Песнь кецаля

Глава девятая СЕРДЦЕ КРОВАВОГО БОГА

…Так рассказывают. А правда ли это, ложь, кто знает?

30 июня 1520 года Монтесума II, который до последних дней своей жизни оставался пленником испанцев, умер, забитый камнями во время колоссального восстания в Теночтит-лане. Правитель ацтеков был убит своими же соплеменниками. Человек с богатым военным прошлым, он принимал участие в девяти сражениях. При нем государство ацтеков достигло наивысшего могущества. Но после вторжения “светлолицых богов” Монтесума проявил себя совершенно безвольным монархом, пойдя на поводу у захватчиков.

Освободительную борьбу с испанцами возглавил один из братьев Монтесумы Куитлауак.

Кортес с остатками своих войск бежал из охваченной пламенем восстания столицы. Тем не менее эта маленькая победа ацтеков ничего не значила. Их цивилизация была уже обречена. Вскоре произошло решающее сражение при Отумбе, когда небольшая горстка отчаянных испанцев разбила двухсоттысячную армию индейцев. Однако яростное сопротивление захватчикам продолжалось и после того.

Брат Монтесумы Куитлауак правил всего-навсего четыре месяца, после чего умер от оспы. Его преемником стал двадцатипятилетний Куаутемок. Он ожесточенно защищал столицу своего государства и нанес большой урон получившему подкрепление Кортесу. Однако в конце концов Теночтитлан оказался разрушен, а сам Куаутемок захвачен испанцами в плен.

В 1525 году последний правитель ацтекского народа был повешен. Для ацтеков это стало национальной трагедией, так как рухнула их последняя надежда на освобождение.

Разрозненные группы соратников Куаутемока бежали, преследуемые небольшими карательными отрядами испанцев…

Хуан осторожно оглянулся на низенький домик, в котором их отряд остановился на ночлег. Из-за приоткрытой двери слышался храп десятка мощных глоток. С вином они вчера явно переборщили.

— Ладно, быстрей говори, чего тебе надо, — неприязненно бросил парень стоящему рядом с ним невысокому индейцу. — А то капитан проснется и еще застрелит тебя с пьяных глаз.

— Моя знает важный секрет, — хитро усмехнулся индеец. — Моя хочет испанские монеты…

“Ох уж эти тлашкаланцы, — подумал Хуан, доставая кошелек. — Настоящие шакалы. Недаром Кортес заключал с ними союз против ацтеков, ох недаром”.

— На, держи. — Парень протянул алчному индейцу несколько испанских монет. — Однако я предупреждаю, если это будет какая-то очередная твоя глупость…

С Каилли он познакомился месяц назад, когда гарнизон, в котором служил Хуан, праздновал день рождения Кортеса. Разговорчивый индеец из обслуги.приглянулся ему, и парень, недолго думая, решил сделать его своим информатором. Правда, большая часть того, что нес Каилли, было выдумкой, однако иногда попадались действительно стоящие сведения…

— Ну что молчишь, говори давай. — Раздражение Хуана росло с каждой минутой..

Он снова оглянулся на маленький, содрогающийся от мощного пьяного храпа домик. Затем перевел взгляд чуть правее. Второй часовой тоже спал, удобно обняв длинное ружье.

Спрятав монеты за щеку, индеец довольно осклабился.

— Они идут к пещере Чапультепек, — зловеще прошептал он. — Они хотят там спрятаться.

— Кто идет? — не понял Хуан.

— Ацтеки, — пояснил Каилли, страшно вращая при этом глазами, что должно было, по-видимому, символизировать страх.

— Так, дальше, — тяжело вздохнул молодой человек.

— С ними золотое сердце Уицилопочтли.

—Да?!

Вот это уже было интересно, очень интересно.

— Моя точно знает, — подтвердил индеец. — Они хотят оставить его в пещере навеки.

— А оно большое? — Хуан уже прикидывал в уме, как бы поосторожнее разбудить капитана.

— Очень большое. — Каилли сделал неопределенное движение рукой.

— Какое? — продолжал настаивать парень.

— Вот такое. — Индеец обхватил руками свою голову.

