ОЗ

ЧАСТЬ 2 ВЕЛИКИЙ И УЖАСНЫЙ

— Вижу, вижу, — послышался смутно знакомый голос, и я ощутила резкий запах, от которого начал пылать нос. — Наши веки шевелятся. У-ти, мой пупсик!

Голова казалась огромным воздушным шаром, внутри которого поселились громко тарахтящие вертолёты. То ли от этого, то ли навязчивого цветочного аромата меня сильно тошнило, а чугунные веки напрочь отказывались повиноваться. Кто-то провёл по лбу влажной тканью и вновь сунул под нос пронзительную вонь.

— Отвали, — пробормотала я и медленно открыла глаза. Увиденное показалось частью какого-то нелепого кошмара, и я тут же зажмурилась. — Чёрт!

— Нет, нет, — насмешливо прокудахтал заботливый голос, — это — я, твоя лучшая подружка — Баст. Мамочка спасла нашу Элли… Ты ведь так себя называешь? Так вот, спасла от злобных волков и страшных воронов. Мамочка всех любит и всех спасает, потому что мамочка — добрая богиня.

Как я уже успела понять, добрая мамочка была не просто богиней, а богиней с напрочь отшибленной головой. Под стать этому она и выглядела. В этот раз я не стала широко открывать глаза, а просто приподняла веки и рассматривала сидящую напротив сквозь ресницы.

Это выглядело… По меньшей мере — странно.

Женщина смотрелась достаточно молодо, но я откуда-то знала, как обычно выглядят жертвы пластической хирургии, поэтому определила возраст во временном промежутке от пятидесяти дор шестидесяти. Над телом поработали так основательно, что любой самец, особенно из тех, что потупее, назвал бы его идеальным. Видимо гордясь работой хирургов, женщина носила на себе какую-то минималистическую пошлость, в виде золотых чашечек на огромном бюсте и короткой, золотистой же, юбчонки. Ну и сандалики.

Голова. Опять же — очень хорошая работа, превратившая бывшую неизвестно кого в подобие молодой Элизабет Тейлор. Это — до середины лба. Выше начиналась чертовщина. Что-то типа золотого (это что, пунктик такой?) шлема с пульсирующими разным цветом длинными стержнями. Очевидно, те самые электроды, что поминал гадский Чародей.

Баст сидела на жёлтом стуле, а-ля трон, по обоим бокам которого имелись ручки для переноски. А по сторонам сидящей… О-ох ты, мать твою! Статные мускулистые атлеты, лица которых скрывали маски сокола и пса. Или… Это — не маски!

— Впечатлена? — Баст заложила ногу за ногу и кивнула на того, что с головой птички. — Сама делаю. В принципе — ничего сложного, проблемы возникают только с пересадкой мозга: получается через раз. Открывай уже свои глазки, я-то знаю, как действует этот газ.

Я попыталась пошевелиться и обнаружила, что крепко-накрепко прикреплена к чему-то, вроде кресла. Мягко, удобно и абсолютно невозможно пошевелиться. Только пальцами, кое-как…

— Чем обязана? — слова вылетали неохотно, а назойливые вертолёты в шаре-голове продолжали свои развесёлые полёты. — Хотела прикончить, могла спокойно сделать, пока мы валялись без сознания.

Кстати, «мы». Что она сделала с остальными? Успел ли хотя бы Лев удрать? Я ощутила тревогу.

— Говорю же — передумала, — Баст протянула руку и мужик с головой собаки вложил в тонкие пальцы бокал на высокой ножке. Внутри что-то золотисто пузырилось. — За тебя, моя девочка. Не знаю, что ты там задумала, но надеюсь мы поладим. А если — нет, то мамочка залезет в твою хорошенькую головку и всё сделает правильно.

Пока она пила шампанское и покачивала ногой, я успела осмотреться. Итак, судя по тому, что позволила увидеть неподвижная шея, я находилась в тюремной камере. Шикарной, надо сказать, с коврами на полу, роскошным диваном за спиной Баст и журнальным столиком, но всё же — камерой. Справа блестела жёлтым металлом решетчатая стена, а через проход виднелась ещё одна, такая же. Пока мы молчали, по коридору между камерами, медленно прошёл ещё один качок. Этот — с головой кота на мощной шее. Из одежды, как и остальных — набедренная повязка, а в руке — алебарда или типа того. Нет, эта баба — точно чокнутая!

Баст допила бокал и небрежно швырнула его за спину. Я уж подумала, что посудине каюк, однако телохранитель (или кто это вообще?) оказался быстрым и ловким, не позволив стаканчику захламлять территорию битым стеклом. М-да. Если что, то с этими парнями не так уж просто сражаться. Впрочем, поживём-увидим.

— И что же ты собираешься делать со мной? — я сделала вид, будто поняла оговорку и поправилась. — С нами, то есть?

— Пытаешься узнать, как мамочка поступила с твоими спутниками? — Баст расхохоталась и погрозила мн пальцем. — Не надо так делать: мамочка чувствует, когда ей говорят неправду. С ними — всё в порядке. Пока, — многозначительно добавила она. — Хоть, если быть абсолютно откровенной, ко всем у меня имеются определённые вопросы и претензии. Ты вообще в курсе. Что твой дуралей с пулемётом работает на Чародея? Своего рода затычка для очень проблемных ситуаций.

— В курсе, — угрюмо проворчала я, — а ещё — в курсе, почему так вышло.

— В курсе? Хм. И ничего ему до сих пор не сказала? — хозяйка прищурилась. — Это — правильно: всегда держи в рукаве пару тузов. Хорошо. Дальше, этот твой лохматый разгильдяй испортил мне отличный опыт. Пусть и не по своей воле, но всё-таки. Я ещё заставлю его мамашу отплатить за спасение отпрыска.

— За то, что она просто спасала своего сына?

— Нашла кого спасать! — Баст внезапно изменилась в лице и принялась хихикать. В этот момент она выглядела на все свои пятьдесят с хвостиком. — Ладно, а твой смазливый дружочек…

Я внезапно ощутила, как внутри всё оледенело. Собеседница собиралась сказать что-то, что мне очень не понравится, я чувствовала это совершенно отчётливо. Впрочем, она уже успела передумать и презрительно махнула рукой. Как и у всякого душевнобольного настроения и намерения менялись у богини каждую минуту.

— А в прочем — к чёрту его! Лучше расскажи, почему ты себя так странно вела? — она вновь подняла руку и тип с головой сокола вложил в подставленные пальцы длинную тонкую сигарету. Кстати, откуда они всё это достают? Из своих набедренных тряпочек, что ли? — Мы же чётко обговорили всё с твоим начальством: они присылаю человека, проводник ведёт его в нужное место, а яч обеспечиваю безопасный проход и прикрытие. Всё очень просто. И что?

— Что? — спросила я, потому что мне тоже было интересно. Причём всё: начиная от непонятного начальства и заканчивая своим странным поведением.

— Спрашиваешь ещё! Котики вели вас до самого полигона, а потом упустили, чёртовы раздолбаи, — она широко ухмыльнулась и выпустила струю ароматного дыма. — Поймали опять в тот момент, когда ты, уже одна, подбиралась к шоссе. Кстати, они видели, что тебя поджидает та рыжая дрянь, но я приказала не вмешиваться, — внезапно на неё напал приступ сильного кашля и лишь спустя несколько секунд я сообразила, что Баст исходит хохотом. — Мне было интересно, так ли вы обе хороши, как про вас говорят. И в конце концов. Кто возьмёт верх, — она внезапно посерьёзнела и сделала глубокую затяжку. — Этот трюк, с грузовиком, ты его заранее приготовила?

Трюк с грузовиком? По глазам хлестнул свет фар и дикий вопль: «Не-ет!» сменился жутким хрустом раздавленных костей.

Что там произошло?!

А Баст продолжала:

— Я всё понимаю, что-то сорвалось, пошло не так и ты решила отступить. Зачем было возвращаться? Тем более, когда спутник уже захватил местность? Пришлось приказать котикам немного поиграться: ещё не хватало, чтобы Чародей заподозрил, будто я — заодно с тобой. Так ты мне ничего не желаешь объяснять?

— Планы изменились, — я лихорадочно пыталась придумать хоть что-то, более или менее напоминающее правду. — Начальство считает, что у нас завелась крыса — предатель. Решили выманить гада.

— Предатель? — она удивилась. — Вам мало… Впрочем, ты наверное имеешь в виду — там, — она указала дымящей сигаретой вверх и задумалась. — Вполне может быть. Чёрт! — Тогда мне просто необходимо предпринять кое-какие срочные меры.

Женщина щёлкнула пальцами и в ту же секунду оба здоровяка взялись за ручки трона и подняли приспособление. Казалось, атлеты даже не ощущают, что им приходится нести какую-никакую тяжесть.

— Я вернусь — сказала Баст и штыри на её шлеме внезапно начали наливаться ослепительным сиянием, — и мы ещё поговорим.

— Эй! — крикнула я, когда решётка отползла в сторону. — Таблетки не желаешь оставить и руки освободить? Вирус, всё-таки. Нахрена я тебе без памяти?

— Какой вирус? — она повернула лицо ко мне и нахмурилась. Внезапно хихикнула, — А, ты про эту сказочку Чародея? Не волнуйся, тебе пока ничего не угрожает. А руки… Чуть позже.

Щёлкнуло и решётка стала на место за спинами посетителей. Потом вся группа медленно и торжественно удалилась. По коридору в обратном направлении прошествовал стражник с головой кота. По сторонам он не смотрел.

Хлопнуло, зашелестело и я ощутила, что путы, стягивающие меня, исчезли. Появилось неприятное ощущение покалывания во всём теле. Пришлось встать и долго растирать кожу, пока проклятые мураши не убрались к чёртовой матери. Теперь пришло время изучить место своего заточения подробнее.

Первым делом я подошла к решётке, оценив по пути толщину и мягкость ковра под ногами. Чёрт побери, это оказалась совсем не синтетика! Интересно, откуда Баст взяла столько качественных и дорогих ковров, что даже в камерах их застилает?

Итак, решётка. Потребовалось некоторое время, чтобы обнаружить тот участок, который отъезжал в сторону, открывая проход, но я так и не смогла отыскать замок или его подобие. Либо эта штука открывалась с какого-то центрального пульта, либо… Не знаю.

Ладно. На диване, в камере напротив, кто-то лежал. Кто-то, с металлическими ступнями и, свесившейся вниз металлической же кистью руки. Да и храп навевал нечто такое, из недавних воспоминаний о ночёвке в лесной сторожке. Я свистнула, стараясь не привлекать внимание охраны. Ничего. Лесоруб продолжал рокотать. Вот же проклятущий сплюндер!

Плюнув я отошла от решётки и немного побродила по месту своего заточения. Первое впечатление не обмануло: камера больше напоминала шикарный номер в отеле, а не узилище. Если бы ещё не зарешечённое окно и стена из прутьев, то можно было бы спокойно сесть на диван, открыть холодильник… Блин, точно холодильник! Внутри полно всяких съедобных штуковин и пластиковых бутылочек с водой. Ладно, от голода я тут точно не умру.

Тошнота прошла, поэтому я откупорила упаковку саморазогревающихся бутербродов и сосредоточенно уничтожила несколько штук. При этом я внимательно рассматривала стеклянную дверь напротив. Хм, душевая. Баст точно не экономила на своих заключённых. С другой стороны, я всё равно не собиралась злоупотреблять её гостеприимством. Особенно учитывая тот момент, что чокнутая собиралась лезть в мою голову. А там и без неё — полный бардак.

Однако же, предоставленной возможностью не стоило пренебрегать. Дожевав бутерброды, я отправилась в душевую и хорошенько вымылась, попутно поразившись полному отсутствию каких-либо зеркал. Это ещё, что за номер? Расчёсываться-то как?

В поисках полотенец я полезла в стенной шкафчик и кроме искомого, обнаружила там комплект свежего женского белья в пластиковой упаковке. Хозяйка точно заботится о своих гостях. Это ей — плюс к карме. С колготками пришлось распрощаться, ибо они окончательно перестали напоминать одежду. Тем не менее, чувствовала я себя достаточно бодро. Оставалось сообразить, как отсюда выбираться.

Когда я натягивала куртку, из кармана выкатился и упал на ковёр крохотный чёрный кругляшок. Ёлки моталки, эти засранцы забрали у меня всё, вплоть до кошелька, но пропустили наушник, подаренный Раминой. Я взяла его в руку и задумалась. Могли ли мыши помочь совершить побег? Чёрт его знает. Однако других мыслей в голову всё равно не приходило, поэтому я крепко сжала упругий наушник три раза, после чего вставила в ухо и села на диван.

Самое смешное, что я даже не знала, работает эта штука или нет. И даже если сигнал дойдёт и мышки сумеют отследить, откуда он пришёл, сколько времени потребуется этим крохотулькам, чтобы добраться до логова Баст? Да, я видела у них машины, но представить себе грызуна, преодолевающего километры бездорожья на игрушечном автомобильчике… Похоже, надеяться придётся только на себя.

Мыслям о побеге очень мешали сразу несколько вещей. Во-первых — оглушительный храп Лесоруба, от которого воздух ходил ходуном. Я, конечно, очень рада, что мой могучий товарищ жив и находится рядом, но, блин, почему бы не поставить между камерами нормальную стену? Во-вторых, чёртов стражник, то и дело шагающий мимо. Чёрт, полуголый мужик с головой кота! Как на такого не отвлечься? Ну и в-третьих, как я не пыталась выбросить их из головы, воспоминания о странном сновидении всё время возвращались, отдаваясь болью в сердце.

То, что я видела, определённо не являлось выдумкой, бредом отравленного мозга, уж больно цельным и чётким выглядел кошмар. А боль, пластающая грудь, подсказывала: потеря произошла не так уж давно и душевные раны не успели затянуться до конца. Я ощутила, как щипает в глазах и посмотрела в окно. Среди прутьев медленно плыли пушистые облака, подсвеченные снизу лучами солнца. Утро или вечер? Я ставила на вечер того же дня, когда мы приняли бой в охотничьем домике.

Чтобы хоть на время избавиться от тягостных мыслей, я подошла к окну и подпрыгнув, ухватилась за решётку. Так, стекло отсутствовало, однако же, чтобы пролезть, мне требовалось уменьшиться до размеров крысы. Я попыталась рассмотреть, что находится снаружи, но смогла увидеть лишь небо да облака. Похоже, нас заперли в каком-то, очень высоком здании.

За спиной неодобрительно фыркнули и обернувшись я увидела стражника. Он пошевелил усами и жестом указал, чтобы я опустилась на пол. Ну и ладно! Один чёрт, этим путём никак не воспользоваться. Я спрыгнула и покачивая бёдрами подошла к решетчатой стене. Кот отступил на пару шагов и следил за мной своими жёлтыми гляделками. А ничего у него тело!

— Симпатяга, — я взялась за решётку и улыбнулась самой, что ни на есть, обольстительной улыбкой. — Не желаешь поразвлечься с очаровательной и нежной кошечкой? Тут и диванчик имеется…

В принципе, сама не знаю, на что надеялась, забрасывая эту удочку, однако усилия пропали втуне. Проклятый кошак ещё раз фыркнул, в этот раз — насмешливо и пошёл по коридору. Нахал, даже не оглянулся! А я увидела хвост, болтающийся сзади и едва не расхохоталась. Ну и как с таким трахаться?

Храп в соседней камере стих, что-то невнятно забормотал Лесоруб и вдруг шлёпнулся с дивана, издав при этом оглушительный грохот. Кот-охранник остановился, обернулся и уставился на меня. Я показала ему язык. Теперь он смотрел на другую решётку. Медленно приблизился, взяв своё странное оружие наизготовку. Мне показалось или на лезвии топора засверкали крохотные синие искорки?

— Элли, привет, — Лесоруб поднялся на ноги и ошалело уставился на стражника. — А это ещё что за чучело? И где мы, вообще?

— У одной, весьма гостеприимной и такой же чокнутой дамочки, — ответила я, наблюдая, как хвост сторожа встал дыбом. — Ты бы поаккуратнее…

Моё предупреждение несколько запоздало. Мой полумеханический товарищ уже успел взяться за решётку и попытался проверить прутья на прочность. Кот, не раздумывая ни секунды, ткнул Лесоруба в грудь навершием алебарды. Сверкнула молния и гигант с протяжным криком рухнул на пол. Чёрт, у него же имплантат!

— Эй ты, козёл! — кошак обернулся и его лохматые брови поползли вверх. — Да, да именно тебе говорю. Ты чего, твою мать, творишь? Если у него сломается батарейка, он и умереть может! Лес, ты там как, живой?

— Вот гад! — товарищ приподнялся, помотал головой и поморщился, взявшись за грудь. — Засранец…

Кот фыркнул.

— Помнишь, я тебе перепихнуться предлагала? — он молчал, перебрасывая оружие из руки в руку. — Забудь. Когда выберусь наружу, то первым делом надеру твою наглую лохматую задницу, понял?

Охранник презрительно мяукнул и утопал. Лесоруб ещё раз покачал головой, встал на ноги, но к решётке больше не приближался. Я думаю! Следующий удар током мог стать для него последним.

— Так где мы? — он попятился и сел на диванчик. — Давненько не видел подобного шика! Что за принудительная гостиница, мать её?

— Камеры Баст, — пояснила я и прислушалась. Странное дело, мне почудилось, будто я слышу тихое жужжание. — Она имеет какие-то планы на всех нас, но не говорит, какие. А теперь соберись. Не хочу, чтобы тобой кто-то манипулировал, поэтому лучше выслушай определённые вещи от меня. Не знаю, правда это или нет, но как по мне, так очень смахивает на правду.

Когда я закончила рассказ, Лесоруб долгое время сидел абсолютно неподвижно и рассматривал свои металлическими кисти. Потом я услышала что-то, очень похожее на глухое рычание. Внезапно товарищ дико вскрикнул и упав на колени начал бить сжатыми кулаками по полу. Он неразборчиво ворчал и лишь спустя пару минут я смогла различить отдельные слова:

— Я убью его! Я убью его! Убью эту тварь!

— Только он может поменять твой стимулятор, — тихо сказала я и Лесоруб повернул ко мне искажённое яростью лицо. — И если он этого не сделает — ты умрёшь.

— Плевать! — он вскочил, подняв к лицу сжатые кулаки. — Все эти годы… Ты бы знала! Фотография, ты должна была видеть фотографию в моём доме! Это — она. Она снилась мне каждую чёртову ночь, а я даже имени её вспомнить не мог, понимаешь? И при встрече: «Да, дружище. Слушай, дружище. Сделай-ка, дружище, ещё кое-что». Я убью эту тварь!

Проклятье, мне было самой больно смотреть, как мучается этот большой сильный мужчина и очень неприятно сознавать, что отчасти в его страданиях виновата и я сама. А ведь я даже не уверена, что в озвученной правде имеется такая уж необходимость. Возможно, в неведении — действительно благо и Лесоруб мог и дальше жить, не зная о том, что называющий его своим другом, на самом деле — злейший враг? Не знаю, в любом случае — дело сделано.

Вновь тихо зажужжало и внезапно в голове послышался знакомый женский голос:

— Элли, мы отследили твой сигнал до башни с красной конической крышей. Однако тут так много окон, что трудно определиться. Сканер ловит множественное эхо. Ты не могла бы подать какой-нибудь знак, чтобы уточнить твоё месторасположение?

Могу ли я? Естественно могу! Чёрт возьми, как малышка сумела так быстро сюда добраться? Башня с красной крышей? Возможно та, что я видела с обрыва над посёлком.

Я едва не подбежала к окну и подпрыгнув, вцепилась в решётку. Просто замечательно, что тут нет стекла и можно выставить руку наружу поймав пальцами поток свежего воздуха. Тихое жужжание тут же приблизилось и стало много чётче.

— Спасибо, — в голосе Рамины прозвучало удовлетворение. — Можешь убирать руку. Теперь немного подожди: тут везде камеры наблюдения и нам придётся с ними поработать.

— Распроклятые мыши шли мне на помощь! Я не знала, на что они способны, но чем больше союзников — тем лучше. Чем они там, интересно, жужжат? Вертолёт у них, или как?

Охранник остановился у решётки и подозрительно уставился на меня. Я тут же скрутила ему кукиш и кот повернул голову к моему соседу. Лесоруб, неподвижно стоящий посреди камеры, до скрипа сжал свои металлические пальцы и уставился на сторожа с такой ненавистью, что тот не выдержал и предпочёл ретироваться.

— Отлично, мы на месте, — свет в окошке на мгновение закрыла полупрозрачная тень и внезапно между прутьями решётки появилась крохотная фигурка в сером комбинезоне. — Привет, Элли.

— Здравствуй, Рамина. Всё-таки пришла?

— Как и обещала, — мышь подбежала к краю подоконника. — Давай, жалуйся.

Если внешний вид грызуна поразил меня ещё прошлый раз, то теперь я так и вовсе открыла рот: на лапках, там, где заканчивалась дымчатая ткань комбинезона, чернели перчатки с металлическими когтями-накладками; за спиной висел плоский рюкзак серебристого цвета, а на голове тускло блестел металлом серый же шлем. Короче, такой себе мышиный спецназ.

— Ну, собственно, — я указала на решётку. — Требуется выйти на свободу, а кое-что мешает. Уж не знаю, по зубам ли тебе такая ра…

— Сейчас мы взломаем охранную систему, — Рамина покрутила головой. — А здорово они камеры спрятали, отсюда и не видно. Впрочем, это — неважно: всё оборудование, которое использует Баст имеет чипы, изготовляемые нами, так что долго возиться не придётся.

Эти засранцы даже выяснили, у кого я в гостях. «Взломаем охранную систему» — надо же!

Мимо решётки промчался кот-охранник. Кажется, он был чем-то встревожен. Лесоруб вроде бы немного успокоился и присел на диван, рассматривая сжатые кулаки. Ладно, пусть придёт в себя.

Внезапно послышался тихий щелчок и часть стены, преграждавшей дорогу, откатилась в сторону. Ура! Я повернулась к Рамине и послала ей воздушный поцелуй.

— Умничка! Огромное спасибо. Расцеловала бы, но боюсь — засосу.

— Фу! Ещё чего не хватало, — Рамина наклонила голову, точно прислушивалась, — Поторопись. И оставайся на связи. Наши говорят, что постараются вскрыть камеры с с твоими друзьями. Пока ломаем клетку железного великана.

— Вы уж постарайтесь.

Я выскользнула наружу и посмотрела в обе стороны: направления казались равнозначными. Чёрт! Впрочем, теперь у меня имелся персональный ангел-хранитель с хвостом, и он отлично понимал моё замешательство.

— Элли, справа — тупик. А слева, за поворотом, тебя поджидают два охранника, — внезапно она тонко запищала. — Какие отвратительные! Прямо, как демоны из наших легенд.

Ну ещё бы!

— Сейчас всем демонам придёт кирдык, — я ухмыльнулась и осторожно двинулась вдоль зарешечённых комнат. — Оставайся на связи.

До поворота я дойти не успела. Навстречу вышел давешний страж и я увидела, как его, и без того круглые глаза, стали ещё больше и круглее.

— Не захотел идти к кошечке? — я подмигнула. — Значит, кошечка сама придёт. Ждал меня, сладенький?

Рядом с первым появился второй и оба стражники переглянулись. У этого на обнажённой груди имелась роскошная цветная татуировка оскалившегося тигра. Смотрелось просто шикарно, чёрт побери! Мускулистые полуобнажённые мужики с головами котов — чистый сюрреализм, но я могла понять, что творилось в голове их хозяйки. Парочка таких кадров, ублажающих повелительницу…

— Намечается групповушка? — протянула я, направляясь навстречу котам. — Вы уж там определитесь, мальчики, кто первый.

Мало того, что «мальчики» не захотели никому уступать пальму первенства, так они ещё и оказались редкостными мужланами. Оба, почти одновременно, ударили искрящими алебардами, постаравшись пересечь короткими дугами ударов всё пространство коридора.

Однако, на мгновение раньше я подпрыгнула. Хорошо, когда сражаешься с обнажённым противником: волна работающих мышц выдаёт все его намерения. Носок моего ботинка опёрся о решётку слева, я оттолкнулась, перепрыгнула к противоположной стене, ещё раз опёрлась ногой и в длинном прыжке оказалась за спинами котов.

Один замешкался, а второй не медлил и тотчас ударил древком оружия. Я пнула шест, несущийся в грудь, и он воткнулся между прутьев решетчатой стены. После этого, не останавливаясь, ударила ногой под колени «зеваки». Получилось и тот распростёрся на полу. Второй попытался повернуться, но древко оружия застряло между золотых прутьев и кот нечаянно приложил своего напарника. Сверкнуло и на одного врага стало меньше.

Уцелевший отпустил алебарду, принял защитную стойку и прищурился. Ёлки-горелки, у него же на пальцах — когти, как у нашего Львёнка! Нет, нет, милый, царапаться в постели, это — женская прерогатива. Или тебе это так никто и не удосужился объяснить, до сих пор?

Теперь удары охранник наносил осторожно; сообразил, что не на ту нарвался. Но это его не спасло: я, по-прежнему, заранее видела, что он собирается делать и просто уходила в сторону. А потом он взбесился и провёл серию мощных ударов. Естественно, открылся и тут же получил тыльной стороной ладони прямо в челюсть.

Щёлкнули зубы и кот растянулся на полу, ошалело наблюдая за тем, как я беру в руки алебарду. Бить неудачника током я не собиралась: я же — не эти говнюки. Поэтому развернула оружие и широко ухмыльнулась в кошачью морду.

— Знаешь, кто тебя сделал? — мырлыкнула я. — Мыши.

И нахрен вырубила.

— Смотреть — одно удовольствие, — вновь Рамина, — но должна тебе сказать, уважаемая Элли, что ты оставляешь странное впечатление: ни один человек, из тех, с кем мы общались, не способен на подобное.

— Хвалиться станем после, — я изучила «алебарду» и сообразила, как включатся-выключается шокер. — Что там с остальными?

— Металлического великана мы сейчас освободим, тот, которого ты зовёшь Страшилой, находится чуть дальше по коридору, а вот четвёртого никак не можем отследить. Возможно, его держат в той части дворца, откуда не поступает видеосигнал.

— Скверно, — констатировала я, возвращаясь к камере Лесоруба. Стоило приблизиться, как щёлкнуло, и решётка отъехала. Гигант поднялся и уставился на меня, сжав свои огромные кулаки. На щеках бугрились желваки, а живой глаз сверкал ярче электронного. — Дворец, говоришь? И как добраться в ту часть, откуда нет сигнала?

— Сейчас вы находитесь на верхнем ярусе башни, которая расположена на окраине всего комплекса, — я заглянула в свою камеру и помахала рукой мыши, сидящей на окне. Рамина махнула, в ответ. — Вам необходимо спуститься вниз. После того, как заберёшь Страшилу, рекомендую идти по лестнице. Так — дольше, но безопаснее. Если поднимут тревогу, лифты заблокирую в первую очередь.

— Разумно, — согласилась я и подтолкнула Лесоруба. — Идём, не время впадать в депрессию. Вот выберемся, тогда оторвёшь своему Чудовищу голову, спасёшь принцессу и будете вы жить долго и счастливо. Рамина.

— Да, Элли. Слушай дальше. На этом ярусе вам встретится ещё парочка охранников и четверо — в самом низу. Никто пока ничего не подозревает, так что можете веселиться, как заблагорассудится. Когда выберешься наружу, мы активируем тревогу и освободим всех узников. Их тут не меньше полусотни. В суматохе никто не помешает вам добраться до дворца. Это — огромная красная пирамида с парой сфинксов у входа. Ты же знаешь, кто такие сфинксы?

— Мышь вздумала меня учить?

— Мышь тебя из тюрьмы освободила, — Рамина коротко хихикнула. — Слушай внимательно: дворец полностью автономен, поэтому мы ничего не можем сделать с их системой безопасности. Придётся прорываться самостоятельно. Скажу одно: на первом ярусе башни есть хранилище, где лежат изъятые у вас предметы. Возможно, они помогут. Пока всё.

— Благодарю, — я бросила Лесорубу алебарду и подняла с пола вторую. — Сумеешь справиться, если что?

Он что-то неразборчиво проворчал. Вроде бы утвердительно.

Следующие несколько камер, мимо которых мы прошли, оказались пустыми. За исключением одной, везде царил идеальный порядок. В отличившейся, кресло лежало на полу, а дверь в ванную демонстрировала огромную рваную дыру. Осколки убрали, но пятна крови на ковре остались. Что тут произошло? А чёрт его знает.

Лифт приветливо подмигнул зелёным огоньком табло с надписью: «14». Однако, памятуя про совет Рамины, мы игнорировали любезное приглашение. Но число мне не понравилось: это ж сколько вниз придётся топать! С другой стороны — нас могли и в подземелье закрыть.

Потом мы прошли через комнату охраны с парой пустых кресел и рядом экранов. На одном я заметила Страшилу, который сосредоточено изучал собственные ладони. Мой друг сидел на диване и периодически отвлекался от своего увлекательнейшего занятия, чтобы посмотреть в окно. В соседней, судя по номеру на мониторе, камере тоже кто-то присутствовал. Однако неизвестный сидел в тёмном углу, так что я могла различить лишь очертания коренастой фигуры. Вроде — мужчина. Странно как-то Баст размещала заключённых — рядом друг с другом. А если подумать — то совсем не странно: может надеялась, что начав общаться, узники сболтнут что-то лишнее.

— Почти, — сказала Рамина, когда мы обрались до комнаты нашего товарища. — Ещё несколько секунд и… Готово!

Решётка отъехала, и я вошла внутрь, рассматривая понурого Страшилу. Он даже головы не поднял.

— Я всё сказал, — проворчал мужчина. — Почти ничего не помню, но мне кажется, что ты городишь чушь!

— Это ещё с какой радости? — изумилась я. — А по ушам не хочешь?

Ох, как он вскинулся! Глаза горели, как у голодающего, которому показали свежепожаренный бифштекс. Бросился ко мне, едва не сбив с ног и пришлось срочно убирать оружие в сторону, пока дуралей не напоролся на острие. Впрочем, я тоже очень обрадовалась, хоть виду и не показала. Но поцеловать себя позволила.

— Элли! — его голос прервался. О боже, он что, плачет? — Элли, я так рад тебя видеть! Ты не представляешь…

— Представляю, — тихо сказала я и погладила его по голове. — Я тоже очень рада, что ты — цел и невредим. Так что давай, успокаивайся и потихоньку двинем к выходу.

Когда мы оказались в коридоре, то обнаружили Лесоруба, всматривающегося через решётку камеры, напротив. Там, где сидел кто-то непонятный. Вот только, он уже не сидел, а медленно приближался к нам. Почему-то все лампочки здесь оказались потушены, так что рассмотреть неизвестного у меня получилось лишь тогда, когда он подошёл вплотную.

Добротный зелёный камуфляж, сапоги на шнуровке и мощная волосатая грудь, под расстёгнутым пиджаком. Короткая борода, стрижка полубокс и стальные глаза под низким лбом довершали портрет брутального самца. Да от него и веяло непонятной грубой силой. Впрочем, меня такие не возбуждают.

— Я тебя знаю, — сказал неизвестный, уставившись на Лесоруба. — Меня помнишь?

