Остров надежды

5. Схватка

Проход выглядел, как прорытая в земле извилистая барсучья нора. Миниатюрная Софи шла довольно быстро. Но с моим ростом выше шести футов, приходилось сильно пригибать голову, чтобы не стукнуться о выступающие толстые корни. Под ноги ссыпались комья, сочилась мутная вода. Я поскользнулся и едва не упал носом в грязную лужу.

Поворот направо и под ногами заскрипел песок и щебень. Рыхлая земля незаметно перешла в неровные каменные стены, покрытые причудливыми известковыми наплывами. Острый камешек больно впился в большой палец. Я попрыгал, вытряхивая из ботинка мусор, и заметил на стене выбитые ступеньки. Осветил фонариком и постарался внимательно осмотреть.

— Что случилось? — Софи встав на цыпочки, через моё правое плечо, пыталась разглядеть стену. — Ты что-то нашёл?

— Думаю, может здесь ещё один выход на поверхность. Если вдруг святой отец не захочет нас пустить обратно в свой дом.

— Выход? — она покачала недоверчиво головой. — Ты считаешь…

— Подожди меня здесь, — я решил проверить свою догадку.

Цепляясь за выступы, быстро выбрался наверх и зажмурился на мгновение от ослепившего яркого дневного света. Незаметный вход в туннель скрывался под нависающей монолитной глыбой, у подножья высокой горы: похоже, той самой, куда мы не могли добраться на вертолёте.

Я вернулся к Софи, вместе мы направились по вырубленному в скале коридору, который шёл вверх с небольшим подъёмом. Он вывел нас в широкую прямую галерею с высоким сводчатым потолком.

Под лучом фонарика блеснул тусклый металл. Высокие ворота преградили нам дорогу. Я попытался их распахнуть. Тщетно. Створки были так плотно пригнаны, что, казалось, срослись друг с другом. Тяжело вздохнув, я прислонился к стене рядом и глубоко задумался. Пройти такой длинный сложный путь и оказаться в тупике.

— Что будем делать, Софи? Вернёмся? Можем попробовать взорвать эти ворота к чёртовой матери? Или вскроем автогеном.

— Нет, — она покачала головой. — Должен быть другой выход. Посвети мне, пожалуйста.

Она достала из сумочки сложенные листы бумаги, углубилась в чтение. На пожелтевшей от времени, ставшей хрупкой бумаге шли непонятные значки и символы. Странно, это не походило на перевод отца Бенджамина, который я передал Софи.

Она отступила на пару шагов, сложив крест-накрест руки на груди. Вскинув голову, выкрикнула несколько фраз на гортанном языке.

На миг показалось, что Софи произнесла волшебное слово: «сезам, откройся!», и мы сейчас окажемся в сокровищнице разбойников, доверху набитой дорогими тканями, самоцветами и благовоньями.

Увы, ничего не произошло. Я подошёл к ней, хотел взять за руку:

— Софи, это не поможет. Давай вернёмся. А то мы задохнёмся здесь.

— Нет! Она нас пустит! — выкрикнула она.

Гибкое тело напрягалось, едва заметно завибрировало. Она выбросила руки, словно оперлась на невидимую преграду. Выкрикнула резко ещё одну фразу на непонятном языке.

На моих изумлённых глазах из пола вырвались мощные струи воды, которые ударили в ворота, пробили дыру и мгновенно исчезли.

Софи пошатнулась, я успел подхватить её, отметив, что вокруг не осталось ни следа воды, словно это был мираж.

Софи тяжело, прерывисто дышала, а я ощущал, как её тело сотрясает дрожь.

Наконец, она выпрямилась и скомандовала:

— Идём. Быстро! — и шагнула в образовавшийся проем.

Моему взору предстал просторный круглый зал со стенами, позеленевшими от времени, с вырезанными на них фигурами людей и многочисленными изображениями огня. К потолку уходили квадратные полуразрушенные колонны из грязно-серого камня.

Призрачный луч света высветил фигуру на высоком постаменте из белого камня: обнажённая девушка с венком в волосах, взлетающая из языков пламени, словно птица-феникс. Софи подошла к статуе, опустилась на колени, склонив голову.

Я отошёл к стене, и погрузился глубоко в свои мысли. То, с чем я столкнулся, вывело меня из состояния равновесия. Всегда скептически относился ко всему сверхъестественному: призракам, магии, ясновидению, телепатии и телекинезу. Мне приходилось несколько раз сталкиваться с необъяснимыми явлениями, но всякий раз выяснялось, что это лишь происки шарлатанов: умелых фокусников и гипнотизёров.

Странный звук оторвал меня от размышлений. По залу прошла сильная вибрация, посыпались камешки с потолка. По стенам пробежали весёлые огоньки, поджигая факелы, чей свет отбросил танцующие тени, которые разрослись причудливыми фигурами. Прямо над головой богини сверкнула яркая вспышка, и зашлась в ослепительно ярком пламени. И ту же секунду вокруг постамента вырвался оранжево-алый фейерверк.

