Пепел и кровь

Глава 15

Это была моя четвёртая осада замка. Дважды я их штурмовал, и вот теперь во второй раз предстоит его защищать. И пока с захватом у меня выходило куда удачнее чем с обороной. Надеюсь, в этот раз получится не как в Угрюмой, и нам не придётся отступать, спасая свои жизни.

Застава в этом плане внушала куда больше оптимизма. Своим расположением, фортификациями, гарнизоном, численность которого уже перевалила за полную тысячу хорошо подготовленных солдат. Ещё пять сотен княжеской дружины охраняли малые перевалы и около семисот подписавших контракт наёмников ждали приказов выступить туда, где будет жарче всего.

И вот сейчас таким местом должна была стать стена. 250 метров каменной преграды, отделяющей мирный быт Грозового княжества от десятитысячной армии Приозерья, стройные ряды которой заполнили собой ущелье по обе стороны реки. Для этого нападающие даже соорудили временный мост через бурный, но не очень широкий поток. И все эти люди ждали лишь сигнала к атаке.

Но для начала нужно было соблюсти формальности.

— Именем короля! Откройте ворота!

Парламентёр бесстрашно стоял перед крепостными воротами, стараясь не обращать внимание на сотни вооружённых людей прямо над собой, готовых по первому приказу пустить в посла стрелу или сбросить камень.

— Эти территории являются исконными землями Приозерья! Никто не вправе преграждать путь королю в его королевстве!

И снова тишина в ответ и лишь угрюмые взгляды защитников.

— Откройте ворота и не чините препятствий на пути в Соколиный град! Король Казантир лишь хочет получить от князя заверения в его преданности и подданстве престолу!

— Не великовата ли королевская свита⁈ — бремя переговоров на себя вдруг решил взять Ратимир, что ещё раз говорило, что сотник он не простой. Не удивлюсь, если он родственник князя или его ближник в прошлом.

— Король в своём праве! — продолжал гнуть своё переговорщик. — Но также его именем я уполномочен обратиться к защитникам крепости и всем жителям за её стеной. Откройте двери, и никто не пострадает! Жизнь и имущество каждого жителя будут сохранены, все задокументированные права будут соблюдены и со временем перенесены в правовое поле королевства. Любые гонения или притеснения жителей княжества будут пресекаться и строго караться. Король так сказал, и так будет!

— А может королю лучше вернуться в Железный город⁈ Сдаётся мне, у него и там дел хватает. А нам как-то и без его визитов жилось хорошо. Так не оставить ли нам всё как есть⁈

— Я здесь для того, чтобы передать послание вашего законного короля. И я его передал! От себя лишь добавлю, что король не любит ждать, и тем более стоять перед закрытой дверью.

Не дожидаясь больше ответов со стены, посланник развернулся и зашагал обратно. Опасался ли он выстрела в спину, или же был уверен в своей дипломатической неприкосновенности, я не знаю. Но выдержки его можно было позавидовать.

Насколько нетерпеливым был король Казантир, мы убедились очень быстро. Не прошло и получаса, а море людей, накрывшихся щитами, двинулось в нашу сторону.

— Какая наша задача? — спросил я Кромвеля, расположившегося с другими наёмными магами по центру стены.

— Пока просто смотрим, — ответил он.

Тоже верно, если Застава не сможет самостоятельно отразить даже первый штурм, то тогда дело наше гиблое. Маги должны вмешаться только, если что-то пойдёт наперекосяк, или же штурмующие начнут ходить со своих козырей. А пока нужно беречь силы и быть начеку.

Люди — это не чуждые этому миру твари Бездны, их стратегия и тактика поддаётся логике и может быть предсказана. К тому же, в их арсенале были всё те же инструменты, которыми пользуются все армии Павелена. И сейчас именно они пойдут в ход, чтобы проверить, действительно ли Застава непреступна.

