Осторожно: боги

XIX

И вот уже теперь и я стояла посреди комнаты, в окружении чудовищных линий, перед вогнутой зеркальной поверхностью, освещенной несколькими свечами. Происходящее было настолько фантастичным, что я уже воспринимала все это как единственно возможную реальность. Я смотрела на зеркальные отражения, на множество бликов, порожденных колеблющимся светом свечей. Стены казались полностью звуконепроницаемыми, ни одного звука не доносилось с улицы, жившей какой-то неизмеримо далекой жизнью, и в этой неестественной тишине абсолютно ниоткуда возникла восхитительная музыка, постепенно нарастающая с каждой минутой. Одновременно с этим, началось движение линий, нарисованных на стенах, тоже постоянно усиливающееся. Все быстрее и быстрее двигались линии, все громче и громче становилась музыка. Я чувствовала, как мое тело постепенно теряет всяческую вещественность, полностью растворяясь в пространстве. Я состояла из этих линий, звучала каждая моя клетка, сознание мое становилось огромным, жадно впитывая в себя все окружающее. Внезапно резкая боль пронзила меня, и я вспомнила слова Анри о золотой пластинке, которая до сих пор была со мной. Медленно и аккуратно, не глядя на нее, я достала золотой прямоугольник из кармана и положила его на пол. Сразу мне стало гораздо легче, вихрь подхватил меня, и мое путешествие началось.

Я сделала неуверенный шаг. Пространство, в котором я оказалась, отличалось явной странностью. Все вокруг было затянуто плотным туманом, стоял жуткий холод, и даже тяжеловесная тишина, казалось, вся состояла из льдинок. Но тем не менее везде звучала бесшумная музыка, а потоки энергии создавали немыслимые узоры. Это было похоже на меняющиеся картинки калейдоскопа, только в данном случае не было и следа присутствия ярких насыщенных цветов. Все было почти однотонным и отличалось только оттенками, непрестанно меняющимися от тепло-розоватых до холодно-голубых. Фон, на котором происходило бесконечное движение этой мозаики, светился сиреневатой дымкой, но также без каких-либо ярких тонов. Как зачарованная я смотрела на эти нескончаемые переливы и легкие всполохи. Мне виделось, будто передо мною движутся бесчисленные руки, бесконечно нежно и бережно дотрагивающиеся до бессчетных струн громадной арфы, извлекая из нее видимые звуки. И вдруг я сообразила, что все это пространство было живым, целиком и полностью живым. Эта мысль наполнила меня безумным восторгом, но к нему примешивалось и недоумение. Я не знала, что в этом случае мне делать дальше. Казалось очевидным кощунством вот так беззастенчиво внедряться вовнутрь живого организма. Словно в ответ на мои мысли, я услышала приглушенный вздох. Приглядевшись, я увидела нечто похожее на тонкую нить Ариадны, протянувшуюся ко мне из глубины тумана. От души надеясь, что там, в глубине, меня не ждет злобный Минотавр, я тихонько двинулась вперед, предполагая, что это в некотором роде можно расценить как приглашение.

Что меня удивляло, так это то, что место, в котором я оказалась, никоим образом не напоминало то, где был Анри и откуда он принес ту часть «плоти звезды», которую так удивительно обрела Алиенора. Здесь же все было по-другому, энергетика не была такой тяжелой, и совершенно не чувствовалось того сильного давления, о котором говорил Анри.

Я шла, увлекаемая вперед путеводной нитью, и все мои тревоги потихоньку исчезали. У меня не было предчувствия, что меня подстерегает опасность, напротив, из всего того, что я пережила за последнее время, это место казалось мне самым спокойным и мирным. Поднялся легкий ветерок, разорвав в клочья окружавший меня туман. Яркость усилилась, вокруг меня громоздились каменные структуры, создавая причудливые образы, среди которых я разглядела некое строение, казавшееся выросшим прямо в скале. Моя нить изогнулась и указала новое направление, которое вело меня как раз к этому сооружению. Это было удивительно, обычно в путешествиях подобного рода картины сменяют друг друга очень резко, скорее скачкообразно, нежели плавно, это связано с принципом искривления пространства, во всяком случае, именно эту причину называли мне Наблюдатели. Здесь же движение было необычно плавным и неторопливым, похожим на то, к чему я привыкла в нашем мире. Медленно я шла вперед, почти забыв о своей неприятной миссии, настолько мне здесь нравилось. В какой-то миг у меня даже промелькнула мысль, что было бы здорово, если бы я смогла остаться здесь навсегда или хотя бы на неопределенно длительный срок, когда все сложности между богами закончатся, и мне больше не придется принимать никаких решений.

