Пароль

22

«Опасайся стоячей воды: в ней таится отрава»

Уильям Блейк

Путь на последнюю карту был для Кирилла подобен восхождению на Голгофу. Ступни жгло немилосердным огнём, правая нога кровоточила, ставший неподъемным маркер норовил вырваться из рук.

Судья шел вперёд весёлым зайцем из мультика "Ну, погоди!". Экзекутор всегда ненавидел этого мажористого длинноухого чистоплюя со всеми его положительными качествами. Как и многим детям ему больше по душе был раздолбаистый, вечно лохматый волк – воплощение свободы и бунтарства. И так же, как волку в одной из серий Кириллу очень хотелось пальнуть по мишени. Хотелось, но сдерживался.

Кирилл сжал плотнее зубы, чтобы наружу не вырвался стон. Этим тварям не удастся увидеть его слабость. Многочисленные камеры могут увидеть смерть, страдания, но не слабость.

Самая большая карта клуба встретила кваканьем лягушек и пересвистом синичек. Запах стоячей воды показался глотком живительной влаги после химического смрада кислотных зарядов. Судья поднял сетку, и Кирилл с кряхтением полез под полог.

— Пойдём, я покажу точку, с которой ты начнёшь игру, — махнул рукой судья.

— А разве я не с любой точки могу начать? — спросил Кирилл.

— Нет, ты должен начать с центра болота, — показал судья на домик, от которого отходили в стороны деревянные мостки.

Домик был простреливаем со всех сторон. Кирилл хмыкнул. Даже если он сольётся воедино с любой из стенок домика, чтобы шарики пролетели мимо, то его просто затравят сернистыми выделениями. Вряд ли маски надолго хватит... А если рискнет высунуться, то град смертоносных снарядов накроет такой кучностью, что против неё выдержит только пара костюмов химзащиты. Увы, такого костюма в наличии нет.

Куда ни кинь, всюду клин. Как хочешь, так и побеждай...

Есть выбор просто упасть в зеленую от ряски воду и нахлебаться грязной воды, в расчете на то, что смерть от утопления наступит раньше, чем нервные окончания взвоют от боли...

Нет, такое тоже не подходит Экзекутору!

Он должен выжить!

Должен ради Маринки! Ради Людмилы и Макса!

— А если я не захочу? — с паскудной ухмылкой поднял маркер Кирилл.

— Тогда девушку убьют, а тебя расстреляют снайперы на выходе, — пожал плечами судья. — Ты можешь убить меня, но это вряд ли что решит. У тебя нет выхода, Экзекутор.

Такая обреченность звучала в голосе полосатого, что Кирилл опустил маркер. Снайперы вряд ли отпустят даже с эффектом «слоу мо».

Мда, действительно, выхода нет. Куда ни кинь...

Взгляд упал на камыши возле болотца. Нырнуть бы в них, да пуститься наутек, вот только пока он отбежит на приличное расстояние – из него сделают шипящий под кислотой кусок мяса. Хотя, вот с нырком идея интересная.

— Ладно, авось не помру. Только дай обойти по периметру — посмотреть карту, — попросил Кирилл.

Полосатый на несколько секунд завис в раздумьях, потом кивнул.

— Это не запрещено. Гуляй, сколько влезет, только не долго… Нам ещё убираться.

Кирилл пошел в обход пруда. Прошел мимо сложенных в виде бруствера мешков с песком. Прошел мимо деревянных щитов с грязными шинами. Прошел мимо домика, где застыл первый шутерщик в черном костюме.

Стебель камыша вырвался с небольшим усилием, когда его потянули вверх. Он словно не хотел покидать привычное место обитания. Так человек не увольняется с работы, на которой проработал больше двух лет – привык. Кирилл двинулся дальше, помахивая перед собой камышинкой.

На другом конце болота обнаружился ещё один шутерщик. Застыл словно статуя из черного мрамора, неизвестно каким богатым идиотом поставленная на точку начала игры. Шутерщики даже не скрывались – они были на сто процентов уверены в своей победе.

Кирилл хмыкнул: прежние трое тоже были уверены. Зря.