Первую волну атакующих встретили тучей стрел, со свистом рассекающих весенний воздух. Пару раз с гулким звуком тренькнули оба стреломёта, установленные на равном удалении друг от друга. Но и нападавшие бежали не просто так. В руках первой, третьей и пятой линии были ростовые щиты, которые хорошо прикрывали от стрел всю штурмующую братию, а тяжелые снаряды крепостных орудий били редко и не могли проредить шеренги пехоты. Длинные лестницы, верёвки с крючьями и даже колёсный таран, защищённый навесом — всё это было единовременно брошено в бой по всему доступному приозерцам фронту.

В отличие от той же Угрюмой, или от виденных мной баронских замков, Застава не требовала защиты со всех сторон. И хоть она имела форму трапеции, все оборонительные редуты были сосредоточены лишь на одном её направлении — короткой и надломанной в районе надвратной башни стены, не взяв которую, не войдёшь в крепость. Противоположная длинная стена, отгораживающая внутренний двор от Солнечной, была почти вдвое ниже, и именно там располагались все жилые и хозяйственные помещения. Крепость строилась уже после отделения Княжества, а потому возводили её с одной конкретной целью — не пустить врага (считай, бывшего сюзерена) в долину. И сейчас нападавшие были вынуждены преодолевать все заготовленные инженерами-строителями неприятности.

— Бей по готовности!

Новый приказ для лучников, чтобы те выпускали стрелы в осаждающих на своё усмотрение. Залпы оказались неэффективны, так как противник заблаговременно успевал прикрыть большими щитами отряды на подступах. А вот организовать защиту от хаотично летящих стрел было куда сложнее.

— Руби лестницы!

Мужики с заранее заготовленными топорами принялись крушить первые приставленные к парапету верхушки лестниц. Топоры у них были специальные, не те, что висели у многих на поясах. Боевыми топорами толстые жерди не перерубишь. Но даже массивные орудия порой были бессильны против окованного железом дерева. Лестницы по высоте были подобраны верно, и даже специальные крючья были такой формы, что хорошо цеплялись за парапет, не позволяя просто сбросить их в сторону или откинуть назад. Кто-то явно снабдил генералов Казантира информацией о внутреннем устройстве Заставы.

— Встречай! Раз! Два! Раз! Два!

Десятники мерно отбивали ритм для шеренги гарнизона, работающих тяжёлыми копьями и гвизармами. Вторая шеренга с топорами и булавами подчищала за ними.

— Берегись!

Слишком поздно десятник подал сигнал. Нескольких защитников, высунувшихся за зубья, чтобы пораньше встречать взбирающихся по лестнице, поразили стрелы, найдя уязвимые места в броне. Внизу под защитой одной из шеренг с ростовыми щитами выстроились лучники, сделавшие свой первый залп и вновь укрывшиеся за защитой.

— Не трогайте таран! Пускай ползёт!

А это уже голос одного из помощников Ратимира. В защитный дощатый навес, обитый тонким железом, прекратили лететь камни и стрелы, как и в сотню накрытых щитами пехотинцев, взбирающихся следом за этой монструозной повозкой. Интересно, что задумал наш генерал? Не удержавшись, я аккуратно выглянул из-за своего укрытия, предварительно сформировав небольшой щит перед собой. От случайности никто не застрахован.

Подъём к внешним воротам был достаточно крутым, чтобы и без того замедлить продвижение тяжёлой конструкции. И вот когда до вожделенной цели оставалось всего ничего, с надвратной башни полетели тяжёлые оквадраченные брусья, сцепленные друг с другом цепями. Кувырнувшись пару раз по склону, они заскочили прямо под массивные колёса, заблокировав дальнейшее продвижение. С прилегающей стены начали валиться связки мешков, набитых песком и мелкими камнями, которые несмотря на покатую крышу тарана, оставались лежать на нём сверху, утяжеляя повозку и лишая захватчиков последних шансов на то, чтобы пройти эти последние 15 метров до ворот. Часть солдат отважно бросилась разгребать завал и снимать мешки, но сделать это с выставленными щитами было не так-то просто, ведь эта часть подъёма простреливалась сразу с двух сторон — со стены и с надвратной башни. После пары безуспешных попыток, оставив несколько десятков убитыми, королевские войска были вынуждены отходить под градом камней, которые теперь уже никто не жалел.

