Опасные планы

ГЛАВА 6. Опасные планы

На серебристом боку «Ислэры» одна из граней вдруг разделилась на панели — и начала стекать внутрь самой себя. Горуд нырнул в отверстие, плавно опустился на сероватый настил.

Вокруг было громадное пространство, похожее на зал, озаренный белыми и зелеными огнями. Уж не знаю, как это называлось, то ли посадочной палубой, то ли ангаром.

— Выходим. — Объявил Скевос. — Воздух уже в норме.

Я шагала следом за ним к выходу, озираясь. Что касается воздуха, то тут он пах не так, как на «Быстрой» — плавало в нем что-то, какие-то пряно-хвойные ароматы. Может, у старшего Калириса тоже имеется походно-временная жена вроде меня? Иначе с чего бы тут пахло одеколоном…

И не понятно почему, но я вдруг спросила:

— Скев, а где твоя мать?

Он, не сбиваясь с шага, равнодушно бросил:

— Не знаю. Улетела после моего рождения в один из достаточно спокойных миров… но сейчас могла и поменять место жительства. Ей компенсировали мое рождение, я проверял записи.

Прозвучало все это удивительно холодно. Я, прикусив губу, глянула в сиявшую металлическим блеском панель, вделанную в переборку у начала лестницы.

На свое отражение.

Выглядела я как солдат Джейн в черном — живот и задница обтянуты, поскольку у комбинезонов Скевоса это было единственное место, где они мне приходились как раз. Верхняя длинноватая часть спускалась со свободным напуском, как рубаха. Рукава засучены, штаны от колена болтаются…

В самый раз для званого приема, подумала я.

И в помещение над ангаром, где остался горуд, вошла с улыбкой.

У входа в пустой зал нас поджидал мужчина. Похожий на Скевоса даже сильней, чем я ожидала.

Все черты Скева в этом человеке проявились резче. Горбинка переросла в надломленный орлиный профиль, подбородок выпирал вперед жестче, уверенней. Складки вокруг рта залегали глубже, брови нависали сильней. Глаза смотрели из-под них цепко, въедливо…

И седина на висках была гуще — в отличие от нескольких серебряных нитей в коротких темных волосах Скевоса.

В остальном старший Калирис выглядел не намного старше сына. Прямая спина, уже знакомый разворот плеч…

— Приветствую. — Сказал капитан Энир.

Голос звучал насмешливо, а смотрел он при этом почему-то на меня.

Улыбка, с которой я вошла в зал, замерзла на губах. Я с усилием вздохнула, выдавила, вспомнив о правилах приличия:

— Добрый день… точнее, добрый вечер.

— Все в порядке? — Спокойно спросил Скевос.

И старший Калирис, оторвав взгляд от меня, ответил:

— Все отлично.

На губах у него вдруг нарисовалась ленивая усмешка, которую я не раз видела у Скевоса. Только складки вокруг рта залегли глубже и резче.

— Мы даже не ожидали такого. Шесть кораблей смогли уйти с Архелау целыми. Я пока жду новостей, но похоже, им удалось добраться к своим мирам, расположенным на расстоянии одного прыжкового каскада. Если все будет хорошо — у нас появятся еще четыре обработанных мира.

— Вирус на них был? — Глубоким тоном поинтересовался Скевос.

— О да. Они прошли через атмосферу, когда все уже посыпалось. Знаешь, как этот идиот Грейсиану доставил вирус к кораблям Шиассена? Взорвал неподалеку от них свою старую яхту. Думаю, перед этим он распылил у неё на борту вирус. Так что обломками от взрыва накрыло сразу несколько орбитальных уровней. И близость атмосферы — с её кислородом и водородом — сработала как ускоритель…

Старший Калирис махнул рукой, откуда-то сверху слетел диск с расставленными на нем вытянутыми прозрачными бокалами. Внутри вязко плескалось что-то красноватое.

— Такое надо отметить. Сын…

Он первым взял бокал с подноса. Глянул на меня.

— Вы тоже присоединяйтесь, капитан… с ограничениями.

И растянул губы в улыбке, похожей на оскал. Сказал уже Скевосу, тоже взявшему бокал:

— Она так забавно пыталась дознаться, куда ты пропал и что с тобой сталось… что я даже растрогался. И решил посмотреть, что будет. Уступишь мне девчонку, когда она тебе надоест?

Скевос глянул на меня — и уголок губ у него вдруг искривился в усмешке.

Я, наверно, и дальше стояла бы, холодея от ужаса, но тут старший Калирис расхохотался.

— Смотри, Скев, она верит! Верит! Доверчивость — лучшее качество в женщине, я всегда это говорил.

И это так напомнило мне слова самого Скевоса, сказанные им когда-то на Алидануме — мне нравятся доверчивые женщины — что я вышла из ступора. Сказал, хватая с подноса бокал:

— Люди, способные на все, заслуживают доверия. Особенно когда говорят о том, что могут сделать с тобой. Вот скажи вы, что не способны на что-то — тогда да, я бы не поверила…

Скевос засмеялся, глотнул из бокала. Глаза его блеснули поверх кромки глубокой темнотой.

Капитан Энир Калирис отозвался:

— Забавная находка, сын!

— Наташа. — Фыркнув, заявил Скевос. — Чтобы мой отец не мучил тебя и дальше… хочешь прогуляться по «Ислэре»? Помнится, ты любила рассматривать металлические конструкции «Быстрой». Раз уж планеты, где мы бывали, тебя разочаровали — могу предложить корабли…

— Интеллект «Ислэры» покажет вам мою коллекцию артефактов. — Подхватил его отец. — Идите, госпожа Наталья Калирис, разомните ножки. А мы пока тут побеседуем. Когда для вас настанет время спуститься в зал, интеллект корабля сообщит об этом.

Скевос едва заметно кивнул в сторону выхода.

— Ухожу. — Согласилась я. — Оттачивайте свое остроумие друг на друге.

Они одновременно засмеялись. Я потянулась, чтобы поставить бокал на диск.

— Не стоит. — Сказал старший Калирис — и диск резво отъехал в сторону. — В напиток добавлен тоник, а у вас выдалась тяжелая ночь. И бессонная к тому же. Возьмите бокал с собой, госпожа Наталья. Если понадобиться, интеллект корабля предложит ещё.

Я молча развернулась, по-прежнему держа бокал. И выходя, услышала, как Скевос сказал за спиной:

— Так о чем ты хотел поговорить до прихода остальных?

Корабельный интеллект ожил, стоило мне подойти к лестнице. Голос «Ислэры» оказался женским, как и голос «Быстрой». Звучал он томно, с волнующей хрипотцой…

— Госпожа Калирис, желаете воспользоваться гравилифтом?

Выходом в свое время хочу воспользоваться, мрачно подумала я. А вслух сказала:

— Нет, благодарю. На каком ярусе коллекция артефактов?

— На четвертом, считая от того, на котором находитесь. Направление — вверх.

Я храбро глотнула — и на пробу, и чтобы меньше влаги плескалось в бокале, когда начну карабкаться по ступенькам.

Жидкость оставила на языке сладко-вяжущий вкус, с кислинкой. По пищеводу глоток прокатился уже горячей волной.

После этого все стало казаться уже не таким ужасным. Ну, походно-временная жена. И что?

Даже если Скевос не выполнит свои обещания — доверчивым особам обещания дают не для того, чтобы их выполнять, а для того, чтобы дурить этих самых особ…

То я все равно богатая дама. Владелица боевого челнока. Если что, продам машинку Альянса и попробую добраться до Дали самостоятельно.

Или прямо на ней и полечу.

Вверх по лестнице после этого решения шагалось легко. Добравшись до яруса с коллекцией, я еще раз глотнула из бокала.

— Следуйте до конца прохода. — Томно велел интеллект «Ислэры».

В конце короткого коридора меня уже поджидала открытая дверь. Внутри небольшой комнаты по стенам тянулись стеллажи, разделенные на небольшие полки. На каждой что-то лежало. Я подошла, протянула руку к одной из полок.

И наткнулась на преграду. То ли прозрачное, теплое на ощупь стекло — то ли какое-то поле.

— Первый экспонат. — Объявил интеллект. — Плазменный лазер, индивидуальный заказ, выпущен в триста семьдесят шестом году от Великого Исхода. Именно с его помощью был сожжен шестой император планеты Аризо, великий Прори Гудели. На внутренней части корпуса сохранились девиз и герб, подтверждающие, что лазер принадлежал Фрюну Мерси, убийце императора и его единокровному брату, рожденному от рабыни по имени Тири…

Со стеллажа рядом с дверью, из-под потолка, спланировал изящный браслет. Серебристый металл покрывали волнистые натеки — красивые, похожие на складки скомканного шелка. Смотрелась штуковина небрежно-элегантно.

Браслет, повиснув в воздухе передо мной, повернулся и так, и эдак. На боковом срезе в одном месте виднелись три игольчатых отверстия, спрятанных под гребнями волн. На внутренней поверхности поблескивали золотые линии, изображавшие стилизованное чудовище — половина тела как у птицы, вторая половина напоминала часть звездолета. По кругу шла надпись полустершимися буквами, тоже из золота…

— Девиз гласит — тот, кто сверху, побеждает. — Снова ожил интеллект. — Этот девиз был пожалован Фрюну Мерси пятым императором, его отцом. Смысл фразы должен был напоминать о его происхождении от императора.

А напоминал, пожалуй, совсем о другом, мелькнула у меня мысль. Скажем, о более удачливом брате…

— Мать Прори Гудели тоже была рабыней? — Спросила я, снова отхлебнув.

— Шестой император Аризо был рожден от Глели Рин, свободной дамы Великого Круга.

Ах, какие у них там страсти кипели, подумала я.

— Желаете померить? — Предложил вдруг голос интеллекта. — Кроме шестого императора мира Аризо, этим лазером были сожжены еще сто двадцать восемь человек. Став императором, Фрюн Мерси официальным указом объявил лазер одной из императорских регалий. И использовал его во время официальных мероприятий…

— Нет, спасибо. — Быстренько сказала я. — Что у вас дальше по списку?

Браслет вернулся на место. С другой полки вынырнуло нечто, похожее на свернутый пучок волос. Под скрученными прядями посверкивала огоньками небольшая рукоятка.

— Это скальп, снятый с Грориу Маннури, дейс-короля империи Ливген, во время его мученической казни. Клетки кожи введены в стазисное состояние. Благодаря этому скальп является генным образцом дейс-короля, клетки которого до сих пор пригодны для использования. Грориу Маннури — первый человек, в генах которого обнаружился телепатический комплекс. Который затем сумели воссоздать в вирусе Тэка…

— Восхитительно. — Пробормотала я. — И нет, я не желаю брать это в руки.

— Это редчайшая возможность. — Томно предупредил голос. — Историческая ценность данного артефакта неоценима, хотя он датируется всего лишь семьсот восемьдесят первым годом от Великого Исхода. Волосы Грориу Маннури благодаря стазису до сих пор пахнут его благовониями…

— Переживу. Дальше!

Экскурсия продолжалась. У старшего Калириса здесь была комната Синей Бороды — что ни экспонат, то чья-то смерть. Звучали даты, имена, подробности…

К концу стеллажей я допила бокал. Голова слегка кружилась — в красноватом пойле, помимо тоника, плавали немаленькие градусы, судя по теплу в животе.

Но выдержать эти сказки о смерти и не пить из бокала, который и так был в руке… нет, такой силой воли я не обладала.

— Ещё бокал? — Любезно предложил интеллект.

И спущусь потом в зал пританцовывая, подумала я. Ответила железным тоном:

— Нет, спасибо!

— А я выпью. — Сказал вдруг кто-то. Женским голосом, игривым и теплым.

Я развернулась.

С порога личной комнаты ужасов старшего Калириса смотрело дивное создание. Волосы рыжего оттенка, между медью и золотом. Кожа отливает персиком, тело с немыслимыми изгибами — и очаровательное лицо, на котором сияют изумрудные глаза.

Прическа у девицы напоминала стиль девятнадцатого века — слегка вьющиеся волосы разделены на прямой пробор, двумя волнами спускаются сначала на скулы, а потом поднимаются к затылку. И уже оттуда спадают каскадом локонов.

Наряд красавицы состоял из двух серебряных лент — одна умеренно прикрывала грудь, другая низ живота.

И повсюду — на руках, ногах, груди, животе — мерцали опаловыми тонами живые кристаллы с Донегарта.

— А ты кто? — Спросило персиковое видение, подхватывая бокал с подноса, появившегося в просвете двери. Добавило, удивленно хлопнув глазами: — Обычно Энир никого сюда не пускает.

— А меня почтили доверием. — Ответила я.