Оказавшись перед массивной каменной дверью, я остановилась в недоумении, уж очень тяжелой она казалась на вид, но, преодолев нерешительность, тихонько толкнула ее. Вопреки моим предположениям, она поддалась легко, и я оказалась среди каменных сводов. Оглядевшись, я увидела вокруг только камень. Самый невероятный и фантастический камень. Здесь не было ни одной заурядной формы, ни одной вещи, на которой не было бы великолепной изысканной отделки. Стены покрывали сложнейшие, искусно сделанные барельефы, рассказывающие о неведомой истории неведомого мира. Каменные светильники излучали мягкий свет, удивительно приятный для глаз. Здесь даже было нечто, сильно напоминавшее ковры, они были тоже, несомненно, каменные, но, дотронувшись до одного из них, я явственно ощутила тепло, мягкость и нежный ворс. И тут мне показалось, что подобный интерьер я уже где-то видела. Присмотревшись повнимательнее, я чуть не вскрикнула: не может быть, я находилась посреди имитации средневекового замка, целиком и полностью выполненной из камня! Все, вплоть до прозрачных гравированных бокалов, посуды, выглядящей так, словно бы она сделана из золота и серебра, и разных милых сердцу безделушек, все здесь было создано из одного-единственного материала. Совершенно ошеломленная, я бродила вокруг, осторожно дотрагиваясь то до одного, то до другого предмета. Это было невероятно. На какой-то момент, я потерялась во времени, предположив, что меня перенесло без малого на тысячу лет в прошлое. Мне даже почудилось, что вскоре передо мной предстанет Алиенора во всей своей потрясающей красоте.

И когда где-то скрипнула каменная дверь и я увидела женщину, медленно спускающуюся ко мне по каменной лестнице, устланной каменными коврами, я почти не удивилась. С жадным любопытством я смотрела, как она приближается ко мне, — величественная осанка, тонкое породистое лицо, удивительной красоты линия шеи. Но ее глаза… В них был собран свет всех звезд, когда-либо сиявших на небе. Нет, они сами напоминали о небе, на котором сияли звезды. Она была прекрасна. Подойдя, она улыбнулась, забавляясь моим изумлением, и спокойно поинтересовалась о причинах моего появления. Пока я медлила с ответом, она нахмурилась, на лицо легла тень недоверия. Как можно подробнее, я постаралась рассказать свою безумную историю. Я говорила только правду, что-то мне подсказывало, что если она почувствует хоть одно слово лжи, то мне не поздоровится. А третий враг или уже четвертый мне был совершенно ни к чему. Мне нужен был союзник, и в ее лице я надеялась обрести его. Судя по всему, Эстела, а это была, конечно же, она, а не Алиенора, как показалось мне в самом начале, стала моей последней и единственной надеждой.

У меня скопилось множество вопросов, но я не спешила с ними. Мне сначала хотелось услышать, что ответит прекрасная хозяйка на мою исповедь. Она молчала достаточно долго, чтобы я начала терять всякую надежду. Секунды текли в томительной тишине, но вот она заговорила, и я облегченно вздохнула. Она поняла и не сердилась.

— Хорошо, — произнесла она мелодичным голосом, — я помогу тебе. Я дам тебе то, за чем ты пришла, некоторую часть того, что называют «плотью звезды». Но как этим распорядиться, тебе придется решить самой. Кому из них ты отдашь то, что они так жаждут, — это твой выбор и твое решение. Я не собираюсь заставлять тебя делать то, что претит тебе. Я слишком долго была в заточении и знаю, как важна свобода.

