Пир для Камня

Пир для Камня

Крик разрезал тишину, как нож – плоть. Вибрации отражались от скал, нечто из глубины пошевелилось, сон был нарушен. Оно не могло больше спать. На протяжении веков здесь не было слышно крика, а крики прошлого никогда не звучали подобным образом. То был не вскрик испуганного ребёнка, а рёв, рокот, словно сама ткань реальности разрывалась на части. Пещера больше не была пустой. Пыль, что лежала здесь веками, была потревожена прибытием высокой синей будки; теперь пыль танцевала в свете сигнального огня, пульсирующего на вершине конструкции. Низкий, резонирующий гул, который обволакивал будку, был интересен, и нечто из глубины потянулось только затем, чтобы обнаружить, что его сознания коснулось присутствие чужого. Оно никогда не чувствовало подобного присутствия. Это было привлекательно.

Нечто проснулось глубоко внутри, испытывая муки голода.

Двери ТАРДИС захлопнулись, оставив Доктора вглядываться в безграничную тьму, которая раскинулась впереди. Он шагнул вперёд, шаги эхом отдавались в пустоту. Помещение, в котором он находился, должно было быть огромным.

Пройдя ещё несколько метров, он принюхался.

– Оценка обстановки, – сказал он себе, собираясь остановиться у отвесной каменной стены. – Никого не было здесь веками.

Он провёл рукой по стене. Она была тёплой и влажной.

Доктор посмотрел на ТАРДИС и вздохнул.

– Я думаю, мне лучше пойти за ним, – сказала Элисон, пытаясь нарушить неловкое молчание.

Мастер стоял напротив, скрестив руки на груди.

– Ну, – он пожал плечами, – я вряд ли смогу это сделать, не так ли, моя дорогая?

Элисон подошла, чтобы забрать свою куртку со спинки кресла.

– Думаешь, что я должна извиниться перед ним?

– Теперь мы добавим ещё и консультанта к моему постоянно растущему списку новых обязанностей.

Мастер устало опустил руки напротив контрольной панели.

– Мисс Чейни, вы сделаете то, что сделаете.

Он щёлкнул переключателем, и двери распахнулись. Элисон ничего не сказала. Вместо этого она повернулась, прошла через комнату управления и исчезла в темноте дверного проёма.

Когда двери за ней закрылись, Мастер возвёл очи горе.

– Дети.

Элисон шагнула за порог ТАРДИС прямо в каменное помещение. Она натянула куртку и обхватила себя руками, борясь с холодом. Оглядевшись вокруг, на некотором расстоянии от себя она увидела Доктора, шествовавшего через помещение.

– Доктор!

– Не сейчас. Я разговариваю.

Доктор пренебрежительно отмахнулся от попытки привлечь его внимание и повернулся к морю лиц с неподвижным, пристальным выражением на них, подгоняющим его закончить рассказ.

– ... и я сказал Сларвиану, что он может остаться в баре, но парню в костюме Кварка придется уйти!

После паузы вся комната разразилась смехом. Им даже понравились его шутки. Это была лучшая вечеринка со времён Вудстока. Ну, где тот официант с его шампанским? Казалось, в глубине сознания Доктор припомнил кого-то, кто говорил ему, что в эти дни он пьёт все больше, но многое случилось за последнее время. Он изменился. Могут ли они винить его? И кроме того, предполагалось, что это вечеринка!

Элисон смотрела на Доктора. Он совершенно игнорирует её? Сейчас он стоит к ней спиной и машет руками, уставившись в пустое пространство. Она начала думать, что у него не все в порядке с головой.

Она передёрнула плечами из-за капли, попавшей ей за шиворот, и посмотрела вверх. Казалось, будто кто-то проводит холодными пальцами по её позвоночнику. Отвесные влажные стены и заплесневелые камни простирались под мрачным потолком. Это походило на какой-то величественный каменный собор. Не так далеко, прямо позади неподвижного Доктора, стоял приземистый, осыпающийся у основания камень. Он выглядел как какой-то грубый алтарь, но она не могла быть уверена. Каменный жёлоб спускался с алтаря. Жёлоб для чего? Чем бы это ни было, скалы, окружающие его, были окрашены в угольно-чёрный. И откуда дует этот ветерок? Она развернулась на 360 градусов, но не увидела ничего похожего на вход или выход. Была лишь куча скользких валунов, сваленных в огромную груду позади ТАРДИС. Элисон знала, что что бы ни произошло, ей это не понравится, так что самое время схватить Доктора и сматываться отсюда. Она начала двигаться прямо к...

