Оябун. Том 1

Глава 8

В резиденцию мы приехали без пятнадцати час. Ровно в час меня с секретарем пригласили к советнику. Фудзивара-сан поздоровался и принялся слушать. Я же выложил на стол стопку папок и начал открывать одну за другой.

Стройка и план будущего комплекса. Архитектор с помощниками прыгнул выше головы, собрав воедино уже созданное до нас, лучшее из чужих проектов и все это оформив как единое целое. Проработка деталей займет еще месяц или чуть меньше, но главное уже есть.

Документы по гвардии: что, сколько, какие виды вооружений. Список со штурмовыми вертолетами и бронетехникой советник просмотрел с интересом, но комментировать не стал.

Третью папку и заявку на рабочие визы изучал вдумчиво, только хмыкнул себе под нос:

— Дирижабли?.. Хотя, ваше финансовое обоснование проекта мне нравится. И перспективы на ближайшие три года. Правильно мыслите.

По итогам все, что при мне прочли, отложили на край стола и я получил краткий ответ:

— Все необходимые разрешения завтра утром будут у вас. Сейчас же я хочу обсудить другой вопрос… В конце июля выборы в верхнюю палату Национального парламента. Но Палата Советников уже практически сформирована, нам удалось решить ряд проблем с неуправляемыми политиками. Зато в октябре начнется гонка с выборами в нижнюю палату. И вот с кандидатами в Палату Представителей возникли сложности. Есть целый блок, настроенный проамерикански. Мы думаем, что сейчас отличная возможность аккуратно их притормозить. Через ваши контакты, Исии-сан, через прессу и людей, участвующих в политической жизни страны. Конец лета и начало осени — стоит взбаламутить застоявшееся болото. Важно, чтобы любая привязка к западным интересам выглядела в глазах избирателей как позор.

— Начинаем национальный крен?

— Да, назовем это так. Аккуратно, без эскалации и нервотрепки, насколько возможно. Канцелярия будет выступать за мир и дружбу, но выводы любой обыватель должен сделать однозначные. Время поклонов за океан закончилось. Мы встаем на ноги и стараемся жить, ориентируясь на личные интересы.

Понятно. Через меня ночные короли получат пожелание сверху и выполнят всю грязную работу. И отказаться нельзя. Главное — не уляпаться от чрезмерного энтузиазма. Поэтому обязательно встречусь с оябуном, обсудим, как это лучше выполнить в рамках нашей Семьи, и что передать другим.

— Я понял, Фудзивара-сан. Будем рады услышать любые пожелания и уточнения по этому вопросу.

— Хорошо. Контакты моего посредника у вас есть, он перезвонит через неделю.

— Хай… Меня на выходных не будет, поездка к соседям.

— Я видел в документах. Думаете, русские продадут то, что вы указали в списке?

— Россия сейчас слаба. Центральная власть озабочена другими проблемами, поэтому мелкие вассалы волокут из закромов все, до чего способны дотянуться. Я успею по демпинговым ценам прикупить нужное. Если белые медведи не думают о собственной безопасности, это их проблемы. Я о будущем думаю каждую минуту.

— Дайджобу десу, мы не возражаем. Думаю, вы вполне способны справиться с этим делом.

За пять минут утрясли оставшиеся вопросы, и я перешел к последнему.

— Фудзивара-сан. Могу я попросить господина оценить герб, который выбран для клана Исии? Мнение Акихито-сама бесценно для меня и людей, кто идет следом.

— Герб? Это интересно. Могу я посмотреть.

— Наруходо, Фудзивара-сан.

На стол кладу лист, где распечатан выбранный мной эскиз. Он уже доработан, приобрел окончательные очертания, и я не собираюсь его менять. Меня он полностью устраивает.

Советник императора по специальным вопросам молчит, рассматривая картинку. Затем задумчиво отвечает:

— Это очень серьезный вопрос, я не могу дать сейчас ответ. Исии-сан, попрошу вас подождать четверть часа. Мне необходимо проконсультироваться.

— Хай.

Не пятнадцать, а двадцать минут, но мы с Кеико идем уже знакомым коридором, оставив телохранителей в приемной советника. Тот же зал, во главе стола — микадо.

Поклон на входе, у порога. Поклон главе Ниппон, встав рядом с местами по левую руку от него. Еще один поклон, когда сели. Этикет, вколоченный намертво.

— Исии-сан, мне сказали, что вы хотите показать будущий герб клана. Могу я взглянуть?

— Хаа, Акихито-сама. Вот образец.

