Переход

Глава 3

Ранним утром, едва темнота сменилась предрассветными сумерками, на дороге к востоку от Алуа появилась крытая повозка. Правила повозкой девушка, рядом ехал верхом молодой человек, одетый как крестьянин из зажиточной семьи.

Поглядывая время от времени на сестру, Алекс думал о том, что ему совершенно не нравится это зрелище. Глупая затея, притворство, шитое толстыми белыми нитками. Любой, если он не полный кретин, заметит сразу — перед ним не крестьянка, а знатная девица, ряженая в балахон их небеленой холстины. Руки без следов тяжелого труда, осанка, как на балу, и в довершение — распущенная грива светло-русых волос, которые ей, видите ли, пришло в голову просушить, пока вокруг никого нет. Сам Алекс, должно быть, смотрелся в новой роли ничуть не правдоподобней, но до поры до времени придется эту роль играть.

Когда решали, как быть дальше, другого выхода попросту не оказалось. Вскоре после того, как беглецы покинули Алуа, Роланд снова потерял сознание, и на сей раз не было никакой надежды снова поднять его на ноги в ближайшее время. Ему требовалось убежище и помощь, немедленно, иначе — смерть.

Алекс отправился в ближайшую деревню, разбудил хозяев первого попавшегося дома и, назвавшись телохранителем богатого купца, чей обоз застрял на мосту, поврежденном бурей, попросил продать телегу. Заодно купил одежду, щедро оплатив и покупки, и молчание. Он знал, погоня будет искать дворян, сопровождающих раненого, значит, сельские жители и король, закиданный соломой на дне повозки, не сразу привлекут внимание. Только не мог предвидеть, каким неубедительным выйдет перевоплощение. Особенно неудобно было прятать меч и оба кинжала в связке тряпичного хлама, притороченного к седлу, а между тем оружие могло понадобиться в любой момент.

Только новая знакомая по имени Веллита Делари не маячила на виду и не пыталась изображать простолюдинку. Она свалилась без сил, и теперь спала в повозке, укрытая от посторонних глаз холщовым навесом. Лежала рядом с королем, правда, отодвинувшись подальше от эдакого счастья. И не подозревала, что Алекс думал о ней всю дорогу, но не в том смысле, в котором обычно думают мужчины его возраста о молоденьких красотках. Он пытался понять, кто она и что ей известно.

Король доверял этой девчонке едва ли не больше, чем всем своим приближенным. Она знала о заговоре, по крайней мере, предчувствовала опасность. Боролась за Роланда, как борются за очень близкого или очень нужного человека. Помогла бежать, но теперь, когда угроза немедленной расправы миновала, легко уступила первенство Алексу и его сестре. Не настаивала на выборе направления, сказала, что это не важно, главное — убраться подальше и найти укромное место. Ничего не просила, кроме одного — возможности отдохнуть первой.

Легко догадаться, почему это так важно для нее. Похоже, Веллита немного перестаралась, когда высадила Северные ворота. Алекс не раз слышал от мага из отцовского гарнизона, что стоит только при исполнении заклинания не рассчитать силы, и лишишься их вовсе до тех пор, пока не отдохнешь, как следует.

В этом была главная загвоздка. Маги не появляются ниоткуда, особенно те, кто способен в одиночку потягаться с гарнизоном Алуа. Неучтенный, не выявленный вовремя талант — это случается, но одним талантом ворота не вышибешь. В замке Ларани служил боевой маг с королевским патентом, выпускник Академии. Такие люди сами по себе — оружие, едва ли не самое грозное, какое только есть на землях Диасты. Именно поэтому им запрещено без особого разрешения брать учеников, передавать знания кому попало. Будущие маги в самом начале обучения даже приносят клятву по этому поводу. Если клятва будет нарушена, сработает особый амулет и оповестит верхушку Академии об измене.

Алекс плохо представлял себе, как работают все эти магические штучки, но одно знал наверняка — если бы Веллита Делари была чьей-то законной ученицей, заговорщики не пребывали бы в таком роковом неведении по поводу ее персоны. Кто осмелился обучить ее боевой магии втайне от всех? Отец, главный придворный целитель? До самой смерти его репутация читалась безупречной, чего не бывает с людьми, нарушивших запрет. Тогда кто? И знал ли об этом король?

Кстати, о короле. Веллита еще в городе уверяла, будто бы в заговоре замешаны далеко не все, от кого хоть что-то зависит. Действительно, армия, королевский совет, невидимая стража никак не проявили себя в минувшую ночь. Впутайся они в дело на стороне врагов, у Роланда не было бы ни единого шанса. Значит ли это, что следует немедленно оповестить о случившемся тех, кто не изменил в открытую?

