Отброс

Глава 21

— Мама! Я вернулся! — крикнул я, вламываясь в кабинет своей матери на нашей базе.

С чувством радости я застал её сидящей за столом, за голографическим экраном компьютера. Рябом стоял мой второй отец, Миша, и тоже сосредоточенно смотрел на экран. Защита от просмотра не была включена, поэтому я увидел, что они смотрели какое-то видео.

Подойдя чуть ближе, я с ужасом стал осознавать, что они смотрят то, как я убиваю человека. Убиваю каким-то ножом, подойдя сзади, а затем следом ещё двоих. При этом я кровожадно улыбаюсь и глазами выискиваю следующих жертв.

— Я не ожидала, что воспитаю убийцу, — сказала мать, с глубочайшим разочарованием взглянула на меня и встала из-за стола.

— Думаю, он не имеет зваться нашим сыном, Оксан, — всегда жизнерадостный отец хмуро и жёстко посмотрел на меня.

— Н-нет… Я этого не делал! — воскликнул я.

— Ты даже девушку свою убил, Альбину… Мне стыдно за тебя… — заплакала мама и уткнулась в грудь отца, который обозлённо выдал, глядя на меня:

— Сгинул отсюда! И чтобы никогда в жизни не попадался нам на глаза!

(Иллюстрация 21.1)

— Альбину?.. Нет… нет-нет-нет! — я в страхе схватился за голову и со слезами на глазах выбежал из кабинета.

Все, кто мне встречались на пути, перешёптывались и тыкали в меня пальцами со словами «Убийца». Мне внушилось, что я правда убил много людей и свою девушку.

Я забежал в какую-то комнату и, закрыв за собой дверь, оглянулся назад. В тёмной комнате стояла бледная Альбина, а рядом с ней моя сестра.

— Илья… Это, правда? Ты убил её? — спросила светловолосая сестрёнка в белом платье, схватив Альбину за руку.

— Лиза… Нет… Нет! Я этого не делал! Поверь мне! — воскликнул я, протягивая к ней руки.

— Не говори ничего! Я не хочу тебя слушать! — крикнула сестра и, схватившись за уши, зажмурилась и села на корточки.

Она начала плакать под осуждающий взгляд моей девушки, а потом закричала, настолько сильно, что я в испуге стал искать выход. Голос сестры превратился в ультразвук, и я, зажмурившись, схватился за уши.

— А-А-А-А! — услышал я девичий визг наяву и вскочил с кресла, как будто мне в задницу ударило тысячу вольт.

Вокруг был полумрак, а справа от меня Злата прикрывая грудь дождевиком, кричала, глядя на труп амбала в пяти метрах от себя. Глаза ему я так и не прикрыл, поэтому то, что он мёртв, было видно и отсюда.

— Злата! Успокойся! Я тут! — громко сказал я, становясь на колени и обнимая подругу.

— Ил-лья! Ч-что здесь происходит?! Почему я голая?! И он, ч-что, мёртв?! — начала она сыпать вопросами, уткнувшись мне в грудь.

— Давай ты успокоишься, и я всё объясню… — тихо попросил я, успокаивая девушку.

Представляю, каково ей сейчас. Не пойми где обнаружить себя голой с рассечённым затылком и рядом с трупом — хуже, чем мой бредовый сон. Жаль, что я вчера был не в состоянии, чтобы оттащить его тело за угол. Можно было уменьшить первоначальный шок.

«Точнее, я просто не додумался этого сделать, и Мини промолчала», — подумал я с лёгким возмущением.

— Эй! Какого черта! Ванёк! Проснись! — услышал я голос худощавого и повернул голову левее.

Тот, что с чёрной чёлкой, проснулся и очень активно тормошил ногой своего товарища, который, к слову, не имел даже наноботов. Видно, надо форсировать события, раз уж почти все проснулись.

— Давай ты оденешься, вон за тем креслом? — спросил я у Златы, показывая на то место, где я спал. За его спинкой, слегка пригнувшись, можно было спрятаться как за ширмой.

— Х-хорошо… — кивнула она, отстраняясь от меня.

Я помог ей подняться и, подняв её вещи, сунул в руки. Как только Злата скрылась за креслом, я обернулся, сложил руки на талии и стал думать, с чего бы мне начать.

