Огонь, пепел и ветер

Глава 25. Вторжение и прародители

Сидеть между братом Сильвием и братом Коинтом было неудобно, но едва ли Кир обращал на это внимание. Его голова была занята другим.

Вчера, когда из Фрола Зериона выскользнул сияющий шар и ударил его в грудь, на мгновение его ослепило сияющей первозданной болью. Казалось, что его ребра раскрылись и по оголенному сердцу водят раскаленным огненным камнем.

Это длилось лишь миг. Боль растаяла, стоило иглам достигнуть цели. Кир сам не знал, как несмотря на охватившую его агонию, не дал им отклониться от курса и сумел пронзить места силы верховного служителя.

Кир отчаянно старался этого не показывать, но с тех пор он чувствовал себя больным. Его тошнило, болезненно кружилась голова, и, самое неприятное — порой ему казалось, будто сознание покидает тело и он смотрит на самого себя со стороны.

Ужасно, что когда он должен был быть наиболее сосредоточен и собран, он едва не рассыпался в пыль. Он почти не сомкнул глаз за всю ночь и это также наложилось на то, каким расколотым он был.

Как только все случилось, он сразу послал ферата генералу Тару. Вскоре к пристани причалил корабль с неприметными светлыми парусами, на нем увезли заговорщиков, и вместо них на берег сошло несколько дюжин скромной наружности людей, облачившихся в белые одежды. Все они состояли в Тайной страже, и, находясь на Лунном острове, должны были допрашивать служителей, и проводить расследование, чтобы вычислить возможных соратников Фрола Зериона.

Кир удивился, что тот не привлек к своему заговору всех служителей. Если бы ему это удалось, то вчерашний вечер закончился бы куда более трагически. Того, что пострадала госпожа Магда уже было более чем достаточно. Кир винил себя в том, что не уберег ее и не смог всего предусмотреть, хотя Елена и твердила ему, что это лишь несчастливая случайность.

— Похоже, что так работает ее дар, — сказала она, пока они ждали возвращения дракона-императора, сидя за разгромленным столом, со сползшей скатертью и перевернутой посудой. — Магда умеет приманивать везение, но порой приходит и неудача. Это редкое умение, и вряд ли бедняжку, кто-то обучал пользоваться даром, иначе она бы могла контролировать количество удачи и перемежать ее с небольшими неприятностями, чтобы те не накапливались.

Едва ли слова Елены могли утешить Кира. Он грыз себя изнутри за то, что из-за него вполне возможно погибнет еще одна невинная девушка. Зато, хотя бы госпожу Агату ему удалось спасти.

Он со смущением вспоминал то время, когда они сидели запертые в подземелье. Если бы не внезапная идея отправиться искать белого дракона, он не знал, чем бы могло кончиться их уединение. Сидя напротив нее, Кир старательно отводил глаза, стараясь не думать о том, как она выглядела вернувшись из под дождя, в, облегающих все ее изгибы, намокших одеждах. Хотя он тогда едва стоял на ногах, от этого зрелища все внутри него приподнялось.

Пока карета хаотично кружила по улицам, а Андроник Великий выглядывал в окно, разглядывая изменившийся за время его затворничества город, Кир с тревогой думал о том, что сейчас происходит на Лунном острове. Разыгравшееся воображение рисовало одну картину хуже другой.

Внутри Культа дракона-императора существовала не самая простая иерархия. Были старейшины — к их числу относились наиболее многоопытные служители — такие, как сестра Ноксия и брат Иннокентиус, пока он не сошел с ума. Место среди них можно было получить честным трудом и накопленными заслугами. Старейшины решали множество важных, но житейских вопросов — какие участки огорода лучше засадить репой, а какие тыквами, по какой цене покупать шелка для одежд, и как лучше обучать воспитанников.

Были также избранники — служители, наиболее приближенные к дракону-императору, его любимцы. Ими, как правило, становились юноши и девушки, достаточно смелые, чтобы не бояться Андроника Великого, и, обладающие необходимым терпением, позволяющим мириться со всеми его выходками.

