Опалённая

Глава 30

Впереди виднелась тилийская граница. Ее легко было распознать по вышкам наблюдения — деревянным конструкциям многометровой высоты, которые стояли в ряд на расстоянии около двух километров друг от друга. Люди, стоявшие на их платформах, казались маленькими черными точками на фоне заката, растекавшегося по небу всему оттенками цитрусового. До самих вышек оставалось пройти еще около мили по абсолютно равнинной местности, поросшей мягкой, еще совсем молодой, травой.

— По нам стрелять-то не будут? — задал Ральф вопрос, который беспокоил и девушек.

— Нас слишком мало, чтобы открывать огонь. В таком расстреле нет чести, — пояснил Тхаан, уверенно шагая вперед. Даже Галатея теперь не могла похвастаться такой бодростью, которую проявлял тилиец. Она, как и ее товарищи, уже давно ничего не ела. Постепенно возвращалось то состояние, в котором она была после изнасилования. Полубессознательное.

Наконец, они подошли на достаточное расстояние к одной из вышек, чтобы можно было увидеть тилийскую военную технику, окружавшую ее, а также слышать отдаленные голоса солдат.

— Стоять на месте! — донесся зычный голос одного из них, — Кто такие?

— Меня зовут Тхаан Вандермеер. Лейтенант восточного разведовательного корпуса Б14. Требую встречи с главнокомандующим для обсуждения информации государственной важности, — отвечал Тхаан на их языке.

Ответ последовал не сразу. Солдаты перекинулись парой слов, после чего произошло то, чего никто не ожидал. Прозвучал оглушительный выстрел из винтовки крупного колибра. Для Галатеи в этот момент время, почему-то замедлилось, поэтому она даже смогла разглядеть острую продолговатую пулю, врезавшуюся в плоть Тхаана и вылетевшую с обратной стороны. Парень упал на спину секундой позже, а на груди его стало стремительно разрастаться багровое пятно. Впервые лицо его отображало ярко выраженную эмоцию — удивление. И хотя эмоция эта казалось более чем живой, само лицо оказалось мертвым.

Для Галатеи Тхаан не был важным человеком. Она даже не успела толком к нему привязаться за сутки, но, почему-то, смерть именно этого человека стала для нее последней каплей. Принцесса почувствовала, как внутри нее словно что-то щелкнуло. Это треснула оболочка, годами сдерживавшая ее эмоции.

Нулара в оцепенении смотрела на убитого товарища, в ужасе ухватившись за предплечье Ральфа. Герцог же был не слишком поражен случившимся. Его больше поразили волосы Галатеи, которые вдруг стали белеть, начиная от корней. Белый цвет растекался по черному, словно разлившееся молоко, и вот теперь, принцесса снова была прежней. Но за этим чудесным перевоплощением последовало нечто ужасающее. И Ральф, и Нулара, а также все солдаты, находившиеся в поле зрения, ощутили резкую головную боль. Некоторых эта боль заставила упасть на колени и сдавить голову руками.

“Я будущая королева Лунастеры. Если вы не пропустите меня на территорию Тилии для переговоров с вашим королем, я превращу ваши мозги в похлебку, которой вы кормите пленных.” Голос Галатеи услышали все даже сквозь нестерпимую боль. Еще некоторое время принцесса мучила всех вокруг, включая своих друзей, а затем ослабила свою невидимую хватку.

Нулара и Ральф тяжело дышали. На их лбах выступил пот. Спустя минуту к ним вышел один из солдат, держа руки над головой, показывая тем самым, что настроен мирно. Передвигался он на полусогнутых ногах, видимо, все еще ощущая на себе последствия невидимой атаки принцессы.

— Миледи, мы и не думали причинять вам вред. Нам лишь был отдан приказ убить изменника. Какие бы цели тот не преследовал, он ослушался приказа.

Всего через полчаса после формального обыска и короткого допроса, касавшегося только личностных данных лунастерцев, все трое ехали в экипаже, направляясь в столицу Тилии. Путь предстоял быть долгим, но менее опасным, если учитывать, что в этих землях Фракция их не достанет. Внутри экипажа также сидел офицер тилийской армии. Всех троих накормили и какое-то время не трогали, дав возможность вздремнуть. По утру их, однако, разбудили и сообщили, что им нужно пересесть на поезд. Сопровождавший лунастерцев офицер был весьма обходителен и позаботился о том, чтобы принцессе и ее товарищам предоставили купе королевского класса. Там они смогли снова перекусить и развеять напряжение, которое все эти дни их не покидало. Тем не менее все трое были молчаливы и мрачны после произошедшего на границе. Галатея старалась выглядеть спокойно и ничем не выказывать свое чувство вины перед друзьями за то, что заставила их страдать. В то же время девушка размышляла над тем фактом, что смогла сотворить такое в обличьи человека. До сих пор она думала, что это невозможно. За все поколения лишь ее мать была на такое способна, да и то лишь потому, что развивала эту способность денно и ночно.

