Отработка в брошенном лесу, или Как случайно выйти замуж

Глава 14

— Яра, Ярусь, — громким шепотом позвал Лютик, семенящий рядом с девушкой, то и дело оглядываясь на довольного собой мага, — он тебя обидел, да? Надругался?

За спиной Яры раздался возмущенный кашель и наглое хихиканье Кази, а сама Ярослава даже не замедлила шаг. Она внутренне кипела. Надо же было такому случиться, что черти явились ровно в тот момент, когда Яра, позевывая, вышла из спальни, не видя, что следом за ней с самодовольной улыбкой следует Дан.

— Опа-ся, — Казя хитро прищурился, — а я смотрю, контакт налажен?

Яра громко щелкнула челюстью от неожиданности и, развернувшись, уткнулась взглядом в широкую мужскую грудь. Нагло обнаженную, к тому же!

— Ми-и-илый, — рассерженной кошкой прошипела, глядя на это безобразие.

— Да, лапушка моя, что-то не так?

Дан нагло подмигнул хохотавшим чертям и, подойдя к девушке, звонко чмокнул ее в нос.

Яра не могла поверить, что он это сделал. В ее голове просто не укладывалось, что маг способен на такое ребячество.

— Сегодня же ты уберешься в соседнем доме. Слышишь меня? Сегодня. И плевать я хотела, что ты там успел надумать за ночь!

— Я? — Дан наигранно-удивленно распахнул глаза. — Что я мог надумать, ты так прижималась ко мне ночью, что все мысли были только об одном…

— Сволочь, — Яра полыхнула гневным взглядом на своего временного мужа, — какая же ты сволочь!

— Вообще-то я имел в виду мысли о том, как бы мне не упасть с кровати, стараясь сохранить между нами хотя бы видимость расстояния, но ты буквально заставляешь меня подумать и о более приятных вещах.

— Ах ты!

Ярослава, всплеснув руками, обернулась к чертям. Вообще-то девушка искала поддержки, но увидев, как те молча ржут над ней, только притопнула ногой. Невыносимые мужчины. И неважно, маги это или черти.

— Ярочка, а мы завтракать будем? — Дан вопросительно выгнул бровь и, заметив, с какой злостью на него смотрит Яра, развел руками. — Ну согласись, это не я жался к тебе ночью. Так что с чего бы мне чувствовать себя виноватым?

Самое обидное, что он был прав. Именно поэтому Яра так злилась. В первую очередь на себя. А ведь хотела выгнать его в соседний домик. Искренне хотела. Только им с Даном хватило провести по пять минут в каждом, чтобы понять — ночевать в этих домиках у мужчины не получится. В доме с правой стороны в принципе жить не получится, там требовался капитальный ремонт. И если немного дырявая крыша не вызывала большого уж опасения, то прогнивший пол был уже реальной проблемой. Дан клятвенно заверял, что левитацией не владеет и спать, вися в воздухе, не умеет. Поэтому им пришлось идти во второй домик. Там дела обстояли немного, но все же лучше. В конце концов, пол хоть и безобразно скрипел, но все же был довольно крепким. И в крыше обнаружилась всего одна прореха, аккурат у печной трубы, так что это даже почти не считалось. Но полное отсутствие мебели, если не считать колченогой табуретки и кровати без двух ножек, вызвало искреннее возмущение у мага.

— Яр, я, конечно, все понимаю, но я банально не успею до ночи отмыть этот сарай. Ты посмотри, сколько тут грязи!

Грязи и правда было много, а Яра отчего-то не стала говорить, что от нее она может избавиться играючи. Не за пару минут, конечно, с таким слоем грязи даже липучка не справится, но за пару часов — запросто.

— Да и потом, здесь даже тюфяка нет, а мои вещи все еще мне не доступны, — тем временем продолжал убеждать мужчина, — так что, дорогая моя почти жена, придется тебе потерпеть меня еще одну ночь.

— Только одну ночь, — строго посмотрев на мужчину, согласилась Яра.

