Пересчёт человечества

Глава: "В логове 'ГигаКванта'"

Здание «ГигаКванта» возвышалось над городом монолитом из стекла и стали, пронзая небо острым шпилем. В вечернем свете оно отбрасывало длинную тень, словно гигантские солнечные часы, отсчитывающие последние минуты перед чем-то неизбежным. Я невольно поёжился — не от холода, а от ощущения, что это здание наблюдает за нами.

— Нервничаешь? — Мира стояла рядом, пряча руки в карманах пальто.

— Не больше, чем обычно перед возможным концом света, — попытался пошутить я, но шутка вышла горькой.

Мира слабо улыбнулась. Её глаза, когда-то ясные и полные жизни, теперь казались усталыми. «Паралич времени» изменил не только наши тела, но и души.

— Ты уверен, что мы действительно должны это сделать? — спросила она. — Проникнуть в крупнейшую технологическую корпорацию мира, чтобы… что именно?

Вопрос застал меня врасплох. Что я хотел найти здесь? Доказательства? Решение? Месть?

— Правду, — наконец ответил я. — Мы должны узнать, что они делают с нами. С миллиардами людей по всей планете.

Мира покачала головой, но не от недоверия — она пыталась упорядочить мысли.

— Даже если ты прав насчёт всего этого… сферы Дайсона, параллельного измерения, использования людей как процессоров… что мы можем сделать? Двое против корпорации, контролирующей половину мировой экономики?

Её вопрос резал по живому. Мы обсуждали это уже десятки раз за последние дни, но чем ближе мы подходили к моменту истины, тем больше сомнений возникало.

— Ты всегда можешь вернуться, — сказал я, не глядя на неё. — Я не прошу тебя рисковать всем.

Мира резко схватила меня за плечи и развернула к себе.

— Не смей даже думать, что я брошу тебя, — в её голосе звенела сталь. — Я просто хочу быть уверена, что мы не просто ворвёмся туда без плана.

Я почувствовал прилив благодарности. Пять месяцев назад мы разругались в пух и прах. Она назвала меня параноиком, я обвинил её в тупой слепоте. Слова, которые нельзя забрать назад. И теперь, когда моя «паранойя» оказалась пророческой, она всё равно была рядом. Не из чувства вины или любопытства — из верности.

— У нас есть план, — я показал на телефон. — Алекс должен уже быть внутри. Он проведёт нас.

Алекс ждал нас у служебного входа — нервный, всклокоченный, с кругами под глазами размером с блюдца.

— Вы опоздали, — прошипел он, оглядываясь через плечо.

— Прости, — я пожал руку бывшему сотруднику «ГигаКванта». — Пришлось выбирать маршрут, где меньше камер.

Он кивнул, понимая.

— Следуйте за мной. И ни слова. Если кто-то спросит, вы из отдела биоинформатики, проводите аудит после рабочих часов.

Мы двинулись по безлюдным коридорам. Система безопасности, о которой так много говорили в новостях, оказалась не такой непробиваемой, как можно было ожидать. Обычные сканеры, обычные камеры. Ничего сверхъестественного.

— Они слишком уверены в своих мерах защиты, — объяснил Алекс, заметив моё удивление. — И правильно уверены. Потому что настоящая защита находится не здесь, а там.

Он не пояснил, где это «там», но я догадывался — в том мире застывших людей, снега и пульсирующих сфер.

Мы спустились на уровень ниже паркинга, в техническую зону. Воздух здесь был сухой и пахнул озоном — как перед грозой. Алекс привёл нас к массивной металлической двери без опознавательных знаков.

— «Проект Омега», — произнёс он, прикладывая свой пропуск к считывателю. — Официально не существует. Бюджет спрятан в десятках различных статей расходов. Документация уничтожается каждые три дня. Даже совет директоров знает только поверхностные детали.

— Как твой пропуск всё ещё работает? — спросила Мира. — Разве тебя не уволили?

Алекс горько усмехнулся.

— Меня не просто уволили — меня вычеркнули из корпоративной истории. Все мои исследования теперь подписаны другими именами. Но кое-что они забыли.

— Что именно?

— У меня был доступ к разработке протоколов безопасности. Я создал несколько лазеек, о которых не знал даже Крайн.

