки идут вразрез с их собственными. Они бывают жестоки к слабым. К тем, кто их боится.

Элис ничего не боялась.

Потому что знала — бояться нельзя.

На небе высыпали звёзды, и, вторя своим небесным собратьям, в траве загорелись огоньки светлячков. Их было так много, что поляна казалась колышущимся морем — морем света. Красиво.

Элис достала карманный радиоприёмник и щёлкнула кнопкой. Из наушников полилась мелодия: неторопливая, успокаивающая…

Музыка — это как раз то, что ей сейчас нужно, чтобы забыть обо всех проблемах и просто отдохнуть.

В песне пелось о человеке, могущественном и богатом, который мог иметь всё, что пожелает, который всегда и во всём был первым. Но он был несчастен, — потому что не любил…

Элис ничего не знала о любви. И категорически не соглашалась с теми, кто считал это чувство чем-то необыкновенным, возвышенным, неземным. Маг способен контролировать свои эмоции. Признание в любви, считала она, — это признание в собственной слабости. А приторно-слащавые песни «о любви», столь популярные среди молодёжи, пишутся для слабовольных, недалеких обывателей.

…Он был несчастен — потому что не любил… Но однажды он повстречал Ту, которую, сам того не ведая, искал всю жизнь. Ради которой был готов сделать всё что угодно, отдать всё на свете…

Элис почувствовала, что музыка наполняет её до самых краев, что она уже не помещается внутри и выплёскивается через край. Музыка звала, тянула, влекла…

…Но она была создана для другого. Не для него. Потому что есть вещи, которые нельзя купить. Потому что никого нельзя насильно заставить испытывать чувства.

Элис парила над облаками, похожими на молочный коктейль со взбитыми сливками. Звёздная ночь осталась там, внизу, а здесь всё вокруг заливал пронзительно-яркий солнечный свет. Только свет, и огромная сказочная семицветная радуга, — такие рисуют маленькие дети в альбомах.

…И тогда он всё понял. Но было уже поздно. И он скупил все цветы мира, и бросил к её ногам, оставив себе один-единственный крошечный цветок. А потом сел в аэроплан и погнал его в небо. Выше облаков, выше солнца, к звёздам…

Ей снилось, что он долетел до своих звёзд.

Крупные капли воды упали на лицо. Воды?..

«Дождя».

Проснувшись, Элис попыталась встать на ноги, но не удержалась и упала, провалившись по пояс в рыхлое сено. На хорошую погоду ни единого намёка: было пасмурно, накрапывал мелкий дождик.

— Элис! — Люси вприпрыжку бежала через поле, размахивая полосатым зонтиком, — Миссис Пристли меня отпустила поиграть с тобой! До обеда отпустила!

Элис зевнула, собирая с одежды прилипшие травинки.

— Который час?

— Уже двенадцать! — леди Мейнфорд-младшая носилась вокруг неё, как спутник вокруг планеты, — похоже, небо, затянутое серой мутью, ни чуточки не портило ей настроение.

— Хорошо, — сдалась Элис, ловко поймав сестру за руку, — Только пойдём в дом. Промочишь ноги — простудишься.

Дождь уже лил как из ведра, тучи стали темнее и толще, цепляясь за горные склоны, они утробно рычали, словно Маунтин-Парк их чем-то обидел. В просветах то и дело сверкали синеватые вспышки далёких молний. Когда сёстры добежали до парадного крыльца, гроза бушевала в полную силу.

— Вот здорово! Мы будем играть в рыцарей и драконов. Чур, я буду рыцарем!

— У меня такое предчувствие, что роль дракона достанется мне, — со вздохом заметила Элис, — Только давай, дракон сначала приведёт себя в порядок и перекусит, а рыцарь пока потренирует боевые приёмы, ладушки?

Вдохновлённо вопя, Люси умчалась наверх, а Элис поплелась в ванную, сердясь на себя, что проспала до полудня, из-за чего теперь чувствует себя уставшей и разбитой. К счастью, контрастный душ оказал своё бодрящее действие.

— Вылезай из пещеры и сразись со мной, если ты не трус! — патетично воскликнул рыцарь, пробегая мимо, для острастки залихватски взмахнув игрушечной алебардой.

— Уже иду, — Элис заварила чай и почистила апельсин. Радиоприёмник в углу что-то бормотал про беспересадочные перелёты и беспроцентные кредиты.

— Я знаю, где спрятаны твои сокровища, — заявил рыцарь, театральным жестом указав на вазочку с конфетами. — Элис, ну чего ты копаешься? — Люси на секунду вышла из образа, — Давай играть уже!

— Люси, будь человеком, дай дракону подкрепиться, — Элис разрезала батон пополам и намазала маслом, — На голодный желудок у дракона против рыцаря никаких шансов.

«Итак, мы возвращаемся в студию после рекламной паузы. Напоминаю, вы слушаете „Интервью с экспертом“, и с вами в прямом эфире его бессменная ведущая Тина Смит, — затрещал приёмник, — И сегодня у меня в гостях профессор естественных наук Гилберт Джонс, а темой нашего разговора станет теория нелинейности пространства и её прикладное значение в современной науке».

«Что, что?..» — Элис крутанула ручку громкости.

«Как известно из теоретической физики, — пробасил приёмник голосом именитого профессора, — в пространственно-временной сфере единовременно может существовать неограниченное число параллельных вселенных. Однако, доказано, что, будучи параллельными, все без исключения вселенные имеют замкнутый энергетический контур, и все они существуют автономно друг от друга, так как находятся на разных уровнях вибраций пространства. Из вышесказанного следует, что перемещение живой материи между двумя пространствами мировой сферы невозможно в принципе».

«Вы сейчас нам озвучили основной постулат теоремы Джонса-Льюиса, хорошо знакомой каждому школьнику, — жизнерадостно подытожил приёмник мелодичным голосом ведущей. — Однако в последнее время участились случаи наблюдения взаимодействия параллельных миров. В нашу студию регулярно поступают звонки и письма со свидетельствами очевидцев подобных феноменов».

«Разумеется, подавляющее большинство таких случаев не что иное, как фальсификация», — авторитетно заметил Гилберт Джонс.

«О, да, безусловно, — поспешила согласиться ведущая, — Мы не будем говорить о случаях откровенного мошенничества. И всё же я возьму на себя смелость утверждать, что истории некоторых наших радиослушателей действительно имели место быть».

«Вы правы, есть вероятность, что часть этих историй имеет под собой фактическую основу. Я поясню, в чем заключается суть. Допустим, существуют миры, вибрации которых полностью идентичны, то есть совпадает и частота колебаний, и их силовые характеристики. Я повторюсь, данные показатели не близки, а тождественны. В этой ситуации, если между сопряжёнными мирами наладить энергетический канал, на определённый промежуток времени их связь будет возможна».

«Да-да, — подхватила Тина, — Весьма любопытную картину описывает наш слушатель из Вест-Гардена. К сожалению, молодой человек не указал своей фамилии, а подписался как „Брайан К.“. Позвольте, я зачитаю письмо:»

«Рассказ довольно шаблонный, — прокомментировал профессор, — Как правило, большинство очевидцев описывают связующий канал как окно, дверь, или необычное зеркало. Поскольку механизм возникновения энергетического моста между параллельными мирами досконально не изучен, я могу лишь предполагать, что служит тому причиной: по сути своей, канал, являясь своего рода червоточиной в пространстве, состоит из тонкой материи, в привычном нам измерении принимая форму границ плотноматериальных структур».

Элис поймала себя на том, что доедает апельсиновую кожуру.

«Профессор Джонс, ещё один вопрос. Как вы оцениваете вероятность того, что у нашего мира могут быть параллельные двойники, с которыми возможно установление канала?»

«Скажем так, если исходить из тезиса, что суммарное количество вселенных стремится к бесконечности, спаренные миры теоретически могут существовать. Но нехитрые вычисления показывают, что вероятность наличия хотя бы одной такой пары стремится к нулю».

«Однако, если многочисленные свидетельства очевидцев не беспочвенны, — взволнованно воскликнула Тина Смит, — Вероятность, что у нашего мира существует мир-двойник, всё же есть. Думаю, я не ошибусь, если скажу, что в ближайшем будущем наши учёные смогут найти способ создать канал связи в лабораторных условиях, и возможно, даже выйти на контакт с существами из параллельных миров. Уверена, что нам будет о чём побеседовать друг с другом».

«Даже если бы у современной науки была возможность проведения подобных экспериментов, я бы не стал спешить, потому что, по моим расчётам, наличие такого канала между мирами способно нарушить баланс системы. Пространственно-временная петля начнёт подстраиваться под энергообмен, поскольку вся система будет стремиться сохранить пропорции. Таким образом, в зависимости от того, в какую сторону направлен вектор энергетического потока, показатели, которые мы привыкли считать константами, будут колебаться либо в большую, либо в меньшую сторону», — приёмник щёлкнул и отключился на рекламу.

Элис вскочила, опрокинув стул, и выбежала на веранду. Холодная струйка воды с карниза попала за шиворот, заставив её непроизвольно втянуть голову в плечи. Последняя фраза профессора крутилась в голове, словно кремниевая пластинка в неисправном проигрывателе.

— Я должна поговорить с ним, — прошептала она.

Не обращая внимания на проливной дождь, Элис мерила шагами веранду, пытаясь переварить услышанное. «Показатели, которые мы привыкли считать константами, будут колебаться». Мерность пространства… Что же происходит?..

— Элис, если ты не хочешь играть, так и скажи! — обиженно крикнула Люси с порога.

Девушка вздрогнула и обернулась. Она совсем забыла о младшей сестре…

— Люси, милая… Я… Мне надо ехать.

— Ты же только вчера приехала!

— Прости, Люси. Мы с тобой обязательно поиграем, обещаю! Но не сейчас, а как-нибудь в другой раз.

— Ты всё время только обещаешь, как папа! И когда ты успела стать такой занудой? — Люси вырвалась из её рук и убежала в свою комнату.

— Передай отцу, что у меня появились неотложные дела, — сказала Элис хлопнувшей двери.

Как только фэрлинг поднялся выше уровня облачности, ветер и палящее солнце мигом высушили его мех и одежду Элис. Эх, жаль, у неё нет абонемента на портал, сейчас она в два счета была бы в Академии! А перелёт займет полдня.

Это был прямой эфир, значит, профессор Джонс сейчас в Айзенбурге. Интересно, что он скажет, когда увидит её расчёты?

Глава четвёртая, в которой звучит музыка и танцуют вальс

Колпачок от карандаша со стуком упал на паркет. Не выпуская из рук телефонную трубку, Элис нагнулась и пошарила под столом. Неожиданно хлопнувшая входная дверь заставила её вздрогнуть и основательно приложиться головой о крышку стола.

— Привет, Элис! Увидел твоего фэрлинга, и очень удивился: я думал, ты ещё в Маунтин-Парке. Здорово, что ты вернулась пораньше!

— Роберт? — пробормотала Элис, потирая затылок, — Ты когда-нибудь научишься стучаться?

Берти с любопытством посмотрел на листок бумаги, исписанный телефонными номерами.

— Чем занимаешься?

— Пытаюсь дозвониться до радиостанции.

— Правда? — он рассмеялся, — Никогда не думал, что тебя могут заинтересовать конкурсы для радиослушателей. И что же ты хочешь выиграть, спортивный турбомобиль или пластинку с автографом Ричарда Эллиота?

— Хочу разыскать одного человека, — Элис сделала вид, что не заметила сарказма, — Сегодня утром он давал весьма любопытное интервью в прямом эфире.

Роберт щёлкнул пальцами.

— Как, говоришь, его зовут?

— Профессор Гилберт Джонс.

— Это тот, который…

— Да, он самый.

Из телефона по-прежнему доносились безликие длинные гудки. Элис бросила трубку и яростно взъерошила волосы.

— Битый час им названиваю! Сегодня рабочий день вообще-то, хоть и сокращённый.

— Да никуда он не денется, твой профессор, — беспечно отмахнулся Берти, — Завтра его разыщешь. Посмотри лучше, что у меня есть! — он вытащил из кармана пригласительный и повертел у неё перед носом, — Банкет в Гранд-отеле по случаю тысячелетнего юбилея города! Последние два места, между прочим.

— Банкет в Гранд-отеле? — Элис слегка удивилась, — Туда непросто попасть. Где ты умудрился достать билеты?

— Ну-у… — её друг отчего-то смутился, — Где взял, там уже нет… Так ты идёшь?

Качнув головой, девушка на мгновение задумалась. Предложение определённо было заманчивым.

— Когда, завтра?

— Сегодня.

— Сегодня не могу. Извини, Берт.

— Не принимаю никаких отговорок! — весело перебил он, — В восемь я за тобой заеду.

— Ты не понимаешь. Мне действительно необходимо встретиться с профессором Джонсом. Это очень важно.

— А отложить эту встречу никак нельзя?

— Это касается моего исследования.

— Элис, послушай, — Роберт вздохнул, — Сегодня всё-таки праздник. Когда ты последний раз была в Гранд-отеле?

— Не помню, кажется, на прошлой неделе, — Элис застегнула молнию куртки. — Пока, я ушла.

— На радиостанцию?

— В Академию. Что-то мне подсказывает, что профессор непременно должен заглянуть к нам на кафедру.

Она собрала волосы в пучок, надела шляпу и звякнула ключом, замыкая пространство комнаты. В коридорах общежития было пусто: почти все студенты присоединились к праздничным гуляниям на Центральном сквере и живописных улочках Старого города.

Элис энергично шагала по улице.

— Ты не можешь пропустить такое! — Берти все ещё пытался её переубедить, семеня рядом, — Знала б ты, чего мне стоило раздобыть эти билеты! Ну почему ты думаешь только о себе?!

— Заранее потому что предупреждать надо, — раздражённо объяснила Элис, не сбавляя шаг, — Пригласи вон Меридит, или Сьюзи. Уверена, любая из них с радостью согласится.

— Какая же ты всё-таки!

Девушка хотела возразить, но промолчала. В глубине души она страстно желала махнуть на всё рукой, составить другу компанию и повеселиться как следует. Вот только отрывок из случайно услышанной радиопередачи сделал своё дело: в её груди уже завелся червячок беспокойства: крохотный, но весьма усердный, он ни на секунду не давал Элис забыть о себе.

Взлетев по лестнице на четвёртый этаж, Элис пронеслась по коридору, чуть не сбив с ног парочку студентов-первокурсников, кропотливо переписывавших расписание сессии возле деканата, и вбежала в кабинет. Кроме профессора Томаса Кингстона, заведующего кафедрой прикладной магии, здесь было несколько преподавателей с факультета астрофизики: они сидели за круглым столом в центре комнаты и в плетёных креслах у окна, уткнувшись в газеты. Хлопнула дверь, и профессор Кингстон резко поднял голову, не переставая нетерпеливо постукивать пальцами по мраморной столешнице бюро.

— Добрый день, — поздоровалась Элис.

— А, мисс Мейнфорд, приветствую, — негромко отозвался он, — Как поживаешь?

Элис вежливо кивнула. Судя по всему, её появление прервало затянувшуюся паузу.

— Я слышала, сэр, профессор Джонс в Айзенбурге, — начала она, — Я бы хотела с ним побеседовать…

— Надеялась застать его здесь? — усмехнулся кто-то, — Поверь, мы тоже.

— Мы ждём его уже третий час, — вздохнул профессор Кингстон, — Конференция в Департаменте энергетики закончилась ещё до полудня, а Гилберт обещал подъехать сразу после неё.

— А позвонить…

— Его коммуникатор не отвечает, — профессор Кингстон снял очки и тщательно протер стёкла платком, — И коммуникатор его ассистента тоже. Если тебе не жаль времени, можешь подождать его здесь… Чай, кофе?

— Благодарю вас, — девушка покачала головой. Есть совершенно не хотелось. В кабинете было пыльно и душно, несмотря на открытые настежь окна.

— У нас есть имбирное печенье, Джордж привез вчера из столицы. Угощайся, Элис!

— Я, пожалуй, глотну водички, — Элис наполнила стеклянный стакан и залпом выпила воду, — Сэр, а вы не в курсе, как долго профессор Джонс пробудет в Айзенбурге?

Томас Кингстон открыл было рот, чтобы ответить, как внезапно вязкую тишину кабинета нарушил дребезжащий звонок старенького телефонного аппарата.

— Я слушаю?.. Да, это я…

«Аналоговый… такие ещё до войны выпускали. Лет сорок назад».

— Почему не?.. О… Надеюсь, ничего серьёзного?

Элис вдруг заметила, что никто уже не читает газет. Все с жадным вниманием следили за профессором Кингстоном.

— Что вы, пустяки… Разумеется, я всё понимаю… Спасибо, что предупредили… Всего доброго, — он положил трубку и невесело улыбнулся.