А теперь вот приходится краснеть за свое поведение. Ведь и правда проснулась утром, лежа на Дане, именно она. И что самое обидное, он при этом располагался на самом краю своей стороны кровати. Лежал и насмешливым взглядом наблюдал за Ярой, которая по-совиному хлопала глазами и пыталась осознать, как это могло произойти.

— Доброе утро? — спросил с усмешкой Дан, у которого уже давно затекла рука, но при этом он предпочел не шевелиться, чтобы не будить наглую захватчицу. Слишком уж она мило посапывала у него на груди, периодически причмокивая.

Яра даже не нашлась что ответить, только осмотрела комнату и буквально скатилась с кровати, кинувшись в гардероб переодеваться.

Черт знает что, а не навязанный кем-то из нечисти брак!

Яра так глубоко погрузилась в свои переживания, что даже не смотрела, куда их ведут Лютик с Казей, не особо обращала внимание на разговоры и вопросы чертенка, который с вполне искренним беспокойством посматривал на девушку. Да, вредная, да, испортила им ритуал в ночь Новолетия, а его, Лютика, и вовсе за хвост поймала и не отпускала, пока он не пообещал и близко не подходить к дурацкой вишне, но при этом она была уже какой-то своей. Даже утром, злая на своего мужа, не забыла предложить чертям по бутерброду на завтрак. Добрая девушка, не смотри, что магиня ученая и характер жуткий.

— Яр, Яруся, — осторожно дотронулся до кончиков женских пальцев, — к джиннам подходим, ты в себя бы пришла.

Яра посмотрела на Лютика и немного нахмурилась, все еще не отвечая ему, а вот Дан, услышавший, о чем говорит чертенок, решил уточнить у Кази:

— Чего это он к ней так прилип? Вроде утром, когда встретились, не замечал за ним такой любви к Ярославе.

— Да, — махнул лапой Казя, — джиннов он не любит, наверное, думает, что Яруська сможет защитить в случае чего.

— Яра? Защитить⁈

Удивлению Дана не было предела. И не то чтобы он сомневался, что Ярослава владеет силой, но куда ей тягаться с джиннами?

— Конечно, она. А кто ж еще? У нас силы с ними бодаться не хватит. Магов местных, ты уж прости, они терпеть не могут, а Яра лицо новое. Вполне себе симпатичное. Ты не смотри, что супружница твоя с виду девушка хрупкая, мы с ней чуть дольше знакомы. Сильна, зараза.

Казя задумчиво почесал голову меж ушей, вспоминая грушевое дерево вместо рогов. Как вот объяснить магу, что за несколько дней Ярослава смогла заслужить уважение некоторых из лесного народа, а этому вот высокому и явно одаренному они попросту не доверяли.

— Подожди, но джинны. Откуда они вообще в вашем лесу?

— А мы откуда? — Казя дернул ухом. — Все от магов бежали и тут приют нашли. Кто-то сильнее, кто-то мелкая сошка. Вот и учимся выживать вместе. Не всегда получается, правда. Джинны всегда от нас в стороне держались, но раз уж вам приспичило с местными познакомиться, к ним не можем не зайти. Тем более что совсем небольшой крюк по пути к Бердо.

— А маги-то при чем? — Дан никак не мог понять, отчего чертята во всех бедах винят именно магическое сообщество Келэнса. У него-то, понятно, были свои причины отказаться от службы, но нечисть-то с чего взяла, что имеет право высказывать недовольство?

— А ты что ж, не в курсе? О-о, это мне тебе есть что рассказать.

— А ты расскажи, Казь, — вдруг нарушила молчание Яра, — а мы послушаем. В конце концов, я тоже не до конца понимаю, что у вас тут в лесу происходит.

— Все-то вам расскажи, — тут же заворчал чертенок, но, на мгновение задумавшись, начал сумбурно рассказывать: — А за что их любить-то, магов этих? Вы хоть представляете, что они делают? Реку в лесу травят, гады такие, люди из деревни жалуются на лес, маги заявки принимают, приезжают, по тропкам гуляют, белок на орехи ограбят, грибницы разворошат и назад. Ничего, говорят, нет. А как нет, если мы тут есть. Если лес без хозяина стоит, если стихийно разрастается? А? Маг, вот скажи, что, вас в академиях ваших только разрушать учат? Силы всех лишать? За что благодарными-то быть магам вашим?

