Overlord: Право на жизнь. Том 1

Глава 48

Под тяжелеными, но в то же время невероятно точными ударами кузнечных молотов стонал металл, у которого не было иного выбора кроме как принять ту форму, которую уже видел Сидгар Троллья Бошка. От грохота, что наполнял кухню в момент этих ударов хотелось закрыть уши, ведь дрожал сам пол. От лязга металла же в душах других кузнецов разгоралось пламя, ведь Сидгар действительно обладал редким талантом, что позволял ему идеально чувствовать металл.

— БОЛЬШЕ ОГНЯ!!! — закричал главный гном от рода Огненной Кузни, после чего заготовка переместилась внутрь горна.

Тут же заработали тролли, разгоняя воздух с помощью гигантских мехов. Во всю сыпались особые смеси, благодаря которым уже вовсю трескалась доменная печь. Без устали обращалась за помощью к духам хранительница Северных Волков, а с уст её слетало лишь одно слово…

— Жертва… жертва… — говорила она и всё больше крови подливалось на пол гильдии.

Кровь эта быстро испарялась и затем втягивалась пульсирующим кристаллом, Сила предка чувствовала, что скоро ей наконец-то предадут форму. Она ждала и жаждала этого момента, чтобы вновь стать оружием. Ещё более грозным и опасным, чем раньше.

И вот уже форма была предана рукояти сокрушительного оружия. Теперь к процессу приступил кузнец Северных Волков, чьи удары не достигали металла, но всё равно вовсе стороны летели и искры, а по наковальне начали проходить трещины. Он использовал свою душу, хоть и сам не понимал, что делает. Ведь его знания были от духов, он просто делал, что шептали ему голоса и медленно становился седым.

— Жертва… жертва… жертва… — продолжала кряхтеть хранительница и тени заплесали на стенах, а огонь в горне стал слабее.

Одним за другим выбегали мастера, страх проникал в слабые сердца и никто не понимал, что происходит. С любопытством Шалтир наблюдала за дивной магией крови, Люпус даже начала есть свой окорок медленнее, пытаясь догадаться что сейчас случится. Я же почувствовал, что Сила Предка готова и требует лишь моего вмешательства.

Встав на ноги я подошёл к наковальне, на которой лежало оружие, равных которому нет. А затем моя рука сжалась прямо на раскалённой рукояти. Но не обжёгся я, ведь в тот же миг вопреки законам физики, но по воле магических законов энергия начала уходить вглубь, затягивая за собой Силу Предка. Кристалл становился жидким и скрывался в глубине сплава, что менял свой цвет и состав под шокированные взоры гномов.

Как вдруг раздался крик и с шумом наковальня треснула.

— НЕТ!!! КОНТУР ДАЛ СЛАБИНУ!!! — воскликнул гном, который уже видел подобное, когда его дед ковал молот для одного из воевод Дар-Монара. — СДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ!!!

— Она слишком слаба, у неё не получится. Столько лет прожила и всё равно такая жалкая, — с ухмылкой произнесла Шалтир, глядя на старуху, которая не в состоянии была достичь даже третьего ранга магии. — Больно смотреть…

И старуха вдруг перевела взгляд на Шалтир, что сидела на троне вдали. Она будто бы услышала эти слова и даже мутные хрусталики не мешали ей смотреть на вампиршу. Старуха ничего не сказала, ведь изначально знала куда и зачем идёт. Ещё в первый день зимы ей пришло ведение, что определило всё её судьбу.

— Жертва… — прохрипела старуха и в следующий миг она упала без чувств.

После одним за другим стали падать на землю все представители Северных Волков и лишь кузнец продолжал стоять, старея прямо на моих глазах. Артефакт поглощал не только кровь, но теперь забирал и жизни, чтобы стабилизировать свой контур. Я даже не успел ничего сделать, как внезапно всё закончилось и тени исчезли, а вся кровь, что летела к артефакту упала на пол.

«Преобразование фамильного оружия завершено. Оружию присвоено имя Тщеславие. Желаете оспорить выбор?»

Оспаривать я не стал и просто принял булаву, что была идеального веса и длины. Шипы отливали багровым перламутром, но в целом большая часть поверхности металла была просто чёрной. Таким оружием сподручнее будет разбивать головы рыцарям Ре-Эстиза, хотя надо будет найти ещё и щит.

— Превосходно, — произнёс я.

Хоть и десятого уровня, но это оружие будет поглощать кровь и развиваться, как это было раньше. Разве что когда-нибудь снова будет достигнут пределе и придётся проводить какой-нибудь обряд. Как и название «Тщеславие» мне нравилось. Именно таким меня должны будут видеть подданные. Тщеславным, жестоким, бесстрашным, великим и способным решить любую проблему. Ну и по ходу делу справедливым, как и в целом всё это будет строится на страхе для врагов и уважении для союзников. Тогда никто не посмеет вытереть о меня ноги, а с учётом того, что я и моё государство будет единым… это крайне важно.

После я перевёл взгляд на мастеров-кузнецов, что смотрели то на созданную булаву, силу которой даже не понимали, то на трупы Северных Волков.

— Решайте, — произнёс я, после чего ударом своей булавы разломил треснутую наковальню, что не пережила магического эха.

— Решение очевидно, — произнёс главный гном Огненной Кузни.

— Вне сомнения, — без сомнения кивнул и Сидгар.

— Хорошо, что вы знаете цену чести. Это важно, — удовлетворённо произнёс я, после чего подошёл к последнему из Северных Волков. — Зачем вам это брак?

