Осколок империи

Глава 23

Синклер вошел в спальню своего дворца и увидел Анатолию, вытянувшуюся на спальной платформе; в ее ввалившихся глазах застыло беспокойство. Она выглядела такой хрупкой и уязвимой среди шелковой роскоши постельного белья. На мгновение Синклер даже забыл о своих гимнастических упражнениях с Или.

Он присел на край плюшевой кровати и с отсутствующим видом уставился на прозрачные драпировки, свисающие с дивана.

— Я только что велел явиться во дворец двум отрядам из первого дивизиона. Я говорил с Мхитшалом. Он знает, что я хочу в плане безопасности.

Анатолия кивнула безучастно, ее высокий лоб прорезала морщинка.

— Синк, все это происходит слишком быстро. Я в растерянности. Я только что сидела в лаборатории, поглощенная своими исследованиями, и тут ты врываешься как смерч, и с тех пор у меня даже не было времени, чтобы подумать.

Он плюхнулся рядом с ней, мозг его горел от усталости, в глаза будто песку насыпали. Остальное тело словно онемело.

— Прости меня. Послушай, как только я смогу быть уверенным, что ты будешь в безопасности, я отошлю тебя туда, куда ты захочешь.

Она печально улыбнулась.

— А где есть такое место, Синклер? Домой? Помогать отцу выращивать корни сайвы? Щупальца Или дотягиваются и туда — и даже дальше.

— Я смогу обеспечить безопасность вам всем, как только мне удастся послать туда отряд охраны. Ты можешь поехать с ними, если захочешь.

Она покачала головой.

— Нет, Синклер. Выращивание сайвы — это не то, что я хотела от жизни. Я люблю отца, пойми меня правильно. Он делал для меня все, но я не создана для профессии фермера. — Она помолчала. — Когда-то, там, на улице, я поклялась, что если бы мне удалось только освободиться от ужаса и террора, я всю жизнь буду заниматься сайвой и никогда не пожалуюсь. Оглядываясь теперь назад, я понимаю, что это неправда. Я выжила тогда. Это было, как переступить порог. Я уже не могу вернуться.

— Но я полагаю, ты не думала, что окажешься замешанной в политические интриги, не так ли?

— Это не входило в мои планы, действительно, — сухо согласилась она. — Но раз уж я в них ввязалась, я все же хотела бы увидеть, что из этого выйдет.

— Я действительно могу обеспечить тебе безопасность. Я найду какое-нибудь место, где ты…

— Забудь об этом, Синклер.

Она наклонила голову набок, рассыпав по плечам блестящие кудри, а ее серьезные глаза испытующе смотрели на него.

— Я не хочу уезжать куда-то и прятаться. Я говорила серьезно, что хочу остаться и участвовать в… — вместе с тобой, если позволишь. Возможно, мне удастся чем-нибудь помочь, хотя бы сохранить тебе рассудок, если не больше.

— Но почему? Это неразумно. Или будет считать тебя своим врагом. Если я проиграю, либо если она до тебя доберется…

Анатолия безрадостно улыбнулась.

— Я наблюдала за тобой в последние дни. Ты — порядочный человек, Синклер. Помни, я регистрирую трупы, которые присылает Или для уничтожения. До сегодняшнего вечера до меня как-то не доходило. Я подумала о том инженере. Он не был преступником. Он просто был человеком, который ей мешал. И вдруг я осознала, что я тоже мешаю. Я была на волосок от того, чтобы попасть на стол и в каталог Вета. Я все еще на улице, Синклер. Неважно, во что мне нравится верить. Поэтому разумным будет принять чью-то сторону и бороться до конца.

— Понимаю, — он устало улыбнулся. — Должен признать, я эгоистичный ублюдок. Мне ненавистна мысль о необходимости отослать тебя. Чудесно, когда рядом есть кто-то, с кем можно поговорить.

— А если ты победишь?

Он потер глаза большим и указательным пальцами.

— Я должен сделать так, чтобы люди, подобные Или, все, кто похож на нее, были бы уничтожены вместе с империей. У людей есть только один шанс. Я ученый-социолог. Я должен изобрести такую систему, которая работает для людей. Даже если на это потребуется вся моя жизнь, именно этим я и собираюсь заняться. — Он вопросительно поднял брови. — А ты?

— Сначала я попытаюсь остаться в живых. Затем придется побеспокоиться, что делать дальше.

