Отпрыск рода Орловых. Том 3

Глава 18

Знакомство прошло очень хорошо. Славка с Серегой почти сразу нашли общий язык. Надежда с Оксаной начали откармливать оголодавшего пацана, подкладывая лучшие кусочки и постоянно воркуя.

Сергей, не привыкший к такому вниманию: смущался, краснел, прятал глаза, пока после окончания ужина, Вячеслав не вытащил его из-за стола и под неодобрительное ворчание женщин, не утащил к себе в комнату.

Я лишь тихо посмеивался, радуясь, что все хорошо складывается, правда полностью успокоиться не давали назойливые мысли о «бессмертном» крючконосе, Стелле Яковлевне, Светлане, которую люди Прохора должны были вытащить из усадьбы Орловых и конечно же — Анастасии Зотовой. Последняя беспокоила больше остальных. Я всеми внутренностями чувствовал связанные с родственницей неприятности. Меньше всего меня волновала учеба, с ней я должен был справиться. Пусть и пришлось бы поднапрячься, посещая помимо основных занятий кучу факультативов, а еще: надо было оборудовать задний двор для работы с Сергеем, найти артефакты и амулеты, поглощающие некротику и блокирующие ее выход за пределы определенной территории. После занятий с мальчишкой, зная нужное плетение, которое я подсмотрел у Георгия, остаточные явления убрать оказалось бы несложно, но вот найти все остальное и в больших количествах, думаю, даже Прохору было не под силу.

Последний день перед занятиями провел в уединении, попросив меня не беспокоить: только Петрович знал, чем именно я занят.

Расположившись у себя в комнате, я гонял энергию взад-вперед, пытаясь хоть немного почувствовать свой родовой атрибут. Необходимо было научиться его применять в спокойной обстановке, чтобы в случае опасности, не произошло никаких непредвиденных эксцессов.

В критической ситуации у меня получалось уже не раз остановить время, но не факт, вышло бы в будущем. Без тренировок и доведения до автоматизма, нечего было рассчитывать на успех. В этот раз полагаться на авось я не собирался, ибо осознавал опасность исходящую от крючконоса, и понимал — столкновения с «бессмертным» мне не избежать.

Илья Генрихович выглядел очень серьезным противником. Смертельным противником. Сдается мне, если он проткнет меня своей тростью, то я точно сдохну, причем окончательно, и никакая загробная подруга воскресить меня больше не сможет.

Надо обязательно выяснить, что за артефакт таскает с собой «бессмертный».

Еще немного поработав с энергией и внутренним миром, я устало вздохнул, понимая, что без нависшей над головой угрозы, остановить время пока не смогу.

Казалось, что только начинал нащупывать ту грань, где стирается настоящее и появляется прошлое, но тут же ее терял, поэтому прекратил себя мучить, решив завтра вечером повторить попытку, а пока взял листок бумаги и карандаш, начиная рисовать.

Минут через десять перед моими глазами предстала черная трость с набалдашником. Я попытался передать на бумаге каждую мелочь, что сумел разглядеть и запомнить в артефакте «бессмертного».

Теперь вставал вопрос: где искать информацию?

Порывшись в мировой паутине, не нашел ровным счетом ничего. Значит, надо отправляться в библиотеку… и не простую, а государеву, ту — которая находилась в столице, вот только туда мне хода не было, во всяком случае — не сейчас. Можно было попробовать поискать в академии, но я не уверен, что в Рязанском учебном заведении найдется подобная информация. В принципе, этот вариант тоже не стоило сбрасывать со счетов, но почему-то в него мало верилось.

Конечно, всегда можно было сигануть под машину или броситься с высотки, но это совсем на крайняк. Смерть точно должна знать, что за гадость таскает с собой Бессмертный, только вот больно неприятна дорога в гости к моей работодательнице. Надо найти другую возможность для встреч.

С этими мыслями я заснул, а когда проснулся, настало время отправляться на учебу.

Быстро спустившись вниз, запихнул в себя пару бутербродов, запил клюквенным морсом, и прихватив две витушки с маком, попытался улизнуть, под ворчание заботливой Шурочки.

— Максим, да что же это такое. Разве так можно? Позавтракай нормально. Я вот и кашу с фруктами сварила и блинчиков уже напекла. Что ты все в сухомятку, да в сухомятку?

