Охота в темноте

ГЛАВА 16

Мистер Джутинг мог мысленно связаться с Хиберниусом и точно определить местоположение Цирка. Оказалось, что цирк сейчас совсем рядом. Нам понадобиться всего три недели, чтобы достигнуть его.

Через неделю мы снова достигли цивилизации. Когда мы ночью шли по маленькому городку, я спросил мистера Джутинга, почему мы не можем воспользоваться человеческим транспортом. Так мы бы добрались до цирка намного быстрее. — Ванча не любит человеческий транспорт, — сказал мистер Джутинг. — Он никогда не ездил ни на машине, ни на поезде.

— Никогда! — в ужасе повторил я и посмотрел на босоногого Князя.

— Я бы даже не плюнул на автомобиль! — с отвращением произнес он. — Шум, ужасная вонь, теснота! — он задрожал.

— А как насчет самолетов?

— Если бы вампирские боги хотели, чтобы мы летали, они бы дали нам крылья! — отрезал он.

— А вы, Эванна? — спросил Хоркат. — Вы когда-нибудь летали?

— Только на метле, — ответила она. Я так и не понял, шутит она или нет.

— А ты, Лартен? — спросил Хоркат.

— Один раз, давно. Тогда братья только изобрели первый летательный аппарат. И он потерпел крушение. Хорошо, что летели невысоко, и я не был серьезно ранен. Но эти новые хитрые штуки, которые взлетают выше облаков… Ну нет!

— Боитесь? — ухмыльнулся я.

— Обжегшись на молоке, я начал дуть на воду, — ответил он.

Мы представляли собой странное зрелище. Мы не имели с людьми ничего общего. Они были существами, которые зависят от техники, а мы принадлежали прошлому — вампиры не имели ни малейшего представления о компьютерах, спутниковых антеннах, микроволновых печах и других современных удобствах. Мы практически постоянно путешествовали пешком, вкусы имели непритязательные, охотились как животные. Когда люди посылали на войну самолеты или использовали небольшие кнопки, мы все еще боролись с помощью мечей и собственных рук. Вампиры и люди могли жить на одной планете, но все равно мы жили в разных мирах.

Однажды днем я проснулся от стонов спящего Хорката. Ему опять снился кошмар, и он лихорадочно метался на своей подстилке. Я наклонился, чтобы разбудить его. — Подожди, сказала Эванна. Ведьма сидела на дереве, наблюдая за Хоркатом с неподдельным интересом. Одна белка обнюхивала ее голову, а другая жевала веревки, которые служили ведьме одеждой.

— Ему снится кошмар, сказал я.

— Они часто ему снятся?

— Постоянно. Я должен разбудить его, когда понимаю, что ему снится что-то плохое, — Я снова наклонился, чтобы растолкать карлика.

— Подожди, — повторила Эванна и мягко спрыгнула с дерева. Тремя пальцами правой руки она коснулась лба Хорката, закрыла глаза и стояла так несколько минут. Потом она открыла глаза и убрала руку с головы карлика. — Драконы, — сказала она. — Плохой сон. Похоже, это его время. Рональд ничего не говорил, когда Хоркат узнает о своей прошлой жизни?

— Говорил, но Хоркат решил пойти с нами и искать Властелина вампирцев.

— Благородно, но глупо, — сказала она, думая о чем-то.

— Если вы скажете ему, кем он был раньше, его кошмары прекратятся?

— Нет. Он сам должен узнать правду. Я сделала бы хуже, если бы решила вмешаться. Но можно ослабить его страдания. Правда, только на время.

— Как?

— Тот, кто говорит на языке драконов, может помочь.

— И где мы найдем такого?! — фыркнул я. — А Вы не можете… — я специально не стал заканчивать свой вопрос.

— Не могу, — покачала она головой. — Я говорю со многими животными, но не с драконами. Только те, кто подписал определенные обязательства с этими крылатыми рептилиями, могут говорить на их языке, — она немного помолчала. — Ты можешь помочь.