— Так сказала она. Беда нависла над нашим племенем и прибыло ей ведение… только брак с сильным может спасти нас, — произнёс кузнец, что был невероятно высок и силён, но после загадочной магии превратился в дряхлого старика, что едва не падал на колени. — Прошу… отправимся сейчас и заключим вечный союз.

— Отправимся? Я думал сыграть свадьбу здесь.

— Обычаи не позволят. Духи разгневаются. Дочь Севера должна отдавать своё сердце под их взором, так было всегда.

— Что же… обычаи важны. Мы отправимся сегодня вечером. А вы… посетите Лиру, возможно она… сможет как-то помочь.

В это я не верил, ведь и сам не понимал, что именно произошло. Это признаться пугало меня, как и Шалтир, которая уже писала рапорт для своего Владыки. По всей видимости то, что произошло можно было счесть за дикую магию. Архаичную, непонятную, неэффективную, но от того крайне важную. Ведь дикая магия, исходя из того что мы с Момонгой знали, существовала вне системы и значит не имела пределов.

Так или иначе отправились мы на всех парах обратно в горы, в сторону гномьего королевства. А личным присутствием нас решил почтить и Момонга, который собрал величественную процессию и с ней двигался прямиком к назначенному месту.

— Дикая магия… это очень интересно. Если у них остались знания от древних драконов… — говорил Момонга, сидя в моей скромной карете, ведь в его роскошной колесницу запряжённую волшебными лошадями я сесть отказался. — Это может существенно нам помочь. Как и дать ответы на вопросы касательно истории. Ре-Эстиз в этом плане сильно деградировал.

— А к гномам тёмным заедешь?

— У меня уже есть соглашения с северным гномами, но Назарику нужно как можно больше союзников. Чем больше государств будут на нашей стороне, тем меньше у нас будет врагов.

— Логично, — кивнул я. — Как обстоит вопрос с Теократией и тем игроком?

— Пытался ещё пару раз выйти на контакт… в том числе через Себаса. Удалось поговорить с ним, но… тот потребовал наказать Демиурга, Коцита, Альбедо и Шалтир за ряд того, что у них называется нарушением святых законов. Такой расклад меня не устроил. Переговоры провалились.

— Надо поговорить с ним лично.

— Мы продолжаем изучать писания Теократии, они просто так не позволят этого сделать. Придётся начинать войну, вторгаться и как-то брать этого игрока живым, если мы хотим поговорить лично.

— Всё настолько сложно?

— Есть информация, что многие члены Чёрного Писания являются буквально полубогами. Потомками прошлых игроков. Сила их соответствующая. А ещё у них есть писание, что называется Холокост.

— М-да…

— Вот и я о том же. Тяжко с ними будет. Кроме полного уничтожения их вместе с их же идеологией я вариантов развития не вижу. Они не просто угроза для всего мира, они угроза и для Назарика. Мы никогда не найдём с ними общего языка.

— Дети игроков… а у нас с тобой детей не будет… Хотя я могу передавать гены через укусы, что хотя бы как-то позволить оставить наследника. В любом случае, судя по всему я сюда один как лох попал с нулевым персонажем, а у них там…

— Имеются предметы мирового класса, оставленные Богами.

— Будет весело… — ухмыльнулся я, после чего наша процессия остановилась.

— Господин де Ромар, там стража. Дальше нас не пускают.

— Не пускают? — удивился я, как и Момонга поправил свою челюсть, ведь с нами шла небольшая армия, где только пару отрядов рыцарей-смерти могли вперёд ногами город-другой вынести.

Но выйдя из своей кареты я действительно обнаружил эту самую стражу. Одного воина в броне из костей и с двуручным топором. Он стоял один на узком перевале и действительно не пропускал нас.

— Дальше надо идти пешком, — произнёс северный волк, что вёл нас.

Мы подошли к этому единственному воину, что был внушительных габаритов, но по моим оценкам… не был ровней даже мне, а уж тем более большинству из свиты Момонги. Но тем не менее он стоял и показывал абсолютное безразличие к ауре ужаса.

— Те, в ком бьётся сердце, пройдут. Остальные не ступят на землю предков, — произнёс он глядя прямо на Момонгу, в котором он без труда распознал нежить.

— Значит ты выбрал смерть, — спокойно произнесла Шалтир и уже было хотела одним заклинанием убить глупца, но вмешался Момонга.

— Враг моего врага, мой друг, — ответил Момонга. — Но и друг моего друга тоже мой друг.

— Ауф… — где-то раздался голос Люпус.

— Это их право, — продолжал говорить Владыка. — Вы не пропускаете нежить в принципе?

— Мы не пропускаем бессердечных, по завету первой хранительницы очага, — произнёс страж, после чего перевёл взгляд на Шалтир. — Она не пройдёт тоже, её сердце не бьётся.

— Хорошо. Тогда… Люпус, думаю ты им понравишься. И ещё, Себас, на тебя я тоже рассчитываю.

И без лишних споров Момонга ушёл, ведь вряд ли такое могло его задеть, как и в целом со своим проклятьем нежити он становился глубоко рациональным человеком. Так что оставив своих детишек он отправился к гномам, а мы… мы пошли горной тропой к племени Северных Волков, которое было невероятно мало, плохо развито, не имело даже полноценной армии.

Но зато явно что-то знало о дикой магии, как и смерти не боялось. Как знать, может от такого союза будет ещё какая-нибудь польза, хотя в это я окончательно потерял веру, когда увидел само поселение, что пребывало в упадке. А после смерти своих лучших мужчин и женщин, что отдали жизни вместе с мудрейшей в племени… Их будущее было печальным.