Оранжевый цвет радуги

Глава 5

В медкапсуле я успела даже немного подремать. Разморило от ощущения покоя и безопасности, и как только смежила веки, так почти сразу и отключилась. Проснулась от тонкого сигнала, сообщающего, что программа регенерации закончена. Открылась прозрачная крышка, и Док помог мне выбраться.

– Ну что? Как ощущения? Ничего больше не беспокоит? – спрашивал он, водя вдоль моего тела портативным сканером. – Как ножки, ожоги больше не зудят?

– Спасибо, Сентар. Все в порядке, – улыбнулась я.

– Чудесно! Просто чудесно! Отличная человеческая особь… – бормотал он. Отложил сканер и потер руки. – Ну что, Элишше, ты полностью здорова. Все прививки и стабилизатор усвоились. Так что можешь смело уходить.

– Сентар, а у вас тут нет душевой? – смущенно спросила, не зная, как объяснить, что выходить в коридоры в таком виде мне не хочется. – Майки говорил, что принесет мне какую-нибудь одежду, но… – обвела я себя рукой, намекая, что мне не мешало бы помыться.

– Ах да! Конечно! Майки уже все принес, вон комплект. – Док указал рукой на стопку одежды на кушетке. – Так, и сейчас проверим, как стерилизатор справился с твоими вещами.

Порывисто развернувшись, он прошел в противоположный конец медотсека. Открыл один из аппаратов и вынул оттуда серую стопку ткани. Встряхнул, придирчиво разглядывая, потом достал из раскрытого зева аппарата мои плетеные сандалии и с довольной улыбкой отправился обратно.

– Стерилизатор – отличная вещь. Все органические вещества убрал. – Док продемонстрировал мне платье, на котором не осталось ни пятен крови, ни разводов от пота. – А пока ты будешь в душе, я еще засуну их в ультразвуковую чистку. Остались следы песка.

Я только кивала, так как не имела ни малейшего представления, что такое ультразвуковая чистка и что именно делает стерилизатор. Главное, что мне вернут вещи в чистом виде.

Душ в медотсеке находился за переборкой, которую я сама не опознала – стена и стена. Но Сентар нажал на кнопку, и панель отъехала, открывая вход в небольшое помещение с душевой кабиной, раковиной и унитазом.

– Справишься? – с сомнением посмотрел на меня мужчина.

Я пожала плечами, не зная, что сказать. С мытьем-то я справлюсь, только сначала пусть объяснит мне, как что включается и чем можно помыться. О чем и сообщила, после чего получила подробную инструкцию.

Некоторую заминку вызвала необходимость почистить зубы. В оазисе я использовала тряпочку, так как щеток нам не выдавали. А тут… Сентар просто ткнул пальцем в зеркальный шкафчик над раковиной, мол, все там. Но зубных щеток я не видела. Была только коробка с прозрачными удлиненными брусочками из какой-то мягкой субстанции, запакованными попарно в индивидуальные упаковки. Альтернативы не имелось, поэтому принялась изучать инструкцию на упаковке.

Хм.

Оказалось, это именно то, что я искала. Но вот в таком странном виде. Одноразовые капы, которые необходимо было надеть на зубы и подождать две минуты. Ну ладно…

Вскрыла, вынула, изогнула полукругом и нахлобучила один из брусочков на верхнюю челюсть, как было нарисовано в инструкции. Вещество, из которого они были выполнены, оказалось мягким, пластичным и плотно облепило зубы. Капа сразу же зафиксировалась, и я повторила процедуру с нижней челюстью. Закрыла рот, чтобы выждать положенное время, но тут из него как полезла пена… Я чуть не завопила с перепугу! Стояла с отвисшей челюстью и таращилась на творящееся пеноизвержение, не зная, что делать.

Капы пузырились, пенились, и все это лезло и лезло наружу. Боже ж ты мой! Чувствуя себя умственно отсталой – настолько полоумными у меня были глаза в зеркальном отражении, – я смотрела на это, не зная, то ли орать и вызывать подмогу, то ли выжидать положенные две минуты.