Он осмотрел двухэтажные здания, приметил щели в деревянных перекрытиях, осмотрел перила мостков. Мда, не очень приятное место для смерти…

Как будто можно найти для неё приятное место…

Полосатый терпеливо ждал. Он покачивался с носка на пятку и смотрел перед собой. Кирилл подошел тихой тенью и ткнул пальцем в полосатое плечо. Судья подпрыгнул на месте и едва не дал стрекача.

— Фух, ты чего пугаешь?

— А вот не надо расслабляться, а то будет как с той собачкой из анекдота…

— Да пошел бы ты… на контрольную точку, — хмыкнул судья.

— Ну и пойду. Ладно, бывай, полосатый.

— Счастливо, Экзекутор, — кивнул судья. — Ты прикольно… играл.

Кирилл отвернулся и пошел к своему домику. Стебель камышинки постукивал по перилам мостков в такт шагов. Домик приближался, а вместе с ним приближалось понимание того, что у него мизерный шанс на выживание. Скорее улитка переползет МКАД без повреждений, чем Экзекутор выберется с этой карты…

Он встал в центре домика, осмотрелся. Приметил доски. Подпрыгнул на месте. С двух сторон виднелись черные фигуры – домик простреливался почти насквозь, но можно было втиснуться в угол дома и замереть. Тогда шарики будут бить не в тело, а в доски. Кирилл положил камышинку наверх, её срок ещё не подошел.

— Внимание! — раздался голос судьи. — Раз!

Кирилл что было сил дернул за доску стены. Короткая, длиной с руку, она со скрежетом оторвалась.

— Два!

Вторая доска тоже скрежетнула.

— Три! Начали!

Кирилл вдохнул в легкие как можно больше воздуха и начал вращать досками. Он вращал их со скоростью лопастей вертолета, кромсая ветерок на равные куски. Вокруг Экзекутора появилось два щита из стонущего дерева. Сквозь плотную преграду не проскочит и шальная муха, чтобы не быть сбитой на лету.

Такой прием Кирилл впервые применил против толпы самураев, когда ещё тренировался под наставничеством Андрея. Тогда он проредил орду за десять секунд, пробежавшись в быстром темпе от начала и до конца. Ничего не понявшие самураи глазели, как их соратники падали на землю, рассеченные напополам штормом из мечей. Кириллу удалось пройти ещё два раза, прежде чем в него полетели стрелы. Увы, разрубленные стрелы падали на траву, а за ними следом валились новые жертвы. Так было до тех пор, пока всесильные самураи не побежали…

Шарики стучали в деревянный щит, разбивались и падали на деревянный настил. Кирилл закусил губу до боли, но всё равно не мог сдержать стона. Брызги попадали на пальцы и делали своё черное дело. Но надо было терпеть!

Надо было вращать!

Надо чуть поворачиваться из стороны в сторону и ждать!

Химический дым поднимался от пола, куда попадала основная масса кислоты. Вращающиеся доски разгоняли дым, но две черные канавки расширялись и удлинялись. Кирилл покачивался и канавки закруглялись.

Вот слева пошла заминка на перезарядку, и Экзекутор взмыл в воздух. Ударил обоими ногами в пол, но тот только отозвался гулом и стоном досок.

Черные шутерщики уже не скрывались за деревянной защитой, а заняли удобную позицию для стрельбы и палили в стоящую мишень.

Пальцы горели так, словно их окунули в расплавленный свинец. Доски удерживались только жаждой жизни. Вращались.

Заминка справа. Снова удар в пол. Две доски хрустнули и подались внутрь.

Шарики сыпались роем летящих пчел. Злобных пчел, норовящих оставить жало в плоти. Кирилл уже не сдерживался, выл, кусая губы.

Заминка слева и Кирилл решился. Он в последний раз крутанул похудевшие и дымящиеся доски деревянного щита. Подпрыгнул и схватил камышинку. Жидкий огонь перекатился на кисть, но Кирилл сдержался. Сгруппировался и…

Сдвоенный удар в пол…

Ослабленные кислотой доски не выдержали и проломились. Кирилл пролетел сквозь проем. Воняющая вода приняла его в свои объятия. Брызги грязи взметнулись вверх, расплескиваясь по дымящимся стенам, полу, мосткам. Из-за появления воды реакция кислоты усилилась, дым повалил с такой густотой, что скрыл домик из глаз, как будто кто-то бросил туда дымовую шашку.