— А ты ещё, что за хрен с бугра? — ухмыльнулась я, поскольку товарищ продолжал молчать. Суля по выделившимся морщинам на лбу, он пытался вспомнить.

— Тебя, рыжая, я тоже где-то видел, — он вцепился в решётку и скрипнув зубами, резко тряхнул прутья. — Нехило тебя отделали, мужик! Я слышал что-то, но не думал, что всё так дерьмово.

— Как тебя зовут? — Лесоруб опёрся на своё оружие, словно ноги перестали его держать.

— Элли, — донёсся голос Рамины. — Есть возможность подать на решётку электрический разряд. Этот тип помечен, как «крайне опасен».

— Не опаснее меня, — отозвалась я, а неизвестный прищурился, сдвинул кустистые брови и вдруг криво ухмыльнулся. Если я правильно разгадала эту пантомиму, он догадался о наушнике.

— Когда=-то эта куча протезов работала со мной и в шутку обозвала Урфином, — продолжая скалиться, пояснил мужчина. — Кличка проросла, поэтому зовите меня так. Рыжая, скажи тем, кто с тобой на связи, пусть откроют клетку. Обещаю, что просто уйду.

— Зачем Баст держит тебя здесь? — вмешался Страшила. — Я слышал, она назвала тебя упрямым идиотом. Значит, вы с ней не дружите.

— Ага, — Урфин расхохотался. — Именно по дружбе она меня сюда и сунула.

— Скажешь, чего она от тебя хочет — отпущу, — он пробормотал нечто неприличное. — Вздумаешь врать — останешься сидеть. Хочу сразу предупредить: ложь я почувствую.

— Знаю, — он отступил назад и махнул рукой. — Вспомнил, где видел тебя, рыжая. Хорошо. Слушайте. Чокнутая сука хочет, чтобы я слил ей коды доступа к ангарам с законсервированными андроидами. Зачем ей армия боевых роботов — ума не приложу, но знаю точно: сволочь имеет на меня огромный зуб и после того, как я ей стану бесполезен — тут же прикончит. Довольна?

— Рамина, — мне пришлось выслушать несколько длинных предложений об осторожности и непредвиденных последствиях легкомысленных поступков. — Не чуди, открывай. А вы, двое, отойдите подальше.

Впрочем, предосторожности оказались напрасными: Урфин, широко скалясь, спокойно выбрался из камеры и сунув руки в карманы. Уставился на Лесоруба.

— Слыша, что Машка свалила от тебя? — одна лохматая бровь приподнялась. — Не ожидал, честно говоря.

Лесоруб молчал, но в этом молчании ощущался притаившийся гром.

— Вали, — сказала я. — И помни, что ты мне обязан.

— Я помню все свои долги, — он кивнул. — Рыжая, лысому увальню привет передавай. Скажи, что он мне ночами снится. В эротических снах!

Он захохотал и продолжая смеяться, исчез за углом. Будь другое время и другое место, я бы из этого засранца жилы вытянула, чтобы узнать, откуда он меня знает и что ему вообще известно. Но сейчас, вступать в потасовку с опасным противником…

— Ух ты! — вдруг сказала Рамина. — Ого-го! Элли, дальше можете идти совершенно спокойно, дорогу вам расчистили. Дерётся этот парень, прямо, как ты.

Только, в отличии от него, я не ломаю хребты охранникам. Впрочем, я не сидела тут так долго и не знаю, насколько нежные отношения у них сложились между собой. Так или иначе, но путь нам действительно расчистили.

Винтовая лестница оказалась изрядно запущенной. Судя по всему, ей пользовались не так уж часто. Да и кому взбредёт в голову карабкаться на четырнадцатый этаж высоченно башни? Иногда в стене попадалось окошко и тогда я могла рассмотреть странную смесь современных стеклянных корпусов и построек, точно пришедших из исторического учебника. Причём, как я поняла, современные здания постепенно реконструировали в нечто древнеегипетское.

Безумие Баст прогрессировало.

— Страш, — я тронула за плечо мужчину, идущего впереди. — Что такого наплела тебе эта чокнутая? Чему ты не хотел верить?

— Сказала, что на самом деле ты меня ненавидишь, — он даже не обернулся, — и просто используешь, чтобы подобраться к Чародею. Дескать, придёт время, и ты отшвырнёшь меня, словно надоевшую собачку.

— И?…

— Предложила работать на неё. Сказала, что сумеет закончить то, что начал Чародей и даже сделать намного лучше. Проклятие, Элли, я ведь ничего не помню, и ты…

Он замолчал, покачивая головой.

Странно, вообще-то. Баст временами выглядела сумасшедшей и судя по поступкам, приступы настигали её достаточно часто. Однако же, «богиня» не выглядела тупой балаболкой, швыряющейся бессмысленными фразами. И в этих тоже имелся некий, скрытый, смысл. Раны Страшилы затягивались много быстрее, чем у обычных людей, значит его организм имел какие-то серьёзные отличия. И эти изменения вполне мог вызвать именно Чародей. Увидев некоторые местные чудеса, я уже не сомневалась в осуществлении подобного. Но почему я должна ненавидеть Страша? Стерва мешает правду и ложь? Или знает что-то ещё?

— Погоди, — я остановила товарища и поовернула к себе. В его огромных глазах плескалась растерянность. — Я не знаю, что испытываю к тебе, но уж точно не ненависть.

Потом обняла и поцеловала. Сначала даже показалось, будто мужчина хочет вырваться, но потом он сдался и поцелуй вышел на славу.

— Нашли время, — буркнул Лесоруб, но совершенно беззлобно. Он казался каким-то отстранённым, словно душа не до конца вернулась в искалеченное тело.

— И для тебя найдём, — мягко пообещала я. — Лес, обещаю, что мы найдём твою Машу и наваляем этому гаду.

— Я сам должен это сделать, — проворчал он и тяжело вздохнул.

— Кажется, для этого тебе придётся немного постоять в очереди, — я улыбнулась, и он сделал попытку усмехнуться в ответ. М-да, тут ещё тренироваться и тренироваться. — И лучше не скалься на людях, иначе я скажу, что ты — не с нами.

Поскольку душевное равновесие товарищей более или менее вернулось в норму, пришло время объяснить им, куда и зачем мы идём. Предложение спасти Льва возражений не вызвало, хоть Страшила и проявил некий скепсис в возможности его осуществления. Сомнения присутствовали и у меня, но я не стала их озвучивать. Хоть кто-то же должен быть здесь настоящим мужиком!

На каждом ярусе приходилось останавливаться и ждать, пока Рамина отчитается, можно двигаться дальше или нет. Потом мышь сообщила, что первый этаж освобождён от охраны, а наш новый знакомы направляется к внешним воротам комплекса, так что очень скоро тревогу поднимут и без вмешательства в охранную систему. Поэтому нам настоятельно порекомендовали прибавить шаг и добраться до хранилища, пока двери камер не начали открываться, массово выпуская узников наружу.

Первый этаж башни-тюрьмы выглядел, точно холл шикарного отеля: стеклянные стены, мраморные полы и огромные люстры над головой. Когда я рассказала о своём впечатлении, угрюмый Лесоруб проворчал, что, судя по обрывкам его воспоминаний, когда-то тут действительно был отель. Очевидно, после Баст решила принимать постояльцев, запирая их понадёжнее.

Как и говорила Рамина, прежде в холле дежурили четыре охранника: ещё одна издевательская шутка местной повелительницы — атлеты с головами птиц. Однако в курятник прорвалась лиса и всем птичкам свернули шеи. Причём у этих имелись пистолеты, но они даже не успели покинуть кобуры. М-да, этот Урфин не отличается особой добротой. Впрочем, дорогу нам расчистил, и на том спасибо.

Следуя советам Рамины, мы достаточно быстро обнаружили хранилище. Дверь нам любезно распахнули, так что и тут препятствий не возникло.

— Хм, — сказал Лесоруб, поднимая с полки свою Секиру. — Похоже эти засранцы вычистили все мои запасы. Но сейчас это — только на руку.

Он закрепил пулемёт, сменил коробку с патронами и забросил ещё парочку в рюкзак. Посмотрел на меня, потом на Страшилу и протянул тому мешок с запасами.

— А Элли? — спросил Страшила, с некоторым сомнением принимая рюкзак.

— Элли — взрослая девочка, — сказала я, приводя Грозу в боевую готовность. — И сама сумеет позаботиться о себе.

— Подруга, — раздался голос Рамины. — Урфин добрался до ворот и устроил там заваруху. Я открываю камеры и врубаю тревогу — будьте настороже. Учтите, в главной пирамиде связь работать не будет.

— Хорошо, — согласилась я. — Огромное тебе спасибо, сестрёнка. Надеюсь, ещё увидимся.

— Даже не поцелуешь на прощание?

Мы посмеялись. Я ещё продолжала улыбаться, когда под потолком вспыхнули красные лампы и заверещал пронзительный сигнал тревоги. Началось.

Впрочем, я кое-что забыла. Сумка, верой и правдой служившая мне последние дни оказалась пустой. Ни коробки с таблетками, ни кошелька с фотографиями, который вытащили из куртки. Я ощутила злость: эта молодящаяся стерва решила покопаться в моём прошлом? Сейчас я приду и покажу, каким злым может быть настоящее.

Когда мы вернулись в холл, сверху начали доноситься громкие вопли и звуки. Точно кто-то колотил мешок о стену. Несладко придётся охранникам! Зажужжали механизмы лифта, но зелёное табло тут же налилось красным и подъёмник остановился. Кому-то придётся долго ждать лифтёра.

На улице мы торопливо отбежали от входа, и я оглянулась, чтобы посмотреть на алую башню, напоминающую исполинский цилиндр из цельного рубина. Красиво! На крыше сверкала огромная серебристая тарелка, видимо — антенна. Слева от входа, над большим бассейном, полным ослепительно синей воды, возвышалась статуя нашей общей знакомой, в странного вида кокошнике. Баст смотрела в небо и разводила руки в стороны. Ну, с размером бюста скульптор ей определённо польстил.

— Смотри, — указал Страшила, стоило нам спрятаться за огромной ногой каменной богини.

Ко входу в башню-тюрьму торопливо двигался внушительный отряд странных существ, напоминающих человека: приземистые, коренастые, они двигались большими прыжками. Иногда кто-то останавливался и непонятным образом высоко приподнимал голову над плечами. Чёрт, что за микрожирафы?

Нас они не заметили, скрывшись внутри здания. Блин, эта чокнутая идиотка наплодила тут кучу чудиков, начиная от летающих котообезьян и заканчивая тварями с телом человека и головой животного. Вопрос — зачем? Неужели она реально двинулась на почве собственного обожествления?

Бежать приходилось, то и дело прячась от местных жителей, за колоннами, выступами зданий и статуями Баст, которых тут оказалось великое множество. Попадались, по большей части люди, но иногда навстречу выскакивало очередное чудо-юдо. И если люди выглядели просто испуганными, то монстры явно кого-то искали. Возможно — нас. Я не забыла предупреждение Чародея об электродах в голове Баст, при помощи которых она управляла своими созданиями. Интересно, она между ними переключается или как-то умудряется держать в башке всю эту мозаичную картинку?

В конце концов, наши невольные прятки закончились и за очередным зданием, которое уже начали превращать в подобие древнего храма, открылось пространство, свободное от построек. Каналы, подобно лучам светила сходились к большому круглому водоёму. Пальмы, на их берегах, смотрелись несколько ненатурально и уж точно — чужеродно. И за всем этим возвышалась огромная красная пирамида, с парой улыбающихся сфинксов у входа. Кстати, у одного оказалась физиономия Баст, а у другого — неизвестной мне женщины.

По дорожкам, вдоль каналов, неспешно прогуливались рослые атлеты с головами различных животных. Кажется, я рассмотрела даже гибрид с башкой слона. Интересно, всё-таки, как местная повелительница умудрилась сотворить весь этот паноптикум? В таланте ей определённо не откажешь.

Около портала ведущего внутрь пирамиды, наблюдалась самая большая группа охранников. Как сообщил Лесоруб, поработав своим искусственным глазом, у тех имелись нечто, очень напоминающее штурмовые винтовки. Ага, аутентичность аутентичностью, но, когда дело касается собственной жопы, исторической достоверностью можно и пожертвовать.

— Что будем делать? — спросил Лесоруб и ещё раз проверил пулемёт. — Убьём всех?

— Экий ты кровожадный! — поморщилась я, размышляя. — Ну и да; тебя-то просто на переплавку отправят, в случае чего, а меня — закопают. Боюсь, заскучаю.

— Такое огромное здание наверняка имеет и технические входы, — заметил Страшила и указал пальцем. — Видишь, сбоку что-то, вроде небольшого канала? Возможно, какой-то технический водосток.

— Там пара леопардоголовых, — сообщила наша передвижная подзорная труба. — И наверняка войти будет совсем не просто.

— Не твоя забота, — я приняла решение. — Ваше дело: навести тут, как можно больше шороху и постараться остаться в живых. Задача простая, с такой справятся даже тупые мужланы, вроде вас.

— Легко, — спокойно согласился Лесоруб. — А сама-то справишься?

— Легко, — хмыкнула я чмокнула в губы Страшилу, который пытался в этот момент что-то сказать. — Молчи, горе моё и береги себя. Не вздумай получить новые шрамы: только-только на человека стал похож. Лес, береги это чучело.

— Сделаем, — он ухмыльнулся. — Удачи тебе там.

— Начинай шуметь где-то минут через десять, — гигант кивнул. — И всё-таки, постарайся никого не убивать.

Не знаю, почему вырвалась последняя фраза. Логика подсказывала, чем больше противников ляжет навсегда, тем =легче выполнить задачу. Однако, всякий раз, при мысли о чьей-то смерти, почему-то появлялось видение окровавленной сломанной куклы на руках и я ощущала вкус солёной влаги, точно пыталась выпить море. Странно, но когда я валила говнюков у мышиной колонии, ничего такого и близко не было.

Страшила настойчиво порывался двинуть прощальную речь, поэтому я спешно оставила товарищей и побежала вдоль каменной стены дома, примыкающего к площади с каналами. Мимо прошмыгнула женщина в белом платье, волокущая следом ревущую трёхлетку. Незнакомка сделала большие глаза, а я прижала палец к губам. Кажется, мы поняли друг друга, и парочка нырнула в ближайший подъезд.

Вот ещё вопрос: кто все эти люди, что делают чудной глухомани и как вообще относятся к окружающему безумию? Неужели их ничего не удивляет? Во всём этом определённо присутствовал некий нюанс, который я выпускала из виду. Возможно, мог сообразить Страшила, но его рядом не было.

Ещё один дом, до половины закрытый мощными блоками. Теперь стало ясно, что современные здания, пытаются скрыть внутри современных же пенобетонных плит, стилизованных под камни, грубо обработанные примитивным инструментом. Да и среди блоков весело поблёскивал оплёткой толстый силовой кабель. Баст строила свой древний Египет на основе вполне себе прогрессивных технологий.

Так, ещё одно здание. Здесь даже уцелела блестящая вывеска: «Комплекс Терраформ. ОЗ-6». Опять это странное сокращение. Что оно могло означать? Из распахнувшейся двери наружу шагнул парень с головой шакала и напрочь сбил все рассуждения. Встреча оказалась неожиданной, для обоих, но быстрее собралась я. Шакал получил мощный удар прикладом в челюсть и попятившись растянулся в проёме двери.

Я ускорила шаг. Рано или поздно кто-то сообщит местным властям и про дамочку с автоматом и по мою душу пошлют команду захвата. Или — ликвидации, в зависимости от того, какие тараканы командуют в голове Баст. Впрочем, я уже на месте и стою напротив небольшого углубления в красной стене пирамиды. В нише имелась дверь и слив, закрытый толстой решёткой. Охраняли вход двое чернокожих атлетов, с головами чёрных же леопардов. Пантеры, значит. Оружие они держали вполне себе профессионально и ворон считать не собирались. Хм, мне до них, по открытому пространству — метров сто, не меньше.

Я спряталась за угол дома и подняв Грозу, поймала одного из сторожей в прицел. Тяжеловатая штуковина! Рука немного дрожала, но, если потребовалось выстрелить, я бы не промахнулась. Ну, если ничего не изменится, так и придётся поступить.

Внезапно, слева от меня что-то взревело, словно в окрестностях объявился взаправдашний дракон. Это не походило на работу пулемёта, поэтому я терялась в догадках. Однако, из-за угла мне не было видно, что происходит, а вот охранникам — было. И оба, опустив оружие, вышли на открытое пространство. Отсюда я не могла рассмотреть, но кажется у обоих пантер отвисли челюсти.

А потом — бабахнуло!

Зазвенели выбитые ударной волной стёкла окон, а оба стража плюхнулись на задницы, попутно обронив винтовки. Следом за волной сжатого воздуха пришёл запах гари и показались жирные чёрные облака густого дыма. Не знаю, что там сотворили мои друзья, но получилось — лучше не придумаешь!

Я припустила вперёд, кашляя и чихая от мерзкого смрада. Видимо взорвали какое-то хранилище горючего, возможно автоцистерну, если принять рёв вначале за шум мотора. На полдороге я расслышала трескотню автоматных очередей и могучий вой Секиры Лесоруба. Мальчики продолжали развлекаться.

Охранник и усели подняться, однако заметили меня лишь тогда, когда я оказалась совсем рядом. Немудрено, в таком-то дыму! Справилась я на раз-два: удар ногой в живот, подсечка, прикладом в лоб, повторить. Второй пытался изобразить какую-то стойку. Гм. Словно ребёнок, в самом деле!

Вход ожидаемо оказался закрыт, причём входная дверь из толстого металла не внушала особых надежд на лёгкое проникновение. Ну так, Гроза-М на то и стрелково-гранатометный комплекс, что не только стреляет пулями, но и умеет бу-бухать гранатами.

Я отбежала и приняв позицию лёжа, выпустила заряд из подствольника. Громыхнуло будь здоров, но кто обратит внимание на ещё один взрыв во всём этом бардаке?

Ещё не успела полностью осесть пыль, а я уже вскочила и бросилась вперёд. Повсюду лежали куски пористого камня и металлические ошмётки несчастной двери. Частично завалило обломками водовод и вода медленно заполняла получившийся водоём. Неплохо мы сегодня поработали, а ведь день ещё не закончился!

Внутри, как я и ожидала, оказалось вполне современно: обычный коридор со светящимся потолком и какими-то предупреждающими плакатами на стенах. Недалеко от разваленного выхода сидел на полу бородатый мужик в красном халате и мотал головой, пытаясь сфокусировать взгляд на исцарапанных руках. Меня он даже не заметил. Сначала я хотела допросить его на предмет обустройства пирамиды, но взглянув в лицо поняла: приводить пострадавшего в чувство — себе дороже.

Вперёд, вперёд, мимо одинаковых пластиковых дверей с ничего, для меня, не значащими цифрами. Кто выглядывал наружу, тут же прятался обратно и щёлкал замком. Я продолжала бежать, пока не упёрлась в двери лифта. Предупреждение Рамины оставалось актуальным, тем не менее я не знала, где тут находится техническая лестница и выбирать не приходилось.

Двери разъехались, точно специально ожидали моего прибытия. Внутри оказалось чистенько и скромненько: стены, зеркало и ряд кнопок. Ну ещё бы, тут катался исключительно персонал, которому шиковать — незачем. Почти не задумываясь я нажала самую верхнюю кнопку и ощутила мягкий толчок. Теперь только оставалось держать кулаки, чтобы никому не пришло в голову обесточить подъёмники.

Обошлось. Двери разъехались, и я увидела огромное помещение с куполом потолка, высокими ребристыми колоннами и толстым ковром на полу. Повсюду какие-то рисунки и узоры, от которых натурально рябило в глазах. Прямо по курсу — статуя обнажённой Баст, ставшей на колено перед небольшим круглым фонтанчиком. Тот булькал, тихо пели птички, порхающие между ветвей карликовых деревьев и ошалело смотрели на меня два человекольва с пиками в руках.

— Привет, мальчики, — они переглянулись. — Встречаете?

Пока они продолжали играть в гляделки, я уже начала бежать им навстречу. Нет, те, в тюрьме и то быстрее реагировали, а вот местная охрана совсем булки расслабила. Ещё на бегу, я забросила Грозу за спину и ремень, соскочив с плеча, проехался по шее. Больно же!

Я пнула одного из охранников в обнажённый живот и тут же рванула пику из его рук. Второй попытался ткнуть оружием в меня, но я пригнулась, кувыркнулась через скрюченного стража и ударила тыльной стороной древка в затылок агрессивного хищника. Грива смягчила удар, поэтому пришлось наподдать под колено, врезать по печени и завершить пинком в широкий лоб. Второму хватило и одного удара по затылку, чтобы растянуться рядом с товарищем.

Пока всё получалось достаточно быстро, но если во дворце имелись камеры наблюдения, то очень скоро охрана обнаружит, что проблемы имеют место быть не только снаружи. Поэтому я покрепче сжала пику и побежала между колоннами. Испуганные птицы разлетались в разные стороны.

Выход обнаружился сразу за отставленной задницей богини, и я остановилась, чтобы отдышаться и прислушаться. За высокой аркой двери кто-то неразборчиво бубнил. Когда дверь подалась, голос стал немного громче, и я поняла, кого слышу. Итак, хозяйка местного дурдома находилась совсем рядом и судя по интонациям, находилась не в самом лучшем настроении.

Я уже собралась входить, как кто-то с визгом вцепился в мои волосы и сделал попытку сорвать шевелюру вместе с головой. На мгновение мелькнула крохотная морщинистая физиономия с жёлтыми глазками, пылающими жаждой убийства. Один из летающих котов, мать их так! Почти не целясь я ткнула пикой. Раз, другой. Ага, попала! Тварь коротко взвизгнула и отпустила мои несчастные волосы.

Существо оказалось необычно лёгким, словно его жилистую тушку наполнял исключительно воздух. Я опустила оружие, рассматривая уродливую тварь, а та вдруг распахнула пасть, полную острых клыков и сделала попытку сдёрнуть себя с копья.

— Чёрта с два! — сказала я и приподняв пику, пришпилила гадость к деревянной стене. — Отдохни, гербарий.

Перед тем, как вновь подойти ко входу, я внимательно осмотрела потолок и колонны: не притаился ли ещё кто-нибудь? Потом проверила обойму Грозы, перезарядила гранатомёт и выдохнув, толкнула дверь.

Ого! Такого я, честно говоря, не ожидала. Помещение, которое я увидела с балкона, где оказалась, поражало своими размерами и обстановкой. По форме оно напоминало внешнюю пирамиду, причём верхняя часть оказалась сделана из чего-то прозрачного, так что лучи светила могли спокойно проникать внутрь. Поскольку вечерело, прозрачный колпак позволял видеть темнеющее небо и яркие точки звёзд.

Балконов, подобных тому, где стояла я, оказалось ровно четыре — на каждой из стен. По сторонам каждого висели исполинские факелы. Впрочем, горели они не обычным огнём, а каким-то холодным бездымным пламенем. Этого света вполне доставало, чтобы озарить каждый уголок громадного зала, поэтому через перила я выглядывала достаточно осторожно, чтобы никто не обратил внимание на мою взлохмаченную шевелюру.

Итак, центральную часть пирамиды занимал большой и судя по тёмной воде, достаточно глубокий бассейн. Там плавали, уже знакомые мне, землеходные рыбки, причём из тех, что покрупнее. Над водой нависал продолговатый мостик — очевидно, для кормления тварей.

Поехали дальше. Слева и справа, у стен, возвышались большие статуи быка и льва, угрюмо уставившиеся друг на друга. Какое отношение всё это имеет к древнеегипетской мифологии, я понятия не имела. Напротив меня стояла настоящая башня с каменной лестницей, поднимающейся к подножию шикарного комфортабельного трона, где собственно и располагалась взбешённая Баст.

Богиня сердилась. Она стучала кулаками по подлокотникам, где я разглядела что-то, очень напоминающее сенсорные экраны. «Шапка» на голове Баст полыхала так, словно её владелица отмечала Новый год и прицепила себе настоящую гирлянду. Временами психопатка вскакивала и принималась истошно орать, топая ногами. В этот момент два человекобыка, охраняющие повелительницу, предусмотрительно отступали в стороны.

И мне очень не понравилось, на кого эта дура орала.

У лестницы, восходящей к трону, трое атлетов с головами соколов, держали на цепи Льва, лохматого, как никогда. Судя по напряжённым мускулам охранников, им приходилось прилагать все усилия, чтобы удерживать парнишку на месте. Страшиле и Лесорубу, которых поставили на колени, просто воткнули в затылки дула штурмовых винтовок. Хорошо, что все мои парни находились в одном месте и никого не придётся искать. Плохо, что они находятся во власти безумной дуры, способной сотворить с ними всё, что угодно. Какого она там, кстати, верещит?…

— Я подарила вам жизнь! — бесновалась Баст, размахивая руками и полыхая электродами. — И что вы сделали с моим подарком? Швырнули мне в лицо! Тот ущерб, который вы нанесли моему городу придётся устранять хренову тучу месяцев. Ну что же, сегодня я посмотрю, как мои рыбки получат очень экзотическую пищу. А ты, лизоблюд изумрудного ушлёпка, — она ткнула пальцем в Страшилу, — покажешь, как станешь регенерировать, когда тебя жрут!

Угу. Рыбок она собралась кормить. Обойдутся, твои рыбки.

Я ещё раз внимательно осмотрелась: потолок, балконы, водоём, толпы звероголовых тварей. В такой ситуации казалось совершенно безумным предпринимать хоть что-то. Поэтому я глубоко вдохнула, выдохнула и представила, что у меня — не голова, а ледяной шар. И там, внутри, полярным сиянием отчётливо полыхал план действий.

Локоть стал на ограждение, позволив взять точный прицел. Сейчас я не помнила, кто меня учил, но знала, как правильно всё сделать. Я набрала воздух в лёгкие и под стук сердца, плавно потянула спусковой крючок. Выдох.

Громыхнуло и внезапно умолкнувшая Баст отлетела в своё царское жопохранилище. Не останавливаясь ни на секунду, я подняла Грозу и взяв упреждение, выстрелила из гранатомёта. Точное попадание: прозрачная крыша вдребезги разлетелась и её обломки полетели вниз.

Теперь начиналась самая рискованная часть плана. Я взобрались на перила и оттолкнувшись, прыгнула вниз. Внутри появилось ощущение разверзающейся бездны, но я даже не успела долететь до центра вселенной, как вода больно ударила сначала по рукам, едва не вышибив автомат, а потом и по лбу.

Блин, они этот долбаный бассейн специально охлаждают? Испуганные чешуйчатые брёвна удрали на глубину, а я энергично заработала руками и ногами, пытаясь, как можно быстрее, выбраться из ледяной купели. Рядом плюхнулся и ушёл вниз огромный кривой кусок стекла. Фух, пронесло!

Я вынырнула и ухватившись свободной рукой за стенку бассейна, подтянулась и положила оружие на мостик. Кто-то пихнул ногу, и я лягнула наглую рыбу, оттолкнувшись от её скользкого бока. Выскочила на мостик и мгновенно прокатилась. Ещё не хватало, чтобы мне, после всего, ещё ногу откусили! Хватает и одного на протезах.

Вокруг, судя по звукам, царил настоящий бедлам. Вой, крики, рычание и удары, словно кто-то готовил отбивные. Я выплюнула воду, убрала волосы с глаз и подхватив оружие, начала подниматься на мокром мостике.

— Помочь? — кто-то шлёпнулся рядом, позвякивая кусками оборванных цепей.

Лев, с огромным фингалом под глазом и кровоточащей царапиной через всю грудь. Впрочем, паренёк не казался огорчённым, напротив, в его жёлтых глазах светилось возбуждение. Я приняла предложенную руку и поднялась. Только теперь истинный размер беспорядков, причиной которых являлась именно я, открылся в полной мере.

Должно быть выстрел в голову Баст, заставил некоторую часть местного зверинца слететь с катушек, подобно их сумасшедшей повелительнице. Теперь же крылатые обезьянки с безумной яростью атаковали зверолюдей, а те ожесточённо сопротивлялись, используя, как холодной оружие, так и огнестрел. Перевеса ни одной, из сторон я не наблюдала: оружию и силе коты противопоставляли многочисленность и ловкость. На моих глаза три летающие мартышки подхватили ревущего человекотигра и швырнули его в бассейн. Должно быть рыбки успели очухаться, потому что вода мгновенно взбурлила и несчастный тотчас пропал с глаз.

— Сюда, — Лев отпихнул гиганта с башкой слона, который держался за окровавленную грудь. Тот тихо охнул и повалился на бок. — Быстрее.

Ага. Вот и наши. Лесоруб раздавал мощные зуботычины наседающим тигроголовым, а Страшила, в меру способностей, пинал пострадавших. Пока что у них получалось вполне неплохо. А вот меня интересовало нечто, совсем иное.

— Иди, помоги им, — я подтолкнула Льва, а когда он удивлённо уставился на меня, пояснила. — Есть срочное дело.

Срочное дело сидело на верхушке своей каменной башни, держалось ладонями за виски и вовсю искрило разбитыми электродами. Именно в них и угодила моя пуля. Убивать чокнутую я не стала, рассудив, что если просто нарушить связь богини с её зверушками, это принесёт нужный результат. А сама Баст ещё могла пригодиться.

Пробиться к трону оказалось не так уж просто. Приходилось бить прикладом, пинать и уклоняться от могучих ударов. Пару раз на меня пытались спикировать летающие твари и тогда я просто кувыркалась между лежащими телами. Так или иначе, но я смогла добраться до лестницы, восходящей к трону Баст и начала подъём.

Между мной и хозяйкой местной психушки оставались полсотни ступенек и два рослых качка с головами быков. Оба держали в мускулистых руках искрящие алебарда и определённо не собирались дать мне пообщаться с повелительницей. Стоило мне начать взбираться и оба охранника сошли со своих мест. Они медленно пошли вниз, выставив оружие перед собой.

Им просто не повезло. Если бы у меня имелось лишнее время, я бы развлеклась, используя всяческие хитрые финты, однако времени категорически не доставало. Поэтому я просто дала очередь по тумбообразным ногам и перепрыгнула через покатившиеся туши. За спиной тут же послышался омерзительный хныкающий звук. Я обернулась и увидела пятёрку летающих котов, пикирующих прямиком на меня. Не знаю, пытались они защитить свою повелительницу, или я им просто не понравилась, но этих тварей я срезала без всякой жалости.

Поскольку больше никто не пытался мне ничего объяснить, я спокойно преодолела последние ступеньки и оказалась перед троном Баст. Классная, надо сказать, штуковина, совместившая в себе дизайн старинных престолов и современную начинку. На высокой спинке сплетали тела огромные змеи, а в подлокотниках действительно таились сенсорные экраны и ещё какие-то голографические штучки.

Сейчас мониторы или демонстрировали хаос, творящийся внизу, или просто рябили, мигая на разные цвета. Нечто похожее творилось и на голове понурившейся богини: искры перескакивали с разбитых на уцелевшие электроды, и периодически над головой Баст начиналась настоящая гроза, в миниатюре.

Женщина подняла голову и её лицо, постаревшее лет эдак на пятнадцать, сморщилось.