Хорошо, что не стала кричать и звать Дока. М-да. Ровно через указанный интервал времени с момента активации капы перестали пузыриться и полностью растворились. Я прополоскала рот, как было велено в инструкции, и принялась изучать потери. Вот наверняка же сейчас недосчитаюсь как минимум пары зубов. Но нет… Все зубы оказались на месте, более того, они явно побелели и аж скрипели от чистоты. Это я, не выдержав, потерла их пальцем. Надо ведь было убедиться, что все в порядке.

А спустя мгновение я блаженствовала под тугими горячими струями воды. Какое же счастье! Нет, определенно, в прошлой жизни я мылась в душе, и неоднократно. Потому что это было знакомым, привычным и словно бы само собой разумеющимся. В оазисе у Патагеша я неумело поливалась из тазика. А вот душ – это родное и знакомое. Так же как и жидкий гель для тела, и густой шампунь для волос. И то и другое без запаха, но они прекрасно пенились и со своими функциями справлялись идеально. Хотя пришлось повозиться, пока смогла промыть гриву спутавшихся волос. Как хорошо, что я прихватила с собой расческу! Пусть она совсем простая, но без нее волосы превратятся в колтун. А я сильно сомневалась, что на этом, скорее всего, военном корабле хоть у кого-нибудь есть расческа, способная разодрать такое количество длинных вьющихся волос, как у меня.

Из душа выходила с явным нежеланием. Я так истосковалась по воде, но Сентар ждал… Расчесала еще мокрые волосы и включила режим сушки.

В медотсек входила, снова чувствуя себя женщиной, а не грязной ящерицей, обсыпанной песком.

– О-го-о! – встретило меня восклицание Сентара, уставившегося на мои распущенные и уже сухие волосы, падающие ниже талии. Хотя насчет падающих… это я им льщу и сильно приукрашиваю ситуацию. После сушки они практически встали дыбом, и сейчас меня окружало очень-очень пушистое рыжее облако. Но не идти же было по коридору с мокрой головой, пришлось сушить. Потом мужчина вгляделся в мое лицо: – Да ты красавица! И мордочку почти отмыла. А чего не до конца? Вот эти пятнышки… Мыло не справилось?

– Это веснушки, – пояснила с улыбкой. – Они не отмываются.

– Веснушки? Смешное слово. – Он тоже расплылся в добродушной улыбке. – Одевайся. Хочешь – в свое, хочешь – в комбез, который принес Майки.

В комбинезон можно было упаковать трех таких девушек, как я. Поэтому приложила его к себе, демонстрируя Сентару, где заканчиваются рукава и брючины, и тема с униформой была закрыта. А вот белье, хоть и мужское, надела. Благо трусы, выглядящие как шорты, оказались из тонкой эластичной, хорошо растягивающейся ткани и с меня не сваливались. Неудобно, конечно, но все лучше, чем быть голой под платьем, находясь на корабле, на котором я – единственная женщина. А футболку, которую предполагалось надевать под комбинезон, решила использовать потом вместо ночной рубашки.

Когда переоделась и обулась в свои сандалии, Док торжественно протянул мне круглую стальную банку с завинчивающейся крышкой.

– Держи! Там сердце, которое ты привезла. Я подверг его криообработке и положил в вакуумный контейнер. Так что не вздумай вскрывать, а то придется повторять процедуру заново.

– Спасибо, Сентар! – Я смотрела на этот стальной цилиндр, не имея сил взять его в руки.

Понимала, что должна, что обещала. Но… Я только сейчас начала понемногу отходить от всего того ужаса, что произошел на Шандире. А этот скорбный груз… Он – напоминание, вечный укор и вечная память о Лиллуко. И не будет мне покоя, пока я не доберусь до Керакато и не похороню его там.