...больничной койке. Её бабушка выглядела хорошо, опираясь на нелепое количество подушек.

– Что-то случилось, крошка? – спросила бабушка мягким хрипловатым голосом.

– Ничего, – ответила Элисон, смутившись на секунду. Она обвела взглядом комнату. Цветы, которые её мама приносила каждый день. Пластмассовый кувшин с водой. Аппарат, следящий за биением сердца, подчёркивал тишину постоянным пищанием.

– С тобой все в хорошо?

Большие серые глаза уставились на неё.

Элисон улыбнулась, пытаясь выглядеть весёлой, как советовала ей мама.

– Конечно да, бабуля.

– ...и только представьте себе: клад оказался ни чем иным, как красивой горсткой кокосов!

Доктор улыбнулся ещё шире, когда гости тепло приняли его рассказ.

– Прекрасная история, старина, – сказал краснощёкий полковник, энергично тряся руку Доктора. – Нагулял отменный аппетит, слушая о ваших подвигах, Доктор.

– Благодарю, полковник, но, как я всегда говорил, вы можете нагулять аппетит и просто похрапывая весь день в своём кресле.

Комната погрузилась в тишину, в воздухе зрело напряжение. Гости почувствовали дискомфорт. Как далеко Доктор зашёл на этот раз? Затянувшееся молчание прервалось взрывом смеха полковника, чьё лицо покраснело ещё больше. Остальные последовали его примеру, общественная благосклонность была восстановлена.

Полковник похлопал Доктора по спине и ушёл, высматривая только что прошедшего официанта. Доктор улыбнулся. Старый плут.

Оставшись один, Доктор начал шарить глазами по комнате. Где она? Почему она всегда уходит, когда он на взлёте?

Он почувствовал мягкое прикосновение к своей шее, что заставило Доктора инстинктивно повести плечами.

– Прекрати! – засмеялся он. Пальцы упорно продолжали прикасаться. – Ты же знаешь, я ненавижу щекотку.

Доктор разразился смехом, повернулся и схватил руку, содрогнувшись...

...от едкой вони, ударившей в нос. Он вскинул руки, защищаясь от волны далёкого взрыва. Песок жалил глаза, ещё больше бомб падало в отдалении, сливаясь с выжженной, опустошённой землёй.

Он наткнулся на обломки, старясь взобраться по ним как можно выше, чтобы осмотреть бойню, простиравшуюся перед ним, пятна белой плоти и разорванной униформы, служащие отметками для погибших под руинами.

Элисон держала бабушкину исхудавшую руку. Она почти чувствовала слабый пульс, пробивающий себе путь через вену в бабушкиной руке. Ради бабушки она сдерживала слезы, до боли закусывая губу.

– Что-то случилось, крошка? – спросила бабушка.

До того, как она успела ответить, радио в углу комнаты затрещало статикой, прежде чем ожить. Элисон вскинула...

...руки в воздух. Она была окружена колышущимися телами, все танцевали, руки двигались в такт с грязным ритмом. Эйфории не было предела, волна любви разливалась по толпе. Она придвинулась поближе к Джо, их лица почти соприкоснулись.

– Здорово! – закричала она, позволяя музыке унести её...

...к бабушке. Бабушка шевельнулась, её глаза замерцали, но затем она затихла.

– Все хорошо, бабуля, спи.

Она сжала руку, которую могла бы держать вечно, но её отстранили.

– Её больше нет, любимая.

Это была мама, её лицо блестело от слёз.

Элисон почувствовала, как её желудок сжался, и она упала на грудь к матери. Через минуту мама поднесла руку к её подбородку...

...и она посмотрела в глаза Джо, музыка гремела, заглушая все остальное...

...Доктор упивался смехом от ещё одного умело вставленного им словца...

...Элисон обняла свою маму...

...Доктор хихикнул, отмахиваясь от рук ...

...музыка взорвала её барабанные перепонки. Она любила всех...

...на поле боя не было никого, за исключением Доктора. Единственного. Победителя...

...музыка продолжала греметь...

...часы пробили полночь. Публика смеялась. Доктор нахмурился, глядя в свой бокал шампанского, прежде чем вылить его на пол.

Кровь забрызгала его туфли.

Он посмотрел на других гостей, которые с радостью пили огромными глотками густую, красную кровь из своих переполненных бокалов, позволяя липкому веществу стекать небольшими ручейками со своих подбородков.

– Что-то не так.

– Доктор!

Одинокий голос чётко и ясно разнёсся по комнате. Доктор быстро повернулся, оказавшись в мрачном холодном помещении. Луч света разлился по каменному полу, достигнув его ботинок.

