Падение

Глава 6 Смерть и эльфийское вино

Дамон закрыл глаза, и тьма поглотила Рига, Рикали и кобольда. Он сосредоточился, вспоминая все до мелочей, хотя некоторые из воспоминаний заставили его вздрагивать. Грозный Волк отрешился от окружающей действительности, не слыша ни треска костра, ни спокойной беседы Фионы и Мэлдреда. Вспомнив все подробно, он открыл глаза и неохотно начал рассказывать.

Дамон Грозный Волк выглядел превосходно. Его лицо округлилось, было гладко выбрито, кожа носила лишь легкие следы загара. Волосы Дамона цвета воронова крыла были аккуратно и необычно коротко подстрижены – едва прикрывали мочки ушей – и тщательно расчесаны. Одежда Грозного Волка выглядела не хуже, чем он сам: под добротным шерстяным плащом на нем были надеты кожаные штаны и кольчужная рубаха; на новеньком поясе висел недавно откованный великолепный меч, дар квалинестийцев, сделанный специально к его новому трудному походу.

Эти горы отличались от тех, по которым Дамону приходилось путешествовать прежде. Они были не слишком крутыми, но все же скалы, зимой покрывшиеся льдом, делали поход довольно рискованным. По льду пролегала узкая тропа, по которой Грозный Волк вел вниз группу мужчин и женщин. Закутанные в тяжелые меха, обвешанные оружием и нагруженные припасами, они проделали трудный путь по западным отрогам, пока не достигли предгорий, где снег и лед уступили место лесу, который в это время года был куда как гостеприимнее.

– Жду приказаний, сэр! – щелкнул каблуками наемник, шедший первым. Он был молод, всегда готов угодить и стоял в ожидании распоряжений навытяжку.

Дамон оглядел вверенный ему отряд – почти четыре дюжины наемников, которых Палии Маджере тайно собрал в городе Бартер, что на берегу южной части Залива Ледяной Горы, врезавшейся глубоко в континент. Большинство из них были закаленными в боях эльфами-квалинестийцами. Народ Квалинести хотел заручиться помощью Палина в борьбе против молодого зеленого дракона.

Один из наемников был эрготианцем и количеством кинжалов, которыми он был экипирован, напоминал Грозному Волку Рига. Но вообще людей в отряде было немного.

Среди квалинестийцев были три женщины, которые своим маленьким ростом и изящными пропорциями больше походили на девочек. Впечатление портили только холодные глаза и многочисленные шрамы на руках. Дамон был уверен, что они были самыми закаленными воинами в отряде и, случись какая-нибудь стычка или другие непредвиденные обстоятельства, на этих троих можно рассчитывать в первую очередь.

Прошло несколько лет с тех пор, как Дамон в последний раз кем-то командовал, и эти кто-то были Рыцарями Такхизис. Поэтому, чтобы не морочить себе голову, Грозный Волк решил отдавать максимально точные приказы, решений своих не пересматривать и вообще вести себя так же, как если бы перед ним были не добровольцы и платные наемники, а отряд Рыцарей Тьмы. Именно опыт командования, имеющийся у Дамона, побудил Палина предложить ему принять участие в этом походе, да еще опыт борьбы против драконов.

– Скоро стемнеет, Годерик. Распорядись разбить лагерь – нам необходимо несколько часов отдыха, – сказал Дамон юному наемнику. – И назначьте часовых.

«Сам я не буду стоять на часах этой ночью», – решил Грозный Волк. Он сильно утомился за последнее время, и, чтобы вернуть былую форму, ему было нужно хотя бы несколько часов крепкого сна – без холода, ветра и воспоминаний, которые грызли его мозг. Дамон не мог нормально отдохнуть уже почти четыре месяца, с тех пор как он и его друзья – Риг, Фиона, Ферил и Джаспер – вступили в битву с драконами на плато Окно к Звездам.

На плато были древние руины, которые когда-то обладали сильной магической энергией и служили Вратами в другие миры, откуда Малистрикс привела на Кринн остальных драконов-владык. Геллидус Фрост, Бериллинтранокс Зеленая Угроза, Онисаблет Живая Темнота и Келлендрос Шторм над Ансалоном согласились помочь Малис стать Богиней – новым воплощением ушедшей Такхизис. Все они собрали мощные магические артефакты, намереваясь высвободить энергию этих предметов и использовать ее для превращения красной драконицы в Темную Королеву.

Дамон, Риг и их маленький отряд героев тоже собрали артефакты, чтобы противостоять красной владычице. Они пережили много приключений, прежде чем добрались до Окна к Звездам, чтобы остановить перевоплощение Малис.

Дамон уже тогда понимал, насколько это глупо – противопоставить группку смертных могучим драконам, пяти Великим Драконам Кринна. Однако, когда они пробивались через толпы приспешников драконов и взбирались по петляющей тропе к центру плато, сердце его пылало справедливой яростью. Но оно едва не остановилось при виде огромных, ужасающих своей мощью владык, собравшихся там.

Один из драконов увидел их, несмотря на то, что они присели, скрываясь за камнями. К счастью, Малистрикс творила сложное заклинание, вытягивая энергию из собранных артефактов, и не собиралась отвлекаться. Это подарило Дамону и его товарищам несколько драгоценных секунд.

Дамон рванулся вперед, чтобы сразиться с Малис. Он клялся, что отомстит за боль, причиненную вросшей в его плоть чешуйкой, и покончит с тиранией красной владычицы. Грозный Волк знал, что в этом сражении ему придется погибнуть, но в тот момент не боялся смерти. Помощь пришла неожиданно – от Шторма над Ансалоном. Большой синий дракон швырнул в руки Дамона Копье – легендарное Копье, некогда принадлежавшее Соламнийскому Рыцарю Хуме Победителю Драконов, один из самых могучих артефактов, когда-либо созданных на Кринне, и мощное оружие.

Среди огня и хаоса той ужасной ночи красная владычица получила серьезную рану от Копья Дамона и была сброшена синим драконом, ее бывшим супругом и извечным соперником, в воды Кровавого моря Истара. Власть, которую искала Малистрикс той ночью, досталась Келлендросу, которого некогда звали Скаем.

Дамон понимал, что Келлендрос мог убить любого из них одним ударом огромного когтя и только лишь силой мысли стать таким же могущественным, как Такхизис. Но вместо того, чтобы использовать высвобожденную магическую энергию и принять божественную сущность, синий дракон активизировал с ее помощью древние Врата Окна к Звездам. Шторм над Ансалоном позволил Дамону и его товарищам уйти живыми, поскольку они помогли ему нарушить планы красной драконицы. После этого Скай пролетел сквозь Врата и исчез из мира Кринна.

Когда маленький отряд под командованием Палина Маджере покинул Окно к Звездам, некоторые из них поклялись продолжать борьбу против драконов-владык их собственными способами. Ферил, возлюбленная Дамона, решила вернуться на родину Каганести, Южный Эргот, говоря, что ей нужно некоторое время, чтобы все обдумать и узнать слабые стороны белого дракона Геллидуса по прозвищу Фрост. Некоторое время Грозный Волк ждал, что Ферил скоро возвратится и они снова будут вместе. Мысли о Диковатой Эльфийке помогали ему поддерживать боевое настроение и не позволяли угаснуть ненависти к драконам и их приспешникам в душе Дамона. Но проходили недели за неделями, а от Ферил не было ни одной весточки, а через несколько месяцев до Грозного Волка донеслись слухи, что она нашла себе другого.

