Парад звезд

Глава I

Фон Цорн собирался произнести речь. Глава «Фильмов девяти планет» неподвижно сидел за полукруглым стеклянным столом, уставившись в камеру, находящуюся в метре от него. Через секунду его маленькое, обезьянье личико появится на всех экранах Системы — это была межпланетная телепередача. «Девять планет» выходили в эфир каждую неделю, но, хотя звезды, певцы и комедианты выступали в ней часто, глава компании весьма редко снисходил до произнесения речи.

Режиссер Энтони Куэйд удобно устроился в ближайшем кресле и рисовал клеветническую карикатуру на фон Цорна в блокноте. Он не мог понять, зачем глава компании вызвал его. Разумеется, что-то пошло не так.

Куэйд не знал, что именно, но, когда в гигантской организации что-то выходило из-под контроля, фон Цорн тут же посылал за ним. Режиссер сонно моргнул и добавил щеточку усов на портрет начальника.

— Две минуты до эфира, — сказал один из телеоператоров.

Щелкнул выключатель. Из невидимого передатчика полилась тихая музыка. Затем смолкла и раздался приятный голос.

— Приветствую всех жителей Системы от имени всех жителей Лунного Голливуда и «Фильмов девяти планет». Наша сегодняшняя передача посвящена Нью-Йорку. Мы прямо над вами, Манхэттен — вы видите нас? Находясь на расстоянии в триста восемьдесят тысяч километров, мы приветствуем тебя, Нью-Йорк, и все остальные города Системы. Мы далеко, но в этот час мы показываем по телевизору жизнь самого чарующего и романтичного города во Вселенной — Лунного Голливуда!

Энтони Куэйд рассеянно пририсовал тощее обезьянье тело к голове фон Цорна.

— Этот мегаполис расположен во впадине Большого Кратера на той стороне Луны, которая никогда не видна с Земли, — продолжал ведущий. — Это город садов и место, где наука постоянно раздвигает границы возможного, где искусственное гравитационное поле и самая целебная атмосфера в Системе объединяются, чтобы сделать Лунный Голливуд страной чудес.

Куэйд добавил к голове босса высокую шелковую шляпу и, осененный одной мыслью, аккуратно добавил косматую лапу так, что стало казаться, будто обезьяна с лицом фон Цорна чешет себе бок.

— А теперь мы представляем вам главу «Фильмов девяти планет», вероятно, самую великую фигуру в киноиндустрии нашего времени — мистера Людвига фон Цорна, которому есть, что вам сказать.

Заиграл невидимый оркестр. Телеоператор нажал кнопку и кивнул боссу, тот быстро схватил листок с речью и уставился в камеру. Когда музыка затихла, фон Цорн вышел в эфир.

— Мне… кхм… мне бы хотелось, чтобы все, кто нас сейчас слушают, посетили Лунный Голливуд, — начал он. — Мне бы хотелось, чтобы вы провели вечер в «Серебряном скафандре», глядя на кинозвезд, гуляющих по Лунному бульвару, и прошлись по студиям «Девяти планет». Я знаю, что бы вы сказали, если бы побывали тут. «Чем все эти люди тут занимаются?» спросили бы вы. «Почему они так заняты?»

— Интересно, кто написал эту речь? — неслышно спросил Куэйд.

Он тихонько разорвал карикатуру фон Цорна и положил обрывки в карман.

— Я скажу вам, почему у нас все так заняты, — тем временем, продолжал глава компании. — Мы работаем над новой картиной, обещающей стать одним из величайших фильмов всех времен. В ней снимаются все звезды «Девяти планет»: Клинт Пэдрик, Эдит Рудин, Эйлин Вэн и недавно открытый нами талант — Кэйтлин Грэгг, а также многие другие. Я говорю о «Параде звезд», самом захватывающем межпланетном фильме, когда-либо выходившим в прокат. Следите за новостями — скоро будет известна дата выхода!

Вспотевший Фон Цорн расслабился. Он открыл шкаф и вытащил оттуда бутылку, из которой пил долго и жадно, пока телеоператоры разбирали треноги и укладывали аппаратуру в кофры. Куэйд встал и принялся ждать.

— О, Боже, — простонал фон Цорн. — Какое мытарство. Если общественность узнает… Куэйд, у нас проблемы. «Парад звезд» — сплошное несчастье. Мы разрекламировали его по всей Системе и на шесть недель отстаем от расписания. Все пошло наперекосяк с самого начала.

— Да, — сказал Куэйд. — Я слышал об этом. Кое-кто потерял терпение, не так ли?