И поскольку чудное видение замерло, даже не прикладываясь к бокалу — и глядя с любопытством, сказала:

— Я Наталья, временная жена Скевоса Калириса. А вы, простите…

— Я Чайви. — Она наконец приложилась губами к краю бокала. — Что, у Скевоса дела совсем неважные? И он тебя одевает в мужское? Или ты генмодификант?

— Нет, я не генмодификант. — Отказалась я от предложенной чести.

И подумала — кажется, в мужском комбинезоне слиться с толпой мне не удастся. Скорее наоборот.

Интересно, Скевос этого и добивался? Или он на мне действительно экономит? Вот в чем вопрос…

Персиковая Чайви снова глотнула.

— Нет? Но выглядишь ты ужасно. Для женщины, имею в виду. Хочешь, дам что-нибудь из своего? У меня много чего есть…

Я осторожно заметила:

— Боюсь, по размеру не подойдет.

— Да, пропорции у тебя какие-то… — Осуждающе заявила Чайви. — Неужели Скевос тебя даже к медроботу не подпускает? В тебе же все, практически все нужно переделывать — и волосы, и глаза, и тело.

Прямота персикового виденья завораживала. Я со вздохом пробормотала:

— Спасибо, хоть не мысли.

— Ну, я не думаю, что сын Энира обеднел настолько, что не дает своей женщине вирус Цейрена. — Рассудительно заявила Чайви.

И всмотрелась в меня с недоумением.

— Неужели он тебе в этом отказал? О… ты из тех, кто испытывает даже ненависть? Как это…

Она долго думала, словно выбирала слово. И наконец закончила:

— Необычно.

— Действительно. — Согласилась я. — Пожалуй, я тоже выпью.

Диск, на котором стоял еще один бокал, скользнул ко мне.

У меня в голове была куча вопросов, которые следовало задать персиковой Чайви — и я уже примеривалась, с какого бы начать. Но тут интеллект «Ислэры» объявил:

— Капитан Энир Калирис и капитан Скевос Калирис просят вас спуститься в зал для совещаний.

— Пора! — Чайви счастливо улыбнулась, взмахнула бокалом, уже опустевшим на треть.

Здоровенная красноватая капля плюхнулась ей под ноги. Но красавица, не заметив этого, развернулась и исчезла в проеме двери. Из коридора донесся её голос, удаляющийся и невообразимо радостный:

— Прибудет Льёри, и Глоу-Шай… и Рили! О, и Бровин должна быть, как сказал Энир…

В потолке открылась ниша, оттуда спланировал небольшой аппарат, похожий на сильно приплюснутую юлу. Прошелся над лужицей, оставленной Чайви, снова уплыл к потолку.

Красноватое пятно исчезло.

— Капитан Калирис вас ожидает. — Напомнил томный голос.

И я зашагала следом за Чайви. Размышляя на ходу о том, что господа капитаны как-то уж очень быстро закончили совещаться. Или время пролетело незаметно, пока я любовалась на экспонаты из комнаты ужасов?

По лестнице, помня о бокале, который выпила — и ещё одном полном в руках — я спускалась осторожно. Добравшись до нужного яруса, глотнула для храбрости. И уже после этого зашагала к дверям.

В зале для совещаний народу прибавилось. Скевос стоял метрах в пяти от входа, беседуя с двумя мужчинами, одетыми так же, как он — в простые черные комбинезоны, без украшений или знаков отличия.

Собеседники Скева глянули в мою сторону. Взгляды были любопытные, но мимолетные. И снова отвернулись.

Чайви уже стояла в дальнем углу с парой очаровательных особ, украшенных вместо одежды цветами, ленточками и кристаллами. Я замерла возле двери. Подойти к Скеву? Нет, пожалуй, лучше к Чайви…

— Мы могли бы побеседовать, госпожа Наталья? — Сказал вдруг старший Калирис, стоявший рядом. — Скев занят важным разговором, а нам, думаю, есть что обсудить.

Тон временного свекра был сейчас безукоризненно вежливым. В преддверии гостей?

— Конечно. — Пробормотала я. — Скажем, то, как вы отправили меня в лапы Грейсиану. Правда, с этим, в отличие от Арвита, вы не торопились…

— Терпение — качество, которое обретаешь с возрастом. — Провозгласил господин Энир. — Но с вами ничего страшного не случилось, так ведь? Вы стоите на ногах, вы разговариваете… стало быть, мне не за что извиняться.

— Победителей не судят? — Я вспомнила крики в подвале. Поежилась, надеясь, что он не заметит. — А если бы случилось?

Старший Калирис небрежно заметил:

— Тогда мне пришлось бы компенсировать урон. В зависимости от характера повреждений. Но насколько я знаю, ту небольшую порцию страха, что вы получили, уже оплатил Арвит. Разве не так?

Их не изменишь, подумала я. И согласилась:

— Принято.

— И оплачено. — Уронил господин Энир с высоты своего роста. — Поговорим лучше о другом. О чем-нибудь более спокойном. Вы уже познакомились с моей Чайви? Как она вам?

— Э-э… очень красивая.

— Я не об этом. Что вы думаете о моей спутнице? Вы успели с ней поговорить?

— Ну… мы перекинулись парой словечек. — Я глянула в дальний угол, откуда доносился радостный голос Чайви.

И подумала — откуда он это знает? Интеллект бдит? Заметила:

— Но я не назвала бы это разговором. А вы всех женщин спрашиваете, что они думают о вашей спутнице?

— Нет. Но когда эти женщины появляются неизвестно откуда, мне интересно знать, что они думают о моем мире. В конце концов, Чайви его часть. И не худшая.

Он знает, откуда меня занесло в это невеселое будущее, с невольной дрожью подумала я. Скевос рассказал? Или сам узнал, от корабельного интеллекта?

— Прошу вас, ответьте. — Мягко попросил старший Калирис. — Только правду. Что вы думаете о Чайви?

Я смущенно отвела глаза, но все-таки решилась:

— Честно говоря… думаю, вы перестарались в своем желании иметь доверчивых женщин. Имею в виду не только вас, а…

— А весь наш мир. — Сухие губы старшего Калириса изогнулись в улыбке. — А вы не хотели бы стать такой же, как она? Встречать каждый день без страха, без неприятных мыслей… не мучиться, пытаясь изменить то, что изменить нельзя?

Меня вдруг передернуло. Наверно, я слишком явно представила себя второй Чайви, обработанной этим вирусом, как его… Цейрен, кажется.

Старший Калирис с любопытством наблюдал.

— Как-то все это… — Выдавила я наконец. — Уж больно все это напоминает удаление части мозга.

— Ничуть. Мыслить вы будете все так же — и даже лучше, потому что вас не будут отвлекать разочарование, грусть, обида, злость… никаких отрицательных эмоций. Легкая коррекция эмоционального фона — и вы счастливы, причем безо всяких последствий. Пройдете через беды и несчастья, если они вам и встретятся, улыбаясь. И учтите, что многие женщины в нашем мире о такой возможности мечтают.

Он смотрел, он наблюдал — но в его словах была какая-то червоточина.

— Что же вы сами себе эту коррекцию не сделаете? — До ужаса невежливо сказала я.

— Ну, кто-то же должен стоять на страже. — Господин Энир снова улыбнулся. На этот раз его улыбка очень походила на улыбку Скева. — Между злом нашего мира и тем прекрасным, что в нем есть. Той же Чайви.

У меня вдруг вырвался смешок — и я спешно приложилась к бокалу. Объявила, покусывая губы, чтобы согнать с них улыбку:

— Да вы ещё и стражи добра? В руках моих меч, но острие его из вирусов… Знаете, человек, который своими вирусами превратил ту женщину… — я кивнула в угол, где хихикала Чайви. — В эту улыбчивую прелесть, стоит на страже только своих интересов.

Все-таки не надо было так налегать на спиртное, мелькнула у меня мысль. Вот и правду начала говорить прямо в лицо. А в приличных домах — точнее, на приличных звездолетах — такое называют хамством…

— В руках моих меч, но острие его из вирусов — это было сказано хорошо. — С легким сарказмом сказал старший Калирис. — Остальное похуже. Значит, вам не нравится ощущение покоя, в котором живет Чайви?

— Ну, не то чтобы не нравится. — Выкрутилась я. — Скажем так — мне слишком дороги мои печали. Все до единой. И я предпочту горевать… чем успокоиться до уровня Чайви.

Он кивнул, улыбнувшись. И посмотрел в сторону дверного проема.

— Прервемся ненадолго, идут гости. А потом продолжим. У нашей беседы больше смысла, чем вам кажется.

Скевос по-прежнему беседовал с другими господами метрах в пяти, и я со вздохом развернулась к дверям.

Зашел очередной господин в черном — на этот раз, для разнообразия, без спутницы.

— Энир, привет…

Меня одарили внимательным взглядом.

— Это госпожа Наталья Калирис. — Свободно объявил мой временный свекр. — Проходи, Юрвин, мы начнем, когда соберутся все.

— Как сейчас на Архелау? — Быстро спросил крепкий мужик лет за тридцать, названный Юрвином.

Старший Калирис в ответ только кивнул — и его на мгновенье облили зеленоватые отсветы.

— Все немного не по плану. — Ответил он после двухсекундной паузы. — Но гораздо лучше, чем мы могли ожидать. Знатные семьи закрылись в своих резиденциях. Подвоз продовольствия нарушен. Дня через два у людей кончатся запасы. Остальное узнаешь, когда соберутся все.

Юрвин кивнул.

— Тогда я к Скеву. Он уже сочинил байку о том, как снова пролез в герои?

— Мой сын в процессе. — Сообщил старший Калирис.

Здоровяк, тряхнув белокурой головой, ушел в сторону беседующих.

— Жаль, что бесполезно спрашивать вас о том, что вы думаете о Скеве. — С сожалением сказал господин Энир, тут же переключаясь на меня.

— А давайте поменяем. — Бесшабашно сказала я. — Я скажу то, что думаю о Скеве. А вы расскажете об истинном смысле нашей беседы.

Спиртное вовсю плескалось в голове, мешая нормально соображать.

— Тогда вы первая. — Тут же заявил мой собеседник. — Если не ошибаюсь, в эпоху, которую вы указали моему сыну как время своего рождения — и взросления — женщин пропускали вперед.

Я почему-то посмотрела в сторону Скевоса. Тот оглянулся, одарил меня легкой улыбкой. Едва заметно приподнял бокал, словно салютуя.

Вот сейчас скажу что-нибудь, а папенька ему передаст. И…

И что бы там ни было между нами — но все это может закончиться прямо завтра.

— Вы обещали рассказать, что думаете о моем сыне. — Вкрадчиво напомнил мне старший Калирис.

Я сделала ещё глоток.

— Скев… скажите, это правда, что именно он настоял на осаде Шай-Нурибада?

Мой собеседник кивнул.

— Но он ведь не мог не понимать, как отразиться все это на Звездном Альянсе. На вашей торговле рабскими вирусами…

— Которой больше нет. — Заметил господин Энир. — Но лучше не углубляться в эту тему, она до сих пор жжется.

— Хорошо. — Я пожала плечами. — Не буду. Скев… у него много недостатков, свойственных вашему времени. Но он…

И тут я споткнулась. Как собрать все, что я о нем думала, в одну фразу? В Скевосе слишком много было намешано всего — и хорошего и плохого.

Но хорошего, пожалуй, все-таки больше.

— Скев недолюбливает рабство настолько, что пытается не быть рабом даже своего времени. Своей эпохи, которая его, собственно, и создала. А потом… потом забывает об этом и ведет себя как обычный рабовладелец…

— Достаточно. — Сказал вдруг старший Калирис. — Вы чересчур углубляетесь — женщине это не идет.

Я пробормотала:

— Ну да, углубляться — это для мужчин…

Прозвучало так пошло, что я смущенно замолчала. Глянула в сторону Скевоса.

Тот беседовал уже с Юрвином.

По крайней мере, господину Эниру хватило ума не отвечать на мою последнюю реплику. Он глотнул из своего бокала, сказал:

— Моя очередь. То, что рассказал сын о вашем появлении здесь, меня заинтересовало.

Значит, все-таки сам Скевос рассказал обо всем, подумала я.

— Он не придал этому факту особого значения. Мой сын, как вы правильно заметили, из породы борцов с эпохами. Он предполагает, что ваше появление тут результат какого-то явления, какого-то выверта физики дальнего космоса. А я из тех, кто обеспечивает таким борцам опору. И я не верю в природные явления, с исключительной бережливостью доставляющие определенных людей из времени А во время Б.

Энир сделал паузу.

— А вот в существование некоего изобретения, оружия, которое нацелено именно на такие фокусы, я поверить могу. И если это правда, то мне придется убедить Альянс потратить время — и целое состояние — на то, чтобы отыскать это оружие.

