Плата за власть

Эйден не ответил. Ему похорошело, и это настораживало.

- Что входит в состав того лекарства? - задал разумный вопрос принц.

Ситуация поднимала из его памяти воспоминания об эльфе и Сребролесье. Пожалуй, это было лучшее время за последнее время...

- Ха-ха! Твой вопрос весьма кстати, раб, - ответил смотритель. - Нафриб скажет тебе, не утаивая правды. В наших краях есть весьма замечательный вид ящеров... Саламандра - огненный змей. Эта тварь может изрыгать потоки уничтожающего огня, превращая врагов в пепел и прах. Но в то же время тварь обладает сильной регенерацией, которую предоставляет ее кровь. Кровь является ядом и лекарством в одном флаконе. Поэтому этот яд обладает чудесными лечебными свойствами. Но вместе с этим, яд остается ядом. Шанс смерти невероятно высок, но наградой является небывалое исцеление. Добыть его невероятно сложно, поэтому твое лечение и твоя покупка - дорогое вложение. Если ты его не оправдаешь, Нафриб прикажет Монтегу убить тебя.

Принц нарисовал в своей голове лицо Монтега. Безмолвный телохранитель, который был на рынке рабов. Вероятно, встреча с ним при определенных обстоятельствах всегда означала смерть.

- У тебя есть немного времени, чтобы отдохнуть, раб. Затем, я займусь твоим обучением. Ты обязан будешь вспомнить факты и знания, необходимые тебе в работе, - уже на тисмирском добавил смотритель Нафриб, выходя из комнаты.

Сразу после него двое рабов зашли в комнату и поставили на маленький столик у кровати еду и питье. Эйден посмотрел в дверной проем. У входа стоял тот самый негр - Монтег. Прислуга покинула комнату, а принц не стал терять времени и принялся за трапезу, обдумывая последние события.

***

- Его собственной персоной, Джаруб Аль Хаммурапи!

Все новоприбывшие рабы упали в ноги, боясь вновь прогневить охрану их хозяина. А особенно темнокожего громилу Монтега. Этот более жесток, нежели другие... Среди тех рабов, гнущих спину под лучами жгущего солнца, был и принц Эйден. Вот только от принца мало что осталось. Он был беженцем, пленником, а теперь он - безвольный раб.

Спину искажал огромный шрам, правая рука в районе ладони неприятно ныла. Боль продолжала импульсивно исходить из этого увечья, клейма раба... Древний знак на языке чародеев обозначал презренное слово - раб. И сейчас этот знак был заклеймен на тыльной стороне ладони. Обучение пронеслось перед глазами... В этот момент его мысли не могли собраться. Эйден был на грани до состояния полного морального и физического истощения, одной ногой в могиле. Скудная еда превратили его в ходячего мертвеца, скелета.

Но его излечила эта дрянь, яд саламандры - опасного существа пустынного края Юга. Невероятным образом семь дней, которые прошли слишком быстро, поставили его на ноги. Уход и сытная пища вместе со свежей водой довершили действие лекарства. А затем его учили, как следует себя вести при хозяине. Как говорить, куда смотреть, что делать... Вместе с этим проверяли на наличие знаний.

Впервые за столько месяцев он вспоминал факты, которые были давно выученные им в его башне, когда он сидел за древними книгами и черпал знания из старых свитков. История, география, математика и медицина. Все это он возобновлял в своей памяти, чтобы показать то, в чем Эйден действительно силен. Пока они не начали повторять тисмирский язык, проверяющий одобрительно смотрел на свою находку на рынке рабов.

Но потом принц начал вспоминать чуждый ему язык, выученный когда-то давно. Говорил Эйден на тисмирском с ужасным акцентом, к тому же некоторых слов он просто не знал. Но теперь практики у него будет предостаточно, потому что шансы на побег отсутствовали и это только удручало.

Синие знамена, на которых изображен тигр, выровнялись под порывом ветра, затрепетав. Двенадцать массивных носильщиков аккуратно поставили закрытую тканями повозку без колес. Они и не нужны были, ровно, как и лошади, потому что эту роль с легкостью выполняли рабы. Такой тип передвижения был признаком богатства и власти.

Чем больше было носильщиков, тем богаче человек. У обычного знатного лорда или же, по-местному, халифа, было четверо носильщиков, по двое на каждую сторону. У Хаммурапи их было двенадцать. Все постоянно твердили о его несметном богатстве и безграничной власти и Эйдена не могла не пугать встреча с тем, кто вряд ли был человечным и честным, как Аренор. И вот он вышел с этой странной 'повозки'. Эйден искоса поглядел на своего хозяина, почти не поднимая глаз. 'Раб не должен смотреть в глаза господину, иначе раб будет высечен при всех', - твердило одно из тринадцати негласных правил поведения раба.

Джаруб Аль Хаммурапи оказался невероятно толстым. Также он был лысым, чернокожим и бородатым. Массивный нос и грубые черты лица, низкий лоб и узкая полоса рта говорила о его родстве с другой нацией, но точно не с тисмирцами. Среди его народа, на удивление, было много рабов, которые выполняли тяжелый физический труд. Здесь их называли неграми и это только удивляло принца, как он добился такого положения в сообществе.

Хаммурапи жадно осмотрел свою покупку. Его глаза заблестели алчностью, а рот искривился в усмешке. По обоим бокам красного ковра находились рабы, изогнувшиеся в поклоне. Их хозяин горделиво прошел среди них, пристально поглядывая на каждого. Его взгляд бегло проглянул Эйдена, но внимания на того он особого не обратил.

Позади своего хозяина шли два воина, на которых сияли массивные доспехи, из-под которых выглядывала кольчужная рубашка. В руках они держали копья, а сбоку красовались кривые и широкие сабли, спрятанные в богато украшенные ножны. Их островерхие шлемы дополняли тканевые маски, которые оставляли лишь прорезь для глаз.

Двери во дворец Хаммурапи, который поражал своими размерами и южной красотой, открылись. Хозяин Эйдена и его телохранители скрылись в проеме, рабы тут же тяжело выдохнули.

- Можете встать! Теперь, когда хозяин оценил вас, вы должны будете служить ему. Все принимайтесь за работу, на которую вас назначили, да поживее!

Рабы тут же разбежались в стороны, словно армия муравьев. Эйден встал с колен и огляделся. Куда идти ему?

- Эй ты, быстро за мной. Хозяин хочет тебя видеть, - сказал на тисмирском Нафриб.

- Слушаюсь, превосходный, - ответил на его языке принц.

Превосходный... Так должен быть называть Эйден любого вольного человека, который обратился к нему по любому поводу. Любого, кроме хозяина. Своего хозяина нужно величать господином или величайшим. Если спутать, то можно получить десять ударов плетью. Если ты не понимаешь устои этого сообщества, то тут только рады на скорую расправу. Второе правило раба. Эйден покорно зашагал за смотрителем, оставаясь немного позади. Охрана, которая стояла по бокам от основного входа, открыла массивные двери ручной выделки. Взгляд ловил богатое оснащение громадных колонн, расположившихся по левую и правую сторону. Хитрые узоры переплетались на каждой колонне одинаково, создавая колоритный орнамент Юга.

Стены украшены коврами и зеркалами, а на потолках висели круглые светильники одной и той же формы, но сейчас в них не было необходимости. Сквозь громадные треугольные окна проникали лучи света, которые делали помещение еще более просторным, визуально увеличивая его. В конце длинной залы лежала огромная подушка, напротив которой стоял низкий круглый стол. В культуре тисмирцев трон был символом власти султана и только он мог на нем восседать. Другие же вынуждены были сидеть на полу, подстилая под себя подушки и перины.

Легкая поступь Эйдена и смотрителя отдавалась эхом в полупустой зале. Восседая на подушке, за своим 'гостем' пристально наблюдал Джаруб Аль Хаммурапи и его двое охранников. Он скрестил ноги и лениво брал различные фрукты из большой серебряной тарелки. На каждом пальце его руки красовался один, а то и два перстня или кольца с великолепными изумрудами, топазами и сапфирами.

Смотритель встал перед своим господином и упал в поклоне. То же самое повторил Эйден.

- Встаньте! Ты можешь идти, а раб останется здесь.

Смотритель поклонился еще раз и спешно вышел из залы, стараясь не навлечь на себя беду. Эйден слегка приподнял глаза, чтобы осмотреть своего господина. Вблизи он казался еще более толстым, нежели был на самом деле. Его вес, несомненно, переваливал за сотню, а то и больше.

- Я верю и надеюсь, что твои таланты такие, как мне их описали. Ты не разочаруешь меня?

- Никак нет, величайший! - негромко и неуверенно выкрикнул последнее слово Эйден, стоя на коленях.

Губы Хаммурапи изогнулись в лукавой усмешке.

- Что же, начинаю охотно в этом убеждаться. Присаживайся напротив меня, поговорим о твоих целях.

Принц встал и осторожно присел близ круглого стола идеально выполненной работы, на котором находились бокал с вином, и тарелка с фруктами.

- Итак, мой юный слуга, ты вынужден будешь вести очень и очень важные подсчеты. Моих денег, конечно, - играя бокалом и подняв глаза, сказал Хаммурапи на тисмирском. - Образованные свободные люди обходятся слишком дорого, в то время как образованный раб лишь одноразовое вложение капитала. Весьма выгодное, хочу заметить.