— Я? — я нахмурился. — Но я не подписывал никаких обязательств с драконами. Я даже не видел их. Я вообще думал, что их не существует.

— В этом времени и пространстве их не существует, — согласилась Эванна. — Но существуют другие места и времена. И обязательства могут быть неизвестны.

Для меня это не имело никакого смысла, но если бы это поможет Хоркату, я сделаю это не задумываясь. — Скажите мне, что я должен делать?

Эванна одобрительно улыбнулась, затем велела мне дотронуться до головы карлика и закрыть глаза. — Сфокусируйся, — сказала она. — Мы должны найти картинку, которую можно зафиксировать. Как насчет Камня Крови? Ты можешь представить его, красный и пульсирующий, с кровью тысяч вампиров, которая течет в его таинственных глубинах?

— Да, — ответил я, легко представляя себе камень.

— Продолжай думать об этом. Через несколько минут, возможно, появятся не самые приятные ощущения, и ты сможешь взглянуть на кошмары Хорката. Не обращай на них внимания. Сконцентрируйся на камне. Я сделаю остальное.

Я сделал, как она сказала. Сначала было легко, но потом я почувствовал себя странно. Казалось, воздух вокруг меня раскаляется, мне стало тяжело дышать. Я услышал звук громадных крыльев, а потом увидел что-то, что быстро летело по темно-красному небу. Я съежился от страха и почти отпустил Хорката, но вовремя вспомнил совет Эванны, и заставил себя сосредоточиться на камне. Я ощущал приземление чего-то огромного позади меня, чувствовал взгляд, направленный мне в спину. Я напомнил себе, что это просто сон и снова думал о камне.

Внезапно я увидел Хорката, растянутого на земле. Колья пронзали все его тело. Он был жив, но испытывал невероятную боль. Он не мог видеть меня — вместо его глаз торчали колья.

— Его боль ничто, по сравнению с тем, что уготовано тебе, — сказал кто-то, и поискав, я увидел серые фигуры, практически невидимые в этом темном месте.

— Кто вы? — я задохнулся от ужаса, на мгновение забыв, что надо думать о камне.

— Я — властелин темной ночи, — насмешливо ответил он.

— Властелин вампирцев? — спросил я.

— Властелин их и всех других, — просвистел он. — Я ждал тебя, Князь проклятых. Теперь, когда я тебя дождался, я не отпущу тебя, — тень бросилась на меня, пальцы скрючились в смертельной угрозе. Красные глаза пылали в пустоте, которая была его лицом. В течение одного короткого мгновения я думал, что он собирается сожрать меня. Затем в голове зазвучал голос Эванны. — Это всего лишь сон. Он не может ранить тебя, пока ты думаешь о камне.

Закрыв глаза, я изо всех сил сконцентрировался на красном пульсирующем камне, забыв о тени. Раздался шипящий крик, и я почувствовал, как по мне пронеслась волна безумия. Кошмар исчез, и я вернулся в реальность.

— Можешь открыть глаза, — сказала Эванна. Я с трудом смог разлепить глаза. Я отпустил Хорката и старательно вытер руки о футболку, будто запачкал их в чем-то ужасном. — У тебя получилось, — поздравила меня Эванна.

— Что это… было? — задыхаясь, спросил я.

— Бог разрушения, — сказала она. — Властелин Теней. Возможный правитель вечной ночи.

— Он был таким сильным. Таким злым.

Она кивнула. — Да, он будет.

— Будет? — как эхо переспросил я.

— То, что ты видел — всего лишь часть будущего. Бог разрушения еще не набрал свою силу. Но когда-нибудь он обязательно обретет ее. Этого нельзя избежать, и сейчас ты не должен думать об этом. Самое главное то, что твой друг будет теперь спокойно спать.

Я мельком взглянул на Хорката, который мирно спал. — Он в порядке?

— Некоторое время все будет в порядке, сказала Эванна. — Кошмары возвратятся, и когда-нибудь он снова окажется лицом к лицу со своим прошлым и узнает, кем он был, или обезумеет. Но пока он может спокойно спать.

