Пара для дракона, или Просто добавь воды (СИ)

22

— Ребят! — позвал Нод тихонько, — Как думаете, если выковырять вон тот камушек из подсвечника — заметят?

— Ещё как, — осадил Бран, — Драконы же!

— Вот ведь, — вздохнул наёмник, — Но правда, на самом видном месте…

— Нод, — Натан нервно дёрнул щекой, — Мы в княжеской резиденции, сюда пускают только дипломатов и всяких аристократиков. Так что рот закрой и не отсвечивай, идёт?

— Обидно, — вздохнул здоровяк, но тут же переключился на другую тему, — Зелёнка, а чего это нас к тебе не пускают?

Мика вздохнула: роскошные покои для дракониц княжеской семьи, куда их с Фиа-Той сходу определили, поражали воображение, вызывали нервное заикание и были зачарованы так, что проще сделать три сальто подряд, декламируя стихи, чем эту самую защиту с ходу расплести. Вежливые и незаметные, как тени, прислужницы разных рас (но ни одного чистокровного человека!) как-то совершенно незаметно умудрились их переодеть, расчесать и накормить, после чего Фиа-Ту передали во владение серьёзному каменному дракону, поклонившемуся Мике до неприличия низко и заверившему, что «почтенная госпожа может не переживать и отдохнуть, пока я осматриваю пациентку». Вот Мика и вымелась посмотреть, как там устроили её орлов, подспудно робея от драконьей архитектуры: пространство, дикая геометрия формы, к точности которой не мог бы придраться самый стукнутый на голову педант, и очень много света, воды, зелени и неба — мини-сад посреди галлереи или падающий вдоль одной из стен водопад — вполне себе в порядке вещей, как и громадные окна со множеством балконов и терасс. Впервые в жизни колдунья и впрямь поняла, почему все так рвутся жить в Предгорье: такая красота дорогого стоит. В прямом смысле этого слова, между прочим!

— Чары стоят такие, что не пройти, — пояснила она Ноду вслух, — А вы как тут?

— Да вот шалеем ото всей этой пое… прелести, в смысле! — сообщил Натан, — Нод, конечно, тот ещё клоун, но в чем-то прав: так и хочется прихватить чего на память, чтобы доказать, что мы тут были.

— О, знакомое чувство! — раздался весёлый женский голос за их спинами, — Сама первое время об этом подумывала. Особенно эта их привычка всюду запихивать драгоценные камни…

Все обернулись и удивленно уставились на человеческую женщину, явно уроженку северных человечьих королевств: волосы чисто пшеница по осени, черты лица правильные, точёные, молочная кожа, полная грудь — красоты женщине, одетой в простого кроя, но из дорогущей ткани наряд, было не занимать.

— Всем добрый день! — улыбнулась она, и очаровательная ямочка заиграла у неё на щеке, — Меня зовут Ирейн, и я редко вижу тут людей… Вот, пришла поздороваться. Не выпьете со мной чаю? Лучшие северные рецепты!

Камеры для взятых под стражу драконов — место на первый взгляд совершенно не пугающе, но для любого, кто привык к раздолью и небу, нет ничего страшнее выточенного в скале каменного мешка, где не обернуться, не сломав костей. Впрочем, Аки Белая вышла в комнату для разговоров так, словно только что участвовала в светском рауте: была спокойна, вежлива и улыбчива. Вот за что Ос уважал её: истинная драконья госпожа до самого мозга кости, к добру или худу — неважно.

— Господин Ос, — сказала она, — Рада видеть вас живым.

— Правда? — усмехнулся первый советник, — А ведь вы многое сделали, чтобы это было не так, госпожа.

Она рассмеялась.

— Вы же давно в этой игре, потому знаете правила, — легко ответила Белая, — Это так работает, увы.

И да, Ос знал, и не важно, хотелось ли ему это признавать или нет.

— Итак, едва ли вы пришли злорадствовать — не ваша манера, как, впрочем, и душеспасительные речи. Потому извольте сказать, что именно требуется от меня.

Первый советник покачал головой:

— Все серьёзно, Аки, — сказал он ровно, — Многие в совете ратуют за высшую меру для тебя.

Её светская улыбка не поблекла ни на гран:

— Понимаю, — сказала она, — Даже догадываюсь, что громче всех толкает речи о моих ужасных преступлениях ваш Алый друг. Но что вы хотите обсудить со мной?

— Князь хочет поддержать их, — сказао Ос устало, — И я не могу переубедить его.

Она устроила подбородок на скрещённых пальцах:

— Как все… быстротечно, господин Ос, — сказала она с некоторой печалью, — А ведь раньше малыш Тир слушался вас буквально во всем. Но, фавориты меняются до смешного быстро… Не боитесь однажды оказаться на моём месте?

Ос тонко улыбнулся.