Впечатления после бредового сна не настраивали на позитивный лад, но проснувшийся убийца номер один — я — и убийца номер два — худощавый — требовали начать какие-нибудь действия активного характера.

— Админ! С добрым утречком! — вылетела у меня из-за плеча Мини и шутливо отдала честь.

— Оно нифига не доброе, — фыркнул я, попортив себе настроение ещё больше, от своих же мыслей.

— Доброе-доброе. Гляди на интерфейс! — хихикнула она, и в левом углу экрана высветилась синяя шкала в рамке, которая была заполнена на восемьдесят три процента. — На основе вчерашних данных я кое-что сделала! Это шкала заряда нанитов! Теперь тебе будет удобно ориентироваться не только по чувствам.

Я проспал семь часов. То есть, для текущего количества нанитов мне нужно проспать чуть больше восьми часов, для их полного восстановления.

— Неплохо. Иди лучше поговори со Златой. Расскажи ей всё, — кивнул я в сторону кресла, откуда выглядывала девушка.

— Так точно! Командир Митич! — хихикнула искин и улетела к польке.

Я же, под шипящие ругательства худого, подошёл к амбалу и, схватив его за ногу, оттащил за угол, чтобы лишний раз глаза не мозолил. Его тело еле заметно подрагивает — это наниты восстанавливают мозг, поэтому разложение его пока не тронет. Правда, это всё бесполезно — нанороботы не успеют восстановить жизненно важные функции даже за пару дней, и их энергия иссякнет. Конечно, это ещё из-за того, что нанитов в нём меньше десяти процентов от количества крови, не то что во мне — двадцать шесть процентов.

Закончив с этим делом, напоследок взглянув на тело, я опять убедился, что не чувствую жалости к этому уроду, и проследовал к пленникам.

— Ты понимаешь, что ты натворил, белобрысый?! Ты теперь автоматом записан в зеки! Знаешь, что с такими как ты делают в тюрьме?.. — шипел худощавый, когда я молча надкусил основание большого пальца и, схватив второго за скулы, стал капать ему на зубы кровью с нанитами.

Но тот не замолкал, даже когда я закончил с перекачкой десятка миллионов нанитов.

— Ты пожалеешь о том, что твоя мать согласилась дать твоему отцу…

На этих словах я не выдержал, и с правой залепил ему мощный удар в морду.

(Иллюстрация 21.2)

— Ещё одно слово, и ты ляжешь вместе со своим главарём, — нахмурившись, прокомментировал я под его скулёж.

Разумеется, я не собирался их убивать, и даже в мыслях такого не было. Но мне нужно, чтобы они прониклись серьёзностью ситуации и признались во всём, если хотят, типа, «сохранить» свои жизни. Без угроз в этом деле никак. Правда угрозы — это только начало.

— Мини, займись, пожалуйста, мозгом этого отморозка! — демонстративно крикнул я, а худой посмотрел на меня испуганно, словно на слетевшего с катушек человека.

— Уже, админ! — донеслось в ответ, и спустя секунду рядом со мной появилась Минишка в фиолетовом облачке. — Мы тут посторожим, а ты глянь образы что достались с обновлением.

— Кто это мы? — приподнял я бровь и оглянулся.

Хмурая одетая Злата вышла из-за угла и с ненавистью глянула на худощавого. Встав возле меня, она стала сверлить взглядом недоноска.

Он не выдержал и зашипел:

— Чего уставилась, тварь? Вы больные у… — не успел он договорить, как девушка со всего маха заехала ногой ему между ног.

— Эм… Злата. Только не перестарайся, — в изумлении тронул я её за плечо, разворачивая к себе.

Полька была настроена более чем решительно. Похоже, Мини ей ещё и образы показала того, что с ней хотели сделать. У моей помощницы права администратора, так что пересылать данные она может на своё усмотрение.

— Не волнуйся. Жить будет, — сказала Злата и, отойдя в сторону, села на корточки прислонившись спиной к трубам, а я повернулся к Мини.

— Что за образы? Ты о чём? — спросил я и проследовал на выход из закутка в сторону кресла.

— Я ночью анализировала полученные данные после обновления и выделила самые интересные и малоёмкие образы. Вот список файлов, с которыми тебе необходимо ознакомиться, перед тем, как добыть у преступников информацию, — ответила Мини, когда я сел в кресло, и перед глазами вылез список из семи образов воспоминаний.

