Омега для Альфа Мужей

Глава 15

Сильнейшие псионики флота — мои капитаны — сейчас оба стояли передо мной.

Они назвали меня мианессой.

Наказали негодяя-профессора, который перешёл границы. А он в ответ выдал им все мои тайны.

Все, которые знал.

А теперь… я сама дала понять, что желаю близости с капитанами.

И было поздно сдавать назад. Хотя они бы и позволили мне покинуть капитанский мостик, не отдавшись каждому из них… по несколько раз. Я знала, что капитаны благородны и не стали бы меня принуждать, если бы я передумала — несмотря на очень спорное начало нашего общения.

Но уже я — я! — не была готова дать задний ход.

Мне было необходимо почувствовать: каково это, без влияния омега гена?

Каково это, если меня возьмут будущие отцы моих детей?

Я смотрела, как Ордел и Хант скидывают форму на пол. Пока капитаны обнажились только сверху.

Мой взгляд блуждал, прочерчивая воображаемые линии, от внимательных золотистых глаз шиарийцам, по мощным шеям. Ниже — по сильной груди и рельефному прессу Ханта, а затем — перетекал на Ордела.

Я металась.

И взгляд мой также. И наконец я остановилась на пряжках их ремней.

Клянусь, если бы мужчин не было двое — я бы остолбенела. А так — мой взгляд метался от одной пряжки к другой.

— Выбирать не обязательно, — хмыкнул Хант.

И мне, как это ни абсурдно, стало неловко.

Это — последнее, что пришло бы мне в голову.

Выбирать между ними? Шиарийской близнецовой парой с единым псионическим полем? Дикость. Вся моя суть воспротивилась, вскинулась.

И я возмущённо уставилась Ханту в глаза: как ты мог подумать, что я выбираю? Это немыслимо, дико. Вы для меня — одна общая страсть. Болезнь. Горячка…

Глаза Ханта смеялись. Нежно, беззлобно.

— Наша Ария, — мурлыкнул светловолосый шиариец, ласково обнимая меня за талию. Миг — и Хант притянул меня ближе. Вжал в рельеф пресса.

— Наша… — прорычал ему в тон Ордел, сделал шаг за мою спину, и нежно, но уверенно обнял меня сзади.

Хвосты капитанов чуть туже сжали мой золотистый хвостик, и его кончик затрепетал. Задрожал. Если бы я увидела это со стороны — приняла бы за знак страданий, но на самом деле — грань была очень тонкая. Эта дрожь — была скорее мучительно-сладким влечением. И совсем слегка отличалась от мук боли по амплитуде…

И хвосты капитанов вздрогнули в такт, а потом мой хвостик унялся — согрелся в их косице. И стало так хорошо…

Мы ещё немного постояли так, и мне было сладко и спокойно в двойных объятиях.

И можно было простоять так много часов — потому что это само по себе было странным порабощающим, чувственным удовольствием.

Можно было бы.

Если бы за лоном не завязывался всё туже узел моего порочного… хоть и вполне управляемого желания.

Я запрокинула голову. Опять — лишь обозначив намерение. Слова были не нужны. Кажется, мне вообще не нужны слова — когда я с этими мужчинами. Губы Ханта нашли мои почти мгновенно. Нежный поцелуй — словно вопрос: “ты уверена?”

Так деликатно, так ласково — как не ожидаешь от шиарийских командоров.

Мои робко разомкнутые губы навстречу.

Осторожно, плавно углубляющийся поцелуй Ханта. Такое”дипломатичное” вторжение его языка в мой рот, что я и не поняла — как так, в какой момент я начала отвечать ему страстными стонами и влажными прикосновениями.

Я прогнулась в пояснице, и Ордел прижался ко мне сзади сильнее.

Черноволосый капитан всё ещё был в форменных штанах, но я и через одежду прекрасно чувствовала его возбуждённый член.

А потом я услышала тихий щелчок — это Ордел расстегнул форменный ремень. И ещё через пару мгновений — он прижимался ко мне уже обнажённый.

Я прислушалась к себе. Но как ни старалась, не нашла и малейших признаков стыда.

Я хотела их.

Моё изучение себя и своих реакций закончилось любопытным выводом: я действительно хочу этих мужчин.