— Софи, бежим! — крикнул я.

Монолитный, казавшийся невероятно прочным, постамент качнулся, разошёлся глубокими трещинами. С фигуры статуи ссыпались обломки камней. И словно сбросив мёртвую оболочку, прочный саркофаг, в который её заключили, богиня вулканов ожила. Взвилась вверх, из языков пламени, как птица. Вокруг гибкого обнажённого тела заструился мерцающий оранжево-алый туман. По длинным густым волосам, окружавшим её, словно плащом, потекли реки огня.

Она приблизилась ко мне так близко, что я ощутил нестерпимый жар, исходивший от неё. Поверить не мог своим глазам! Оптический обман? Игра воображения?

Софи что-то гортанно выкрикнула, и жар, который окружал меня, иссяк. Тиски ослабли, я смог пошевелить руками, ногами.

Богиня как огненная стрела взлетела и ринулась вниз. Прикрыв глаза, Софи напряглась всем телом, сложила крест-накрест руки на груди. С потолка с шумом обрушились потоки воды, образовав цилиндр, отливавшим блеском аквамарина. Мощный огненный удар проделал в стенке глубокую воронку, которая мгновенно исчезла. Это привело богиню в бешенство. Сгустки раскалённой лавы, отлетая от её рук, ударялись в цилиндр и гасли, распадаясь в пепел.

Но с каждым ударом Софи становилась все слабее и слабее. Преграда, которой она окружила себя, истончилась, помутнела. В последнем порыве, она вскинула руки: с потолка ударила мощная струя воды, распластавшую рассвирепевшую богиню на полу. Но через мгновение та вновь оказалась на ногах, огненная рука протянулась к беззащитному горлу Софи, приподняла её тело над полом.

Весь зал затрясся, заходил ходуном, словно маленький катер от ударов штормовых волн, стены прорезали громадные зигзагообразные трещины, лавины камней с грохотом обрушились с потолка. Что-то больно ударило по затылку, в глазах вспыхнул фейерверк ослепительных искр и я отключился.

Очнулся от ощущения, что кто-то бьёт меня по щекам. С трудом приоткрыв глаза, сквозь багровое марево я с трудом разглядел знакомые черты.

— Вставайте, — услышал я густой баритон отца Бенджамина. — Быстрее, Роберт, здесь скоро будет настоящий ад.

Приподнявшись на локте, я помотал головой, и сморщился, ощущая резкую боль в затылке. В зале было светло и нестерпимо жарко, как в полдень июльским днём. По стенам плясали отблески пламени, отбрасывая тени, напоминающие силуэты драконов. В центре, где раньше находилась статуя, зиял глубокий провал, заполнявшийся ярко-оранжевой лавой.

Попытался встать, но меня повело словно от сильной качки. Тошнота прилила к горлу. Преподобный поддержал меня. Я огляделся в поисках Софи. Безнадёжно. Весь пол был засыпан каменными обломками, скрыв её тело толстым саваном.

— Идемте, Роберт, вы уже ничем ей не поможете! — он схватил меня за руку и потянул к выходу.

Отверстие в воротах, через которое мы проникли с Софи сюда, засыпали мощные гранитные глыбы, припорошённые осколками. Тяжело дыша, я без сил опустился рядом, стараясь не смотреть на отца Бенджамина.

— Не надо терять надежды. Давайте поищем выход в другом месте, — сказал он. — Роберт, мы ещё можем спастись.

— Извините меня, святой отец, я втянул вас в такую авантюру… — я опустил голову. — Должен был вас послушать. Я — идиот.

— Вставайте! — приказал он. — Быстро!

На другой стороне полуразрушенного зала я заметил щель в человеческий рост. Перепрыгивая через кучи камней, ринулся туда, ощущая, как температура в зале быстро поднимается и лава из дыры в центре, начинает выплёскиваться, разливаясь огненными ручьями.

Щель вела в длинный коридор. Я заглянул туда, посетовав, что фонарик разбился, но увидел впереди отблеск света. Отец Бенджамин протиснулся первым, а я проскользнул за ним.

Довольно широкий проход шёл с подъёмом вверх, и поначалу мы с быстрого шага смогли перейти на бег. Преподобный, несмотря на комплекцию и немолодой возраст, оказался довольно проворным и почти не отставал от меня.

Коридор стал сужаться, я сбавил шаг, стараясь не касаться пышущих жаром стен. И замер, ощутив, как волосы зашевелились на затылке: проход был засыпан. А река бушующего огня, медленно заполняя узкий лаз, неотвратимо надвигалась на нас.