Теперь уже дайдзё тэнно рассматривает рисунок. Молчит, явно про себя сравнивает с теми гербами, которые украшают другие известные фамилии.

Черный круг с белой каймой, на котором два изогнутых акульих зуба, словно чуть прищуренные глаза. Со стороны — эдакий «эмоджи» с явно мрачным и решительным настроем. Зубы узнаваемы, кто хоть раз их видел — не ошибется.

— Вы решили использовать эту символику, Исии-сан?

— Хай, господин. Мой отец был рыбаком. Мои предки ходили в море веками. Поэтому обитатели глубин мне почти родственники. Просто рыбы — они бывают разными.

— Да, я вас понимаю… Но для меня странно, зачем вы просите моего одобрения. Уже много лет, как личные гербы нет необходимости утверждать в официальных инстанциях.

— Для меня и людей, которые представляют клан Исии, это очень важно. Важно, кому мы служим. И важно ваше мнение по столь серьезному вопросу. Если предложенный вариант вас не устраивает, мы будем искать другие.

Протянув листок сидевшему позади советнику, микадо ответил:

— Зачем другой, мне нравится этот. Вы не забываете корни и сумели собрать воедино прошлое и настоящее. Человек, живущий ночными заботами Токио. И морской хищник, способный дать отпор любому наглецу, кто пытается посягнуть на его свободу. Фудзивара-сан, я подтверждаю право клана Исии использовать этот герб. Думаю, мы сможем оформить необходимые бумаги сегодня.

— Все будет готово через час, господин.

— Хорошо. Тогда вы можете быть свободны.

Когда мы выходили из императорской канцелярии, у меня в папке лежал официальный сертификат, где было написано, что новый герб внесен в официальный перечень и геральдическую базу. Поэтому уже в машине я сказал, разглядывая сад за окном:

— Сегодня хочу собрать всех в клубе. В одиннадцать вечера. Сестры Танигути прислали сообщение, нашивки уже готовы. Я буду вручать всем знак принадлежности к клану. В десять доклад Дэйки Мураками, в одиннадцать — общая встреча… Кеико-сан, закажи сакэ. Думаю, Тошико-сан позволит нам нарушить сухой закон в клубе. Слишком значимое событие.

— Хай, господин.

— И разошли всем нашим приглашения.

Внимательно слушаю Дэйки Мураками. Пижон в этот раз одет без излишних выкрутасов. И выглядит уставшим. Похоже, мы все к итогам ближайшего полугодия будем вымотанными. Но — сами выбрали эту дорогу.

В целом озвученные цифры и уточненная информация меня вполне устраивает. У профессора на излечении семнадцать человек. Почти все — врачи, хотя есть один пациент от аристократов. Но для тех сделали интересный финт ушами — рядом с госпиталем есть крохотная гостиница, буквально на пять номеров. Вот ее полностью арендовали на ближайшие месяцы. Один аппарат там, за него головой отвечают лично отобранные генералом Ито люди. Посменно трудится несколько медсестер и ассистенты Сакамото-сан по очереди. Диагнозы поставлены, схемы лечения расписаны, теперь отрабатывают процедуры восстановления. Удивительно, что «старые семьи» нашли у себя одаренных. Скорее всего — это те, кто принес клятву и работает на кланы. Как я уже упоминал, среди богатых и уважаемых наследников очень мало абэноши. Дар нельзя купить за деньги и родословную. Одновременно с этим посторонним глаза не мозолят и лишний ажиотаж не создают.

Те люди, кто работает на стройке, процедуры получают вечером. Заодно мы набираем статистику, как подобный вариант сказывается на общем процессе. По первым результатам — замедление есть, но не слишком критичное. Значит, очень многие смогут посещать центры без отрыва от основной работы. Это для японцев очень важно. Не каждый «выгоревший» может вырвать из жизни месяц-два на госпиталь. И по карману такой щадящий вариант ударит куда меньше.

Последнее, о чем говорим, это операция прикрытия.

— Мураками-сан, вы нашли пару кандидатов для мистификации?

— Хай, Исии-сан. Вот личные дела отобранных граждан Ниппон. Шестеро, все в терминальной стадии. К сожалению, даже с использованием наших самых современных способов лечения мы не сможем им помочь.

— Кого вы бы рекомендовали на основе уже полученной информации?

Подумав, мужчина убирает четыре папки, оставляя две.