— Вот тебе еще три монеты, иди. — Хуан подтолкнул индейца к ближайшим кустам.

— Нет, нет, — затряс головою Каилли, — это еще не все.

— Ну, что там еще у тебя?

— Страшное проклятие приносит это сердце, — ответил индеец, снова в ужасе вращая глазами.

— Ладно, ладно, без тебя разберемся, ступай.

— Эй, Хуан, что там случилось? — раздался сиплый голос проснувшегося часового.

— Да ничего, все в порядке, — отозвался парень, лихорадочно соображая.

Один или даже с напарником он это сердце, понятно, не отобьет. Свои реликвии ацтеки охраняли до последней капли крови. Рассказать все капитану и отправиться вместе с отрядом? Но тогда добычу непременно придется делить на пятнадцать человек. Жалованье солдатам в последнее время платили нерегулярно, и эта история с золотым сердцем была очень даже кстати.

Что же делать?

Хуан уже где-то слышал об этой пещере. Истории были странные и неправдоподобные. Например, как два подвыпивших испанских солдата однажды случайно оказались в ее окрестностях, бесследно затем исчезнув. В другом варианте этой истории один из них все же через несколько дней вернулся совершенно седым и на вопросы о том, что он там видел, угрюмо отмалчивался. Начальник гарнизона хотел было направить в пещеру небольшой отряд, чтобы положить конец мистическим слухам, но смысла в этом не было, так как местные жители сами как огня боялись этой пещеры, обходя ее стороной. Понятно, что никто из остатков армии ацтеков прятаться там не мог…

Еще немного поколебавшись, Хуан не спеша зашел в домик, сразу же наступив на чью-то руку. Солдат сквозь сон грязно выругался, однако так и не проснулся.

Капитан сидел в самом дальнем углу. Его правая рука по-прежнему сжимала глиняную кружку, наполовину заполненную вином.

— Педро, Педро. — Хуан осторожно тронул капитана за плечо.

В подобной фамильярности не было ничего удивительного, так как они подружились еще в те времена, когда Педро Аменобар был всего лишь рядовым солдатом в маленькой, но отчаянной армии Эрнандо Кортеса.

— Что такое? — Капитан приоткрыл глаза.

— Выйдем на свежий воздух. — Хуан указал рукой на открытую дверь, где потерянно бродил окончательно проснувшийся часовой.

— Да что стряслось? — недовольно пробасил идальго, с трудом вставая на затекшие ноги.

— Тише, сейчас объясню, — шепотом пообещал Хуан.

Их было совсем немного, в основном женщины и дети.

Они уходили.

Единственная надежда была на пещеру. Именно туда, по слухам, собирался уйти тлатоани Монтесума, но в последний момент владыка пещеры почему-то отказал правителю в убежище.

Им было страшно, но они шли, потому что за их спиной притаилась смерть. Светлолицые завоеватели не щадили никого — ни женщин, ни детей. Они несли своего бога на кончиках изрыгающих огонь палок. Их было мало, но на их стороне была сила. Бог светлолицых оказался сильнее сотворивших вселенную Тескатлипоки и Кецалькоатля. Он оказался сильнее и могучего бога войны Уицилопочтли, чье золотое сердце горстка отчаявшихся ацтеков несла сейчас в пещеру Чапультепек, дабы умилостивить ее сурового повелителя.

Им не на что было рассчитывать, но они надеялись. Их охватывал страх, но у них не было иного выхода.

Шедшие впереди маленькой процессии воины дали знак остановиться.

Черный Зев пещеры был точно таким же, как и четыре года назад, когда правитель Монтесума посылал сюда своих слуг. Ничего не изменилось с того времени. Оскалившим жуткую пасть ягуаром пещера безразлично взирала на загнанных, словно звери, беженцев. Ей, пещере, было все равно. Она стояла сотни лет до этого и будет еще столько же стоять, когда уже не только прах, но и имена пришедших к ней в надежде на убежище людей будут стерты могучей дланью времени.

Первыми в пещеру вошли трое опытных воинов, возглавлявших процессию.

Все их надежды рухнули со смертью Куаутемока, и сейчас они обязаны были выполнить свой последний долг перед маленькой частичкой их народа.