Он вновь вернулась на дерево.

— Эванна, мягко спросил ее я. — Этот Бог теней… в нем было что-то знакомое. Я не смог разобрать его лицо, но я почувствовал, что знаю его.

— Так и должно быть, — сказала она. Она поколебалась, не зная, стоит мне говорить или нет.

— То, что я сейчас скажу должно остаться между нами, — предупредила меня. — Этого никто не должен знать. Ты не должен никому говорить: даже Лартену или Ванче.

— Не скажу, — пообещал я.

— Будущее не ясно, Даррен. Есть два пути, и оба пока слишком темны и неясны, оба покрыты душами умерших. В одном варианте Властелин вампирцев станет властелином Теней и правителем тьмы. В другом…

Она сделала паузу, посмотрела на небо, словно прося его совета, и сказала: — В другом варианте Властелином Теней станешь ты, Даррен.

И она ушла, оставляя меня, смущенного и потрясенного, в душе сожалеющего, что стоны Хорката разбудили меня.

Несколько ночей спустя мы достигли Цирка Уродов.

Мистер Длиноут и его чудесные артисты давали представление в маленькой деревушке, в полу-разрушенной церкви. Представление уже почти закончилось, когда мы прибыли, поэтому мы тихо скользнули внутрь, чтобы посмотреть конец выступления. Сив и Сеерса — удивительные гутаперчивые близнецы — показывали свой номер, невероятно сгибаясь, скручиваясь и выполняя невероятные акробатические трюки. Мистер Длиноут вышел на сцену сразу после них, как всегда, одетый в темный костюм, красную шляпу и такие же перчатки, и сказал, что представление окончено. Люди поднимались со своих мест, говоря друг другу, что конец был слабоват. Внезапно две змеи упали откуда-то с потолка, вызвав вопли ужаса.

Я усмехнулся, увидев змей. Так заканчивалось большинство представлений. Людей обманывали, говорили, что шоу закончено, все успокаивались, и тут внезапно появлялись змеи, которые просто сеяли панику в толпе. Прежде, чем змеи могли кого-то ранить, появлялся Эвра Вон, их владелец, и успокаивал их.

Уверенный, что достаточно напугал толпу, Эвра вышел вперед. На этот раз он был не один. С ним шел маленький ребенок, который управлял одной из змей. Эвра же управлял другой. Ребенок был новеньким. Я подумал, что мистер Длиноут подобрал его во время своих странствий.

После того, как Эвра и мальчик обернули змей вокруг себя, мистер Длиноут снова вышел вперед и еще раз сказал, что представление окончено. Мы держались в тени, пока толпа текла мимо, обсуждая представление. Когда Эвра и мальчик сняли с себя змей, я шагнул вперед и закричал — Эвра Вон!

Эвра быстро обернулся. — Кто здесь?

Я не ответил, но пошел вперед быстрее. Его глаза радостно расширились, когда он увидел меня. — Даррен?! — завопил он, кидаясь ко мне. Я сильно обнял его, на миг забыв, какая его кожа скользкая, восхищенный нашей встречей после стольких лет. — Где ты был? — закричал он, когда мы отпустили друг друга. В наших глазах стояли слезы счастья.

— Гора Вампиров, — просто ответил я. — Как у вас дела?

— Как всегда: весь мир у наших ног, — он с любопытством посмотрел на меня. — А ты подрос.

— Это случилось не так давно, — фыркнул я. — И не так сильно как ты. — Эвра стал мужчиной. Он был всего на пару лет старше меня, и мы выглядели ровесниками, когда я впервые пришел в Цирк уродов, но теперь он скорее напоминал моего отца.

— Добрый вечер, Эвра Вон, — сказал мистер Джутинг, выходя вперед, чтобы пожать ему руку.

— Лартен, — кивнул Эвра. — Долго же вы отсутствовали. Рад видеть вас.

