6. Печать мастера

Глава 8

К тому моменту, как Эмма выдала мне карт-бланш, я был уже готов.

В частности, за то время, что Босхо измывался над наставником, в воздухе над поляной уже соткалось из пустоты восемь небольших, буквально с грецкий орех величиной, найниитовых диска. Правда, не на виду, а под деревьями, на высоте примерно в половину майна и среди густой листвы, чтобы на ярком солнце не мелькнул ни один подозрительный блик. Одновременно с этим модуль получил задание смоделировать траекторию полета каждого диска, чтобы тот мог войти именно туда и именно под тем углом, что мне было нужно.

По мере того как люди перемещались и меняли положение тела в пространстве, модуль добросовестно это отслеживал и корректировал положение убийственных снарядов и по наклону, и по высоте, причем все графики выводились на внутреннюю панель в текущем режиме. Ну а как только я дал команду, диски одновременно стронулись с места и, мгновенно разогнавшись до нужной скорости, практически бесшумно вонзились в предназначенные им тела, после чего оба патрульных и двое нечипованных амбала одновременно вздрогнули и без видимых причин начали заваливаться навзничь, словно подрубленные невидимой косой деревца.

Раз…

Все произошло настолько быстро, тихо и почти буднично, что торжествующе усмехающийся Босхо этого даже не заметил. Склонившийся надо мной чипованный здоровяк тем более ничего не увидел. Да еще и так увлекся разглядыванием цвета моего белья, что не успел среагировать, когда я внезапно развернулся, перехватывая и одновременно ломая ему пальцы. И уж тем более не успел ничего предпринять, когда я резким движением вскинул вверх вторую руку и, ударив его кулаком в висок, с легкостью пробил череп, мгновенно превратив чужой найниитовый чип в мелкое крошево, от которого больше не было проку.

Два…

Сразу, правда, мужик не упал, сперва его все-таки шатнуло, но завалиться на себя я ему не позволил. Резко оттолкнув его в сторону и одновременно выхватив из его ослабевшей руки так и не использованную палку, я вскочил на ноги и почти без замаха швырнул ее в голову последнему амбалу, метясь все туда же — в правую височную область, где находился ужасно неудобный для меня прибор, способный даже при мимолетном контакте с найниитовым полем подать сигнал тревоги и, что еще важнее, отправить эту информацию на сторону.

Три…

Всего три удара сердца мне понадобилось, чтобы избавиться от шестерых разумных, оставив в живых лишь лэна Даорна и Эддарта Босхо. Каких-то три несчастных сэна от момента начала атаки до того мига, как я стал полновластным хозяином ситуации…

Эддарт Босхо за это время успел только ошеломленно моргнуть и, судорожно вздохнув, непроизвольно попятиться, как я уже оказался рядом, сорвал со своего предплечья загодя инактивированный блокиратор, одним быстрым движением застегнув его на руке подонка. И тут же влупил ублюдку в морду на случай, если Босхо окажется шустрее и все же успеет вспомнить про свой магический дар. Ну или же у него рефлексы сработают, и он попробует призвать свой знаменитый огонь чисто на автомате.

К несчастью для Эдди, его мозг обрабатывал информацию несколько дольше, чем ему бы следовало, поэтому свою магию он так и не призвал. А после того, как мой кулак соприкоснулся с его переносицей, он и вовсе беззвучно отлетел назад, со всей дури шарахнулся спиной о ближайшее дерево и, уронив голову, безвольно обмяк, больше не представляя ни малейшей угрозы.

Я выпрямился и быстро огляделся по сторонам: шесть трупов, один полутруп, минимум усилий и совсем немного крови.

Поскольку от Босхо ждать сюрпризов больше не следовало, то я первым же делом велел Эмме обследовать поврежденные чипы и, раз уж подвернулся случай, быстренько оприходовать чужой найниит. На удивление, каждый труп имел в своем распоряжении достойный арсенал и целых пять акрионов драгоценных частиц. Однако времени было совсем немного, поэтому чем больше заберем, тем лучше.

В сторону мертвых патрульных я едва взглянул — оба лежали на земле возле служебного ардэ, но внешних повреждений, за исключением окровавленных глазниц, ни на одном, ни на другом не было. Правда, с одного боку на машину все-таки немного брызнуло, но это было непринципиально. Главное, что черепа уродам не разнесло, а уж о том, в какую кашу мои диски превратили их мозги, можно было только догадываться.