— Если только оно существует. — Пробормотала я. — Нет, конечно, если вам повсюду мерещится оружие — это еще не значит, что в один прекрасный день вы на него и впрямь не наткнетесь.

— Главное — не наткнуться на ту его часть, что стреляет. — Наставительно сказал старший Калирис. — Но прежде чем убедить Альянс, я должен убедиться сам. Поэтому сегодня, на этом приеме, вы побудете моей спутницей, пока Скев будет занят общением с другими. Госпожа Наталья… или лучше Наташа?

— А в чем убеждаться-то будете? — Ответила я вопросом на вопрос.

— В том, что вы не принадлежите нашей эпохе. — Старший Калирис улыбнулся. — Но не бойтесь, ничего такого за моими словами не стоит. Умный отец не трогает игрушки сына…

Я помолчала. Было в этом господине что-то такое, отчего у меня мурашки по коже ползли.

Хотя, если припомнить, от Скевоса у меня тоже поначалу мурашки ползли…

Тут очень кстати явились очередные гости — господин в черном и дама, совершенно не похожая на Чайви с подружками.

Я с некоторым изумлением рассматривала великолепную брюнетку в темно-красном комбинезоне, обтягивавшем тело как вторая кожа. Но при этом закрывавшем все от шеи и ниже. Длинные рукава до запястий, ноги, обтянутые темно-красным, на которых только пальцы ног и нельзя было рассмотреть…

И все, что другие спутницы капитанов выставляли напоказ, у этой женщины было прикрыто. Правда, чисто номинально — с таким уровнем облегания эффект был даже сногсшибательнее, чем нагота, прикрытая цветочками и камешками. Стройное тело, облитое темно-красным сиянием, завораживало.

— Госпожа Наталья Калирис. — Объявил отец Скевоса, успевший поздороваться, пока я глазела на женщину.

Вновь пришедший мужчина в черном кивнул.

— Временная жена твоего сына? Пойду-ка поздороваюсь с ним, Энир. Видел его короткий отчет — все-таки он везунчик.

— Согласен. Иди, Ивер.

Женщина осталась. Взяла с подлетевшего диска бокал все с тем же красноватым пойлом, отхлебнула, не сводя с меня глаз.

— Госпожа Ранда Хей. — Представил её старший Калирис. — Как дела, Ранда?

— Прекрасно. Значит, Скев женился? Интересный образчик.

Попахивает оскорблением, подумала я. Однако… судя по одежде и тому, как с ней обращался мой временный свекр, она отличалась от Чайви.

И уже этим заслуживала моего пристального внимания.

— Рада знакомству. — Преувеличенно вежливо сказала я. — Прекрасно выглядите.

— В последний раз мне так грубо льстили, когда я была на какой-то варварской планете, не помню, как её звали… — Брюнетка задумчиво глотнула из бокала. Глянула на меня скучающе. — Кажется, Квайрин. Вы случайно не оттуда? И акцент у вас чмокающий. Как у квайринских работяг.

Это уже было откровенным оскорблением. Все мои надежды побеседовать с брюнеткой сразу рухнули. Жаль, подумала я.

Господин Энир стоял рядом, не вмешиваясь в беседу дам. На лице преувеличенно вежливое выражение — но мне почему-то казалось, что он сейчас развлекается.

Я вздохнула. Ничего не поделаешь, нужно терпеть. Нас оскорбляют, а мы не оскорбляемся…

— К сожалению, в первый раз слышу о Квайрине.

Госпожа Ранда глянула пренебрежительно на меня. И тут же перевела взгляд на старшего Калириса.

— Интересно, в какой дыре Скев её отыскал? Ещё и вежлива до приторности, как работница хорошего борделя.

Наверно, надо было выдержать и это — но меня понесло. Ещё и спиртное вскружило мне голову, так что я ляпнула:

— А вы отлично разбираетесь в сортах борделей, я смотрю. Настолько богатый личный опыт?

Брюнетка зло поджала губы. Старший Калирис благодушно пророкотал:

— Ранда, ты не слишком рискуешь? Ступай лучше в зал. Походи, развейся. Ты и так наговорила тут достаточно. Иди, иди…

Брюнетка молча кивнула, одарила меня ненавидящим взглядом и ушла.

— Генмодификантам, дитя мое, не принято говорить о их внешности. — Наставительно сказал Энир. И усмехнулся. — Значит, богатый личный опыт? Могу я попросить об одной услуге?

— Просить можете сколько угодно. — Мой голос подрагивал от все еще не улегшейся злости. — Но согласиться не обещаю.

— Не ищите Скева, чтобы рассказать об этом инциденте прямо сейчас. — Попросил господин Энир. — Подождите до конца собранья. Я хочу кое-что объявить, а после общения Скева с Ивером по крайней мере один из них покинет собрание. Кроме того, у нас не принято, чтобы капитаны разговаривали на личные темы прежде, чем напьются. И мой долг, как хозяина, проследить за этим.

Я помолчала, успокаиваясь. Поинтересовалась:

— А что будет, если Скев узнает об этом… об этом инцинденте?

— Он отправится разбираться. Думаю, потом Ивер наконец обработает Ранду Цейреном. Давно пора — она слишком неуравновешенна.

— Что ж он не дал ей Цейрена раньше? — Пробормотала я.

И глубоко вздохнула. Злость отступала, оставляя после себя привкус горечи.

Старший Калирис пожал плечами.

— Иверу, скажем так, нравится обидчивость Ранды. Но после сегодняшнего… думаю, ему придется принять решение.

Я переваривала это сообщение секунды две. Вот так, из-за пары слов, Ранда превратится в улыбающуюся Чайви…

Делайте свои дела без меня, мальчики, мелькнула у меня мысль. Я в этом участвовать не буду.

— Господин Энир, могу я тоже попросить об одолжении? — Я приложилась к бокалу. — Кроме того, вы задолжали мне за Архелау.

— Разве Арвит ещё не оплатил все долги семьи Калирис? — Энир вскинул одну бровь.

И, судя по голосу, он опять развлекался.

— Знаете, как бывает. — Выдохнула я. — Принято, но не прощено. Доведем счет до нулей?

— Я слушаю.

— Пусть Скевос… Скев не узнает об этом инциденте. Никогда.

— Я почему-то так и думал. — Заметил мой временный свекр. — Хорошо. Но больше никаких упоминаний об Архелау.

— Какое Архелау? — Притворно удивилась я.

И он засмеялся. Глотнул из бокала.

— Можно немного информации? — Быстро сказала я. — Капитаны вашего Альянса дают Цейрен своим женщинам, когда захотят?

— Да. — Ответил старший Калирис. — Это одно из условий обычного контракта, который у нас заключают со спутницами. К примеру, у меня с Чайви — контракт на шесть лет. В нем оговорено все — и выплата достойного вознаграждения после шести лет, и возмещение возможного ущерба здоровью… а также неограниченный доступ к медроботу. И мое право на коррекцию эмоционального фона с помощью Цейрена, если я сочту это нужным. Это — обычная практика. Кстати, Чайви сама попросила меня о Цейрене, с самого начала. Она гораздо благоразумней, чем вам кажется. Но её показную наивность не следует принимать за доверчивость.

— Да, но… — Начала было я.

— Гости. — Объявил господин Энир, разворачиваясь к дверям. — Договорим потом.

Я послушно замолчала — и стояла с любезной улыбкой, пока следующий капитан меня осматривал.

Капитанская спутница на этот раз оказалась сестрой-близнецом Чайви — только выполненной в лилово-пепельных тонах.

Как только парочка удалилась, старший Калирис глянул в мою сторону и едва заметно кивнул.

— Ещё вопрос. — Выдохнула я. — Кто-нибудь следит за тем, как выполняются контракты, которые заключают со своими спутницами капитаны Альянса?

— Сведения о контракте поступают в банки данных Альянса. — Энир пожал плечами. — Собственно, наши законы не предусматривают строгих наказаний для тех, кто нарушает договор со спутницей. Только обеспечивают в таких случае выплату оговоренного вознаграждения. Но человек, нарушающий даже такие простые контракты, вызывает подозрение. Ни одно из предприятий Альянса — а у нас есть собственные лаборатории, заводы и верфи — не доверит ему товар для продажи.

Я вспомнила четыре челнока, стоявших на «Быстрой». Значит, Скевосу доверяют…

Но это не значит, что он не обработает меня Цейреном, если сочтет нужным.

— А мой контракт со Скевосом… — Спросила я дрогнувшим голосом. — То есть со Скевом, он тоже попал в базы данных?

— Тут есть одна тонкость… — Господин Энир усмехнулся, глядя на меня. — Запись о браке аннулирует предыдущий контракт. В базах данных теперь имеется лишь запись о вашем браке с моим сыном. Кстати, о контракте. Я так понимаю, вы заключали его в спешке?

И в неподходящих условиях, подумала я, с тенью стыда вспоминая тот вечер в рубке. Выдохнула поспешно:

— Скажите, а временный брак… каковы его условия? Скев может обработать меня вирусами? По вашим законам?

— Вас это пугает? — Он улыбнулся. — Да, стандартный временный брак по законам Альянса это позволяет.

Я торопливо глотнула из бокала.

— Запиваете сказанное? — Ласково сказал мой временный свекр. — Это не так страшно, как кажется, Наташа. В конце концов, вирус действует всего полгода. И — обратите внимание, как счастлива Чайви.

— Уже обратила. — Пробормотала я. — Да, она просто пугающе счастлива. Вот посмотришь на такую радость — и плакать хочется от горя. А можно спросить, зачем вашей спутнице Цейрен? И при чем тут её благоразумие…

— Спросить, конечно, можно. Это позволяет Чайви избегать моего более пристального внимания. — Старший Калирис вдруг протянул руку с бокалом, коснулся его краем моего — но не чокнулся, а именно коснулся. И так застыл. Спросил, глядя мне в глаза: — У вас есть ещё вопросы?

Я поспешно отдернула руку с напитком. Выпалила:

— Вы сказали, что Ранда генмодификант. В чем это заключается? Выглядит она как обычный человек.

Господин Энир посмотрел насмешливо, сделал крохотный глоток.

— У неё довольно редкая модификация. Её слизистые выделяют афродизиак. Даже обычный поцелуй госпожи Ранды может заставить потерять голову. Пожелать кого-то до безумия. У неё есть и другие особенности, но вам о них знать ни к чему.

— А… — Выдавила я под его взглядом. — А у неё тоже контракт?

— Все спутницы, которые прибудут этим вечером на «Ислэру», связаны контрактами. Но при этом они свободные женщины, а не рабыни.

— Так у капитанов Звездного Альянса бывают и рабыни?

Старший Калирис легонько встряхнул бокал. Я отметила это автоматически. То ли двинул рукой по привычке, то ли в его напиток добавлено еще что-то…

— Да. Но рабынь на собрания Альянса не приводят. Женщину, не способную отказать, лучше держать на своем звездолете. Я удовлетворил ваше любопытство?

Я молча смотрела на него. В голове стучало — а я ведь тоже женщина, не способная отказать…

Так какого черта я здесь делаю?

— Именно поэтому. — Тихо сказал вдруг господин Энир, наклоняясь ко мне. — Этой ночью вам будет безопаснее под моим присмотром. Сегодня моего сына слишком многое будет отвлекать. Я пригляжу за вами, Наташа. Но это в ваших же интересах, так что не пугайтесь.

Я оглянулась. Скев, зажатый со всех сторон господами в черном, опять что-то рассказывал. Вроде бы даже улыбался — или ухмылялся…

И на этот раз он в мою сторону не обернулся.

— Гости. — Объявил господин Энир.

С этого момента капитаны начали прибывать непрерывно. Примерно человек пятнадцать пришли без спутниц. Или живут с рабынями, или временно одинокие, как Скевос тогда, на Алидануме, подумала я.

— Пора. — Сказал в какой-то момент старший Калирис, проводив взглядом только что отошедшего от нас капитана. — Все собрались. Не отставайте, Наташа.

Он двинулся вперед, к центру зала — и дальше, к стене по ту сторону. Я торопливо шагала следом. Господа в черном расступались перед Эниром.

Пока мы шли, на стенах и потолке, окрашенных в серо-зеленый цвет, вдруг развернулась панорама окружающего пространства. Чернота, усыпанная звездами, разбросанные по ней звездолеты, сияющие огнями…

Они были везде. Повсюду. На потолке, стенах, полу.

По дороге меня вдруг ухватила чья-то рука, дернула в сторону. Я вскинулась, оборачиваясь — и тут же расслабилась.

— Постой пока со мной. — Пробормотал Скев, обнимая одной рукой.