Но это было больше, чем психологический опыт над собой.

Я решила отдаться моменту.

Довести этот “эксперимент” до конца.

Закрыла глаза. Расслабилась. Позволила капитанам стянуть с меня одежду.

Они не спешили. Раздевали меня медленно.

Затем — покрывали моё обнажённое тело поцелуями.

Я всё ещё не открывала глаза — слушала себя.

Капитаны подхватили меня на руки, оторвали от пола бережно. Точно я что-то очень ценное и очень хрупкое.

Я чувствовала, через пси-поле — хотя и была очень слабым псиоником, но чувствовала их намерение: отнести меня в спальню.

— Нет, — я шепнула еле слышно, — нет. Я хочу здесь…

Меня положили на стол.

Тот самый овальный стол для переговоров.

За которым сидели капитаны и главы их подразделений во время совещания — когда я пришла жёстко заявлять о своём намерении уволиться.

Я слабо улыбнулась: это воспоминание сделалось куда теплее, чем раньше. Оно даже вызывало улыбку.

Если вдруг… если бы предположить… что мы могли стать семьёй… вспоминая ту “ссору”, я бы улыбалась.

Я отогнала эти мысли.

И вообще, все мысли.

Это не было в дурмане омега-гена.

Это был мой выбор — выбор шиарийки, которая проверяет, насколько ей подходят эти по всем параметрам шикарные самцы.

Я лежала абсолютно обнажённая на спине. На том самом столе для переговоров.

Столешница холодила лопатки.

И как будто была мягче, чем я ожидала.

Как будто корабль играл с фактурами материалов. И сделал вдруг столешницу бархатистой и по ощущениям походящей скорее на жёсткий матрас, чем на нанопластик или металл.

— Что тебя беспокоит, Ария?.. — шепнул Ордел, пристраиваясь между моих разведённых бёдер, — ты ускользаешь…

— Позже, — я слабо улыбнулась, — позже поговорим… а сейчас…

“Я готова”

Я не сказала.

Я подумала.

Но он бы понял и по тону, и по выражению глаз. Даже если бы братья-капитаны не были настолько сильным псиониками.

Между ног было влажно. За лоном — сладкая пульсация не прекращалась. Я ждала, когда Ордел войдёт в меня, но… он этого не сделал.

Вместо этого мой черноволосый капитан встал на колени и накрыл губами то самое чувствительное место.

Я ахнула.

Его язык жёстко скользнул по горошинке клитора.

Язык Ордела обвёл чувствительный бугорок и сдавил снова.

Я дёрнулась.

Но мои запястья вдруг прижали у меня над головой. Хант. Он держал меня за руки, мягко прижимая мои руки к столешнице.

Я встретилась взглядом с его золотистыми глазами.

И тот голод и страсть, с которой он смотрел на меня — заставляли дрожать.

И ощущения внизу живота заострились.

А Ордел прикоснулся к моему клитору снова. Играл со мной. То жёстче, то нежнее. Выверял. Угадывал мои желания. Сладко пытал. Делал широкое движение языком, выпивая мои женские соки — и я могла сделать рваный выдох — а затем шёл в атаку. Он терзал мой клитор с маниакальной лаской. Он вёл меня куда-то… неизведанной прежде тропой.

Подводил к краю обрыва, и в последний момент одёргивал назад, не давай свалиться за край.

Моё тело извивалось, будто пытаясь вырваться, но… Хант не давал мне такой возможности. Прижатые руки. А потом — и запечатанный требовательным поцелуем рот.

Здесь хозяйничал язык Ханта. А внизу — язык Ордела.

Я стонала, я сдалась, а шиарийцы — признавали мою покорность и брали сполна. Брали меня.

Мои соски стали так чувствительны — и их почти обожгло, когда Хант оторвался от моих губ и накрыл своим ртом мою грудь, нежно поигрывая языком с моими сосками.

И вот тогда это произошло.

Они столкнули меня за край вместе.

Я прогнулась в пояснице. Рванулась с такой силой, что почти выскользнула из рук Ханта.

Нет…

Показалось. Возможно ли от него вырваться?

Да и зачем.