Еще двое подручных Босхо получили точно такие же повреждения. Ну разве что крови на их лицах оказалось побольше. К сожалению, тех, с чипами, пришлось убирать вручную и вот тут я, конечно, слегка напачкал. Однако в целом можно было сказать, что сработали мы чисто. Осталось только забрать найниит, убедиться, что ни одного бита информации с чипов на сторону не ушло, и убрать следы, чтобы меня с этими убийствами гарантированно не связали.

Диски я забрал тут же, просто вытянув руку и спокойно проследив, как из трупов бесшумными молниями вылетают найниитовые «звездочки», собрал их в кулак, после чего честно отработавшие свое частицы благополучно скрылись у меня под кожей, и больше к этому вопросу можно было не возвращаться.

«Найниитовые чипы нейтрализованы полностью, — тем временем доложила Эмма. — Характер повреждений чипов механический. Факт соприкосновения с чужим управляющим полем зафиксирован не был».

Очень хорошо.

«Что насчет служебного ардэ?» — осведомился я, когда стало ясно, что этот вопрос решать уже не надо.

«Как раз проверяю его функционал».

«А второй?»

«Сейчас пригоним. Йорк этим занимается».

Я еще раз оглядел опустевшую поляну и замедленно кивнул.

Четырнадцать пятьдесят две.

Хорошо. Из графика пока не выбился.

После чего вернулся к потерявшему сознание Босхо, вздернул его так, чтобы он хотя бы сидел прямо, а затем вырастил из пальцев длинные найниитовые спицы и без особых церемоний воткнул их подонку в голову, совершенно точно зная, что вот уж по этому поводу угрызения совести меня точно терзать не будут.

Беречь его смысла я не видел. Все, что он мог сказать по доброй воле, он уже сказал, а то, что он рассказать не мог или не хотел, я и так прекрасно узнаю.

Сохранять ему жизнь тоже не было резона. Оставшийся за спиной враг — это в первую очередь угроза, а угроз я не любил ни от мертвых, ни тем более от живых, поэтому участь Эддарта Босхо была предрешена.

Правда, сначала я все-таки привел его в чувство и задал интересующие меня вопросы.

Хотелось знать, какие еще планы семейство Босхо строит в отношении школы Ганратаэ, какое место в этих самых планах отводится моему наставнику и лично мне. Ну и раз уж выпала такая возможность, то я хотел понять, верны ли подозрения мастера Даэ в отношении подоплеки тех событий, что случились с нами в Таэрине, и действительно ли нынешний тан Босхо всерьез вознамерился развязать войну между родами.

Так вот по поводу Таэрина Эдди, как ни странно, почти ничего не знал, да и в особенности взаимоотношений с семейством Хатхэ отец его почему-то посвятить не пожелал. Зато он охотно подтвердил, что его семья действительно положила глаз на школу Ганратаэ. Более того, когда-то та была построена и полностью принадлежала им, однако впоследствии из-за махинаций Альнбара Расхэ была бездарно потеряна. Затем, после смерти тана Расхэ, у Босхо все-таки забрезжила надежда на возвращение ценного имущества. Однако тэрнэ рассудил, что под его рукой школа с пострадавшей репутацией восстановится намного быстрее, чем под руководством частного покровителя, после чего учебное заведение оказалось потеряно для Босхо уже навсегда. И с этим надо было или смириться, или же искать другие пути для привлечения одаренных.

В общем-то, я не ошибся, когда предположил, что недавние неприятности в школе Ганратаэ имели совсем не случайную природу.

Со слов Эддарта выходило, что именно с подачи его отца на нового директора школы одна за другой посыпались жалобы от учеников и родителей, а также случились массовые проблемы с поставщиками и закупками продовольствия. И даже та странная аллергия, едва не ставшая причиной смерти одного из мальчишек, оказывается, была вовсе не аллергией на незнакомое лекарство, а совершенно закономерным ответом детского организма на введение просроченного препарата.

Вы спросите, откуда мог взяться некачественный стимулятор в партии отгруженных официальным государственным поставщиком лекарств? Да еще тогда, когда каждую ампулу лэн Нортэн при получении лично проверял, уточняя в том числе и сроки реализации?

Все правильно. Ниоткуда. И в той партии его действительно не было. А саму ампулу попросту подменили, причем уже непосредственно перед тем, как в капсуле появился нуждающийся в медицинской помощи ученик.

