Охотники за душами

8

По моему телу прокатывается волна тошноты. Видение наконец отступает. По ощущениям, оно длилось целые эпохи, но на самом деле заняло пару секунд. Я возвращаюсь в свое тело, и мою руку все еще сжимает ладонь парня с глазами яркими, как сапфировые звезды. А потом их свет угасает, и я думаю, что такой невозможный блеск мне, наверное, померещился… обычные голубые глаза.

– Бежим, – настаивает он и тянет меня к себе, прочь из фургона.

Я осторожно ступаю на тротуар – ноги подгибаются и держат меня с трудом. Возле фургона тем временем собралась толпа зевак – наконец люди разобрались, что происходит нечто необычное. Некоторые снимают сцену на камеры смартфонов, большинство просто пялится – и ни одна сволочь не делает ни шага вперед, чтобы помочь. Двое мужчин, которые недавно заталкивали меня в машину, валяются на асфальте, корчась от боли, рука одного из них выгнута под неестественным углом.

– Это… ты их так? – пораженно выдыхаю я. Конечно, этот американец – крепкий парень… Но все-таки справиться в одиночку с двумя взрослыми дядьками…

– Надо бежать, – говорит он вместо ответа и тащит меня за руку сквозь толпу, тем временем издалека нарастает вой полицейской сирены.

– Нет! – Я пытаюсь вырвать запястье из его хватки. – Сюда едет полиция!

– Вот именно. Нужно обеспечить твою безопасность.

Я непонимающе хмурюсь:

– Но ведь полиция и нужна для того, чтобы обеспечивать безопасность!

В этот момент открывается дверца кабины фургона – и наружу выскакивает молодой парень в темно-сером худи. Черные как смоль волосы, бледное, как у вампира, лицо, а глаза – две угольные ямы… Невозможно сразу не узнать!

Это Дэмиен.

Меня словно бы прошивает от головы до пят дрожь ужаса. Кости превращаются в кисель, ноги разом отказываются подчиняться. Я не могу двинуться с места… Не могу бежать. Вообще ничего не могу – только застыть на месте, в ужасе глядя на своего мучителя.

Дэмиен выхватывает из кармана худи маленький пистолет. Словно в замедленной съемке, прицеливается и стреляет, и я успеваю метнуться под прикрытие почтового ящика, так что пуля попадает в женщину-почтальона, которая как раз подошла вынуть сегодняшнюю почту, и она падает на тротуар, разливая свой кофе из одноразового стаканчика. В толпе слышатся крики, начинается паника, кто-то пытается бежать, толкает других… А я, согнувшись, застываю за ящиком, в ужасе глядя на ярко-красные пятна крови на форменной блузе почтальонши.

– Быстрее! – кричит мой незнакомый-знакомый защитник поверх криков толпы и дергает меня за руку.

Я слишком потрясена, чтобы сопротивляться, и покорно позволяю ему тащить меня за собой. Мы сходим с тротуара и, взявшись за руки, мчимся по проезжей части. За спиной слышен визг шин по асфальту, я оглядываюсь и вижу, как фургон резко разворачивается и прет по встречке. Тому, кто за рулем, явно плевать на правила движения: единственное, что ему важно, – это нас уничтожить.

На бегу я спотыкаюсь обо что-то твердое, едва не падаю и роняю школьную сумку с учебниками.

– Забудь! – кричит мой спутник, дергая меня за руку и не давая остановиться и поднять утерянное.

– Там мой телефон! – отчаянно воплю я, пытаясь вырвать у него свою руку. – Он… совсем новый! Родители меня убьют!

– Если застрянешь, тебя в самом деле убьют! – кричит он в ответ, продолжая тащить меня за собой.

Пропадать так пропадать. Я бегу со всех ног, сердце колотится где-то в горле, за спиной нарастает рев автофургона. Парень делает поворот налево, на уличный рынок, и мы вместе подныриваем под черно-желтый шлагбаум с надписью «ВЪЕЗД ЗАПРЕЩЕН». Однако же шлагбаум – ни на миг не препятствие для фургона, который просто сносит его с пути, разбивая в пластиковые щепки.

Мой спаситель все тянет меня за собой, и мы петляем между прилавками, натыкаясь на людей, даже сбивая кого-то с ног. Преследующий нас фургон врезается в рыбный прилавок, и рыбы и куски льда разлетаются во все стороны взрывом осколков и чешуи. Дэмиен – или кто там за рулем безумного фургона – плевать на это хотел, похоже, единственное, что его занимает, – это нас догнать и уничтожить.

Мы уже почти добежали до выхода с рынка, и тут я запинаюсь о бордюр и падаю на колени. Мой товарищ вздергивает меня на ноги, но уже поздно: фургон нависает над нами, догнал, догнал, нам не удалось убежать. Парень обхватывает меня обеими руками, подминает под себя, прикрывая своим телом, и я зажмуриваюсь, готовясь к неминуемой смерти под колесами… Однако же столкновения нет. Я слышу оглушительный и ужасный треск, зажмуриваю глаза еще сильнее… а потом – звук бьющегося стекла и громкий хлопок.

Осторожно, еще не веря в собственную удачу, я открываю глаза. Фургон неожиданно и резко затормозил в нескольких метрах от нас, лобовое стекло его разбито, тело водителя – водительницы – пробило стекло собой и вылетело вперед на дорогу. Сейчас оно остывает кровавой кашей на асфальте. Я вижу, как от разбитого радиатора машины поднимается дым – фургон на полной скорости впилился в оградительный дорожный столбик.