— Маги сила государства, — криво усмехнувшись, ответил Дан, — опора и поддержка власти, активная помощь в поддержании порядков в городах, гарант соблюдения законов…

— Ха! Гарант, который сам все нарушает, ага. Конечно.

— Казь, — вмешалась Яра, внимательно наблюдая за реакцией своего мужа, — а ты по кому-то конкретному судишь или просто в общем?

— А чего судить-то? Судить-то чего? — взвился Лють. — Ты вокруг посмотри, думаешь, кто виноват в появлении Брошенного леса?

— Подождите, — нахмурился маг, — лес тут уже сколько лет стоит, а проблемы начались несколько десятилетий назад только.

— Ну, конечно, — кивнул Казя, — вот как всех ведьм извели, так и проблемы начались. В остальных лесах хозяева остались, привязанные к лесу, а где не осталось хозяина, там и леса уже, скорее всего, нет. А наш вон, стоит. Чудом только уцелел!

— Или потому, что Академия магии рядом, — задумчиво протянул Дан, даже не думая кого-то обижать. Но чертята считали по-другому.

— Слышь, красавчик, вот не беси нас. Думаешь, мы не знаем, что за татуировки на твоих руках? Молчи уж.

— А что у него за тату? — Яра вопросительно посмотрела на Лютика

— Потом, — махнул на нее чертенок. — Дан, ты не прав сейчас, вот совсем не прав.

— Да в чем я не прав-то?

Маг, остановившись, нахмурился.

— Вы же не говорите ничего толком, только фонтанируете недовольством и не объясняете.

— А, — махнул лапой Казя и прибавил шагу, — сам все поймешь, что там объяснять-то.

Обменявшись непонимающими взглядами, Ярослава вместе с Даном поспешили за ворчащими чертятами.

— Яр, ты что-нибудь поняла? — тихо спросил маг у девушки.

— Нет, кроме того, что, кажется, у них есть причины не верить в силу и опору государства.

— Конечно, есть, — раздался за спиной парочки вкрадчивый голос. — Как не быть.

Едва не подпрыгнув на месте, Яра, развернувшись, вцепилась в руку мужа. Мало ли кто там за спиной подкрался, а так хоть можно мужчину нежно в спину подтолкнуть в сторону опасности.

— Доброго дня вам, путники.

Сложив руки на груди, позади них стоят колоритный мужчина в вязаной шапке, тельняшке, широких плотных штанах и в валенках. Незнакомец был жилистым, а на его смуглом лице с тонкими чертами легко читалось недовольство.

— А вы?..

Дан встал чуть впереди Яры. Инстинкт защитника сработал раньше, чем маг даже успел понять, есть ли какая-то опасность от странного незнакомца.

— Абу, — скривил губы тот.

— О, Абдулах, опять мы мимо вашего поворота прошли.

Казя передернул ушами и, шикнув на брата, поспешил к джинну.

— Вот, знакомься. Ярославочка, гостья нашего леса. И муж ейный. С ним мы мало пока знакомы, но с виду ничего такой мужик. Компанейский.

— Маг, — не сказал, а будто выплюнул Абу, — все они с виду компанейские.

— А, по-вашему, если маг, то не может быть дружелюбным?

Дан наклонил голову набок и смерил взглядом странно одетого мужчину.

— Почему же, очень может быть. Дружелюбным, улыбчивым и радушным, прям как шакал!

Дан непроизвольно дернулся вперед, желая ответить на оскорбление, Яра вцепилась ему в руку и потянула на себя. Лютик запричитал, а Казя только устало вздохнул. Ну вот за что ему это? Почему он, черт в сотом-каком-то там поколении, должен творить добро, успокаивать этих чужаков, выступать буфером между магом и нечистью? Он черт! Он должен пакости творить и смуту сеять, а вместо этого скоро начнет бегать в венке из полевых цветов и осыпать всех лепестками ромашки лечебной. Передернувшись от нарисованной фантазией картины, Казя бросился всех успокаивать.