— Так чего же ты хочешь? Просто заниматься научной работой всю жизнь?

Ее глубокие синие глаза сузились, и она перекатилась на живот рядом с ним, облокотившись на руки и сплетя пальцы.

— Меня бы это не огорчило. Мне кажется, ученый живет в моей крови. Научные исследования — дело захватывающее. После того как находишь ответ на один вопрос, возникает пятьдесят новых.

— Как со мной?

Она искоса настороженно взглянула на него.

— Ты уже готов обсуждать этот вопрос? Когда я затронула эту тему в прошлый раз, ты смутился и стал обороняться изо всех сил. — Он промолчал, и тогда она добавила. — Ты знаешь, правда? Или, по крайней мере, подозреваешь.

Синклер сглотнул, потому что у него неожиданно перехватило горло.

— Ты говорила, что я никак не мог родиться ни от Балинта, ни от Тани?

Она глубоко вздохнула, как будто собираясь с духом.

— Я проверила ее, Синклер. Она никогда не имела ребенка. Существуют характерные изменения в теле. Ее матка никогда не увеличивалась. Кости таза, лобка и крестцового сочленения никогда не смягчались. Короче говоря, она не была матерью. Ее социальная роль — другой вопрос.

«Неужели Стаффа сказал правду?»

— Я могу доказать это. По-настоящему меня интересует, кто твой отец.

Синклер спросил деревянным голосом:

— Он… Я хочу сказать, ты говорила, что это была чужая генетическая схема.

— Это подразумевается.

— Ты… ты проверяла, сравнивала с генетикой миклениан?

— Это было бы зарегистрировано. Синклер, ты должен понять, твои ДНК другие, не просто с отклонениями. Они не похожи ни на что из того, что я видела раньше. С точки зрения статистики, ты не должен существовать.

Он закрыл глаза, пытаясь найти опору в своей охваченной смятением душе. «Арта Фера была искусственно созданным человеческим существом. Браен говорил, что ее создал Претор». Мурашки пробежали по его спине. «И Браен сказал, что получил меня от Претора. Означает ли…» Он закрыл глаза и с трудом глотнул.

— Синклер? — Рука Анатолии опустилась на его плечо.

— Ничего. Послушай. Мне нужно все обдумать. — Он надеялся, что его глаза не выдадут, насколько он чувствует себя несчастным. — Давай немного поспим. Мы не спали почти три дня, только дремали урывками. Поговорим об этом снова, когда отдохнем.

Она кивнула в знак согласия, но ее охватило новое чувство тревоги.

Стуча каблуками, Или Такка шла по длинному коридору на тридцать пятом этаже Криминальной лаборатории анатомических исследований. Взглянув мимоходом на комнату отдыха для женщин, она слегка подняла брови. Во всех отношениях, это был невзрачный, рядовой квадратный коридор со световыми панелями, расположенными над головой через равномерные промежутки, на стенах синтетические панели и полированные плитки на полу.

Впереди ковылял Жан Боккен, спешил, переваливаясь, как утка, и при каждом шаге его ноги издавали шлепающий звук, а висящая мешком одежда шуршала. Или невзлюбила Боккена с первого взгляда. Он смотрел на мир прикрытыми тяжелыми веками глазами, поглаживая заросшие бородой челюсти большим и указательным пальцами. И еще Или не нравились мужчины, которые пользуются духами.

— Вот она, — наконец произнес Боккен, указывая на одну из многочисленных дверей. Надпись на ней гласила: «Центральная лаборатория».

Или небрежно улыбнулась и толкнула дверь. Несколько его агентов стояли вдоль одной из стен, а худой человек нервно шагал взад и вперед по проходу между заставленными оборудованием рабочими столами.

— Профессор Адам? — спросила Или, когда за Боккеном закрылась дверь.

— Да! Да. — Он вздрогнул, но сразу овладел собой. — В чем дело? Я не понимаю. Я ничего не сделал.

Или улыбнулась ему своей обаятельной улыбкой и, подойдя ближе, взяла за руку.

— О, профессор, нас интересуете не вы, нас заинтересовал один из ваших учеников.

— Пул? Больше никто у нас не интересовался Седди.

— Анатолия Давиура, — поправила Или, отметив про себя имя Пула.

— Ана? — Адам казался растерянным. — О, вы хотите сказать, она что-то сделала, пока отсутствовала во время мятежей?