Организованным их отход тоже не получился. Вдруг таран, до этого медленно сползавший вслед за отступающими солдатами вниз, сорвался с места и начал разгоняться. Перед тем как на всей скорости вылететь с подъёма и кубарем покатиться вниз он успел перемолоть немало бойцов, включая всех тех, кто был внутри и приводил его в движение. Ликующие крики защитников башни подхватили и другие княжеские дружинники на остальных участках стены, отмечая первую победу в этой череде столкновений и попыток прорвать оборону. Осада только начиналась.

Королевские войска предприняли ещё несколько наскоков, прощупывая слабые места и выясняя оборонительный потенциал крепости. И это обошлось им недёшево. Специально отряженные для этой задачи люди наблюдали за ходом сражения и считали потери врага в убитых и раненных, естественно с существенной погрешностью, но всё же, хоть какая-то сводка для принимающих решения лиц. Так вот, по меньшей мере полторы сотни убитыми и ещё столько же ранеными.

Откуда я это знал? Да оттуда, что Кромвель настоял, чтобы я, как его личный помощник, присутствовал на военном совете, куда мага 4-го ранга не позвать просто не могли. И надо было видеть лицо Ратимира при этом, ведь из прочих наёмников тут был только глава Буресветов. Впрочем, я старался не привлекать к себе внимания и тихо стоял за спиной Кромвеляя, в неё же и уставившись.

— Ну что ж, ещё с десяток таких атак, и его армия сама развернётся домой. Бойцы поймут, что их попросту гонят на убой под стены Заставы, и рано или поздно откажутся идти умирать.

— Ты правда так думаешь? — Ратимир посмотрел на своего помощника, который как раз командовал обороной надвратной башни и остановил таран. — Циммир, ты всегда был хорош в тактике, и сегодня снова проявил себя. За это я тебя и ценю. Но вот посмотреть на всю картину разом у тебя не получалось никогда. У кого ещё какие мысли?

— В ущелье не больше 8 или 9 тысяч солдат, — взял слово Лавлиен. — По ранее полученным донесениям разведки мы ожидали все 13. Это может означать, что существенные силы будут брошены на штурм малых перевалов, а вся это возня здесь нужна Казантиру, чтобы удерживать княжескую дружину на месте. Уберём людей, и не сможем отразить полноценный штурм. Останемся, и можем получить удар в спину.

— Похоже на правду, — согласился другой помощник Ратимира. — Но большие отряды провести в горах сложно, они будут хорошо заметны. Тропы узкие и обрывистые, там и десятком можно остановить хоть целую армию, достаточно вызвать сход камней или обрушить переправы. Не думаю, что враг будет так рисковать.

— Он может послать наёмников, — опять влез в разговор Циммир. — Этого отребья у него предостаточно. Больше 3-х тысяч на контракте. Не думаю, что новый король хочет платить им всем.

— Циммир, этого, как ты выразился, отребья и у нас хватает. Так что будь любезен, подбирать слова. Особенно, когда парочка таких одарённых наёмников стоят прямо у тебя под боком. А ещё один прямо у тебя за спиной.

Мужике непонимающе повертел головой, пока не столкнулся сначала взглядом с Кромвелем, а потом с Ризусом, командиром Буресветов. После чего осёкся и долгое время не подавал голоса.

— А ты что думаешь? — главный маг Заставы спросил своего старого друга. — Сегодня у тебя было достаточно времени свежим взглядом понаблюдать за происходящим. Есть идеи?

Кромвель неторопливо взял выбившуюся прядь седых волос и заправил её себе за ухо, чтобы та не мешала. После этого почему-то глянул на меня, и лишь потом изрёк.