Внутри пещеры было сухо и довольно светло. Казалось, призрачный свет сам по себе рождался в неподвижном воздухе каменного коридора.

Ровные черные ступени вели вниз, но не успели воины преодолеть и половины пути, как перед ними возник высокий старец, сжимающий в руках длинную палку, украшенную бубенчиками.

— Кто вы такие? — весьма недружелюбно осведомился он. — Зачем вы тревожите покой обитателей пещеры Чапультепек?

— Мы привели с собой женщин и детей, — ответили воины. — Мы рассчитываем, что владыка древнего народа защитит их от светлолицых захватчиков. Мы принесли дар, отвергнутый им когда-то, золотое сердце Уицилопочтли.

— Ваш бог уже давно потерял свою былую силу, — грустно произнес старец. — Подождите здесь. Я передам ваши слова бессмертному владыке.

И он поспешно скрылся в темном ответвлении каменного коридора. Воины принялись смиренно его ждать.

Вернулся старец на удивление быстро.

— Владыка согласился принять вас, — торжественно объявил страж пещеры. — Он считает себя виновным в том, что не смог помочь тлатоани, но судьба тогда оказалась сильнее, и даже наш бессмертный повелитель был не в силах ее изменить.

Поднявшись на поверхность, воины с радостью сообщили, что повелитель пещеры дал свое согласие укрыть их, и небольшая процессия, жалкие остатки некогда могучего народа, осторожно вошла в пещеру.

— Воины вместе с даром владыке пойдут за мной, — сообщил старец, поджидавший гостей в конце каменного коридора. — Все остальные пусть спускаются дальше и ничего здесь не боятся. Это теперь ваш новый дом.

С этими словами страж пещеры неуловимым движением руки провел по каменной стене заканчивающегося тупиком коридора. Стена вздрогнула, бесшумно уйдя вверх. За ней оказался другой коридор, где горели яркие факелы, освещая устланные ковром из мягких птичьих перьев ступени.

Трех воинов, несущих в корзине золотое сердце, старец ловко провел через темные маленькие пещеры в большой грот, в центре которого с потолка свисал гигантский, расписанный удивительными письменами сталактит. Рядом со сталактитом на абсолютно круглом камне сидел длинноволосый молодой человек в черном облегающем одеянии.

Воины поклонились, поставив корзину с даром у ног повелителя древнего народа. Молодой человек задумчиво посмотрел на корзину, будто что-то припоминая, а из темноты грота тем временем появилась огромная лысая собака. Медленно подойдя к корзине, она осторожно ее обнюхала.

— Все в порядке, Цонкоцтли, это друзья, — тихо произнес повелитель пещеры, и пес покорно затрусил обратно во тьму. — Я дам вам убежище. — Подойдя к корзине, Уэмак откинул в сторону плетеную крышку.

Отсветы красных рубинов причудливо заиграли на его узком лице.

— Но вам придется заплатить за это серьезную цену помимо золотого сердца.

— Мы знали об этом, когда сюда шли, — ответили воины.

— Ну что ж, — молодой человек осторожно провел рукой по золотой выпуклой поверхности сердца, — раз вы добровольно готовы отказаться от дневного света… Да, совсемзабыл, за вами устремилась погоня. Кое-кто решил завладеть вашим золотым сердцем…

Воины тревожно переглянулись.

— Но вам не следует беспокоиться по этому поводу. — Бессмертный владыка хищно усмехнулся. — Это уже мои заботы…

Где находится пещера Чапультепек, они могли лишь догадываться. Узнав о золотом сердце, капитан Педро Аменобар пинками разбудил солдат своего немногочисленного отряда, решив выступить немедленно, пока длится ночь. Совершенно непонятно, чем было продиктовано такое решение. Возможно, виною всему был крепкий напиток из агавы или, как его еще называют, “белое вино”, в изобилии изготовляемый индейцами.

Узнав о цели их ночного похода, солдаты без разбора ломились сквозь густые заросли спящего леса, оглашая окрестности крепкими испанскими ругательствами.