Ощущение его тела — крепкого, теплого — было лучшим ощущением за этот вечер. Несмотря на известие о том, что наш контракт аннулирован нашим же браком. И теперь непонятно, выполнит ли он обещанное…

— Все вы получили предварительные отчеты по событиям на Архелау. — Громко объявил добравшийся до дальней стены господин Энир.

Скевос тут же прошептал, наклонившись к моему уху:

— Там было и про тебя, Наташа.

Я застыла.

— Про то, как ты героически пыталась узнать, жив я или умер. — Выдохнул он. — Ну и про сиденье в подвале. В общих деталях.

В общем ничего хорошего, учитывая то, что приказывал Грейсиану.

Скевос быстро провел рукой мне между лопаток — и оставил ладонь на талии.

— А теперь — последние данные. — Продолжал мой временный свекр.

На стене за ним вдруг появился шар Архелау. Приблизился. Потолок и пол, по-прежнему показывавшие панораму пространства вокруг «Ислэры», обрезали быстро растущую сферу рамочкой. Шапки ледников исчезли, по всей стене развернулась полоса экваториального пояса…

— Сейчас в шести секторах, которые пострадали больше других, идет активное разрушение транспорта и предприятий. — Заявил старший Калирис. — Более того, выяснилось, что каркасы многих зданий в городах Архелау были сделаны из стали, подходившей для вируса и его симбиота. Сейчас там идет повсеместная эвакуация. Уже есть жертвы.

Ладонь Скевоса скользнула вверх. Легла мне на затылок, нажала, вдавливая лицо в его грудь. Как тогда, в подвале.

— Чтобы ты не сверкала на всех глазами. — Прошептал он.

Пряди волос под его дыханьем шевелились, щекоча мне мочку уха.

И почему-то стало легче. Нет, я понимала, что сейчас там погибали люди — и камнем, стронувшим всю эту лавину, стал именно он, Скевос…

Но может, после этого жизнь на Архелау действительно изменится. И к лучшему. Это все, на что я могла надеяться.

— Несколько минут назад с наших зондов, наблюдающих за резиденциями самых влиятельных семейств, пришли сообщения. — Пророкотал господин Энир. — Их дома тоже пострадали, так что хозяевам Архелау пришлось перебраться под открытое небо. На планете хаос. Великие господа лишились средств связи и способны отдавать приказы лишь тем рабам, что находятся рядом. Это идеальный момент, чтобы предъявить наши претензии — за похищение и пытки капитана Звездного Альянса, а также за незаконное изъятие с борта звездолета новейшей вирусной разработки Альянса. Но даже не это главное…

Старший Калирис сделал долгую паузу.

— Уже начались бунты. Люди, оставшись без жилья, собираются в группы. Рано или поздно рабы, обработанные самыми несложными вирусами, залепят себе уши коллоидом. Все мы знаем, что именно такие вирусы имеют наибольшее хождение — по причине дешевизны. Местными силами по охране порядка сейчас никто не управляет — связи, как я уже сказал, нет. Поэтому страх перед наказанием, положенным за пассивное сопротивление в виде коллоида в ушах, уменьшится. И это открывает перед нами интересные возможности…

Он снова замолчал, молчали и капитаны — так что я расслышала, как в одном из углов зала хихикают над чем-то своим их очаровательные спутницы. Шевельнулась под рукой Скевоса, пытаясь отодвинуться и оглядеться.

Он отпустил, позволяя сделать это.

Господин Энир стоял у стены — в одной руке бокал, другая опущена вдоль тела. Лицо спокойное, но глаза прищурены…

И капитаны вокруг стояли в таких же вольных, расслабленных позах. Кое-кто как раз сейчас прикладывался к бокалу…

— Вы знаете, что мы собирались требовать возмещения за все — и за угрозу жизни капитану, и за публичное оскорбление его спутницы. А самое главное, за воровство новой разработки, что разом лишило весь Альянс огромной прибыли, которую она могла принести…

Старший Калирис нехорошо ухмыльнулся. Я заметила ответную ухмылку на лице у капитана, стоявшего ко мне боком.

Скевос в ответ на мой взгляд только улыбнулся.

— И требовать возмещения всего этого у местных хозяев. Однако мне поступило интересное предложение. Оно уже зафиксировано в базах данных…

Господин Энир вскинул бокал, словно салютуя в нашу сторону — и Скевос вскинул бокал в ответ. Оба сделали по крохотному глотку.

— Так вот, мы можем сделать так — сначала получим возмещение наших убытков от местных хозяев… в обмен на обещание нашей помощи. Дождемся, пока средства с их счетов в других мирах поступят на наши счета, и поможем. Но не им — а остальному населению планеты. Отберем часть групп, которые возникают по всему Архелау, дадим им все необходимое — продовольствие, средства связи, коллоид, оружие, медроботов. И боевые челноки планетарного типа. Все, чтобы вывести из игры прежних хозяев Архелау. Если все разыграть правильно, то новая, возрожденная с нашей помощью промышленность планеты будет принадлежать нам. Вся, если мы этого захотим.

— Ну и в чем вопрос? — Спросил один из капитанов, стоявших возле старшего Калириса. — Как я понял, Архелау сначала оплатит нашу помощь, а потом еще и будет приносить постоянные дивиденды. Там, как я помню, имеются богатые залежи родия… лет десять назад мы о таком размахе и мечтать не могли. Вознаграждение твоему сыну стандартное?

— Полпроцента от ежегодных прибылей. — Отозвался Энир. — Обычное вознаграждение предложившего.

— Тут не о чем говорить. — Резко отозвался заговоривший. — Ставь на голосование. Уверен, все будут за. Здесь присутствуют три четверти высшей гильдии, голоса оставшихся на Орилоне в этом случае не имеют значения. И окончательного голосования там, дома, уже не потребуется.

— Голосуйте. — Предложил старший Калирис.

Все стояли, как стояли — только по головам у всех прошелся зеленоватый свет. Энир через несколько секунд объявил:

— Единогласно. Теперь следующий вопрос. Несколько звездолетов мелких торговцев, успевших уйти в прыжковые каскады, когда на Архелау началась заваруха, успели выйти из них, не развалившись. И даже сели на грунт в четырех мирах. Как только мы выполним основную часть дел на Архелау, придется заняться ими. Конечно, там не будет такого быстрого и спонтанного заражения атмосферы. На Архелау Грейсиану помог нам так, что ему, по справедливости, следовало бы заплатить вознаграждение. Но в этих четырех мирах инфраструктура разрушится не сразу. Сценарий Архелау тут невозможен — у нас нет законных оснований. Однако мы поучаствуем в восстановлении планет. Это открывает большие перспективы…

И Звездный Альянс, возможно, подгребет под себя сразу пять миров вместо одного, подумала я.

— По этой причине ваши полетные планы будут изменены в сторону уплотнения графика. Прошу всех это учесть. Новые задания ваши корабельные интеллекты получат уже через несколько часов. И примерно через тридцать четыре часа, считая с этого момента, мы должны прибыть к Архелау. Всем — прыжков по нитке…

После этой непонятной фразы старший Калирис вскинул бокал и отхлебнул.

Скевос тоже приподнял свой бокал. Как и остальные капитаны. Кажется, тут только что прозвучало пожелание их местной капитанской удачи…

— Ну а теперь, господа, наслаждайтесь гостеприимством «Ислэры».

Капитаны загомонили, начали сбиваться в группки. По залу поплыли диски с закусками, собранными в объемные конструкции. И полными бокалами, наполненными уже не красноватой, а молочного отлива жидкостью. Градус вечеринки повышается?

К нам со Скевосом подошел высокий шатен с нервным лицом. Сказал без предисловий:

— Помнится, я голосовал против, когда ты предложил подойти к случайно выведенному вирусу с другой стороны. Не продавать его как оружие, а использовать для подъема на новую ступень…

— Я всегда говорил, что у хорошего предложения должны быть противники. — Объявил Скевос. — Если их нет, значит, оно не из лучших. А очень хорошие предложения вообще должны проходить через голосование с трудом. Как то, о блокаде Шай-Нурибада.

— Ну, сегодня-то твое предложение приняли единогласно…

Скев легко улыбнулся.

— Это потому, что оно плавало на поверхности. Просто я подсуетился и озвучил его первым. К тому же — времена изменились.

— Да. — Шатен кивнул. — Прошло всего восемь лет — а посмотри, куда мы пришли. От перевозки рабов — к управлению планетой. Кстати, ты видел Ранду? Она где-то тут, в середине зала. Никак не выберет себе переборку…

— Минутку, Вайген. — Бросил Скевос.

И шлепнул меня по заднице. Нагло. Публично. Как раз в этот момент к Скевосу подошли еще два капитана…

Я дернулась, едва не пролив напиток.

— Наташа, иди к отцу. — Жизнерадостным тоном приказал Скевос. — Порадуй старика — ему так давно не приходилось пугать доверчивых девочек. И он по этому делу соскучился. Окажи мне любезность, подрожи перед ним. Иди.

Я развернулась. Вайген мне подмигнул — и пришлось ответить ему независимым взглядом. А потом отправиться к дальней стене.

На всякий случай я все-таки попробовала остановиться. Но нет, ноги сами несли к стене напротив выхода…

— Так ты её видел или нет? — Спросил Вайген у меня за спиной. — Я тут хотел с ней попробовать. Говорят, старый Ивер разрешает ей развлекаться в свободное от него время…

Ну-ну, подумала я. Мальчики болтают о девочках. Сколько бы столетий не прошло…

Старший Калирис, одиноко стоявший у стены напротив, поприветствовал меня улыбкой.

— Наташа. У вас просто не может не быть новых вопросов…

Я кивнула.

— Скажите, господин Энир… я так понимаю, Звездный Альянс собрался построить свою звездную империю? Точнее, собрать её из уже имеющихся миров.

— Ну, империю — это громко сказано. — Благодушно отмахнулся он. — Мы лишь хотим получать небольшие дивиденды. Но от большого количества миров. Закуски?

Один из дисков скользнул ко мне. Я оглядела композицию, похожую на цветочный букет. Спросила с сомнением:

— Брать руками?

— И есть ртом… — Пробормотал Энир, улыбаясь.

Я выбрала розовую звездочку. Раскусила. Основной ингредиент — то ли рыба, то ли мясо, с острым привкусом вяленного. Между волоконцами вяленного не пойми чего воткнуты крохотные ломтики какого-то фрукта, кислого с легкой сластинкой.

Я торопливо прожевала, заметила:

— Вы хотите поучаствовать в восстановлении Архелау, но…

— Мы не «поучаствуем». — Оборвал меня он. — Мы полностью восстановим этот мир. Запустим заново всю его промышленность. Звездолеты первой и второй гильдии уже загружаются. Их полетные планы составлены. Здесь, на собрании…

Старший Калирис прервался, окинул зал взглядом.

— Присутствуют только капитаны высшей гильдии. Их задача — следить за доставкой и выгрузкой. Но полетные планы высшей гильдии пришлось подкорректировать из-за дополнительных четырех миров. Возможно, нам придется внести и другие изменения — я как раз сейчас жду новостей…

Я помолчала, переваривая все сказанное. И все-таки задала вопрос, который хотела задать с самого начала:

— Вы сами не боитесь спускаться на зараженную планету?

— Нет. — Он улыбнулся. — Вирус Дрейка, так удачно выстреливший на Архелау, не трогает сплавы, где есть скандий. Это металл, который добавляют в разные сплавы и которого полно на Орилоне. Все наши корабли собраны из конструкций со скандием. Кроме того, вирус работает в комплексе с бактерией, у которой заранее определенный срок жизни. И очень скоро колония бактерий начнет погибать. Ей осталось еще где-то двадцать часов, не более того. Так что — никакой опасности.

— Все предусмотрено. — Пробормотала я.

— А разве могло быть иначе? — Удивился мой временный свекр. — Кстати, цены на скандий теперь поднимутся, так что мы заработаем и на этом. Сейчас моя очередь спрашивать. Что в нашем времени вам не понравилось больше всего?

И я невольно улыбнулась.

— Ну, я даже теряюсь — такой богатый выбор… Наличие рабства? Ваши вирусные войны? Отношение к женщине как к домашней зверюшке, которую нужно усмирять Цейреном, чтобы не цапнула за руку?

— Поверьте, Наташа, вас я не стал бы усмирять Цейреном. — Протяжно сказал господин Энир. — Есть много других способов. Рассказать?

— Не надо!

Он хохотнул, но замолчал. А мне вспомнилось напутствие Скева — «подрожи перед ним». Может, это была не шутка, а совет?