— Его ассистент звонил. Сказал, что профессору нездоровится. Он страшно извиняется, но подъехать не сможет.

По кабинету прошелестел вздох недоумения.

— Он пообещал, что постарается в понедельник выкроить время, чтобы заскочить к нам. Кстати, мисс Мейнфорд, я намерен просить его выступить оппонентом на защите твоего диплома.

— Я очень рада, — отозвалась Элис, — Спасибо.

Что-то было не так: подобные вещи она чувствовала очень тонко.

— Очень надеюсь, что Гилберт ответит согласием. Его точка зрения несколько отличается от общепризнанных теорий, но во многом пересекается с результатами твоей работы.

— Извините, — Элис поставила стакан на поднос, — Я опаздываю на встречу, — и, не дожидаясь ответа, вылетела за дверь.

Что-то было не так…

Что же?

Элис была уже на полпути к Фонтанной площади, как до неё дошло.

Фальшь. Неумелая, режущая слух, как диссонансный аккорд, плохо скрытая за оболочкой безукоризненно вежливых, причёсанных фраз светской беседы.

Ассистент профессора Джонса солгал. Но почему? Что он скрывает?

И почему профессор Кингстон сделал вид, что не обратил на это внимания?

— …Элис? Алло! Слышишь меня?

Она не заметила, как вытащила из кармана коммуникатор и нажала на клавишу вызова.

— Привет, Берти, — что ей сейчас хотелось больше всего, так это отвлечься от всех этих загадок хотя бы на пару часов, — Напомни, что ты там говорил насчёт Гранд-отеля?

— Насчёт чего?.. Ты же не… — коммуникатор восторженно взвыл. — Так ты передумала?!

— Планы изменились. Надеюсь, там нет дресс-кода?

— Ммм…

— Берт, ты же знаешь, я ненавижу ходить в платье.

— Элис, будь человеком!

— Ладно, сдаюсь. Заедешь за мной в восемь.

Почему-то, всякий раз, когда торопишься, нужных вещей обычно не оказывается на месте. Вот и на этот раз расчёска обнаружила себя в ящике с бельём, а туфли — под кроватью. Хорошо хоть её любимое платье, нежно-сиреневое, под цвет глаз, висело там, где ему и полагалось, — в шкафу, и — о, какое счастье! — его можно было не гладить.

В какой-то момент Элис осознала, что думает совсем о другом. Она села на краешек дивана и попыталась привести свои мысли в порядок. В последнее время частота странных происшествий явно превысила все допустимые нормы. Цепочка событий, никак не связанных между собой. Или нет?

Её исследование и то, что говорил профессор Джонс о параллельных мирах, — между этим явно есть связь. Нет необходимости искать доводы и аргументы: она просто знала это, как знала, что её зовут Элисон Мейнфорд.

Она вдруг поняла, что уже минуту стоит посреди комнаты и смотрит в одну точку.

— Помочь тебе? — предложила Меридит, отрываясь от конспектов по нелинейной трансформации.

— Да, — рассеянно откликнулась она, — Пожалуйста.

— Ты в последнее время как-то странно выглядишь, — Меридит затянула шнуровку корсета и завязала атласную ленту на поясе красивым бантом, — Влюбилась, что ли?

Элис гневно сверкнула глазами.

— Ещё чего!

— Шутка, — Меридит рассмеялась, — Ну, правда, что с тобой? Идёшь на банкет в Гранд-отель с самым красивым парнем в городе, а у самой вид такой, будто тебя заставили выпить бутылку рыбьего жира.

Знакомый треск избавил её от ответа: лампочка в абажуре моргнула и погасла. В комнате сразу воцарился полумрак, — солнце уже давно было на западе.

Элис вздохнула и отдёрнула штору.

Неудивительно: после катастрофы в Нью-Майквери периодические отключения стали обычным делом, — мощности Айзенбургской подстанции явно не хватало, чтобы обеспечить энергией и райцентр, и посёлки, раньше питавшиеся от головной станции Скайленда.

«Берти прав. Надо перестать думать о проблемах хоть ненадолго. Праздник всё-таки».

— Очень красивое платье, — без зависти сказала Меридит, — Тебе идёт.

— Ты так думаешь? — Элис скептически хмыкнула, — А по-моему, это совершенно не мой стиль.

— Да уж, верхом в таком наряде не поскачешь.

— Я выгляжу глупо, Мэр?

— Да ты что! — Меридит схватила её за руку и подтащила к зеркалу, — Посмотри на себя!

Элис вздохнула и подняла голову. Из-под густых ресниц на неё глядела высокая русоволосая девушка с глазами цвета аметистов.

— Ну, здравствуй, леди Мейнфорд. Будем знакомы, — пробормотала она, — Да, отец был бы в восторге…

Из открытого окна донеслось отрывистый гудок клаксона и следом — нетерпеливый свист.

— Перчатки не забудь, — напомнила Меридит.

— Спасибо, Мэр. Да, кстати, — Элис лукаво улыбнулась, в её глазах сверкнул огонёк, — У вас же завтра экзамен? Сдаётся мне, на пятой парте в третьем ряду нацарапаны кое-какие формулы по нелинейной трансформации.

Роберт стоял подле роскошного «Райзена» с откидным верхом. Его изящный кузов небесно-голубого цвета был отполирован до блеска. Увидев Элис, парень замер, с восторгом глядя на девушку.

— Выглядишь сногсшибательно! — сказал наконец он.

— Да неужели?.. — Элис обошла вокруг, придирчиво осматривая турбомобиль, — Хм… А машинка у тебя ничего… Впечатляет, одним словом. Говори, где взял?

— По дороге расскажу, — Берти открыл дверь с пассажирской стороны и помог Элис забраться внутрь, — Поехали, не то опоздаем. Центр перекрыт из-за парада на площади, — придётся делать крюк по набережной, через мост, — он включил питание и завел двигатель. Аккумулятор загудел, разогреваясь, и турбомобиль покатился вперёд.

— А все-таки, чей это «Райзен»? — повторила Элис, когда они уже выехали на главную дорогу, — Надеюсь, ты его не угнал, и за нами сейчас не едет вся полиция Айзенбурга.

— Отец дал прокатиться, — неохотно признался Берти, — Этот малыш у него на штрафстоянке уже второй месяц ржавеет. Видать, хозяину он не очень-то нужен.

— Понятно, — пробормотала Элис.

Гораздо практичнее и полезнее, когда у тебя отец — офицер Департамента дорожной полиции, а не лорд.

— Если по правде, я его уговорил, — он повернулся к Элис, небрежно придерживая руль одной рукой, — Ох, чего мне это стоило! «А если тебя остановят и попросят предъявить документы? А если тебя подрежут? А если…»

— Ты сейчас действительно в кого-нибудь врежешься, если не будешь смотреть на дорогу, — оборвала его Элис, — Светофор же!

Берти резко дернул тумблер и нажал на педали, успев затормозить в последнюю секунду в полуметре от стоящего впереди самосвала, гружёного щебнем.

Гранд-отель был самым фешенебельным отелем Айзенбурга. Монументальный фронтон здания украшали высокие мраморные колонны, слева и справа от парадной лестницы возвышались величественные статуи, изображавшие сюжеты из мифологии древнего Скайленда. Готические стрельчатые окна с пёстрыми витражами украшала ажурная ковка. Возле дверей гостей встречали чопорные швейцары в лиловой форме, отделанной золотым кантом.

Словом, Гранд-отель полностью оправдывал и свою репутацию, и заоблачные цены. Если в город приезжал кто-либо из высокопоставленных лиц, у них не было сомнений относительно выбора своей резиденции. Если намечался официальный приём, его проводили в одном из конференц-залов Гранд-отеля. Не было дня, чтобы здесь не праздновался чей-то юбилей, званый ужин или презентация новой книги какого-нибудь модного писателя.

Небесно-голубой кабриолет затормозил у отеля, ловко вписавшись между двумя припаркованными турбомобилями. Из передней двери вышел молодой человек в светло-сером, тщательно отутюженном костюме. Парень, видимо, не привык к такой одежде, так как то и дело поправлял узел шейного платка и застёжки плаща. Обойдя машину, он открыл дверь и подал руку сопровождавшей его даме.

Элис с любопытством огляделась. Ей ни разу ещё не доводилось бывать в Гранд-отеле. Белый мрамор, подсвеченный лучами заходящего солнца, казалось, светится изнутри мягким тёплым светом. А окна, в которых отражался пылающий закат, ослепительно горели красно-оранжевым пламенем, словно комнаты были до краёв наполнены расплавленным металлом.

Они приехали вовремя: гости только-только начинали подтягиваться.

— Ты уверена, что сможешь на таких каблуках самостоятельно подняться по лестнице? — полюбопытствовал Берти со своей неизменной иронией.

Элис бросила на него разъярённый взгляд.

— Учти, скоро я получу допуск и превращу тебя в сардельку! — пообещала она, поправляя перчатки, — Помяни моё слово, я тебе всё припомню.

— Ну, ты его ещё не получила, так что я тебя не боюсь, — заключил Роберт. Он подхватил Элис под руку, и они направились к входу.

— Роберт! Пожалуйста, спрячь коммуникатор в карман. Совсем не обязательно, чтоб он болтался на шее вместе с галстуком. И так всем ясно, что ты важная птица: премьер-министр, не меньше.

Швейцар у дверей шагнул им навстречу.

— Будьте добры, ваши пригласительные.

Берти протянул ему два картонных прямоугольничка с тиснёными буквами и гербовой печатью. Развернув билеты, швейцар не спеша прочитал имена гостей, проверил на просвет водяные знаки, и, убедившись в подлинности документов, обходительно улыбнулся.

— Добро пожаловать!

И Элис шагнула внутрь.

Вестибюль был огромным, просторным, гулким. Прямо посередине красовался помпезный фонтан с бассейном в форме лотоса. Тонкие струйки били из сердцевины цветка в разные стороны, стекая на белые лепестки. В воде плавали живые кувшинки.

Направо от фонтана располагался коридор, ведущий к гардеробу и лифтам, налево — вход в ресторан «Фламинго». Символ ресторана, настоящий живой фламинго тоже был здесь: в специально отведённом для него уголке, отгороженном невысоким каменным парапетом. Пернатый символ вёл себя так, словно он был истинным владельцем и ресторана, и самого отеля, и всего города: птица стояла на одной ноге, слегка наклонив голову, и одаривала проходящих мимо людей взглядом, преисполненным собственного достоинства, то и дело расправляя и складывая крылья.

— Какой красавец, — девушка подошла ближе, с восхищением рассматривая фламинго. Она обернулась к Берти, — он что-то торопливо бормотал в коммуникатор, по привычке непрестанно щёлкая пальцами.

Вдруг Элис услышала приглушённые голоса. Рифлёное стекло дверей не позволяло рассмотреть говоривших, но, судя по звукам, их было как минимум двое. Она инстинктивно напрягла слух, пытаясь разобрать слова.

— …еще один мост деактивировался.

— Последний мост в городе. Ближайший — в столице. Если не считать того, что в кратере действующего вулкана, но туда я не полезу ни за какие коврижки.

— Я пытался дозвониться до Джонатана, но попал на какую-то девчонку. Ошибся в цифре, наверное, когда писал номер. К счастью, она ничего не поняла.

— Я как раз встречаюсь с ним. Что-нибудь передать?

— Передай, что ему лучше здесь не появляться. До поры до времени, — пока всё не уляжется.

— Майлс, ты же знаешь Джона Стейтона. Он никогда не следует ничьим советам.

— И всё-таки… Сейчас это действительно небезопасно.

— Хорошо, я передам. Но Джон всё равно поступит по-своему, что бы мы ему не говорили.

«Джонатан Стейтон?»

Где-то она уже слышала это имя. Определённо, она уже слышала его.

— Да, и вот ещё что: мне будут нужны новые документы.

Шаги приближались, голоса стали громче. Элис отвернулась и поспешила ретироваться. Не хватало ещё, чтобы её застукали за подслушиванием чужого приватного разговора.

«Стейтон. Эту фамилию называл телефонный незнакомец».

— Пойдём, — сказала она Роберту, с опаской озираясь по сторонам. В вестибюле кроме них, не было никого.

Войдя в банкетный зал, они на секунду зажмурились: яркий свет восемнадцати огромных хрустальных люстр ударил в глаза. Пространство посередине было освобождено для танцев, по периметру стояли ряды небольших столиков, сервированных к торжественному ужину. На тарелках сидели розовые фламинго, свернутые из салфеток. У противоположной от входа стены было отведено место для оркестра. Музыканты листали ноты и настраивали свои инструменты, негромко переговариваясь между собой.

Берти попытался заглянуть ей в глаза.

— Элис, ты в порядке?

— Что? — вздрогнула она. — Да-да…

«Что за мост они упомянули?»

Ресторан постепенно начинал наполняться людьми. Дамы в вечерних нарядах и кавалеры в элегантных костюмах, грациозно кланяясь, приветствовали знакомых и занимали места за столиками. Официанты бесшумно сновали по залу, разнося еду и напитки.

— Мне стоит напомнить, что ты дала слово забыть обо всех проблемах на один вечер, или нет?

— Не стоит, — Элис бегло огляделась, — Давай присядем куда-нибудь, а то на нас все таращатся.

Они выбрали себе столик у окна, подальше от толпы. Берти тут же завладел меню и принялся с любопытством изучать предлагаемые блюда.

— Элис, что посоветуешь выбрать из горячих закусок: улиток в масле или жульен с креветками?

— У тебя, что, все мысли о еде?

Берти поднял брови.

— Кто бы говорил!

Спустя полчаса к Гранд-отелю, тихо шурша колёсами, подъехал элегантный спортивный турбомобиль с тонированными стёклами. Из него вышел черноволосый мужчина и направился к парадному входу. Почему-то он был в тёмных очках, хотя солнце уже зашло.

Ещё один гость. Самый обычный гость.

За исключением того, что он был в солнцезащитных очках, которые снял лишь перед дверью.

— Говорят, в окрестностях Нью-Майквери видели дракона гигантских размеров! — Берти взял соусницу и вылил её содержимое себе в тарелку, — Знаешь, эти креветки очень даже ничего. Может, все-таки попробуешь?

— Огромный дракон? Думаешь, мутант?

— Кто знает. Там теперь на сотни миль вокруг эпицентра фонит. Счётчики зашкаливают, — от такой радиации не только гигантские драконы заведутся, а кое-кто похуже. Читала статью про альтернативные источники энергии? Ах да, ты же уезжала…

— Я видела эту газету, — кивнула Элис, — Два разворота воды и прописных истин. Альтернативы октаниуму нет. Пока ещё никто не придумал ничего лучше. А то, что его запасы когда-нибудь закончатся, так это и так всем понятно, — она наклонилась к Роберту, и зашептала, — У меня новость, Берт. В вестибюле я случайно услышала любопытный диалог…

Закончив свой рассказ, Элис торжествующе посмотрела на друга. Тот невозмутимо отхлебнул из своего бокала.

— Я думаю, это шифр, — сказал он после недолгого раздумья, — И фраза «мост деактивировался» могла означать что-то вроде «посредник нас подвёл». Скорее всего, они — банальные контрабандисты.

— Ты всегда всё выворачиваешь наизнанку!

— А ты всегда всё усложняешь. Пытаешься найти скрытый смысл там, где его нет и в помине.

Оркестр заиграл первый танец, и гости, освободив середину для танцующих, разбились на пары и медленно закружили под мелодичные звуки фокстрота. В воздухе летали разноцветные звёздочки конфетти, падая на паркет и на волосы танцующих.

— Не могу больше есть всухомятку, — пожаловалась Элис.

— Коктейли есть в баре, — Берти вылез из-за стола, — И у официантов в зале. Сейчас принесу.

— Лучше я сама. Хочу пройтись немного.

Лавируя между группами гостей, беседующих о политике и погоде, Элис направилась к противоположному концу ресторана, но стоило ей сделать несколько шагов, как её окликнули.

— Леди, разрешите пригласить Вас?

Перед ней, словно из-под земли, возник незнакомый мужчина в лиловом сюртуке, с галстуком-бабочкой на шее. Его светло-русые зачесанные назад волосы блестели от лака.

— Эээ… Нет, спасибо. Извините, — Элис смущённо посмотрела на блондина, — Прошу прощения.

Она пересекла залу, но на полпути остановилась. У барной стойки, непринуждённо болтая и потягивая глинтвейн, стоял агент Тайлер и трое его коллег. Все они были в штатском.

«Что они здесь забыли?» — процедила Элис, резко разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Её последняя встреча с сотрудниками ДВР закончилась принудительной телепортацией в фонтан, и сейчас девушке меньше всего хотелось общаться с кем-либо из агентов в синей униформе. Украдкой обернувшись через плечо, она прищурилась, слегка расфокусировав взгляд. Силуэты людей были окружены слабо фосфоресцирующим ореолом.