— Нет, нас интересует проект, над которым она работала. Могу ли я увидеть ее рабочее место?

— Сюда.

Или последовала за ним мимо зачехленного оборудования в дальний угол. Там стоял письменный стол и настенный комплекс, состоящий из компьютера и микроскопа. Предметы на столе выглядели так, будто их оставили всего лишь минуту назад.

— У вашей Аны был исследовательский файл, к которому имели доступ только вы и она. Я бы хотела посмотреть его.

Адам громко сглотнул, его кадык задвигался.

— Я не люблю вмешиваться в исследования моих студентов…

— Пожалуйста!

— Да, мадам.

Адам опустился на стул, включил систему, его пальцы заплясали по клавишам. Он послал компьютеру команду:

— Выдать список файлов Анатолии, пожалуйста.

— Доступ закрыт. Введите ключ.

Адам, выведенный из равновесия, пошарил в кармане, достал связку ключей и, перебрав их, нашел нужный. Наконец, он опустил руку и, вставив свой главный ключ в скважину на уровне колена, открыл ящичек. В тот же момент на экране появился список файлов.

Или нагнулась и вытащила из ящика пачку распечаток. На ее взгляд длинные колонки цифр не имели смысла. Не относились к делу и их заголовки.

— Что все это?

Щурясь, Адам взял тяжелую распечатку.

— Наверное, ее исследование. Посмотрим-ка: да, здесь. Файл 7355. Он должен быть и в компьютере тоже.

Он быстро дал соответствующую команду, и появились новые потоки данных.

— Что все это значит, профессор? Говорите простыми словами, которые мне понятны. Я не ученый.

Адам подался вперед, наморщив лоб. Он просматривал цифры, постукивая пальцем по клавише, передвигающей строчки.

— Ну, на первый взгляд, это изучение ДНК — кодирование наследственности.

— Наследственности? Вы имеете в виду генетическую, так?

— Да. Она сравнивает родительские типы с одним потомком. В этом нет ничего необычного. Мы проводим такое… Минутку! Теперь я уже попал на F1!

— Эф один?

— Потомок. F1 обозначает первое поколение. Я этого не понимаю! — Он сощурился на данные, чуть склонив голову набок. — Это немыслимо.

— Что немыслимо?

Адам вытащил лазерную ручку и начал делать пометки. Кончиком ручки он указал на колонку букв: Ц, Г, А и Т в различном порядке и последовательности. Небольшие галочки были вставлены, чтобы разместить отрезки набора.

— То, что вы наблюдаете здесь, министр, — это расщепленное сопоставление двух участков одной и той же хромосомы человека. Та, что слева — материнская, участок человеческой хромосомы 7–1. Это достаточно часто используют как некий стандарт отчета. Это одна из общих генетических структур, которую имеют все люди. В данном случае порядок правильный. Теперь сравните это с тем, что вы видите на правой половине экрана — с отцовской, или хромосомой человека 7–2. Строение ДНК должно быть зеркальным отражением материнской — но это не так.

— А почему это важно?

Адам потер скулу, не отрываясь от схемы.

— Потому что я никогда раньше не видел такой структуры.

— Возможно, какая-то странная вариация…

— Министр, я попрошу вас. — Адам бросил на нее высокомерный взгляд, — Вы занимайтесь безопасностью, а я буду заниматься генетикой. Я пытаюсь вам сказать, что никто прежде не видел подобного сочетания. Очевидно, она жизнеспособна, иначе экземпляр F1 не развился бы.

— Какая-то мутация?

Адам покачал головой.

— Шансы на это — один к десяти триллионам. Вам следует кое-что понять. Нельзя просто перемешивать ДНК. Молекула ДНК — чертеж всего организма. Если вы что-то меняете, скажем, подставляете аденин вместо цитозина, меняется и основной код. Если, например, этот код давал полипептидную цепь, которая составит мышечную клетку, то несущая ДНК не поставит нужные аминокислоты в порядке, необходимом для создания мышечной ткани.

При виде недоумевающего лица Или Адам несколько раз сжал и разжал кулаки и нахмурился.

— Хорошо, представьте себе вот что. Что произойдет, если вы произвольно замените кусок программы компьютера? Скажем, подставите 1 вместо 0 в бинарном коде программы?

— Это будет зависеть от того, что было в программе: какая команда оказалась затронута. Если место неудачное, то может быть разрушено все программное обеспечение.