Открытые двери ТАРДИС светились, как маяк. Мастер стоял на пороге с вытянутой рукой.

– Доктор, хватайся за руку.

Сделав шаг вперёд, Доктор заколебался. В ухо дохнул игривый шёпот, рука на плече потянула его назад. Он развернулся. Вечеринка была ещё в полном разгаре, море лиц ждало следующей истории. Он должен был сыграть свою роль.

– Нет!

Решительно повернувшись, он выбрался из толпы и бросился к ТАРДИС и протянутой руке Мастера...

...который сгрёб Доктора и втащил его в ТАРДИС, швырнув через комнату управления. Доктор тут же поднялся на ноги и побежал к дверям, но вновь был отброшен Мастером.

– Не стой у меня на пути! Элисон всё ещё там!

– Ты действительно думаешь, что я собираюсь позволить тебе выйти? Смотри!

Мастер указал на экран сканера. Элисон была подвешена над алтарём, руки раскинуты в стороны, тело конвульсивно дёргалось, словно что-то невидимое роилось вокруг неё. Углы пещеры становились темней, тени надвигались со всех сторон.

– Ты видишь их?

Мастер взглянул на экран.

– Тени? Да, очень интригующе.

Налетая на рычаги, Доктор подскочил к панели.

– Там явно что-то есть.

– Призрак в машине, если желаешь, – Мастер спокойно подошёл к Доктору.

– Что ты имеешь в виду?

– Правда, Доктор, ты иногда туго соображаешь. Вы были там не одни, и это я говорю не о тех галлюцинациях. Там есть что-то ещё. Что-то живое. Оно потянулось ко мне после нашего приземления. Существо.

– Почему ты не предупредил нас? – спросил Доктор с нотками обвинения в голосе.

– Даже спустя столько времени ты не можешь заставить себя доверять мне, не так ли? Мой дорогой Доктор, если помнишь, то ты и мисс Чейни довольно быстро покинули корабль. Я бы сказал, бросились вон?

Доктор нахмурился.

– В любом случае, Доктор, нечто всё ещё там.

– В скале?

– Именно.

На секунду Доктор замолчал, он думал.

– И это нечто очень голодно.

Теперь настала очередь Мастера выглядеть ошарашенным. Тем временем Доктор начал тыкать по той или иной кнопке, щёлкать по случайным переключателям и дёргать за рычаги, как будто он знал, что надо делать.

– Полагаю, ты слышал про эффект каменной ленты?[1]

Мастер застонал.

– Ты же не собираешься прочесть одну из своих утомительных лекций прямо сейчас?

– Никогда не забуду, как они смеялись над дорогим старым Летбриджем[2] в Кембридже. Он действительно был порядочно угнетён, но вскоре я присоединился к нему. Томас, сказал я, закрытые обители академии никогда не примут вольнодумца. Уж я-то знаю.

Мастер провёл рукой по волосам, борясь с раздражением, готовящимся вырваться наружу.

– Что ты хочешь этим сказать? И нужно ли мне напомнить, что восхитительная мисс Чейни находится в смертельной опасности?

– И кто сейчас медленно соображает? – спросил Доктор.

На сканере тени медленно приближались к Элисон.

– Томас выдвигал теорию, что призраки и вурдалаки не были посетителями из другой плоскости бытия, а всего лишь записями сильных или первобытных эмоций.

– И эта физическая среда, в данном случае – скалы, выступают как носители записи для сохранения этих очаровательных сцен для будущего поколения, – заключил Мастер.

– Именно. Когда человек видит то, что в популярной литературе во всей Вселенной называют призраком, его разум начинает действовать как записывающее устройство, воспроизводя изображения в камне.

– Но это довольно ощутимая проблема, не так ли?

Доктор цокнул языком.

– Конечно, так и есть. Мы имеем дело не с простой записью, но принцип тот же. Что бы ни было заключено в камнях, оно разумное и питается нашими воспоминаниями как некий, – Доктор подбирал слова, – как некий духовный вампир.

– Мелодраматично, но довольно подходяще.

– Каким бы ни был этот пожиратель настроений, я думаю, что он долгое время спал, а наше прибытие пробудило его.

Доктор торжественно ударил по последнему переключателю с завитушкой.

– Вот так! Я перепрограммировал сканер ТАРДИС на фокусировку на псионический резонанс в пещере. Мы должны увидеть то, что видит Элисон. Смотри.

Изображение на экране сканера изменилось словно под влиянием марева, Доктор ахнул от шквала мелькающих сцен перед ним.

...Гроб опускается на землю...