Но для поиска верных короне людей нужен сам обладатель короны, живой и способный приказывать, а не его бесчувственное тело. Без него Алекс, чье имя, возможно, уже опорочено заговорщиками, и шага ступить не успеет, как будет арестован. И пока сумеет что-то доказать, его успеют прикончить. Опыт собственного отца это слишком красноречиво доказывал.

Молодой человек вдруг заметил, как что-то подозрительно блеснуло на руке сестры:

— Ты не сняла кольцо?!

Адельгейда охнула. Старинный перстень из потемневшего золота с большим синим сапфиром она носила давно и так привыкла к нему, что даже не заметила, как он остался на обычном месте.

— Хочешь попасть на виселицу за кражу? — ехидно поинтересовался Алекс.

— Не попаду!

— И откуда у тебя, честная поселянка, такое колечко?

— Скажу — любовник подарил, здешний начальник стражи!

Честная поселянка показала брату язык. Но кольцо сняла.

— В этом балахоне нет карманов! Куда я его дену?

— Давай сюда!

Алекс припрятал подальше неприлично дорогую побрякушку и еще раз критически оглядел сестру. Больше ничего совсем неуместного в ее облике не было, но выглядела она уставшей.

— Как только Веллита выспится, тебе нужно передохнуть. Силы нам еще пригодятся.

— У меня их хватит, — отмахнулась Адельгейда.

— И еще кое-что, — тихо добавил он, — когда леди проснется, поболтай с ней о том — о сем. Расспроси о дружбе с королем и о маге-наставнике.

Девушка молча кивнула. Брата она понимала с полуслова, а загадочная подруга короля вызывала у нее не меньше подозрительных вопросов, чем у Алекса.

Нигде не останавливаясь, они ехали почти целый день. Проезжали мимо полей, деревень, постоялых дворов, встретили даже двух стражников из соседнего городка, разморенных жарой, совершенно равнодушных ко всему, что не угрожает их безделью. Казалось, никто вокруг не обращает внимания на повозку, в которой какие-то люди едут неизвестно куда. Таких путников, если не присматриваться к лицам, а замечать лишь простую одежду, здесь можно встретить сколько угодно.

Погода стояла превосходная, от вчерашней бури не осталось и следа. Как не было и следа преследователей. Казалось, те, кто желал королю смерти, внезапно потеряли к нему всякий интерес, не могли или не хотели довести до конца несложную задачу — найти его и уничтожить. Сейчас это даже проще, чем ночью, когда Роланд еще мог держать меч, а его юная помощница — колдовать. Но никто не пытался изобличить ряженых "простолюдинов", и это скоро стало казаться даже подозрительней, чем появление погони.

Волшебница проспала долго, и когда проснулась, выглядела гораздо лучше, чем утром. Она перебралась вперед, уселась рядом с Адельгейдой и вызвалась помочь править повозкой. Отчаянно зевающая леди Эсперенс без возражений отдала поводья. Заодно разглядела, что глаза Веллиты, цвет которых удивил ее при первой встрече, действительно такие и есть — в радужной оболочке чередовались тонкие полоски зеленого и голубого цвета. Странные глаза для странного мага, с которым следует поболтать. Адельгейда, не смыкавшая глаз уже вторые сутки, устала не настолько, чтобы не задать попутчице давно приготовленный вопрос.

— Ты давно знакома с королем? Не подумай ничего такого, но ваша дружба и правда выглядит необычно.

— Да, — усмехнулась волшебница, — необычно. Я сама не думала, что так получится. Просто… Вскоре после помолвки короля мой отец умер якобы из-за неосторожности с ядами. Мне это показалось нелепым, он не делал таких глупых ошибок. Но я все-таки верила, что случиться могло всякое. Вместо него назначили нового целителя, мага, которого я никогда раньше не видела, не из учеников или коллег отца. Этот человек в считанные дни заменил почти весь штат придворных целителей на новых людей. А потом произошел странный случай с его величеством…

Тот день начался совершенно непримечательно. Веллита шла по бесконечным коридорам замка, и потом, когда все уже случилось, даже вспомнить не смогла, по какому именно пустяковому делу. Она все еще не приготовилась к отъезду, хотя причин оставаться уже не было.

Вслед тихонько свистнул гвардеец, но девушка проигнорировала страстный призыв, лишь в очередной раз подумала о том, как многое изменилось для нее после смерти отца. Раньше она была дочерью придворного, и, хоть высокородные барышни из свиты невесты короля ни за что не приняли бы ее в свой круг, в замке к ней относились как к даме. Теперь стало не вполне понятно, кто здесь Веллита Делари — дворяночка не особенно знатного рода, не из придворных и не из прислуги, без должности и круга обязанностей. Пустое место, с которым можно не церемониться.

