Ох уж эти тёмные

А речь зашла о душе его Правой Руки. И ладно бы только душе, нежной и трепетной, так оборотень грязную когтистую лапу на ее тело наложить вздумал. И дважды ладно, но он ведь высочайшего позволения спросить решил! Отдай, мол, что ты как собака на сене: ни себе, ни людям! Это кто еще из них двоих собака…

— Это моя женщина, — последний пирожок исчез внутри Иллинойса. На аппетит тема разговора никак не повлияла.

— А женщина в курсе? — подпер голову кулаком Лассо.

— Она должна быть в курсе, где кухня и детская, — эльф посмотрел в окно и принюхался. Так и есть. С противоположной стороны улицы тянуло едой. Так вот откуда оборотень заветный пакет принес.

— Мы с вами про одну и ту же женщину говорим? — нахмурился целитель. Кель с лопаткой для жарки в одной руке и люлькой в другой? В его фантазии герцогиня покосилась на предметы, поудобнее перехватила люльку и покрутила пальцем у виска. Тьфу, кошмар какой!

Иллинойс шумно выдохнул.

— Как ни удивительно, но мне тоже свойственно мечтать, — развел руками Властелин. — Давай по-честному? — предложил он, а глаза добрые-добрые. Ну, не рассказывать же о заклинании подчинения, которое так и тянет все время использовать. И только совесть вкупе с достойным воспитанием не позволяют ему служебное положение использовать.

Нечестно?! Вы это кому говорите? Пятнадцатому Темному Властелину, покровителю вампиров, отцу оборотней, деду демонов, хозяину половины обитаемой земли, явной страсти женской половины половины обитаемой земли и просто скромному светло-эльфийскому парню? Раз в жизни он может позволить себе соврать? Совсем чуть-чуть. Капельку. Все ж средства хороши, ага. А ди Кассино — наивный! — согласился на сделку! Странные все-таки у оборотней представления о чести…

Попрощавшись с ди Кассино Иллинойс помчался за вторым завтраком. Да, права была Кель — сплошное неудобство эти походы! Доедать вторую порцию эльфу пришлось в седле. Он бы предпочел карету, но туда Правая Рука ему запретила соваться, но сама туда-обратно несколько раз лазила. К середине дня любопытство разобрало Императора до костей. И тут удача улыбнулась ему, ненароком показав таинственных «гостей» герцогини.

Пока Властелин отходил от шока и раздумывал зачем помощнице аж две головные боли за раз, Осантейю окатили ледяной водой. Мокрая одежда облепила все изгибы тела женщины. Каждый ее шаг, каждое движение приковывало к себе взгляд эльфа. Прочие поспешили отвернуться и по ближайшим зарослям расквартироваться. Ну как кошмар Лос-Идоса в их глазах нечто оскорбительное для ее персоны углядит? И поди объясни ей, что это желание… накормить ее и ничего больше!

Кто его дернул за герцогиней подсматривать? Если бы Иль ответ знал… как пить дать морду тому набил, но неизвестный пожелал таким и впредь оставаться. Сунувшись в кусты эльф занял наблюдательную позицию. И не он один. Испытывая неопределимые муки совести и чехвостя собственный морализм на все четыре стороны света, рядом с Императором обосновался придворный целитель. Эх, тридцать шесть лет, а все туда же, куда и молодые — девок полуголых рассматривать!

— Ты можешь тише муки совести испытывать? Например шепотом, — прошипел эльф.

— Стерва она у меня, все бы ей истерики закатывать и скандалы устраивать, — сквозь зубы огрызнулся оборотень.

— Ай! — вскрикнули оба, пойманные с поличным и были вытащены перед грозные пасмурные очи Кель.

Как ни странно, но выкрутиться и сохранить… достоинство… целым получилось у обоих. Едва оба успели выдохнуть и красные, будто вареные раки, оба выползли на поляну, потирая завернутые в трубочку уши, как…

Иллинойс ничего не понял. А как понять, когда с ног сбили и в сторону откинули, прямо в дерево. С сучками. Ой, острыми! Не успел Властелин на ноги встать и протест выразить — нельзя так с последним представителем правящей семьи обращаться, его повторно на земле разложили, узкие ладошки на шею наложили и давай душить! Император даже язык прикусил от подобной наглости. Крякнул, когда его второе, мохнатое, тело придавило и отчаянно закашлялся, после третьего. В это мгновение эльф понял каково его матрасу большую часть ночей в году приходится.

— Хватит! — просипел он и неожиданно загорелся.

Визг, запах паленой шерсти, мяса и волос. Куча мала распалась на составляющие и замерла прикованная льдом к земле в позах разнообразной коленопреклоненности и степени замороженности: Кель постаралась.

— Иллинойс, ты горишь, — спокойно заметила Правая Рука.

Властелин поспешил исправиться и непонятно для самого себя погасил пламя.

— Бывает, — он отступал назад. Как же он хотел превратиться в дерево. Древнее, раскидистое — в дуб.

— Теперь дымишься, — Осантейя сделала два шага вперед и уже примеривалась за какое место ей сподручнее ухватить вертлявого эльфа и выбить из его дурной головы вразумительный и правдивый ответ относительно магических способностей, которых отродясь не было!

— Перенервничал, — развел руками Император. Идея насчет дерева еще теплилась. Лучше осина. Елка тоже ничего. Она колючая, ее никто не трогает.

— Ничем поделиться не хочешь?

Нет. Елка слишком близко растет. Есть где-то такое дерево — баобаб называется… До него никто не доберется. Правая рука подошла совсем близко и наверное впервые Властелин пожалел, что у нее в руке нет тяжелого предмета.

Если бы я не была шокирована, то я была бы очень зла, но Иллинойсу повезло. Порожденный им огненный вихрь сперва сбил меня с толку, затем испугал, а после вызвал приступ жуткой паники, и все это наложилось на очередную почти удавшуюся попытку его убить. Почему, если происходит что-то плохое, то происходит оно все сразу и без предупреждения за тридцать дней? Какое-то неправильное планирование…

Отчаявшись выжать из Властелина что-либо помимо натянутой на лицо улыбки и виновато прижатых к голове ушей, я плюнула, растерла и отправилась консервы размораживать. Там есть на ком душу отвести! А ответы от меня никуда не денутся, духу у них не хватит сбежать. Кроме того кое-какие подозрения на сей счет у меня имеются, спасибо Отанасу, чтоб ему на том свете не переставая икалось!

Ничего не скажешь, удружил мне папочка и с ритуалом, который мы с ним над Илем провели, и собственно с эльфом тоже не слабо так подставил. Да и я ошибок наделала. Эх, если бы можно было вернуть прошлое и отыграть все назад, но сколь ни сильны и сведущи темные маги, со временем еще никому не удалось совладать. Впрочем, с человеческой глупостью тоже.

Я разморозила своих, отправила их бегать по периметру поляны с целью согреться заодно и допущенную оплошность рассчитаться: кто за каретой следить должен?! Если я, то на кой демон мне весь отряд сопровождения сдался?! Кстати, бегали не только оборотни, но и демоны плавно скользили меж них, ибо тоже проворонили нападение эльфийки, что не могло не вызвать дополнительную бурю негодования с моей стороны. Лишь Маска таскался в шаге от меня за левым плечом, наплевав на приказ о необходимости профилактической физической нагрузки.

— Мы разве друг друга не поняли? — подошла я к скрюченной эльфийке. Заключенная в глыбу льда девушка могла только моргать синими глазищами и шевелить кончиком носа.

Мырг-мырг, таков был ее ответ. Вот и трактуй, как фантазия подскажет. Я направила на нее поток теплого воздуха, растворившего ледяную корку на нижней половине лица. Сложно мне ее взгляды интерпретировать да и глаза не нравятся: наглые, беспардонные. Зачем она дурочку из себя изображает?

— Ффф, — фыркнула она и потрясла головой. — Договаривались? — хлоп-хлоп ресницами. — Не помню такого. Мне никто политического убежища, небольшого замка и денежного довольствия не предлагал.

Нахалка! Я застыла в восхищении. Другие бы на ее месте за оставленную жизнь благодарили, а она еще торгуется — это по нашему, по темному. Ведь дураку ясно — чем больше просишь, тем больше дадут. Только… если не со мной торгуются:

— Как скажешь. У меня как раз пятисотлетний вампир на примере есть, который давно просил ему молодую жену подыскать, красивую, с характером. У него и замок есть, очень на убежище похожий, каменный такой, на кладбище, и довольствие у него неплохое, знаешь сколько у него золотых коронок в гробу припрятано?! Ну согласна?

— А других вариантов нет? — эльфийка держалась мужественно. Менее подготовленные особи, те же агитаторы, обычно после такого предложения глаза на лоб выкатят, язык свесят, лапки к груди и на спину лечь рвутся или за мячиком побегать, а эта притихла всего лишь.

— Есть, — я выдержала драматическую паузу. — Замок есть, правда на болоте и с привидениями, зато хозяин замка женатый, — убийца слегка приободрилась, разрумянилась. — Каждый раз как к ним на заставу приезжаю, она с меня не слазит: дай, говорит, мне пару эльфов…

— А зачем ей эльфы? — искоса взглянула на меня девушка.

— Так она фермерша потомственная, курей разводит, кролей продает, эльфов, говорит, не хватает для полного животноводческого удовлетворения.

— На что не хватает? — ага, пошло дело, глазки забегали. Сейчас мы ее фантазию окончательно раскрепостим.

— Она хочет из вас одних две новых породы вывести: одну на молоко, другую на мясо! — зловещим шепотом прошептала я и хрустнула костяшками пальцев. — Так что выбираешь? — поиграла бровями.

Проняло. Личико перекосило, в глазах помимо слепой веры в светлое будущее темных что-то еще появилось, тонко намекающее на судорожную работу разума. Оставив девушку взвешивать оба зла и выбирать из них меньшее то ли по количеству, то ли по объему, а может быть и по диаметру, я прикрикнула на расслабившихся бегунов и заглянула в карету. Пойманный с поличным агитатор продолжал дрыхнуть на полу, свернувшись клубочком и сладко посапывая. Ничего, с ним мы вечером поговорим, когда осенний воздух из его головы хмель выветрит и он проснется в собственном кошмаре.

Взмахом руки остановив физические упражнения, я приказала сворачивать лагерь, а демонов созвала на инструктаж, где основательно промыла их гнилые мозги в прямом и переносном смысле: парочку в ведро с водой окунула, а остальным высказала все, что я о них хочу думать в течении нашего путешествия, а не то, что сейчас на языке вертится.

За час ребятки пожитки сложили, на карету погрузили, в нее до сих пор задумчивую эльфийку запихнули, и передо мной навытяжку выстроились. Не гвардия, а заглядение: пряжки ремней блестят, пуговицы начищены, сапоги вместо зеркала можно использовать, некоторые даже побриться успели, но не все. Кто-то наполовину. Ладно, будем считать — инцидент исчерпан, забыт, а кто первый помянет, тому глаз вон. Лучше два.

Удивительно, у всех вдруг память отшибло!

Я вздохнула, залезла в седло, встала на стременах и посмотрела поверх голов присутствующих. Ага, Властелин решил от меня в конце колонны спрятаться. И пусть. Ему тоже полезно подумать на тему доверительных отношений между старыми друзьями. Достав из седельной сумки книгу по особенностям эльфийской анатомии я углубилась в чтение, периодически жалея, что не могу кое-какие интересные вещи на практике проверить. Какая досада: трое эльфов и все живые, а внутри у живых копаться слегка негуманно… С раздражением захлопнув книгу, я убрала ее обратно, но тут… В голову пришла замечательная идея. Сразу две проблемы одной шуткой решить — это в лучших традициях темной братии.

Достала обратно, раскрыла на заложенной странице и придержала поводья. Поравнявшись с каретой стала старательно перечитывать уже изученный материал, изображая живейший научный интерес ахами, вздохами и восхищенными междометиями.

— Читаете? — первым на удочку клюнул агитатор.

— Просвещаюсь, — поправила я парня и принялась под нос бормотать. — Сердце эльфа — это конусообразный полый орган, в который поступает кровь из впадающих в него венозных сосудов, и перекачивающий ее в примыкающие артерии. Полость сердца разделена на три предсердия и три желудочка… Так вот почему оно на двадцать пять процентов больше человеческого! — воскликнула я, оценивающе посмотрела на засланца и протянула, постукивая пальцами по подбородку: — Рубашку задери.

— Не буду. Мне холодно! — наглухо застегнул жилетку эльф и сверху прикрыл шею шарфиком.

— А ты в курсе, что отношение массы головного мозга к массе тела у представителей вашей расы в среднем равно двум с половиной процентам? — я посмотрела в воображаемую точку между двумя бровями агигатора.

— Брешут, — уверенно заявил тот.

— Вот я думаю, что брешут, но проверить-то хочется, — я невыразимой тоской окинула взглядом высокий лоб и правильную форму черепа мужчины.

Засланец отшатнулся, задернул окошко и запер дверь изнутри. Пришлось сформировать подслушивающее заклинание и отправить его на крышу кареты, где была предусмотрена небольшая дыра между передней стеной и крышей. Ухмыльнулась, прикрыв рукавом рот, открыла книгу в конце и принялась вслух зачитывать методы проведения исследований. Боюсь, ужинать сегодня будут далеко не все из нашего маленького отряда.

А внутри кареты шел ожесточенный спор. Парень уговаривал убийцу перейти в стан врага. Мол, он тут давно и кормежка не в пример лучше, и устроиться проблем никаких, лишь бы голова или руки из нормального места росли, а уж если и голова и руки, вдобавок работают и те, и те хотя бы на десять процентов, то золото грести у столичных простаков можно сундуками.

Но это не главное.

Главное, темные переулки по ночам свободны, стража не знает слово «взятка» и работать разрешают не на государство, а на себя! Нет, налоги платить все равно нужно, но не девяносто процентов дохода, как в Лесу Вечности!