И тогда я решилась:

— Пожалуйста, расскажи мне свою историю. Я окончательно запуталась, у меня куча вопросов и так мало ответов. Почему на «дороге звезд» ты была такой поникшей и уставшей? Почему пространство, в котором нашел тебя Анри, было совсем другим? Прошу тебя, скажи.

Я надеялась, что она согласится объяснить мне хотя бы часть из того, что утаили остальные. Она опять помолчала некоторое время, потом улыбнулась и сделала жест, приглашающий меня сесть в одно из кресел, стоявших в зале. Каменное кресло было удобным, мягким и теплым. Эстела уютно устроилась в кресле неподалеку и начала свой рассказ.

— В начале времен меня похитили. Это не было случайностью или несчастным случаем, как иногда утверждают, а самым обычным похищением. Им нужен был материал для создания той самой Земли, на которой живешь ты и тебе подобные. Конечно же, они использовали и другие материалы, но для успешного завершения им нужна была «плоть звезды». Не спрашивай меня о похитителях, я не скажу этого. Как ты теряешься передо мною и теми, кого ты называешь Наблюдателями, так и мы чувствуем себя бесконечно малыми и слабыми по сравнению с Создателями и Преобразователями. Это все, больше тебе о них знать не обязательно.

Мне трудно говорить с тобой, ты привыкла к словам, которые в моем мире не существуют. Там и слов-то никаких нет. Поэтому я попробую говорить на понятном тебе языке. Похитители мои через какое-то время, использовав меня как приманку, заманили сюда еще несколько моих соотечественников, чтобы завершить процесс творения. Надо тебе сказать, что не только вы ошибаетесь в своих расчетах. Это бывает и с нами, да и с Высшими тоже. Вот и у них все пошло не совсем так, как ожидалось. Что там произошло у них, в чем они просчитались, этого я не знаю, а может быть, просто тех, кого они притянули, оказалось слишком много. Начались непредвиденные сложности. Вновь прибывшие стали сопротивляться, и эта часть истории тебе известна более или менее правдиво из других источников, так что повторяться я не буду.

Со мной все было по-другому, меня использовали как краеугольный камень творения, и долгое время я находилась в специально созданном для этой цели измерении, с такой силой тяжести, что движение там было невозможно. Так как им не нужно было мое уничтожение, то измерение это меня не убивало, но заключение, в котором я томилась, было страшнее смерти. И никакой надежды на избавление. Но однажды Даг-ан решился на свой эксперимент, и в результате его в стенах моей тюрьмы появилась маленькая трещина, настолько маленькая, что, если бы не потрясающее чутье Даг-ана, ее никто никогда и не заметил бы. Но он что-то почувствовал и, что так характерно для него, не поделился с остальными своими догадками. Ты знаешь, что именно тогда между ними был серьезный конфликт, неоконченный до сих пор. Он упорно занимался поисками, и однажды ему удалось обнаружить меня. Тогда мы смогли лишь немного поговорить, но разрушить стены моей темницы он не мог. Он искал и экспериментировал, он всегда отличался страстью к исследованиям, что обернулось на этот раз против меня. В ходе своих поисков, он выяснил, что при моей помощи он сможет доказать остальным, что они были неправы, когда разрушали его любимый город и изгоняли его с позором. К несчастью, для того чтобы доказать это, надо было пожертвовать мною. Он колебался недолго.