— Некогда, теть Шур, — пробурчал в ответ и чмокнул женщину в морщинистую щеку.

— Дай хоть нормальный обед с собой положу.

— Нее-е, в академии столовка есть, там покушаю.

— Точно? — прищурилась Шура, — А булочки тогда зачем стащил?

— По дороге съем! — усмехнулся я и показательно откусил от одной из них.

Шел тихо, намереваясь незаметно выскользнуть из дома, ибо встреть я кого-то из своих дам, то обязательно опоздал: что Надежда, что Олеся и даже Алина — не оставили бы меня в покое, пока не выдали кучу наставлений.

— Уф-ф, — выдохнул облегчённо, после того как притворил за собой дверь, и в припрыжку побежал к Верхолетке.

У академии толпился народ. Студенты спешили на учебу, вокруг стоял шум и гам.

Поморщился.

Отвык я от подобной кутерьмы, а ведь придется вливаться в коллектив. Хотя, можно сказать: два друга у меня уже имеются.

— Макс! Стрижнев! — раздался звонкий девичий голос.

Вскинул голову, сразу заметив, как невысокого роста девчонка пробиралась ко мне сквозь толпу студентов.

Ну вот, стоило вспомнить — Зотова собственной персоны, а следом за ней, кто бы мог подумать — Егор Трапинин.

— Привет, ребята, — поприветствовал их.

— Готов грызть гранит науки? — ехидно поинтересовалась Мария.

— Всегда готов.

— Слушайте, я ведь вас так и не спросил: вы какой факультет в итоге выбрали? — Трапинин с интересом посмотрел на меня с Зотовой.

— Артефакторика, — ответили оба в один голос.

— Отлично, значит будем все вместе, — парень радостно хлопнул в ладоши, — А группа?

Как выяснилось, в группе мы тоже оказались одной.

Маша уже посмотрела расписание и сообщила, что первым предметом у нас стояло занятие по Истории Российской Империи, затем — Общая магия, третьей шла лекция по Бестиарию, и завершалось все Основами создания плетений.

Первые три лекции оказались общими и только на создании плетений нас делили на группы.

В аудиторию наша тройка ввалилась одними из первых. Егор сразу двинулся к первому ряду, но был остановлен хрупкой с виду, но цепкой ручкой Марии.

— Не-не-не, мы туда не пойдем, — Зотова целенаправленно потащила нас к последним партам.

Тут уже воспротивился я:

— Давайте-ка не будем кидаться в крайности, — и пройдя между рядами, забурился в самую середину, — Вот, здесь то, что надо.

Новоявленные друзья согласились. Удобно устроившись, мы весело начали обсуждать предстоящую учебу.

Народ начал потихоньку прибывать, заполняя аудиторию. Я, несмотря на разговор, внимательно рассматривал входящих. Первое впечатление оказалось удручающим. Большинство первогодок выглядели как зажравшиеся мажоры, смотревшие свысока друг на друга. Даже их разговоры сводились к тому — чей род круче, сколько имеет фабрик заводов и пароходов, в каком клане состоит и так далее. Парни кичились новыми моделями Верхолеток, девушки модными шмотками и косметикой.

М-да, печальная картина. Хоть бы один нормальный разговор услышать.

Наша троица, конечно, тоже не вела высокопарные беседы, но мы, в отличии от остальных выясняли кто на какие факультативы пойдет, когда можно будет забрать из лаборатории обработанные шкуры и что с ними делать дальше.

Прозвенел звонок, хлопнула дверь, и по проходу в направлении кафедры бодро протопал старичок-профессор, уже на ходу начиная что-то рассказывать.

Поняв, что сегодня ничего интересного не будет кроме вводной лекции, я облокотился на руку и прикрыл глаза, слушая бубнеж преподавателя.

Маша и Егором не мешали, понимая, что в любом случае, новых знаний мы сегодня не приобретем.

Честно говоря, я даже прослушал имя старенького профессора.

Ну и хрен с ним, потом выясню.

Вывалившись в коридор, мы не стали задерживаться, сразу отправившись искать аудиторию, где будет проходить пара по Общей магии.