Так и есть. Накачаны энергией под завязку. Значит, они сюда не танцевать пришли, — они на работе.

«Надо Роберту сказать».

Мимо неё медленно проплыл официант с подносом, уставленным хрустальными фужерами.

«Ах да».

— Постойте, — Элис шагнула к нему. Жидкость в хрустале сверкала и искрилась, отражая пышное великолепие бала; на поверхности плавали озорные блики, рождённые тёплым светом люстр.

— Прошу вас, леди.

Она выбрала коктейль ярко-красного цвета. Цвета заката перед ненастьем, цвета страсти, авантюризма, отваги. Цвета героев и королей…

Элис зажмурилась, отгоняя видение, и протянула руку к бокалу. Но её рука неожиданно наткнулась на препятствие.

Девушка медленно подняла голову. Прямо напротив неё, по другую сторону от официанта с коктейлями, стоял незнакомец. Стоял, протянув руку к этому же самому бокалу.

На нём был стильный и, вероятно, весьма дорогой костюм-тройка приятного орехового цвета. В целом мужчина производил впечатление щеголеватого и вместе с тем неряшливого франта: густые черные волосы доходили до плеч, несколько прядей падало на лоб; правая рука глубоко засунута в карман брюк, верхняя пуговица рубашки небрежно расстегнута. А на широком галстуке были вышиты крупные пунцовые орхидеи — такие бесстыдно яркие, что это почти граничило с безвкусицей.

Элис посмотрела на него вопросительно, но руку с бокала не убрала. Незнакомец молчал. Она ждала извинений. Он, по всей видимости, ждал того же от неё. Ситуация незаметно накалялась. Ситуация требовала разрешения.

Даже сквозь перчатки Элис чувствовала, какая горячая у него рука. Эти особые волны, присущие лишь магам, она определяла безошибочно. Немыслимой мощности энергия, сокрытая под оболочкой внешнего спокойствия, и контролируемая лишь силой воли: как полноводная река, перекрытая плотиной. В том, что перед ней маг, причём весьма и весьма неплохой, не было никаких сомнений.

Значит, он тоже её видит.

— Прошу прощения.

Незнакомец заговорил первым. Его голос, низкий и бархатистый, показался девушке очень приятным.

— Ничего страшного, — Элис одарила его ослепительной улыбкой, подхватила с подноса два крайних бокала и, вежливо кивнув, поспешила к другу.

— Угадай-ка, Берти, — лукаво подмигнула она, усаживаясь за столик, — Кого я только что видела?

— Неужто самого Ричарда Эллиота? — хихикнул Роберт.

— Агента из ДВР. Тайлера. И, мне кажется, он здесь не один.

Роберт поперхнулся.

— Кого?!

— Помнишь, что я тебе говорила про тех субъектов в фойе? Что, если они никакие не контрабандисты? Что, если именно из-за них здесь Тайлер и остальные?

Роберт испуганно посмотрел на Элис.

— Хочешь рассказать ему?..

— Да, — Элис решительно сдвинула брови, — Сейчас же! Идём, ты подтвердишь мои слова.

Парень хотел было возразить, но у него опять затрещал коммуникатор. Он промычал что-то вроде «да сколько ж можно», открыл аппарат и нажал кнопку приёма.

Решив не ждать окончания разговора, Элис отправилась искать Тайлера в одиночку.

Всё произошло внезапно. Она была на середине зала, как кто-то подхватил её за руки и закружил в быстром вальсе. Элис застали врасплох: лишь крайнее изумление спасло её невесть откуда взявшегося партнёра от боевого заклятия.

Это был он, — черноволосый незнакомец с галстуком вызывающей расцветки и странным блеском в глазах.

— В-вы? — выдавила Элис, задыхаясь от возмущения.

— Ах да. Совсем забыл. Позвольте пригласить вас на танец, мисс.

— Пригласить?! — абсурдность ситуации не давала сосредоточиться, — На танец так не приглашают! Вообще-то кавалер должен сначала дождаться согласия дамы.

— Но вы дали своё согласие, — на губах незнакомца заиграла улыбка, — Мы ведь с вами до сих пор танцуем, и, как я погляжу, вы совсем не против.

Элис никогда не лезла за словом в карман, но сейчас, впервые в жизни она не знала, что ответить. Незнакомец танцевал безупречно.

— Вы даже не представились, — ледяным тоном отчеканила Элис.

— О, разумеется… Сэр Дэниел Уинстон, к вашим услугам.

— Леди Элисон Мейнфорд, — она специально сделала ударение на первое слово, хотя никогда раньше не козыряла своим титулом, — Надолго в наших краях, сэр?

— Простите?

Мужчина был высокого роста, выше неё, поэтому Элис смотрела на него снизу вверх, что её неимоверно раздражало.

— Не делайте вид, будто не понимаете, что я имею в виду. Я знаю лично всех магов Айзенбурга, а то, что вы нездешний, я сразу поняла по вашему… галстуку.

— Вы хотели сказать «безобразному галстуку»? — усмехнулся Дэниел Уинстон.

Элис почувствовала, что заливается краской.

— Я вовсе не это хотела сказать…

Они кружились так быстро, что перед глазами всё сливалось в одну сплошную разноцветную полосу.

— Итак, господин Уинстон… Чем я обязана такому вниманию с вашей стороны?

— У вас любопытный цвет глаз, — Уинстон прищурился, — Достаточно редкий. Крайне редкий. Я б даже сказал, уникальный.

— Хм… Вы находите?

— Я знал только одного человека с таким цветом глаз. И он никак не мог быть вашим родственником…

— Это ещё почему? — Элис неприязненно поджала губы.

Мистер Уинстон загадочно улыбнулся, не удостоив её вопрос ответом.

— Впрочем, возможно, я ошибаюсь… — сказал он негромко скорее самому себе, чем Элис.

— Вы генетик? — без обиняков спросила она.

— Нет, я бизнесмен. Разработка месторождений проактивных металлов.

— Октаниум?

— И он тоже.

Голос незнакомца звучал мягко, и все же Элис почувствовала, что он ушёл от ответа не просто так. Этот Дэниел Уинстон явно что-то скрывает. То, что он не из Скайленда, она поняла почти сразу. Однако говорит он без акцента. Интересно. Неожиданно она осознала, насколько Уинстон непохож на других: в нем каким-то непостижимым образом сочетались несовместимые, полярные черты. Лед и пламя. Ртуть и сталь. Гранит и ветер. И огромная, бьющая через край энергия, сжатая до предела, словно мощность тысячи октаниумовых энергоблоков поместили в аккумулятор для карманного приёмника.

Разумеется, Элис даже не догадывалась, что точно такое же впечатление произвела она сама.

— Так вы живёте здесь, в Айзенбурге?

Элис утвердительно кивнула. Этот ответ, как ей показалось, несколько разочаровал его, но Уинстон решил не вдаваться в подробности. Танец закончился; он преувеличенно галантно поклонился Элис, и исчез в толпе, напоследок бросив на девушку многозначительный взгляд.

Грохот праздничного салюта возвестил о наступлении полночи. Оркестр умолк, и толпа хлынула к балконам. Элис посторонилась, не спеша присоединяться к остальным.

Агента Тайлера нигде не было. Не было нигде и Роберта.

Элис ещё раз внимательно оглядела зал. И вдруг увидела то, что сразу привлекло её внимание.

Четверо мужчин в штатском стояли у входа, — в их поле зрения был почти весь ресторан и большая часть вестибюля. Ещё двое дежурили возле выхода на балкон, делая вид, что вместе со всеми любуются фейерверком. Ещё трое маячили возле входа в помещение кухни. Все они были без перчаток.

Ресторан в оцеплении. Большинство гостей, конечно, ничего не подозревают. Впрочем, это к лучшему: паника не нужна никому.

Элис сосредоточенно сканировала пространство, оценивая обстановку. Для злоумышленников такое скопление народу — идеальный вариант, дающий полную свободу действий: достаточно захватить парочку заложников, а когда после этого неизбежно начнется паника, проще простого телепортироваться в неизвестном направлении. Если, конечно, они маги.

А если нет, ДВР не бросил бы сюда столько своих агентов.

И, очевидно, агенты не знают, как выглядят те, кого они ищут — иначе они бы не рассматривали всех подряд.

— Вот ты где! — окликнул её Берти, — Ну что, поговорила с Тайлером?

— Нет ещё. Он исчез куда-то.

— Вот и отлично. Что тебе, своих проблем не хватает?

Элис вдруг замерла, прижавшись к колонне.

— Гляди, — прошептала она.

К офицерам у входа почти бегом подошёл какой-то человек: судя по униформе, один из швейцаров Гранд-отеля, и что-то торопливо проговорил, активно жестикулируя. С такого расстояния слов, конечно, было не разобрать, но по испуганному выражению, застывшему на его бледном лице, Элис поняла, что швейцар очень взволнован.

В следующую секунду все агенты, действуя на удивление слаженно, собрались у центрального входа и незаметно покинули здание, — незаметно для большинства гостей, но только не для Элис.

— Они их упустили, — негромко подытожила она. — Как и в прошлый раз, на кирпичном заводе.

— Думаешь, — Берти насторожился, — что тот случай и этот как-то связаны?..

— Только там он был один, — Элис его не слушала, — И совсем не походил на преступника. Знать бы ещё, что нужно этим агентам…

Элис вдруг поняла, что ужасно устала, — и от суматохи праздника, и от бесконечных головоломок, которые, будто нарочно, попадались ей на каждом шагу. И в то же время она всё яснее осознавала, что ей это нравится, что упоительное ощущение азарта затягивает её все больше и больше в пучину интриг и приключений, и если она лишится этого ни с чем не сравнимого чувства, очень скоро ей станет его не хватать.

Наутро Элис проснулась от сильного ливня. Холодные капли стучали по металлическому козырьку окна. На улице было серо и сыро, в комнате — темно.

По всему было видно, что дождь зарядил надолго. То стихая, то опять начинаясь с удвоенной силой, он лил всё утро.

— Ни пуха ни пера, девочки, — пробормотала Элис сквозь сон. Кэтрин и Меридит убежали на экзамены.

«Счастливые, — с тоской подумала она, — Сдадут сегодня последний тест и будут свободны как птицы на всё лето».

А у неё защита только через три дня.

Если день не задался, это, как правило, заметно сразу. Чашка с горячим кофе опрокидывается на свежую рубашку, из-за сквозняка от хлопнувшего окна неподшитые листы документов разлетаются по всей комнате, от нового пальто отрывается пуговица. В такие дни можно даже не пытаться сделать важные дела, — успеха почти наверняка не будет.

Элис это знала.

И все же, сняв трубку, набрала номер радиостанции.

— Алло.

— Доброе утро. Соедините меня с Кристиной Смит.

— Минуту…

Элис отхлебнула кофе.

— Спасибо за ожидание. К сожалению, у нас таких нет.

— То есть, как это «нет»?! Кристина Смит, ведущая «Интервью с экспертом»…

— Девушка, я вас понял. Эта программа снята с эфира.

— Но…

— Кристина Смит больше у нас не работает, — повторил диспетчер, — Увы, ничем не могу помочь.

— Очень плохо! — Элис положила трубку.

Ага. Дело принимает занятный оборот.

Неужели это всё из-за того пресловутого интервью с профессором Джонсом?

Профессор.

Элис схватила трубку.

— Пожалуйста, справочную по гостиницам.

— Соединяю…

Только бы не опоздать… Только бы…

— Алло!.. Да, здравствуйте. Будьте добры, подскажите, в каком отеле остановился профессор Гилберт Джонс.

Из трубки было слышно, как оператор справочной стучит по клавиатуре.

— Отель «Синтия», Роуз-авеню, пятнадцать дробь восемьдесят.

«Роуз-авеню! Это же совсем рядом!»

— Спасибо, — обрадованно выпалила Элис, — Спасибо вам огромное!

Натянуть сапоги, застегнуть плащ, одним глотком допить остатки кофе, — на это ушло меньше минуты. Перчатки, как всегда, приходится искать дольше всего. Но без них на улицу не выйти. Самое главное — зонтик.

Вниз по лестнице, мимо коменданта, мирно дремлющего на своем посту, через двор, направо… Вскоре Элис поняла, что зонт она все-таки взяла зря: в раскрытом виде на бегу он только мешал. Хорошо, что у плаща есть капюшон.

Так, а что здесь делают оранжевые полицейские турбомобили?!

Элис поняла, что опоздала. Теперь уже можно было не торопиться. Она перешла на шаг, сливаясь с вереницей прохожих.

У ворот старинного особняка, переоборудованного под частный отель, стояло несколько полицейских фургонов. Вокруг уже собралась приличная толпа зевак.

— Что здесь случилось? — поинтересовался кто-то из новоприбывших.

— Я слышал, труба отопления взорвалась, — отозвался мальчуган в вязаном берете, — Целый этаж разнесло.

— А сколько пострадавших? — с нездоровым любопытством спросила пожилая женщина.

— Зачем тогда здесь полиция, если весь сыр-бор из-за трубы? — недоумевающе пробормотал кто-то.

Улучив момент, когда большинство наблюдателей смотрело в другую сторону, Элис рванула к дверям. Ей удалось остаться незамеченной.

Поднявшись наверх, она увидела, что произошло на самом деле. Кирпичная перегородка между коридором и одним из номеров была полностью разрушена, а на густом ковре, устилавшем пол, чернело пятно круглой формы около метра в диаметре. Пахло палёной шерстью и озоном. Диваны и кресла были густо припорошены красной кирпичной пылью.

Элис мгновенно сообразила, в чем дело. Такой след остается от портала, наведённого на предельное расстояние. И это произошло совсем недавно. Прошло меньше суток.

— Я… я не знаю, как это случилось, — всхлипывала хозяйка гостиницы, уткнувшись в клетчатый носовой платок, — Профессор Джонс всегда останавливался у нас. Вот и сейчас они приехали к нам, он и его помощник, на какую-то конференцию, не знаю точно. А сегодня ночью… сначала шум, потом резкий хлопок. Когда я подоспела, в номере уже никого не было. Пол-отеля разгромили, изверги!

Элис обошла вокруг остатков портала, опустилась на корточки. Внутри круга ворс ковра был обуглен, и от прикосновения моментально рассыпался в прах.

Жаль, что она так и не успела задать профессору свой вопрос…

— Мисс, что вы здесь делаете? Сюда посторонним вход воспрещён: видите табличку? Вы, что, читать не умеете?!

— Гм… я просто заглянула узнать цены на номера, — Элис проворно вскочила на ноги и с невинным видом посмотрела на инспектора. — Я… лучше зайду попозже.

Не по-летнему холодный дождь поливал город. Элис брела домой, заслоняясь зонтом от порывов ветра.

Значит, все её догадки — правда. Параллельные миры существуют, и власти всеми силами стараются это скрыть. Почему? Вероятно, потому, что туда можно попасть. Зачем? Видимо, это небезопасно.

Её вдруг словно ударило током. Реверсайд.

«Закрытая территория сектантов?» Или другой мир?

Глава пятая Голоса знакомые и незнакомые

— Прошу прощения, — в третий раз повторила Элис, деликатно кашлянув, и в третий раз её реплика осталась без внимания. Девушка нетерпеливо постучала по стеклу костяшками пальцев. Наконец сторож, оторвавшись от увлекательнейшей беседы со своим сменщиком, повернулся к Элис.

— Добрый день.

— Элисон Мейнфорд, Айзенбургская академия, — она протянула ему студенческий билет.

— Проходите, мисс Мейнфорд.

Элис вежливо кивнула, подавив зевок. Она плохо спала этой ночью: странные, тревожные картины сменяли друг друга, не давая соскользнуть в бархатно-чёрную тишину сна.

Прошло двое суток с момента таинственного исчезновения профессора Джонса и его ассистента. Полицейские перевернули вверх дном весь Айзенбург, однако не обнаружили ничего, что могло бы вывести на след злоумышленников. Единственное, что удалось выяснить: портал вёл к истоку Айзы, в горное ущелье в четырехстах милях от города. Ходили слухи, что глава департамента полиции взял ход расследования под личный контроль, но принесёт ли его участие в деле какие-либо плоды, пока оставалось неясным. Официальное заявление инспектора было сухо и немногословно: «Мы работаем над этим». А поскольку никаких более комментариев дано не было, люди терялись в догадках, репортёры строили свои версии произошедшего, одна другой невероятней, а Элис… Элис всегда всё делала по-своему.

За окном вовсю светило солнце, но в коридорах и залах Национального архива стояла полутьма, слегка разжиженная тусклыми лампочками в металлической оплётке. Элис втянула воздух, пропитанный запахами старой бумаги. Двенадцать этажей информации. Подшивки газет и журналов, копии документов, сводки статистических отчётов, исторические хроники… По этим коридорам можно было бродить годами, и так ничего и не найти.