Холодная вода спрятала Экзекутора с глаз шутерщиков. Теперь надо было уходить!

Как только он почувствовал под ногами илистое дно, так сразу же распластался черепахой и быстро-быстро погреб прочь от домика. Кирилл старался скользить подобно рыбе, не оставляя следа на поверхности воды. Дым над водой удачно скрыл его перемещение.

Кирилл отгреб на десяток метров от дома, к замеченным ранее камышам. Там он аккуратно выставил полую камышинку и только тогда выдохнул сдерживаемый воздух. Вода залилась в маску, закружила мутной взвесью перед глазами, но вряд ли она сейчас мешала. Скорее наоборот – она помогала Экзекутору, который обратился в слух, в тактильные ощущения.

Сейчас кожа была его глазами. Он чувствовал, как сотрясалась почва под ногами шутерщиков, а от неё колебания расходились по воде. Чувствовал, как шарики шлепаются по болоту, когда шутерщики начали палить наугад, взбаламучивая грязь и добавляя дыма.

В горле щипало от испарений. Тело саднило. Пальцы горели жутким огнем. Раны на ногах жгло с неимоверной силой.

Кирилл терпел. Ждал.

Послышались всплески – явно шутерщики подобрали палки и теперь прочесывали дно болота в надежде зацепить Кирилла. И ведь подходили всё ближе и ближе.

Один из них шарил по дну, а второй стрелял на поднимающиеся пузыри. Ещё минуту-две и шарики начнут разлетаться на теле Кирилла. А это вряд ли будет хорошо.

В горле уже не саднило – жгло, как будто Кирилл ел перец ложками. Сколько он ещё выдержит? Полминуты? Меньше?

Шарики разбивались и дымка шла по воде. Ближе. Ещё ближе.

— Держись, Кирилл! — в голове раздался голос Андрея. — Держись, иначе придется приседать сверхнормы.

От неожиданности Кирилл вздрогнул и тут же в его рану на ноге вонзился шарик. Кислота словно только ждала этого и впилась в открытое мясо злобной пираньей.

Экзекутор не смог выдержать и оттолкнулся от дна что было сил. Он выскочил из воды как удерживаемый в глубине мячик. От шутерщиков его отделяло всего три метра.

Тот, что с маркером, начал наводить на Экзекутора своё оружие и в этот момент второй шутерщик сделал неисправимую ошибку – он ударил шестом. Скорее всего этот шест они оторвали от перил, и почти нащупали Экзекутора. Вот только не надо было бить, поскольку в этот момент сработала абилка замораживания и всё вокруг застыло.

Кирилл перенесся в футуристический город, где неоновая реклама заменила солнце на небосклоне. Причудливо-округлые машины стояли возле бордюров, а застывшие НПС выглядели так, словно сошли со страниц киберпанковского комикса. Биороботы, биоматериалы, биожизнь. И среди всего этого великолепия с приставкой "био" застыли два воина с бластерами в руках.

Два шутерщика...

Конечно же Кирилл не собирался их запускать. Зачем себе подписывать смертный приговор, когда можно просто подойти и ликвидировать без лишних телодвижений?

Первый воин выпустил бластер из ослабевших рук и тот шлепнулся в радужную пленку лужи. Голова воина смотрела в другую сторону, когда его колени подогнулись и он начал клониться к асфальту.

Кирилл не испытал ничего, ни сожаления, ни упрека, ни укола совести. Просто сделал свою работу. Просто свернул шею врагу. Теперь пришла пора заняться вторым. Он протянул горящие в огне руки к следующему, когда раздался крик:

— Стой! Не делай этого!

Кирилл едва не дернул шлем воина из будущего, но сдержался и оглянулся в сторону крика. В случае неожиданного выстрела или какой другой пакости он успеет забрать с собой противника.

К нему неторопливо подходил высокий и широкоплечий человек с поднятыми руками. Кирилл чуть склонил голову на плечо – память услужливо подсунула ему имя. Алексей. Позывной Анаконда. Ещё один серафим.