— Дан, Данчик, да не слушай ты его, Абу есть за что на магов злиться. Он же не про тебя говорил, он тебя не знает, — схватившись за штанину, принялся быстро говорить чертенок. — А ты, — ткнул он пальцем в сторону Абу, — Газиза зови. Он Дана знает, новолетие за одним столом встречали. У брата спроси за этого мага!

— Не брат мне тот, кто с предателем сел за один стол!

— Хорошо, зови не брата.

— Кого это я тут предавал, — вызверился Дан. Не нравилось ему, как этот Абу смотрел на него. И как на Яру смотрел, тоже не нравилось. Вон как своими маслеными глазками сверкает в ее сторону!

— А что? Не предавал? Думаешь, рисунки на тело нанес и сразу гнилую натуру спрятал? Да я таких, как ты, на своем тысячнике знаешь, сколько повидал⁈

В общем, знакомство Яры и Дана с джиннами прошло шумно. Так шумно, что на крики двух сцепившихся в рукопашном бою мужчин прибежали еще трое странно одетых джиннов. Все как один с ярко выраженной восточной внешностью и в одинаковых валенках размера эдак пятидесятого.

Яра не вмешивалась в разборки, она вообще не очень поняла, каким образом ситуация так быстро вышла из-под контроля и почему Дан не пользуется магией. Но предпочла стоять в стороне и слушать. Лютик жался к ее ногам, а Казя в свою очередь предпочел быть в гуще событий. Он бегал вокруг дерущихся и то поддерживал Дана, вереща, что тот не имеет права посрамить свою честь, ведь на него жена смотрит. То обращался к Абу, подстрекая того к мести. Вроде как отомстить всем магам в одном конкретном наглом лице, а то явился тут такой весь красивый и приличную девушку женил на себе.

Чуть позже, когда драчунов разняли и Яра хлопотала над ссадиной на скуле своего мужа, а Абу доверился рукам Газиза, позволив тому нарастить ему зуб, наконец-то начала проясняться ситуация. Как выяснилось, джинны в этом лесу жили только те, кому удалось выжить после встречи с магами.

— Мое хранилище, далла, мой дом… — Газиз вздохнул, рассказывая свою историю, — попал как-то в руки к магу. Я не знал вашего брата прежде. Привык служить людям, исполнять их нехитрые желания. Смирился с жадностью, расчетливостью и меркантильностью. С ленью, в конце концов. Кто-то мне нравился, кто-то нет. Некоторые пытались дружить со мной, другим нравилось чувствовать себя вершителями судеб. Люди простые, они понятны. А маги… Вы совсем другие, Дан. Вы и так уверены в своем могуществе. Вам не нужно просить денег, так как маг никогда не бывает беден. Вы любите играть. Вот и со мной играли. Сначала новый хозяин не загадывал ничего. Мы познакомились много лет назад и первые тридцать лет он предпочитал общение. Простые разговоры. Живо интересовался историей джиннов, откуда мы, какой магией владеем. Много читал про нас, еще больше спрашивал. В какой-то момент я стал считать его другом. Мне было с ним интересно… Потом пришла пора первого желания.

Газиз прищурился и процедил сквозь зубы что-то на незнакомом для Яры языке.

— Что он сказал? — спросила она у довольного мужа, который сидел в немного порванной рубашке и чуть щурился на солнце, подставив лицо под заботливые руки Ярославы.

— Не обращай внимания, он вспоминает чьих-то предков и их интимные пристрастия. Ничего интересного.

Вздохнув, Яра плотнее прижала подорожник к щеке Дана и усилила поток своей магии, заставляя растение делиться лечебными свойствами с упрямым мужчиной.

— А ты меньше улыбайся, — шикнула она на мужа, — а то мне кажется, что ты больше притворялся, чем на самом деле пострадал.

— Тебе кажется, — уверил ее маг и на всякий случай стер с лица довольную улыбку. Ух, грозная какая, того и гляди бросит лечить.