...Мокрая, чёрная кровь, разлитая на алтаре...

...Тяжелый гром танцевальной музыки...

...Мокрая, чёрная кровь, разлитая на алтаре...

...Нежности в тёмной спальне...

...Мокрая, чёрная кровь, разлитая на алтаре...

...Открытие подарка под тенью сверкающей ёлки...

...Элисон нажала на курок, мозги охранника брызнули на металлическую стену...

Доктор ударил рукой по консоли:

– Секундочку! Это воспоминания не Элисон.

– Я надеюсь, что мы не занимаемся укрывательством убийцы.

– Ещё как занимаемся. Это ты!

Насмешливая улыбка коснулась губ Мастера:

– Должен признаться, эта сцена мне немного знакома.

– Это твои воспоминания.

– На что ты намекаешь, Доктор?

– Ты и я! Мы неразрывно связаны с этим кораблём. Но твоя связь с ним сильнее.

Доктор посмотрел на Мастера:

– Я спроектировал тебя и ТАРДИС так, что вы неразделимы, и каким-то образом твоё сознание пробудило зверя.

Недоумение сменилось понимающей улыбкой.

– Как лестно. Так приятно снова быть шарманщиком и не ...

Слова застряли в горле Мастера, а глаза закатились. Лицевая пластина открылась, выявляя его андроидную сущность. Доктор убрал его руку подальше от переключателя деактивации на консоли.

ТАРДИС вздрогнула, сотрясаясь от невидимой энергетической волны. Доктор схватился за консоль, чтобы не упасть.

– Не нравится, да? – крикнул он потолку, но мгновение его триумфа было разрушено криком Элисон на экране сканера.

– Оставь её! – Доктор чуть не кричал, в отчаянии стуча по панели управления.

Изображения на сканере начали быстро меняться, зацикливаясь в сплошную какофонию противоречивых эмоций.

В помещении тени подтягивались всё ближе к подвешенной фигуре Элисон, волны псионической энергии обрушивалась на неё. Одна из теней приняла более человеческую форму. Эта шепчущая, невнятная фигура поднималась, размахивая тем, что когда-то было кинжалом.

Доктор носился вокруг панели, щёлкал переключателями, крутил циферблаты, но все было напрасно.

– У вас есть канапе! – кричал он в сканер, – А сейчас вам хочется ещё чего-нибудь в меню!

В бок ТАРДИС что-то ударило и Доктор рухнул на пол. Позади него на долю секунды металлические детали Мастера вспыхнули голубыми завитками энергии. Доктор резко выпрямился, глядя на своего намеренно отключённого спутника.

– Все ещё соединён, – тихо сказал он. – Интересно...

Элисон снова закричала, заставив Доктора действовать.

– Ты пиявка! – бросал он оскорбления потолку, ныряя под консоль и возвращаясь с толстым мотком медных проводов, подсоединённых к консоли.

– Вампир!

Он раскрутил моток и бросился к Мастеру, прикрепляя два массивных зажима к вискам андроида.

– Питающийся нашими эмоциями!

Руки Доктора мелькали над панелью, центральная колонна начала вибрировать, поднимаясь к сводчатому потолку. Россыпь искр образовала вокруг головы Мастера ореол, лента синей энергии поползла вниз по проводам вглубь панели.

– Использовал его как свой проводник, да? Распознал зло почти равное твоему и использовал его, чтобы получить меня.

Доктор взглянул на сканер. Тени приближались все ближе и ближе.

– И Элисон.

– Чем бы ты ни был, какое бы зло ни сотворило тебя, ты вызывал ужас за гранью веры...

Доктор твёрдо опустил руку на рычаг.

– Но позволь сказать: тебе ничего не светит с моим спутником. Какие бы зверства ты ни совершал, но он делал вещи хуже. Если это то зло, которое ты хочешь, то ты его получишь!

Доктор потянул рычаг.

Волна энергии вырвалась из фонаря полицейской будки, петляя сквозь тьму помещения к по-прежнему подвешенной Элисон.

Тени отпрянули от холодного голубого ореола, освещающего помещение и вызванного энергетической волной. Ореол раскалывал и крушил алтарь, испачканный потёками крови.

Всё тело Доктора была залито сверкающей энергией, преодолевающей разрыв в цепи между Мастером и консолью. Его побелевшая рука вцепилась в рычаг, в то время как импульсы энергии струились от Мастера, стекая вниз по соединяющим проводам. Фигура Мастера начала ярко светиться. Волны неистовой силы проходили каскадом через центральную колонну.