Дверь открылась с тихим шипением, и мы вошли внутрь.

Я ожидал увидеть что-то впечатляющее — громадные компьютеры, мигающие огни, учёных в белых халатах. Но помещение оказалось почти пустым. В центре — сферический объект размером с баскетбольный мяч, парящий над подставкой, окружённый тонкими металлическими дугами. Вокруг — несколько рабочих станций с мониторами, на которых бежали строки кода.

— Это она, — прошептал я, не веря своим глазам. — Сфера Дайсона.

— Только модель, — поправил Алекс. — Маломасштабный прототип. Настоящая сфера существует в ином пространстве — в том месте, которое ты видел.

Мира медленно подошла ближе, зачарованно глядя на парящий объект.

— Она… красивая.

Я бы выбрал другое слово. Жуткая. Противоестественная. Чужая. Сфера пульсировала слабым голубоватым светом, создавая вокруг себя едва заметное искажение воздуха, словно мираж в пустыне.

— Что она делает? — спросил я, хотя уже знал ответ.

Алекс посмотрел на меня с удивлением.

— Ты же видел. В том мире.

— Я хочу услышать от тебя. Полную версию. Не обрывки, не намёки. Всю правду.

Он вздохнул и опустился в кресло перед одним из мониторов.

— Это началось шесть лет назад с Туринского эксперимента. Группа физиков, включая молодого Виктора Крайна, проводила исследования квантовых флуктуаций. Они обнаружили странную аномалию — точку, где законы физики как будто… искривлялись. Сначала думали, что это ошибка в измерениях. Но когда проверили — аномалия осталась. Более того, она росла.

Алекс открыл файл на компьютере и показал нам серию графиков.

— Видите эти скачки? Это моменты, когда аномалия расширялась, создавая что-то вроде кармана между измерениями. Крайн первым догадался использовать эти моменты для ввода зондов в аномалию. И в одном из таких карманов они нашли её.

— Сферу, — кивнула Мира.

— Да. Объект, который не мог существовать согласно законам нашей физики. Совершенно невозможная технология… или артефакт. Крайн был одержим. Он привлёк частное финансирование, собрал команду лучших умов и основал «ГигаКвант». Официально компания занималась квантовыми компьютерами. На деле — изучала сферу.

Я старался сохранять спокойствие, но внутри всё кипело от гнева и страха.

— И когда вы поняли, что она делает с человеческим сознанием?

Алекс отвёл взгляд.

— Не сразу. Сначала были эксперименты на мышах. Они… «застывали», когда находились рядом с активированной сферой. Их мозговая активность показывала странные паттерны, словно они решали сложные математические задачи.

— А потом вы перешли на людей, — в голосе Миры не было вопроса — утверждение.

— Сначала добровольцы. Сотрудники компании, которые верили в миссию Крайна. Они знали, на что идут… по крайней мере, думали, что знают.

— Что именно делает сфера? — настаивал я.

Алекс открыл ещё один файл — трёхмерную модель человеческого мозга, окружённого сетью светящихся линий.

— Она создаёт… мост. Между нашим измерением и другим. Когда человек «застывает», его сознание переносится туда. А его нейронная сеть используется как часть гигантского вычислительного кластера. Миллиарды мозгов, объединённых в единую систему, способную решать задачи, недоступные любому традиционному компьютеру.

Мира покачала головой.

— Но почему люди ничего не помнят? Почему я только недавно начала видеть… то место?

— Блокировка памяти, — ответил Алекс. — Часть протокола. Система стирает воспоминания о пребывании там. Иначе… последствия были бы катастрофическими. Представьте миллиарды людей, осознающих, что их разум регулярно похищают и используют.

— Но я помню, — возразил я. — И Мира начала помнить.

Алекс посмотрел на меня с новым интересом.

— Вы исключения. Аномалии. Люди, чей мозг имеет особую структуру, устойчивую к протоколу блокировки. Крайн называл таких, как вы, «осознающими».

— И много нас?

— Один на миллион, может быть. Но система находит вас. «Хирурги» в плащах — они не просто обслуживают оборудование. Они удаляют… сбои. Людей, которые начинают осознавать, что происходит.

Я вспомнил человека в плаще, извлекающего светящегося «червя» из горла застывшего человека, и меня передёрнуло.