— По мне, так вы пытаетесь услышать мысли вольного ветра. Первый день осады, а вы уже намерены раскрыть все замыслы Казантира. Не думаете же вы, что он или его генералы глупее вас? У него в распоряжении в 5 раз больше солдат чем у князя. А если учесть, тех, кого князь оставил подле себя, то перевес и вовсе будет семь к одному.

— Застава выдержит, — упрямо возразил Ратимир, которому явно не понравился намёк пришлого мага на то, что далеко не все силы княжества сейчас участвуют в обороне.

— Возможно, — не стал спорить Кромвель. — И наша задача заключается в том, чтобы так и было. Я лишь хочу сказать, что не всегда полезно гадать, не имея информации. Ведь ложные выводы бывают не менее опасны, чем само неведенье.

— И что ты предлагаешь? Просто ждать их следующего хода?

— Но почему же. Как раз к следующему штурму нам и нужно готовиться. А ещё собирать информацию. Неплохо было бы самим иметь кого-нибудь на той стороне. Ведь и мы можем воспользоваться одним из малых перевалов, чтобы заслать разведчиков в тыл и иметь хоть какое-то представление о переброске приозерцами своих войск.

— Уже направили, — хмуро ответил Ратимир. — Но, возможно, ты прав, и следует направить ещё один отряд. От прошлого что-то нет вестей… Кстати, Мазай, твои Зайцы как никто подходят для этой цели, и было бы…

— Вот тут сразу нет, — Кромвель оборвал сотника. — Зайцы по контракту должны обеспечивать мою безопасность. Подыщите кого-нибудь другого.

Ратимир недовольно скривил рот, но промолчал. Вместо него слово вновь взял Лавлиен.

— И к какому шагу нам готовиться завтра? Может тогда Мазай что-нибудь скажет, раз присутствует на совете. Ну в самом деле, не тебя же он от нас охраняет?

Мой наниматель и наставник промолчал, а потому придётся отвечать.

— Сегодня враг прощупывал стены и ворота. Могу предположить, что на очереди скалы по обе стороны от крепости.

— То есть ты хочешь сказать, что враг настолько глуп, чтобы завтра полезть по отвесным стенам ущелья, подставляя свои спины и жопы для наших лучников? — Циммир, хранивший молчание пока говорят важные персоны, вдруг очнулся, почуяв во мне слабое звено. — Да и те, кто залезут, разве они смогут что-то решить? Полнейший вздор! Хотя что ещё можно было ожидать от…

— Я не говорил про завтра, — прервал я его словесный поток. — Куда удобнее это сделать ночью, или перед рассветом. Насколько я помню, обе луны вчера скрылись за кряжем ещё до того, как появилось рассветное зарево. В такой темени могут и попытаться. Не берусь утверждать, но вы спросили, я ответил.

— Всё равно, чушь, никакой здравомыслящий…

— Циммир! Прикрой уже рот. Лучше иди и распорядись выставить дозорных по краям стены и сделай так, чтобы они не проворонили гостей, если таковые решат к нам заглянуть, выбрав для этого почти отвесный скалистый склон.

— Я… Будет сделано!

Помощник Ратимира хлопнул себя в грудь и вышел за дверь.

— Может лучше кого другого?.. — Лавлиен с сомнением посмотрел на сотника. — А то если он так сомневается, то каков будет результат?

— Не переживай. Циммир не всегда видит дальше своего носа, но, как я уже говорил, исполнитель он превосходный. Нравится ему приказ или нет, но к его выполнению он подойдёт со всей ответственностью. Хотя, если честно, я сам в такое не верю. Взобраться по скалам, чтобы попытаться закрепиться на стене… План самоубийственный, кто на такое пойдёт?

— Да хрен его знает, — пожал плечами главный маг Заставы и покосился на нас с Кромвелем, мол, у них лучше спроси. — С другой стороны, ничего же не теряем. Что-то ещё?

Кромвель почесал подбородок, и неожиданно для меня выдал:

— Я и Зайцы заночуем на стене. Другие маги тоже.

— Вы будете нужны завтра, свежими и бодрыми, а не сонными и уставшими.