Тут пиликнул дверной коммуникатор.

– О! Это за тобой!

Док открыл дверь и впустил Майки. Тот тоже успел переодеться, сменив плотный «уличный» комбинезон на легкий, в каких ходил весь экипаж корабля.

– Элишше? – Парень расплылся в улыбке, разглядывая меня во все глаза. – Отлично выглядишь. Мне командор велел отвести тебя в выделенную каюту. Так что забирай свои вещи, и идем.

Я поблагодарила Сентара за помощь и участие, прихватила стальную банку и вещи. Со своей расческой и палантином расставаться было неохота, футболка мне точно понадобится, ну и комбез взяла – на всякий случай. Может, удастся с ним что-нибудь сделать и подогнать по фигуре? Хотя в этом я сильно сомневалась.

Коридор, лифт, снова коридор. Народу навстречу попадалось все больше, парни улыбались, говорили какие-то комплименты, пытались знакомиться, но я шарахалась и жалась поближе к своему сопровождающему. Нет, они мне ничего плохого не делали, но напрягал сам факт, что на этой махине, мчащейся среди звезд, нет ни одной девушки, кроме меня. А ну как действительно откроют сезон охоты? И что мне тогда делать?

– Ты чего такая нервная? – со смешком спросил Майки, когда я в очередной раз дернулась и вцепилась в его локоть после одобрительного присвиста, полетевшего нам вслед.

– Станешь тут нервной, если все так реагируют… – буркнула и оглянулась назад.

Точно, стоят, улыбаются и смотрят. Еще и друг другу что-то со смехом говорят. Ой, мамочки! Они когда женщин в последний раз видели?!

– Командор! – внезапно сказал Майки и остановился.

Я обернулась и тоже замерла, глядя на мужчину с черным хвостом, который мрачно смотрел на меня.

– Почему ты не переоделась? – сухо задал он вопрос, кивнув на комбинезон в моих руках. – Это крейсер, а не дамский клуб.

У меня вспыхнуло лицо от такого незаслуженного оскорбления, но и ответить было нечего. Ведь действительно – крейсер, неясно, правда, какого назначения, но явно не туристический лайнер. И таки да, не место мне тут. Спасибо, что подобрали, а не бросили умирать в пустыне.

– Он мне велик, – ответила максимально сдержанно.

– Настолько велик, что ты предпочла ходить в этом жутком балахоне? – вновь последовал пренебрежительный кивок, но уже на мое платье.

И ведь снова прав! Черт бы его побрал! Не знаю, что такое черт, но точно что-то ругательное. Балахон жуткий, серого цвета, который совершенно не шел к моим рыжим волосам и голубым глазам. Но разве у меня был выбор?!

– Майки, подержи, пожалуйста.

Без дальнейших объяснений сунула в руки парню стальной цилиндр, футболку, палантин и расческу, сложенные аккуратной стопочкой. А как только он у меня их взял, не глядя на командора, развернула комбинезон, встряхнула и приложила его к себе, придерживая на плечах. Манжеты рукавов повисли где-то ближе к коленкам, а брючины расстелились на полу.

И чего они хотели?! Я ведь и Майки, и командору даже до плеча не доставала. Подняла взгляд на этого неприятного типа и увидела, что он не просто рассматривает меня и форму, а еще к чему-то принюхивается. Ноздри его трепетали, и он даже чуть наклонился вперед.

– Командор? – позвала его, не дождавшись реакции.

– Я увидел, – ответил он через паузу и задал вопросы, от которых я растерялась. – Что это за запах? Чем от вас несет?

– Н-не знаю.

Я принюхалась. Ничем от меня не пахло. В душ я сходила, все с себя смыла, так терлась мочалкой, что чуть кожу не содрала. А волосы вообще раз шесть промыла. Гель и шампунь у Дока без запаха. На всякий случай подняла руку и понюхала рукав платья. Да нет же никакого запаха! Чего он ко мне прицепился?!