А эльфийка ему в ответ про клятву верности, проклятие и белых ворон давай заливать. Эм, чего это она? Как в полутьме кареты осталась, так похмельное дыхание сородича зажженную мной лучину здравого смысла погасило? Вроде бы наоборот, сильнее гореть должно было… А, демон, так и знала, что в таверне пиво водой разбавляют! Не тот градус у него на выдохе получается!

На этом действие заклинания прекратилось. Решив, что с меня достаточно мелодраматичных страстей, я перешла к подробному описанию используемых при работе с телом инструментов… Ножнички, щипчики, зажимчики! Куропатки скоро дозреют.

Убийца не выдержала на описании ста тридцати пяти применений универсального резака, она сдалась, и оба представителя ушастого племени заколотили в дверь, взывая к доброте и великодушию Его Темнейшества. Ага, нашли на что уповать… Нет, Иллинойс-то их проявить может, да кто же ему позволит в моем присутствии.

Властелин услышал, проникся, смахнул слезинку и намотал на голову шарф. Так, а это уже интересно. Почему это он не хочет присягу у своих новых подданных принять?

Незаметное движение пальцами, и дверь кареты распахивается. Агитатор вывалился из кареты мешком, а убийца грациозно приземлилась сразу на одно колено. Иллинойс едва успел остановить коня перед ними, вздернув животное на дыбы.

— Вы… — поджал губы Властелин.

— Мы! — хором воскликнули эльфы. — У нас просьба, — добавил агитатор, получил тычок под ребра от убийцы и исправился: — Прошение. Нижайшее.

— А… — кивнул Иль, успокаивая коня.

— К вам хотим.

— К нам? — кашлянул Император. — Куда к нам?

В теории эльф спрашивал про место: замок, деревня, город, провинция… Но пришлые умудрились нас огорошить:

— В клан, — сориентировалась убийца.

— Ну, в клан, так в клан, — неуверенно согласился Властелин. — Принимаю.

Я молча рухнула на шею коню и мысленно простонала длинное завернутое ругательство. А этот… Он еще тронуть меня посмел и спросить «что не так?». Пришлось объяснить ему правила общежития в клане с точки зрения светлых… А после держать, чтобы он никого не убил и не заставил нас на ужин шашлык из свежей эльфятинки кушать.

Темный Властелин понуро сидел на краешке кровати в комнате придорожной таверны. Напротив него на диване устроились два его кланника, тщательно подражающих выбранному главой клана образу печального вампира, отвергнутого первой красавицей села. Втайне оба огорчались тому, что нельзя радоваться и радоваться громко с обязательным воспеванием достоинств их нового положения, а положение, надо сказать, обязывало ко многому! Так уж получилось неосмотрительно, что в клан их приняли, но самого клана по сути нет еще, следовательно, они не рядовые члены общественной организации взаимопомощи, принятой в обществе жителей Леса Вечности, а его первая кровь, то есть родоначальники, что дает право на определенные привилегии. Большие привилегии. Например, на треть всех доходов клана. Каждому! Отчего рядовой агитатор и пусть лучшая в выпуске, но не менее рядовая наемница испытывали чувство небывалого душевного подъема в предвкушении подъема материального.

Кланники были безмерно благодарны человеку в сером плаще и с фарфоровой маской на лице, который собственно и посоветовал им в клан попроситься. Им самим ни в жисть не додуматься до такого, а он, добрый, помог — подсказал. Неизвестно только как в карету просочился незаметно, но мало ли какие у него магические особенности!

Единственная вещь омрачала их настроение. Строго говоря, сидящую в центре комнаты верхом на стуле Правую Руку главы клана нельзя называть вещью, но души у нее явно нет, а потому и к живым существа отнести ее довольно сложно.

В данный момент, когда один эльф переживал из-за того, что в опять подвел Кель и придумывал тридцать пятый способ вывести герцогиню из состояния мрачной задумчивости, чреватой последующими разрушениями чужой собственности и запуганными до ранней седины и позднего выпадения волос гостями данной чужой собственности, еще двое старались не выделяться среди предметов обстановки, сама Правая Рука домучивала местами рваный, частично потрепанный и развалившийся на три половинки от недавней воспитательной работы томик эльфийских традиций, где немаловажную роль занимали кланы.

Недавние подданные Темной Империи сами не очень хорошо ориентировалась в запутанных традициях своей расы, а потому переживали: не найдет ли случайно Кель что-то такое, что лишит их законно присвоенной трети доходов клана и еще каких-нибудь приятных мелочей. Они бы на месте герцогини обязательно нашли. Книжку вдоль, поперек, снизу вверх и задом наперед прочитали, но нашли, а если нет, то дописали бы, один хрен их никто досконально не знает.

Если наличие книжки в тонких руках Правой Руки угнетало, то ее прямо таки болезненная честность и невероятная тяга к справедливости немного смущали. Эта приписывать ничего не будет, зато проследит, чтобы все получили сполна причитающееся. Не лучше выйти из клана пока не поздно?

Эльфы вздрогнули от звука с силой захлопнутой книги. Герцогиня закончила читать, обвела присутствующих кланников тяжелым взглядом и сообщила официальным тоном:

— Живите.

В общем, они и так это делают и продолжать собираются, однако, на душе полегчало и будто свежим воздухом в комнате потянуло. Помилованные с наслаждением глубоко вдохнули, осознав, что до сего мига дышали мелкими глотками и через раз.

— Но все по правилам сделаете. Начнете с названия, цветов, герба, девиза и гимна. Затем проведем ритуал единения. Даю вам день на творчество, а не успеете так станете бешеными белками, цвет ваш будет рыжий, а на гербе скрещенные зубы и орех будут красоваться, ясно? — с шипящими нотками самодовольства произнесла герцогиня, всем присутствующих поклонилась, пожелала плодотворной ночи и вышла из комнаты.

Ушастые растерянно переглянулись. Да, они эльфы, чувства вкуса, ритма и гармонии у них прекрасно развиты, однако заниматься подобной работой еще не приходилось. Не выбирать же в качестве название первые буквы имен, в качестве цвета черный, девизом — «вы все умрете», а гимном траурную балладу на семьсот пятьдесят куплетов. Как бы то ни было, начать решили со знакомства.

— Аррьянайя Сето, — рассеянно произнесла убийца. Ее глаза расползлись в стороны от непривычных усилий ума срифмовать две строки будущей торжественной песни о силе и величие нового, увы, пока безымянного клана.

— Юттирей Ниго, — буркнул агитатор, рассматривающий разноцветные полосы на диване. Ему понравилось сочетание желтого и ярко-красного. Впрочем, оранжевый не так и плох.

— Иллинойс, — последним высказался Властелин.

— А второе имя? — удивилась Аррьяна. В отличие от всех остальных фамилию эльфам заменяло второе имя, а также различные звания, полученные за значимые перед родиной заслуги. Неудивительно, что фамилия казалась им не нужной, а от ненужного жители Леса Вечности избавлялись безжалостно.

Двумя именами обладали все эльфы: первое давалось при рождении, второе по достижении совершеннолетия. Если у Иллинойса второго имени нет, то либо он…

— Тебе сколько лет? — вкрадчиво осведомилась убийца.

— Двадцать четыре. Еще вопросы?

— Нет. Вопросов больше нет. Ты извини, я выйду на секундочку. Мне нужно. Очень! — Арр мышью юркнула за дверь, едва не придавила Юта, поспешившего за ней. Оба ринулись в туалетам в разных концах коридора, откуда затем донеся дружный заливистый смех.

Темный Властелин мало того, что эльф, так еще эльф несовершеннолетний! Кто был тот дурак, который ему Империю доверил? Уж не потому ли к «младенчику» няньку-тирана приставили, чтобы воспитывала дитятко неразумное? Но… Не смеяться при Иллинойсе у обоих ума хватило. Он-то, может быть, и просто обидится, но его отдельноходящая часть тела и по роже съездить способна для восстановления справедливости.

Кое-как справившись с приступом веселья, эльфы вернулись в комнату и со всем присущим их расе вдохновением взялись за дело. Раз герцогиня сказала по правилам, то будет ей по ним! Хорошо, что она те самые правила не уточнила…

Лассо ди Кассино одолела такая тоска, что оставаться в четырех стенах не было сил. Оборотень вылез в окно (его комната располагались на первом этаже), сел на лавочку в небольшом скверике и завороженно уставился на Самоцветы. Шумно вздохнул.

Почему ему не везет? Он планировал провести время с герцогиней, но разве ей интересны чьи-либо планы кроме её собственных? О! Она же Правая Рука и её от дел не отрубишь и не оторвёшь! Повторный шумный вдох, но оборванный.

Целитель навострил уши. Недалеко от него разговаривали. Нет, он совсем не хотел подслушивать, но кто виноват в ночной тишине и хорошо развитом у оборотней слухе? Посему Лассо предпочел затаиться, та не оповещать пару о своем присутствии.

Говорила Кель. Ее собеседником выступал демон в серой одежде по имени Маска.

— Спасибо. Эльфы пригодились. По правилам основанный клан даст право нам без приглашения посещать Лес Вечности. Защита примет любого, кого эти олухи приняли в клан.

— Это не все, на что они способны.

— Да? То есть овца не настолько паршивая? Хорошо, посмотрим.

— Лучше смотри по сторонам.

— Знаю. Второй убийца гуляет где-то рядом, а через два дня удобное место для засады.

— Помни. Сторон не только две…

Похоже, демон ушел. Ди Кассино не успел выдохнуть, как оказался лежащим на земле, с закрученными за спину руками. Ага, боевые приемы — конёк Осантейи и проводит она их на редкость удачно и неожиданно, а он, кажется, второй раз за сутки за недостойным занятием попался.

— Лассо, — опознала его Правая Рука, отпустила и плюхнулась рядом, благо земля была обильно усыпана опавшими листьями.

Неожиданно Кель улыбнулась. Она осторожно коснулась кончика носа целителя, провела вверх по переносице, перешла на правую бровь и спустилась по щеке до губ. Целитель наполовину закрыл глаза и прихватил губами палец Кель. Женщина тихо засмеялась и придвинулась ближе, чтобы ощутить тепло мужского тела. Чуть более горячего, чем обычно.

Ди Кассино поймал руку герцогини, поцеловал каждый тонкий пальчик, коснулся губами внутренней стороны запястья и только потом привлек ее к себе, коснулся ее губ своими. С ума сойти! Наконец-то она просто позволила себя поцеловать, а не сама проявила инициативу. Ого, а с ума-то не только мозги сходят — тело отреагировало на неожиданную податливость Осантейи слишком бурно и крайне инстинктивно. И прекращать поцелуй не хочется, но рано. Он точно знает, что рано: чем быстрее добыча сдастся, тем меньше интереса к ней, а Лассо не развлечение на пару ночей. Застонав, мужчина отодвинулся, сел и взлохматил волосы.

Герцогиня посмотрела на оборотня пронзительным, отливающим серебром взглядом, вдруг показала кончик языка и засмеялась.

Ф-фух! Он же стоял на кончике ножа на одной ноге на мысочках! Пронесло…

— Никто не следит за моим завтраком, — притворно огорчилась Правая Рука.

Ди Кассино хлопнул себя по лбу и изобразил раскаяние.

— Клянусь исправиться с завтрашнего дня! Честно-честно, — оборотень дернул носом, спасаясь от чихания.

Тема исчерпала себя, но уходить ни один, ни вторая не торопились. Они устроились спина к спине и еще долго смотрели на звезды. Каждый думал о своем.

Целитель размышлял о прихоти Отанаса. Почему на троне сидит никому не известный мальчишка, эльф, а родная дочь всего лишь на ступеньках подле? Какой тайный смысл сокрыт в этом решении четырнадцатого Темного Властелина? А Кель знает ответ? У нее он не будет спрашивать. Есть еще кое-кто, способный пролить энное количество света на тайну, и есть возможность с ним встретиться.

Осантейя заснула. Она не проснулась и тогда, когда оборотень поднял ее на руки и отнес в комнату. Правда, пришлось у ночного портье взять второй ключ: с ношей на руках неудобно через окно лезть, но это приятная ноша. Лассо опустил женщину на кровать, укутал ее одеялом, зажег свечу и написал короткое письмо с предложением встретиться. Утром он отнесет его на почту, а пока надо найти место, куда пристроить хвост и тело, которое к нему прилагается…

Я проснулась, как всегда, на куче из подушки, одеяла и простыни, замерзшая, как собака, но необыкновенно выспавшаяся! Полежала еще несколько минут, сохраняя сонную негу в теле, вспомнила вчерашние события, улыбнулась странному чувству некоей правильности в душе и… полностью проснулась.

Если мои внутренние часы меня не обманывают, то мы уже три часа должны были быть в дороге, но я здесь, сплю, а это означает только две вещи: или меня бросили или кое-кто очень добрый попросил не тревожить мой покой. В любом случае мне надо выбраться из… кровати — это понятно, но остальное… Я вообще где нахожусь? Это не моя комната!

Говорил мне Отанас в любой ситуации надо сохранять контроль за эмоциями, где были в тот момент мои уши?! Точнее, где был мой мозг вчера?! Шикнув, я вскочила с постели, подкралась к двери. Вроде никого. Не хватало еще, чтобы меня с утра пораньше в гостях судя по всему у Лассо застукали: Иллинойс будет счастлив получить очередной повод для мелкого некультурного издевательства над ди Кассино!

Я схватила со стула плащ, накинула его на плечи, спрятала лицо в тени плотного капюшона и выскользнула за дверь. Дошла до лестницы, сориентировалась, где нахожусь и поднялась на этаж выше. А вот и моя комната. А вот и сюрприз перед ее дверью стоит, лапой стучит и пытается пустую постель в комнате добудиться! Хорошо стучит, надо заметить. Вернемся посоветую его Инио для парадного оркестра послушать, место мужчины судя по терпению и отсутствию сообразительности именно там.

Я неслышно остановилась за спиной оборотня, дождалась перерыва в его попытках сломать то ли дверь, то ли руку и ласково прошептала на ухо мужчине:

— Вам кого?

Он аж до потолка подпрыгнул, приземлился, развернулся и прислонился к стеночке, схватившись за сердце. Тронь я его, допустим, за плечо — реакция была бы совершенно другая, он все-так профессиональный военный, но я на то и я, чтобы уметь к существам нестандартный подход находить.

