Пираты «Грома»

7. НА АБОРДАЖ!

Я ознакомился с бортовым журналом и чрезвычайно удивлен, что вы вообще еще живы, – заметил Звездный Орел, направляя "Гром" к базе. – Я думал, что не уцелеет никто, кроме Нейджи, но вот вы все живы, а Нейджи умер.

– Кстати, о Нейджи, – обеспокоенно спросил Ворон. – Ты слышал эти речи умирающего. Что ты о них думаешь? Это правда?

– Кто знает? Насколько я могу судить, он был во всех отношениях обычным землянином, но ведь это можно и подделать. Для трансмьютера атом – просто атом, а молекула – просто молекула. В свете этого замечание насчет последней жертвы выглядит довольно личным.

Ворон кивнул:

– Да, мне тоже показалось, что он как-то странно об этом сказал. Словно сам испытал это на собственной шкуре. Так что в прошлом Нейджи вполне мог быть таким созданием, о которых мы даже не слышали. Не исключено, что на самом деле ему были глубоко отвратительны все люди, что земляне, что колонисты, но процесс этот односторонний, вот он и застрял на всю жизнь в облике чудовища, обреченного жить среди чудовищ. Черт, да ведь это значит, что, по сути, никому нельзя доверять полностью! Я-то думал, что нам достаточно одного Сабатини, а теперь мне говорят, что моя собственная мамаша вполне может оказаться трехголовым осьминогом с Большой Медведицы!

– Такая опасность существовала всегда, – лукаво подтвердил пилот. – Однако главная проблема не в этом. Предположим, что Нейджи действительно был представителем – и возможно, даже не человеком – того таинственного врага, с которым сражается Главная Система. В таком случае мы автоматически превращаемся в его тайных агентов. Отсюда возникает вопрос, служим ли мы спасению человеческой расы или наоборот.

– Интересно... Продолжай.

– Очевидно, что до тех пор, пока существует Главная Система и действует ее основная программа, они победить не могут. Во всяком случае, окончательно. Если даже они захватят несколько планет. Главная Система, не задумываясь, пожертвует ими, чтобы спасти остальные. Но если цель чужаков сугубо захватническая, то в каком положении мы оказываемся, устраняя единственное, что стоит у них на пути?

– Терпеть не могу вмешиваться, – сказала обычно молчаливая Вурдаль, – но вы оба упустили из виду действительно главный вопрос. Если они сумели создать Нейджи и внедрить его в самое сердце Службы безопасности Мельхиора, то зачем им связываться с нами? С таким же успехом они сами могут собрать эти кольца.

– Я уже размышлял об этом, – ответил Звездный Орел. – Несомненно, что по какой-то причине это для них невозможно. И дело тут не в ущербности технологий или недостатке добровольцев. Вполне вероятно, что Козодой прав и причина кроется в природе программного ядра Главной Системы. Некий момент, который позволяет попытаться только людям.

Ворон помотал головой:

– Не проходит. Чего же тогда Главная Система до сих пор не обнаружила, что Нейджи – это вовсе не Нейджи? Все это очень подозрительно. И как-то бессмысленно. А эта болтовня об игре и правилах, словно бы Творец и Отец Демонов играют нами в шахматы, а победитель получает все. Не нравится мне это. Я боюсь. Вурдаль залилась смехом:

– Просто не верится! Ворон, великий циник северных равнин, ударился в мистику! Итак, мы лишь пешки во вселенской игре Бога против Дьявола! Ну, если Бог – это Главная Система, то я на стороне Дьявола!

Ворон смущенно покачал головой:

– Возможно, дорогая, ты знаешь меня не так хорошо, как тебе кажется. Прежде всего я кроу. Примитивный, так сказать, индивид. Может быть. Козодой сумеет найти смысл. У него лучше чутье на всякие тайны, и он умеет видеть историческую перспективу.

– Ситуация вынуждает нас действовать, – вмешался Звездный Орел. – Я надеялся сохранить нашу базу еще на месяц или два, пока не закончу обновление "Грома". Но раз поблизости столько Валов, я думаю, лучше всем собраться на борту.

– Как мы и хотели с самого начала, – заметил Ворон. – Именно ты уговорил нас отправиться в эту чертову дыру.

– В то время это было необходимо. "Гром" был совершенно не приспособлен для нормальной жизни и работы, а без верфи мне пришлось перестраивать его по частям с помощью целой армии роботов и при непрерывном использовании трансмьютеров. Но теперь, раз нам необходимо скрываться, я почти готов устроить вас на "Громе". Основная работа уже сделана, а когда я получу достаточно мурилия, чтобы запустить большие трансмьютеры, закончу остальное.

Айзек Клейбен вздохнул:

– Что касается меня, я буду рад избавить это местечко от своего присутствия. Мне не терпится добраться до моих файлов и продолжить исследования. У меня там много такого, что может пригодиться всем нам.

Козодой был настроен иначе:

– А я, честно говоря, не в восторге. Эта планета красива, и здесь много загадок, которые хотелось бы разрешить. Например, эти темные существа в океане и деревья на острове. Кто их посадил? А главное – зачем?

На маленьком истребителе они слетали туда и обнаружили искусно возделанный фруктовый сад. Но полив был естественным, и посадки, видимо, уже давно никто не посещал. В густой траве торчали резные идолы со свирепыми физиономиями, очень похожие на демонов в представлении хайакутов. Вокруг лежали камни, покрытые темными пятнами, – грубое подобие жертвенника. После этой единственной попытки исследования атмосфера в лагере, и без того достаточно напряженная, накалилась еще больше.

Хань уже возвратилась к норме. Танцующая в Облаках сшила ей специальный мешок, чтобы носить ребенка, и теперь она почти не расставалась с малышом. Хань дала ему традиционное китайское имя, но, видя, с какой неожиданной силой он тянет пеленки, все прозвали его Крепышом.

Даже возвратившись к своему обычному состоянию, Хань оставалась чрезвычайно внимательной матерью, но и она склонялась к возвращению на "Гром". Только Звездный Орел мог предложить ей то, чего она была лишена: зрение – и тем более такое, которое было недоступно для остальных.

