Песнь кецаля

Глава одиннадцатая Зиг хайль!

Нормально выспаться в ту ночь Адаму так и не удалось. Слишком велик был контраст по сравнению с великолепным номером отеля «Марко Поло». Гостиница в Сан-Мартин-де-лас-Пирамидас, в которой они с Думкопфом остановились на ночлег, и название имела соответствующее: «Последний приют Монтесумы». Оно как нельзя лучше соответствовало сырым стенам и продавленным кроватям.

– Последний приют, – задумчиво произнёс Крюгер, куря у распахнутого настежь окна, – в смысле фамильный склеп, что ли?

А вот Фрицу было всё нипочём. Он выспался великолепно, всегда с легкостью перенося любые походные условия.

Сизый дымок сигареты медленно таял, вливаясь в утренний воздух за окном, напоенный незнакомыми запахами.

«Эка мы вчера опозорились, – недовольно подумал Адам, прислушиваясь к сладкому посапыванию помощника. – Цирк Шапито какой-то. Фейерверк. Шлюхи непонятные в бандажах. Это ж как надо было ухитриться спутать их в темноте с Бетси и Регентрудой?».

Крюгер неприязненно оглянулся на развалившегося на ветхой кровати помощника.

– М… киска… – прошептал во сне Думкопф, причмокивая губами. – Отдай мне свою плётку. Мы всё сейчас повторим…

– Тьфу ты, чёрт, – Адам с чувством плюнул в окно.

Мексика разрушающе действовала на Фрица. Ещё неделька и он превратится в настоящего сексуального маньяка. Что-то Крюгеру подсказывало: тогда в полуосвещённой комнате Фриц не ошибся. Он знал кого и, главное, для чего, выносит.

– Ну, подожди, – злобно прошипел Адам, – вернёмся мы в Германию…

На наручных часах было полшестого утра, самое время вернуться к тому злосчастному поместью и осторожно понаблюдать за его обитателями при дневном свете.

– Вставай, лежебока, – Крюгер затряс помощника за крутые плечи. – Родина ждёт от тебя подвигов. Просыпайся, могучий Зигфрид!

– О… Кончитта, ещё немного, – прохрипел Фриц.

– Да чтоб тебя!! – взревел Адам и зажал двумя пальцами толстяку нос.

Это был старый проверенный способ, который никогда ещё не подводил.

– Тону, – Фриц во сне замахал руками, словно пытаясь плыть.

– Вставай.

– А… герр Адам, это вы?

– Нет, это твоя бабушка.

– Бабушка? – громко зевая и протирая глаза Думкопф сел на кровати. – А где девочки?

– Какие девочки?

– Ну, Кончитта с Хуанитой?

– Остались в парке, – нехотя ответил Крюгер.

– Но как же? – толстяк растеряно заморгал. – Я ведь отчётливо помню, как одна из них недавно держала меня за нос.

– Хорошо ещё, что не за другое место, – весело пошутил Адам. – Поднимайся, нам нужно ехать.

Смутившийся Думкопф стал тщательно застилать кровать.

Хотя у них и было мало времени, Крюгер не стал останавливать помощника, зная, что у Фрица был небольшой бзик ещё со времён военно-спортивных лагерей скинхедов, где «орднунг» ставился превыше всего.

Спустившись в обшарпанный холл гостиницы, Адам потребовал у полусонного портье книгу регистрации постояльцев. Получив оную, бравый охотник за артефактами быстро написал по-английски: «Провёл в данном отеле одну ночь, но выспаться так и не смог – больно кусались клопы». А чуть ниже, хитро усмехнувшись, Крюгер поставил подпись: Монтесума.

Про клопов он, конечно же, наврал, но не писать ведь, что ему мешал спать храпящий помощник, которого всю ночь одолевали эротические сны.

Погрузились в джип.

Фриц спросонья вместо газа нажал на сцепление, сбив у гостиницы дорожный знак с белой английской буквой «Р». Но, Слава Богу, этого никто вроде не заметил, хотя грохоту было предостаточно.

– Ты что делаешь, придурок?! – закричал на помощника Адам, но Думкопф, наконец разобравшись с педалями, уже вывел машину со стоянки.

– Надеюсь, ты запомнил дорогу к тому ранчо? – холодно осведомился Крюгер.

– Конечно, герр Адам, – кивнул толстяк, – вы меня обижаете. Да тут недалеко.