Ореол вокруг Элисон раскалился добела. Сперва тени спрятались от света так же, как их жертвы столетия назад, до того, как они были убиты и съедены. Затем, словно влечение вновь возобладало над их душами, они стали продвигаться дюйм за дюймом вперёд, глаза их застилало предчувствие банкета. Казалось, они растут, высасывая энергию вокруг, черты их стали приобретать призракоподобную форму. Глаза горели. Ногти рассекали воздух. Обнажились зубы.

Элисон вскрикнула, жгучая боль пронзила её, пока оставшиеся последователи древнего культа множились и придвигались шаг за шагом, чтобы вонзить ей нож в сердце.

Доктор вскрикнул, энергетическая волна от консоли обвила его руки, воспоминания Мастера, все зверства, которые он не мог даже вообразить, хлынули в его разум.

Тени закричали, пальцы скребли в воздухе, вой банши, взмывший в высоту, достиг крещендо накала. Зло насытилось. Такое омерзительное. Слишком много, чтобы вместить, слишком много, чтобы устоять. Слишком много, чтобы...

Последний всплеск грубой силы вспыхнул в пещере, расщепляя тени одну за другой, когда какофония достигла своего пика. Древний потрескавшийся алтарь взорвался – последняя жертва волны ненависти.

Когда эхо затихло, тело Элисон упало на землю.

И затем наступила тишина.

Доктор накинул на плечи Элисон плед в шотландскую клеточку, рассеянно потеребив нитку, выбившуюся из шва старого кожаного кресла. Она не подняла глаза, когда в её всё ещё трясущиеся руки всунули стакан. Внутри плескалась золотистая жидкость. Она принюхалась. Бренди.

– Это хорошее, выпей.

Она взглянула на вялого Мастера, прислонённого к центральной колонне как выброшенная кукла.

– Что с ним случилось? – спросила она.

– Существо использовало Мастера как проводника к ТАРДИС и к нам. Его псионическая сущность передавалась кораблём по нашему прибытию. Это любопытно. Если на то пошло, то ни мой интеллект, ни ТАРДИС не пробудили существо ото сна, но пробудил Мастер, который должен иметь что-то общее с этим созданием, что и вызвало сильные эмоции.

– Возможно это от того, что он не может покинуть корабль, как и это существо не может покинуть пещеру.

Тень пробежала по лицу Доктора.

– Возможно. Как бы то ни было, нет сомнений, что эмпатическая связь была усиленна телепатическим контуром корабля, этого было достаточно, чтобы запустить эффект каменной ленты. Вампиризм в его первобытности и жестокости.

Старинные часы, стоящие возле входа во внутренние комнаты ТАРДИС, отсчитали несколько мучительных секунд.

– И...

– И, таким образом, я вынужден был отключить его. Это был единственный способ ослабить сущность, державшую тебя, и вытащить нас отсюда.

Запах спиртного ужалил ноздри Элисон.

– Не так уж и легко это было?

Доктор не ответил, рассеянно глядя на диск управления.

– Я говорю, не так уж и легко это было?

Доктор поднял глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– Я думала, что он был твоим другом.

Казалось, что эти слова смутили его. Всего лишь на секунду.

– Он был моим... он мой друг.

Элисон фыркнула от смеха.

– Для кого-то, кто так умён, иногда ты бываешь чересчур глупым, Доктор.

Доктор прищурился.

– Прошу прощения?

– В реальном мире это так не работает, Доктор. В моём мире. Ты не можешь выключить друзей, когда дела становятся трудными.

– У меня не было выбора.

Элисон грустно кивнула и понюхала свой напиток, подумывая об ещё одном глотке. Она посмотрела Доктору в глаза.

– А что случится, когда ты захочешь выключить меня?

Доктор выдержал её взгляд, но не ответил. Элисон запрокинула голову и осушила бренди в один присест. Плед медленно сполз на пол, она поднялась с кресла и исчезла на лестнице по пути в свою комнату.

Доктор подождал, пока шаги Элисон не исчезнут вдалеке, прежде чем вернуться к консоли. Он помолчал, думая, перед тем, как сбросить переключатель. Тело Мастера напряглось, когда энергия стала проходить через реле и цепи, двигатели и жужжащие сервоприводы, пока все не затихло.

Два напарника безмолвно смотрели друг на друга, бровь Мастера слегка дёрнулась. Андроид посмотрел вниз, стряхнул пыль со своих манжет и невозмутимо вышел из комнаты управления, сложив руки за спиной.

Доктор был один, только с пульсирующим звуком работали двигатели в полёте. Неуместно пробили часы, Доктор дотянулся до графина и налил себе крепкой выпивки.