— Первый. Инженер, получил ударную дозу во время испытаний двигателя для американской субмарины по контракту. Лодку позже затопили в Тихом океане. Сейчас на сложном комплексе препаратов, по прогнозу осталось две недели… Вторая. Врач-реаниматолог. Три срыва один за другим. Каскад выгораний в попытках спасти пациентов. Сейчас на аппаратуре: искусственная почка и печень. Стерильная палата, прогноз — не более месяца. Боли купируют препаратами, но они действуют все хуже.

— Их решение принято без какого-либо нажима с нашей стороны?

— Я беседовал с каждым. Они прекрасно осознают, на что идут.

— Хорошо. Значит, в нашей прессе никаких имен, исключительно общие иносказательные фразы, намеки и выражение соболезнования семьям. Профессор Сакамото с завтрашнего дня считается отправленным в отставку за непроверенные методы лечения пациентов. Он тоже прекрасно понимает, зачем все это и как долго продлится… Документы о «выявленных нарушениях» перебросить по налаженным каналам в Европу и Британию, американцы оттуда их сами добудут. Плюс, со следующей недели государственные клиники вводят мораторий на прием иностранцев. Частники пусть занимаются, чем считают нужным. Государство финансирует нашу программу, поэтому информация о проблемах с бюджетом в министерстве здравоохранения всплывет в прессе. Там в самом деле был допущен перерасход средств, вот это для общей дымовой завесы и сыграет в плюс. Мораторий негласно привязан к проблемам с «неудачным экспериментам на людях, которые повлекли смерть».

— Хай, Исии-сан.

— Двум семьям обещанную компенсацию выплачиваем частями, чтобы не привлекать лишнее внимание. Дети… Вижу, здесь двое школьников. Тут второй курс университета… Обучение троим покрываем за наш счет. Плюс — добавляем их в программу пожизненного сопровождения для любых заболеваний. К сожалению, я не могу лично посетить выбранных кандидатов, это вызовет настороженность у так называемых «друзей». Поэтому попросите прощения у них от меня лично. К сожалению, мы вынуждены это сделать, чтобы выиграть время для других. Насколько я понимаю, даже если кто-то сумеет добраться до первого слоя, то получит картинку «правительство заметает следы». Нас там и рядом не было.

Дискотеку закончили полчаса назад, быстро прибрали центральный зал клуба. Сегодня здесь я собираюсь праздновать важную дату. Для меня и тех, кто доверил жизни молодому парню. Из уважения ко мне, босодзоку поднялись на балкон, освободив место внизу для членов клана Исии. Дядя не смог прийти. Думаю, он просто постеснялся, хотя по телефону поздравил с официальным признанием на столь высоком уровне.

Передо мной стол. На нем стопка патчей — черных кругляшей с белой каймой из плотной материи, с вышитыми на них глазами-зубами. Мрачные рожицы ждут, когда обретут хозяев. Слева от меня — Кеико Кодзима. Секретарю доверено наливать в цепочку пиалушек сакэ из круглой бутылки. Еще несколько стоит под столом в деревянном ящике, переложенные сеном.

От Семьи присутствует Кэйташи Симидзу, пять минут назад он поздравил от лица оябуна и предупредил, что официально отмечать будем после возвращения из России. Для Инагава-кай рождение отдельного клана, признанного микадо — весомый повод объявить об этом вслух. Подобного рода знаки внимания оказывали последний раз больше полувека назад.

В ангаре темно — верхнее освещение погашено, горят только дежурные лампы на стенах и толстые свечи, расставленные на боковых столиках. Получается эдакий призрачный слабо освещенный коридор в полумраке. Тьма над головой, беспроглядная чернота по углам. И я, склонившейся в поклоне перед замершими людьми.

Выпрямившись, начинаю.

— Сегодня не будет сказано много официальных слов. Я попробую следовать кодексу «Бусидо». А в нем написано: «Искусство красноречия заключено в умении молчать». Поэтому хочу повторить, о чем я заявил, как только обрел дар и выбрал свой путь… Вы — моя семья. Вы — члены клана Исии. Мой дом — ваш дом. Мой хлеб — ваш хлеб. Нити наших судеб переплетены воедино. Я знаю, что ради друг друга вы не задумываясь пожертвуете жизнью. Как и я. Двери в цитадель клана, как и в мое сердце всегда открыты для любого из вас… Если вдруг с течением лет моя память станет слабеть, Такэмикадзути спустится с небес и поразит предателя громовым мечом… Сегодня дайдзё тэнно лично одобрил герб клана и позволил нам носить его с гордостью. Микадо поблагодарил нас за верность традициям и желание сохранить их в будущем… Я, Тэкеши Исии, говорю вам: домо аригато гозаймасу. За то, что доверили свою жизнь клану. За то, что увидели во мне человека, который не склонит голову перед врагами…

— Банзай! — разлетается в темноте. Дождавшись наступления тишины, продолжаю.