«Недалеко» вылилось в полчаса беспорядочного катания по утреннему городу, из которого Фриц всё никак не мог найти выезд. Когда они в третий раз объехали вокруг гостиницы «Последний приют Монтесумы», минуя ими же сломанный дорожный знак, Крюгер не выдержал. Разразившись градом немецких ругательств, он грубо выдворил помощника с водительского места и сам сел за руль.

И через десять минут они уже были у того самого особняка, из которого позорно бежали прошлой ночью.

Дырку в заборе местные умельцы уже заделали, обвязав железные прутья колючей проволокой. Вместо одного охранника, вдоль забора теперь бродили два секьюрити, с вяло перегавкивающимися злобными ротвейлерами на цепях.

– Наделали мы тут вчера шороху, – сказал Адам, нервно постукивая пальцами по приборной доске джипа. – Что же они тут так тщательно охраняют?

Через пятнадцать минут к воротам виллы стремительно подкатил великолепный спортивный «Ягуар», сопровождаемый двумя открытыми джипами с мрачными небритыми кабальерос.

– Похоже, хозяин приехал, – сделал логический вывод Крюгер. – Значит вчера, когда мы туда влезли, его дома не было, эх… знали бы заранее…

Железные ворота автоматически разошлись в стороны. Кортеж автомобилей въехал на территорию поместья.

– Если нам чего-то сейчас и не хватает, так это подзорной трубы, – сокрушённо покачал головой Адам.

– Да какие проблемы, – улыбнулся Фриц, доставая из бардачка автомобиля небольшой бинокль.

Крюгер не стал удивляться, он просто настроил резкость и навёл бинокль на белоснежный особняк, вернее, на одно из огромных окон первого этажа. Как нельзя более кстати распахнутое. Навёл и…

– Вот тебе раз, – удивлённо хмыкнул Адам.

У самого окна стояла Бетси МакДугал собственной персоной, живая и невредимая и, вроде как даже улыбалась, мило беседуя с каким-то высоким атлетического телосложения молодым человеком. Регентруда фон Айзенштайн стояла чуть в сторонке и на пытаемую пленницу тоже мало чем походила.

«Что же это получается? – удивлённо подумал Крюгер. – С чего это у них такой вид, словно они у себя дома?».

– Герр Адам, что там? – с нетерпением спросил Фриц.

Крюгер пожал плечами:

– Да чертовщина какая-то. Выходит что наши э… подруги вовсе не пленницы. Спокойно гуляют себе, улыбаются. Вон уже с каким-то коротышкой, выбравшимся из «Ягуара» беседуют…

– Кто, МакДугал с Труди?

Адам опустил бинокль.

– Вот именно, а мы, болваны, спасать их надумали. Вот смеху то было бы.

Помолчали.

– Ну и что теперь делать? – робко поинтересовался толстяк.

Покусывая губы, Адам напряжённо размышлял.

– Ну, а что тут поделаешь? – раздражённо бросил он. – Я не могу так сразу тебе ответить. Короче, есть у меня одна идея…

– Да, герр Адам?

– Ты бы хотел посмотреть на знаменитые ацтекские пирамиды?

– Конечно, герр Адам.

– Ну, вот и съездим в Теотиуакан. Это совсем рядом. Я ведь тоже этих пирамид не видел, только в фотоальбомах да журналах…

Решение посетить Теотиуакан было весьма кстати. Мисс МакДугал с её молодой подружкой, по-видимому, ничего не грозило, это, во-первых, а во-вторых, вернуться в «Последний приют Монтесумы» Адам мог лишь под вооружённым конвоем.

– Посмотрим пирамиды, прикупим сувениры, – вслух рассуждал Крюгер, уступая водительское место Фрицу. – А что нам здесь делать? Они там в гостях сидят, текилу пьют, а мы хуже, что ли? Зайдём в местный ресторанчик, попробуем мексиканскую кухню.

– Ресторанчик, это хорошо, – обрадовался Думкопф. – У меня с утра в животе бурчит, ведь мы ещё даже не завтракали.

– А я думал это карбюратор в джипе барахлит, – удивился Адам.

Следуя дорожным указателям, Фриц свернул на широкую улицу с довольно оживлённым движением.