Более того, Эддарт даже знал, какая сумма была заплачена, чтобы ампула с просроченным препаратом попала в медицинский модуль. Знал, что деньги были переданы исполнителю в одном из парков в городе Нарк. Правда, он не смог назвать мне имени человека, который эти самые деньги получил. Сказал, что отец его в такие детали не посвящал. Однако вариантов на самом деле было немного. Доступ к стимуляторам имели только лэн директор, лэн Нортэн и один-единственный помощник, который появился у доктора всего год назад и который, дождавшись, пока доктор отвернется, быстро заменил ампулу в кассете, только чудом не угробив пацана.

А еще Эдди сообщил, что, к сожалению, диверсия не удалась и что во время министерской проверки кто-то вычислил незадачливого отравителя, так что «засланного казачка» в школе Ганратаэ быстро не стало. Ну а поскольку тот под определителем правды признался, что был нанят кем-то со стороны, то претензии с лэна директора быстро сняли и расследование этого мутного дела направилось по совсем иному пути.

Чем оно закончилось, Эдди тоже оказался не в курсе. Но судя по тому, что его предприимчивый папаша все еще занимал кресло тана, да и никаких громких скандалов по этому поводу не случилось, то ниточек, ведущих от исполнителя к тану или его ближайшему окружению, тхаэры не нашли.

Правда, в связи с этим возникал вопрос: если предателя все-таки вычислили, то почему ни лэн Даорн, ни наш многоуважаемый доктор мне об этом даже не обмолвились? Если они знали, что против школы ведется тихая война, то почему ни разу об этом не упомянули? Решили, что для меня эта совершенно лишняя информация?

Впрочем, Эдди этого точно знать не мог, поэтому, выяснив для себя один важный момент, я сосредоточился на других вещах. Однако как только мы подошли к интересующей меня теме, Босхо неожиданно выкинул странный финт и уверенно заявил, что операцию по нашему устранению ему никто не поручал.

Я, когда об этом услышал, чуть было не решил, что недостаточно глубоко вонзил спицы в его насквозь прогнившую черепушку. И что ублюдок каким-то образом мне все-таки лжет. Однако Эдди в таком состоянии врать был попросту неспособен. Да и Эмма подтвердила, что спицы я ввел абсолютно правильно.

Тем не менее, когда я усилил нажим, Эдди буквально поклялся, что это не отец его заставил от нас избавиться, а он сам, как верный сын, решил проявить инициативу. Более того, сам все придумал и организовал. Сам нашел исполнителей. Сам позаботился о том, чтобы не оставить следов. Просто потому, что хотел доказать отцу свою преданность, раз уж лэн директор со своей стремительно возрождающейся школой не только мешал финансовым интересам рода, но его еще и связывала с таном давняя вражда.

Да и со мной у отпрыска Босхо были старые счеты, поэтому сам бог велел вернуть мне школьный должок. Вот Эдди и посчитал, что будет приятно убить двух клайров одним ударом, тем более раз уж я сам явился в его владения и был настолько неосторожен, что дал повод себя убить.

Я, когда об этом услышал, испытал нечто, похожее на досаду.

Понятно, что весь разговор мы записали, но исходя из показаний Эдди выходило, что попытка двойного убийства с отягчающими — это вовсе не вендетта и не распоряжение тана Босхо. А всего лишь дурная затея одного-единственного самоуверенного кретина, который по собственной воле решил взять на себя этот грех, тогда как тан и весь остальной род абсолютно ни при чем.

Это, в свою очередь, означало, что если взять и обнародовать эти записи сейчас, то тану можно будет предъявить претензию лишь в том, что он скверно воспитал среднего сына. Если бы Эдди при этом остался жив, то его хотя бы посадить было можно. Ну или добыть с его помощью доказательства того, что Босхо проворачивают темные делишки.

Однако у мертвого Эдди не будет возможности ни дать показания, ни подтвердить во всеуслышание то, что он рассказал сегодня мне. Поэтому обвинение против него выдвинуто не будет, да и дело быстро закроют в связи со смертью подозреваемого.

Что же касается того, что он наговорил по поводу школы, то уверен — тан Босхо придумает как оправдаться. Наверняка в его распоряжении имеется целый штат грамотных юристов, которые найдут нестыковки в показаниях Эдди и быстренько докажут, что все обвинения против тана абсолютно несостоятельны. В конце концов заявят, что Эдди безбожно врал или давал показания под давлением. Был неадекватен по причине употребления алкоголя, наркотиков или иных сильнодействующих препаратов.