Мистер Джутинг представил наших спутников. — Я бы хотел представить тебе Ванчу Марша, леди Эванну и Хорката Мульдса, с которым, я полагаю, ты встречался ранее.

— Здравствуйте, — сказал Эвра.

— Очень приятно, — улыбнулась Эванна.

— Привет, Эвра, — сказал Хоркат.

Эвра моргнул. — Он говорит!!! — задохнулся он от удивления.

— Хоркат много говорит в последнее время, — усмехнулся я.

— У этого есть имя?

— У этого есть имя, — повторил Хоркат. — И это хотело бы, чтобы его называли он.

Эвра потерял дар речи. Когда мы жили с ним в цирке, мы собирали пищу для Малого народца, и никто из них не произнес ни слова. Мы думали, что они не умеют говорить. Теперь я стоял здесь с карликом — которого мы называли Хромиком, потому что он сильно хромал на левую ногу — который спокойно говорил, а я воспринимал это как нечто само собой разумеющееся.

— Добро пожаловать обратно в Цирк уродов, Даррен, — сказал кто-то, и я увидел перед собой живот мистера Длиноута. Я уже забыл, как быстро и бесшумно он умеет передвигаться.

— Мистер Длиноут, — вежливо кивнул я. (Он не любил обмениваться рукопожатиями)

Он приветствовал других, называя каждого по имени, даже Хорката. Когда Хоркат ответил на приветствие, мистер Длиноут, казалось, вообще не удивился. — Вы голодны? — спросил он нас.

— Это было бы просто замечательно, — ответила Эванна. — А потом я бы перебросилась с вами парой слов, Хиберниус. Есть вещи, которые мы должны обсудить.

— Да, согласился он. — Есть.

Так как цирк выступал в церкви, я пошел рядом с Эврой, чуть отставая от остальных. Нам надо было поговорить. На плече он нес свою змею. Мальчик, который выступал с ним, вскоре догнал нас. За собой он тянул вторую змею, как игрушку на веревочке. — Даррен, — сказал Эвра, — я хотел бы познакомить тебя с Шенкусом.

— Привет, Шенкус, — сказал я, пожимая руку мальчика.

— Привет, — ответил он. У него были такие же желто-зеленые волосы, узкие глаза и разноцветная кожа, как у Эвры. — Вы действительно Даррен Шен, в честь которого меня назвали?

Я искоса посмотрел на Эвру. — В честь меня?

— Да, рассмеялся он. — Шенкус был моим первенцем, и я подумал, что…

— Первенец? — перебил его я. — Так он твой? Твой сын?

— Надеюсь, что так, — усмехнулся Эвра.

— Но он такой большой! Такой взрослый!

Шенкус прямо расцвел от этой похвалы.

— Скоро будет пять, сказал Эвра. — Он крупноват для своего возраста. Несколько месяцев назад я решил задействовать его в представлении. Он так естественен.

Это было так странно! Конечно, Эвра стал достаточно взрослым, чтобы иметь жену и детей, и не было причины, по которой я должен был так удивляться. Просто для меня как будто прошло несколько месяцев с тех пор, как мы подростками спрашивали друг друга: "Что будет, когда мы вырастем?"

— У тебя есть еще дети? — спросил я.

— Двое, — ответил он. — Урче три года, а Лилии в следующем месяце будет два.

— Они все дети-змеи?

— Урча нет. Он расстроен — хочет такую же кожу — но мы стараемся сделать все, чтобы он не чувствовал себя ущербным…

— Мы?

— Я и Мерла. Ты её не знаешь. Она присоединилась к цирку после вашего ухода. У нас был просто бешеный роман. Она может снять уши с головы и использовать их как мини-бумеранги. Она тебе понравится.

Рассмеявшись, я сказал, что наверняка полюблю ее, а потом пошел за Эврой и Шенкусом на обед.