– Теотиуакан древний тольтекско-ацтекский город, – начал рассказывать помощнику Крюгер, в целях ликвидации у оного исторической безграмотности. – Он был построен во II–VIII века нашей эры. В нём находятся две гигантские пирамиды: шестидесятиметровая пирамида Солнца и чуть поменьше пирамида Луны.

– Вы упомянули тольтеков, – знающе кивнул Думкопф, решив блеснуть перед боссом интеллектом. – Я знаю. Я читал «Ромео и Джульетту» Шекспира. Там между собой сражались два клана тольтеки и капулетти.

– О Боже! – Адам взялся за голову. – Запомни, Фриц, если мы в будущем вдруг встретимся лицом к лицу с мисс МакДугал, ты лучше молчи.

– Хорошо, герр Адам, – согласно кивнул толстяк, а вдалеке уже раскинулся унылый пейзаж древних развалин.

Знаменитый город ацтеков был совсем близко.

Туристов в Теотиуакане было невероятное количество. Соответственно, у древних пирамид можно было увидеть многочисленных торговцев сувенирами.

Припарковав машину рядом с огромным двухэтажным автобусом, Думкопф с Крюгером были немедленно атакованы загорелым субъектом в зелёной панаме, явно чем-то сильно озабоченным. Мексиканец с чувством размахивал руками, хватал Фрица за рукав футболки и, судя по всему, о чём-то просил. Причём, дело, как видно, было очень срочное.

– Да что вам от нас нужно? – на английском возмутился Адам, устав от испанской тарабарщины явно ненормального мачо.

– О, так вы англичане? – удивился мексиканец, перейдя на международный язык.

– Не совсем, – Крюгер повесил себе на шею так удачно найденный в джипе бинокль. – Что вам надо? Кто вы такой?

– Я торгую сувенирами, – быстро ответил мексиканец, – но у меня случилась беда. Я практически всё распродал, а мой осёл внезапно заболел и мне не на чем возвращаться домой.

– Как вас зовут? – высокомерно поинтересовался Адам.

– Педро, – ответил мексиканец, снимая с головы нелепую панаму.

– Милый Педро, – Крюгер обезоруживающе улыбнулся, – будьте так добры и возьмите такси.

– Но я не могу бросить здесь своё животное, – гневно воскликнул Педро. – Дон Санчес мне очень дорог, как память об преждевременно усопшей супруге.

– Дон Санчес? – Адам с Фрицем недоумённо переглянулись.

– Ну да, – подтвердил мексиканец, – мой ослик, его так нарекла покойная жена.

– Но мы не умеем лечить ослов, – устало ответил Крюгер, которого этот разговор уже порядком утомил.

Отважному охотнику за артефактами всё не терпелось поскорее осмотреть знаменитые пирамиды поближе.

– Как это не умеете? – сеньор Педро побагровел. – А что написано на вашем джипе? Может, вы думаете, что я читать не умею? Ваша фирма пользуется большим уважением среди животноводов. Это неслыханно!!

Мексиканец сорвался на крик.

На них уже стали обращать внимание. Прохожие недоумённо оборачивались. Нелепая ситуация требовала немедленного разрешения. Скандал был сейчас совсем не нужен, его требовалось срочно замять.

На помощь окончательно отчаявшемуся Адаму готовому, в крайнем случае, заплатить мексиканцу, чтобы тот только исчез, внезапно пришёл Фриц, с деловым видом заявивший:

– Всё о’кей, сеньор, не беспокойтесь. Сейчас осмотрим вашего ослика. Подождите пару минут.

Крюгеру совсем поплохело.

– Фриц, ты что сдурел? – прошептал он помощнику по-немецки. – Ты что это делаешь?

Но толстяк вместо ответа открыл багажник автомобиля, достав белый пластиковый саквояж с синим крестом на рифлёной крышке.

– Где находится пострадавший? – спокойно осведомился Думкопф, игнорируя гневные гримасы босса.

– Сюда, – воспрянувший духом мексиканец повёл «ветеринаров» сквозь толпу праздно гуляющих туристов.

Ослик лежал на животе в тени гигантского кактуса рядом с автоматом, выдающим «Пепси-колу». Вид животное имело здоровый. Недовольно поглядывая по сторонам, оно беспрестанно стригло ушами.

– Значит, это и есть дон Санчес? – констатировал здоровяк, задумчиво потирая подбородок.

– Он самый, – кивнул мексиканец, с умилением глядя на копытного друга.