Риг и Фиона объяснились друг другу в любви, вскорости собирались пожениться и отправились на побережье Кровавого залива, что в Кровавом море Истара. Дамон даже не пытался сохранить с ними какие-то отношения.

Маг Палин и его жена Аша вернулись в Вайретскую Башню Высшего Волшебства, чтобы продолжить изучение драконов-владык. Именно Палин стал ближе всего Дамону в это время. Чародей поддерживал с Грозным Волком связь посредством магии и обыкновенных писем и часто просил его помощи в разных делах.

Кендерша Блистер решила поселиться в Цитадели Света, чтобы научиться у Золотой Луны искусству исцеления. Дамон слышал, что она делает потрясающие успехи, но ни разу не посетил Блистер с тех пор, как они разошлись в разные стороны у Окна к Звездам.

Куда ушел Ворчун, не знал никто. У глухонемого полулюдоеда было множество слишком личных проблем – «демонов», как когда-то выразился мглистый дракон, – чтобы делить их с кем бы то ни было. Дамон подозревал, что Палин знает, где находится Ворчун, но так и не потрудился спросить у мага об этом. Проблемы полулюдоеда больше не были проблемами бывшего Рыцаря Такхизис.

А Дамон – который шел выполнять миссию, порученную ему Палином, шел убивать молодого зеленого дракона, который терроризировал население этой части Леса Квалинести, – очень сильно устал. Он хотел только одного – несколько часов поспать. Всего несколько часов. Так немного… Но это время бы он потратил только на себя. Он бы не стал думать, забыл бы о драконах…

Дамон и его отряд уже были недалеко от границ Квалинестийского Леса.

– Сэр?

Гибкий эльф по имени Годерик отвлек Дамона от его размышлений. Годерик был вторым после него членом отряда, и за то короткое время, что они путешествовали вместе, юноша сумел заслужить уважение Дамона и подружиться с ним.

– Убежище Ветра находится дальше по реке. – Годерик указал на юго-запад, где виднелся отрезок темно-синей ленты – реки, текущей меж деревьями. Заходящее солнце давало еще достаточно света, который, проникая сквозь листву, усыпал стремительно текущую воду искрящимися золотистыми бликами. – Сэр, там мы сможем набрать…

– Еще больше наемников, – закончил Дамон. – Я знаю, Годерик. Палин сказал, что не меньше сорока или даже пятидесяти. Мы будем там завтра около полудня. А пока иди, отдыхай.

Когда на рассвете они снова двинулись в путь, было еще довольно холодно. Морозный воздух быстро покрыл щеки наемников ярким румянцем и заставлял прятать руки поглубже в карманы. Но это был не тот холод, который им пришлось пережить во время трудного перехода через Харолисовы горы. Там воздух был такой сухой и мертвый, что было трудно дышать, здесь же слабый ветерок приносил ароматы леса и воды – запах живой природы.

Отряд Дамона был беззаветно предан своему командиру. Большинство его членов восхищались Грозным Волком, и это восхищение в любое мгновение готово было перерасти в открытое поклонение. Еще бы, ведь он был героем, который избавился от плаща Рыцаря Тьмы, посмел противостоять драконам-владыкам и пользовался покровительством Золотой Луны и Палина Маджере, двух самых могущественных и влиятельных людей на Кринне. Дамон Грозный Волк был живой легендой. Отряд постоянно обсуждал его подвиги, смакуя каждую деталь, и мечтал только об одном: приобщиться к славе своего командира, совершить вместе с ним что-нибудь настолько великое, что даст пищу для разговоров в тавернах на многие годы. Одним словом, их настроение было приподнятым.

Однако именно приподнятому настроению надо очень мало, чтобы резко упасть.

Когда Дамон и его отряд добрались до Убежища Ветра, то обнаружилось, что эльфы, которые должны были присоединиться к ним, безнадежно мертвы, впрочем, как и все остальные жители деревни. Да и от самого Убежища Ветра мало что осталось. Дома из светлой березы, так любовно построенные их владельцами, были разрушены, размотанные полотнища прекрасной ткани колыхались на слабом ветру, как вымпелы, среди переломанной мебели и разбитой посуды. Повсюду валялись детские игрушки, втоптанные в землю, как будто жители в паническом бегстве пробежали по ним, не понимая, что на самом деле бежать все равно некуда. И повсюду были мертвые – старики, молодежь и совсем маленькие дети… И верные собаки, которые остались со своими хозяевами до конца.

На первый взгляд казалось, что несчастные, чьими телами была усеяна земля вокруг того, что некогда было большим домом, умерли несколько недель назад. Дамон и его помощник опустились на колени над телом эльфийки, которое сохранилось в более или менее первозданном виде, и, борясь с тошнотой, осмотрели его. То, что осталось от ее туники, буквально вросло в оплывшую бледную плоть, волосы были странно ломкими и осыпались от прикосновения, как будто сделанные из тонкого стекла. Там, где тело женщины не было прикрыто одеждой, кожу испещрили волдыри и странные шрамы, кое-где плоть была разъедена так, что показались кости, но было ясно, что это сделали не звери или насекомые: в деревне не осталось ничего живого.

– Дракон, – прошептал Грозный Волк.

– Сэр… – попытался что-то сказать помощник Дамона, но его горло сжали спазмы. Годерик отступил от трупа женщины, и тут же его взгляд упал на другое тело, изуродованное так же ужасно. Это тоже была женщина, но на этот раз прижимающая к полусгнившей груди мертвого младенца. Такое зрелище добило юного эльфа – он отбежал в сторону и согнулся пополам, сотрясаясь в приступах рвоты. Несколько минут спустя, когда Годерик пришел в себя, он обнаружил Дамона стоящим на коленях возле вывороченного дерева и внимательно разглядывающим землю под ним.

Увидев подошедшего помощника, Грозный Волк поднялся на ноги и прижал руку к бедру. От чешуйки распространялось слабое покалывание и легкое ощущение тепла. Прислушавшись к себе, Дамон списал это на нервное напряжение и сказал:

– Ветер от крыльев дракона разрушил дома и с корнем выворотил несколько молодых деревьев, а жителей деревни убило его дыхание. Я уверен, что это случилось совсем недавно – не больше двух-трех дней назад.

– Но ведь здесь нет никаких следов, – возразил юный эльф. – Такое большое существо, как дракон, не могло их не оставить. Мне доводилось видеть драконьи следы. Но тут что-то совсем другое…

Дамон направился к окраине деревни, двигаясь очень осторожно, чтобы не наступать на мертвые тела. Он остановился у сосен, окружавших разрушенную деревню Убежище Ветра, и подозвал Годерика.

Юный эльф, ступая так же осторожно, как Грозный Волк, подошел к нему.

– Здесь. – Дамон указал на небольшую полянку, находящуюся несколькими ярдами дальше границы.

– Во имя перворожденных! – выдохнул Годерик. Он воззрился на глубоко вдавленный отпечаток огромной лапы, в котором, несмотря на довольно высокий для Квалинести рост, мог бы легко поместиться, как в колыбели. Невысокие деревца и кусты на поляне были сильно помяты, словно их придавило тяжелой тушей.

