Оружейные лавки империи Ишер

Глава 15

Фара трудился не покладая рук. Больше ему все равно нечем было заняться, и у него часто возникала мысль о том, что он так и будет работать до самой смерти. Да, он был глупцом — он тысячи раз мысленно повторял, насколько большим глупцом он был, — но все же еще питал надежду, что однажды Кейл войдет в мастерскую и скажет: «Отец, жизнь преподала мне суровый урок. Если ты можешь меня простить, научи меня своему ремеслу, а потом уходи на давно заслуженный отдых».

Двадцать шестого августа, сразу после обеда, включился телестат.

— Говорят из банка, — произнес тихий голос.

Фара и Крил переглянулись.

— Эх, — наконец вздохнул Фара, — кажется, с нас требуют денег.

Посмотрев на мрачно молчащую Крил, он понял, какие мысли сейчас рождаются у нее в голове.

— Черт бы побрал этого мальчишку! — прошептал он.

Однако вместе с тем он испытал и странное облегчение — Кейл начинал понимать роль, которую в его жизни играли родители. Фара включил изображение.

— Пусть сам придет и попросит, — проворчал он себе под нос.

На экране появилось странное лицо с тяжелой челюстью и кустистыми бровями.

— Говорит Кларк Пиртон из Пятого банка в Ферде. Мы получили вексель на предъявителя на перевод десяти тысяч креди с вашего счета. С учетом комиссии за перевод и налогов требуемая сумма составляет двенадцать тысяч сто креди. Заплатите сейчас или придете сегодня сами?

— Но… но… — пробормотал Фара, — Кто…

Он замолчал, когда обладатель тяжелой челюсти заговорил что-то о деньгах, выплаченных сегодня утром Кейлу Кларку на непредвиденные расходы. Потом он пришел в себя настолько, что смог выдавить:

— Но банк не имел права выплачивать эти деньги без моего согласия.

— Мне сообщить в наше управление, — холодно прервал его собеседник, — что деньги были получены путем мошенничества? Естественно, в этом случае будет немедленно выдан ордер на арест вашего сына.

— Подождите… подождите… — тупо бормотал Фара.

Внезапно он осознал, что Крил дает ему какие-то знаки.

Лицо ее побледнело, а голос звучал неестественно:

— Фара, пусть. Он порвал с нами. Мы должны быть столь же твердыми. Пусть поступает как хочет.

Слова отдавались в ушах Фары бессмысленным звоном. Казалось, они не вписываются в устоявшийся порядок вещей. Он продолжал бормотать:

— Я… у меня нет… А как мне оплачивать… ежемесячные взносы?

— Если вы желаете получить ссуду, — поспешил с помощью Кларк Пиртон, — мы, естественно, с радостью подпишем с вами соответствующий договор. Получив вексель, мы проверили ваше материальное положение и готовы предоставить вам ссуду на одиннадцать тысяч креди на неопределенный срок, приняв в качестве залога вашу мастерскую. У меня имеется стандартный бланк, и, если вы согласны, мы переключимся на защищенный канал и вы сможете сразу же его подписать.

— Фара, нет!

Чиновник продолжал монотонным голосом:

— Остальные тысячу сто креди нужно будет оплатить наличными. Вы согласны?

— Да-да, конечно. У меня есть две тысячи пятьсот… — Он судорожно сглотнул, попридержав язык, и добавил: — Да, я согласен.

Выполнив все формальности, он с болью и возмущением набросился на жену:

— Что значила твоя болтовня насчет того, чтобы не платить? Ты всегда говорила, что я несу ответственность за то, что он стал таким. Кроме того, мы не знаем, зачем ему понадобились деньги. Тот тип говорил что-то про непредвиденные расходы.

— В течение часа он лишил нас всех наших сбережений, — мертвенным голосом ответила Крил, — И он явно сделал это преднамеренно, рассчитывая, что двое старых дураков все оплатят.

— Пока что я вижу лишь, — прервал ее Фара, — что я спас наше имя от бесчестья.

Чувство исполненного долга, однако, дожило лишь до вечера, когда появился судебный пристав из Ферда с предписанием на передачу мастерской другому владельцу.

— Но почему… — начал было Фара.

— Автоматические атомные ремонтные мастерские выкупили ваш долг банку и лишают вас права собственности.

— Это несправедливо, — крикнул Фара. — Я подам в суд!

У него мелькнула лихорадочная мысль: «Если бы об этом когда-нибудь узнала императрица, то… то…»

Суд располагался в большом сером здании. Шагая по коридору, Фара с каждой секундой ощущал все большую пустоту и холод. В Глее решение отказаться от адвоката выглядело вполне разумным. Здесь же, среди громадных залов, оно показалось ему откровенной глупостью.

Несмотря на это, ему удалось изложить все обстоятельства преступления, совершенного банком, который сперва выдал Кейлу деньги, а затем продал долг главному конкуренту Фары — судя по всему, через несколько минут после подписания договора.