Да мало ли чем он мог обдолбаться и какие причины вообще заставили его очернить отца?

Одна видеозапись не докажет причастность тана к событиям в школе Ганратаэ, ну а по поводу попытки убийства Эдди сам сказал, что его отец в этом плане абсолютно чист.

Исходя из всего вышесказанного, я был вынужден признать, что хоть у меня и есть видеозапись с откровениями Эддарта, но по факту она не сможет серьезно навредить его отцу или стать поводом предъявить ему какие бы то ни было обвинения. Нет, карму ему подпортить она, конечно, могла. Кое-какие телодвижения в службе общественного правопорядка по этому поводу тоже наверняка сделают. В местных, а то и столичных новостях наверняка не день и не два будут смаковать подробности связанного с Эддартом Босхо скандала. Но сам тан, скорее всего, не пострадает.

Ну а раз так…

Я выдернул спицы из головы уже мертвого Эдди и, еще раз глянув на часы, рывком поднялся, намереваясь закончить то, что начал.

Однако когда я обернулся, то неожиданно обнаружил, что у всего случившегося был свидетель. А встретив тяжелый, пронизывающий, полный нехорошего понимания взгляд наставника, непроизвольно втянул в пальцы устрашающе топорщащиеся найниитовые «когти» и отстраненно подумал, что все-таки влип.

Надо сказать, за те почти три недели, что прошли с момента завершения протокола «Слияние», я не только подтянулся физически, но и в плане мышления, как и обещала Эмма, сильно изменился. К тому же в самой важной его части подруга не стала ничего менять, поэтому с некоторых пор между нами существовал прямой канал связи, который позволял обмениваться напрямую не только воспоминаниями, но и мыслями. И это был совершенно новый опыт как для меня, так и для Эммы.

В частности, теперь, чтобы она меня услышала, мне достаточно было лишь мысленно обратиться в ее сторону.

Тот самый набор образов, неотчетливых понятий и всевозможных ассоциаций, который обычно крутился у меня в голове, прежде чем оформиться во что-то конкретное, она мгновенно улавливала и, как правило, безошибочно определяла, о чем я еще только собираюсь подумать. Более того, к тому времени, как в моей бестолковке окончательно созревала просьба или вопрос, она обычно успевала дать ответ или предложить готовое решение. И это было настолько странно, до такой степени непривычно и даже несколько тревожно, что мы осваивали этот пласт возможностей очень аккуратно. Без спешки. Поскольку полная открытость… причем и эмоциональная, и мысленная… требовала совсем иного уровня доверия, нежели тот, что мы имели раньше. И понадобится немало времени, прежде чем мы сумеем перешагнуть через внутренний барьер и рискнем наладить такую тесную связь, чтобы обмен информацией длился не сэны, а буквально доли мгновения.

Признаться, до сегодняшнего дня я искренне полагал, что нам потребуется еще как минимум месяц, чтобы достигнуть такого уровня взаимопонимания, чтобы открыть этот канал на всю ширину и пользоваться всеми его преимуществами. Однако сегодня… когда мы вот так внезапно оказались в стрессовой ситуации… это произошло само собой.

Еще тогда, когда патрульные, глядя мне в глаза, с уверенностью сообщили о несуществующем ДТП и обвинили меня чуть ли не в попытке непредумышленного убийства, я очень своевременно попросил подругу избавить меня от эмоций. И именно тогда, когда сомнения и опасения больше не тревожили мою душу, со всей ясностью осознал, что мне нужен взгляд со стороны.

Эмма пришла на помощь сразу же, причем сделала это настолько легко и естественно, что, даже когда наши сознания практически слились, я не почувствовал себя ни уязвимым, ни ущербным, ни отодвинутым на задний план неумехой. При этом она не стала мной, а я не начал ощущать себя ею. Просто потому, что в нужный момент Эмма благоразумно остановилась. И заодно сумела сделать так, чтобы некогда ее, а теперь уже мой автономный модуль сыграл для нас роль этакого ментального мостика, который прочно нас связал, но при этом позволил каждому остаться самим собой.