— Вот именно. И человеческие ДНК точно такие же, если не считать того, что мы имеем дело не с бинарной системой, а с кватернарной. Видите, каким разрушительным может оказаться любое изменение? Одна точка мутации — переход от гумина к тимину, например, — и организм не сможет вырабатывать такую важную аминокислоту, как валин. Не будет валина — не будет полипептида — не будет клеточного метаболизма — не будет жизни.

Или постучала по зубам ногтем.

— Значит, другими словами, профессор, странная ДНК этого F1 — не человеческая?

Адам сдвинул брови.

— Можно было бы сделать такое первоначальное предположение, но проблема в том, что результат жизнеспособен. Кто-то — и я не знаю, кто — должен быть гением, чтобы создать такое. Взгляните: видите, как они соединяются? Связанные с этим расчеты просто уму непостижимы! Или посмотрела на него скептически.

— Нет, вы не понимаете, что с этим связано! — Адам нервно взмахнул руками, в глазах его горел фанатический огонь. — Ведь это как будто кто-то сел и спроектировал абсолютно новое человеческое существо и сделал это настолько хорошо, что оно могло дать жизнеспособное потомство!

— Спроектировал? Это не просто случайная комбинация?

— Нет, это было сделано специально, — это искусственное творение. — Он напрягся.

— Что?

Губы Адама дрожали.

— Мы не можем этого делать! Даже самые лучшие наши компьютеры не могут интерпретировать различные возможности вероятно жизнеспособного потомства от одного совокупления, не говоря уже о том, что было бы жизнеспособным в произвольном… — Он недоуменно затряс головой. — Это невозможно!

— Но ведь эта штука здесь, на экране перед вами. Это ведь взято от подопытного, так? — Получив его ошеломленный кивок, Или спросила:

— Но от кого?

Адам пожал плечами и воздел руки.

— Пока единственное обозначение подопытного — F1. С другой стороны, возвращаясь к родительским типам, я вижу, что им присвоен каталожный номер из наших хранилищ. Но я сразу же могу сказать вам: они не родители таинственного F1. Мужчина был тарганец, а женщина — этарианка. А настоящий вопрос заключается в генетическом источнике отцовской стороны.

— Так что, все дело в отце?

— Возможно. На этой стадии расследования сказать трудно. Мне нужны дополнительные данные! Проклятие, Ана, почему ты не показала мне этого?

Он согнулся, как цапля, высматривающая лягушку, не отрывая глаз от экрана.

— Кто были родители? Вы сказали, что у вас есть номер по каталогу.

Или скрестила руки, завороженная неожиданной поглощенностью Адама: тот весь ушел в данные на экране.

— Оставьте их, они не имеют значения. Они не имели никакого отношения к генетическому коду F1.

Или протянула руку и оттащила Адама от экрана.

— Их данные, профессор. Сию минуту!

Боккен подошел и встал за нею. Его плоское лицо было непроницаемым. Адам, похоже, вернулся к реальности от запутанной проблемы ДНК.

— Да-да. Одну минуточку.

Он вызвал каталог и отстукал вызов.

— Работаю, — произнесла машина.

Адам снова вернулся к своим размышлениям, пожирая взглядом изображенные на экране ДНК.

Или наклонилась поближе, когда на экране стали вспыхивать данные. С бешено колотящимся сердцем она прочла:

Или распрямилась.

— Боккен. Мне немедленно нужна группа. До особого распоряжения лаборатория закрыта. Профессор Адам в этом обязательно разберется. Он должен получать все, что ему потребуется, но он ни при каких обстоятельствах не должен выходить из этой лаборатории. Вы меня поняли?

— Да, мэм. Как насчет Анатолии Давиура?

— Если она снова появится, вы должны немедленно ее арестовать. Вы меня поняли?

— Да, мэм.

Толстый ковер пружинил под ногами Макрофта, когда он шел по коридору к рабочему центру. У двери он приложил ладонь к пластине замка, и отодвинувшаяся дверная панель пропустила его в ярко освещенный компьютерный зал. На одной стене находилась голографическая карта местности, на которой была изображена территория вокруг поместья Тарги — в реальном времени и трех измерениях. Светящиеся точки обозначали расположение различных сил.

— Ну, как дела? — спросил Макрофт.