— Уверен, сэр, что императрица не одобрила бы подобного поступка в отношении честных граждан, — закончил он.

— Да как ты смеешь, — прошипел со скамьи чей-то холодный голос, — использовать имя ее величества в своих личных интересах?

Фара вздрогнул. Ощущение, что он является членом одной большой семьи с императрицей во главе, сменилось ледяным ознобом. Фара с ужасом представил себе десять миллионов таких же судов и миллиарды враждебных, бессердечных людей, таких как этот, которые стояли между императрицей и ее лояльным подданным. Он с отчаянием подумал: «Если бы императрица только знала, что здесь происходит и насколько несправедливо ко мне относятся, она бы наверняка…»

А может быть, вовсе нет?

Выбросив из головы страшные сомнения, он стряхнул с себя оцепенение и услышал голос судьи:

— Апелляцию истца отклонить, судебные издержки оценить в размере семисот креди, которые распределить между судом и защитой в отношении пять к двум. Прошу проследить, чтобы истец не покинул здания суда, не оплатив требуемой суммы. Слушается следующее дело.

На следующее утро Фара отправился в гости к матери Крил. Сперва он зашел в ресторанчик для фермеров на краю поселка. Он удовлетворенно отметил, думая о постоянном потоке поступающих денег, что заведение наполовину заполнено посетителями, хотя до полудня еще оставалась пара часов. Однако хозяйку он не застал и решил попытать счастья в магазинчике при ресторане.

Он нашел ее в служебном помещении, где она наблюдала, как развешивают по мешочкам крупу. Старая женщина выслушала его с суровым выражением лица, не говоря ни слова, и лишь в конце сухо сказала:

— Ничего не поделаешь, Фара. Мне тоже часто приходится брать ссуды в банке, чтобы как-то выкручиваться. Если бы я попыталась помочь тебе основать свое дело, у меня рано или поздно возникли бы проблемы с людьми из Автоматических атомных ремонтных мастерских. Кроме того, глупо было бы давать деньги человеку, который позволяет дурно воспитанному сыну залезать к себе в карман. У таких людей нет чувства реальности. И работы я тебе тоже не дам, так как не нанимаю родственников, — закончила она. — Скажи Крил, чтобы перебиралась ко мне. Однако мужчину я содержать не намерена. Все.

Он смотрел на нее полным печали взглядом, в то время как она снова начала отдавать распоряжения работникам, возившимся со старыми и неточными мерными автоматами. Ее резкий голос эхом отражался от покрытых пылью стен:

— Здесь перевес по крайней мере на грамм. Смотри на весы.

Хотя она стояла к нему спиной, по ее позе было хорошо заметно, что она прекрасно помнит о его присутствии. Наконец она развернулась к нему и бросила:

— Почему бы тебе не пойти в оружейный магазин? Терять тебе нечего, а бесконечно так продолжаться не может.

Он вышел, словно слепой. Сперва мысль о том, чтобы купить оружие и покончить с собой, показалась ему абсурдной. Ему стало больно оттого, что его собственная теща предложила ему подобное. Убить себя? Это бессмысленно. Он был еще не стар, ему едва исполнилось пятьдесят. При благоприятных обстоятельствах со своей профессией он мог неплохо жить даже в мире, заполненном автоматами. Для профессионала всегда нашлось бы место. Вся его жизнь основывалась на этом кредо.

Дома Крил собирала вещи.

— Вполне разумно так поступить, — пояснила она. — Мы сдадим этот дом, а сами переедем в квартиру.

Он рассказал ей о предложении ее матери, внимательно наблюдая за ее реакцией. Крил пожала плечами.

— Я вчера уже сказала ей «нет», — задумчиво ответила она, — Интересно, почему она и тебе про это говорила?

Фара подошел к большому окну, выходившему в сад с цветами, прудом и клумбами. Он попытался представить себе Крил вдали от этого сада и дома, где она провела две трети жизни, Крил, живущую в обычной квартире. И тут он понял, что имела в виду ее мать. Оставалась еще одна надежда. Подождав, пока Крил поднимется наверх, он позвонил по телестату мэру. На полном лице Дэйла появилось обеспокоенное выражение, когда он увидел, кто хочет с ним говорить, однако он внимательно его выслушал и сказал:

— Мне очень жаль, но поселок не дает денег в долг. И кстати, хотел тебе сказать, Фара, — учти, я к этому не имею никакого отношения, — что больше ты никогда не получишь лицензию на собственную мастерскую.

— Что-о?

— Мне очень жаль! — Мэр понизил голос, — Послушай, Фара, мой тебе совет — иди в оружейный магазин. От них есть своя польза.

Фара услышал щелчок и еще несколько мгновений смотрел на пустой экран. Значит — смерть!