Так же как ты восприняла предательство Анри, таким же ударом было для меня предательство Даг-ана, с которым там, в другой жизни, мы были очень близки. Он мучил меня, создав мне тело из земных компонентов, и ему удалось добиться, чтобы я одновременно находилась и в своей темнице, и в мире людей, в созданном им теле. Таким образом он сумел вытягивать из меня энергию для неких, только ему известных целей. Для этого он использовал того, кого отец Алиеноры называл Раулем, его же истинное имя я тебе сказать не могу. Часть этой энергии он отдавал дороге, названной «путем звезд», и, судя по всему, он не впервые так работал с нею, используя для этого и многие другие энергии. Но ему нужно было, чтобы кто-то смог проникнуть в мое заключение, ему нужна была та субстанция, которую он назвал «плоть звезды». Вероятно, он хотел, уничтожив краеугольный камень творения, разрушить ненавистную ему форму и обрести, наконец-то вожделенную свободу. Но этим камнем была я, и мне совсем не хотелось быть уничтоженной. Я искала способы защититься, и, когда пришел Анри, я заставила его поверить, что он унес с собой именно то, что ему было нужно. На самом же деле это не было чистой субстанцией, мне удалось изменить ее, добавив некоторые примеси.

Так что то, что должно было уничтожить меня, позволило мне выжить. Я сделала все, чтобы Алиенора смогла завладеть добытой драгоценностью. Слившись с Алиенорой, я смогла воспользоваться новой информацией. Ты, наверное, заметила, что убранство, которое я создала здесь, почти полностью повторяет обстановку, в которой жила она. При помощи Алиеноры я научилась использовать энергии до этого мне чуждые. Земля приоткрыла мне свои тайны, я узнала, каким образом мои похитители трансформировали материю и что они делали, чтобы достичь контакта с любыми структурами. Больше всего мне понравились энергии камня, у которых обнаружился совершенно удивительный внутренний мир, а так же необычайная способность к трансформации. Самое интересное, что эта склонность у них развита гораздо сильнее, чем у кого-либо другого. Может быть, потому, что на них почти не обращают внимания, а они стосковались по общению.

Поэтому я выбрала именно энергию камня для дальнейшего своего существования. Жизнь их по здешним меркам была необыкновенно долгой, и они смогли поведать мне о таких вещах, которые давным-давно исчезли из памяти менее долго живущих существ. Благодарные за мое к ним внимание, камни рассказывали мне многое из того, что жило в памяти тех созданий, которые отдали свою энергию и силу для их рождения. Они научили меня многому, и в том числе они приоткрыли мне некоторые из тайн, которыми владели мои похитители. Это было знание о том, как делать камень легким и тягучим, мягким словно глина, а иногда даже и жидким. Это было знание о том, как переносить картины и образы, возникающие в сознании, на их поверхность, где они застывали и оставались жить на долгие времена. Это было знание о том, как создавать каменные зеркала, при помощи которых можно было трансформировать пространство и время, путем их смешивания.

Камни мне рассказали, как те, кто был здесь раньше, построили комплексы зеркал из громадных каменных блоков для перемещения на очень далекие расстояния, в миры столь далекие, что даже я не знала никогда про их существование. Кстати, именно при помощи этих комплексов они покинули этот слой бытия, совершив переход туда, где и пребывают поныне. Благодаря этим знаниям, я полностью изменила то, что ранее было моей тюрьмой, создав совершенно новое пространство, наполненное жизнью. Точнее, оно и есть сама жизнь, так как это живой организм, имеющий свое сознание и способность к дальнейшему развитию. Все это создало непреодолимые препятствия для Даг-ана, который со времени вторжения Анри предпринял несколько попыток, чтобы добраться до меня. Но этот новый организм воспринимал его вторжение как попытку заражения и, активизируя все защитные системы, выталкивал его прочь. Вот тогда-то он и устроил тебе ловушку, чтобы с твоей помощью проникнуть сюда.

Она замолчала, и на ее необыкновенном лице засветилась улыбка.

— Но почему, если ты изменила камень творения, то есть себя, связи богов с Землей не разрушились? Разве не к этому стремился Даг-ан, занимаясь своими экспериментами? — спросила я, не понимая из-за чего тогда весь этот сыр-бор.

Она долго смотрела на меня, словно раздумывая, надо ли продолжать этот разговор. Потом тихо произнесла:

— Я оставила некоторую часть неизменной, по крайне мере на какое-то время. Но я не могу говорить об этом, это может быть слишком опасным.

Я помолчала немного, а потом смущенно спросила, тщательно подбирая слова:

— А что ты согласилась дать мне? Действительно то, что мне надо, или там тоже будут примеси?