Конечно, если само существование параллельного мира — тайна, столь усердно скрываемая от простых смертных, это закрытая информация, и в архиве её попросту нет. Но как бы тщательно власти не заметали следы, они не могли предусмотреть всего. Должно же было остаться хоть что-то.

В глазах девушки сверкнула решимость. Она знала: случайностей не бывает. И о Реверсайде она узнала именно сейчас тоже не случайно. Её мать, исчезнувшая много лет назад при загадочных обстоятельствах, что-то знала или была как-то связана со всем этим. Вопрос в том, как?..

Здесь, в архиве наверняка есть то, что ей нужно. И, чтобы докопаться до правды, она должна отыскать это.

В отделе с периодикой народу было немного: в основном студенты, собирающие материалы для курсовых, журналисты, да клерки из Департамента статистики. Никто не обращал внимания на девушку в широкополой фетровой шляпе и темно-сером пальто. В проходах между книжными шкафами стояли письменные столы, за некоторыми из них работали люди. Шуршали перелистываемые страницы, скрипели авторучки. Возле приоткрытого окна жужжала пчела.

Остановившись у свободного стола, Элис сняла пальто и аккуратно повесила его на спинку стула. Потом достала с полки пухлый том справочника в потрёпанном переплёте.

«Ну-с, посмотрим…»

Разумеется, в алфавитном указателе никаких ссылок на Реверсайд не нашлось, равно как и упоминания параллельных миров и тому подобных аномалий. Элис украдкой огляделась по сторонам и незаметно стянула перчатки: в них было жарко. Всё оказалось сложнее, чем она предполагала. Чтобы пролистать подшивки газет хотя бы за последний год, уйдет немало времени. Девушка содрогнулась от мысли о том, сколько материалов ей предстоит перелопатить.

Действовать наобум не хотелось. Можно, конечно, обратиться за помощью к методисту, но Элис нутром чувствовала, что как раз этого ей делать не следует. Значит, придётся искать самостоятельно.

Что она знает?

Радиопрограмму Тины Смит закрыли из-за того, что она позволила себе затронуть в прямом эфире тему параллельных миров, да ещё и заявить о возможности их существования. Элис зажмурилась, припоминая детали интервью… Тина зачитывала отрывок из письма этого парнишки из Вест-Гардена, Брайана, кажется. Хм, а ведь Вест-Гарден — это совсем рядом. Вероятно, незнакомцы в Гранд-отеле, говоря о деактивировавшемся мосте, имели в виду именно его…

Может быть, в газетах есть описание похожих случаев?

Элис медленно двинулась вдоль полок, скользя взглядом по названиям и датам, выгравированным на медных табличках.

Официальные издания вряд ли напечатали бы что-либо подобное. В молодёжных журналах половина историй — высосанные из пальца опусы скучающих журналистов. А вот альманах «Девятое небо», пожалуй, стоит взглянуть.

Она вытащила с полки толстенную подшивку, пролистала оглавление. Ничего. Вторую, третью, десятую… Никаких упоминаний о проходах в параллельный мир.

Время летело незаметно. Случайно взглянув на часы, Элис с удивлением обнаружила, что уже поздний вечер. До закрытия архива оставалось около часа.

— Похоже, вы что-то ищете, мисс?

Элис вздрогнула и уронила газеты, подняв тучу бумажной пыли. Когда она встала на ноги, мужчины, заговорившего с ней, уже не было видно.

— Здесь все что-нибудь, да ищут, — протянула она.

— В жизни всё, так или иначе, сводится к поискам, — философски заметил незнакомец, — Сначала мы ищем одно, потом другое. Только кто-то находит искомое, а кто-то нет.

— Это всё слова, — Элис повертела головой: вокруг неё никого не было. Прихватив пальто, она пошла на голос, — Я ищу факты. А пространных рассуждений о мироустройстве и смысле бытия мне и без вас хватает.

— Логично, — невидимка тихо рассмеялся, — Было бы странно, если бы вы рассуждали иначе. Все хотят конкретики. Однако далеко не всё в нашем мире можно представить одними лишь голыми фактами.

Голос звучал совсем близко. Элис повернула за угол, но увидела лишь книжные полки и пустой коридор.

— Где вы? — крикнула она, — Постойте!

— О, прошу прощения, — поспешил извиниться голос, — Я, кажется, немного заплутал. Здесь так сложно ориентироваться…

— Вы тоже что-то ищете, сэр?

— Разумеется, ищу. Иначе зачем бы я блуждал здесь? И, думается мне, я уже нашёл…

— Поздравляю, — уныло вздохнула Элис, — А я — нет.

— Могу ли я быть вам чем-то полезен? Какова тематика ваших поисков?

Элис промолчала.

— В любом случае, позвольте пожелать вам удачи, — голос звучал всё тише, — До свидания.

Где-то хлопнула дверь, и в помещении вновь стало безлюдно. Элис сделала ещё несколько шагов, но потом поняла, что это бессмысленно: незнакомец, которому принадлежал голос, уже ушёл. Она хотела вернуться к подшивкам «Девятого неба», как вдруг заметила на столе пачку пожелтевших газет, датированных началом века.

Заголовок одной из заметок гласил: «Первая очередь „Кристалл-Паласа“ будет возведена в срок».

Ниже шла собственно статья:

«Ударными темпами идет строительство главной архитектурной доминанты предместья Тайвенс. На данный момент уже возведено восемнадцать из двадцати двух этажей центральной башни жилого комплекса, из окон которой открываются восхитительные виды на дельту Айзы и центр города. Коммерческий директор застройщика, корпорации „Омега-строй“ заявляет, что к концу четвёртого квартала этого года корпуса первой очереди будут введены в эксплуатацию, а это значит, что не позже, чем через полгода счастливые новосёлы получат ключи от своих квартир».

Далее шли витиеватые дифирамбы в адрес застройщика и реклама апартаментов. А ещё ниже — фотоснимок бригады рабочих в оранжевых касках и такого же цвета комбинезонах с широкими светоотражающими полосками. Приглядевшись к фотографии, Элис изумлённо ахнула. Один из строителей был ей знаком.

Мистер Тайлер в окружении своих коллег широко улыбался со страницы газеты.

«Тайлер? Офицер ДВР??»

Элис пригляделась. Нет, глаза её не обманывали: это был не двойник и не брат-близнец, это действительно был он.

«Вскоре после выхода статьи стройку заморозили. А мистер Тайлер решил резко сменить род занятий. Решил? Или был вынужден»…

Скорее всего, именно он обнаружил проход в иной мир. Вероятно, даже побывал там.

Теперь понятно, почему стройку заморозили. Ошибка проектировщиков, надо же. Эта версия всегда казалась ей притянутой за уши.

Похоже, кое-что начинает проясняться.

Она вышла из здания архива. Солнце уже село, и небо стремительно темнело.

«Надо будет разыскать Тайлера и рассказать ему всё, что мне известно».

Внезапно она осознала, что не знает, где находится штаб-квартира ДВР. Первый и единственный раз, когда ей «посчастливилось» там побывать, их с Робертом телепортировали и туда, и обратно. Кто-то из агентов наверняка дежурит у «Кристалл-Паласа», но второй раз искупаться в фонтане Элис совсем не улыбалось. Вряд ли они соизволят её выслушать, учитывая то, как они с ней обошлись в прошлый раз.

— Эй, мисс! Постойте!

Двое патрульных быстрым шагом двигались прямо к ней, жестами приказывая оставаться на месте. Запоздало сообразив, что забыла надеть перчатки, Элис стремглав бросилась в ближайшую подворотню. Отсутствие перчаток у магов означало готовность к нападению, и было приравнено к ношению оружия. Прикидывая в уме, какой штраф ей могут влепить за появление в общественном месте в таком виде, она перемахнула через невысокую изгородь, пересекла газон и оказалась в соседнем дворе.

— И какой идиот пропихнул в Сенат этот нелепый пункт про перчатки?! Ведь если есть пентаграмма, ты же всё равно не сможешь использовать энергию в количестве, большем, чем разрешено допуском! Выше головы ведь не прыгнешь.

Прошла минута, другая. Преследователи не появлялись.

Отдышавшись, Элис надела перчатки и направилась в сторону Роуз-авеню.

Неплохо было бы чем-нибудь перекусить. Впереди заманчиво светилось окно павильона с мороженым. К счастью, он ещё был открыт.

Элис разорвала фольгу, и шоколадная глазурь сразу покрылась капельками конденсата. Эскимо достали с самого дна морозильника: оно было как каменное. Но зато его хватило на целых три квартала.

Прямо над головой горела, подмигивая, одинокая звезда; у горизонта висел тоненький серп луны. Прохладный ночной ветер ерошил волосы. Рассеянно вертя в руках деревянную палочку от мороженого, Элис шла напрямик, через дворы.

Она была уже почти рядом со своим общежитием, в небольшом уютном скверике, густо засаженном фруктовыми деревьями, когда в узком проёме между двумя соседними домами мелькнул тёмный силуэт. Мелькнул и исчез, но Элис успела заметить зеленоватый отблеск магического огня. Отчего-то её бросило в холод. Понимая, что она рискует стать ненужным свидетелем чьих-то разборок, Элис прибавила шаг, и, перейдя на другую сторону улицы, свернула в безымянный переулок.

Еще два двора — и она дома.

Фонари не работали: в последние месяцы их почти не включали, но в домах кое-где горели окна, худо-бедно освещая булыжную мостовую. Элис посмотрела по сторонам. Слева тянулись жилые дома, справа — кованая решётка ботанического сада. Прохожих поблизости не было.

Но тонкий слух мага нельзя обмануть. Она знала — кто-то следует за ней по пятам. Впереди опять вспыхнул зелёный огонёк, но Элис ничуть не удивилась этому: на этот раз она была готова. Разбежавшись, девушка оттолкнулась от земли и, перелетев через ограду, кувыркнулась в траву.

Наскоро отряхнув брюки от земли, Элис, не оглядываясь, бросилась бежать, но стоило ей сделать пару шагов, как она угодила в колючую проволоку, зацепившись подолом пальто. Девушка рванулась вперёд, но только сильнее запуталась: проволока держала крепко. Гадая, каким образом на газоне оказалась эта ржавая гадость, и бормоча самые лестные слова в адрес городских коммунальных служб, обязанных следить за чистотой и порядком, она принялась расстегивать пуговицы, как внезапно услышала голос Роберта Вайденберга.

— …и помните, это наш последний шанс. Другой попытки не будет. Нам нужна вся энергия, до последней капли…

— Берти? — изумилась Элис, — Что ты здесь делаешь?

Свет молодого месяца был слишком слаб, чтобы пробиться сквозь густые кроны деревьев. Элис моргнула и прищурилась, пытаясь разглядеть лица говоривших. Кусты шевельнулись, и две или три тени, очертаниями напоминавшие людей, отделились от темноты и двинулись в её сторону. Скинув пальто, Элис поднялась на ноги, поёживаясь от ветра.

— Роберт, это ты? — повторила она и шагнула вперёд. Под ногами хрустнула сухая ветка, — Эй, я тебя узнала. Что молчишь, как партизан? Подай голос, я ничего не вижу.

Раздался тихий взволнованный возглас, тут же оборвавшийся.

— Берти, это не смешно, — сказала Элис с упрёком, — Если решил меня разыграть, давай будем считать, что тебе это удалось. Выходи уже и помоги мне. Новое пальто из-за тебя порвала.

Ответа не последовало.

— Берти? — пробормотала она уже не так уверенно.

Сердце бешено застучало, Элис стало жутко и жарко. Она сделала ещё шаг, как перед ней вспыхнуло кольцо холодного света, а в следующий миг её повалили на спину, плотно прижав к земле.

— Ты? — пораженно воскликнул незнакомец голосом Роберта, опуская фонарь. Его глаз не было видно из-за густых, слегка вьющихся волос, падавших на лоб, но девушка чувствовала, как он буравит её взглядом, — Но…

— Берт… — Элис непонимающе посмотрела на человека, которого она приняла за своего друга, — Вы не…

Бесспорно, напавший на неё мужчина не имел с Робертом ничего общего, — за исключением голоса. При этом очевидно было, что он узнал её, хотя девушка могла поклясться, что никогда прежде не встречалась с этим человеком.

Элис вдруг остро осознала свою полную беспомощность. Ни допуска, ни оружия. Она заметила, что до сих пор сжимает в руке палочку от мороженого, и невольно усмехнулась.

— Пустите меня! — возмущённо воскликнула она, впрочем, зная, что толку от этого не будет.

— Элисон? Элисон Мейнфорд?

На арене событий появилось ещё одно действующее лицо, коим оказался ни кто иной, как господин Уинстон.

— Отойди, Лео. Я разберусь, — Уинстон помог ей подняться, — Вижу, я вовремя… Добрый вечер, мисс.

Элис машинально пробормотала слова благодарности, недоумевая, как и почему солидный бизнесмен оказался здесь в такое время, и откуда он знает напавших на неё людей.

— Вы живёте неподалеку, верно? — осведомился Дэниел Уинстон.

— Да, но…

— Вот и отлично. Держите ваше пальто.

— Спасибо…

Проводив её до ворот ботанического сада, Уинстон остановился, скрестив руки на груди.

— Не стоит разгуливать по ночам, — он старался сохранить невозмутимое выражение лица, но уголки его губ подрагивали в насмешливой улыбке, — Особенно в тёмных парках. И уж тем более в одиночку. Мало ли что может случиться?..

Элис хотела возразить, но Уинстон не дал ей открыть рот.

— У меня ещё остались кое-какие дела… Вы ведь доберётесь до дома самостоятельно, правда?

— Разумеется! — оскорблённо воскликнула Элис: она не выносила, когда с ней обращались как с грудным младенцем, — Всего наилучшего, мистер Уинстон!

Дэниел Уинстон протянул руку, но девушка сделала вид, что не заметила этот жест. Она демонстративно хмыкнула, и, круто повернувшись на каблуках, зашагала по тротуару.

Матерый дракон с чешуёй цвета булатной стали кружил в грозовом небе, среди свинцово-серых туч. Дракон был голоден и зол, он искал жертву. Элис стояла посреди каких-то развалин, прижавшись к стене и затаив дыхание. Она боялась, что дракон заметит её и съест.

Каким-то краешком сознания она понимала, что это всего-навсего сон. Но дикий, животный страх затягивал вокруг неё тугие петли отчаяния, парализуя волю, не позволяя собраться с духом, не оставляя сил на то, чтобы проснуться. Элис побежала вперёд. Она искала укрытие, но все двери были закрыты, все окна темны. Поскользнувшись на мокрой земле, она упала, и прямо перед собой увидела раскосые глаза дракона, наполненные маслянистым блеском. Чудовище торжествующе оскалило пасть, полную острых зубов, и…

— Ты не забыла, что у тебя сегодня защита?

Элис вскрикнула и вскочила как ошпаренная.

— Кошмар приснился? — участливо спросила Меридит. Выразительно посмотрела на её измазанные грязью сапоги, валявшиеся в углу, и разорванное в клочья пальто, — Будешь продолжать болтаться по ночам неизвестно где, и не такое приснится.

— Уже утро, что ли? — простонала Элис, яростно протирая глаза, — О, нет… Который час?

— Я тебя давно разбудить хотела, но ты так сладко спала, — Меридит хихикнула, — А кто такой Дэниел Уинстон?

Элис залилась краской. Она, что, бормотала во сне?!

— Никто, — буркнула она, застёгивая ремешок часов, — Случайный знакомый. Ну… я танцевала с ним на банкете.

Подруга многозначительно подняла брови.

— Это не то, что ты подумала. Он промышленник из столицы. И, похоже, не брезгует ничьим обществом. Вчера вечером я застала его в компании каких-то отморозков.

— Понятненько… Из столицы, значит.

— Мэр, если об этом кто-нибудь узнает…

— Всё, всё, всё! — перебила Меридит, с трудом сдерживая хохот, — Успокойся, намёк понят. Я нема, как рыба.

Элис запустила в неё щёткой для волос, но Меридит уже успела выбежать за дверь.

Надо бы ещё разок пробежаться по тексту доклада. Девушка уставилась в исписанные листы, пытаясь выбросить из головы всё остальное.

Она не особенно доверяла сновидениям. Чаще всего они вообще не запоминались. Как правило, ей снилась какая-нибудь бессмыслица на тему предстоящих экзаменов или недавних праздников. Бывали и исключения, но вспомнить такие сны было трудно, и ещё труднее понять. Всё путалось, в памяти удерживались лишь неясные, расплывчатые образы, к которым трудно было даже подобрать подходящее название.