— Пять звезд! Ты знаешь, к чему это приводит. Эйлин Вэн устраивает скандалы в среднем раз в час, Клинт Пэдрик и Эдит Рудин — как тебе известно, они женаты — постоянно ссорятся, Флойд Стовер вечно пьян…

— А Кэйтлин? — спросил Куэйд.

Он привел Кэйтлин Грэгг в кинобизнес и назначил себя ее ангелом хранителем — из-за чего девушка периодически возмущалась.

— О, с ней все в порядке, — признал фон Цорн. — Кстати, в прошлом месяце ты подарил ей обручальное кольцо. Загляни в ее контракт перед тем, как жениться.

— Уже заглянул, — печально ответил Куэйд. — Грязный трюк, босс. Ей нельзя выходить замуж, пока не закончиться срок действия договора.

Фон Цорн притворно засмеялся.

— О, ну, тебе придется немного подождать. Нам не нужно, чтобы перспективная звезда выходила замуж и теряла половину ценности в глазах общества. Впрочем, ты и сам это знаешь.

— Если вам когда-нибудь понадобится переливание крови, врачам придется закачивать вам аммиак, — проворчал Куэйд. — Вы хладнокровный…

— Попридержи коней. Я собирался дать тебе работу на «Параде звезд», чтобы ты был с Кэйтлин. Я понимаю, что ты чувствуешь, Тони. К твоему сведению, у меня тоже есть сердце.

— Разморозьте его для начала, — предложил Куэйд. — Мне отлично известно, почему вы хотите, чтобы я занялся этой коллекцией неудач. Потому что все остальные отказались.

— Считай, как хочешь, — сказал фон Цорн. — Фоулер в больнице. Он пострадал на марсианской съемочной площадке — его что-то укусило и занесло инфекцию. Группа осталась без режиссера. Да и вообще, случилось столько всего, что я не хочу, чтобы этим занимался кто-то кроме тебя, Куэйд. Особенно с учетом того, что надо снять сцену с Инферно.

Куэйд нахмурился.

— Я же говорил, что Инферно нельзя снять, — мрачно сказал он. — Это невозможно.

— Ну… я так не думаю. В лабораториях разработали специальные скафандры, вроде как справляющиеся с задачей. По крайней мере…

— Скафандры! — фыркнул Куэйд. — Как они защитят от Инферно? В этой марсианской преисподней столько субатомной энергии, что ее хватит разнести Лунный Голливуд на куски. Там нельзя снимать!

— Уже снимали — однажды, — тихо сказал фон Цорн, не сводя с Куэйда холодный, проницательный взгляд.

Да, Инферно один раз сняли на пленку. Марсианские ученые и исследователи пытались сделать невозможное с момента открытия этой фантастической пещеры. Несколько десятилетий назад Инферно нашел торговец по имени Логан, когда искал подземный город из марсианских легенд, по преданию разрушенный богами.

Когда-то, еще до того, как люди научились путешествовать по космосу, одна марсианская раса сделала своим домом каверну потухшего вулкана и основала там город. Но красная планета очень старая, и землетрясения регулярно терзают ее кору, создавая все большее давление в мантии.

Ученые объяснили, что вызвало катастрофу. Между ядром Марса и подземным городом открылся проход, и через него начала заливаться… не лава, а… энергия! Невероятная энергия из центра планеты, столько времени ждавшая своего часа, с непостижимой силой вырвалась на свободу волнами расщепленных атомов.

Куэйд все это помнил.

— Да, кое-кто пытался снять Инферно, — согласился он. — Вы правы, одному даже удалось. Десять лет назад он облачился в скафандр и спустился в каверну на веревке, прихватив с собой карманную камеру с пленкой, обработанной специальным составом. Когда друзья вытащили его, он был уже мертв. Его мозги выжгло излучение, идущее из недр планеты. Боже правый, фон Цорн, эти волны сильнее радиации. Гамма лучи проходят через несколько сантиметров свинца, но излучение Инферно… в общем, оно намного мощнее гамма-лучей. Не забывайте, оно порождено давлением, расщепляющим атомы.

— Ты сам сказал, что одному человеку все-таки удалось снять Инферно, — перебил босс.

— Да… он получил запись, туманную и размытую. И при этом погиб.

— С тех пор наука значительно продвинулась, — настаивал фон Цорн. — Послушай, Куэйд, мы разрекламировали «Парад звезд», как фильм, в котором будет показано настоящее Инферно. Нам нужен только фон, актеров мы добавим в кадр при помощи комбинированных съемок. Само Инферно подделать не получится — только не после такой раскрутки.

— Так какого дьявола вы вообще на это подписались? — настойчиво спросил Куэйд.