— И всё же, — настоял Кромвель.

— Чёрт с тобой, но только ты и Зайцы. Остальные маги пусть отдыхают, я так сказал.

Лавлиен был главным магом Заставы, а значит формально все другие маги должны были ему подчиняться. Не знаю, насколько это соответствовало действительности, особенно в случае с Кромвелем, но тот спорить не стал и согласно кивнул. Вот зараза, впереди бессонная ночь, а следом второй день без отдыха. Ну кто меня тянул за язык⁈ Надо было промолчать, прикинувшись ветошью.

«Обрадовав» своих парней нашим дежурством, я под предлогом незавершённых дел на закате отправился на встречу с Марикой. Последнюю, по крайней мере в ближайшее время. Рисковать и дальше не имело смысла, и Беспалый принял решение завтра выдвигаться вглубь Княжества. Мы договорились с ним, что дожидаться открытия северного перевала он будет в Заречной, а как появится первая возможность, двинет в Греш. И свою сестру заберёт с собой.

Девушке после проведенных вместе дней вдруг взбрело в голову, что она хочет остаться здесь. И раз у нас в отряде есть место для Ланиты и её небольшой семьи, то почему не найдётся работы для умной, сообразительной и самостоятельной женщины. Это она, кстати, сама так про себя сказала. В общем, пришлось доходчиво объяснять, иногда переходя на нецензурную лексику и стараясь не обращать внимания на попытки использования таких приёмов женской драматургии как обиды, слёзы, взывание к мужскому достоинству и даже обещания исполнить то, что ещё ни с кем не исполняла. Но меня так просто было не взять! На такие провокации я не ведусь, и всё было тщетно. Кроме последнего пункта, конечно… Пришлось взамен пообещать разыскать её, когда появится такая возможность. Но это того стоило! И сейчас, стоя на продуваемой ночными ветрами стене, я грелся недавними воспоминаниями о нашем довольно энергичном расставании.

— Какой край выбираешь? — спросил меня Кромвель.

— Что? — не сразу понял я, выдернутый из своих приятных мыслей.

— Справа или слева? — пояснил маг.

— А мне надо угадать откуда полезут, или где будет поспокойнее?

— Сам решай, но помниться эта милая и небезразличная тебе девушка эту ночь проведёт в Солнечной. Значит мы охраняем и её покой тоже.

— Следишь за мной? — я попытался добавить в голос недовольства, но, видимо, не получилось.

— Слежу. И впредь прошу не отвлекаться на свои личные дела. Помни, что записано в твоём контракте.

— Слева, — сказал я, переводя тему, на что Кромвель тоже просто кивнул.

Левый край стены я выбрал наугад и сейчас, разглядывая отвесную скалу в этом самом узком месте ущелья, думал, что Циммир вполне может оказаться прав. Хрен по ней залезешь. По крайней мере я бы не отважился на такое без специального альпинистского снаряжения и только при условии, что никто не тычет в меня копьями и не швыряет чем-нибудь твёрдым или острым.

А вот и помощник сотника собственной персоной. Как говорится, вспомнишь о нём, оно и…

— Убирайте факелы, и вообще огонь без моей команды не разводить! Иначе на этой проклятой стене ничего не разглядеть! Стреломёт навели? Головой отвечаете за то, чтобы он попал куда надо! Сети укладывайте вон там. Слушайте десятников и не вздумайте спать! А вы тут что делаете⁈

Это он нас заметил. И судя по недовольной роже, не очень-то был рад нашему присутствию.

— Готовимся заступить на пост в ночную смену, — просто и без конфликта ответил Кромвель. — Я за главного.

Циммир какое-то время переваривал сказанное, но потом решив что-то для себя, всё же согласился.

— Что ж, отлично! Желаю бесполезно пялиться на эту чёртову стену всю ночь!

После чего Циммир развернулся и бодро зашагал по направлению к другому краю стены, чтобы проверить обстановку и подготовку там. А ещё забрал с собой десяток самых опытных бойцов.