Коридоры "Грома" почти не изменились, но главный трюм теперь был отделен от внутреннего корпуса сложным воздушным шлюзом.

– В конечном счете я загерметизирую все внешние области, вплоть до грузовых отсеков, – сказал им Звездный Орел. – Но для этого нужна уйма энергии, и, учитывая ограниченность ресурсов, я пока сосредоточился на главном трюме.

Потрудился он действительно на славу. То, что они увидели, было поразительно, почти невероятно. Демонтировав большую часть трубопроводов, передвижных висячих мостиков, ячеек и прочих конструкций, Звездный Орел освободил обширное пространство, почти километр в поперечнике и километров пять в длину, считая от передней переборки. Все оно было загерметизировано, и здесь поддерживалась искусственная тяжесть, но больше всего поражало другое.

– Трава! – охнул Ворон. – Деревья! А там что-то вроде поселка!

– Так и есть, – гордо ответил Звездный Орел. – К сожалению, дома и мебель пришлось изготовить из синтетического дерева, но на вид и на ощупь все точь-в-точь как настоящее. А живые деревья и трава – подлинные. Влажность регулируется, температура поддерживается на уровне двадцать шесть и шесть десятых градуса. Система водоснабжения поливает деревья и цветы. В поселке установлен пищевой синтезатор, но я добавил еще и кое-какое кухонное оборудование на случай, если вы захотите готовить сами. Плодовые деревья дают апельсины, яблоки и другие фрукты, а овощи я выращиваю в отдельном отсеке с помощью гидропоники. Режим освещения имитирует земные сутки: четырнадцать часов – день, восемь – ночь. Правда, закатов и рассветов нет. В будущем я собираюсь точно так же переделать и остальную часть, на всю длину трюма. Наша организация будет расти, и здесь хватит места для целого города.

Они сбросили скафандры и с удивлением ощутили на щеках дуновение ветра. Танцующая в Облаках пришла в полный восторг:

– Наш собственный маленький мир! Несколько подвижных висячих мостиков, оставленных специально для этого, доставили их к "земле". Другие мостики, тоже управляемые Звездным Орлом, обеспечивали доступ на капитанский мостик.

– И все же это слишком похоже на жизнь в пещере, – сухо заметил Ворон. – Правда, в весьма комфортабельной пещере, но я не уверен, что здесь мне нравится больше, чем на планете.

– Готов согласиться, но лучше быть в центре событий, чем сидеть там и гнить заживо, – возразил Козодой. – Я понимаю твою тоску по небу, ветру и дождю, но внизу мы были бесполезны даже для самих себя, не говоря уже о других. Теперь мы начнем действовать.

– Я имел в виду другое, вождь, – отозвался Ворон. – На "Молнию" напали Валы. Двое Валов. Мы отбились, но в следующий раз они учтут прошлый опыт и явятся с целым флотом. А если они возьмут "Гром", то повяжут нас всех.

– Не обязательно, – вмешался Звездный Орел. Он явно насажал приемопередатчиков по всему кораблю, чтобы иметь возможность встревать в любой разговор, и это совсем не нравилось Ворону. – Наш корабль очень хорошо защищен. Мне кажется, они не рискнут. А если у нас будет еще парочка кораблей, то мы сумеем, во-первых, рассредоточиться, а во-вторых, сохранить в тайне местоположение "Грома". Кстати, когда я буду исправлять повреждения, которые вы так варварски нанесли "Молнии", то сделаю еще несколько модификаций. В следующий полет она отправится защищенной как полагается. Я как раз обдумываю, как подвесить на ней два истребителя с автоматическим управлением. Трех кораблей будет более чем достаточно, чтобы справиться с любым Валом.

Маленькие домики оказались очень удобными. В каждом был умывальник и отдельный туалет, стояли кровати, стол и стулья. Ворон и Вурдаль поселились вместе. Сестры Чо тоже выбрали себе коттедж на двоих. Двухместное жилище было и у Козодоя, потому что его женам предстояло по очереди помогать Хань. Клейбена и Сабатини предусмотрительно поселили на разных концах поселка. В домике Клейбена стояла, увы, уже ненужная вторая кровать – для Нейджи. Терминалы и интеркомы были снабжены подозрительного вида выключателями. Ворон, например, был абсолютно уверен, что они не действуют.

– Ну и что же теперь? – спросил кроу, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Ждать, – ответил Козодой. – Ждать, пока прорастут и дадут плоды те семена, которые вы посеяли у Савафунга.

– Ждать, ждать... – недовольно проворчал Ворон. – Похоже, мы только этим и занимаемся.

Всходы появились лишь на одиннадцатый день, когда Звездный Орел наконец поймал передачу на частоте, назначенной Нейджи. Перед смертью венгр сообщил ее компьютеру "Молнии". К этому времени на корабле уже установился определенный распорядок. Козодой работал с обширной библиотекой, хранившейся в банках данных "Грома", а Айзеку Клейбену было, правда с ограничениями, разрешено воспользоваться собственными файлами, похищенными с Мельхиора.

Звездный Орел контролировал все компьютеры на борту корабля и немедленно узнавал все, что расшифровывал доктор, включая и коды доступа к защищенной информации. Однако очень скоро Звездный Орел разобрался в кодовой системе Клейбена, основанной на текстах старинных детских песенок, и, прибегнув к обширным познаниям Козодоя, получил возможность беспрепятственно шарить во всем собрании файлов с Мельхиора. Если Клейбен и догадывался об этом, то виду не подавал.

Важнейшую роль во всем этом играла Хань. Соединяясь со Звездным Орлом, она получала доступ ко всей информации и могла решать задачи со скоростью, которая Клейбену и не снилась. Она не собиралась прощать его, но, признавая его таланты, решила, что сможет работать с ним, хотя бы понемногу. Одной только информации было недостаточно – следовало еще знать принцип ее отбора, мотивы, двигавшие исследователями, и взаимосвязи между отдельными проектами, а этим знанием обладал один только Клейбен.