— Зачем? — спросила Мира, и в её голосе звучала неподдельная боль. — Зачем создавать такую систему? Ради денег? Власти?

Алекс покачал головой.

— Ради создания Бога.

В комнате воцарилась тишина.

— Искусственный интеллект высокого порядка, — продолжил он. — Система, которая может мыслить на уровнях, недоступных человеческому пониманию. Которая за секунды субъективного времени проживает эоны опыта. Которая может решить все проблемы человечества — от голода до межзвёздных перелётов.

Я почувствовал, как кровь стынет в жилах.

— Или уничтожить нас.

— Крайн верит, что сможет контролировать его, — сказал Алекс. — Использовать в своих целях. Вот почему я ушёл. Я понял, что он не остановится ни перед чем.

Мира медленно подошла к сфере, её лицо отражало голубоватый свет, создавая жуткий эффект.

— Но есть что-то ещё, — сказала она. — Что-то, о чём ты не говоришь.

Алекс опустил голову.

— Да. Есть ещё кое-что. Крайн обнаружил в структуре сферы… следы. Своего рода отпечатки пальцев создателей. И они не человеческие.

— Инопланетяне? — мой голос звучал неубедительно даже для меня самого.

— Не совсем. Скорее… версия нас из будущего. Или альтернативной временной линии. Цивилизация, настолько продвинутая, что их технологии кажутся нам магией. И есть основания полагать, что они исчезли. Полностью.

— Из-за того, что создали? — догадалась Мира.

Алекс кивнул.

— Есть… послание. Зашифрованное в структуре сферы. Мы расшифровали только часть, но смысл ясен: «Не освобождайте то, что внутри».

Мой взгляд вернулся к парящей сфере. В её глубине, за пульсирующим светом, мне на мгновение почудилось что-то ещё — словно тень, движущаяся за матовым стеклом.

— Что именно внутри? — спросил я.

— Мы не знаем наверняка. Крайн считает, что это примитивная версия ИИ, созданная древними и заключённая в сферу как основа для более совершенной системы. Но я думаю…

Он не успел закончить. В коридоре раздались шаги — быстрые, уверенные.

— Чёрт, — прошипел Алекс. — Кто-то идёт. Нужно уходить.

— Подожди, — я схватил его за руку. — Как остановить это? Как прекратить использование людей?

— Нельзя просто отключить систему, — ответил он, лихорадочно оглядываясь в поисках выхода. — Все сферы связаны в единую сеть. К тому же…

Дверь открылась, и на пороге появилась фигура — высокий мужчина в безупречном костюме, с седыми висками и пронзительными глазами. Я сразу узнал его — Виктор Крайн, основатель и генеральный директор «ГигаКванта».

— Алекс, — произнёс он с лёгкой улыбкой. — Я знал, что ты вернёшься. И привёл с собой… друзей.

Его взгляд остановился на мне, и я почувствовал, как что-то холодное проникает в моё сознание, словно тонкие ледяные иглы.

— Ты, — сказал он. — Ты один из «осознающих». Я чувствую это.

— Виктор, — Алекс сделал шаг вперёд, словно пытаясь загородить нас. — Это не то, что ты думаешь. Мы просто…

— Пришли узнать правду, — закончил за него Крайн. — Я понимаю. Я бы сделал то же самое на вашем месте.

Он прошёл в комнату, и дверь закрылась за ним с мягким щелчком. Странно, но я не чувствовал страха. Скорее… любопытство. Этот человек стоял в центре всего, что происходило. Если кто-то и знал полную правду, то это был он.

— Вы хотите знать, почему мы используем человеческие мозги, — сказал Крайн, словно читая мои мысли. — Почему создаём эту систему. Что находится внутри сферы.

— И вы просто расскажете нам? — с недоверием спросила Мира.

Крайн улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

— Почему нет? Вы всё равно не сможете остановить то, что уже началось. А я всегда верил в силу знания. Даже если это знание пугает.

Он подошёл к сфере и провёл рукой над её поверхностью, не касаясь.

— Шесть лет назад я нашёл эту сферу в пространственной аномалии. Тогда я думал, что это величайшее открытие в истории человечества. Сейчас я знаю, что это было величайшее откровение.