– Простите, я ничего не чувствую. Я только что из душа. И Сентар мои вещи простерилизовал и почистил ультразвуком. Они уже ничем не пахнут и абсолютно стерильны, – пояснила, не зная, как оправдаться.

Я бросила беспомощный взгляд на Майки. Парень тоже явно пытался принюхаться, но, судя по недоумению на его лице, ничего не чувствовал.

Командор мрачно меня разглядывал, заставляя теряться в догадках. Я нервно зацепила прядь волос, поднесла к лицу и вдохнула. Нормальные чистые волосы… Никаких посторонних запахов. Только вот этот ушастый и хвостатый тип явно так не считал.

Ноздри раздувались, лицо злое, взглядом буквально размазывал по стенке…

– Иди! – Брюнет сделал шаг в сторону, освобождая проход. – Из каюты – ни ногой. Увижу, что болтаешься по кораблю, лично выкину за борт.

Суетливо сложив комбез, я уже шагнула, но потом решила уточнить.

– А как быть с комбинезоном? Я могу остаться в своем платье?

– Это не платье, а рабская роба! – отрезал командор.

И опять я не поняла, что делать-то? Можно мне в нем оставаться или придется натягивать на себя этот огромный черный мешок, который форменный комбинезон? Только вот спрашивать не решилась. У черноволосого ниоки был такой вид, что с ним рядом-то стоять стало страшно, не то что глупые вопросы задавать.

И нюхал… Точно ведь, нюхал! Я видела, как подрагивали его ноздри, а хвост нервно постукивал по ноге.

Я бочком обошла его, прижимаясь к стенке, и отошла подальше. Майки меня нагнал, и мы направились дальше.

– Жуткий тип! – прошептала, боясь оглянуться.

Дошли до нужного места, парень набрал комбинацию цифр на замке и пропустил меня в выделенную каюту.

– Майки, – позвала я, прежде чем он ушел, – от меня действительно плохо пахнет? Может, я принюхалась и не замечаю? Только скажи правду, пожалуйста.

– Я не чувствую. – Он растерянно пожал плечами. – По-моему, ничем от тебя не пахнет. Поначалу – да. Это ужас был. Но сейчас запаха нет.

– А чего он тогда?.. – Я заморгала, чтобы удержать слезы обиды.

– Элишше, да не расстраивайся. Командор – ниоки. А они имеют крайне острое обоняние и тонкий слух. Подозреваю, что, кроме него, никто никакого запаха от тебя и не учует.

Я кивнула, принимая объяснение, а мой провожатый продолжил:

– Располагайся. Каюта в твоем распоряжении, – улыбнулся на прощанье и ушел, закрыв за собой дверь.

И только тут до меня дошло, что еды мне так и не дали и я не имею ни малейшего представления, когда ее принесут. Я же рассчитывала, что мы отнесем вещи в каюту, а потом меня покормят. Наверняка ведь у них тут есть столовая. И вот, пожалуйста!

Еды не дали, в каюте заперли, выходить из нее запретили.

– «Увижу, что болтаешься по кораблю, лично выкину за борт!» – сердито спародировала я слова командора и добавила: – «И за борт ее бросает в набежавшую волну»¹. А сам – невоспитанный мужлан, даже имя свое не назвал.

Откуда вдруг всплыла фраза про набежавшую волну, я не поняла. Наверное, я в душе поэт…

Положила на койку свои вещи, комбез в том числе, и огляделась. Н-да. Серые стены, серый потолок, серый пол, серый коврик, серая металлическая мебель – койка, стол, стул, тумбочка. Встроенный в стену одежный шкаф – внутри тоже серый. Даже зеркало на внутренней стенке одной дверцы не спасало от уныния, отражая пустые вешалки на фоне серых панелей и три графитового цвета полотенца. Я тоскливо посмотрела на темно-серое покрывало на койке.

Приют депрессии!