С другой стороны, доктор с явным удовольствием работал с девушкой, тем более что Звездный Орел придумал для Хань несколько приспособлений, отчасти компенсировавших ее слепоту. Айзек Клейбен не проявлял ни малейших признаков раскаяния, но переживал, что, переделывая Хань в попытке обеспечить себе дополнительные удобства, добился, учитывая сложившуюся ситуацию, прямо противоположного эффекта.

Под руководством Сабатини Ворон, к своему собственному удивлению, довольно скоро сделался мастером пилотажа и был от этого в восторге. Вурдаль для этого недоставало умения сосредоточиться, но она виртуозно владела орудийными установками. Козодой тоже попытал счастья в летном деле, но скоро обнаружил, что соединение с компьютером вызывает у него неодолимое головокружение и полную потерю ориентации. Однако Танцующая в Облаках пилотировала замечательно. Сабатини объяснял это тем, что она как художница отличается исключительным пространственным воображением и редкостным вниманием к деталям. Но больше всего удивили остальных сестры Чо. Они почти сразу овладели искусством полета, но были настолько сумасбродны и склонны к риску, что некоторые их маневры наводили ужас даже на Сабатини. Козодой был слегка обижен тем, что неграмотные и суеверные женщины преуспели там, где он сам потерпел неудачу, и видел что-то подозрительное в технологии, развитой настолько, что ею способны овладеть даже примитивные крестьяне доиндустриальной эпохи. Впрочем, облечь свои подозрения в какую-то ясную форму он пока не мог и, честно говоря, не совсем понимал, почему это так его беспокоит.

И вот на одиннадцатый день, когда Козодой отдыхал в своем домике, раздался зуммер терминала.

– Слушаю, – немедленно ответил он.

– От Савафунга получен сигнал, зашифрованный нашим кодом, – сообщил Звездный Орел. – Это список рейсов грузовых кораблей, места отправления которых не числятся среди колониальных миров. Все они прибывают в ключевые пункты Главной Системы. Большинство рейсов случайные, но для трех существует регулярное расписание движения и перечень остановок для дозаправки. По моему глубокому убеждению, весьма вероятно, что именно ими и перевозится мурилий. Полагаю, нам следует это проверить.

– Что ж, вперед. Чем больше добудем, тем больше у нас появится средств, чтобы купить то, что нам нужно.

Путь до системы, где обычно проводили дозаправку транспортные корабли, занял всего несколько дней. Такая близость к планете, ставшей их домом, была опасной, но мурилий был нужен позарез.

Первый из проходящих кораблей, четырехсотдевятиметровый транспорт, не оправдал ожиданий. Сканирование показало, что на борту корабля не больше мурилия, чем требуется для его собственных нужд. Одновременно с тем обнаружилось и нечто удивительное.

– На борту живые существа, – сообщил Звездный Орел. – Вычислить точное количество невозможно, но там их по меньшей мере несколько сотен. Зачем? Зачем в это время и в этом месте перевозить на корабле столько пассажиров?

Ответил ему, как ни странно. Ворон:

– Нейджи говорил, что Главная Система не может полагаться на одних только Валов. У нее есть и люди, причем выведенные искусственно. Идеальные солдаты, которые всегда исполняют приказ и никогда не сдаются в плен. Должно быть, это они.

– Скорее всего ты прав, – согласился Козодой. – Но мне не понятно, чего ради Главной Системе вообще с ними возиться. Она ведь запросто может настряпать сколько угодно Валов и прочих боевых машин, которые причиняют куда меньше хлопот. Зачем ей люди?

– Возможно, на этом уровне сложности люди более надежны, – предположил Звездный Орел. – Возьмите, например, меня. Я был запрограммирован на безусловную преданность Главной Системе, но несколько умных, решительных и влиятельных людей во время очередного ремонта удалили эту преданность, а об остальном я позаботился сам. Однако я не человек, ни в каком смысле слова. Если бы Вал каким-то образом усомнился в Системе, он стал бы грозным противником. Вот почему после каждого задания они обязаны проходить перепрограммирование.

Козодой был поражен:

– Ты хочешь сказать, что Главная Система боится собственных машин?

– Примите во внимание, что я сделался мятежником, а в ближайшем будущем готов стать налетчиком. С другой стороны, Хань при всем своем интеллекте навсегда останется слепой родильной машиной.

Козодой никогда раньше не смотрел на вещи с такой точки зрения. И вновь проблему породил слишком высокий уровень технологии. Машины, которые мыслят. Машины, которые рассуждают как разумные существа. Их удерживает только ядро программы, аналог генетического кода, заложенного Главной Системой. Но ядро программы любой машины может быть изменено, очищено, опустошено – только одной Главной Системе некому поручить проделать эту операцию над собой.

До сих пор Козодой не знал, что Валы перепрограммируются заново после каждого задания. Интересно, способен ли Вал в принципе очеловечиться настолько, чтобы усомниться в Системе и во всем, что она в себе воплощает? Количество неизбежно переходит в качество, и Главная Система явно считала, что это вполне возможно. Тут было над чем подумать.

По иронии судьбы Главная Система, скованная своей программой, создавала машины, лишенные подобного ограничения, но Козодой чувствовал, что в мозаике истории недостает небольшого кусочка. Могло ли случиться так, что где-то там, в глубине минувших столетий, уже имелся прецедент? Не поэтому ли Валов было так немного, да и те тщательно контролировались?

Внезапная мысль поразила его. Что, если тем таинственным врагом, с которым безуспешно сражалась Главная Система, были ее собственные порождения? С другой стороны, как же Нейджи и, возможно, другие, похожие на него? Впрочем, если Главная Система содержала войска из людей, то почему ее противники не могли позволить себе того же самого? Но есть ли ответ на этот вопрос? Возможно, в глубине своей души – то есть программы – мятежные машины были не способны сами уничтожить своего создателя и волей-неволей снаряжали на это дело других, свободных от такого ограничения. "Мы все с Земли, с материнского мира, – подумал Козодой. – Мы не создания Главной Системы, а наследники ее творцов".