Вещие сны иногда приходят к людям, — их сознание, незамутненное излишними вибрациями, может адекватно воспринимать знаки, посылаемые свыше. С магами всё несколько сложнее. Природой устроено так, что маги способны получать и обрабатывать гораздо более широкий диапазон информации, в том числе и помехи; а во сне, когда сознание отключается, шумовой фон так велик, что практически полностью перекрывает всё остальное.

Но только не сегодня. Перед её мысленным взором до сих пор стоял жуткий зверь.

Похоже, это был настоящий сон. Но что бы он мог значить? В чём истинный смысл увиденного? Предзнаменование? Предостережение? Подсказка?..

Элис стряхнула бродившие по коже мурашки. Сейчас ей следовало думать совсем не об этом. На часах было почти девять, а она ещё хотела успеть позавтракать.

Солнце заглядывало в высокие окна аудитории, отбрасывая через неплотно закрытые жалюзи узкие полоски света, в которых плавали золотые пылинки. Деревянные столы были сдвинуты в сторону: в кабинете собирались делать ремонт. На широких ступенях, амфитеатром уходивших вверх, сидела девушка в черной студенческой униформе с гербом Академии, вышитом на лацкане пиджака.

Дверь приоткрылась, и в ней появилась белобрысая голова паренька.

— Салют! Ну, как ты тут? Настроение боевое?

— Это ужасно, Берти, — сокрушённо пробормотала Элис.

— Что-то не припоминаю, чтоб ты так нервничала из-за учебы…

— Это ужасно! — она бессильно сжала кулаки, хрустнув пальцами, — Не иметь возможности использовать элементарные заклинания. Знаешь, Берти, иногда я тебе завидую. Нет магии — нет проблем.

— Большая сила всегда предполагает большую ответственность, — стоически вздохнул он, — И ограничения необходимы для тех, кто не всегда может её контролировать. Вспомни историю…

— Да знаю я нашу историю!

— Элис, не кипятись. Я не сомневаюсь, что уже через несколько часов с гордостью пожму тебе руку, — не как студентке, а как дипломированному магу.

— Кстати, Роберт, — она пристально посмотрела на парня, — Где ты был вчера вечером, в районе половины двенадцатого?

— У себя дома, разумеется. Помогал Стиву проявлять стереограммы…

— Уверен?

— Да, а что?

Элис вспомнила недавнюю статью о двойниках известных актёров. Если существуют очень похожие люди, стало быть, существуют и похожие голоса?

— Ничего… Забудь.

Из коридора донеслись шаги людей: подошло время перерыва на кофе.

— Когда твой доклад, скоро?

— Прямо сейчас, — Элис встала, — Хочешь это видеть?

— А что, нельзя?

Она страдальчески закатила глаза.

— Только не вздумай меня смешить.

Защита дипломов проходила в одном из конференц-залов Академии. Почти все кресла пустовали, лишь на первых двух рядах сидели люди: экзаменационная комиссия в полном составе, декан и несколько студентов-первокурсников с блокнотами и карандашами. Роберт устроился с краю, внимательно изучая позолоченную лепнину на потолке и стараясь не встречаться взглядом с докладчицей.

Элис взяла неоновый фломастер и принялась вычерчивать на доске диаграмму, иллюстрирующую результаты её исследования. Закончив рисунок, она подошла к трибуне, выжидающе глядя на членов комиссии. Вроде бы все в сборе…

— Элисон Мейнфорд, факультет прикладной магии, — представилась она, — Руководитель диплома — профессор Томас Кингстон. Итак, тема работы…

Дверная ручка повернулась, и в кабинет вошли ещё двое: высокий статный мужчина лет тридцати пяти и юноша примерно её возраста. Кивнув Элис, чтобы она не прерывала доклад, они сняли шляпы и, стараясь не привлекать внимания, торопливо прошли на галёрку, подальше от преподавателей. Профессор Кингстон неодобрительно посмотрел на опоздавших, но отчего-то счёл за лучшее промолчать.

— Тема моей работы, — кашлянув, продолжила Элис, — Изучение колебаний мерности пространства и анализ возможных факторов, влияющих на данный процесс.

Берти поспешно выключил свой некстати затрещавший коммуникатор, виновато заёрзав на стуле.

— Как мы знаем, мерность пространства нашего мира равна числу Пи, или приблизительно трем целым и четырнадцати сотым, — она указала на первый график, — Три целых приходятся, соответственно, на измерения пространства, — назовем их условно: длина, ширина и высота, а дробная часть — на вектор времени. Вот в этой точке, — Элис постучала указкой по центру модели, — линии сходятся, что делает такую систему стабильной и уравновешенной. Первоначально моей целью было вычислить дробную часть с максимальной точностью, и постараться свести её к конечному числу. Для этого был сконструирован вот этот прибор.

Профессор Кингстон кивнул и ободряюще улыбнулся. Остальные преподаватели вытянули шеи, скептически рассматривая самопальный агрегат.

— Всё просто. Стекло герметично запаяно, воздух откачан. Внутри находится электромагнитный генератор, работающий от октаниумового аккумулятора. Кроме этого, для исключения возможных погрешностей замеры производились при минус пятидесяти градусах. Красная стрелка показывает число оборотов в секунду, счётчик — общий пробег. Всего было сделано шесть замеров с интервалом в месяц. В первый замер мерность пространства была вот такой, — привстав на цыпочки, она написала над диаграммой длинный ряд цифр, — А в шестой замер стала такой.

Элис оторвалась от доски и обвела присутствующих торжествующим взглядом.

— На графике представлено изменение мерности пространства в течение шести месяцев. За это время она выросла на ноль целых восемнадцать тысячных, и продолжает расти. Как видите, график представляет собой параболу. Какие из этого можно сделать выводы? Во-первых, вот эту модель пространства можно смело выкинуть на помойку, — Элис размашисто перечеркнула диаграмму, — Так как она ошибочна. Модель, описывающая наше пространство, динамична, и мерность его растёт по экспоненте.

По залу пробежал ропот. Первокурсники, забыв про свои блокноты, о чём-то горячо заспорили.

— Во-вторых, — проговорила Элис, — Если мерность пространства растёт, это значит, что энергоёмкость системы падает. А по закону сохранения энергии, в замкнутой системе это в принципе невозможно, из чего следует вывод, что наш мир замкнутой системой не является.

— Мисс Мейнфорд, — прервала её профессор Хаклбери, — У меня сразу возникает встречный вопрос: отчего вы решили, что этот график — отрезок параболы, а не синусоиды? Ведь система вполне может быть подвержена периодическим колебаниям.

— Я рассматривала такой вариант, — ответила Элис после секундного размышления, — Но в процессе работы от этой версии пришлось отказаться: дело в том, что в природе не существует факторов, способных вызвать резонансные колебания такой амплитуды. Это подтверждают расчёты, изложенные в восьмой главе. Более подробно вы можете прочитать об этом в автореферате, если же в двух словах — точка невозврата пройдена приблизительно в середине графика.

— Позвольте вопрос, мисс Мейнфорд! — один из студентов вскочил с места, вскинув руку вверх, — Теоремы Джонса-Льюиса ещё никто не отменял. Налицо противоречие постулатов нелинейности пространства и ваших расчётов. Пожалуйста, прокомментируйте это.

— Действительно, противоречие есть, — кивнула Элис, — Теорема Джонса-Льюиса говорит, что параллельные вселенные существуют автономно друг от друга, и никак не связаны. Но энергия не может утекать в никуда. Это возможно в одном-единственном случае: если рядом с нашим миром существует другой мир, и между ними есть открытый канал. Я понимаю, для вас это звучит неправдоподобно, — Элис повысила голос, пытаясь перекричать гул, стоявший в аудитории, — Но этот вывод подтверждают цифры.

— Если предположить, что между нашим миром и гипотетическим параллельным миром существует связующий канал, почему вектор энергии направлен не к нам? Что мешает энергии течь в другую сторону?

Вместо ответа Элис положила колпачок от фломастера на стол. Он покатился к краю и упал на пол.

— В сообщающихся сосудах уровень жидкости всегда одинаков. Всё в природе стремится к равновесию. Думаю, вы поняли аналогию.

— Мисс Мейнфорд, допустим, вы правы, — произнёс профессор Морриган, блеснув круглыми стёклами пенсне, — Однако как вы объясните тот факт, что тысячи и тысячи лет мерность пространства была константой, а нестабильной стала только сейчас?

«Реверсайд», — пронеслось у Элис в голове. Мужчины на последнем ряду синхронно вздрогнули и переглянулись.

— Боюсь, что данный вопрос выходит за рамки моей работы, — она слегка улыбнулась, — Но если я продолжу исследования, думаю, мы получим ответ и на него.

— Господа, — взял слово декан, — У кого-нибудь ещё остались вопросы к докладчице? Нет вопросов? В таком случае, комиссия удаляется для принятия решения об аттестации.

Профессора направились к выходу, продолжая обсуждать доклад.

Элис глубоко вздохнула. Она могла бы сказать гораздо больше, если бы была уверена до конца, что имеет на это право. Год назад, выбирая тему дипломной работы, она и представить себе не могла, к каким последствиям это приведёт. Реверсайд… Сколько ещё скелетов в шкафу она обнаружит, занимаясь своими исследованиями?

— Браво, мисс Мейнфорд. Замечательное выступление. Факультету прикладной магии немыслимо повезло заполучить такую студентку, как вы.

Двое мужчин, опоздавших на доклад, стояли перед ней. Тот, что постарше, похоже, занимал руководящую должность: в его голосе и манерах была спокойная уверенность, чего нельзя было сказать о его молодом спутнике, несколько нервно озирающегося по сторонам.

— Благодарю вас, — тактично ответила Элис, — Надеюсь, руководство Академии сочтет целесообразными дальнейшие исследования данного феномена.

— Как знать, — мужчина покачал головой, — Может быть.

Молодой человек тронул его за рукав, тот кивнул, и, поклонившись Элис, незнакомцы покинули конференц-зал.

— Это ещё кто? Ты их знаешь? — спросил Роберт, с любопытством глядя вслед мужчинам.

— Нет.

— Странные субъекты. Глаз с тебя не сводили, и весь доклад о чем-то шептались.

— Наверное, спорили, не опасно ли давать мне допуск, если я и без него чуть не превратила «Кристалл-Палас» в руины, — язвительно заметила Элис, — Хватить молоть ерунду. Мало ли о чём они говорили.

— Беру пример с тебя, — отшутился Берти, — Это ты во всём пытаешься отыскать двойное дно. Пойдём лучше прогуляемся. Результаты нам не скоро объявят: они там ещё полдня будут чаи гонять и обсуждать новый галстук премьера.

Глаза защипало от полуденного солнца, ветер взъерошил волосы. Над головой синела лазурная эмаль неба. Необъятного, бездонного, бесконечного… В такие дни невозможно думать ни о чём неприятном. В такие дни кажется, что жизнь прекрасна.

Элис с наслаждением втянула воздух, пахнущий мёдом и солнечным светом.

— Угадай, кто пойдет за зефиром и джин-тоником? — она выгребла из кармана горсть монет.

— Я?!

— Ну, не я же. Только пошустрее, магазин скоро на обед закроется.

На улице было шумно, суетливо, и по-летнему радостно. Кругом бродили студенты, ожидавшие результатов экзаменационных испытаний; почти всех Элис знала по имени. В искусственном водоёме посреди площади купались голуби.

В такие дни не верится в злых драконов из ночных кошмаров и таинственные исчезновения.

Не верится даже в Реверсайд.

А ведь Стив и Роберт чуть не погибли из-за этого, а она — едва не вылетела из Академии. Радиоведущая потеряла работу, профессор Джонс и его ассистент пропали без вести, и она подозревает, что Брайан из Вест-Гардена тоже исчез. Сколько ещё людей пострадало из-за того, что оказались не в то время не в том месте, или узнали больше, чем нужно? А сколько ещё должно пострадать?

— Еле успел, — пропыхтел Берти, размахивая пакетом, — Я и одноразовые стаканчики захватил. Ну что, за твой допуск?

Заметив съестное, к ним тут же стянулись все, кто был на площади.

— А разве это не плохая примета — заранее праздновать? — осторожно спросил кто-то.

— Магам — верить в приметы?

Раздался дружный хохот.

— А у тебя что за тема была, Арчи? — поинтересовалась Элис у сокурсника.

Арчи яростно замотал головой.

— Трезвый я это не выговорю.

— «Совершенствование передачи энергии без проводов в целях минимизации волновых потерь методом сопряжённой трансформации».

— Кто это сказал?! Так, ему больше не наливать…

— А Джозеф вчера защищался. Видели бы вы, как он поставил на место профессора Хаклбери!

— Он всем нос утёр. Неудивительно, что его приглашают на стажировку в Грейстоун.

— В столицу? Везёт же!..

Постепенно беседа перешла в другое русло, и Элис перестала участвовать в разговоре. Она вдруг осознала, что умирает от жажды. Хорошо, что поблизости был питьевой фонтанчик. Вода оказалась на удивление вкусной, насыщенной кислородом и освежающе холодной.

Напившись вдоволь, Элис вернулась к сокурсникам. Сладости, ненадолго скрасившие минуты томительного ожидания, были уничтожены, а Роберт куда-то исчез.

— Идёмте наверх, — вдруг объявил Арчи, показывая на свой коммуникатор, — Мне Берти позвонил, — Комиссия вернулась с обсуждения. Есть результаты.

— И?! — на лицах выпускников было написано нетерпение.

— Ну-у, — он ухмыльнулся, намеренно затягивая паузу, — Ладно, не буду вас мучить: мы защитились на отлично, все мы. Идёмте же!

Когда очередь дошла до неё, Элис взволнованно вздрогнула, а её сердце радостно подпрыгнуло в предвкушении долгожданного момента. Она представляла себе это много раз, и всё же в жизни это выглядело куда натуральнее и торжественнее, чем в её грезах, — как профессор Кингстон пожимает ей руку, лучезарно улыбаясь, и вручает подлинник диплома в новеньком серебристом переплёте; как она снимает свои чёрные перчатки, и декан вырисовывает несмываемыми чернилами на её ладони три вожделенных символа; как однокашники — нет, теперь уже коллеги хлопают в ладоши и наперебой выкрикивают поздравления…

Восторг и ликование наполнили её до краев: это чувство было сродни упоительному ощущению полёта на фэрлинге. Отныне она, Элисон Мейнфорд, выпускница Айзенбургской императорской академии естественных наук, — сертифицированный маг, с настоящим, а не с фальсифицированным допуском. Отныне она не беспомощна, как улитка без раковины, и при необходимости сможет постоять за себя и защитить тех, кто ей дорог.

Глава шестая, в которой фэрлинги летают, а аэростаты — падают

Жара стояла такая, что не плавились, пожалуй, разве что булыжники на мостовой. После ночной грозы в воздухе парило, — и если от палящих лучей солнца ещё как-то спасали зонтики и панамы, то от горячего, насыщенного влагой воздуха можно было укрыться, только забравшись с головой в цистерну со льдом.

Протяжный звон главных часов Айзенбурга сообщил горожанам о наступлении полудня. Нетерпеливо позвякивая ключами, Элис наматывала круги вокруг раскидистого дуба, — единственного пятачка земли, находившегося в тени.

Они с Берти договаривались встретиться двадцать минут назад. И чего он там копается?..

Семья Роберта проживала в Старом городе, недалеко от Фонтанной площади, в уютной мансарде под самой крышей. Но его родители сейчас отдыхают на Восточном побережье, а Стив, должно быть, носится по полям и весям со своей обожаемой стереокамерой.

«Что, интересно, могло его задержать?»

Прошло ещё несколько минут. Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Как ни хотела она топать по крутой лестнице на пятый этаж, да, видно, без этого не обойтись.

— Берти, ты там заснул, что ли?! — крикнула Элис, молотя кулаками по резным створкам двери, — Помнится, я обещала превратить тебя в сардельку, так что берегись…

Она осеклась: на пороге нарисовался Стивен. Вертя в руке стеклянный шар с негативом стереограммы, он озадаченно посмотрел на Элис.

— Привет! Ты к Роберту? Его нет дома.

— Как нет? Мы же…

— Берт ещё вчера исчез куда-то, не знаю куда, — устало объяснил Стив, зевая, — Он мне ничего не сказал, а коммуникатор не отвечает.

— Хм. Странно.

— Слышал, ты получила допуск? Поздравляю. Чем думаешь заняться?

— Мне предложили остаться в Академии продолжать исследование.

— Круто! — он подмигнул Элис, и тут же похвастался: — Я тоже, кстати, нашёл работу! В издательстве, внештатным фотокорреспондентом. Вот, взгляни, — Стив с гордостью продемонстрировал ей стеклянный шар, — моё первое задание.

— Молодец… Что ж, не буду тебе мешать.

— Торопишься?

— Да, если честно. Увидишь своего братца, передай ему, пожалуйста, что я его искала.

Стив шутливо отдал честь.