— А вкратце не можешь объяснить, что там? — недоумённо спросил я.

— Тебе лучше это самому увидеть, — усмехнулась Мини.

— Неужели… — со скепсисом фыркнул я и откинулся в кресле.

Первый файл назывался как белиберда из непонятных символов, среди которых присутствовали знаки вопроса. Это значит, что в моей языковой базе отсутствует нужный язык, и я просто физически не могу это прочесть. Но в образе была пометка о присутствии части языкового пакета. Значит, образ тоже на другом языке.

Пролистав его превью, я с ещё большим скепсисом стал думать, что эта идея пахнет маразмом. Кадры были совершенно нереальные, словно из какого-то фильма. Вот только проверка анализатора показывает, что это подлинные воспоминания. Что наводило на ещё больший ступор, но всё же активировал его.

Я видел невероятных людей с длинными ушами и светлыми волосами, которые летали с чёрными крыльями за спиной и стреляли из автоматов сгустками тьмы. Они сражались с какими-то кристаллическими фиолетовыми инопланетянами, что ездили на гравитранспорте и стреляли из кристаллических автоматов, снаряды которых, походили на энергетические зелоидов. Но в контексте образа эта энергия была иного порядка. Совершенно другая. Этот образ был от лица Родина, он владел каким-то переработанным Зодаком. И даже была помощница с красными радужками глаз, светлыми волосами и в деловом костюме.

Но ещё я видел метаморфозы! Темные метаморфозы, как во сне! Никаких подробностей я не узнал, так как этот образ был словно краткая выжимка в виде «3D-тизера» какого-то объёмного события.

— Мини! Это что за бред шизофреника! — воскликнул я, отойдя от образа. — Да Родин был под психотропными веществами!

— Не исключено, админ. Но самое главное, хи-хи, я вычленила из образа нестандартную работу с нейросистемой! — засмеялась Мини, появившись возле меня и начав кружить вокруг.

— Поясни? — приподнял я бровь.

— В этом образе я нашла скрипты на старом Лерике — языке программирования. Там очень интересная работа по установке урезанного Зодака, и без всяких имплантов и обновлений.

— Я видел что-то такое… — нахмурился я и откинулся на кресле. — Словно генерал установил Зодак десятку тысяч людей…

— Это ещё не всё, — усмехнулась Мини, остановившись напротив меня и сложив руки на груди. — В следующих воспоминаниях есть очень интересное применение нанитов в вычленении информации из разумных индивидуумов.

— И во всех образах он принимал тяжёлые наркотики? — спросил я, совершенно не питая желания продолжать эту фигню.

— Не во всех, но просмотреть тебе надо все. Ты подчерпнёшь много полезного, — серьёзно ответила мне помощница.

— Мини! Можно тебя? — крикнула из-за угла Злата.

Мелкая скейтерша мне подмигнула и опять растворилась в воздухе, а я недовольно активировал следующий образ.

Он содержал в себе какое-то средневековье и ИИ в проекции зубастого шарика возле Родина. Непонятная энергия, которую генерал мог воспроизводить мысленно. Потом подземелье, какие-то женщины, и безобразные чудовища, которые в десятки раз страшнее зелоидов. Я даже увидел рогатых людей! Мамочку темнейшую! Да это словно демоны!

Затем большие накачанные женщины, война, словно в начале нашего тысячелетия. Пленники, странные пытки. И неизменные полёты на крыльях с большим количеством непонятного «волшебства».

Когда я переварил этот образ, я уже хотел сказать Мини, что дальше ничего смотреть не буду. Мне совершенно не интересны будни наркомана. Я даже разочаровался в человеке, которого считал Истинным Героем.

Но немного поразмыслив, я всё же вычленил полезное из этого воспоминания — шоковая терапия нанитами. Я даже видел алгоритм действия в виде скриптов в нейроинтерфейсе Родина. Он словно не нанося вреда организму мог доставить боль единожды, чтобы оппонент чистосердечно заговорил. Даже если это и работает на самом деле, то я ни за что не поверю, что воспоминания подлинные.