В принципе, вернуться мыслями в студенческие годы оказалось довольно забавно, хоть я и не участвовал в общем веселье, но атмосфера академии вызвала у меня ностальгию и воспоминания давно забытого прошлого.

Всплывающие в памяти моменты предыдущей жизни заставили улыбнуться, но радость оказалась недолгой, так как стоило зайти в аудиторию, где должна была проходить лекция — улыбка мгновенно слетела с моего лица, как, впрочем, и хорошее настроение, а на смену ему пришла злость.

Быстро окинув взглядом преподавателя, я скрипнул зубами от досады и молча выругался.

Вот не везет — так не везет.

У доски вычерчивая мелом схему магических потоков стоял Илья Генрихович.

Браслет резко нагрелся, обжигая кожу, и я поморщился, поняв, что мне предстоит полтора часа мучений, и не потому, что придется терпеть боль: нет — именно она станет для меня отвлекающим фактором от того, чтобы не кинуться и не вцепиться в глотку «бессмертного».

Одного вида крючконоса хватило, чтобы меня затрясло от безудержной ярости.

— Макс, ты чего? — толкнула меня локтем в бок Мария.

— А-а? — протянул недоуменно.

— Чего застыл как статуя?

Тряхнул головой.

— Да так, не имеет значения.

— Ага, как же. У тебя даже желваки заиграли, а уж про выражение лица, вообще молчу, — озабоченно нахмурился Трапинин, — Если нужна помощь, ты только скажи…

— Все нормально, — перебил Егора, — Не о чем беспокоиться. Пошли занимать места, — поторопил ребят, ибо привлекать внимание крючконоса не намеревался.

Слишком этот тип проницательный. Не понравилось мне, как он глянул тогда на лестнице. Пусть не связал со Смертью, но точно что-то почувствовал.

По спине пробежали мурашки — не от страха, скорее от неприязни и чувства брезгливости.

Старый козел, я еще доберусь до тебя!

Прозвенел звонок, и все быстро уселись на свои места, достав необходимые принадлежности, готовые слушать преподавателя.

Кстати, фамилия у старого ублюдка оказалась Саблин. Я даже сначала подумал, что крючконос безродный. На задворках сознания, в самой его глубине — плавала информация, но никак не хотела выходить на поверхность.

Где-то я слышал эту фамилию, но никак не мог вспомнить.

— Маша, — наклонился в сторону Зотовой и тихо прошептал, — Саблины, что за род?

— Макс, отстань, — отмахнулась девушка, — лучше слушай профессора. Он так здорово объясняет.

— Ээ-э? В смысле? — вскинул брови и удивленно обвел взглядом аудиторию.

Все студенты чуть ли не с открытыми ртами внимали преподавателю, восторженно хлопая глазами и расплываясь в восхищенных улыбках.

Какого хрена здесь происходит?

Повернул голову сначала в сторону Маши, а затем Егора. Оба блаженно пялились на профессора и бездумно кивали в такт его словам.

Ах ты, сука носатая!

Да эта сволочь их тут всех зазомбировал. Менталист сраный! Как хорошо, что у меня стоит защита.

— Петрович, спасибо тебе! От всей души спасибо! — поблагодарил молча учителя.

Словив на себе подозрительный взгляд крючконоса, моментально среагировал, расплывшись в улыбке и чуть ли не влюбленным взглядом вперился в «бессмертного», еще немного и точно потекут слюни.

Как же я тебя ненавижу, урод. Погоди, дай только время, и я снесу твою башку ко всем чертям.

Сдохнешь, без права на перерождение.

Пока изображал из себя идиота, внимающего каждому слову пофессора, потихоньку переключился на внутреннее зрение.

— Ах ты ж, дерьмо на палочке!

От каждого студента в сторону крючконоса тянулась маленькая тонкая нить. Этот поганец пил жизненную силу и довольно скалился, при этом неся полнейшую чушь.

М-да, с таким учителем мы не то, что никаких знаний не получим, так еще и здоровье подорвем.

Кстати, ко мне гад тоже присосался. Удивительно, как у него получалось проделывать свои манипуляции со стольким количеством людей сразу.