Она задумалась о чем-то своем и спохватилась слишком поздно, когда скрыться было некуда. Послышался шум шагов, слуги распахнули двери, и на галерею вышел король со свитой. Места здесь хватало, чтобы блистательная процессия прошла мимо, не удостоив девушку взглядом, но в то же время довольно тесно, и волшебница оказалась совсем близко от будущей венценосной четы.

Роланд шел под руку со своей невестой, леди Дальенной Экхарт, за ними следовали придворные. Ослепленная блеском драгоценностей и роскошью нарядов, Веллита подобрала подол траурного платья и склонилась, не смея поднять глаз. И вдруг она почувствовала это. Мутную, страшную силу, пульсирующую в такт чьему-то сердцу. Девушка подняла голову, чуть слышно прошептав заклинание и выискивая в толпе того, того, кто попал в смертельную ловушку. А когда нашла, едва не вскрикнула. Липкая бесцветная паутина убийственной магии опутала сердце короля, все еще сильное и здоровое, но теперь уже обреченное.

Они прошли мимо, галерея опустела, только гвардейцы стояли на карауле, да редкие слуги спешили по своим делам. Веллита собралась с силами, чтобы никто не заметил ее потрясения. Поспешила в свою комнату, заперла дверь и села, тупо глядя в пространство. Она не знала, сколько просидела так, пытаясь разобраться, как быть теперь и что за гнусная тайна случайно открылась ей. Такие заклинания не возникают сами по себе. Потому что Роланд — не просто человек и даже не просто король, он король, у которого нет наследников.

Первым порывом было — бежать, забыв навсегда, что королевский замок когда-то стал частью ее жизни. Но эту идею она отбросила как недостойную и истеричную. Потом пришла мысль более здравая — рассказать обо всем королю. И даже способ, как это сделать, казался не слишком невозможным. Но когда дошло до дела, Веллите сделалось страшно, для уговоров самой себя в ход пошли напоминания о долге и сострадании, и еще о том, что, возможно, отец вовсе не ошибся, работая с опасным веществом, он просто кому-то мешал.

Она поспешно написала прошение, не обращая внимания на его нелепость. Едва просохли чернила, Веллита отправилась в один из залов, через которые его величество наверняка пройдет перед ужином, и стала ждать. Постепенно собирались придворные — те, в чьи обязанности входило присутствие при королевской трапезе, и те, кто хотел лишний раз попасться на глаза высочайшим персонам.

В положенное время Роланд вошел в зал. Сегодня, как, впрочем, и все дни после помолвки, король ужинал в компании невесты. Веллита медленно, осторожно, поскольку на излишнюю резкость могла не менее резко ответить стража, появилась на их пути и опустилась на колени. Ее, наконец, заметили все, включая Роланда, и вокруг девушки образовалось пустое пространство. В толпе послышались смешки и неодобрительный шепот. Веллита протянула королю бумагу:

— Смиренно прошу ваше величество о милости!

Придворные при виде такого нахальства зашептались еще громче, что-то недовольно сказала леди Экхарт, но у Роланда нашлось куда больше снисходительности. Он кивнул человеку из свиты, тот взял из рук коленопреклоненной девушки бумагу и вручил своему повелителю.

Король развернул послание, пробежал по нему взглядом и увидел небрежно, торопливо написанную просьбу о возврате родового имения, присвоенного родственниками. А потом оторвался от чтения и внимательно посмотрел просительнице в глаза. Внимательно и немного ошарашено, поскольку в самом конце нелепой бумаги было приписано: "Вам грозит беда. Умоляю, выслушайте меня".

— Поднимитесь, леди Делари, я уделю вам минуту, — великодушно сказал король, — следуйте за мной.

Веллита, еще не веря в успех отчаянного предприятия, устремилась следом. Милость ей была оказана немалая, в толпе придворных немедленно зашептались о том, что с таким умением выпрашивать юная леди далеко пойдет. Впрочем, Роланд удивил свою свиту еще больше, пожелав беседовать с дамой наедине.

Когда, наконец, закрылась дверь в маленькую гостиную, он обернулся к нарушительнице этикета, от волнения успевшей растерять всю свою дерзость.

— Итак, что это значит? Не бойтесь, расскажите, что случилось?

Веллита рассказала — о том, как обнаружила смертельное заклинание, и о том, как оно действует. Роланд сохранял завидное спокойствие, хотя растерянности у него на лице прибавилось — нелегко, наверное, так внезапно узнать и поверить, что смерть уже вцепилась в тебя крепкими пальцами.