Из рук Алексея выпал пистолет. За долю секунды Экзекутор успел определить модель. Глок-17. Черный футляр смерти.

— Я безоружен, Экзекутор! — сказал Алексей-Анаконда.

— Ты сам оружие, Леха! — крикнул Кирилл. — Не подходи ближе.

— Я хочу только поговорить, — ответил Алексей и взглянул в небо.

Краем глаза Кирилл зацепил движение в темной выси. Он едва не отпрянул в сторону, но потом сообразил, что это всего лишь поменялся отсчет времени. В большую сторону...

— Что ты тут делаешь, Анаконда?

— Я тренировал ребят. Это я подготовил шутерщиков, которых ты положил. Я не знал, что их выпустят против тебя, мне сказали, что будет какой-то крутой специалист, но...

— Говори.

— Кирилл, не убивай этого шутерщика, — со вздохом попросил Анаконда.

Вот так вот просто взял и попросил, как будто у знакомого стрельнул сигарету.

— Или он или я, — пожал плечами Кирилл. — Сам понимаешь – третьего не дано.

— Кирилл, я понимаю, но... В общем, это всё сложно. И есть третье…

Ему сложно? А Кириллу, у которого была пропорота нога, пальцы обожжены едва ли не до костей, по всему телу разбросаны волдыри кислотных ожогов – ему не было сложно?

Или Маринке, которая сейчас находится в лапах Михаила Ивановича – ей не было сложно?

Или миллионам игроков, которые по щелчку пальцев манипулятора идут на смерть – им не сложно?

Почему-то человек всегда говорит о том, что ему сложно или трудно, но никогда не обращает внимания на то, что другим людям может быть ещё хуже...

— А ты постарайся попроще. Я попробую понять, — кивнул Кирилл.

— В общем... это мой брат, — сказал Алексей.

— И что? Он сам выбрал свою судьбу.

— Нет, не сам. Никто из нас сам не выбирал быть серафимом. Никто самостоятельно не брал в руки оружие, — с горечью произнес Алексей.

— Ну, можно сказать, что мы сами выбрали. Сами подписали договор, сами взяли на себя обязательство...

— Да? — усмехнулся Алексей. — А ты хотя бы что-нибудь можешь вспомнить из подписанного договора? Хотя бы что-нибудь, кроме поставленной подписи?

Кирилл напрягся, но... Он прекрасно помнил, как их собрали в кабинете с планшетами на столах, как Михаил Анатольевич и Брюс Блек толкали пламенные речи о необходимости соблюдения полной конфиденциальности, о важности работы серафимов. Это он помнил, а вот что было написано в договоре...

— И что же там такого серьезного могло быть написано? — хмыкнул Кирилл. — Что мы должны убивать направо и налево? Или свершить госпереворот?

Анакодна опустил голову. Похоже, что Кирилл ударил в больное место.

— Кирюх, я прочитал... Как бы не пытались у нас стереть память, но, после появления башки Потрошителя на праздновании открытия Вселенной, отрывки воспоминаний сохранились. И я помню договор. И помню, что мы сами подписали полное невмешательство в жизнь родных и близких, а также взяли на себя обязательства за происходящее.

— И что? Что в этом такого?

— А то, что перед тобой будут убивать мать, и ты ничего не сможешь сделать. Ты просто не увидишь этого убийства, так как чип не даст тебе этого сделать – подсунет другую картинку. Я долго пытался удержать Мишку от вступления во Вселенную, а оказалось, что он давно уже там и обучается быть серафимом. И теперь... Теперь я не хочу его терять...

— А я не хочу умирать, Леха. Не хочу менять его жизнь на свою и Маринкину. Ты же знаешь, что я не смогу выйти, если не ликвидирую шутерщиков...

— Знаю. Знаю, Кирюха, — кивнул Анаконда. — Не выйдешь... Но у Мишки жена, дети.

— У меня тоже, — отрезал Кирилл.

— А у меня нет, — словно не слыша Кирилла продолжил Анаконда. — Возьми меня вместо него, Кирюха.