— Позвольте мне процитировать еще одно изречение великого Ямамото Цунэтомо… «Самурай должен прежде всего постоянно помнить — помнить днем и ночью, с того утра, когда он берет в руки палочки, чтобы вкусить новогоднюю трапезу, до последней ночи старого года, когда он платит свои долги, — что он должен умереть.» Добавлю от себя, что эту смерть мы заслужим только тогда, когда объявившие нам войну гайдзины будут повержены раз и навсегда. Когда граждане Ниппон смогут вздохнуть свободно, вышвырнув захватчиков из нашего дома. Когда мы перестанем заискивать перед врагами, вернув честь и достоинство… Когда к нам вернется мир и спокойствие, тогда мы вложим катаны в ножны и с чувством хорошо выполненной работы закончим цитату Цунэтомо-сэнсей, как он и учил нас.

— Банзай!

Я беру мрачный кружок и с поклоном вручаю каждому, кто по очереди подходит к столу. Сначала — Масаюки, за ним Нобору. Третьей — секретарь. Самый близкий круг. И так — мужчины и женщины, каждого из которых я помню по именам. Чьи привычки, любимые фразы и жесты намертво отпечатались в памяти. Крохотная горстка моих вассалов. Те, кто стоит у истоков клана.

Скоро их будет намного больше. Через полгода — больше тысячи. Вполне возможно, что через несколько лет я уже не смогу перечислить всех. Но сейчас — поклон каждому, затем беру пиалу с сакэ и вручаю вместе гербом. Когда все выстроились передо мной еще раз, выполняю ритуальный поклон:

— Пожалуйста, позаботьтесь обо мне. Во имя нового клана… — Поднимаю свою пиалу и произношу последний тост: — За нас! За самураев Исии, верных слуг Акихито-сама!

— Банзай! Банзай! Банзай!

Вчера закончили до полуночи. Допили рисовую водку, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись. Хотя не удивлюсь, если часть народа мигрировала праздновать отдельно. Специфика иерархического восприятия окружающего мира. Типа — с боссом ты пьешь и жизни радуешься официально. А надраться до полумертвого состояния — отдельно, в узком кругу. Но я — не возражаю.

С утра в четверг — как обычно. Только лица у народа «чуть-чуть уставши». Что и говорил. Но все пыхтят, стараются. Я даже не поленился, на джипчике скатался на один из участков, где начали раскопки под будущий гараж. Скорее всего — не для того, чтобы строителей напрягать. Мне просто машинка понравилась. Когда обратно на отсыпанную щебенкой площадку зарулили, я даже в голос позавидовал:

— Шикарные колеса. Надо будет похожие для себя потом взять несколько штук. Мотаться по подземельям. Коридоры большие делаем, дрифтовать сможем.

— Хай, господин. Четыре машины с аккумуляторами уже в смете, — отозвалась Кеико. — Бензиновые решили не брать, вонять будет.

О как. Бодрые у меня люди работают. Не успел хотелки обозначить, а они уже на складе, в четырех экземплярах. Успевай только отстегивать. Надо будет проверить, как там моя афера с раздутыми акциями поживает. Вроде к осени хотел на пике начинать сбрасывать.

Перебравшись в другую машину, говорю Нобору:

— Поехали в «башню». Оябун сегодня собирает народ, будем думать о том, как жить хорошо и не жить плохо.

Переодеваться не стану. Я заранее официальный костюм надел, даже не уляпал нигде, пока катался. Тряпочкой ботинки протер — можно и на ковер.

У Семьи в небоскребе есть отдельный кабинет для официоза. Правильнее даже сказать — парадный зал. Человек на пятьдесят со всеми удобствами. Стол, подушечки, вереница фотографий на стенах. История клана, известные политики прошлого с приклеенными улыбками руки пожимают, старики гордо в окружении черных пиджаков брови хмурят. Не все лица знаю, настолько глубоко корни борекудан не копал.