— Ты, — пробормотала она. — Нужно было тебя сразу прикончить. Надо же, дважды ошиблась…

— Бывает, — согласилась я и ткнула большим пальцем за спину. — Можешь остановить это безобразие? Нам нужно как-то свалить, а в таких условиях… Ну, сама понимаешь.

— А потом ты меня убьёшь? — кажется, она даже не сомневалась в подобном исходе. Забавные, надо сказать, у них тут отношения. Впрочем, о чём это я? Можно подумать, что в остальном мире как-то иначе.

— А если я возьму с богини слово, что она больше не станет нам вредить? — понимаю, это выглядело несколько наивно, но у меня имелись собственные соображения. — Богиня умеет держать обещания?

Мы посмотрели в глаза руг друга. И вдруг меня словно пронзило молнией от понимания. Передо мной сидела уже не молодая женщина, одинокая, до такой степени, что хоть волком на луну вой. В вопросе о её судьбе, таилось больше невысказанной просьбы, чем самого вопроса.

Потом Баст опустила глаза и что-то сделал с подлокотниками своего трона. Панель с экранами откинулась и под ней оказался ещё один пуль — проще первого. Здесь имелась маленькая клавиатура и один-единственный монитор. Баст, морщась при каждом нажатии, набрала какую-то длинную команду, коротко застонала и ввела: «Выполнить». Всё это время я держала богиню под прицелом, так что задумай она недоброе — в ад отправилась бы самой первой.

И вдруг наступила полная тишина. Я больше не слышала визга, ударов и криков умирающих. Кроме того, погасли огоньки на голове Баст, а лицо женщины приняло умиротворённое выражение. Такое можно видеть у людей, избавившихся от постоянной боли.

— Эй, какого чёрта произошло? — донёсся снизу голос Лесоруба. — У них как, заряд кончился?

Все, буквально все, находившиеся в зале, лежали на полу без движения. Только мои товарищи оставались на ногах. Вокруг Страшилы и Лесоруба возвышался настоящий бруствер из поверженных зверолюдей, а Лев медленно облизывал ладонь, задумчиво разглядывая рыбину, которая рыбину, пытавшуюся вскарабкаться по стенке бассейна. Потом мальчишка лениво пнул чешуйчатого монстра и тот плюхнулся в воду.

— Перезагрузка — проворчала Баст и покряхтывая, начала подниматься. — Никогда так не делала и не думала, что придётся. Пришлось. Не одному же Чародею играться с этим распроклятым полем.

— Ты о чём? — я пропустила её вперёд и начала спускаться следом, удерживая под прицелом. Мало ли, что ей ещё в голову взбредёт. — Какое поле?

— Электромагнитное, — Баст переступила через лежащего быка и покачала головой. — Ну что ты натворила? Испортила такое тело! Вся территория зоны находится в границах воздействия особого поля. Именно его воздействие вы принимаете за атаку неизвестного вируса, разрушающего мозг. Я так и не сумела определить частоты, которые установил Чародей, поэтому, просто вживила всем своим особый чип, блокирующий негативный фактор, — она неприятно рассмеялась. — ну и плюс некоторые побочные моменты: возможность подключаться к мозгу каждого и в случае необходимости — просто отключить. Утром все проснутся, свежие, как огурчик и такие же безмозглые. Придётся основательно поработать… Естественно с теми, кому вы ещё не успели выбить мозги натурально.

— Вы так мило беседуете, — хмыкнул Лесоруб, когда мы подошли ближе. — Может, нам стоит подружиться?

— Ещё ты об этом будешь говорить? — Баст рассмеялась, и великан сжал кулаки. — Тот, кто последние пять лет собачкой бегал, выполнял приказы этого мудака? Лучше бы со мной дружил, железяка!

— Если ты не заткнёшься, немедленно, — прошептала я в ухо Баст, — то он расколотит твою электронную головешку, а я и мешать не стану. Уяснила?

Она хмыкнула, но кивнула. Страшила похлопал товарища по плечу и что-то сказал в самое ухо. Вот ещё одна странность, почему Баст упрямо называет друга лизоблюдом Чародея? Чёрт возьми, а ведь тот так настойчиво пытался с ним поговорить в самом начале нашего путешествия. Меня буквально рвало на части: хотелось узнать правду, но я очень сильно подозревала, что она может не понравиться. Совсем.

— Я отведу вас к каналу, — сообщила Баст, прекратив играть в гляделки с Лесорубом. — Он соединён с рекой, по которой вы сможете добраться до Изумрудного города. Надеюсь, вы там устроите такой же кавардак, как и здесь. И очень надеюсь, что кто-то сумеет-таки добраться до выродка и вырвать ему сердце!

— А добираться мы станем, видимо, вплавь? — осведомился Страшила.

Баст определённо хотела что-то съязвить, но покосилась на меня и проглотила остроту.

— На моей яхте. Она запросто выдаёт пятнадцать узлов, фарватер чист, так что следите за поворотами русла и не спите. Если появится желание, то на борту имеется запас пищи и выпивки. Система полностью автоматическая — справится и ребёнок.

— Стоп, — сказала я, когда все уже думали идти за хозяйкой. — Для начала, верни нам кое-какие вещи и освободи лохматого от его украшений. Как мне кажется, мамаша не слишком обрадуется, если увидит его в таком виде.

— Ты знаешь Зинку, — констатировала Баст и покачала головой. — Просто поразительно, как человек, впервые угодивший сюда, сумел так быстро разобраться во всём, да ещё и столько натворил! Я, естественно, не стану пересылать вашим вторую часть оплаты, но возврата требовать тоже не стану. Одно могу сказать: ты — стоишь своих денег.

Лесоруб приподнял правую бровь, Страшила — левую, а Лев почесал за ухом. Мне оставалось пожать плечами. Я, может быть и стоила своих денег, только вот не понимала, почему. И да, Баст прежде уже называла меня киллером. И мне, и жёлтой полосе, перед глазами, всё это очень не нравилось. Начала болеть голова.

С оковами Льва проблем не возникло: Баст просто сняла с пояса дрыхнущего пантеро-человека что-то, типа оранжевого брелока и поднесла к ошейнику и браслетам. Коротко пискнуло им парень принялся растирать покрасневшую кожу.

За остальным Басти пригласила пройти в дверь, скрытую за статуей льва. Тут, в проходе, обнаружились тела двух женщин и черепки посуды в луже чего-то, остро пахнущего. Баст проворчала что-то о неудавшемся ужине, на что Лесоруб заметил, дескать трапеза могла состояться и в преисподней. Богиня ему определённо не нравилась. Очевидно, после её дурацких замечаний.

Несколько переходов с холодным ровным светом, сильно контрастирующим с архаикой главного зала.

— Объясни, — попросила я, после очередного поворота. — На кой чёрт тебе эти идиотские пирамиды, люди с головами животных и прочая чепуха?

— Давно хотелось, — Страшила покосился на неё и со вздохом покачал головой. — А ты не вздыхай. Подлиза, у твоего хозяина башню снесло, почище моей. Стелла утверждает, что это — побочный эффект постоянно действующего поля, но я ей не верю — сучка постоянно лжёт.

— И как, все эти люди довольны, что им присобачили звериные головы?

— Пусть будут довольны тому, что живы вообще, — богиня пожала плечами. — Вы то не в курсе, но вообще-то, все они в своё время подверглись заморозке, потому что у каждого обнаружили смертельное заболевание. Я подарила всем новые здоровые тела, а уж какие — мне решать.

— Прямо-таки второй шанс, — съязвил Страшила. — У тебя, точно — комплекс божества. Может плохо кончиться.

— Беспокойся о себе, — отрезала Баст и распахнула очередную дверь, — Сюда.

За дверью оказалось что-то, вроде кабинета. Как пояснила хозяйка, у которой приключился приступ откровения, сюда она приходила, когда её хотелось ощутить себя, прежней. Судя по пыли на полках с медицинскими справочниками, рецидивы случались нечасто.

Рабочий стол с отключёнными голографическими мониторами, удобное кожаное кресло и открытый блокнот с парой строчек. На полу — паркет, на стенах — две картины. На одной — изображение горы в туманной дымке, на другой — портрет пожилого мужчины с девочкой на руках. Кажется, мужчина и девочка состояли в родственных связях и оба точно походили на Баст. Картина выглядела старой, так что, вполне вероятно, я видела нашу богиню в детстве. Какие доверчивые глазёнки.

На столе лежали вещи, отнятые у нас: кошелёк, букет увядших цветов и коробка с таблетками.

— Мы поменяли железяке батарейку, пока он валялся в отключке, — пояснила Баст. — Можешь не благодарить — не нуждаюсь. Старя накрылась, так что теперь у тебя остаётся от полутора до двух суток. Сразу говорю: ни запасных батарей, ни подходящих имплантатов у меня нет. У кого есть — сами знаете.

Старясь не глядеть Лесорубу в глаза, я достала из кошелька отографию, взятую в его домике и отдала владельцу. Металлические пальцы предали своего хозяина, и карточка упала на пол. Великан издал глухой неразборчивый звук и вдруг упал на колени, острожно прикоснувшись к лицу на снимке. Чёрт, наш товарищ плакал! Вот дерьмо…

Я взяла Страшилу, открывшего было рот и отвела в сторону. Ёлки-моталки, у меня у самой слёзы наворачивались. Баст казалась равнодушной, но, кажется, пробило даже её. Поэтому богиня тихо откашлялась и начала шептать мне в ухо:

— Интересный момент, фотография с собачкой — совсем не фотография, — боюсь, я не удержалась и брови поползли вверх. — Это — электронная матрица с каким-то хитрым шифром открытия. Мы так и не смогли взломать. Что ты там хранишь?

— Лесбийское порно, — ответила я и когда Баст вытаращилась на меня, хмыкнула. — Не твоё дело. Телефон где?

— На зарядке, — что-то бормоча под нос, богиня отошла в сторону и принесла мне трубку. — Разрядился, как и твой металлический плакса.

— Заткнись, — тихо сказала я. — За любого, из своих, голову оторву!

Мы посмотрели друг другу в глаза и тут я сообразила, что оппонентка выглядела по-настоящему потрясённой. Что-то очень удивило её во всей этой ситуации. Можно сказать, потрясло.

— Лес, ты как? — спросила я. — В норме?

— Какой хрен, — он тяжело поднялся и подхватив фотографию, сунул её в нагрудный карман. — Ладно, в норме. А я ещё думал всё время, почему она мне снится? И так больно, всякий раз… В норме я, в норме!

— Очень хорошо, — я разложила вещи: кошелёк с загадочной карточкой в карман, букет, телефон и таблетки в суму. — Значит, пошли. Веди к своей яхте.

По дороге стали всё больше попадаться лежащие люди. Видимо, работники обслуживания, судя по одинаковой одежде, выглядящей, как дикая попытка совместить современную функциональность и антураж древнего Египта. Баст заметила, что дизайн разрабатывался ею лично и тут же получила язвительное замечание Страша о китче и бессмысленности. Это так задело «модельера» что пару минут они перебрасывались ругательствами, словно играли в какую-то хитрую игру.

— Заткнитесь! — сказала я и повернулась к Баст. — Объясни, если память уничтожает поле, то как с этим могут бороться таблетки?

— Восстанавливают нервную ткань. — она даже не задумывалась. — Если принимать две-три в сутки, то негативный эффект полностью нейтрализуется.

— Чушь какая-то! — проворчала я. — Нервные клетки не восстанавливаются.

— Ага, — Баст рассмеялась и ткнула пальцем в Страшилу. — Ему это расскажи. Как я погляжу, у него были конкретные шрамы на его смазливой физиономии. Так ты ответь, сколько им: полгода или пара дней? Этот парень непосредственно участвовал в опытах по регенерации. В том числе и нервной ткани.

Внезапно я услышала плеск волн и ощутила аромат влаги. За последней дверью оказался пирс абсолютно белого цвета. Рядом с причалом покачивалась белоснежная же яхта. Рубка высоко вздымалась над палубой, где я заметила две площадки для отдыха и небольшой бассейн. Шезлонги и столики словно ожидали гостей.

— Собиралась отдохнуть, — вздохнула Баст. — Подобрала парочку таких парней… Эх! А тут вы.

— Такое ощущение, будто что-то праздновать собиралась, — заметил Страшила и подошёл к трапу, ведущему на палубу. Рядом лежал тигроголовый в белом кителе с золотыми пуговицами. — Фейерверки, смотрю, приготовила.

— Может ещё отпраздную, — Баст загадочно ухмыльнулась. — Если доживу.

Лес и Страш отправились в рубку, разбираться с управление, Лев пошёл слоняться между столиками, а мы стали против друг друга. Только одна на яхте, а вторая — осталась на суше. Я медленно опустила сумку на палубу, взяла Грозу и направила ствол на одинокую фигуру. Баст внимательно следила за моими движениями, но бежать не пыталась. И молчала.

— Ты пыталась нас убить, — сказала я и положила палец и на спуск. Оставалось нажать гашетку и одной проблемой станет меньше. — Пыталась несколько раз. Кроме того, я терпеть не могу, когда кто-то собирается лезть в мою голову.

Баст продолжала молчать, однако её губы кривились, то ли в гримасе ненависти, то ли в горькой ухмылке. Испуга в глазах чокнутой богини я не наблюдала, вот только выражение одиночества стало физически ощутимо. Я опустила оружие.

— Думаю, ты очень хороший специалист в своей области. — да нет, она точно улыбалась! — Прекращай заниматься ерундой. Хочешь спасать жизни — просто спасай их, без этих своих выкрутасов. Будешь хорошей девочкой, и мы попьём чаю с мёдом. А если нет… Ну что же, тогда я тоже приду в гости, но без чая.

Думаю, похлопывание по автомату получилось вполне красноречивым. Но в живых я её оставила не только по озвученной причине. Враг моего врага — банальнейшая формула, но она иногда работает.

Глухо загудело под ногами, и яхта начала едва ощутимо дрожать. По воде пошли круги. Из рубки донёсся довольный возглас.

— Услуга за услугу, — Баст опустила руки на поручни ограждения. — Первое, не забывай про особенности местного существования: человек тут способен забыть родную мать и, если ему внушить определённые мысли, даже убить её. И второе — опасайся прыгунов.

— Кого? — не поняла я.

— Моя элита, — с гордостью пояснила богиня. — Когда я получила информацию о вашем побеге, то послала именно их. На них не действует моя команда об отключении, так что они продолжают выполнять приказ. Отслеживать вас станут по запаху и когда настигнут, попытаются схватить. Не получится — убьют.

— Стоп, стоп, — в памяти всплыло нечто эдакое. — Приземистые, перемещаются прыжками и способны вытягивать шею?

— Они самые, — с улыбкой подтвердила Баст, — Способны прыгать метров на двадцать вперёд и на десяток — вверх. Очень быстрые, с укреплённым костяком. Прости, но отозвать их я уже не могу.

— Ну ты и сволочь!

— Ещё и какая, — она широко ухмыльнулась и помахала рукой. — Удачного пути. И прикончи этого урода.

— Почему бы не послать к нему этих самых прыгунов? — проворчала я, подхватывая сумку. — Нет, нужно всё усложнить нам.

— Узнаешь, когда попадёшь в Изумрудный город, — яхта глухо заворчала и начала отходить от пирса. Щёлкнули, открываясь, магнитные замки и судёнышко направило нос на выход из канала. — Ещё раз: удачи!

Она махала нам рукой, пока не стала совсем крошечной и не растворилась на фоне пирамидальной громады. И, чёрт побери, я тоже махала, в ответ. Да, эта придорочная богиня, несколько раз пыталась нас убить и занималась чёрт его знает какими непотребствами. Однако я не испытывала к ней такой ненависти, как к Чародею. И при этом, что я даже не знала, как урод выглядит.

Потом мы выплыли собственно в саму реку, яхта повернула и большинство построек, которые до этого оставались в поле зрения, пропали из виду. Осталась лишь алая башня, торчащая из массы деревьев, подобно экзотическому фаллическому символу, но подступающими сумрак быстро и стыдливо скрыл это неприличное напоминание о нашей новой знакомой.

В рубке вспыхнул свет и множество разноцветных фонариков засияли по бортам нашего кораблика. Их свет отразился в тёмной воде и появилось ощущение, будто судёнышко, на которым я нахожусь, не плывёт, а висит над непроглядной бездной. Отражение ярких звёзд лишь добавляли достоверности странному видению.

— Элли! — донёсся возглас и подняв голову я увидела тёмный силуэт Страшилиной головы на фоне освещённой рубки. — Иди сюда.

Когда я поднялась, то выяснилось, что мой изрезанный товарищ несколько погорячился с приглашением: крохотное помещение оказалось явно не рассчитано на четверых. Причём, половину всего пространства занимал Лесоруб, колдующий над терминалами управления. Из его недовольного ворчания, я поняла лишь одно: Баст явно переоценила возможности детей, по управлению данным плавсредством.

— Может, просто ты — тупой? — он злобно покосился на меня. Пусть косится, лишь бы не замыкался в себе. — Кстати, герои, а ну поведайте, как вас угораздило попасться? Взрыв вы конечно устроили знатный! Что там рвануло, бензовоз?

— Нет, — Страшила махнул рукой и едва не угодил пальцами в лоб Льву. Тот неодобрительно фыркнул и отодвинулся в самый угол. — прости. Очень похоже, что кто-то собирался устроить грандиозное пиротехническое шоу и для этого притащил две цистерны с какой-то горючкой. Ну я и предложил их подорвать, чтобы отвлечь внимание.

— Остальное — моя вина, — Лесоруб положил металлические пальцы на пару экранов и свёл изображения к центру. — Отлично! Вышли на заданный курс. Да, моя вина: не рассчитал направление ударной волны и меня шибануло башкой о стену. А твой Страшила держался молодцом: жал на гашетку Секиры, пока не кончились патроны. А уж потом нам обоих и повязали.

— Не успел сменить коробку, — Страш виновато улыбнулся. — Только вставил ленту, а они как набросились…

— Вы молодцы, — как ни странно, но морды у всех присутствующих стали довольными, точно я им в любви призналась. — И, в конце концов, у нас получилось. Кстати, лохматый, чего чокнутая от тебя хотела? Не похоже, будто она собиралась прибить львиную голову над своим диванчиком.

— Не-а, — Лев сосредоточился, будто вспоминал услышанное. — Та, с блестящей головой, сказала, что Зина украла у неё результат эксперимента и ей охота посмотреть, что получилось. Мне пообещали отпустить, если я справляюсь с пятёркой бойцов, — парень оскалился. — Я их всех уложил, но она обманула. Тогда я положил ещё десять и попытался уйти. Меня посадили на цепь. И ещё, та, с блестящей башкой, сказала. Что очень здорово иметь такого заложника.

— Собиралась шантажировать Волшебницу? — предположил Страшила, но пацан отрицательно покачал головой.

— Нет, не её. Кого-то другого., кого она боялась.

Страш прищурился и посмотрел на меня. Да, у меня тоже притаились определённые подозрения, но проверить их не было ни малейшей возможности. Пока.

— Ладно, с этим — всё, — я потянулась и ощутила тянущую боль в плече. Кажется, я ударилась о какой-то обломок, когда падала в бассейн. — У нас имеется одна проблема…

— Ты, наверное, имела в виду: ещё одна проблема? — прогудел Лесоруб. — Кажется, они бредут за нами и не думают отставать.

— А ты на них вот так вот строго посмотри, — посоветовала я, — может и разбегутся. Так вот, до того, как мы устроили весь этот кавардак, Баст отправила по наши души каких-то прыгунов. В отличие от остальных, работают они не от сети, а от батареек, поэтому не отключились. Вроде, как здорово прыгают, больно бьются и плохо ломаются.

Лесоруб саркастически хмыкнул, протянул руку и что-то нажал на пульте. Стекло кабины на мгновение помутнело и вдруг картинка снаружи преобразилась: ночной лес вспыхнул затухающим костром, небо начало напоминать цирковой купол, а река обратилась переплетением разноцветных жгутов.

— Есть ещё несколько режимов, — пояснил наш рулевой, — но в этом лучше всего отслеживать живых существ. Спать я не хочу, в клетке отоспался, так что могу и подежурить. Пожрать бы только не мешало.

— Пришлю к тебе лохматого, — сказала я, направляясь вниз по трапу. — Заодно научишь его управляться с приборами — мало ли чего. Страш, ты идёшь?

На камбузе мы обнаружили три больших холодильника, битком набитые припасами, начиная от полуфабрикатов и заканчивая огромными кусками мяса. Я было хотела ограничиться готовыми заготовками, но Страшила заявил, что это — извращение. Лев согласился с ним и в один присест умолотил кусок сырого мяса. Зрелище — ещё то! Я приказала ему забирать сумку с бутербродами и немедленно убираться с глаз моих долой. Убираясь с глаз долой, пацан прихватил ещё один кусок мяса, на который успел положить взгляд наш шеф-повар, за что похититель едва не отхватил сковородой по голове.

Я разместилась на высоком барном табурете, привинченном к полу и принялась наблюдать, как товарищ колдует над продуктами. Невзирая на некоторую неуклюжесть, он очень здорово управлялся с кухонной утварью и вообще смотрелся весьма гармонично и даже, почему-то, сексуально.

Потом потянуло ароматами, и я ощутила, что вот-вот начну истекать слюной.

— Здесь поужинаем? — поинтересовался повар. — Или на палубу пойдём?

— Заканчивай, а я поищу подходящее место, — я пощекотала у мужчины за ухом, и он тут же замер. — Ты продолжай, продолжай.

Кораблик оказался не таким уж большим, поэтому очень долго искать не пришлось. За парой дверей обнаружились каюты экипажа: уютные, хоть и не большие. А во за третьей, отделанной золотом, меня ждал настоящий люкс; с исполинской кроватью, здоровенным окном и ванной царской роскоши.

Впрочем, стоило мне войти в царство белого и золотого, как я утратила интерес к интерьеру и замерла на месте. А потом очень медленно подошла к зеркалу, во всю стену и уставилась на своё отражение. Оно ничем не походило на ту фотографию, которую я нашла в сумке на ночной дороге. А ведь именно изображение я описывала Чародею во время нашего первого разговора. Значит, говнюк с самого начала принимал меня за кого-то другого.

И, чёрт побери, я оказалась намного красивее, чем та лопоухая уродина! Если бы ещё не угрюмо опущенные уголки рта и глаза, в которых светилась непоколебимая уверенность в собственной правоте.

— Ну, здравствуй, настоящая Элли, — сказала я и коснулась пальцами зеркала. — Или… не Элли?

Усмехнувшись я сбросила поклажу в белое кожаное кресло и прошлась по каюте. Подошла к окну и с двинула створку, позволив свежему ночному ветру проникнуть внутрь. По ту сторону тихо плескалась вода и умиротворяюще урчал мотор яхты. В полусотне метров проплывал тёмный берег, где в глубинах чёрной массы деревьев перемигивались разноцветные огоньки. Пару раз я различила загадочное жужжание, уже слышанное мной ранее.

Я сбросила куртку и плюхнулась на застеленное ложе. Бельё приятно пахло свежестью и какими-то экзотическими цветами. Несколько раз подпрыгнув, я рассмеялась, рассматривая своё отражение в зеркальном потолке. Такая я нравилась себе намного больше.

Бар пришлось поискать. Ну кто мог знать, что шкафчик с винами и коньяком прячется за золотой головой козла, а чтобы его открыть, потребуется тянуть за кривой рог? М-да, а хозяйка-то — совсем не дура, в отношении того, что касается выпивки. Я прихватила пару бутылок шампанского, два бокала и отправилась в ванную.

Пришлось немного подождать, пока круглый бассейн наполнялся ароматной жидкостью. После я неторопливо разделась и ощутив себя едва не Афродитой, погрузилась в горячую воду. Какая прелесть! Вот, именно этого мне так не хватало последние дни. Я точно любила принимать ванну.

Возле бассейна обнаружился небольшой столик с крепежом под ножки бокалов и донышки бутылок. Я уже было хотела откупорить шампанское самостоятельно, как услышала звук открывающейся двери.

— Элли, ты здесь? — в голосе Страшилы ощущалось некое напряжение.

— Заходи, — разрешила я и рассмеялась. — Теперь иди прямо.

Сквозь полупрозрачное стекло перегородки различался только расплывчатый силуэт, медленно приближающийся к ванной. Кажется, мой друг что-то нёс в руках. Стоило ему появиться в дверях и выяснилось, что это — поднос с тарелками. Вкусно запахло жареным мясом.

— О чёрт! — мужчина отвернулся. — Ты бы хоть предупреждала! А я тебя уже обыскался. На палубу сходил, а там — никого. Лес и пацан ничего не знают…

— Ты там долго болтать будешь? — перебила я и плеснула ногой. — Заходи и ставь поднос. Мне тут бутылку откупорить нужно.

Я не стала добавлять никаких пен, поэтому вода оставалась абсолютно прозрачной. И наблюдать за совершенно пунцовым Страшилой, воюющим с бутылкой, оказалось очень даже забавно. Странно, вроде бы взрослый мужчина, а смущается, точно подросток. От всего этого я ощутила стремительно нарастающее возбуждение.

— Дай сюда, пока не расколотил, — пришлось приподняться, так что моя обнажённая грудь оказалась рядом с руками Страша. Боже, я не думала, что он способен покраснеть ещё больше! — Пока я открываю эту несчастную посудину, снимай одежду и полезай сюда. Будем ужинать.

— К-как? — вырвалось из его глотки.

— Как раздеваться или, как ужинать? — я ухмыльнулась, отгибая проволоку. — Раздеваться — медленно и красиво: устроишь даме стриптиз. А ужинать, надеюсь, с огромным удовольствием. Ты же сам готовил, надеюсь, что-то вкусненькое.

Как вскоре выяснилось, он умудрился покраснеть от макушки до пят. Кроме всего прочего я оценила, насколько велик интерес гостя непосредственно ко мне. Кстати, сценка, когда мужчина пытался как-то прикрыть «интерес», при погружении в бассейн, заслуживала большой театральной премии. Я чуть не уписалась со смеху!

Шампанское я выбрала полусладкое и выяснилось, что именно такое мне и нравится. Хвала небесам, после пары глотков смущение Страшилы начало мало-помалу проходить и уже очень скоро он сумел вести почти нормальную беседу. Если бы ещё не отводил глаза и не захлёбывался вином всякий раз, когда я касалась его ногой. Я же получала огромное удовольствие, наслаждаясь комфортом, абсолютным покоем и близостью приятного мне человека.

Чуть позже Страш нашёл пульт и включил музыку. Играло что-то лёгкое и расслабляющее, как шампанское в бутылке, которую мы успели прикончить. После пришло время ужина и те фантастические кулинарные извращения, что принёс доморощенный кок оказались невероятно вкусными.

— Знаешь, — сказала я и пощекотала пятку мужчины пальцем ноги, — в памяти что-то такое крутится. Вроде, где-т о слышала, что повара мужчины очень достойно ведут себя в постели. Не слышал?

— Н-нет, — он едва не поперхнулся. — А что?

— Хотелось бы проверить, — вино ударило в голову. Хотелось смеяться и плескать водой. Я плеснула и хихикнула. — Кроме того, я вроде как ещё не исполнила своё обещание. Помнишь, в охотничьем домике, перед нападением волков?

Его уши вновь начали приобретать несвойственный им оттенок. Я осторожно приблизилась (главное — не спугнуть!) и положив пальцы на затылок слегка нажала. Впрочем, сопротивляться никто и не думал, так что спустя пару мгновений наши губы соединились.

Спустя какое-то время выяснилось сразу несколько вещей. Во-первых, заниматься любовью в бассейне приятно, но неудобно. Во-вторых, бокалы умудряются выпасть из фиксаторов и разбиться даже на мягком полу. Ну и главное, смущение у мужчин исчезает, словно его и не было.

— Спокойно! — строго сказала я и поднявшись, подхватила полотенце. — У дамы слегка пересохло в горле, поэтому она желает его промочить. Выбирайся наружу, не рыбы же мы, в конце концов!

Я набросила лёгкий халат, а Страш обернулся полотенцем, которое, судя по некоторым признакам, стесняло определённые движения. Я зык мужчины развязался и откупорив вторую бутылку, он непрестанно молол какую-то чушь. Впрочем, я не особо вслушивалась, наслаждаясь исключительно приятным тембром голоса и зрелищем мускулистого тела.

А потом мы пили вино, целовались, снова пили вино, обнимались, лаская друг друга и снова пили вино. Халатик улетел куда-то в угол, полотенце больше не стесняло моего партнёра, и он набросился, словно дикий зверь. Как при такой активности он ещё и умудрялся оставаться нежным — ума не приложу, но кажется я не ошиблась в его способностях, как любовника.

После мне стало и вовсе не до того. Как ни велика была кровать, её оказалось слишком мало, и я сама не заметила, как мы оказались на полу. Хорошо, ковёр почти не уступал мягкому ложу и наслаждение ничуть не уменьшилось.

Сколько прошло времени — не знаю, но казалось, часы во всей вселенной остановились. Чёрт, когда это мы успели вернуться обратно, на кровать? А, неважно… Я повернула голову и встретилась взглядом со Страшем. Дурацкое имя, для такого красавчика! Нужно будет придумать другое. Потом.

Меня целовали так легко и нежно, словно губ касался весенний ветерок. Почему-то захотелось плакать. И это при том, что я ощущала себя самым счастливым человеком на Земле. Точно знала, что это счастье скоро просочится сквозь пальцы и упадёт на раскалённый песок, где и пропадёт без следа.

— Я люблю тебя, Элли, — тихо сказал Страш. — Люблю с того самого момента, как увидел первый раз. Такое ощущение, будто ты всегда была в моём сердце, словно я знал тебя всю жизнь.

Я смотрела на него и улыбалась. Честно, не знаю, люблю ли я этого красивого мужчину или нет. Внутри пульсировало что-то тёплое, приятное и он точно был частью этого. Любовь это? Не знаю.

Вместо ответа я просто подползла ближе и разместилась на мускулистой груди. Торопливо стучал непонятный механизм, пульсация в груди продолжалась, а близкий человек нежно целовал макушку и ласкал пальцами ушки. Мы же вроде совершенно вымотались и выбились из сил? Или… нет? Ах ты хитрюга! Куда полез? У-ух, ты… Нет, наверное, не устали. Я, так у ж точно!

Судя по серому небу над плывущим массивом тёмного леса, окончательно выдохлись мы уже перед самым рассветом. Моя голова лежала на груди Страшилы, а он прижимал меня к себе и это оказалось так чертовски приятно и почему-то очень знакомо. Словно когда-то всё это уже происходило.

— Нужно вздремнуть, — пробормотала я и поцеловала кожу выпуклой груди, где смешались наши запахи. — Давай поспим?

— Давай, — он погладил моё плечо и чмокнул в щёку. — Давай, любимая.

Это было так приятно, что я не смогла сдержать дурацкой улыбки. Потом прижалась так, словно пыталась соединить наши тела воедино.

И уснула.

— Развлекаешься? — поинтересовался щенок и почесал за ухом. Ворона что-то неразборчиво каркнула с ветки и смолкла.

— Подглядываешь? — парировала я и поймала пальцами косички. — Почему у меня такой дурацкий вид?

— Есть причины, — щенок покачал головой, — но сейчас — не об этом. У тебя остаётся ещё раз, после этого и, если ты не сумеешь добраться до конца дорожки, поле разрушит память.