— Так точно, мисс!

Если ты ищешь встречи с кем-либо, в скором времени обстоятельства неизбежно выстраиваются так, что эта встреча происходит. С обычными людьми это правило работает не всегда, но маги — совсем другое дело. Душа человека как магнит: чем больше энергии, тем сильнее она притягивает к себе желанные события, и тем скорее ты получаешь то, чего ждёшь.

Однако на этот раз всё было не так. Как ни старалась Элис выйти на след агентов в синих мундирах, у неё ничего не получалось, а её врождённый талант попадать в переделки будто бы взял себе незапланированный отпуск. Другой на её месте давным-давно позабыл бы обо всём, и оставил в покое Тайлера вместе со всеми его проблемами. Другой, но только не Элис.

А что, собственно, она может сделать? Разве что наведаться ещё раз к «Кристалл-Паласу», и попробовать наладить диалог с несговорчивыми агентами. Теперь, когда у неё есть допуск, им придётся выслушать её, хотят они того или нет.

Её путь лежал по бульвару Де-Марсента, до пересечения с набережной, а затем — вдоль правого берега Айзы, к предместью Тайвенс. Дорога была неблизкой, но лезть в душный вагон городского трамвая ей совершенно не хотелось. Время есть, почему бы не прогуляться?

Музыку и возбуждённые голоса, усиленные мегафонами, Элис услышала за несколько сотен метров. Похоже, на городском пляже проходило какое-то мероприятие. Повернув за угол, девушка поняла, что не ошиблась: песчаный берег реки и примыкавшую к нему набережную запрудила пёстрая толпа отдыхающих, окружив летнюю деревянную сцену, возведённую возле самой кромки воды. Из динамиков доносилась бодрая энергичная мелодия; две девушки в коротких оранжевых платьях и белых соломенных шляпах усердно заполняли паузы восторженными лозунгами. Довершал картину огромный аэростат с улыбающимся солнечным диском — логотипом всем известной компании.

Это была презентация нового турбомобиля «Гелиос-Моторз», крупнейшего автоконцерна Содружества.

Сам концепт, к немалому разочарованию публики, организаторы рекламной акции не потрудились привезти. Зато имелась его стереограмма в натуральную величину, спроецированная прямо в воздухе, — а не в стеклянном шаре, как обычно. Чтобы дети случайно не попали под облучение, вокруг проекции была натянута полосатая лента.

Подойдя ближе, Элис смогла рассмотреть все детали турбомобиля: изящно изогнутый кузов, выкрашенный в дерзкий огненно-красный цвет, стальную решётку батарейного блока, деревянную приборную панель…

— Ваш турбомобиль — прошлый век! — театрально декламировала ведущая, — Задумайтесь, сколько денег каждый год уходит у вас на продление подключения к энергостанции?

— Традиционные турбомобили, — вторила её напарница, — Непрактичны и дороги в обслуживании, а стоимость энергии для них растёт с каждым годом! Представляем вашему вниманию уникальную разработку наших инженеров…

— «Гелиос S700» — первый в мире турбомобиль, питающийся от энергии солнца. Новый, усовершенствованный двигатель с КПД более девяноста процентов, абсолютно независимый от внешних источников питания! Аккумуляторы повышенной ёмкости, рассчитанные на десять лет эксплуатации! «Гелиос S700» довезёт вас хоть на край света…

— Почувствуй свободу. Будь в тренде. Иди в ногу со временем с новым турбомобилем «Гелиос S700»!

И затем всё начиналось сначала…

— Да, на рекламе они не экономят, — пробормотала Элис, разглядывая проекцию со всех сторон, — Хм. Неплохая игрушка. Только мне она без надобности, ведь у меня есть Лори. Хотя… — Элис на мгновение представила себя за рулём «S700», как вдруг увидела знакомые лица.

— Элис?! Тоже решила прокатиться на аэростате?

Перед ней, улыбаясь, стояли её соседки по комнате в фирменных оранжевых платьях.

— Подрабатываете?

— Нас… попросили помочь, — покраснела Кэтрин, зачем-то поправляя шляпу.

— Ясно, — Элис широко улыбнулась, и кивнула на воздушный шар, — И почём у нас нынче аэростаты?

— Бесплатно! — Меридит схватила её за руку и потащила к аэростату, — Это же акция!

— Но я…

— Пожалуйста, Элис, — горячо зашептала подруга, — Помоги по старой дружбе, а? Нам всего лишь одного человека не хватает. Если народу не наберётся, нас лишат премии…

— А так хочется заработать на новый коммуникатор, — закончила за неё Элис, — Так и быть. Это ненадолго, надеюсь?

— Всего на пару часов! Сделаем круг над городом и вернёмся. Соглашайся! Тебе понравится, вот увидишь.

«Круг, говоришь?..»

В сиреневых глазах девушки вспыхнул озорной огонёк. Кажется, она нашла способ добраться до предместья Тайвенс. Отличнейший способ — быстро да с ветерком. Всего-то и нужно: незаметно подправить вектор полёта воздушного шара. Пара пустяков…

— Уговорили, — Элис шустро забралась в плетёную корзину, где уже сидело несколько человек, — Когда стартуем?

Управлял летательным аппаратом пожилой техник-воздухоплаватель в оранжевой спецовке. Яркий цвет одежды нелепо контрастировал с его седыми волосами. Девушке хватило одного беглого взгляда, чтобы понять, что уровни их допусков одинаковы.

Значит, проблем возникнуть не должно.

Меридит и Кэтрин присоединились к пассажирам и подали знак рабочим внизу отвязывать тросы.

— Только сегодня, только сейчас у вас есть уникальная возможность увидеть наш замечательный город с высоты птичьего полета! Напоминаем, спонсор обзорной экскурсии — компания «Гелиос-Моторз»…

Элис сморщила нос. И почему всякий раз, когда где-то что-то делается бесплатно, это обязательно должно сопровождаться тонной рекламной макулатуры, навязчиво призывающей купить очередное бесполезное барахло?

Хотя тут она, пожалуй, не права. Как ни крути, но «Гелиос S700» бесполезным барахлом назвать нельзя.

Последний узел был развязан, и, оторвавшись от земли, аэростат начал проворно набирать высоту под грохот музыки и крики зевак. Подул прохладный ветерок, заставив вымотанных зноем пассажиров облегчённо вздохнуть. Элис прикрыла глаза, подставив лицо потоку воздуха: да, ради одного этого стоило согласиться.

Они летели над южными кварталами Айзенбурга, постепенно забирая всё западнее. Как она и предполагала, скорректировать вектор полёта оказалось проще простого.

Через некоторое время на горизонте возник знакомый силуэт. «Вот и „Кристалл-Палас“».

До земли метров триста. А до крыши того здания — не больше сорока. Высоковато, конечно, но ей не привыкать…

Элис вскарабкалась на скамью, приготовившись спрыгнуть вниз, как неожиданный порыв ветра заставил её вцепиться в поручни. Корзину резко мотнуло в сторону, пассажиры попадали на пол. Потеряв управление, шар взвился ввысь и рывками полетел в противоположную сторону, прочь от города.

— Да что же это такое, — проворчал техник, лихорадочно вращая шестерёнки пульта, — Ничего не понимаю…

Меридит и Кэтрин, подозрительно прищурившись, переглянулись и повернулись к Элис.

— Чего уставились?! — огрызнулась она, — Я не при чём!

Они поднимались всё выше; шквалистый ветер и не думал стихать. Небо стремительно затягивало облаками. Далеко внизу проплывали колосящиеся поля, за ними виднелись зелёные холмы, поросшие вереском и ежевикой.

Элис схватилась за стропы, с трудом удерживая равновесие. Втянула носом воздух, анализируя обстановку.

На борту двенадцать человек, из них магов только двое, включая её. Кэтрин и Мер не в счет — у них нет допуска. Шторм усиливается, с каждым метром они все дальше от Айзенбурга, а впереди — безлюдная местность, лежащая вдали от проезжих дорог и населённых пунктов. И ещё холмы.

— Надо открыть клапаны, — крикнула Элис аэронавту, — И выпустить газ!

— Ты в своём уме? — он посмотрел на неё как на сумасшедшую, — Знаешь, сколько там гелия? Да я за год столько не зарабатываю. Начальство же с меня три шкуры сдерёт!

— Надо снижаться, сейчас же! — отрезала Элис, не сочтя нужным вдаваться в детали, — Пока нас не унесло слишком далеко!

В её голосе прозвучала сталь.

— Послушай, Элис, — быстро заговорила Кэтрин, — Ветер скоро утихнет, мы полетим назад. У аэростата магическая защита, ему и ураган не страшен…

— Считаешь, я испугалась урагана?? — Элис нервно расхохоталась, — Ты была в холмах хоть раз, нет?

— Да уж, бесплатный сыр только в мышеловке, — угрюмо проворчал кто-то.

Только паники им сейчас не хватало.

— Мистер Райдер, Элис права, — Меридит встревоженно оглядела пассажиров, — Она знает, что говорит. Давайте снижаться.

Минуты тянулись ужасно медленно, — медленнее даже, чем в очереди к стоматологу. Гелий со свистом выходил из полуоткрытого клапана, и они постепенно снижались, но ветер крепчал, придавая несчастному аэростату дополнительное ускорение. Откуда у неповоротливого шара, не отличающегося выдающимися аэродинамическими характеристиками, такая небывалая летучесть, оставалось загадкой.

— Мягкой посадки не обещаю, — прокричал Райдер, — Так что держитесь крепче!

Наконец днище корзины коснулось земли, но в баллоне ещё было достаточно много газа, и аэростат потащило вперёд с крейсерской скоростью. Холщовая ткань наполнилась ветром, как гигантский парус: несмотря на то, что Элис и Райдер вдвоем пытались создать реверсивную тягу, их магической энергии не хватало, чтобы совладать со стихией. А прыгать из корзины на ходу было опасно для жизни.

Элис содрогнулась. Через её тело словно бы пропустили электрический заряд: она ухитрилась-таки превысить допуск.

«Ничего себе! Сколько же надо сил, чтобы остановить эту махину?»

Постепенно аэростат всё же начал замедлять ход. Склон холма стал более пологим, но скользкая трава не давала им остановиться окончательно.

— Элис, впереди обрыв! — испуганно крикнула Кэтрин.

— Спокойно! — Элис вытянула шею, балансируя на узкой скамье. Было ясно, что они не успевают затормозить. Расстояние до края неумолимо сокращалось, и единственным решением…

— Хватайтесь за руки и прыгайте, живо! — Элис из всех сил вцепилась в ивовые прутья, вкладывая в заклинание всю свою энергию. На доли секунды движение замедлилось почти полностью: так, что все успели выбраться наружу. Элис была последней. Как только девушка покинула корзину злополучного аэростата, он описал в воздухе двойное сальто и, эффектно подскочив на камне, рухнул в овраг.

Люди испуганно озирались по сторонам, потирая ушибленные места. Отдышавшись, Элис оглядела своих попутчиков: молодая женщина с пятилетним сыном, пёстрая компания старшеклассниц, влюблённая парочка…

— Все целы?

Нестройный хор голосов подтвердил, что пострадавших среди них нет. Но радость от спасения быстро улетучилась.

— Ну и дела… Хороша прогулочка вышла!

— Что делать-то будем?

Меридит кашлянула.

— У кого-нибудь есть коммуникатор? — спросила она. — Надо позвонить в Управление общественного транспорта и оставить заявку на портал. Хм, пожалуй, на два портала, — грузовой нам тоже понадобится…

— А координаты?

— Сейчас, — Райдер кивнул на портативный тахеометр, — Двадцать и восемьдесят восемь на сорок три.

— Время — час пик! — убитым голосом простонала Кэтрин, — Мы его до вечера можем ждать.

— А что, есть другие варианты?

— Тише, вы! — Элис предостерегающе вскинула руку, — Здесь водятся фэрлинги! Было бы неплохо не попасться им на глаза. Отойдите подальше, но не разбредайтесь, — она подползла к краю оврага и, раздвинув листву, с опаской заглянула вниз. Из-за бурно разросшегося боярышника разглядеть что-либо было сложно, вдобавок на ветвях тряпкой болтался почти полностью спущенный баллон аэростата.

Но клочки рыжевато-бурой шерсти, застрявшие в зарослях ежевики, яснее всяких слов говорили о том, что её самые худшие опасения подтвердились: шар свалился прямо на гнездо фэрлингов.

Из глубины оврага донеслось утробное рычание.

— Что там? Что происходит? — заговорил кто-то.

Элис попятилась назад.

— Замрите, — прошептала она, не оглядываясь, — Стойте на месте. И постарайтесь не шуметь. Фэрлинги не любят громких звуков.

— А как же ты? — попыталась возразить Меридит.

— Делайте, что вам велят, если не хотите стать ужином!

Хлопнули крылья, и перед Элис, словно из-под земли возникли два матёрых фэрлинга. Они были гораздо крупнее Лори, и, судя по всему, весьма недовольны незваными гостями, столь бесцеремонно прервавшими послеобеденный сон. Хищники стояли так близко, что их горячее дыхание обжигало девушке лицо. Внушительный размах чёрных кожистых крыльев вселял благоговейный трепет. Хлеща хвостом по бокам, фэрлинги рассерженно сверкнули глазами на Элис, и, перепрыгнув через неё, бросились прямо к кучке перепуганных людей, сжавшихся возле замшелого обломка скалы.

— Нет! — завопила Элис, преграждая им дорогу, — Остановитесь! — превозмогая страх, она подняла голову, и заглянула им в глаза, — Я знаю, это ваша территория. Простите нас за вторжение. Мы не хотели причинять вам вред. Мы не враги.

Стоило ей начать свой мысленный монолог, как фэрлинги тут же сложили крылья и, склонив головы, повернулись к ней. Во взгляде их не было и тени прежней враждебности.

— Ты — Элисон Мейнфорд.

— Да…

— Ты оказалась здесь неспроста. Кто-то желает твоей смерти. Он управлял ветром.

— О чем это вы?..

— Мы, фэрлинги, видим гораздо больше людей. Но тебе это знать пока рано, Элисон Мейнфорд. Всему своё время. Уходи. Мы не причиним вреда твоим спутникам.

— Постойте, — спохватилась Элис, — Расскажите, что именно вам известно обо мне? Я должна быть в курсе! Кто-то хочет меня убить, кто?

— Всему своё время, — повторил фэрлинг, — Прощай, Элисон, — он расправил крылья и взмыл в небо следом за своим сородичем, подняв в воздух ворох сухих листьев.

Некоторое время Элис стояла неподвижно, осмысливая услышанное. Но скоро громкие возгласы подруг вывели её из оцепенения.

— С ума сойти! Элис, как ты это сделала?! Как тебе удалось утихомирить двух взрослых фэрлингов?

— Ты, что, разговаривала с ними? Телепатически, да?

— Они же могли проглотить тебя одним махом!

— Гм… — девушка вздрогнула и провела ладонью по глазам, — Успокойтесь… Всё хорошо. Фэрлинги нас не тронут. Скоро сюда наведут портал.

— Поразительно, мисс, — воздухоплаватель подошел к Элис и с почтением пожал ей руку, — Я слыхал, что когда-то люди и фэрлинги были друзьями. Но это время давно ушло. Теперь мы — сами по себе. Считаем себя властелинами природы. А ведь фэрлинги — мудрые существа. Они живут сотни лет… Нам многому следовало бы у них поучиться.

— Когда-то я спасла котёнка фэрлинга, — призналась Элис, немного смутившись от похвалы, — Его зовут Лориан.

— Ручной фэрлинг?..

— Нет, нет, что вы, — она засмеялась, — Конечно, нет. Фэрлинга невозможно приручить. Лори — мой друг. Он живёт в кукурузных полях за городом, но иногда мы летаем вместе.

— Поверить не могу, ты спасла нас! — Кэтрин бросилась к Элис, — Ты же нас всех спасла! А если бы тебя с нами не было? Мне страшно представить, что могло бы случиться…

«А ничего бы не случилось!» — с досадой подумала Элис, пытаясь высвободиться из объятий подруги, — «Не было бы ни урагана, ни крушения, а воздушный шар давно бы вернулся на набережную Айзенбурга. Потому что всё это из-за меня. И, самое интересное, фэрлинги знали об этом».

— Портал уже открылся, — против её воли это прозвучало чересчур резко, — Соберите всех. Идём.

На вершине холма дрожали лепестки серебристо-синего света, рядом маячили фигуры четырех полицейских. Элис поспешно полезла в карман за перчатками.

— Они, что, привели с собой репортёров? — обречённо воскликнул Райдер, — Ну всё, теперь меня уж точно уволят.

Элис повернула голову и зажмурилась: перед глазами сверкнула мощная вспышка профессиональной стереокамеры, ослепив её на мгновение. Она успела заметить лишь две мужские фигуры в тёмной одежде, скрывшиеся в зарослях.