— В-вас! — Задыхаясь отрапортовал оборотень.

— Так меня там нет, — пожала плечами и посмотрела застывшим взглядом в глаза мужчины.

— Так я не знал! — Воскликнул оборотень обиженно.

— А если не знал, то зачем стучишь?! — Рявкнула я, спрятав усмешку за покашливанием.

— А как же…

— Ты у меня спрашиваешь? — прошипела, нависнув над несчастным. — Колотить в дверь каждый дурак может, но у меня в гвардии же дураков нет, верно? — оборотень судорожно кивнул. — Отлично! Вот завтра и продемонстрируешь мне три способа, как узнать есть ли кто в комнате, не прибегая к банальщине, уяснил?

— Так точно! — Вытянулся по струнке мужчина.

— Выпооолнять! — Скомандовала я. Отодвинула гвардейца с дороги. Сняла поставленное с вечера заклинание и вошла внутрь. Захлопнув дверь, прислонилась к стене и выругалась от души.

Времени передохнуть не было. На раз я разделась, на два сменила одежду, на три умылась, на четыре уже скакала по лестнице, выяснять куда мой отряд подевался. Предположение, что меня бросили, я отмела сразу — да ни у кого просто смелости не хватит это сделать! Я ведь найду, догоню и так застукаю, что желание играть в прятки-догонялки на всю оставшуюся жизнь пропадет.

Портье за стойкой равнодушный к моему беспокойству указал одной рукой в сторону окна, которое выходило на двор и конюшни, второй на дверь, ведущую в небольшой уютный ресторанчик. Проблема выбора разрешилась сама собой. На улице раздалась отборная военная брань и в холл ввалились давешний гвардеец-оборотень и капитан нашего отряда сопровождения, тащивший оного за ухо. Ба, какие знакомые воспитательные меры он применяет.

— Я тебе покажу как шутки со мной шутить, ты у меня мигом и нагрудного знака отличия и шкуры лишишься. Я тебе какой приказ отдал? Любыми путями, слышишь, любыми путями вытащить эту снежную бабу из кровати…

— Зачем же любыми? Снежная баба, как вы изволили выразиться, вполне способна ногами по лестнице спуститься.

Капитан встряхнулся. Осторожно выпустил ухо подчиненного, вытер ладонь о штаны, повернулся и смущенно пробормотал:

— Герцо…

Я подскочила к нему мгновенно. Схватила за горло и протащила вверх по стене.

— Следи за языком, а то шкуру я прямо сейчас с тебя спущу.

— П-понял, — прохрипел оборотень.

Я тряхнула его напоследок и отпустила. Тоже мне, вожак стаи! Уже дошла до выхода, но вспомнила кое о чем и вернулась.

— И да, если я еще раз увижу, что кому-то в личной гвардии… тринадцатого наместника руки приложить больше не к чему, кроме различных частей тела подчиненных, знаете что сделаю? — вплотную подошла к оборотню и посмотрела на него сверху вниз своим особенным взглядом выражающим маниакальное предвкушение события, которое вот-вот произойдет.

— Н-нет, — капитан вспотел и побелел. Его зрачки расширились, губы посинели. А, демон, пора закругляться с разъяснением трудовых обязанностей, иначе оборотень скоро агукать начнет и в штанишки писаться!

— Я рада за вас. Вы спите спокойно, а меня это знание тяготит. Очень хочу поделиться им с кем-нибудь, а лучше продемонстрировать. Помните, вы первый на очереди, — похлопав мужчину по щеке, чуть сильнее, чем надо, я вышла во двор. Остановила кашевара и поинтересовалась местонахождением целителя. Раз уж утро началось с дрессировки, то надо довести процесс до логического конца и выдать последнему провинившемуся крохотную порцию от моей безграничной любви ко всем на свете.

Кашевар посоветовал поискать в ресторане. Мол, капитан попросил всех, кто не участвует в поисках, скрыться с глаз подальше, чтобы он ненароком клыки о них не почесал. Интересно, а кого ищут? Неужели меня потеряли? Оказалось, Властелина и двоих эльфов…

Я вспыхнула, будто сухой мох, но так же быстро успокоилась. Мне даже как-то обидно стало, что не меня потеряли. А Император… Демонов рядом нет, но я их ощущаю, выходит Иллинойс просто решил всем с утра разминку для ног и мозгов устроить по доброте душевной и заботе о физическом здоровье его близких, а записочку оставить «люблю, целую, скоро вернусь — пошел мусор вынести» не догадался! Ну, все, на сей раз я его точно выпорю и плевать на все законы о защите детей!

Я сформировала мысленный приказ демонам вернуть всю провинившуюся компанию на постоялый пред мои разгневанные очи. Немедленно!

Меня мало чем можно шокировать. После всех трупов, которые я препарировала, драк, в которых поучаствовала, походов и учений вместе с мужчинами, где развешанные сушиться у костра грязные вонючие портянки — норма жизни, я предполагала меня ничем не пронять. Создание демонов, общение с призраками тоже закалили характер и превратили нервы в туго скрученные канаты из высококачественного крепкого железа, но Иль… Илю периодически удается выбить у меня из под ног все, на чем я стояла, причем элементарными вещами. В данном случае своим внешним видом.

— Не поняла… — выдохнула я. Вроде ясно выразилась кого видеть желаю — Императора, а они мне кого притащили?

Трижды обошла группу странных существ, подошла ближе, оттянула веки, заглянула в рот и уши тому, кто отдаленно напоминал Темного Властелина. Ущипнула себя, потерла глаза и даже влепила пощечину, но группа из «это» осталась стоять на месте и продолжила снедать меня полными негодования взглядами.

— Позовите ди Кассино у меня что-то с восприятием цветов случилось, — попросила я, не в силах поверить в реальность происходящего. Многие согласно кивнули головой. Они тоже подумали о необходимости пройти внеплановый медицинский осмотр. Особенно их мучило желание проверить зрение.

— Закончила? — буркнул один из троицы, отдаленно похожий на Властелина.

— Наместник, это вы? — Я все-таки влепила себе еще одну пощечину. Вдруг от сотрясения цветопередача в норму вернется.

— Я.

— Но почему вы такой… такой… черный?! — о том, что он еще и полуголый я решила не упоминать. Это и так очевидно. Стоит только взгляд вниз опустить и увидишь тощие торчащие из-под длинной рубахи ноги насыщенного угольного цвета с лиловыми ногтями. Кстати, лиловыми ногти были и на руках, искры того же цвета по кругу плавали в радужке, плюс несколько лиловых прядей в выбеленных волосах. И да, так выглядели все трое!

— Ты сама сказала атрибутику клана придумать, ну мы и придумали…

— Атрибутику?! — Я ужаснулась.

— Да ну ее атрибутику эту, — отмахнулся Властелин. — Мы новую расу придумали — темные эльфы! — Иллинойс был чрезвычайно горд собой.

— Ааа, темные, значит, — я смерила троицу взглядом. А волосы белые, чтобы не совсем с темнотой сливались? Угу, теперь понятно, — Теперь мне все понятно. Целителя позвать все-таки стоит, только не мне.

— Ага, согласно легенде, между прочим, ее я сам придумал, — похвастался Иль, — они очень давно откололись от светлых, жили на нашей территории глубоко в горах…

— Будучи ростом почти два метра? — Уточнила я. Убийца еще куда ни шло с ее метр шестьдесят пять, но Властелин и агитатор… Видимо, когда они там жили, глубоко в горах, то часто головой о потолок задевали.

— Не перебивай! — Шикнул эльф. Темный который. — Да, в горах. Глубоко. Там у пещер потолки высокие. Так вот, жили они, изнывая под гнетом жестоких женщин, — пинок от Аррьи, — но это точно не доказано…

— Это хорошо, что не доказано, боюсь, многие будут против, — я не удержалась и встряла.

— Просил же! — Иль показал мне кулак. — Но наш могучий Властелин с невероятно добрый сердцем спас их, в жестоком бою победив их предводительниц и теперь они отрыто и официально могут жить на земле Темной Империи! — Он наступил на край корыта и победоносно вздернул руку вверх с сжатым кулаком.

— То есть ты хочешь сказать, что наш смелый Властелин, как последний трус, дрался с женщинами?

Иллинойс на секунду задумался, но нашелся с ответом:

— А ты знаешь, что это были за женщины? Ну, совсем как ты!

Совсем как я? Может, мне обидеться, а? Так по-дружески месяца на три, а то и на полгода!

— Спасибо, — сдержанно ответила я.

— За что? — Удивился Иль.

— За комплимент! — скрипнула я железными нервами. Ну и зубами заодно. Переступила с ноги на ногу, хрустнула затекшей от созерцания невероятной красоты шеей и скомандовала: — А теперь слушайте меня… эльфы… темные… У вас пять минут на сборы. Советую уложиться! Иначе вы станете не темными, а лысыми! — ушастые предпочли не спорить. Друг за другом, гуськом, представители новой расы юркнули в постоялый двор. Капитан гвардейцев последовал за ними, справедливо полагая — за второе несанкционированное исчезновение Императора его по голове только топориком поглядят и то не по голове, а скорее по перемычке между ней и плечами.

Мы же остались ждать и надеяться, что если не в пять, то хотя бы в десять они уложатся. Я увидела старую скособоченную лавочку у бревенчатой стены, добралась на нее и села. Рядом пристроился Лассо. В отличие от Иллинойса ди Кассино был полностью собран и готов к отправлению. Я что-то хотела ему сказать. Правда, не помню — что. Ай, уже не важно.

— Ты видел наших новых эльфов? — Он кивнул. — И что нам скажет по этому поводу медицина?

— Медицина промолчит, ибо она здесь бессильна… — развел руками оборотень, легонько толкнул меня плечом и улыбнулся.

Как это бывает осенью, хорошая погода испортилась в одночасье. Еще утром Сао чинно шествовало на небосклоне, а после обеда уже вовсю поливал дождь. И не какая-то там мелкая изморось, а неторопливый серый осенний ливень всего за полчаса окутавший отряд беспросветным унынием.

Оборотни повесили нос и хмуро шныряли раздраженными взглядами по обочине вдруг опустевшей дороги. Кучер на козлах кареты, казалось, засыпал на ходу периодически забывая о необходимости понукать лошадей, а те и вовсе едва переставляли копыта. Эльфы забились под крышу и взирали на мир через окно кареты большими грустными глазами. Иллинойс по макушку закутался в милый шарф в мелкую с ноготь черепушку, нагло пристроился между двумя кланниками и все равно мерз, однако, не торопился высказывать недовольство — будь ты трижды Темный Властелин, но с погодой не поспоришь, а если стоны до уха Кель долетят, то ехать ему на коне под открытым небом. Исключительно в качестве меры по закалке характера и здоровья.

Противоположное сиденье в карете занимали кашевар и придворный целитель. Если первый мирно спал положив голову на средних размеров закопченный походный котелок и аккуратно немногозвучно храпел, вплетая мелодию сна в дробь дождя по крыше и цокот лошадиных копыт, то Лассо ди Кассино бодрствовал, пристально разглядывая Властелина. Иллинойсу взгляд оборотня категорически не нравился.

Целитель смотрел на эльфа так, как ученый смотрит на крайне интересный исследовательский материал и в уме прикидывает, какие операции будет производить: в кислоту окунет, на составные части разберет или до температуры кипения нагреет. Разве так должно смотреть на стандартного Темного Властелина, с которым не первый год знаком? Конечно, до сего дня Император немного иной расцветки был, но смена окраса не повод ценный материал на опыты переводить! Да и отмоется он на первой же стоянке и так уже вся кожа чешется.

Увы, ни на первой, ни на второй стоянке отмыться не получилось. В обед непогода помешала, избавив нежный теплолюбивый организм эльфа от купания в ледяной воде протекающей рядом со стоянкой речушки, а вечером… Его темнейшество вытащило герцогиню прямо из-за стола и прямо в баню…

Иль не хотел. Он правда не хотел. Он пытался справиться своими силами, но, похоже, только усугубил ситуацию.

— Что за… — выдохнула Правая Рука, стоя посреди фиолетовой лужи в парилке. Потеки фиолетовой краски были и на осиновых гладко оструганных бревенчатых стенах и некогда белоснежном боку печки. Крупные капли такого же цвета падали с потолка. Одна из них приземлилась на нос герцогини, свесилась с его острого кончика, не удержалась и влилась в большое фиолетовое зеркало под ногами женщины, отражающее ее растерянное лицо.

Властелин прятался за дверью. Он не то, чтобы боялся показаться на глаза Осантэйе, скорее стеснялся, но деваться из замкнутого пространства пять на пять квадратных метров было некуда. Разве что в бочку с холодной водой, чан с кипятком или в печку, где весело, словно насмехаясь над ним, трещали березовые дрова.

— Кель, — выглянул из-за двери Иллинойс. — Кель, мне твоя помощь нужна… — Ему даже не потребовалось делать жалостливое лицо, он и так выглядел жалобнее некуда.

Правая рука свела к переносице брови, помахала рукой перед глазами, нащупала рукой стену и прислонилась к ней.

— Иииль, — протянула она, запинаясь, — ты еще одну расу придумал?

— Нет, — виновато мотнул головой эльф.

— Почему ты тогда фиолетовый, а волосы у тебя розовые? — Выгнула одну бровь герцогиня вопросительным знаком идеальной формы.

— Потому что кожа не отмывается, а волосы покрасились!

— Но как? — Поинтересовалась подробностями Осантейя.

Элементарно! Когда идея настолько сильно захватывает умы, что самомотивация взлетает на небывалую высоту — за несколько предрассветных часов можно успеть многое. В частности не найти магов-иллюзионистов, зато отыскать страдающего бессоницей женского цирюльника, который за бессовестно огромную плату согласился немного «поколдовать» над «нелегалами» — так эльфы представились человеку. Естественно тот использовал подручные и привычные ему материалы как то: платиновый и иссиня-черный краситель для волос с особо стойким закрепителем! Безусловно он бы смылся… через тридцать-сорок применений мыла и мочалки, но ведь Властелин на свою беду отправился в баню, где не до конца въевшаяся в кожу краска сотворила свое фиолетовое дело.