— Даже и не знаю, что теперь будет лучше, — сказал я. — Если мы просто простоим тут всю ночь и ничего не случиться, или же окажемся правы и собьём спесь с Ратимира и его помощника.

— Ночь покажет, — ответил Кромвель, поплотнее запахнув плащ и обустраивая себе место за парапетом.

Перевалило сильно за полночь, когда послышались командные крики десятников и сотников. И что удивительно, отнюдь не на нашем краю, а на противоположном. У нас-то всё по-прежнему было тихо и спокойно, и десяток дозорных, обшаривающих своими глазами крутой скалистый склон, пока никого не обнаружил. В кои-то веки ошиблись с направлением и не оказались в центре передряги? Даже не верится в такую удачу…

Очень быстро стало понятно, что всё несколько иначе. Никто по скалам не скакал и там тоже, зато на правом фланге противник предпринял попытку ночного штурма, рассчитывая, что под покровом темноты у защитников меньше преимуществ при обороне крепости. Но как показывает практика, плохая видимость одинаково мешает как обороняющимся, так и нападающим. Постепенно на правом краю стены забурлило самое настоящее сражение. Судя по всему, приозерцы направляли туда всё новые и новые подкрепления, не считаясь с потерями. Это уже не было похоже на вчерашний штурм, когда они, получив серьёзный отпор, откатывали от стен столь же стремительно, как до этого спешили на них взобраться.

Вот только в такой темени видно был плохо, что же там конкретно происходит. Минут 20 спустя стало ясно, что туда стягиваются и наши подкрепления тоже, в том числе из тех бойцов, которые до этого отдыхали. Видел я и несколько отрядов наёмников, которых тоже бросили в бой, укрепляя напряжённый фланг. Мы же продолжали оставаться на месте, ведь с нас задачу никто не снимал.

— Приготовься, — тихо шепнул Кромвель, даже не открывший глаза и продолжающий делать вид, что дремлет.

Ох ты ж **#*#**, ну почему никогда не получается по-простому⁈

— Так, парни, готовимся встречать гостей, — тоже негромко оповестил я своих бойцов, в ответ услышав разочарованные вздохи и тихие маты.

Помимо Зайцев в непосредственной близости было всего лишь 2 десятка защитников крепости, ведь основные события разворачивались сейчас на другом её фланге. К тому же Циммир, увидев нас с Кромвелем, убрал часть солдат с дежурства. Я подошёл к краю стены и, не высовываясь за защитный гребень, пробежался «поиском жизни» по скале, докуда только смог дотянуться. Пусто. Но может я не там ищу?

Я направлял свой поисковый жгут всё выше и выше, в конце концов шаря уже у себя над головой. И вдруг зацепил краешек живой плоти, словно мазнул по чему-то яркому и полному энергии. Но проверить, не показалось ли мне это, я не смог. Повторная попытка никакого результата не дала.

— Эй, стрелки, — я негромко обратился к десятку лучников, оставшемуся с нами. — Поджигай стрелы, нужно кое-что проверить.

— Но господин Циммер не велел разводить огонь без его приказа…

— Циммера здесь нет, но есть другой господин, рангом ему не уступающий, — я кивнул на будто бы спящего Кромвеля, который тем не менее прямо с закрытыми глазами важно кивнул. — И он тут сейчас за главного, разве не слышали?

— Но…

— Поджигай, я сказал, — злобно прошипел я, добавляя «страха». — Иначе все головы лишимся.

Вскоре чиркнуло кресало, и промасленная тряпка вспыхнула, давая неровное и не яркое пламя. Несколько стрелков сунули к огню свои специальные стрелы, чтобы подпалить наконечники. И направили их вниз по почти отвесной скале.

— Нет, цельтесь вверх, — поправил их я.

— Что?

— Не спорьте, а просто делайте как я говорю. Вверх по скале. И быстрее, мы теряем время!

Наконец-то я дождался залпа, ненадолго подсветившего каменный откос, после чего заорал во всё горло:

— Они здесь! К оружию!