— Поле? — я дёрнула за косички. — Раньше ты ничего не говорили ни про какое поле.

Собачка посмотрела на меня так печально, как могут смотреть лишь на умственно отсталых.

— Нет, ну вот скажи: ты совсем дура? Естественно, не говорил, потому что ты этого не знала. Когда ты уже поймёшь, что разговариваешь сама с собой? Сознание пытается общаться с подсознанием, где заперты все воспоминания. Дорога — ключ.

— А ты?

— Я — твоё желание вернуть память. Возможно, по той причине, что мой образ — часть твоих воспоминаний.

— Что тогда значит она? — я указала пальцем на ворону, которая усердно делала вид, будто ищет клювом что-то под крылом.

— Отрицание. Нежелание возвращать неприятные воспоминания. Проблема в том, что дурные воспоминания составляют одно целое с положительными и можно получить только весь пакет целиком, — щенок помолчал. — Или всё забыть. Но тогда исчезнет та, прежняя ты и останется лишь эта, с неизвестно откуда взявшимися способностями и предпочтениями. Кстати, не желаешь узнать, почему тебе так нравится Страшила?

Я отступила на шаг. Ворона издевательски прокричала: «Кагги Карр! Кагги Карр!» В последнем вопросе ощущалась непонятная угроза. Та самая, которую я ощущала всякий раз, стоило кому-то упомянуть этого, ставшего таким близким, мужчину. Тут, в иллюзорном мире сновидений, я могла открыться самой себе и признаться: да, я любила этого нелепого симпатягу. Оказывается, у этого имелась какая-то причина.

— Я ничего не хочу вспоминать, — твёрдо сказала я и получила в поддержку одобрительное карканье с ветки. — Иди в задницу! Это — моё решение, а не проявление слабости.

— Не хочешь? — щенок наклонил голову. — Вспомни Лесоруба. Возможно он тоже не желал знать правду о своём прошлом, но ты решила резать по живому. Не думаешь же ты, что в ваших случаях такая большая разница?

— Я не хотела, чтобы им манипулировали, — прошептала я. Щенок и ворона молчали. — Он должен был знать, кто его настоящий враг! — и вновь молчание. — Чёрт побери, неужели от этих проклятых воспоминаний зависит моя жизнь?

— Возможно — да, возможно — нет, но даже угодив в ловушку, которую тебе поставят, воспользовавшись провалом в памяти, ты этого не узнаешь. Просто погибнешь сама и подведёшь товарищей. Знание — сила.

Мне захотелось расплакаться, точно я стала той смой девчонкой, в теле которой находилась. У меня имелся выбор, точнее — видимость его. Но я не могла подвести друзей из-за боязни вскрыть набухший гнойник прошлого.

И мне удалось проползти больше половины ненавистной жёлтой дорожки. Уже даже не молнии и град стали на пути: сама земля ходила ходуном, раскалываясь на глубокие трещины, испускающие смрадный дым и вулканический жар. В один из разломов я и свалилась, не удержавшись, после очередного толчка.

Солнце играло листьями деревьев, и я весело неслась по лесной тропке, выложенной яркими жёлтыми булыжниками. Тотошка размахивая длинными ушами, бежал рядом и периодически звонко гавкал, заставляя меня хохотать. Папа щёлкнул нас обоих и по отдельности, сказав, что я на фотках — прямо, как настоящая Элли из сказки. Тотошка не сказал ничего, потому что мы были в обычном мире, где собаки не разговаривают.

Наверное, я сильно увлеклась, потому что даже не заметила, как закончилась рощица и впереди мелькнула оживлённая автострада. Чувство восторга и переполняющей радости замылили глаза ярко-розовым, и я продолжала бежать, вторя смехом громкому лаю щенка.

А потом завизжали тормоза.

Я обернулась. В кромешной тьме, пронизанной холодным дождём, медленно зажглись огоньки далёких фар. Всё, как мы обговорили на случай форс-мажора. Грузовик находился за границами инфицированной зоны, но в пределах досягаемости передатчика. Всё, можно ставить на место каблуки ботинок и обуваться. Неприятно, когда приходится стоять в одних колготках на мокром асфальте.

И вновь близкий визг тормозов, и внезапная боль, от которой тело свело дугой.

Я проснулась и некоторое время рассматривала отражение своего тела в стеклянном потолке. Пожалуй, чуть более мускулистое, чем хотелось бы, но в остальном — идеально. Даже шрамы, чуть выше левой груди и на правом бедре нисколько не портили общей картинки, а даже добавляли внешности некоего шарма. Ну, как экзотические татуировки.

Я показала себе язык, взлохматила волосы и пофыркала. Мне было хорошо. Не хотелось ни о чём думать, а просто блаженно валяться среди разбросанных подушек, смятого белья и отдыхать.

К сожалению, в голове имелись собственные демоны, которые, выждав минут пять, набросились на хозяйку, терзая вопросами. Куда пропал мой ночной партнёр? Сколько времени, если за окном вовсю старается солнце и как далеко мы успели уплыть? И да, имеет ли отношение к реальности последняя сцена из сновидения? Ну, тут то я могла легко урезонить мерзавцев и своё любопытство заодно.

Ботинки лежали в самом углу, там, где я их оставила перед ванной. Добротная обувь казалась лишь таковой, пусть и с кевларовыми вставками в кожу и титановыми пластинами в подошве. Однако руки лучше самой хозяйки знали, где и что нужно нажимать, чтобы каблук повернулся на сто восемьдесят градусов и напрочь отпал от подошвы. Хм. Теперь — второй. Получилось. Теперь остаётся соединить вот эти пазики и у нас выйдет…

Выйдет передатчик. Я поиграла с настройками, но ничего, кроме протяжного шипения поймать не удалось. Что-то внутри подсказывало, что пользоваться девайсом можно лишь на окраинах зоны, потому что дальше сигнал глушит… Ага, глушит то самое поле, которое воздействует на мозг. И до этого я дошла сама, ибо раньше понятия не имела о каком-то там поле. Стало быть, если бы у меня не отшибло память, то вызвать помощь я смогла бы ещё там, на ночной дороге. Просто офигеть! Правда и Страшила, и Лесоруб тогда бы скорее всего погибли.

Я поставила каблуки на место, поразившись работе неведомых мастеров: даже щели не видно. Потом потянулась перед зеркалом. И ещё раз, чтобы просто полюбоваться собой. Сходила, приняла душ. Уже начала одеваться, когда щёлкнула дверь и на пороге появился Страшила, толкающий столик на колёсах.

Увидев меня в одном белье, мужчина жутко засмущался и сделал попытку отвернуться.

— Да ты издеваешься! — я подбежала к нему и повернув, поцеловала. — Жениться я тебе, естественно, не предлагаю, но, по-моему, мы успели перейти от дружеских отношений к тем, где отворачиваться нет нужды. Что ты там приволок? Завтрак? Значит, давай завтракать.

Чтобы спокойно поесть, не отвлекаясь на пылающие уши соседа, я таки набросила на себя шикарнейший халат из запасов бывшей хозяйки, после чего мы принялись за трапезу. М-да, вот чего у Страша не отнимешь — так это умения готовить. Даже его мастерство, как любовника, проигрывало его же кулинарным шедеврам. Приходилось сдерживать себя, чтобы не глотать нежёваные куски. Сам же повар ел мало, ссылаясь на то, что успел напробоваться и сидел, смотрел на меня и улыбался.

— Знаешь, что? — сказала я, когда живот наполнился, а еда на столике и не думала заканчиваться. — Никогда в жизни за тебя замуж не выйду, понятно?

— Почему? — он стал такой растерянный и печальный, словно лелеял нечто эдакое. Ха!

— Потому что с твоей готовкой я быстро стану толстой жирной неповоротливой коровой. Правда, — я прищурилась, — имеется отличный способ сжигать лишние калории. Вроде бы Мэрилин Монро запатентовала.

На некоторое время завтрак пришлось прервать, потому что процесс сжигания калорий — такая штука, которая не терпит проволочек. Сжигали мерзкие калории мы очень активно, но не долго. Пришлось остановится, хоть партнёр и порывался продолжать.

— Стоп! — строго сказала я, когда смогла отдышаться. — Времени уже сколько? Не знаешь? И я не знаю, а мы с тобой, чай не на курорте. Так что подавай барыне кофе и пошли, разведаем обстановку.

Попивая кофе, я рылась в шкафу Баст, присматривая что-то, взамен осточертевших, за время путешествия, шмоток. По сложению с хозяйкой, как я уже смогла заметить, мы почти не отличались, так что тут проблем не возникло. Выбрала себе голубые облегающие джинсы и зелёную водолазку. Куртку решила оставить.

Пока я переодевалась, Страшила рассказывал, что ночь у остальных прошла спокойно, яхта успела преодолеть почти сотню километров и по словам Лесоруба, к завтрашнему утру войдёт контрольную зону Изумрудного города. Последний десяток километров придётся шлёпать пешком, ибо речка заминирована. Или — нет. Лес точно не помнит, но проверять не желает.

— Я тоже думаю, что нужно идти пешком, — чашка опустела, я поставила её и подхватила Грозу. — Пошли, шеф повар. Прибыть на яхте, это — конечно круто, но уж слишком помпезно. Боюсь у некоторых х появится целая куча ненужных вопросов.

Первым делом на палубе мы встретили Льва. Парнишка сидел на золочёном фальшборте и бросал в воду пустые бутылки. Рядом стояли два пустых ящика и два — ещё полных. Судя по всему, кто-то не отказывал себе в дорогом шампанском и элитном виски. Интересно, а древние египтяне тоже хлестали Луи Родерер и Дэлмор?

Я сделала строгое замечание, рассказав пацану о необходимости беречь экологическую чистоту вод. Он выслушал мою речь очень внимательно, старательно заглядывал в глаза, но стоило отойти на пару шагов, как за спиной послышалось новое: «плюх»! Вот мерзавец!

Лесоруб, как и прежде, находился на мостике, всем своим видом изображая заправского морского волка. Верхнюю часть одежды гигант снял, так что стало видно квадратное уплотнение под кожей на груди, зелёный индикатор и крохотный паз для батарейки. На пульте управления, среди экранов, нашла своё место знакомая фотография. Кажется, в этот раз её старательно разгладили.

— Три часа дня, — сообщил «морской волк» и почесал лопатку. — Помыться бы…

— В каюте имеется отличная ванная, — сообщила я, с сомнением рассматривая металлические протезы. — А ты того, не заржавеешь?

— Титановый сплав, — он сжал кулак и задумчиво посмотрел на него. — Из такого мы изготавливали боевых андроидов. Кстати, я вспомнил того типа, Урфина. Он работал в системе контроля. Ума не приложу, почему я дал ему такую кличку.

— Может он соврал, — я пожала плечами. — мыться идёшь? Этого грязнулю-то я отмыла.

— Меня не желаешь? В смысле, отмыть?

Я расхохоталась, а Страш ревниво посмотрел на товарища. Смешной.

— Обломаешься, — хмыкнула я. — И ещё, как перестанешь вонять, пошарься по яхте, найди себе какую-нибудь пукалку, раз уж прощёлкал свою Секиру. Думаю, оружие нам ещё потребуется.

Спорить он не стал. Показал, куда и в каких случаях нажимать, после чего тяжело утопал вниз. Я оставила Страшилу следить за экранами, а сама взобралась по лесенке на крышу мостика. Тут имелась небольшая огороженная площадка с которой открывался потрясающий вид на окрестности.

Вокруг — бескрайний зелёный лес, который рассекает ослепительно синяя лента реки. Облака, плывущие по небу, казалось уходили к горизонту, чтобы там нырнуть в речку и продолжить неторопливое движение уже там. Солнце отражалось в воде тысячами блестящих рыбок, плещущихся в мелких волнах. Позади из леса вздымалась алая башня с серебристой верхушкой, а впереди, у самого горизонта, что-то нежно зеленело. Должно быть, тот самый Изумрудный город.

Прибежал Лев, в один прыжок оказался на крыше и лёг на тёплый металл болтая ногой. В волосах застрял какой-то мусор.

— Чучело, — проворчала я и пацан ухмыльнулся. — Все бутылки извёл?

— Не-а, — сказал он абсолютно беспечно. — Могут ещё пригодиться, когда эти полезут на корабль.

Я даже не врубилась сначала, о чём он.

— Какие «эти»?

— Те, что по лесу, с обоих сторон, — всё так же беззаботно отозвался мальчишка. — Наверное ждут, пока берега не станут ближе.

Я посмотрела налево, потом — направо. Ничего не заметила, но чудесный вид тут же утратил большую часть своей чудесности. В том, что Лев говорит правду я даже не сомневалась. Кажется, парнишка просто не умеет врать и выдумывать. Этому ещё предстоит научиться. Если останется жив.

— Как они выглядят? — встревоженно спросила я, продолжая напрягать зрение. Ну ни хрена же не видно! Волки? Зомбаки?

— Не-а, — он сел и прищурился. — Странные. Прыгают постоянно. Шеи длинные.

Точно. Та самая хрень, которую спустила на наст Баст. А я-то решила, будто эти ушлёпки давно отстали и оставили нас в покое. Ладно, главное сохранять спокойствие: речка достаточно широкая, яхта плывёт по самому центру потока и расстояние до берегов очень даже велико. Чёрт и как Лесоруб со всей своей супер-пупер техникой умудрился не заметить преследователей? Всё спокойно, ха!

Я быстро спустилась по лестнице и стремительно ворвалась на мостик. Страш изумлённо уставился на меня.

— Что-то случилось? На тебе лица нет.

— Включай инфракрасный сканер, — приказала я. — Быстро!

Картинка леса, реки и неба на окнах рубки тут же погасла и через мгновение сменилась абсолютно инфернальным пейзажем, где с серной плоскости багровел лик Ареса, а по тёмно-красным полосам скользили пульсирующие жёлтые сгустки. Скользили по обе стороны и их оказалось очень даже много. Даже с учётом весьма расплывчатой картинки я насчитала не меньше четырёх десятков.

— Что это? — спросил Страшила. — Или… кто?

— Местные кенгуру, — угрюмо сообщила я и пихнула Льва в бок. — Мелкий, дуй в каюту, вытаскивай леса из ванны и пусть срочно ищет оружие.

— Откуда срочность? — поинтересовался мой любознательный друг. — И кто это такие, всё же?

— Помнишь прыгунов, которых видели у башни? — он помедлил, видимо вспоминая, а потом кивнул. — Вот. Это — что-то, типа спецназа у Баст и она отправила их по нашу душу. В смысле, ещё до того, как мы успели стать лучшими друзьями.

Жёлтые сполохи двигались в точности со скоростью яхты и даже немного опережали. Чёрт, а ведь им приходилось прыгать по лесному бездорожью! Чувствую, хлебнём мы с ними чего-то невкусного.

— Но ведь все отключились, — продолжал недоумевать Страш. — С этими что не так?

— Хорошие батарейки, — невесело усмехнулась я и постучала по одному, из мониторов. — А вот это по поводу срочности. Видишь, через пару километров берега сходятся очень близко: ширина русла около пятидесяти метров. Думаю, они атакуют именно здесь: уж больно удобное место.

— Давай остановимся, — предложил Страш. — Здесь-то они нас точно не достанут.

— Ага и начнём робинзонить, — согласилась я, — пока эти засранцы что-нибудь не придумают и не атакуют в самый неподходящий момент. Нет уж, я сама выберу место и время для дружеских лобызаний.

Прискакал Лев и сообщил, что наш купальщик в одних штанах побежал искать средства защиты. Я его слушала в полуха, потому что в голове вертелась одна интересная мысль. Когда она полностью оформилась, я отодвинула Страшилу от пульта управления и принялась изучать символы у сенсорных кнопок. Ничего подходящего не наблюдалось. Хм…

— Что ещё? — кажется я полностью сбила с толку обоих спутников, глядящих на меня, как на психопатку. — Эл, что ты ищешь?

— Видишь ли, — задумчиво сказала я, наблюдая за мельтешением жёлтых пятен в красном мареве, — места здесь достаточно опасные, а Баст, как я уже успела понять, рисковать не очень-то любит. Если она путешествует на яхте, то здесь должно иметься что-то, посолиднее обычного огнестрела.

— Вряд ли система управлением чего-то солиднее будет располагаться в самом уязвимом месте корабля, — резонно заметил Страшила. — Стоит поискать её внизу.

— Молодец, — я чмокнула его в щёку. — Уменьши скорость и продолжай двигаться вперёд. Лёва, пошли со мной, будешь у нас посланником.

Зазвонил телефон. Ну, блин, что это за наказание? Стоит начаться очередной заварухе и кому срочно хочется общаться. Кто там? Не определён — видимо звонит мамашка лохматого балбеса.

— Привет, — сказала я, торопливо спускаясь по трапу. — Сынуля в полном порядке, с нами тоже всё отлично. Времени, правда, ни хрена нет, так что перезвони позже, добро?

— Это всё хорошо, — вкрадчиво произнёс незнакомый женский голос, — и я очень рада за всех вас, хоть и сомневаюсь, что у меня имеется сын.

— Ты ещё кто? — я остановилась на палубе, размышляя, куда идти дальше. Заглянуть в надстройку или сразу топать в трюм? — В любом случае, со временем у нас реально завал, так что говори быстрее.

— Меня называют Стеллой, — странный голос; я никак не могла сообразить, сколько лет его обладательнице, — я тебя, как я поняла, зовут Элли. Но это — неважно. В любом случае, имена — пустое, главное — суть. Так вот, я готова предложить тебе сделку: ты доставляешь мне Чародея, целого и невредимого, а я делаю несколько очень ценных подарков.

— Например? — я решилась и начала спускаться вниз. Логично, если охранный центр спрячут как можно дальше.

— Для начала, дар быстрой регенерации, дар вечной молодости и дар аккумулирования энергии. Как у Джинжер.

— Ты так говоришь, словно я должна её знать.

— По имени — вряд ли. Но вообще то ты прикончила её грузовиком на шоссе.

— Угу, — сказала я открыла первую дверь. — Угу. Понятно. А регенерация, значится, как у Страшилы?

— Да, как у того, кого ты называешь Страшилой, — я расслышала смешок. — Ты же не думала, что это с ним сделал Чародей? По рукам? Заметь, если сделка состоится, подарки могут стать на порядок ценнее.

— И нахрена тебе этот кусок дерьма, — за дверью оказалась крохотная каюта на четыре койки, — если ты сама такой молодец?

— Он у меня кое-что взял. Украл, — голос стал холодным и почему-то я ощутила озноб. — И спрятал в своей голове. Доставишь живым — не пожалеешь, поверь.

— Я подумаю, — за следующей дверью оказалось что-то типа столовой. — Чёрт! Ладно, пока-пока.

— И да, немного полезных сведений. Поле не только уничтожает память, но и меняет всю матрицу сознания. Если проще, меняется сама личность, привязанности и предпочтения. И такое происходит всякий раз, после стирания воспоминаний. Возможно тебе пригодится эта информация. А вот теперь — пока.

Ещё одна жилая каюта. Только в этот раз койка одна и даже кресло имеется. Должно быть я нашла жилище капитана этой посудины. На стене висел старенький SPAS и пришлось постараться, чтобы снять дробовик с крепежа. Оружие оказалось в превосходном состоянии и полностью готовым к немедленному употреблению. Патроны пришлось поискать, но в конце концов я нашла коробку в ящике под койкой. Почти полная, не хватало лишь парочки.

Нужный мне объект обнаружился в конце коридора. После чего я пару минут долго и проникновенно ругалась. Передо мной находилась надёжная металлическая дверь с надписью: «Пункт охраны. Вход только после идентификации». И сразу два сканера — сетчатки и отпечатков пальцев. Просто отлично!

— Ты чего ругаешься? — Лесоруб пожаловал. Видимо на шум. — О, ружьишко нашла? У меня — ещё парочка, таких же. Правда, патронов маловато.

Я молча протянула ему оружие и коробку патронов. С дверью мы точно ничего не сделаем. Остаётся надеяться на собственные силы и умения.

На палубе ничего не изменилось: светило солнышко, плюхала вода за бортом и медленно проплывали берега, заросшие густым лесом. Впрочем, кажется полса зарослей немного приблизилась. Точно, русло начинало постепенно сужаться, так что, скоро мы достигнем того самого узкого участка, где нас, скорее всего и атакуют. Кажется, моё известие не очень обрадовало большого железного человека.

Мы позвали Льва и обсудили стратегию защиты. Когда Страш высунулся из кабины и спросил, что ему делать, то все, едва не хором, посоветовали ему заткнуться и следить за рекой. В конце концов решили, что Лес с дробовиками топает на нос, Лев обороняет корму, а я лезу на крышу рубки и оттуда контролирую процесс отстрела гостей.

Страшила опять высунул голову и сообщил, что наши будущие гости слились в две плотные группы и заметно приблизились к реке. Я посмотрела по сторонам, вновь не обнаружила ничего подозрительного и приказала чёртовому капитану спрятаться в его чёртову кабину и тысяча чертей, что бы не случилось удерживать чёртову яхту на курсе.

— Элли, — позвал он меня, перед тем, как спрятаться, — побереги себя, пожалуйста.

— Строишь далеко идущие планы? — хмыкнула я и легла на крышу. Потом перегнулась и поцеловала его в лоб. — Всё, благословляю.

Серьёзный, как тысяча слонов, Страшила спрятался внутри, а я захлопнула за ним дверь. Что я чувствовала по отношению к этому красавчику? Да чёрт его знает. Возможно и любила, но уж очень меня тревожило его непотное прошлое. Или, к чёрту его прошлое?

— Кажется я их вижу, — крикнул Лесоруб. — Там, впереди.

Ёлки моталки! Оказывается, распроклятая карта всего не показывала. Вереди речка действительно сужалась и в этом месте, как я могла бы и догадаться, находился красивый арочный мост. Он поднимался на высоту, вполне достаточную, чтобы под ним спокойно прошёл наш кораблик. Проблема заключалась не в этом.

Твари, преследующие нас, не собирались прыгать с берегов. Все они собрались на мосту и р=терпеливо ожидали, пока яхта окажется под ними. Ещё не поздно остановить корабль, повернуть и… И что дальше? Плыть к берегу, где нас наверняка встретят? Вернуться? Куда? Рева была самым коротким и комфортным способом достичь нужного места.

Я стукнула по крыше и когда Страшила открыл дверь, приказала:

— Полный вперёд! И запрись изнутри, чтобы к тебе никто не смог залезть. Живо!

Толчок, когда корабль ускорился, заставил меня покачнуться, а Лесоруба — разразиться проклятиями. Лев продолжал спокойно сидеть на корме и рассматривать буруны, бегущие по воде. Мне бы его спокойствие!

Я проверила запасы: оставалось две обоймы и две гранаты. Ну, если враги согласятся неторопливо подходить по одному — должно хватить на всех.

Мост приближался, и я уже слышала возбуждённые вопли, чем-то напоминающие крики мартышек. Вот только в тих различались вполне себе человеческие ругательства. Пока я ещё не могла подробно рассмотреть облик врагов, но то что они непрерывно подпрыгивали здорово сбивало с боевого настроя.

— Идиоты какие-то! — прокричал Лесоруб. — Почему они всё время скачут?

— Дают понять, что они — не мы, — предположила я и великан рассмеялся.

— Кто бы сомневался, — откликнулся он.

Мост выглядел очень красиво. Белая, без единого пятнышка, арка протянулась от берега до берега. Судя по всему, использовали что-то, из новейших материалов, потому что конструкция великолепно обходилась без опор и поддерживающих тросов. Интересно, возьмут ли такое мои гранаты? Пока не попробуешь — не узнаешь.

Я зарядила гранатомёт, подняла прицельную рамку и стала на колено. Главное, если конструкция рухнет, чтобы она не утопила наше судёнышко. С другой стороны, если нам на головы упадут десятки агрессивных прыгунов, скорее всего яхта нам уже не пригодится. Ещё немного и…

Мост оказался даже крепче, чем я предполагала. Взрыв не сумел разрушить основание, а лишь снёс часть ограждения и разметал нетерпеливых зрителей, ожидавших прибытия корабля. Поднялся дикий гвалт и несколько прыгунов, то ли от страха, то ли от переизбытка чувств прыгнули в реку. Остальные, к несчастью, остались.

— Чёрт, — пробормотала я.

В этот самый момент нос яхты очутился под мостом и начался десант. Засранцы были очень быстрыми и ловкими, поэтому очередью удалось сшибить трёх-четырёх — не больше. Загрохотал дробовик, но тут же умолк. В чём дело я не могла узнать. Не до того оказалось.

У меня появилась компания. И возможность подробно рассмотреть каждое из десятка жилистых согбенных существ на полусогнутых ногах., больше напоминающих конечности кузнечика. Круглые головы с выпученными жабьими глазами казалось торчали из самых плеч. Казалось, пока ближайшая пакость не выстрелила башкой в меня, целясь выпуклым гладким лбом прямо в лицо. Попади, и думаю тут же сбил бы с копыт. Увернуться удалось лишь каким-то чудом. А вот от удара в бедро — нет, и я таки упала на бок.

Дальше пошло ещё хуже. Не успела я очухаться, как третий удар едва не переломал мне все рёбра и отшвырнул к самому краю крыши. В самый последний момент я успела ухватиться свободной рукой за оградку и повисла над палубой. Самое забавное, что четвёртый удар угодил в металл, где я только что лежала, и сила отдачи просто вышвырнула незадачливого прыгуна в реку.

Я посмотрела налево: Лесоруб лежал у борта и полтора десятка длинношеих тварей подступали всё ближе. Направо: клубок тел катался у бассейна и похоже, нашему мальчишке приходилось совсем не сладко. Дело-то дрянь: мои гости подбирались ближе, склоняя головы для завершающего удара.

Окна рубки внезапно стали прозрачными, и я увидела Страша. Как ни странно, но он улыбнулся, потом показал крепко сжатые кулаки и приложив пятерню к сенсору экрана, второй рукой резко крутанул штурвал в противоположном, от меня, направлении.

Яхта дёрнулась, резко замедлила ход и почти легла на борт. Проклятый засранец сильно рисковал, так и перевернуться можно. Впрочем, его план сработал. Я успела вцепиться покрепче, а вот мои визави — нет и горохом ссыпались вниз. Падая каждый издавал гортанные возгласы, отдалённо напоминающие матерную брань.

Яхта выровнялась, и я заползла на крышу. Бедро и бок болели просто кошмарно. Представляю, какие там синяки! Очень хотелось кому-то за это отплатить и долго искать не пришлось. Парочка тварей умудрилась повторить мой финт и висели с другой стороны кабины. Но у них то не было такого шикарного друга! А была лишь дико взбешённая Элли с автоматом. Акробаты получили, каждый по пуле и отправились кормить карасей.

У Лесоруба после манёвров Страшилы дела тоже пошли немного веселее. Толчок разбросал прыгунов и пока они приходили в себя, великан сумел завладеть дробовиком. Нет, с оружием он обращался просто мастерски. Бах, бах, бах! И прикладом по роже — по наглой круглой роже. Последний не стал дожидаться гостинцев и сам выпрыгнул наружу. Яхта тут же ускорила ход, и я услышала неприятный хруст за бортом. Кажется, кому-то очень сильно не повезло.

У Льва продолжалась потасовка. Если это можно так назвать. Пятеро говнюков стали полукругом и лупили головами в лежащего пацана, а тот вяло перекатывался, пытаясь ускользать из-под ударов. Получалось всё хуже и хуже. Чёрт! Я стала на колено и прицелилась. А, поздно…

Бах, бах, бах! Прихрамывающий Лесоруб разрядил дробовик, а последнего прыгуна поймал и с видимым удовольствием свернул тому длинную шею. Вообще-то не одобряю бессмысленную жестокость… Ан нет, одобряю. В данном конкретном случае.

— Ура! — сказал Страш, выставляя голову в дверь. — Я молодец?

— Ты — умничка, — я спустилась по трапу и поцеловала мужчину. — Ты у меня — самый лучший. О-ох… Только не обнимай, блин, бок болит. Вот же гады!

— Всё в порядке? — он с тревогой осмотрел меня.

— Почти. До свадьбы заживёт, — всё, больше я эту фразу ему не говорю: глаза товарища стали таким, что захотелось его немедленно приласкать. Или хотя бы погладить по голове. Ограничилась поцелуем в щёку. — Топай за штурвал, а я погляжу, как у наших дела. Львёнку вроде серьёзно досталось.

К счастью — не особо. Когда я спустилась, он уже сидел у борта и рассматривал ногу, пятнистую от ушибов. Потом провёл пальцем по здоровенному синяку на груди и тяжело вздохнул.

— Быстрые, — сказал он и покачал лохматой головой. — Думал, будет проще. Не собрался.

— Ага, — согласилась я и потрепала парня по взлохмаченным волосам. — Все мы недооценили этих засранцев. Поделом досталось. Лес, ты как?

— Затылок разбил, — сообщил великан и коснувшись головы, показал окровавленные пальцы. — Не получилось увернуться, когда в грудь целили. Да, если бы не Страш — хана бы нам всем. Это он здорово придумал.

— Пошли лечиться, — вздохнула я и протянула руку Льву. — Мамка твоя сердиться станет. Скажет; во что сына превратили.

— Не станет, — он поднялся и заковылял вперёд. — Она у меня — добрая. Это я хорошо помню.

На борту яхты нашёлся не просто заурядный пункт медпомощи, а настоящий диагностический центр с новейшим оборудованием. Впрочем, ничего странного, учитывая, чей это кораблик Кибернетическая система, стоило её активировать, сама диагностировала повреждения, и сама же их лечила. Лесорубу обработали и зарастили глубокий порез на черепушке, Льву облучили его синяки, отчего повреждённые места уже ничем не отличались от обычной кожи, а боль полностью исчезла. То же проделали и со мной, так что я ощущала только лёгкое покалывание в боку. Обожаю так лечиться. Хоть вставай и снова в бой. Хотя… Может, ну его?

Пока же я просто выбралась на палубу и подставила лицо жарким лучам солнца. Опять нам удалось справиться с врагами и уцелеть. Теперь, если небо не вздумает упасть на землю, то на нашем пути оставалась последняя преграда — стена Изумрудного города. Однако сейчас мне не хотелось строить планы и разрабатывать тактику и стратегию. Хотелось немного отдохнуть.

— Как поступим с телами? — осведомился Лесоруб и кивнул, сначала в сторону носа, а после — кормы. — Да и палубу вон как испачкали.

— Ага, а ты, наверное, в смотре яхт задумал участвовать? — я приоткрыла один глаз и посмотрела на великана. Он пытался улыбаться. — Тела — за борт, а пол, если есть желание, помойте. Или, ты думал, я этим стану заниматься?

— Тебя заставишь, — проворчал он и утопал на нос. Оттуда сразу послышалось громкое: «Плюх, плюх». М-да, наверное, большая часть спецназа Баст сегодня станет отличным кормом для рыб.

— Элли! — позвал Страшила. — Поднимайся.

Я было решила, что наш вперёдсмотрящий обнаружил очередную неприятность и тяжело вздохнув поползла по лестнице. Впрочем, тут же выяснилось, что Страшу просто понравился вид из окна и он решил, что я тоже должна это видеть. Ну и да, реально красиво.