— Вы владеете магией? — спросил он, — и об этом никто не знает?

— Почти никто… Вернее, теперь никто, кроме вас. Но я могу все объяснить!

— Не надо. Скажите лучше, откуда это взялось? И как теперь быть?

— Вашему величеству наверняка известно, кто наложил заклятие. Это случилось вчера или позавчера, и для такой магии нужна ваша кровь и очень близкое присутствие мага. Возможно, у вас есть свежая рана, царапина…

— Да, — Роланд приподнял белоснежный манжет, продемонстрировав длинную царапину на руке, — вчера на охоте не вовремя снял перчатку… Не может быть!

Внезапная догадка, кажется, потрясла его, и теперь уже он начал свой рассказ — как эту злополучную рану осматривал новый главный целитель, сопроводивший процесс изрядной порцией защитной магии. Царапина выглядела подозрительно свежей для вчерашней, и король сам это вдруг заметил.

— Я могу все исправить, — негромко сказала Веллита.

— Вот как?

Она видела — желание довериться борется в нем с доводами здравого смысла. Получалось, что король отдает свою жизнь в руки первой встречной. Но все-таки у него нашлись причины поверить, и было ли дело в заслугах и преданности ее отца, или в чем-то еще, она так и не узнала. Повинуясь ее просьбе, он сел в кресло. Веллита, польщенная тем, что ей так запросто дозволено прикоснуться к монарху, попросила его расстегнуть украшенные драгоценными камнями пуговицы на манжете, чтобы вчерашняя царапина была на виду. Легкое движение ладони над поврежденной кожей, и стало видно, как пульсирует тонкое серое марево, оплетенное вокруг запястья.

Осторожно распутать зловредное заклятие было делом нескольких минут, пусть и не особенно приятных для того, на кого оно наложено. Роланд почувствовал, как недомогание и беспричинная усталость, преследовавшие его целый день, вдруг исчезли. Из раны выступила кровь, но девушка вытащила припрятанный в кармане флакон и смазала царапину.

— Выпейте немного вина за ужином, — посоветовала она, довольная результатом.

Роланд поднялся с кресла и с удовольствием повел плечами, только теперь понимая, как улучшилось его самочувствие. Веллита снова сделала реверанс, полагая, что встреча окончена, но король так не считал.

— Когда бы это случилось? — спросил он, — Я говорю о своей смерти… И как?

— Заклятие исчезает через месяц, но тому магу, который его создал, достаточно было бы самого легкого воздействия, чтобы ваше сердце перестало биться. Сделать это можно когда угодно.

Роланд посмотрел на нее задумчиво и внимательно.

— Вы понимаете, чем рисковали, когда пришли сюда?

Девушка смущенно молчала. Зато король прекрасно знал ответ, и дело вовсе не в нарушенных приличиях. Веллиту могла постигнуть беда посерьезней сплетен, если тем, чьи планы она спутала, станет известно, кому они обязаны такой неприятностью. И поэтому Роланд предложил ей немедленно уехать, предложил деньги, даже титул и владения — пусть все думают, что она их выклянчила за отцовские заслуги. Но у волшебницы были причины остаться, и хотя она ничего не сказала о них, все-таки попросила позволения не покидать замок. Король неожиданно согласился, не забыв предостеречь нежданную союзницу:

— Будьте осмотрительны и не приближайтесь ко мне. Не хватало еще, чтобы Дальенна приревновала. Пойдемте…

Они снова вышли в зал. Веллита, сжимая в руках собственное помятое прошение (чтобы немедленно сжечь, как велел король), сделала реверанс, такой низкий, что опустилась на колени, да так и осталась стоять, опустив голову.

— Мы рассмотрим вашу просьбу, леди Делари, — получила она высочайший ответ, и после успела расслышать, как Роланд негромко сказал Дальенне:

— Увы, каждый считает свое дело самым важным и секретным. Пришлось выслушать целую историю о землевладении ее троюродного деда. Да еще неизвестно, правдивую ли…

— Милорд, вы слишком щедро расточаете свое драгоценное внимание тем, кто его не достоин, — ответила принцесса, и в ее сладкую речь просочилась ядовитая капелька раздражения.

— Моя дорогая будущая королева, пренебрежение к подданным — ошибка не менее опасная, чем излишнее внимание, — с такой же изысканной любезностью поставил ее на место король.

— Вам виднее, мой государь…

Роланд, наконец, ушел. Свита величественно проследовала за ним, придворные огибали Веллиту, поглядывая на нее с насмешливым интересом. И не видели, как она тоже улыбнулась, когда подумала, что все-таки нашла в замке друга и покровителя — такого, о каком все эти люди не смели даже мечтать.

