Очередная попаданка в очередной Магической Академии. Часть 1

— Да. Скажите пожалуйста, есть ли у вас такие… Хм, приспособления для девушек, для комфортного переживания критических дней? — я не была уверена, что она поймет, о чем я говорю, ведь тут они могли совсем по-другому называться.

— Каких, простите, дней? — по всей видимости, ее это развеселило, потому что она ухмыльнулась.

— Критических. Ну, я про ежемесячные кровотечения…

— Какое интересное название… Конечно, есть. Вот, например, отвар, убирающий кровотечение. — она достала с полки, которая была за ее спиной, пузатенькую бутылочку.

— Убрать? Совсем? — я слегка опешила. Да, месячные — это не подарок судьбы и не самый лучший период месяца, но все же это часть гинекологического здоровья. Для меня убирать их совсем было как-то слишком экстремально — всем женщинам хорошо известно, что любые средства, которые это могут делать, ничего полезного для здоровья в итоге не делают. — Нет-нет, мне нужно просто сделать их более комфортными и менее загрязнительными, но не убирать!

— Успокойтесь, милая. Лекарство не убирает сам процесс. Вы же знаете, почему течет кровь? — я кивнула. — Хорошо. Вы принимаете лекарство и оно просто убирает кровь и выделения. Действует прямо на саму, скажем так, ранку, которая образуется с выходом яйцеклетки, и убирает все, что может из нее выделяться. Ну а обычные выделения, вы, как опрятная девушка, уже спокойно сможете отстирать.

Она улыбнулась и протянула мне пузырек с отваром, сказав еще, что принимать его нужно по чайной ложке в день, начиная за день до начала и еще шесть дней после этого. Я волновалось, что у него есть побочное действие, которое проявляется, если пить лекарство, когда оно уже не нужно, но продавщица опять посмотрела на меня искоса.

— Девушка, вы будто с луны свалились. Если вы пьете зелье, которое должно убирать кровотечение, а кровотечения нет, то оно просто не действует. Вообще никак. — все еще видя в моем лице непонимание, добавила — Как будто вы выпили воду или чай. Вообще никакого действия. Оно реагирует только на то, что должно лечить.

Я еще ненадолго задержалась в аптеке, собирая для себя личную аптечку. Все же, в новом мире были свои бактерии, свои заболевания и совершенно другая еда. Как знать, а вдруг в этом мире у меня есть жуткая аллергия? Или непереносимость чего-либо? Или, возможно, какой-то здешний вирус может меня убить, в отличие от остальных жителей этой вселенной. Поэтому, пользуясь помощью продавщицы, я набрала себе целый арсенал зелий, отваров и трав — от аллергии, от легких болезней (так она назвала ОРВИ, когда я описала приблизительные симптомы), от разных неприятностей вследствие реакции желудка на необычную или тяжелую еду…Словом, все, что мне могло внезапно пригодиться.

Дальше начиналась более интересная часть моего шопинга — смена земного гардероба на здешний. Было, конечно, неуютно — не знать, как называется мир, в котором находишься, страну (или королевство?), которая тебя приютила. Гера называла этот мир одиннадцатым, но называли ли жители этой вселенной свои миры по порядковым номерам? Но эти вопросы пока что не беспокоили мою женскую голову — куда там, наконец-то можно накупить одежды до отвала! Дома я не могла себе позволить такой роскоши, а тут вдруг поняла, что вполне располагаю средствами. И вокруг как раз много нужных магазинов, а мне нужна одежда. Никогда еще у меня не было такой сильной аргументации, чтобы спустить кучу денег исключительно на одежду. Всегда присутствовали какие-то "но" и вещи, которые были куда важнее одежды. Тут же, во всяком случае сейчас, одежда была крайне важна — мне уже надоело, что на меня смотрят как на прокаженную.

Так как вчера я уже успела осмотреться, сегодня я шла, четко зная, что собираюсь купить. Мне нужен был такой себе "базовый гардероб" по здешней моде, чтобы не заморачиваться, что и с чем надевать и как это будет выглядеть в этом мире. Так как красивую и стильную одежду я любила, то в моей голове уже сложилось представление, как я буду одеваться (естественно, поняла я это после изучения здешних фасонов одежды). В моей голове было три фасона брюк/штанов, которые я должна была найти сначала, а так же парочка юбок и несколько платьев (ведь тут все в основном носили платья), которые мне понравились. После этого можно было искать кофты, блузы и футболки, а потом — обувь и спортивную одежду.

Со штанами и юбками было просто — я нашла именно то, что искала, прямо в первом же попавшемся "бутике". Через несколько магазинов нашла и платья с кофтами и блузками — смогла покрутиться во всем, что нашла, перед зеркалом в примерочной, чтобы понять, как все сочетается со всем. Сложнее оказалось с обувью и спортивной одеждой. Оказалось, что тут их шьют на заказ. Швея, что шила спортивную одежду, сразу предложила мне несколько вариантов костюмов и я слегка удивилась — похоже, наши обе вселенные пришли к выводу, что обтягивающие лосины и спортивный топ — это самая удобная для занятий спортом одежда. Правда, наверное тут было неприличным открывать живот, поэтому лосины и топ были соединены тонкой полупрозрачной тканью. На картинке это выглядело достаточно красиво и удобно, поэтому остановились на этом.

С сапожником было труднее, потому что он не понимал, что я хочу. Мне нужна была пара кроссовок для бега, а так же хотя бы четыре пары обуви на каждый сезон. Но такого же удобного каталога с моделями обуви, как у портнихи, у него не было. Я полчаса пыталась объяснить свой запрос, пока мне не выдали бумагу и карандаш, чтоб я нарисовала всю обувь, которую хочу.

В конечном итоге я вышла из лавки сапожника жутко уставшая, понимая, что мой шоппинг сдулся — сил ходить со всеми пакетами, которые у меня были в руках, и искать еще какие-то книги и что-либо еще, что я собиралась покупать, у меня уже не было. Глаза начинали слипаться, а спина — побаливать от долгой нагрузки. А на часах, которые возвышались передо мной на башне, было всего пять часов дня. Для этого мира это было слегка за полдень, для меня же день клонился к концу. В более длинном дне были как свои плюсы, так и минусы. С другой же стороны, я только начала тут адаптироваться и мой организм мог попросту не успеть перестроиться на более длинные сутки. Интересно, а мог ли он так перестроиться вообще? Ведь человеческий организм не приспособлен к резкой смене длины суток, только к смене часовых поясов.

Когда я ввалилась в свой номер, то бросила свои покупки, где пришлось и распласталась по широкой кровати. Все тело ныло, как после изнурительной тренировки, зато голова была пустой — один из плюсов длительного терапевтического похода по магазинам. Спать еще не хотелось и глаза стали блуждать по комнате в поисках занятия, не требующего вставать с кровати. В этот момент мой взгляд упал на книгу "Правила Этикета Королевства Альгиен" — ту самую, которую мне выдала библиотекарь, когда я объяснила, что ищу. Тогда я не обратила внимания на название, но теперь одно оно говорило мне многое… К примеру, что я нахожусь в королевстве под названием Альгиен. Я взяла ее в руки и, облокотившись на подушку и хлопнув рукой по включателю светильника, углубилась в чтение. По первым страницам мне становилось понятно, что мой выбор первой книги про этот мир был правильным — ничто так не передавало культуру страны и ее жителей, как этикет. Уже вооружившись одними этими знаниями я могла не только выглядеть лучше в глазах окружающих, но и понимать границы своих и чужих возможностей, понимать поступки и слова других и их реакцию на мои поступки и слова, могла общаться с людьми, стоящими намного выше меня на социальной лестнице, не будучи при этом глупой простушкой, не знающей никаких правил приличия.

Откровенно говоря, я брала эту книгу исключительно ради того, чтобы понять поведение Рубериуса в нашу последнюю встречу. Но когда открыла этот "путеводитель" по правилам поведения, поняла, насколько на самом деле ценны эти знания. Ведь нас им учат с рождения и не по книгам, наши родители прививают нам правильные привычки и манеры с самого детства. И, скорее всего, так же поступают и здесь. Неужели у них действительно принято ждать, пока начнет есть женщина, чтобы мужчины тоже могли приступить к трапезе? И маленьким мальчикам за столом перед обедом терпеливо объясняют, что пока мама и сестра не сели за стол и не взяли первую ложку в рот, ему придется ждать? Я нашла по оглавлению интересующий меня раздел и начала читать.

Действительно, говорилось, что основным правилом для всех является ждать, пока женщина не приступит к еде. Но, в то же время, существует нюанс — в богатых семьях и в высшем обществе, мужчина ждет женщину только если она ему нравится — это расценивается как заявление о чувствах и как вид ухаживания, если они еще не в отношениях, и если они уже пара — как подтверждение любви. Такое различие в правилах берет истоки в обычаях богатых и титулованных семей — они часто подыскивают варианты подходящих невест для своих сыновей и устраивают им пробные свидания. И повелось, что если на таком свидании мужчина начинает есть первым, то невеста пришлась не по вкусу, но если ждет — то имеет на нее серьезные намерения.

Я еще пару минут перечитывала один и тот же абзац, убеждаясь, что ничего не пропустила и все прочитала правильно… Мысль, которая возникла у меня в голове, должна была исчезнуть. Книга эта, конечно, весьма интересна, но лучше бы я ее не читала — сохранила бы себе ночной сон. Единственное, что радовало — мне не придется проверять догадку, ведь вряд ли мы с остроухим блондином встретимся когда-нибудь еще.

Глава 10. Без пяти минут студентка

— Сложите руки между лопатками, и, не пытаясь магически придерживать яблоко, пройдитесь десять раз вперед и назад, высоко поднимая колени… — я держала книгу по правилам поведения в высшем обществе где-то на уровне лба, потому что лежащее на моей голове яблоко не давало мне опустить голову вниз, а инструкции этого упражнения давались в самом низу страницы. Сразу было видно, что книга не предназначалась для самостоятельного изучения. И… Как это — магически придерживать яблоко? И зачем высоко поднимать колени?

Как бы то ни было, приходилось выполнять указания в буквальном смысле, ведь ютуба тут не было и я не могла найти "видео-урок по походке леди из высшего общества, одиннадцатый мир, другая вселенная". Для изучения я выбрала сразу высшее общество, чтобы выглядеть и вести себя благородно, как будто на Рагоне была голубых кровей. Такое позиционирование себя в обществе давало некоторую фору — я могла привлечь вышестоящих особ и получить полезные знакомства или может даже хорошо оплачиваемую работу. Но как сделать так, чтобы не проколоться? Естественно, всегда можно отмазаться тем, что "я с Рагона, у нас другие обычаи, простите за невежество" и прочее бла-бла-бла, но лучше уж было выглядеть благородной по их правилам, чем вызывать лишние сомнения.

Поэтому, я швырнула книгу на кровать, стараясь не двигать при этом туловищем, и сложила руки между лопаток.

— Теперь осталось высоко поднимать колени… — пробормотала я и зашагала к противоположной стороне моего номера походкой, больше похожей на солдатскую, чем на благородно-женскую. Повторив свое дефиле туда-сюда еще девять раз, сняла яблоко с головы и перешла на следующую страницу в поисках следующего упражнения.

— Теперь повторите то же самое, но делая очень маленькие шаги. Не забывайте высоко поднимать колени! — так, похоже, они что-то напутали. Высоко поднимать колени и делать при этом маленькие шаги? А если леди будет спешить куда-то, как она таким образом сможет дойти? Хотя чего это я, забыла что ли предыдущие десять страниц об истории возникновения королевской походки? Леди никогда и никуда не спешат, всегда спокойны как удавы и вообще счастье, что могут в принципе пользоваться таким навыком как "походка" — еще лет двести-триста назад в этом мире благородные леди почти никогда не ходили. В общем, на этом и основывается история их походки. Большую часть времени они проводили сидя — вышивая или читая. Когда же приходилось пользоваться ногами — переходить из комнаты в комнату или не дай бог гулять по парку, прилежащему к усадьбе их мужа или семьи, затекшие ноги еще долго пытались "расходить" поднимая колени к груди и опуская их обратно, стоя на одном месте. В итоге, со временем, это стало своеобразным символом женщины голубых кровей и из обычного упражнения для разогрева мышц сделали целую технику ходьбы. Да только вот теперь женщинам ходить разрешалось и довольно часто, а подобная "техника" ходьбы жутко утомляла. Так что, я подозревала, что современные благородные леди обладают или очень натренированными ногами, или очень сильной отдышкой.

Прошло три дня с тех пор, как я провела в этом мире свой первый день и накупила себе одежды, заказала обувь. За эти три дня я успела вдоволь нагуляться по центру города, изучила некоторые манеры и повадки здешних людей и нелюдей, докупила все необходимое, о чем вспомнила и что нашла. К счастью, зубные щетки тут были, а зубная паста продавалась в виде мыла. Потом я вспомнила про полотенца — нашла и их. Но большинство вещей, о которых я вспоминала как необходимые тут не имели никакого значения. Я вспоминала про зарядки, батарейки, сим-карты, наушники…

Мне и раньше снились тревожные сны, в которых я вдруг забывала выключить газ в квартире или закрыть квартиру на замок, что я забыла ключи в квартире, которую закрыла и так далее и тому подобное. Но теперь мне снились подобные сны про мои вещи, без которых я не могла жить в Киеве, в своём мире — про то, как меня вдруг просят показать паспорт при покупке алкоголя — а я понимаю, что у меня его нет, про то, как у меня заканчивается заряд на телефоне, когда за мной гонятся оборотни, а я нигде не могу найти розетку.

Только вот обычно кошмары заканчиваются пробуждением и осознанием, что все это был сон и такая глупая ситуация мне не грозит, а теперь я просыпаюсь с новой паранойей каждый день — что, например, я реально не смогу позвать на помощь или позвонить в полицию, потому что телефоны тут просто не работают.