И в самом деле, мелькнула у меня мысль. Что я все время грудью на амбразуру — и свое ценное личное мнение ему подношу? Особенно если учесть, что оно этому человеку нужно, как собаке пятая лапа. Люди навроде господина Энира к своим годам успевают выслушать столько чужих мнений…

Надо быть умнее, подумала я. Даже слащавее. Чтобы папа Скевоса, глядя на меня и свою Чайви, долго искал между нами пять отличий — и не находил. Пусть это дело сложное, но мы не привыкли отступать…

Я изобразила на лице приветливую улыбку, распахнула пошире глаза. Прощебетала:

— Кстати, а вы не знаете — госпожа Ранда давно знакома со Скевом?

И подумала мстительно — вот тебе. Сейчас начну трепаться о девочках и мальчиках, так что ты или поддержишь беседу, или заткнешь мне рот.

Но в любом случае мы уйдем от темы личных наказаний…

Старший Калирис вскинул брови. Глянул с прищуром, ответил насмешливо:

— Давно. Это он сделал её генмодификантом. Об остальном спросите у Скева.

Даже так, подумала я, стискивая бокал. Вот уж не думала, не гадала — а сразу наткнулась на животрепещущую тему…

Плохо только, что про свое решение стать второй Чайви я немедленно позабыла. Спросила уже обычным голосом, без щебета:

— И многих он так облагодетельствовал?

Господин Энир прикрыл усмешку краем бокала. Ответил после глотка:

— Я никогда не пересчитывал женщин сына. Ни тех, кто сошел с «Быстрой» по-прежнему человеком, ни тех, кто вышел из неё уже с новым генным набором. Как я уже сказал, спросите у Скева.

А ведь я только-только начала доверять Скевосу, грустно подумала я. Ну, собственно…

— Поговорим о другом. — Предложил Энир. — Скажите, что из своего времени вам вспоминается больше всего? Здесь, у нас?

Я помолчала. Вспоминалось многое — родные, праздники, еда… зимы со снегом, лето с дождями…

— Небо в окне. — Сказала я наконец, выбрав наугад одно из длинного списка воспоминаний. — Днем, если не было туч, светло-голубое. Ночью темное. И меня тянуло в сон, когда темнело. А тут… ложусь спать, когда устану. И как-то неровно живу. Не чувствую, день сейчас или ночь. Все никак не могу попасть в ритм ваших суток…

— Привычки человека, живущего на грунте с рождения. — Старший Калирис кивнул. — Вспоминаете кого-нибудь из мужчин вашего мира?

Мне вдруг вспомнился Санечка с его диссертацией о канализации Древнего Рима. И я не успела подавить улыбку

— Значит, никаких приятных воспоминаний, связанных с мужчинами оттуда, у вас не осталось. Это хорошо. — Он вдруг отвлекся, вскинул голову, посмотрел словно бы в никуда — и его облили серо-зеленые отсветы. — Простите, Наташа, но мне нужно отойти. Ненадолго. Пришли новости. Стойте здесь, у этой переборки. Эта сторона — для тех, кто не желает новых знакомств. Помните, спутницы, стоящие рядом с выходом, дают всем понять, что на этот вечер они свободны от всех обязательств. Поэтому никуда не отходите…

Он удалился быстрым шагом, тут же затерявшись среди людей в одинаковых комбинезонах.

В зале, пока мы беседовали, народ оживился. То ли напитки подействовали, то ли ещё что. С левой стороны зала черные фигуры сбились в кучу, по правую сторону толпа поредела — и в просветах было видно, что у дальней стены, там, где выход, стоят парочки.

И если глаза меня не обманывали, большая часть то ли обнималась, то ли еще что. Было в этом что-то простоватое, патриархальное…

— Как, нравится зрелище? — Спросил рядом женский голос.

Я повернула голову и увидела Ранду, успевшую неслышно подкрасться слева, из-за компаний девиц, стоявших у передней переборки чуть поодаль от меня. На лице — ни обиды, ни злости. Словно и не было той перебранки у входа. Сейчас Ранда выглядела на удивление спокойной.

— В самом начале общения с ними, — продолжила она. — Думаешь — вот они, благородные капитаны, покорители пространства, вечно летящие по звездным дорогам, от одного мира к другому. А приглядишься — внутри у них то же самое, что и у последнего работяги с… да с того же Квайрина. То же желание время от времени напиться, подраться и переспать с чужой женщиной. Только они это делают не так часто, поэтому выходит все более гадко и грязно. Месяцами сидят в своих железных банках, которые называют кораблями. Потом, когда спускаются на грунт, разыгрывают из себя благородных господ, осиянных звездами… но тут, на собраниях Альянса, все откровенны. Все выходит наружу. Капитаны напиваются, дерутся. Меняются женщинами — их законы, касающиеся контрактов со спутницами, это позволяют…

Великолепная брюнетка сделала паузу, приложилась к бокалу.

Я выдавила:

— Правда?

И подумала — чего не сделаешь ради информации. Если Ранда решила сделать вид, что ничего не было и пооткровенничать, будем слушать.

— Да. — Объявила она.

И, повернувшись ко мне, оглядела с ног до головы.

— Говорят, у Скева с тобой не контракт, а временный брак. Это так?

— Да.

— Дурость. — Холодно объявила Ранда. — Спутница по контракту, по крайней мере, получает вознаграждение. Брак — это когда делаешь то же самое, что и спутница, но ничего не получаешь. Особенно это глупо, когда речь заходит о Скеве. Ему уж точно есть из чего платить.

Она замолчала, а я замерла, размышляя.

Очевидно, что между Рандой и Скевосом что-то было. А расставание их прошло непросто, по крайней мере, для Ранды. И…

И, в конце концов, Скевоса я знаю около месяца. Слишком маленький срок, чтобы понять, какой он на самом деле. А тут — живой источник информации.

С другой стороны, сколько правды может быть в словах обиженной женщины?

Ранда, снова повернувшись к залу, глотнула из бокала. Бросила, отвернувшись от меня и глядя куда-то влево:

— Вон Огиен. Красотка в черных кристаллах, с позолоченной прической.

Я тоже посмотрела в ту сторону. У левой стены, метрах в двух от передней переборки, стояла очередная красавица из породы Чайви. Черные кристаллы налеплены волнами по рукам, груди и ногам, белоснежная кожа, что-то вроде темных орхидей, разбросанных по телу. На облаке из темных кудряшек сияет позолота — рваными, умело нанесенными мазками, углубляющими каждый завиток. Рядом с ней еще одно дивное создание — беловолосое, в парящих рубиновых лентах и таких же кристаллах.

— Огиен, кстати, тоже бывшая спутница Скева. Я слышала, он и ей поменял гены — только она это не показывает, одеваясь как обычные спутницы. — Ранда замолчала. Внушительно добавила после паузы: — Вот с кем я советовала бы поговорить. Особенно той, у кого нет даже контракта спутницы.

С этими словами она просто взяла и ушла вперед, в сторону толпившихся в левой стороне зала мужчин. Гибкое тело, обтянутое темно-красным, затерялось среди черных комбинезонов.

Я постояла, решаясь.

Может, Ранда и впрямь хотела отравить мне существование. Но — информация…

А Огиен стояла искушающе близко, метрах в семи, не больше. В двух метрах от передней переборки, не у выхода. Рядом с ней была только блондинка в рубинах.

Я подумала — и быстрым шагом направилась к Огиен.

Та посмотрела на меня, когда до неё оставалось шагов пять. Улыбнулась легко, сразу же напомнив Чайви. Спросила, едва я подошла:

— Вы генмодификант?

— Нет. — Объявила я. — А вас зовут Огиен?

Красавица молча кивнула, по-прежнему улыбаясь.

— Меня — Наташа. — Тут я вспомнила о правилах приличия и оглянулась на её подружку. — Рада вас видеть, э-э…

— Я Гуви. — Прощебетала блондинка. Потом мило улыбнулась и ухватилась за подвернутый рукав моего комбинезона. — Это новый стиль? С вашей родины? А как это называется?

Она выглядела такой очаровательной и добродушной, что я тоже улыбнулась в ответ. Пробормотала:

— Стиль «чё попала»…

Название, произнесенное на русском, на Гуви произвело впечатление. Она приоткрыла рот, собираясь спросить что-то ещё.

Но вместо этого уставилась мне за спину. Взгляд Огиен тоже скользнул туда, пройдя у меня над плечом…

Я обернулась. Сзади, подойдя абсолютно беззвучно, уже замерла Ранда. Ухватила меня за плечи неожиданно сильными руками, дернула к себе. И поцеловала в губы — смачно, облизнув под конец кожу вокруг рта.

Все произошло так быстро, что я даже дернуться не успела. Губы обожгло. А Ранда, не разжимая рук, пригнулась и прошипела мне на ухо:

— Теперь — к переборке возле выхода… иди туда, встань у самой стены и молчи! Это приказ!

Руки на плечах тут же разжались, брюнетка стремительно шагнула в сторону.

Я дернулась, пытаясь остановиться. И зашагал по залу оловянным солдатиком, держа перед собой бокал. Удаляющийся голос Огиен недовольно сказал за спиной:

— Фу, Ранда. Ты же знаешь, здесь не всем нравится, когда ты лижешься с женщинами. Что ты ей сказала?

— Передала привет от того, кто ждет напротив. — Беззаботно отозвалась брюнетка.

А потом и их голоса, и голоса людей в черных комбинезонах, стоявших уже близко, слились для меня в один гул.

Губы жгло. И прямо на ходу, шагая, я ощущала, как тяжелеют груди. Скосила взгляд — соски стояли торчком, четко прорисовываясь на черной ткани комбинезона.

Самое отвратительное, что даже шаги отдавались внизу живота, толчками, волнами. И все горело. Все!

Только хотелось ещё большего. Взгляд у меня то и дело ускользал в сторону людей в черных комбинезонах — и я с немалым трудом отводила его. Картины в уме появлялись… разные. Нехорошие, в общем, картины. Дышать было трудно, пульс частил, к лицу приливала кровь.

А вот не надо было в юности, интересуясь запретным плодом, смотреть тайком от мамы-папы порнушку, подумала я с горечью. Потому что все, что мне сейчас мерещилось, было явно содрано оттуда.

И Скева нигде не видно. Впрочем, сейчас я бы обрадовалась и его папеньке — вряд ли он воспользовался бы этой ситуацией. Хотя, как знать…

Воспользовался же его сын тем, что меня обработали вирусом.

До стены с выходом оставалось метра три, не больше, когда мысли начали затухать. И думала я все больше об одном — об этом самом. Раза два облизнула губы, жжение тут же переползло на язык и нёбо.

Что самое страшное, теперь мне даже не было противно.

Перестройка сознания, мелькнула мысль. Вирус Эреба лишил меня воли, а гадость из слюны Ранды сейчас усыпляет разум. Ещё немного, и от меня останется только тело, желающее всякого-разного — да побольше.

Я дошла до стены, развернулась. Замерла, стиснув бокал. Перед глазами все плыло.

Рядом, метрах в двух, разговаривала какая-то парочка. Мужик в черном, практически притиснув к стене свою даму — по здешнему обычаю, скупо прикрытую цветами и камушками — что-то негромко ей рассказывал. Что-то об изменении вознаграждения в случае обмена контрактами…

Я прикусила нижнюю губу. Сильно, до боли. И ненадолго обрела разум. Подумала быстро, с отчаянием утопающего — может, меня не заметят?

Не повезло.

Ко мне подошли сразу двое. Встали в двух шагах, сначала померились взглядами между собой, потом снова дружно глянули на меня. И у обоих в бокалах плескалась молочного цвета жидкость.

Тот, что выглядел постарше, светловолосый, но с легкими морщинками возле глаз, сказал с легким недоумением, разглядывая меня:

— Скев просто отпустил её погулять? Или уже решил отдать? Так быстро надоела?

— Уверен, что второе. — Решительно рубанул другой, потоньше в кости и повыше, с волосами, отливавшими рыжиной. — Ты же видел ту часть его доклада, где он говорил о случившемся в подвале. Думаю, часть произошедшего Скев скрыл. Если её использовали, да не по разу…

Он пожал плечами, усмехнулся.

— То неудивительно, что теперь она ему не нужна. Хотя это лишь стечение обстоятельств.

— Ну, я не чистоплюй. — Пробормотал светловолосый, подступая ко мне. — К тому же у неё нет контракта спутницы — а рабский вирус есть. Значит, пойдет как рабыня.

— Уверен, Скев потребует для неё контракта, прежде чем отдаст. — Возразил рыжий. — Он именно что чистоплюй. Женщина, конечно, не очень хороша собой…

— Глупости. — Бросил светловолосый.

И, ухватив меня за подбородок, повернул мое лицо влево-вправо, осматривая.

От его прикосновения у меня по телу мгновенно стрельнула судорога желания. От живота в голову, туманя мозги, и без того не способные мыслить. Я сцепила зубы, чтобы не застонать. И все-таки прогнулась, поддавшись к светловолосому…

Даже воли на то, чтобы снова прикусить губу, не осталось.