Теперь русло реки выровнялось и бежало вперёд, отчего казалось, будто мы плывём прямиком в небо. Зелень леса с обеих сторон, ослепительно голубое небо и светило мало-помалу опускающееся к горизонту. Страш указал пальцем, и я увидела дрожащее изумрудное сияние в глубине леса слева от нас. Видимо Изумрудный город. С этим понятно, а вот что белеет справа? Такое ощущение, будто из облаков слепили конус и опустили основанием на землю.

— Непонятно, — согласился Страшила и потёр затылок. — Однако, что-то такое… Нет, не помню.

— Не заморачивайся, — я похлопала его по плечу. — А так — реально красиво. Спасибо, что позвал.

Солнце опускалось прямиком по курсу, которым мы двигались, из-за чего казалось, что яхта рассекает золотистую дорожку, расстеленную на воде. Золотистую, или…

Жёлтую.

По которой я бегу с заливисто лающим щенком.

Но в самом конце нас не ждёт ничего хорошего.

Только смерть и отчаяние.

К счастью дурацкие мысли не успели надолго задержаться в голове. Их разом выбил звонок телефона. Только теперь я обнаружила, что рука бравого капитана всё это время лежала на моём бедре. Хм и когда только успел? Я осторожно освободилась и услышала вздох сожаления.

И вновь пустой экранчик. Опять эта странная Стелла? Как выяснилось, нет.

— Привет, — сказала Волшебница. — Извини, что долго не звонила — сбой в аппаратуре. Похоже, что кто-то через спутник связи пытался взломать мою защиту. И кажется я догадываюсь, кто это мог быть. Ладно, как я погляжу, Баст не отличается особым гостеприимством. Сужу по тому, как быстро вы покинули её общество.

— Убедили отпустить, — хмыкнула я. — Причём оказались настолько убедительны, что она решила подарить нам свою яхту.

— Отлично, — удовлетворённо сказала собеседница, однако тут же в её голосе проскользнула тревожная нотка. — Только не вздумайте добираться по реке до самого города. Фарватер заминирован, поэтому воспользуйтесь дорогой. Следите за берегами. Когда увидите слева заброшенный порт — спутать не сможете, там стоит пара кранов — причаливайте.

— Хорошо, — ответила я и повернула голову к Страшу. Тот кивнул, дескать, слышу. — Не желаешь послать в помощь хотя бы парочку своих птичек? Думаю, воздушная поддержка нам не помешает.

Я не стала упоминать, что она здорово помогла бы и пару часов назад, когда нас метелили прыгуны. В любом случае справились сами. Что-то молчание в трубке начало затягиваться.

— У тебя дроны закончились или как?

— Почти, — с досадой сказала Волшебница и выругалась. — Но дело даже не в этом. Вокруг Изумрудного работает система ПВО. Именно на такой случай. Сумеете проникнуть внутрь и отключить противовоздущку, попробую что-нибудь придумать. А пока… Уж извини.

— Хорошо, — хоть, вообще-то это было ни хрена не хорошо. — Пара вопросов. Почему ты раньше не сказала, что никакого вируса нет, а есть какое-то гадское поле?

— А что это меняет? — поинтересовалась Волшебница. — Поле, вирус — всё едино, чтобы не потерять память, нужно есть таблетки. Будет время я тебе всё подробно расскажу, откуда всё пошло и как работает.

— Ладно, — тут она была права? Не важно, что действует на голову, главное — от этого защититься. — Кто такая Стелла?

— Казалось, Волшебницу удивил не сам вопрос, а имя, котрое прозвучало. — Она… Она с тобой связывалась?

Облачный конус внезапно изменился в цвете. Он потемнел и вдруг стал чёрным, потом — зеркальным и наконец — зелёным, копируя окраску леса, откуда поднимался. Выглядело красиво, загадочно и немного пугающе. Сама не знаю, почему.

— Да, — ответила я. — Ну, и?

— Просто поразительно, как ты, за столь короткий срок умудрилась разворошить такое огромное и вроде бы спокойное осиное гнездо, — не подозревая того, Волшебница повторила мысль, высказанную раньше Баст. — Стелла — не настоящее имя. Настоящего не знает никто.

— Удивила! Я и твоё-то случайно узнала, — заметила я. — И, кстати, совсем не от тебя.

Конус вновь стал зеркальным и вдруг исчез, как и не бывало. Остались лес, река, небо и заходящее солнце.

— Это — другое, — Волшебница вздохнула. — Мы тут хорошо знаем, как кого звать, а прозвища… Когда работали в лабораториях, придумывали друг другу секретные имена, отчасти в шутку, отчасти — по соображениям секретности. Прижилось, а после — пригодилось. А кто такая Стелла не знает никто. Подозреваем, что кто-то из лаборатории бионики, но кто конкретно, чёрт его знает. Сначала вообще думали, что там никто не выжил и вдруг начали поступать предложения. Заманчивые, надо сказать, предложения. Стелла честно выполняет обещания. Иногда. А иногда люди, которые ушли к ней, бесследно пропадают. Иногда возвращаются, но уже не как люди.

— А как кто?

— Например Джинжер, та рыжая. Что была с тобой на дороге. Прежде она работала помощницей Чародея. — когда я иронически хмыкнула, Волшебница хмыкнула, в ответ. — Зря, кстати, веселишься мордаха у Джинжер настолько страшненькая, что у Чародея и мыслей не возникало. Да что я объясняю; Баст же тебе специально сбросила её фотку, чтобы знала, кого послали по твою душу.

Я достала карточку и ещё раз осмотрела смазанное изображение. Чёрт возьми, надо же, как повезло, что я тогда описала Чародею именно бабу с фотографии! Вопрос в другом, как я только могла решить, что у меня настолько гадкая физиономия? Фу-фу-фу!

— И что с ней стало не так?

— Слышала про энергетических вампиров? — наверное звук, который я издала, полностью выражал моё отношение ко всякому антинаучному бреду. — А ты не фыркай. После Стеллиной обработки, Джинжер получила возможность управлять энергетическими импульсами. Парализовать жертву электрическим разрядом, а после — высосать досуха. Кроме того, она могла поглощать и энергию планеты. Через подошвы, поэтому всегда ходила босиком. Ну, правда и с крышей совершенно дружить перестала. Как ей Чародей умудрялся управлять — ума не приложу.

— От всего этого у меня у самой крыша едет, — фыркнула я и указала Страшиле пальцем. Мужчина кивнул. — Всё, видим твои краны. Будем причаливать. С сыном твоим всё в порядке, можешь спать спокойно.

— Буду спокойно спать, когда увижу его рядом, — сказала Волшебница и помедлив, добавила. — Элли, ты всё делаешь правильно, даже не сомневайся.

— Даже не сомневаюсь, — ответила я. — Всё, пока.

Наша путешествие едва не закончилось катастрофой. В самый последний момент Страшила обратил внимание на мигающий красный символ, сбавил ход и повернул штурвал вправо. Послышался тихий скрип и яхту чувствительно качнуло. С палубы тут же донеслись возмущённые возгласы. Лесоруба. Я выбралась наружу и перегнувшись через поручень, посмотрела вниз. Ну да, отсюда почти не заметно.

— Кому-то не повезло, — констатировала я. — Кстати, очень похоже на какой-то военный катер.

Просто кто-то вряд ли станет комплектовать прогулочное или грузовое судёнышко парой артиллерийских башенок. Катер лежал на боку и его абрис едва просвечивался сквозь мутные жёлто-зелёные волны. Общие очертания, вот и всё, что я могла рассмотреть. Кажется, надстройка несла следы попаданий, но я могла и ошибаться.

Яхта обогнула утонувший корабль и миновала широкие ворота, за которыми открылась достаточно большая акватория и пирс с парой кранов. Кстати, на высоком бетонном молу, отделяющем искусственный залив, стояли приземистые башенки с металлическими колпаками наверху. Один из восьми оказался открыт, демонстрируя чашу мощного прожектора и спаренный крупнокалиберный пулемёт на турели.

Тревожный сигнал вновь заставил рулевого изменить курс, но в этот раз мне не удалось увидеть ничего. Как заметил Страш, глубина акватории значительно превышала речную. Должно быть специально углубляли.

Залив оказался абсолютно пуст, как, впрочем, и причалы. Насколько я могла рассмотреть, кроме кранов там имелась короткая железнодорожная ветка вдоль пирса и огромный металлический корпус без окон. Возможно — склад. Чуть дальше — двухэтажное здание явно административного вида.

— Куда? — спросил Страш.

Я посмотрела в небо. Солнце успело сесть на самые верхушки деревьев и очень скоро спрячется совсем. Перспектива ночевать на берегу в незнакомом месте меня почему-то совсем не вдохновляла. Причалить? Ага и всю ночь не спать, карауля возможных гостей? Дудки!

— А эта штука способна бросить якорь или что-то типа? — спросила я и Страшила принялся изучать приборную доску. При этом он бормотал: «Что-то такое я уже где-то видел».

К счастью, долго это не продлилось. Бравый мореход замурлыкал победный марш, что-то нажал и яхта замедлила ход, а потом остановилась совсем. Причём так, словно днище лежало на твёрдом основании: кораблик не раскачивался и не пытался сдвинуться даже на миллиметр. Вообще-то выглядело это достаточно странно, о чём я и сказала ухмыляющемуся Страшиле.

— Я, наверное, тебя поражу до глубины души, — он погасил большую часть экранов, оставив активными лишь парочку. Потом указал на выход. — Прошу, мадемуазель. На яхте нет топливных баков. От слова: «совсем».

— Святым духом потчуется? — хмыкнула я, спускаясь по трапу.

— Всё дело, судя по всему, в том самом электромагнитном поле, которое поминала Баст. Оно не только издевается над нашими мозгами, но ещё и снабжает электричеством все механизмы и приборы вокруг. Вот почему яхта легко обходится без запасов горючего и вот почему стоит на месте без всякого якоря. Возможно жужжание в лесу и кабеля в земле, о которых говорил Лес, тоже имеют к этому отношение.

— А если ещё подумать, — задумчиво протянула я, — то это и было основной целью создателей поля. А уж после какой-то гад придумал, как его использовать для других целей.

— И я догадываюсь, кто, — констатировал Страш.

— Почему стоим? — деловито осведомился Лес. — Дальше не едем?

— Готовимся к ночёвке, — Лес открыл рот, немного подумал и закрыл. — Постараемся встать пораньше и… Сколько отсюда до города?

— Если память не подводит — километров десять, — Лес поморщился. — Однако же, у нас пока нет ничего, хоть отдалённо напоминающего план.

— Интересно, а кая должна строить планы, если в глаза не видела ваш Изумрудный город, даже на дальних подступах? — я щёлкнула его по носу. — Всем принять по таблетке и баиньки. Приказ понятен?

— Охрану выставлять не станем? На всякий случай?

Я подумала.

— Нет, — он приподнял бровь. — Заберёмся внутрь, закроемся на все засовы и запоры, а потом станем храпеть, чтобы черти испугались. Лес, у тебя это получается лучше всего, так что ложись ближе к выходу.

— Всё бы тебе шуточки, — он взвалил на плечо все три дробовика и тяжело топая, скрылся за дверью. Лев порылся в шевелюре, достал из волос блестящую гильзу, подумал и бросил за борт.

— Пошли, — я хлопнула Страша по плечу. — Надеюсь, у них не хватит наглости занять нашу миленькую спаленку. И кстати, не мешало бы перекусить.

Но для начала мы плотно закупорились и опустили на окна металлические заслонки. Обидно было терять такой вид на вечернюю реку и лес, но уж лучше так, чем проснуться от неожиданного визита какой-нибудь окабаневшей твари.

Как ни странно, но Лес воспринял мою шутку вполне серьёзно. Гигант подтащил к двери здоровенное кресло и удобно расположился в его недрах, бросив SPAS на колени. Чуть позже Страш принёс ему поднос с бутербродами и чаем, так что великан казался полностью довольным жизнью. Куда делся Лев — не знаю, но обшарив пару кают я его так и не обнаружила. Ну, по крайней мере в опочивальню Баст никто не сунулся.

Вот и славно.

Я привела в порядок кровать, убрала подушки с пола и отволокла на кухню пустую посуду. Вокруг сосредоточенного повара витали такие ароматы, что я едва не захлебнулась слюной. Поинтересовавшись сроками ужина, получила суровую отповедь и надувшись, отправилась обратно. Вот же гад, скотина неблагодарная! Ну, попросишь ты у меня кусочек секса!

Я помылась под душем, надела короткий халат и немного поколдовала над проигрывателем. Не знаю, где прятались колонки, но звук приятно окружал со всех сторон и словно приподнимал над полом. Настроение точно так же демонстрировало готовность подняться к потолку и выше. Главное — не вспоминать о том, что предстоит завтра.

В баре пришлось разрываться между шампанским и коньяком. Сегодня я отдала предпочтение последнему. Приготовила два бокала, но второй спрятала за креслом. Пусть, сволочь, думает, что я на него реально обиделась. Достала увядшие цветы и понюхала. Букет продолжал сохранять запах нагретого солнцем луга и от этого на душе становилось тепло и светло.

Ещё раз посмотрела фото рыжей уродины. Так вот, как ты выглядела, пока ещё имела голову. Если голос из воспоминаний, приказывающий встать на колени, принадлежал этой, понятно, почему он такой отвратительный.

Пришёл Страш, толкая перед собой столик и я сделала вид, что полностью поглощена изучением снимка. Мужчина потоптался в нерешительности и предложил поужинать. Кажется, уши заложила, ничего не слышу. Столик подтолкнули ближе и потерянно указали на дымящиеся яства. Ой, мошка в глазик попала, нужно протереть глазик.

— Элли, ты чего? — я притворилась воплощением трёх обезьянок. — Ну прости, если я тебя обидел, серьёзно! Элли, я не хотел, честное слово!

— Секса ты, блин, не хотел! — проворчала я. — А ну ка — на колени и целовать даем ручки. Ручки, я сказала! Развратник. Ладно, показывай, какой бурдой ты меня надумал травить.

«Бурда», как и прежде, оказалась очень даже ничего. Нет, ну точно, этот гад так вкусно готовит, чтобы я не могла удержаться и присела на его шедевры. Нужно сделать перерыв. Мы выпили за удачно завершившийся день и тут Страш обратил внимание на фотки, которые я рассматривала перед ужином. Рыжую он изучил без всякого интереса, лишь заметил, что лицо знакомое.

Страш взял в руки фотографию щенка и заулыбался, разглядывая игривую собачку. Перевернул пластиковую карточку и вдруг его брови съехались к переносице. Казалось, мужчина пытается что-то вспомнить. Просиял, похоже вспомнил. И тут же попросил, чтобы я протянула ему правую руку.

Ну, чёрт его знает, зачем — может целовать надумал. Однако, вместо этого он указал значок: «L» на фото.

— Смотри, — Страш коснулся моей кожи. — Твоя татуировка в точности совпадает по форме и размерам.

— Буквы то не зеркальные, — возразила я, досадуя, что сама не замечала совладения.

— Возможно, этого и не требуется. Попробуй просто поднести один значок к другому. Это не может быть обычным совпадением.

Это не было совпадением. И теперь я это осознавала абсолютно точно. Поэтому взята фотографию и очень медленно поднесла к руке. Почему-то стало так страшно, словно я нашла секретную комнату в замке Синей Бороды.

— Ух ты, — сказал Страш с очень странным выражением лица. — Сработало.

Я перевернула пластиковую карточку и посмотрела на изменившуюся картинку. Щенок исчез. Теперь на снимке я видела изображение пары людей. Знакомых людей. Очень близких мне людей.

Мёртвых.

Улыбающийся мужчина стоял у открытой двери белого автомобиля и ветер трепал его густые чёрные волосы. Улыбка предназначалась не фотографу. На руках мужчины сидела девочка, которой на вид было год-полтора (год и четыре месяца, подсказала тьма в голове) и хохотала, подняв розовые ладошки к небу. Рыжие кудри малышки золотом сверкали под ярким солнцем, а зелёные глазки напоминали весёлые изумрудики.

— Ты плачешь, — тихо сказал Страшила. — Может не стоило?

Стоило. Я должна была их вспомнить, потому что часть моего сердца навсегда осталась с мужем и дочкой, когда грузовик на полной скорости сбросил наш автомобиль с трассы и в одночасье убил все мои мечты на счастливую жизнь.

И ещё, теперь я поняла, почему с самого начла лицо Страшилы показалось мне таким знакомым и очень привлекательным. Мой товарищ очень напоминал погибшего мужа. Походил до такой степени, что это сходство казалось воистину невероятным.

Я медленно встала и прижав фото к груди, опустилась на кровать. Внутри было так больно, словно все страдания, накопившиеся за дни потерянной памяти разом, вернулись и принялись терзать меня. Я чувствовала, как их когтистые лапы раздирают грудь и крепко сжимают сердце. Хотелось завыть, но я просто ткнулась лицом в подушку и глухо зарыдала.

Безжизненный манекен, сжатый смятым бортом автомобиля.

Несчастная сломанная кукла в детском креслице.

Почему именно они?

Почему я?

Неужели в этом мире существуют высшие силы, которые ненавидят маленьких детей, весёлых щенков и просто терпеть не могут счастливых людей? Чем мы все перед ними провинились??

Кто-то лёг рядом. Сначала я хотела послать Страша куда подальше, но вдруг поняла, что он — именно то, что мне сейчас нужно. Продолжая сжимать фото, я повернулась к мужчине и ткнулась лицом в его грудь. Он молчал и за это я была ему тысячу раз благодарна. Потом товарищ обнял меня и тогда последние барьеры внутри рухнули, позволив горю вырваться наружу и затопить меня.

Когда боль ушла, осталась лишь звенящая пустота.

И я уснула.

— Привет, — сказал щенок и я различила в его голосе грусть. — Думаю, это — последний раз, когда мы встречаемся. В любом случае.

Я ощутила, как слёзы выступили на глазах. В груди кололо. Когда я попыталась что-то сказать, горло перехватило и получилось выдавить лишь короткий всхлип. Ворона, сидящая на дорожке, насмешливо каркнула, но даже в её насмешливом «Кар» прозвучало сочувствие.

— Очень жаль. — тихо сказал щенок и вздохнул, — что воспоминания, которые ты вернула первыми такие печальные. Прости, но такова жизнь: счастливых моментов в ней значительно меньше. Но они всё же есть.

Ворона вновь каркнула, и я не могла понять, чего больше в её «Кагги-Карр», сарказма или согласия. Оба, и птица, и собачка сегодня выглядели одинаково печальными. Похоже, что наши встречи действительно подошли к завершению. Веселья это не прибавляло.

— Итак, — встряхнулся щенок. — Если ты, как и прежде хочешь вернуть воспоминания, какими бы они ни были, ты должна добраться до конца дорожки.

Я вспомнила последнюю попытку и меня передёрнуло. Молнии, град и разверзающаяся земля. Несмотря на всю боль внутри, я всё же хотела вспомнить прошлую жизнь, но абсолютно не представляла, как пройти через здешний ад. А ведь стоит только сделать первый шаг и тут же начнётся светопреставление.

— Неужели ты не видишь, как я стараюсь? — почти выкрикнула я. — Это же просто нереально!

— Дура! — каркнула ворона и разразилась картавым хохотом.

— Прости, Элли, но она совершенно права, — подтвердил щенок. — Ты воспринимаешь поставленное задание чересчур прямолинейно и не желаешь подумать о вариантах.

— О каких? — я решительно не понимала.

— Задание звучит так: «Пройди до конца дорожки». — очень мягко пояснил пёсик. — Но ведь никто не говорит, что ты обязана идти по дорожке? Ты словно пытаешься карабкаться на неприступную стену, упуская из виду, что длина стены — метр и её можно просто обойти.

Ворона изошла каркающим хохотом. Я осмотрелась: вдоль дорожки из жёлтого кирпича, по обе её стороны тянулись аккуратные тропинки, протоптанные в густой траве. Были они раньше или нет? Кажется, нет…

— Ты хитришь, — сказала я и собачка склонила голову, пряча взгляд. — Эти тропинки появились только сейчас. И только сейчас ты решил мне про них сказать. Потому что… Потому что я открыла фотографию, так?

— Мы оставляем ключи от дверей и иногда забываем, где. Поэтому приходится оставлять заметки, помогающие вспомнить. Иначе ты будешь ломать неприступные замки и засовы. Ты сделала свой выбор?

Я сошла с жёлтой дороги и листья тихо шуршали под сандалиями. Подошва одного отклеилась и туда набились травинки с камешками. Солнце пробивало лучами щит древесных крон и крохотными зайчиками скакало вокруг. Щенок бежал рядом и смешно размахивая длинными ушами заливисто лаял на облезлую ворону, торопливо скачущую впереди. Хотелось целую вечность иди вот так вот вперёд, подставляя лицо тёплому ветру и слушать весёлое гавканье.

К сожалению, все дороги заканчиваются.

Как ни странно, но когда я добралась до места, где дорога из жёлтого кирпича исчезала в колючем кустарнике, мои спутники оказались впереди. Они сидели рядом и внимательно смотрели на меня. Ветер стих, солнце спряталось за облаками, а звуки исчезли.

В наступившей тишине зверьки поочерёдно сказали:

— Делай выбор, — каркнула ворона, — выбор — нет?

— Делай выбор, — в голосе пёсика слышались скрываемые рыдания, — выбор — да?

— Я так скучаю по тебе, — слёзы катились по щекам. — И мне так жаль, что ты погиб. Прости меня, Тотошка. Да, мой выбор — да.

Зверьки расступились.

Не знаю, как, но за их спинами пряталась ночь. Я шагнула и оказалась во мраке, который лишь немного разбавляло сияние холодных звёзд. Впереди кто-то стоял. Кто-то, очень знакомый. Однако, кто это, я поняла лишь тогда, когда подошла вплотную.

Рыжие волосы, красивое, но угрюмое лицо с ровным носом и пухлыми губами. Подтянутое, мускулистое тело. Возможно, излишне мускулистое.

— Спрашивай, — сказала Элли.

И теперь я вспомнила, как меня зовут на самом деле.

И ещё, кое-что.

Очередная ветка едва не хлопнула по лицу и недовольно зашипев, я убрала её в сторону. Этот засранец не мог придержать, что ли? Какой-то он рассеянный последние полчаса. Дорогу забыл или как? Или решил распустить хвост, думая, что получил надо мной какую-то власть? Так я быстро выбью дурные мысли из его башки, даже если потребуется испортить смазливую физиономию.

— Осторожнее, — предупредил проводник, возникая из мрака. — Дальше начинается открытое пространство. Мы будем, как на ладони.

— Для кого? — ухмыльнулась я, но на всякий случай достала из сумки револьвер. — Спутник появится ещё не скоро, а нанимательница обещала прикрыть, если что.

— Чего-то я нервничаю, — он сделал попытку поцеловать меня в щёку, и я отпихнула дурака: нашёл время! Да уже и должен был запомнить: я никогда не путала задания с личными делами. — Может ты пойдёшь вперёд? Так, на всякий случай?

Ну и мужики пошли! Хоть в данном конкретном случае этот был прав: боец из него — никакой. Как я не старалась научить его хотя бы азам боя, все усилия пропали втуне. Смазливая рожа — вот и все его достоинства. В постели хорош, но тоже — ничего сверхъестественного.

— Ладно, — презрительно фыркнула я и отпихнула трусишку плечом. — Держись в кильватере.

Поле, казалось, распахали землепашцы-гиганты: рытвины, холмы и глубокие ямы. Кое-где блестели лужи воды. Да, на сегодня тоже обещали дождь, так что желательно успеть добраться до места, пока не хлынуло.

Хаос перепаханного поля разнообразила куча поваленных деревьев. Особенно впечатляло одно, огромное, корни которого торчали вверх, словно щупальца самого Кракена. Ухмыльнувшись неожиданному сравнению, я внезапно ощутила приближение опасности. Как ни странно, но чувства убеждали: угроза подступает и сзади, и спереди. Причём сзади — сильнее. Что за?…

Почти не раздумывая, я прыгнула в сторону. Упала и прокатилась по земле. Потом поднялась на одно колено и вскинула оружие, взяв на прицел… Своего проводника. Тот замер, неловко выставив перед собой искрящий разрядник. Если бы я не увернулась, уже успела бы получить мощный удар током и валялась в отключке.

Чёрт, я просто не могла в это поверить! Тот, которому я так доверяла, который так душевно читал стихи про любовь. Да ёлки-палки, тот который был так нежен и умел в постели. Тот, блин, которому я открылась после целой вечности пребывания в плотной непроницаемой раковине. И он собирался ударить меня в спину?

— Ты предал меня! — голос зазвенел и сорвался. Казалось, будто кричу не я, а кто-то другой, обезумевший, от ярости и боли. — Как ты мог?

Проводник выронил шокер и попятился, испуганно глядя на меня. Смазливое лицо искажала гримаса ужаса. Гад хорошо знал, на что я способна.

— Ты меня предал! — меня трясло, когда я поднималась на ноги. — Ты! Меня! Предал!

Внезапно мужчина повернулся и побежал. Я было прицелилась в его спину, но тут же опустила револьвер. Нет, говнюк, так просто ты не сдохнешь! Сейчас я тебя догоню и вот тогда мы повеселимся.

Пока происходили эти разборки, из головы как-то вылетело, что я ощутила два источника угрозы. Вспомнила о втором, лишь когда услышала сзади протяжный свист, напоминающий… Твою мать! Вновь пришлось падать на пузо, чтобы пулемётная очередь не разрубила пополам. Ударилась локтем и револьвер вылетел из пальцев, откатившись куда-то в сторону. Куда — я не видела, а времени искать уже не оставалось, потому что из-за поваленного дерева показалась высокая тёмная фигура и пулемёт в руках неизвестного взревел, точно взаправдашний дракон. Земля около головы забурлила от множества попаданий, и я тут же кувыркнулась к лежащему дереву. У этого гада глаза что ли светятся? Бред!

Колено больно ударилось о что-то твёрдое. О, шокер! Пригодится. Я подхватила разрядник и пригнувшись медленно пошла вдоль огромного ствола. Враг тяжело хрустел сухими сучьями. Хрустел где-то, совсем недалеко. Блин, ну и мощная же у него машинка — одно попадание и мне конец! Даже, если не сдохну сразу, то уж точно не смогу двигаться, а там и костлявая подоспеет.

Ударила короткая очередь и я ощутила, как содрогнулся ствол: где-то недалеко влупил. Так, тихо и осторожно… Где же ты?

Меня явно завели в ловушку; значит вся операция с самого начала никуда не годилась. И засада получилась — почти стопроцентная, если бы не чувство опасности — кранты. Ну ничего, я выбиралась и не из таких ситуаций.

Хруст шагов раздавался совсем близко. Я ухватилась за трещины в коре упавшего дерева и тихо вскарабкалась на ствол. Ага, отсюда видно намного лучше. Враг, как выяснилось, стоял с другой стороны и медленно поворачивал голову, искал, стало быть. Сейчас я найдусь.

В груди продолжала клокотать ярость и срочно требовалось излить её на кого-то, чтобы саму меня не разнесло в клочья. Засранец, паливший в меня из пулемёта, вполне подходил для этой цели. А предатель… Ну что же и до него дойдёт очередь.

Я спрыгнула вниз, постаравшись оказаться, как можно ближе к спине недруга. Всё получилось почти идеально, вот только под правую ногу угодила сухая ветка. Раздался тихий хруст, но и этого оказалось более чем достаточно. Громила с пулемётом тотчас повернулся. У него реально светился один глаз, а пулемёт оказался продолжением руки! Послышался свист раскучивающихся стволов, но в этот раз недруг опоздал.

Я воткнула разрядник в широкую грудь, и мужчина коротко вскрикнул. Однако продолжал стоять на ногах и тогда я использовала шокер второй раз. Ещё один крик, только тише и жалобнее. Потом великан попятился и внезапно обрушился в кучу сухих ветвей. Сверху скатилось какое-то бревно и прижало дёргающееся тело. Готов.

На мгновение мелькнула идиотская мысль продолжить задание, но я тут же отбросила её. Меня с самого начала вели в засаду, значит цель отлично знает, кто и зачем пересёк границу Зоны. Продолжать путь — самоубийство. На заказчицу я даже не надеялась: она сразу предупредила, что если всё пойдёт не так, то она — ничего не знает и не при делах.

Чертыхаясь я обошла дерево и после коротких поисков обнаружила револьвер. Теперь следовало выбираться за пределы Зоны, но для начала…

Сначала я поймаю говнюка, предавшего меня и объясню, насколько он был не прав. Во всём. Какой же дурой я себя выставила! Повелась на смазливую рожу, собачий взгляд карих глаз и нежные речи. Ага. Сирены встречаются не только женского пола.

Я побежала. Мрак оставался таким же плотным, а возможно, тьма сгустилась ещё больше. Непроницаемые тучи мало-помалу зарыли все звёзды, а воздух отчётливо пах приближающимся дождём. Ничего страшного, я отлично помнила пройденный путь и ни разу не сбилась. В висках пульсировало, а в голове один за другим мелькали варианты расправы с предателем.

Не знаю, о чём думал этот говнюк, возможно предполагал, что его сообщник с пулемётом прикончит наивную любовницу, но далеко он не удрал. Я увидела знакомую фигуру, когда выбежала к научному посёлку и думаю, он увидел меня тоже. Казалось, мужчину парализовало от ужаса, а потом он глухо вскрикнул и бросился за ближайшее строение. Конец тебе!

Очевидно, гад сообразил, что удрать он не сумеет и попытался укрыться внутри одного из заброшенных домов. Я замедлила шаг и с кривой ухмылкой наблюдала, как изменник штурмует закрытые двери и нервно косится в мою сторону. Давай, крыса. Продолжай метаться!

Беглецу повезло, когда я оказалась в десятке метров от него. Дверь поддалась, и мужчина ввалился внутрь. Впрочем, на этом его везение и закончилось. Прежде, чем урод успел закрыться, я пнула дверь, и та ударила предателя, отшвырнув на пол. Сейчас, когда он пятился на четвереньках, испуганно глядя на меня, я отчётливо видела, насколько он жалок и ничтожен.

— Послушай! — завопил предатель, закрываясь ладонями. — Я всё объясню! Дай сказать…

— Ты меня предал! — и вновь, не крик, а почти стон. — как ты мог?

И пнула его в лицо. В прекрасное лицо, так напоминающее… Нет, не сметь сравнивать этих двух! Тот был достоин десяти жизней и погиб, а эта мразь недостойна и одной. Но ничего, сейчас я всё исправлю.

Мерзавец затих. Я подняла веко и посветила зажигалкой: без сознания. Отлично! Я уже знала, как поступлю.

Какие-то психопаты приколотили с десяток человеческих тел к дверям покинутых зданий. Я отметила это ещё когда мы шли сюда и пошла прямиком к одному из распятых. Морщась от омерзения выдернула из полуразложившегося трупа пару металлических штырей, взяла с земли кусок ржавого уголка м вернулась в домик. Мужчина начал приходить в себя и тихо стонал. Сейчас ты у меня ещё и не так петь научишься, гад!