Невозможно было не восхититься тонкой, филигранной работой, ведь брал «бессмертный» совсем по чуть-чуть, цедил, словно через трубочку. Такими темпами он мог подпитываться все пять лет нашей учебы, конечно, делать это можно было не каждый день, а примерно раз в месяц, и никто бы ничего не заметил, но тут случился я.

Вот ведь облом.

Одного не пойму, зачем он Стеллу Яковлевну довел до такого состояния, если мог решать свои проблемы и поддерживать бессмертие почти безболезненным и не привлекающим излишнего внимания способом.

Может между ними какая-нибудь личная драма, ненависть, кровная вражда?

Да ну, бред, будь это так, тут развернулось бы целое побоище. Род Подольских силен, и Саблиных они бы скрутили в бараний рог.

Раз так, значит моя версия не верна, и здесь кроется что-то другое.

Кстати, я все-таки вспомнил, где именно слышал фамилию Саблин, точнее не слышал, а читал — и не совсем я, а бывший носитель этого тела.

Каким бы ни был Максим Орлов паршивцев, учиться он любил. Парень был полиглотом, читая и впитывая в себя знания, как губка.

Оказалось, что Саблины очень древний род. Они могли запросто занять место в Великой десятке, да только просрали этот шанс более сотни лет назад, когда устроили заговор и участвовали в покушении на императора.

Бунт был подавлен. Виновники раскрыты и казнены.

Трижды: ХА-ХА-ХА.

Сдается мне, что Илья Генрихович облапошил тогдашнего императора и его гвардию, хоть и проиграл в противостоянии.

Именно он руководил нападением на дворец, попался, был расстрелян, похоронен в общей могиле и, естественно, воскрес. Бессмертному такой способ умерщвления, что слону дробина. Род Саблевых попал в опалу, лишился всех преференций, оставшиеся его члены были отправлены в ссылку и довольно быстро забыты.

Крючконос затаился, не став напоминать о себе и видимо, в итоге, перебрался в Рязань, устроившись на место преподавателя, наверняка выдав себя за одного из потомков боковой ветви рода.

Если все так, как я думаю, то очень уж интересная картина получается.

Ещё раз внимательно осмотрел тянущиеся к «бессмертному» нити и нахмурился.

Ага, а он не такой уж и гениальный. Теперь я смог различить, что больше половины, вытягиваемой им жизненной энергии не доходит до адресата, рассеиваясь в пространстве, а самому крючконосу достаются лишь крохи. Значит, таким образом, он лишь немного подпитывает свои силы.

Знакомый принцип действия. Именно так я высосал плетение сна, наложенное на Серегу. Как бы неприятно это было говорить, но в чем-то с крючконосом мы были похожи, только вот я никогда бы не стал убивать и калечить невинных людей ради своего бессмертия.

Оно мне надо?

Однозначно — нет.

Для многих бессмертие — желанная цель, а для меня вскоре станет проклятием, без которого я вполне мог бы обойтись. Понимаю, что если бы не феникс, то моя новая жизнь, подаренная Смертью, уже оборвалась, поэтому грех жаловаться. Пока я доволен, а вот что будет дальше…

Совсем недавно начал задумываться о будущем, прекрасно осознавая, что почти все люди, к которым я привязался, рано или поздно уйдут, а я останусь и продолжу свой путь.

Когда лекция подошла к концу, словно по щелчку пальцев студенты резко встряхнулись и стали озираться по сторонам, а затем, будто ничего не произошло, начали собирать свои вещи и спешно покидать аудиторию.

Хе-х, с профессорами этот урод вряд ли проворачивает свой фокус. Ментальное воздействие на магистров не пройдет даром, и последствия для крюсконоса могут оказаться печальными. У большинства высокоранговых магов сто процентов стоит защита наподобие моей и даже круче. Мы с Петровичем устанавливали лайт версию. Плетение, защищающее мой разум настроено мягко отклонять ментальные атаки, а ведь можно было сконструировать его таким образом, чтобы вместо плавного отвода чужого влияния заклинание било напалмом.

Хе-х, может стоило так и сделать?

Вдарил бы ответкой по мозгам крючконоса и сжег их нафиг, а потом под шумок уволок сволочугу, и проведя необходимый ритуал, снес голову.

Ладно, это все лирика, ничего бы у меня не получилось, но помечтать ведь можно.