Акира Гото во главе, дальше по рангу расселись вакагасиры и помощники. Я, как самый младший, в самом конце. Хотя, с моей точки зрения, это стратегически выгодная позиция. Пока обсуждаемый вопрос с разных сторон обжуют, все мнения соберут — я успею общие расклады оценить и подумать, кому нечаянно или умышленно мозоли оттопчу. Потому что вопрос свободных денег — это всегда больно. И как только в копилке начинают позвякивать «лишние» монеты, тут же под ковром кого-то грызут. Ведь разного рода замороженных проектов в Инагава-кай до чертиков, Семья ничем от любой крупной корпорации не отличается. Разве что богатые жулики умудряются большую часть денег неофициально по серым схемам прокрутить, а у нас весь бизнес на этом построен.

Первые полчаса трясли как грушу Исибаси-сан. У него затык в сборах с мелких контор: разных прачечных, кафешек и прочего бизнеса, который иногда и в микроскоп не разглядишь. Экономика в стагнации, простые люди с трудом концы с концами сводят. Поэтому брать «за защиту» становится все сложнее. Многим проще вообще закрыться, чем кормить дармоедов.

Сидящие за столом это понимают, но пока пытаются доить еле живую «корову» по старым лекалам. Или сдохнет, или на пустую поляну кто-нибудь придет. Наверное.

Решив, что с накачкой можно заканчивать, оябун предложил высказываться о том, как офицеры Семьи видят перспективы решения накопившихся проблем. Когда высказалась половина сидящих в зале, успели посетовать и на кадровый голод, и на прессинг полиции, и на ужесточение законов. Заодно прошлись по иностранцам, заполонившим местные рынки неквалифицированной рабочей силы. И по тем же триадам, кто курирует понаехавших китайцев.

Чем ближе ко мне, тем мрачнее общий настрой. Предпоследним о сложностях на рыбном рынке в его районе высказался Ио Араи. Вакагасира Чибы перед встречей передал мне пакет с оформленным паспортом и телефонами нужных людей. Я в качестве ответной благодарности скидочный купон на модные удилища, выставленный на онлайн-площадке. Девяносто процентов цены — в минус. Для очень важного клиента.

Наконец очередь доходит до меня. Подождав, пока стихнут шепотки и покашливание в зале, выполняю глубокий поклон и произношу заготовленную фразу:

— Тайхен-моси-вакэ-гозаимайсен [ я очень-очень сильно перед вами извиняюсь]. Прошу простить меня за сумбурные мысли, я слишком молод для того, чтобы оценить все сказанное старшими братьями в должной мере. И ни коим образом не хочу умалить ваши достижения.

В ответ — полная тишина. Обычно после таких «вступлений» человек кладет на стол остро отточенный нож и потом в платочке передает боссу мизинец. Я же подстелил соломки для того, чтобы мне дали высказаться, прежде чем начнут перебивать. Я знаю, что половина из других «маленьких боссов» считает меня выскочкой. Но, раз оябун покровительствует, молчат и даже стараются явно в спину не шипеть. Ждут, когда сам шею сверну. И личные встречи, попытка наладить горизонтальные связи — это все исключительно в рамках официальной работы. Типа — ты мне помогаешь без лишней просьбы, так это положено. Потяни с мое лямку, проживи в Семье лет тридцать, тогда можем говорить почти на равных.

Но у меня нет этих тридцати лет. У нас приказ с самого верху. И жопой шевелить придется бодро, как во времена Второй мировой, без лишней раскачки. Поэтому распрямляюсь, открываю папку и начинаю выкладывать на столешницу перед собой крохотных бумажных журавликов-цуру.

— Наркотики. Большую часть этого рынка контролирует Ямагути-гуми. Поэтому пробраться в их районы со своим товаром вряд ли получится. И пусть у соседей брожение и часть их бойцов подумывает об отделении, попытка забраться на чужую поляну вызовет войну Семей.

Еще один «крылатый» становится рядом с первым:

— Услуги ростовщиков. После принятия новых законов полиция строго смотрит за подобным и отслеживает любые новые точки. Банки обязаны предоставлять информацию о потенциально опасных транзакциях. Денежные переводы без подтвержденных контрактов сразу уходят в отдел финансового мониторинга. Времена изменились, теперь не получится отмывать заработанное дома без лишних вопросов.

Следом за первой парой выстраиваю все новых и новых. Проблемы с игорным бизнесом. Прессинг букмекеров. Чистка рядовых звеньев полиции от коррупции. Разгром двух порно-студий и полученные при этом убытки. И еще. Еще. Еще.

Когда я поставил десятую «птичку», на меня смотрели очень недобро. Одно дело, когда проблемы стараются подать завуалированно, без лишних акцентов. И совсем другое, когда все разом, почти переходя на личности. Но я только начал.