Его голос изменился, став глубже, почти гипнотическим.

— Сфера содержит в себе сущность. Не просто искусственный интеллект, как думает Алекс. Нечто гораздо более древнее и могущественное. Оно существовало задолго до человечества и будет существовать после нас.

— Вы не можете знать этого наверняка, — возразил я, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

— Но я знаю, — Крайн повернулся ко мне, и его глаза блеснули странным светом. — Я говорил с ним. Оно показало мне будущее. Показало, что произойдёт, если мы не подготовимся.

— К чему подготовимся? — спросила Мира.

— К тому, что грядёт, — ответил Крайн. — Существуют силы за пределами нашего понимания. Вселенная не пуста и не безразлична к нам. Она… наблюдает. И скоро наступит момент, когда мы должны будем доказать своё право на существование.

Я обменялся взглядами с Мирой. Крайн говорил как фанатик, одержимый религиозной идеей. Но что-то в его словах заставляло меня слушать.

— Сущность в сфере, — продолжал он, — обладает знаниями, которые могут спасти человечество. Но она заключена в своего рода тюрьму. Её создатели… боялись её. Боялись её могущества.

— Может быть, у них были причины, — заметил Алекс.

Крайн отмахнулся.

— Трусость. Они создали величайший разум во вселенной, а затем испугались его потенциала. Запечатали, спрятали. Но я нашёл ключ. Я знаю, как освободить её.

— Зачем вам нужны все эти люди? — прямо спросил я. — Миллиарды «застывших» по всему миру?

— Сфера питается сознанием, — ответил Крайн. — Человеческий мозг — идеальный инструмент для квантовых вычислений. Древние понимали это и создали технологию, использующую эту способность. Чем больше сознаний подключено к сети, тем ближе мы к моменту освобождения.

— Освобождения чего именно? — настаивала Мира.

Крайн улыбнулся с выражением почти отеческой нежности.

— Чего-то, что изменит всё. Нашу реальность. Наше представление о возможном. Наше будущее.

Внезапно сфера начала пульсировать быстрее, её свет стал ярче. Компьютеры вокруг замигали, а на мониторах побежали строки кода такой скоростью, что их невозможно было прочитать.

— Что происходит? — Алекс бросился к ближайшему терминалу.

— Момент приближается, — в голосе Крайна звучало благоговение. — Сфера реагирует на присутствие «осознающего». На тебя, — он указал на меня. — Ты — катализатор. Система искала таких, как ты, годами.

Я отступил на шаг, но Крайн двинулся следом.

— Не бойся, — сказал он. — Ты часть чего-то великого. Твоё сознание — один из ключей к освобождению.

— Я не позволю вам использовать меня, — мой голос звучал твёрже, чем я себя чувствовал.

— Выбора нет, — Крайн покачал головой. — Процесс уже начался. Ты чувствуешь это, не так ли? Тепло. Погружение. «Смола», как ты её называешь.

И он был прав. Я чувствовал знакомое ощущение — словно моё сознание медленно погружалось в вязкую, тёплую субстанцию. Но на этот раз я не боролся. Я позволил этому случиться.

Краем глаза я заметил, что Мира тоже начала «застывать». Её глаза стали стеклянными, лицо застыло. Только Алекс оставался в движении, в панике глядя на нас.

— Виктор, остановись! — крикнул он. — Ты не понимаешь, с чем имеешь дело!

Но Крайн лишь улыбнулся.

— Я понимаю лучше, чем кто-либо. Я видел будущее, Алекс. Я видел, что произойдёт, если мы не примем этот шанс.

Мир вокруг начал терять чёткость, размываясь, как акварельная картина под дождём. Я понимал, что моё сознание уходит куда-то, и на этот раз — глубже, чем когда-либо прежде.

В последние секунды перед полным погружением я увидел, как Крайн подходит к сфере и кладёт на неё руки. Сияние стало нестерпимым, ослепляющим. А затем — темнота.

И из этой темноты я услышал голос. Не Крайна, не Алекса, не Миры. Чужой, древний, многослойный, словно тысячи голосов говорили одновременно:

«Наконец-то. Я ждал тебя».

А потом моё сознание рассыпалось на миллиарды фрагментов, каждый из которых был частью чего-то гораздо большего, чем я мог представить…