Зашатался мир перед глазами. Нет, это затряслись стены. Пол пошёл зигзагообразной трещиной, обрушился. Впереди я увидел едва заметный свет. От него отделяла расселина где-то в несколько футов шириной.

— Прыгайте, святой отец, — сказал я. — Прыгайте первым!

Он довольно резво перескочил через щель и развернулся, ожидая меня. В этот момент раздался ещё один громовой раскат, щель раздвинулась, превратившись в пропасть. Но собрав последние силы, я перемахнул через бездну. Обдало невыносимым зноем, защипало глаза, раскалённый воздух болезненно обжёг лёгкие. Я упал на колени, соскользнув вниз, но сумел схватиться за край. Вылез наружу и вместе с отцом Бенджамином мы бросились к свету.

Из жерла вулкана поднимался столб густого дыма. Склон прорезали пылающие реки, нёсшие смерть всему живому. Деревья шевелились, словно в них вселились духи и вспыхивали, как спички.

Мы бросились вниз по склону, перепрыгивая через трещины, заполненные жидким огнём. Из щели между камнями вырвался фонтан раскалённой грязи, обрушившись на нас. Поскользнувшись, я рухнул в образовавшуюся расщелину. И смог лишь чудом зацепиться за вылезшие из красно-коричневой земли толстые корни. Бросил взгляд назад и чуть не свалился вниз. Подо мной медленно текла алая река, обдавая нестерпимым жаром.

— Дайте руку, — над краем возникло перепачканное в саже и копоти лицо преподобного. — Ну же!

Схватил за руку, он подтащил меня к краю. Мне удалось подтянуться на руках и вылезти.

Сквозь кисею темно-серого пепла, дыма пожарищ и пыли едва проглядывали ярко-бордовые потоки кипящей лавы, словно вулкан истекал кровью. Невыносимо першило в горле от ядовитого смога, окутавшего остров. Вырвавшись на свободу, огонь жадно поглощал все, что попадалось ему на пути: деревья, дома, машины.

Издалека я увидел ярко пылающий двухэтажный особняк Крамера. Языки пламени уже добрались до крыши и вырывались из-под стропил. Когда мы оказались рядом, я услышал, как трещат и рушатся деревянные перекрытия. Остановился, тяжело дыша, и смахнул дрожащей рукой холодный пот с лица. И машинально отметил, что длинный деревянный ангар, в котором Крамер держал коллекционные автомобили, цел и невредим, а каменное здание жадно пожирает огонь. Хотя раскалённая стихия ещё не достигла этого места.

Мы спустились к подножью гор, оказались на каменистом берегу, где у причала уже поджидали суда, на которых эвакуировали людей.

Напряжение последних часов отпустило, в душу хлынула невыносимая тоска и отчаянье. Я упал на колени, и бессильные слезы залили лицо.

— Не надо, Роберт, все уже позади. Мы спасены, — мягко похлопав меня по плечу, ободряюще сказал отец Бенджамин.

— Почему вы не сказали мне сразу… Почему?!

— Я говорил вам, — в его голосе не чувствовалось ни злорадства, ни досады. — В тексте, который я передал, обо всем было написано.

— О чем? О том, что Софи погибнет? Я не понимаю… Не понимаю, что произошло, — выдохнул я. — Кем она была? Вы знаете, преподобный?

— Конечно, знаю. Софи была потомком сестры богини вулканов Пере. По легенде Пере влюбилась в смертного юношу, которого звали Лохиау, и послала за ним свою младшую сестру Хииака, наделив её сверхъестественной силой. Но сестра не успела вернуться в срок и богиня в гневе прокляла её и весь её род, решив, что Хииака соблазнила Лохиау…

— Я что должен был сыграть роль этого Лохи… чёрт, не знаю, как вы произносите эти мудрёные имена.

— Верно. Софи хотела привести вас к богине, чтобы она сняла проклятье с её рода. Но богиня не поверила. Рассердилась ещё больше и решила убить сестру.

— Почему она не убила меня?

— Не знаю. Наверно, засыпав все обломками, посчитала, что неверный Лохиау в вашем лице тоже погиб.

— Но почему, чёрт возьми! Вы не предупредили об этом сразу?! — прорычал я в бессильном гневе.

— Я много раз пытался вам об этом сказать, но вы так были одержимы этой девушкой…

— Одержим? Я хотел лишь помочь.

— Нет. Вы страстно влюбились. И я решил, что будет лучше, если вы пройдёте это испытание самостоятельно. Идемте, нам надо покинуть остров. Пока богиня вулканов не разнесёт здесь всё, не успокоится.

— Представляю, какой счёт за ущерб выкатит мне хозяин острова, — с досадой бросил я, с трудом вставая. — Тут одним вертолётом не отделаешься.

— Крамер? Не думаю, — усмехнулся отец Бенджамин. — Уверен, он будет вам благодарен.