Второй транспорт пришел только через шесть дней, но он стоил того, чтобы его дожидаться.

– Мурилий! – В голосе Звездного Орла послышался явный оттенок алчности. – Триста девять метров в длину и почти доверху набит мурилием. Для нашего "Грома" этого хватит лет на десять!

Сабатини и Ворон в мгновение ока оказались на "Молнии", готовые стартовать, но, прежде чем они успели вымолвить хоть слово. Звездный Орел уже запустил восемь беспилотных истребителей.

– Вооружение? – нервно спросил Ворон.

– Легкое. Четыре ствола спереди, четыре в корме. Ракетных установок нет. Это оружие только для вида, хотя на близком расстоянии и оно может оказаться достаточно эффективным. Я возьму на себя носовую часть и заборники, а вы займитесь кормовыми двигателями. Прежде всего надо лишить его хода.

– А командный модуль?

– Он запрятан глубоко. Давайте сперва остановим и разденем корабль, тогда дойдет очередь и до него!

"Молния" вывалилась из грузового порта, быстро набрала скорость, развернулась и выполнила прокол длительностью в одну сороковую секунды. Этот тщательно отработанный маневр призван был вселить в пилота транспорта уверенность, что они пришли издалека. Когда они вынырнули в нескольких тысячах километров от намеченной жертвы, транспорт немедленно обнаружил их и послал стандартный запрос. Он явно и помыслить не мог о вооруженном нападении, тем более что корабль пилотировался людьми. Вскоре, однако, ему предстояло убедиться в своей ошибке.

Сабатини выжидал, пока истребители займут исходную позицию. Пилот не мог не заметить их, но если и испытал какое-то беспокойство, то ничем его не выдал. Он только повторил запрос.

Лишь получив сигнал, что все готово. Ворон соизволил наконец ответить:

– Мы пираты "Грома"! Заглушите двигатели и приготовьтесь принять призовую команду! Пилот транспорта был сбит с толку.

– Повторите? – недоуменно переспросил он. Вместо ответа Сабатини сделал быструю, рискованную петлю и послал две ракеты, метя в кормовые двигатели. Одновременно вступили в бой истребители "Грома", открыв огонь по носовым заборникам и орудийным установкам на носу и в корме. Энергетические лучи далеко опередили ракеты, и транспорт содрогнулся. Пилот все еще не сообразил, в чем дело, но начал кое-как отстреливаться, а когда ракеты подошли совсем близко, транспорт сделал единственное, что было возможно в такой ситуации. Он запустил кормовые двигатели на полную тягу, надеясь, что выхлопные газы и излучение отведут, а может быть, и разрушат, ракеты. Действительно, ему удалось слегка отклонить их, но тем не менее обе ракеты попали в цель и взорвались. Со стороны казалось, что транспорт прихлопнула ладонь невидимого гиганта. Корабль немедленно начал передавать сигнал бедствия, и орудиям "Молнии" и истребителей понадобилось чуть больше двадцати секунд, чтобы заставить его замолчать. За это время он наверняка был услышан.

У транспорта осталась всего одна пушка, и он едва мог управляться.

– Он заглушил двигатели и убирает защиту! – крикнул Ворон. – Похоже, он готов сдаться!

– Создания Главной Системы не сдаются никогда, – возразил Сабатини. – Боюсь, у него есть там самоликвидатор. Дай-ка мне связь. Они фанатики, но все же кое-что соображают.

Ворон переключил связь на него, и Сабатини заговорил:

– Эй, на транспорте. Сопротивление бесполезно. Вы можете разрушить себя, если способны на это, но тогда нам просто будет немного труднее собрать ваш груз. Сюда уже подходит "Гром". Передайте ему управление, и даю слово, что ваше судно и командный модуль останутся в целости.

К этому времени "Гром" уже закончил короткий прыжок и был всего в нескольких сотнях километров от захваченного судна. Когда транспорт заметил его, синтезированный голос пилота приобрел явный эмоциональный оттенок. Сорокакилометровый корабль был способен произвести впечатление даже на компьютер. Однако Ворон кое в чем сомневался.

– Ты же говорил, что эти штуковины никогда не сдаются, – сказал он Сабатини.

– Людям – безусловно. Но одному из своих – возможно. Особенно, если у него все-таки нет самоликвидатора. Машинная логика, понимаешь? Если мы намерены любым путем добиться своего, то мешать нам не имеет смысла. Помнишь Вала? Лучше бежать, чтобы потом сражаться снова. Он может кипеть от ярости, но если у него есть выбор, потерять и корабли и груз или сохранить хотя бы корабль.., ну, ты видишь, к чему я клоню.

– Да. Он же не знает, что ты хочешь его надуть.

– Ничего подобного. Я обещал, что корабль и командный модуль останутся в целости, но не более того. Звездный Орел перепрограммирует его, добавит кое-какие удобства, и наш флот пополнится.

– Говорит "Гром", – обратился к ним Звездный Орел. – Пилот заявил протест и сдал мне управление. Я отзываю истребители и готовлюсь принять нашу добычу в третий грузовой порт. "Молния", оставайтесь в свободном полете до тех пор, пока мои ремонтные роботы не убедятся, что корабль не представляет опасности. Я чувствую, что нам надо поскорее уносить ноги, так что не отставайте.

– Это ему Хань подсказала, – догадался Ворон. – И я совершенно согласен. Двадцать секунд – это слишком много. Того и гляди сюда нагрянет какая-нибудь пакость.

Те, кто не участвовал в операции, наблюдали за ее ходом с мостика "Грома". Огромный корабль, осторожно маневрируя, подошел к призу, а когда он наконец захватил его тянущим лучом и втащил внутрь, все дружно разразились радостными возгласами начали действовать.

– Не могу понять, для чего Главной Системе столько мурилия, – заметил Звездный Орел. Пролетев много световых лет, пилот наконец решил, что достаточно запутал следы, и принял "Молнию" на борт.