Так приятно было вернуться в цирк уродов. В конце прошлой недели я был замкнут и неразговорчив, думая о словах Эванны, но все мои тревожные мысли исчезли через час после прихода в цирк. Я встретил много старых друзей — Ганс Золотые Руки, Толстый Рамус, Сив и Сеерса, Неуязвимый Кормак, Зубастая Герта. Видел я и человека-волка, но он не был так же рад видеть меня, как другие, и я старался держаться от него подальше.

Труска — женщина, которая могла вмиг отрастить бороду, а потом так же легко избавиться от нее — почти не изменилась. Она была рада меня видеть. Она приветствовала меня на ломаном английском. Шесть лет назад она вообще не могла говорить на английском, но Эвра начал заниматься с ней, и она быстро делала успехи. — Это тяжело, — сказала она, когда мы вошли в школу, которая служила временным пристанищем Цирка. — Я не слишком сильна в языках. Но Эвра терпелив, и я постепенно учу язык. Я все еще делаю ошибки, но…

— Все мы ошибаемся, красавица, — прервал Ванча, внезапно появившись перед нами. — Вы были лукавой с вампиром, когда не должны были делать этого! — он обнял Труску и поцеловал ее. Она рассмеялась, когда он отпустил ее, и помахала ему вслед рукой.

— Бунтовщик! — хихикнула она.

— Вы знаете друг друга, ручаюсь, — сухо сказал я.

— О да, — Ванча искоса посмотрел на меня. — Мы старые друзья. Много ночей мы голенькими плескались в океане, глубоком и синем, а, Труска?

— Ванча! — возмутилась она. — Ты обещал никому не говорить об этом.

— Так я и не говорил, — хихикнул он, а затем перешел на ее родной язык. Они были похожи на пару морских котиков, лающих друг на друга.

Эвра представил меня Мерле, приятной симпатичной женщине. Он попросил ее показать мне, что она может делать с ушами. Я согласился, что это просто невероятный трюк, но я отказался от предложения бросить ее уши.

Мистер Джутинг тоже был рад возвращению. Как порядочный вампир он провел большую часть жизни с Генералами и их проблемами, но мне кажется, сердце его всегда принадлежало Цирку уродов. Ему нравилось выступать, и он скучал по этой части своей жизни. Многие спрашивали его, вернулся ли он насовсем, и выражение разочарования застывало на их лицах, когда он говорил, что не останется. Он делал вид, что ему все равно, но мне казалось, что в глубине души он все же тронут их интересом и непременно остался бы, если б мог.

Как обычно, с Цирком путешествовали карлики, но Хоркат держался подальше от них. Я пробовал вовлечь его в беседу, но люди начинали нервничать, когда он оказывался рядом — говорящий маленький человек казался им странным. Большую часть ночи он провел в одиночестве или сидя в углу с Шенкусом, который был весьма заинтересован карликом и задавал много невежливых вопросов (например, мужчина он или женщина, но у Малого народца нет деления по полу).

Эванна была известна многим артистам Цирка, хотя немногие из них лично были знакомы с ней — их бабушки, дедушки, прабабушки и прадедушки рассказывали о ней. Несколько часов она провела, разговаривая о прошлом — у нее была хорошая память на имена и лица — потом попрощалась и ушла обсуждать странные, таинственные и судьбоносные дела с мистером Длиноутом (или иначе, поболтать о лягушках и волшебных фокусах).

Мы ушли, чтобы не застать рассвет. Мы пожелали спокойной ночи тем, кто еще не спал, когда Эвра вел нас к нашим палаткам. Мистер Длиноут принес гроб мистера Джутинга — вампир посмотрел на него, полностью удовлетворенный — вампиры любят свои гробы, людям этого не понять.

Хоркат и я натянули гамаки и спали в палатке рядом с Эврой и Мерлой. Эванна перешла в фургон, примыкающий к фургону мистера Длиноута. И Ванча…когда мы встретили его вечером, он сказал, что был с Труской и хвастал своей популярностью у женщин. Но под листьями и звериными шкурами скрывается настоящее животное, поэтому мне кажется, что он просто сидел целый день под кустом! В одиночестве!