Нулара и Ральф поглядывали на Галатею с беспокойством, но не решались с ней заговорить. Зато вместо них решился на разговор тилиец, не покидавший их дольше чем на одну-две минуты, когда ему требовалось отойти в сортир. Он попросил их рассказать о том, что с ними случилось за время всего путешествия. Отвечать взялся Ральф, чувствуя, что Галатея по-прежнему не настроена на общение. Герцог тщательно перебирал фактами, стараясь не упоминать Флеймфанга, чьи действия и намерения оставались загадкой. Зато при помощи Нулары они подробно рассказали о том, что было в тилийском лагере, и о том, как с ними хотели обойтись.

— Да уж, старик совсем на войне помешался, — отвечал офицер, который, как и Тханн, неплохо знал лунастерский, — Как правило, мы так не поступаем, поэтому меня сильно удивил ваш рассказ. Но теперь вам не о чем переживать. Мы доставим принцессу по назначению в целости и сохранности.

Однако, его словам не суждено было осуществиться. С приближением сумерек поезд содрогнулся от сильного взрыва, произошедшего около локомотива. Заскрипели ходовые части, и поезд слетел с рельс, повалившись на бок. Последним, что услышала Галатея был звон бьющегося стекла и скрежет металла. Чувствуя соленоватый привкус крови на своих губах, она погрузилось в беспамятство.

Галатея просыпалась не один раз. Сперва девушку разбудила тряска — ее куда-то несли вниз головой так, что белые волосы волочились по земле, а на траву стекали капли крови. Ее крови.

В следующий раз она очнулась, услышав чей-то яростный спор. Голоса незнакомцев разносились эхом в ее голове, но затем принцесса поняла, что эхо — не результат полуобморочного состояния, оно действительно отражалось от черных лоснящихся стен. Было совсем темно, если не считать плошки с восковым огрызком, над котором приплясывал на сквозняке огонек. Потолок одновременно казался и низким и бесконечной пропастью, уходящей вверх. Возможно, это была пещера. По крайней мере, такое складывалось впечатление.

— Шутишь что ли? — возмущался кто-то с писклявым голосом на тилийском, — Этот мужик предложил в два раза больше, чем заказчик. На эту сумму можно полгода жить всей общине. Просто отдадим ему девчонку и избавимся от ненужной мороки.

— Сколько раз учила тебя думать наперед, ты так и остался узколобым, — отвечала женщина еще более противным старческим голосом, — Если мы не выполним задание, это ударит по нашей репутации, и никто больше не будет нас нанимать. Бестолочь…

Их спор, очевидно, длился еще долго, но Галатея не смогла дослушать его до конца — сознание снова ее покинуло, но перед этим в голове успела проскользнуть мысль: “Ну вот, я снова в плену.”

В очередной раз ее разбудил балаган из криков и бьющихся предметов. Видимо, произошла какая-то потасовка. Сперва принцесса решила, что недавний спор, все такие, перешел в драку, но она ошиблась. Пленница лежала на земле, чувствуя щекой ее холод, когда рядом упал убитый мужчина. Его лицо, скрытое повязкой, как у грабителя, оказалось буквально в нескольких сантиметров от ее собственного. Если бы незнакомец был жив, то непременно почувствовал бы на себе учащенное дыхание девушки. На этот раз она пришла в себя окончательно и смогла дождаться финала драки. Тот, на самом деле, наступил быстро. Шум битвы прекратился, но не утихли слабые стоны недобитых противников.

Пошевелиться Галатее не позволяли веревки, больно врезавшиеся в запястья и голени. Наконец, девушка услышала шаги. Неторопливые, но уверенные. Очевидно, это был победитель в споре. Около ее лица остановилась пара ног в дорогих ботинках с металлическими вставками и пряжкой. Рядом блестел меч, с которого капала кровь, кажущаяся черной при плохом освещении.

Галатея снова закрыла глаза, поймав себя на мысли, что однажды она уже оказывалась в подобной ситуации, когда смерть вот-вот должна была ее настичь. Вспомнив о той ночи, когда она была абсолютно беспомощной и бесконечно униженной, принцесса даже слегка обрадовалась тому, что, вскоре все это закончится и станет неважным, ведь больше не будет ее самой. Но смерть снова обошла Галатею стороной.

Незнакомец с мечом склонился рядом с ней и почти невесомым прикосновением сдвинул с лица девушки прядь белых волос.

— А послушала бы меня, не оказалась бы в подобной ситуации. У меня все было под контролем, — сказал мужчина с издевкой, но в то же время голос его был мягким и располагающим. После он разрезал веревки и с легкостью поднял девушку на руки. В этот момент Галатея уловила знакомый запах и инстинктивно прижалась головой к груди мужчины. Впереди замаячил дневной свет — выход из, как оказалось, шахты. У входа было еще несколько убитых и неизвестно, сколько их осталось в самой шахте. Все они выглядели одинаково в свободной одежде песчаного оттенка и с повязками на лицах.

— Если у тебя все было под контролем, то как ты допустил мой побег? — заговорила Галатея, когда они вышли наружу. Она, почему-то боялась поднимать голову и смотреть в его глаза. Наверно, боялась выдать в своем взгляде то, что она ему рада.

— Ты самое большое исключение в моей жизни, — ответил он.