- Все верно, величайший, - безразлично подтвердил Эйден. Охранник в доспехах схватил рукоять сабли и недовольно глянул на раба, но Хаммурапи поднял руку, остановив своего воина.

- Понимаешь ли, раб, ты не должен был говорить без моего разрешения. За такое обычно дают десять плетей. Десять! Ты даже не представляешь, насколько это больно. Впредь веди себя достойно, но с тем же знай, что к особым рабам - особое расположение. Но в плане наказаний, поблажек нет и не будет, - промочив горло, приметил богатый господин.

Эйден сглотнул и помрачнел. Любое недовольство со стороны вольного человека приводило к жестокому наказанию. Он забыл третье правило раба.

- Ладно, перейдем к делу. Я отправляю тебя в Хеаллар. В начале ты поедешь со мной в Тисмир, а потом оттуда отправишься в назначенный пункт. Как я сказал, ты будешь считать. Вести подсчеты расходов и доходов, четко и однозначно. Затем, найдя причины больших расходов, ты будешь их устранять по мере поступления. Эта должность примерно приравнивается к должностям и обязанностям управителя по финансовым делам. Я понятно излагаю?

Новоявленный раб малозаметно кивнул и напрягся. Этот разговор был важным для него и теперь он стал понимать насколько тяжела была бы кара за провал.

- Теперь мне хотелось бы узнать о тебе побольше. Итак, ответь на мои вопросы, и ты свободен. Пока... Если я увижу ложь в твоих глазах, то тебя ждет наказание, которое тебе вряд ли понравится, - прищурившись, добавил Хаммурапи. - Расскажи о себе, раб.

- Меня зовут Ламберт. Я родом из Валиндора, - с трудом выдавливая из себя слова, неуверенно заговорил принц. - Моя семья отдала меня на службу к лорду Хелстрома Фааниру. Я занимал при нем должность советника, и он часто к ним прислушивался. Хоть я и юн, но толк в делах знаю.

Хаммурапи взял с тарелки какой-то фрукт и начал его жевать, больше вовлекаясь в процесс поедания пищи, нежели в рассказ.

- Весьма похвально, в таком случае. Столь юный и уже столь образован. Очень ценная находка.

- Затем в Хелстром прибыла орда, которая опустошила пригородные земли. Орки наступили неожиданно, быстро и мощно. Атака была слишком ретивой, чтобы дать серьезный отпор, поэтому орки и взяли так много рабов. После долгих дней перехода в страну песков, я сейчас здесь, у ваших ног, величайший, - продолжил Эйден.

Его господин безразлично кивнул, долив себе вина. Затем его настроение резко переменилось. На лице застыл гнев.

- Дай свою руку, - потребовал Хаммурапи.

Принц поднял взгляд и испуганно протянул руку вперед.

- Не эту! Другую, и ты знаешь, о чем я, - пригрозил тот.

Сердцебиение участилось. Эйден медленно и неуверенно протянул раненную правую руку, перебинтованную белым новеньким бинтом. Хаммурапи сощурился и затем одним броском сжал ладонь. Принц вскричал от боли, ожог еще не исцелился. Сорвав свободной рукой бинт, тисмирский богач сжал ладонь своего раба еще сильнее.

- Видишь это? Видишь?

- Да, мой господин! - закричав от боли, волнительно ответил принц.

Его лицо исказилось, кровь медленно начинала отступать от предплечья. Клеймо покраснело еще больше, приняв неестественный цвет. Хватка усилилась, богач продолжал давить своими огромными руками на его клейменную плоть.

- Ты должен помнить, что ты раб! Знай это! Повторяй это перед сном! Каждый день и каждую секунду! Ты моя собственность, а я твой хозяин. Предашь меня - и мучительная смерть не заставит себя ждать. Ты - мой! - делая долгие паузы, вспыльчиво орал Хаммурапи.

Ослабив хватку, чернокожий толстяк убрал свою руку.

- Вывести его в яму. Пусть запомнит этот урок! На этом наш разговор окончен, Ламберт!

Эйден держался за ладонь и беспомощно упал набок. Охрана спешно подошла к рабу и его подняли за руки. Принц пытался высвободится, мотаясь из стороны в сторону. Но сопротивление прервал мощный удар под дых. Воздух разом ушел из легких, началось небольшое удушье. Затем последовала боль, тупая, ужасная...

Принц устало и бессильно наклонил голову и смотрел вниз. Он слышал лишь шарканье его ног и свое тяжелое дыхание. Остальное сейчас не имело смысла... Послышался скрип засова позади, его выводили во двор...

***

Охранник, который стоял у решетки, перекинул ее ловким движением в сторону. Путь был 'свободен'. Эйден вновь собрался с силами, но их было недостаточно для должного сопротивления. Двое солдат сильно толкнули его в спину, кинув в яму.

Принц пытался схватится за решетку, но не смог... Вместо этого он ощутил чувство полета. Все в нем вопило об опасности. Мышцы заметно напряглись, ведь разум уже знал, чем это кончится. Закрыв глаза, он летел вниз, растворившись в темноте ямы наказаний. Полет длился меньше секунды, но для него он был бесконечным моментом, который заставлял трепетать от страха.

Торчащий камень больно задел плечо и Эйден перевернулся в воздухе, ударившись спиной. Послышался хруст - и волна боли прошла по телу. А затем он упал на дно ямы. Удар с землей оказался слишком сильным. Все тело стало сплошным местом поражения падением. Ноги, руки, живот... Если бы не вода, которая скопилась на дне ямы, серьезных увечий было бы не миновать. Всплеск воды был сильным и по грязной мутной воде пробежали волны, которые пробудили крыс. Твари заметались по сторонам, убегая от возможной опасности. Эйден громко застонал, пытаясь пошевелиться. Послышался гулкий звук скрежета металла. Решетка закрылась.

Эйден пытался пошевелиться, но толку от этого было немного. Ноги не слушались, поэтому он смог подняться лишь на руках и отползти к стене. На колене показалась ссадина, которая начинала наливаться кровью. Кожа приобрела красноватый оттенок. Дотронувшись до спины, принц понял, что травма тяжелая. Как только пальцы соприкоснулись с раненной частью спины, Эйден искривился, резко вдохнув.

Он так и остался лежать у стены, раздумывая о мести. Список был уже велик, никак не уменьшаясь с каждым днем. Придет день, и враги падут у его ног. Он наступит, рано или поздно. Именно в той яме, которая наполнена грязной водой и в которую палящее солнце направляло свое несносное тепло, Эйден поклялся перед собой дать отпор своим врагам.

Минуты томительно сменяли друг друга, соединяясь в самые долгие часы в жизни. Единственной отрадой являлось небо. Вглядываясь в него, Эйден вспоминал те веселые моменты своей жизни, которые были так редки...

Солнце находилось в зените. Кожу обжигали лучи тисмирского солнца. Обмывшись грязной водой, он обезопасил себя от обжигающего света. А затем наступила жажда. В горле пересохло, в голову лезли плохие мысли.

'Выпей эту воду!' - повторял рассудок.

Он устало смотрел на колыхающуюся поверхность грязной воды. Она разошлась волнами, после того, как в нее спрыгнула крыса из небольшой норы в углу. Сероватая тварь плыла в направлении к принцу. Он встрепенулся и ударил по влажной поверхности дна ямы, пытаясь отпугнуть крысу. Та, в свою очередь, недовольно запищала и сменила направление.

После этого случая он передумал пить ее, крысы были разносчиками самых ужасных болезней, которые оканчивались встречей с подземным царством Зехара или с небесными садами Келлары. Ни в одно из этих мест Эйден не спешил.

Жажда планомерно иссушивала тело. Сопротивляться было тяжелее с каждым несносным часом. Через прутья решетки все так же проходил знойный жар солнечного света. Первая половина дня приближалась к концу, но для принца прошла целая вечность. Слух обострился, тишина витала в воздухе. Послышался звук капающей воды. Капли стекали из какой-то трещины, каждый раз устремляясь вниз.

Эйден тяжело вздыхал, смотря на воду. Она была так близко, но в то же время рассудок еще сопротивлялся искушенному желанию. Говорили, что люди могут жить без воды три дня... Принц надеялся, что это правда. Соблазн питья велик. Нужно всего лишь нагнуться, и вода промочила бы горло и канула в желудок. Он раз за разом представлял, как пьет воду, как она течет в нем, утоляя невыносимое чувство жажды.

Огненный шар стал уходить с небосвода. Вторая половина дня... Он тяжело откинулся на каменную стену и вновь размышлял. Мысли были о вариациях дальнейших событий. Во многих принц погибал не самой лучшей смертью.

Перед глазами замелькали черные пятна. Эйден тяжело дышал, схватившись за сердце. Его слабый организм не выдержал подобных физических истязаний. Он дал сбой... Пошевелив головой, он избавился от накатывающегося наваждения, но помогло слабо. Все казалось, как в пьяном бреду или нереальном сне. Стены то отдалялись, то приближались. Началось сильное головокружение.

Затем последовали галлюцинации. Разные образы людей, их лица и их действия предстали посреди ямы, дно которой заполнилось водой. Они были прям перед глазами, словно сейчас разыгрывался спектакль. Воспоминания, наваждения, вымыслы и домыслы. Все перемешалось. Эйден задышал тяжелее. Он видел, как его брат падает с лошади, как отца пронзает снаряд, пущенный из арбалета, как Кель убивает Стирла, а затем эльфа закалывает в спину Игнар. Его брат ухмыляется, сидя на троне. А перед троном склоняется его другой старший брат - Эймар. Затем катится голова лорда Аламара - военачальника отца Лейна.