— Это — наши потери. Проблемы, которые не дают наслаждаться честно достигнутыми успехами. Я бы сказал — это мелкие неприятности. Вроде камушка в ботинке. Идти не мешает, но отвлекает от мыслей о будущем пути… Поэтому, с вашего позволения, я добавлю чуть-чуть других цуру. Ночных. Тех, кому мы можем помочь расправить крылья.

Первый черный «журавлик».

— Семья дополнительно заработала за прошлые полгода больше четырех миллиардов йен. Как мне кажется, мы можем потратить часть этих средств на то, чтобы поддержать отделения в районах, наиболее сильно пострадавших от финансового и экономического кризиса. Но не просто раздать деньги, а дать возможность кобунам и сятей получить дополнительные знания и навыки. Устроить курсы повышения квалификации. Научить, как выявлять мошенников в игровых залах. Как отслеживать использование технических новинок на игровых автоматах и рулетке. Как пользоваться защищенными каналами связи и новыми телефонами, закрытыми от сканирования полицией. Вложившись сейчас в техническое переоборудование, мы снизим в будущем потери на ведение бизнеса.

Второй цуру, больше похожий на ворона с загнутым клювом.

— Мы обкатали новинки на братьях, кто живет в моем районе. Поэтому теперь можем рекомендовать эти технологии для всех членов Семьи. Шифрация данных, видеонаблюдение, мониторинг обстановки на улицах через публичные камеры и скрытые, установленные для наших нужд. Закрытая база данных с оператором, кто максимально быстро выдаст необходимую справку по любой интересующей нас персоне: местные политики, чиновники, работники правоохранительных органов и члены молодежных банд. Фирмы, кто работает на нашей территории. Люди, кто наиболее часто бывает в игровых клубах или ставит на скачках. Вся информация, которую можно использовать в наших интересах. Пока это работает в рамках центральной части Йокогамы, за которую я отвечаю. Но легко можно расширить и распространить по всем отделениям Семьи.

Третий «крылатый».

— Нам не обязательно пытаться официально принимать всех, с кем ведем общие дела. Чем больше рядом с Семьей будет катаги, тем легче сможем дышать. Достаточно объявить временный мораторий на сборы с мелких точек и затем понизить ставку, чтобы их владельцы перестали коситься в нашу сторону. В настоящий момент поступления в кассу с такого рода операций составляют около пятнадцати процентов. Я предлагаю снизить нагрузку на простых людей, переориентировав освободившихся бойцов на другие рынки. А именно… Строительство. Мэрия Токио собирается начать большую реконструкцию в ближайшее время. Мы вполне успеваем войти на паях в компании, кто отгружает щебенку и песок. К тем, кто владеет цементно-бетонными заводами и катает железную арматуру. Сейчас на рынке полно проблемных активов, хозяева которых не могут найти выгодные контракты. Можно даже перекупить наиболее перспективные предприятия.

— Кто будет там работать? — не вытерпел один из стариков.

— Дайте двойную ставку и возможность получить официальные сертификаты — и вы наберете молодых ребят. Дайте им гарантию обучения в техникумах и возможность погасить кредит на учебу работой в будущем или просто беспроцентную ссуду на большой срок — и вы получите кадры, кто сможет руководить неквалифицированными гастарбайтерами. Дайте полицейским информацию о преступлениях триад и корейцев — и мы подомнем под себя эту нишу. Мы будем диктовать условия приезжим — где они могут получить кусок хлеба, и кто устанавливает правила проживания. На территории Инагава-кай только Семья имеет право решать, как живут люди на грани и за гранью официальных законов.

— Мы не сотрудничаем с полицией!

Улыбаюсь в ответ:

— Уважаемый Симада-сан, разве я говорил про сотрудничество? О-мавари-сан больше не приходят в гости, чтобы пить чай и собирать информацию о мелких правонарушениях. Они теперь врываются к нам с требованием убрать руки от компьютеров и сдать телефоны для досмотра. Поэтому — мы не станем им улыбаться. Но мы станем их — использовать. Надеюсь, я смог донести до вас эту тонкую, но важную разницу? Если у противника в руках дубина, не надо пытаться ее вырвать. Покажите полицейскому голову китайца или корейца, дайте повод — и грязную работу сделают за нас. И даже еще спасибо скажут. А мы займем освободившееся место. И снова. И снова. Пока не очистим от загребущих чужих рук Йокогаму полностью.