Сегодня я вдруг поняла, что идеи, как использовать это неопределенное время до вызова меня обратно в госучреждение, у меня закончились. Это сложно представить, ведь новый мир изучить за три дня невозможно — и это так. Я не узнала ничего, кроме той информации, которую прочитала в книге по этикету. По какой-то непонятной мне причине, ни в книжных магазинах, ни в библиотеке, не было нормальной познавательной литературы, так сказать, для чайников. Ни какого-нибудь учебника по истории это Вселенной (или хотя бы этого мира), ни каких-нибудь брошюр по магии, ни энциклопедий… Все продавцы разводили руками и говорили, что не держат такой литературы — все книги подобной тематики можно было найти только в академической библиотеке и купить только в академгородке. Судя по всему, что-то власти этой страны точно не продумали.

Поэтому все, что мне оставалось — это ходить по своему номеру туда-сюда. То с яблоком на голове, то держа две корзины для баланса, то носом к потолку, чтобы научиться удерживать равновесие в необычных условиях.

На походке ничего не заканчивалось — я изучала столовый этикет, правила поведения в разных ситуациях… Но понимала, что всего этого мало, чтобы выжить в мире, который меня окружает.

— Ну, что имеем — то имеем. Не в нашем положении жаловаться, — пробормотала я себе под нос, открывая страницу нового раздела в этикете. Тут в картинках указывались разные поклоны и случаи, в которых нужно кланяться — то есть, соответственно положению в обществе, кто должен кланяться мне и кому кланяюсь я. Тут были просто книксены, поклоны с придерживанием платья перед собой и с выпадом одной рукой (так кланяться нужно было непосредственно перед королевскими особами, с выпадом левой рукой кланялись перед королем, а с правой — перед королевой).

Я очень сильно сомневалась, что эти знания мне когда-нибудь реально пригодятся, но все же начала репетировать поклоны перед зеркалом. Так как в этом мире у меня не было никакого положения в обществе, кланяться мне нужно было всем. Я сделала реверанс перед зеркалом — поклонилась перед воображаемым бароном — и почувствовала себя какой-то путешественницей во времени. В нашем мире поклоны остались актуальными только в азиатских странах — там они вместо приветствия и это никак не относится к титулованным особам. А тут прям средневековье какое-то — хочешь общаться со знатью? Бей челом, холоп!

Когда я перешла к поклонам перед королевскими особами, то у меня вдруг очень сильно зазвенело в ухе, будто кто-то без моего ведома установил там колокол и теперь звал прихожан на вечернюю (или утреннюю, или дневную) службу. Я схватилась за него и прижала к голове (будто это могло помочь) и плюхнулась на кровать. Если этот звон продлится еще хоть секунду — мои барабанные перепонки взорвутся. Я похлопала по уху и — о, чудо! — звон прекратился. Я уже хотела облегченно выдохнуть, но тут в моей голове зазвучал голос.

— Уважаемая студентка, результаты вашего теста пришли и заявка на поступление в Академию была рассмотрена. Просим вас в течении часа приехать в Службу Иммиграции с вещами — там вас и других студентов будет ожидать карета, которая доставит вас в Академию для сдачи вступительного испытания.

Ну и ну… Я еще где-то с минуту сидела в ожидании, что голос вдруг продолжит говорить. Но, по всей видимости, он сказал все, что должен был и появляться больше не собирался. Я поняла, что моя рука больно сжимает предплечье — опять пыталась "возвращать себя в реальность", когда столкнулась с чем-то неожиданным и выбивающимся из привычной картины мира. Рано или поздно, там появится огромный и некрасивый синяк… Информация, которую мне доложили, постепенно начала доходить — по всей видимости, таким образом в этом мире работает устройство связи, которое мне прицепили на ухо; они рассмотрели какую-то заявку и теперь мне нужно ехать в академию… Стоп, мне нужно собрать ВСЕ вещи. За час… Вот что-что, а это я и не предвидела — у меня не было чемоданов, только бумажные пакеты, в которых я несла домой все, что покупала… И, конечно же, сумка, с которой я попала сюда. Только вот много вещей в нее точно не поместилось бы. Я посмотрела на часы на окне — мой час на сборы уже начался и времени на экспресс-шоппинг не было.

За эти несколько дней я повторила фразу "никогда не думала, что я буду…" с разными окончаниями наверное несколько сотен раз. И каждый раз был более невероятным, чем предыдущий. И вот теперь, ковыляя со всех сил в госучреждение, увешанная пакетами с ног до головы, я подумала, что никогда не представляла, что буду переезжать куда-то, собрав все свои вещи в ПАКЕТЫ. Не в чемоданы, не в коробки, не загружу их в специальный грузовик, а буду пешком идти вся в пакетах. Судя по всему, для жителей этого города это тоже было необычным зрелищем. Там, где я проходила, люди на секунду забывали, чем они занимались и о чем говорили со своим собеседником, потому что их взгляд зацепился за ходячую гору забитых битком пакетов, среди которых, если присмотреться, можно было найти низенькую девушку… Понятное дело, что они не могли знать, что это все мои вещи и я переезжаю, но наверняка подумали, что я слишком увлекаюсь шоппингом.

Когда до госучреждения оставалось метров двести-триста, я вдруг ощутила прилив ностальгии по родному миру, такой знакомой показалась мне открывающаяся картина. Половина улицы перед Службой Иммиграции была заполнена людьми (и, конечно, нелюдями) с сумками и чемоданами, некоторые были налегке, но все они шумели и о чем-то переговаривались. Эта толпа была огорожена от остальной улицы цепью, висящей на невысоких столбиках. На входе в эту зону стояло несколько очень высоких девушек с какими-то бумажками в руках. Одна из них, которая стояла ближе всего ко мне, махнула мне рукой, чтобы я подошла.

— Вы в Академию? — спросила она, рассматривая больше мои пакеты, чем меня.

— Да.

— Имя?

— Анда Бойко, — девушка опустила глаза в свой список и, найдя мое имя, удивленно вскинула брови.

— Рагон? Как интересно. Это все ваши вещи?

— Да, к сожалению, не смогла найти чемодан… — но длинная девушка не слушала меня, она посчитала сумки и, поставив какую-то закорючку на бумажке, рукой показала мне нужное направление.

— Вам туда, карета номер 18. Постарайтесь не сильно тревожить вашего соседа, изначально он должен был один ехать в этой карете, но с вашим количеством сумок и с таким количеством других студентов, мне больше негде вас посадить, — она виновато улыбнулась и повернулась к следующему студенту, который уже дышал мне в спину.

Если не считать того, что вся эта толпа упаковывалась в кареты, чтобы ехать в Академию, эта картина очень напоминала мне очередь у Американского посольства. Там, правда, толпа стоит без сумок, но все шумят, волнуются… И стоят на половину улицы. К счастью, тут толпа стояла не потому, что была какая-то очередь, просто все пытались протолкнуться к своим каретам. Кареты, как оказалось, стояли на второй половине улицы — ее мне не было видно сначала из-за этой толпы вокруг. Чем дальше я шла вдоль карет, выискивая свой номер, тем интереснее становился контингент вокруг. Окружающие меня люди становились как-то богаче и их становилось все меньше и меньше. Самый первый номер кареты, которую я увидела, был 86. То есть, я ехала в 18 по счету? Кто же ехал в этих каретах, если чем ближе я была к своему номеру, тем шикарнее становились наряды едущих студентов и тем более увесистые были их сумки?

— Лишь бы не заносчивый аристократ, пожалуйста, пусть там будет адекватный… кто-то. Человек, эльф — не важно, пусть кто-то в адеквате, — бормотала я себе под нос, завидев нужный мне номер. Возле нужной кареты стоял немолодой человек с собранными на макушке волосами. Наверное, это был какой-нибудь лакей или что-то типа того. Когда я подошла, он уточнил, кто я и почему еду здесь, и когда я объяснила ему ситуацию, закивал и открыл мне дверцу кареты.

— Подождите, а куда мне положить мои вещи? — я мельком взглянула на карету — она выглядела действительно как карета из книжек с иллюстрациями средневекового транспорта — не сильно надежно и не особо просторно. И как те группы студентов, которые я видела раньше по улице, залезали туда десятками?

— О, не переживайте. В карете достаточно места.

Он махнул рукой, как бы подталкивая меня быстрее садиться, и я послушалась. Я думала, что садиться придется в полусогнутом состоянии и пакеты придется утрамбовать так, чтобы мой сосед в принципе мог в карету залезть, но этот мир опять удивил меня. Внутри кареты был неожиданно высокий для транспорта потолок — я могла выпрямиться и стать в полный рост. С двух сторон от окна стояли два дивана, у каждого из них — по вешалке. Возле окна стоял небольшой журнальный столик с графином, наполненным какой-то жидкостью, и двумя бокалами для воды с толстыми стенками.

— Ого… — только и смогла выдохнуть я. К счастью, мой сосед еще не появился и я могла утонуть в собственном восхищении этой каретой. Это был самый элитный транспорт, какой я когда-либо видела. Круче него могла быть только яхта за десять миллионов долларов, которая в принципе является шикарным плавучим особняком. Я поставила часть пакетов у вешалки, часть положила на свой диван и села к окну, предвкушая приятное путешествие.

— Что? Серьезно? — услышала я возмущенный голос снаружи. По всей видимости, мой сосед был не слишком доволен таким раскладом. — Боги, я же просил персональную карету! Им повезло, что я не леди из 13, которая сама еле уместилась в свой экипаж, после того как упаковали все ее вещи.

Послышалась какая-то возня и извиняющийся голос дядечки, который открывал мне дверь кареты. Удивительно, но его почти не было слышно. Неужели в этой карете еще и звукоизоляция?

— Нет, спасибо. Сам занесу свою сумку! — все еще раздраженно, но уже спокойнее, сказал мой сосед. Открылась дверь и в карету вошел он. Задев своей сумкой мой пакет, он опрокинул его, являя на свет все его содержимое. Про себя я была благодарна, что не положила туда белье. Но, к моему несчастью, это был пакет с книгами и вывалилась из него именно книга по этикету.

— Хм, любопытно… — мой сосед наклонился и поднял потрепанную книгу, наконец показывая мне свое лицо. — Так вы все-таки решили углубить свои знания по этикету?

От его раздражения и возмущения в голосе не осталось и следа. Передо мной был тот же самый бесстрастный и прохладный Рубериус, которого я видела два раза до этого. Он прошелся передо мной и сел напротив на свой диван, укладывая рядом с собой свою дорожную сумку и, закинув ногу на ногу, стал листать мою книгу с наигранным интересом.

— Весьма похвальное желание для рагонки. Прошу, — он захлопнул книгу и протянул мне, почему-то усмехаясь. Маленькая часть меня возликовала, что моя скромная персона смогла вызвать хоть какую-то эмоцию на лице этого эльфа. Но я пресекла эту эмоцию, потому что вспомнила один момент, который теперь могла прояснить. Я приняла от него книгу и тоже усмехнулась. Возможно даже слишком хищно, чем нужно было.

— Можете продолжать иронизировать, но благодаря этому моему желанию вы и прокололись. Так что можете не строить из себя неприступного аристократа, — я плавным движением положила книгу возле себя, неотрывно наблюдая за реакцией Рубериуса. Вопреки моим ожиданиям, он не насторожился и не посерьезнел — наоборот, его улыбка стала еще шире и будто теплее. Но кто их знает этих эльфов — они же могут быть отличными манипуляторами. Вдруг это такой стратегический ход — он реагирует позитивно, а значит я ничего от него не добьюсь. Его слово против моего и так далее и тому подобное.

— Ну, продолжайте. В чем же это я так неаккуратно выдал себя с головой? — его голос дрогнул так, будто он в любой момент готов был сорваться на хохот. Что с этим эльфом не так? Я же могу сорвать всю его миссию, а он смеяться готов.

— В этой увлекательной книге я прочитала, что, действительно, одним из основных правил этикета является то, что мужчины и мальчики могут начинать есть только когда женщины и девочки приступят к трапезе. Однако, у этого правила есть особенности, касающиеся высших слоев общества. Вот тут вы и прокололись.

— И к каким же выводам вы пришли? — эльф поставил локоть на столик у дивана и подпер рукой подбородок, все еще насмешливо глядя мне в глаза. Вот бессовестный!

— А вот к каким. Вы — самозванец. Прикидываетесь человеком из высшего общества, возможно даже взяли его имя, и все для того, чтобы достичь своей цели — найти этого… Как его…

— Обсидиана? — услужливо подсказал мне эльф.

— Да, его. Но воспитание выдает вас с головой. Если бы вы действительно были человеком из высшего общества, то и вели себя по правилам этикета высшего общества. Если вы аристократ, то зачем следовать обычным правилам этикета и ждать, пока женщина начнет есть? Вы прокололись, признайте это.

— О, милая Анда с Рагона. Я действительно прокололся, признаю. Но, похоже, вы еще не поняли, в чем именно, — сказал он и засмеялся. Серьезно — Рубериус Адаментри, самый безэмоциональный и сдержанный субъект из всех, кого я встречала в своей жизни, сейчас сидел и заливался смехом.

— Как по мне, я очень даже поняла. Это вы, по всей видимости, еще не осознали всего, что я только что сказала. — я скрестила руки на груди и откинулась на спинку дивана. В этот момент лакей закрыл дверь и карета медленно начала двигаться.

— Да уж, вашей фантазии можно только позавидовать. Даже жалко, что Рагон закрыт — было бы любопытно посмотреть, там все девушки такие выдумщицы или вы — особый случай? — он все еще продолжал посмеиваться, но я решила, что до конца поездки не буду обращать на него внимания.

