Петрович и Серый в Иномирном легионе

Глава сорок восьмая. Выбор

Тишина, установившаяся в тронном зале после слов Оракула, не имела ничего общего с той, звенящей, после выступления Ижена в лагере. Эта тишина придавливала, угнетала, тревожила.

— Объяснись, — приказал Оракулу Император, нарушая безмолвие.

Старец, чьи глаза стали обычными, тряхнул шаром в руках и подошёл вплотную к Серому.

— Смотри, — велел он невольно попятившемуся попаданцу с Земли. — Попав в свой мир, ты не успеешь дойти до дома. Тебя собьёт насмерть самоходная повозка. Кажется, у вас их называют машинами.

Внутри шара что-то замелькало, послышались звуки, странные для этого мира, но знакомые Петровичу и Серому: визг тормозов и скрежет шин, глухой удар и вой сирены.

— Хватит! — воскликнул Серый, который не только слышал, но и видел своё возможное будущее. Он стал светло серым, так бледнея, и закрыл лицо руками.

Оракул развернулся к Петровичу, по его скорбному лицу было ясно: и тут ничего хорошего ждать не придётся.

— Твоё сердце остановится ровно через год, после того, как ты вернёшься, — произнёс он.

Из шара вновь донёсся вой сирены и тихий женский плач, почему-то его перекрывавший.

— Я понял, — произнёс Петрович, опуская руку на шар и останавливая этим мельтешение внутри. — Мы благодарны за предупреждение, отец.

Оракул онемел от подобного обращения и застыл с вытаращенными глазами. Петрович переключил внимание на друга. Он хлопнул Серого по спине, приводя в чувства, как тогда, когда они только попали в этот мир.

— Вот всё и разрешилось, — произнёс он. — Тебе не придётся делать выбор. Родители похоронят твоё тело, и не будут мучиться от неизвестности долгие годы, в поисках без вести пропавшего сына. Ты же останешься здесь со своей Тай.

Император пристально глянул на Петровича, первым уловив подтекст в последних его словах.

— Если я правильно понял, — начал он, — ты, воин Петрович намерен воспользоваться наградой и вернуться в свой мир?

Петрович склонил голову, выпрямился и ответил:

— Вы совершенно правы, ваше Величество.

— Но ведь тебе отпущен всего год жизни там! — воскликнул Император, которому не удалось скрыть потрясения.

— Не всего, а целый год жизни, ваше Величество, — возразил Петрович. — Целый год, чтобы показать жене, как сильно я её люблю, чтобы помочь дочкам и вправить мозги зятьям, чтобы сводить внуков на рыбалку, чтобы выпить вместе с тёщей, наконец. Год, это совсем не мало.

— Что же, я принимаю твой выбор, — произнёс Император и склонил голову в честь уважения. Не многие удостаивались такого. После чего правитель посмотрел на Серого и сказал: — Воин Серый, с этого момента признан подданным империи со всеми правами. Советую сохранить первоначальный контракт, за это время оглядишься, и решишь, чем заняться. Что же, друзья, давайте поздравим наших героев с полученной наградой. Ура!

— Ура! Ура! Ура! — грянуло в зале.

Награждали попаданцев с Земли последними, а вот покидали зал первыми, вместе с легатом. Они прошли через строй других легионеров и безопасников, отдающим им честь.

Пока в портальном зале маги настраивали портал, Петрович отдал полученный массивный кошель Серому и произнёс:

— Разделишь на три части. Одну отдашь матушке, две остальных — подарок на свадьбы тебе и Рине.

— Но как же… — начал Серый, но Петрович остановил его, произнеся:

— Нет, домой я ничего не возьму. У нас с Крошкой общий счёт, как я объясню появление большой суммы? Скажу, в другом мире заработал? Прости, но я хочу провести время с родными, а не в психушке.

Легат, пока его воины разбирались с вознаграждением, с кем-то говорил по амулету связи. Наконец, в арке портала заклубился зеленоватый туман. Представители шестого отряда шагнули туда, возвращаясь в лагерь.

В штабе их ожидали Рина и Большой Змей, а вскоре к ним присоединились Тимс Корин и Тай, тётушка Нея и Ижен, доставленные магом-координатором порталом. Ради особого случая легат дал на это разрешение. Весть о том, что Петрович уходит разнеслась по лагерю, как разносится пламя по сухому лесу. Вскоре около штабных домиков было не протолкнуться. Петрович, переодевшийся в земную одежду в кабинете легата, сразу после того, как вышел на крыльцо попал в объятия всадников родного ритона, оттеснивших всех остальных. Только попрощавшись сами, друзья подпустили к Петровичу остальных.

— Пора, — сказал легат, активируя портал. Этот портал выглядел старинным зеркалом с массивной рамой, внутри клубился серебряный туман.

После того, как дал последние наставления приёмной семье и крепко обнял их, Петрович подошёл к Намирей и нежно провёл по её щеке тыльной стороной ладони. Они замерли на миг, прощаясь не только друг с другом, но и с несостоявшейся любовью.