— Всех дел-то, — усмехался капитан, бодро шагая в авангарде отряда, — пару ружейных залпов, и золото наше.

— А если они уже спустились в пещеру? — осторожно предположил Хуан.

— Ну, значит, и мы туда спустимся, — ответил Амено-бар. — Каилли сказал, что оно размером с человеческую голову?

Хуан мрачно кивнул. Все же он рассчитывал, что в поход за золотым сердцем они отправятся хотя бы на рассвете. А тут… Как бы они друг друга в темноте с пьяных глаз не перестреляли.

Парень уже жалел о том, что сразу разбудил капитана. В таком деле излишняя поспешность могла лишь навредить.

Вскоре отряд слегка трезвеющих на свежем воздухе испанцев вышел к небольшому селению на краю леса. Капитан с солдатами вломились в первый попавшийся дом, потребовав у сонного хозяина, чтобы тот немедленно отвел их к пещере Чапультепек. Индеец, к счастью, оказался из новообращенных христиан и с радостью согласился сделать это, предупредив заранее, что заходить он туда не будет.

— А это от тебя и не потребуется, — усмехнулся капитан, глаза у которого азартно блестели в предвкушении богатой добычи.

От селения до пещеры было совсем недалеко…

В свете полной луны перед испанскими солдатами открылось удивительное зрелище: покрытая, будто серебряной пудрой, листва густо растущих деревьев, черная, возвышающаяся над ними матовая скала и темный глубокий провал у ее подножия, заполненный густым, готовым пролиться на землю мраком. Мраком, перед которым отступала сама ночь.

Но пришедшие к пещере светлолицые люди были неробкого десятка, иначе им бы никогда не удалось покорить вольнолюбивый народ ацтеков.

— Наверное, они уже спустились в пещеру, — тихо предположил Хуан.

Один из солдат внимательно осмотрел примятую у входа в скалу траву.

— Так и есть, — быстро подтвердил он, — они уже там.

— Ну что ж, — капитан задумчиво погладил острую бородку, — проверьте ружья, двигаться будем как можно тише, никаких разговоров.

Солдаты осторожно зашли в пещеру, в недрах которой царил странный полумрак, позволяющий, однако, хорошо рассмотреть ведущие вниз вырубленные в скале ступени.

Спуск в пещеру длился около получаса. Солдаты были крайне осторожны, до предела напрягая слух, но пока по пути им не встретилось ни одной живой души. Пещера вымерла, как будто в нее на протяжении нескольких сотен лет не ступала нога человека. Эхо шагов глухо отражалось от стен каменного коридора.

Узкий, прорубленный в скале проход скоро закончился, резко повернув вправо, и испанцы оказались в гигантском холодном гроте, по дну которого бесшумно текла прозрачная река. Грот был невероятен. Сумрачный, непонятно откуда берущийся свет освещал лишь узкую каменную тропинку, идущую вдоль подземной реки. Потолок терялся в беспросветной тьме. Стены едва угадывались, гротескными рчертаниями нависая над прозрачной рекой. За любым выступом мог прятаться враг, и солдаты почувствовали себя здесь очень неуютно, словно они были на ладони у готовых напасть в любую секунду индейцев.

— Да, здесь уже давно никто не ходил, — тихо произнес солдат-следопыт, присев и проведя рукой по толстому слою пыли, покрывающей тропинку.

“Все равно что-то здесь не так”, — с тревогой подумал Хуан, и ему очень сильно захотелось очутиться сейчас на поверхности, подальше от этих холодных камней и безжизненной мертвой реки. Все вокруг говорило о забвении, говорило о смерти.

— Как бы нам здесь не заблудиться, — хрипло прошептал кто-то, и все вопросительно посмотрели на капитана. Но тот в ответ лишь презрительно усмехнулся.

— Если кто-то хочет, то может повернуть назад. Это не карательная вылазка. Я никого не держу, но золота, естественно, вы не получите.

Ответ был исчерпывающим, и солдаты, сжимая в руках верные мушкеты, двинулись дальше.

Река вдруг резко повернула вправо, исчезая в каменной арке.

Испанцы остановились.

