Охотники за душами

3

Пять фигур с лицами, скрытыми капюшонами, надвигаются со всех сторон, и меня накрывает волной паники. Даже будь у меня куда бежать, я, похоже, просто не могу сдвинуться с места, члены словно заледенели. Даже голос отказывается слушаться: жалкая попытка завизжать не удается, переходит в какой-то хрип, будто горло сжимает петля. Я отчаянно оглядываюсь – неужели нет никого, совсем никого, кто мог бы мне помочь? Но парк вокруг абсолютно пустой, вымерший.

Остановка совсем близко – я отлично вижу людей, которые топчутся на ней в ожидании автобуса, глядят в свои телефоны, ничего не замечая вокруг. Я слышу шум проезжающих машин, веселые выкрики вечерних гуляк, но все это кажется невероятно далеким, нереальным, как если бы между мной и остальным миром выросла стеклянная стена. Выросла и отрезала меня ото всех.

Круг вокруг меня сжимается. Один из парней в капюшонах хватает меня за правую руку, второй – за левую. Только теперь у меня наконец прорезается голос, и я отчаянно визжу, зову на помощь, молясь, чтобы мои крики перекрыли шум транспорта, но рот мне зажимает сильная рука.

Я рвусь во все стороны, пытаюсь бороться – нет, нет, нет!

В меня вцепляется еще несколько рук. Меня хватают в том числе и за ноги, фиксируя их, приподнимая меня над землей, и тащат на детскую площадку. Два шага из-под фонаря – и мы погружены в совершеннейшую тьму, скрыты ото всех праздных глаз. Меня укладывают спиной на стол для пикников, крепко прижимая к нему, так что не получается даже биться. Ужас мой еще больше от того, что члены банды слаженно работают в полном молчании. Их черты все еще скрыты от меня, и они кажутся какими-то гротескными безликими монахами в куколях.

Приближается Дэмиен и нависает надо мной. Его правильные черты искажает поистине демоническая усмешка:

– Не бойся, Дженна. Вот-вот все закончится.

С этими словами он вынимает из кармана нож – тот самый нефритовый кинжал из музея! Его изогнутое лезвие блестит, как полированное стекло. Воздух внезапно наполняется едким запахом гари, в ушах снова начинают колотить далекие барабаны. Я лежу, прижатая к деревянной крышке стола, парализованная ужасом, и из глаз сами собой текут бессильные слезы.

Надежды больше нет… И тут сквозь слезы я вижу нечто поразительное: один из тех, кто держит меня, внезапно разжимает хватку и откидывается назад, с силой ударившись спиной о детскую горку.

Все прочие бандиты мигом вскидываются навстречу темному силуэту на фоне фонаря – это молодой парень в байкерской кожаной куртке. Сжав кулаки, он возвышается над их поверженным товарищем.

Черные расширенные глаза Дэмиена останавливаются на нем.

– А это еще кто у нас такой? – скалится он в усмешке. – Безымянный герой?

– Отпустите ее, – произносит тот командным тоном. В голосе слышен легкий американский акцент… или мне просто кажется.

– О, да ты, как я погляжу, крутой? – издевательски тянет Дэмиен. – Знаешь, крутой, хорош корчить доброго самаритянина. Исчезни!

Парень и не думает двинуться с места, не опускает кулаков.

– И не подумаю.

Дэмиен вздыхает с деланой досадой:

– Ладно. Ты будешь об этом жалеть до конца жизни. До которого, возможно, осталось недолго.

И взмахом свободной руки он приказывает двоим своим подельникам разобраться с нежданным гостем.

Теперь у меня свободны обе руки, и я пытаюсь соскочить со стола – но кончик ножа Дэмиена упирается мне в грудь.

– Ну нет. Лежи и не дергайся.

Бандит, который все еще удерживает мои ноги (оказывается, это девушка), разжимает одну руку, чтобы перехватить меня за волосы. Она резко оттягивает мою голову назад, и я шиплю от боли. С нефритовым клинком, приставленным к горлу, я не могу сопротивляться – только смотреть, как прочие двое негодяев наступают на моего неожиданного заступника. Тот, что ударился спиной о горку, тоже более-менее оправился и поднимается на ноги, цепляясь за перила.