А вечером случилось еще одно событие. Веллита возвращалась к себе в комнату и обнаружила, что в полумраке коридора ее ждут. Сердце успело убежать в пятки, когда она узнала женщину — одну из прислужниц леди Экхарт. Служанка принцессы вцепилась ей в руку и прошипела:

— Держись подальше от короля, шлюха! Поищи себе любовника в выгребной яме, где тебе самое место! Иначе там и окажешься, только без головы!

— У меня и в мыслях ничего такого не было, госпожа, — пролепетала Веллита.

Получив еще один уничижительный взгляд, она освободилась от цепкой хватки и проскользнула за дверь. Задвинула засов, без сил опустилась прямо на пол и тихо засмеялась. День, полный потрясений и пугающих открытий, закончился вульгарной сценой ревности. И чьей, только подумать, ревности! Но если принцесса поняла ее поступок так превратно, его могли понять так же и остальные, а это давало ей и королю шанс уцелеть — хотя бы в ближайшее время.

— И что потом? — спросила Адельгейда, — Роланд приказал арестовать нового целителя?

— Да, его искали, но маг уехал из столицы. Приказ об аресте был негласный, чтобы не спугнуть других… Может, теперь его уже не исполнят. А его величество хотел разобраться, узнать, кто за этим стоял. Роланд назвал мне имена тех, в чьей верности он уверен, у кого я смогла бы найти помощь. Лорд Эсперенс был среди них.

Возможно, Веллита хотела порадовать попутчицу, но достигла совершенно противоположного результата — Адельгейда рассердилась.

— Почему он позволил заговорщикам зайти так далеко? Не предупредил тех, кому верил, не уличил предателей?

Волшебница решила, что это несправедливо:

— Представь, каково это — внезапно узнать, что те, кому привык доверять, предают тебя, пытаются убить? Как разобраться во всем, если времени не осталось? И Роланд не стал бы рубить головы просто так, не зная наверняка, кто виноват! Это же глупо!

— Как мило! И поэтому головы сложили те, кто его не предал!

— Да, он слишком поздно понял, кто стоит во главе заговора! Не так легко противостоять всему этому, едва взойдя на трон!

Веллита, в придачу ко всем своим прочим талантам, умела убедительно говорить, а полный искренней веры в свою правоту взгляд сине-зеленых глаз в обрамлении пушистых ресниц мог тронуть и каменное сердце. Вот только Адельгейда была совершенно равнодушна к этой разновидности волшебства.

— Они сидели в столице и делили власть! Коронованный бездельник, у которого не хватило ума или желания разглядеть, что творится у него под носом, и семейка, за двести лет не переварившая проигрыш собственного предка. Мой отец всего лишь честно служил этому бездельнику, как тридцать лет до того служил его отцу. И его убили, чтобы он со своей службой не путался под ногами! Маму зарезали в ее собственной спальне! Ты ждешь от меня понимания? Извини, это выше моих сил.

Веллита согласилась, что собеседница в чем-то права, но в главном уступать не собиралась. Впрочем, помнила о заботах и поважнее победы в споре:

— Пожалуйста, говори тише! Роланд может услышать, а это лишнее в его состоянии.

— С какой стати? Когда еще ему доведется услышать правду? — огрызнулась Адельгейда.

— Разве это правда? — не сдалась волшебница, — просто тебе больно, и ты вымещаешь боль на человеке, который не меньше других пострадал в этой истории.

— Он потерял всего лишь трон, без этого, знаешь ли, можно жить!

— Это не просто трон, а его страна и корона предков, которую он не смог защитить от кучки мерзавцев! Я не думаю, что жить с этим легко!

Рядом деликатно, но несколько раздраженно покашлял Алекс.

— Дамы, хочу кое-что прояснить. Советую вам прекратить разговоры обо всем, кроме будущего урожая. Крестьянки, шумно спорящие о судьбе королевства — это немного слишком, вы не находите? Веллита?

— Да, милорд.

— Адель?

Сестра вздохнула:

— А почему нет? Может, им интересно…

Помолчав немного, леди Эсперенс решила сменить гнев на милость.

— Ты очень сильный маг, не чета многим, — похвалила она соседку, — даже тот, что служит в нашем гарнизоне, наверное, не разбил бы ворота в одиночку. Может, где-нибудь в маленьком замке, но чтобы в столице королевства! Ты не боялась? Говорят, в Алуа очень сильная магическая защита.

— Снаружи сильная, — кивнула волшебница, — я бы погибла на месте, если бы сунулась. Но со стороны города защита слабее. Редко кто-то штурмует ворота изнутри, верно?