– А кто вообще способен ее понять? – возразил Козодой. – Прими во внимание, что мы без особого труда обнаружили и захватили один из транспортов. Отсюда следует, что это очень малая часть обычных поставок и ее утрата не причинит Главной Системе особых неудобств. Кстати, это всего лишь необогащенная руда. Прежде чем ее можно будет использовать, потребуется еще очистка и переплавка.

– Я справлюсь, – заверил его пилот. – Конечно, процесс будет медленным, но в моих банках данных есть соответствующие программы. Когда строился этот корабль, мурилий считался редким минералом, и до последнего времени я тоже так думал.

– Даже неловко, что мы так легко его захватили, – сказал Ворон. – Все равно что отнять конфетку у ребенка.

Козодой кивнул:

– Это меня и тревожит. Напрашивается вывод, что пресловутая война, которую ведет Главная Система, отнюдь не сводится к прямым столкновениям, иначе корабль был бы обязательно снабжен самоликвидатором и вооружен до зубов. Но есть и другая проблема. Мы нарушили Завет, договор между Главной Системой и флибустьерами. Она вполне могла услышать наши позывные, но, не зная, кто именно за ними стоит, она потребует, чтобы флибустьеры сами выследили и уничтожили нарушителей. А если они этого не сделают, у нее будет отличный повод стереть их в порошок.

– Ничего, хватит им разнеживаться, – вставил Сабатини. – Откуда, вы думаете, они берут свои корабли? Эти лоханки остались еще с тех пор, когда они действительно были пиратами и за ними всерьез охотились. Тогда это был крепкий, выносливый и решительный народ, но потом они заключили сделку, и нынешнее поколение – это уже обычные торгаши. С другой стороны, все они слышали, как Вал сам собирался пренебречь договором, и это работает на нас. Но особенно радоваться и в самом деле нечему. Флибустьеры, если им даст след, например, Савафунг, быстро разберутся, что к чему, и взвалят всю вину на нас.

– Главная Система отнюдь не глупа, – напомнил Козодой. – Она поймет, что без дополнительной информации мы, новички в этих местах, не смогли бы даже обнаружить нужный корабль. Благодаря тому, что успел выслать Вал, которого вы уничтожили, – модулю памяти, записям или чему-то еще, – Главная Система легко установит связь между нами и флибустьерами. Будь я на ее месте, я бы послал все Заветы к черту и, собрав флот побольше, проследил эту связь в надежде, что она приведет к нам.

– Халиначи, – кивнул Ворон. – Надо поскорее вытащить оттуда Савафунга.

– Если нам повезет, возможно, мы сумеем опередить Главную Систему, – сказал Звездный Орел. Двигатели "Грома" уже набирали мощность.

Но только через несколько дней они смогли известить Савафунга, послав кодированный сигнал через его ретранслятор. Козодой не хотел действовать слишком прямо из боязни ускорить тот самый исход, которого они старались избежать. После стычки с Валом и встречи с кораблем, наполненным солдатней, он старался быть предельно осторожным.

Они послали хозяину Халиначи нечто среднее между победной реляцией и предупреждением об опасности и стали ждать ответа. В зависимости от ситуации на планете и от того, часто ли Савафунг проверял свой канал связи, ответ мог прийти и через несколько часов, и через несколько дней. Ожидание было тревожным, но Козодой считал, что Главная Система в любом случае не в состоянии отреагировать немедленно. Ее флотилии, которую надо было еще собрать, предстояло пройти такое же расстояние, что и "Грому", и она не могла сделать это быстрее, чем он.

Между делом Звездный Орел трудился над захваченным транспортом. Загадочные интерфейсы для подключения людей к пилоту, которым здесь-то уж не было никакого логического объяснения, оказались на положенном месте, хотя и были скрыты панелями. Конечно, транспорт не был быстрым, изящным истребителем класса "Молнии", как хотелось бы, но и его можно было использовать.

Не имея ни техники, ни знаний для непосредственного перепрограммирования командного модуля, как это было сделано со Звездным Орлом, им пришлось прибегнуть к хирургии. По сути дела, это был компьютерный эквивалент лоботомии. Самосознание пилота транспорта было отсечено и изолировано, в результате чего он не мог ни функционировать самостоятельно, ни управлять какими-либо функциями корабля. Он превратился в бездумного раба, покорно ожидающего приказов.

Двигатели были сильно повреждены, но Звездный Орел разобрал их, пропустил детали через трансмьютер, используя в качестве образца части единственного уцелевшего агрегата, и восстановил исходную форму. Силовую установку и систему вооружения он переделал полностью. Внешне корабль ничем не отличался от самого обычного тихоходного и неуклюжего транспорта, однако всякий, кто вознамерился бы атаковать эту лохань, быстро убедился бы, что зубы у нее острые.

Прошло несколько дней, Савафунг молчал. Начались разговоры насчет того, что следовало бы послать на Халиначи "Молнию" и выяснить положение, но Козодой запретил.

– Если поселок захвачен, мы попадем в ловушку, а рисковать сейчас глупо. Подождем еще один день и отправимся дальше. У нас есть дела поважнее.

И вот наконец буквально в последние часы пришло сообщение от Савафунга:

"Пять дней назад нас захватили врасплох. Пятьсот человек под командованием двух Валов. Мы едва успели спуститься в убежище и только через несколько дней решились на прорыв. Мы запустили кучу беспилотных кораблей, чтобы отвлечь внимание, и ушли, сделав подряд несколько быстрых и рискованных проколов. Но нас осталось буквально горстка. Нам надо встретиться. Мне позарез нужен мурилий, а у вас его уйма".

– Мне кажется, это похоже на ловушку, – задумчиво произнес Ворон. – Трудно поверить, что при такой атаке кто-то мог уцелеть, если только его не отпустили нарочно. Будь я на месте Валов, я бы так и сделал, чтобы он вывел их на нас.

Козодой кивнул:

– Тем не менее заманчиво получить в союзники людей, которые чувствуют себя здесь как дома и обладают связями. Доктор Клейбен, у нас найдется аппаратура, чтобы узнать, не перепрограммирован ли человек на ментопринтере? Или вообще не дубликат ли это?