Не питая особых надежд, я просмотрел превью следующего образа и был приятно удивлён — этот был не наркоманский. Открыв его, я окунулся с головой в события войны. Выжженные поля, разрушенные города, которые усеяны трупами людей. Уставшие военные с пустыми глазами, покалеченные женщины и дети, битком набитые в бункерах.

Это был ужас! И я понял только на втором образе, что это другая война! Другая кровавая война, которая нашей реальности и не снилась! Это было не похоже на бред наркомана, что ужасало ещё больше…

Освоив образы, я ушёл в себя на целых полчаса. Всё это осознать было для меня шоком. Выходит, я не бредил во сне, когда прогуливался по разрушенному городу с генералом. Значит, если была другая война в параллельной вселенной, то предыдущие образы могут быть не таким уж и бредом.

— Вижу, тебя сильно впечатлило, — появилась передо мной Мини, и из-за угла появилась Злата.

— А что за образы такие? — заинтересованно спросила полька.

— Не важно. Если выберемся отсюда — покажу, — махнул я рукой и встал с кресла. — Что там второй? Проснулся?

— Он готов, но я его пока не будила, тебя ждём, — улыбнулась помощница.

— Отлично, — сказал я и смело двинулся в закуток из труб.

Худощавый настороженно стал смотреть на меня, а когда он понял, что я иду прямо на него, начал сучить ногами, пытаясь высвободиться. Он словно предчувствовал, что я что-то собираюсь сделать.

Схватив его за волосы, я послал лёгкий импульс СВЧ в его черепушку, но он был слишком слаб, а потому пришлось повторить. Злата недоуменно поглядела на меня, но вопросов задавать не стала. Я же опять надкусил недавно заживший палец и, схватив того за скулы, начал вливать свою кровь.

— Как-то, зловеще выглядит… — прокомментировала девушка. — Зачем это, Илья? Он в норме был.

— А это не для того, чтобы его в норму привести! — хихикнула Мини.

Я в этот момент закончил с вливанием нанитов и обернулся.

— Мини, запусти процесс капсуляции нанитов в нервной системе, пока наноботы их не изничтожили, — попросил я, а помощница приподняла бровь.

— Не учи маму готовить щи, Митич, — хмыкнула она. — С первых капель запустила.

— Ладно, — усмехнулся я. — Тогда буди первого. — кивнул я на соседнего убийцу.

Спустя пару секунд тот начал открывать глаза и, чуть привстав, оглядываясь, начал фокусировать зрение в полумрачном окружении. Затем он понял, что крепко привязан к трубам, что аж руки затекли и стал судорожно вырываться.

— Что?! Что вы делаете?! Кто вы? — жалобно заговорил он, не узнав меня, так как на моё лицо не падал свет от фонаря.

Злата в это время как раз пошла за ним и, схватив со стола, поставила в центре закутка.

— Память отшибло, что ли? — спросил я, и он с удивлением поглядел на меня, а затем нахмурился и выдал:

— Вы чего творите, идиоты! Да мы вас потом за такое…

В этот момент я выставил перед собой руку и щёлкнул пальцами.

Я не знал, сработает ли. Успела ли Мини прописать скрипт в терминале, и вообще, привязала ли она этот жест из образа к моей системе. Но оказалось, что она полностью его скопировала, вместе с жестом, так как короткостриженый резко замолчал, а из его горла стал вырываться лишь воздух.

Сложив руки на груди, я подошёл чуть ближе и с высока стал говорить:

— Я знаю, что на этой базе вы убили троих наших сверстников. Пока что я не требую от тебя подробностей и признания. Сейчас меня интересует то, куда вы дели их тела. — Я сел на корточки и пристально вгляделся в его непонимающие глаза. — А для того, чтобы дать тебе мотивацию говорить правду, тебя укусит комарик. Точнее… Десять миллионов комариков, — хмыкнул я и, поднеся пальцы перед его лицом, громко щёлкнул второй раз.

Его рот широко открылся, а глаза слегка закатились за веки. Он сейчас чувствует идеальное болевое воздействие на свою ЦНС, благодаря нанитам. И благодаря им же он не отключится от болевого шока.