Да, сейчас я ничего не могу сделать, чтобы вывести его на чистую воду. Но правда так или иначе всегда выплывает наружу, вне зависимости от того, буду ли я предпринимать что-то, чтобы ей помочь, или нет. Карета набирала скорость и я, впервые не в настроении удивляться, как она это делает, учитывая ее конструкцию, просто смотрела в окно и наблюдала за проплывающими мимо домами, улицами и остальными экипажами.

Карета была наполнена ароматом иномирного мужского парфюма, от запаха которого я пыталась отстраниться — он был приятным, соблазняющим. Но я-то знала, что его хозяину нельзя доверять. В тот день, когда я поняла, кем является Рубериус, я была рада, что больше не встречусь с ним — тогда бы мне не пришлось проверять свою догадку и видеть в глазах эльфа ее подтверждение. Тогда бы я могла забыть эту фигуру, которая появилась в моей жизни два раза и исчезла, и не переживать за судьбу того же Обсидиана, которого по каким-то причинам искал самозванец.

Но судьба опять подкинула мне этого странного эльфа и опять за очередную встречу заставила поменять к нему отношение. В первый раз я была заинтригована, заинтересована и слегка разочарована. Во второй раз эльф даже мне понравился. Теперь же я боялась его. Если человек смог скрывать свою личину под образом аристократа и даже умудрился добыть персональную карету (шикарную карету!) для поездки в Академию, то он был хорош. Он думал, что девушка из другого мира не заметит промаха и расслабился, но теперь я открыла ему все карты и он будет более осторожен…

Я мельком взглянула на Рубериуса, который уже полчаса как нацепил на кончик носа невесомого вида очки и углубился в чтение какой-то книги на непонятном мне языке (судя по буквам на обложке, которые я не смогла прочитать), и вдруг поняла, что остался еще один нерешенный вопрос.

— А что вы вообще тут делаете?

— Что, простите? — холодные серые глаза обратились на меня, взирая поверх невесомых стеклышек.

— Что вы делаете здесь? Зачем едете в Академию? Что вы в ней забыли?

— Дорогая моя Анда с Рагона, какие цели могут быть у того, кто едет в Академию? Попробуйте подумать… — он закрыл книгу и снял очки, опять проявляя эмоции — улыбаясь.

— Не уходите от ответа! Зачем вы едете в Академию?

— Ну как зачем? Учиться, милая Анда, учиться, — он показательно потряс книгой перед собой и опять тихо засмеялся. Чем дальше, тем меньше этот мир казался мне таким уж приятным и безопасным местом…

Глава 11. Время испытаний (ч.1)

Всю дорогу до Академии я старалась не смотреть на эльфа, чтобы сохранить в целостности сформировавшееся к нему отношение. За первые две встречи я слишком легко доверилась ему и моё теперешнее недоверие и осторожность казались интуитивно правильными. Но, не смотря на то, что в начале пути я была уверена, что попала в точку со своей догадкой и раскусила самозванца, теперь мне казалось, что раскусить его мне не удалось. Уж слишком весело он воспринял мою версию. Хотя, возможно, я накручивала себя, занимаясь самообманом — пытаясь убедить себя, что здешние парфюмы (особенно мужские, особенно у Рубериуса) отвратно сделаны и совсем не дают нужного эффекта.

Пока мы выезжали из города (а это заняло хороших 40 минут), эльф сделал вид, что меня в карете нет, и продолжил читать свой фолиант. Причём делал он это настолько неподвижно (не то, чтобы я смотрела, конечно), что когда вдруг раздавался звук переворачиваемой страницы, я невольно вздрагивала. В какой-то момент я даже забыла, что остроухий сидит в карете и с полуоткрытым ртом смотрела на город, в котором, как оказалось, все эти дни жила. Мало того, что он оказался огромным, так был ещё и невероятно красивым. Район, в котором я жила, и место, которое считала центром, оказался отдаленным от центра. Это был центр района, а не города.

В настоящем же центре города были огромные монументальные здания с невероятно красивой лепниной, огромная просторная площадь с большим фонтаном посередине, вокруг которого была прогулочная зона. Мы проезжали парки и озера, какие-то памятники знаменитых тут людей и памятных событий, руины, которые когда-то были замком, а теперь — туристической точкой.

Где-то через час поездки, когда вокруг уже вместо города была только природа, Рубериус вдруг с хлопком закрыл книгу, снял свои странные очки и заинтересованно посмотрел в окно.

— Мы сейчас едем по королевству Альгиан, оно одно из самых больших и красивых королевств в этом мире. Мы выехали из города под названием Мерос — это приморский город, в котором находится самый большой порт в королевстве. Очень важное торговое звено и, как вы увидели, достаточно популярный туристический город. Сейчас мы едем на юг, там будет немного теплее.

Я повернула голову и пристально посмотрела на эльфа. Что он задумал? Почему вдруг включил «справочник для попаданки»? Но остроухий, казалось, не заметил моего взгляда. Он внимательно смотрел на что-то за окном.

— Вон там, — он ткнул пальцем в стекло, — огромный спортивный комплекс. Там проходят ежегодные спортивные состязания трёх королевств.

Я посмотрела в окно, делая вид, что это не слишком мне интересно.

— А через минут пять будем проезжать женский монастырь. У них там невероятной красоты храм, — эльф еле заметно улыбнулся. Почему-то этот комментарий меня взбесил. До этого момента я решила, что буду делать вид, что справочная работает для кого-нибудь другого, а не для меня, хотя уши все же навострила. Но тут я уже не могла удержаться от комментария.

— А вы у нас, значит, завсегдатай женских монастырей?

— О, да! — серебристые глаза остроухого по-странному загорелись, — Вы не представляете, до чего же весело заигрывать с молодыми монашками. Они сразу так забавно краснеют, начинают читать молитвы и просить Богиню уберечь от греха. И как еще Богиня не поразила меня своим праведным гневом, за все те розыгрыши ее подопечных в стенах храма?

Эльф снова подпер подбородок рукой и с ухмылкой взглянул на меня. Уфф, аж мурашки пошли от его взгляда. Я постаралась увлеченно смотреть в другую сторону, потому что от вперившихся в меня глаз эльфа было жутко неуютно. Помните, я разочаровывалась насчет того, что эльфы не проявляют эмоций? Ну, теперь я была сыта по горло эльфийскими эмоциями и желала, чтобы Рубериус стал прежним холодным, по-аристократичному отстраненным и бесстрастным во время общения со мной. Теперь я бы не испытывала по этому поводу никаких сожалений.

— Ах, как смешно. Просто уписаться можно, — фыркнула я, внимательно следя за мелькающими за окном деревьями и повозками с лошадьми.

— Вы крайне остры на язык, но советую вам больше не использовать таких выражений. Если хотите производить впечатление воспитанной и благородной леди, то постарайтесь язвить более витиевато. — Рубериус последовал моему примеру и отвернулся обратно к окну. — И, к слову, в Службе Иммиграции работники по праву места работы знали, откуда вы родом. Но советую вам не слишком распространяться о вашем происхождении в Академии. Слухи о том, что печати, наложенные на Рагон, дают трещину, могут посеять ненужную панику и устроить хаос.

Я почувствовала укол вины за то, что заставила здешних жителей верить в то, что Рагон не так уж закрыт от остальных миров, почему бы они его не изолировали. Но что мне было делать, если это был единственный мир, о котором мне рассказала Гера, перед тем как отправить сюда? В любом случае, я оказалась в заложницах обстоятельств и теперь уже ничего нельзя было исправить. Все равно, когда-нибудь они таки проверят замки или щиты, которыми закрыли Рагон и поймут, что бояться нечего.

— Ну, тогда буду говорить, что меня в этот мир прислали демиурги, — я пожала плечами. В любом случае, почему он вдруг так разволновался о моей судьбе? Пусть лучше печется о себе, тем более, что я на полпути к тому, чтобы выяснить, что ему нужно от Обсидиана и под чьим именем он живет. Тем временем эльф задумчиво посмотрел на меня.

— Вряд ли такое возможно. Демиурги не вмешиваются в созданную ими жизнь… — сказал он и отвернулся обратно к окну. Да уж, Рубериус, тебе же лучше не знать, что они очень даже вмешиваются. Одни только встречи с тобой, скорее всего, подстроены Герой — как она сказала, для того, чтобы "мы сами решили, каким будет наше взаимодействие". Гера, почему он? Ну, почему?

Хотя, в каком-то смысле я понимала, почему. Иногда, очень редко… Рубериус напоминал мне моего Артема. То искрой в глазах, то улыбкой, то какой-то интонацией в голосе. И это при том, что внешне они очень сильно отличались. Рубериус по земным меркам был скорее похож на фотомодель для рекламы "Calvin Klein", правда, весьма своеобразную. Артём же был… Простеньким. Внешне он не был каким-то выдающимся красавцем, но и не был уродом. Он очаровал меня своей харизмой и отношением к жизни. Он был солнечным и счастливым, всегда юморил, ко всему относился легко. Надеюсь, моя смерть не сломила его и он остался таким же светлым.

****

Я посмотрела на Рубериуса, пытаясь найти в нем хоть каплю того обаяния, но ничего не нашла. Он же на протяжении нашей поездки иногда вдруг начинал рассказывать разные интересные вещи по поводу мест, которые мы проезжали. Если отбросить то, что он возможно был самозванцем и имел нечистые намерения, то гидом он был отличным.

Я украдкой посматривала на него и поражалась его осведомленностью о достопримечательностях. Он то указывал на какие-то руины и рассказывал их историю, то говорил о географии местности и об экономической значимости растений/культур растущих на ней… Кем бы он ни был, он был необычайно умён и разбирался во многих вещах, до которых я даже в своей родной стране и в родном мире не доросла.

Последние полчаса мы ехали в тишине. То ли потому, что я не выказывала интереса и Рубериус решил не «докучать» мне рассказами об этом мире и королевстве, в котором мы находились. То ли потому, что сказать уже было нечего. Порой, я поглядывала на эльфа, теперь ломая голову, кто же он такой и почему мы постоянно сталкиваемся.

— Советую тебе приготовиться, — сказал остроухий, заставляя меня одернуться и резко отвернуться в сторону.

— К чему?

— Мы уже скоро приедем. Времени на отдых давать не будут, сразу отправят на вступительные испытания.

— Откуда ты знаешь? — спросила я, попутно пытаясь понять, в какой момент мы успели перейти на «ты». До этого, на моей памяти, мы общались подчёркнуто вежливо.

— Разве я похож на первокурсника? — фыркнул Рубериус. — Помнишь, что я тебе рассказывал про обучение в Академии?

Я кивнула.

— Мне базовое образование ни к чему, хотя у меня и будет парочка общих с первокурсниками предметов. Я обучаюсь исключительно специальности.

— А какой?

— Политические науки, — пресно бросил Рубериус. Похоже, ему эта специальность была не слишком интересна. Но удивило меня не это. Почему-то от эльфа в магическом мире я ожидала услышать что-то типа «Боевая магия» или «Алхимия», но не что-то такое обычное, как политология. И зачем ему вообще изучать политологию? Неужели метит в политику? Но какой в этом смысл, если тут монархия? Вопросов становилось все больше, а ответов на них не было.

Эльф не обманул и совсем скоро мы подъехали к воротам академического городка. Я сгруппировала свои пакеты так, чтобы в нужный момент могла быстро выйти и направиться туда, куда направят. За окном стали мелькать приятные здания и улочки, на которых я внимательно высматривала нужные мне магазины. Эльф мельком посмотрел с окно, что-то понял для себя, и сложил свою книгу в сумку. Через пару секунд после этого наша карета остановилась.

— Следуй за мной. — приказным тоном бросил мне мужчина и вышел из кареты. Я хотела было возмутиться тем, что он мной взялся помыкать или хотя бы спросить, почему это я должна за ним следовать, но потом вспомнила количество карет и вместившихся туда студентов. В данной ситуации намного выгоднее было заткнуться и следовать за эльфом, чем протестовать. Поэтому я схватила свои пакеты и устремилась за ним.

Не знаю, куда он так спешил, но времени на остановку и возможности осмотреться по сторонам мне не дали. У эльфа были достаточно широкие шаги, за ним приходилось бежать, попутно расталкивая толпу знатных и не очень особ. Мне хотелось увидеть, куда мы приехали, посмотреть на здание Академии, но все, что я могла видеть сейчас — это стремительно удаляющаяся спина Рубериуса. Попутно я заметила, что поверхность, по которой я за ним бегу, сделана из камня. Он был очень гладкий, даже отполированный — как мраморный пол, только на улице. Наверное, такая пробежка за эльфом ввела меня в некоторый транс, потому что очнулась только когда налетела на Рубериуса, не заметив, что он остановился.

— Ллобиус, возьми, пожалуйста, пакеты этой юной леди и отправь их в ее комнату, когда их распределят. Ее имя Анда Бойко. — Рубериус будто бы и не заметил, что я врезалась в него с разбегу. Перед ним стоял старичок невероятной внешности (как и многое здесь), который, по всей видимости, был одним из тех, кто помогал студентам с багажом. Его кожа была, как и положено старику, морщинистой и покрытой пигментными пятнышками, однако вместо привычного бежевого человеческого цвета кожи, эта имела голубоватый оттенок. Из головы его, продираясь сквозь копну седых волос, выглядывали рога, интересно завиваясь, а добродушные глаза были ярко-ярко синими, будто кто-то в фотошопе перестарался с яркостью.

— С удовольствием, В… — начал было старичок, но эльф еле заметно качнул головой. Наверняка он надеялся, что я этого не замечу. Стало быть, этот Ллобиус знает, кем эльф является на самом деле. — С удовольствием, господин. Позвольте, девушка… Анда ваше имя?

— Да, — я улыбнулась старичку и наши глаза встретились. Его брови дернулись вверх, будто он увидел что-то удивительное, но это продлилось лишь миг. В следующий момент он покачал головой, забирая мои пакеты. Теперь у меня появилась еще одна причина найти его после того, как вступительные экзамены закончатся и за мной не будет пристально наблюдать долговязый эльф.