— Что мне теперь делать? Я же на чучело похож! — Иллинойс в сердцах пнул ни в чем не виноватый ковшик для воды.

— Ну почему же похож, — сморщила нос герцогиня. — Тебя хоть сейчас на поле к столбу ставь. Вороны со смеху сначала облысеют, а затем от стыда сдохнут, — эльф поджал губы и бросил на Кель предупреждающий взгляд. Именно сейчас ее сарказм казался ему неуместным. В данной ситуации не язвить надо, а меры какие-то предпринимать! Например, перекрасить его заново. Что веселого в розовых волосах, которые к тому же потеряли шелковистость и блеск, став ломкими и пористыми?! А в фиолетовой коже с аллергическими пупырышками? Мало того, что цвет категорически нетрадиционный, так она еще и жутко чешется!

— Так, — вздохнула Правая Рука, — настоящего тебя мы все равно публике не показываем, но с этого дня и до счастливого момента, когда черная твоя душа перестанет обширным пятном отражаться на твоем теле, выходить из комнаты без амулета, питающего иллюзию внешности тринадцатого наместника, я тебе запрещаю. Один, в запертой на три засова комнате рассматривай себя в зеркале сколько угодно, но чтобы ни одна живая душа тебя в таком виде не видела.

Иллинойс ждал немного не того. Он думал Кель решит его проблему щелчком тонких волшебных пальцев, а его, скажем так, прикрыться попросили. Мол, что ты своими ошибками народ в краску вгоняешь?! Сиди и не высовывайся, пока само не рассосется. Не факт, что рассосется, но ты все равно жди. Недовольный, а потому до маленьких демонят в печенках раздраженный Темный Властелин покинул баню под личиной тринадцатого наместника, размышляя насчет подходящей цветовой гаммы для своей Правой Руки.

Дождь не кончался. После целого дня плача небо продолжило лить слезы и ночью, и утром, и весь следующий день. Не успокоилось к вечеру, когда уставший и тихо звереющий от сырости отряд появился на пороге последнего на их пути постоялого двора перед преодолением горного перевала «Язык змеи», а значит несколькими ночевками под открытым небом. Каждый хотел высушиться, запастись теплом и как следует отдохнуть. Поручив лошадей конюхам, скарб носильщикам, а свои тела дорогим и не слишком постельным девушкам отряд разбрелся по комнатам до утра. Все, кроме Лассо ди Кассино.

Оборотень только сделал вид, будто отправился спать. Он действительно поднялся на четвертый этаж вместе с Кель и Властелином. Пожелал им спокойной ночи, пошумел для вида у себя в комнате и через пятнадцать минут преодолевая усталость спустился вниз.

Таверна при постоялом дворе была большой, под стать самому двору: три этажа, шесть залов. В четырех из них музыка, пляски, в двух поговорить можно и не только алкоголем залиться, но и неплохими полезными для здоровья отварами побаловаться.

Лассо не знал наверняка получил ли адресат письмо, но надеялся на это, а еще на то, что забыл старые обиды и успел добраться до постоялого двора, но если нет? Где тогда искать ответы? Отчего-то целителю казалось важным получить их как можно быстрее.

Искомый оборотень нашелся в пятом зале. Впрочем, именно с него ди Кассино и начал поиски. Тот шум, который царил в залах с первого по четвертый не выдержали бы уши никакого хвостатого.

Лассо высмотрел сидящего у стены старика: широкое загорелое лицо, скрытые под кустистыми бровями острые глаза, немного кривые губы и крупный мясистый нос. Тонкость черт лица ди Кассино младшему досталась от матери. Зато отец наградил его гибким умом. Мать, увы, свято верила в необходимость держаться в тени мужчины. Быть может поэтому целителя так привлекала сила и независимость Кель?

— Здравствуй, отец, — сел напротив старика Лассо.

— Сын, — сухо кивнул барон, давая понять — ничто не забыто и ничто не прощено, но на уступки старик готов неохотно пойти. — Я прочитал письмо.

— Расскажешь? — Целитель отвлекся на светловолосую официантку с необъятной грудью и таким же необъятным зазывающим декольте, заказал кружечку брусничного морса, облизал губы и вернулся к отцу, чьи толстые пальцы аккуратно отрывали полоски от красно-коричневого бока вяленой рыбы.

— Расскажу, но только потому, что вспомнил Росану после твоего письма, а следом потянулись и остальные воспоминания, — старик усмехнулся, почесал пальцами с расслоившимися желтыми ногтями щеку с белой неаккуратной щетиной…

Росана сама пришла за Отанасом после очередного похода Темного Властелина в степь. Не в цепях, как пленная наложница, но и не рука об руку с ним, как фаворитка. Она всегда была сама по себе. По-хозяйски расположилась в комнатах бывшей жены Императора. Переделала в до этого закрытых покоях все под себя.

Темный Властелин не мешал ей, но и близко не приближался. Из того похода он вообще вернулся сам не свой. Все больше молчал, сидел в пустом тронном зале, оперевшись на руку и смотрел в никуда. Казалось ждал чего-то и все ждали вместе с ним.

Замок погрузился в длительную спячку. Слуги двигались с трудом, комнаты перестали убирать, привидения без цели и направления плавали по коридорам. Изменился даже вкус еды: он стал непонятно пресный, одновременно чуть солоновато-горьким, а воздух сгустился до такого состояния, что его можно было резать.

Но однажды оцепенение рассеялось, и кто знает — в чем было дело. Может быть виновата весна и Сао, наконец растопившее слишком уж суровую зиму того года, но другие скажут — виноваты браслеты Росаны и тот день, когда она прошлась по всему замку, задорно ими звеня…

— Отанас и весь замок были под действием заклятия? — Лассо тряхнул головой.

— Скорее проклятия. Я много думал. Предполагаю она принесла его и она же его разрушила, — старик шумно высморкался.

— Но для чего? — Столько странного в истории, столько нелогичного…

— Не знаю. И не хочу знать. Зачем? — Удивился барон.

— Хорошо. Но я все равно не понимаю, почему на троне пришлый эльф, а не его родная дочь.

— Ну, во-первых она незаконнорожденная. Во-вторых, наполовину орк. В-третьих, признай он ее, то ему пришлось бы признать и ее брата, а это неминуемая междоусобная война, заяви он свои права на трон.

— Брата?! — Брови ди Кассино взлетели вверх.

— Да. Старшего близнеца. Я хорошо это помню. Сперва появился мальчик, затем с опозданием в три с половиной минуты девочка.

— И что с ним стало? — Голос целителя дрогнул.

— Этого не знает никто. Вскоре после рождения близнецов Росана исчезла вместе с мальчиком…

Несколько часов назад мы вступили на дорогу через перевал Язык змеи. Длинная извилистая серая лента уходила вверх по горе, скрывалась за ней с тем, чтобы через небольшой промежуток каменистого и поросшего редкой клочковатой травой пространства через каменный мост переползти на соседнюю, еще более высокую гору, а оттуда уже спуститься вниз по другую сторону гряды. С виду ничего сложного, но разминуться с встречными трудно, ограждения не везде стоят, да и демонски холодно, особенно при подходе к вершинам. В общем, лучшего места для засады не найти, а учитывая последнее донесение от второго отряда, ее определенно стоит ждать.

Новости мои подчиненные прислали неутешительные: во втором же городе на пути их развеселого следования исполнитель главной роли Темного Властелина слег в кровать с весьма опасной болезнью — огромной дырой в груди! До сих пор целители не могут дать точный прогноз выживет исполнитель роли или нет. Впрочем, должен. Лично я бы приложила для этого все усилия, особенно получив от Правой Руки Императора точное указание: или человек будет жить или те, кто его лечат отправятся его провожать за Грань. Коротко, логично и справедливо. На мой взгляд. Кому не нравится, могут оспорить мнение, но желающих почему-то нет.

Я была настороже. Впереди отряда встали демоны, готовые отразить внезапную атаку, в качестве разведчиков выступали гончие, они же таскали повару мелкую живность на обед и ужин. Не все, правда, целым доносили, но штатный кашевар от добычи не отказывался, вполголоса грозя накормить нас то мозгами горного козла, то лапками сусликов. Среди всего отряда только Ташеш нормально воспринимал сие меню, остальные же бросали на повара умоляющие взгляды и просили сотворить его кулинарное чудо.

В центре отряда в карете ехали кланники вместе с Властелином, не снимающим амулета, поддерживающего иллюзию внешности наместника. Настроение у Иля было отвратительное, самое что ни есть темное, отчего утром всем досталось по язвительному комментарию, а сейчас он занялся благородным делом просвещения своих сородичей относительно законов Империи. Изредка из кареты слышалось стоны и ушастые предпринимали попытки сбежать, но Иллинойс терпеливо возвращал их обратно и заставлял цитировать только что выученный абзац из закона.

Кстати, ни убийца, ни агитатор не пострадали от последствий визита к парикмахеру. Естественно, благодаря мне! Они пока не в курсе и все на стойкость использованного красителя списали. Ну-ну… Хотели новую расу — получите, распишитесь: темный цвет кожи, седые волосы и лиловые ногти у них теперь навсегда. И у их детей тоже, и у детей их детей… Надеюсь они будут довольны моей инициативой, так же как я плюсом в своем списке добрых дел.

Я пристроилась за каретой и отвлекала себя от неприятных мыслей и ожидания чтением. Получалось из рук вон плохо. Мне требовалось выговориться, но единственный подходящий собеседник остался в замке. Жаль, компания Снэйка мне сегодня позарез необходима, но тратить магический резерв на создание канала связи я не стану. Слишком далеко от источника магии — Лос-Идос, а то количество демонов, которое со мной, не смогут быстро потраченное восполнить.

Если бы я могла воспользоваться… Не-а, об этом я даже думать не буду. Если только к стенке припрет, но и тогда возьму пару минут на размышление.

А думала я об эльфах. Точнее о том, откуда у них информация. Увы, ничего нового не открыло и их подсознание. Мозголом, считывающий их мысли на протяжении всего пути подтвердил их слова, с небольшой оговоркой — память жителей Леса Вечности тщательно почистили.

Так не бывает. То есть бывает, и наши маги с лицензией менталиста запросто у кого пожелают выверт мозга вылечат, но у эльфов нет ни необходимых знаний, ни уникумов, которые были бы предрасположены к данному виду магии. Проклятие, да они глаза отвести не в силах! Чего уж говорить о заклинаниях высшего порядка…

Значит, им помогли, а если помогли, то либо среди магов Империи завелся предатель, либо здесь замешаны орки. Из всех рас они единственные, кто не входит в состав Империи, зато их шаманы прекрасно умеют влиять на умы племен. По большому счету наша магия родилась в степи, да что тут скрывать — дед первого Властелина был наполовину орком и внуком шамана своего племени, но с тех пор поколения за поколением магия шлифовалась и совершенствовалась, однако, топор порой все же эффективнее скальпеля хорошо обученного целителя.

Не нравится мне эта догадка. Неужели светлые настолько опустились, что вступили в союз с племенами степи? Ладно, демон с эльфами, оркам-то какая выгода? Еще умение создавать косоруких, но демонов…

Смешно, с учетом того, что способности Властелинов передаются исключительно по наследству. Лишь Отанас сумел это обойти и передал одну из ветвей темного дара скромной и исполнительной мне.

По наследству… Дура!

Подстегнув коня, я в миг оказалась рядом с каретой из хвоста колонны, встала на стременах, залезла на седло, следом перебралась на крышу. Раскопала среди залежей вещей баул с книгами, которые по моему приказу собрал библиотекарь и принялась рыться в нем в поисках единственной нужной.

— Кель! — Из люка высунулась голова тринадцатого наместника.

С трудом удержалась, чтобы не съездить сапогом по благородной роже. Ага, у меня с дэ Мораном старые счеты. Мое лицо ему не нравится! Все, как говорится, познается в сравнении, вот мечтаю Леонтею это сравнение продемонстрировать. Разумеется, на его шкуре.

— Иль? — Вопросительно посмотрела.

— Ты зачем на крышу забралась?

— Чтобы на тебя посмотреть, соскучилась, — ага, кажется, книгу нащупала, но вытаскивать ее при Властелине… Он меня прицельными вопросами прямо в темечко изничтожит.

— Соскучилась? — Благородная рожа расплылась отнюдь не в благородной улыбке. Эм, он меня случаем с эльфийкой или девушкой из таверны определенной профессии не перепутал? Нет, он и раньше намекал кое на что, но сейчас его попытки довести меня несбыточными мечтами до ручки выглядят особенно неуместными.

— Ага.

Вопрос на повестке дня: гуманно ли заталкивать Императора в карету ногами? Насколько скажется такая вольность с моей стороны на имидж Иллинойса?

— Сильно? — Он еще и руки вытащил и на них облокотился!

— Как свинья по грязи в засуху, — скорчила умильно нежную рожицу.

— Да ну тебя! — Тут же обиделся Властелин, убрался в карету и захлопнул люк.

И чего задавать вопросы, если ответ заранее не понравится? Я хмыкнула, достала книгу, свистом подозвала коня и спрыгнула в седло.

Надо же, ни разу не заглядывала в родословную Императоров. Всех по именам и заслугам знаю, но о их семьях мне практически ничего не известно.

Так-так, Изияс первый, жена Милара дэ Ройон, сын, дочь. Сын Нориман первый, второй по счету Властелин. При нем Империя вдвое увеличила свою площадь, а о дочери ничего не сказано, но дата ее смерти совпадает с датой смерти сына. Жена Норимана — Тимерина ди Олсо, тоже двое детей, на этот раз оба мальчики. Даты смерти разные — младший погиб не достигнув десяти лет. Его брат, третий Император затмил славу самого Изияса. Его прозвали Кровавый.

Следующая пара, и еще одна, и еще… От одной до трех жен, но детей всегда двое. У некоторых даты смерти совпадают, другие разнятся, но всегда умирает младший и всегда до десяти. Два исключения — две старшие дочери, они были Императрицами и даты их смерти совпадают со смертью брата.