– Дракон остановился здесь, – сказал Грозный Волк. – И он сумел убить всех жителей поселения – там, – Он махнул рукой, словно предлагая Годерику оценить расстояние между поляной и деревней.

– Но как?

Дамон замахал руками, призывая остальных членов своего отряда присоединиться к ним с Годериком, но те продолжали осматривать руины и тела с выражением изумления и ужаса на лицах.

– К тому же этот дракон довольно маленький.

– Маленький? – Годерик разинул рот от удивления и заметно побледнел.

– Я могу предположить, что тварь, которая оставила след такого размера, не может быть больше шестидесяти футов длиной. А скорее всего еще меньше. Палин был уверен, что наш отряд и те наемники, которые должны были присоединиться к нам здесь, довольно легко справятся с этим драконом, и я согласен с магом. Этому далеко до Великих Драконов и в размерах, и в храбрости, потому-то он и сжег деревню с такого большого расстояния. Возможно, он просто испугался скопления народу. Отряды охотников, на которые тварь нападала, всегда были очень малочисленными.

– Сэр! – окликнул Дамона один из наемников-людей. Дамон вспомнил, что этот человек был женат на эльфийке. И хоть его жена была в безопасности в городе Новый Порт, что лежал далеко на север отсюда, по другую сторону Харолисовых гор, но была родом из Леса Квалинести и не хотела, чтобы ее родную землю попирали драконы-захватчики. – Если мы сейчас уйдем отсюда, то дракон продолжит убивать. Конечно, Зеленая Угроза жестокая, но она…

– …никогда не убивает своих подданных столь экстравагантными способами, – закончил Дамон.

– Да. Но, возможно, этот дракон слишком молод, и поэтому Зеленая Угроза даже не замечает его.

– Или Зеленая Угроза просто не заботится о своих подданных и… – пробормотал Годерик.

Дамон кашлянул, прерывая его:

– Нам надо поспешить, чтобы найти этого дракона и покончить с ним.

Большинство наемников зароптали, демонстрируя, что они совершенно не хотят оказаться перед драконом, когда их так мало, но Грозный Волк уже приказал построиться, и отряд нехотя выполнил его распоряжение, продолжая с опаской поглядывать на изуродованные тела жителей деревни. Годерик немедленно велел двум своим братьям рыть могилы, воспользовавшись теми немногими инструментами, которые уцелели в деревне после нашествия дракона. И следующим утром, после простой и короткой церемонии похорон, отряд наемников продолжил свой путь.

Лес Квалинести теперь все чаще называли Лесом Берилл. Поначалу это название было в ходу среди тех, кто жил вне его границ, а позже его переняли жители Леса, лояльные к своей новой правительнице и требующие от других верности Зеленой Угрозе. Лес Берилл на кого угодно мог произвести впечатление своими размерами. Перед тем как Великие Драконы начали делить земли Кринна, уничтожая тех драконов, что обитали в этом мире испокон веков, древний Лес был обширным, с тысячами и тысячами самых разнообразных деревьев.

Но после того, как Бериллинтранокс прибыла в Лес и начала изменять эту землю, он стал странным и диким. Деревья вытянулись к небу на высоту более чем ста футов, их стволы чудовищно раздулись – эти деревья стали называть «мамонтовыми». Виноградные лозы оплели гигантские дубы и клены и зацвели невероятными цветами, насыщая воздух сладкими, душными ароматами даже зимой. Было несколько полян, где не росло ничего, кроме толстого слоя мха, который, впрочем, был повсюду, отличаясь лишь оттенками – от изумрудного до цвета морской волны. Папоротники высотой в рост человека склонялись над ручьями и порослями грибов величиной с кулак. Зелень была яркой, сочной, и жизнь в Лесу Берилл прямо-таки кипела.

Птицы были крупными и раскормленными – плодов и насекомых в Лесу было в изобилии. Годерик обратил внимание спутников на попугаев, которых в Квалинести отродясь не встречалось. Разные мелкие зверюшки то и дело выскакивали на тропу, едва ли не под ноги отряду, и тут же снова исчезали в зарослях. Было понятно, что кролики и другие животные здесь размножаются с потрясающей быстротой. Иногда попадались стежки, проложенные квалинестийцами от одной деревни к другой, или тропы охотников, промышлявших на берегах Реки Летящего Ветра, но магический Лес не позволял им долго оставаться проторенными – мох и виноградные лозы глушили тропки не намного медленнее, чем ноги успевали протаптывать их. Становилось ясно, что любая тропа, найденная Дамоном, проложена совсем недавно.

Грозный Волк погрузился в воспоминания. Ферил много рассказывала ему о Лесе Берилл, по которому она путешествовала вместе с Палином и Джаспером Огненным Горном. Эльфийка предупреждала, что воздух Леса может одурманить. Когда Дамон подумал о девушке, выражение его глаз смягчилось. Грозный Волк задержал взгляд на стволе высокого дуба, и ему показалось, что сквозь трещины коры проглядывает лицо Ферил. Он украдкой погладил теплый дубовый ствол, словно коснулся щеки возлюбленной.

– Сэр! Я нашел следы! – раздался взволнованный голос одного из четверых людей, отправленных в разведку. – Чуть не пропустил их – отпечатки не очень четкие. Но вот один, а вот часть другого.

Дамон отогнал грезы, опустился на колени и принялся изучать отпечатки огромных лап. Грозный Волк был искусным следопытом. Сначала этому искусству его учили Рыцари Такхизис, когда он совсем мальчишкой вступил в их Орден, потом его наставником стал пожилой Соламнийский Рыцарь, который отвратил Дамона от пути Тьмы, а уже позже Грозному Волку удалось отточить свое мастерство с помощью Диковатой Эльфийки Ферил. «Ферил…» – снова подумал он.

Разведчик терпеливо ждал, пока Дамон выскажет свое мнение.

– Да, это следы дракона, – подтвердил он и добавил задумчиво: – Но трудно сказать, как давно он здесь побывал.

– Но мы держим путь как раз в том направлении, куда он шел, – сияя, заявил разведчик. Юноша говорил что-то еще, но Грозный Волк его уже не слушал. Он осматривал примятые растения, прикидывая вес дракона, и предположил, что этот экземпляр явно больше того, который разрушил Убежище Ветра. Сказать что-нибудь еще было трудно, поскольку Лес уже начал заглаживать следы – мох, трава и невысокий кустарник, примятые лапами дракона, стремительно распрямлялись.

Дамон чувствовал, что кожу под чешуйкой покалывает все сильнее.

– Я просто устал и разнервничался, – прошептал он себе под нос, поднялся и осмотрел кустарник в поисках других следов. Молодой разведчик сделал то же самое и указал в западном направлении, где была поляна, сплошь заросшая папоротником, который тоже оказался примятым. Двое мужчин направились туда, но почти сразу же остановились, как только до них откуда-то сзади донесся сдавленный вопль.

Стая птичек взмыла с деревьев многоцветным облаком, мелкое зверье ринулось прочь – путь их бегства отмечал шевелящийся подлесок, крупные животные проламывали поросль своими телами. Следующим звуком, который услышали Дамон и разведчик, был топот ног – наемники убегали, так же как и звери. Грозный Волк бросился назад по тропе, не обращая внимания на ветви, которые хлестали его по лицу и цепляли за плащ. Юноша пытался не отставать.

– Бегите! – кричал Годерик, – Врассыпную!