— Хозяин не стал загадывать ничего для себя. Вместо этого он попросил помочь раскрыть дар у сына его друга. Мальчик родился слабеньким, искра силы в нем еле теплилась и стать хорошим магом у него не было и шанса. Меня восхитило желание хозяина. Едва ли не первый случай бескорыстной помощи в моей жизни. Потратить желание не для родственника, не для себя. Это сблизило нас еще больше. Я был слеп в своем восхищении и не замечал, какая черная душа была у хозяина. Насколько расчетливым он был. Ошметок верблюжьей лепешки! Второе желание последовало еще через десять лет и снова он потратил его на ребенка. В этот раз ситуация была совсем иной. Слишком много силы в слабом недоразвитом теле. И я сделал то, что он хотел. Помог мальчику, совсем ребенку шестнадцати годов от роду. Для меня это была мелочь, для ребёнка значило изменить всю жизнь. Хозяин был доволен мной. Мы радовались с ним вместе, глядя на то, как тело мальчишки наливается силой, как он крепнет у нас на глазах, превращаясь из последнего щенка в помете со слабыми лапами в матерого волка. Хозяин, видя мое неравнодушие, начал задавать странные вопросы. Нравится ли мне быть рабом. Не хотел бы я обрести свободу и прочее в таком духе. Он не наседал, не давил. Слово сегодня, следующее через год. Пора последнего желания пришлась на закате жизни хозяина. В общей сложности я провел с ним более пятидесяти лет. И последнее желание старика было подарить мне свободу. К тому времени зерно, посаженное этим хитрецом, крепко проросло во мне, так что я плакал, исполняя это желание. Слезы джинна, подумать только! Благодарность моя длилась недолго. Хозяин, подталкивая меня к принятию решения, не упомянул, что вместе со свободой я потеряю большую часть своей силы. Выброс был колоссальный и кто забрал мою магию себе? Слабый немощный старик, пусть его посмертие длится бесконечность! Он оставил меня без сил. Неприспособленного к жизни среди людей, неспособного даже согреть себя, ведь, как оказалось, магия джинна не распространяется на него самого.

— Поэтому ты лечишь Абу? — тихо спросила Яра.

— А ты думала, я бескорыстный зубодер леса? — растянул губы в улыбке Газиз, но тут же снова стал серьезным. — Понимаешь ли, Ярость души моей, маги, впитавшие силу джиннов, первое, что пытались делать — уничтожить нас. Доверчивых дураков. Именно тогда мы сталкивались впервые со своей слабостью. Цирковые фокусы, вот все, что нам осталось.

— Газиз, — прошипел за его спиной один из джиннов, имени которого ни Яра, ни тем более Дан не знали, — к чему эти откровения? Он маг!

— Бердо выбрал его. Если мы не будем доверять мудрейшему, то ради чего все это?

— Старый леший тоже способен ошибаться.

Двое джиннов хмуро посмотрели друг на друга и синхронно хрустнули пальцами рук. Как бы намекая на что-то. Вот только кому? Дан деланно передернулся, будто от страха, а Яра позволила себе ехидненько усмехнуться, пользуясь тем, что на нее никто не смотрит.

— Ты много не знаешь, брат, так что не спеши с выводами. Готово, Абу. Твоя улыбка прекраснее прежнего.

— Подождите, вы хотите сказать, — Дан, нахмурившись, обвел всех джиннов взглядом, — что у каждого из вас произошла схожая история?

— Конечно, — Абу кивнул. Из его взгляда ушла злость. Он принял Дана. Ведь дрался тот честно. Не использовал магию против того, кто мог отбиваться только кулаками. Да и куда тягаться ему, Абу, с магом, покрытым татуировками. Что он мог ему показать? Праздничный салют в честь их встречи. Ну, ко-онечно!

— И вас всех предали так же, как и Газиза? Пытались убить?

— Пытались, но сила злости это тоже сила. И мы справились. Кто-то смог убить своего бывшего хозяина, кто-то просто скрыться от него. Но мы живы, а наши друзья растворились в вечности.

Разговор длился еще долго, они успели попить чай в компании мрачных восточных мужчин в русских валенках. А потом двинулись дальше. День обещал быть длинным и в первый раз Дан подумал, что его ждет очень много открытий. Сегодня уже прозвучали громкие имена. Такие, как мастер Варфоломей Великий, например. Маг, который стоял у основ создания армии государства. Тот, кто стоял в тени за другими великими именами и, как выяснилось, дергал их за ниточки, как марионеток. А почему бы и не дергать тех, кто своей жизнью и своей силой обязаны тебе и твоему джинну.