Острое сладкое пронзительной — разорвалось искрами где-то в районе клитора, чувственная отдача прошлась по лону, заставив все мышцы внутри сладко, мучительно сжаться и плавко расслабиться.

Я забылась.

Я пропала.

А когда осознала себя снова — Хант уже снова целовал меня в губы, нежно, успокаивающе.

А Ордел… о…. кажется, он не собирался останавливаться!

Где-то на краю сознания меня терзала мысль: правильно ли это?..

Не слишком ли далеко я зашла в своей “самопроверке”?

Может, и так.

Но остановиться было уже за пределами моих возможностей.

И я это ясно поняла теперь. Когда моё положение изменилось.

Во всех смыслах.

На столе на спине лежал абсолютно обнажённый капитан Хант. А я бесстыдно сидела на нём сверху.

Также абсолютно обнажённая. По моему телу всё ещё пробегала остаточная дрожь, после того, как братья-капитаны делали нечто невообразимое со мной своими языками. Особенноо… капитан Ордел. Этот мужчина трижды довёл меня до экстаза, до золотых звёзд и фигур-молний в темноте, под плотно закрытыми веками.

И мне пришлось умолять его своими стонами дать мне выдохнуть от этого телесного счастья. И я отчасти — злилась на себя за эти просьбы, я сама попросила выпустить меня с вершины блаженства. Боясь, что сойду с ума. И хотя разум мой по-прежнему был кристально чист, я понимала: если я подсяду на то, что капитаны делают со мной… то как… как мне потом от них отказаться?

Эта зависимость будет для меня — непреодолима.

И поэтому я попросила. И Ордел — тут же исполнил то, что я хочу, но, кажется…

Я уже опоздала.

Возможно, я опоздала с самоспасением ещё в тот миг, когда ступила на борт этого крейсера.

Я сделала только вдох и выдох. И сформулировала намерение: хочу, чтобы Хант лежал здесь, на этом столе, а я — сидела бы на нём сверху. А сзади меня — чтобы был Ордел. Чтобы чувствовать его горячий пресс своей спиной, когда он войдёт в меня сзади. Это непременно произойдёт в тот самый миг, когда Хант будет насаживать меня на свой великолепный возбуждённый член, перевитый толстыми венами.

Картинка встала перед моим мысленным взором, чёткая, ясная, сильная… и сорвалась!

Я не была сильным псиоником, но всё равно ощутила, как этот непристойный образ провалился в объединённое пси братьев-капитанов.

Я успела только моргнуть.

И осознала: Ордел и Хант восприняли это как то самое “желание мианессы” — которое “закон для шиарийца”.

И пары ударов сердца не прошло — и я оказалась в этом положении.

С широко разведёнными бедами — сидела на горячем рельефном прессе светловолосого капитана.

И я знала, что Ордел сейчас позади меня — как я и хотела. Чувствовала его спиной.

Опустила ладони на широкую мощную грудь Ханта. Твёрдые мышцы. Горячая кожа. Сильные руки, тут же нежно накрывшие мои сверху. И одновременно — пальцы Ордела, сомкнувшиеся на моём золотом хвосте. Разряды короткой дрожи, захватившей моё тело.

Глубокий вдох — воздухом, полным манящего терпкого запаха моих мужчин. Моих? Сейчас — да.

В следующий миг наши хвосты скользнули немного в сторону и уже привычно сплелись косицей.

Хант приподнял меня за талию и …медленно и сочно и насадил меня на свой большой член. В точности как было в той моей фантазии.

Пальцы Ордела уже не держали мой хвост, теперь они осторожно прикоснулись ко мне сзади. Нежно погладили меня вокруг ануса, растирая мою женскую влагу. Одним пальцем осторожно скользнул внутрь. Я ахнула… Ордел помедлил. Затем во мне оказался второй его палец.

Его движения творили со мной что-то дикое.

Обращая ощущение от члена Ханта, заполнившего меня изнутри в чувственную сладкую катастрофу.

Вскоре Ордел счёл, что я готова.

И я ощутила крупную горячую головку его члена у самого входа…

Я запаниковала. Но это чувство не успело разгореться.

Его вытеснил счастливый шок. Ордел вошёл в меня сзади. И теперь они оба были во мне.

Первое медленное, осторожное, удивительно синхронное движение братьев-капитанов, потрясло меня.