Петрович двинулся к порталу, но обернулся и попросил Серого:

— Присмотри за Молориком. Я не могу смотреть ему в глаза. Вы поймёте, почему я ухожу, а он, хоть и умный, всего лишь зверь. Ну, как говорится: долгие проводы, лишние слёзы. Друзья-однополчане, я не боюсь вас оставлять. Когда мы встретились, вы были салажатами, теперь же — настоящие мужики. Спасибо за всё. В этом мире остаётесь вы и частичка моего сердца. Прощайте!

Отдав честь, Петрович вошёл в портал.

— Ему отпущен всего год в том мире, — произнёс легат, — но он сделал свой выбор.

Неожиданно раздался треск веток и топот. Молорик, протиснувшись сквозь кусты, выскочил на площадку перед штабом и, не сбавляя скорости, кинулся в портал. После того, как он скрылся в серебряном тумане, портал исчез.

— Господи, пусть он превратится там не в лошадь или в корову, — прошептал Серый.

Рина обнялась с Намирей, и они обе заплакали. Многие сослуживцы тоже не сдержали слёз. Лишь тётушка Нея, поглаживая уткнувшегося в неё внука, не пролила ни единой слезинки. Она смотрела куда-то вдаль, с лицом человека, принявшего важное решение.

Петрович, войдя в портал, на краткий миг потерял сознание. Очнулся он, сидя на скамейке в парке. Рядом стояли его пакеты. На небе ярко светило солнце. Одно! Яркая зелень листвы резала глаза. Всё случившееся в чужом мире могло показаться сном или бредом, но в воздухе ещё висело зеркало портала, постепенно уменьшаясь в размерах. Внезапно оттуда на скамейку рядом с Петровичем выкинуло кота породы сфинкс, после чего портал исчез.

Морда кота показалась Петровичу удивительно знакомой.

— Молорик? — уточнил он.

— Мр-ра? — тоже спросил кот, в чьём вопросе так и слышалось: «Хозяин, это ты такая громадина?»

— Ну что же, похоже, здесь я тебя возить буду, — произнёс Петрович, сажая кота на плечо.

Он встал, взял в руки пакеты и зашагал к выходу из парка. Где-то в его глубине играл духовой оркестр. Петрович без труда узнал «Песню пилотов». Подходя к дому, Петрович на себе прочувствовал то, что ощущали гоблины и Серый, оказавшись в массивных телах. Он остановился у подъезда, унимая одышку. Спина отозвалась глухой болью.

— М-да, придётся нам с тобой на лифте прокатиться, — сказал он Молорику, внимательно разглядывающему окружающее. — Обидно, всего-то третий этаж.

Отдышавшись, Петрович шагнул в подъезд. Однако волнение до конца унять не смог, попав в замок ключом лишь с третьего раза. Войдя в прихожую, он поставил пакеты к стенке и опустил Молорика на пол.

Из кухни выглянула жена и быстро подошла, со словами:

— Что-то ты долго, Саня, а ну, дыхни.

Петрович сгрёб жену в объятия, выдохнув:

— Крошка!

— Саня, ну что ты, словно год не виделись, — смеясь, отбивалась жена и добавила: — Да тише ты, внуков уже привезли. Ой, а это кто?

Она заметила кота, наблюдавшего за ними, и вынырнула из объятий.

— Это Молорик, будет жить у нас, — сообщил Петрович. — Ты же давно хотела завести котика.

Из комнаты высунулся младший внук.

— Деда кота принёс!!! — завопил он.

Все четверо мальчишек выскочили в прихожую, окружая Молорика и отрезая от хозяина.

— Конец коту, — со смешком произнесла жена.

Петрович только снисходительно улыбнулся. Что там его салажата против боевого дракона. Молорик проскочил под ногами мальчишек и рванул в комнату. Дети побежали за ним. Вскоре там раздались грохот, смех, азартные вопли. Не прошло и нескольких минут, как Молорик показался в дверном проёме, оттолкнулся от косяка, в три прыжка достиг Петровича и с пола запрыгнул ему на плечо.

Выскочившие следом мальчишки закричали:

— Так нечестно!

— Ушёл!

— Ничего, поймаем!

— Мр-ра, мр-ра, мр-ра, — пожаловался на ухо Петровичу Молорик.

Тот ответил:

— А что ты хотел? Внуки.

Петрович притянул к себе Крошку и вместе они смотрели, как мальчишки в восемь рук потрошат пакеты с подарками…

В это же время в приграничье Илларана по лесной дороге шла провидица Нея. В руках она несла корзинку. На половине пути она остановилась, подумав, что зря не захватила трость. Присев на поваленное дерево провидица немного отдохнула, приводя мысли в порядок. Принятое решение далось нелегко. Ради себя самой она никогда бы не смогла переступить через застарелую обиду.

Вдохнув и выдохнув, она собралась и встала, чтобы преодолеть остаток пути до лесного алтаря.

В установленном месте она свернула с тропы, направляясь на журчание родника. Там попила ключевой воды, немного посидела на лавочке, как было и положено, после чего направилась в центр круглой поляны.

Водрузив на алтарь корзинку с дарами, тётушка Нея села на землю. Почти недрогнувшими руками она сняла с шеи цепочку с необычным кулоном из прозрачного камня в виде капли. Украшение тоже опустила на камень с древними рунами. Кулон разлился лужицей, впитываясь в алтарь. Оставалось только ждать, чем провидица и занялась, прикрывая глаза и погружаясь в воспоминания.