Раз уж скрипт в бреду наркомана работает, то я решил скопировать и сцену, которую я видел в каком-то тёмном подземелье от лица Родина. Он там проделывал почти то же самое. Я, конечно, не считаю пытки гуманным способом получить информацию, но в нашем случае нет другого выхода. Если мы не найдём тела и не получим признание — меня упрячут за решётку. Тем более, я теперь считаюсь совершеннолетним.

Прошло буквально пятнадцать секунд, и из глаз этого преступника полились слёзы. Для верности я дождался тридцати секунд, как в воспоминаниях. Хотя, почему-то, там фигурировало двадцать четыре секунды…

Повторный щелчок пальцами, и его словно отпускает. Подонок начинает непонимающе вертеть головой и плакать. Только секунд через пять, он понял, что может говорить:

— Прошу вас! Не надо больше! Я всё скажу! Они здесь! Под полом! Прошу только не снова… — молил он, а мы со Златой с круглыми глазами переглянулись и непроизвольно посмотрели на пол.

— Что значит под полом? — я нахмурился и повысил голос, перебивая его молебны.

Хорошо Мини заранее врубила запись, не спрашивая меня. Светить своим нейроинтерфейсом в воспоминаниях не хочется совершенно.

— Под креслом есть старый люк! Это был пробник грунтовых вод со времён войны! Здесь под нами нет третьего уровня! Сергей его замаскировал под сваренную напольную пластину! — быстро объяснил он.

В изумлении от лёгкости того, как быстро один из них раскололся, я обернулся и проследовал к креслу. Отодвинув его в левую сторону, я не сразу понял, что один из убийц имел в виду. Пол технического помещения имел старый рифлёный узор на нержавеющих листах, размером пятьдесят на сто сантиметров. Листы между собой грубо сварены какой-то допотопной сваркой, но встав на колени, я сразу же заметил тончайшую трещину, что шла по периметру лишь одного листа. Непонятно как этот амбал добился такой маскировки. Для этого нужен специнструмент.

Поковыряв его пальцем, я понял, что без инструментов тут не обойтись. Начав шарить глазами по помещению, ничего кроме железной трубы и какого-то металлического уголка я не нашёл. Свой купленный инструмент я оставил в комнате. Взглянув на пояс, я его снял и попытался подцепить пряжкой металл. Как и ожидалось — бесполезное занятие.

Я сел на задницу возле люка, и мой взгляд упал опять на ногти. Сразу вспомнилось бредовое воспоминание Родина, где он с помощью нанитов отрастил себе рога, ногти и сделал красную кожу.

— Щас всё будет, хи-хи! — сразу же отозвалась Мини, читая мои мысли.

Спустя минуту ноготь большого пальца на моей правой руке стал поблёскивать, пока не получил светлый титановый оттенок. У основания он был весомо толще, чем на кончике.

— Офигеть, Илья! Ты почти киборг! — удивилась Злата, увидев мой ноготь, который металлическим цветом заходил на всю фалангу пальца.

— Ага… Киборг… — хмыкнул я и подцепил лист металла.

С натугой я приподнял лист и сразу схватился второй рукой. За листом оказался ржавый квадратный люк сорок на сорок сантиметров, с выемкой под руку. Совершенно не раздумывая, я уцепился за него и резко открыл.

— Тёмную маму! Чёрт! — воскликнул я, закрывая нос рукавом.

Мини сразу отключила мне обоняние, но создавалось впечатление, что у меня слезятся глаза. Злата вообще выбежала за угол к трупу амбала. Она не умеет резко отключать своё обоняние, для этого ей нужно зайти в терминал и активировать шаблон скрипта для нанитов. Взяв фонарь и рефлекторно продолжая прикрывать нос, я посветил вниз.

Там находился вертикальный круглый канал, метров в пять глубиной, затем виднелся какой-то нагромождённый мусор и что-то синюшное, почти чёрное, очень сильно напоминающее ногу по самое бедро. Я захлопнул люк и, упав на карачки, проблевался желчью. Я видел голый вздутый и разлагающийся труп девушки.

Вытерев губы, я встал и с лютой ненавистью подскочил к ублюдку. Неосознанно я стал его бить по морде, не забывая вбить его башку в металлическую трубу. Он что-то скулил, но я его не слышал, видел лишь ужас перед глазами. Будто наяву вижу кровавую войну.