— Дальше нам не по пути, но, думаю, ты разберешься. Тебе нужно будет просто влиться в толпу ошалевших первокурсников. Думаю, тебе даже не придется прикладывать усилия, — Рубериус вдруг стал таким же, как в первую нашу встречу — холодный взгляд, нейтральный голос, ни следа эмоций на лице. Только теперь он обращался ко мне на "ты".

— Почему ошалевших? — спросила я первое, что пришло в голову, понимая, что это, скорее всего, наш последний содержательный разговор.

— А ты посмотри туда, — губы Рубериуса растянулись в ухмылке, когда он указал на Академию. Я повернулась и поняла, чего у эльфа был такой самодовольный вид — наверняка очень интересно наблюдать за тем, кто видит такое впервые в жизни. Академия оказалась огромным замковым комплексом, вырезанном в скале. Сейчас мы находились у подножья горы, на которой располагалась Академия и толпа "ошалевших" первокурсников тянулась куда-то вглубь горы. Но не вверх. Они заходили в ворота внизу…

Каким же невероятным было это место! По всей видимости, здание вырезанное в скале, которое открывалось взгляду, было не единственным помещением в этой горе. Они сделали систему проходов, помещений и неизвестно чего еще ВНУТРИ СКАЛЫ. Когда я повернулась к эльфу, чтобы задать еще какой-то вопрос, который крутился на языке, но его уже не оказалось рядом. Теперь я с чистой совестью могла влиться в толпу и идти навстречу вступительным испытаниям.

Глава 11. Время испытаний (ч. 1.5)

В толпе студентов дышалось немного свободнее, хотя, как это ни странно, я вдруг поняла, насколько разреженный тут воздух. Дышать было тяжелее, чем в городке у океана, и в то же время легкие наполнялись ощущением чистоты, которую сложно описать. По мере того, как плавно продвигалась толпа абитуриентов, я успела надышаться так, что голова начинала потихоньку кружиться.

Хотя, вполне возможно, что кружилась она от красоты замка, возвышающегося над нашими головами. Удивительно, как безжизненную скалу превратили в произведение искусства. По стенам (или по самой скале) вились какие-то растения; камень, будто был алмазным, переливался на солнце тысячей разных оттенков. Выше, там где начинался сам комплекс, на нас вниз смотрели мифические животные и, наверное, статуи богов, искусно выполненные здешними скульпторами. Издалека, замок со всеми открытыми галереями, башенками и колоннами казался ажурным, хотя и слегка мрачноватым. Все же, скала была не белого, а темно-серого цвета, который немного (но не существенно) оттеняли насыщенно-зеленые растения — плющ, розы, которые еще не расцвели, виноград…

Наконец, моя часть толпы приблизилась ко входу в скалу. Там, перед воротами, ребята останавливались на несколько секунд, а потом только проходили дальше — напоминало очередь в клуб по удостоверению личности. Я вытянула шею, чтобы попытаться увидеть, что они там делают, но заметила только теплый свет огоньков, исходящий изнутри помещения.

— Волнуешься? — прошелестел рядом со мной тихий мягкий голос. По левую сторону от меня оказался парень со взъерошенными рыжеватыми волосами. Он был немногим ниже меня и будто парил в воздухе (хотя я отчетливо видела, что он прочно стоял ногами на земле). Его золотистые глаза светились чем-то знакомым… Тем, что все эти дни будто преследовало меня. Меня осенило — магия! Парнишка весь излучал магию, будто состоял целиком из нее. И как он подкрался так тихо и настолько близко, что я не заметила? Подумать об этом я не успела, так как справа от меня прозвенел второй голос:

— Не волнуйся, мы тут все в одном баркасе, — этот жизнерадостный голос принадлежал девушке, копии рыжеватого парня, только выше и обворожительнее. И удивительно, как девушка детально разбиралась в лодках… Хотя, возможно, у них это выражение сформировалось очень давно и она даже понятия не имела, что это лодка.

Теперь я не могла выбрать, на кого из них пялиться — настолько невероятно они выглядели (даже невероятнее всего, что я успела повидать до этого). Оба были одеты в какую-то легкую летящую одежду, их волосы будто струились и двигались, жили своей жизнью. И глаза… Они притягивали взгляд и от них было сложно оторваться, они начинали очаровывать и заколдовывать спустя секунды… То ли они привыкли к таким взглядам, то ли просто не замечали моей реакции, потому что не одернули меня, когда я бессовестно на них пялилась.

— Я — Мей Фейр, фейри, а это мой брат Киа, тоже фейри. — весело представилась девушка и с выжиданием уставилась на меня.

— Я Анда Бойко, человек…

— Замечательно! — парнишка, которого Мей назвала Киа, почему-то жутко обрадовался, — Ты тоже на первый курс, или сразу изучать магию?

— На первый… Сомневаюсь, что до изучения магии вообще дойдет…

— Дойдет, даже не сомневайся. От тебя магией так и прет, — он небрежно махнул рукой и тоже попытался вытянуться и посмотреть, что происходит впереди. Потом, видимо, что-то все же увидев, вдруг закричал, — Эй, чего там стоите и очередь задерживаете? Поживее, тут еще с тысячу человек!

Такого поворота событий я не ожидала — по крайней мере потому, что самой мне такое в голову бы не пришло. Мне такой поведение казалось наглым и невоспитанным… Но, не смотря на мои неширокие взгляды, крик Киа подействовал — очередь задвигалась быстрее. Небольшой диалог с моими новыми знакомыми быстро сошел на нет, потому что все были поглощены происходящим вокруг. Не смотря на все "этнические", "расовые" и культурные отличия, все мы были (как сказала Мей) в одном баркасе — всем нам хотелось поскорее попасть в здание и узнать, какими будут испытания.

И весьма скоро мы это таки узнали. На входе у нас проверили удостоверения личности, чтобы внутрь Академии не просочились чужаки, и пропустили внутрь, заранее посоветовав сначала найти себе место, а уже потом рассматривать помещение. Это был весьма дельный совет, так как попав внутрь скалы, я то и дело натыкалась на глазеющих вокруг студентов — а они натыкались друг на друга. Моим местом было сидение № 245, которое я не без труда нашла на одном из уровней аудитории. Она была построена по типу амфитеатра — круговое помещение, с уровнями сидений, ступенчато возвышающимися одни над другими. Посередине стоял круглый стол с большим полукруглым камнем. Я думала была остановиться и рассмотреть его, но тут на меня сзади кто-то налетел и я отмела эту идею.

Наконец, я уселась и могла осмотреться. Ощущение, что я в пещере, точно не пропало. Меня окружали вырезанные из скалы колонны и высокий потолок, с которого свисали встроенные в лианы светильники. Во всяком случае, я себе это объясняла так. Со стороны же эти светильники выглядели как светящиеся бутоны, свисающие с лиан. Видно было, что при построении Академии, природу скалы пытались как можно больше сохранить — что потолок, что стены были неровными и почти нетронутыми — скорее всего тут было природное пещерное образование. Выровняли только пол — и то, только для того, чтоб было удобно ходить. Освещение тут было не самым ярким, но достаточным, чтобы было видно все помещение целиком. Оно создавало ощущение уюта и безопасности, доверительную атмосферу — что уж точно было на руку преподавателям Академии при наплыве такого количества первогодок.

Возле меня удобно расположился какой-то индивид с рыжеватыми рожками на затылке с одной стороны, а с другой, к счастью, оказалась Мей Фейр.

— О, мы соседи! — обрадовалась она, завидев меня. Я улыбнулась, понимая, что это не значит вообще ничего на таких собраниях — все равно все потом рассыпаются в разные стороны, или вас делят на группы, или еще что-то. И последнее, что ты делаешь во время вступительных лекций — это общаешься с "соседом по парте".

Еще с полчаса я сидела и рассматривала все вокруг себя, в ожидании начала испытаний — было любопытно, что можно такого придумать со вступительными экзаменами, если большинству из нас по закону нужно было пройти по крайней мере три года обучения. Так кого же они тут собирались отсеивать?

Наконец, массивная дверь закрылась за последним абитуриентом и, внезапно, наступила тишина. На середину "сцены" этого пещерного амфитеатра выступила фигура, приковавшая к себе все взгляды. Я заставила себя оторваться от разглядывания будущих сокурсников и перевела взгляд на него.

— Добро пожаловать в Международную Академию имени Люциса Видента Проптера. Я — ее ректор, Мольфер Сиа Порт, и именно со мной каждый из вас, кто поступит на Магическое обучение, будет проходить личное собеседование. Так что, приятно познакомиться!

Глава 11. Время испытаний (ч.2)

Мужчина, представившийся ректором, несомненно был привлекателен. Но, не более того. Чем-то неуловимым он был очень похож на Обсидиана, хотя ни капли схожести в чертах лица или во взгляде не было. Скорее, Мольфер Сиа Порт был внешне полностью противоположен Обсидиану — у него были волосы цвета спелой пшеницы, да и глаза посветлее. Но, какое-то сходство все же было. На вид, ему было слегка за тридцать, причем "слегка за тридцать, но дают 27". Он не производил того впечатления неземной красоты, что и Рубериус, которому дополнительного шарма придавала аристократическая холодность и отстраненность. Вместо этого, ректор был чертовски обаятельным — он очень приветливо улыбался, говорил глубоким поставленным голосом и красиво формулировал предложения. Наверное, при личном общении, он был из тех, кому через полчаса после знакомства за чашечкой чая рассказываешь свои самые сокровенные секреты. Это слегка пугало.

За следующие минут двадцать мы узнали, что ректор только недавно вступил на этот пост в данной Академии. Предыдущим ректором был сам основатель и владелец учебного заведения, но в прошлом году у него ухудшилось здоровье, вследствие чего он решил уйти на пенсию. Господин Сиа Порт был выбран им из-за очень хорошей репутации — до этого наш нынешний ректор уже несколько лет очень успешно руководил подобной академией в другом мире, название которого я не запомнила. Ректор сказал еще пару слов об основателе, потом немного профессиональных фактов о себе… И только потом перешел с сути всего сборища.

— Вы наверняка гадаете, ну какие могут быть вступительные испытания, если вы все по закону должны отучиться три общеобразовательных года? Зачем сейчас устраивать весь этот цирк и проверять, кто из вас будет учиться три года, а кто — семь лет?

— Прям как с языка снял, — донесся до меня шепот Мей. Я только усмехнулась в ответ.

— Все очень просто. Не все будут удостоены чести учиться в этих стенах даже три обязательных года. — ректор сделал театральную паузу, давая этой мысли впитаться в мозги абитуриентов и выразить все свое недоумение и возмущение. — Дело в том, что Академия является самым сильным учебным заведением этого мира, и, как следствие, самым требовательным. Обучение здесь даже образовательной программе будет под силу не каждому студенту, уж не принимайте на свой счет. Поэтому, вы будете подвергнуты испытанию, которое начнется через пару минут.

Вы можете возмутиться, сказать нам, что мы жестоки и несправедливы. Хуже того, после испытания, вы можете посчитать, что оно бесчеловечное и варварское. Но что бы вы не подумали и не сделали, испытание определит, суждено ли вам учиться у нас или нет. Те, кто не пройдут испытание — смогут получить обязательное базовое образование в других Академиях этого мира, или в любом из других восьми миров.

Не смотря на важность момента, я была в своих мыслях. Ректор все рассказывал про ценности Академии и почему испытание будет именно таким, каким мы его увидим и прочувствуем, объяснял, так сказать, подоплеку процесса. Почему-то мне в этот момент вспомнились игры в детских лагерях — вы, дети, просто себе играете, стараясь соблюдать оговоренные правила, работаете в команде, ведете свою группу к победе… А потом оказывается, что все это время психологи-модераторы игры анализировали ваше поведение и теперь расскажут, кто тут лидер, а кто — замечательный подчиненный.

Я же размышляла о том, как то, что я видела сейчас вокруг себя, одновременно и походило на описываемые в попаданческих книжках приключения, и не походило. Естественно, писательницы такого жанра вряд ли побывали в другом мире, но если бы и побывали, то теперь я не стала бы их винить за то, что каждый мужчина в описании персонажей книги — невероятный красавчик, будто некрасивых мужчин (и вообще, людей) в этом параллельном мире не бывает. Теперь, рассматривая многочисленных представителей разных рас и полов, я понимала, что соотношение красивых и не очень было примерно таким же, как и дома. И, если уже выбирать, то я с большей охотой описывала бы ректора, Рубериуса, того парня с рожками на другом конце аудитории, чем, к примеру, моего соседа с рыжими рожками на затылке.

И, если быть совсем уж откровенными, я начала замечать, что тут в вопросах красоты был больший разброс — как будто такой огромный набор вариантов смешения генов обычно или приводил к невероятно крутым результатам, или к вообще никаким. Золотой середины пока что не наблюдалось — было парочку человек (или не человек) откровенно красивых, настолько идеальной внешности, что это трудно себе представить; и целая толпа серых, блеклых и совершенно неинтересных индивидов.

Было бы замечательно, если б мои увлекательные писательские мысли не увлекли меня в этот момент — возможно, я бы внимательнее слушала бы ректора и успела бы морально подготовиться к испытанию… Возможно, из его речи (если б я ее запомнила и услышала) я могла бы черпать "вдохновение" для преодоления испытания и оно прошло бы по-другому…

Но, как бы то ни было, мои размышления внезапно прервались тем, что на аудиторию наступила темнота и сидение под моей задницей вдруг исчезло. С запозданием, я поняла, что стремительно лечу куда-то вниз, и даже не вижу, что происходит вокруг меня. Дружный крик и визг остальных дал мне понять, что падаю не только я.