К избранникам относились брат Коинт, брат Сильвий и сестра Акилина, пока ее не изгнали с острова. Верховный служитель обычно избирался самим драконом-императором, и, как оказалось, не имел власти над старейшинами. В его ведение была забота об Андронике Великом и обеспечение его хорошего настроения. Фрол Зерион был первым, кто решил нарушить существующую традицию, активно вмешиваясь в работу старейшин, плетя интриги, и в конечном счете заполучив полную власть на Лунном острове.

За время пребывая на своем посту он успел настолько глубоко залезть старейшинам в печенки, что те, похоже, даже обрадовались тому, что он оказался изменником и покинул их ряды. Что старейшин совсем не радовало, так это сошедшие с корабля члены Тайной стражи, но на это они уже никак не могли повлиять.

На одном только Лунном острове обитали тысячи служителей, а по всей Империи их было рассеяно еще больше. Если бы вся эта масса поддержала идеи Фрола Зериона, то Визерия была бы обречена. После раскрытия заговора стало очевидно, что Культ дракона-императора ждут расследования и чистки, призванные искоренить малейшие семена заразы, которые могли упасть в почву и медленно расцвести.

Наконец, они добрались до Святилища темной кости. Кир не удивился встретив там сестру Акилину. Он знал, что ее сослали туда.

Беготня по комнатам и коридорам, а затем и по саду, была утомительна, но на свежем воздухе Кира тошнило чуть меньше. Когда они спустились в цокольный этаж, ему снова стало дурно. Он прислонился спиной к одной из колонн, разглядывая покрывавшие стены и своды фрески. Они были грубоваты и похожи на рисунки ребенка, но выписаны с большой старательностью и любовью. Каждая чешуйка на извивающихся телах драконов была тщательно отрисована, каждый завиток волос у трех человеческих фигур был выведен и раскрашен поблекшей от времени краской.

К нему подошел брат Коинт.

— Генерал, вам нехорошо? — тихо спросил он. — Я мог бы… сделать так, чтобы вы почувствовали себя лучше.

— Спасибо, не стоит, — холодно ответил Кир.

Откровенно говоря, ему ужасно хотелось ударить брата Коинта, или как-то еще расквитаться за то унижение, которому тот его подверг, но он понимал, это было бы неуместно и глупо.

Брат Коинт был одним из первых, кого опросила Тайная стража. На него указал сам Кир. Он был уверен, что если кто-то из служителей и участвовал в заговоре, то это был он. Ведь в конце концов, он не задумываясь выполнил указание Фрола Зериона и несколько дней удерживал Кира взаперти.

Молодому служителю дали зелье правды, то же самое с помощью которого допрашивали госпожу Пинну. Он сидел за столом в одной из комнат, выделенной старейшинами для нужд Тайной стражи, и чуть покачиваясь с блаженным видом отвечал на вопросы генерала Тару, вырядившегося, как и все его подчиненные в белые одежды, чтобы не выделяться среди служителей.

— Я не знал ничего о том, что задумал Фрол Зерион, — говорил брат Коинт. — Я бы никогда не стал принимать участие ни в чем, что могло бы навредить его величеству.

— Генерал Аверин сказал, что по приказу Фрола Зериона вы применили на нем свой дар и удерживали его взаперти. Это правда?

— Да, так и было.

— Такой приказ не показался вам странным?

— Нет, ничуть. Я знал, что рано или поздно брат Фрол захочет избавиться от генерала. Тот стал слишком своевольным и ему это не нравилось.

— Что вы имеете в виду?

— Знаете, когда генерал только появился в Ониксовом дворце, да и весь первый год, что он тут пробыл, он был беззащитным, и безвольным. Ужасно боялся его величества, не мог и слова ему сказать, и даже стоять рядом с ним не мог. Брату Фрол приходилось все время его опекать, быть рядом, подсказывать и обучать. За этим было так смешно наблюдать, ведь на самом-то деле дракон-император все равно, что ребенок. По крайней мере раньше он все время таким был. Он самое доброе и великодушное создание на свете. Часто ходит играть с воспитанниками Культа и ни разу за все время даже ни одного не поцарапал, а генерал боялся его так, словно тот может его покусать! — брат Коинт тихо засмеялся.

Кир, который стоял возле стены, наблюдая за допросом, ощутил почти непреодолимое желание его придушить. Если бы не накативший с новой силой приступ тошноты, то вполне возможно, что он бы это сделал.