— Джерри Карлайл, — прошипел фон Цорн сквозь стиснутые зубы. — Дамочка, ловящая живьем всяких тварей. Мы наснимали столько поддельных чудес космоса, что люди не станут ходить в кино на наши фильмы, когда Карлайл привезет свою коллекцию в Лондонский зоопарк. Публика устала от наших роботов. Но Инферно… этого Джерри Карлайл никогда не покажет!

Куэйд обдумал доводы босса. Ему с фон Цорном было отлично известно, с какими трудностям столкнулся режиссер «Парада звезд». Фильм, разрекламированный еще до съемок, всегда преследуют неудачи. Более того, марсианская съемочная площадка оказалась опасным местом — уже не говоря об Инферно! Куэйд взвесил все «за» и «против».

Фильм открывал большие возможности для Кэйтлин Грэгг. Она не могла позволить себе спуститься по лестнице популярности, потому что действия студий предсказать невозможно, и многие звезды выпали из центра внимания не по собственной вине. К тому же, Куэйд знал Фоулера. Тот уже много лет хотел снять нечто похожее на «Парад звезд» и довел себя до нервного срыва, пытаясь справиться со всем самостоятельно. Куэйд понимал, что значит фильм для Фоулера.

— Я согласен, босс, — поэтому сказал он. — Но при одном условии.

— Каком? — с тревожным видом спросил фон Цорн.

— Мне нужен карт-бланш при общении с вашими пятью звездами. Они должны делать то, что я говорю. Я знаю Эйлин Вэн и ее характер… да и других тоже. Если я не заставлю их плясать под свою дудку, они заставят меня спрыгнуть в Инферно.

— Думаю, ты прав. Но мне не нужны неприятности.

— Их не будет. — Куэйд с ухмылкой повернулся к двери. — Разумеется, мне, возможно, придется отшлепать Эйлин и отвесить Клинту Пэдрику тумака. Как по мне, то все они бездарности.

Куэйд вошел в лифт, опустился на восемьдесят этажей, на уровень улиц, и через пару секунд зажег короткую, покрытую нагаром трубку. Затем вдохнул зеленый дымок ароматного табака, растущего на Луне, и вышел на податливый тротуар, выполненный в виде разноцветной мозаики.

Буйство света делало улицу блестящей, такой яркой, что было трудно понять голубое ли сейчас небо или усыпано звездами. Впрочем, Куэйд знал, что уже глубокая ночь. Шар Солнца сиял с другой стороны Луны, а звездный свет никогда не доходил до города кино.

Куэйд окрикнул такси и промчался через весь Лунный Голливуд, чтобы попасть в больницу, в огромное сферическое здание с искусственным хрустальным солнцем в центре, посылающим ультрафиолетовые лучи через полупрозрачное строение. Лифт довез Куэйда до палаты Фоулера. Режиссер, молча лежал на кровати и походил на уставшего юношу с узким лицом, сжатыми губами и встревоженными глазами.

Куэйд не стал демонстрировать притворную сердечность.

— Не повезло тебе, старик, — сказал он вместо приветствия. — Фон Цорн взял меня на твое место.

Фоулер кивнул.

— Я так и думал. Хорошо, что именно тебя, Тони. Я знаю, ты сможешь закончить фильм.

— Сделаю, что смогу. И, между прочим, твое имя появится в титрах. Я позабочусь об этом. А теперь… — Куэйд отмахнулся от возражений режиссера. — Теперь я хочу узнать, как там дела с «Парадом звезд». Что произошло на Марсе?

— Неприятности начали внезапно, — поморщившись, ответил Фоулер. — Во всем виновато расположение съемочной площадки. Это безумное место. Меня там что-то укусило.

— Знаю. Что именно?

— Ты решишь, что я спятил, но… в общем, меня укусила клешня.

Куэйд поморгал.

— Клешня? Земляной краб?

— Просто клешня. Больше я ничего не знаю. Я пристрелил какую-то змею, нагнулся, чтобы ее поднять, и тут эта клешня — большое зеленое существо — выскочила из ниоткуда, укусила меня и убежала, схватив змею. Я же сказал, что это кажется странным.

— Ну, не знаю. На планете полным полно необычных существ. Во всяком случае, я буду следить за клешнями. Вы много успели снять?

— Не очень. Звезды — все пятеро — вернулись в Лунный Голливуд вместе со мной. Они не захотели работать с помощником режиссера. Согласилась только Кэйтлин Грэгг, но мнение остальных перевесило. Съемочная команда ждет на Марсе. Но тебе придется заново собирать актеров.

— А что насчет Инферно? — спросил Куэйд.

Нахмурившись, Фоулер покачал головой.