— Меееей? — закричала я, в надежде окликнуть новую знакомую. В тот миг мне почему-то не пришло в голову, что она может быть слишком занята собственным падением. — Меееей!!!

Чем больше я кричала и звала на помощь фейри, тем меньше становилось звуков вокруг меня. Как будто кто-то стал потихоньку уменьшать громкость — и вот, я уже не слышала испуганного крика других студентов, были только я и эхо. Возможно, на короткое мгновение я даже потеряла сознание, так как падение было долгим и в один момент я поняла, что не помню одной его части…

****Закончилось это тем, что я плюхнулась во что-то мягкое, подняв вокруг себя облако пыли. Пылинки сразу попали мне в нос, рот, глаза, уши — и я стала чихать. Повторяющийся звук моего чиха разнесся по помещению, в которое я попала, гулко отзываясь в каких-то далеких частях этого… подземелья?

Прекратив, я затаила дыхание, ожидая еще каких-то звуков — падения моих возможных однокурсников, голосов, хоть чего-то. Но нет, это было мое индивидуальное испытание. Я была одна. В кромешной тьме. Глубоко-глубоко под землей. Страх начал постепенно подкрадываться, но пока что я от него отмахивалась. Ну, что со мной может произойти? Я одна, в каком-то пустом темном подземелье, в тишине. Можно вообще улечься спать… Но, конечно, тогда возникает вопрос — в чем тут, собственно, испытание?

Основываясь на собственном энтузиазме и логическом мышлении, я решила, что нужно идти. Хоть куда-то. Нужно выбираться из этого мягкого чего-то и пытаться найти выход или хотя бы источник света. Не смотря на то, что я пробыла тут уже какое-то время, зрение не спешило адаптироваться под освещение — я все еще не видела абсолютно ничего.

— Хорошо, Анда, это твое самое интересное приключение… — сказала самой себе, неуклюже выбираясь из пушистой кучи. Эхо опять разнесло мой голос по всему подземелью, давая понять, какое оно большое… Но, так же, в какую сторону оно большое. Меня осенило — я должна использовать звуки и идти по следам эха, раз мне ничего не видно! Это же гениально!

И, только я слегка расслабилась и даже тихо засмеялась в ответ на свою догадку, как под моей рукой, которой я опиралась на свою мягкую "подстилку", что-то хрустнуло… Как настоящий "гений", я протянула руку глубже и наткнулась на что-то жидкое и скользкое, отдаленно напоминающее белок в сыром яйце. А продвинув руку немного дальше, я почувствовала не до конца сформировавшиеся лапки и туловище плода…

Ужас произошедшего только начал доходить до меня — я приземлилась на гнездо какого-то существа, в яйцо которого помещалась моя рука до локтя с растопыренными пальцами, умудрилась ни одно не повредить при падении… И теперь все же разбила одно из них. Ждать разгневанных "родителей" этих яиц никак не хотелось. Я по-быстрому вытерла руку об мягкую "обертку" гнезда (которая, по всей видимости, состояла из пуха животного, которое отложило тут яйца), и наугад понеслась по подземелью.

Паника еще никогда не помогала людям с бегством и спасением своей жизни — это я знала и понимала. Но когда паникуешь — тебе уже все равно, что ты когда-либо знал. Инстинкт подсказывает тебе нестись сломя голову — и ты бежишь, потому что за тобой, наверняка, погоня. И я неслась, спотыкаясь и падая, врезаясь в стены и даже слыша, как меня настигают страшные подземные чудища. Я бежала и бежала, не разбирая дороги и не чувствуя боли или усталости. Я подворачивала ноги пару раз, больно врезалась в стены, но продолжала бежать…

Когда же я, наконец, решила, что можно остановиться и отдышаться, то стало понятно — никто за мной не гнался. Я просто не на шутку перепугалась… Хорошо еще, не додумалась закричать…

Теперь я шла спокойно, иногда "эгейкая" в темноту, чтобы понять, куда держать путь. Все тело болело и, местами, саднило. Интересно, сколько царапин я себе заработала в этой небольшой пробежке? После очередного "эгегей", я уже смело ступила вперед и… Моя нога провалилась в пустоту. А через секунду, ее обвило что-то холодное и скользкое…

Вот теперь я закричала. Я завизжала так, что, наверное, те существа начали вылупляться из яиц, чтобы пойти посмотреть на источник этого истошного вопля. Сбросив секундное оцепенение, я стала резко вырываться из лап (или щупалец) невидимого монстра, сопровождая эти попытки своим истерическим визгом.

В это же время я услышала, как существо протянуло еще одну конечность и попыталось дотянуться до моей левой ноги, попутно резко дернув правую. Я плюхнулась на каменный пол и ухватилась за первый попавшийся выступ — он мог помочь мне спастись. Хорошо, что мне и так не было ничего видно — накатившая истерика и заполненные слезами глаза мне бы только мешали, если б я могла использовать зрение. Но сейчас глаза были ни к чему, с них по щекам только текли слезы, щекоча лицо, которое даже невозможно было вытереть или почесать — одно такое движение могло стоить мне жизни.

— Да отстань же ты от меня! — заорала я, попутно резко руками отталкиваясь от дыры в полу. Неожиданно для меня, это освободило меня из хватки, но нельзя сказать, что сильно спасло. Я встала и только ринулась бежать, как врезалась с разгону головой в стену. И мир ушел из под моих ног…

Сознание возвращалось ко мне очень постепенно. Сначала я стала слышать звуки какого-то разговора. Судя по всему, говорили обо мне, потому что мое тело очень резко начало прислушиваться к словам — как будто оно уже знало, о чем речь, а я — еще нет.

— …редкий дар! — слух выхватывал отдельные слова. — Кто знает…на Рагоне может…

— Ужасная реакция!.. — возражал кто-то. — …С такой психикой!… Умрет в первую сессию!..

— …только здесь, — второй участник будто пытался сгладить "углы" и пойти мирным путем… Хотя, какие углы? Какой мирный путь? Я понимала, что спор идет обо мне, но в чем состоит его суть — без понятия. Мой слух работал очень выборочно, а мозги — те вообще отказывались хоть как-то обрабатывать информацию. Поэтому я опять отключилась.

В следующий раз я очнулась в каком-то другом положении. Если до этого я точно лежала, то сейчас будто сидела на кресле. Над моим правым ухом пощелкали пальцами, я вздрогнула.

— Реакция есть. — пробормотал кто-то себе под нос. Хотя почему кто-то? Я узнала голос — это был ректор Академии. — Просыпайтесь, горе-студентка.

Эта фраза действительно меня разбудила — почему горе-то? Ну, не доучилась я в Университете, не стала дипломированным журналистом… Но это же никак не относится к ситуации… Словом, в голове творилась какая-то каша, смешивающая мою киевскую "рагонскую" жизнь с новой жизнью. Я плавно открыла глаза и тут же часто заморгала — мне в глаза, как оказалось, бил солнечный свет. Я нашла себя в кабинете, заставленном стеллажами с книгами и странными светильниками в форме канделябров, которые парили в воздухе. Сейчас они не горели, но продолжали плавать под потолком. Передо мной был красивый письменный стол и пустое кресло перед ним — ректор стоял рядом возле кресла, в котором я сидела.

— Проснулись? Отлично. Теперь я могу спросить вас, что мне с вами делать! — с напускной жизнерадостностью заявил мужчина. Было видно, что вся эта ситуация хоть и забавна, но доставляет ему проблем. Но, к сожалению, помощника в решении проблемы он нашел не самого лучшего — во-первых, я была не в курсе проблемы; а во-вторых, мой мозг в ответ на его реплику выдал вот это:

— А… А что со мной делать?

Взгляд ректора ненадолго задержался на моем лице, потом осмотрел мое полупроснувшееся туловище и громко вздохнул. Я же только начала понимать, что все еще жива, меня не съели чудища из подземелья, а тело как-то не болит и ничего не саднит. Я заставила себя пошевелиться и нормально сесть в кресле, а потом стала осматривать свои руки и ноги в поисках боевых отметин… Но их почему-то не было. Более того, моя одежда была в идеальном состоянии — не грязная, не порванная, хотя я точно помню, что штаны порвались, а кофту я наверняка извозила в грязи, когда каталась по полу.

— А где все мои синяки и ушибы? Я там не раз об стену головой стукнулась… — хихикнула я, прежде чем поняла, что это не самая умная фраза в данной ситуации. Господин Сиа Порт едва заметно приподнял брови, будто можно было и не говорить, что головой стукнулась. Несколько минут мы сидели в тишине. Потом мужчина хлопнул в ладоши, выдохнул что-то вроде "Так-с" и вернулся в свое кресло.

— Уважаемая Анда Бойко, вы не прошли испытание.

Я перестала дышать. Это как? Не прошла? Потом меня будто холодным потом окатило. Я провалила испытание! Все, занавес! Теперь меня отправят "домой" на Рагон, и я всю жизнь просижу в незнакомом мире, не имея возможности попутешествовать по другим…

— Но…

— Но с этим есть проблема, — он поднял руку, останавливая мою речь. — Хоть вы психически слабы, чтобы учиться здесь, вы обладаете крайне редким даром. Эта академия специализируется на развитии такой магии, как ваша. И я являюсь одним из тех специалистов, которые помогают освоить ее в совершенстве. К сожалению, эта магия настолько редка, что другие учебные заведения не предоставляют возможности ее осваивать. Вы понимаете, что я имею ввиду?

К сожалению, я пока что ничего не понимала. Я завалила вступительное испытание в единственную академию, которая могла научить меня владеть каким-то даром, который у меня нашли… Значит, я не буду учиться и "сожгу себя изнутри"?.. Озвучивать это все я, конечно, не стала. Поэтому просто покачала головой.

— Анда, мне придется вас оставить. Я не могу позволить вам пустить такой дар на самотек — он может быть для вас опаснее, чем учеба здесь. Пока что понимаете? — я кивнула. Оборот, который принимал этот разговор, начинал мне нравиться. — Но мне придется включить в ваше расписание особую дисциплину, которая немного закалит вашу психику. Скорее всего, ее будут вести студенты старших курсов, обучающиеся специальности. Вы согласны?

— А что это за дисциплина? — задала я вопрос, заставивший ректора как-то странно улыбнуться.

— Боевые искусства, леди Анда.

Глава 12. Познать себя можно только там, где тебя никогда не было

Из кабинета ректора в мое новое жилье меня проводил Ллобиус. Я предполагала, что все студенты должны жить в общих комнатах, где стоит 3–5 кроватей (как в Хогвартсе), ну или хотя бы по двое на комнату. Но в итоге Ллобиус привел меня в небольшие апартаменты. На мой вопрос, живут ли так все студенты, он громко засмеялся.

— Нет, что ты, деточка! Это крыло, в котором тебя поселили, вообще выделено под преподавательские апартаменты. Эти вот пустовали, и тебя сюда засунули… Там, понимаешь, все общежитие забито. Самый большой набор первокурсников за последние лет пять… Да и ты опоздала на заселение, тебя ж думали вообще того… — тут старичок запнулся, понимая, что уже переходит грань тактичности. — Ну ты, этого, не расстраивайся. Зато вон как жить будешь!

Он мягко засмеялся и, пройдя чуть вперед по гостиной, стал взмахивать руками и что-то шептать. Через полминуты таких пошептываний, прерывающихся кашлем и руганью Ллобиуса (он ворчал себе под нос что-то про то, что не получается), в комнате появились пакеты с моими вещами. Надо же, а я успела забыть, что у меня имелся багаж…

— О, готово… Ну, располагайся. Если Ллобиус нужен, заходи в библиотеку, — весело подмигнув, старичок погладил себя по правому рогу и испарился, оставив за собою синее облачко дыма. Не успела я до конца понять, что произошло, как и это облачко развеялось.

Теперь я опять осталась наедине со своими мыслями, в месте, которое грозило стать моим домом на ближайшие семь лет. Возможно, даже хорошо, что я опоздала на поселение в общагу — все же, жить одной в мини-квартире в преподавательском крыле мне больше импонировало.

Во-первых, я избавлялась от необходимости налаживать контакт с соседкой и делить с ней санузел. Во-вторых, я избавлялась от шума и не уединенности студенческого общежития — в преподавательском крыле вряд ли будут устраивать пьяные дебоши, заваливаясь большими компаниями в первую попавшуюся дверь. На все нужные мне вечеринки я могла прийти сама, а не внезапно оказаться на ней, проснувшись в окружении подвыпивших и крайне веселых сокурсников.

Помещение, в котором я теперь жила, не было огромным или каким-то шикарным. Не смотря на то, что оно вроде как предназначалось для всяких профессоров и университетских шишек, оно скорее выглядело практичным, чем вычурным. Первой комнатой, в которую мы и вошли, была гостиная, объединенная с чем-то вроде кухни. Плиты на ней не было, да и любой другой знакомой мне техники для приготовления или разогревания еды, что означало, что есть придется в какой-нибудь «общей столовой». Так как я не ела в столовых ни в школе, ни в университете, оставалось только представлять себе, как это все выглядит… А единственная информация для представления — прочитанные книги о попаданках в подобную ситуацию.

В другой части гостиной расположился диванчик, два кресла и кофейный столик. Завершало всю эту картину огромное панорамное окно, из которого был вид на внутреннюю часть комплекса и горы, которые располагались по соседству. Я подумала, что, так как мы далеко от города и очень высоко над уровнем моря, ночью тут очень чистое небо и наверняка очень классно видно звезды…

От главной комнаты, которая была и гостиной, и кухней, отходило две двери в разные стороны. Я подошла к двери по левой стороне и попыталась открыть, но она оказалась закрыта. Наверное, это кабинет, который мне, как ученице, не нужен, и его решили закрыть — решила я. Другая дверь поддалась легко и там оказалось то, что я и думала — спальня с небольшой учебной зоной у окна. Там же был вход в ванную — как в президентских номерах отелей, которые я видела в фильмах.