— Кажется, они успели нас сфотографировать, — с тревогой заметила Кэтрин.

— Значит, мы будем на первой полосе «Вечерних известий», — набрав в грудь побольше воздуха, Элис шагнула в портал. Все звуки разом исчезли, словно её накрыли стеклянным колпаком. Уши заложило, сердце подскочило к горлу, как во время затяжного прыжка, тягучий воздух искривлённого пространства не проходил в легкие. Ощущения, хорошо знакомые каждому, кто хоть раз пользовался порталом: тебя словно погружают в вакуум, где не остается ничего, — ни чувств, ни образов, ни мыслей.

Впрочем, одна мысль всё же удержалась в её сознании.

«Какую правду знают обо мне фэрлинги?»

Пять секунд, и под ногами — не травянистый ковер, а мраморные плиты центрального холла Управления общественного транспорта. Прозрачные входные двери медленно вращались. Рабочий день подходил к концу, и почти все операторы уже разошлись по домам. Элис посторонилась, глядя, как из пустоты один за другим появляются незадачливые любители «бесплатного сыра» — многие выглядели так, будто их сейчас стошнит: портальные перегрузки новички переносили с трудом. С почтительным любопытством косясь в её сторону, люди тут же отводили глаза, стараясь держаться от неё подальше, — слишком сильное впечатление произвела на них Элис, сама того не желая. Мало ли что можно ожидать от девушки, которая водит дружбу с фэрлингами.

Заговорить с ней никто не отважился, — впрочем, её это нимало не заботило.

— Прости, что задержались: инспектор решил устроить нам допрос, — Меридит приблизилась к Элис и потянула её за шнурок плаща. Кэтрин стояла позади неё, с неестественно преувеличенным вниманием изучая свой маникюр.

— Элис, надо поговорить, — без предисловия заявила она, — Серьёзно.

— Только не здесь, — Меридит оглядела полупустой холл, и, убедившись, что их никто не слышит, добавила полушёпотом: — Я не хочу, чтобы кто-то услышал наш разговор. Это касается того, что произошло сегодня.

Элис скрестила руки на груди. Её глаза потемнели.

— Выкладывайте.

— Пожалуйста, Элис. Не здесь. Сюда сейчас нагрянут полицейские. Пойдём куда-нибудь.

— Хорошо. Давайте найдём какое-нибудь тихое местечко. Но сперва я бы не прочь поужинать.

— Паб «Лисья нора», — тут же нашлась Меридит, — Это недалеко. И в это время суток там почти нет посетителей.

— Решено, — честно говоря, Элис было всё равно, куда идти, лишь бы в меню присутствовал хорошо прожаренный стейк и кофе, — Ведите меня.

Элис щёлкнула пальцами, активируя звуконепроницаемый купол. Теперь можно было не опасаться, что их разговор будет подслушан.

Принесли салат, и она с жадностью накинулась на еду. Сводчатые потолки терялись в полумраке: в пабе из освещения в наличии имелись только свечи, стоявшие на столиках и широких подоконниках; окна были плотно зашторены.

— На самом деле, я против того, чтобы мы рассказывали тебе это, — начала Меридит, но Кэтрин перебила её.

— Я тоже против. Потому что не знаю, во что всё это выльется. И всё же ты должна знать.

Они переглянулись, и Меридит едва заметно кивнула.

— Помнишь тех странных субъектов, которые крутились возле портала? Они ещё пытались тебя сфотографировать.

— Я не видела их лиц, — покачала головой Элис.

— Зато мы видели. И, держу пари, никакие они не корреспонденты. Эти двое смотрели на тебя так, будто ты с Луны свалилась.

— Мы думаем, они следили за тобой, Элис. Мы не знаем, что им от тебя нужно, но, похоже, дело пахнет керосином.

Элис молча разрезала стейк на аккуратные ромбики.

— По-моему, эти люди не полицейские, — Кэтрин понизила голос, — Вряд ли они имеют отношение к властям.

— Не скажи, — возразила Меридит, — Что с того, что они были в штатском? Может, не хотели привлекать внимание.

— Что ты натворила? — прошептала Кэтрин.

— Какой вздор! — возмутилась Элис. Вилка со звоном упала на тарелку, — Зачем кому-то следить за мной?..

В памяти вновь всплыли слова, сказанные фэрлингами.

Затем, что кто-то желает её смерти.

— Всему на свете есть причина, — озвучила Кэтрин её размышления, — Но обычно её не видно за шелухой повседневности.

— Вспомни, не происходило ли с тобой в последнее время что-либо странное?

— О да, — усмехнулась Элис, вытирая рот салфеткой, — Ещё как. Со мной вечно что-нибудь да происходит, — и дня не проходит без происшествий. И всё-таки вы зря волнуетесь.

Музыка сделалась громче: защитное действие купола начало понемногу слабеть. Подошла официантка со счётом, и Элис протянула ей свою идентификационную карту, — наличных денег у неё с собой не оказалось. Народу в пабе прибавилось: почти все столики были уже заняты. По деревянным панелям стен плясали длинные тени от свечей.

— Маги сюда редко заходят, — сказала Меридит, — В основном здесь обедают рабочие с радиозавода. Мне кузен рассказывал.

— Уютное местечко, — Элис одобрительно кивнула, — И кормят вкусно… Кстати, сколько сейчас времени?

Свои часы она в очередной раз умудрилась где-то посеять.

Меридит повернулась, высматривая кого-нибудь, у кого можно спросить время, но, сдавленно ахнув, замерла.

— Гляди-ка. Вот они! — испуганно прошептала девушка, взглядом указывая на столик в углу.

— Точно! Снова эти типы. Как они смогли нас выследить?

— Эти, что ли? Погодите-ка, — Элис удивлённо подняла брови, — Они присутствовали на моей защите…

Выходит, девчонки были правы.

— Так вы знакомы?

— Нет, мы не знакомы, — она прищурилась, внимательно разглядывая странную пару. К сожалению, мужчины сидели к ним спиной.

— Отвернись, — яростно зашипела Кэтрин, — Пусть думают, что мы их не заметили.

«Что им нужно от меня?»

Ответ на её незаданный вопрос последовал почти мгновенно вместе с официантом, положившим перед ней крылатого зверька, свернутого из бумажной салфетки.

— Прошу прощения, мисс. Это просил передать вам господин вон с того столика.

— Нет-нет! — выпалила Меридит прежде, чем Элис успела открыть рот, — Не вздумай, слышишь? Эти люди могут быть опасны. Неизвестно, что у них на уме…

— Вот именно, — перебила Элис, — Это я и хочу выяснить.

— Элис, не дури!

— У меня, между прочим, есть допуск.

— У них — тоже, не сомневайся, — фыркнула Кэтрин, прищуриваясь, — Это маги. Пойдёмте-ка лучше отсюда подобру-поздорову…

— Вы — идите. А я собираюсь поговорить с ними.

— Элис! — Меридит закатила глаза, понимая, что аргументы исчерпаны, — С тобой невозможно спорить. Только если опять попадёшь в переплёт, не жалуйся потом, что тебя не предупреждали.

Кэтрин поднялась с места, и ободряюще сжала её руку.

— Мы с Меридит подождём тебя на улице.

— Не стоит. Разговор может затянуться. Идите домой.

— Будь осторожна, Элис.

— Не беспокойтесь за меня.

Сделав вид, что внимательно изучает винную карту, Элис исподтишка посмотрела на таинственных незнакомцев. Они увлечённо беседовали о чём-то, с аппетитом поглощая жирные фрикадельки, обильно политые сливочным соусом.

«Хватит играть в прятки. Пора покончить с этими нелепыми секретами, раз и навсегда!» — быстрыми шагами она подошла к их столику, и, усевшись напротив, положила на пустую тарелку бумажного зверька.

— Что это?

Мужчина развёл руками, виновато улыбнувшись.

— Согласен. Я не силён в искусстве складывания фигурок из бумаги, да и художник из меня никакой… Вообще-то это фэрлинг.

— Да это понятно, — хмыкнув, перебила Элис, — Я о другом. Что вы хотите этим сказать?

— Эээ… мисс Мейнфорд, если не ошибаюсь?

— Допустим, — Элис кивнула.

— Меня зовут Феликс, — он протянул руку, и Элис пришлось её пожать, — А моего юного коллегу — Энтони.

— Очень приятно.

— Коктейль? — назвавшийся Феликсом придвинул к ней высокий фужер с ядовито-зелёной жидкостью. Засахаренные края украшал ломтик лимона.

— Нет, спасибо.

— Как хочешь… Зря, конечно, отказываешься: бармен здесь очень недурной, — он поднял свой бокал и подмигнул Элис, — Ну, за знакомство!

— Разве мы перешли на «ты»?

— Так проще, — пожал плечами Феликс, — Не возражаешь, я надеюсь?

— Нет, — Элис нетерпеливо тряхнула головой, откидывая волосы со лба, — Давайте ближе к делу.

Мужчина кивнул и щёлкнул авторучкой.

— Мы хотим предложить тебе работу.

— Работу? — удивилась она, — У меня уже есть работа…

— Работу у нас. Работу в столице.

Элис слегка опешила: она ожидала чего угодно, только не этого. В голове сразу же возникло множество вопросов, борющихся за право быть высказанными в первую очередь. Наконец она заговорила.

— Вы из ДВР?

Феликс слегка наклонил голову.

— Вы следили за мной, — это был не вопрос, а констатация факта, но сильно смахивало на обвинение.

— Немного, — Феликс многозначительно улыбнулся, — Нам было необходимо убедиться, что ты подходишь нам.

— И что, убедились? — дерзко спросила Элис.

— О да. Мы не ошиблись — ты нам подходишь.

— Хм.

— Ты очень и очень неплохо владеешь магией, но это далеко не самое главное. Тогда, в «Кристалл-Паласе» ты рисковала своей жизнью, чтобы спасти друзей… Между прочим, глава Департамента по контролю за практической магией был настроен весьма недружелюбно. Мне стоило больших трудов уговорить его не применять к тебе никаких материальных санкций, и ограничиться устным выговором.

— Так это были вы? — девушка сделала усилие, чтобы не вскочить на ноги, — Из-за вас мы чуть не погибли, а Стив едва не лишился рассудка?!

— Мы с Феликсом высказывались против решения по делу Стивена Вайденберга, — сказал молчавший доселе Энтони, — Но приказы не обсуждаются. Он слишком много узнал.

Элис нахмурилась, но ничего не ответила.

— Я давно обратил на тебя внимание, — продолжал Феликс, — И уже тогда понял, что ты не успокоишься, пока не докопаешься до сути. Мои догадки подтвердились, когда я застал тебя в Национальном архиве за изучением старых газет. Я знал, что ты не найдёшь там того, что ищешь — я уверен, ты и сама это знала. И всё же я взял на себя смелость подкинуть тебе одну любопытную статейку.

— Агент Тайлер — один из вас?!

— Да. Это ему было поручено следить за тобой, — после того, как он рассказал нам о твоём друге…

— О Роберте? При чём здесь…

— Нет, о Лориане… так ты его зовёшь? Кстати, о фэрлингах. Как тебе это удалось? Как ты смогла обуздать двух диких фэрлингов, не прибегая к магии? Я видел, что вы общались телепатически: между вами был очень яркий канал связи, но я не смог разобрать, о чём именно вы беседовали. Откровенно говоря, я грешным делом думал, что Тайлер преувеличивает: слишком уж невероятным был его рассказ.

— То есть, — Элис задохнулась от возмущения, — Крушение аэростата — тоже ваших рук дело?

— Мы были обязаны тебя проверить. Тебя и твою семью. Прости, что напугали вашу гувернантку, но нам было необходимо удостовериться, что в твоей жизни нет белых пятен.

Элис вскочила.

— Что-о?! Значит, обыск в Маунтин-Парке…

— Ни при каких обстоятельствах наши сотрудники не причинили бы вреда никому из твоих домашних, — начал Энтони, но Элис посмотрела на него так, что он замолчал на полуслове.

— Элис, сядь. Послушай, — серьезно сказал Феликс, — В нашей работе ставки слишком высоки. Порой приходится быть жестоким, порой — чем-то жертвовать. Сейчас тебе видится всё в совершенно ином свете, но, посмотрев на ситуацию моими глазами, ты поймешь, что я прав.

Девушка потрясённо молчала.

— Когда я увидел тебя впервые, ты показалась мне сильной и уверенной в себе, а главное — способной быстро принимать верные решения. Я знаю, что не ошибся, — Феликс прищурился, — Скажу честно, то, что мы сейчас сидим в провинциальном трактире, и разжёвываем прописные истины, — только лишь из-за моего глубокого к тебе уважения. Мне ничего не стоит заставить тебя пойти за нами хоть на край света: и ты будешь свято уверена, что действуешь по собственной воле. Но я просто-напросто не хочу так поступать. Ты имеешь право сделать этот выбор сама.

Феликс замолчал, и во внезапно наступившей тишине Элис явственно услышала стук своего сердца: тик-так. Как обратный отсчёт на бомбе с часовым механизмом.

— Что будет, если я откажусь?

— Ты не откажешься, — проговорил Энтони, усмехнувшись, — Ты ведь хочешь узнать, куда вело то Зеркало в «Кристалл-Паласе», не так ли?

— В Реверсайд, я полагаю? — в тон ему ответила Элис.

Энтони вздрогнул и изменился в лице; Феликс посмотрел на девушку так, словно увидел её в первый раз. Моргнул, — и расхохотался.

— А ты гораздо лучше осведомлена, чем я предполагал. Какой приятный сюрприз, однако, — он вырвал листок из блокнота и нацарапал на нём несколько линий, — Слушай сюда: от центрального сквера дойдёшь до первого перекрёстка, затем повернёшь направо. Там увидишь трёхэтажное серое здание… Разберёшься в моих каракулях?

— Разберусь, — Элис согнула листок пополам и спрятала в нагрудный карман.

— Завтра, в девять.

— Договорились, — Элис вежливо раскланялась и двинулась было к выходу, но, сделав шаг, остановилась и обернулась, — Почему всё-таки вы так уверены, что я приду?

— До встречи, — усмехнулся Феликс, — Не опаздывай.

Длинная и тонкая, как рапира, тень от шпиля городской ратуши медленно ползла по мокрой после дождя брусчатке. Дойдя до обозначенного на схеме перекрёстка, Элис остановилась и откинула капюшон: ливень закончился, и в разрывах туч мелькало солнце, по-утреннему ласковое и лучистое.

Без четверти девять.

Вот и перекрёсток. А вот и трёхэтажный дом на углу — наверняка тот самый. Элис скомкала ненужную уже бумажку, и хотела было запустить ей в мусорную урну, но в последний момент спохватилась и сунула улику в перчатку. Позже выбросит.

Здание стояло в лесах, поверх которых была натянута потрёпанная маскировочная сетка. Через прорехи просвечивала облупленная серая краска.

Ну и зрелище.

Что самое интересное, никакого намёка на двери.

Похоже было, что дом давно заброшен, и ремонтировать его никто не собирается. Она повернула во двор — та же картина: глухая стена. Ни окон, ни дверей, ни даже вентиляционных отверстий. Ага, должно быть, вход с противоположной стороны… Поворот, ещё поворот — и девушка с изумлением обнаружила, что стоит там, откуда только что ушла.

Секундное замешательство сменила торжествующая улыбка. Ну конечно! Пространственный карман, «Теория физического строения материи», второй семестр первого курса. Просто, как всё гениальное.

Сделав глубокий вдох, она прикрыла глаза и уставилась в одну точку. Чтобы разрушить иллюзию, ей нужно сдвинуть диапазон видимого спектра как можно ниже. Цвета померкли, словно на город внезапно опустилась ночь. Настроившись, Элис медленно двинулась вдоль фасада, стараясь не упустить из виду ни одной детали. Ага, есть!

Место состыковки двух участков пространства напоминало плохо склеенную панораму. Элис ухватилась обеими руками за края клапана на стыке, и что есть силы потянула в разные стороны. Карман услужливо развернулся, пропуская девушку вовнутрь, и заброшенный дом предстал перед её взором в своём истинном виде.

На пороге стоял Феликс.

— Доброе утро, — приветливо поздоровался он и, придерживая дверь, жестом пригласил девушку следовать за собой.

Они прошли по полутемному коридору и повернули в небольшую комнатёнку без окон, наскоро переоборудованную под кабинет: посередине стоял строительный верстак, игравший роль стола, стульями же служили деревянные ящики из-под кафельной плитки. На одном из них сидел Энтони, — когда Элис вошла в комнату, он улыбнулся ей и, привстав, кивнул на свободное место.

— Итак, Элисон Мейнфорд, — начал Феликс, усаживаясь за импровизированный стол.