— Выучка вашего дома — нечто, госпожа, не зря вы славитесь в первую очередь дипломатами. И этот удар запрещённый, но я скажу в ответ то, что вы знаете и сами: любой из нас может однажды оказаться на вашем месте — таковы, как вы выражаетесь, правила. Однако, я рад, что князь начал проявлять своеволие: это значит, что через пару-тройку сотен лет я смогу, наконец, выйти из этой дурацкой игры.

— Вам повезло родиться простолюдином, господин Ос, — улыбалась она, — Ох уж эта наивная вера в то, что игра вас отпустит…

В камере для разговоров стало очень тихо.

— Все было бы проще, Аки, не стань мишенями в этих играх Гор, дети Призрачного и моя собственная пара с нашим будущим ребёнком, — сказал Ос, наконец.

— О, поздравляю… Будьте осторожны, первый советник. То, что вы станете-таки основателем нового рода, понравится не всем.

— Да, — кивнул Ос, — В связи с этим… Спаси саму себя, Аки, и свою пару. Расскажи в подробностях, кто стоит за всем этим.

— Я все рассказала князю, господин Ос.

— Мы оба понимаем, что это не так.

— Ос, — сказала она тихо, — Вы всегда мне нравились и были лучшим — это у вас не отнять. И вы знаете, что в первую очередь мы с Ишем — дети своих домов, которые и на пороге смерти не предадим. Да быть всему так, как суждено. Но спасибо… за участие, советник.

Не говоря ни слова, Ос вышел.

— … И вот, можешь себе представить: стоим мы, стоят купцы, и улитки тоже стоят — по усики в дерьме, и ни туда, ни сюда.

Ирейн застонала:

— То есть, они так и не починили ту дорогу?

— Ещё бы, — хохотнула Мика, — Они ещё больше раскопали яму и берут деньги с проезжих за помощь в вытаскивании улиток!

— И что, с вас тоже взяли?

— Обижаешь, там была я!

Устроившаяся за низким стоилком тёплая дружная компания грянула хохотом.

— Эм, моя княгиня, — негромкий, уважительный голос лекаря ворвался во всеобщее веселье, — Я окончил осмотр госпожи Фиа-Ты и вынужден отвлечь госпожу Мику…

Бран подавился и судорожно закашлялся.

— О, конечно, — разулыбалась… княгиня?! — Мика, мальчики, мне было очень приятно познакомиться. На самом деле, я буду рада видеть тебя и эту девочку, Фиа-Ту, у себя на чаепитии сегодня вечером. Можешь поверить, никаких ужасов, исключительно приятные женские посиделки! Я рада, что нам предстоит жить в одном дворце.

— А нам… предстоит, да? — уточнила Мика жалобно. Ирейн развела руками:

— Очень похоже на то. Господин Ос живёт здесь, у него просто нет своего дома. Конечно, если ты захочешь, он что-то придумает, а вас пока заберёт к своей маме…

— Не… — вякнула Мика полузадушенно, как новорожденный котёныш. Мама? У Оса? Она не была к такому готова. А где-то ж ещё есть и папа…

— Вот и хорошо, — улыбнулась Ирейн, — Лично я от себя сделаю все возможное, чтобы вам здесь понравилось. А вы, мальчики, обдумайте: не хотели ли бы попасть в пограничную службу? Кажется, нечто такое господин Ос упоминал в отношении вас и даже что-то сказал о том, что контракты ждут вас в ваших комнатах. Спасибо за компанию!

Мика, ещё не отошедшая после шоковой терапии, слушала изрекаемые лекарем термины, чувствуя, что ещё немного — и глаза вытаращатся, а изо рта потечёт слюна.

— Эм… а если попроще? — уточнила она осторожно. Каменный дракон вздохнул.

— Если попроще, то спасти девочке глаза можно, однако тут мы имеем некое… божественное волеизъявление, потому, обретя зрение обратно, она лишится магии. Я переговорил с пациенткой, и она категорически настаивает на том, что дар ей дороже. Будучи откровенным, полагаю, она права: добровольный отказ от магии равносилен отказу от судьбы, а это непростительный поступок.

— Ясно, — сказала Мика хмуро, — А пересадить глаза?

— Тот же эффект, — сказал дракон печально, — Будь в наличии такое простое решение, я бы сразу его озвучил, но… Вы, как никто, должны понимать, госпожа: магия богов аутентична и напрямую связана с самой структурой мира, и, как следствие, тем, что людские маги именуют сетью вероятностей или паутиной судеб. Вмешательство полнстью меняет нить, вплоть до того, что отрекшийся от магии лишается истинной пары, призвания и предназначенных. Для любого это все равно, что смерть.

Мика вздохнула:

— Поняла. Спасибо! Фиа-Та… очень расстроена?

— Она не удивлена, госпожа. Похоже, подозревала нечто подобное. А теперь… позволите ли осмотреть вас?

— Меня? — Мика подавила желание встать в низкий старт.