— Ария…

— … наша мианесса…

Они не спрашивали, больно ли мне.

Они знали, что не больно. Что моё тело счастливо. Они меня чувствовали, и в эту минуту я не хотела думать — насколько подробно. Я просто принимала происходящее. Принимала в себя этих двух потрясающих мужчин.

И неважно, что будет потом, этот раз — он уже мой.

… Движения шиарийцев становились быстрее, мощнее. Но по-прежнему — словно идеально выверены. Словно всё это — только для меня. Ровно в меру моих потребностей.

Спереди, сзади — во мне было два великолепных огромных красивых члена Каждое синхронное вторжение — сдавливало какую-то неизведанную область глубоко во мне. Я рефлекторно сжимала их в себе, невольно вызывая серию сокращений собственных мышц. Дрожь становилась неуправляемой острой, проходила через высшую точку и скатывалась, точно с пологой горы — к облегчению. И снова начинала подниматься — тягуче-сладкой волной.

Капитаны то замирали во мне, то напротив — двигались очень быстро. Это был танец, искусство.

Наши хвосты то сплетались в тугую косу, то расплетались — чтобы чёрный и серебристый хвосты капитанов захватили ненадолго тугими кольцами мою талию или запястья. А мой золотой хвостик — ластился к горячим телам мужчин.

Мы изучали друг друга кончиками хвостов, и в моей голове формировалась ментальная карта их тел. Я словно обретала способность предугадывать их желания и намерения. Хоть это было и очень странно — весь мой пси-потенциал был для этого неприлично низким.

Капитаны вновь ускорились.

Хвосты в очередной раз сплелись косой. Мой руки — в руках Ханта. Я пропустила свои пальцы между его. Мы совместили центры ладоней — как часто делают псионики, проникая в пси-поля друг друга…

А руки Ордела, который вонзался в меня сзади — ласково накрыли мою грудь. На моих губах запечатлевались то короткие и яркие, то глубокие чувственные поцелуи…

Я приближалась к пределу.

Эти медленные плавные спуски, точно с пологой горы, я знала: они вот-вот закончатся взрывом и падением в пропасть. И ещё я знала — мне это понравится.

И что в жизни я не испытывала ощущений чище и приятней этих.

Отдаваться Орделу и Ханту в дурмане феромонов в то первый раз — очень нравилось моему телу.

Но, я должна признать, отдаваться им вот так, в здравом уме — нравится мне самой. А не только моему животному началу.

“Ария” — их голоса слилсь в моём разуме в один.

Я закрыла глаза. Я сжимала капитанов в себе, предугадывая, чего каждый из них хочет.

Мы стали единой лаконичной системой.

Я позволила себе это слияние тел.

А потом — одна рука Ордела соскользнула с моей груди, обожгла касанием кожу живота. Двинулась ниже…

И почти сразу он безошибочно нашёл мой клитор — быстро обвёл и сжал чувствительный бугорок двумя пальцами — вновь, с идеально выверенным давлением. И вот они пришли — взрыв, искры из глаз, судорожное дыхание…

Я закричала, и этот звук — тоже отпечатался в моём разуме под заголовком “абсолютное счастье”.

Я шагнула за край, моё зрение, слух, обоняние — обострились. Понимание — расширилось. А мои капитаны — жарко кончили в меня одновременно.

Я изогнулась в их двойных объятиях, принимая жаркое семя в себя. С удовольствием, с…

Энергия словно заревела во мне.

“Я всё могу”.

Я вижу корабль внутренним взором, я чувствую его живое ядро. Такое необычное. Такой странной неправильной, не вполне округлой формы — а словно с бурлящими подразделениями на маленькие сектора. Тоже сияющее. Тоже счастливое.

Меня окутала новая волна тепла и счастья. И вдруг тело резко стало ватным, в глазах потемнело.

Словно я “пережгла свою батарейку”.

И я упала животом и грудью на Ханта.

Сознание меркло, уплывало…

Когда вокруг всё окончательно заволокло тьмой — я ещё чувствовала в себе пульсирующие члены Ордела и Ханта. Заботливые руки капитанов на моём теле. И что губы мои — сами по себе складываются в мягкую улыбку.