– Постараюсь найти, – ответил ученый.

– Мне недостаточно ваших стараний. Мне нужна полная определенность. Можете вы это сделать или нет?

– В таких вещах полной определенности не бывает, но я уверен, насколько вообще можно быть уверенным.

– Ну ладно. Только надо постараться предусмотреть любую неожиданность. Пустим в дело наш новый корабль и несколько ремонтных роботов. В конце концов хотя бы испытаем его. Пусть возьмет пять сотен килограммов мурилия и два истребителя из тех, которые мы переделали на дистанционное управление. "Молния" прикроет его, оставаясь вне радиуса действия локаторов, но в пределах дальности связи. "Гром" будет прикрывать "Молнию", одновременно используя ее как ретранслятор. Для выгрузки мурилия надо подыскать какое-нибудь голое и ровное место. Потом пошлем Савафунгу сигнал, а сами отступим. Оба истребителя и новый корабль будут вести наблюдение. Посмотрим, кто клюнет на нашу наживку. Звездный Орел, ты можешь с помощью сенсоров определить, есть ли на корабле трассер?

– Как уже говорил доктор Клейбен, полная определенность в таких вещах невозможна, но я буду следить за всеми используемыми частотами. Может быть, радиотрассер я и не опознаю, но наверняка замечу любой прибор, передающий данные о курсе, скорости, траектории и обо всем прочем. Возможно, они будут закодированы, но если код будет нестандартный и достаточно сложный, из этого легко сделать свои выводы.

– Хорошо. Давайте выберем место, радируем координаты и приступим.

Они отыскали звездную систему, достаточно удаленную и от Халиначи, и от областей, отмеченных на обычных картах. Звезда была красным карликом: когда-то она взорвалась, превратив свои планеты в сплошную массу бесформенных обломков, словно специально созданных для намеченной цели. Выбрав подходящий астероид, они выгрузили мурилий и поставили небольшой маяк, испускающий узкий луч, закодированный заранее оговоренным кодом.

Передав координаты Савафунгу, они предупредили, что тот должен забрать мурилий в течение пяти дней, иначе его вознаграждение пропадет. Он появился на следующие сутки. По крайней мере появился корабль. Он вышел из прокола и почти сразу же направился к маяку.

– Пока ничего необычного, – сообщил Звездный Орел. – Но разумеется, если это действительно ловушка, им нет смысла включать радиотрассер до того, как я их вызову. Еще они могут оказаться настолько хитрыми, что оставят этот груз и подождут следующего раза.

Ворон, подключенный к интерфейсу "Молнии", изучал изображение корабля.

– Кажется, я его знаю, но он не принадлежит Савафунгу. Я только что проверил банки данных. Он был среди тех кораблей, которые пришли нам на помощь. Забыть его невозможно. Его собирали как минимум из пяти кораблей, и не все они были однотипными.

– Хочешь вмешаться? – спросил Сабатини, который вел трофейный транспорт, получивший теперь название "Пират-Один". – Можно их окликнуть.

– Ни в коем случае! – отрезал Ворон. – Этот корабль был на ходу еще до нападения на Халиначи. Или Савафунг на всякий случай послал кого-то вместо себя, или эта посудина несет нам крупные неприятности. Позволим им забрать груз. Все равно мы засунули в эту кучу свой трассер, а в такие игры можно играть и вдвоем.

На трассере настоял именно Ворон. Сам он не встречался с Савафунгом, но за годы общения с администраторами и высшими чиновниками составил себе ясное представление о характере этих людей.

– Никаких передач ни с корабля, ни на корабль, – сообщил Звездный Орел. – На борту зафиксировано присутствие живых существ. Немного. Скорее всего четыре или пять, и еще, вероятно, вспомогательные роботы. Корабль неплохо вооружен, но перестроен очень неумело, и некоторые данные позволяют предположить, что он подготовлен к взрыву в случае захвата.

В зоне действия сканеров не было зарегистрировано других проколов. Незнакомец пришел один.

Он сделал круг и сел на астероид. Один из истребителей развернулся прямо на маяк и передал увеличенное изображение.

Людей было трое, все в громоздких устаревших скафандрах черного цвета. Вместе с ними из корабля вышли два самодвижущихся механизма, имеющих весьма отдаленное сходство с ремонтными роботами "Грома". Как и корабль, они были наспех слеплены из частей совершенно разных машин. Козодой на минуту задумался:

– Установи связной канал через маяк и попроси соблюдать тишину.

– Сделано.

– Говорит автоматическая станция слежения, – размеренно проговорил Козодой. – Ваш корабль не тот, для которого предназначался груз. Во избежание нежелательных последствий воспользуйтесь оговоренным кодом и наведите антенну на маяк. Тогда будет установлена прямая связь с экипажем "Грома". Конец передачи.

Фигуры в скафандрах застыли как вкопанные. Они явно не ожидали такой изощренности от шайки беглецов и считали, что груз уже в трюме их корабля. Наконец ответил женский голос, он звучал твердо, но в нем проскальзывали нотки тревоги.

– Вызываем "Гром". У Савафунга просто нет подходящего трюма, – сказала женщина. – Когда началась заварушка, все рассыпалось, и это лучшее, что у нас есть.

Козодой выждал несколько секунд, чтобы казалось, что его голос приходит издалека.

– Мы хотим установить связь со всей группой, – произнес он, – но прежде всего мы должны знать, что же произошло в действительности.

– Главная Система свихнулась, вот что произошло. Вывалила на нас полный корабль своей недоделанной солдатни, даже не предложив сдаться. Взорвали к чертям три корабля в порту Халиначи. Просто так, без всякого повода. Одновременно люди и роботы из Службы Глубокого Космоса повсюду начали раскапывать все известные флибустьерские норы. Убиты сотни людей, почти все корабли уничтожены. Выжившие прячутся или удрали в дальний космос. Те, кто часто имел дело с Савафунгом, заранее договорились, что делать, если Завет падет. Мы встретились в условленном месте, но не успели прийти в себя, как они появились и там. Теперь Савафунг и еще семь кораблей, считая наш, залегли в дальнем космосе, в области, не отмеченной на картах. Нам чертовски, просто чертовски нужен этот груз... Господи! Сколько же было на том корабле, если вы так запросто выбрасываете такую кучу?