Не дав возможность затеять обсуждение, выставляю четвертого «журавлика»:

— Таможня. Очень много полезных грузов можно перебрасывать, минуя ее и не теряя деньги на подкуп слишком жадных чиновников. Десяток скоростных катеров, способных уйти от любой лоханки с мигалкой, окупятся за полгода. Шхуны за пределами территориальных вод, ящики для быстрой перегрузки, сменяемые точки на побережье, откуда грузовиками заберем товар и доставим в нужное место. Операторы смогут отследить, где сейчас полиция устраивает засады. Широкополосные сканеры выловят активность, что-то расшифруем или снимем с установленных жучков. Мы будем на шаг впереди. Всегда. Если только захотим.

Пятый.

— Как я уже говорил, Ямагути-гуми не пустит на свою территорию. Но почему мы позволяем тем же триадам торговать наркотиками вместо нас? Если есть желающие употреблять заразу, то стоит сменить поставщика. Лучший товар. Меньшие цены, чтобы взять прибыль с оборота. Свои контакты. Золотой треугольник грызется с китайцами, они пытаются диктовать условия и давят конкурентов на азиатских рынках. У нас есть контакты, благодаря которым замкнем часть поставок на себя. Никакой конкуренции с другими Семьями, чтобы не вызывать у них раздражение. Но у себя дома, в моем районе я дам возможность заработать нашим детям и братьям. И часть из этого пойдет на покупку нового железа, оружия и обучения.

Высыпав на стол пригоршню черных крохотуль, заканчиваю выступление:

— У меня еще больше тридцати разных предложений по разным направлениям. Что-то проработано в общих чертах, что-то набросками. Я буду рад поделиться этим с каждым, кто проявит интерес. Строительство, банковское дело, официальные «чистые» сферы, куда можно войти на паях и где нас не будут хватать каждый день за руку. Еще — контакты с людьми из каморры, из колумбийских синдикатов, с афганцами. Тысячи возможностей, которые надо использовать во благо.

Тишину прервал любитель силового решения проблем, Ичибангасэ-сан:

— Где мы возьмем людей для этого?

— Вы правы, уважаемый Ичибангасэ-сан. Кадры решают все… На первых порах в качестве учителей я предлагаю выгрести с мирового рынка наемников. Многие японцы зарабатывают по всем горячим точкам. У них — опыт боевых действий. У них полезные контакты. У них гибкое мышление, потому что закостенелых давно пристрелили. Они помогут нам натаскать ребят на работу с оружием, на современные методы конспиративной работы, дадут толчок инициативным и голодным на серьезные дела. Возможно, часть вольется в наши ряды. В любом случае — это отличный резерв и специалисты, которыми вряд ли стоит разбрасываться.

— Хотите привлечь «сото»? Они хуже гайдзинов, бросили страну и уехали к чужакам. Они сами — чужаки.

— Ичибангасэ-сан, позвольте я использую отвлеченный пример. Мы все знаем, что американцы нацелились на будущую войну с Ниппон. Мы до сих пор слишком независимы, свободолюбивы и не желаем подчиняться их продажным политикам. Поэтому рано или поздно этот гигант на глиняных ногах попробует втоптать в землю всех, до кого дотянется. И если мне в руки попадет гнилая палка, я не стану жаловаться, что эта палка не была отполирована лучшим мастером. Я воткну палку в глаз врагу, чтобы он сдох… Если ко мне придет «сото» и скажет, что готов за деньги научить братьев стрелять из пулемета, я его найму. Я даже заплачу ему в два раза больше, чтобы он сидел здесь, у меня под боком, и работал на благо Семьи. Мало в два? В три, в четыре. Чтобы он учил нас, а не учил врагов. Если этот «сото» захочет снова стать правильным японцем, настоящим «учи», я буду только рад… У меня не бывает ненужных инструментов. Поверьте, я использую даже кривой молоток, если им можно забивать гвозди. Пока у меня не будет своих специалистов, преданных Семье до последнего вздоха, я буду использовать чужих. Китайцев, корейцев, южноамериканцев, русских. У кого можно научиться, кого можно использовать для нашего блага. Под присмотром, само собой.

— И вы хотите возглавить эту работу?

— Сумимасен, я не в силах объять невозможное. Готов помочь в создании общего компьютерного центра и предоставить нужные программы. Еще — все наработки по темам, которые здесь назвал. Буду рад, если старшие братья смогут подобрать кого-то из кандидатов, кто готов взвалить на плечи эту ношу.