Не успели лучники наложить на тетиву новый стрелы, а двое за стреломётом поменять направление прицела своего грозного орудия, как послышался шум травления верёвок, и вот уже первые фигуры неприятеля приземляются прямо перед нами, молчаливо и без промедления вступая в бой.

— Бей в колокол! — приказал я одному из стрелков, толкая его прочь от завязавшейся потасовки. — Быстрее!

Сражение развивалось стремительно. Здоровенные воины уже расшвыряли наш авангард дозорных, при чём некоторых в прямом смысле отправив в полёт на острые камни под стеной, и теперь настала наша очередь встречать гостей. Зайцы уже ощетинились привычным и отработанным строем в два ряда, но после первого же натиска стало ясно, дело дрянь. Мы еле-еле сдерживали атаки всего-то десятка лазутчиков. Почему медлит Кромвель⁈

— Готовсь!

Это десятник лучников приготовился к залпу, вот только наконечники стрел сейчас смотрели в спины моим парням, так как те преграждали их путь до врагов. Если мы начнём проигрывать, то стрелки дадут залп, спасая свои жизни и защищая стену. А то, что скорее всего заденут кого-то из наёмников… что ж, такое случается сплошь и рядом. Ради победы всегда приходится чем-то или кем-то жертвовать. Херово, когда этой жертвой оказываешься ты сам.

Я вклинился в бой, разметав две закутанные в черное фигуры «тараном» и подставив «баклер» под выпад третьего верзилы. Размерами они, кстати, не уступали Горунару, потому-то от их ударов странными боевыми тесаками трещали и разваливались даже новые щиты. Что? Да это же мороки!

— «Осторожнее!» — вдруг предупредил голос. — « Его старший слуга здесь!»

Фиолетово-чёрные искры, вдруг возникшие за спинами мороков, не сулили для нас ничего хорошего. Дохнуло смертью и извращённой силой, как тогда в Корпугаре, а в голове пронеслась мысль: «нам **#*#**». Параллельно с этим лихорадочно соображающий мозг пытался найти спасение за отведённые нам доли секунды, но было поздно. Два искрящихся мерзкой силой серпа сорвались из черноты ночи и врезались во всю ширину нашего строя.

Колокол так и не прозвонил, то ли стрелок дал дёру, то ли помер, не успев сделать дело. Но, как бы то ни было, о том, что на нашем краю что-то произошло, теперь должны были узнать во всей Заставе. Шарахнуло так, что здоровых мужиков отбросило метров на 5. Оглушённый я поднялся сперва на четвереньки, а далее, помотав головой, сумел подняться в полный рост, держась рукой за каменное ограждение. Что за хрень? Живые?

Судя по шевелению среди парней, тоже пытающихся занять вертикальное положение, каким-то чудом удар мы перенесли. Те, у кого были артефакты так и вовсе уже подобрали оружие и встали в строй рядом со мной.

— Чего встали⁈ Помогайте! — закричал Кромвель, каким-то чудом оказавшийся перед нами. И когда успел⁈

Он в одиночку сдерживал почти непострадавший десяток мороков, параллельно пытаясь добить вражеского мага, ползущего сейчас к краю стены. Трудно ходить, когда тебе оторвало одну ногу по самую жопу. Как много событий уместилось за эти несколько секунд!

— Лучники, три шага вперёд! Один залп! — заорал я, надеясь, что щит Кромвеля выдержит, если чья-то рука дрогнет.

Дождавшись свиста стрел, поредевшим строем мы бросились на помощь нашей главной боевой единице, оттесняя от неё здоровенные туши обездушенных воинов, и позволяя ему выводить мороков одного за другим. Я отчетливо видел, как в некоторых из них крепко засели выпущенные только что стрелы, но это пока никак не сказывалось на их решимости и боеспособности.