При этом даже в тот момент я прекрасно осознавал, насколько велика на самом деле разница в уровнях и насколько Эмма превосходит меня как аналитик. Она умела принимать мгновенные решения. Она мыслила на недостижимых для меня скоростях. Умела анализировать огромное количество информации, выискивая между разрозненными на первый взгляд событиями совершенно неочевидные связи. И даже после того, как она усовершенствовала мой мозг, эта разница по-прежнему оставалась существенной.

Тем не менее модуль нас объединил, сгладил имеющиеся различия и в какой-то степени даже уравнял наши возможности. Поэтому с того самого мига, как стало ясно, что что-то не так, мы с подругой одновременно начали анализ ситуации и за те десять с половиной мэнов, пока шел разговор, успели набросать чуть меньше полутора десятка вариантов развития событий и к каждому разработали детальный план.

Причем поскольку Эмма все еще не отвыкла мыслить стандартными протоколами, то генератором идей выступал преимущественно я, и она дала мне это право, прекрасно зная, что у меня это получится лучше. Я же, в свою очередь, дал ей возможность разработать под каждую свою идею соответствующий план, так что в целом и общем мы, можно сказать, отлично дополнили друг друга. Ее слабости уравновесили мои сильные стороны. Мои недостатки, напротив, позволили проявиться ее широким возможностям в части сбора и анализа информации.

Так что к тому моменту, когда на горизонте объявился Босхо, мы были готовы действовать по любому из имеющихся сценариев, но с появлением придурка Эдди возникли неучтенные факторы, поэтому планы пришлось подкорректировать.

Впрочем, уже тогда мы понимали, что, во-первых, никого из этих людей в живых оставлять нельзя, а во-вторых, что никого из нас, включая лэна Даорна, не должны были заподозрить в убийстве.

Именно поэтому, когда Босхо еще только-только начал разглагольствовать о том, какое будущее нас ждет, мы с Эммой снова разделились и распределили самые важные задачи. Она скинула свое сознание в модуль йорка и вместе с ним отправилась искать второй ардэ, которого, как я и сказал, просто не могло не быть. Ну а мне пришлось взламывать бортовой компьютер служебного ардэ и идентификаторы патрульных. На мои же плечи легла дальнейшая забота о здоровье наставника. И мне же пришлось, проявляя чудеса ловкости, изгибать управляющее поле так, чтобы во время создания найниитовых дисков ни одна из частиц не затронула управляющие поля чипованных амбалов.

Это заняло мое внимание на долгих двадцать мэнов, пока Босхо и его громилы таскали нас по поляне, устраивали игры на раздевание, организовывали смачный натюрморт и создавали тот самый антураж, который должен был неопровержимо доказать, что мой наставник — редкостный урод и маньяк, способный годами измываться над собственным воспитанником.

К счастью, к тому моменту, как Эмма взломала спрятанный в лесу ардэ, избавилась от пилота, а также взяла под контроль компьютер и пять находящихся на борту идентификаторов, я хоть и вспотел, но все же успел сделать все необходимое, чтобы избавиться от неудобных гостей и при этом отвести от нас подозрения.

Проблема заключалась в том, что к тому моменту, как я начал действовать, подруга должна была усыпить лэна Даорна, чтобы он не увидел и не узнал, в каком виде находится, не испытывал за это стыда и не переживал лишний раз при мысли о том, что я мало того, что до бровей накачан наркотой, так меня еще и мучить будут у него на глазах, а он ничего не сможет с этим поделать.

Я решил, что для него это будет слишком, поэтому и попросил Эмму избавить его от ненужного стресса. Более того, всецело ей доверившись, я даже не проверил его ауру, не следил за его дыханием, не смотрел, где он лежит и что делает… и в общем-то был абсолютно уверен, что делать мне этого и не нужно!

И тут вдруг нате вам. Приехали.

Когда я повернулся, лэн Даорн мало того, что не лежал, а вполне уверенно сидел, хотя действие паралитического яда совершенно точно не должно было закончиться. Так он еще и совершенно точно видел, как я убивал. Видел мои найниитовые диски. Во всех подробностях мог наблюдать за тем, как я допрашиваю Босхо. Да и спицы мои ему были прекрасно видны, хотя этого никак не могло и не должно было случиться, если, конечно, ему кто-то не помог.

И в этой связи я обратился к единственному существу, которое в принципе могло меня так подставить.

«Эмма? Твоя работа?»

«Прости, Адрэа, — без тени раскаяния отозвалась в моей голове подруга. — Но я решила, что так будет лучше».