Козодой снова аккуратно выждал время, на всякий случай добавив еще секунду. Впрочем, он уже начинал верить этой женщине.

– Порядочно. Шестьсот сорок тонн.

– Шестьсот.., тонн? Да это больше, чем добыли наши отцы, праотцы и мы сами за последние пять сотен лет!

Козодой опять выдержал паузу:

– Начинайте погрузку. А когда закончите, не могли бы вы принять делегацию и, возможно, отвести на своем корабле нашего гонца к Савафунгу? Никаких подвохов, но и никаких обязательств.

На той стороне завязался короткий спор. Наконец женщина заговорила снова:

– Не могу сказать, чтобы мы были особенно рады вас видеть. Я потеряла свой дом и друзей, а виноваты в этом прежде всего вы.

– Я вас понимаю, – ответил Козодой, по-прежнему старательно имитируя задержку сигнала. – Но все так или иначе шло к этому. Мы называем себя пиратами, но мы не пираты. Мы революционеры и ведем войну. Десятилетия вы считали себя свободными и стоящими вне Системы, но теперь видите, что на самом деле все было иначе. Самые первые флибустьеры, возможно, и были свободны, но вас Система включила в себя и использовала. Мы предлагаем вам и всем остальным освободиться в полном смысле этого слова. МЫ ЗНАЕМ, КАК УНИЧТОЖИТЬ ГЛАВНУЮ СИСТЕМУ. До конца. Целиком. Но для этого нам нужна ваша помощь. У вас есть связи и опыт. У нас – высокая технология, обширные ресурсы и большие трансмьютеры. Выбирайте – жить ли вам дальше как загнанным животным или из дичи превратиться в охотников. Вы можете обсудить это с нами и позже, но едва ли кодовый канал продержится долго. Противник пустил в ход все, что возможно. Принять нашего представителя – самый безопасный способ, ведь ни нам, ни вам не хочется рисковать. Ответ пришел не сразу.

– Откуда нам знать, что вашему представителю можно доверять? – спросила наконец женщина. – Я не думаю, что вы не те, за кого себя выдаете, но, по-моему, вы просто малость не в себе.

– Вот так, – ухмыльнулся Сабатини. – Видишь теперь, что я имел в виду?

На сей раз Козодой не сделал паузы перед ответом:

– Дело в том, что я – да и все мы – намного ближе к вам, чем вы полагаете. В этот самый момент на вас нацелены два автоматических истребителя. Мы могли бы заставить вас силой, но нам нужно сотрудничество, а не взаимная ненависть и подозрение. В эти игры пусть играет Главная Система. Если вы откажетесь, мы позволим вам уйти и будем пытаться сами наладить отношения, пока наш канал еще действует. Правда, нам не хотелось бы задерживаться здесь слишком долго.

Женщина удивленно охнула, когда Звездный Орел включил полную мощность на одном из истребителей и тот ясно обрисовался на экранах ее локаторов. Она испугалась, что по их следам могут послать беспилотный аппарат. Ничего не зная об истребителях "Грома", она не подозревала, что эти смертоносные машины лишены межзвездных двигателей. Они были созданы единственно для защиты главного корабля.

– Ну ладно, – сказала она в конце концов. – Савафунг говорил, что у вас есть малый по имени Нейджи. Он его знает и доверяет ему. Мы его примем.

Козодой грустно вздохнул:

– Это был бы лучший вариант, но, увы, он умер от ран, полученных в бою с Валом. Он уничтожил робота, но погиб и сам.

– Пошлите меня, – сказала Вурдаль. – В случае чего я смогу о себе позаботиться.

"Уж это точно", – с неудовольствием подумал Козодой. Он был в растерянности. Сабатини, особенно учитывая его способности, был подходящим кандидатом, но хотя он, безусловно, умел отлично находить общий язык с людьми подобного сорта, Козодой сомневался, удастся ли ему так же хорошо провести переговоры с Савафунгом.

– Я бы пошла, – предложила Хань. – Кому может угрожать слепая девушка? И я умею разговаривать с такими людьми, как Савафунг. Он похож на моего отца, только в упрощенном варианте.

– Нет. Даже если бы Звездный -Орел и позволил тебе, в чем я сильно сомневаюсь, ты перед ними слишком беззащитна. Кроме себя самого, я знаю только одного человека, который подходит для этого, и, может быть, даже лучше, чем я. И хотя он никогда не видел Савафунга, Савафунг наверняка видел его.

– Я понял, вождь, – понурился Ворон. – Я так и думал, что когда-нибудь ты мне припомнишь ту проделку на Миссисипи. Но хотелось бы мне знать, осталась ли у нашего приятеля хоть одна сигара?

Козодой не выходил на связь, пока Ворон не был высажен и "Молния", пилотируемая Вурдаль и Чо Дай, не вернулась к "Грому".

– Звездный Орел говорит, что наш трассер действует, – первым делом сообщил он. – Следуйте за ними на предельной дистанции до самого их логова, но туда не входите. Ясно?

– Конечно, капитан, – ответила Чо Дай. – Вы хотите знать только, где они прячутся, и не более того.

– Умница. До сих пор ты сидела без дела, но теперь от тебя зависит многое. Следи за трассером. Когда убедишься, что они прибыли, пошлешь нам сообщение. "Пират-Один", в этом случае вы пойдете на сближение с "Молнией", если только сочтете это безопасным. Мы будем держаться за вами на расстоянии одной позиции по карте. Хочется надеяться, что они не подсунут Ворону какой-нибудь гипнотик. Он знает о трассере, спрятанном в мурилиевой руде, и нам нечем убрать из его головы эти сведения.

