Планета отчаянья

25

В лаборатории и близлежащих помещениях все оставалось по-прежнему. Похоже, монстрам было недосуг заглянуть сюда.

«Странно, очень странно… будто и не уходили», — заметил про себя Хигс.

Занялись обследованием помещения — теперь в нем искали не притаившегося врага и не документы, проливающие свет на грязные тайны проклятой планеты, а просто проводили инвентаризацию: перепроверяли, что здесь есть и для чего это можно использовать. Вески ухитрилась обнаружить склад продуктов, — правда, через пару минут Ньют заявила, что давно знала о его месторасположении, так как им пользовалась. Нашлась и вода.

Вообще обстановка казалась почти раздражающе мирной, — будто и произойти здесь ничего необычного не могло, — и это тоже по-своему действовало на нервы. Выходило, что комплекс их обманывает, притупляет бдительность, ведь ни для кого же не секрет, что за «милые зверушки» ходят где-то рядом за относительно тонкими стенами. Перекинувшись парой слов на этот счет, Рипли и Хигс решили отвлечься от расслабляющего покоя комнат. Впрочем, и без этого оружие проверять было надо: как-никак оно было главной гарантией если не безопасности (о какой безопасности здесь вообще могла идти речь!), то во всяком случае — возможности постоять за себя и хотя бы погибнуть с честью.

Собрав всех около большого лабораторного стола, Хигс разложил на нем все уцелевшие боеприпасы и оружие, за исключением личного оружия (Вески вообще предпочла спрятать свой пистолет с разрывными пулями подальше).

Автоматические винтовки, ленты, коробки и магазины представляли собой довольно внушительное зрелище. Все же человеческий ум всегда был горазд на выдумки относительно приспособлений для уничтожения себе подобных — и не подобных.

Матово поблескивал металл и пластик винтовок.

Тем не менее, несмотря на солидный вид, при ближайшем рассмотрении оказалось, что большей частью оружия воспользоваться не удастся: даже неспециалист мог заметить большие или меньшие поломки. Когда со стола было убрано все лишнее, Рипли озабоченно спросила:

— Это что — все что у нас осталось, да?

— Да, все, что осталось, — подтвердил Хигс, слегка разводя руками. — Все остальное разбито вдребезги…

«Вдребезги…»— эхом отдалось в мозгу у стоящего неподалеку Хадсона. От любого разговора на эту тему его мутило, и он старался держаться подальше. От этого выходило только хуже: отойти далеко и остаться одному ему было страшно, — как знать, в какой момент эти твари сюда доберутся?! — а находиться в комнате и ничего не слышать было и вовсе невозможно.

Для того чтобы хоть как-то отвлечься, Хадсон затребовал у компьютера техническую документацию и тупо смотрел на нее, стараясь понять, хотя бы на каком языке она написана.

Ему не удавалось даже это.

Ньют заглянула Хадсону через плечо. Его занятие показалось девочке скучным, и ей ничего не оставалось, как подойти поближе к группе остальных взрослых и разглядывать в щели между их телами разложенный на столе арсенал.

— У нас четыре винтовки, — подводил итог Хигс, — и четыре магазина на каждую…

«Четыре винтовки на восемь человек», — подсчитал Берт.

«Четыре винтовки на шестерых», — Рипли исключила Ньют и чуть живого лейтенанта.

«Четыре винтовки на троих… не так уж мало, хотя все равно дело дрянь, — по-своему подвела итог Вески. — Если добавить сюда Белоснежку, — на четверых…»

Ей и в голову не пришло включать в расчет робота или представителя Компании. Берт был для нее просто штатским, точнее, штатским начальником, то есть существом, ни на что серьезное не годным. С такими, как Берт, всегда нужно было носиться, как с малыми детьми, — говорил весь ее прежний жизненный опыт.