Не нужно было быть ветеринаром, чтобы понять, что животное попросту перегружено какими-то непонятными повязанными у него на спине узлами. Осёл был, судя по всему, очень своенравен и идти отказывался из чистого упрямства.

– А что в мешках? – поинтересовался Фриц, ставя белый саквояж на землю.

– Маис, фрукты, новые сапоги, – ответил сеньор Педро. – Сегодня у меня была очень удачная торговля и надо же такому приключиться…

Где мексиканец сделал свои чудесные покупки, оставалось непонятным. Ну, разве что у туристов, хотя, в принципе, «ветеринарам» на это было глубоко наплевать.

Адам откровенно потешался, с умилением глядя на изображающего заправского профессионала помощника, который, казалось, всю жизнь только и делал, что лечил от дурного характера своенравных ослов.

«Лишь бы вся эта история не закончилась в полицейском участке», – мельком подумал Крюгер.

Думкопф с серьёзным видом заглянул ослу под хвост, потрепал его по холке.

– Морковку пробовали? – окончив осмотр, строго спросил он хозяина животного.

– Какую морковку? – не на шутку перепугался сеньор Педро.

– Ну, перед мордой на верёвочке вешали?

– Нет.

– Жаль. Тогда бы он точно пошёл.

Присев на корточки, Фриц открыл пластмассовый саквояж и если бы мексиканец в этот момент следил за его лицом, то он бы понял, что толстяк видит содержимое ветеринарной аптечки первый раз в жизни.

Обнаружить морковку в саквояже Думкопфу, естественно, не удалось.

Приглушённо хихикая, Адам бросил монетку в красно-синий автомат, выудив из его недр прохладную жестяную баночку «Пепси-колы».

– Он хорошо помнит дорогу домой? – внезапно спросил Фриц, имея в виду отдыхающего в тени осла.

– Дон Санчес? – вскричал сеньор Педро. – Да вы что, он найдёт её даже с завязанными глазами.

Хмуро кивнув, под заинтересованным взглядом босса, Думкопф извлёк из саквояжа некий серый тюбик. Отвинтил крышечку и выдавил часть содержимого на длинную деревянную палочку.

– Герр Адам, отойдите.

Крюгер послушно отошёл.

Толстяк тяжело вздохнул и, приподняв дону Санчесу хвост, засунул деревянную палочку тому в зад.

Осёл дёрнулся, затем громко и гневно закричал, пытаясь лягнуть Фрица задними копытами. Фриц отскочил в сторону и в следующую секунду дон Санчес весьма резво вскочил на ноги, со всех копыт бросившись наутёк.

– Чудо, – мексиканец безуспешно попытался обнять толстяка, – вы совершили чудо…

Думкопф польщено покраснел.

– Сеньоры, сколько я вам должен?

Адам с Фрицем снова переглянулись.

– Нисколько, – ответил Крюгер, – у нас сегодня день благотворительных акций.

– Ну, тогда позвольте хотя бы подарить вам парочку сувениров, – и мексиканец достал из-за пазухи несколько ножей из обсидиана…

– Что было в том тюбике? – весело спросил Адам, когда осчастливленный владелец ослика ушёл восвояси.

Толстяк растерянно поскрёб бритую макушку:

– На ней была единственная надпись, которую я смог нормально прочесть.

– И что же это за надпись?

Фриц в ответ виновато улыбнулся:

– Скипидар, герр Адам, обыкновенный скипидар…

Как этот тюбик оказался в ветеринарной аптечке история умалчивает.

Прикупив себе в качестве сувениров за сорок песо копию солнечных ацтекских часов из прессованной малахитовой крошки и пару знаменитых мачете, Крюгер с Думкопфом занялись осмотром удивительных ацтекских пирамид.

Пирамиды впечатляли. Ничем не меньше египетских, они, однако, в отличие от древних сооружений в Гизе, внушали некий суеверный страх, словно души всех сброшенных с них жертв никуда не делись, витая вокруг ступенчатых храмов по сей день.

– Индейские пирамиды не были захоронениями в отличие от египетских, – начал пояснять поражённому Фрицу Адам. – Они служили для ритуалов. Поэтому эти пирамиды не остро конические, а усеченные, так как на самом верху располагалась площадка, на которой и совершались ритуальные действа ацтекских жрецов.

Особенно был неприятен цвет пирамид. Какой-то грязно-коричневый, словно они были покрыты давно запёкшейся на камнях из вулканической пемзы кровью.