Мой заступник в положении трое на одного – я понимаю, что у него нет шансов! Но при приближении противников он принимает стойку, похожую на боевую позицию мастера рукопашного боя – ноги слегка расставлены, руки подняты перед собой, – и у меня в груди загорается искорка надежды.

Трое бандитов атакуют одновременно. Парень, ловко уклонившись от удара первого врага, так быстро контратакует, что я едва различаю движение – однако же слышу хруст кости, и бандит, получивший хороший удар в челюсть, заваливается на спину, как боксер в нокауте.

Второй враг – девушка – успевает ударить ногой, но мой защитник блокирует пинок лодыжкой и ныряет вперед, заламывает противнице руку и швыряет ее через плечо. Она приземляется на асфальт с ужасным треском – наверное, перелом – и, кажется, теряет сознание.

Третий бандит – самый здоровенный из пятерых – несется на противника, словно таран, сбивает его с ног, и они оба валятся на разрисованную граффити детскую карусель, которая от удара начинает бешено вращаться. Карусель со скрежетом крутится, пока здоровяк бьет моего заступника, а тот пытается блокировать удары его огромных кулаков. Я вижу всплеск крови, ударяющей в железную карусельную платформу.

– Стойте! СТОЙТЕ! – отчаянно кричу я, но мои мольбы никто не слушает. Здоровила бьет и бьет, я слышу жуткий хруст, снова вижу кровь, я в ужасе зажмуриваюсь… За миг до того, как понимаю, что это кровь не защитника, а бандита.

Это его нос окончательно сломан прямым ударом. Коротко взвыв, здоровила падает спиной на карусель, которая ударяет ему кабинкой в висок – и вырубает его окончательно.

Дэмиен с досадой плюет себе под ноги. Из всех членов банды у него осталась на ногах только высокая девчонка, которая держит меня за волосы.

– Заканчивай с ним! – отрывисто приказывает он, кивая на парня, который с трудом поднимается на ноги.

Дэмиен не убирает лезвия ножа от моего горла. Его сообщница отпускает меня и пружинистым шагом направляется к противнику. Первые двое тоже кое-как поднимаются с земли и надвигаются на него, как две покусанные бешеные собаки. Парень так сосредоточен на том, чтобы дать им отпор, что не видит девушки, приближающейся к нему со спины, а также оружия в ее руке.

– Сзади! – отчаянно визжу я ему, но уже слишком поздно.

Она со всех сил ударяет его по затылку куском железной арматуры, и он падает на колени. Остальные двое набрасываются на него, пиная ногами, как футбольный мяч.

Дэмиен испускает жестокий смешок:

– Ну что, сопляк, погеройствовал – и хватит!

Его садистская радость внезапно пробуждает во мне, еще недавно перепуганной и отчаявшейся, нечеловеческую вспышку гнева. Пользуясь тем, что Дэмиен любуется избиением моего спасителя и слегка отвлекся от меня, я сгибаю обе ноги – и с силой бью его пятками в грудную клетку. Он сгибается вдвое, со свистом втягивая воздух, а я тем временем скатываюсь со стола и бросаюсь в сторону. Ноги мои заплетаются от шока, все вокруг кружится, я пока еще не понимаю, куда бежать и что делать.

Дэмиен с ревом ярости распрямляется и кидается следом за мной.

Я бросаюсь за большой детский снаряд для лазания, надеясь затеряться в темноте. Я отлично понимаю, что мой мучитель куда быстрее и сильнее и убежать мне не удастся, остается прятаться. На пути стоит погруженный в темноту игровой домик – я ныряю внутрь и забиваюсь в угол, обхватив руками колени, чтобы уменьшиться до невидимости.

Снаружи слышится ужасный звук – лезвие ножа скрежещет по металлической трубе лесенки.

– Бесполезно прятаться, Дженна! – рычит Дэмиен. – Теперь, когда я видел изнутри твою душу, тебе никуда не деться!

Видел изнутри мою душу? Господи, да он совсем сумасшедший! Казалось бы, куда уж страшнее – однако мой страх еще вырастает.

Скребущий звук ножа слышен еще ближе и ближе, металл под лезвием визжит, как кошка, которую мучают. Вот он уже у дверей игрового домика… Его шаги совсем близко… а теперь – о чудо! – они отдаляются, он проходит мимо и двигается от меня все дальше!