«А неплохо бы и мне прибить кого-нибудь из этих чудовищ», — с любопытством изучала винтовки Ньют. Эти люди, претендующие на то, чтобы стать ее друзьями, относились к такому убийству как к норме, и даже как к своему долгу. Кроме того, даже во всех сказках, из которых, по словам тех же взрослых, нужно было всякий раз извлекать мораль для практической жизни, чудищ тоже убивали, и это более чем одобрялось. Так почему бы ей не попробовать сделать то же самое? Вот было бы здорово!

— На каждого — не так уж много… — закончил свою мысль Хигс. — Дальше: у нас есть пятнадцать гранат М-4, — он поправил на столе маленький цилиндрик.

«Ух ты… неужели это и есть граната?» — уставилась на него Ньют. Граната лежала у самого края стола.

Стоило только протянуть руку…

Головастик подалась вперед, и маленькие пальчики сжали заветную «игрушку».

Ну, теперь она покажет этим чудищам, как нападать на людей!

— Не трогай, пожалуйста, — одернул ее Хигс. — Это опасная штука.

«Можно подумать, я этого не понимаю», — укоризненно посмотрела на него Ньют и вернула гранату на место.

Со взрослыми лучше не спорить.

Проще улучить момент и сделать все по-своему.

— А это что, единственный огнемет? — указала Рипли на еще одно орудие убийства с тяжелой на вид приставкой и толстым стволом.

— Да, — подтвердил Хигс. — Единственный работающий. Другой поврежден, третий… даже не знаю.

Он замолчал. Может быть, об оружии можно было сказать еще что-то, но что именно, он себе не представлял.

«Да, и это все при том, что станция в любой момент может взлететь на воздух… Интересно, как можно высчитать, сколько осталось? — вспомнила Рипли. — Надо будет спросить у Бишопа. Хоть он и робот, но в этом он должен, просто обязан разбираться. И еще — стоит ли говорить об этом остальным? Хадсон не выдержит, это точно… Да и стоит ли раньше времени тревожить людей? И без того им несладко…»

— Как скоро мы можем ждать спасательную экспедицию? — спросила она вслух.

— Что? — не понял резкого перехода на другую тему Хигс. — Вы что-то спросили?

Рипли кивнула.

— Да. Я спросила, на сколько мы должны тут задержаться, чтобы за нами выслали спасательную команду?

— Семнадцать дней, — ответил Берт и осекся. Цифра напугала его самого.

«Семнадцать… но за сколько времени реактор придет в полную негодность? Сколько нам осталось РЕАЛЬНЫХ дней? Два? Или всего пару часов?»

— Семнадцать дней? — подпрыгнул на месте Хадсон. Ему показалось, что он ослышался. Да не может такого быть, это шутка, сумасшествие! Какие еще семнадцать дней! Издевательство какое-то… — Вы психи! Я не собираюсь участвовать в вашем параде, мы здесь и семнадцати часов не продержимся!

Последние слова прозвучали почти как нечленораздельный вопль. Глаза Хадсона вышли из своих орбит, челюсть снова заходила из стороны в сторону.

"Какой он чудак, — посмотрела на него Ньют, выискивая удобный момент, чтобы стянуть гранату. Хигс не спускал с оружия глаз, и ей пришлось пока удовлетвориться лежащей поодаль каской Хадсона. Каска налезла девочке на глаза и все время сползала, зато чужие голоса отдавались в ней по-особому гулко, и это было забавно. Ньют подняла голову Кейси и подмигнула ей: посмотри-ка, как браво я выгляжу!

— Хадсон! — резко закричала на снова впавшего в истерику десантника Рипли. — Хадсон! Посмотри на нее, — ее палец указал на Ребекку. — Эта девочка продержалась здесь куда больше семнадцати дней! Одна, без оружия и без вашей специальной подготовки… — Хадсон замолчал и слушал ее, поэтому Рипли сбавила тон: — Правильно, Ньют?

Ньют улыбнулась и отдала честь замурзанной ручонкой.

— Так точно, сэр! — звонко и четко прозвучал бодрый детский голосок.

— Что это за детский спектакль? — ошалело вытаращился на нее Хадсон.