– Глупый эльф! – рявкнул Дамон и помчался к берегу реки. Он проскочил через заросли ив и берез, перепрыгнул через валун и миновал по краю небольшое болотце, отделившееся от основного русла. От быстрого бега стена леса, которую он видел краем глаз, превратилась в размытую зеленую полосу. – Атаковать дракона! – взревел Грозный Волк. – Годерик, это приказ! Рассыпаться и атаковать! Нападать с разных направлений! Не сметь дезертировать!

Потребовалось несколько мгновений, чтобы отряд осознал, что приказывает их командир, и развернулся, перестраиваясь для атаки.

Это заняло считанные минуты, но их хватило, чтобы половина отряда была уничтожена. Те, кто бежал прямо перед Дамоном, оказались накрыты облаком ядовитого драконьего дыхания. Они рухнули на землю, крича, дергаясь в конвульсиях, разрывая ногтями лица и одежду. Правда, несколько из них быстро сообразили, что к чему, и скатились в реку, где холодная вода смыла яд, осевший на телах пленкой. Другие, не в силах противиться жуткой боли, сдались и остались лежать там, где упали.

Дамон бежал вперед, перепрыгивая через трупы. Их лица были покрыты такими же волдырями, какие он видел у погибших жителей эльфийской деревни. Те, кто успел оторваться от остальных и уйти вперед, пострадали еще сильнее. Они приняли на себя основной удар ядовитого драконьего дыхания, и яд глубоко проник в их легкие, тут же начав разъедать тела изнутри.

– Убийца! – крикнул Грозный Волк.

На тропу легла длинная тень – это дракон, прятавшийся до поры до времени в воде, начал подниматься. Дамон понял, что тот просто устроил засаду, чтобы, подманив поближе легковерных двуногих, уничтожить их ядовитым дыханием. Этот дракон действительно был намного больше того, что, предположительно, уничтожил Убежище Ветра – от кончика носа до кончика хвоста в нем было около ста футов длины.

Гибкие пластины на животе дракона мерцали, как влажные изумруды, отражая утренние лучи, которые просачивались через густую листву. Чешуя на остальных частях тела формой напоминала листья вяза и варьировала от оливковых тонов до насыщенного цвета морской волны, гармонирующего с одеянием голубых елей, группка которых росла неподалеку. Желтые глаза твари с вертикальным, как у змеи, зрачком, тускло мерцали, голову венчал высокий гребень цвета молодого папоротника, который спускался по шее и терялся в складках приподнятых кожистых крыльев, с правой стороны темного лба торчал короткий искривленный рог, деформированный, похоже, от рождения. На второй рог не было даже намека. Грозный Волк смотрел на тварь и внезапно с осеняющей ясностью понял, что это самка.

Оставшиеся наемники пятились, боясь повернуться к ней спиной. Не отводя от драконицы глаз, словно загипнотизированные ее видом.

– Сражайтесь! – услышал Дамон собственный крик, – Не смейте отступать! Не бегите!

Наемники замерли на мгновение, переводя взгляд с Дамона на Годерика, которому тоже удалось уцелеть, и обратно.

– Нет, – недоверчиво пробормотал юный эльф, но Грозный Волк неистово мотнул головой в сторону своего помощника и махнул рукой, подтверждая приказ:

– Сражайтесь!

Он рванулся в их сторону, но поскользнулся, потерял равновесие и шлепнулся в грязную лужу.

И в тот же миг драконица тоже дернулась вперед, налетая на стволы гигантских деревьев, на которых от ударов мощного тела даже следов не оставалось. Ее хвост, словно кнут, хлестнул трех эльфиек, которые пытались обойти тварь сзади, занеся мечи, лезвия которых были покрыты тонкой пленкой яда – осевшего дыхания драконицы.

Легкие Дамона горели – ядовитое дыхание грозило удушить его. Он попытался подняться, но представшая его взору картина заставила Грозного Волка замереть на месте. В уши ударила какофония звуков: жалобные стоны, пронзительные крики птиц, громовой стук собственного сердца. И все это тут же заглушило шипение – драконица выдохнула новую порцию ядовитого пара. Чешуйка на бедре Дамона покалывала все сильнее, уже довольно ощутимо нагревшись. «Это не разыгравшееся воображение, – понял он. – Это совсем другое…»

Одна из эльфиек прыгнула на драконицу, с силой опуская меч на бронированную шкуру, но облако горячего ядовитого дыхания отшвырнуло ее в сторону. Дамон сумел избежать этого, откатившись в сторону и прикрывшись телом мертвого наемника, но почувствовал, как едкие испарения оседают на доспехах, одежде и коже, которую тут же начало жечь.

Эльфийкам повезло куда меньше. Ядовитое облако гнилостного желто-зеленого цвета окутало их. Раздались предсмертные вопли, но Грозный Волк, не в силах помочь, мог только скрипеть зубами. Через мгновение раздались слабые удары упавших тел, и облако поплыло дальше.

– Мерзкая тварь! – услышал Дамон крик Годерика. Его помощник подобрался к самому животу драконицы и нанес удар мечом, но лезвие лишь чиркнуло по крепкой чешуе. Сила отдачи едва не выбила оружие из рук Годерика, и юный эльф с трудом удержал меч. Он нанес еще один удар, вкладывая в него все силы, и на этот раз лезвие пропороло чешую. Драконица взревела от боли, на мгновение оглушив оставшихся в живых.

Последнее нападение твари пережило около дюжины наемников, и теперь они сумели подойти достаточно близко, чтобы атаковать. Дамон понимал, что эти храбрецы пытаются выполнить данный им приказ.

– Не подходите близко к голове! – закричал Годерик. – Жмитесь ближе к туше! Не задерживайтесь на одном месте! Бейте и отскакивайте! Сменяйте друг друга!

Драконица ударила хвостом, разметывая листву и сбрасывая трупы в реку. Краем глаза Дамон заметил, что по зеленой чешуе ее живота сочатся струйки крови. Годерик ударил тварь мечом по задней лапе, нанеся глубокую рану, и кровь хлестнула струей, пятная землю, один из наемников-эльфов сумел погрузить меч в щель между крупными чешуйками на передней лапе драконицы. Лезвие застряло в ране, и эльф, бросив оружие, взялся за парные кинжалы.

Внезапно драконица, взревев, поднялась на дыбы. В груди Дамона вспыхнула надежда – это был его шанс. Однако его бедро под вросшей чешуйкой болело все сильнее. Грозный Волк сглотнул, ощущая в горле едкий привкус яда, и вновь попытался подняться, но резкая боль прострелила его ногу, пригвоздив бывшего рыцаря к земле.

В реве драконицы появились дрожащие нотки, и Годерик издал торжествующий вопль. Глаза Дамона затуманились от боли, но он сумел разглядеть своего помощника. Храбрый эльф был с ног до головы измазан драконьей кровью и продолжал наносить удар за ударом.

Драконица забилась, мотая из стороны в сторону головой на длинной шее. Внезапно ее желтые глаза нашли Грозного Волка, и тому показалось, что огромная чешуйчатая пасть растянулась в насмешливой улыбке. Сердце Дамона замерло от леденящего ужаса, но он сумел отползти в сторону, спрятался за ближайшим деревом и попытался унять жгучую боль, распространяющуюся по телу от пылающей чешуйки.