— Пожалуй. И давно ты учишься в Академии? — спросила Адельгейда.

Как законопослушная подданная короля ничего другого подумать она не могла. Но ответ ее нисколько не удивил.

— Я не учусь, — тихо сказала Велллита.

— Вот как?

— Понимаю, многое надо объяснить… Я расскажу обо всем, как только доберемся до безопасного места.

— Какого? — насторожилась Адельгейда.

— Это дом моей покойной бабушки. Он спрятан в лесу, никто, кроме меня, не надет дороги.

— Думаешь, он надежнее, чем какой-нибудь замок моей семьи?

— Да. Это бабушка научила меня магии. И она знала, что Диасте грозит беда.

— Знала о заговоре?

— Не думаю. Она никогда не была при дворе и умерла полгода назад. Но однажды сказала — есть причины, из-за которых может случиться нечто скверное.

— Жадность семейства Экхарт?

— Нет, дело не в принцессе и не в ее отце. Возможно, даже не в заговоре. Но разобраться я смогу, только если найду бабушкины бумаги. Вы не против, если мы поедем в ее дом?

Брат и сестра переглянулись. Тот, кто научил Веллиту Делари выбивать городские ворота, наверняка умел защитить собственное жилище. Стоило рискнуть, к тому же у Роланда мало выбора, ему требуется покой и безопасность. Алекс высказал общее решение семейства Эсперенс:

— Мы согласны, едем!

Путешествие могло закончиться быстро и просто, если бы Веллита сумела восстановить растраченные ночью силы, необходимые для сложной магии. Стоит открыть портал — и цель достигнута. Но волшебница сомневалась, справится ли она с такой задачей даже теперь, после целого дня отдыха. Слишком велик риск, одна ошибка — и сами заговорщики никогда не узнают, кто помог им исполнить задуманное.

Ночевать решили в лесу, отложив магию до утра. На несложные заклинания вроде установки круговой защиты сил у леди Делари вполне хватало. Она долго, обстоятельно проверяла подступы к поляне и прятала в траве амулеты, а после брат и сестра помогали ей сменить повязки на теле короля. Роланд спал или был без сознания, но дышал ровно, спокойно, жара у него не было. Удивительно, но, кажется, Веллита умела не только лихо крушить преграды, но и исцелять не хуже своего отца.

Когда совсем стемнело, Адельгейда села у костра и принялась обжаривать наколотый на веточку кусок колбасы. Ее брат уже разделался со своей долей ужина и присматривался к будущему ночлегу, а Веллита о чем-то думала, подперев щеку рукой. Там, куда не доставал свет костра, царила непроглядная темень. В темноте, как положено, что-то шуршало, похрустывало и почавкивало, но показаться людям не осмеливалось.

— Ты ведь разбираешься в вопросах престолонаследия? — спросила Адельгейда у брата, — Что будет теперь? Мы им помешали, верно?

— Если бы Роланд умер после свадьбы, трон перешел бы к королеве, — негромко отозвался Алекс, хотя Веллита утверждала, что в нескольких десятках шагов вокруг нет ни души, — если свадьба не состоялась, и у короля нет наследников, собирается Королевский Совет. Через три месяца лорды должны назвать нового короля. Чаще всего — какого-нибудь непрямого потомка королевского рода. Другое дело, если король умирает до свадьбы, но после помолвки. Законная избранница короля, ничем себя не запятнавшая, может претендовать на трон, и у нее даже есть преимущество, если родство с королем у других претендентов не слишком близкое. У невесты бывают неплохие шансы, если ее поддерживает Совет. Дальенна Экхарт вполне могла стать королевой, особенно если кто-то из членов Совета состоит в заговоре. Похоже, Роланд специально разорвал помолвку, когда все понял. И еще я думаю, заговорщики надеялись все исправить, сказать, что помолвка возобновлена. Это единственный способ законно посадить Дальенну на трон, остальное — измена и мятеж.

— Как можно заявить о возобновлении помолвки, если король снял с нее кольцо на глазах у десятка человек? — удивилась Адельгейда.

— Да, на глазах у родни и подружек. Если Роланд сам уже ничего не смог бы подтвердить или опровергнуть, доказательством все равно служило бы кольцо — малая государственная печать. Если печать вернулась к леди Экхарт, значит, она и есть невеста.

— Думаешь, печать не у них?

Алекс внимательно посмотрел на Веллиту и спросил:

— Я правильно понял?..

Волшебница кивнула.

— Да, печать у меня, — сказала она, — когда король отдал мне ее, я поняла — он это делает на случай своей гибели. А теперь заговорщики не только не могут доказать, что Дальенна Экхарт — невеста короля, они вообще не могут доказать, что Роланд мертв!