Затем видения перестали вообще соприкасаться с реальностью и их сюжет стал более химерным и бредовым, нежели был раньше. Драконы сжигали города, а великаны ломали горы. Орки сражались с эльфами, находясь под облаком стервятников. Маги воевали за артефакты, а вампиры множились среди людей, присоединяясь в армию тьмы.

Везде смерть, кровь, убийства и увечья. 'Мир жесток, - сказал отдаленный озлобленный голос. - Война ради войны, смерть других во имя мести и месть во имя справедливости. Бесконечный круговорот насилия, который остановится лишь со смертью всего живого'.

Трудно сказать, что это было. Размышления принца или его подсознание вспоминало цитату Лейна. Перед глазами заполыхал пожар. Все было настолько реальным, что Эйдену показалось, будто жар огня дотрагивается до его кожи. Языки пламени заполнили всю картину. Так горел мир, так горел Кронд. Бесконечная череда войны привела к разрухе и бедствиям. Везде смерть, везде тучи ворон и стервятников. Лишь они выигрывали в войнах...

Сознание провалилось в тьму, на этом мысли оборвались. Эйден уже не помнил, как его к концу дня подымают из ямы и подвешивают публично во внутреннем дворе. Подвесив за руки, он был как приговоренный к смерти. Хотя по его виду некоторые могли подумать, что он уже мертв. Ходили слухи о рабе, который невероятно необходим их новому господину и что он будет жить лучше других. Теперь бывшие жители Хелстрома увидели и убедились, что их суждения неверны. Сейчас этот 'особый' раб висел, как огромная тряпичная кукла, крепко привязанная к столбам.

Ужас застыл на глазах у всех безвольных слуг, кто видели эту картину. Они еще не догадывались, куда попали. О прошлой жизни крестьянина можно было забыть. Они стали рабами в Тисмирском султанате. Они попали в ад...

Кайлан гнал лошадь галопом так, что она уже с трудом стояла на ногах. Цоканье копыт по брусчатке отдавалось отчетливым стуком. Мимолетные и многочисленные люди, торговые караваны, телеги, набитые сеном, медленно брели по дороге. Длинный меч и его одеянье выдавали то, что он служит в войсках. Но люди все равно косо поглядывали на всадника.

Паладин все-таки забыл об осторожности, но не гнать коня он не мог. Чем медленней будет его передвижение, тем больше людей хорошо его запомнят. Это ему не нужно было, поэтому он спешил. Ромендаль был как никогда близок. Благо, военизированных отрядов он не увидел. Удача на его стороне.

И еще ближе было аббатство его учителя и наставника - Синмира. Оно находилось на возвышенном холме. С него весь город был как на ладони, поэтому строение могло превратится из храма Пелора в настоящую крепость, которую не так-то и легко взять штурмом.

Дорога расширялась. Все-таки он подходил к столице некогда могучей Валленарской Империи. Все, что было построено десятилетиями назад, не так уж сильно и ушло в небытие. Великие строения, дороги, города и замки - все это осталось стоять и по сей день. Некоторые города и вовсе являются эхом Золотой Эпохи, когда еще правили могучие чародеи и сильнейшие колдуны.

Ромендаль был построен в первом году начала летоисчисления. Вместе с возведением города началась Золотая Эпоха, веха правления Обсидиановой Империи. Белый Город пережил историю двух могучих держав, а вместе с этим и тысячу двадцать пять лет, наполненных как взлетами, так и падениями. Кайлан всегда радовался, когда бывал в Ромендале.

Но в этот раз его сердце защемила тревога. Он смотрел из-под капюшона на идущих и говоривших между собой крестьян, которые брели по основному тракту, держа в руках косу или стог сена. Как только они ловили на себе взгляд из-под капюшона, крестьяне умолкали. Жизнь на дороге бурлила и шла своим размеренным чередом. По такому количеству людей сразу было понятно, что этот тракт вел в столицу великой державы.

Этот факт был как козырем, так и плохой картой. Затеряться в толпе было легче, но чем больше людей, тем больше свидетелей. До этого Кайлана от присутствия людей спасала буря, которую путешественники и торговцы пережидали в Ромендале и близ лежащих поселениях.

Ветер дул в лицо, распрямляя плащ, в то время как лучи солнца обжигали спину. Кайлан избавился от назойливых мыслей и покрепче схватился за коня, сбавив темп. Дорога ответвлялась. Направо от основного тракта, по которому путешествие было одним удовольствием, пролегла небольшая дорожка. На развилке стоял дорожный указатель. Кайлан даже не стал читать его, он знал эту дорогу наизусть и добрался бы по ней с закрытыми глазами.

Загнанная и тяжело дышащая лошадь промчалась сквозь деревянный указатель. Стрелка прямо указывала на Ромендаль. А на другой, указывающей направо, нацарапали: 'Артленское аббатство'. Надпись тут же закрыло облако пыли, которое подняла кобыла Кайлана. Вороная тяжело задышала, поэтому паладин перешел на рысь, дав возможность отдохнуть своему скакуну.

Солнце, побывав в зените, стало опускаться назад к краю горизонта. Отдых пошел на пользу, потому что при иных обстоятельствах такое расстояние лошадь просто не преодолела бы. Затем Кайлан вспомнил сегодняшнюю ночь и его сердце запылало. Он не вернется... Слишком многое он пережил, чтобы просто исчезнуть и свалить свою обязанность на наставника. Здесь нужно поработать. Мечом или словом, пока неясно.

Дорога медленно поднималась вверх. Безмерная вспаханная степь резко сменилась растительностью. Невысокие деревья и густые кустарники стеной укутали извивающуюся змею-дорогу, которая вела к решению проблем Кайлана. Это его последний шанс. Ему некуда идти, ведь везде в пределах Селлатора он являлся беглым преступником. Иные бы отправились на Север или в Аэдор, отдалившись от проблемы. Но он не был одним из таких людей. Его сердце жаждало справедливости. И он найдет ее... Или сгниет в земле.

Остановив лошадь, Кайлан спешился. Допив воду в фляге и доев остатки пожитков, которые предоставила ему Хелен, он задумался. Недавние воспоминания заставили его тяжело вздохнуть. Затем он посмотрел в глаза своей верной кобылки.

- Ты служила мне верно. Благодарю тебя! Теперь отправляйся, куда пожелаешь. Весь мир перед тобой. Найди себе нового хозяина и служи ему, как служила мне. Вперед! - подогнав лошадь, сказал паладин.

Держа поклажу в руках, он смотрел, как вороная кобыла скачет по тому же пути, которым он дошел сюда. Было слишком опасно скакать на лошади, так как таким образом арбалетчикам не составляло сложности убить его, сидя в засаде. То, что здесь могли быть палачи, сомнений не было. Он знал их методы борьбы, что лишь давало ему преимущество. Конечно, предупредить заранее ромендальский отдел было посильной задачей, но устроить засаду за такое короткое время вряд ли они смогли бы. Но все-таки Кайлан решил не рисковать.

Невольно проверив наличие меча в ножнах, он скрылся под покровом листьев. Двигался он бесшумно и быстро, словно дикий зверь, выискивающий добычу. Только следы от ботинок могли выдать его присутствие. Даже птицы не летели прочь от неведомого гостя, а лишь на время замолкали, словно с интересом наблюдая за этим неведомым человеком.

После длительного перехода, Кайлан присел отдохнуть. Солнце уже пряталось за зеленой полосой деревьев. Разбив лагерь на холму, он не стал разжигать костер и выдавать свое присутствие. Раскинув спальный мешок, он уснул на влажной после дождя земле. Это был последний раз, когда он использовал этот спальный мешок. Следующий день должен стать решающим, ведь аббатство было рядом.

***

Спина неприятно ныла после длительного сна на голой земле в спальном мешке. Всю тяжелую ношу пришлось покинуть, чтобы идти налегке. Солнечные лучи касались верхушек деревьев, а те, в свою очередь, отбрасывали густые тени на землю. Ботинки Кайлана оставляли отчетливые следы на мокрой земле.

Он двигался все так же бесшумно, постоянно оборачиваясь на каждый шорох или звук пения птиц. За такое длительное время путешествий Кайлан стал лучше ориентироваться в лесу и приобрел необходимые навыки выживания и скрытности. Теперь он был лесом, он был в каждой его тени, в каждом порыве ветра и шорохе листьев. Конечно, ему далеко до легендарных эльфов, но теперь он чувствовал себя более уверенно, ровным счетом, как и в тяжелых доспехах на поле брани.

Наставник Синмир... Один из епископов, аббат Артленского аббатства и глава Алого Ордена, а с этим учитель и друг. Именно он с самого детства наставлял Кайлана и всячески помогал ему, ведь до становления в сан послушников Кайлан провел детство в этом месте. Эти годы были самыми яркими в его жизни, наполненные беззаботными воспоминаниями и мелкими проблемами, которые на тот момент казались непосильной ношей.