Я опасалась, что она рассердится, но она засмеялась:

— Тебе просто придется поверить мне. Ты же не знаешь, как отличить истинное от ложного. И они тоже этого не знали, к моему счастью.

Мне было удивительно приятно находиться здесь, где было так уютно и спокойно, тишина окутывала меня, и как-то незаметно для себя я задремала. В своем коротком, но таком умиротворяющем сне я парила где-то в вышине, среди звезд, внимая их песням без слов. То приближаясь, то отдаляясь, они кружились в танце, поражавшем своей отточенной красотой. Одна из них необычайно приблизилась, внезапно ее лучи потянулись ко мне, и я почувствовала их прикосновение, нежное и покалывающее. Дальнейшее было просто фантастичным, мое сознание отделилось, и я увидела все происходящее со стороны. Мое тело изменило свою форму, оно превратилось в пластину из какого-то диковинного материала, а лучи, тянувшиеся к ней, стали напоминать лазерные. Я явственно увидела, как зеленоватый луч дотронулся до пластинки и начал чертить на ней некий рисунок, до этого мною еще не виданный. От неожиданности и страха, что эти манипуляции способны причинить мне боль, я хотела закричать, но кто-то властно прижал мне руку к губам, которых я не ощущала.

— Тише, — раздалось где-то совсем близко, — не надо бояться.

Я затихла и сразу ощутила, как страх исчез, и никакой боли, конечно же, не было. Когда лазер закончил свою работу, он стал отдаляться и блекнуть, пластина закружилась в пространстве, и мое сознание опять вернулось туда, где ему было положено быть, но в какое-то мгновение мне удалось увидеть, как пластина и мое тело слились воедино. И почти сразу наступило пробуждение. Раскрыв глаза, я была поражена, что вокруг все выглядело иначе: исчезло убранство средневекового замка, исчезли ковры и гобелены. Передо мной сверкала пещера Али-Бабы, усыпанная миллиардами драгоценных камней. Самый малый из них был гораздо крупнее тех, которым давали имя в моем мире. Эстела тоже выглядела по-другому, ее облик казался сотканным из лучей, льющихся из драгоценностей, окружавших нас.

— Что это? — прошептала я, уже совсем ничего не понимая.

— Я изменила твой рисунок, — свечение вокруг усилилось. — Теперь ты видишь по-другому и сможешь взять то, за чем ты пришла сюда, и это не убьет тебя.

— А разве без этой операции обойтись было нельзя? — удивилась я.

— Нет, — коротко ответила Эстела, — ты же помнишь, что произошло с Анри, после того как он вышел наружу. Его силы не хватило, чтобы удержаться на поверхности, поэтому его и затянуло туда, откуда его вытащил Даг-ан.

— Так это я же спасла его из той стеклянной ловушки, — я опять удивилась, хотя уже думала, что эта способность покинула меня навсегда.

— Нет, это Даг-ан сделал так, чтобы ты в это поверила. Это была ловушка для тебя. Теперь тебе пора идти. Вот, возьми это, — с этими словами она протянула мне пульсирующее нечто.

Я смотрела на нее, и радость зарождалась во мне. Осторожно и бережно, я протянула руки и ощутила приятное тепло. Я держала в руках кусочек мироздания, удивительное живое существо, в глубине которого была сокрыта невероятная сила предельно сжатой пружины, готовой взорваться в любую секунду.

— Теперь ты видишь? — спросила меня Эстела.

Я кивнула, пораженная такой мощью.

— Иди и сделай то, что должна сделать. Запомни главное — то, что ты делаешь, это твой, и только твой, выбор. Иди.

Повторив это, она исчезла. Вместе с нею померк блеск драгоценных камней, они потускнели, потеряли свою прозрачность и тоже начали исчезать. Передо мною появилась внушительная дверь, сложенная из огромных каменных блоков, а все окружающее опять заволокло плотным туманом. Почти ощупью я нашла ручку двери и тихонько потянула, она с громким скрипом отворилась, и я оказалась на пороге между мирами.