– Ее нельзя победить, – тихо сказал Грозный Волк и сплюнул. – Бесполезно даже пытаться. Я бы мог пожертвовать своей жизнью, но от этого не будет никакого толку. – Часть его еще пыталась вернуться к остаткам отряда, но Дамон уже отвернулся от сражения и от Годерика и захромал через папоротники прочь. – Им все равно не поможешь.

Звуки битвы становились все тише. Не только потому, что Грозный Волк постепенно удалялся от реки, но и потому, что последние из его подчиненных гибли один за другим. Скоро он услышал громкое шипение и далекий, слабый возглас Годерика:

– Магия! Тварь владеет магией!

И все стихло. Больше ничто не нарушало лесной тишины, кроме хруста сухих веток под ногами Грозного Волка да стука его собственного сердца.

Дамон проблуждал в лесу несколько дней, надеясь выследить драконицу и добить ее, но та словно испарилась. Тогда бывший рыцарь принял решение возвращаться обратно в Бартер.

Был поздний вечер, и Дамон с трудом нашел открытую таверну. На его изорванную одежду и спутанные волосы никто не обратил внимания, а доспехи Грозный Волк предусмотрительно бросил на окраине города. Устроившись за свободным столом, он заказал пива и принялся планомерно напиваться, размышляя, как сказать Палину Маджере о своем неудачно закончившемся походе.

Когда очередная кружка опустела, он стукнул ею по столу и заорал:

– Пива!

Кружка осыпалась глиняными черепками. Посетители таверны, привлеченные шумом, на мгновение отвлеклись от своих дел, но, увидев, что драки или других развлечений не предвидится, вернулись к игре в кости и возобновили приглушенные разговоры. Официантка, похожая на девочку эльфийка, маленькая и хрупкая, поспешила к столу Дамона с новой кружкой в одной руке и кувшином пива в другой. Танцующей походкой она привычно пробежала меж тесно поставленными столами, поставила перед Грозным Волком кружку и наполнила ее.

– Эт-то хорошо, – сказал он хриплым от выпитого голосом. – Я хочу сегодня напиться. Не дай мне уйти отсюда трезвым, ладно? – Дамон поднес кружку ко рту и длинным глотком осушил ее. Девушка не сводила с него глаз. Грозный Волк снова грохнул посудиной по столу, но не так сильно, как в прошлый раз, и эльфийка наполнила ее снова, поморщившись, когда Дамон громко рыгнул. От него исходил запах перегара и пота, что не самым лучшим образом действовало на тонкое эльфийское обоняние. – Хорошая девочка, – пробормотал Грозный Волк, развязал мешочек, извлек из него несколько стальных монет и опустил в карман ее фартука, самодовольно ухмыльнувшись, когда глаза официантки расширились от такой щедрости. – Оставь весь кувшин.

Девушка поставила кувшин на стол и принялась сметать глиняные черепки в подол фартука.

– Ты такая скромная, – продолжал Дамон. Его темные глаза заблестели в свете фонарей, подвешенных под стропилами и мягко освещающих низкое помещение кроме самых дальних углов, которые были погружены во тьму. – Мне нравятся скромные женщины. – Он протянул руку, так что стало видно темное пятно пота под мышкой, и ухватил девушку за запястье, усаживая ее к себе на колени и не обращая внимания на посыпавшиеся на пол черепки. – И еще нравятся эльфийки. Ты мне напоминаешь Ферил. Она тоже эльфийка. И я когда-то был в нее влюблен. – Дамон взмахнул свободной рукой и опрокинул кувшин. Сидящий за соседним столом пожилой полуэльф сердито выругался – пиво забрызгало его одежду. Несмотря на опьянение. Грозный Волк отметил, что кроме глядящего на него с негодованием полуэльфа и двух мужчин, болтающих перед весело потрескивающим камином, все посетители таверны – квалинестийцы.

– Бартер – эльфийское поселение, сударь. Здесь живут в основном квалинестийцы. – Девушка примирительно улыбнулась раздраженному полуэльфу. Тот отжимал подол залитой пивом туники и негромко ругался на языке Квалинести, посматривая на Дамона водянистыми голубыми глазами, в которых светилось презрение.

– Верно, девочка, – сказал Грозный Волк. – В этих местах вообще мало людей. Будь их здесь много, они сделали бы стулья побольше и потолки повыше. Людей вообще мало. – Выражение его лица на мгновение смягчилось, глаза стали печальными и воззрились в пространство, словно обнаружили там что-то, чего официантка увидеть не могла. Рука, обхватывающая ее талию, ослабела, хоть и не опустилась, а второй рукой Дамон провел по ее заостренному ушку. – А иногда мне кажется, что их вообще не существует. Для меня.

Девушка внимательно посмотрела на странного посетителя. Если бы не длинные спутанные волосы цвета воронова крыла, которые много дней не видели расчески, и колючая, неопрятная щетина на щеках, он бы мог показаться очень красивым. Посетитель был молод даже для человека – эльфийка не дала бы ему больше тридцати лет. У него был крупный рот с полными губами, влажными от пива, высокие скулы придавали твердости и мужественности загорелому лицу. Распахнутая рубаха под кожаным жилетом открывала мускулистую грудь, блестящую от пота, словно смазанную маслом. Но особенно эльфийку привлекли его глаза – таинственные, завораживающие, словно затягивающие в свои темные глубины.

– Позволь мне идти, сударь, – сказала официантка, не делая никаких движений, чтобы освободиться, и ее слова прозвучали совершенно неубедительно. – Надо обслуживать посетителей. А тебе не стоит искать неприятностей на свою голову.

– Мне нравятся скромные женщины, – повторил Дамон, и его глаза на мгновение прояснились, словно тайна ушла в самую их глубину. – Скромные…

– А ты ей не нравишься, – подал голос забрызганный пивом полуэльф, – так что отпусти ее.

Свободная рука Дамона потянулась к висящему на поясе мечу.

– Нам не нужны неприятности, – произнесла девушка, на этот раз убедительно, заглядывая ему в глаза, – Пожалуйста…

– Хорошо, – неожиданно согласился Грозный Волк. Он убрал руки – с талии девушки и с эфеса меча – и обхватил ладонями кружку. Мгновение его сузившиеся глаза сверлили полуэльфа, затем он пожал плечами: – Не нужны, так не нужны, – и ласково обратился к официантке: – Принеси мне еще выпивки. Только не той кислятины, которую ты подала в прошлый раз. Я знаю, что у вас здесь есть превосходное эльфийское вино, я даже чувствую его запах. Оно крепче и лучше. Подай его.

– Может быть, тебе лучше уйти? – предложил пожилой полуэльф, когда девушка ушла. Его голос был необычайно низким и грубым. – Ты выпил больше чем достаточно.

Дамон покачал головой, чувствуя, как напрягаются мышцы:

– Ты же видишь, я все еще могу соображать, а значит, выпил недостаточно. Но ты не беспокойся. Скоро я двинусь в путь. Думаю, с первыми лучами солнца. И ни тебе, ни этим квалинестийцам не придется больше меня терпеть.

Полуэльф подошел ближе. Дамон увидел собственное отражение в большом полированном медальоне, который висел на груди старика на изящной цепочке, и нахмурился – он и не представлял себе, что так потрепан. Полуэльф склонился над Грозным Волком и сказал свистящим шепотом:

– Иди топить свои печали в другое место.