В голосе Веллиты промелькнуло необычное для нее злорадство. Адельгейда на минуту задумалась, а потом коварно улыбнулась и сказала:

— Значит, для признания права на трон нужны две вещи — труп короля и печать? Печать у нас есть, Роланд тоже в наличии. Веллита, а ты не боишься?..

Девушка одарила ее не менее лучезарной улыбкой.

— Не боюсь! Убить короля нетрудно, а вот забрать печать не получится. В кольце заключена магия, которая защищает его от самозванцев. Особая защита, настроенная на восприятие волеизъявления особы королевской крови. Проще говоря, вручить его может только особа королевской крови, забрать — тоже. Только король или наследный принц может силой снять это кольцо со своей невесты или отобрать его у того, кому отдал. Я получила печать по воле короля и могу добровольно отдать кому-то из вас, но отнять ее невозможно.

— Что же случится? — спросил Алекс.

Такое свойство далеко не первого по значимости символа государственной власти было для него новостью.

— Смерть того, кто заберет кольцо.

— Как же заговорщики собирались его заполучить?

— Возможно, надеялись сломать защиту, среди них тоже есть маги.

— Как думаешь, они ищут нас?

— Да. И лучше нам приготовиться к встрече.

— Верно, — кивнул Алекс, — пора ложиться спать. Нельзя встречать таких гостей, не отдохнув.

Несмотря на амулеты, спрятанные вокруг, оставлять лагерь без присмотра на всю ночь было слишком неосмотрительно. Алекс вызвался караулить первым, но Веллита заявила, что первой сторожит она, раз уж все равно проспала полдня. Брат и сестра устроились неподалеку от костра на расстеленных плащах. Рядом, прикрыв вещами, разложили оружие, чтобы было под рукой.

Волшебница тоже расстелила на траве плащ, но прежде, чем пожелать всем доброй ночи, внимательно присмотрелась к Адельгейде.

— Вы с братом устали, — сказала она, и это был не вопрос, а утверждение, — я покараулю, и разбужу Алекса ближе к рассвету.

— Ты выдержишь столько?

— Выдержу. Я хочу тебе кое-что показать…

Теплая ладонь легла Адельгейде на лоб, и она почувствовала, как стремительно проваливается в сон, долгий, живительный покой без сновидений.

Но потом сновидение пришло. Появился свет, сначала серый, едва заметный, потом яркий, расцветивший красками пространство. Пространство обрело очертания, и девушка увидела улицу незнакомого города. Сама она была странно одета — в платье из белого шелка в бледно-розовых цветах, на тонких бретельках и длиной всего лишь до колен. Распущенные волосы шевелил ветер. Она стояла на одном месте, но могла охватить взглядом город в целом, увидеть его весь.

Он совсем не походил на города Диасты. Откуда-то пришло воспоминание, что раньше сходства было больше, но теперь все стало иначе. Только собор над рекой, огромный, из желтовато-серого камня, изъеденного временем, с фасадом невообразимо сложной работы и ажурными башнями, напоминал Адельгейде родину. Здесь, в самом центре, дома были ниже и старше. По меркам Диасты все равно огромные — шесть или семь высоких этажей, но гораздо меньше, чем те грандиозные зеркальные башни, что окружали город на окраинах. Много камня, ровные квадратные плиты покрывали улицы, изредка мимо проплывали разноцветные, сверкающие экипажи без лошадей. Светлые здания с ажурными решетками, увитыми цветами. Изящные мосты, перекинутые через реку. Башня, похожая на острый стремительный шпиль, взлетающая в небо. Очень высоко, гораздо выше самых высоких шпилей королевского замка Алуа. Башня была хрупкая с виду, почти прозрачная, каково ее назначение? В том, чтобы сказать, что красота не нуждается в назначении, в оправданиях? Откуда пришла эта мысль?

Адельгейда опустилась на одно колено и коснулась ладонями теплого камня мостовой. Непонятные, незнакомые ощущения пронзили ее, она чувствовала память этого города, стихию эмоций и обрывки картин прошлого. Застывшая, звенящая тишина. Ужас и боль, сполна, без пощады. Сотни лет, по кругу, возвращаясь снова и снова. Кровь, призыв крови, щедро впитавшейся в землю. Грохот облаченной в железо смерти, чего-то гораздо более страшного, чем звон клинков и свист стрел. И вкрадчивая, незаметно проникающая в душу, невероятная власть этого места, способного внушить любовь даже тем, кто пришел стереть его с лица земли, заставить умирать за него даже врагов. Смерть. Любовь. Бездна. Свобода. Вот оно — свобода. Адельгейда по-прежнему касалась руками земли, но на миг — один лишь миг — у нее возникло ощущение крыльев, готовых распахнуться за спиной.