Его покинули последние сомнения в том, что весь мир сошел с ума.

Семнадцать дней в этом аду, теперь какие-то дети…

— Хадсон, прекратите истерику! — Рипли запнулась, решая, чем можно угомонить этого психопата хотя бы на некоторое время. Лучше всего — запрячь его в какую-нибудь полезную работу. Но — в какую? Что нужно? Забаррикадировать, запаять двери, но сперва… Конечно, пусть он этим и займется. Твердым командным голосом она продолжила: — Слушай, ты нам нужен, и мне надоела эта вот твоя… ерунда. Так вот… — Рипли остановилась, чтобы придумать наиболее удобную формулировку приказа, — ты должен каким-нибудь образом раздобыть чертежи. Чертежи всей конструкции, всего комплекса. Мне совершенно неважно, как ты их достанешь, но я хочу знать все. Расположение воздушных шлюзов, электроканалов, подвалов, все ходы и выходы из комплекса. Мы должны тут забаррикадироваться, и у нас мало времени. Ты все понял?

— Да, — буркнул Хадсон. Приказ действительно несколько отрезвил его, зато порядком озадачил Берта.

«Она что, тоже тронулась? — спросил он про себя. — Разве мы не вместе разбирали по плану, где находятся колонисты? Куда он мог деться? Нет, это у нее что-то с головой».

Рипли заметила его изумленный взгляд и жестко усмехнулась. Пусть думает что хочет. Главное — пристроить Хадсона. Чем больше он будет занят, тем меньше времени у него останется на истерики и панику.

— Хорошо. — Рипли снова повернулась к Хадсону. Похоже, с ним все в порядке…

— Ладно, я пошел искать. — Приказ Хадсона вполне устроил. Это было дело, и дело нужное. Кроме того, разве это не выход? Может, этим тварям еще и не удастся прорваться.

«А она молодец, — подумал о Рипли Хигс. — Прирожденный руководитель. Здорово же она его обломала!»

— Хадсон, — негромко позвала Рипли, когда он уже повернулся, чтобы идти к главному пульту управления.

— Что еще? — обернулся Хадсон.

— Главное — не психуй.

Хадсон вздохнул.

Дожил, называется: кто попало имеет право делать ему такие замечани я… И самое обидное, — она права.

«Бедняга Хадсон», — подумал ему вслед Хигс.

Увидев, что он смотрит в другую сторону, Ньют снова потянулась к гранате.

Хигс оглянулся.

Рука Ребекки тотчас вернулась на свое место.

«Во всяком случае, я тут ни при чем», — заявляло своим невинным видом ее личико.

До сих пор молча наблюдавший Бишоп повернулся к Рипли. Его брови ходили вниз и вверх, складки гуляли по лицу.

Если бы Бишоп был человеком, выражение можно было назвать удивленным.

Для робота эта мимическая игра обозначала беспокойство.

— Я буду в лаборатории. — Спокойный голос резко контрастировал с прыгающими бровями и подергиванием уголков рта. — Проверю состояние Гормана и продолжу анализы.

Как ни странно, он обратился именно к Рипли.

«И этот не в порядке… ну ничего, с ним-то я всегда могу разобраться», — отметил про себя Берт.

Для него все складывалось замечательно. Если забаррикадироваться, внешней опасности можно не бояться, а здесь, в лаборатории, есть чудесные живые экземпляры этих уникальных животных. Теперь главное — найти, с кем можно договориться. Пусть только все успокоятся.

Хигс, конечно, солдафон, но сейчас главный не он, — эта женщина. А она уже один раз приняла подачку от Компании, согласившись лететь сюда. Значит, ее можно будет подкупить или уболтать еще раз. Ему не привыкать заниматься такими делами!

Рипли сейчас авторитет, раз даже искусственный человек это признал. Что ж, с ней и придется поладить. Во что бы то ни стало.

— Хорошо, займись этим, — ответила Рипли Бишопу.

«Ну-ну», — сказал себе Берт.