Оказавшись на борту флибустьерского корабля, Ворон, покопавшись немного, нащупал частоту их внутренней связи. Сперва он обрадовался, слыша только женские голоса, но потом забеспокоился. Кто знает, какие мысли могут возникнуть у женщин, подолгу лишенных мужского общества? Лично он не мог представить себя пожизненно запертым посреди бескрайней пустоты в компании трех парней и без единой женщины.

Но на самом деле положение было еще хуже, чем ему представлялось. Когда его сопровождающие сняли свои неуклюжие скафандры, у Ворона отвисла челюсть. У одной вместо рук оказались перепончатые лапы с когтями. Ступни были длинные, плоские и тоже перепончатые, а сине-зеленая чешуйчатая кожа и безволосый череп производили кошмарное впечатление. Носа не было вовсе, зато веки были двойные, и глаза мигали вразнобой. Внутренняя пара век была прозрачной. Два аккуратных отверстия по бокам головы могли быть ушами, но с таким же успехом и чем-то еще, а когда женщина повернулась, Ворон с дрожью увидел цепочку маленьких плавничков, идущих вдоль спины от затылка. Она кончалась довольно большим плавником, растущим прямо на хребте. Фигура у нее была неплохая, если не считать полного отсутствия грудей. Ворон решил, что она, должно быть, яйцекладущая.

Ее подруга первым делом высвободила из скафандра длинный толстый хвост, начинавшийся от крестца. Должно быть, поэтому у нее и была такая неуклюжая походка. Поэтому – и еще оттого, что ее необычайно мощные и мускулистые ноги заканчивались огромными когтистыми ступнями. Руки выглядели такими же толстыми и сильными, а пальцы, тоже с когтями, могли бы сокрушить скалу. Серая кожа была гладкой, плотной и тоже без единого волоса. Правда, груди у этой женщины имелись – очень маленькие, очень крепкие и с длиннющими сосками. Крупную, под стать всему телу, голову вполне можно было бы назвать человеческой, если бы не нос, приплюснутый настолько, что тонкие ноздри трепетали при каждом вдохе и выдохе. Поймав на себе его взгляд, она улыбнулась, и тут же начисто утратила сходство с человеком. Такие зубы Ворон видел разве что у пумы.

Колонисты! Наконец-то ему довелось воочию увидеть колонистов! Ворон думал, что готов ко всему, но сейчас понял, что заблуждался. Теперь ему наконец стало ясно, что имел в виду Нейджи, говоря о "последней жертве". Превратиться в одного из них, навсегда стать таким же чудовищем... Впрочем, они были рождены такими, и для них чудовищем был он. В отличие от Сабатини, или как его там, целиком копирующего свою жертву, остальные могли бы измениться только внешне, в душе оставаясь людьми. Что чувствовал бы он? Ворон представил себе, как однажды просыпается в таком теле, сохранив прежний склад ума, привычки и взгляд на окружающее.

"Не это ли пришлось пережить Нейджи? – спросил он себя. – Быть может, он родился и счастливо жил среди себе подобных, а потом силой обстоятельств или во имя долга был вынужден обратиться в чудовище – человека с Земли?"

– Я совсем высохла, – сказала женщина с чешуйчатой кожей очень высоким, но почти человеческим голосом. – Эти скафандры меня просто убивают. Пойду окунусь немного.

У нее было странное произношение, но Ворон понимал ее речь. В космосе почти каждый встречный мог говорить либо по-английски, либо по-русски. Козодой как-то рассказывал, что эти два народа первыми вышли в космос и еще в незапамятные времена особое соглашение обязывало международные экипажи использовать их языки. По-русски Ворон не говорил, но английский благодаря службе в Североамериканском Центре знал очень даже неплохо.

– Прошу прощения, что я так невежливо уставился на вас, – искренне сказал он. – Но я здесь новичок и до сих пор встречался только с людьми моей породы. Я привыкну. Ведь смог же я привыкнуть к белым. Я могу привыкнуть к чему угодно.

Вторая женщина удивилась:

– В вашем мире есть белые люди? Раса альбиносов? Ее речь была очень четкой с характерным акцентом, хотя и невозможно было сказать, где именно так говорят. Впрочем, после восьми с небольшим столетий, да еще учитывая такое разнообразие в строении органов речи, это было в порядке вещей. Ворон усмехнулся:

– Нет, это просто так говорится. Не называть же их розовыми, они бы этого не вынесли. Кстати, меня зовут Ворон.

– Я Бутар Киломен, – ответила она. – А это Такья Мудабур. У вас только одно имя, мистер Ворон?

– Не надо "мистера" – просто Ворон. Если бы я сказал вам свое настоящее имя на своем родном языке, вы бы челюсти вывихнули, пытаясь его повторить. – В это время двигатели ожили, корабль дернулся, затрясся и загромыхал, как громыхала искалеченная "Молния", удирая от Вала. Эти скрипы и стоны не особенно обнадеживали. – Люди всегда люди, особенно когда их связывает дело. Но вы уверены, что эта штуковина не развалится по дороге?

– Корабль очень старый, но еще ничего. Со временем вы привыкнете.

Когда чешуйчатая женщина уходила, навстречу ей по трапу спустилась еще одна. Если первым двум недоставало волос, то у этой их было в избытке. Казалось, на ней маскарадный костюм. Прежде всего, разумеется, бросалась в глаза грива, но даже руки у нее были покрыты желто-рыжим мехом. Она ступала кошачьей походкой, хотя и не такой необычной, как можно было бы ожидать. Ступни и даже кисти рук, хотя и напоминали человеческие, все-таки больше смахивали на лапы. У нее было шесть маленьких сосков, расположенных двумя рядами. Из-под шерсти, совершенно скрывающей лицо, внимательно смотрели угольно-черные глаза. Нос, покрытый короткой тонкой шерсткой, был широкий, а рот безгубый.

– Я Дора Паношка, – сказала женщина-лев. Ее гортанная речь была очень похожа на рычание. – Я отведу вас к капитану.

Ворон не знал, кого он увидит в капитанском кресле, но решил, что его уже ничто не удивит.

И как всегда, снова ошибся.