Не смотря на то, что мой новый дом очень располагал, расслабляться еще было нельзя — пока мы шли, Ллобиус рассказал, что вечером состоится первый ужин, на котором всем первокурсникам расскажут, в какой они группе и кто их староста. В этой академии староста не выбирался из числа первокурсников. Здесь это был один из старшекурсников, который уже получал специальность — тот, кто уже знает, как все устроено и кто имеет определенный авторитет у младших.

Поэтому, я быстро разобрала свои вещи (коих было не особо много) и разложила их по полкам в шкафу, который стоял в спальне. Там же был и небольшой книжный стеллаж, на котором теперь одиноко стояла книжка по этикету Альгиена.

Главный трапезный зал я нашла, следуя карте, которую нашла на «кухонном» столике. И если раньше я бы посмеялась и оставила карту на месте, считая, что мой топографический кретинизм не настолько запущен, чтобы потеряться в здании, то теперь я вцепилась в нее, вспоминая, как мы с Ллобиусом шли от кабинета ректора.

К слову, для трех приемов пищи тут было три разных помещения. Даже, точнее говоря, три разных типа помещения. «Главный трапезный зал», как обозначалось на карте, предназначался для ужина и в нем собиралась вся академия — студенты всех курсов, преподаватели и ректор — прямо как в Хогвартсе.

Существовал еще тип столовых — «Малая трапезная», где проходили обеды курса. Таких было, соответственно, семь.

Последний вид столовой это было невероятное количество комнат, обозначенных картой как просто «столовых», где завтракали группой. Мне пока было сложно представить, как это реализуется на практике, потому что групп ведь могло получиться больше, чем столовых? Или нет?

От размышлений о столовых и трапезных меня оторвал голосок Мей, которая выкрикивала мое имя на весь главный зал.

— Анда! Анда! Первый курс сидит здесь! — кричала она, размахивая руками, чтоб я ее увидела, — Мы заняли тебе место! Андаа!

Я помахала ей рукой в ответ, чтобы показать, что заметила ее. Но, прежде чем сесть к ней, попыталась найти взглядом своего знакомого эльфа. Увы, людей и нелюдей в зале было слишком много, чтобы хоть кого-то найти.

Я опустилась на скамью рядом с Мей и Киа, все больше ощущая себя в книге о Гарри Поттере. Напротив меня сидели другие первокурсники и я, рассматривая их, вдруг поняла, что меня смущает — возраст. Некоторые из них выглядели совсем юными, будто еще не закончили школу. Другие, казалось, были старше Рубериуса. Все это было странно, учитывая, что магический дар можно было развивать только до тридцати. Хотя, возможно, эти ребята нуждались только в общем образовании…

Наконец, все уселись и воцарилась тишина. Из-за преподавательского стола встал ректор и вышел на небольшое круглое пространство, которое выполняло тут роль сцены.

— Наконец, я могу официально всех поздравить с поступлением! Добро пожаловать в Академию, первый курс! С возвращением, все остальные, — по залу прокатились аплодисменты. Я почувствовала себя неуютно — все же, меня приняли из-за редкого дара, а не по результатам экзамена. Но Мей и Киа радовались, поэтому и я решила отбросить все мрачные мысли и просто насладиться моментом — все же я будто попала в свою детскую мечту, когда ждала письмо из Хогвартса.

— Сегодня для вас всех важный день, поэтому, давайте насладимся пиршеством, а после — перейдем к организационным вопросам. Перед тем, как вы начнете есть, хотелось бы объяснить нашим первокурсникам, что же это за вопросы. — по залу прокатился тихий разочарованный вздох. По всей видимости, старшекурсникам просто не терпелось перейти к трапезе.

— Эти три года ваш курс будет поделен на четыре группы, к каждой из которых будет приставлен наставник со старших курсов. За каждой группой будет закреплена комната для отдыха и собраний, а так же столовая. Поэтому, убедительно прошу вас остаться после ужина и пройти распределение.

Последние слова утонули в звоне вилок и ножей. Судя по всему, речам ректора не придавали особого значения — главное было набить свой желудок едой. А набить было чем — стол ломился от разнообразных и совершенно непонятных мне яств. Я не могла отделить сладкое от соленого, так как ни форма пищи, ни ее цвет, не могли мне этого сказать. Так, я взяла что-то, похожее на картофель и порцию желе. Картофель оказался каким-то десертом, вкус которого был похож на шоколадный. А розовенькое желе оказалось рыбным.

Особенно забавно было наблюдать за реакцией Мей. В какой-то момент она наклонилась ко мне и тихо прошептала:

— А… тебе так что, вкусно?

Мои слова о том, что я просто не могу по виду определить, что есть что, ее не убедили, судя по тому, что она продолжала смотреть на меня большими удивленными глазами, забывая отправлять свою еду в рот.

Когда время на ужин вышло, я опять ощутила себя в Хогвартсе — вся еда, а точнее объедки, мигом пропала со стола вместе со скатертью и приборами. Вместо них на столе появились маленькие бирюзовые коробочки. Опять воцарилась тишина, ректор вышел на сцену.

— Прошу всех открыть свои фанты.

Мы дружно потянулись к коробочкам и открыли их. Внутри моего лежал маленький серебристый значок с цифрой 1. Я повернулась к Мей, которая уже радостно показывала мне свой:

— Мы в одной группе! — улыбнулась она. — А ты, Киа? С нами?

— Неа. Мой номер — 4, - он с кислым выражением лица продемонстрировал свой значок.

Через минуту, общий шум и обмен новостями среди студентов стал утихать, поэтому ректор заговорил опять.

— Если все уже обсудили, что им выпало, то прошу студентов пятого курса, которым выпали значки, выйти ко мне. — с разных столов с другой стороны зала поднялось четыре студента, в одном из которых я узнала Рубериуса. Не смотря на то, что в последнюю встречу я активно подозревала его во вселенских грехах и самозванстве (и все еще подозревала), его присутствие меня почему-то успокоило. Может, потому, что он пока единственный, кто мне хоть что-то нормально объяснил?

— Прошу куратора первой группы подойти ко мне. Отлично. Итак, все студенты, которым выпал номер 1 — вам очень повезло, — на этой фразе он немного хохотнул, если мне не показалось… — Вашим старостой на эти три года будет Его Высочество, Рубериус Адаментри, принц Пикодеанский. Подойдите к нему, пожалуйста.

Что? Так этот эльф на самом деле аристократ? Да еще и принц?.. Да уж, вот это я облажалась. И что тогда значил тот момент?.. Хотя, мысли об этом я решила отложить на потом, так как сейчас моей голове было чем заняться, кроме как думать о Рубериусе.

Мы с Мей, и еще с несколькими десятками студентов, поплелись к краю сцены, возле которой собирались группы. Все мы, по здешней традиции, по очереди подошли к старосте и выразили уважение легким поклоном, после чего он должен был прицепить к вороту нашей одежды значок. То, что мы не были в форме было сейчас не важно, это было чисто символическое действие — оно означало, что староста официально берет нас под свою опеку. В целом, действие было длинное и слегка нудное. Все же, нас было ОЧЕНЬ много.

Старостой второй группы была хрупкая девушка, которой, как казалось со стороны, самой нужен был куратор. Старостой третьей группы было неизвестное мне существо, пол которого было сложно определить без предварительной информационной подготовки.

— И, наконец, староста четвертой группы — Сайра Мозеер. — гордо задернув подбородок, к ректору подошла высокая и худая до невозможности девушка. После этого к ней поплелись оставшиеся студенты, в числе которых был Киа.

Когда дошла его очередь, он, как и все остальные, сделал уважительный поклон старосте. Она же, вместо того, чтобы принять из его рук значок и прицепить на одежду, презрительно скривилась.

— Следующий! — махнув на фейри рукой, воскликнула девушка. Воцарилась тишина. Киа, не уверенный, что ему теперь делать, стал пятиться назад. Все это выглядело, как неприкрытая травля.

— В чем дело, Сайра?

— Я считаю, господин ректор, что таким отбросам не место в нашей славной академии. Она — для элиты общества, для особо одаренных. Экзамен пропускает фейри не из-за их талантов, а из-за врожденной магии. Они тут лишние, — мне кажется, что пока она говорила, ее подбородок задернулся еще выше. Мей, стоявшая рядом со мной, начала излучать какие-то опасные флюиды. Ректор, кажись, вообще опешил от такой тирады.

— А кто ты, собственно, такая, чтобы решать, кому тут место? — вырвалось у меня. Не знаю, было ли решение выступить ошибочным, но внимание я уж точно притянула к себе. На заднем плане даже встрепенулись старшекурсники, которые за время всей этой церемонии начинали клевать носом. Сайра медленно и выразительно повернула голову в мою сторону. От ее острого взгляда меня как холодной водой окатило, но я решила выпрямиться — нельзя поддаваться давлению со стороны таких, как она, если хочу остаться собой. Учитывая, что настолько острых ситуаций в моей жизни еще не возникало, не понятно, откуда пришла такая мысль. Может, Гера помогла?

— Ха. Этот вопрос нужно задать тебе. Ты кто такая?

— Анда Бойко, — следуя ее движениям, задернула подбородок выше. Хотя, я была ниже ее на полторы головы, и этот жесть, наверное, выглядел смешно.

— Бойко?.. А, так это же наша одаренная гостья с Рагона! — протянула она, произнося слово «одаренная» с особым нажимом. На галерке расхохоталась группа старшекурсников. — Тебе ли заступаться за фейри? Хотя, погоди. Тебя же приняли за особый дар, правильно? — она медленной грациозной походкой двинулась ко мне.

— Возможно, покажешь его нам? Посмотрим все вместе, какой талант защищает двоих заурядных фейри, — она сверкнула взглядом в сторону Мей, стоящую возле меня. На пару секунд мы застыли, сверля друг друга взглядом.

Казалось, время замерло вокруг нас. Ее напыщенный взгляд бросал вызов, но я ведь ничего не умела. Мне уже несколько раз говорили, что у меня есть дар, но я еще ни разу не пользовалась им и даже не знала, в чем он заключается. Старшекурсники стали свистеть и издавать одобрительные возгласы, предчувствуя женскую драку.

— Успокойся, Сайра. Ты заигралась, — подал голос Рубериус. Он вышел вперед, загораживая меня и Мей от змеиного взгляда Мозеер. На лице последней отобразилось замешательство. Видно было, что отступать не хочется, но и возражать принцу кишка тонка. После некоторых колебаний, она все же выпрямилась и рыкнула:

— Отойди, Руби! — на галерке опять послышались возбужденные возгласы.

— Спасибо, Рубериус. Студентка Сайра, я согласен с вашим сокурсником. — ректор так же спустился к нам и стал возле нашего старосты, как бы завершая преграду, которую создал Рубериус.

— Вы должны были оставить все свои предрассудки за стенами Академии. А иначе, ваши права находиться здесь куда меньше, чем у тех, кто, как вы считаете, не достоин тут быть. — девушка зло глянула на ректора, но отступила назад. — За такое проявление не толерантности и нетерпимости будете наказаны. Зайдете ко мне завтра утром перед занятиями и получите свою штрафную отработку.

После этого он повернулся лицом к остальному залу и воскликнул, явно добавляя громкости голосу какой-то магией:

— Запомните, студенты. И да, к вам я тоже обращаюсь, — он выразительно посмотрел на группу старшекурсников, поддерживающих Сайру во время этой стычки, — пока я являюсь ректором этой академии, я не потерплю никаких проявлений расизма или нетерпимости к другим студентам. Какими бы ни были ваши причины, держите их при себе. Иначе, будете жестоко наказаны и примером вам будет староста четвертой группы. — он еще раз обвел строгим взглядом всех присутствующих, а потом, глубоко вздохнув, объявил, что все свободны и могут идти со своими старостами в комнаты отдыха.

Организованной толпой мы плелись по замку за принцем в гробовой тишине. Никому не хотелось говорить после сцены, которую все засвидетельствовали. И, как бы мне не хотелось это признавать, теперь на нас с Мей странно косились наши однокурсники. Эх, знала Гера, не так я хотела начать обучение в этой академии…

Пока мы шли по коридорам академии к комнате отдыха нашей группы, Рубериус (или его теперь надо было называть принц?) сухо проводил сокращенную экскурсию:

— Это коридор в административное крыло, там кабинеты наших профессоров. Там кухня и помещения обслуживающего персонала академии. Мы проходим восточное жилое крыло, в нем обычно живут общевики… То есть, вы… — небрежно бросал фразы он, указывая руками на то, о чем говорил. Это совсем не было похоже на то, как он растекался красноречием по карете, описывая окружающий нас ландшафт и достопримечательности, которые мы проезжали.

Не смотря на это, наша группа быстро оживилась и стала издавать восхищенные возгласы при виде коридоров, галерей, потолков, статуй… Только мы с Мей оставались в подавленном настроении. Хотя, то, что на нас перестали поглядывать, радовало.

Остаток вечера мы провели в общей комнате отдыха, знакомясь с группой. Рубериус усадил нас всех в круг и до позднего вечера развлекал нас разными играми, которые разряжали атмосферу среди незнакомых людей и давали им возможность поближе познакомиться. Все это немного напоминало то, что происходило в летних лагерях.

После того, как все разошлись и вокруг стало тихо, мы с Мей все еще сидели рядом и ждали, пока хоть одна из нас заговорит. Игры немного развеселили нас, но то, что произошло в главном зале, все еще висело в воздухе.

— Мей… То, что говорила Сайра… Что это значит? — начала я. Несколько минут вопрос растворялся в воздухе комнаты.

— Она говорила про вступительный экзамен. Фейри всегда их проходят — мы с рождения не видим иллюзий. Наше магическое поле открывает все, что скрыто под иллюзией. Поэтому нас и не… — она запнулась.

— Не принимают?