— Я обязан отчитаться перед господином Осом о состоянии вашего с малышом здоровья. Если я вас не устраиваю…

— Нет, устраиваете, — пробормотала Мика, — Просто…

Её возражений предсказуемо никто не слушал.

— Только без магии, и не по лицу — это было первое, что сказала Мике зашедшая навестить её Шу. Мика сдавленно рыкнула и начала надвигаться на эту… эту… лисицу!

— Ты, — рявкнула колдунья, — Чем ты думала, когда подсунула мне… это?! И даже не предупредила?!

— Прости, — Шу ловко увернулась от одной затрещины, но вторую все же словила, — Ай!

— Уй! — передразнила колдунья, — Прибить тебя мало!

Лиса устало вздохнула:

— Ну, неужели так плохо? Он тебя обидел?

Мика махнула на неё рукой и устало вздохнула.

— Нет, конечно. Это же Ос! Просто это все… Это не моя жизнь.

Лисица понимающе кивнула.

— Знаю, — сказала она тихо, — Но разве предназначенный тебе человек не стоит того, чтобы попробовать привыкнуть? А к прошлой жизни ты всегда сможешь рано или поздно вернуться.

— Ты и сама знаешь, это уже не то, — усмехнулась Мика, — Есть куча вещей, которые не вернуть, лисявка. У меня вон теперь есть Фиа-Та… И дракончик скоро будет, мой, личный… И княгиня на посиделки пригласила… А я стою, башкой трясу, как очумевший телёнок, и не знаю — смеяться или плакать. Веришь, убежать хочется.

Шу потёрла нос и попросила:

— Ты повремени немного, идёт? Ос и так долго отсутствовал, если он ещё сейчас сорвется за тобой, тут вообще откроется местный филлиал пекла, а меня опять посадят в тюрьму!

— В тюрьму? — выпучила глаза колдунья.

— А, не бери в голову! Политические разборки.

Мика простонала.

— Вот! Вот об этом всем дерьме я и говорю. Куда мне с моей рожей и характером…

— Ты его любишь? — спросила лиса серьёзно. Мика вдохнула, выдохнула и тихонько выругалась.

— Нашлась мне тут спасительница души.

— И все же?

— Да! Да, ладно. Но…

— Попробуй узнать Предгорье, — мягко предложила Шу, — А если поймёшь, что не по силам здесь оставаться… Значит, не беги, а честно скажи об этом. Ос найдёт способ уйти. Ради тебя — я уверена.

Мика дёрнулась. Не сказать же, что эта ответственность, эта власть над — боги! — первым советником князя пугает её похлеще похмельного бугагашеньки. Но и Шу права… права, конечно.

— Ну что, готовы идти к княгине? — уточнила между тем лиса весело. Мика вздохнула и пошла к Фиа-Те: девочка забилась в угол в своей комнате и переживала из-за того, что придётся общаться с правительницей Предгорья. Открыв дверь, Мика сказала: «Привыкай!» — если честно, то им обоим.

— Как вы тут? — Ос пришёл поздно, присел рядом, осторожно положив руку ей на талию, и видок имел, если честно, ещё хреновей, чем раньше. Мика вздохнула, провела кончиками пальцев по его щеке и заглянула в утомленные, слегка потускневшие глаза.

— Выглядишь — краше на обед едят, — признала она, — Ты хоть немного отдохнул?

— Поспал на дне реки полчаса, чтобы восстановить плавники и чешую, — признал он, — В остальном… Пока меня не было, очень многое… изменилось, небо моё. Приходится наверстывать.

— Я думала, для драконов пара месяцев — сущий пустяк…

Он прилёг рядом с ней и прикоснулся губами к шее.

— Для драконов — да, а вот для политики… впрочем, я не очень хочу говорить об этом. Как тебе тут? Все ли нравится, всего ли хватает? Я… прости, что оставил на целый день одну, но…

Мика знала пару надёжных способов заткнуть кого угодно. Бить Оса было нерентабельно, в связывание древесными лозами они ещё поиграют, конечно же, но не вот прямо сейчас, потому осталось только поцеловать его, глубоко и жадно.

— Все хорошо, — сказала она, отстраняясь, — Я хочу узнать этот мир получше и попробовать полюбить. Еще и не такие чудеса бывают, знаешь ли!

— Спасибо, — ответил он тихо, — Ты… мой глоток воды в бескрайней пустыне. То, чего я жаждал.

Мика смутилась, потому заворчала:

— Вот поговори мне ещё… Хрена ли трепать языком в постели? Поцелуй меня ещё раз!

Ос сдавленно фыркнул — и таки выполнил просьбу, прижимая её руками к себе так, как обоим хотелось. Мика откинула голову, отдаваясь ему, доверяясь без оглядки, и наплевать.

Пустыня, говоришь? Ту безлюдную темницу собственных страхов и кошмаров, в которой она блуждала до встречи с ним, считая себя свободной, тоже можно так назвать. Пустыня её собственной души, где все казалось таким сложным, а рецепт оказался очевиден: просто добавь воды…