Дамон нацепил на лицо подобие улыбки и открыл было рот, чтобы продолжить спор, но порыв холодного ночного ветра отвлек его. Дверь таверны распахнулась так широко, что ударилась об стену, и на пороге появились два эльфа. Оба выглядели грязными и измученными, но один, с сучковатым посохом в руках, был ему незнаком, а вот второй, в одежде, покрытой пятнами засохшей крови…

– Годерик… – прошептал Дамон, побледнев так, словно увидел призрака.

Юный эльф тоже заметил его и, подтолкнув локтем своего спутника, крикнул;

– Вот он! Вот это ничтожество, которого Палин Маджере считал великим героем!

В тот же момент рядом с Грозным Волком зашелестела цветастая юбка.

– Твое эльфийское вино, сударь, – нежным, музыкальным голоском возвестила официантка, но тут же смолкла, увидев, как два эльфа пробираются в их сторону между тесно поставленных столов, щедро раздавая пинки желающим заступить им путь и бранясь, как извозчики.

Дамон неуклюже поднялся, ударился головой о низкий потолок и врезался в девушку. Та отлетела к полуэльфу, вновь окатив его – на этот раз вином, поскольку кувшин выскользнул у нее из рук и, ударившись об пол, разбился.

Полуэльф выругался и сделал попытку помочь ей встать на ноги, но оба заскользили в луже пролитого вина, и старик упал, запутавшись в пышной юбке эльфийки. Дамон же, не обращая на них никакого внимания, ухватился за край стола и перевернул его, выставив, словно щит, против вновь прибывшей парочки. Незнакомец налетел на столешницу с отвратительным глухим стуком, но Годерик оказался проворнее и легко обошел препятствие, высоко вскинув меч.

– Дамон Грозный Волк! – крикнул он. – Своим приказом убить дракона ты послал нас на верную смерть! – Юный эльф широко размахнулся, сбивая с соседних столов кружки и осыпая черепками посетителей таверны, которые спешно укрывались за столами. – Мы не должны были слушать твоих глупых распоряжений!

Пока Годерик распинался, Дамон ударил его сапогом в живот, так что эльф рухнул на ближайший стол, перевернув его.

– Не-ет! – завопила официантка, вскочила на ноги и бросилась через зал к задней комнате. – Серебряный Ветер! У нас неприятности! Серебряный Ветер, ты слышишь? Зови стражу!

– Я не хотел никаких неприятностей, – проворчал Грозный Волк. – Я хотел только спокойно выпить.

Оба эльфа уже пришли в себя и теперь надвигались на него, хотя незнакомец пошатывался, а из его носа после встречи со столом текла струйка крови. Кто-то уже распорядился отодвигать мебель к стенам, чтобы освободить место для поединка, а кто-то уже делал ставки. Дамон окинул посетителей быстрым взглядом и заметил, что два человека, что раньше сидели у камина, теперь отсчитывают монеты, заключая пари. Несколько посетителей-эльфов схватились за оружие, и у Дамона не было сомнений по поводу того, чью сторону они примут, если решат присоединиться к схватке.

– Моя жена и сестра погибли! – Незнакомец яростно сплюнул. – Погибли из-за тебя!

– Мои братья и друзья – тоже! – добавил Годерик.

– Я никого не заставлял идти со мной! – отрезал Дамон. Он слегка нагнулся, чтобы больше не биться головой о низкий потолок – высота помещения едва ли достигала шести футов, – и послал меч вниз, ударив плашмя незнакомца по плечу. – Драконы опасны! Они убивают людей, демоны тебя задери! Но чтобы убить дракона, надо выйти против него, и ты, Годерик, это знаешь!

– Зеленая не пыталась убить тебя! – возразил Годерик. – Ты, как последний трус, валялся на земле, побоявшись вступить в бой! Конечно, у тебя было занятие получше – смотреть, как умирают твои подчиненные!

Юный эльф одной рукой утер кровь, текущую из разбитой губы, а другая, сжатая в кулак, уже летела в живот Дамона, Грозный Волк согнулся пополам, и незнакомец занес над ним свой посох.

– Ты пойдешь с нами, Дамон Грозный Волк, – объявил он. – Мы доставим тебя к властям, и ты предстанешь перед судом Бартера. Но знай, никто не предоставит тебе защиту! Я хочу твоей смерти за смерть моей жены и сестры!

– Смерть за смерть! – крикнул кто-то из темного угла таверны. – Судите его здесь!

– Мы не нуждаемся в гражданском суде! – завопил другой посетитель.

Незнакомец опустил занесенный посох на спину Дамона. Тот почувствовал, как трещат ребра, но боль, к его собственному удивлению, отрезвила Грозного Волка.

– Я никого не убивал! – прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Это сделала драконица! Я не ссорился с тобой! – обратился Дамон к незнакомцу. – Я даже не знаю тебя! Оставь меня в покое! – Его сторонники одобрительно зашумели. Грозный Волк присел и отпрянул, уходя от ударов обоих эльфов, – В покое меня оставьте, я сказал!

– Но это ты приказал напасть на драконицу! – возразил Годерик. – Это был твой приказ. Ты должен был, по крайней мере, бороться и умереть вместе с нами! Трус!

– Ты тоже не умер, – категорично отрезал Дамон. Он уже извлек из ножен меч и парировал следующий удар посоха незнакомца, а его нога взмыла вверх, и носок сапога врезался в подбородок противника, отправляя его отдохнуть. Эльф рухнул на пол, и Грозный Волк ударил его еще разок – чтобы тот отдыхал как можно дольше. – Я никого не заставлял идти со мной против драконицы. И особенно тебя, Годерик.

– «Не заставлял»! – глумливо передразнил его юный эльф. Он отступил на шаг, тяжело дыша. Оба мужчины – человек и эльф – замерли друг против друга. Их грудь тяжело вздымалась, а суставы пальцев, сжимающих мечи, побелели. – Ставленник Палина! Настоящий герой! Ты приказал…

– Ну так я был не прав! – сплюнул Дамон. – Возможно. Но ты-то остался жив! Ты! Остался! Жив!

– Только я, – возразил Годерик. – И то только потому, что драконица позволила мне это. – Дыхание эльфа сбилось, зеленые глаза превратились в злобные щели. – Она убила их всех. И я должен был стать следующим. Она опустила голову так низко, что я видел свое отражение в ее глазах и чувствовал ее горячее дыхание, обжигающее мое тело. Она смотрела на меня некоторое время, а потом гордо удалилась. Сначала я подумал, что показался ей слишком ничтожным, чтобы стоило тратить на меня время, но потом понял, что она оставила меня в живых, чтобы весть о том, что она сделала в тот день, могла дойти до других. Я потратил несколько часов, обыскивая реку, надеясь обнаружить еще кого-нибудь живого, надеясь найти тебя. Но все те, кого я нашел, были мертвы. Они погибли, сражаясь за своего великолепного лидера, они не знали, что ты бросил их. Я похоронил все тела – на это ушло несколько дней. И за эти дни драконица дважды возвращалась и наблюдала за мной. – (Дамон опустил меч и тихонько покачивал головой, слушая рассказ эльфа.) – Я искал тебя, чтобы похоронить, но не нашел…

– Убей его! – раздался из угла чей-то грубый, пропитой голос. – Он оставил наших братьев умирать! Теперь он тоже должен быть убит!