Яра, видя, что мужчина ушел от пещеры джиннов в глубокой задумчивости, — а джинны поселились именно в пещере у подножья горы Высокой, расположенной у северного края Брошенного леса, — поймала его ладонь и переплела их пальцы. Ей хотелось без слов дать понять, что она понимает его переживания. Разделяет их. Почувствовав ответное молчаливое пожатие, девушка легко улыбнулась. Кажется, вдвоем этот день они смогут пережить. А потом, видимо, им будет что обсудить.

— Немощь, — бухтел Изя, искоса поглядывая на автора

— Отстань, — громко шмыгнув носом, вяло отбивалась та от нападок.

— А я тебе говорю, немощь ты. Сама заболела, меня заразила, а лечиться настойкой отказалась!

— Потому что твоя настойка ядовито-зеленого цвета. Никакого доверия к ней у меня нет.

— У тебя доверия нет, а мне за двоих работать? Ну знаешь ли! У меня уже комплексы развиваться начинают. Кто из нас хитрый чертенок вообще?

— Комплексы? Божечки, где ты этого понабрался⁈

— А я, между прочим, книги читаю! У тебя вон по психологии томик нашел, там знаешь, сколько интересного⁈

— Выкинь его, и забудь все, что прочитал. Комплексы у него. Еще немного и ты мне про депрессию петь начнешь.

— Что значит, выкинь? Как это выкинь? Ты что-о, хочешь, чтобы я необразованным был⁈

— Изя, свали ты уже в ночь. Дай главу дописать спокойно. Сама знаю, что не вовремя все мои болячки!

— А я-то свалю, я свалю и знаешь что?

— К братьям вернешься? — с затаенной надеждой уточнила автор.

— Да щас-с, — фыркнул чертенок, — чтобы ты тут, на своей клавиатуре, мне гадостей мешок отсыпала? Фиг тебе, свалю вон до холодильника и вернусь. Размечталась она!

Нервно дернув хвостом, Изя спрыгнул с кресла и потопал в сторону кухни, по дороге показав кулак охотившейся на него кошке.

— Да не шмыгай ты носом, нормально там все с Даном, — ворчал Изя уже через час, косясь в сторону автора.

— Это насморк, — нахмурилась она в ответ, — и вообще, ты опять на клавиатуру сел, мешаешь мне писать!

— Если бы я сел, у тебя текста было бы больше.

— Абракадабры было бы больше, подвинься, изверг!

— Не могу, я объелся. Нет бы пожалеть меня маленького, поцеловать там, температуру проверить!

— О-отлично придумал! Давай я тебя поцелую и завтра вместе будем шмыгать носами над историей джиннов!

— Ой, все! Злая ты!

— Эй, я девочка, «ой, все» моя фраза!

— Мечтай, болезная…

Изя, нагло потешаясь над автором, все же освободил место у клавиатуры. Времени много, они и так из графика выбиваются!

— Изь. Изя-я, а вот скажи, в лесу вашем много всякой нечисти живет? — еще через час позвала его автор. А чертенок, между прочим, был занят. Он думал о вечном! Сейчас пойти слопать бутерброд или подождать, когда в доме все уснут.

— Много, Ярусь, — отмахнулся от назойливой творческой натуры, прекрасно понимая, к чему этот вопрос, — за день они, конечно, не успеют со всеми перезнакомиться. Да и сколько можно грузить читателей грустными историями? Давай в следующих продах пошалим?

— А давай, — автор улыбнулась, — только все равно придется знакомить всех с историей леса и его жителей.

— Ну мы и познакомим… Но постепенно. А то заскучают наши любимки, а без них мы зачахнем.

— По. кхм, кхм…шалим, — сделав вид, что кашляет, пробормотала автор в кулак.

— Я все слышал, — сверкнул на нее взглядом чертенок.

— Тебе показалось, так и знай.

Эти двое давно уже нашли общий язык и часто обменивались шуточками.