— Великолепно, — отозвался Хенк, склонившийся над голокубом, который увеличивал и показывал детали фрагментов с главной карты. — Или все сделала. У нее, наверное, есть кто-то в Центральном Управлении, кто действительно обладает связями. Мы получаем это прямо с главного боевого коммуникатора.

«У Или повсюду есть люди». Макрофт подошел и заглянул через плечо Арнсона. Он прогонял модельные программы, тонко варьируя тактическое распределение двух групп в заболоченном лесу.

— Могу ли я на мгновение отвлечь вас? — Макрофт осмотрелся, наблюдая, как его люди поднимают головы, — Я только что говорил с Или. Джентльмены, настал час нашего крещения огнем. Прошлой ночью два дивизиона заняли позиции, которые вы видите на карте. Управление дивизионами будет осуществляться непосредственно через наш компьютер. Сегодня мы бьемся со стратегией Синклера Фиста. Давайте переиграем его в его собственной игре.

— Сколько времени до начала действий? — спросил Рик. Его худое лицо было серьезно.

— Меньше десяти минут. — Макрофт хлопнул себя ладонью по бедру. — Джентльмены, мы не можем позволить себе ошибиться. Мы изучали тактику Фиста… даже во сне. Сегодня мы должны победить или, по крайней мере, добиться ничьей.

— Почему мне не нравится твой тон? — спросил Хенк.

— Потому что сроки могут передвинуться вперед, по крайней мере на месяц. Похоже, с Синклером проблемы. Мы должны быть готовы приступить к действиям в любую минуту.

— Не могли бы вы пройти со мной? — спросил Синклер у двоих охранников, стоявших перед его личным кабинетом.

Щегольски одетая молодая женщина нервно взглянула на своего напарника и сказала Синклеру:

— Мы не должны оставлять наш пост, сэр. Синклер улыбнулся:

— Вы получили новый приказ. Сюда, пожалуйста. В пастельно-голубом вестибюле кипела деятельность. Две группы из первой секции сооружали энергетические барьеры вокруг двери в роскошные апартаменты Синклера. В руках первых сержантов, наблюдавших за работой и выкрикивавших приказания, неприкрыто красовались заряженные бластеры. Более тяжелое ручное оружие было расставлено на фоне дорогой кобальтово-синей отделки и в стенных нишах, где техники устанавливали мониторы.

— Вы официально уволены, — сказал Синклер своим имперским охранникам. — Идите, отдохните до конца дня. Развлекайтесь. Вам оплатят последующие две недели. В конце этого периода мы найдем вам место в вооруженных силах, если вы захотите.

У женщины непроизвольно открылся рот.

— Вы не можете просто так уволить имперского охранника!

Синклер нахмурился.

— Правда? И почему же?

— Почему?.. Потому что имперская охрана существует уже больше трехсот лет! Мой дедушка был среди первых! — запротестовал молодой человек.

— А вы — последний. Вы только что завершили семейную традицию. — Синклер скрестил руки на груди. — У вас свободный день — и к тому же за мой счет. Выметайтесь отсюда и не возвращайтесь. — Синклер собирался уйти, но потом остановился.

— Да, и скажите вашему старшему офицеру, когда будете уходить, ладно? Вы даже можете захватить его с собой, если захотите.

Тут Синклер ткнул пальцем в сержанта, который только что завершил установку энергетического барьера.

— Первый, захватите четырех ваших людей и идите со мной.

Они встали по стойке «смирно», потом шагнули вперед.

— Бачмен, верно? Третья секция?

— Да, сэр! — четко ответил Бачмен.

Синклер кивнул.

— Вы были с Говсом, когда он сражался с ветеранами? Бачмен понизил голос.

— Да, сэр. Я там был.

Синклер вспомнил. Бачмен, тогда рядовой, обнаружил пушку с расчетом из четырех солдат, которая разбила штаб-квартиру ветеранов. Бачмен был единственным, кто выжил на том хребте. Синк повел его через кабинеты.

— Мне нужно, чтобы здесь находились четыре постоянно вооруженных человека. — Проходя мимо поста охраны, он добавил:

— И еще двое здесь.

В своих личных апартаментах он прошел через столовую, где Бачмен и рядовые изумленно глазели по сторонам, и вошел в спальню.

Анатолия лежала на спальной платформе, отключившись от мира. Синклер указал на нее и понизил голос до шепота.