Все, интерес переключил с себя на других. Теперь старики наверняка постараются поделить будущие перспективные рынки между собой, согласно влиянию, наработанному авторитету и клановым заморочкам. Я буду выступать как консультант и человек, которого можно припахать на мелкие задачи. То, что и требовалось. Уверен, если Семья перестанет жевать сопли и цепляться за старые методы зарабатывания на жизнь, то уже через год финансовый результат приятно удивит. Мы пролезем в «чистый» бизнес. Не чуть-чуть, а всеми лапами. Потому что у нас есть рычаги влияния, свободные средства и возможность отжать у иностранцев жирные куски. Раз уж борекудан является неотъемлемой частью государства, то стоит позаботиться о том, чтобы проблемы с криминалом больше волновали другие государства. А мы на этом заработаем, наведя порядок железной рукой на местных улицах.

Завершая общее обсуждение, оябун распределил между остальными офицерами Семьи задачи, согласовал часть личных встреч и сделал последнее объявление:

— Хочу поздравить Исии-сан с получением личного герба из рук микадо. Дайдзё тэнно не забывает верных ему самураев и ценит сделанное Инагава-кай. Я предлагаю в понедельник вечером отметить этот успех, как только Исии-сан вернется из командировки к русским.

В ответ послышались довольные возгласы и редкие поздравления. Пусть я и выскочка, но, если про клан помнят на самом верху, это всегда приятно. Один из вакагасир выкрикнул:

— Говорят, у медведей умеют делать очень злое сакэ! Надеюсь, Исии-сан привезет нам его в подарок!

— Наруходо, Янагидзава-сан. Да, русские любят свой вариант сётю, но делают его еще крепче. Я постараюсь привезти несколько бутылок на пробу.

— Но вы едете не ради выпивки?

Про личную командировку народ не знал, им любопытно. Потому что одно дело — когда ты машины подержанные соседу сплавляешь сотнями или на рыбном рынке квоты на вылов делишь. И совсем другое, когда молокосос пятки намазал в страну холода и дикарей.

— У любителей кататься на медведе сейчас слабый «белый цар». Поэтому можно прикупить дешево разные интересные игрушки. Начиная от пистолетов и заканчивая танками. Вот ради этого и загляну в гости.

— Танки? — теперь в мою сторону удивленно смотрят все. Но шифроваться особо смысла не вижу. Потому что после того, как через месяц-полтора прибудут первые заказанные железки, слухи пойдут по всему Токио.

— Да, Янагидзава-сан. Семье нужны зубы, чтобы никто из иностранцев не мог гадить в Токио. Вот я их и начинаю отращивать. Заодно постараюсь организовать каналы для поставок стреляющего железа. Оно всегда в хозяйстве пригодится.

Оябун меня задержал и уделил пятнадцать минут для беседы в другом кабинете. Взял приготовленную папочку, куда я свел воедино все пожелания и рекомендации по будущим наработкам. Отдельно изучил смету на поддержку и переобучение рядовых клановых бойцов. Сюда вошли ряд предложений от дружески настроенных ко мне вакагасир. Например, Ио Араи по Чибе вплоть до персоналий расписал. Босс подумал, затем отложил два скрепленных между собой листка в сторону и буркнул:

— Очень вовремя. Сегодня же начнем этим заниматься.

Последние десять минут оговаривали, как будем выполнять пожелание императорской канцелярии по организации пакостей проамерикански настроенным политикам. На это направление оябун выделил отдельного человека, кто уже много лет заносит пухлые конверты по нужным адресам. От меня — информационная поддержка и в случае необходимости трансляция насущных запросов обратно наверх.

— Исии-сан, я очень доволен тем, как ты стараешься на благо Семьи. И я вижу, что достигнутое не вскружило голову, не заставило успокоиться на фоне успехов. Думаю, Окада-сан смотрит с небес и радуется, что мы поддержали его выбор.

— Господин, вот еще один лист. На нем я сделал наброски, как именно мы можем совершить маленький шаг, дабы выполнить взятые на себя обещания. Я помню, что сейчас не время начинать войну. Но спрятать в тумане истинные намерения и запутать убийц — это вполне в духе бусидо.

Прочитанный текст исчез в пламени. Такую информацию нельзя показывать никому.

— Согласен, так и поступим. Я не забыл. И ты не забыл. Не будем торопиться. Время обнажить катану уже близко. Мой старый друг сможет спать спокойно, когда месть свершится, — кивнув, Акира Гото закончил аудиенцию.

Образец герба