Прикрыв ладонью лицо, генерал Тару тихо хрюкнул, словно не сдержав рвущийся из горла смешок.

— Почему тогда Фрол Зерион решил избавиться от генерала Аверина? — спросил он.

— Все изменилось, когда начался Отбор, — ответил брат Коинт. — Генерал начал больше времени проводить подле его величества и с каждым днем все больше и больше смелеть. К тому же, дракон-император явно к нему благоволит. Брат Фрол не любит, когда кто-то его не слушается и делает все по своему, а с генералом в итоге так и вышло.

Киру было неприятно вспоминать весь этот разговор, и, тряхнув головой, отчего та закружилась еще сильнее, он решил подойти к дракону-императору. Тот сидел прямо на полу, разглядывая фрески, рядом с ним была госпожа Агата. Они молчали, но Киру казалось, будто эти двое ведут неслышный никому кроме них диалог.

Подойдя к ним, и опустившись на пол (сидя тошнило чуть меньше), Кир спросил:

— Ваше величество, почему вы захотели посетить это место?

Задавать вопросы дракону-императору было строго запрещено, однако, Кир давно уже понял, что все правила — не стоят ничего. В подтверждение его мыслей, Андроник Великий вовсе не разозлился из-за его вопроса, а начал с готовностью рассказывать:

— Видишь этих людей… точнее драконов — они наши прародители. Из их крови и плоти мы появились на свет.

— Если это так, то почему про них никто не знает?

— Сто лет назад или около того случился раскол в Культе. Раньше еще оставались служители поклонявшиеся по отдельности каждому из первых драконов и ждавшие их возвращения, и были те, кто служил только нам. Между ними произошел раздор и наши победили. Они решили стереть все упоминания про старых драконов, чтобы люди знали только нас.

Дракон-император был странно спокоен и даже умиротворен, и Кир подумал, что, возможно, выпал удачный момент, чтобы задать вопрос, который уже давно его интересовал.

— Ваше величество, могу ли я вас спросить, как вы появились на свет? И откуда в нашем мире взялись драконы?

— Роло тоже у нас это спрашивал, и много кому до него мы уже это рассказывали, — по лицу Андроника Великого скользнула тонкая улыбка. — Не знаем, почему люди так ревностно хранят эту тайну, ведь ничего такого во всем этом нет. Драконы, Кир, пришли сюда из другого мира. Когда-то была земля — назовем ее Змеиным царством, на которой в благоденствии и мире жили драконы, но однажды их солнце начало бледнеть, и вскоре они поняли, что оно неминуемо должно совсем погаснуть, и тогда они открыли двери в другие миры и договорились с их жителями, что те приютят их и других обитателей Змеиного царства — рухов, ферналей, фератов, вещательные кристаллы и краснорогих лягушек. Одним из миров был ваш. Взрослые драконы были слишком огромны, чтобы пройти сквозь двери. Видишь ли, драконы размножаются не совсем так, как люди. Когда умирает дракон, то из его плоти и крови образуется яйцо, из которого потом вылупляется новый дракон. Новорожденный дракон — это новое и отдельное существо, которое, однако, обладает доступом к памяти и знаниям всех его предшественников.

— То есть вы владеете всей мудростью ваших прародителей?

— Не совсем. Это, как огромная библиотека, от которой у нас есть ключ. Иногда приходится порыться на полках, чтобы найти нужную нам книгу. Мы не держим знания все время в головах, а скорее обращаемся к ним, когда это нужно, но это все не так важно. Так вот, древние драконы убили себя, чтобы образовались яйца, способные пройти в двери. Вашему миру досталось три яйца — земляное, морское и огненно-небесное. Драконы договорились с колдунами, а это были Капуцеры, что те позволят их потомкам жить на своей земле и взамен те будут ее защищать. В качестве гарантии они объяснили, как делать кольца. Драконы были очень мудры, но не умели врать и не знали, как коварны и бесчестны бывают люди. Капуцеры их обманули и сделали драконов своими рабами… — Андроник Великий вдруг замолчал.