Крюгер было предложил Думкопфу ради эксперимента забраться на довольно крутую вершину пирамиды Солнца, мотивируя это тем, что оттуда открывается великолепная панорама окрестных гор. Но Фриц данное предложение упрямо бойкотировал, заявив, что на голодный желудок он туда не полезет, даже если на верхушке пирамиды расположен роскошный ресторан.

Пирамида Луны оказалась чуть меньше пирамиды Солнца, но и на неё Фриц строго-настрого отказался забираться.

Самой маленькой из всех в Теотиуакане была пирамида пернатого змея Кецалькоатля, которую Адам обошёл вокруг несколько раз.

– Однажды, – заявил он порядком уставшему помощнику, – в честь какого-то знаменательного события с этой пирамиды было сброшено двадцать тысяч пленников за один день.

– Чего? – толстяк недоумённо посмотрел на босса. – Но ведь падать невысоко, не все, видно, на земле разбивались.

– Как бы не так, – Крюгер торжественно усмехнулся, – их сбрасывали с пирамиды уже мёртвыми, с вырванным сердцем и отрезанной головой.

– Ой, герр Адам, ну, пожалуйста, не нужно подробностей! – взмолился толстяк. – Вы хотите полностью перебить мне аппетит? У меня и так уже внутренности битый час исполняют «Полёт валькирии» Вагнера.

– Намёк понят, – пробурчал отважный охотник за артефактами, разглядывая в бинокль вершину пирамиды Кецалькоатля.

Возможно, ему и показалось, но среди разгуливающих там туристов промелькнула знакомая бледная физиономия.

Скверный знак.

Очень скверный.

Осмотром ацтекских пирамид Адам был слегка разочарован. В цветных иллюстрированных проспектах они выглядели куда более привлекательно, что в полной мере зависело от уровня мастерства фотографа.

Унынье. Запустенье. Все фрески и барельефы посвящены лишь двум сюжетам: либо войнам, либо жертвоприношениям. Словно ацтеки только тем и занимались, что рубили в капусту своих территориальных соседей, а тех, кого удалось захватить в бою в плен, сбрасывали с распоротой грудной клеткой с пирамид в честь какого-нибудь Уицилопочтли.

«А чему здесь удивляться? – думал Адам, пока они с Фрицем искали местный ресторанчик для туристов. – Искусство ацтеков носит отпечаток их религии. Ведь именно они развили и довели до завершения идею о мироздании, как о единстве и равновесии двух противоположных начал – жизни и смерти. Нарушение равновесия должно было повлечь небывалую катастрофу и гибель всего живого. Чтобы этого избежать требовались бесконечные человеческие жертвоприношения. Всё это нашло образное воплощение в изображении страшной ацтекской богини жизни и смерти Коатликуэ. Вместо головы у неё был голый человеческий череп, а одежда состояла из извивающихся клубков змей. Даже солнце по представлениям ацтеков не вставало без каждодневного ритуального пролития крови, а что уж говорить о сборе урожая, посеве и прочем… Везде требовалась горячая человеческая кровь, иначе остановилась бы сама жизнь…».

– Герр Адам, по-моему, это то, что надо.

Туристы остановились у довольно приличного ресторанчика, большая часть столиков которого находилась под открытым небом. Назывался ресторанчик довольно легкомысленно «Ча-ча-ча», но это изрядно проголодавшихся путешественников ничуть не смутило.

Многие столики были заняты, но Фриц, передвигаясь в предвкушении трапезы какими-то непонятными скачками, сумел отыскать пустой столик у небольшого, окружённого маленькими пальмочками искусственного озерца.

– Чего желают сеньоры? – вежливо спросил по-английски подошедший официант.

Фриц испуганно пробежался глазами по солидному меню. Ни одно из названий не было ему знакомо. Толстяк с надеждой посмотрел на босса.

– Давай, выбирай, не стесняйся, – весело ответил ему Адам, – ты ведь так хотел поесть.

Мысленно скрестив на правой руке два пальца, Думкопф наугад выбрал четыре блюда с длинными испанскими названиями, стараясь брать те, что подороже. Видов же текилы было и вовсе неописуемое количество, но Крюгер, чувствуя приближение вечера, посоветовал помощнику воздержаться от крепкоградусных возлияний.