Пару секунд царит оглушительная тишина. Мой спаситель медленно отпускает мою руку. Я пытаюсь оглядеться. Рынок выглядит так, будто посреди него разорвалась бомба. Перевернутые лотки, рассыпанные по земле товары, торговцы попрятались кто куда и осторожно начинают выглядывать из-за прилавков, кто-то собрался в маленькие группы, кто-то в шоке замер у стены… Уже слышатся крики и стоны раненых – люди, преодолев шок, пытаются подать голос.

А машина, послужившая причиной всего этого хаоса, застыла не более чем в метре от меня. Фургон страшно изуродован столкновением, двигатель сдох, радиатор дымится, вместо ветрового стекла – зияющая рваная дыра… Короткая занавеска заляпана кровью.

И тут со скрежетом открывается пассажирская дверь – и наружу выходит Дэмиен. Он выглядит обдолбанным, как наркоман, но, похоже, совершенно цел.

Я невольно издаю короткий стон ужаса. Не больно, но решительно парень-американец вздергивает меня на ноги. От радиатора фургона валят клубы пара, которые создают для нас подобие дымовой завесы. Под этим прикрытием парень тянет меня за собой, толкает под ближайший опрокинутый торговый лоток – и мы, согнувшись, укрываемся там вместе с другими покупателями, которые не ожидали вместо рынка оказаться на поле боя. Рядом со мной сидит на корточках девушка в спортивном топике и велосипедных штанишках – видно, ее все это застало во время пробежки. Она порывисто хватает меня за руку и выдыхает:

– У него пушка!

Ее взгляд мечется между мной и Дэмиеном, лицо выражает крайний ужас, который только подчеркивают розовая помада и яркие тени для век. И вдруг ее лицо изменяется, словно в кошмарном сне, накрашенные губы растягиваются в безумной улыбке, рука, схватившая меня за запястье, сжимается, как наручник, накладные ногти впиваются мне в кожу.

– Девчонка здесь! – пронзительно орет она – и я слышу, что ее голос тоже изменился, стал словно бы старше. – Здесь! Здесь! – хрипит она, как старуха, сжимая мою руку, будто когтями.

Но ее крики вмиг прерываются, когда мой спаситель, парень-американец, ударяет ей по шее ребром ладони. Глаза девицы закатываются, и она без чувств оседает на асфальт.

– Черт… Наблюдатель, – шепчет он лихорадочно, отталкивая ее от меня, невзирая на возмущенные крики наших соседей по укрытию. – Надо бежать. Спасаемся.

– Что… что такое «наблюдатель»? – лепечу я еле слышно, в ужасе отодвигаясь от вырубленной им девушки.

Но времени на объяснения нет. Дэмиен нас уже разглядел. Он направляет на меня свою пушку и стреляет, пуля пролетает в дюйме от моей головы и рикошетит от рыночного лотка. Раньше, чем этот психопат успевает выстрелить еще раз, американец сдергивает меня с места и тащит за собой в ближайший переулок. Дэмиен мчится следом – он бежит молча для экономии дыхания и притом исключительно быстр.

Из переулка мы выскакиваем на широкую улицу, петляем между машинами, едва не попадая под колеса, и бросаемся в очередную узкую улочку. Мои легкие горят огнем, ноги подкашиваются, однако я стойко бегу, стараясь оторваться от преследователя. Мы ныряем в проулки, перепрыгиваем через оградки, парень не отпускает моей руки, помогая не упасть.

– Ну же! Не тормози! – кричит он на бегу, и я, как могу, держусь с ним наравне.

Выскочив на очередную широкую улицу, мы едва не врезаемся в автобусную остановку. Как раз подошел автобус, из которого высаживаются пассажиры. Дэмиен слегка застрял в толпе, и нам удалось выиграть немного времени. Свернув направо, потом налево, потом снова направо, я пытаюсь понять, намеренно мой спаситель выбирает именно эти повороты или просто несется куда глаза глядят… И тут мы вылетаем к ярко-синему мотоциклу, припаркованному на углу. Парень выхватывает из кармана ключи зажигания.

– Что за… вообще… творится? – выдыхаю я, сглатывая слюну и вытирая пот со лба.

Не удосужившись ответить, парень бросает мне в руки мотоциклетный шлем. А потом вскакивает на сиденье и дает по газам.

– Шлем на голову – и быстро садись!

– Ты умеешь… рулить этой штукой? – Я таращусь на него во все глаза. Он вроде бы на вид моего возраста, вряд ли у него есть водительские права, и…

– А то! – обрывает он меня. – В шестидесятых я катал с Ангелами Ада! Садись уже!

– Нет! – кричу я, игнорируя дикий ответ. – Сперва объясни, что вообще происходит! Кто ты такой?! Почему меня пытаются убить… и похитить, и это все?!

Парень бросает взгляд через плечо:

– Давай же! У нас нет времени на болтовню!

Голова моя ужасно кружится, словно я попала в центр циклона. Страх, смятение, замешательство, усталость… Я совершенно выдохлась – но продолжаю стоять на своем. В конце концов, я ничего не знаю об этом парне, понятия не имею, куда он хочет меня увезти!

Видя, что я не собираюсь двигаться с места, он чертыхается:

– Ладно, я расскажу тебе! Я тебе все расскажу – но по пути, хорошо?

Промедлив еще пару секунд, я замечаю, что из-за угла выскочил Дэмиен. Дэмиен с пистолетом в руке. Он с огромной скоростью мчится к нам – и у меня не остается выбора. Стремительно нахлобучив на голову шлем, я прыгаю на мотоцикл за спиной своего незнакомого товарища и крепко обхватываю его за пояс.

– Держись как следует! – кричит он – и с бешеным ревом мотоцикл срывается с места.