Кайлан приближался к крутому обрыву, который открывал отличный вид на древнее строение. Первые очертания аббатства начали показываться через покров листвы. Легонько отодвинув ветви кустов в стороны, паладин осмотрел храм. Он купался в лучах солнца. Огромный. По структуре похож на твердыню или крепость. Стоящий на холме, он возвышался сейчас над всем. Солнце всегда восходило над аббатством раньше, чем в Ромендале, и покрывало его утренним теплом. Теперь время перевалило за полдень, а строение оставалось быть таким же великим, покрытым ореолом тепла и света. Это место могло вселить надежду одним своим видом. Он так и стоял, молча смотря на башни и мощные каменные стены, пока не вспомнил свою истинную цель. Пора...

Позади послышался хруст. Такой звук может лишь издать разломленная ветка, на которую наступили. Бывший командор действовал быстро. Достав самострел, он резко обернулся и вытянул руку вперед, выжидая врага. Пять силуэтов мелькнули вокруг Кайлана. Его окружили, шанса на победу не было.

Из-под покрова деревьев и теней показались люди, одетые в красные плащи, которые скрывали кожаные серые доспехи. Их лица закрывали шарфы, открывая лишь глаза. В руках они держали натянутые луки. Кайлан не дрогнул, он лишь прицелился в голову ближайшего лучника.

- Не стоит, Кайлан. Мы - воины Алого Ордена. Синмир ждет тебя, - лаконично сказал тот хриплым голосом.

Паладин опустил самострел, а воины Синмира опустили луки.

- Конрад? Это ты? - осторожно спросил Кайлан.

- Это я, мой друг, - ответил старый воин и положил лук за спину.

Бывший командор крепко обнял своего первого учителя по фехтованию. Тот похлопал его по плечу и усмехнулся. Он тоже рад был видеть своего ученика. Тот мальчик, который когда-то не знал какой стороной держать меч отныне стал великим воином.

- Нам пора, время течет слишком быстро, - сказал Конрад.

***

Тяжелые двухстворчатые двери отворились. Два монаха стояли по сторонам, дернув стальные кольца. Кайлан вошел в слабоосвещенную залу и двери тут же закрылись. Долгожданная и вынужденная встреча. При иных обстоятельствах эта зала наполнилась бы смехом амбициозного юного командора, но сейчас она была наполнена лишь угрюмой тишиной.

По оба плеча от Кайлана расположились гранитные колонны, а впереди возвышался постамент феникса с раскрытыми крыльями. У его когтистых бронзовых лап находился небольшой каменный алтарь, на котором стояла простая, ничем непримечательная деревянная чаша. Свет освещал лишь правую сторону постамента. В сумраке теней у феникса был еще более хищный взор. Свечи издавали неяркое свечение, которое озаряло силуэт сидящего молящегося человека в красном одеянии. Он неспешно поднялся с колен, прервав молитву и повернулся, откинув капюшон. Кайлан упал на одно колено и наклонил голову вниз. Он не мог смотреть в лицо своего учителя, ведь сейчас паладин сгорал от стыда.

- Встань, сын мой.

Кайлан выполнил просьбу и посмотрел в радушное лицо учителя. Он постарел. На лице морщины стали более глубокими, а волос на голове было и того меньше. Борода стала длиннее.

- Наставник, я...

Синмир поднял руку, прервав речь.

- Я все знаю, Кайлан. Твоя операция. Твой побег и причину твоего появления здесь. Ты должен был разведать пограничные поселения и попал в засаду, после которой ты пропал из виду. Что произошло? Официальные версии не соответствуют реальности, в этом я уверен. Расскажи мне, будь добр. Ведь ты для этого здесь?

Кайлан растерял дар речи. Он не знал, что сказать, как начать говорить. Все это время он гнался за призрачной целью - попасть сюда. Все эти события, начиная от Чистилища Терамора и заканчивая центром Алого Ордена, вели к Синмиру, который должен помочь. Даже само присутствие Синмира в аббатстве было удачливой случайностью, ведь его здесь могло и не оказаться. Наивная и глупая идея, что один человек решит все проблемы. Так ли это?

- Все так. Я растерялся. Это единственное место, где прозвучит настоящая правда. Правда, полная лжи других, полная обмана и интриг, полная смерти других и убийств.

Гнев заставил вены вздуться. Дыхание участилось, тихий и размеренный голос Синмира прервал громкие речи бывшего бойца элитного отряда. Рассказ был долгим, насыщенным событиями и эмоциями. Поэтому Кайлан и Синмир сели на ступеньки у алтаря, чтобы все подробнее обсудить. Наставник прерывал рассказ лишь емкими уточняющими вопросами и часто одобрительно кивал, зная, что его ученик остался верен своим понятиям.

Конечно, некоторые детали пришлось опустить, потому что что-то хотелось оставить в секрете.

- Так я попал сюда, - устало закончил Кайлан.

Синмир выдержал длительную паузу. Паладин с надеждой смотрел в глаза наставника в поисках одобрения и помощи. Но на протяжении своей речи он не видел на лице учителя должного интереса или каких-либо других вспышек удивления.

- Ладно, время пришло. В ходе всех событий, ты обязан знать правду. Настоящую и горькую, поэтому прими ее, какой бы она не была.

- Что это значит? - удивленно спросил паладин.

'Он что-то знает. Или даже он знает все как было на самом деле. Истина лежит у его ног. Как было и доселе', - прозвучал внутренний голос в мыслях.

- Сейчас ты являешься незначительной деталью в игре довольно крупных фигур. В особенности, архиепископа Бенедикта. Твой отряд исконно и заведомо должен был погибнуть. Вместе с тобой.

Кайлан хотел было что-то сказать, но Синмир прервал его:

- Не стоит. Не сейчас... Давай я продолжу. Бенедикт придумал одну интересную мысль. Вызвать у народа возмущенные бурления, которые привели бы к настоящей и беспощадной войне. Войне за земли Севера. Княжество упадет перед мощью Ромендаля и тогда костры для грешников запылают вновь.

- Но причем здесь я?

- По легенде ты прибываешь в то приграничное поселение и тебя атакует отряд хускарлов. Негласное объявление войны, грабеж или обычный разбойный набег, неважно. Это означало бы, что элитный военный отряд атакован, а такое нельзя оставить просто так. Ты был лишь частью плана, расходный материал...

Кашлянув, он продолжил:

- Но тут вмешались сторонние силы.

- Культисты Лор-Таурона? - догадался Кайлан.

- Возможно. Факт лишь в том, что отряд элитного подразделения 'Вестники', который устроил на тебя засаду и вырезавший до этого все три поселения, был истреблен сам. Уничтожен темными силами, мощным колдуном, который находился в это время в этом же месте. Странное и роковое совпадения. Не находишь? Сам Пелор защитил тебя, Кайлан.

- Меня защитил, но не моих людей, - с горечью в голосе промолвил командор, вспоминая убитых товарищей.

- После отступления, ты пересек Лазурное озеро и появился у эльфов. Итак, ты попадаешь к ним в плен, еще одной силе, которая задействована в плане архиепископа. Он и на этот счет придумал мысль. Северяне объединились с эльфами, чтобы сразить нашу страну. Провокация ради развязки конфликта и новых завоеваний. Затем Аэдор, а там и Тисмир. Тогда империя воспрянет вновь, как феникс из пепла. И всем этим будет управлять один человек - Бенедикт.

- Это идиотизм!

- Но это может подействовать. Легенды оживают, а древние демоны восстают из Бездны. Мир меняется. И толчок для этого должен был дать ты. Но ты выжил, вернулся, когда должен был умереть. Твое существование рушит весь этот план, который так хорошо продуман хитрым правителем нашей державы, сын мой. Поэтому тебя должны были убить, но тебя спасли не по твоей же воле.

- Откуда у Вас такие известия?

- Весьма ценные новости, не считаешь? Их дал мне мой союзник вне пределов Анклава и Инквизиции. Бенедикт хотел провернуть этот план, а лишь потом известить остальных членов Анклава.

- Но зачем меня вызволил Марцелл? Какую роль я играю в его плане?

- Доподлинно неизвестно. Но он вел тебя в Ромендаль. Возможно, хотел совершить мощнейший обряд и уничтожить Анклав. А ты как никто другой знаешь эти места, ведь не каждый день у тебя в руках командор, на котором нет перстня. Как известно, такого не было довольно долго... До недавних дней.

Кайлан наклонил голову вниз и задумался. О своей дальнейшей судьбе и о жизни. Что ждет его - игрушку в руках у сильнейших мира сего, которую используют в своих целях? Наставник дал много ответов, но в также и преумножил острые вопросы, отгадка которых одновременно далеко и близко.

- Что мне делать дальше? Что? Скрываться до конца своих дней? Жить в тени страха и прятаться от приближающихся инквизиторов? Это не по мне! Я не могу жить в оковах, как некогда в темнице у эльфов или в Чистилище. Нужно что-то делать, противодействовать плану Бенедикта! Тридцать девять жертв не должны быть забыты.

- Тогда что же ты предлагаешь? Во имя Пелора, Кайлан, умерь свой пыл. Сейчас время все обдумать и поразмыслить. Если бы я знал об этой ситуации, я бы отослал твой отряд и туда отправили бы другой. Это все, что я смог бы сделать. Не больше... Иногда нужно идти на жертвы, чтобы получить большее. Смерть Бенедикта развалит страну и тогда все вернется на свои места. Вновь запылает огонь. Вот только он будет не священным. Это будет огонь Бездны, пожравший все наше достояние. А если страна потеряет и такого лидера, то его место некому будет занять. И тогда вся система развалится. Готов ли ты на такой шаг? Уничтожить все?