Вот ещё одно изуродованное тело раскурочило, разметав мягкие ткани в разные стороны и оросив нас кровью. Техники Кромвеля не отличались эстетикой, но работали эффективно. Как и Хорки, который своим копьём попал под колено другому молчаливому уроду, позволив Колтуну размозжить шестопёром непокрытую шлемом бугристую голову. Я же, убедившись, что «лезвия» не причиняют этим громилам особого вреда, приложил сразу несколькими градинами ближайшего ко мне урода, развалившего почти пополам одного из наших новичков. И вот уже я возвращаю Кромвелю «должок», измазав и его тоже в потрохах наших врагов.

— «Не дай уйти слуге! Он видел нас!»

Легко сказать, но ведь в строю оставалось ещё достаточно верзил, которых в такой куче мале и ограниченной видимости было трудно обезвредить даже магу. Тем не менее, под «разгоном» и «баклером» мне удалось прорваться мимо крайнего из них и оказаться прямо перед недобитым колдуном, уже готовым перевалиться за край. Самоубийство? Нет. Я помнил, насколько эти твари могут быть живучи. Нельзя позволить это сделать!

«Раскол» впился в уже покрытый трещинами силовой щит, аннигилировав его окончательно, но вместе с этим сработал какой-то защитный механизм, а может последний рубеж. Да хрен его знает, что это было, но меня изрядно окатило потоком исковерканной грязной силой, почти в ноль разъевшей мой собственный барьер, дарованный амулетом.

— Отойди! — услышал я крик Кромвеля. — Он тебе не по зубам!

— Уйдёт же! — огрызнулся я, отскакивая и формируя сразу два лезвия, чтобы остановить попытку беглеца перевалиться за край между двумя зубьями парапета.

— Не уйдёт! — рявкнул наставник, обезглавив ещё одного морока еле уловимой петлёй похожей на искрящуюся леску, после чего силовой волной отправил оставшееся стоять тело прямиком в раненого колдуна.

Стокилограммовую тушу с шумом впечатало в каменную кладку, наверняка поломав немало костей и «снаряду» и «мишени». И если первому уже было всё равно, то вот слуга Отрёкшегося далеко не сразу смог оправиться от такого и потратил время, на то, чтобы хотя бы частично выбраться из-под мёртвого тела. Да когда ты, **#*#**, сдохнешь⁈

— Крючья! — закричал один из стрелков.

— И лестницы! — заорал другой. — Бегут к стене!

Вражеское подкрепление? Чёрт! Но сперва добить мага, это важнее! Мои подвешенные «лезвия» должны были располосовать его беззащитное тео, но почему-то прошли мимо, улетев в черноту ночи. А в ответ в мою сторону ворохом полетели чёрно-синие иглы, от которых хрен увернёшься. Пришлось присесть, сокращая площадь поражения, и выставить перед собой «баклер», который благодаря тренировкам вырос вдвое и уже превратился в полноценный «щит». Правое плечо прострелило резкой болью, а в районе солнечного сплетения я почувствовал нарастающее жжение. Муть заполнила сознание, сделав окружающий мир нечётким и каким-то вторичным. Всё внимание теперь почему-то было приковано к этому чёртовому разъедающему чувству, не дающему покоя и становившемуся всё сильнее.

— «Грязь отравляет источник. Выплесни всё что есть!»

Моему затуманенному мозгу идея голоса от чего-то показалась здравой. Не споря и не выдумывая, я собрал всё что там оставалось и влил в «град», пытаясь сфокусироваться на цели и не **#*#** по своим. Чтобы уместить столько силы в одном заклинание пришлось воспользоваться той лазейкой, о которой я узнал из книги Кари-Закарри. Опасной лазейке, ещё не проверенной… Но о последствиях я в тот момент не думал.

Россыпь заряженных под завязку «градин» сорвалась с пальцев и ударила в спину уже готового спрыгнуть со стены мага. Снова полыхнул щит, который колдун каким-то образом раз за разом восстанавливал. Но и ошмётки одежды и человеческой плоти я тоже видел. Может всё-таки сдох, а?

Это было последнее, о чём я успел подумать той ночью.