В ожидании заказа Адам увидел странную картину: к искусственному озерцу рядом с их столиком подошёл полный усатый мужчина в белом колпаке повара с небольшой железной кастрюлей в руках.

– Эй, Фриц, гляди, – Крюгер ткнул, рассеяно зевающего помощника в плечо.

На глазах у озадаченных туристов повар невозмутимо высыпал содержимое кастрюли прямо в искусственный водоем, после чего так же невозмутимо удалился.

– Рыбки? – предположил Думкопф.

– Пираньи, – поправил толстяка охотник за артефактами.

Листья пальм у края озерца нервно затряслись.

– Интересно, – встав из-за столика, Адам подошёл ближе.

Листья пальм продолжали подрагивать.

– Герр Адам, может… – начал было Фриц, но закончить мысль так и не успел.

– Матерь Божья, – воскликнул Крюгер, но было поздно.

Из густых зарослей стремительно ринулась узкая зубастая морда, мёртвой хваткой вцепившись в правый сапог Адама.

– Официант? – нервно позвал охотник за артефактами, с отвращением пиная маленького крокодила левым сапогом.

Подбежал испуганный официант.

– О, Санта Мария, сеньор, из чего сделаны ваши сапоги?

– Из крокодиловой кожи, – гневно ответил Крюгер, – и они стоят больших денег. Если эта тварь мне их прокусит…

– Странно, – официант задумчиво поскрёб подбородок. – Вообще-то Фидель всегда ведёт себя очень тихо, он на редкость добрый крокодильос.

– Может быть он узнал в ваших сапогах свою покойную мамашу? – предположил Фриц еле сдерживаясь от хохота.

– Да снимите же с моего сапога эту тварь, – по-немецки заорал Адам, – или я за себя не ручаюсь!..

Тварь сняли довольно быстро, для этого понадобился всего-навсего стакан с «Кока-колой» которую крокодильос на дух не переносил.

– Позвольте в качестве компенсации за нанесённый моральный ущерб обслужить вас бесплатно, – учтиво предложил официант.

– Позволяю, – охотник за артефактами благосклонно кивнул, – только поживее.

Принесли заказ.

Мельком взглянув на него, Адам заявил, что ЭТО он есть ни за что не будет. Радости же Фрица не было предела, так как толстяку досталась двойная порция.

От одного запаха насквозь пропитанных острыми специями кусочков мяса, у Крюгера начиналась изжога. Отказавшись от трапезы, он стал рассматривать сидящих за соседними столиками туристов, тут же столкнувшись с пристальным взглядом пяти пар любопытных глаз.

Адам мысленно присвистнул.

За соседним столиком сидело пятеро скинхедов.

– Фриц, – осторожно позвал Крюгер, – Фриц…

Но Думкопф, увлечённый едой, внимания на шёпот босса не обратил.

Адам отвёл глаза, но было поздно, двое бритоголовых уже шли к их столику.

– Зиг Хайль! – хором выпалили они, подходя ближе. – Можно присесть?

Вздохнув, бравый охотник за артефактами вяло кивнул.

Скины сели, похожие в лёгких кожаных куртках, словно братья близнецы.

– Ганс, – представился тот, что был в плечах пошире.

– Адольф, – гордо выпалил второй, после чего Фриц поперхнулся большим куском мяса, только сейчас обратив внимание на подсевших к ним за стол земляков.

– Очень приятно, – Крюгер демонстративно зевнул.

– Мы сразу поняли, что вы из Германии, – сказал Ганс. – Ещё до того, как вас пыталось укусить это зелёное сионистское отродье. Безупречные арийские черты вашего лица красноречивей любых слов.

– Спасибо, – с издёвкой поблагодарил Адам, – я весьма польщён.

– А я видел вас ещё в Мехико, – добавил Адольф, улыбаясь, – в тот день, когда мы приехали на футбольный матч. Ох, и здорово вы отделали этих геев.

– Каких геев? – не понял охотник за артефактами.

– Ну, в том гей-клубе «Текила-Джаз», – уточнил бритоголовый.

– Погоди, Адольф, – Ганс нахмурился, – а что ты то там делал?

– Ну… я… – молодой человек стушевался, не зная что ответить.

– В общем, – Адольф указал на соседний столик, где сидели с пивом его товарищи, – мы хотели пригласить вас выпить с нами за скорую победу Четвёртого Рейха.