Ох, как же хорошо, что у меня пока еще были выключены эмоции. Когда общение настолько тесное, как у нас сейчас, это точно отразилось бы на нем не лучшим образом.

«Зачем ты это сделала? — ровно осведомился я, попутно переоценивая обстановку и ища приемлемый выход из ситуации. — Ты ведь видела мои выкладки по нашему общему будущему. Я скинул их в модуль, чтобы более полно видеть прогнозы. Так что ты прекрасно знала, к каким выводам я пришел, когда рассматривал варианты нашего дальнейшего взаимодействия с лэном Даорном».

«Да, — так же легко призналась она. — По итогам этих выкладок ты решил, что так или иначе вам придется расстаться. И наилучшим способом для этого будет аннулировать договор об опекунстве, причем не позднее, чем по достижении тобой восемнадцатилетия. А еще лучше шестнадцатилетия, поскольку именно с этого возраста ты будешь считаться взрослым. Да, я видела твои прогнозы. И соглашусь, что даже в случае, если субъект „лэн директор“ примет тебя таким, какой ты есть, то риски, что однажды именно ты станешь причиной его гибели, действительно довольно велики».

«Тогда зачем ты сделала все, чтобы они возросли еще больше?»

«Потому что, несмотря на убедительность твоих аргументов, я считаю, что данные модулем прогнозы неполные. Они, к сожалению, не учитывают фактор времени. Поэтому на самом деле в пределах ближайших трех лет риски для твоего наставника сведены к минимуму, а после окончания этого срока обстоятельства могут измениться».

«Да ну? Что, за три года у меня станет меньше тайн? Может, лэн Даорн, который и сейчас к ним очень нервно относится, вдруг станет терпимее или, узнав, что я вожу тесные связи с Кри, согласится меня покрывать?»

«Нет, — спокойно отозвалась подруга. — Его психопрофиль уже давно сформирован и вряд ли существенно изменится в ближайшие годы. А это позволяет с высокой долей вероятности предположить, что откровенный криминал в твоем исполнении субъект „лэн директор“ все-таки не потерпит. Он для этого недостаточно гибок. И с этой точки зрения вам действительно будет лучше расстаться до того, как он заподозрит тебя в серьезном нарушении закона. Однако при этом ты не учел, что всего через несколько лет твои тайны могут перестать быть такими уж зловещими. Отношение к тану Расхэ и его экспериментам также может измениться. Наконец, даже сейчас существует вероятность, что в откровенный криминал ты все-таки не скатишься. А при таком раскладе угроза для твоего наставника будет незначительной. К тому же ты действительно ему дорог. Враг у вас тоже общий. И с учетом того, что вдвоем вам будет легче справиться, не говоря уж про эмоциональную составляющую, я считаю, что наилучшим вариантом будет именно тот, который я предложила».

Я мысленно усмехнулся.

«Предложила? Скорее, ты не оставила нам выбора».

— Адрэа, — тихо, подчеркнуто ровно произнес лэн Даорн, когда Эмма выразительно промолчала, а я на мгновение прикрыл глаза. — Ничего не хочешь мне объяснить?

Впрочем, что сделано, то сделано. Да и время отчаянно поджимало. Поэтому я встряхнулся. Снова глянул на часы. После чего быстро подошел к все еще молчаливо взирающему на меня снизу вверх наставнику и протянул ему руку.

— У нас осталось всего три четверти рэйна до того, как этот район вновь попадет под прицел ближайшего спутника. За это время нам нужно привести себя в порядок, избавиться от трупов, замести следы и сделать так, чтобы никто не связал нас со смертью Эддарта Босхо. Знаю, это нелегко и происходящее уже давно выходит за рамки вашего понимания. Но поверьте, лэн, у нас с вами нет ни единого лишнего мэна. Поэтому, если вы мне верите… если все еще хотите, чтобы вам верил я… то давайте оставим детали на потом. Ну а когда все успокоится, обещаю, я постараюсь ответить на ваши вопросы.

Я замолчал, требовательно и вместе с тем с надеждой глядя на откровенно сомневающегося наставника.

Ну? Рискнет мне поверить или все-таки придется его усыплять?

Однако лэн Даорн в который раз за последние годы сумел меня удивить, потому что даже в столь неоднозначной ситуации он неожиданно смолчал. А потом тяжело вздохнул и, подавшись вперед, крепко пожал мою руку.