Кайлан посмотрел на своего наставника как на предателя. Его слова были какими-то чуждыми и звучали слишком вероломно. Он был прав, но вместе с этим такая развязка противоречила всему, во что верил сам Кайлан.

- Наставник, как вы можете такое говорить? Сколько жило обычных людей в тех поселениях? Дети, женщины, старики... Сотни. Вот ответ. Сотни людей умерли, чтобы разжечь войну, на которой погибнут тысячи. И Вы это поддерживаете? Глава Алого Ордена? Ордена, который защищает страдающих и нуждающихся? Мне больно это слышать.

- Кайлан. Я понимаю твое недовольство. Но нужно идти на компромисс. Таков мир. Он жесток, коварен и обманчив. Если мы не нападем первыми, то тогда нас атакуют самих. Пелор все видит и все слышит. Я не говорю, что эти методы правильны, но я вместе с этим открыто не выступаю против них. Иначе мы станет врагами не только Бенедикта, но и простого народа. И тогда Чистилище освятит наши души... Такой исход неприемлем, сын мой.

Молодой командор резко встал и повернулся к наставнику спиной.

- Мне нужно идти.

- На дворе сумерки. Куда ты пойдешь?

Паладин неровно задышал. Гнев пылал в нем, в каждой капле крови. Он хотел отомстить всем и каждому, кто повинен во всем этом. Здесь он нашел лишь убежище, нору, в которой можно скрыться от проблем. Но ему нужны были ответы, и он их найдет.

- Нужно время. Подумать. Я отлучусь в старую кузню на холмах.

Синмир лишь посмотрел вслед разгоряченному воину и покивал головой. Он знал, что будет дальше, но ничего поделать не мог. Другого выбора не было.

***

Кайлан стоял на холме и смотрел на горизонт, где раскинулся великий город Ромендаль. Ярко-красный круг солнца опускался вниз, поэтому огни столицы Селлатора зажглись на башнях и в пригородных зданиях, на высоких крепостных бойницах и замковых цитаделях.

Белый Город - неофициальное название столицы. Стены и каменные строения были возведены из мрамора - весьма дорогого камня, которого в тот момент было в избытке. Изначально Ромендаль строился для огромного количества людей, поэтому площадь, которую он занимает, невероятно велика.

Говорить о его зданиях можно бесконечно. Построенные больше тысячелетия назад, они стоят до сей поры, пока действует магия великих чародеев древности. Крыши в виде полусфер, небольшие окна и определенный архитектурный стиль каждого здания, которое невероятно вписывалось в общий фон, удивляли любого путешественника.

Сам город раскинулся в плодородной долине, на перепутье торговых путей. Небольшая река Вальрин, которая брала начало из подземных источников, делила город пополам, а при осаде река была источником пресной воды. Это один из немногих городов, в котором работал акведук, возведенный магами.

Кайлан восхищался красотой и силой этого места. Здесь он находил вдохновенье, поэтому часто приходил на этот холм в старую кузницу, чтобы поглядеть свысока, по его мнению, на величайший из всех городов Кронда.

Шанс смерти архиепископа Бенедикта, виновного в смерти его отряда невелик. Кайлан вероятно смог бы подобраться к нему, но хватит ли у него силы и терпения организовать убийство правителя? Ответа он не знал. Все упиралось в Бенедикта. Именно он объединял страну своим словом и делом, стремясь с Селлатором в светлое будущее под покровом Пелора.

Даже мудрый наставник говорит смирится с такой судьбой и оставить это. Но Кайлана терзали сомнения. 'Что даст месть? Радость? Облегчение? Или тревогу и разочарование? Смерть одного ничего не решит. Похоже, весь мир таков. Он погряз в обмане и лжи, интригах и борьбе за власть. Видимо, здесь нет места для правды или справедливости. Эти понятия лишь на страницах книг священников и жрецов, которые зачитывают отрывки из Книги Солнца, говоря об искуплении грехов путем прохождения через боль. Служба, которую я нес, была службой иллюзиям и пустым словам, подобным ветру. Пустота и бессмысленность. Потерянные годы. Я лишь выполнял приказы, не вдумываясь в их смысл. Сколько людей уже погибло во имя Пелора. А сколько их еще будет? Нет уж, достаточно! Я не буду продолжать круговорот смерти, пора уйти в тень. Вернутся к Хелен'.

Кайлан встал и спустился вниз, оставив вид на вечерний город позади. Он покинет прошлое и уйдет в беззаботное будущее с обычной размеренной жизнью, это лучшее решение. Спустившись, он проходил по узкой тропе, которая невероятно заросла травой. Кузница уже понемногу разваливалась. Трухлявые доски, казалось, с невероятным трудом держат удары ветра и жары. Стекла были побиты, поэтому здание продувало со всех сторон. Затем он посмотрел вверх и увидел облако дыма.

- Наставник! - крикнул паладин и перешел на бег.

***

Синмир слышал все. Крики, лязг мечей и дыхание смерти в затылок. Ему не скрыться, вестники не оставляют свидетелей. Решение принять смерть было спонтанным. Просто в один из моментов старый мудрец решил преклонить колено перед фениксом и прочитать последнюю из молитв Книги Солнца во славу Пелора. Ее читали перед смертью, когда тело умершего сжигали на костре.

Стоя на коленях, он молился. Губы еле заметно подрагивали в такт словам молитвы. Дверь позади отворилась. На землю упали два трупа монаха, которые охраняли главную залу аббатства. Послышались размеренные шаги нескольких людей, которые сливались в громкий такт уверенной ходьбы.

- Синмир, где он? - с укором спросил знакомый голос.

Глава Алого Ордена усмехнулся и встал с колен, повернувшись к собеседнику. Молитва окончилась.

- Рад видеть столь почтенных гостей в моем аббатстве. И где кто? Кто вам нужен?

- Не прикидывайся идиотом. Ты знаешь о ком я. Твой воспитанник и по совместительству преступник. Беглый командор, который завязал договор с силами некромантов. Кайлан! - вскричал Валдар Стервятник, снимая перчатки.

Позади Валдара стояли профессиональные убийцы из внешней разведки. Под покровом плащей скрывались метательные ножи и набор зелий. На безымянных пальцах красовались внушительных размеров кольца из двимерита. На поясах проглядывались ножны с мечами.

- Я не понимаю, о чем ты, Валдар. А даже если и понимал бы, то ответов ты здесь не получишь. Не в этом месте.

- Отлично. Тогда я тебе не подарю быструю смерть. Взять его!

Вестники сорвались со своих мест и оголили сталь. Синмир не мешкал и поднял руки вверх, громко читая молитву-заклинание. Бронзовый феникс запылал ярко-алым пламенем. Ослепительная вспышка моментально заполнила комнату, а затем все вестники свалились с ног. Их откинуло на несколько метров назад.

Валдар закрыл лицо руками и остался на ногах. Вместо кольца у него был мощный и массивный амулет, как у Гаптора. Синмир продолжил нападение, и его рука зажглась огнем. Поток пламени высвободился с ладони и направился в сторону главы внешней разведки.

Стервятник среагировал быстро и сделал кувырок в сторону. Горячее пламя неприятно обожгло щеку. Спрятавшись за колонной, Валдар достал небольшой флакон с фиолетовой жидкостью. Огонь продолжал танцевать по залу, его поток направился в сторону недееспособных агентов. Некоторые из них успели спрятаться за колоннами, другие отдались на растерзание огню. Громогласный размеренный голос Синмира даже заглушал рев алого пламени. Духовная молитва Пелору придавала сил. Валдар искривился в усмешке и кинул флакон под ноги епископа. Фиолетовая вспышка издала неприятное зловоние, поэтому все закрыли свои лица шарфами. Все, кроме Синмира.

Если на расстоянии десяти метров запах был ужасен, то для епископа он был смертельным. Воздух сжался в фиолетовой дымке. Слова давались тяжело, пока удушье не сковало Синмира. Он упал на пол, жадно глотая воздух и держась за горло. Дым, который соприкасался с кожей, оставлял ожоги и волдыри. Синмир хрипло задышал, повалившись набок. Его тело билось в конвульсиях, но сознание еще оставалось. Валдар шел медленно и уверенно. Позади стояли вестники с арбалетами в руках.

- Играешь в опасные игры, Синмир. Не тебе супротивится воле Пелора и воле Бенедикта, - сказал Валдар, хищно ухмыльнувшись, как обычно бывает после очередной победы.

Синмир умер в невероятных муках. Испарения яда жгли тело изнутри, забравшись в легкие. Лицо умершего епископа исказилось ожогами, а руки напухли до невероятных размеров.

- Сжечь тут все! Пора прекратить деятельность Алого Ордена.

Вестники пошли выполнять приказ, покинув залу. Прозвучал тревожный звон колокола. А затем он также быстро умолк. Тревогу поднять они все-таки успели. Валдар обернулся по сторонам, словно боясь поймать чей-то неодобрительный взгляд.

- Тебе это не пригодится, старик, - сказал он, сорвав амулет из двимерита с шеи мертвого епископа.

Положив его во внутренний карман, он посмотрел на хищного и грозного бронзового феникса, который с осуждением смотрел на происходящее. Стервятник покинул залу, весело посвистывая.

***

Артленское аббатство горело. Кайлан в первый раз видел, как плавится камень. Огонь был необычным. Это дело рук Инквизиции или палачей. А может и других элитных подразделений. Он опоздал. Упав на колени, он затерялся в себе. Бессилие вновь завопило в нем, как некогда в Сребролесье, когда у него на руках умер Толфдер.