— Немного времени в медроботе — и ты её не узнаешь. — Объявил светловолосый, убирая руку. — Пропорции скул, лба, подбородка — идеальные. Правда, несколько необычные. Но если она и впрямь из дальников, то это даже интересно. Все остальное — дело медробота. Скев, кстати, всегда предпочитает настоящее, не гонясь за внешним… Как будем решать?

— Предлагаю… — Рыжий отпил из своего бокала, глядя на меня. — Как всегда. На кулаках, до первой крови.

— Э, нет. — Светловолосый качнул головой. — Ты быстрей меня, я это помню. До повреждений третьей степени, идет?

— Идет. Все равно я тебя сделаю.

За все это время ни один из них не заговорил со мной. Словно меня тут и не было — стояло только тело, которым оба заинтересовались.

А мне было приказано молчать.

Рыжий, улыбнувшись, поднял руку с бокалом выше уровня плеча. Разжал пальцы. Бокал уплыл к потолку. То же самое сделал и светловолосый.

Они прошлись по небольшому кругу, друг напротив друга, словно присматриваясь один к другому. Вокруг уже собралась небольшая толпа — капитаны подходили, замирали на расстоянии, образовывая полукруг.

Там, по ту сторону пустого пространства, свободные люди переговаривались вполголоса, бросая на меня любопытные взгляды. А я даже закричать не могла.

И не хотела, вот что страшно.

Рыжий метнулся вперед первым. Ударил, целясь в лицо.

Светловолосый отшатнулся, но уйти от его кулака не успел. Зато тут же подцепил ударивший его кулак. Развернул противника, уводя носом от себя и заламывая ему руку за спину. Сплюнул на пол, где по-прежнему темнело звездное небо, кровавый сгусток…

При виде крови меня вдруг затошнило — и сразу вспомнилось то, что я видела в подвале. Распотрошенное тело…

Обволакивающий туман желания, заглушавший все остальное, на мгновение ослаб.

Мне приказали стоять у стены и молчать, лихорадочно подумала я. А как насчет рук? Хлобыстнуть бокалом по стене? Учитывая капитанские нравы, он наверняка из небьющегося пластика…

И я с размаху плеснула напитком в сторону дерущихся. Скривилась, пытаясь заорать.

Со стороны, наверно, это смотрелось странно — я гримасничала, расширив глаза.

— Шредди. — Повелительно сказал кто-то с той стороны полукруга. — И ты, Гренг. Прекратите. Тут что-то не то.

Дерущиеся не сразу, но расцепились. Мимо них, с той стороны полукруга, прошел мужчина. Голова оттенка снега — то ли седой, то ли сам такой. Лицо в легких морщинах, массивный нос, плотно сжатые крупные губы.

Встал напротив меня, наклонил голову, заглядывая мне в лицо. Бросил с интонацией человека, привыкшего приказывать:

— Говори…

— Аф… — Пробормотала я, путаясь в словах. — Это афродизиак. Мне приказали молчать. И подойти сюда. Маленькая месть. Пожалуйста, позовите Скевоса…

Один из дравшихся — по-моему, рыжий — издал за спиной у седого недовольный возглас.

Подошедший ко мне мужчина пожал плечами.

— Каждое собрание интересно по-своему. Это, похоже, запомнится историей с женщиной младшего Калириса. Стой здесь.

Он отступил, буркнул:

— Энир, пришли сюда Скева. Или приходи сам.

Зеленоватые отсветы на долю мгновенья лизнули ему макушку. Тут же погасли. Седой развернулся к дравшимся.

— Хотите продолжать? Или сами уйдете? Женщина под вирусом и под приказом, но отдал его не Скев, это ясно. Остальное пусть выясняет он сам.

Светловолосый отступил назад, смешавшись с другими капитанами, смотревшими в мою сторону с азартным интересом. Рыжий пожал плечами.

— А я не отступлю. Правила просты. Если женщина может оказаться в опасности, не приводи её на собрания. Если приводишь и оставляешь одну, а потом позволяешь кому-то отдавать ей приказы, значит, она тебе не нужна. Эта женщина сама подошла к переборке у выхода. Почему — не мое дело. А вот заставлять меня ждать — это не по правилам.

Он двинулся вперед. Седой вдруг вскинул руку с бокалом на уровень плеча — но пальцы не разжал. Сказал насмешливо:

— Сынок. Хочешь пока подраться со мной? А то я продолжаю поддерживать себя в форме — а зачем, непонятно…

Просветление, снизошедшее на меня при виде крови, уже прошло. И перед глазами снова плясали гадкие картинки. Я зажмурилась…

Кто-то, подошедший сбоку, вдруг схватил за плечи. Пробормотал на ухо:

— Все будет хорошо.

Потом рывком развернул к себе. Скевос. Я потянулась к нему — но он удержал, не давая прижаться к нему. Вгляделся в лицо…

И мазнул указательным пальцем по моей нижней губе. Потер его о подушечку большого пальца, понюхал, скривился. Рявкнул, темнея лицом:

— Ивер! После Гренга я хочу поговорить с тобой!

Затем он отступил, разворачиваясь к рыжему. Сквозь толпу капитанов, теперь стоявших у стены уже плотным полукольцом, торопливо пробился Энир. Быстро приказал:

— Иди за мной.

И я пошла, напоследок оглянувшись на Скева. Тот уже сходился с рыжим — так же, как перед этим с ним сходился светловолосый.

Это было последнее, что я увидела. Спины капитанов тут же заслонили все происходящее у стены.

Зато я успела расслышать слова рыжего:

— Со Шредди мы договаривались до третьей степени повреждений… ты как?

— Идет! — Бросил в ответ Скевос. С азартом бросил, без тени неудовольствия.

За выходом, в небольшом отсеке перед лестницей, стояли несколько парочек. Они с любопытством уставились на меня. Я, наливаясь румянцем от неприятного возбуждения — на них.

Старший Калирис уже поджидал меня у лестницы — перед зеркально поблескивавшей панелью, вделанной в стену. Я подошла, та тут же отъехала, открыв серую нишу…

— Заходи. — Буркнул Энир, отступая в сторону.

Я шагнула внутрь, не спрашивая, что это такое. Меня дернуло вверх, потащило по длинной серой трубе. Вытолкнуло на одном из ярусов.

Я приземлилась на слегка обмякшие от неожиданности ноги. Покачнулась. В голове вдруг мелькнуло воспоминание о том, как интеллект «Ислэры» предлагал мне воспользоваться гравилифтом. Кажется, я его только что опробовала…

— За мной. — Велел Энир, появившийся из шахты гравилифта следом.

Он прошагал метра четыре по коридору и вошел в открывшуюся перед ним дверь. Я заскочила туда — и застыла.

Спальня. Громадная кровать, приглушенный полусвет, отливающий багровым…

— Мой сын сейчас будет драться с двумя противниками. — Объявил старший Калирис. — Поэтому медробот я придержу для него. Скев должен быть в форме, у нас сейчас слишком много дел… надеюсь, это понятно?

Я кивнула, пытаясь отвести от него взгляд. Мысли все были спутанные, и все — на эротическую тему.

— Посидишь пока здесь. Что с тобой сделала Ранда?

— По… поцеловала.

Он вскинул брови.

— Понятно. Тогда предлагаю два варианта — или ты сидишь здесь одна и мучаешься от боли, пока за тобой не придет Скев, или механизмы, которые тут есть, помогут тебе… скажем, так, разрядится.

— Первое.

Энир хмыкнул.

— И напрасно. Могла бы узнать, как можно сделать женщину покорной, не используя Цейрен. Для тебя это было бы полезно, познавательно… и сопряжено с удовольствием.

Я глянула на него затуманенным взглядом — и неожиданно ощутила дрожь, пробежавшую по телу. Разум плавился от желания, спина сама собой прогнулась в пояснице, груди ощущались тяжелыми, набрякшими… я вдруг сделала крохотный шаг в сторону Энира. Уставилась на него — и не с ужасом, нет.

Уставилась, уже желая его.

Не знаю, как меня хватило на бормотание:

— Нет. Уйдите…

— Подумай. — Посоветовал он. — Дальше будет только хуже. Скевос после Гренга начнет разбираться с Ивером — у нас за поступки женщин отвечают мужчины. Хозяева, как ты нас видишь. С вас, со слабых созданий, никто не спрашивает. Таковы крохотные преимущества, которые наш мир дает женщинам. Так что Скев придет не скоро. А то, что будет работать с твоим телом, просто узко направленное гравитационное поле. Чисто, аккуратно. Никаких биоследов или повреждений.

— Нет…

Энир молча кивнул и вышел. Дверь за ним наконец закрылась.

Я опрокинулась на постель, ощущая, как горит уже не только рот, но и все тело. Сжалась в комок.

Желание пульсировало в животе комком тяжелого, темного огня. Прокатывалось по телу, заполняя древней, животной жаждой — прикосновений, чужого вторжения, рывков, стонов…

Не будь я на этом чертовом корабле, мелькнула смутная мысль, приняла бы предложение Энира насчет тех полей. И катись все к черту.

Но тут за всем бдит корабельный интеллект. А заниматься местными извращениями, помня о том, что хозяину интеллекта доступны все записи…

Желание стало сильней, меня скрутило болезненной судорогой, идущей от живота. Я перекатилась на бок, вцепилась в простыню. Замерла, пережидая.

Вроде бы отпустило, но ненадолго. Потом накатило опять, еще жестче, до рвущей боли в животе.

Я крутилась на постели, комкая простыни. Время поделилось на периоды, когда живот заливала боль, а грудь ныла — и периоды, когда меня немного отпускало. Дышала коротко, часто, тяжело…

А потом дверь открылась, и после короткой паузы кто-то упал на простыни рядом. Я услышала голос Скева:

— Сейчас будет легче.

Он поцеловал меня в висок, тут же повернул, заставляя открыться навстречу его рукам. Скользнул ладонью по комбинезону спереди, там, где проходил расстегивающийся шов. Привстав, перекатил на спину, торопливо рванул комбинезон вниз, обнажая плечи, тело…

Я, разом задохнувшись, прогнулась в спине и вскинула бедра, помогая ему.

И о том, что интеллект чужого корабля может все это записывать, уже не думалось.

Сам Скев был голым — похоже, разделся, прежде чем улечься рядом со мной. Под глазом наливался темным синяк, губа рассечена. На подбородке кровавый подтек.

— А в медробот зачем… — Прошелестела я, судорожно выдыхая. — Зачем не сходил…

— Ещё успею. — Бросил он. — К тому же там сейчас Ивер, ему нужнее. Прости, но целовать тебя не буду — иначе мы с тобой выйдем отсюда не скоро.

— Да. — Выдохнула я. — Не надо.

Он вдруг рывком поставил меня на четвереньки. Пробормотал, стоя сзади и раздвигая мне колени:

— Сейчас так будет лучше.

Его рука скользнула между моих ног. Потом внутрь вошли сразу два пальца — глубоко, резко, без нежности…

А я, вместо того, чтобы отдернуться, поддалась назад. Рука Скева тут же двинулась, очертив круг.

Мышцы там, на входе, сжались вокруг мужских пальцев капканом. Я прогнулась, вскидывая голову. Тело плавилось в волне наслаждения, идущей от руки Скевоса…

Он тихо засмеялся.

— Пожалуй, сегодня это может быть даже опасно. Но мимо такого приглашения я пройти не могу.

В следующее мгновение я разочарованно выдохнула — потому что его пальцы выскользнули, оставив после себя пустоту. Но тут же ощутила его колени между ног. Руки, сжавшиеся на талии…

А следом почувствовала сзади округлое, гладкое навершие члена. Головка вошла внутрь мягко, скользко. Завершил свое движение Скевос уже безжалостным рывком.

И вышел. А на втором его рывке меня крутило судорогой наслаждения — какого я никогда не испытывала прежде. И ту часть тела Скева, что была внутри, мое тело стиснуло тугим кольцом, сжимающимся в такт судорогам.

Меня било бешеным пульсом, отпуская, высвобождая…

Наполняя наконец покоем.

Ладони Скевоса, который уже не двигался — но и не выходил из меня — скользнули на мой живот. Потом вверх. Примяли груди, прихватив их снизу, надавили, заставляя приподняться, стоя на коленях.

— Сейчас на тебя накатит снова. — Пробормотал Скев, касаясь губами моего уха. — И на этот раз я хочу видеть твое лицо.

Он двинулся, выходя из меня. Толкнул, заваливая сначала на бок, а потом на спину. Улегся сверху, держась на локтях и глядя сверху. Приказал:

— Свет — ярче.

Приглушенное багровое сияние стало сильней. А он все не входил, разочарованно осознала я. Шевельнулась, пытаясь соскользнуть ниже по простыне.