– Ты говорил, что был Рыцарем Тьмы! – прорычал Годерик. – Говорил, что оставил этот путь! Может быть, все это ложь! Может быть, ты все еще один из них!

– Рыцарь Тьмы! Рыцарь Тьмы! – эхом пронеслось по залу.

– Рыцарь Нераки! – вскричал пожилой полуэльф.

– Да, теперь их называют так, – спокойно бросил Дамон.

По залу прокатилась волна ропота, раздался скрежет вытягиваемых из ножен мечей и скрип дерева – посетители, отталкивая столы и табуреты, готовились к битве. Где-то зазвенели монеты – пари заключались все яростнее, а со стороны задней комнаты раздался слабый голосок, что-то кричавший по-эльфийски. Голос принадлежал девушке-официантке, призывающей стражу, но его тут же перекрыли вопли:

– Взять Рыцаря Тьмы! Прикончить предателя!

Внезапно столы и стулья начали опрокидываться, на пол полетели, разбиваясь, тарелки и кружки. Одна из них – тяжелая пивная кружка – ударила Дамону в поясницу. Неистовые проклятия «Смерть Рыцарю Тьмы! Смерть Рыцарю Нераки!» становились громче, а откуда-то снаружи раздался пронзительный свист.

На Грозного Волка с выражением угрозы на лице пошел пьяный эльф с серебристыми волосами, держа перевернутый стул как оружие. Другой, такой же нетрезвый, отломил ножку стола и размахивал ею как дубиной. Дамон легко обошел пьяную парочку и заступил дорогу облитому пивом и вином полуэльфу. Один из людей, нагнув голову, бросился на Грозного Волка и ударил его в живот, срубив ему дыхание.

Несмотря на сбитое дыхание, Дамон заставил себя ответить. Он занес меч и ударил пожилого полуэльфа мечом по голове, правда, держа клинок плашмя, и тот без памяти упал на пол. Грозный Волк раскрутил меч, словно окружая себя сияющим кольцом, и отпугнул этим нескольких особо рьяных посетителей таверны. Он отступил в сторону, попутно двинув в челюсть какому-то эльфу, который просто пытался избежать толкучки вокруг Дамона. Во все стороны брызнули кровь и осколки зубов, после чего неудачливый посетитель передумал обходить столпотворение и решил присоединиться к драке, вытащив кинжал и изрыгая проклятия на нескольких языках сразу. Годерик размахнулся и нанес Грозному Волку удар, но попал прямиком по чешуйке Малистрикс и нахмурился, когда лезвие его меча отскочило, едва не ранив оказавшегося поблизости бражника.

Однако тут же короткий меч другого посетителя таверны глубоко впился в левую ногу Дамона. Грозный Волк пошатнулся и упал на колени – как раз вовремя, потому что прямо над его головой просвистел кувшин и разбился о соседний стол, осыпав Дамона глиняными осколками. Ароматное эльфийское вино насквозь пропитало его волосы и одежду, а несколько мелких черепков впились в кожу головы. Грозный Волк встряхнулся, и осколки с грохотом посыпались на пол, – он с трудом пытался остаться в сознании и подняться на ноги. Когда Дамону это удалось, он качнулся к эльфу, который как раз замахивался кочергой, вырвал у него импровизированное оружие, отшвырнул его в сторону и ударил того в лицо.

– Остановитесь! – кричала эльфийка-официантка. – Немедленно прекратите!

Толпа эльфов оттеснила ее, и, несмотря на то, что девушка голосила во всю силу легких, на нее не обращали внимания.

– Остановитесь! – присоединился к ее крикам другой голос, очевидно принадлежащий хозяину таверны. Его вопли сопровождались ударами по медному горшку, которые делали голос хозяина еще менее приятным. – Будьте добры прекратить! Немедленно перестаньте!

– Не я это начал! – огрызнулся Дамон и неуклюже увернулся от подступающего эльфа, вооруженного длинным кухонным ножом. Нога Грозного Волка подвернулась, и он, потеряв равновесие, сбил с ног трех других противников, которые заступили ему проход к двери. В этот момент Дамон правой штаниной зацепился за гвоздь, торчащий из ножки стола, и ткань треснула, обнажая его бедро и большую черную драконью чешуйку на нем. Свет фонарей отразился в ее поверхности, облив пластину брони серебром и заставив ее таинственно мерцать.

Эльфы, увидев это, подались назад, задохнувшись от ужаса, и в наступившей тишине раздался одинокий вопль:

– Магия!

– Это дар от Великой Драконицы! – взревел Годерик. Он встал на стул, чтобы перекричать разъяренную толпу, и бешено размахивал мечом. – Черная драконица подарила ему свою чешуйку!

– И вовсе не черная, – обреченно поправил Дамона. – Она была красной.

– Шпион драконов-владык! – завопили в толпе. – Убейте его!

– Я не шпион! – крикнул Грозный Волк, опуская меч на чью-то неосторожную голову. В этот момент в его многострадальную ногу впилось острие кинжала, и Дамон, совершенно инстинктивно, с силой отмахнулся, заставив тех, кто пытался помешать ему покинуть таверну, попятиться.

В центре таверны, возле ног Грозного Волка, уже лежало не меньше полудюжины эльфов – мертвых или потерявших сознание. Пол был залит вином и кровью, но еще несколько дюжин противников оставались на ногах и толпились вокруг Дамона.

Эльфы швыряли в него кружки, метя в голову и грудь, но некоторые из их импровизированных снарядов отскакивали обратно, разя совершенно не того, кого надо. Грозный Волк держал их на расстоянии, размахивая мечом и изредка отпихиваясь ногой, которая, благодаря вросшей чешуйке, производила на посетителей таверны гораздо более сильное впечатление, чем остро отточенный клинок.

Внезапно несколько противников, выступив из-за спин остальных, подобрали большую доску и, раскачав ее, швырнули в Дамона. Тот увернулся, с удивлением созерцая пролетающую над головой деревяшку, которая с грохотом врезалась в стоящих позади него. Оскорбленные эльфы из тех, кого не поразила доска, начали сжимать кольцо, и единственное, что Дамон мог сделать, чтобы не подпустить их близко, – это снова начать раскручивать свой меч.

– Не убивайте его! – раздался предостерегающий крик. Голос принадлежал Годерику, который пробивался через толпу к первым рядам. – Я хочу, чтобы он ответил перед судом за все свои злодеяния!

В ответ на слова юного эльфа раздался пронзительный свист, правда, большинство присутствующих свистуна не поддержало. Зато громко закричала эльфийка-официантка да усилились стенания раненых. Звуки показались Дамону особенно громкими, когда чей-то кулак в полете нашел его лицо. Потом кто-то ударил его в грудь, а кто-то другой – по ногам. Грозный Волк взмахнул мечом как раз в тот момент, когда Годерик попытался напасть на него. Квалинестийский клинок нашел своего соплеменника, окрасив его тунику темно-красным. Изумленный эльф пал на колени, с удивлением воззрившись на рану и недоверчиво округлив глаза – меч Дамона застрял в его груди.

Обозленные эльфы переключили внимание на упавшего Годерика, и у Грозного Волка появилась возможность быстро расправиться с теми немногими, кто все еще заступал ему путь к двери. Мгновением позже он вылетел из таверны и полной грудью вдохнул холодный ночной воздух.