Примечательно, что Властелины потерявшие брата или сестру были особенно жестоки и жили очень недолго по меркам темных. В частности ровно до того момента, как подрастающее поколение не было готово занять их место.

Двенадцатый, тринадцатый при них тишь да гладь была. Точно, сын и дочь и дочь и сын — даты смерти опять совпадают. У Отанаса насколько я знаю… Хм, похоже, только я и знаю что-то, ибо страница про моего учителя отсутствует.

Я провела пальцами по неровному краю. Кому потребовалось в прямом смысле слова обрывать родословную Императоров? И от чьего длинного носа прятать? Моего? Бред. Я как раз единственная, кто знает, что у Отанаса был один ребенок — сын, который погиб при невыясненных обстоятельствах в детстве. Или не один…

Наши способности передаются исключительно по наследству.

Отанас иногда называл меня дочерью.

У меня часть дара.

Мне надо знать правду. Сейчас.

Ведь кто-то должен был принимать роды…

Придержав коня и отъехав в сторону, я дождалась Лассо. До него придворным целителем был его отец. Думаю, он знает ответы или сведет меня с тем, кто в курсе моего очень странного и туманного прошлого.

Сирота, за ногу Отанаса и розгами его по мягким частям тела! Мать меня бросила, да чтоб ты дважды умер, интриган старый! Надежда и опора моя, выкопаю, на костях станцую и снова закопаю!

— Осантейя? — Тихий голос целителя выдернул меня из мрачных дум. — Ты хотела что-то спросить?

Я швырнула ему книгу. Он быстро догадался в чем дело.

— Ты хочешь узнать были ли у Отанаса дети? — Кивнула. Рот открывать не стала, ибо способна пока исключительно нецензурными словами разговаривать. — Довольно давно в замке появилась орчанка. Звали ее Росана. Вскоре после своего появления она родила близнецов. Росана исчезла вместе с мальчиком, а девочку оставила. Белые волосы, необыкновенная сила… Ты прости, я сравнил образец твоей крови с кровью Отанаса. Результат положительный.

— Как давно ты знаешь? — Произнесла сквозь зубы и сквозь ненависть. В этот момент я ненавидела Отанаса, Иллинойса, Лассо и весь остальной мир впридачу. Дело не в том, чья задница занимает трон — дело во лжи. Двадцать восемь лет лжи. Это слишком даже для меня. Особенно для меня. Четырнадцать поколений темных в роду… Я расхохоталась. Да уж, я действительно продукт тщательной селекции.

— Кель… — оборотень тронул мое плечо, но я раздраженно сбросила его руку и повторила вопрос. — Доказательства получил вчера. Отец рассказал.

— И когда ты планировал мне сообщить? — Зло взглянула на Лассо.

— Не планировал, — четко ответил ди Кассино.

Я закрыла глаза. Никогда и никому не могу простить всего две вещи: ложь и предательство. Такой хороший и такой правильный целитель совершил обе. Он солгал, тем самым предал.

Мне не больно. Как может болеть сердце, которое вырвали? Не буду плакать — предатели недостойны моей слабости. И не собираюсь грустить. Разве грусти было недостаточно в жизни? Я ведь сильная, через столько прошла — выдержу и еще одно испытание. И плевать, что дышать нечем, словно дали под дых. Все равно, что внутри что-то дрожит и вот-вот лопнет, а из развороченной груди рвется крик. Неважно… уже ничего не важно. Судьбу не обмануть, а попробуешь так она, мстить будет… А уж она-то, как никто другой, знает болевые точки и умеет бить по ним.

— Ты для меня больше не существуешь. В первом же городе за перевалом ты покинешь отряд и вернешься в Лос-Идос, соберешь вещи, выберешь себе замену и навсегда уйдешь из замка. Нгатци выплатит тебе выходное пособие. Язык будешь держать за зубами, иначе его тебе отрежут. Надеюсь, мы поняли друг друга, — тронула поводья и сжала бока коня.

— Кель, что ты собираешься делать?

Я не ответила. Барон Лассо ди Кассино умер для меня несколько минут назад.

С Кель что-то произошло. И крайне нехорошее. Иллийнос ощущал это всем свои существом, хотя по внешнему виду Правой Руки непосвященному ничего сказать было нельзя. Разве что абсолютно равнодушные глаза выдавали ее, но у кого хватит смелости смотреть герцогине дэ Крейлин в глаза? Правильно — ни у кого. Желающих прочитать в них свой приговор нет. Лишь однажды Властелин видел свою Правую Руку в таком состоянии: на казни предшественника Энкорне. Их отношения очень напоминали дружбу. Кель и предыдущий начальник охраны выросли вместе, вместе обучались военному мастерству и часто вставали парой в спарринг и доверяли друг другу спину, а он попытался воткнуть что-то чрезвычайно острое в ту самую спину.

Кель приказала его казнить. Официально она не присутствовала на процедуре, но Иль заметил герцогиню в толпе под личиной. Узнал по глазам — таким же пустым и льдисто-серым, в точности как сейчас. И осанке: идеально прямая спина и гордо вздернутый подбородок. Так стоят люди, которые, истощив резервы, черпают силы в том, что обычно называется внутренним стержнем.

Властелина передернуло. На этот раз не будет приговора и не будет палача. Он убьет его сам, просто за то, что Осантейе больно, а она даже не может выразить эту боль. Нельзя, ей по должности не положено показывать слабость.

Но кто?!!!

Спрятавшись внутри разлапистой ели и привалившись плечами к мощной ветке, Император принялся искать ответ на свой вопрос. Для начала пересчитал всех, вдруг Кель в запале уже решила проблему, но нет — оборотни караульных распределяют, кашевар копошится у костра, любопытные гончие суют нос в подвешенные котелки и тягают оттуда лакомые куски, пока повар в другую сторону смотрит. Кланники к общественно полезному труду приставлены — уборные обустраивают, ворчат, но площадку расчищают и ограждение ставят. Вон убийца со зверским взглядом и топором в руках отправилась у кашевара и по совместительству походного завхоза туалетную бумагу требовать. Ну да, он так просто величайшую ценность не отдаст, так и норовит строго по одному листочку в одни руки выдавать. Целитель у отдельного костра сидит и укрепляющий отвар готовит, чтобы не заболел никто от сырости. Но почему он головы не поднимает? И почему вид у него, словно у провинившегося пса, которого хозяин выставил на лютый мороз умирать? А тот и рад сдохнуть, лишь бы простили.

Кто?

Он?!

Иллинойса злость сорвала с места. Размашистым шагом Император выбрался из махровых объятий ели, преодолел расстояние до одинокого, какого-то жалкого с виду костра целителя, и остановился над ди Кассино, сжав кулаки.

А что сказать? А надо говорить? Он отнюдь не говорить хочет, а банально раскроить оборотню лицо. Властелин облизнул губы.

— Пойдем, — сказал он глухим голосом.

Целитель помешал отвар в котелке, сыпанул туда горсть травы из мешочка, снова размешал. Зачерпнул полный мерный черпачок и поднес к губам.

— Ты не слышал меня?! — хлестким ударом Император выбил из рук оборотня посудину. Горячее варево выплеснулось на лицо Лассо, грудь и частично расплескалось по земле.

— Слышал. Идем, — так же глухо отозвался оборотень.

Он поднялся, вытер лицо рукавом, аккуратно потрогал обожженную покрасневшую щеку и презрительно ухмыльнулся, развернулся и первый направился в насквозь промокший лес вниз по пологому склону горы, оставив за собой пополам разломанный мерный черпак.

Идти пришлось далеко, чтобы редкие полуголые стволы сосен скрыли их от посторонних глаз. Никто не должен их видеть, никто не должен помешать. Это только их ночь и их выбор.

Лассо спиной ощущал дерганные торопливые движения Властелина. Он прекрасно осознавал, для чего тот его позвал и ждал удара. Разговаривать они точно не будут. Кому нужны слова, когда можно все решить делом и довести начатое в коридорах Лос-Идос до конца…

Эльф напал со спины. Его шаги на мгновение прекратились, затем оборотень ощутил тепло растянувшегося в пряжке тела и отскочил в сторону, но по касательной Император все же задел его. На стыке плеча и шеи вспыхнула острая боль. Падая, целитель развернулся и пнул ногой Властелина в живот.

Иль рыкнул, отскочил на несколько шагов и приземлился на корточки, опираясь о землю на вытянутые руки. Он встряхнулся, напрягся и снова налетел на оборотня. Скупые точные движения. Несмотря на ярость Властелин точно знал куда и как бить. Он метил в самые уязвимые места: голову — виски и переносица, гортань, низ живота, печень и солнечное сплетение.

Против тренированных навыков Императора Лассо мог противопоставить животные инстинкты и скорость, но их было явно недостаточно. Ди Кассино проигрывал и чувствовал, что скоро свалится в состоянии только спрятаться в раковину из рук. Сперва эльф разобьет ему ребра. Затем отобьет почки, а когда целитель опустит руки, но сломает ему шею или раздавит гортань. Властелин не просто хочет проучить его, он хочет его убить.

Или есть выбор — не сдерживать себя и перевоплотиться, тогда… тогда… Уворачиваясь, Лассо вспомнил слова ручного демона Кель: не ей выбирать. Быть может именно об этом говорил Маска. И что же? Неужели только так? Неужели он сам должен сделать выбор не в свою пользу?! Убивать Иллинойса ему не хотелось. Не тот поступок, который в состоянии осознать Кель.

— Прекратить! — Ледяной воздушный поток расшвырял мужчин в стороны. — Прекратите, оба!

На расстоянии метра стояла тяжело дыша Осантейя. Приоткрытый рот искривлен в гримасе гнева. Глаза прищурены. На пальцах правой руки дрожит серебристым облаком заклинание, ощетинившись еще маленькими ледяными иглами.

Иллинойс застыл. Что? Она его защищает? Он же ее предал… Император тряхнул ушами, сбросив особо надоедливую дождевую каплю на кончике левого. Он посмотрел на герцогиню. Не приняла… Не поняла… И злость переключилась на другую добычу.

Глаза Властелина вспыхнули зеленым огнем. Он прикрыл их, нащупал связывающую его и Правую Руку нить, сжал ее и крепко дернул. Голосок внутри противно запищал: убей, убей, убей…

Лассо вдохнул. Он боялся пошевелиться. Созданный Кель вихрь отбросил его на сосну и сучок вонзился глубоко в бедро, рядом с артерией. Одно неловкое движение, и он успеет истечь кровью до того, как он сможет зашить сам себя.

Внезапно Осантейя вздрогнула, согнулась пополам и застонала. С губ женщины сорвалась крупная капля и впиталась в сырую землю. Оборотень уловил тягучий запах железа и соли. В ужасе Лассо посмотрел на Иллинойса. Саркастическая усмешка на красивых полных губах, зеленые всполохи под прикрытыми веками и искаженное торжеством лицо.

Глупый мальчишка, что он вытворяет?!

Повторный стон и герцогиня рухнула на колени. Закашлялась.

Оборотень дернулся и упал обратно на шероховатый ствол ели. Так просто ему не освободиться. Проклятый сучок будто отрастил шипы, вцепившиеся в ногу ди Кассино. Сжав зубы, Лассо немного повернулся и резко рванулся вперед. Получилось!

— Не смей! — закричал он. Оборотень похромал к коленопреклоненной фигуре и отшатнулся от вспыхнувшего на его пути огня. Он ярко-оранжевой горячей змеей горел там, где нет для него пищи, а эльф уже баюкал на ладони новый лепесток. — Ты ее убиваешь! — прошептал целитель, не сомневаясь что будет услышан. — Перестань!

Два прыжка, россыпь кровавых капель в воздухе, рвущее мыщцы превращение и… промелькнувшая серая тень между ним и Властелином. Маска успел раньше, а Лассо сдержал вторую сущность на грани.

Чудовищный по силе удар свалил Императора. Мужчина проехал несколько метров по мокрой земле, ударился о вывороченные корни дерева и остался лежать. Огонь мгновенно погас, оставив после себя змеящийся дымный след.

Демон развернулся. Деловито насвистывая он подошел к Кель и помог ей подняться. Что-то прошептал на ухо, разгладил пальцем глубокую морщинку между бровями. Маска усадил Правую Руку на поваленное дерево, а сам неслышно подошел к оборотню.

— Дети, — демон ласково улыбнулся, а потом шепнул и ему: — Еще не время выбирать… — и поди ж ты разбери, что он от ди Кассино хочет!

В лагерь они вернулись быстро. Вроде и далеко ушли, а два шага в обратном направлении и уже костры видны и гомон веселый слышен. Впрочем, он сразу стих, едва на поляну ввалились демон с Властелином на плече, помятый оборотень и Кель с потеками темной крови на белее снега лице.

— Какого?! — подскочили с вопросом кланники, за ними потянулись остальные, переполошенной толпой окружив троицу еще как-то стоящую на ногах и одного бессознательного.

— Отбились, — коротко отмахнулась Правая Рука и зашагала к костру целителя. Там уже расстелили походные одеяла в три слоя, куда демон аккуратно положил Иллинойса.

Лассо без осмотра знал — с ним все не так плохо. Вместо тяжелого подручного предмета сегодня неплохо сработал кулак Маски. Осантейя розовела на глазах, следовательно воспользовалась магией, значит, он может заняться собой.

Оборотня грубо остановили: Правая Рука жестом велела ему сесть. Ди Кассино подчинился, понимая — с Осантейей лучше не спорить. Она не в настроении выслушивать чье-либо мнение, кроме своего собственного. Женщина разорвала штаны на оборотне, осмотрела рану и наложила заклинание.

— Спасибо, — пробормотал барон. Достоинство и воспитание у него еще остались. Всего остального его успели лишить.

— Ничего не изменилось, — ровным голосом ответила герцогиня. — Твоя благодарность мне ни к чему.

— Пусть так, но все равно спасибо, — упрямо проговорил оборотень спине Кель.