— Не признают, как равных. Мы не такие, мы отличаемся. Нам никогда не нужно учиться отличать иллюзию от реальности, не зависимо от того, насколько уникален и силен наш магический дар. Таким, как Сайра, это не нравится.

— Такие, как она? Это как?

— Она из известного сильного магического рода Мозеер. Но учится на не магическом факультете — закон и его применение. Судя по всему, ее природа обделила магическим даром, хотя, следуя ее логике, она его достойна… — Мей пожала плечами, будто ее уже совсем не заботила эта тема. Хотя я то уже знала, как резко она реагировала на проявления дискриминации.

— Слушай, Анда. То, что ты сделала сегодня — было невероятно глупо и я должна бы разозлиться на тебя, ведь я не такая уж слабая. — Мей бросила на меня серьезный взгляд.

— Ты что, я бы никогда не подумала, что ты слабая! Я не поэтому… — начала я, но Мей остановила меня.

— Но… спасибо тебе. Не важно, почему ты решила заступиться за нас — из-за глупости и неведенья, или из жалости — это все равно больше, чем кто-либо когда-нибудь сделал для меня и моего брата, чтобы остановить унижения. — девушка легонько сжала мою руку своей. Это был первый раз, когда я осознала, что мои необдуманные действия могут привести к чему-то большому и неожиданному.

По пути к своей комнате, я размышляла не только над расовыми конфликтами, которые, как оказалось, не обошли и эту вселенную. Уже во второй раз я слышала о том, что в академии существует дальнейшее обучение, причем по не магическим специальностям. Рубериус говорил, что учит политические науки, а Мей сказала, что Сайра изучает… Юриспруденцию? Этот мир, не смотря на дискриминацию фейри, становился все интереснее и шире, чем любой из тех, о которых писали многочисленные любительницы попаданок и академий. Мне не терпелось записать это в число разрушенных стереотипов — в иномирных академиях могут преподавать не только магию, но и что-то более приземленное! Как жаль, что этими открытиями, в конечном итоге, не с кем было поделиться.

Как не странно, мои ноги сами принесли меня к нужной двери, и, углубленная в свои мысли, я даже не подумала посмотреть по карте, правильно ли я иду. Так же в своих мыслях я откопала в сумке телефон, который за ненадобностью оставила тут, и, устроившись между подушками на своей огромной профессорской кровати, принялась писать все, что пережила за этот длинный день.

Глава 13. Что происходит за закрытой дверью?

Проснулась я внезапно, рывком, будто меня толкнул кто-то невидимый. Для меня это было хорошо знакомое чувство — я засыпала так на лекциях, за ноутом, пока писала рецензию, иногда в автобусе. Терпеть не могла такие пробуждения, потому что они всегда сопровождались порой совсем иррациональной тревожностью — а не пропустила ли я все пары, пока тут спала? А не удалилась ли моя рецензия случайно, когда я уснула? А не пропустила ли я свою остановку?

Да что там неожиданные провалы в сон… Такое бывало и по утрам, после целой ночи нормального сна, когда я осознанно легла и заснула, а утром, проснувшись до будильника в подозрительно свежем состоянии, паниковала, что проспала. И только потом, через пару минут, доходило, что проснулась за час до будильника.

Но сейчас, взглянув на часы, которые висели в комнате возле двери, я поняла, что проспала до часу ночи. Вокруг меня удобно расположились подушки, рядом лежал телефон с заметкой о первом вечере в Академии в качестве ее студентки, а сама я лежала в одежде, которую надевала еще до своих экзаменов. Сейчас, когда я вспоминала сегодняшнее утро, было сложно поверить, что оно было не пару дней назад, а сегодня. Неужели я только сегодня поступила? Неужели только сегодня я ехала в карете из того приморского города сюда, в Академию? Неужели может столько всего произойти всего за один день?

Протерев глаза, я встала с кровати, и, немного покачиваясь, направилась по темной комнате к гостиной, чтобы попить воды. После такого хорошего отдыха, спать не хотелось. При этом я понимала, что завтрашний день начнется рано — в общей комнате нашей группы Рубериус раздал нам расписание, причем в моем на раннее утро было назначено занятие по боевым искусствам. Трезво оценивая свои шансы на успехи в этой дисциплине, я собиралась пораньше лечь спать и выспаться, но, судя по всему, мой «jet leg» закончился и я опять вернулась в обычный режим «не спать полночи и уснуть за три часа до будильника». Моя дверь не была заперта, поэтому я легонько подтолкнула ее и, зевая, вышла из комнаты.

Как я и представляла днем, ночью это помещение было просто невероятным — большие окна пропускали много лунного света в комнату, благодаря чему даже не требовалось освещение, чтобы спросонья сориентироваться. По ту же сторону стекла открывалось завораживающее зрелище — чистейшее горное небо с тысячами и миллионами звезд, которые складывались в здешний «млечный путь». Кстати, любопытно было бы узнать, как называется галактика, в которой находится планета, на которой я нахожусь… И как называется эта планета? По имени мира, или как-то по-другому? Дома, я привыкла, что никто не задумывается о других мирах, параллельных вселенных, а изучение мира концентрируется на космосе и поиске внеземной жизни. Тут же все было по-другому, тут больше думали о мирах, чем о своем мире и его безграничности. Хотя, возможно, я ошибалась — мне ведь еще не преподавали ничего, похожего на историю или астрономию.

Я отвела взгляд от звезд и, следующим, что увидела, была высокая фигура в черном плаще. Хотя, не было так понятно, черный плащ или нет — в таком освещении вся фигура выглядела черной. По очертаниям было понятно, что это мужчина, хотя в этом мире нельзя было быть уверенным даже в этом. Однако, мое чутье подсказывало, что, какого бы вида не был этот индивид, он был мужского пола.

Он стоял лицом к окну и был похож на статую — не двигался, ничего не говорил и, казалось, еще не заметил моего присутствия. Я замерла и, даже, не сразу замечая это, задержала дыхание. Было не понятно, как поступить в такой ситуации — с одной стороны, я тут живу теперь, я хозяйка, а это — незаконное проникновение, причем с не очень понятными мотивами. Стоило бы возмутиться и гнать в шею этого визитёра. Но, с другой стороны, я — молодая девушка, в чужом мире, не умею использовать магию для защиты, других техник защиты тоже не имею… А эта мужская фигура скорее всего и магией пользуется свободно, и своим физическим преимуществом в драке. То есть, надо тихо свалить обратно в комнату и уповать на то, что этот товарищ не решит поспать в моей спальне.

Помимо всего прочего, еще было любопытство. Кто это? Чего так безобидно рассматривает звезды в окне, вместо того, чтобы копаться по углам в поисках ценных вещей, если вор? Почему не ложится на диван поспать, если вдруг какой-то странный бездомный? И откуда он тут вообще взялся, этот бездомный или вор, высоко в горах в Магической Академии, куда допускают только преподавателей, обслуживающий персонал и студентов? Я бесшумно вытянула шею, чтобы хоть немного увидеть лицо, но из капюшона его плаща на свет выглядывал только кончик носа. Внезапно, мужчина громко вздохнул. Настолько внезапно, что я аж вздрогнула — его вздох слишком резко прервал тишину и неподвижность. В конце концов, во мне победило любопытство.

— Вы кто? — спросила почти беззвучно, но и этот звук, как и вздох загадочного гостя, разрезал тишину. Мужчина всего на секунду обратил на меня свой взгляд. По телу пошли мурашки. Возможно, не стоило ничего делать?

Вопреки моим ожиданиям, гость не повернулся ко мне, не ответил что-либо и не пальнул в меня каким-нибудь атакующим заклинанием, а резко повернулся спиной, и, запахнувшись своим плащом, растворился в воздухе. С одной стороны, я разочаровалась — все же, хотелось узнать, кто это был. С другой, теперь я могла выдохнуть и попить воды. Учитывая обстоятельства, в горле пересохло еще больше, чем когда я только встала. Налив себе стакан воды из-под крана (Ллобиус сказал, что ее можно смело пить), я направилась обратно в комнату, собираясь закрыться в ней на замок до самого утра, но, проходя другую дверь из гостиной, заметила, что она приоткрыта. Сегодня днем я пыталась ее открыть, но потерпела неудачу. Когда же ее открыли? Не мой ли гость ее открыл?

Осторожно ступая, я проскользнула в дверной проем, будто меня кто-то мог поймать с поличным и арестовать. Внутри, действительно, оказался кабинет. Стены его были заставлены книжными полками, на которых тесно умещались толстые увесистые фолианты. В таком тусклом освещении прочитать название хоть одной из книг было невозможно, но мое внимание быстро переключилось на другой, более интересный объект. Сам кабинет был прямоугольной формы и был разделен на две зоны — с одной стороны, ближе к окну и двери, стоял письменный стол с креслом хозяина кабинета, с другой стороны стоял стул для возможного посетителя. Другая зона была ближе к противоположной окну стене, и там, на подставке с длинной ножкой, стоял огромный стеклянный шар, внутри которого дымилась тучка золотистого непонятно чего, похожего на облако густого кальянного дыма.

Как завороженная, я устремилась к этой штуке, хотя и понятия не имела, как с ней взаимодействовать и безопасна ли она. Когда мне оставался последний шаг чтобы дойти и прикоснуться к шару, кто-то схватил меня сзади за руку и дернул на себя. Я повернулась и увидела пару серьезных глаз, в которых отражался золотистый огонек от стеклянного шара.

— Спи! — громко шепнул мне незнакомец, швырнув мне в лицо какой-то порошок. Последнее, что я успела сделать, перед тем как отключиться, это возмутиться и сказать:

— Вот еще! Не буду я сейчас спать!

Проснулась я от жуткого звона в ушах. Благо, после вчерашнего опыта со своеобразной системой связи этого мира, я знала, как это остановить. Я хлопнула себя по уху и тут же услышала знакомый надменный голос:

— Хватит спать. Через час чтоб была в тренировочном зале номер 4, ты найдешь его у себя на карте. Не опаздывай.

И, не успела я что-либо промычать в ответ, отключился. После моих ночных приключений, хотелось громко взвыть и послать на все известные мне буквы это чертово обучение. Надо же было так удачно бросить универ в Киеве, чтоб попасть в универ в другом мире!

Приложив героические усилия, села на кровати. Не помню, как попала в спальню, не помню, как забиралась под одеяло. Но спала я в той же одежде, в которой вчера проходила целый день. Запоздало пришло понимание — тот товарищ в черном плаще взял и усыпил меня, когда я вошла в кабинет! После этого я, наверное, уснула, а он притащил меня в мою кровать. Странный чувак — проник в чужое жилье, усыпил девушку и уложил спать, а сам свалил. Не украл, не убил, по ощущениям — не изнасиловал. Но что это было за странное устройство с золотистым дымом внутри?

Когда я вышла из душа в раздумьях, как мне одеться на тренировку, обнаружила парочку новых пакетов на туалетном столике возле дивана. Открыла один — мой спортивный костюм, который я заказала для пошива! В другом пакете была коробка с обувью — надо же, портной сделал все, как я просила. Что самое поразительное, он сделал именно такие кроссовки, которые я представляла — и это при том, что никак не мог понять, что я от него хочу, а на мое корявое изображение кроссовок, обреченно вздохнул и сказал, что сделает все, что сможет. Хорошо, что эти покупки пришли сегодня, а то иначе я наверняка получила бы нагоняй от Рубериуса за то, что одета неподобающе для тренировки. Перед выходом, когда осталось еще двадцать минут до тренировки, я остановилась перед дверью в кабинет. Пообещала себе, что только проверю, не приснился ли мне этот большой стеклянный шар. Подошла, дернула ручку и… Закрыто! Надо же, этот гад мало того, что ночью проник в чужое жилье, не представился и усыпил, так еще и закрыл кабинет!

— Да твою ж мать! — выругалась в сердцах и силой пнула дверь ногой. Сразу же пожалела — дверь была куда более твердой, чем моя нога, и куда более прочной. Времени на избиение дверей больше не было, как и на передышку после удара. Рубериус сказал не опаздывать, а я не хотела в первый же день вылететь из Академии, в которую меня и так приняли с большим скрипом. Поэтому, вооружившись картой и флягой с водой, отправилась на поиски тренировочного зала № 4.

К слову, я никогда не была особо вспыльчивой или эмоциональной. Поэтому, наблюдая свое поведение со стороны в последние дни, могла понять, что имел ввиду ректор, когда говорил, что обучение в академии даже на общеобразовательной программе под силу не каждому — моя психика уже пошла гулять, начиная с моего попадания сюда. Возьмем, к примеру, мое постоянно меняющееся отношение к единственному эльфу, которого я знаю — как только познакомилась, сразу начала прыгать от вывода к выводу, постоянно подозревала его в чем-то и, фактически, вела себя как-то глуповато. Оказалось же, что в его лице я приобрела потенциально очень полезные контакты — это же принц! И ничего, что я понятия не имею, что такое «Пикодеания» и где оно находится. Все равно, дружить с представителем знати такого уровня — перспектива не плохая. Но дружим ли мы с ним? Захочет ли этот хладнокровный и практически всегда ко всему параллельный Рубериус со мной общаться?

Потом, эта ночная ситуация — ну дался мне этот стеклянный шар? Шла бы себе спокойно спать и не морочила голову. Тем более, что после этого случая, этот мужчина скорее всего больше не будет появляться в моей комнате. Кроме того, это точно не был какой-нибудь криминальный элемент этого мира, если вспомнить, какую процедуру проходил каждый, кого пропускали в ворота Академии — на входе у всех проверяли удостоверение личности. А перед этим, возле центра иммиграции, пускали только по спискам. У какого-либо не причастного к учебному заведению лица не было возможности где-то тут проскользнуть. Значит, этот человек (или не человек) когда-то был владельцем этого кабинета, и, возможно, еще не все из него забрал. Так почему меня тогда так злит то, что меня отправили спать, когда сунула нос, куда не надо?