У ворот повесели нескольких монахов. Их тела раскачивались из стороны в сторону в такт порывам ветра. А позади облако черного едкого дыма поднималось в ночное небо. Огонь пожирал Алый Орден и всех его членов. Еще одни жертвы политических интриг. Сотни ни в чем неповинных монахов, послушников и священников пали в неравном бою.

Держась руками за голову, он упал наземь и смеялся, как безумец. Еще пять минут назад он хотел оставить месть и уйти в покров ночи. Решение нашлось само по себе... Крыша одной из башен треснула и повалилась вниз. Треск дерева и звук разрушений пересилил крик одинокого паладина, который стоял на коленях и вопил от беспомощности и ярости.

Совладав с собой, он нервно задышал, сжимая в руках горсть земли.

- Теперь ты понял, что такое Селлатор? Кайлан хищно обернулся на голос и удивился. Он не ожидал увидеть его.

- Ты!!! Что, Бездна подери, ты забыл здесь, грязный ублюдок? - раздраженно выпалил паладин.

- Тебя, Кайлан. Ты мне нужен. Время ответов пришло.

Паладин встал на ноги и сплюнул.

- Что ты хочешь от меня, Марцелл? Что? Вновь игры? Интриги? Ложь? Хватит. Заткнись! Я не хочу ничего слышать.

- Ты не понимаешь, я могу помочь тебе.

Кайлан взревел и с разбегу повалил вампира. Сжав кулаки, он стал бить вампира в лицо. Еще раз и еще, пока костяшки не покраснели. Раны высшего вампира не регенерировались как обычно, к тому же тот даже не пытался дать отпора. Избитое в кровь лицо не выдавало никаких эмоций, кроме как, жалости?

Затем бывший командор встал и нервно сглотнул. Его руки затряслись. Марцелл достал платок и вытер кровь. Нос опух, а на щеке красовалась ссадина.

- А теперь время конструктивного разговора. Ты готов? - сказал он как ни в чем не бывало.

- Говори, только быстрее. У меня нет времени на пустую болтовню, - пытаясь издать безразличие, промолвил Кайлан.

- Тебе ведь рассказал Синмир о настоящем положении дел?

- Да. Откуда тебе это известно? Шпионы?

Марцелл усмехнулся.

- Тот тайный союзник, о котором он говорил - это я.

Кайлан поймал высокомерный взгляд вампира. Тот видимо не врал. Неужели его наставник сотрудничал с этим демоном?

'Что происходит?' - спросил себя в очередной раз паладин.

- Конечно, Синмир не знал кто я. Но мне пришлось любезно поделится с ним информацией, чтоб приобрести в необозримом будущем ценного союзника. Мне жаль, что он умер. Убил его не кто иной, как Валдар, носящий прозвище Стервятник. Они искали тебя, Кайлан. Вены на шее командора вздулись. Затем он сделал глубокий вдох и выдох. Нужно было успокоится, хоть его самые худшие догадки оправдались.

- Нужно подкорректировать историю Синмира. Ты не находишь? Итак, начнем-с. Во-первых, Ромус и другие мои колдуны не знали, что в то поселение заявится отряд вестников, уничтожающий своих же людей в самой безжалостной манере. Между провокаторами Бенедикта и моим людьми завязалось сражение. Выжил только Ромус. К тому же нечисть вылезла сама по себе, вместе с демонами. После смерти каждого колдуна выделяется мощный всплеск некротической энергии. Ну, тебе ли не знать...

Кайлан забегал глазами, вспоминая и создавая целостную картину событий.

- Они были там, чтобы потом пересечь озеро и отбить меня из плена эльфов. Остроухие сотрудничали с моим врагом и кинули меня в темницу за старые прения. Но тут появляешься ты, вместо Ромуса. Кого-кого, но тебя я не ожидал там встретить. Ты был тем, кого я искал долгие годы, а вот ты и сам появляешься передо мной, словно свалился с неба. Еще и это аномальное землетрясение, объяснение которому я дам тебе позже. И нет, это не работа Ромуса. Во-вторых, я высвободил тебя, потому что ты мне нужен. Идей у тебя мало и все они связаны с моей 'темной сущностью'. Плавно перейдем к тебе. Ты помнишь свое детство?

- Да. Меня принес Конрад в Алый Орден на попечение наставника Синмира. Я рос в приюте, здесь, а потом Инквизиция забрала меня на службу. Дальше, после Белегоса, я стал карателем. После нескольких боевых операций меня назначили командором и отправили в приграничные земли для моего первого боевого задания, где меня встретила нечисть. Дальше ты знаешь, я думаю, - презрительно сказал Кайлан Марцеллу.

Высший вампир не отреагировал на колкий выпад и продолжил:

- Тебя принес Конрад. Имя северянина. И твоя внешность. Тебе часто доводилось слышать, что ты не селлаторец, верно?

Паладин еле заметно кивнул.

- Именно я отдал маленького младенца Кайлана северянину-хускарлу, который мчался в южные края, убегая от расправы. Не только расправы над самим собой, но и расправой над тобой, мой милый друг.

- Это безумие. Кто хотел меня убить? И зачем? Ты лжешь!

- Если я лгу, то откуда у меня это?

В раскрытой ладони вампира лежал медальон. Конрад часто говорил Кайлану, что потерял ценный медальон, который передал ему его отец. Он имел сверхважное значение. Какое - старый вояка не говорил.

- Как он попал к тебе в руки?

- Я его забрал у Конрада, потому что Синмир мог узнать его предназначение. Он был мудр, но эту деталь упустил. С самого начала он заинтересовался тобой и этой вещицей. А потом Конрад его якобы 'потерял'. На самом деле я выкрал его.

- Чей это медальон? Что он значит? Я его видел лишь несколько раз в жизни.

- Это медальон последнего из крови берсерков, князя Севера - Утгарда, умершего девятьсот девяносто седьмого года от начала летоисчисления. И по совместительству, твоего отца. Кайлан был потрясен. Сейчас Марцелл говорил что-то совершенно глупое и немыслимое. Как? Почему? Вопросы роились в голове, потрясению не было предела. Он хотел что-то спросить, но выдавить из себя вопрос не смог. Это все объясняло. От начала его жизни и до этого момента.

- Тогда чего ты хочешь от меня? - спросил он ошеломленно.

- Чтобы ты воссел на трон Севера и объединил княжества, собрал войска и разгромил Селлатор, который угрожает всей цивилизации Кронда своей неутолимой жаждой власти во имя этого Пелора! Именно ты обязан это сделать. Право крови за тобой. Твоего отца убили, чтобы выполнить переворот во власти, ибо еще тогда он бросил вызов Турану и хотел отколоться от Империи. Но его предательски закололи, а Конрад, телохранитель твоего отца Утгарда, спас твою жизнь, когда я передал тебя ему в белом свертке из лап северных князей. Над тобой хотели учинить расправу и поделить власть, но ты исчез. И вот уже почти три десятилетия Север ждет тебя! Законного наследника, который склонит врагов у своих ног.

- Нет, этого не может быть. Это...

- Невероятно. Ты прав. Мало похоже на правду. Но это так. Ты можешь сколь угодно не доверять мне, но выбора только два, ты знаешь их. Умереть в одиночку, борясь против Бенедикта, или уйти со мной и править Севером, собрать армию и разбить войска Инквизиции.

Кайлан закивал головой. Вся история его жизни собралась воедино, в целостную картину, которая показывала его предназначение. Король... Вот кто он. Правитель целого государства. Но сможет ли он выполнить все, что потребуется? И зачем это Марцеллу? Какие цели он преследует? И почему они ехали в Ромендаль, а не пересекли путь через Сребролесье в Север?

Паладин изменился в лице и гневно спросил:

- Тогда что нужно тебе, вампир? Что у тебя за цель? Что ты хочешь от меня? Чтобы я нарушил клятву и заключил союз, предав свою веру и себя?

Марцелл выдержал упрекающий взгляд Кайлана и ответил:

- Моя цель - спасти Кронд.

Паладин засмеялся. Волк спасает овец. Это было немыслимо.

- Ты даже не знаешь, что происходит в эти секунды. Твоей цивилизации следует поберечь себя. Вы можете через год или два превратиться в рабов. Или будете истреблены друг другом, где верх одержит Селлатор и восстановит великую Империю... На костях тысяч людей. Я должен остановить это. Вместе с тобой.

- О какой угрозе идет речь? Зачем тебе это?

- Я не отличался кровожадностью и не убиваю ради забавы. Я пытаюсь сохранить положение сил. Наш враг силен и сейчас он набирает силу. Я не открою тебе все карты, если ты не пойдешь со мной. В противном случае наши пути разные. Выбирать тебе. Фундамент аббатства трескался и рушился. Из некогда древнего строения остались лишь обугленные стены и полуразрушенные башни. Дыма было столько, что он поднимался ввысь черной стеной. Кайлан посмотрел в огонь. В его глазах мерцали отблески пламени.

- Пелор не допустит союза с вампиром. Я не предам свою веру, никогда. Сейчас, это единственное, что у меня есть, - отрезал Кайлан. - Это противоречит писанию.