Властелин не хотел открывать глаза. Его вчерашние поступки, мысли, желание приводили его в тихий ужас. Он не хотел! Это был не он! Кто другой, беспощадный, жадный и жестокий поселился внутри него, и самое страшное, он помнил… Голос из юношества, помощник, о котором нельзя говорить и который уже советовал ему избавиться от Правой Руки — это все он натворил! Но так не бывает! Голоса, да и вторые личности сами по себе в голове не появляются. Есть гораздо более простое объяснение — Иль сумасшедший и не тихий безобидный дурачок, а настоящий маньяк, требующий отдельного помещения без окон и с крепким засовом на двери. Мда, дела…

И как после всего смотреть в глаза Кель? Он же ее вчера (или сегодня? какой вообще час, день, год?) чуть не убил непонятно из-за чего. Император так и не понял, чего тот другой хотел у нее забрать. У нее и брать-то нечего, разве что ума попросить взаймы и не возвращать, со своим, похоже, совсем туго… Еще огонь этот! Магия оказалась отнюдь не забавной вещицей, как казалось Илю.

Влип. По самую розовую макушку влип. И что делать? Ну, точно не век из себя спящего изображать. Да и организм короткой прогулки на свежей вохдух просит. Эльф вздохнул и открыл глаза, прикрыв уши руками. Вдруг Осантейя уже в засаде с раскрытой ладонью наготове сидит и только и ждет, чтобы бестолкового Властелина за уши оттаскать. Вот же нездоровая любовь у Кель к его органам слуха. Совсем не здоровая, лучше бы она с такой же страстью его целиком любила…

А Лассо? С чего он вообще на него вчера взъелся? Подумаешь, сидел оборотень никого не трогал и тихо страдал себе под нос, так чего у Иллинойса крыша того: на четыре ноги встала, сама себя подковала и галопом вскачь понеслась?! А может ди Кассино не той травы в свое варево сыпанул, испарения которой эльфу не в ту мозговую извилину попали?

Стоило эльфу пошевелиться, как кланники, разместившиеся на противоположном сиденье, открыли глаза.

— Доброе… — замялся Иллинойс, не понимая какое время суток.

— Утро, — подскала Аррья. — Недавно выехали.

— А куда? — вдруг его уже не в Гвардар, а в тихое укромное местечко коротать дни до старости везут.

— Да по тому же маршруту! — рявкнула явно не выспавшаяся эльфийка. — Скоро остановка, а пока сделай одолжение — не высовывайся, иначе мне голову оторвут.

Иль счел за лучшее потерпеть.

Я ехала в авангарде отряда и пыталась делать две вещи сразу: во-первых, старалась не заснуть, во-вторых, пробовала не думать. Вчерашняя ночь не прошла для меня даром. Если бы не своевременная помощь Маски, то Иль бы довершил начатое еще в юношестве, а смерть как-то не сильно вписывается в мои планы. Вернее, она у меня в списке есть, но не моя и не в ближайшее время. Осталось только донести это до дурной эльфийской головы в императорской короне и взять с него честное слово никогда больше так не делать!

Итак, что мы имеем? Для начала я могу себя поздравить с новообретенной семьей. У меня аж целых три повода радостно прыгать до небес в атласном платьишке с кружевными рюшами: наличие брата-близнеца с чьей расой мы находимся в состоянии перманентной войны, непутевая мамаша-орчанка, поделившая детишек пополам и родной отец, сделавший из меня прислугу для бестолкового эльфа вместо того, чтобы посадить на трон… Хорошая у меня семья, а главное — любящая! Безмерно, бескорыстно и всеобъемлюще!!!

Зато для меня теперь очевидны некоторые вещи, например, откуда демоны взялись и почему они такие «кривые». Голову готова дать на отсечение, что братик постарался, только не учел он: у него первая часть темного дара — Источник, а меня вторая — Проводник. Конечно, брат может слепить демона и вдохнуть в него жизнь, но просуществует подобное создание недолго и будет весьма хилым. Ну, по демоническим меркам, конечно. Энергию из-за Грани надо уметь не просто черпать — ее надо уметь преобразовывать. Слишком уж чужда она миру живых и чистая отторгается. Да и знаний у близняшки необходимых нет. Чутье, наитие и практики шаманства хорошие помощники, но на них далеко не уедешь. В демонологии требуется академический подход и годы тренировок на мышах и лягушках.

С противодемоническими штуками ситуация полностью прояснилась и с тем, откуда они у эльфов взялись: если ты демонов умеешь клепать, то защиту от них и оружие, способное отправить создания рук твоих обратно за Грань в обязательном порядке обязан уметь делать. А сотрудничество… Светлые давно хотят Темную Империю к рукам прибрать. Представляю, как они обрадовались возможности посадить Темного Властелина на цепь. Братик-то наверняка с три короба наобещал: и по законам Света (нами написанным) жить, и часть земель в вечное пользование отдать, и всех перебежчиков отпустить, и вообще…

Как можно такими наивными быть? Эльфы на всех перекрестках кричат: темным нельзя верить, с ними нельзя иметь дел и тут же первые договор подписывать лезут. Хотя формально мой близнец не темный — он орк, чем ушастые идеалисты могли утешиться и задвинуть призывы совести остановиться в дальний угол своего сознания.

А не навестить ли мне семью? По родственному завалиться в гости на пару дней, брата обнять, с мамой познакомиться. Возможно, бабушка с дедушкой еще живы. Вот они удивлены будут… Угу, стол накроют, друзей пригласят, три дня гулять будем! На чьих-нибудь поминках!

Интересно, как Отанас представлял себе мое состояние, когда я узнаю правду? Удивительно, но по какой-то причине не чувствую себя облагодетельствованной судьбой. Быть может я слишком привередливая и к чашке бодрящего настоя еще и пирожок с клубникой хочу, но что поделаешь, если не научили меня малым довольствоваться — мне сразу все подавай на серебряном блюде с золотой каймой!

Сигнал от гончих заставил меня встрепенуться и переключиться с дел прошлых на события настоящего. Демоны утверждали — впереди на дороге находится живое и мыслящее существо, более того, оно из своих… Кто бы еще знал что для демонов означает «свой».

Я притормозила отряд, сплела опознавательное заклинание и отправила его на разведку. Посмотрим, кого и зачем нелегкая принесла. Ответ содержал образ светловолосого человека с желтыми глазами, разрезанными узкими вертикальными линиями зрачков. Снэйк?!

Я свистом созвала гончих и велела не отходить от кареты с Императором внутри. Второе кольцо обороны составили оборотни. Демоны, как основная ударная сила, закрыли внешний периметр. Мало ли кто внешностью моего помощника прикрывается. Вдруг я к нему подойду, а он в меня мечом тыкать будет? На моей должности собственной тени научишься опасаться. Спешившись, я дошла до Снэйка, сидящего посреди дороги на стуле, обошла его по кругу и лишь затем поинтересовалась:

— Ты как здесь оказался?

— П-переместился, — выжал из себя помощник и отцепил побелевшие пальцы от сиденья стула. — Никогда так больше делать не буду! — Он пару раз крутанул кистью и согнул и разогнул пальцы. Его понять можно. Перемещение — процедура не из приятных. — Меня словно на части разобрали, а потом заново собрали! — Продолжил распаляться Снэйк, встал, громко ойкнул и согнулся, схватившись за поясницу. — Похоже, собирали в произвольном порядке, — буркнул сквозь сжатые губы мужчина.

Ха! Подумаешь, спина — магам, которые его отправляли, сейчас во много раз хуже, и с кровати они дня через два встанут.

— Спектакль окончен или второй акт будет? — вежливо спросила я. Судя по желанию змеиноглазого вызвать на моих губах улыбку, приперся он с не очень хорошими новостями и еще худшим предложением, что с ними делать, вот и пытается впечатление сгладить и меня на мирный лад настроить.

— Вообще был запланирован, — с притворным сожалением помощник помотал головой, вздохнул. — Но чую, потерял свою актуальность…

— Иии? — снаружи я улыбалась, но внутри сжалась, приготовившись к удару.

И он последовал:

— Корзас горит. Там с десяток пришлых демонов шуруют. Предлагаю поехать на мне, в отряде ты еще дня три добираться будешь, — Снэйк спрятал руки в карманы и понуро опустил голову.

Я пнула камешек на дороге. Подскочив, он описал в воздухе дугу и юркнул за ограждение в пропасть. Предложение желтоглазого равносильно полету камешка. Предупредить о нападении мог кто угодно, но Снэйк явился сам. Значит, он все рассчитал. Заранее предвидел мой положительный ответ на свое безумное предложение. Выбирая между ним и людьми в Корзасе я однозначно выберу их. Ну да, ну да… Героем захотел побыть! Мол, плевать на меня, я смогу, я выдержу, люди важнее — их спасти надо! А то, что от него все шарахаться станут и быть может темной ночкой в тесном закутке на нож поднимут — это так, несущественные мелочи!

Кроме того, не является ли нападение на Корзас попыткой убрать мою персону от Императора? По-моему логично сперва устранить надоедливое препятствие и следом дотянуться до горла или живота Властелина. Я не могу оставить Иля, но и бросить людей не могу тоже: для нас, темных, клятвы не пустой звук — мы обещали защищать всех, кто живет в Империи, от любой угрозы…

Пока я размышляла из-за поворота показалась голова торгового обоза: мохноногие лошади, запряженные в добротные широкие телеги с многочисленными тюками, понукающие коней возницы. Мизансцена с моим и Снэйка участием их насторожила.

— Эй, чего встали на дороге? — мужчина с длинными неопрятными волосами окликнул нас. Он положил руку на меч, словно предупреждая.

— А вы проезжайте, мы так: беседуем и видами любуемся, — я сбросила вниз еще пару камешков. Обоз надо спровадить и побыстрее. Мне дополнительные свидетели превращения милого мальчика с желтыми глазами в одно из легендарных чудовищ нашего мира не нужны. Хватит криков народа, которого я собираюсь взять с собой и с ветерком прокатить на спине помощника.

Кивнув своим мыслям, я поманила Снэйка за собой. Следовало отдать распоряжения и, что важнее, упаковать в дорогу живой багаж. Представляю реакцию Иллинойса и Лассо на то, кем в сущности является Снэйк. Впечатлений они на несколько недель наберутся, а когда дар речи к ним вернется… Пиши пропало — уши от слаженного воя двух глоток затыкать придется.

Я шла медленно и краем глаза следила за торговцами. Лошади жались к горе, инстинктивно опасаясь крутого обрыва. Люди выглядели уставшими и безразличными ко всему. Не похожи они на бравый отряд, которому заказали Темного Властелина, но мало ли что…

Вожак наемников от моих взглядов нервничал. Ему не нравились двое бредущих по дороге незнакомцев с видом идущих на казнь смертников. Без лошадей, один со стулом в руках, второй промокший и хмурый — мы смотрелись, правда, нелепо. Через минуту меня разобрал смех, чуть позже к хохоту подключился и змеиноглазый. Своим весельем мы вдвойне напугали наемников. Они слаженно начали оттеснять нас к пропасти.

— Остыньте, — я выбросила в сторону предводителя правую руку в запрещающем жесте. — Мы мирные, пусть и чудаковатые путешественники. За поворотом наш отряд. Мы сопровождаем тринадцатого наместника в восьмую провинцию. Уберите оружие и езжайте с миром, — я подмигнула мужчине. — Только быстрее езжайте, говорят в этих местах кумба обосновался.

— Кумба? — Удивился наемник и тут же выразил свое отношение: — Ерунда. Сказки это, — Снэйк ухмыльнулся.

— Проверить хотите? — предложил он.

Мужчина поджал губы, пробормотал «куда дорожное управление смотрит» и хлестнул скакуна короткой плетью, а мы с помощником опять засмеялись. Легенда легендой, но встречаться лицом к лицу с представителем легендарной вымирающей расы никому не хочется. Даже если они пребывают в своем мирном втором облике, так похожем на человеческий.

Поравнявшись с нашими я сделала знак ди Кассино и Ташешу следовать за мной: опытный целитель пригодится населению Корзаса, а гвардарец… Пусть под присмотром будет. Случись что экстраординарное, он наше единственное связующее звено с происходящим на его родине. Да и Маска кивнул, подтверждая правильность сделанного мной выбора. Я вытащила из кареты недовольного Иллинойса и отправила троих прогуляться под охраной Снэйка, показав змеиноглазому кулак — не дай предки раньше времени пугать их начнет. Хотя бессознательные тела легче погрузить будет.

Я вернулась к оборотням, велела следовать по намеченному маршруту, выдала запасные амулеты с личинами наместника и его сестры, договорилась о месте встречи. Чем бы мой визит в Корзас не закончился, остальным лучше будет временно держаться от него подальше. Следом сняла с кареты мешок с запасными веревками и дала отряду отмашку продолжать дорогу, а сама заняла позицию у обочины, прислонившись спиной к ограждению. Первым сдался Император.

— Что происходит? — Шепотом осведомился он. Эльф выглядел не лучшим образом. То ли его совесть за вчерашнее погрызла, то ли он просто не выспался.

— Ничего. Ждем, — как можно спокойнее отозвалась я. Пугать торговцев не хотелось, а их телеги все тянулись и тянулись нескончаемым потоком.

— Что ждем?

— Погоды, — я взглянула на хмурое небо, укутанное меховыми серыми облаками.

— А что с ней не так? Вроде стандартная осенняя: в меру мокрая, — Иль поймал языком несколько дождевых капель, — частично противная, местами мерзкая…

— Вот и я про то, — оборвала словесный поток Властелина. — Как в таких условиях раздеваться? Да еще зрителей полно, — прикрыла рукой зевок.

— Раздеваться? — озадаченно почесал затылок Император, осмотрел нашу небольшую компанию и начал что-то прикидывать в уме.

Я же смотрела на последнюю телегу торговцев, уползающую вниз по горной дороге. Наконец, она скрылась за очередным поворотом. Снэйк улыбнулся, подмигнул мне и расстегнул верхнюю пуговицу пиджака, вторую, третью, и верхняя одежда полетела мне в руки.