— Илья! Нет! Ты его убьёшь! — за шею сзади меня обхватила Злата, пытаясь успокоить.

— Эта мразь не заслуживает жизни, — процедил я, пару раз ударив его, но всё же остановился, так как на его лице уже не оставалось живого места, но он был в сознании.

— Всё равно успокойся! Подумай о нас! — добавила Злата, но я и так это понимал.

С потряхивающими руками я сел у соседних труб и, схватившись за голову, стал думать.

Я не понимаю… Да нет! Я отказываюсь понимать, как вообще такое можно совершить! Ради чего? Просто ради насилия?! У них же нечего было брать, кроме охладителя и жизней! Мама мне не рассказывала, что ради такого могут убивать! Просто ради веселья!

Я с ненавистью сверлил взглядом шестнадцатилетних маньяков. Один капал кровью из носа, а другой находился без сознания.

— Мини, — сказал я вслух, и передо мной тут же появилась помощница.

— Да, админ, — нахмурившись, подала она голос.

— Буди второго урода. Нас ждёт интервью с пристрастием…

Спустя два с лишним часа я выбил из них абсолютно все подробности содеянного. Всё это время я держался титаническими усилиями, чтобы не размозжить им головы об трубы.

По рассказу этих уродцев, поступил сюда в тоже время что я и Злата, а вот остальные чуть позже. Но так как их привели не из шибко развитой глубинки, — где даже не знали, что такое аутерий — они развернулись довольно быстро.

Абмал и худощавый были судимы ещё в тринадцать лет за непреднамеренное убийство. Третий к ним присоединился спустя пару лет, помогал выбивать материальные блага и наводить страх на половину захудалого детдома. Один раз на них даже вызывали полицейских, так как амбал ударил вожатого, а другие того хорошенько попинали. После этого куратор, совместно с директором, приняли решение избавиться от них всеми возможными способами. К тому же, они были условно совершеннолетними гражданами четвертой категории.

В бункере они осваивались больше месяца и по счастливому для них обстоятельству встретили Спартака — охранника, что их прикрывал. Амбал оказывается родом из какой-то Осетии, так же, как и охранник. Вместе они нашли общий язык и сильно сдружились. Для меня это было форменным бредом, где «отбросы», а где охранники третьей категории. Но они клялись, что так оно и было.

Спустя три месяца у них произошла стычка с первым парнем — рослым шатеном по имени Руслан. «По-пацански» они договорились разобраться «за углом», как раз недалеко от их лежбища, что они посещали по вечерам после смены. Собственно, прямо в коридоре они и убили пацана, затащили его тело туда и стали трястись, не зная, что им делать.

В скором времени на выручку к ним пришёл Спартак, который наблюдал с камер этот беспредел. Посмеявшись над ними, он предложил сотрудничество в обмен на прикрытие. Парни ещё не знали, какое такое «сотрудничество» им маячило, но охотно согласились бы на любые условия и так.

Спартак знал пару строителей лично и одолжил у них ультразвуковое и сварочное оборудование, под тот самый люк, который до этого спрятан не был. Двое из них не присутствовали при изготовлении тайника, но когда на следующий день, вечером, те пришли посмотреть на место захоронения, с удивлением обнаружили, что люка на месте нет.

Позже, после того, как прошли обыски каждого закоулка охранниками, в поисках «тунеядца», Сергей рассказал, что хочет Спартак. Они сначала даже не поверили. Охранник хотел лично убить отброса, которого они затащат в это помещение. Но не только убить, а ещё и надругаться. Охранник оказался извращенцем и на голову отбитым психом, который и пошёл на эту «командировку» ради молодого «мяса» — как тот выражался.

Следующей жертвой стал ветеран бункера, который один из первых сюда заявился в качестве поисковика. Разумеется, у него было куча купленного оборудования и почти заполненный кредитный резерв для подачи ходатайства. Убийцы обманом заманили того в эту конуру и, избив, отобрали вещи. Привязали к трубам точно так же, теми же самыми проводами, которыми я их связал. Что потом охранник делал с парнем, те могли только предполагать, но его обнажённое тело так же полетело в колодец с люком.