Под него. К нему. Точнее, к тому, что щекотало сейчас меня своим навершием — там, между ног. Но только щекотало, не входя…

Скевос засмеялся, прижался сильнее, удерживая меня на месте.

— Не так быстро. Помучься немного… Наташа. Хочу увидеть, как ты будешь меня хотеть — до безумия. Не потому, что я тебя ласкаю, а просто потому, что я рядом.

— Урод. — Пропыхтела я, задыхаясь под тяжестью его тела — и от желания, снова начинавшего бушевать в крови. — Продолжай в том же духе — и я тебя возненавижу.

Он, не переставая улыбаться, перенес вес тела на один локоть. Кинул освободившуюся руку мне на грудь. Сжал сосок и тут же пригладил его подушечкой пальца сверху, отчего я зашипела и дернулась, втянув воздух сквозь зубы.

Сказал, внимательно глядя мне в лицо:

— Ненависть лишь часть мозаики, которую выкладывают между собой мужчины и женщины. Иногда — не самая худшая её часть.

Я сглотнула. Задрожала, прогибаясь и притискивая грудь к его ладони. Мысли путались, между ног все горело и пульсировало.

— Пугающе, да, Наташа? — Тихо спросил Скев. — В первый раз секрет генмодификанта действует ошеломляюще. Потом организм реагирует уже не так остро. Ещё немного — и ты начнешь умолять войти в тебя.

— Так ты для этого и… — Я задохнулась. — Тянешь?

— Должен же я поиметь какие-то дивиденды с этого случая. — Скевос скривился. И добавил каким-то скрежещущим тоном. — Можно подумать, тебе одной сейчас трудно.

Волна желания, гуляющая в животе, уже начинала отдавать болью.

— Скев… — Сказала я с дрожью в голосе. Вцепилась ему в плечи. — Пожалуйста…

Он оставил мою грудь в покое, приподнялся выше, вглядываясь в лицо.

И вошел одним быстрым, безжалостным ударом. Задвигался, погнав нас обоих к финалу.

На этот раз дрожащие судороги на входе — и в животе — пришли для меня гораздо позже. И были мягче, нежней, томительней…

И встретила я их тогда же, когда Скевос, застонав, запрокинул голову.

Потом меня потянуло в сон, обессиленный, мутный. Уже сквозь дрему я разглядела, как Скев молча встал с кровати. Оделся и исчез за дверью, оглянувшись напоследок.

У меня не было даже сил спросить, куда он направился. Я уснула.

А проснулась в полутьме, подсвеченной зеленоватым слабым светом. Вскинулась, ощутив рядом присутствие еще одного человека — но тут же опустилась на подушку, узнав в лежащем Скевоса.

Он развалился на спине, на расстоянии вытянутой руки, не касаясь меня. Спал, медленно, расслаблено дыша. И зеленоватый полусвет очерчивал его профиль.

Отголоски желания все еще бродили по телу, но по сравнению с тем, что я испытывала на «Ислэре», это были семечки. Жаль только, что в сон больше не тянуло.

Я молча вытянулась на простынях, окинула взглядом каюту, в которой проснулась. Узнала спальню Скевоса на «Быстрой». Вон и знакомые панели — шкафчики, вделанные в стену, странные стояки в углу — декоративная композиция, как когда-то заявил-соврал Скевос в ответ на мой вопрос. На деле это наверняка было чем угодно, только не декорацией. Со строго функциональным назначением…

Я лежала, наслаждаясь странным ощущением, что я дома. Хотя корабль Скева домом мне не был. Учитывая привычки капитанов, которые, похоже, не любили слишком долгие связи — срок моего пребывания здесь ограничен…

И все же этой ночью, в этих стенах, мне было спокойно.

Время от времени я вскидывала руку и осторожно касалась опухшего рта. Жжение прошло, но губы онемели, как после визита к стоматологу…

— Наташа. — Сказал вдруг Скевос, проснувшийся, пока я лежала, рассматривая его каюту.

Я перекатила голову по подушке в его сторону. Спросила глуховато, с некоторым трудом двигая губами:

— Как я тут очутилась?

— Пришлось сунуть тебя в горуд и увезти. Ты спала и даже не проснулась. Первый прием афродизиака Онги — так называется генмодификация Ранды — всегда проходит нелегко.

— У всех на глазах увозил?

Мне было важно это знать. Может, потому, что лежала я сейчас совершенно голая. Навряд ли Скевос стал бы возиться, сначала натягивая на меня комбинезон, а потом стаскивая его…

— Я ушел с «Ислэры» последним. — Спокойно ответил Скев. — И тебя перенес в горуд, когда все уже разошлись. Не беспокойся, тебя никто не видел. И ты же видела наших спутниц. Поверь, когда я тебя нес, ты была обнажена лишь ненамного больше, чем они.

В любом случае, это уже случилось, молча подумала я. И потянулась к нему. Он двинулся по подушкам в мою сторону, обнял. Пробормотал тихо:

— Теперь тебя можно целовать. Прошло уже четырнадцать часов с того момента, как…

— Я все равно ничего не почувствую. — Пожаловалась я.

Скевос молча накрыл мой рот своим. Прошелся языком по губам, по нёбу. Объявил, оторвавшись:

— Сейчас у нас много времени. И я наконец выспался. Так что могу сделать что-то без особой цели. Только ради своего собственного удовольствия. Даже не ради тебя, прости…

— Скев, что у тебя было с Рандой? — Брякнула я.

Скевос снова наклонился, поймал ртом мою нижнюю губу, щекотнул языком. Спросил, оторвавшись:

— Это обязательно надо обсуждать именно сейчас?

— Это следовало было обсудить еще на «Ислэре». — Упрямо ответила я.

И замолчала.

— Ранду я встретил на Гриане. — Сказал после паузы Скевос. — Она принадлежала капитану из мелкой торговой корпорации — есть и такие, занимающиеся мелкими перевозками между соседними мирами. Её выставили на продажу как рабыню, потому что у капитана были финансовые проблемы. Она… скажем так, она уже была модифицирована. Но очень грубо. Ей вставили имплант.

Скевос прошелся рукой по моему телу, подхватил ногу под ягодицей. По-хозяйски закинул её себе на бедро.

Кончики пальцев тут же скользнули у меня между ног, погладили промежность. Я задохнулась.

— Здесь. — Промурлыкал Скевос мне на ухо. — Имплант стоял здесь.

— Мы сейчас разговариваем о Ранде… — Напомнила я.

Не слишком твердо, правда.

— Да, Ранда. — Рука Скевоса замерла. — Это были свободные торги в инфосети космопорта. Мне пришло открытое предложение купить рабыню. Довольно наглое, кстати. И, как я уже сказал, открытое — то есть прочесть его могли все. Я в ответ высказался о её хозяине. Что имплант на определенном месте следовало прикрутить самому себе, раз уж не устраивает что-то в процессе. И не пришлось бы теперь подсовывать другим товар с определенной, довольно узкой — в прямом смысле слова — спецификацией. Он в ответ прошелся по страсти капитанов Альянса к женщинам, прошедшим генобработку. И уже после этого я решил взглянуть на рабыню.

— И она тебе понравилась. — Уверенно сказала я.

— Относительно. — Неопределенно ответил Скевос. — Она так смотрела… у неё была такая жгучая ненависть в глазах, что это меня очаровало. А её хозяин заслуживал урока. И я купил рабыню. Даже моему медроботу с ней пришлось повозиться. Удаление импланта, наращивание тканей в раневом канале… потом она попросила меня помочь отомстить. Я, конечно, помог…

— А мне казалось, что вы в таких случаях обычно даете Цейрен. — Тихо заметила я. — Чтобы успокоить и сделать счастливой.

Рука Скевоса на моем бедре снова ожила. Кончики пальцев скользнули по боку, щекотно лаская. Потом его ладонь накрыла грудь.

— Вообще-то… — Дыхание у Скевоса участилось, как и у меня. — Вообще-то есть и другие способы сделать женщину счастливой. Но хозяин Ранды, как я уже сказал, заслуживал урока. Нет, не за то, что он сделал с ней — в конце концов, это его дело. За то, что он облил грязью Альянс. Причем в открытом сообщении. Когда настало время, я пересмотрел свои полетные планы — и сделал так, чтобы мы с ним снова встретились. А потом выпустил на него Ранду. Уже генмодифицированную.

— И? — Я замерла.

— О, это была самая сладкая смерть. — Скевос сдвинулся вниз, сползая по простыням к моей груди. Дернул за коленку, заставляя полуобнять его за пояс. — Он хотел её — и делал это. Потом снова хотел — и снова делал… кажется, продержался целых шесть часов. С какими-то минутами. Я видел доклад меданализатора космопорта. Интереснейшая картина смерти — и кровоизлияния во все органы, и сердце, и истощение…

— Почему он не остановился? — Изумленно спросила я. — Ваш Ивер, как я понимаю, останавливается. Иначе бы тоже…

— Потому что это был его первый раз. — Выдохнул Скев. — Он опробывал товар, об особенностях которого его никто не предупредил. И Ранда не оставила ему ни малейшего шанса. Лишила его разума. Ты ведь и сама прошла через это, Наташа. При этом Ранда поцеловала тебя коротко и быстро, просто приложилась к губам — я просмотрел записи. Помнишь, как твое сознание плавилось? Как не осталось ни одной мысли в голове? Или у тебя этого не было?

— Было. — Призналась я.

Он занялся моей грудью. Я, задыхаясь, одновременно и прогнулась в поясе, и кинула руки ему на плечи, отталкивая. Похоже, гадость, которой поделилась со мной Ранда, все ещё плавала в крови. Наслаждение, которое ранит…

И желание, которому невозможно сопротивляться.

— А что было потом? — Прошептала я. — Как ты расстался с Рандой?

— Как обычно. — С придыханием ответил Скевос, оторвавшись от моего соска. — На одном из собраний. Отдал её уже свободную от вируса. Но потребовал для неё контракта…

Он потянул меня с подушек ниже, подтаскивая к себе. И тут же двинулся сам, снова спускаясь к моей груди. К чему-то готовился, но к чему…

— Но она тебе этого не простила. — Выдохнула я.

— Скорее уж тебе. — Пробормотал Скев. — Как и всем прочим моим женщинам. Но вина за это лежит на мне. И я заплачу. Нам с отцом не следовало полагаться на то, что ты будешь спокойно стоять у безопасной передней переборки. У тебя дар вляпываться в неприятности.

Я сглотнула. Мысли все ещё путались. Или уже путались, от ласк Скевоса.

— Она все ещё… она страдает по тебе? Скучает, любит?

Скевос вздохнул. И оставил меня в покое. Подпер голову рукой. Посмотрел на меня снизу вверх, от моей груди.

— Скучает? Любит? Ты точно не из нашего времени, Наташа. Скучать можно по своему миру. Любить — своего ребенка. Потому что это, как бы сказать, вещи, которые можно заглушить, но не изменить. А отношения между мужчиной и женщиной всегда поддаются коррекции. Вирусами, наслаждением, которое дарится, выгодными контрактами, которые предлагаются.

Я несколько мгновений осознавала то, что он сказал. Скевос ждал, не двигаясь и не сводя с меня темного взгляда.

— Получается, вы упразднили любовь. — Выдохнула я наконец почти с восхищением. — Между мужчиной и женщиной. А ведь когда-то ради этого люди шли на смерть… а вы вот так взяли — и скорректировали. Браво. Джульетту обработав Цейреном, Ромео выпил афродизиак. И жили они долго и счастливо, только порознь. С теми, кто предложил им самый выгодный контракт…

Я слабо рассмеялась. Хотелось почему-то плакать.

— Мы поговорим об этом потом. — Спокойно сказал Скевос. — Это все последствия вчерашнего. И того, что было до этого. У тебя со мной слишком бурная жизнь, Наташа. Думаю, в твоем мире тебе жилось куда спокойнее. А сейчас…

Он снова вернулся к моей груди, и я задохнулась. Двинулся с поцелуями выше, к плечу. Коснулся моей левой руки, заставляя вскинуть её вверх, на подушки.

И начал целовать уже предплечье. Потом прошелся с поцелуями от локтя к запястью, поднимаясь выше по простыням.

То, к чему он вел, я поняла, когда его живот очутился напротив моего лица.

— Я даже не буду заставлять. — Негромко сказал он сверху, с подушек. — Афродизиака Онги больше нет на твоих губах, но часть его осталась в твоей крови. Хочешь удовольствия, Наташа? Возьми его.

Его рука зарылась мне в волосы. Он едва заметно нажал, направляя.

И я начала его ласкать так, как и не думала ещё несколько минут назад. Ртом.