Кирилл нахмурился. Что Анаконда имел ввиду?

— Ты всё правильно понял, Экзекутор...

— Но подожди, Леха! Ты же можешь мне помочь! Ты можешь...

— Я ничего не могу. Когда закончится время абилки я стану твоим самым лютым врагом. Это подарок от Михаила Ивановича, он меня так зарядил. Ты и так жив только потому, что успел подключить свою чародейную штуковину, ведь я уже целился тебе промеж ушей. Ты не должен был выйти с последней карты даже при лучшем исходе...

— Мы могли бы вместе пройтись до Мастера Паролей. Могли бы освободить тебя также, как это сделаем с Маринкой. Лех, может, не всё так плохо?

— Всё плохо, Кирюха. Всё очень плохо. Меня вряд ли отпустит Вселенная, а жить так дальше я не смогу. В конечном итоге сделаю тоже самое, что и Лев-Серега...

— А что он сделал? Его же убил Потрошитель?

Перед глазами Кирилла всплыло зрелище кургана из мертвых тел, где вишенкой на торте лежал мертвый серафим по кличке Лев.

— Он созванивался со мной перед проходом. Он сам охренел от того, что сделал. Это ведь он порешил всех людей, ты знаешь?

Кирилл кивнул.

— А потом он отправился следом. Потрошитель не убивал его, Серега сделал это сам. И у меня возникают такие же мысли, когда по ночам приходят те, кого я порешил. Приходят не уроды, которых я видел, а девчонки или пацаны, которые были в реальности, и которых мне по-другому показала Вселенная. Хорошо оплачиваемая сказка обернулась кошмаром, Кирюха. И все деньги придется отрабатывать... С лихвой... Я не хочу, Кирюха. Я устал. Я уже два раза ловил себя на том, что облизываю ствол Глока. Когда-нибудь я нажму спуск... Лучше возьми мою жизнь взамен брата. Пусть Мишка живет...

Кирилл молча опустил голову.

Алексей подошел вплотную к ним, отнял руки Экзекутора и ударил шутерщика по темечку здоровенным кулаком:

— На пять часов хватит, пусть в кустах отлежится. Кирюха, подожди немного...

Кирилл не ответил. Он смотрел вниз, где в виртуальной луже отражались виртуальные рекламные огни. В реальности время застыло, на экранах всё также висел в воздухе вырвавшийся из воды Экзекутор и два шутерщика. В виртуальности же Алексей-Анаконда взвалил на закорки безвольное тело брата и потащил его влево, к мусорным контейнерам. Кирилл помнил, что в реальности там были густые заросли лопухов.

Кирилл ждал. За время отсутствия Алексея он сходил до упавшего Глока, поднял оружие и засунул за пояс. Накрыл джерси так, чтобы рукоятка не выпирала.

В глазах щипало не только от ядовитых испарений кислоты. Сердце щемило так, словно неведомый волшебник сдавливал его в тисках. Сейчас он должен был сделать то, чего очень сильно не хотелось.

Алексей-Анаконда вернулся через десять минут. На его теле красовалась броня брата. Алексей вздохнул:

— Если выживешь, то расскажи брату, как всё было... Пусть следующего сына Лехой назовет. Прощай, Экзекутор.

— Прощай, Анаконда, — тихо ответил Кирилл и положил руки на шлем противника.

Он дернул резко. Мерзко хрустнули позвонки. Тело Алексея завалилось назад.

Кирилл постоял ещё немного над телом бывшего напарника по виртуальной страже. Желваки время от времени перекатывались под кожей щек. Потом Кирилл поднял голову и ускорил ход времени. Абилка завершила своё действие и реальность накатила химической вонью и плеском воды.

Два тела шутерщиков в черном упали в стоячую воду. Кирилл сжал зубы и захромал к выходу. Двинулся туда, где его ждал полосатый судья.

В это время Михаил Анатольевич нажал на кнопку и часть стены за спиной Марины отъехала в сторону. Куратор Вселенной "L.i.L" бросил через плечо, не отрывая взгляда от экранов:

— Убери её. Появишься тогда, когда я скажу заветное слово. Мне кажется, что близится финальная часть марлезонского балета...