Расставшись с пиджаком, мой помощник принялся за рубашку. Он повел плечами, поиграл бровями и медленно стянул ее с себя, показывая красивый торс с в меру развитой мускулатурой. Белоснежная ткань с приятным запахом лаванды упала мне на голову. Ди Кассино смотрел на представление с интересом, Иллинойс с опасением и недоверием. Ранее Снэйк никогда не демонстрировал свою, очевидно, тайную страсть к публичному обнажению тела.

— С ним все в порядке? — В голосе Властелина мне послышался ужас. А желтоглазый тем временем добрался до штанов. Лассо хмыкнул, но остановить моего помощника не решился. Да, любопытство великая вещь! Она заставляет нас вгрызаться в горя, переплывать океаны или, как сейчас, смотреть на кривляния себе подобных тогда, когда разумно будет остановить их, однако, любопытство не имеет ничего общего с разумом, более того — оно его явный враг!

— Да, — мой ответ явно вверг Иля в ступор.

На самом деле Снэйк просто хотел сохранить одежду. Второго комплекта он не захватил, а голым разгуливать после обратного превращения не очень прилично, к тому же холодно, да и не объяснишь всем прохожим, как с ним подобный казус приключился. Сбросив сапоги и стянув штаны, помощник принялся за последнюю деталь туалета. Что у него за цветы на трусах? Колокольчики что ли?!

Эльф вскрикнул. Оборотень икнул. Я спокойно досмотрела представление до конца, забрала у Снэйка трусы, сунула их в карман его штанов, завязала все в узел и вновь облокотилась на перила. Помощник же направился вниз по дороге. Для следующего этапа ему требовались не зрители, а пространство.

— Я не спрашиваю, как он здесь оказался. Мне не очень интересно о чем вы с ним разговаривали, но, демон побери, хотел бы знать почему он станцевал перед нами стриптиз и куда-то пошел голый?!

— Кумбы по характеру такие озорники, — я почесала нос. Фигура Снэйка повернулась оранжевой пыльной дымкой превращения.

— Кто? — Переспросил Властелин, а вот Лассо просто подавился на вдохе.

— Оно…

На дороге, издавая скрежет и бульканье, заняв всю ширину, лежала огромная песочного цвета многоножка с редкими толстыми волосками по всему телу, двумя острыми шипами на хвосте и жуткой мордой. С великой осторожностью переставляя лапы, чудовище подошло к нам, опустило к земле мощную шею и неожиданно, слегка лениво, раззявило пасть, выдохнув желтое облачко с отвратительным запахом.

— Веди себя прилично, — буркнула я, отмахиваясь от запаха.

— Прости, плотно пообедал, — раздался в голове голос помощника. — Больше не буду! — невинно заметил он.

Не будет… А больше и не надо. Вон три моих чемодана уже в бессознательном состоянии пребывают! Придется поработать руками…

Последнее, что помнил Лассо — это песочного цвета многоножка. По-научному она называлась кумба. Древнейшая раса, оставшаяся еще со времен, когда под небом летали огнеплюющиеся ящерицы и бегали зубастые чешуйчатые монстры. В свое время они были, как люди или эльфы или орки для сегодняшних животных — вершина пищевой цепи. Однако их время прошло, и сейчас лишь жалкие остатки расы обитают на своей исконной территории горах под названием Мертвая красная река. Долгое время кумбы считались неразумными, но однажды зажатый в тиски воришка с желтыми глазами, разделенными вертикальными зрачками превратился в жуткого монстра. После его побега в городе образовалась широкая просека среди жмущихся друг к другу домов.

Но откуда на дороге появился кумба? Кажется, перед ее появлением Снэйк разделся, а после… О, пятнадцать Темных Властелинов, помощник Кель и есть кумба! Как она додумалась с ним связаться?! Он хоть и может принимать человеческий облик, но и в нем остается в первую очередь животным. Кумба — это не безобидный оборотень, который и в звериной ипостаси обладает разумом пусть и слегка подавленным инстинктами. От Правой руки всего можно ожидать, но держать в замке ручного монстра… Это уже слишком даже к привычного к демонам целителя.

Кстати, а что произошло потом? Оборотень отключился. Зловоние из пасти чудовища так ударило по обонятельным рецепторам ди Кассино, что вспыхнувшая в носоглотке боль отправила Лассо передохнуть, и отдыхать он продолжает, раз находится в горизонтальном положении, правда, привязанный, и поверхность, на которой он лежит движется…

Не слышимый обычным ухом вой резанул по барабанным перепонкам, следом раздался звук взрыва и на целителя обрушился град мелких камешков. Мать-волчица, да он на кумбе катается! Причем чудовище по своему обыкновению движется в толще горы!

Лассо прочистил замусоренные глаза, умудрился вытащить руку из рукава теплой куртки и зубами оторвал две полосы ткани от рубашки, коими и заткнул чувствительные уши. Судя по всему страдать ему придется еще долго.

Рядом с оборотнем веселился Ташеш. А чего ему грустить? Темную Империю посетил, чудесами насладился по самое не могу, а они все не кончаются. Кумба вот… Все знают, что эти звери… люди… ящерицы… дедушкины сказки, однако ж некоторые сказки весьма резво внутри гор скачут!

Недалеко от него, тоже привязанный к шкуре кумбы, злопыхал Иллинойс. В отличие от оборотня, эльф не испытывал физических неудобств, но моральные страдания заставляли его скрежетать зубами.

Во-первых, Властелина раздражало незнание того факта, что в его замке спокойно жил монстр! Да кумбами Иля в дестве пугали, когда он кушать или спать не хотел: придет рыженький кумба и утащит непослушного мальчонку в норку… Пришел. И утащил! Нормально очутиться в своем самом страшном кошмаре?

Во-вторых, Императору не нравился способ транспортировки. Правая рука привязала его криво — тело эльфа норовило сползти прямо под одну из ног кумбы, заканчивающуюся не нормальными пальцами, а острым шипом. Под спиной Властелина находился непонятный выступ, и как ни ложись, он все время давил на позвоночник.

В-третьих, куда она их с ди Кассино везет? Он был рад поехать с ней в Гвардар и в кои-то веки лично принять участие в масштабной драке, но почему маршрут так резко изменился? В голову Иллинойса лезли различные предположения относительно конечного пункта их изменившегося путешествия.

Неужели Правая Рука решила бросить права, обязанности, нежно ненавидящих ее людей, сбежать на необитаемый остров и устроить себе гарем из эльфа и оборотня? Ага, а кумба их охранять будет, чтобы не сбежали от сладкой жизни!

Или она их продать решила… В Темной Империи рабство запрещено, но в некоторых светлых государствах оно процветает. Не все способны сами грязную работу выполнять, а главное горят желанием это делать! Это в Империи золотарям первыми руку протягивают и на чашечку настоя в дом приглашают, то же с трубочистами, но в том же Гвардаре, завидев представителей этих профессий после тяжелого трудового дня, на другую сторону улицы переходят!

А вот права Кель будет. Сто процентов права. Они оба наверняка достали ее своим поведением: Лассо человеческого языка не понимает — пристает, Иль убить пытается и забрать нечто, что даже сейчас его второй части личности покоя не дает. Он очень глубоко в душе сожаление чувствует относительно постигшей его вчера неудачи. Осознав это, эльф побледнел, сглотнул и осмотрелся по сторонам. Вдруг кто мысли подслушал?

— Только я, — прошептали в левое ухо.

Если бы Властелина не держали веревки, то он, услышав бесплотный голос в голове, остался далеко позади хвоста кумбы, но даже привязанный подпрыгнул на десять сантиметров от шкуры.

— Кто ты?! — завопил Император.

Ди Кассино взглянул на брыкающегося эльфа и насколько позволяли веревки отодвинулся подальше. Получить пяткой в нос приятного мало. Ввиду того, что Властелин смотрел на оборотня, тот счел необходимым представится:

— Лассо ди Кассино, барон, придворный целитель, — странные поступки Иля, затравленный взгляд, проснувшаяся магия, теперь к симптомам потеря памяти добавилась. Императора надо был срочно спасать. Вот только от чего?!

— Да не ты! — крикнул сквозь шум обвала Иль.

— А кто? — не потеря памяти, так галлюцинации, и еще неизвестно — что хуже!

— А я, — присоединился третий насмешливый голос к их диалогу.

Оборотень прикусил язык. Орать он не стал, но о здоровье крепко задумался. Ха-ха… Голоса в голове. Доездился по плохой погоде с непокрытыми волосами, а ведь говорила ему мама — в шапке ходить надо.

Кумба двигался быстро. Издавая присущий им направленный крик, он вдребезги разносил горную породу, острыми шипами на более чем сорока ногах цеплялся за неровности и проталкивал тело вперед. Ориентироваться монстру помогали щетинки. Они в беспорядке росли по спине и бокам многоножки, крепкие, толщиной с человеческую руку. К ним и крепились веревки, которыми Кель привязала обоих мужчин.

Постепенно Иллинойс привык к тряске, взрывам и бугру под спиной. Он даже немного подремал до того, как кумба вылетел на дневной свет. Властелин увидел крутой склон горы, редкие сожженные спички деревьев, торчащие из тонкой простыни снега, и следом все слилось в сплошной поток смазанных картинок, криков на грани сознания и свистящего в ушах ветра.

Ба-бах! Подскочив с уступа и пролетев несколько десятков метров, кумба рухнул в снег, раскидав его вверх и в сторону ледяной волной, и сполз на петлю дороги, уткнувшись в ограждение. Одновременно с остановкой, лопнула веревка, удерживающая эльфа и Император скатился по жесткому боку чудовища. Оборотня и гвардарца развязала Кель.

Спустившись, Лассо помог подняться Императору и оба привалились к боку кумбы.

— Час отдыха и дальше двинемся, — спрыгнула герцогиня.

— Всего?! — возмущению мужчин не было предела. Они переглянулись и друг перед другом приняли бравый вид.

— Мне хватит, — сообщил невидимый собеседник.

— А, ты слышал? Ты это слышал?! — огляделся встревоженный эльф.

— Слышал, — мрачно согласился ди Кассино.

— Вы о чем? — спросила Правая рука.

— Да так, — отозвался Император.

— Не обращай внимания, — в тон ему ответил придворный целитель.

Оба не видели, как женщина, отвернувшись ухмыльнулась, всхлипнула в рукав и погладила шершавую чешую чудовища.

— А мне расскажете? — поинтересовался голос.

Лассо и Иллинойс вздрогнули в вместе застонали, да так обреченно, что кумба издал нечто похожее на смех. Хотя всем известно… Стоп. Почему он думает о нем, как о неразумной твари? Это же Снэйк! А помощник герцогини личность склонная к розыгрышам и очень не смешным шуткам. И как он раньше не догадался?! Барон вздохнул, веселым пружинистым шагом обошел монстра по кругу, встал перед его мордой с полыхающими янтарем глазами и погрозил кулаком.

— Боюсь, боюсь, дрожу от страха, — тело Снэйка затряслось. — Долго же вы думали.

— Долго же ты прятался, — съехидничал целитель. — Раз уж ты не только разумен, но и говорить способен — не поделишься, куда и зачем мы так спешим?

Снэйк скрывать не стал. За полчаса, которые Кель охотилась, он рассказал им про Корзас и про причины, толкнувшие Правую Руку сменить безопасную карету на неизведанные подгорные пути. Помимо скорости в таком способе путешествовать был еще один плюс — помощник герцогини нашел по пути два месторождения железной руды и одну серебряную жилу.

От облегчения целителя не осталось и следа. Он понимал — ночью будет не до отдыха. Поработать придется всем. Разве что Иллинойс должен будет сидеть тихо и не высовываться. Властелин, осознавший, что оборотень не просто так перед рожей кумбы стоит и не сам с собой разговаривает, присоединился к беседе. Честно говоря его ситуация смутила. Он, взрослый эльф, целый Император немаленькой такой Империи, а не догадался, кто с ним в его собственной голове разговаривает. Стыдно! Так и было: щеки эльфа горели двумя красными яблоками и не только они…

— У тебя шапка дымится, — прокомментировал дымок над головой Иля Снэйк.

— Правда? — Властелин потрогал вязаную шапочку с искусно вывязанными розовыми мордочками поросят, очередной подарок Правой Руки.

— Правда, — Крупный снежок сбил головной убор с мужчины.

— Это не шапка, — хоть рожа кумбы не была приспособлена для выражения эмоций, на ней явственно читалось удивление.

— Уши… — подсказал Николос.

Император побледнел, подскочил и заметался в поисках воды.

Она нашла его сама. Серебристая звездочка заклинания, и все в радиусе пяти метров и почти двух от земли замерзло, покрывшись слоем льда.

Ди Кассино тряхнул волосами. Льдинки мелодично звякнули, но не разбились. Снэйк поступил проще — кумба уронил всю верхнюю часть туловища на землю. Корка льда треснула, освободив из плена морду чудовища. Насупленный Иллинойс исступленно тер ладонями начинающие синеть уши.

Кель тем временем, закончила сдирать шкуру с тушки какого-то зверька. Женщина выпотрошила его и бросила Властелину с предложением пустить его новые способности на мирные цели. То ли от обиды, то ли просто не рассчитал, но через секунду тушка пеплом рассыпалась в руках эльфа. Три уничижающих взгляда встретились на переносице Императора. В общем-то в свое оправдание тот смог сказать только одно: не властелинье это дело — дичь на костре жарить!

Вроде бы народ нормально воспринял расовую принадлежность Снэйка. Никто не собирался над ним подшучивать, обзывать земляным червяком и спрашивать когда из него вылупится бабочка. В срочном порядке вооружаться оружием помассивнее, факелами погорячее и объявлять охоту на редкого зверя или насекомого. Кумбы сами не могли толком ответить к кому из мира животных их следует относить. Впрочем, они и не заморачивались с поисками ответа. Их специфичный созерцательный образ жизни в горах устраивал. Изредка молодежь уходила мир посмотреть, но молодняк на то и молодняк, чтобы шишки набить, угомониться и вернуться в горы к стаду. Или стае. Как я уже говорила, они определиться не могут.