Пока Скев сам, с резким вздохом, не дернул меня вверх. Навалился сверху со стоном, стискивая и вжимая свое орудие мне в живот. Я ощутила дрожь, сотрясшую его, влажный выплеск семени у себя на коже живота…

Молчала, пережидая. Непонятно почему, но и я ощутила удовольствие. Без судорог, просто текущее теплой волной по телу.

Прошло не меньше пяти минут, прежде чем Скевос шевельнулся. Тут же поцеловал меня, глубоко запуская язык. И, оторвавшись, вскинул голову.

— Честно говоря, давно этого хотелось. Только казалось неприличным принуждать к этому принцессу из далекого прошлого.

— А тут, наверно, я должна тебя поблагодарить. — Пробормотала я. — За стеснительность.

Скевос фыркнул, разжал руки. Прихватил мое лицо ладонью, приподнял, заставив посмотреть ему в глаза.

— Наташа. У нас о женщине могут сказать — она меня удовлетворяет, забавляет, мне с ней хорошо. И мне с тобой очень хорошо. Ты смешная. Мне нравятся твои шуточки, твои оговорки, твое упрямство. Ты даже хамишь очаровательно. В тебе есть…

Он замолчал, поглаживая большим пальцем мой онемелый рот.

— Что-то настоящее. Основа. Поэтому ты со мной. И еще долго будешь со мной. Но я говорил это тебе и раньше. И все равно тебя что-то тревожит, причем постоянно. Постой-ка, дай я угадаю…

Скевос вдруг возбужденно блеснул глазами, улыбнулся.

— Нашел. Знаешь, что на самом деле тебя пугает? Что ты не контролируешь свою жизнь. Что на деле она полностью под моим контролем — а не под твоим. И даже вирус в твоей крови управляет тобой в большей степени, чем ты сама. Тянет доминировать, да Наташа? Какое интересное у вас было прошлое… Ты хочешь быть уверенной, что все будет так, как хочешь ты — а здесь этого не получается. И ты знаешь только одно — то, что будет дальше, зависит не от тебя…

Он помолчал, рассматривая меня, и по-прежнему улыбаясь.

— Поэтому ты все время ждешь от меня каких-то слов, которые тебя успокоят. Гм… любовь. О бедные мужчины прошлого. Добрые и хорошие, как ты их описала.

А потом Скевос взял и расхохотался. Прервался лишь на то, чтобы выдохнуть:

— Как я понимаю, они вам поддались? Говорили вам про любовь, позволяли ставить им условия…

И снова захохотал. Я обиженно заметила:

— Зато у нас были законы, защищавшие права каждого человека. И не было рабов.

— Ты еще скажи, что вы своих мужчин кормили…

Не знаю почему, но на лице у меня появилась кривая усмешка.

— Мама учила меня, что мужчину надо кормить три раза в день. Как только они родятся.

Скевос уткнулся мне в плечо, сотрясаясь от хохота.

— Наташа, умоляю… хватит. Как представлю себе это общество подросших мальчиков, которых с детства кормят их матери…

— Интересно, кто тебя в твоем детстве кормил. — Буркнула я немного обиженно.

Скевос отдышался, поднял голову с моего плеча. Сказал уже поспокойнее:

— Мой отец. Он оплачивал счета за еду, которую заказывал интеллект нашего дома. Но хватит об этом. В любом случае, ты уже можешь чувствовать себя уверенно. Теперь ты богатая женщина. Со временем я продам твой челнок за хорошую сумму, положу её тебе на счет…

Он помолчал, внимательно глядя мне в лицо. Добавил:

— Как уже было сказано, я виноват, потому что все-таки привел тебя на собрание — а потом оставил без присмотра. И я готов заплатить. Примешь ли ты как возмещение ретровирус, останавливающий действие вируса Эреба? Потому что он готов. И находиться на борту «Быстрой».

Это было так неожиданно — и так здорово — что я его обняла.

— Скев… Скев, конечно! Спасибо тебе!

— Не радуйся так сильно. — Пробормотал он.

И погладил мне спину, пройдясь и по ягодице.

— Если будет нужно, я найду способ сделать тебя послушной. Не используя при этом Цейрен. Наташа, ты поняла?

Я в ответ закрыла ему рот поцелуем. Он ответил, потом отстранился и сказал со значением:

— Делаю это только потому, что задолжал.

— Подожди-ка. — Я вдруг осознала, что уж слишком его благодарю. — То есть выходит, ты и раньше мог дать мне этот ретровирус?

— Не мог. — Бессовестно честным голосом открестился он. — Но сейчас рядом с нами «Ислэра». Охранный рейдер предназначен для отражения любой угрозы, в том числе и вирусной. Там есть своя лаборатория. Мой отец тоже решил, что я тебе задолжал. За все пережитое. Поэтому аппаратура «Ислэра» уже подготовила то, что надо.

Темные волосы на его макушке на долю секунды облил зеленоватый свет.

— Часа через четыре мы встанем, неспешно позавтракаем — и я отведу тебя в медробот. А теперь самое время, чтобы и ты получила свое удовольствие.

Скевос снова закинул мою ногу себе на талию, двинулся вниз. Пробормотал:

— Ты молчишь уже несколько секунд, и я начинаю беспокоиться. Знаешь, когда ты рядом, тишина начинает меня пугать…

Я глубоко вздохнула.

— Скев, ты ещё не устал целовать мне грудь?

— Это вошло у меня в привычку. Знаешь, от некоторых привычек так тяжело избавиться.

— Есть ещё кое-что. — Объявила я. И замолчала, прогнувшись. Подумала с ужасом — как бы ты не стал моей привычкой.

Потому что Ранда, похоже, так и не избавилась от своей привычки к тебе…

— Я весь внимание. — Пробормотал Скевос.

— Твой отец сказал, что наш брак аннулировал наш контракт. Конечно, с вирусом вроде бы все решилось. Но Даль, Скев? Ты поможешь мне попасть туда? Потом, когда тебе надоест со мной… — Тут я хотела сказать «играться», но вовремя прикусила язык и заметила округленно: — Быть?

— Обязательно. — Сказал он как-то быстро, мимоходом.

И навалился, подгребая под себя.

— Хватит слов. То, что делает меня мужчиной, не любит ожидания. И болтовни вместо дела. Если так пойдет и дальше, мне самому потребуется Пафиус.

Он торопится, мелькнула у меня мысль. Слишком торопится, значит, и тут что-то зарыто.

Но сказать не хочет. Хорошо бы спросить об этом старшего Калириса — если мы еще встретимся. Господин Энир был на удивление откровенен со мной…

А потом эти мысли исчезли под губами и руками Скевоса. И под тяжестью его тела.

Завтракали мы действительно неспешно. На кухне, залитой ярким светом. Скевос за долгим завтраком вытянул из меня всю историю моей жизни — вплоть до Санечки.

И хохотал так, что даже переборки, по-моему, подрагивали. Хотя многое я приукрасила, а о многом вообще умолчала. Но ему хватило и этого.

— Хватит. — Сказала я наконец оскорблено. — Скажи лучше, что стоит в твоем полетном плане? Куда ты сейчас летишь? На Архелау, как я поняла, вы хотели отправиться часов через тридцать после собрания. После него прошло часов двадцать, не больше. Но ты явно куда-то собрался…

— Осваиваем новые термины? — Скевос вскинул бровь. — И знания? Первая и главная новость — «Быстрая» на Архелау не вернется. Отсюда мы отправимся на Зейтул. На тот самый прием, о котором я когда-то говорил. Но на этот раз никаких прыжковых каскадов. Идем не спеша, прыжок за прыжком. Никуда не торопимся, чтобы прийти за несколько часов до приема у Кволера Брегансы, кер-лидера всего Зейтула.

— Зачем? — Я глотнула из кубика, стоявшего передо мной, кисло-сладкой жидкости, похожей на сок. — Только не говори, что опять не спишь ночами — и все думаешь о том, кому бы продать ваши новые челноки. Хотя…

Я замерла, глядя на него. Докончила медленно:

— Или они тоже что-то в себе таят? Ещё один дар, приносящий беду?

— У тебя слишком богатое воображение, Наташа. — С насмешкой заметил Скевос. — Нет, все не так страшно. Мой полетный план изначально составлялся так, чтобы я прошелся по наименее развитым мирам. По задворкам Галактики. Алиданум, Фогенс-Лул, Архелау…

Он приподнял свой кубик, отхлебнул, задумчиво рассматривая меня с той стороны стола.

— На всех этих мирах имелись кланы, дравшиеся за власть. И вероятность того, что кто-то из них захочет получить секретное оружие Альянса, была велика. На Зейтул надежд не было с самого начала — но челноки и в самом деле нужно кому-то продавать. Раз уж мы их создали. Прикрывающий маневр нужно выполнять до конца… Однако теперь, после случая на Архелау, цивилизованные миры забеспокоились. Мне пришло открытое приглашение с Зейтула. Составленное из очень вежливых фраз и доступное для прочтения всем остальным мирам. Со мной хотят побеседовать о том, что случилосьна Архелау. Таким образом, мы летим с дипломатической миссией — жаловаться на преступный произвол регул-вренов Архелау, негодовать на их жестокое обращение и даже пытки, заверять, что другим цивилизованным мирам ничего не грозит…

Я его перебила:

— Мы?

— Увы, да. — Легко сказал он. — Ты — та самая госпожа Калирис, имя которой в последнее время так часто мелькало в инфосетях разных миров. Спутницу капитана Альянса обработали вирусом, временная жена капитана Калириса была захвачена Грейсиану вслед за ним… так что в приглашении есть и твое имя. Кер-лидер Зейтула хочет как минимум посмотреть на дочь саря планеты Китеж.

Скевос хохотнул и добавил:

— И мне все-таки нужно сбагрить кому-то челноки. Хотя бы твой.

Я сидела, молча глядя на него. Сказала негромко:

— Ты хочешь дать мне ретровирус не из-за чувства вины. А потому, что опасаешься вести на прием к Брегансе женщину, обработанную вирусом. Не ради меня. Ради них.

Скевос отставил в сторону свой кубик, потянулся через стол, поймал мою руку.

— А если все сразу, Наташа? Глоток свободы для тебя, польза для Альянса… и маленькое искупление для меня?

Его пальцы погладили мое запястье. То ли случайно, то ли намеренно — но это оказалось запястье левой руки. Той самой, где под кожей пряталась информ-капсула.

— Мне с тобой хорошо, Наташа. Очень хорошо. Но ничего этого не было бы, позволь я тебе делать то, что хочешь ты. И вирус мне помог. А теперь его не будет. Мир?

— Временный. — Согласилась я. — Как и наш брак. И — Даль. Обещаешь, что после всего поможешь мне попасть туда?

— Да. — Сказал он. Правда, с короткой заминкой. — Сделаю все, что смогу.

Мы оба замерли, глядя друг на друга. Губы Скевоса кривились в легком намеке на улыбку, пальцы скользили по моему запястью. Рисовали круги вокруг бугорка на коже, под которым пряталась бусинка информ-капсулы…

Потом он убрал руку, сказал протяжно:

— Пора. Время становиться свободной, Наташа. Но помни — свобода вещь эфемерная. И нестойкая. Не рискуй понапрасну, чтобы снова её не потерять…

Он вышел из кухни первым, не оглядываясь. Шагал размашисто, быстро — и мне, чтобы не отстать, пришлось за ним почти что бежать. Придя в медотсек, замер у изголовья медробота. На лице тут же заиграли зеленоватые отсветы…

Я, косясь на него, стащила с себя комбинезон. Легла в медробот, прикрываясь руками. Простынки на этот раз никто не дал.

Да и ладно, подумала я. Скевос уже повидал меня в разных видах и без, изучил вдоль и поперек, так что ничего нового не увидит…

Он подошел, посмотрел внимательно, наклоняясь над капсулой медробота. И, облокотившись одной рукой о край внутренней полости, погладил по щеке.

— Я тут подумал… наверно, мне следует попросить прощения. За все. Но я такой, какой я есть. Такой, каким должен быть.

— Сын своего времени? — Выдохнула я.

И, поймав его ладонь, прижала к своей щеке. Сказала торжественно, стараясь не сбиваться на насмешливый тон — и все-таки сбиваясь:

— Бедное дитя своего времени. Так и быть, прощаю тебя. Только в следующий раз, когда будешь душить чужую свободу в угоду себе, любимому, не будь так уверен в собственной правоте, хорошо?

Скевос ухмыльнулся.

— Беспокоишься о своем будущем?

— И о нем тоже. — Согласилась я, отпуская его руку. — Начнем?

— Какое нетерпение. — Пробормотал он, отступая. — Что ж, начнем.

Прозрачная крышка капсулы медробота потекла вверх, затуманивая его лицо.

Легкое шипение. Кусачие уколы на запястьях. Мой путь к свободе.