Перед ними лежала громадная пропасть, через которую был перекинут казавшийся хлипким каменный мост.

— Так-так. — Аменобар осторожно заглянул в пропасть.

Дна пропасти видно не было, оно терялось все в той же вязкой удивительной тьме, в которой исчезал далекий потолок грота. Да и было ли там это дно? Почувствовав головокружение, капитан резко отпрянул от края пропасти. Ему отчетливо представилось, что если он туда вдруг упадет, то будет лететь очень долго, и смерть его окажется намного мучительнее падения с громадной высоты.

Аменобар оглянулся на солдат. Ему совсем не хотелось выглядеть в их глазах трусом.

— Главное, — весело произнес он, — когда будете переходить мост, не смотрите вниз.

Сказав это, капитан спокойно ступил на узкий камень, бодро зашагав по нему над пропастью. Вот он уже достиг его середины, вот приблизился к противоположному краю, еще десять шагов — и бесстрашный идальго уже стоял на другой стороне.

Солдаты переглянулись.

Приглушенно выругавшись, Хуан последовал героическому примеру старого приятеля. Мост он преодолел без особых проблем, хотя мог поклясться, что чувствовал, как с виду прочный камень слегка вибрировал под его ногами. Сколько же ему сотен, а может быть, тысяч лет?

— Молодец. — Капитан бодро похлопал Хуана по плечу. — Думаю, мы непременно найдем здесь второй выход.

Солдаты значительно приободрились, резво ступив на ненадежный мост.

— Не смотреть вниз, — негромко крикнул им Аменобар.

Но тут пещера вздохнула.

Вернее, не пещера, а сама пропасть, будто на ее далеком дне заворочался неведомый великан. Солдаты на мосту испуганно замерли.

— Не останавливаться! — уже во всю глотку заорал почувствовавший неладное капитан. — Живо, вперед!

Со дна пропасти повеяло холодным ветром.

Раздался приглушенный свист.

Один из идущих по каменному мосту испанцев вскрикнул, схватившись за грудь, а затем, нелепо взмахнув руками, сорвался вниз. Все произошло настолько быстро, что никто толком даже не успел испугаться.

Неприятный свист повторился. Теперь он был словно помножен эхом, повторяясь с каждой секундой.

Вверх прямо из темной бездны метнулись маленькие черные тени.

— Дьявол. — Стоящий у края пропасти капитан схватился за плечо.

В плече торчал тонкий обсидиановый нож.

— Дьявол, что это?

Выдернув из руки окровавленное лезвие, Аменобар по-прежнему отказывался верить своим глазам.

— Скорее! — закричал он оставшимся на мосту солдатам. — Скорее сюда!

Еще двое с диким воплем сорвались в плюющуюся смертью пропасть.

До противоположной стороны добрались лишь шестеро. Их одежда местами была разорвана в клочья. Из тонких порезов сочилась кровь.

Словно обезумевшие, бросились они прочь от ужасного места, понимая, что путь назад для них безвозвратно отрезан…

А дальше был новый коридор, почти такой же, как и тот, по которому они сюда спустились, но стены его, расписанные странными рисунками, тускло светились в темноте то зеленым, то синим светом. Испуганные пришельцы не обратили на это особого внимания. Лишь когда на них набросились летучие мыши, к беглецам наконец вернулась способность трезво мыслить.

Мыши путались в густых волосах, цеплялись за одежду, царапали маленькими коготками лицо.

Кто-то из солдат не выдержал и выстрелил.

Внезапная алая вспышка озарила испещренные непонятными письменами стены. От мощного хлопка люди на несколько минут оглохли. Однако .бесполезный, казалось, выстрел подействовал. Летучие мыши внезапно исчезли, будто это были призраки, а не летающие живые бестии. Вот они с писком несутся под сводом пещеры, с яростью обрушиваясь на пришельцев, секунда — и их нет.

Хуан был уверен, что ему удалось сбросить с одежды двух кусающихся тварей и раздавить сапогом, но на полу коридора их безжизненных тушек обнаружить не удалось. Парень даже специально присел на корточки, дабы ощупать холодный камень и воочию в этом убедиться.