— Сержант, безопасность этих помещений — только половина ваших обязанностей. Она — вторая половина. Что бы ни происходило, с ней ничего не должно случиться.

— Слушаюсь.

Синклер отвел его обратно в вестибюль и всмотрелся в укрепления.

— Похоже, если Или вздумает сейчас прорываться, ей потребуется дивизион.

Бачмен кивнул.

— Да, но, знаете, некоторые из парней, которых мы обучали, начали…

Синклер прикусил нижнюю губу, хмурясь.

— Что произошло вчера?

Бачмен засунул большие пальцы рук за оружейный ремень.

— Дион Аксель и Мейз бились с парой дивизионов, которые только что прислали. Они проиграли. Похоже, группы и секции просто не могли понять как следует, что им говорят из штаба.

— Что еще? У вас какой-то нерешительный вид. Бачмен поморщился.

— Просто сплетня, сэр — но Дион встревожилась. Кажется, она знакома с командирами дивизионов… И она о них не настолько высокого мнения… Если вы понимаете, что я хочу сказать, сэр.

— Что она сказала? Вы слышали?

— Да, Дион — она довольно хитрая, знаете? Соображает. Она все хмурилась, глядя на карту ситуации. Когда все закончилось, она покачала головой и пробормотала:

«Они не настолько сообразительны. Можно подумать, что ими дирижируют».

Гиселл вошел в кабинет Или из внутреннего лифта. Прошедшее с момента его последнего бритья время можно было оценить по темной тени от щетины на толстых щеках. Углы его губ подергивались, когда он шел к Или по ковру, взметая на нем каждым шагом вихри цвета.

Или при его приближении заморозила файл на экране.

— Что-то новое?

Гиселл потерял контроль над собой, и губы его изогнулись в улыбке.

— Можно и так сказать. — Он вручил ей куб данных. — Только что получили по субпространству. Криптографы его расшифровали и первым делом перебросили мне. Это от нашего агента на Сассе.

Или взяла куб двумя пальцами и вставила в компьютер. Она наблюдала, пока шло сообщение, а потом бессмысленно уставилась на экран, постукивая длинными пальцами по полированной крышке стола.

Наконец, она подняла взгляд.

— Вы считаете их оценку точной?

В углах глаз Гиселла появились морщинки.

— По-моему, да. Возможно, Мак Рудер только что вручил нам всю империю Сасса. Сообщение в высшей степени конкретно. Разрушения, вызванные атакой «Гитона», загнавшего в планету грузовик, катастрофические. В лучшем случае, Джакре сможет только наскрести несколько кораблей. Он сможет попробовать то, что только что сделали мы, — самоубийственное нападение на планету, но не более того. Атака Мака Рудера, какой ограниченной она ни была, на ближайшее время вывела Сассу из строя.

Или сделала долита выдох и упала в кресло.

— Трудно поверить.

Гиселл напомнил ей:

— Мы от них почти не отстаем. По крайней мере, если вы как следует приглядитесь к нашей системе. Сходная катастрофа, скажем, крупный удар по столице, разрушит нашу собственную способность управлять и организовать военное нападение. Слишком много централизовано.

Или развернула кресло и поднялась, рассеянно разглаживая морщинки на своем черном костюме.

— Но если предположить, что мы будем бдительно охранять себя, избежим многих ошибок жирного Сасса, то кого нам бояться? Только Компаньонов…

Гиселл выпрямился, сведя кончики пальцев вместе, и наблюдал за нею из-под опущенных век.

— Я не советовал бы недооценивать Компаньонов.

— Возможно, пришло время снова связаться со Стаффой. У него было время подумать, может, и пожалеть о своих поспешных словах. Даже если захват Скайлы побудил его подготовить свой флот, он знает, что я успею ее допросить к тому времени, как он сможет вылететь. Она — вторая линия командования на Итреате. Подумайте о том, что ей известно, Гиселл!

Или удовлетворенно хлопнула в ладоши.

— Имея в наших руках Скайлу, мы будем знать об Итреате все. Может, этого будет достаточно, так что нам даже не понадобится, чтобы Синклер нанес свой удар по Риклосу, выманивая Стаффу.

— Я заключаю, что вы просмотрели учения, которые Макрофт провел против первых дивизионов Синклера? Или погрызла ноготь большого пальца.