Сил доставало и без допинга, однако ярость влила в мускулы настоящее жидкое пламя. Я подтащила предателя к массивному деревянному шкафу и вздёрнув за руку так, чтобы встал на самые цыпочки, вколотила острый конец костыля в ладонь. Раздался громкий хруст, и мужчина протяжно закричал. Пока он не начал сопротивляться, я несколько раз ударила куском металла, вколачивая штырь поглубже.

— Нет! Нет! — он пытался вцепиться в пробитую ладонь, но я перехватила вторую руку и прижала к шкафу. — Пожалуйста, не надо! Прости, прости меня!

— Ты меня предал! — взвизгнула я и второй костыль с хрустом вошёл в плоть. — Как ты мог так поступить?

Всё, он повис. Но я ещё не закончила. Достала из сумки флягу с водой и осветив её зажигалкой так, чтобы изменник видел, швырнула ему под ноги.

— Захочешь пить — только попроси!

По смазливому лицу текли слёзы. Лицо! Лицо, так похожее на то, из моего прошлого. Не-ет! Ты не смеешь даже умирать с таким лицом.

Несколько глубоких порезов превратили красивую мордашку в кошмарную кровавую маску, и я отступила, любуясь сотворённым. Никто не смеет меня предавать! Никто!

— Прощай, любовничек, — ухмыльнулась я, направляясь к двери. — Теперь только чудо может тебя спасти. Но чудес не бывает, уж я-то знаю.

Я думала, что выпустила всю ярость в тёмном домике, однако не тут-то было; она продолжала бушевать в груди, точно ураган в узком ущелье. От этого зубы скрипели один о другой и очень хотелось вернуться обратно. Вернуться и спустить с мерзавца шкуру заживо.

Потом пошёл мелкий дождь и его холодные капли мало-помалу остудили горячую голову. Теперь в неё начали приходить мысли, разумнее желания прикончить всех на свете. Итак, проводника специально прислали в Центр с миссией завести агента в ловушку. Значит враг с самого начала знал о готовящейся операции. Мало того, судя по выбору «засланного казачка» ему была известна кандидатура киллера. Такое сходство во внешности не могло являться простой случайностью.

Значит в Центре таилась крыса, рангом много крупнее той, которую я приколотила к шкафу. Становились провалы прошлых операций, когда агенты бесследно исчезали после пресечения границ Зоны. Оставалось вернуться и тщательно проанализировать списки причастных.

Дождь усилился. Сквозь серебристые пряди, сверкающие в темноте, я различила впереди подъём к шоссе. Именно здесь мы начали свой путь парой часов ранее. Трасса была единственным местом, откуда имелся полулегальный способ проникновения в Опытную Зону. Здесь ездили грузовики «Тоа» — фирмы, имеющей право проезда через ОЗ и ограниченной торговли с местными. На грузовиках «Топа» в Зону прибывали контрабандисты и любители экстрима. И если первые, по большей части, возвращались, то вторые навсегда исчезали в дебрях запретного места.

И грузовик со значком торнадо должен был ожидать в паре километров отсюда, в карантинной зоне. Это на тот случай, если дела пойдут хуже некуда. Как сейчас, например.

Я выбралась на дорогу и чертыхаясь начала расшнуровывать ботинки. Потом, проклиная собственную дурость и злость, застившую разум, начала переодеваться. Камуфляж сняла, свернула и запустила в кювет. А надела костюм «ночной бабочки» — спутницы дальнобойщиков: кожаные шорты, колготки сеткой и короткую чёрную куртку. Переступая с ноги на ногу на мокром асфальте, соединила каблуки ботинок и вызвала по передатчику парня в грузовике. А, Вася Щербина — умный, чертяка, хоть уже и в возрасте. Он, казалось, ничуть не удивился аварийному вызову, лишь спросил, одна ли я и нет ли немедленной угрозы.

Вдалеке вспыхнули едва заметные жёлтые точки, а я, продолжая материть прклятущую небесную воду, поставила каблуки на место. Ну, сейчас хоть обуюсь!

То ли желание поскорее обуться заняло все мысли, то ли злость продолжала туманить разум, а может просто двигатель автомобиля работал очень тихо, но я не услышала, как он приближался. И чувство опасности в этот раз даже не пискнуло. Возможно, ангел-хранитель устал, спасая подопечную, а может оказался недоволен моими поступками.

Я поставила ботинки на асфальт, продолжая следить за увеличивающимися точками фар и вдруг услышала щелчок открываемой двери. Не став оборачиваться, сунула руку в сумку, но взять револьвер не успела. Тело пронзила такая боль, словно через меня пропустили мощный электрический разряд. Я знала, как это происходит — в жизни случалось всякое.

Когда боль немного отступила, за спиной послышался тихий удовлетворённый смешок и женский голос равнодушно произнёс:

— Медленно стань на колени и положи руки на затылок.

Чёрт, это надо же было так вляпаться! Я знала, кто стоит сзади и от этого пропадало всякое желание сопротивляться. Фотография уродины, каким-то непонятным образом парализующей и убивающей свои жертвы лежала в моей сумке. Прислала нанимательница с предупреждением, что это рыжее чудовище могут прислать по мою душу. Хорошее предупреждение. Жаль, что не помогло.

— Теперь опусти голову к земле.

Все её жертвы лежали в позе эмбриона — почерневшие, с лицами, искажёнными в жуткой муке. То ли потому, что через их тела проходил убийственный ток, то ли потому, что их принуждали становиться в такое положение. Как меня, сейчас. В любом случае, если я немедленно не придумаю план — мне конец.

За спиной послышались осторожные шаги, причём такое ощущение, словно ступали босые ноги. И в этот момент в лицо ударили ослепляющие лучи дальнего света. Грузовик выбрался из небольшой ложбины и мчался в нашу сторону. Очевидно Щербина решил хорошо осветить место экстренной эвакуации. Случалось, что агентов вынуждали выходить в эфир, чтобы после завладеть транспортом. Умничка, Вася!

— Какого? — раздался недовольный возглас за спиной и что-то затрещало. Я ощутила резкий запах озона.

Оглушительно взревел гудок грузовика. Я почти ничего не видела, но решила: вот он — шанс! Кувыркнулась в сторону и увидела сноп зелёных искр, ударивший из рук невысокой женщины в кожаном плаще. Разряд ударил в лобовое стекло машины, и та немного снизила скорость. Однако не остановилась и вторая молния оказалась много сильнее. Зацепило и меня.

Теряя сознание, я услышала отчаянное: «Не-ет!», уходящее в бесконечность, а после, с громким металлическим лязгом пришла тьма.

Я открыла глаза и посмотрела на спящего Страшилу, лежащего рядом. Он тихо сопел и шевелил губами, точно с кем-то разговаривал.

Милый предатель. Я вдруг осознала, что не испытываю к нему ненависти или даже злости. Вот ведь странно: и преданная женщина, и предавший её любовник остались в той дождливой ночи. И там же начали свой путь два других человека. Да, я очень сильно изменилась и осознавала это совершенно отчётливо. Дни потерянной памяти позволили развязаться тому жуткому болезненному узлу, что стягивал сердце, после гибели мужа и дочери. Я наконец-то осознала, что они ушли навсегда и смогла их отпустить.

Перед глазами появилась картинка жёлтой полосы, но она больше не вызывала прежней головной боли. Теперь стало ясно, что я видела всё это время. Дорогу из жёлтого кирпича, по которой медленно удалялись мужчина с девочкой на руках и маленький весёлый щенок. Мужчина и девочка махали мне руками, и я махала им в ответ. Настанет время и мы опять будем вместе. Там, где нет злости, ревности и боли.

Я протянула руку и осторожно коснулась пальцем шрама на щеке Страша. Он поморщился, но не проснулся.

— Прости, — почти беззвучно сказала я. — И спасибо.

Когда я выбралась на палубу, то увидела Лесоруба, сосредоточенно ковыряющего зарядный механизм дробовика. Лев сидел рядом на корточках и широко открыв глаза, следил за работой великана.

— С добрым утром, — сказал Лес и чем-то лязгнул.

— С добрым, — я собиралась кое-что сделать. Кое-что, чего бы никогда не сделала та, прежняя Элли. Да её и звали не так. — Нужно кое-что обсудить.

Сначала я подумала, что магнитные захваты причала не работают, однако, спустя минуту или около того, послышались два глухих щелчка и яхта прекратила покачиваться на волнах. Лесоруб вышел из двери рубки и показал мне большой палец.

— Хорошо! — крикнула я. — Можешь глушить эту тарахтелку. Думаю, она нам больше не потребуется.

— А жаль, — сказал Лев и потянулся. — Я бы ещё поплавал.

— Морской лев, — фыркнула я, — но тут какая-то странная мутация. Обычно это — такие здоровенные жирные твари, которые валяются на камнях и центнерами жрут сырую рыбу.

— Рыба вкусная? — тут же осведомился малец. — Хочу рыбу.

Вибрация корпуса прекратилась и Лес спустился по скрипящим ступеням трапа. Интересно, сколько весит этот громила? И какого чёрта мне сейчас приходят в голову подобные идиотские вопросы? Вот ещё один: почему Страш, стоящий с рюкзаком за спиной, выглядит таким мрачным и сосредоточенным? Приснилось чего?

— Приснилось чего? — я пихнула его локтем в бок. — Таблетку сожрал?

— Я — да, — тут же вклинился Лев и нечто одобрительное прогудел Лесоруб. Он взвалил на плечо все три ружья, а на другое повесил сумку с боеприпасами.

Страш вяло отмахнулся. Кажется, он куда-то плыл на этой своей странной волне. Даже тосты спалил, когда готовил завтрак. Лесоруб воодушевлённый моими рассказами о чудесном таланте товарища, попробовал, а после очень странно посмотрел на меня. Затем рассудительно сказал, что вкусы у всех разные и кому-то корова предпочтительна в качестве будущей жены. Я тут же поинтересовалась, кого конкретно он имел в виду, когда упомянул корову. Гигант ещё немного подумал и так же спокойно сказал, что лучше он пойдёт и подышит свежим воздухом.

Я поправила Грозу и спросила:

— Кто желает первым ступить на неизведанную землю? Лавры первооткрывателя, прекрасные туземки и всё в таком духе.

— У тебя уже есть прекрасная туземка, — Лес отодвинул плечом, шагнувшего было Страша и прошёл по трапу. — А мне за моей ещё топать и топать.

Вторым промчался Лев, у которого, судя по всему, до мыслей о туземках ещё нос не дорос. Я дёрнула насупленного товарища за рукав.

— Эй, ты чего?

Он тяжело вздохнул.

— Всё думаю. Та фотография… Да и всё остальное.

— То, что я продолжаю любить погибшего мужа и дочку, ничего не меняет между нами, понимаешь? Я не пытаюсь ставить кого-то выше или ниже, сравнивать и заниматься прочими глупостями. Если не прекратишь страдать фигнёй, рассердишь меня по-настоящему. Уловил?

— Уловил, — мужчина поправил лямку рюкзака. — Но…

— Никаких: «но». Прошлое, это — прошлое. Его можно вспоминать, но им нельзя жить. Хочешь, дам подзатыльник, чтобы лучше дошло?

Он помотал головой, а я очень пожалела, что до этой ночи никто не отвесил мне этого самого подзатыльника. Георгий Васильевич — хороший человек и отличный руководитель, но он всегда считал, что его подчинённые сами способны одолеть собственных внутренних демонов. Я тоже так раньше считала. Мы оба ошибались.

Лесоруб и Лев неуверенно топтались на серых бетонных плитах пирса. Под ногами валялись заплесневевшие куски древнего каната, невесть откуда взявшегося в современном порту; старые гнилые доски с расплывшимися буквами и ржавые ошмётки металла непонятного происхождения. Кран, вздымавший стрелу над головами, только издали казался относительно нетронутым. Стоило подойти ближе и тут же выяснилось, что краска давно облупилась, колёса завалены чёрной от времени листвой, а в самой стреле свили гнёзда местные пернатые. Впрочем, их тоже не оказалось на месте, так что звук наших шагов оказался единственным, что нарушало тишину покинутого комплекса.

— Посмотрим? — Лес кивнул на здания.

— А смысл? — я пожала плечами. — И что ты там собираешься найти? Сокровища пиратов или изъятую контрабанду? Думаю, максимум, что ты там сумеешь обнаружить — очередную порцию неприятностей. Сам знаешь, стоит сделать шаг в сторону и они — тут, как тут.

— И то верно, — неожиданно легко согласился великан, а вот Лев разочарованно вздохнул. Кажется, паренёк хотел полазить по заброшенным зданиям.

— В следующий раз, — я потрепала его по лохматой шевелюре. — Придёшь сюда и спокойно залезешь, куда заблагорассудится.

— Она может не разрешить, — очень серьёзно сказал Лев, но возражать не стал. — Пошли.

За постройкой обнаружился настоящий парк из брошенных грузовиков. Лес заикнулся было о поездке «с ветерком», на что угрюмый Страшила откликнулся я язвительной тирадой о вреде излишнего оптимизма. И тут он оказался прав. Большая часть автомобилей давно пришла в негодность. Отчасти потому, что долго стояли под открытым небом, отчасти потому, что с них сняли все ценные детали.

— Пешочком, пешочком, — подбодрила я приунывшего великана и похлопала по плечу. — Качай свои железные мускулы.

В голову внезапно пришла мысль, от которой тут же испортилось настроение. Впрочем, виду я не подала. Просто, если тут проводились опыты по регенерации и вообще, создавали гибриды, типа тех, которых я видела у Баст, значит имелась возможность заменить повреждённые ноги и руки чем-то, получше металлических протезов. И уж точно не ставить этот жуткий стеклянный глаз. Похоже, ублюдку из Изумрудного города показалось недостаточным отнять у своего соперника любимую и память. Он хотел ещё и унизить несчастного, сделав его похожим на андроидов, которыми тот прежде занимался.

— У тебя нос побелел, — сообщил Страшила, вроде бы пришедший в норму. — Замёрзла?

— Да, наверное, — протянула и подставила упомянутый орган его губам. — Целуй.

— Медицина — она такая, — проворчал Лесоруб, а Лев захихикал.

— У нас получится, — прошептала я, глядя в глаза товарища. — Всё получится, только верь.

— Я верю, — Страш вздохнул. — Просто мне… Страшно.

Теперь я поцеловала его в нос. Странно всё это было. Очень.

За ржавым забором, кое где обвалившимся в высокие сорняки, поднималась стена леса. И если у самой ограды ещё можно было рассмотреть следы прежней борьбы с подступающими деревьями — пеньки, пустившие многочисленные отростки, то дальше стволы стояли, точно несокрушимое воинство местной воинственной флоры.

Массив рассекала широкая трасса из мощных бетонных блоков, когда-то тщательно пригнанных один к другому. Однако наступающие заросли успели изрядно попортить творение рук человеческих. Между плитами зеленела трава, а кое где из щелей уже поднимались, пока ещё тонкие, деревца. Бетонные блоки поднимались, крошились и вообще, всячески демонстрировали готовность капитулировать.

Вдоль трассы имелось ограждение из высоких бордюров, но сейчас большинство блоков лежало на дороге, точно нечто, вышедшее из глубин леса, озлилось на нежданную преграду. Видимо та же неведомая сила повалила и столбы освещения, вывернув некоторые вместе с основанием, так что вверх торчали обрывки проводов.

— Кто-нибудь знает, что здесь случилось? — все недоуменно уставились на меня. — Чёрт возьми, тут же была самая продвинутая из всех Опытных Зон! — Лесоруб только пожал плечами, а Страш прищурился. — Ещё пять лет назад сюда приезжали, чтобы перенимать опыт и делать рекламные ролики.

— А что тебе известно? — спросил хитрый Страш. — Что помнишь?

Это была достаточно щекотливая тема, что понял даже Лесоруб. Однако же, я первой начала разговор, а назвался груздем…

— Около пяти лет назад все пограничные станции получили извещение об эпидемии неизвестного вируса. Посторонним приказали удалиться за десятикилометровую отметку и объявили карантин. Потом предупредили, что любая попытка нарушить карантинную отметку будет жёстко пресекаться.

— Кто известил, приказал и предупредил? — тут же поинтересовался Страш.

— Никто. Письмо на электронку. Сначала его приняли за дурацкую шутку и послали пару вертолётов. Оба упали, вроде бы из-за того, что отказала система навигации. Организовали спасательную экспедицию и почти сразу утратили с ней связь. Никто не мог понять, с чем мы имеем дело, поэтому, во избежание новых потерь решили проследить за развитием ситуации. Ситуация ни хрена не развивалась. Следили со спутников, однако спустя пару месяцев кто-то взломал все, которые проходили над ОЗ и мы перестали получать даже этот мизер информации. Через три года тот же никто прислал новое сообщение. Разрешил вести ограниченную торговлю через независимую частную фирму. И это — всё.

— Так у тебя — целая прорва информации! — хмыкнул Лесоруб, а после — тяжело вздохнул. — Я вот вообще ничего не помню. Ну, то есть, почти ничего. А из того, что осталось…

— Пойдём? — предложил Лев, указав на дорогу. — Вы же сами сказали: выйдем пораньше, чтобы успеть побольше. Выйдем пораньше, чтобы поговорить подольше?

Я расхохоталась и погладила непокорную гриву. Всех остальных тоже повеселил вопрос непосредственного паренька. Да и то, он был прав.

Казалось, будто путь идёт всё прямо и прямо, однако очень скоро выяснилось, что первое впечатление обманчиво. Мы прошли около километра, и дорога свернула направо. Нет, вперёд-таки уходил некий чахлый путепровод, но там бы едва разминулась пары велосипедистов. Кстати, тропинка вроде упиралась в невысокое черепахоподобное здание, откуда доносилось знакомое жужжание.

Страшила предложил посмотреть, а Лесоруб предложил ему посмотреть самому. Тогда я предложила всем заткнуться. Лев ничего не предложил, но смотрел на нас так спокойно, как может смотреть лишь умудрённый опытом санитар психушки на очередные кульбиты подопечных.

За поворотом обнаружились две длинные фуры. Причём одна стояла поперёк шоссе, а вторая — валялась в кювете, демонстрируя прохожим бесстыдно оголённое пузо и широко расставленные колёса. Из разбитого лобового стекла свисал скелет в выгоревших лохмотьях. Голова у остова не наблюдалась. Очевидно унёс какой-то местный Гамлет. Ну а если откровенно, то картинка получалась весьма неаппетитной. За столько лет никто не удосужился похоронить бедолагу.

— Что-то такое в голове вертится, — заметил Лес, в ответ на моё замечание. — Целое кладбище в стоящих авто. Кажется, никому просто нет дела.

— Поле, — подал голос Страш и заглянул в разбитый кузов. — М-да… Возможно, местные жители просто не помнят, что происходило прежде, поэтому и не хоронят своих мертвецов.

— Точно! — Лес хлопнул себя по лбу. — Вот это — помню. Изумрудный город так называется, потому что всё выкрашено зелёным.

— Логично, — согласилась я и обогнула выпавший из кузова продолговатый белый ящик. — И что?

— Это как-то связано с непрерывным действием мощных излучателей внутри самого города, усиливает, что ли, — внезапно Лесоруб длинно и очень грязно выругался. — Вот поэтому я там и не жил. Каждый день для жителей города, словно новое рождение. Они не помнят ни имён, ни событий прошлого. Только место, где живут и характер выполняемой работы.

— Как же такое возможно? — усомнилась я. — Выборочная амнезия?

— Тонкая калибровка полей, — вполголоса пробормотал Страш и тоскливо посмотрел на меня. — Вертится в памяти. Сохраняются профессиональные навыки, но удаляется информация личного эмоционального характера. В то же время объект воздействия становится крайне уязвимым именно в этой области.

— Это как? — честно, такого дерьма я просто не ожидала. Похоже, настоящие зомби бродили не в окрестностях Изумрудного города, а прятались внутри его стен.

— В любой момент у человека можно вызвать восторг, ненависть или глубокую депрессию, — лицо Страша морщилось всё сильнее. — И чем большей группой соберутся люди — тем мощнее эмоциональный выброс. В пике объекты воздействия напрочь отторгают инстинкт самосохранения и действуют в интересах манипулятора.

— Как по писанному чешешь, — с невольной завистью протянул Лес.

— Звучит ужасно, — я потёрла лоб и подумала, что говнюку, устроившему этот ад, мало просто умереть. Его смерть должна быть воистину кошмарна. — И где-то я уже такое слышала или читала. Кажется, в какой-то старой книге.

— Обитаемый остров, — внезапно подал голос Лев и некоторое время все молчали, рассматривая парнишку. А он продолжал, как ни в чём не бывало. — Там про сильного человека, Максима, как он попал в странное место, где людям вычищали головы с помощью башен. Максим взорвал башни и победил.

— Точно, — страницы книги, прочитанной в далёком детстве, всплыли в памяти. — Но ты откуда знаешь? Пауки читали, перед сном?

— Нет, — казалось, паренька ничто не способно смутить. — Блестящий рассказывал. Эту и другие. Когда рассказывал про Обитаемый остров долго думал, а потом сказал, что люди никогда ничему не учатся. И не слушают предсказания.

— М-да, — Лесоруб хотел что-то сказать, но я показала ему кулак и великан ограничился всё тем же. — М-да…

Тем временем дорога сделала очередной поворот, и мы прошли мимо небольшого одноэтажного строения. Рядом скучали заправочные колонки. За окнами постройки царил полумрак, но я внезапно ощутила чей-то пристальный взгляд. Неизвестный, притаившийся внутри, словно изучал нашу группу. Изучал спокойно, оценивающе. Потом тени за стёклами пришли в движение, и я сообразила, что наблюдатель, кем бы он ни был, достаточно крупная хреновина.

— Осторожно, — предупредила я и сняла Грозу с предохранителя. — Там кто-то есть.

— Большой, — согласился Лев. — Злой. Воняет свежим мясом и древними костями. Давно здесь.

Лесоруб торопливо перезарядил один из своих дробовиков и мы, бочком-бочком, прошмыгнули мимо опасного места. Мне показалось или я ощутила недовольство притаившейся твари? Кажется, кто-то надеялся на лёгкую добычу. Внезапно позади заправки что-то затрещало и огромный тёмный силуэт мелькнул между деревьев. Некоторое время из глубины леса доносился удаляющийся хруст веток, а потом он стих.

— Ушёл, — констатировал Лев и потёр ладони. — Быстрый. Если бы напал, даже не знаю…

— Вот и славно, — выдохнула я. — Меньше знаешь — крепче спишь.

— Я бы так не сказал, — буркнул Лес. — Страш, ты крепко спишь? Должен дрыхнуть, как убитый.

— Отвяжись, — одёрнула я весельчака. — Видишь, человек погружён в умные мысли? Забыл, кто у нас тут мозговой центр?

— Я — скромно сказал Лев и некоторое время все хохотали. Даже Страшила.

Вплоть до того момента, пока не зазвонил телефон.

— Ох ты, зараза! — только и сказала я, достав трубку. — Всегда кто-то испортит настроение. Особенно этот мудак. Ну, привет, Голова, или как тебя там.

— Можешь звать Чудовищем, Ундиной или Пламенем, — всякий раз голос в трубке менялся, то взрёвывая, то становясь нежным девичьим, то прорываясь сквозь рёв огня. — Раз уж вы все вместе — какая разница? Как я погляжу, вам удалось благополучно преодолеть все препятствия и оказаться в паре километров от моей вотчины. Поздравляю.

— Не с чем, — фыркнула я. — Давай дальше, многоликий ты наш.

— Фактически, последние несколько часов вы находитесь в зоне моего влияния, — мне показалось или в голосе этого урода прозвучало нечто, подобное гордости? — Я бы мог выслать своих людей, чтобы они упростили дальнейшее путешествие, но только опасаюсь недоразумений, типа того, что произошло у мышиной колонии. Поэтому решим так: вы продолжаете прогуливаться самостоятельно, а уже возле стены вас встретят и проводят внутрь.

— Ничего не имею против, — я много чего имела против, но не собиралась объявлять об этом раньше времени.

— Сразу хочу предупредить, — вот интересно, каким бы голосом не говорил мерзавец, а интонации всегда оставались одинаковыми: казалось, будто внутри трубки спряталась огромная холодная змея. — Город — мой и все правила устанавливаю только я. Если я говорю: прыгать — все прыгают; если говорю: лежать — все ползут на пузе. Ясно? Исключений не бывает, ни для кого.

— Угу, — буркнула я. — Сердечко для Лесоруба приготовил?

— Да. И сердце для железного дурака и мозги для твоего, как ты его называешь, Страшилы. Один момент. Камеры наблюдения, работают паршиво, но кое-что ещё способны показать. Кто четвёртый?

— Подобрали по дороге, — я чертыхнулась про себя. Это надо же, совсем из головы вылетело, что с нами идёт… Скажем так: объект пристального интереса сразу нескольких персонажей. — Не бойся, он для тебя — не угроза.

— Не боюсь, — он издал холодный смешок. — Не думаю, будто кто-то вообще может быть для меня реальной угрозой. Так что трижды подумай. Прежде чем сотворить какую-нибудь глупость. Я слышал, у тебя периодически сносит крышу.

— Это всё осталось в прошлом, — угу, на мокрой дороге, вместе с разожжённой головой. — Готовь праздничный стол.

— Уже всё готово, — он ещё раз хихикнул и отключился.

Очень хотелось расколотить телефон о бетон, хоть я понимала: несчастное устройство связи ни в чём не виновато. Смущало другое: Волшебница утверждала, будто Чародей боится всего на свете, а в его голосе я ощущала несокрушимую уверенность в собственной неуязвимости. То есть сам он был в этом абсолютно уверен. В чём подвох?

— Кто-нибудь может сказать, как выглядит князь мира сего и с какого перепугу он считает себя бессмертным? Лес, хоть что-то?

— Прости, — он тяжело вздохнул. — Именно в этом месте — сплошные белые пятна.

— Не думаю, что я даже хочу ворошить свои воспоминания, — угрюмо отозвался Страш. — Какое-то неуютное отношение, словно качаешься чего-то скользкого.

— Игла в яйце, — внёс свою лепту Лев, — яйцо в утке, а утка — в зайце.

— Самая ценная информация, — констатировала я. — Нет, реально; какому угодно мужику проткни яйцо иглой, сунь в утку, и он готов. Спасибо, дорогой.

Нет, честно, это уже начинало тревожить. Никто из спутников не мог описать нашего злейшего врага или даже вспомнить хоть одну его характерную черту. Я слышала его голос, но… Я слышала не «голос», но «голоса» и не могла поклясться, что хоть один из них — настоящий. Мало прорваться за хорошо охраняемые защитные стены, надо же знать, как выглядит твоя цель.

Вновь поворот и внезапно, точно поднявшись из-под земли, перед нами оказался Изумрудный город. Нет, до него ещё оставалось около полутора километров, но теперь я хорошо видела здания зелёного цвета и высокие шпили, того же успокаивающего оттенка. На острых навершиях десятка башен переливались изумрудами слабо светящиеся шарики. Было это их собственное сияние или отражение лучей восходящего Солнца — не понять. Нижнюю часть города скрывали деревья, поэтому ограду я не видела. В целом всё смотрелось красиво, умиротворяюще и даже несколько игрушечно, точно городок кукол.

Если я всё правильно понимала, так оно и было.

— Смотри, — Страшила дёрнул меня за руку.

КА-54 зарылся в заросли и лишь хвост торчал наружу, напоминая голову уродливого жирафа. Корпус рухнувшего вертолёта исчез под плотным слоем ползучей дряни, напоминающей лианы. Для того, чтобы рассмотреть, насколько серьёзно повреждена машина, пришлось бы долго срезать наросшую листву. Очевидно перед нами лежал один из вертолётов, посланных пять лет назад, чтобы прояснить ситуацию. Второго я нигде не наблюдала.

— Не думаю, что там осталось хоть что-то ценное, — сказал Лесоруб. — Кажется, ракетные установки и пушки установили на стене города.

— Абсолютно с тобой согласна. Поэтому не станем задерживаться.

Спустя пару сотен метров мы наткнулись на первое жилое селение. По-настоящему жилое. За частоколом из высоких необработанных брёвен поднимались крыши деревянных домиков. Десятков пять — я не стала точно подсчитывать. Над оградой поднимались две вышки, откуда за нашим приближением следили насупленные бородатые мужики. В руках у стражей я рассмотрела нечто, подобное арбалетам или замысловатым лукам. Странно, вообще-то, учитывая изобилие огнестрела в ОЗе.

В общем-пообщаться с аборигенами мы и не рвались, но окончательно желание пропало, стоило приблизиться вплотную к стене посёлка. Тотчас стреляющие приспособления в руках сторожей направились в нашу сторону и явно приготовились к использованию. Никаких предупреждающих окликов, но судя по мрачным рожам стрелков стало ясно: ещё немного и что-то прилетит.

— Не очень-то и хотелось, — пробормотала я. — Пошли отсюда.

Чуть дальше за оградой вырубили большой участок леса и там колосилась какая-то пшеница. Вдоль поля неторопливо прогуливались клоны бородачей с вышек. Вооружены все были теми же самыми самострелами. Такое ощущение, будто нас занесло в чёртово средневековье.

Ощущение провала во времени усилилось ещё больше, стоило пройти дальше по дороге. Огороженные кольями деревеньки стали попадаться едва ли не на каждом шагу, причём, судя по охраняемым полям, каждая имела свою собственную сельскохозяйственную специализацию. И повсюду нас встречали оружием, изготовленным к бою.

На дороге стали появляться путники, но выглядели все так же «дружелюбно», как и охранники деревень. То есть шарахались от нас на противоположную сторону дороги, если шагали пешком, или подгоняли коротконогих лошадок, пытаясь быстрее прошмыгнуть мимо. А одеты местные жители… Чёрт! Нет, это — точно средневековье, с его нелепыми жупанами, пёстрыми от заплат стёгаными жилетами и волочащимися в пыли длинными юбками.

Больше всего поражало, что подобная деградация произошла за каких-то несчастных пять лет. Даже Баст с её стилизацией под древний Египет, опиралась на современные технологии, а тут всё вокруг дышало примитивной дикостью. И ещё напрочь убивала мысль, что, например, вон тот косматый бородач, совсем недавно возможно сидел за монитором, а та тётка, в наглухо надвинутом платке, настраивала робота нейрохирурга. Если всё наладится, потребуется исполинская работа по возвращению деградировавших людей в лоно цивилизации.

— А они захотят? — проворчал Страшила. — Не вижу среди них особо удручённых нынешним существованием.

— Чересчур счастливых тоже не наблюдаю, — парировала я. — И про имеющийся выбор они и понятия не имеют. Да, откровенно говоря, я у них и спрашивать не стану: за шкирку — и к свету!

— Ну и чем ты тогда лучше того, кто их опустил до этого уровня? Он их тоже не спрашивал.

— Поговори мне! — прикрикнула я. — Свет знаний всегда лучше тьмы неведения.

— Если ты ещё не поняла, — Страш казался необычайно язвительным, — то именно этот самый свет довёл их до такого состояния.

— Брэк! — на физиономии Лесоруба появилось довольное выражение. — Недостаточно ночи, чтобы решить, кто должен быть сверху?

— А что они делают ночью? — тут же осведомился Лев. — И зачем быть сверху?

На этом дискуссия и закончилась.