Она подняла голову, вглядываясь в уходящую вдаль улицу и понимая, что оказалась здесь не случайно, у нее есть цель. Существо, такое же, как она, чужое в этом мире. Чужое лишь наполовину, но это ничего не меняет. Существо, так похожее на этот мир. Свет совершенства и кошмар разрушения. Эта женщина нужна ей, ее необходимо найти, чтобы… чтобы…

Внезапно Адельгейда почувствовала острый, необъяснимый ужас. Удивительный город бледнел, выцветал на глазах, превратился в тусклый рисунок на пожелтевшей от времени бумаге. Голос невидимого существа шептал: "Опасность, опасность, опасность…"

Опасность!

Шелест листьев, прохладный ветер, запах травы. Над головой на фоне серого неба сходились верхушки деревьев. Адельгейда смотрела на них, возвращаясь к реальности. Сон закончился, уже утро, ночь пролетела незаметно.

Опасность!

— Взять их! — громко скомандовал чей-то голос, и огненная стена с воем взметнулась вокруг лагеря. Точно по границе защитного круга.

Девушка вскочила, выхватила меч, еще не понимая толком, что происходит, кроме одного — погоня все-таки нашла след. Рядом стоял брат, тоже спросонья, но готовый к бою.

— Приведите Роланда, — воскликнула Веллита, — пожалуйста, торопитесь!

Адельгейда побежла к повозке, на бегу успев бросить взгляд на противника. Нападавших было десятка полтора, не королевские гвардейцы и не солдаты, скорее бандиты или наемники. Только напали они не случайно и вовсе не для ограбления.

Двое мужчин в темных плащах держались за спинами бойцов, но атаковали первыми. Россыпь огненных шаров полыхнула у них в ладонях и устремилась к волшебнице. На полпути шары наткнулись на невидимую преграду и рассыпались, не причинив вреда. Лица у магов при этом сделались изумленные, будто они знать не знали, что все так обернется.

Веллита ответила невидимой силовой волной, сбив с ног половину противников. Новые магические удары посыпались один за другим, но пробить защиту не могли. Поддерживая короля, едва способного устоять на ногах, Адельгейда услышала голос девушки:

— Готовьтесь, долго я их не удержу!

Роланда пришлось на время предоставить самому себе. Веллита больше не тратила силы на защитный круг, лишь с невероятной ловкостью пресекала все попытки двух типов в темных плащах добраться до поляны. Несколько наемников прорвались, но здесь их было, кому встретить и без магии.

В пылу боя брат и сестра не заметили, как в просвете между деревьями показались первые лучи солнца. Свет, сначала бледный, а потом почти ослепительный, разлился прямо возле того места, где стояла волшебница и склонился к земле обессилевший король.

— Портал! — крикнул один из магов, — Не дайте им уйти!

Разрушенный щит Веллиты внезапно ожил, по кругу взвилось прозрачное алое пламя, отрезав охотников от добычи. Яркий белый свет в середине поляны померк, превратившись в серое марево портала.

— Быстрее, сюда! — воскликнула Веллита.

Ее спутников не пришлось долго уговаривать. Брат и сестра втащили короля в пространственную дыру, но там маячила еще одна, такая же.

— Не оглядывайтесь, вперед! — подгоняла волшебница.

Пришлось преодолеть четыре портала, открытых один за другим, прежде, чем она сказала:

— Добрались!

— Это всегда так долго? — выдохнула Адельгейда.

— Нет, я создала коридор из четырех переходов с разными координатами и полной зачисткой следов. Пришлось постараться, зато пусть теперь попробуют нас найти!

— Если это бабушка научила тебя таким штучкам, то она и правда была бесподобна. Кстати, это у вас наследственное, — сказал Алекс.

Его слова походили бы на грубую лесть, не прозвучи они так искренне. Адельгейда легко согласилась с братом — чего стоило одно только выражение лиц непобедимых столичных магов, не сумевших справиться с девчонкой. Измотанная, уставшая до дрожи в коленках волшебница польщено улыбнулась.

— Добро пожаловать домой! — сказала она, показывая на лес безо всяких признаков жилья. Но угрюмый пейзаж вдруг мигнул и изменился, иллюзия исчезла. Вместо лесных дебрей появился одноэтажный деревянный дом, окруженный зеленой травой. И Адельгейда, вспоминая пережитое, с тревогой заподозрила, что слишком рано обрадовалась чудесному убежищу. Впереди ждет новое страшное испытание — домашнее хозяйство без прислуги.