— Только давайте без сентенций в духе «я знал, что ты придешь», — предупредила Элис, — Я здесь, потому что хочу задать вопросы и получить ответы.

— Ты их получишь, — заверил её Энтони, — Не сомневайся.

Элис аккуратно поставила локти на стол: получить занозу о необструганные доски было проще простого.

— Во-первых, почему здесь? Почему не в здании Департамента?

— Тебе нельзя было показывать туда дорогу, — строго сказал Феликс, — Ты ещё не приняла присягу.

Присягу. Вот значит, как.

— Вообще-то, я была там, — заметила она как бы невзначай.

— О, я осведомлён об этом. Крис рассказал мне.

— Крис?

— Агент Тайлер. Он руководил операцией по поимке крайне опасных преступников, когда появилась ты и смешала все карты. А ведь ребята готовились к этой операции два месяца! Агенты собирали сведения, рискуя жизнью.

— Извините, не знала, — съязвила Элис.

— Я тебя не виню, — поспешил заверить её Феликс, — Хотя, строго говоря, незнание не освобождает от ответственности.

Элис замолчала. В голове постепенно выстраивалась единая картина.

— Зачем мне ехать в столицу? — она сощурила глаза, — Ведь в Айзенбурге есть подразделение ДВР.

— В Грейстоуне, в головном отделе, куда больше работы. Нам катастрофически не хватает людей.

— И вы хотите завербовать меня? — уточнила Элис.

— Сгораем от нетерпения.

Она хмыкнула.

— Аргументы? Убедите меня, и, возможно, я прислушаюсь к вашим словам.

— Какой у тебя допуск? — вдруг спросил Энтони.

— Одна восьмая, как и у всех в моём возрасте, — Элис пожала плечами. — А что?

Феликс усмехнулся.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Элис, ты хоть отдаешь себе отчёт, что с твоими способностями оставаться преподавать в Академии — всё равно что удобрять октаниумом огородные грядки?

— У вас, я так понимаю, допуск побольше. Сто процентов, надо полагать?

— Угадала. Однако есть ещё кое-что, — Феликс перевернул руку, и Элис увидела у него ладони светящийся трилистник.

— Это же знак…

— Прямого подключения к эгрегору энергосферы, — закончил он с улыбкой, — Почти абсолютная сила.

— И никаких ограничений, — добавил Энтони, — Энергии хватило бы, чтобы сравнять этот дом с землёй.

— Спору нет, звучит заманчиво.

— Да, в жизни агента ДВР есть определённые преимущества. И отсутствие барьеров — одно из них. Впрочем, это продиктовано необходимостью: наша работа тяжела и опасна.

Энтони хотел что-то добавить, но Феликс поднял руку.

— Да, это так. Чем раньше ты узнаешь об этом, тем лучше. Твое согласие должно быть осознанным решением: случайные люди к нам не попадают.

— Я всегда чувствовала, что должна сделать что-то полезное для нашего мира. Что-то такое, за что мне когда-нибудь скажут спасибо, — вполголоса проговорила Элис, — Нет, дело здесь не в тщеславии: оно нужно тем, кто сомневается в себе и своих делах. Ведь когда ты понимаешь, что в твоих руках нечто действительно важное, то уже не смотришь на это, как на лёгкий путь к признанию и славе… Но я не могу бросить всё, над чем работала последние годы, тем более сейчас, когда я так близка к постижению истины.

— Никто и не говорит об этом. Если ты хочешь продолжить своё исследование, мы предоставим тебе такую возможность. Более того: наша работа тесно связана с ним.

— Даже так?

— Именно так, — Феликс придвинулся поближе к Элис и тихо произнёс, — Нам нужны такие, как ты, Элис.

Повисла пауза. Феликс, не отрываясь, глядел на девушку. Энтони отстранённо изучал потрескавшуюся краску на потолке. Элис молчала, обескураженная неожиданным предложением и сбитая с толку прессингом Феликса. От неё ждут ответа. Немедленно. Сиюминутно.

— Я все ещё ничего не понимаю….

— И не надо. Пока не надо. После поймешь.

— Но…

— Таковы правила. Их придумал не я.

— И всё же…

— Итак, твой выбор? — перебил Феликс.

Это был риторический вопрос. Элис подозревала, что Феликс ни секунды не сомневается, зная, каким окажется её ответ. При других обстоятельствах, вероятно, её выбор был бы иным, но в данной ситуации сослагательное наклонение было неуместным. Не было «другой» Элис и «другого» момента. Было «здесь и сейчас». Была пыльная лампочка под потолком, слегка раскачивающаяся на витом проводе, были необструганные доски стола, о который она всё-таки ухитрилась посадить занозу, был чёрный пластиковый колпачок от авторучки, который Энтони нервно теребил в руках.

Элис должна была принять решение. Прямо сейчас. И у неё не было времени на его обмозговывание.

Ответ её был твёрдым и лаконичным.

— Я принимаю ваше предложение. Я согласна.

Феликс удовлетворённо улыбнулся и протянул руку.

— Я рад, что ты с нами. Насчёт переезда можешь не беспокоиться. Мы с Энтони решим все вопросы, связанные с твоей перебазировкой в столицу. Да, и ещё одно: лучше, если об этом никто не будет знать.

Глава шесть целых четырнадцать сотых Курс на запад. Собственно, эта глава нужна лишь для круглого счёта

Стоило Элис переступить порог своей комнаты, как телефонный аппарат пронзительно задребезжал. Не разуваясь, она подошла к трюмо и сняла трубку.

— Леди Мейнфорд? Добрый день. Департамент воздушного транспорта. На ваше имя заказан авиабилет по маршруту «Айзенбург — Грейстоун», рейс номер девять. Пожалуйста, подтвердите бронь.

Элис чуть не подавилась воздухом.

— Дата?

— Двадцать второе июля, пять часов двенадцать минут по местному времени.

«Двадцать второе. То бишь, завтра».

— Пять утра?

— Да. Что-то не так?

— Нет, всё нормально. Подтверждаю, — хрипло пробормотала Элис, — Сколько я вам должна?

— Всё уже оплачено, — слегка удивилась трубка, — Удачной поездки.

Стараясь не наступать на светлый пушистый ковер, Элис скинула куртку, присела на краешек кровати и принялась расшнуровывать ботинки. Но не успела она справиться с одним из них, как телефон зазвонил вновь.

«Неужели так трудно позвонить напрямую на коммуникатор?.. Кстати, где он?..»

— Алло?

— Служба такси. Мне нужна… ммм… — трубка запнулась, видимо, размышляя, куда следует поставить ударение в её фамилии, — Мне нужна леди Элисон Мейнфорд.

— Я слушаю.

— На ваше имя забронировано такси…

— На завтра? Подтверждаю!

— Спасибо. Мы рады, что вы воспользовались нашими…

— А я-то как рада! Всего доброго, — почти крикнула Элис и торопливо нажала на рычаг.

Феликс сдержал слово, — он действительно взял все хлопоты на себя.

«И когда он только успел?!»

Элис придирчиво оглядела кавардак в комнате, который с большой натяжкой можно было назвать «творческим беспорядком». Ладно, это сейчас уже неважно, главное — побыстрее разделаться со сборами. Она вытащила из встроенного шкафа дорожную сумку и принялась складывать вещи. Благо, что шмоток у неё было не так уж много. За этим занятием её застал очередной звонок.

— Элисон Мейнфорд?

— Я в курсе, со всем согласна, всё подтверждаю! — раздраженно выпалила она, и уже собиралась бросить трубку, как та неожиданно заговорила голосом профессора Кингстона.

— Элис, в чём дело? Что случилось? Ты столько времени и сил уделяла своей работе, а теперь вдруг решила всё бросить и уехать? Право, я не понимаю. Я считал твоё зачисление в штат Академии делом решённым. Все приказы были подписаны ещё на прошлой неделе. Элис, ты — одна из лучших наших выпускниц. Я прошу тебя подумать…

— Мне жаль, — Элис постаралась, чтобы это прозвучало искренне, — Но я не могу ничего изменить. Теперь уже нет.

— Элис…

— Я всё обдумала и взвесила. Простите, профессор.

— И ты даже не останешься на торжественное вручение дипломов? Это ведь и твой праздник тоже. Неужели нельзя повременить с отъездом?

Элис промолчала, чувствуя укол совести.

— Ясно, — отрывисто сказал профессор Кингстон, — Документы будут высланы по адресу, указанному твоим… работодателем. Всего доброго.

Положив замолчавшую трубку, она шумно вздохнула и опустилась на стул. После разговора с профессором Кингстоном в душе поселилась тревога. Похоже, в рядах тех, кого она когда-либо разочаровывала, стало одним человеком больше… Ничего, переживёт как-нибудь. Элис поправила манжеты рукавов и вернулась к сборам: у неё не было времени рассиживаться.

К счастью, телефон больше не трезвонил.

Всё получилось слишком быстро и как-то скомкано, хотя этот день, пожалуй, был самым длинным днём в её жизни. Ей хотелось включить режим паузы, чтобы спокойно, не спеша всё обдумать и разложить по полочкам. Каждая минута была насыщена эмоциями и переживаниями, которых с лихвой хватило бы на целый год. Слишком всё сконцентрировано, — и оттого как-то неуютно.

Впрочем, чемоданное настроение всё же одержало верх над необъяснимой тоской.

Когда, наконец, её немногочисленные пожитки были собраны, Элис без сил рухнула на кровать, раскинув руки. Почувствовав, что всё равно не заснёт, девушка с неохотой открыла глаза. Ещё вчера она, ничего не подозревая, отправилась в полёт на воздушном шаре, а завтра рано утром — кто бы мог подумать! — переезжает в Грейстоун. Вот так просто: вещи упакованы, билеты куплены, такси заказано, дорожный плащ, постиранный и выглаженный, аккуратно висит на спинке кресла. Так просто, что даже как-то не верится.

Знойный день уже заканчивался, уступая место тёплому летнему вечеру. Заходящее солнце окрасило облака в земляничный цвет, на Роуз-авеню зажгли уличные фонари. Из открытого окна доносились брачные песни сверчков и сладковатый аромат магнолии.

Смеркалось, и всё вокруг стало выглядеть немного таинственно. Элис специально не стала включать свет: в сумерках было гораздо уютнее прощаться с прежней жизнью.

— Правильно ли я поступаю, подписываясь на это?

Вопрос повис в воздухе: кроме неё, в комнате никого не было. Кэтрин и Меридит ещё не вернулись с подработки в «Гелиос-Моторз», и девушка была этому даже рада: не придётся лгать подругам, куда она так внезапно намылилась.

Элис устроилась на подоконнике, свесив ноги на улицу. Она пила кофе и смотрела в окно, на чётко очерченный силуэт здания Национального архива на фоне пунцового неба. Мысли её витали далеко-далеко. Она уезжает.

Неожиданно перед ней мелькнула темная тень, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся фэрлингом. Глухо фыркнув, Лориан схватил её передними лапами, не забыв, впрочем, втянуть когти, и взмыл вверх. Описав круг, он осторожно отпустил девушку на конёк крыши, и сам уселся рядом.

— Лори, — Элис попыталась улыбнуться, — Думаешь, я о тебе забыла? Это невозможно.

Фэрлинг недовольно заворчал, глядя на неё с укоризной.

— Я уезжаю, Лори. Надолго. Не знаю, когда у меня будет возможность навестить тебя. Не люблю прощаться…

— Ты думаешь, что сможешь от меня сбежать?

— О чём ты? Здесь — твой дом.

— Дом фэрлинга — везде, где есть небо, — в подтверждение свои слов Лориан с чувством царапнул кровельную жесть, — Неужели ты решила, что я брошу тебя? Глупая.

— Так ты со мной?! — от радости Элис чуть не свалилась вниз.

— Я найду тебя, где бы ты ни была. Дождись меня.

Элис прижалась к его теплому боку, спрятавшись под крылом от ночного ветра. Так они и сидели до рассвета, глядя, как на востоке постепенно светлеет горизонт: хрупкая девушка и огромный мохнатый хищник.

Элис быстро шагала по просторному холлу аэропорта.

Усталость становилась всё ощутимее: бессонная ночь понемногу давала о себе знать.

Ничего. Ей предстоит пятнадцатичасовой перелёт: в самолете отоспится. От вчерашних сомнений не осталось даже тени: ставки сделаны, и будь что будет. Она приняла решение, и теперь уже ничто не в силах помешать ей.

Вот только её почему-то преследует ощущение, что она о чём-то забыла. О чём-то или о ком-то…

— Элис!!

Поскальзываясь на полированном полу, Роберт Вайденберг стремглав бежал к ней через зал. Резко затормозив, он потерял равновесие, и чуть не упал на девушку. Он выглядел взъерошенным, словно его подняли среди ночи с постели. Впрочем, принимая в расчёт, который час, данная версия вполне имела право на жизнь.

— Берти? — ахнула Элис, — Как ты узнал? То есть… — она смутилась, — Я не это имела в виду…

— Как узнал? — возмутился Роберт, — Я твой лучший друг! Почему ты не сообщила мне, что уезжаешь?

— «Почему не сообщила?» — настала её очередь возмущаться, — А где тебя носило все эти дни? Я полдня тебя набирала: проще до главы Сената дозвониться!

— Ох, прости… Просто я… Я вынужден был отлучиться по делам… Стив передал мне, что ты заходила.

— Вот-вот.

— Но как же так! — Роберт бессильно всплеснул руками, пробормотав чуть слышно, — Как же я не… Почему сегодня? Слишком рано… теперь мне точно крышка… — но, увидев, что Элис пытливо смотрит на него, он осёкся и виновато пролепетал: — Эээ… не обращай внимания.

— Думаешь, я не расстроена? — девушка его не слушала, — Думаешь, мне плевать на друзей? Да что ты вообще понимаешь!

Громкоговоритель монотонно пробубнил про объявление посадки. Звук эхом отразился от стен, создав невообразимую какофонию, из которой можно было разобрать лишь название пункта назначения. Элис подхватила сумку.

— Пора.

— Твой?

Она кивнула.

— Предложили работу в Грейстоуне?

— Что-то вроде того, — Элис постаралась уйти от ответа, — Слушай, Берт, если уж ты здесь, помоги с вещами, а?

Аэробус уже стоял на взлётно-посадочной полосе, белоснежный, как лебедь. Четыре треугольных крыла, под каждым — мощный пропеллер в металлической оплётке. Аккумуляторы до сих пор заряжались: дугообразная антенна энергоприёмника чуть заметно вибрировала.

— У тебя там что, кирпичи, что ли? — пропыхтел Берти, останавливаясь, чтобы половчее перехватить ношу, — Почему ты не сдала их в багаж?

— По весу это ручная кладь. А чемоданы в багаже.

— Ничего себе ручная!

У трапа они остановились.

— Выше нос, Берт. Что ты, в самом деле? В конце концов, мы же не навек расстаёмся.

— Чтоб тебя… — проворчал Роберт, — Умеешь же ты всё испортить!..

Элис бросилась к другу и обняла так, что у него хрустнули ребра.

— Пожелай мне лётной погоды. Путь неблизкий.

— Как прикажете, мисс.

Заработали двигатели, и волосы, наэлектризовавшись от магнитного поля, тут же встали дыбом.

— Сдашь экзамены — приезжай погостить, — Элис вскочила на трап и что есть силы замахала рукой, — Впрочем, не сдашь, — всё равно приезжай!

— Удачи, Мейнфорд! — крикнул Берти, — Она тебе ох как понадобится, — шёпотом добавил он, но из-за гула мотора девушка не расслышала его последние слова.

В салоне аэробуса было прохладно, и почему-то пахло жидкостью для мытья стёкол. Элис сверилась с билетом: ей досталось место в хвосте, у окна. Мысленно поблагодарив Феликса за предусмотрительность, она задвинула сумки под кресло, пристегнула ремни и уставилась в иллюминатор. Лопасти винтов вращались всё быстрее; аэробус оторвался от земли и бодро пошёл на взлёт. Здания и люди внизу становились всё меньше и меньше, и скоро взлётно-посадочная площадка скрылась в белёсой дымке. Набрав достаточную высоту, пилот выпустил закрылки и взял курс на запад.

— Уважаемые пассажиры, доброе утро, и добро пожаловать на борт, — раздалось из динамиков, — Понимая, что многие сегодня вынуждены были проснуться ни свет ни заря, мы не станем вам докучать бесполезной информацией, а дадим возможность выспаться в тишине. Можете отстегнуть ремни безопасности. Приятного полёта.

«Что весьма умно», — с одобрением подумала Элис, опуская спинку кресла в горизонтальное положение. Устроившись поудобнее, она закрыла глаза.

Айзенбург остался позади, земля — далеко внизу. Вокруг — голубые просторы неба, сверху — только облака и солнечный свет, а впереди…

Знать бы, что будет впереди.