Мы миновали ещё пяток деревушек, причём селения становились всё крупнее, а ограды — всё ниже. Видимо опасность, угрожающая местным, уменьшалась, по мере приближения к городу. Да и люди, попадающиеся навстречу, выглядели много приличнее: бороды короче, а одежда не щеголяла таким количеством заплат.

А потом появились признаки взаправдашней цивилизации. Ну, или призраки. В канаве, что шла вдоль дороги, обнаружились ржавые остовы легковых автомобилей. Честно говоря, я немного опасалась, что увижу то самое кладбище, о котором упоминал Лесоруб, но обошлось. Просто ржавые машины с выбитыми стёклами, утонувшие в густом бурьяне. Никто из прохожих и проезжающих не обращал на рухлядь никакого внимания. Видимо привыкли.

Город стал виден совершенно отчётливо и теперь я смогла рассмотреть защитную стену. Даже на большом расстоянии сооружение выглядело весьма внушительно: высокий забор из толстой сетки между металлическими столбами. Возможно всё это — под током. Чуть дальше — вторая линия. Между полосами ограждения — высокие вышки. На верхушках башен — панели прожекторов и что-то типа скорострельных орудий. Если такова стена на всём своём протяжении, перебраться через неё просто нереально.

Чем ближе мы подходили к городу, тем оживлённей становилось движение на дороге. Однако, как вскоре выяснилось, люди стремились вовсе не в город. Прямо перед здоровенным полосатым шлагбаумом шумел настоящий рынок. Длинные ряды грубо сколоченных столов, какие-то покосившиеся навесы и примитивные амбары, откуда доносилось хрюканье, блеяние и мычание. И повсюду — толпы местных жителей, оживлённо размахивающих руками, толкающих друг друга в грудь и просто кричащих. Кто-то забрасывал тяжёлый мешок в телегу, кто-то тащил на привязи упирающуюся козу, а кто-то сидел в грязи и тараща мутные глаза, пускал слюни в бороду.

Но даже самые шумные смерили свой пыл, стоило нам пройти мимо. Нас словно окружал невидимый пузырь покоя и тишины, так что первоначальное желание пройти по рядам и выяснить, чем живут аборигены, отпало, как и не бывало.

У входа на базар стояла парочка в уже знакомой нам форме. Именно их коллег мы положили у мышиной колонии. Только эти оказались вооружены не какими-то древними двустволками, а Бизонами МК с полным фаршем, да и броники у каждого не из худших — с керамическими вставками. Такие не с первого выстрела прошибёшь.

Солдаты, или кто они тут, стояли у видавшего виды пикапа и смотрели на нас. Потом один принялся шевелить губами, но определённо не обращался к напарнику. О нашем прибытии доложили. Ну и чёрт с вами! В принципе, я и не ожидала, что нам удастся незаметно подойти к самой стене.

А до неё, кстати, осталось меньше сотни метров. И это расстояние никто из селян не торопился преодолевать: дорога выглядела ухоженной и абсолютно пустой. У металлических ворот стояли сразу две вышки, наглухо закрытые броневыми листами. Наружу торчали лишь стволы пулемётов. По виду, снятые с упавшего вертолёта. Одно попадание — и ты труп.

Кроме того, перед воротами имелся ещё один шлагбаум и небольшая будочка рядом с которой скучали пятеро автоматчиков. Еще я заметила ров с водой перед оградой, вспаханную полосу между стенами и предупреждение о минах. Этот городок — просто символ гостеприимства.

— Мне не по себе, — тихо сказал Страш и поразилась, насколько бледным стало его лицо. — Элли…

— Всё будет хорошо, — я похлопала его по плечу, хоть и сама ощущала приближение паники.

С другой стороны ограды подъехали два крытых грузовых автомобиля и высыпали наружу двадцать вооруженных автоматами солдат. Нас явно ждали. И теперь я заметила, что стволы пулемётов на вышках медленно поворачиваются, следя за нашим приближением. Казалось, что вырваться из такой плотной опеки просто невозможно.

А может и не казалось.

Дальше всё происходило как-то внезапно и несколько неожиданно. Стоило приблизиться к шлагбауму, и он с тихим жужжанием поднялся. Автоматчики отступили к своей будке и взяли оружие наизготовку. Тем не менее, никто из них ничего не спрашивал и даже не пытался окликнуть пришельцев. Солдаты стояли в абсолютном молчании, а ворота внезапно вздрогнули и лязгнув, поползли в стороны.

Открылся коридор, огороженный колючей проволокой. С противоположной стороны двери оставались закрыты. Стало быть, если мы войдём внутрь, то останется лишь захлопнуть крышечку мышеловки, чтобы поймать назойливых грызунов. Однако же, оружие пока никто не торопился отнимать, так что шанс продать серую шкурку подороже, оставался. Впрочем, героически погибнуть — всегда успеется. Вот героически выжить — совсем другое дело!

— Смахивает на западню. — констатировал Лесоруб и взял по дробовику в каждую руку. Третий он отдал Страшиле. — Держи, малахольный. Не попадёшь, хоть напугаешь.

— Мы идём внутрь? — уточнил Страшила. — Ты же понимаешь, что это — ловушка?

— Ну, если ты считаешь, что пришло время извиниться и уйти — вперёд, — я кивнула на башни. — Но боюсь эти парни слишком старались, когда готовили приём и очень обидятся, если мы передумаем. Что вы нюни развесили? Вперёд!

Как и следовало ожидать, стоило пройти десяток метров по колючему коридору и за спиной лязгнули, съехавшись, металлические челюсти ворот. Естественно, те, что впереди и не подумали открываться. Однако мы продолжали идти вперёд, наблюдая, как рассредоточивается команда встречающих. Каждый занял позицию для стрельбы и взял нас на мушку.

— Держитесь за мной, — Лес казался спокойным. — Сразу меня они не свалят, так что ещё хватит времени…

— Ну что же, очень рад видеть вас в Изумрудном городе, — голос доносился со всех сторон, и я сразу узнала знакомые интонации затаившейся змеи. Интересно, а вот это — его настоящий голос? — М-да, можно сказать, что я удивлён. Очень сильно удивлён. Просто интересно, если ты реально потеряла память, то как умудрялась так долго парить мне мозги? — внезапно голос сорвался на визг. — Сука, думаешь я позволю тебе добраться до себя? Ни хрена у тебя не выйдет! Я всегда буду на шаг впереди, ясно?

— Не хочешь нашептать мне это на ушко? — спросила я, взяв Грозу наизготовку. — Не представляешь, какой нежной я могу быть. Для таких, как ты, в особенности.

— Шути, — казалось, он успокоился. — Если не заметила, то все вы — в полной жопе. Бросайте оружие, а я посмотрю, подумаю. Возможно, просто сотру вам память и ты, рыжая, действительно станешь очень нежной. Как тебе такой вариант?

— Смотри, слюной не изойди, — хмыкнула я и став на колено за спиной Леса, прицелилась в ворота. Интересно, выдержат они попадание гранаты? А вот проверим.

Что-то твёрдое упёрлось в мой затылок. Что-то, напоминающее дуло дробовика.

— Брось оружие, — голос Страшилы.

— Какого хрена? — Лесоруб повернулся вполоборота, стараясь не выпускать из виду стрелков за оградой. — Ты чего творишь?

— Брось, иначе я вышибу ей мозги! — в голосе Страша проскользнули истерические нотки, а ствол оружия больно стукнул по голове. Я зашипела. — Брось! Я не шучу.

— Мать твою, я же тебя потом на лоскуты порву, — Лес скрипнул зубами и сплюнув, бросил оба ружья под ноги. — Будь ты проклят, чёртов предатель!

— А я тебе только начала доверять, — горечь в голосе должна была разъедать мир, точно кислота. Гроза тихо звякнула о бетонные плиты дороги. — Чтоб ты сдох, выродок.

Ворота впереди лязгнули и начали разъезжаться. Тотчас автоматчики бросились внутрь. Они продолжали держать нас под прицелом, точно мы ещё могли представлять хоть какую-то угрозу. Лесоруб угрюмо смотрел на бойцов и его металлические кулаки сжимались и разжимались. Я неторопливо поднялась и повернулась к предателю. Он казался испуганным.

— Молодец, мой мальчик, — Чародей откровенно веселился. — Пожалуй, я даже прощу тебе предыдущий промах. Да и подумать, так даже лучше. Ты притащил эту суку прямо сюда, а по ходу ещё решил несколько проблем.

— А я только собиралась признаться, что люблю тебя, — тихо сказала я и на щеках Страшилы появились пурпурные пятна. — Понимаешь, чёрт тебя дери? Не знаю, как ты станешь с этим жить дальше, но поступай, как считаешь нужным.

Мы молча смотрели друг другу в глаза. Что я чувствовала? Не знаю. Настоящий водоворот непонятных мыслей и переживаний пытался утянуть в бездонный омут и приходилось удерживаться на поверхности, где царила сосредоточенность и хладнокровие.

А потом меня бросили на колени и защёлкнули на запястьях наручники. Страшилу оттёрли в сторону, и он понуро стоял, опустив дробовик и глядя на меня с отчаянием во взгляде. За спиной глухо ворчал Лесоруб, обещая врагам долгую и мучительную смерть.

Потом приключилась заминка. Солдаты начали крутить руки Льву, а из невидимого динамика внезапно раздался протестующий возглас. Кажется, Чародей пребывал в растерянности.

— Поднимите голову этого, лохматого, — голос ублюдка дрожал? — Поверните вправо… Чёрт! Стерва, ты всё-таки его вытащила!

Кажется, это он ко мне обращался.

— Если я — стерва, то ты — падаль, которую я сожру, — смеяться получилось до первой зуботычины. Лесоруб зарычал, а Страшила потупил взгляд. — Ты же всегда на шаг впереди, а я так, погулять вышла. Всё ещё хочешь моих нежностей?

— Везите всех во дворец, — приказал Чародей. — Тут я сам разберусь. Лохматого — пальцем не трогать.

Нас едва не волоком притащили к грузовикам и начали запихивать в кузов. Тут имелся один момент… Скажем, я бы никогда в жизни так не поступила, но местные вояки, очевидно, совершенно расслабили булки. Ну ещё бы, одно дело гонять зомбаков, селюков да мышей и другое — заниматься серьёзным делом. Ну, так даже лучше.

Вместе с нами сели ещё десять солдатиков, и парочка из них делала вид, будто держит нас под прицелом. Чёрт, эти олухи даже не приковали нас к лавке, хоть такая возможность и имелась. Появилось ощущение, которое возможно присутствует у хорька, попавшего в курятник. Машина тронулась, и охранники принялись зубоскалить. Один даже начал делать намёки про наши совместные сексуальные развлечения. Ну, как развлечения… Трахнуть, по дороге.

— Всё равно потом забудешь, — он громко заржал и остальные поддержали «весельчака».

В следующий миг что-то оглушительно бабахнуло, и голова шутника превратилась в мешанину крови и костей. Соседей нехило обдало вышибленными мозгами, и пока все прибывали в ступоре, громыхнуло ещё несколько раз. Эти выстрелы оказались уже не такими точными, однако в тесном кузове достаточно трудно промахнуться.

Сегодня утром, когда Лесоруб учил Страшилу пользоваться дробовиком, то специально держал упор на скорость стрельбы («пока они не успеют очухаться») и на относительной точности («ты, главное, по нам не попади»). В том, что рано или поздно удачный момент подвернётся я не сомневалась, но даже поверить не могла, что он окажется настолько удачным.

Стрельба прекратилась и уцелевшие сделали попытку восстановить предыдущий статус кво. Но, тут уж сами виноваты. Я пнула подскочившего охранника в челюсть и тут же врезала тому, что справа, коленом в переносицу. Ох и вертеться приходилось! А ещё и пол под ногами качается, чёрт!

Лесоруб и Лев доколачивали троих у кабины, а на мою долю остался последний, с выкатившимися от ужаса и удивления глазами. Я подпрыгнула, ударилась башкой и о низкий потолок и поймала шею противника в ножной захват. Солдатик хрюкнул, и мы свалились на кучу неподвижных тел.

— Чур я сверху! — крикнула я и приставив колено к горлу, нажала. — Ой!

— Элли, — Страш уже был рядом и помогал подняться. — Я…

— После! Найди ключи от браслетов, быстро!

Долго искать не пришлось. Наш «предатель» внимательно следил за охранниками и приметил того, кто раздавал наручники.

— Первым — его, — я кивнула на Лесоруба. — Машина наклонилась и пришлось упереться лбом в стенку, чтобы не растянуться. — Чёрт!

Окошко в кабину водителя распахнулось и в проёме появилось изумлённое лицо. В следующий миг любопытной варваре не прост о оторвали нос, а превратили всю физиономию в красную лепёшку. Лес ухватился руками за окно и потянул. Что-то завизжало, захрустело, но дверь не поддалась. Поддался металл. Великан оторвал кусок металлического листа. В получившееся отверстие мог пролезть даже слон. Ну, такой, карликовый.

Страшила щёлкнул замком и мои руки оказалась на свободе. Первым дело я обняла спасителя и чмокнула в губы.

— Умничка, — сказала я. — А теперь, вместе с пацаном плюхайся на пол и оба ждите, пока такси не пребудет на место. И не спорь: если у тебя появится дырка в башке, то любить тебя стану гораздо меньше. А ещё, — я наклонилась и выдрала и пальцев охранника Грозу. — Это — моё! А вы — на пол, я сказала!

Не успели они плюхнуться, как мощный удар сотрясший грузовик заставил меня расплющиться о стену. Ч-чёрт! Так и нос недолго сломать. Или руки. Из кабины доносились ругательства Лесоруба. Что там происходит?

Однако все вопросы тотчас отпали стоило выбраться через раздолбаную дверь и взглянуть в окно. Мы мчались по узкой улице и всё вокруг, мать его — всё, было зелёного цвета. Деревья, дома, асфальт и даже одежда редких прохожих, которые при виде нас жались к своим болотным домам.

Отличался по цвету лишь грузовик, который мчался слева от нас и определённо старался сшибить с дороги. Кроме того, в люке на крыше кабины конкурентов торчал человек и целился в нас из штурмовой винтовки. Затрещало и боковое стекло стало матовым. Но выдержало. Впрочем, совсем не факт, что устоит против ещё одной очереди.

— Бодни их, — сказала я и Лесоруб послушно вывернул баранку руля. А я полезла открывать люк в крыше. — Молодец, а теперь — веди очень аккуратно.

От удара стрелок врага потерял равновесие и распластался на красной металлической поверхности. Пока он искал новую точку опоры, я успела занять позицию для стрельбы. А это, надо сказать, оказалось совсем не просто: ветер пытался вдуть обратно в машину, деревья мелькали по сторонам, а их ветки свистели, подобно пулям. Да нет, мать их, это пули и свистели! Нас догоняла ещё одна машина и оттуда пуляли почём зря. Ладно, дойдёт очередь и до вас. Ну, в смысле — автоматная.

Я нажала на гашетку, и первый стрелок провалился в кабину грузовика. Не знаю, серьёзным оказалось ранение или нет, но наружу он уже не показывался. А вот машина сделала ещё одну попытку протаранить нашу. Выстрелы по колёсам особой пользы не принесли; знаю я эти штуки, они очень быстро затягивают пробоины. Вновь около уха свистнуло. Сейчас, сейчас, я про вас не забываю!

Гранатомёт я зарядила последней гранатой, так что оставалось прицелиться и выстрелить. Честно говоря, у меня самой имелись сомнения по поводу результата, но к счастью они не оправдались. Бабахнуло у правого переднего колеса и преследующий нас грузовик опрокинулся на бок. Ещё некоторое время машина неслась следом, скользя на боку и искря, точно электросварка. Потом остановилась, полностью закупорив улицу. Кажется, местные зелёные человечки начали громко орать.

Не до вас. Оставался ещё один оппонент, на крыше которого вновь нарисовался парень с автоматом. Ничему, блин, не учатся! Ан нет, учатся. Машина рванула наперерез, а враг принялся палить так, словно пытался как можно быстрее опорожнить магазин. Чертыхнувшись, я нырнула вниз и услышала, как по крыше тарахтят пули.

— Держись, — спокойно прогудел Лесоруб, точно ничего необычного не происходило.

Наша машина притормозило и когда «соседей» вынесло вперёд, Лес утопил педаль газа. Взревел двигатель и меня вжало в кресло. С жутким скрежетом рыло нашего грузовика впечаталось в корму вражеского. Кто-то истошно завопил и автомобиль принялся вилять по дороге, точно его вёл вдребезги пьяный. Результат вождения, кстати, тоже оказался весьма сходным: водитель не справился с управлением, и машина принялась кувыркаться по дороге, разбрасывая куски обшивки и колёс. Первым, между прочим, улетел стрелок, смешно размахивая ручками-ножками. И не думайте, что я такая жестокая. Просто с гостями нужно обращаться культурно и вежливо.

— Вы там совсем сдурели? — донёсся вопль Страшилы. — Я себе чуть нос не разбил!

— Предателям словно не давали, — прогудел Лесоруб и со второй попытки завёл заглохший мотор. Я ударила его кулаком в бок. — Тут мне пытаются объяснить, что я не совсем прав.

— Совсем не прав! — прошипела я. — Ухо откушу! То, которое целое.

— Страшная угроза, — согласился Лесоруб. — Я тут вспомнил ещё одну причину, по которой надолго не задерживался в этом аквариуме. У меня крыша начинала ехать. Но вспомнил не только это. Сейчас комфортное такси доставит вас прямиком ко дворцу властителя местных земель.

— Так всё-таки, как это чмо выглядит? — осведомилась я. — Чтобы не пропустить, в случае чего.

— Не поверишь, — Лес покачал головой и повернул баранку. Мужчина и женщина в зелёных брючных костюмах торопливо нырнули в переулок. На их бледных лицах застыл ужас. — По-прежнему ничего не могу сказать. В памяти — настоящая хрень: комната с экраном, где жуткое чудовище называет меня: «дружище».

— Страш, а ты так ничего и не? — я обернулась к пролому. — Кстати, хватит животы пачкать.

— Ничего, — он сунул голову в кабину. — Тяжёлый пряный аромат и низкий женский голос. Затылок сейчас лопнет.

— Какая интересная беседа! — насмешливый голос прервал наш разговор. Я попыталась найти динамик, однако казалось, будто звук идёт из воздуха. — А это ты ловко провернула, тварь! Признаюсь, не ожидал, что этот слюнтяй променяет благодарность тому, кто его спас, на лживую смазливую суку.

— Заткнись, — угрюмо бросил Страшила и я увидела, как побелел кончик его носа. — Посмотрим, как ты заговоришь, когда мы до тебя доберёмся.

— Может, когда я доберусь до вас? — вкрадчиво осведомился голос. На каждом слове он менял тембр, тональность и становился то женским, то мужским, то даже детским. Казалось, будто с тобой разговаривает множество людей. — А хотите, я расскажу, что сделаю с вами после? Сотру память, — понятно, но сначала трахну бывшую невесту железяки у него на глазах, а потом снова стану его ближайшим другом. Тебе — сменю рожу на страшную; пусть соответствует прозвищу. А рыжую — сделаю своей наложницей, причём, самой ничтожной из всех. Вы же за этим явились к папочке Чародею? За исполнением желаний?

Казалось он скрежещет зубами и мне вдруг представилось, что существо, выплёвывающее эти чёрные слова, на самом деле глубоко несчастно. Одинокое, в постоянном страхе перед окружающим миром. Оно вынуждено прятать не только лицо, но даже голос и создавать в мыслях картины ужасной мести для своих недоброжелателей. Нет, это не значило, что я прониклась сочувствием и решила из жалости пощадить ублюдка. Пощадить, да, но только из-за предложения Стеллы.

— Почти приехали, — сказал Лес. Он казался таким невозмутимым, точно не слышал всей этой яростной тирады. — Насколько я помню, на въезде будут мощные ворота.

— Я вас заждался, недоумки! — квакнул Чародей и отключился.

Лес небрежным жестом руки показал, чтобы мы выметались из машины. Я развела руками и тогда он раздражённо выпихнул меня наружу. Следом вылетели ошарашенные Страшила и Лев. Потом — пара штурмовых винтовок. Дверца захлопнулась и грузовик медленно тронулся с места, взрёвывая двигателем.

— Что происходит? — спросил Страш и повертел в руках винтовку, которую, я ему сунула. — Что он задумал?

— Думаю, собрался таранить ворота, — я протянула было оружие Льву, но парень лишь сморщил нос и отвернулся. — Думает, что наши слабые биологические системы не выдержат столкновения, а вот его чёртовы железяки устоят.

На фоне грязной тусклой зелени городских домов, дворец Чародея смотрелся ярко и нарядно, точно ёлочная игрушка. Однако, при этом, постройка была всё того же изумрудного оттенка и даже прутья высокой ограды, через которые я видела трёхэтажное здание, оказались выкрашены всё той же успокаивающей, мать её, краской. Нет, весь этот чёртов Изумрудный городишко вполне мог довести нормального человека до безумия.

Вот только, нормальных тут, судя по всему и не осталось. Рядом с нами остановился мужчина средних лет и уставился на фыркающий грузовик точно заворожённый. Потом прохожий повернул голову к нам. Никакого удивления на бледном лице, а в широко открытых глазах — спокойствие и пустота. Крепко им тут почистили черепушки! Почти, как жевунам.

— Здравствуйте, граждане.

— И тебе, не хворать, — бросила я, наблюдая, как автомобиль начал разгон. — Шёл бы ты отсюда, гражданин, мля.

По обе стороны ворот стояли высокие башенки, которые я сначала приняла за декор. Очень скоро выяснилось, что к архитектуре они не имели никакого отношения. Стоило грузовику приблизиться на полсотни метров, и я услышала звуки тяжёлых очередей. От кабины полетели куски металла, однако машина и не думала сбавлять скорость.

— Погибнет же, чёртов идиот! — прошептала я, вцепившись ногтями в ладонь.

— Здравствуйте, граждане.

Я ошалело повернула голову: рядом с нами остановилась ещё парочка местных, парень и девушка. Такие же бледные лица зомби с тем же отрешённым спокойствием в глазах.

Громыхнула так, что заложило уши. Я уставилась на ворота. Точнее, на то, что от них осталось. Груда искорёженного метала, посреди которой пылали обломки грузовика. Одна из башен покосилась и нависала над входом, а вторая лежала на ограде, исходя струйкой серого дыма.

— Кажется, он выпрыгнул, — неуверенно протянул Страшила и уставился на меня так, словно ожидал согласия. — ты не заметила?

— Сейчас проверим, — сердце ныло, но я через силу улыбнулась и хлопнула его по плечу. — Вперёд! Держитесь за мной…

Ага, скажите это лохматому засранцу, который и до этого с трудом удерживался на месте. Стоило дать разрешение, и он тут же рванул к уничтоженным воротам. Хорошо, хоть Страш оказался послушнее. Или он просто не успевал за мной?

Мы успели преодолеть половину пути, когда во дворе, перед дворцом, началась пальба. Стрекочущие автоматные очереди, хлопки пистолетов и гулкие бабахи дробовиков. И да, судя по всему, вся уцелевшая королевская рать кого-то активно приветствовала. Надеюсь, нашего металлического шалтая-болтая. Потом, прямо на моих глазах, Лев скользнул между искорёженных прутьев и градус веселья тотчас стремительно пополз вверх: выстрелы участились и начали доноситься крики о помощи. Так мы всё веселье пропустим, а потом Волшебница с меня шкуру спустит.

— Ну хоть ты то держись за мной, — проворчала я, перед тем, как войти внутрь.

— Помню я, ох, помню, — выдохнул Страш, сжимая винтовку так, словно собирался ею кого-то колотить. О-ох, бестолочь смазливая!

Я осторожно выглянула из-за покорёженного кузова и оценила дислокацию противоборствующих сторон. Лес оказался жив (о. да!) и засел за статуей обнажённого мускулистого мужика с трезубцем в руках. Впрочем, от мраморного истукана уцелело весьма немного, потому что его вовсю обстреливали парни в странной переливающейся разными цветами одежде. Часть неизвестных пряталась в колоннаде дворцового входа, а часть палила из-за дальнего угла здания. Кроме того, кто-то шмалял и из окон.

На бледно зелёных плитах двора лежало полтора десятка неподвижных тел и ещё несколько у деревьев, справа от нас. Кажется, охрана собиралась занять там позицию, когда до них добрался Лев. Там и до сих пор наблюдалось весьма активное движение, слышался рёв нашего дитяти и вопли его обидчиков.

— Куда?! — рявкнула я, когда Страш попытался сунуть нос из-за моей спины. — Дуй за кабину. Да, за то, что раньше называлось кабиной и стреляй в сторону вон тех придурков. Можешь особо не целиться, главное, чтобы в тебя не попали. Понял?

Он умоляюще взглянул на меня, поэтому пришлось его, как следует поцеловать. Так мужчины функционируют намного эффективнее. Проверено.

Стоило Страшиле начать свою игру, и наши оппоненты совсем растерялись. Кажется, они думали, что в «позови на помощь» могут играть только они. Ну да, как же! Как только враги попытались перегруппироваться, я выпрыгнула из-за машины и покатилась по горячим плитам, поливая свинцом ошалевших от такого прикола охранников. Один резво выскочил наружу, но тут же свалился с пулей в башке. Интересно, кто именно его так обрадовал?

Кто-то перемахнул через мою голову и рванул к колоннам, завывая, словно взбесившийся пылесос. Кажется, наш Лёва заскучал в своей песочнице. Блин, однако же, так и в штаны наложить можно! Я нырнула за дерево у стены дворца и расстреляла последние патроны Грозы почти не целясь.

Теперь осталось выбирать из трофейной винтовки и десятка Вумпов, которыми прежде были вооружены защитники дворца. Пятеро уцелевших, между прочим, затеяли весёлую беготню в колоннах, пытаясь подстрелить Льва, гоняющего их, точно назойливых мышей. А, кстати...

— Рамина, — сказала я, прижимая палец к уху, чтобы слышать только голос напарницы. — как там дела со взломом?

— Полным ходом, — пискнула мышь и не упустила возможности укусить. — А если вы обе перестанете отвлекать, всё пойдёт ещё быстрее.

— Хорошо, — хмыкнула я и одним выстрелом сняла солдата в мерцающем комбинезоне. Кажется, странная одежда должна была работать, в качестве шапки-невидимки, но что-то пошло не так.

Обе, это — я и Баст. Перед тем, как мы начали осуществлять свой план по входу в город, я связалась с богиней и Раминой. Имелась одна задумка. В смысле, ещё одна. План действий, параллельно нашим. Баст пригнала к стене города своих волков и воронов, а Рамина пыталась взломать охранную систему, отключив пушки на башнях и электроограду. На деле кажется, будто нет в этом ничего сложного, однако потребовалось применить неимоверные дипломатические усилия, чтобы убедить всех в честности партнёров. Баст пищала, точно бешеная мышь, а Рамина рычала, подобно разъярённому льву.

Ну да ладно; не мешать — значит, не мешать. Из-за статуи, где прятался Лесоруб, донеслось тарахтение автоматных очередей и ещё пара врагов оказалась на земле. В этот момент Лев пойма предпоследнего, а уцелевший бросился в мою сторону. При этом он вопил во всю глотку. Оставалось приложить его прикладом между глаз и отобрать Вумп. Стрельба прекратилась и в наступившей тишине я услышала нарастающий рёв мощных двигателей.

— Быстро ко входу! — крикнула я и немедленно воспользовалась собственным приглашением. Если не ошибаюсь, то к нам сейчас пожалуют очень опасные гости.

Лесоруб заметно прихрамывал, но в остальном выглядел достаточно целым, хоть и помятым. Когда из-за машины вынырнул Страш, какой-то гад принялся палить по нему из окна и у меня, честно говоря, сердце ушло в пятки. Однако Лес тут же остановился и подняв руки, в каждой из которых блестело по стволу, дал две длинные очереди по дворцу.

— Фух! — выдохнула я и поцеловала обоих в пыльные щёки. — Как же я рада вас обоих видеть! И тебя, малыш, тоже, — я потрепала Львёнка по голове, волосы на которой окончательно превратились в кошмар парикмахера. — Думаю, сейчас нам постараются продемонстрировать парад бронетехники. Надеюсь, им хватит ума не палить по дворцу.

Не хватило. Такое ощущение, будто войска Чародея слетели с катушек и теперь пытались уничтожить врага любой ценой. Либо же их повелитель сам окончательно лишился остатков разума. Впрочем, определённое безумие присутствовало с самого начала боя у дворца. Я лично считаю, что адекватная охрана не стала бы вываливаться наружу, открывая входные двери. Они выглядели достаточно прочными, чтобы расшибить о них свой лоб, так что здесь мы могли задержаться надолго. Да и решётки на окнах тоже смотрелись очень надёжно.

А так, мы сами закрыли вход мощной металлической плитой, больше напоминающей те, что стоят на охране банковских хранилищ. В тот же миг снаружи несколько раз оглушительно громыхнуло. Ближайшее окно влетело внутрь вместе с решёткой и проход заволокло пылью. Я ощутила на зубах каменную крошку и тряхнув головой, избавилась от такой же, в волосах.

— Что это? — Страш завопил так, словно его пытались резать. Да я и сама немного оглохла.

— На пол! — поскольку все смотрели на меня, точно пьяные рыбы, я подала пример, распластавшись среди кусков разбитой стены.

Ударили тяжёлые очереди и на голову посыпались пыль и обломки. Если я не ошибаюсь, у нас осталось около минуты, прежде чем вновь прилетят ракеты. Хорошо, что у Чародея нашлись только лёгкие «Артемоны», которые обычно используют против пехоты. Что-нибудь потяжелее — и нам точно хана.

Мы успели благополучно доползти до поворота, когда глухое «ду-дут» сменилось оглушительным «гр-рум» и коридора позади окончательно превратился в свалку стройматериалов. Ударной волной меня выкатило в холл, где небольшие креслица играли в хоровод с парой овальных столиков, а огромное стеклянное окно выходило в зимний сад с озером и водопадом. Вдоль стен стояли диваны, за которыми нас уже поджидала засада.

Ну, как поджидала… Охранники сами охреневали от происходящего, а зал оказался заполнен мелкой пылью, принесённой из разрушенного коридора. Так что, поначалу нас даже не заметили. А вот светящийся глаз Леса сработал безошибочно, и великан открыл стрельбу тотчас, стоило нам влететь внутрь.

Пули свистели. Охрана палила, не высовываясь из-за мебели, а мы не поднимали головы от ступеней, за которым спрятались и сколько такое могло продолжаться — фиг его знает. Потом кто-то из врагов попытался решить вопрос, швырнув гранату и ситуация немедленно сдвинулась с патовой точки.

Я увидела поднятую руку с зажатым в ладони металлическим яйцом и немедленно выпустила в неё все имеющиеся заряды. Кто-то завизжал, послышался стук о пол и на мгногвение всё смолкло.

А потом — бабахнуло.

Самое интересно, что не так много врагов пострадало от взрыва, как элементарно обгадилось от страха. Не знаю, из кого Чародей набирал охрану, но встретив реального противника эти засранцы немедленно включали заднего. Вот и сейчас, на опрокинутом диване распласталось два окровавленных тела, а остальные бросились к выходу. Очереди, которые мы выпустили вслед беглецам, включили у них режим форсажа. У тех, кто выжил.