- Это противоречит логике! Вера не становится истинной только потому, что за нее кто-то умирает. Переступи порог своих суждений, уйди от себя. Чтобы победить таких противников, ты должен изменится, идти на уступки перед собой. Не передо мной, не перед другими людьми и даже не перед всеми старыми богами или твоим богом, а только перед собой! Все, мне некогда тебе втолковывать правду. Ты веришь лишь в то, чему желаешь верить. А я возвращаюсь в Детерок.

'Ты веришь лишь в то, чему желаешь верить', - прозвенели эхом слова Марцелла.

Он помнил эту фразу, которое выдало его подсознание на Обряде Посвящения. Но... Как он узнал об этих словах? Марцелл развернулся и пошел в сторону рощи. Кайлан остался стоять, сжимая кулаки. Тайный враг, резкие перемены в характере вампира вызывали сомнения. 'Лучезарный Пелор, дай мне знак, чтобы найти просвещение. Могу ли я пожертвовать твоими принципами и писаниями, ради светлого будущего, освещенного тобой или же твоя кара настигнет меня за неверное решение? Ответь! Что будет, если я останусь?'

Смотря в небо, он ждал ответа. Серебряный диск луны закрыла туча, которая скоротечно двигалась вперед. Звезды поглощались стеной черных облаков. Кайлан наклонил голову и еще раз все обдумал.

'Да будет так!'.

***

Кайлан шел по извилистой узкой тропе, которую он недавно и протоптал. В последний раз необходимо было посмотреть на Ромендаль. Кто знал, что будет дальше? Может, он никогда больше не будет стоять на этом холме и никогда не увидит вида ночного Белого Города? 'Столько смерти в этих нескольких месяцах. Раньше все было просто, выполняй приказ и служи Пелору. А теперь... Теперь неясно, кто твой враг и где он: за спиной или стоит впереди, закованный в доспехи. Союзники стали врагами, а враги - союзниками. Какой же я глупец!'

Пощупав медальон, Кайлан осмотрел его. Воистину великая реликвия. Отец... Он всегда считал своим отцом наставника Синмира. Хоть Синмир был седым стариком, но он заботился о Кайлане, как о своем собственном сыне. И вот его нет...

Блеснула изумрудная молния. Паладин тревожно посмотрел на небо перед Ромендалем.

- Что происходит? - спросил он сам себя вслух.

А затем случилось нечто ужасное. Воздух стал сухим и холодным. Ветер перестал дуть в спину, деревья больше не колыхались. Гробовая тишина накрыла своим пологом всю рощу. Кайлан встал на ноги и посмотрел в небо. Тучи сгущались и танцевали в круговороте.

Они кружились с невероятной скоростью, образовывая кольцо. Красные молнии танцевали в этом круговом вихре. Его скорость увеличивалась, а затем ярчайшая вспышка заслепила глаза Кайлана. Он мог поклясться, что ее свет разнесся по всей равнине Ромендаля.

Послышал громогласный раскат. Настолько сильный, что уши тотчас заложило. А затем земля содрогнулась и Кайлан упал на спину, прикрывая уши. Когда он открыл глаза, картинка перед ним блекла и ходила из стороны в сторону. Его оглушило. Он вновь посмотрел на небо. Кольцо ярко-алых туч кружило и создавало вихрь в небе. Из этого кольца в землю ударил извивающийся смерч цветом крови, который тянулся к самой земле.

Паладин присмотрелся. Это был не обычный ураган, это был вихрь, сотканный из душ. Стоял ужасный гул, производимый магическим бедствием. Затем гул всколыхнулся ужасным ревом. От него по спине Кайлана прошелся холодок. Из портала стали вылетать огромные крылатые твари, устремившиеся в сторону Ромендаля.

Белый Город проснулся. Колокола взревели, оповещая всех об опасности. А затем демоны налетели на поселение, круша башни и здания своими огромными лапами.

- Кайлан! Уходим отсюда, живо! - крикнул Марцелл.

Паладин тревожно обернулся. Он требовал ответов.

- Что, Бездна подери, происходит? - крикнул он, пытаясь перебить стоявший гул.

- Это портал. Другой высший вампир открыл его и призвал костяных драконов! Питаясь энергией душ в старых захоронениях, он держит связь между мирами! Сейчас тут все заполнится армией мертвецов. Уходим! Ты ничем не можешь здесь помочь! - протянув руку, кричал Марцелл.

Догадка пришла неожиданно. Другой высший вампир - вот о ком говорил Марцелл. И вот кто вызвал землетрясение в Сребролесье, когда они высвободились из темницы. Кайлан понял знак Пелора не так, как надо было...

Шло томительное мгновение. Вампир стоял с протянутой рукой, Кайлан колебался. Горизонт полыхал, небеса горели красным пламенем, а рев костяных драконов продолжал заполнять долину столицы. А затем он все-таки принял руку помощи, и они побежали сквозь рощу, как можно быстрее. Вампир вел его в неизвестность, пока они не оказались у старых развалин, в которых Кайлан играл в детстве. Руины представляли собой ровную площадку. Затем взор упал на руны, которые в юные года были лишь непонятными знаками.

Присмотревшись, он начинал вспоминать, где видел уже такую же площадку... 'Сребролесье! Оленеволк и храм, который телепортировал меня и Толфдера! Наследие эпохи магов везде'.

- Встань в круг! - потребовал высший вампир.

Небо разрезала ветвистая молния. Постоянный гул бил по ушам, кровавый вихревой луч раскрыл портал еще шире. Марцелл не стал долго томить и вонзил меч в землю, проговаривая заклинание. Затем он перевел взгляд на Кайлана. В ходе всех событий никто не заметил зеленый блеск на горизонте и сгусток света, который от земли поднимался к небесам, где и исчез из виду.

Бенедикт безмолвно смотрел со своей башни на город. Ромендаль пылал в пожарах. Разруха и смерть пришли вместе со странным вихрем и багровыми облаками, вызванными темными силами. Его гневу не было предела. Фростбейн показал свою мощь, дал о себе знать. Это вызов.

- Ваше Святейшество, мы не нашли Кайлана. После всех событий, я думаю стоит забыть о нем и Марцелле, - отчитался Валдар, стоя позади.

Вошел он тихо, без стука. Отойдя от окна, архиепископ сел в кресло.

- Забыть? Интересная идея у тебя. Занятно, весьма. А теперь объясни мне, Валдар, зачем высшему вампиру и командору карателей объединять свои усилия. Покушение на меня? Нет. Тогда саботаж. Но после выходки культистов это лишено смысла. И тут я подумал, а кто этот малец? Что ты знаешь о прошлом Кайлана? Глава внешней разведки сглотнул. Он знал много, но видимо, в чем-то он провалился. В голосе его повелителя слышался упрек.

- Почему ты не до конца проверил его прошлое? - кинув клочок пергамента на стол, закричал Бенедикт. - Ты! Лучший из всех людей, которые у меня сейчас есть, допустил такую глупую ошибку! Знаешь кто этот Кайлан, хм? Кто эта глупая фигура, которую я списал со счетов? Отвечай?

- Нет, - тихо ответил Валдар.

- Сын князя Утгарда, выживший после переворота на Севере, который устроил я, в девятьсот девяносто седьмом году.

- Не может быть!

- Может, Бездна подери! В том пергаменте вырезка из дневника Синмира. Он отгадал тайну маленького мальчика, которого на руках принес хускарл с Севера. Это мне доставил один из моих людей в стане Алого Ордена. Тут все просто, нужно лишь сложить детали единого паззла. Старик узнал об этом недавно, но ничего никому не сказал. Он держал это втайне и обдумывал дальнейшие действия. Судя по всему, нас ждал переворот власти, когда Кайлан вернулся бы из Севера во главе войска северян. Синмир все просчитал, но решил пока не рисковать и молчать об этом. Старика выдали сантименты, этот дневник... А теперь ближе к делу! Нужно ускорить выполнение плана. Начинаем войну.

- Но...

- Никаких 'но'. Последняя ночь все показала. Наша мощь под сомнением. Ее нужно показать, - исподлобья глянув на шпиона, спокойно сказал Бенедикт. - Объединим проделки северян и варваров Лор-Таурона, сравняем их в глазах народа с культом и эльфами, и соберем войска. Пора начинать войну.

- Слушаюсь, - ответил Валдар и развернулся.

- Стой. Что с Гаптором? Стервятник усмехнулся, но затем изменился в лице и с каменным выражением ответил:

- Его убил Марцелл. Нам нужен новый командир палачей. У меня есть один на примете.

- Нет, я сам его назначу. Таких людей, как Гаптор, единицы... Полезный был человек. Жаль, очень жаль. Ладно, теперь иди. Дверь захлопнулась. Бенедикт вновь посмотрел в окно.

- Пора начинать игру. Трон один, победитель один, а игроков много. Начнем, господа!

***

В горах дуло особенно сильно. Ветер в этот раз был мощнее обычного. Он пытался сдуть балахон с капюшоном, который носил страж границы. Тисмирский солдат размял ноги и вновь заходил по вышке. Факел он не выпускал из рук, ведь его точка была самой опасной и самой легкой добычей для контрабандистов.

Взгляд устремился вдаль. Ничего, как всегда. Ни один безумец не решил вторгаться в пределы Тисмирского Султаната, пересекая тайные тропы Южного Предела. Горы были прочной границей на страже Страны Песков. Затем страж пригляделся. Малозаметное движение времени заставило его крепче сжать факел и рукоять меча. В любой момент он может зажечь сигнал тревоги - стог сена. Тогда аванпост будет оповещен о вторжении.