– Какие проблемы, – белозубо улыбнулся Адам, подмигивая багровому Думкопфу. – Но я забыл представиться… Меня зовут Соломон фон Крюгерштейн, а это…

Бравый охотник за артефактами небрежно кивнул в сторону Фрица.

– А это мой отчим Мойша Думович-Бромберг, заслуженный раввин города Хайфы. Мы с удовольствием выпьем с вами пива.

Скинхеды побледнели, молча переглянулись и, дружно встав из-за стола, вернулись к своим товарищам.

– Ой, герр Адам, зря вы так, – хрипло произнёс Думкопф, – наверняка при выходе из кафе они устроят нам небольшую разборку.

– Гм… – Крюгер смахнул со своего плеча несуществующую пылинку. – Милый Фриц, ты удивишься, но именно этого я и добивался.

Фриц посмотрел на соседний столик. Скинов там уже не было.

Всё стало понятно и без лишних слов. Они крупно влипли.

Совсем стемнело. Наступил прохладный латиноамериканский вечер.

– Ну что ж, – Адам подозвал официанта и, расплатившись с ним за порцию Фрица, направился к выходу из кафе.

Думкопф понуро последовал за боссом. Драться после плотного экзотического ужина ему сейчас хотелось меньше всего.

Скины действительно поджидали их невдалеке от кафе, сбившись в плотную группу. Но в данный момент Крюгера интересовали не они, а три тёмные фигуры, отделившиеся от автозаправочной станции, и медленно заскользившие следом за туристами.

Фриц просто обалдел, когда его босс, особо не скрываясь прямиком направился к хмурым скинхедам.

– Зиг Хайль, камераден! – весело прокричал он, приблизившись к землякам. – Не волнуйтесь так, насчёт раввинов и Хайфы я, конечно, пошутил.

Скины выглядели несколько растерянно.

– Дело в том, – заговорщицки добавил Адам, – что здесь у кафе я только что видел троих геев, из того самого голубого клуба. Они хотят нам отомстить за ту драку. Вы не поможете своим братьям арийцам, земляки?

– Конечно, поможем, – ответил Ганс, сжимая кулаки, остальные бритоголовые согласно закивали.

– Где эти геи?

Резко обернувшись, Крюгер указал на троих бледных субъектов в чёрном, застывших у кафе.

– Так это они…

Издав воинственный рёв, скины бросились на бледнолицых.

– Хайль Гитлер! – крикнул им вслед Адам и шёпотом добавил:

– Фриц, бежим…

С грохотом разлетелся стеклянный рекламный щит у кафе с неунывающим ковбоем Мальборо, пробитый головою одного из бледнолицых. Кто-то уже с визгом барахтался в искусственном водоёме, атакованный «добродушным» зубастым Фиделем. Вечерние посетители поспешно ретировались из сотрясаемого колоссальной дракой кафе.

Но всего этого Фриц с Адамом уже не увидели, так как мчались на джипе прочь из древнего Теотиуакана.

Удача снова была на их стороне.

Белоснежный особняк, освещённый несколькими мощными прожекторами, выглядел как обычно спокойным.

Опустив бинокль, Крюгер потёр слезящиеся глаза.

– Странно, – сказал он дремлющему на сидении рядом Думкопфу. – Бетси с Регентрудой тоже куда-то уезжали, небось, как и мы на экскурсию.

– Чего? – Фриц нервно дёрнулся очнувшись.

– Да, говорю, наши подружки тоже ездили куда-то, – повторил Адам. – Я думал хозяин приехал, а это они с каким-то местным хахалем.

– Ага, – толстяк сладко зевнул, – поспать бы герр Адам.

– Да наспишься ещё, – недовольно проворчал Крюгер. – Думаю, этой ночью нам следует попробовать забраться в этот особняк ещё раз. У меня странное предчувствие, что золотое сердце именно там.

– Да вы чего, герр Адам? – возмутился Фриц. – Они ведь удвоили охрану!

– Что за чёрт? – бравый охотник за артефактами нервно крутанул колёсико настройки резкости бинокля.

Нет, это ему не показалось. Стоявший пять минут назад рядом с забором охранник, лежал ничком на земле. Кровь в венах Крюгера похолодела. Но похолодела она отнюдь не от страха, а от предвкушения серьёзной драки.

– Фриц, – с безумно сверкающими глазами Адам повернулся к недоумевающему помощнику. – Ты, кажется, говорил мне, что у нас в багажнике лежит монтировка?