— Всем успокоиться, — глухо прохрипел капитан, чьей густой шевелюре досталось особенно сильно, — им не запугать нас. Держитесь как можно ближе друг к другу. Стрелять только по моей команде.

Твердый голос командира окончательно привел солдат в чувство. Теперь было ясно, что о них знают и что враги сделают все возможное, дабы ни один из них не покинул это место, оставшись здесь навеки.

Коридор с расписанными светящимися узорами стенами вывел испанцев в небольшую пещеру, посредине которой…

Они замерли, не в силах в это поверить.

В центре пещеры на круглом черном камне покоилась цель их рискованного предприятия, стоившая жизни семерым из них, — золотое сердце Уицилопочтли.

— Может, это тоже мираж? — прошептал Хуан. — Как и летучие мыши?

— Сейчас проверим. — Капитан двинулся к центру пещеры.

— Может быть, все же не стоит? — осторожно добавил Хуан.

Аменобар обернулся: в его глазах уже пылало пламя кровавых рубинов, украшавших золотые бока сердца. И там, на дне этих глубоких темных глаз, было что-то еще. Хуан не сразу сумел ЭТО разглядеть.

Это было безумие.

Опустившись на колени, капитан медленно, как завороженный, прикоснулся к гигантскому сердцу, робко поглаживая вкрапленные в золото рубины. Мягкий желтый свет разлился по всей пещере, успокаивая расшатавшиеся нервы, обещая невиданные богатства.

Сердце целиком было отлито из золота. Никто не задумывался сейчас о том, как покинуть проклятую пещеру-оборотня, ставшую ловушкой. Все мысли занимало лишь одно — они богаты. Удача наконец вознаградила их. Война была закончена.

Для них.

Сейчас.

Закончена…

Раз и навсегда.

Хуан снова не сразу понял, что произошло. Реальность уже во второй раз ускользала от него, опережая реакцию, притупляя сознание.

Стряхнув с себя странное оцепенение, он увидел, как капитан методично перерезает горло одному из солдат. Бедняга был еще жив. В его широко раскрытых глазах застыл лишь один немой вопрос: “За что?”

Остальные пятеро были уже мертвы.

Очарованные сиянием золотого сердца, они и не заметили, как длинный клинок оборвал их короткие жизни.

Хладнокровно прикончив жертву, Аменобар, не обращая внимания на застывшего в углу с круглыми от ужаса глазами Хуана, снова подошел к золотому сердцу, обхватив его перепачканными кровью дрожащими руками.

Указательный палец Хуана лежал на спусковом крючке мушкета. Ему следовало стрелять, стрелять не медля, но он почему-то не мог этого сделать. Не мог засадить горячий свинец в сгорбленную спину дрожащего над куском золота человека.

Пещера вздрогнула.

Как тогда в бездонной пропасти, сотрясаемая холодным дыханием невиданного исполина.

Черный камень, на котором покоилось золотое сердце, стал опускаться вниз. Убрав от него окровавленные руки, капитан тупо смотрел, как сердце медленно исчезает в ровной дыре, образовавшейся в полу пещеры.

Хуан резко обернулся.

На месте входа покоился голый серый камень.

Они попали в очередную ловушку.

В пещере что-то неуловимо менялось, словно Хуан внезапно стал расти. Почувствовав легкий толчок в спину, он понял, что сжимаются сами стены, сдвигая с мест окровавленные трупы товарищей. Это было невероятно, но одновременно со стенами опускался и потолок.

Парень понял, что еще минута — и он будет раздавлен, перемолот в каменных жерновах проклятой пещеры.

Действуя больше инстинктивно, чем осознанно, он грубо оттолкнул в сторону бессмысленно застывшего у дыры в полу капитана. Дыра вполне была подходящего размера, чтобы туда мог пролезть взрослый человек.

Хуан Васкес прыгнул.

Каменный желоб понес его куда-то вниз, увлекая все дальше и дальше от адского места.

А потом был очередной коридор и свет в конце пыльной каменной шахты, где столетиями не ступала нога живого человека.

И там, за порогом базальтового мешка, уже настало утро…

…Так рассказывают. А правда ли это, ложь, кто знает?