Следующей жертвой стала девушка, труп которой я видел внизу. Трое отморозков изнасиловали и убили её по той же схеме. Вот только охранник не присутствовал и был не в радостях от этого. Наказал им в следующий раз «делиться». И они собирались поделиться, сегодня…

— Что-о?! И когда заканчивается смена этого маньяка?! — воскликнула Злата со страхом на лице.

— В-вечером… — прокряхтел худощавый и опустил взгляд.

— Илья! Нужно что-то срочно делать! — сказала полька, поворачиваясь ко мне.

— Вот только что? Заживо захоронить их с трупами убиенных? — хмуро спросил я и взглянул на вздрогнувшие от моего предложения фигуры.

— Админ! У меня есть лучше предложение! — вылетела из-за плеча Мини.

— И какое-же?

— Тебе необходимо написать Григору! — улыбнулась она.

— Ты с ума сошла?! — возмутился я. — Он просто знакомый, а не друг или какой-то родственник.

— Ошибаешься. Он, может быть, тебе не родственник, но друг точно. Загляни в досье, которое он тебе скинул, — сказала она, нахмурившись.

— Мини, по-моему, сейчас не вре… — запнулся я, увидев у помощницы очень серьёзное лицо. — Ладно… — покачал я головой и открыл список последних скачанных файлов.

Первая страница открывшегося файла заставила мои ноги подкоситься!

(Иллюстрация 21.3)

Имя: Чернова Елизавета Михайловна

Возраст: 9 лет

Родители: Михаил Алексеевич Чернов (вне закона), Оксана Владимировна Чернова (вне закона).

Направление: Федеральный детский комплекс граждан низшей категории № 02 987 при Правенишкской тюрьме, Каунасского округа, Республики Литва.

Обстоятельства изъятия: Присутствие в незаконном экстремистском формировании «Великая…

Это было личное дело моей сестры!

— МИНИ?! ПОЧЕМУ ТЫ РАНЬШЕ МОЛЧАЛА?! — закричал я, обозлившись на помощницу.

— Админ… Я их проанализировала только ночью… В свете последних событий, я подумала, что это пока не к месту… — начала она робко оправдываться, теребя свои руки и опустившись на скейте ниже уровня моих глаз.

Я смерил её раздражённым взглядом, но всё же принял её правоту. И так каша в голове, а тут ещё такое. С этим я бы не смог нормально думать.

— Ладно, извини, что накричал, Мини. Ты права, — вздохнул я и протянул ей свой мизинец, для примирения.

Она улыбнулась и хлопнула по нему ладошкой. Я же сразу отрыл чат и настрочил целый рассказ о том, что произошло, и просьбу о помощи. В ответ прилетело лаконичное: «Жди». Полчаса мы со Златой ходили из угла в угол, словно на иголках. Наши пленники притихли, прикинувшись трупами. Потому как за любой косой взгляд я просто хотел их придушить.

Но вдруг заскрипела дверь помещения, и мы со Златой выбежали за угол. Внутрь вошёл Григор, а за ним, со светящимися красным зрачками, Захар. Сквозь металл я не видел, кто идёт, а потому для меня это был сюрприз. А особенно состояние старшины.

Первое, что он сделал, когда увидел меня, подлетел и с ноги заехал мне в грудь. В глазах потемнело, и я согнулся. Затем он добавил мне с ноги в голову. Если бы не наниты, я бы точно потерял сознание.

— Я. ЧТО. НЕ ЯСНО. ВЫРАЗИЛСЯ?! ОДИН ДЕНЬ НЕЛЬЗЯ БЫЛО ПОСИДЕТЬ И НЕ ЗАЛЕЗТЬ В ЗАДНИЦУ?! — заорал он на меня и, встав, отвесил хлёсткую пощёчину Злате так, что она аж упала.

— Успокойся, друг. Они никак не могли повлиять на события, — усмехнулся Григор, положив руку на плечо старшине.

— Нужно срочно воскрешать этого мудака! — шикнул Захар, пнув полумёртвый труп амбала.

— К-как воскрешать? — привстал я, хватаясь за грудь. — Я мозги ему уничтожил!

— ЗНАЧИТ ОТРАСТИШЬ ЗАНОВО, НЕДОУМОК! — зарычал Захар, и я вжал голову в плечи. Ни разу в жизни не слышал, чтобы старшина так орал!

«Но я совершенно ничего не понимаю… какой к тёмной маме отрастишь?..»