— Да. Макрофт был так расстроен своими результатами. Я, напротив, считаю, что он прекрасно справился. Посмотрим, что произойдет, когда я подключу его к каким-нибудь переподготовленным дивизионам. Глядя на записи, Гиселл, можно заметить, что Макрофт действовал неплохо. Войска просто не были достаточно хорошо обучены, чтобы выполнять его приказания.

— Возможно. Но, возвращаясь к Стаффе: он действительно будет следующей серьезной проблемой, с которой придется иметь дело.

— Пока мы не поместили Скайлу Лайма под наши зонды, нет смысла формулировать образ действий. Но, Гиселл, нейтрализовав угрозу Сассы, мы оказались ближе к цели, чем я надеялась. И в зависимости от того, что нам скажет Лайма, мы можем получить ключ к Компаньонам. — Она одарила его обворожительной улыбкой. — Всего за несколько месяцев мы могли бы стать единственными правителями свободного космоса.

Его ухмылка стала шире.

— Я не сомневался, что вы именно так оцените сообщение с Сассы.

Или махнула рукой.

— Пока все, Гиселл. Спасибо. Вы, право же, очень порадовали меня.

Гиселл наклонил голову, прощаясь, и зашагал обратно к лифту. Или наслаждалась пьянящим чувством триумфа. «Сасса? Поверженная? Беззащитная? Как приятно!»

Она раскинула руки и закружилась по комнате. Волосы ее разлетелись, струясь в такт ее пируэтам. Смеясь, она танцевала, пока у нее не закружилась голова.

Тогда она становилась, опомнившись, и пошла к своему рабочему столу.

— Прекрасно, Стаффа. Ну-ка, посмотрим, не решили ли вы теперь говорить связно. — Она устроилась в своем мягком кресле и сдвинула пальцы обеих рук. — Соедините по субпростанству с Итреатой. Я хочу говорить со Стаффой кар Терма.

— Поняли, министр Такка. Мы уже устанавливаем связь. На это нужно какое-то время.

— Я понимаю.

Или закрыла глаза, представляя себе сассанцев, суетящихся в попытке справиться с разрушениями. Ее агенты были очень дотошны. Мак Рудер загнал гигантский грузовик в планету на скорости, составившей почти треть световой. Огромная военная база Сассы исчезла во взрыве, от которого треснула кора планеты. Ресурсы империи напряжены до предела за счет землетрясений, выпадания осколков и климатических изменений, связанных с выбросами продуктов взрыва в атмосферу. Все сельское хозяйство планеты разрушено из-за низких температур. Население балансирует на грани голода и замерзания, все службы не работают, общественный порядок удерживается с огромным трудом. Остальная Сассанская империя теперь старается спасти свою столицу и ее чрезмерно большое население.

— Министр? — Компьютер прервал ее мысли. — Итреата на субпространстве.

— Очень хорошо. — Или собралась и, подавшись вперед, вгляделась в бесстрастное лицо какой-то женщины. — Добрый день. Я — министр Или Такка, и я хотела бы поговорить с Командующим.

Выражение лица представителя Итреаты оставалось непроницаемым.

— Мне приказано выяснить, освободили ли вы Скайлу Лайма.

— Именно это я и хотела бы обсудить с Командующим.

— Освобождена ли Скайла Лайма? Или начала злиться.

— Я буду говорить об этом с Командующим. Еще раз повторить?

Женщина даже не пошевелилась.

— Не нужно, министр Такка. Тем не менее у меня есть инструкция. Командующий считает, что ему нечего обсуждать с вами, пока не получит свободу Скайла Лайма. — Она опустила глаза к монитору. — Его точные слова таковы:

«До этого момента вы попусту тратите слова». Извините, министр, но таков приказ.

— Понятно. Тогда я могу предложить вам передать следующее. Когда он пожелает обсуждать ситуацию, пусть попробует меня найти. Я в бирюльки не играю. Все.

Или прервала связь и постаралась подавить нахлынувший гнев.

— Ты, Стаффа, трижды проклятый человек, что за игру ты ведешь? Ты уже поставил на Лайма крест? В этом дело, хладнокровный ты ублюдок? Или ты блефуешь, ставишь на то, что я сломаюсь раньше, чем ты.

Или почувствовала, что червь неуверенности начал подтачивать чувство торжествующей эйфории. Она опустила взгляд на куб данных, который ей принес Гиселл, — и швырнула его через комнату, где он разлетелся, ударившись о дорогостоящую обшивку стен.