Я энергично топала по пустынным коридорам Академии, спускаясь все ниже и ниже по лестницам — как показала карта, тренировочный зал под номером четыре находился где-то на воздухе и был скорее тренировочной площадкой. До моего занятия с Рубериусом оставалось всего лишь несколько минут. Во всяком случае, по ощущениям — выходила я за десять минут до тренировки, а бегала туда-сюда по коридорам минут семь. Наконец, я выбежала на площадку, которая была больше похожа на поляну — покрыта коротко подстриженной ярко зеленой травой, из которой иногда торчали какие-то дикие цветы. Мое стремительное движение вперед было грубо прервано деревянной палкой — я чуть не получила ею по лицу. По всей видимости, мой тренер-эльф размахивал ею в какой-то фехтовальной манере, ожидая меня, и, когда я наконец пришла, решил меня этой самой палкой прибить. К счастью, до моей переносицы палка не достала пару сантиметров.

— Опоздала. — даже не глядя в мою сторону, озвучил свой приговор Рубериус. Я отошла на пару шагов, потому что такая близость моего лица и палки напрягала, и прочистила горло — от строгого голоса оно вдруг пересохло. Сейчас я чувствовала себя нашкодившей школьницей, которую вызвали к директору и сейчас будут ругать.

— У меня нет наручных часов.

— Это не меняет того факта, что ты опоздала, — Рубериус наконец соизволил опустить тренировочное оружие и повернуться ко мне лицом. — Что это на тебе? Ты собираешься тренироваться в таком виде?

— Ну… Это мой единственный спортивный комплект…

— Понятно. — вздохнул он. Я же обратила внимание на его одежду — она была похожа на форму для айкидо с широкими штанами в пол и рубахой. Только, в отличие от формы для большинства земных восточных боевых искусств, рубаха была без рукавов. По всей видимости, эльф ожидал, что я буду заниматься в чем-то подобном, а не в наряде «фитоняшки», который обтягивает все части тела, с сеточкой вокруг пупка.

— Для начала, пять кругов по периметру площадки. Потом по тридцать отжиманий, приседаний и пресса. На все это даю тебе пятнадцать минут. Время пошло. Если не успеешь — получишь штрафные выпрыгивания.

И я побежала. С тех пор, как я в последний раз тренировалась, прошло всего пару дней — я активно использовала абонемент в спортзал в Киеве. Но, не смотря на это, здесь все чувствовалось по-другому. Возможно, виной тому был горный воздух, или моя не до конца завершившаяся акклиматизация, но уставала я быстрее, чем дома. С приседаниями и прессом все прошло достаточно быстро и безболезненно, зато на отжиманиях я застряла. Руки никогда не были моей сильной частью.

— Твое время на разминку вышло. Сколько тебе осталось?

— Двенадцать…

— Хорошо. Вставай. Одна минута на отдых.

Я послушно встала, тайком наблюдая за эльфом. Каждый следующий раз, сталкиваясь с ним, я видела какую-то новую его сторону. То он был безэмоциональным интервьюером, которому был важен только какой-то Обсидиан, потом — насмешливым аристократом, потом — дружелюбным, но все еще высокомерным соседом по карете, потом — старостой-принцем, который заступился за нас с Мей. И теперь, он был тренером — ни разу не похожим на обычного холодного принца, которого я уже видела — деловым, строгим, не тратящим драгоценные слова и время на что-то лишнее, иногда добрым — ведь он не назначил мне штрафные выпрыгивания.

— Начнем с чего-то простого. Насколько я вижу, ты не совсем запущенный вариант, нормально переносишь физические нагрузки. Это хорошо, не будем тратить время на то, чтобы привести тебя в подходящую к занятиям физическую форму. Бери стафур, — он кивком указал на деревянную палку, которая лежала на земле. Она по виду напоминала дзё — циллиндрический деревянный шест, имитирующий копье, который использовали для тренировок в земных боевых искусствах.

— Твоей главной задачей на сегодня будет любым способом не дать мне добраться до тебя стафуром. Желательно, чтоб ты блокировала мои удары своим, но уклоняться ты тоже можешь. Каждый мой удар по тебе — одно выпрыгивание. Поняла? — я деловито кивнула и приняла, как мне казалось, оборонительную позицию. По знаку эльфа мы начали. С этого момента у меня уже не было ни минуты на отдых. Я уклонялась, била по эльфу своим стафуром (хотя это громко сказано, каждый мой удар он отражал), пыталась блокировать его удары и убегала, чтобы устроить себе какую-никакую передышку от размахивания палкой.

Солнце уже было в зените, стало жарко, а мы с эльфом все еще продолжали наш спарринг — он опять выиграл и отошел, давая мне небольшую передышку. Казалось, с начала тренировки прошло несколько часов, хотя, скорее всего, прошло минут двадцать. Небольшие паузы были и до этого, но они длились не больше двадцати секунд. После очередного попадания в меня палкой (или стафуром), Рубериус отходил, заправлял за уши свои две прядки, которые любил оставлять не заправленными в свою косу или хвост, и становился обратно в позицию. Это означало, что перерыв закончен. В этом перерыве я успела глотнуть воды и снять кофту, в которой уже начинала умирать от жары.

— Продолжаем, — коротко осведомил меня Рубериус и сразу же сделал выпад. Я перебросила стафур в левую руку и успела блокировать удар за доли секунды до поражения. Мой тренер еле заметно усмехнулся, но потом вдруг помрачнел. Переложив стафур в другую руку, он схватил мое предплечье.

— Это что?

— А, это… Да синяк просто. — я попыталась выдернуть свою руку из его цепкой хватки, замечая, что после моих «проверок реальности», на ней расползлась огромная гематома. Пальцы принца сомкнулись сильнее.

— Кто это сделал? Куда еще били?

— Никто меня не бил! Это я сама… ударилась. — я, все же, освободила свою руку и отошла от эльфа на пару шагов. Судя по его выражению лица, он мне не поверил. — Рубериус, давай продолжим.

— На сегодня тренировка окончена. На тебе сорок три выпрыгивания. — он отбросил стафур на землю и тот растворился в воздухе, даже не коснувшись травы. — Если не сделаешь их сейчас, с них начнется наше завтрашнее занятие.

С этими словами он развернулся и направился в корпус Академии. Стафур, который я держала в своей руке, тоже исчез, как бы намекая, что пора делать выпрыгивания и идти переодеваться. Но я еще не закончила с Рубериусом, хотя и не знала, как спросить то, что хотела узнать.

— Подожди!

— Извини, но сейчас я не настроен болтать. — эльф, не оборачиваясь и не останавливаясь, помахал мне рукой. Меня такой расклад не устраивал. Я побежала за ним и преградила ему путь, заставляя остановиться и посмотреть на меня.

— Ты нам вчера помог. Почему? — «ты же такой же, как она» — добавила мысленно. Эльф скрестил руки на груди и обратил на меня снисходительный взгляд. Было впечатление, что он все еще зол — только вот непонятно, на что он разозлился изначально.

— Я ваш староста. В мои обязанности входит ограждать свою группу от таких ситуаций. Поэтому, я искренне недоумеваю, когда жертвы защищают своих обидчиков. Что-нибудь еще?

— Но я действительно сама себе сделала этот синяк!.. — эльф раздраженно фыркнул и, обойдя меня, опять направился в здание. Я растерянно наблюдала, как он уходит, когда вдруг в моем сознании всплыл образ того странного устройства из кабинета. Непонятно, как этот разговор и стеклянный шар были связаны, почему я вдруг вспомнила о нем. Но этот эльф, пока что, был единственным, кто объяснял мне непонятные вещи, поэтому я крикнула ему в спину:

— В вашем мире, бывают стеклянные шары с дымом внутри?

Рубериус будто наткнулся на стеклянную преграду. На этот момент он был уже на другом конце площадки, а она, к слову говоря, была размером с футбольное поле. Возможно, я задала какой-то странный вопрос?

— Повтори вопрос.

— Ну, может в этом мире быть такая штука большая, круглая, стеклянная, а в ней дым разноцветный?

— Где ты видела такое устройство? — не успела я моргнуть, как Рубериус был уже на расстоянии нескольких сантиметров от меня. Он навис надо мной, внимательно вглядываясь мне в глаза и злостно нарушая мое личное пространство. Его нос был в паре миллиметров от моего, а одна из свободных прядей щекотала мне щеку. И, если честно, меня это как-то пугало — сейчас Рубериус был не привлекательным эльфом, а опасным существом. Возможно, со стороны казалось, что этот парень вот-вот меня поцелует, но его взгляд говорил о том, что если ему не понравится мой ответ, он может разделить меня на молекулы.

— Ты стоишь слишком близко. — выдавила я из себя, стараясь смотреть куда-то еще, кроме глаз эльфа, или его носа, или рта. Рубериус моргнул и будто опомнился — увидел меня, оценил ситуацию… и резко отодвинулся и прокашлялся. Почему-то стало неуютно, будто атмосферное давление неожиданно подскочило.

— Так, где ты видела такое устройство? — внимательно рассматривая архитектуру Академии где-то над моей головой, повторил вопрос он.

— Мне приснилось. Но оно было такое реалистичное, что я подумала, может где-то здесь видела его боковым зрением и не запомнила, а потом оно во сне вылезло…

— Это очень редкое устройство. Ты бы не увидела его случайно, для этого нужна веская причина. — эльф выглядел крайне озадаченным. Но, к сожалению, даже говоря правду, я не могла ничего особенного ему рассказать. Потому что правда была бы воспринята как то, что я и сказала — я проснулась посреди ночи, увидела, что дверь, которая была заперта, теперь открыта, зашла в нее, увидела эту штуку… И проснулась в своей кровати! Звучит убедительно. Если говорить, что это сон. Я разглядывала траву, Рубериус рассматривал академию в лучах утреннего солнца. Где-то вдалеке уже были слышны голоса проснувшихся студентов и какая-то возня в академии. Все вокруг просыпалось.

— Ладно… До встречи на завтраке, — немного помявшись, сказал принц и, наконец, ушел прочь. Теперь только я оставалась стоять в замешательстве, пытаясь понять, что значили эти его слова. Какая веская причина нужна, чтобы что-то увидеть? И, если она нужна, то как получилось, что я-таки увидела эту штуку?

Глава 13. Что происходит за закрытой дверью? (2)

Сегодня Академия выглядела по-другому. Коридоры заполонились студентами в черной форме с белыми мантиями и, как я замечала ранее, темно-синими оборочками. На мантиях синим был подол и ободок капюшона; на форме — манжеты и воротники, тонкие синие полоски на черных брюках, тонкая синяя клетка на женских юбках. Если не всматриваться в эту массу и не вникать в ее внутренние отношения, можно подумать, что здесь все равны и имеют одинаковые права и возможности. Но, как показала вчерашняя практика, это было не так.

Перед входом в аудиторию, в которой должна была состояться первая лекция по Истории Мира, мы дружно остановились. В нашей группе царила атмосфера любопытства и предвкушения, потому что, как сказала Мей, обычно в этом мире все любят историю. В детали и подробности этой культурной особенности она не вдавалась, просто когда я спросила, почему такой восторженный настрой, она удивилась:

— Ну, как же! Первое занятие — история!

— И что в этом такого необычного?

— Обычно первыми ставят скучные и более сложные предметы, такие как теория магии, например. А тут — первый день и первое занятие — история! Ее все любят!

Поначалу, когда мы только встретились вдвоем и еще не позавтракали с группой, я отнеслась к этому скептически. Ну, подумаешь, один студент любит этот предмет… Но потом оказалось, что Мей была права, и историю действительно любят все. За столом разговоры все крутились насчет предположений, каким будет преподаватель, какой он будет расы, с какой точки зрения будет преподавать и с какой темы начнется программа. Я же скромно ковыряла вилкой в тарелке, не особо разделяя всеобщего энтузиазма. История мне нужна была, чтобы понять, где я нахожусь и что тут происходит, но нельзя сказать, что я жаждала ее изучить. Но, все же, такая атмосфера мне нравилась больше, чем угнетающая, как вчера.

За пару минут до начала лекции, к аудитории подошла еще одна группа, и так же сгреблась возле стенки, ожидая преподавателя.

— Руби.

— Сайра. — сухо поздоровались наши старосты. Ажиотаж перед занятием немного утих. Судя по всему, Сайра не была настроена продолжать вчерашний конфликт, потому что отвернулась и безпристрастно смотрела в даль. Тишина, которая ненадолго образовалась, опять заполнилась голосами ребят, обсуждающих свои ожидания по поводу пары. Мы с Мей все еще были насторожены, но, к счастью, никаких напряженных ситуаций пока не возникало. Наоборот, из толпы студентов четвертой группы протиснулся Киа и рыжим вихрем подбежал к нам.

— С первым днем занятий, феечки! — звонко поздоровался он и, впихнувшись между нами, взял каждую под локоть. — Как ощущения?

— Какие ощущения?

— Какие-какие… Мы с вами — студенты самой крутой Академии в мире, и наша первая пара — история! — я закатила глаза к потолку. Еще один любитель истории! Мей же пихнула брата локтем в бок, призывая успокоиться.

— Ты, мелкий! Рано еще о таком спрашивать, даже учиться не начали. Посмотрю на тебя, когда нужно будет писать доклады на сто страниц — вот это будут ощуще-е-е-ния! — рыжая фейри растянула это слово так, что с каждым следующим звуком веселье в глазах Киа таяло. Да уж, общаясь с ними, у меня точно не выйдет спокойно сидеть в своей комнате и что-то зубрить. Кроме того, не получиться ходить по коридорам Академии, не привлекая внимания окружающих — эти двое были настолько громкими, что уже не только четвертая группа, но и наша, поглядывала на нас неодобрительно.