Из пологого склона показались рога горного козла. Стражник расслабился. Ловко прыгая с камня на камень, он приближался к вышке. Солдат откинул факел с мечом и достал лук. Ужин был многообещающим. Приготовившись к выстрелу, он прищурился. Стрела готова была слететь с тетивы. Козел что-то заподозрил и остановился. Тетива тренькнула, но всполошенное животное отскочило в сторону и ушло восвояси.

Страж послал вслед животному проклятию и повернулся, чтобы положить колчан. Его ужасу не было предела, перед ним стоял обезображенный крупный человек в черном плаще.

- Плохой выстрел, даже для такого никчемного стрелка, как ты, - сказал Игнар.

Страж схватился за меч, но было поздно. Северянин схватил тисмирца и перекинул его через борт вышки. Тот с криком полетел вниз, а затем послышался глухой стук. Так трещал позвоночник и ломались ребра. Игнар усмехнулся и выглянул, чтобы посмотреть на свою 'работу'. На окровавленном камне, распластавшись, лежал страж границы между Тисмиром и Аэдором.

Стряхнув пыль с перчаток, Игнар повернулся в сторону Султаната.

- Я иду к тебе, Эйден. От меня не скроешься.

***

Бубны отбивали такт, пока струнные инструменты издавали мелодичные звуки, соединяющиеся в единую партию, создавая музыкальное сопровождение для оголенных танцовщиц. Факела хорошо освещали темную залу, которая наполнилась самыми различными людьми. В дворце Джаруба Аль Хаммурапи сейчас был праздник. Самые богатые гости собрались на великое пиршество. В это время Эйден лишь поглядывал на господ и кланялся в коленях, когда проходил очередной пузатый богач и рабовладелец. Затем его господин отпустил его, продолжая напиваться в кругу одних из самых влиятельных людей Султаната. Они были в столице этой ужасной страны.

Эйден, а теперь уже Ламберт подошел к балкону и посмотрел на ночной город Тисмир. Пальмы легко подрагивали от слабых порывов ветра. Город был тих, слишком. Это не нравилось Эйдену. Стража, закованная в сталь, охраняла спокойствие в ночных закоулках. В такое время ходить не дозволялось ни одному свободному человеку, помимо стражи и должностных лиц.

Остальные, нарушившие комендантский час, строго наказывались. О рабах не шло и речи - их убивали на месте, а потом платили компенсацию хозяину, даже если тот специально погнал свое имущество на улицу.

Музыка зазвучала громче, композиция сменилась. Танцовщицы задвигались быстрее и ритмичнее.

- Не так, как в Аэдоре, верно? - спросил Джаруб Аль Хаммурапи.

- Все правда, величайший, - безразлично ответил Эйден.

Его хозяин был пьян, от него несло дурным запахом. Единственное, на что сейчас он надеялся, так это на избежание наказания.

- Как же ты еще неопытен, Ламберт! - плеснув еще алкоголя, промолвил Хаммурапи.

- Что ты знаешь о этом мире? Что?

- Ничего, господин.

- Хватит! - ударив кулаком по перилам, сказал богач. - Говори по существу, парень. У тебя один из тех немногих моментов, когда тебе нужно быть собой, а не говорящей куклой. Понял?

- Д-да, господин, - взволновался раб Ламберт.

Принц Эйден уже постепенно уходил на второй план.

- Какие же все сволочи. Сообщество змей, которые постоянно отравляют друг друга ядом. Ложь за ложью. Но такова цена. За все надо платить, Ламберт. За все. Все в этом мире оплачивается. Разве не так?

- Я пока не ловлю полета мысли, господин.

- Ты просто слишком глуп и юн. Я тоже когда-то был таким, пока не познал истину, - повернувшись лицом к Эйдену, сказал тот с усмешкой на устах.

Раб пытался не выдать свое волнение, состроив невозмутимое лицо.

- Этот мир построен на купле и продаже. На продавцах и потребителях. Сам подумай! Ты тратишь время, чтобы построить дом. Также ты тратишь деньги, чтобы купить древесину или обожженный кирпич, чтоб его возвести. А деньги ты зарабатываешь тоже только по истечении срока работы. Все строится на твоем времени. Поэтому оно-то и стоит наибольше. Главное - это жизнь. Не пустое и бесцельное существование, а осмысленное движение к цели. Какой бы то ни было! И вот - дом построен. Теперь ты в нем живешь. Ты 'продал' свое время, а 'купил' удобство. Верно?

- Вполне разумно, господин.

- А теперь другая ситуация. Ты не обладаешь определенным навыком. Чтоб его приобрести, ты вновь 'продаешь' свое время и затем получаешь желанное. А после 'покупки' этого навыка, ты начинаешь его использовать в свое благо. Вновь новая 'покупка' ради 'продажи'. В этом все! Все строится на выгодах и инстинктах. Жадность, алчность и прожорливость! Все хотят 'покупать', но никто не хочет 'продавать'. Мир жалких потребителей, которые гонятся за материальными ценностями и не имеют собственной сути, состоя из тех ненужных предметов. Они - это их жалкие покупки: ненужные безделушки, наигранное счастье, которое основано на получении телесного удовольствия. И всегда всего мало. У брата будет все время больше денег, а у соседа красивее дом. Глупые людишки... Вот только одно они купить не смогут, нет... Время! Оно течет у них сквозь пальцы, как красный песок в пустыне Султаната. А затем смерть, конец и тьма. А может и свет, кто знает? А теперь подумай, Ламберт, почему выгодно быть богачом?

- Деньги 'покупают' многое из всего, что есть на этом 'рынке', - догадался Эйден.

- Верно. Все можно купить, кроме одного - времени. Вот истинная ценность. Ты сейчас скажешь о чувствах, людях и вере. Да что они значат? Ничего! Что, если любящий муж продает свою жену мне, чтобы купить скот и работников и этим гнусным способом наладить свою никчемную жизнь? Что, если наемники верны и преданны золоту, которое ты им платишь? Это тоже, своего рода, верность. А в первом случае? Золото пересилило любовь и семейные узы. Видишь? Любого можно купить. Важен лишь размер подкупа. А вера? Ты можешь дать человеку все, что не дали ему боги, тогда он будет верить только в силу денег. Храмы возводят деньги, а не боги. Золото правит людьми, но никак не боги. Они отойдут на второй план. Даже они бессильны перед жадностью людей. Даже они, Ламберт...

- А как же власть? Ее тоже можно 'купить'?

Хаммурапи пристально посмотрел на Эйдена.

- Плата за власть необычайно велика. Золото здесь играет роль, раб. Но не целиком, - отрицательно закивав, ответил пьяный богач. - Власть... Слово, от которого веет могуществом. С ее помощью тысячи тысяч людей объединяют в одно сообщество. Что для этого нужно? Деньги? Нет... Если дать людям все, что они захотят, они захотят большего. Тогда что, спросишь ты? Что нужно 'продать' на рынке жизни ради получения тобой власти?

- Не знаю, господин.

- Себя, замети тебя буря! Ты должен стать стервецом, которых не видывал свет. Ты должен стать хитрым, алчным, искать выгоду и давить на людей, подкупать их или вселять им ложную надежду. Ты должен объединить это глупое стадо ради одной призрачной цели на горизонте. Слабый правитель имеет незакаленный характер. Он пытается быть милосердным и добрым. Но что помешает убить мягкотелого ублюдка и занять его место? Ничто и никто. Ты будешь иметь власть над толпой, но позади тебя ножи будут заточены под удар в спину.

- Тогда как быть?

- Иметь каменное сердце. Забыть о жалости, о милосердии. Бывших врагов не бывает. Поэтому ты должен уметь вселить надежду в людей, или отобрать ее, вселив страх. Ты должен играть на чувствах людей, управлять ими целиком. Если нужно - идти на уступки, но лишь потом ударить сильнее в ответ. Или надавить тогда, когда нужно оставить так, как есть. Показать свое могущество, показать, что ты не падаль и не стервятник, а что ты зверь, который умрет лишь в огне своей пылающей и закаленной воли. Там, где политика и власть - нет места мягкотелости. Это еще один инстинкт человека. Владеть всем, что видишь, включая других людей. Ты 'продаешь' свои жалкие принципы, правду и справедливость, чтобы 'купить' могущество и власть, тесно переплетающуюся с паутиной несправедливости и всемирного обмана. Власть строится не только на войске или золоте, она строится, в первую очередь, на тебе - непоколебимом и искусном мыслителе. Времена великих королей-воинов остались в прошлом или существуют только у примитивных дикарей. Пришло время силы золота и возвышения интриг.

Эйден задумался. Аренор был честным и благородным. Отец был таким же. Лейн верил в справедливость. Но почему-то Дейгон их всех убил. Подкуп, ложь и заказные убийства сделали его брата принцем. При этом всем народ лишь обрадовался новой перестановке в борьбе за трон Валиндора. Пришло время платы за власть, пришло время 'продать' принца Эйдена. Он больше не принц. Он пока раб Ламберт. Но скоро наступит день - и король Эйден займет свое место в истории.

'Придет время - и даже Хаммурапи падет у моих ног'.

Звезды лишь угрюмо мерцали в небе, наблюдая за началом превращением наивного мальчишки в весьма опасного человека. Он пойдет на все ради мести и трона. Такова его плата за власть.