Снэйк был как раз из молодых. Хотя понятие молодости, юности, старости и прочие временные ограничения плохо применимы к подгорным монстрам, ибо живут они очень, очень и очень долго, и не умирают в привычном смысле этого слова. Они впадают в длительную спячку. Из нее правда ни один кумба еще не вышел, но все ждут. Верят и ждут. И созерцают. Так и проходит жизнь древнейших.

Оставшись стараниями Властелина без обеда мы снова влезли на спину Снэйка. Я закрепила всех веревками, пожелала счастливого пути, заняла место на шее кумбы между двумя позвонками, продела руки в фиксирующие петли, пригнулась и отправила мысленный сигнал отправляться в путь. Не теряя ни секунды помощник издал оглушительный рев и нырнул в начало нового туннеля в горе.

Вспомнилась первая поездка на Снэйке. Мы проделали небольшой туннель на другую сторону Оноре, по пути свалились в ледяное горное озеро и нашли месторождение алмазов. Один из них я не удержалась и стянула в сокровищницу, но не стала раздражать Иля сообщением об очередном природном богатстве Темной Империи. Ему искусственных по горло хватает.

Вообще, в качестве туннелепрокладчика помощник был незаменим, однако использовать его приходилось осторожно и по четкому графику, утвержденному дорожной службой. Не более двух туннелей в год, иначе подозрений со стороны народа не оберешься. Они и каторжный труд, и замурованные в стенах тоннелей кости, и даже договор с кумбой, которого каторжанами кормят, чьи кости потом замуровывают, нам припишут. До сего дня лишь «начальник перекрестков» (так в народе именовали министра путей сообщения) был осведомлен о национальности Снэйка, но держал язык за зубами. Еще бы он его выпустил. Я ведь ясно выразилась, когда его и Снэйка знакомила — в узел завяжу, если что…

— А сейчас будет интересно, — вклинился в мой внутренний диалог помощник. — Держитесь крепче!

Кумба снизил скорость, остановился, под вопли «багажа» его голова дала обратный ход, собирая среднюю часть тела в огромную петлю. Его задние секции уплотнились, напряглись, голова оторвалась от земли и в следующий миг он рывком послал тело вперед, через довольно широкий подземный каньон с шумящей на дне рекой.

Ну, я-то уже прыгала, а вот крики мужчин меня еще долго во сне и наяву преследовать будут. Не думала, что их глотки способны издавать звуки подобные тем, которыми кумба взрывает горные породы.

— Все на месте, никого не потеряли? — вежливо поинтересовался Снэйк.

Не дождавшись ответа, я обернулась и порадовала помощника хорошими новостями. Все трое по-прежнему болтались на его спине, но двое пребывали в состоянии «чемоданов», а третий сипел «еще» и «требую немедленно повторить». Все-таки Ташеш наш человек, хоть и светлый.

По внутренним ощущением прошло около трех с половиной часов, когда мы покрытые пылью выскочили с противоположной стороны перевала. Еще никто не преодолевал его за один день, но гордиться было нечем. С точки, где мы находились пылающий в ночи город был отчетливо виден.

Квадрат Корзаса располагался сразу за лесом, растущим на подножие горы. От города куриной лапой расходились три дороги. Одна вела дальше, в восьмую и седьмую провинции Темной Империи, вторая в соседнюю долину, где можно полюбоваться красивейшей сетью кристально чистых озер и отведать рыбных деликатесов, а третья уходила к границе с Даром. Одним из светлых, но мирных государств потихоньку торговавших с нами отличного качества глиной и редким черным с золотыми прожилками мрамором.

С горы было непонятно, что происходит в городе, но в лесу и на обочинах дорог я заметила несколько звездочек костров. Сердце сжалось… Беженцы, а сколько мы потеряли? Кулаки сжались на страховочных петлях.

Кумба рванул напрямую. Он сломал ограждение и устремился по склону. Мы миновали четыре петли и вгрызлись в лес. Звуковые волны Снэйка одинаково хорошо разрушали горы и валили вековые деревья. Теперь нам на головы летели щепки и комья земли.

Я закрыла глаза и отстранилась от окружающего мира. Надо было собрать всю доступную магию. Один демон не проблема, два сложно, но справлюсь, три — придется попотеть, а четыре… А если разом… Но никого другого нет. Я единственный демонолог темных. Конечно, Снэйк мне поможет, но у кумб достаточно уязвимых мест и его эффективность в бою не проверена. Да, как человек он прекрасно владеет мечом, стреляет из арбалета и метает ножи, но во втором теле… Не было возможности и необходимости проверять, а теперь и то и другое прямо в наличии.

Я выдохнула. Сняла с пояса свое основное оружие против демонов — плеть и намотала ее на правую руку, зажав в ладони рукоять. Активировала на себе физическую и магическую защиты, напитала до максимума, нашептала на каждое кольцо на пальце по атакующему заклинанию и сплела в левой руке «сеть». С первым демоном надо разделать максимально быстро.

— У той группы костра притормози, скинем Лассо, — велела я кумбе.

Снэйк послушался. Я по спине добралась до ди Кассино, отвязала его, выдала заряженный магией амулет и попросила присмотреть за Илем. Его развязала следующим. Конечно, Император попытался оказать сопротивление и напроситься на войну, но ловкая подсечка пресекла его возражения. Свалившись с бока кумбы, Властелин рухнул в лужу, откуда его за шкирку вытащил оборотень.

Я подошла к гвардарцу.

— Будешь прикрывать спину, понял?

— Чем? — покрутил пустыми руками Ташеш.

— Собой.

— Уяснил, нет проблем, — легко согласился Николос. С ним определенно что-то странное происходит. В его положении следует бояться, рыдать от испуга, а он сам своей улыбкой кого хочешь напугает. Ничего, с Корзасом разберусь и попрошу Лассо заняться здоровьем гвардарца.

Я передала ему страховочные петли. Николос намотал их на руки, весело ухнул и выразил полную готовность к битве с демонами. Угу, похоже, он полностью уверен в нашей победе. Поделился бы, что ли…

Последний рывок до Корзаса. Городская стена рухнула от рева кумбы, за ней несколько домов. Снэйк вошел в просеку, покрутил головой и направился направо. Говорят, кумбы чуют демонов. Судя по отголоскам мыслей помощника это правда. Я приготовилась. В руке заискрилась «сеть». Повторный звуковой удар, рывок многоногого тела в новую улицу и спина твари прямо передо мной.

— Вставай! — крикнула я.

Кумба взвился на дыбы. Вдохнуть. Взобраться на голову Снэйка, спустить «сеть», оттолкнуться, распустить плеть, которая будто живая удлинилась и захлестнула шею демона, затем резко сжалась. Я ударилась ступнями о спину ревущего демона, крутанула кистью, и запаянный в кожу сплав перерезал шею твари.

— Минус один, — выдохнула. — Снэйк, сколько их?

— Еще четверо и…

Дом рядом со мной будто взорвался изнутри. Кусок стены подмял меня. Снэйк снес ее с меня за секунду до того, как рассыпалась защита от физических воздействий. Я поднялась и вскарабкалась на спину помощника, скользкую от крови демона. Кажется, кумба просто раздавил его.

Следующую тварь мы нашли на другом конце Корзаса. Он доламывал крупное строение. Судя по крикам о помощи внутри находились живые люди. Я активировала сразу два заклинания. Спину демона пронзили ледяные копья, а голова твари превратилась в глыбу льда. Пасс рукой — и она взорвалась на множество кровавых осколков.

Четвертый находился рядом. Больше всего он походил на утыканный заточенными бревнами комок плоти метров пять в диаметре. Он поглощал органические останки, медленно продвигаясь вдоль улицы. Падальщик. Его так просто не убить. Надо добраться до нервного центра, расположенного в центре туши.

— Бей звуком узко и направленно по сигналу. Постарайся попасть в середину и не задеть меня, — бросила я, соскользнула со спины кумбы и побежала к твари.

Она почуяла меня, нерешительно качнулась и покатилась навстречу. Я ускорилась, перешла на длинные прыжки, взвилась вверх, зацепившись плетью за один из шипов демона. Плеть сократилась, подтянув меня вверх. Заняв устойчивую позицию на шаре и перебирая ногами, чтобы не упасть, я махнула рукой Снэйку. Демона отшвырнуло в сторону. Мне едва удалось ухватиться за торчащее из него бревно. Тело описало в воздухе круг. Ладонь разрезало болью. Скривившись, я отцепилась и метнулась к той стороне, где по моим расчетам должна была находиться дыра.

Я захлестнула плеть вокруг шипа, оттолкнулась от шкуры твари и скользнула в дыру. Ааа, ну и вонь! Перевернувшись и встав на четвереньки, я стала протискиваться к нервному центру. Дыра зарастала стремительно. Неплохо, гад, отожрался и меня оприходовать хочет. Я сжала кулак. Кольцо на указательном пальце раскалилось и треснуло, а метр плоти впереди меня покрылся толстой коркой красного льда. Рывок, и в руках задергался комок вонючей плоти. С плетью не развернуться. Придется ножом… Я достала его из-за голенища сапога, чиркнула пять раз и упала в кучу зловонных, быстро разлагающихся останков. Более-менее целыми выглядели еще не переваренные тварью части человеческих тел. Меня стошнило.

— Герцогиня, давай, — с кумбы свесилась веревка.

Я ухватилась за нее и позволила Ташешу затащить меня на спину помощника. Рано раскисать, хотя очень хочется. Падальщик тяжело дался, и это он еще был маленький. Мои предки на войне создавали до двадцати метров в диаметре. Вот уж с кем действительно шутки плохи.

— Жива? — Снэйк беспокоился.

— Не хорони раньше времени. Давай, отдышусь по дороге, — буркнула я, ощущая нарастающую слабость.

Три коротких броска и мы на площади. На ней нас поджидал…

— Прочь отсюда! — рявкнула я, соскакивая. Надеюсь, помощник выполнит приказ. В драке с Этим мне лишние живые не нужны. Они для него будут помощниками, а не для меня.

Подросток эльфийской расы стоял, скрестив на груди руки. Он был совершенно нагой, его тело покрывали синяки и гниющие язвы, но лицо светилось обманчивой добротой. Пожиратель…

— Тебя называют Кель? — у демона оказался мелодичный голос.

Я не ответила. Сперва выстудила до звонкости воздух, плеснула себе под ноги слой льда, подкатилась к эльфенку, упала на бок и ударом в живот свалила подростка. Нельзя применять магию — он выпьет любое направленное на него заклинание. Оружие не подойдет — он мгновенно восстановится. Придется справляться самой.

— Сдохни! — погрузила по локоть руки в ставшую хрупкой грудь подростка, а через вдох я закричала от боли. Пожирателя можно убить только накормив до отвала и лучший способ — отдать ему все мои запасы…

Когда Кель высадила целителя и Властелина, им пришлось еще минут десять пробираться через через лес, прежде чем они вышли к опушке, где горели костры. Шума они наделали достаточно, чтобы появление мужчин не стало неожиданностью для беженцев. Количество и качество наставленного на оборотня и эльфа оружия поражало разнообразием. Особенно выделились две вилки столового серебра в руках у свирепого вида старушенции и ночная ваза, в которой что-то плескалось и не очень приятно пахло.

Зажмурив нос Лассо отшатнулся и толкнул вперед Иллинойс. Он по должности главный, вот пусть и отдувается согласно штатному расписанию Империи: Властелин языком махать, а придворный целитель дело после этого делать.

— Вы оружие опустите, а то еще расплескаете ненароком, — попятился назад Иллинойс, но наткнулся на ди Кассино и был вынужден остановиться.

— Кто такие? — Вперед вышел усатый мужик с забинтованной головой.

— Нас к вам на помощь прислали, а вы, я смотрю, сами не против кому-нибудь в качестве лекарства прописать, только нам постельный режим не нужен, иначе ваши не все завтра встанут. Раненые есть?

— Есть, — кивнул мужик. — Так вы целители?

— Он да, а я так, — отшутился Иллинойс.

Так? Хмыкнул про себя ди Кассино. Да эльфа вообще к людям подпускать нельзя — ни к здоровым, ни к больным. Первые рядом с ним быстро вторыми становятся, а те быстро теряют всякую надежду на выздоровление.

Их провели к раненым. Около двадцати человек в тяжелом состоянии и еще десятков пять с легкими травмами. Среди наспех расстеленных одеял сновали три уставшие девушки, двое мужчин суетились у костра и спорили относительно эффективности уринотерапии при лечении черепно-мозговых травм.

Того, кто высказывался «за» подобное лекарство Лассо немедленно переквалифицировал в медбрата, сообщил, что целитель досрочно не прошел переаттестацию и отправил собирать из-под больных то самое ценное лекарство, вызвавшее столь ожесточенные споры.

Вооружившись бинтами, горячей водой, набором скальпелей, где недостающие инструменты были заменены острыми столовыми ножами, барон отправился на борьбу с переломами и ссадинами, сменив уставшего целителя. Император шел следом и тащил на себе мази, присыпки и огромную бадью с холодной водой, тихо возмущалась насчет эксплуатации Императоров в качестве стандартной физической силы. У него не мышцы самое ценное, а мозги, но здесь их приложить не к чему.

Целителю ворчание эльфа скоро одемонело. Мало того, что руки по локоть в крови, обезболивающих не хватает, и Осантейя из головы не выходит, так еще и фон на уши давит, создавая негативную обстановку.

— Ты можешь помолчать? — Рявкнул целитель, вытаскивая здоровую щепку из бока пациента.

— Да, — бу-бу-бу…

— Я же просил! — Тянущуюся к здоровому ножу руку Лассо остановил на полпути.

— Слышал, — бу-бу-бу…

— Иллинойс! — Крикнул он не отрываясь от вскрытия огромного нарыва рядом с раной. Прицелился, полоснул и лишь природная реакция позволила ему увернуться от брызнувшей жидкости. А вот темный не успел. Секунда замешательства, грохот упавшего в обморок тяжелого тела и наступила долгожданная тишина.

— Вот оно — счастье! — улыбнулся целитель, прочистил рану и приступил к фигурной штопке.