Мореход сглотнул:

– А Палин… Что он сказал насчет зеленой драконицы и погибших наемников?

Дамон пожал плечами:

– Я больше не видел его.

– Но…

– Палин подставил меня. Он сделал так, чтобы я вышел против драконицы, не имея никаких шансов на победу. Но я выжил и не поступлю так больше. И надеюсь, никто никогда не повторит моей глупости. Я уже сказал тебе – драконов победить нельзя.

Риг покачал головой:

– Ты так уверен в этом? В конце концов, мы выступили против драконов и вернулись живыми. Мы боролись против них, Дамон! Ты это помнишь?

– Я видел достаточно, чтобы понять – нет никакой надежды. Риг, ты неглупый человек и уже должен был догадаться – Боги покинули Кринн и оставили своих детей на произвол судьбы. Богов больше нет, остались только драконы. Джаспер был убит драконом. Шаон была убита драконом. И еще множество мужчин и женщин, с которыми я никогда не был знаком. У нас нет никакого шанса победить владык. Неужели ты настолько слеп, что не видишь этого? В конечном счете, любой из нас будет повержен. Любой! Да, я бежал из Леса Квалинести. Но я остался жив! И теперь живу так, как хочу, делаю то, что хочу, получаю то, чего мне хочется, и берусь за те дела, для которых я создан.

– Но это неправильно… – возразил мореход.

– Неправильно? – расхохотался Дамон.

– Но разве ты не стыдишься того, чем занимался? Я имею в виду воровство и все такое…

– Нет, не стыжусь.

– Но ты приказал своим подчиненным атаковать драконицу – и они погибли.

– Они погибли бы в любом случае – приказал бы я атаковать или нет. Драконица бы все равно выследила их и убила.

– Но ведь ты сожалеешь, что убил Годерика…

– Нет, не сожалею, – фыркнул Дамон, и его глаза были настолько темны, что в них нельзя было прочесть, правда это или нет. – Сожалеют лишь глупцы и истинные герои, а я не являюсь ни тем, ни другим.

– Ферил бы это не понравилось, – пробормотал Риг, пытаясь хоть как-то задеть Дамона, но лицо Грозного Волка оставалось бесстрастным.

– Ферил навсегда потеряна для меня.

– Нет, – покачал головой мореход, опровергая это утверждение. – Я не верю. Я помню, как она относилась к тебе. Ты и она были…

– Последнее, что я слышало Ферил, – это то, что она нашла себе другого, тоже Диковатого Эльфа, с острова Кристайн. Наверное, они уже поженились.

– Вот так я и повстречался с Дамоном, – меж тем говорил Мэлдред Фионе. – В одной из таверн Оплота. Он был пьян и как раз играл в карты с полулюдоедом. На кону стояло несколько стальных монет. Как ни плох был Дамон, он обыграл своего противника. Ему даже не пришлось обнажать меч, чтобы забрать деньги.

– Это так впечатлило тебя?

Мэлдред покачал головой и усмехнулся:

– Не особенно.

– Тогда почему?… – Соламнийка казалась искренне заинтересованной.

– Меня привлекли его глаза, – честно ответил Мэлдред. – В них, как и в твоих, горел странный огонь, а в глубине плескалась тайна, только и ждущая, чтобы ее раскрыли. Мне стало так интересно, что я простоял рядом несколько часов, пока они не закончили игру. С тех пор мы все время вдвоем, а вокруг нас меняется компания за компанией. Дамон дважды спасал мою жизнь, в последний раз месяц назад, когда мы были далеко отсюда, на южных склонах этих гор, и случайно наткнулись на пару красных потомков.

– Ему приходилось сражаться с ними и прежде.

– Естественно, – ухмыльнулся Мэлдред и повернул крепкую руку так, чтобы девушка могла увидеть широкий бледный шрам, тянущийся от локтевого сгиба к плечу. – Я тогда заработал вот это, а Дамон не получил ни царапины. Конечно, если бы я успел обнажить меч прежде, чем они на нас напали, – а я был занят сбором кое-каких трав, чтобы приправить обед, – все было бы по-другому. Когда я вооружен, никто не может победить меня. Но в любом случае – я ему должен. И ничего не имею против этого. Полагаю, он думает так же.

В этот момент прогремел гром, и Фиона запрокинула лицо, позволяя первым каплям дождя стечь по ее щекам. Несун, услышав раскат, радостно закричал.

– Благословенный дождь, – сказал Мэлдред. – Слишком давно влага не орошала эти горы. – Он тоже запрокинул голову и выставил здоровую руку ладонью вверх, ловя падающие с неба капли, и открыл рот, словно собираясь напиться. Фиона поднялась, чтобы пойти к Ригу, но грохот, расколовший небеса, остановил ее. В тот же миг гора сотряслась, словно отвечая раскату грома. Лошади испуганно заржали, фургон заскрипел, покачнувшись. Меж облаками блеснула молния, и дождь усилился.

– Надо бояться молнии, а не грома, – наставительно сказал Мэлдред, ловя пристальный взгляд Фионы. Он слегка напружинил ноги, поскольку гора продолжала сотрясаться, и обеспокоенно вскинул брови. – И такого слабого землетрясения тоже не стоит бояться, леди-рыцарь. Совсем другое дело, если оно сильное. Впрочем, в этих горах часто бывают землетрясения. Особенно сильное было несколько дней назад. Правда, в последнее время горы сотрясаются все чаще, и это беспокоит даже меня.

Земля под их ногами на мгновение успокоилась, а затем снова содрогнулась – сначала слабо, потом все сильнее и сильнее. Фиона потеряла равновесие и упала бы, если бы Мэлдред не успел поддержать ее. Землетрясение длилось еще несколько минут, и, наконец, гора успокоилась, но соламнийка продолжала стоять, прижавшись к Мэлдреду, не отводя взгляда от его загадочных глаз. Однако мгновением позже девушка мысленно отругала себя за эту слабость и осторожно высвободилась из объятий силача.

Как раз вовремя. Через лагерь к ним уже шел Риг, за ним Дамон, а замыкали шествие Рикали и Несун.

– Фиона, я сказал Ригу, что вы сегодня можете переночевать в нашем лагере, – сказал Грозный Волк, на ходу подставил пустой бурдюк под падающие с неба струи и, резко сменив направление, пошел к фургону, чтобы укрыться от ливня, но Соламнийский Рыцарь, сверкнув глазами, заступила ему дорогу.

– Я не вернусь в Железный Шип. – В голове у Дамона еще шумело, но речь уже была четче, а мысли яснее, чем недавно.

– Это и не входило в мои планы.

– Как, разве ты с Ригом не собиралась препроводить меня туда, чтобы «искупить» мои преступления?

– Даже в мыслях не было, – улыбнулась девушка.

Дамон запрокинул голову, ловя губами капли дождя, и захохотал:

– Ты никуда не повезешь меня, дорогая моя Фиона! Надо же, а я так долго убеждал Рига, чтобы он этого не делал! И договорился ведь! Впрочем, я бы все равно не позволил вам забрать меня отсюда! Нет, это потрясающе – все уладил малой кровью!

Соламнийка подошла ближе, не обращая внимания на запах пота и перегара, исходящий от Грозного Волка, и ее горящие глаза встретились с его темными.

– Я не собираюсь уговаривать тебя искупать твои грехи, Дамон Грозный Волк. Я хочу присоединиться к тебе.