— Даже близко не подобрались. У нас и без того было слишком много неприятностей. Новые скафандры, возможно, справятся с задачей… да и устойчивая к радиации пленка фон Цорна тоже сделает свое дело, но…

— У меня есть подозрение, что скафандры ничем нам не помогут, — сказал Куэйд. — Лучи Инферно проходят практически через все материалы. Но, думаю, мы сможем что-нибудь придумать.

Впрочем, на самом деле, он не был в этом уверен. Лучи смертельны для мозга, и фон Цорн был бы не против погубить всю команду в обмен на хороший фильм. Куэйд уже не в первый раз проклял босса.

Фоулер встревоженно пошевелился.

— Не надо рисковать, Тони. Я не… о, Боже! Что это?

Дверь открылась, и в палату с проворством зайца запрыгнуло нечто. Оно оторвалось от пола, пролетело над кроватью и приземлилось на остатки обеда Фоулера. Тарелки зазвенели, столик с подносом угрожающе наклонился.

— Я подобрал его на Ганимеде, — сказал Куэйд после того, как Фоулер пришел в себя. — Его называют прыгуном. Обитатель астероидов…

Прыгун вдруг задергался, стол покачнулся, и какао из перевернутой чашки закапало на пол. Создание полуметрового роста напоминало бесхвостое кенгуру. Короткие, толстые передние лапы, чем-то похожие на человеческие руки, лежали на пухлом брюшке.

Голова прыгуна имела форму луковицы. На ней были: а) два блюдцевидных глаза, б) пуговица носа и в) небольшая пасть с опущенным уголками, придающая существу печальный вид, и с удивительно длинной верхней губой. Прыгун был покрыт белой шерстью, теперь украшенной оранжевым мармеладом.

— Что ты тут делаешь? — открыв сморщенную пасть, спросил он.

Фоулер застонал.

— Можешь не притворяться, что тоже его видишь, — сказал он Куэйду. — У меня галлюцинации. Я слышал, как оно говорит.

— Само собой, — усмехнулся Куэйд. — Прыгун читает мысли. В данном случае — мои. Он улавливает мощные волны, посылаемые мозгом, и воспроизводит их. Смотри, я все покажу.

Куэйд замолчал, а прыгун, внезапно осознав, что к его округлому телу прилип мармелад, начал его слизывать. Затем существо распрямилось и энергично кивнуло.

— Я живу на Ганимеде, — пискливо объявило оно. — Меня зовут Билл. Рад познакомиться с вами, мистер Фоулер. — Прыгун замялся, но потом продолжал. — Мистер Куэйд, вы выглядите все хуже и хуже. Когда вы в последний раз причесывались?

Куэйд нахмурился. Затем, криво усмехнувшись, подбежал к двери и распахнул ее. В коридоре стояла стройная девушка и изо всех пыталась не засмеяться.

— О, это ты, Кэйтлин, — сказал Куэйд. — Я знал, что это не я передал прыгуну последнюю фразу. Заходи.

У Кэйтлин Грэгг был необычный подбородок, придававший ей вечно упрямый вид, красивые карие глаза и вспыльчивый нрав. Она тут же продемонстрировала его.

— Значит, это ты теперь командуешь «Парадом звезд»? — резко спросила девушка. — Что ж, удачное совпадение. Я как раз собиралась отправиться на поиски четырех наших звезд и приготовила кастет. Теперь это твоя работа, Тони.

— Я готов. Фоулер ввел меня в курс дела.

— Хорошо. Я сходила к тебе домой. Мне сказали, ты ушел на встречу с фон Цорном, поэтому я позвонила ему и выяснила, где ты. Билл умолял меня взять его с собой, и я…

— Не верь ей, Тони, — по совиному моргнув, встрял Билл. — Она выманила меня. Пообещала дать конфету. Кстати, я так ничего и не получил.

— О, это никуда не годится, — неодобрительно сказал Куэйд Кэйтлин. — Ты должна держать слово, сама знаешь. Дай ему конфету, Кэйт.

Фоулер, практически, не мог поверить, что маленький ганимедианин всего лишь транслирует мысли Куэйда. Однако, на секунду он смог забыть о прыгуне.

— Тони, — сказал он. — Насчет «Парада звезд»…

— А, да, — вспомнив, зачем сюда пришел, сказал Куэйд. — Ну, Кэйт, сможешь найти Эйлин Вэн и Эдит Рудин? Я позабочусь о Клинте Пэдрике со Стовером. Я планирую вылететь на Марс часа через три. — Ничего не ответив, Кэйтлин просто кивнула и пошла к двери. — Увидимся в космопорте, — крикнул в коридор Куэйд, когда прыгун соскочил со стола и бросился догонять девушку.