Его тонкие ноздри дернулись, словно он к чему-то принюхивался. Кир не смел его торопить, хотя ему очень хотелось узнать продолжение этой истории и понять, что случилось с остальными драконами.

Оглянувшись, он понял, что в подземной зале они остались одни, не считая дюжины служителей выстроившихся вдоль стен. Все остальные куда-то делись.

— Пойдемте, у нас гость, — произнес Андроник Великий, поднимаясь и отряхивая одежды.

Подойдя к дверям, он потянул за ручку. Двери оказались заперты и Кир догадался, что их закрыли сами служители. Прежде, чем он успел, что-либо предпринять, дракон-император пнул двери ногой и те вылетели вперед, сорванные в петель.

В святилище явно происходило, что-то недоброе. Пока они шли, им на пути попалось еще с полдесятка запертых дверей, каждые из которых Андроник Великий преодолевал тем же способом.

В главном холле царил хаос. Там собралось несколько десятков служителей. Они легко кружили по истертым каменным плитам пола, то все вместе, то по очереди атакуя очень бледного светловолосого юношу, одетого, как нищий, с кожей и волосами такими грязными, словно он спал, закопавшись в землю.

Орудуя одной лишь длинной палкой, юноша так легко раскидывал нападавших, словно они были тряпичными куклами.

Дракон-император замер, сжав кулаки. Госпожа Агата подхватила его под локоть. Кир пробрался через толпу служителей, кольцом окруживших дерущихся.

— Что здесь происходит? — спросил он у побледневшей сестры Акилины.

— Этот оборванец вошел в святилище и стал требовать, чтобы его проводили к дракону-императору. Ему предложили пройти в комнаты, где последователи культа могут отдохнуть, но он стал настаивать на встрече с его величеством и пытаться пробиться к нему. И как только вызнал, что он здесь? Ведь никто об этом не знал.

Среди одетых в белое фигур, Кир не сразу заметил Елену. Она не бросалась в бой вместе с остальными, и видно выжидала, пытаясь понять, на что способен таинственный незнакомец, вторгнувшийся в святилище.

Словно темные птицы, вперед скользнули ее тени. Кир насчитал почти дюжину. Они окружили юношу, попытались схватить его, но он отбросил их, огрев несколькими быстрыми ударами палкой, и тени с громких хлопком просто лопнули.

Елена замерла. Ее глаза расширились, став огромными, а из носа тонкой алой струйкой потекла кровь.

Кир не верил своим глазам. Чтобы вот так рассеять тени нужно было обладать огромной силой.

Вперед снова вырвались служители. Юноша продолжал разбрасывать их, будто бумажные фигурки. Надо отдать ему должное, он не убивал их и даже не наносил им слишком сильных травм, словно точно зная, куда и как надо ударить, чтобы обезвредить противника, но не убить и не сломать.

Внезапно, обойдя всех, вперед выскочил стройный и странно изящный юноша в одеждах служителя, с длинными, сияющими золотом волосами. Кира укусил за сердце ужас. Следя за боем, все напрочь забыли про дракона-императора. Госпожа Агата его не удержала и он полез в драку.

Палка взлетела так резко, что за ней едва мог уследить человеческий глаз. Андроник Великий схватил ее налету и остановил у своего лица. Его противник замер. Мгновение он стоял так, со спутанными, упавшими на лицо волосами, а затем разжал пальцы, выпуская свое грозное оружие.

Словно кукла-марионетка с перерезанными нитями, он сложился пополам, падая на колени перед Андроником Великим, и согнул спину в глубоком поклоне, коснувшись лбом пола.

— Как ты смеешь заявляться сюда и нападать на наших служителей? — прошипел дракон-император.

— Простите… — тихо отозвался его соперник.

По лицу Андроника Великого пробежала странная дрожь, исказившая его черты, скривившая губы и наморщившая нос. Если бы он был не пятисотлетним правителем огромной Империи, а обычным вчерашним мальчишкой, то Кир решил бы, что он собирается заплакать.

Вместо этого, дракон-император отбросил в сторону палку, а затем размахнувшись несколько раз пнул ногой, распластавшегося на полу противника. Во все стороны полетели самоцветы и яркие бусины, которыми были расшиты его туфли. Склонивший спину юноша даже не дрогнул.