Трясясь от ужаса, я сижу в темноте, скорчившись, и не осмеливаюсь дышать. Со стороны каруселей еще слышатся ужасные звуки драки. Дико хочется плакать. Я должна как-то ему помочь! Этому парню! Его же убьют! А вместо этого я убежала и спряталась. Стыд ничуть не менее мучителен, чем страх. Парень пытался спасти меня, рискнул собой, а теперь…

Неожиданно в окошко домика заглядывает бледное лицо Дэмиена с черными ямами глаз – он выскакивает ниоткуда, как черт из коробочки.

– Вот я тебя и нашел! – издевательски весело сообщает он, как если бы мы были детишками, играющими в прятки.

Я с визгом увертываюсь от его рук, он успевает схватить меня за плащ, я вырываюсь с такой силой, что ткань рвется, – и мне удается высвободиться. Кубарем выкатившись из домика, я бегу, сама не видя куда, и с разбега влетаю в игровую веревочную сетку. Пару мгновений я бьюсь, как муха, попавшая в паутину, разворачиваюсь… навстречу Дэмиену, заслонившему мне путь.

– Дженна, сколько же с тобой возни, – цедит он сквозь зубы, играя нефритовым ножом.

Похоже, выхода нет. Моя спина прижата к крепкой веревочной сети, бежать некуда… Разве что вверх. Я начинаю бешено карабкаться вверх по сети – и краем глаза вижу за спиной черную вспышку, блеск кожаной куртки, а в следующий миг Дэмиен врезается спиной в игровой домик. Мой таинственный избавитель бьет его локтем в лицо и пытается завладеть его ножом. Они наносят друг другу страшные удары, и подлое нефритовое лезвие вспыхивает в темноте, разрезая рукав байкерской куртки. Из глубокого пореза хлещет кровь, однако же мой защитник не прекращает драки, не думает отпускать врага.

– Беги, Дженна! БЕГИ! – кричит он мне. И я, не раздумывая ни мига, спрыгиваю на землю и что есть сил несусь в сторону освещенной улицы. Перепрыгиваю через тела поверженных бандитов, едва не споткнувшись… Как только он сумел в одиночку справиться с четверыми?.. И откуда он знает мое имя? Но сейчас мне не до вопросов, мной владеет чистая паника.

Я выбегаю на дорожку, к ближайшему горящему фонарю, и только там останавливаюсь, чтобы оглянуться. Два темных силуэта катаются по площадке между сетью для лазанья и игровым домиком, сцепившись в смертельной схватке. Смертоносное лезвие то и дело вспыхивает между ними, вылетая из ниоткуда, как змеиный язык.

Заметив, что я все еще торчу на дорожке, мой заступник изгибается и снова отчаянно кричит:

– Беги, Дженна! Спасайся!

Один из бандитов, придя в себя, начинает с трудом подниматься на ноги, оборачивается в мою сторону. Я не смею медлить и бросаюсь бежать со всех оставшихся сил. Тяжело дыша, я наконец выскакиваю из парковых ворот на оживленную улицу как раз в момент, когда мой автобус – номер 37 – подкатывается к остановке. Я бросаюсь к нему через дорогу, едва не попав под колеса машины, но не обращаю внимания ни на визг тормозов, ни на гневные гудки сирен. Плевать. Двери автобуса закрываются в миг, когда я прыгаю на подножку, водитель бросает на меня неодобрительный взгляд, однако позволяет войти. Ну и видок, должно быть, у меня – плащ рваный, глаза дикие, волосы спутанные… Но водитель в ночные смены, должно быть, насмотрелся и чего похуже, поэтому он просто мрачно спрашивает:

– Ваш билет?

Я трясущимися пальцами ищу в кармане проездной, с трудом выдираю его наружу. Водитель кивает, явно больше обеспокоенный тем, что отстает от расписания, чем моим диким видом и странным состоянием, что довольно-таки обидно. Мог бы хотя бы спросить, что со мной случилось, не нужна ли помощь! Остальные пассажиры тоже не спешат проявлять участие, сторонятся меня – либо игнорируют, либо уткнулись в экраны телефонов. Добравшись до пустого заднего сиденья, я падаю на него и прижимаюсь лбом к холодному окну. Изнутри ярко освещенного автобуса парк через дорогу кажется сплошной пеленой ночи.

Площадки отсюда не видно. И никаких бандитов в капюшонах. И парня, который только что меня спас.