Поле боя осталось за нами. Правда, теперь всё выглядело хуже, чем в начале сражения. Стекло, защищавшее зимний сад обрушилось, а мебель и деревянные пол покрывали десятки чёрных дыр. За спиной продолжали развлекаться «Артемоны», превращая первый этаж дворца в живописные развалины.

— Вперёд, — скомандовала я и подняла с пола пару трофейных Вумпов. — Лес, ты хоть в курсе, куда-дальше-то идти? Домик-то, чай не из маленьких, а тут ещё и эти обезьяны с гранатами.

— В курсе, — он перезарядил оружие. Физиономия, покрытая серой пылью, казалась высеченной из камня. — Но есть проблема: чтобы попасть во внутренний двор, где прячется этот гад, нужно через систему безопасности отключить защиту. Как там поживает твоя хвостатая хакерша?

— Рам? — она недовольно зафыркала, но согласилась меня выслушать. — Чёрт! Говорит, что ту, как и у Баст нет выхода наружу. Но она знает, где располагается охранный центр и может подсказать, что именно делать.

— Как поступим?

Последний раз громыхнула и к нам подполз почти идеально круглый клуб пыльного дыма. Я задумалась, осматривая спутников, а потом выковыряла из уха шарик передатчика и протянула Страшу.

— Держи, — он попятился и помотал головой. — Не беси меня! Слушай, что Рамина скажет и сделай всё правильно. Лохматый, — Лев молча кивнул. — Береги его, как зеницу ока.

— Сделаем, — парень не казался ни удивлённым, ни расстроенным.

— Элли, — я остановила ненужную болтовню поцелуем и сунув в пальцы резиновый шарик, развернула болтуна. Потом отпустила лёгкий пинок. Для уверенности.

— Пошли, — я хлопнула Лесоруба по плечу. — Веди в этот, чёртов, внутренний двор.

Мы прошли пару залов и коридор. Внезапно в стенах что-то заперхало и вдруг послышался визг, наполненный такой яростью и ненавистью, что мне стало не по себе. Потом верещание умолкло и некоторое время кто-то тяжело дышал в микрофон. Всё это время мы продолжали идти вперёд. Пока нам попался только застывший, как столб, мужчина в белом костюме. Он выглядел впавшим в ступор.

— Я убью вас всех! — дыхание сменилось хриплым мужским голосом. — Все вы — твари, паразиты, уроды… Спелись, чтобы добраться до меня, разрушить всё, что я сделал, чего достиг.

— Это — его настоящий голос, — отметил Лесоруб и показал, куда нужно поворачивать. — Я его помню, но так смутно, словно последний раз слышал тысячу лет назад.

— И эту парализованную мерзавку, и чокнутую дуру со стеклянной башкой, и серую хвостатую мерзость, и железного дебила… Всех! — внезапно он вновь перешёл на визг, в котором терялись отдельные слова. Лишь чуть позже выяснилось, что финальная речь сей тирады адресовалась исключительно мне. — Рыжая сука! Я своими руками вырву твоё чёрное сердце! Засуну в банку и буду любоваться, вспоминая, как разорвал тебя на куски!

— В любовницы уже не берёшь? — весело откликнулась я.

В принципе я не надеялась, что наш «великий и ужасный» соблаговолит ответить «рыжей суке», но ответ пришёл.

— Держать в постели змею подколодную? — он нервно хихикнул. — Не знаю, что за чёртовы блоки стоят в твоей гнилой башке, но давать тебе ещё один шанс не собираюсь.

Этот дурак гадал, что за блоки стоят у меня в голове? Ему, идиоту, и не снилось, что моими путеводными звёздами станут любовь и воспоминания об умерших близких.

— Ума не приложу, — бормотал Чародей. Скорее всего, сейчас он разговаривал сам с собой. — Каких-то несколько дней и рыжая тварь умудрилась заполучить их всех… Давала им всем, что ли? А если и давала, у неё там золотом намазано или как?

— Ты — дурак. — подал голос Лес, с лица которого не сходила странная улыбка. — Элли — наш друг и ради нас, любого из нас, пойдёт на смерть. А ты — просто конченая тварь, которая прячется в норе и трясётся за свою шкуру. Такие, как ты, всегда кончают одинаково.

— Посмотрим, — Чародей грязно выругался и связь прервалась.

— Лес, — он остановился, и я взяла его за руку. — Спасибо.

— Тебе спасибо, — он осторожно сжал металлические пальцы. — За то, что позволила стать самим собой. Ты — самая лучшая женщина в мире. Ну…

— Понимаю, — я улыбнулась. — Почти самая лучшая. Только Страшу такое не говори.

Переход во внутренний двор оказался большой прозрачной трубой, за стенами которой находилось что-то типа тропического сада. Экзотический растения с огромными листьями, свисающие спирали лиан и множество ярко окрашенных птиц. Настоящая идиллия, если не обращать внимание на труп охранника, лежащий посреди прохода. Два пулевых в спину. Очевидно тащили свои, пока концы не отдал. Самое интересное, что у этого таки заработала система маскировки, так что на полу виднелась лишь голова да два красных пятна.

— Там, в конце, будет что-то типа небольшого вестибюля, — пояснил Лесоруб и проверил оружие. — С будкой охраны и мощной дверью. Если наши не справятся, только лоб зря расшибём.

— Справятся, — уверенно возразила я. Ну, почти уверенно.

Как выяснилось, впереди нас ожидала не только дверь, но и остатки выживших охранников. Стоило приблизиться и они начали стрелять. Впрочем, стреляли явно наугад и совершенно беспорядочно. Пули расколотили стеклянную стену и стал слышен дикий ор испуганных птиц. Мы же спрятались за стеной у входа и терпеливо ожидали, пока прекратится свинцовый дождь.

Дождались. Я осторожно выглянула из-за поворота. Смешно, перед засранцами захлопнули дверку и не торопились открывать. А учитывая, что спрятаться тут особо негде…

— Эй, придурки! — крикнула я и Лесоруб удивлённо уставился на меня. — В живых остаться хотите? Ваш-то хозяин на вас, по ходу, забил.

— Ты что задумала? — спросил товарищ, понизив голос, но я только отмахнулась, прислушиваясь.

За углом принялись бубнить. Кто-то ругался, точно маленький ребёнок — ну, совершенно неприличными словами. Кто-то тонко взвизгивал.

— Что ты предлагаешь? — наконец-то послышался чей-то дрожащий голос.

— Бросайте оружие и валите отсюда, — Лес сделал большой глаз и покачал головой. — Клянусь, если не станете гнать волну, то больше никого не трону. Мы тут не по вашу душу.

И вновь торопливый шепоток, повизгивание и ругательства. Кто-то злобно шипел, что он не станет ложиться под бабу, кто-то бормотал о каких-то деньгах, а кто-то визжал, что хочет жить. Очень, кстати, разумная мысль. Хорошенько подумав эдакое, можно даже забить на деньги и лечь под бабу. Честно, честно.

— Какие гарантии? — тот же голос.

— Да никаких! — я рассмеялась. — Просто бросайте пушки и валите нахрен. Могу дать гарантии, что больше таких предложений не будет. До трёх считать или не станем играть в детский сад?

Играть не стали. Послышалось бряканье падающих Вумпов и матерный шепоток. Потом из-за поворота показалась совершенно серая физиономия, покрытая огромными каплями пота. Охранник зачаровано уставился на оружие в моих руках, а я качнула стволом: вали, мол. Мужчина с поднятыми руками пропятился мимо, а потом повернулся и показал, как быстро он может бегать. Тотчас появились ещё двое, такие же испуганные. Бегали они все гораздо лучше, чем сражались. Последние тащили на плечах раненого товарища, который непрерывно ругался и обещал: «вернуться и всем показать».

Лес сказал оставаться на месте и осторожно вошёл в освобождённую комнату. Потом подал знак, и я последовала за товарищем. Он показал на дверь. Ну да, такую махину и взрывчаткой не взять! Я подошла и стукнула кулаком по синей плите. Тотчас глухо заурчал механизм, мигнула лампа под потолком, и плита поползла в сторону. Лес изумлённо уставился на меня.

— Как?!

— Магия, — я подмигнула ему и подняла с пола Вумп. — Учись, студент.

Он оторопело переводил взгляд с меня на дверь и вдруг до него дошло. Чёрт, мой товарищ опять улыбнулся! Отмечу это в своём ежедневнике.

За отъехавшей плитой оказался ещё один коридор. В этот раз, абсолютно белый и абсолютно пустой. Странно, на месте хозяина я бы пригнала сюда ещё сотню-другую охранников. Впрочем, возможно нас ожидал зловещий-презловещий сюрприз.

— Я вперёд, — пояснил Лес. — Проверю перекрёсток и дам сигнал. На всякий случай; поворот налево ведёт к лабораториям, направо — к жилым помещениям.

— Угу, — кивнула я. — Сам потом покажешь.

Пока великан крался вперёд, я на всякий случай зашла внутрь. Мало ли, сработает какая-нибудь тревога и друг окажется в одиночестве.

Когда Лес дошёл до середины прохода, то остановился и наклонил голову, точно прислушивался. Что такое? Я сделал шаг вперёд и тоже услышал звук торопливых шагов. Словно, невидимая отсюда, к нам спешила женщина. Определённо женские шаги. Неужели…

Лес шагал, точно пьяный: пошатываясь и опустив оружие. Я хотела окрикнуть его, призвать не терять осторожности, но тут увидела её… Она выбежала из-за поворота и замерла, рассматривая тяжело идущего здоровяка. Прижала руки к груди и даже открыла рот. Та самая, с фотки.

— Спокойно, сука! — в затылок упёрлось что-то твёрдое. — Стой молча и не шевелись.

— Смотри и наслаждайся, — хихикнули, с другой стороны. — Хозяин сказал, что ты обязательно должна это увидеть.

— Кстати, чтоб ты знала, — засмеялся первый, — меня зовут Димон.

— А меня — Жора. Да ты смотри!

Я покосилась направо, потом — налево. В стенах коридора открылись две потайные двери, откуда, собственно и вылези эти двое бородатые ушлёпки. На смуглых лицах — широкие ухмылки. Да чему они так радуются?

Лес отбросил оружие и подбежав к девушке, взял её на руки. Поднял и покрутил вокруг себя. Я видела, как человеческая часть лица товарища светится от счастья. А вот у девушки… Маска изумления сползла с её физиономии и теперь лицо казалось равнодушным и даже презрительным, словно у исследователя противных червей.

В голову точно молотом ударило, когда я вспомнила предупреждение о том, что здесь возможно убедить кого угодно в чём угодно. Даже заставить убить собственную мать. У Чародея была целая прорва времени, чтобы очистить голову возлюбленной Леса и вложить туда нужные ему мысли. Например, заставить верить, будто бывший любимый — её злейший враг.

Я хотела закричать, предупредить и плевать, что меня пристрелят. Но опоздала. Рука девушки к опустилась на грудь Лесоруба и тот вдруг закачался, ноги подломились и гигант растянулся на полу. Девица подняла руку с батарейкой, показала мне и ухмыльнулась.

И тут меня натурально замкнуло. Точно что-то взорвалось внутри. Я ударила затылком о дуло автомата и упала на пол, пнув ногой второго урода. Очередь прошла над самой головой, но я уже палила во все стороны, даже не пытаясь целиться. Очнулась, когда опустели магазины. Дима и Жора пропали, успев спрятаться в своих норах, а со стороны перекрёстка доносилось громкое бульканье и протяжный хрип.

Казалось, будто воздух сопротивляется, пружинит под нажимом тела и секунды бега тянутся бесконечно, превращаясь в часы.

Они лежали рядом, только Лес — неподвижно, а девица ещё подёргивала ногой. В груди и животе у неё кровоточили несколько дыр. Куда ты дела батарею, мать твою?! Дай сюда! Дрожащими руками я вставила пластину в грудь товарища, и он тут же зашевелился, повернул голову и недоуменно уставился на меня. Потом повернул голову и увидел умирающую подругу.

— Что случилось?

— Попали в засаду, — пояснила я и в общем-то, ничуть не соврала. Внутри понемногу отпускало. — Ты отключился, а её подстрелили. Извини, но…

— Никаких «но», — он казался предельно сосредоточенным, когда подхватил раненую на руки. — Тут есть отличные реаниматоры, её точно восстановят. Прости, но дальше тебе придётся самой.

— Я понимаю, — приходилось сдерживать кривую ухмылку. — Лес, когда она очнётся, тебе придётся заново объяснять, кто она такая и, кто ты ей. Улавливаешь?

Он нахмурился. Потом просиял и умчался в сторону лабораторий. А ведь ему ещё собой нужно заняться. Совсем забыл, чучело железное.

Ладно, к делу. Теперь можно ни от кого не скрываться, и я таки улыбнулась. Ну что, говнюк, очередная твоя гадость пошла к дьяволу. Скоро туда отправишься и ты сам. Клянусь! Охранников жилого блока оказалось немного, но подготовлены они были на порядок лучше олухов из наружной охраны. И защитные костюмы у них работали, как надо. Впрочем, я ожидала чего-то подобного, поэтому не пропустила тот момент, когда воздух впереди пошёл рябью, искажая узор на стене.

Проблема заключалась в том. Что все эти сильные тренированные и опытные мужланы допускали одну и ту же критическую ошибку: они видели перед собой худощавую рыжеволосую девицу, симпатичную и даже (конечно же!) красивую. И никто из них не мог предположить, что означенная девица уже дважды занимала должность заместителя начальника внутренней разведки и по диверсионной деятельности. И добилась этого места я сама. Причём, когда вернулась после смерти близких, отбор производили в два раза строже. Теперь, когда память вернулась окончательно, я могла показать, у кого тут на самом деле яйца.

Итак, воздух задрожал, а я тут же метнулась в сторону, выстрелила и немедленно прыгнула обратно. Ещё выстрел, кувырок, короткая очередь по двери, где подозрительно помутнело пространство. Пару раз прокатиться по ковру, пнуть лёгкое кресло и разрядить автомат в направлении возгласа из воздуха. Ползком улизнуть за диванчик, принявший на себя несколько пуль и прицелившись между ножек, поразить последнего засранца, притаившегося за журнальным столиком у окна.

Некоторое время я лежала и слушала тишину. Кто-то хрипел, но всё тише и тише, пока не умолк. Из-за двери доносился тихий шум ветра и шелест листьев. Потом раздался голос Чародея:

— Все твои обезьяньи ужимки тебе не помогут. Потому что ты, сука, меня натурально достала, понимаешь? Я всё-таки постараюсь взять тебя живой и уж тогда подумаю, как сделать твою смерть максимально жуткой.

— Семь пятниц на неделе, — зубовный скрежет подонка не притупил моего внимания, и я аккуратно прострелила ещё две полупрозрачные фигуры, пытавшиеся проскользнуть внутрь. Ха, гад пытался отвлечь меня, ну, ну, — Слушай, если бы у самцов было что-то, типа климакса, ты был бы его явным обладателем. Мужиком не называю — не заслужил.

И тут мимо меня промчался огромный серый зверь с оскаленной пастью. Не останавливаясь он исчез за дверью и там сразу застрекотали автоматы. Следом за хищником — ещё один. И ещё. Целая куча лохматых зверей, подобных тем, что пытались сожрать нас в охотничьем посёлке. Я услышала приближающееся карканье и оскалилась: авиация подоспела!

Одна из зверюг остановилась, чтобы бросить мне аудиогарнитуру и тут же умчалась. Похоже, можно немного расслабить булки. Я надела наушники и тут же услышала знакомые голоса. Рамина и Баст выясняли отношения, не стесняясь в выражениях. Ого, а я и не знала, что мыши умею матерно выражаться!

— Девочки, — сказала я, с сожалением прерывая длинную и очень колоритную фразу, — давайте, ссориться будем после. Что у нас по делу?

— Элли, — обрадовалась Баст, — можешь урезонить свою хвостатую протеже? Она…

— Баст, дорогая, — строго сказала я, — ты же у нас — богиня, а жалуешься на какую-то мышь. Несолидно это. Так что у вас?

— Город под контролем, — пропищала Рамина и по её самодовольному голосу так и виделся показанный оппонентке язык. — Берём последние казармы и помещения дворца. Враг почти перестал оказывать сопротивление.

— Да они обосрались! — презрительно вклинилась Баст.

— Точно! — мышь захихикала. Ну, хоть в чём-то эти две солидарны. — Мы высадили десант и взяли под контроль все точки доступа к сети. Осталась только закрытая зона в центре дворца. Похоже, Чародей прячется именно там.

— Скоро можно будет выпустить уроду кишки! — кровожадно ухнула Баст. Это же надо, сколько народу тянется к шее нашего визави. Действительно, хоть в очередь становись.

— Кто такая Стелла? — спросила я и в эфире сразу воцарилось молчание.

— А ты это почему спрашиваешь? — очень осторожно осведомилась Баст.

— Настоятельно просила передать ей Чародея целым и невредимым. Ну, по крайней мере — живым, — я посмотрела на дверь. Автоматных очередей не слышалось, только рычание и клёкот. — Обещала всякие плюшки.

— Ну, я бы подумала, — протянула Баст и Рамина одобрительно пискнула. — Стелла управляет мощнейшим исследовательским центром биологии. Я — очень хороша, но по сравнению с ней… Говорят, она открыла секрет бессмертия и способна восстанавливать человека по образцу ДНК. Причём, с тем запасом памяти, который имелся на момент смерти.

— Круто, — тихо сказала я, ощутив, как сердце ухнуло в пятки. Да, этой Стелле было, что мне предложить.

— Э-э, тут такое дело, — вмешалась Рамина. — Прежде, чем делить шкурку нашего медведя, неплохо бы его вытащить из берлоги. А тут ещё и осложнения.

Ну, обычное дело. Я уже привыкла.

— Что там?

— Незадолго до отключения охранной системы, периметр города прорвали. Сначала дроны уничтожили ПВО, а после на прорыв пошли боевые андроиды во главе с кем-то в бронированном экзоскелете. Как раз в этот момент, они штурмуют дворец с противоположной стороны.

— Это ещё что за?…

— Ты с Зинкой последний раз давно болтала? — спросила Баст. — Ну, с той, что себя Волшебницей кличет? То-то и оно. Видимо распереживалсь за сынулю и совсем с катушек слетела. Если она первой доберётся до бывшего муженька, вопрос со Стеллой отпадёт сам по себе.

— Значит, займёмся делом, — я поднялась, подобрала с пола автомат «невидимки» и проверила обойму. — А вы постарайтесь не отвлекаться по пустякам.

За дверью прежде находился настоящий рай с аккуратными деревьями, озерцами, водопадиками им речечками, синеющими среди изумрудной травы. Кое где, точно грибы, росли маленькие, почти кукольные, домики. Теперь повсюду валялись тела растерзанных охранников и расстрелянных волков. Вот только во время схватки хищников оказалось много больше, и они победили. Теперь огромная стая окружила хрустальный купол в центре местного парадиза, а вороны кружили над ним в небе. Хм, а снаружи и не скажешь, что внутри можно найти так много всякого разного.

— Получили доступ, — прошелестела в ухе Рамина. — Кажется верхушка этой штуки должна открываться, а ещё… Вот чёрт!

С противоположной стороны купола бабахнуло и в небо поднялся столб чёрного дыма. Земля под ногами подпрыгнула, но тут же успокоилась. Спустя мгновение верхняя часть сооружения действительно разделилась на сегменты и спряталась внутри. В стенах открылись проходы. Лохматые и пернатые мгновенно бросились вперёд. Тут же послышались звуки очередей, а Рамина принялась изощрённо ругаться.

— Система безопасности! — почти рычала она. — Западню он задумал устроить. Фиг тебе! Отключаем, по секторам: второй, пятый, первый… Элли, вперёд, иначе андроидам достанется главный приз.

Очереди умолкли, а я побежала к открытой двери купола. Мимо меня то и дело мелькали серые тени: воинство Баст продолжало прибывать. Похоже, богиня решила идти ва-банк, постаравшись раз и навсегда разобраться с более сильным конкурентом. Чёрт, мне позарез нужно добраться до Чародея и взять его живым! Если Стелла способна на все те чудеса, которые ей приписывают…

В этот раз горячка сыграла со мной дурную шутку. Я так сосредоточилась на грядущем столкновении с врагом, что потеряла бдительность. Белый коридор впереди казался совершенно пустым и лишь чей-то пушистый хвост мелькнул далеко впереди. Не ожидая подвоха, я рванула вперёд, но тут же упала, покатившись по гладкому полу. Твою мать, мне сделали элементарную подножку! И тут же навалились, заламывая руки.

— Меня зовут Димон, не забыла? — наручники захлестнули запястья.

— Меня — Жорик, ещё помнишь? — лодыжки тоже сковали. — Попалась, сучка!

Меня затащили в потайную дверцу и тут же закрыли дверь. Потом, хихикая и подначивая друг друга, поволокли вверх по тёмной лестнице. Я дожидалась подходящего момента и пыталась выдернуть кисти из пластикового захвата. Тщетно, это — хорошая модель, липнущая к коже. Чёрт, надо же так вляпаться!

— Прошлый раз не получилось, — Жора даже подвывал от удовольствия, и его окладистая борода тряслась. — Нич-чё, в этот раз будет даже интереснее. К окну её!

— Тебе понравится! Честно, понравится, — кажется они были под кайфом, потому что глаза обоих ярко блестели, а в уголках ртов выступили клочья слюны. — Нет, ты только посмотри!

— Давай, башкой на подоконник. — Димон взвизгнул, — Вот так, пусть смотрит!

Комната, куда меня затащили, оказалась маленьким прямоугольным помещением, с высоким окном, откуда внутрь проникал солнечный свет. У стен стояли два небольших пульта с голографическими экранами. На каждом — изображения коридоров, комнат и залов. Кое-где я заметила бегущих волков. Кажется, меня притащили в операторскую охраны или типа того. А судя по недоеденным пиццам на сенсорных клавиатурах, Димон и Жора работали тут операторами. Приятно, что у Чародея не осталось в запасе никого, кроме этих обдолбышей и очень скверно, что им удалось меня схватить.

Пока меня волокли к окну, я успела увидеть пару автоматов у стены. К сожалению, слишком далеко, чтобы зацепить даже ногой. Я попыталась изогнуться и тут же получила ногой между лопаток. В спине хрустнуло, а в глазах зарябило. Ах ты, чёрт! Потом меня бросили подбородком на твёрдое и от клацнувшей челюсти в глазах появились мерцающие искорки.

— Смотри, смотри! — захлёбывался Димон над самым ухом. Кажется, урод жал на спину коленом. — Как он их!

За окном открывался вид на арену или что-то типа циркового манежа. Круглая площадка, покрытая чем-то жёлтым — то ли опилками, то ли песком. Вот только кресел или даже лавок не видно: просто круглое пространство с барьером по краю и несколькими выходами. Сейчас все двери оказались открыты. Жёлтое пространство покрывали пятна крови. Кое — где — совершенно свежие, — кое где — бурые, от времени.

У дальней стены валялись блестящие металлические обломки: всё, что осталось от боевых андроидов, вторгшихся во дворец Чародея. И по всей арене лежали тела мёртвых волков и воронов. Но, если роботы пали все, до единого, то звери временно отступили и теперь бродили у стен, очевидно поджидая подходящего момента. Вороны кружили в воздухе, не опускаясь ниже определённого уровня.

В центре стоял тот, кто приводил моих похитителей в состояние экстаза. Я знала, что это, поэтому ощутила приступ отчаяния: одолеть эту штуку будет очень сложно, если возможно вообще.

Следующая разработка Опытных Зон, после боевых экзоскелетов: шагающий биомеханический танк Голиаф. Особо опасен тем, что машиной управлял непосредственно человек, чей мозг напрямую подключали с компьютером машины. Недостатком являлось то, что обратного хода пока не существовало: если пытались нарушить связь, то оператор сходил с ума или вовсе умирал.

Если я всё правильно поняла, Чародей окончательно свихнулся от страха и решил спрятаться в Голиафе. М-да, обезопасить себя он обезопасил, вот только человеком быть престал. Впрочем, а был ли?

Сейчас боевая машина, напоминающая в движении жидкую ртуть, сжимала в лапе искорёженный экзоскелет. Внутри, насколько я могла рассмотреть отсюда, находилась измождённая брюнетка, стриженная под мальчика. Она слабо шевелилась, пытаясь поднять пулемёт, но шансов не оставалось. Голиаф бросил несчастную на песок и наступил ей на грудь.

— Ну что, дорогая, — загрохотал голос Чародея, — всё, как обычно? Я — сверху!

Что-то коснулось моих запястий. Что-то небольшое, четвероногое и хвостатое. Над головой истошно вопили, приветствуя своего повелителя, Димон и Жорик, а я постаралась ничем не выдать своих чувств. Даже не посмотрела на своих спасителей. На ногах тоже кто-то присутствовал и чем-то занимался. Вроде бы пилил оковы.

А спустя пару секунд я и сама забыла про нежданных помощников. Из ближайшего хода выскочили Страшила и Лев. Они тут же бросились к Голиафу, а я похолодела.

— Нет! — завопила я, но меня стукнули по затылку, и я на несколько мгновений отключилась.

Звучали очереди, кто-то рычал, а потом я услышала короткий вскрик и точно в замедленном воспроизведении увидела, как Страш отлетает в сторону и неподвижно замирает у стены. Лев увернулся от молниеносных ударов титана и даже сумел запрыгнуть на гладкий корпус танка. Его мать слабо ворочалась, почти погружённая в песок и пыталась ползти.

И ещё, часть меня, оставаясь холодным рациональным наблюдателем, заметила одну штуку. Сквозь стаю волков проползло нечто странное, напоминающее блестящего паука и бросилось к Голиафу. Это был… Чёрт, это был тот самый андроид, что опекал Льва в паучьем царстве! Я узнала его по отметинам от пуль Секиры. Робот, осознавший себя разумным существом пришёл на помощь воспитаннику, который сражался с отцом, спасая мать. Как всё сложно. И Страшила не шевелится…

Я убью вас всех!

Чародей с диким рёвом сумел схватить паренька и бросил его вниз. Ударил ногой. И в этот миг «паук» взлетел в воздух и опустился на спине боевой машины. Я услышала вой, наполненный такой яростью, что становилось просто жутко. Мыши закончили свою работу, освободив запястья и лодыжки. Что-то продолжали вопить Жорик с Димоном, но я просто встала и свернула им обоим шеи. Потом подняла оружие и посмотрела на арену.

Голиаф сумел одолеть искалеченного андроида и бросил вниз. Но тот-таки разворотил кабину и вороны, дождавшись своего часа, чёрным клином обрушились в пробитую брешь. Чародей попытался отступить, но Волшебница и Лев вцепились в ноги танка и тот замер на месте, потом покачнулся и рухнул на землю. Тут же атаковали волки, завывая, как все духи преисподней.

Из недра боевой машины показалась лысая голова, в затылок которой уходил толстый полосатый провод. Лицо Чародея покрывали кровоточащие раны, а один глаз и вовсе вытек от удара клювом.

— Помоги! — Чародей протянул руку ко Льву. Уцелевший глаза полыхал страхом и жаждой жизни. — Помоги! Я — твой…

Я нажала на спуск. Во лбу Чародея появилась алая отметина и он исчез внутри кабины. Спустя долю секунды волки начали по кускам вытаскивать его наружу. Я видела, как Волшебница подползла ко Льву и взяла сына за руку. Зашевелился и сделал попытку подняться Страшила.

Я медленно сползла по стене у окна и заплакала.

Прошло два дня.

Я сидела в кресле и наблюдала, как Зинаида-Волшебница, колдует над андроидом — воспитателем Льва. Сам парень тоже сидел здесь и хоть пытался не подавать виду, здорово переживал. Его семья, его НАСТОЯЩАЯ семья, в полном составе, находилась здесь, в этой лаборатории. Про умершего Чародея он даже не вспоминал. Единственное, чего погибший удостоился, так это: «Жаль, не я его». Думаю, мерзавец заслужил подобную эпитафию.

Страша я устроила в мягком кресле и внимательно следила, чтобы дуралей не шевелил сломанной ногой. Временами он улыбался мне, а я улыбалась ему. А ведь вчера чехвостила, на чём свет стоит, за то, что балбес подставился. Сама не знаю, как вырвалось: «Что бы я делала, если бы тебя убили?» Чепуха, какая-то…

Лес стоял в дверях и задумчиво грыз спичку. Десять минут назад он пришёл, чтобы сообщить, дескать, его Маша пришла в себя.

— Ничего не помнит, тут ту была права, — он вздохнул. — Но говорит, вроде бы моё лицо ей знакомо.

— Вот и отлично, — сказала я и не могла удержаться, чтобы не улыбнуться Страшу. Ну почему он такой придурок? — Покажешь фоточки, подаришь цветочки.

— А ещё сказали, что мои железяки можно заменить нормальными конечностями. И глаз, тоже.

— Придётся к тебе заново привыкать, — он усмехнулся. — Но это — ничего. Самое печальное — как был дураком, так и останешься.

— Великолепно! — сказала Волшебница и Лев тут же навострил уши. — Мозговая оболочка цела и начинка — тоже. Импульсы проходят в полной мере, а корпус мы поменяем на что-то, получше этого металлолома.

Она отошла от стола и присела рядом, похлопывая ладонью по металлу на ноге. Нижняя часть тела Волшебницы не работала, после той катастрофы, где едва не погиб Лев. Аварию подстроил Чародей, получив от жены ультиматум: вернуть Марию Лесорубу и вообще, прекратить заниматься глупостями. Устранив жену, Чародей совершенно слетел с катушек и запустил поле контроля.

В Опытной Зоне вообще мало кто знал, что поле, помимо снабжения энергией машин и оборудования, имеет ещё и такие функции. Но даже Чародей не подозревал, какие последствия принесёт долгое облучение. Когда люди начали превращаться в лишённых разума зомби, нечаянный узурпатор окончательно испугался ответственности и закрыл территорию ОЗа от пришельцев из внешнего мира. И вроде бы всё шло нормально, однако паранойя прогрессировала, и психопат решил спрятаться в Голиафе.

Что произошло бы дальше, усугубись безумие, трудно сказать. Но уже в нынешнем состоянии гад развлекался тем, что разрывал на куски людей и тварей, пойманных в окрестностях Изумрудного. Вроде бы, это его немного успокаивало.

— Что скажешь? — спросила Зинаида и отхлебнула кофе. — Недурственно повеселились?

— Да, неплохо так, — согласилась я. — Однако же, мне теперь следует вернуться и рассказать начальству что-то такое, чтобы вас после не решили немедленно забросать ядрёными бонбами. Поэтому, лучше всего, если к моему следующему приезду вы отключите поле к чёртовой бабушке.

— Уже работаем, — она потянулась и почесала за ухом у Льва, который положил лохматую голову ей на колено. — Когда Рамина и Баст не цапаются, они — очень даже неплохая команда.

— Ага, — сказала я и подмигнула Страшу. — Только случается эдакое чудо очень редко.

Лес потоптался и вышел. Кажется, он немного дулся за то, что я не оставила Чародея ему.

— Думаю, у нас всё получится. Но сложностей, — Зина покачала головой. — Одних только зомбаков отлавливать, да в чувство приводить! Если вообще получится.

— Получится, — я усмехнулась. — У такой непобедимой команды всё должно получиться.