Неужели все военные и наемники такие унылые зануды, что для них вот этот кошмар – норма? Не сдержавшись, откинула покрывало, чтобы проверить, какого цвета постельное белье. Если тоже серого, то я в таком интерьере через пару дней умом двинусь. Но нет, оно оказалось белым. Ну и то хорошо.

Но самое ужасное, что я в своем светло-сером платье полностью сливалась с обстановкой. Такая же бесцветная и безликая. Поймав себя на этой мысли, решила не заплетать волосы в косу. Пусть будет хоть какое-то яркое пятно в этом уголке страдающего депрессией пессимиста.

Повесила в шкаф черный комбинезон, чтобы немного нарушить кошмарный монохром, и принялась исследовать пространство дальше. У входной двери увидела панельку с кучей кнопок. Разобралась, как включать и выключать свет. Потом ткнула в изображение экрана, и над столом отъехала в сторону дверца, скрывающая встроенную полку. Там обнаружились электронный планшет, нелинованная тетрадь, две ручки и несколько графитовых карандашей.

Планшет переложила на кровать, чтобы разобраться с ним позднее, и принялась дальше изучать каюту. Где-то ведь должны быть туалет и душевая. По крайней мере, я на это сильно надеялась. Нашла! Не сразу, но нашла. Нужно было прижать ладонь к небольшой выпуклости на стене, и как только я это сделала, переборка отъехала в сторону и открылся вход в санузел. Стеклянная душевая кабина, стальной унитаз и стальная же маленькая раковина со встроенным над ней шкафчиком с зеркальной дверцей. В нем обнаружились коробка с капами для чистки зубов, флакон жидкого мыла и крем-дезодорант. В душевой кабине, соответственно, нашлись гель для душа и шампунь – прозрачные и без запаха, такие же, как в медотсеке.

Хоть от жажды не умру, и то хлеб. При слове «хлеб» в животе заурчало, намекая, что водой сыт не будешь, и вообще, ела я последний раз больше суток назад. Скорчив своему отражению в зеркальной дверце шкафчика рожицу, вернулась в каюту. Спустя некоторое время были найдены утилизатор и еще какой-то агрегат. Назначение его поняла не сразу, но, судя по картинке, это, скорее всего, была та самая ультразвуковая чистка для одежды.

Чистить мне пока оказалось нечего, но это навело на мысли о запахе моей одежды. Сняла платье и тщательно его обнюхала, держа в руках. Вот убейте меня, ничем от него не пахло. А учитывая, что шли мы из медотсека до каюты совсем недолго, я даже вспотеть не успела.

Ну ладно, сейчас устрою стирку. И пусть только попробует потом этот противный командор сказать, что от меня воняет.

Выстирала платье гелем для душа, снова тщательно вымылась сама. И волосы опять помыла. Лишним не будет, заодно высохнут без использования сушки, после которой они распушились до состояния копны. Если же их только промокнуть полотенцем и дать просохнуть самостоятельно, то они закрутятся в тугие спиральки. С чувством удовлетворения воспользовалась дезодорантом, натянула на себя белую форменную футболку, которая мне с успехом заменила платье до колен, и, скрестив ноги, устроилась на кровати с планшетом.

Есть хотелось ужасно, но приходилось терпеть. Только периодически ходила и пила воду из-под крана. Ведь вспомнят же обо мне рано или поздно. Может, у них тут обед позже.

Не вспомнили. Обеда я не получила.

От расстройства нарисовала в тетрадке карандашом шарж – командора с пририсованными клыками и удлиненными когтями. Подумав, изобразила длинные витые рога, торчащие из густых волос рядом с кошачьими ушами, а на кончике хвоста добавила кисточку. От этого немного полегчало, а обида почти отступила. На следующих страницах набросала портреты Дока и Майки. Получилось похоже. Наверное, я раньше часто рисовала, так как карандаш летал по бумаге уверенно и я точно знала, куда и как вести линии.

А есть хотелось все сильнее…