Очарованный, околдованный, или Темная Фея для дракона (СИ)

Глава 19

Мы не занимались любовью, просто лежали на кровати и смотрели друг на друга. Мне было обидно, что вот он, красавец мужчина, которому я хочу рожать детей, пусть даже феек, а жизнь несправедливая, и завтра мы скорей всего умрем.

— Ты просто так от меня не отделаешься, фея, — сказал дракон, проводя кончиками пальцев по щеке, он словно знал, о чем я сейчас думаю, — даже если мы умрем, я найду тебя в другой жизни.

— Я верю тебе Валентайн, — серьезно посмотрела на мужа, коснулась запястья его руки, вызывая нашу брачную вязь, — эти скрепы нерушимы дракон, это ты никуда от меня не денешься.

Он улыбнулся, блеснув в сумраке жемчужными зубами. Я любила, когда он улыбается, он делает это редко, но, когда вижу его улыбку, у меня внутри зарождается теплый маленький огонек, который греет и на губах сама по себе расцветает ответная улыбка. И пусть она больше похожа на оскал с такими-то зубами, я чувствую, что он любуется мной, даже когда я в фейской форме. Как же обидно…

Я не заметила, как заснула и проснулась от противного голоса Рей:

— Эй, ключ, просыпайся, сегодня великий день!

— Да чтоб тебя! — рявкнула я в ответ и села на кровати. Валентайн стоял чуть в отдалении от окна, чтобы не светится в проеме, и смотрел наружу:

— Они собирают людей, — прошептал он мне.

— Надеюсь, не заметят, что наших нет, ты хорошо вчера придумал перенести пару человек в наши кареты.

Мне было жаль людей, но, если бы вчера отпустила всех, далеко бы они не ушли. Из двух зол выбираешь меньшее. Если мы выживем, то попробую спасти их, нет, так все равно весь Шарот ждет гибель.

Мы молча оделись и замерли, смотря друг на друга. Валентайн прижал меня к себе и поцеловал, жарко и нежно одновременно.

— Обещай, что, если будет возможность, ты выберешь жизнь Тамара, — прошептал он мне на ухо. Я вздрогнула от своего родного имени из его уст и постаралась проморгаться, чтобы муж не увидел моих слез.

— У меня встречное пожелание, дракон, не забывай, что ты принадлежишь мне.

Валентайн беззвучно рассмеялся, но быстро успокоился, так как в дверь опять сильно стукнули.

— Амэра пора, время!

Я быстро окружила Валентайна словами закрепами, чтобы он не выдал себя неосторожным действием или словом прежде времени, и приказав ему следовать за мной, вышла из комнаты.

Я чувствовала алтарь фей. Старый Нардейл был прав, он находился тут в поместье, но в одном он ошибся. Темный камень так напился бездной, что давно перестал быть камнем фей. В темном камне алтаря не отражался свет, он походил на жуткую пародию когда-то то прекрасного творения великого скульптура, которое олицетворяло жизнь. Вместо диковинных цветов на нем расцветали колючие кусты с зубастыми пастями, вместо света камень дымил черным туманом, а отпечаток ладони, к которому мне нужно приложить порезанную для ритуала ладонь, представлял собой когтистую огромную лапу.

Амэра внутри меня дрожала, так как помнила, как лишилась половины своей сущности, заснув долгим сном после ритуала. Темная фея не хотела повторения.

Феи упорно очищали возле алтаря огромную пентаграмму, которая медленно мерцала в такт шума в голове. Близость бездны мутила сознание и не давала связно мыслить. Почему Амэра не сказала, что пентаграмма высечена в камне, что весь внутренний двор, в котором был спрятан алтарь, это один сплошной камень, на котором пульсирует, набирая силу, пентаграмма. Я увидела людей, которых собрали в одном из углов двора. Заметив мой взгляд, Рей, оскалилась в улыбке:

— Королеве нужно будет чем-то подкрепиться.

Я старалась не смотреть в сторону еще живых людей, я не могла им помочь. Пусть молятся своим богам, может, те наконец-то посмотрят на этот мир и помогут нам. Сейчас самое время для помощи.

Если я думала, что можно будет прямо во время ритуала освободить Валентайна от слов закрепов и он испортит пентаграмму, ломая этим ритуал, то теперь с каменным основанием это была проблема. Чтобы отбить даже маленький камень нужно постараться. Я думала и не могла понять, что же делать. Если просто отказаться от ритуала, то двадцать пять, обученных только воевать фей нам с Валентайном просто не дадут сейчас сбежать. Даже если дракон сменит ипостась. Амэра подтвердила мои предположения. Камень, на котором выбита пентаграмма, невозможно сломать. Улететь мы не сможем, феи не дадут. Так что же делать?

Потом ожила Амэра, и ее план мне понравился больше, чем просто решение прорываться с боем. Мы будем вызывать королеву фей. Но после того, как она ступит в этот мир есть всего пару минут, когда она будет слаба. Эти пару минут она будет привязывать свою черную душу к этому миру, поедая жизненные силы людей. И в это время нужно будет вырвать ей сердце.

Амэра так легко это сказала, словно о чем-то простом, а у меня как человека, далекого от такой жести, внутри полыхнуло страхом и отчаяньем. Амэра сказала, что она сделает это сама, чем меня успокоила. Все же я не боевик и хладнокровно вырывать сердце… хорошо, что Амэра сделает это сама. Пусть я буду трусихой, но с неполоманной психикой. Были ли у меня сомнения в том, что Амэра говорит правду. Нет! Наши души соприкасаются, а в таком сопряжении лгать не получится.

Феи выстроилась полукругом вокруг алтаря, их мужья стояли тут же, феи подпитывались от них жизненной силой, словно вампиры. Я видела блеклые светящиеся нити, что их соединяли.

— Давай Амэра! — рявкнула на меня Рей, и я выдохнула, набираясь уверенности, что у нас все получится, одновременно сняла слова закрепы с Валентайна и передала управление телом Амэре. Помоги нам Исхила!

Было неприятно, когда кто-то другой управляет твоим телом, но я держалась, чтобы не вытолкать Амэру. Фея взяла с алтаря кинжал, светящийся в магическом плане черным светом, аккуратно порезала ладонь, а потом положила ее на оттиск лапы, что мерцала чуть видным красноватым светом, порезом вниз.

Я ощутила, как из нас словно стержень вынули. Алтарь тянул энергию через кровь, и от быстрого и сильного оттока даже мне стало плохо.

В какой-то момент Амэра смогла оторвать руку от камня и сделала два шага назад. Феи запели на своем языке, тихо и напевно: если бы нестрашная обстановка, можно было бы заслушаться. Вокруг резко все потемнело, со стороны людей раздавался плач, как у них еще хватает сил рыдать.

— Приди! — громко сказала Амэра, голос вроде мой, но похож на удар кнутом, резкий, несущий неприятный призыв смерти. Алтарь громко треснул и стал словно бутон цветка, расходится в разные стороны лепестками, ломая картины, выбитые древним мастером. Из щели воняло, так сильно, что стали слезиться глаза, мерзко и гадко. Щель становилась все больше, а голоса фей все громче. Потом на край дыры, из которой стал подниматься черный дым, с сильным стуком упала рука.

Вполне себе фейская рука с тонким аккуратными пальчиками и черными ноготками, потом появилась вторая рука, а за ней из дыры на алтаре полезла сама королева. Я увидела ее такой же, как в мыслях Амэры. Прекрасной и в то же время ужасной, черные глаза не имели белков и смотрели на нас как на мошек. Потом голодный взгляд в сторону скопления людей и губы королевы изгибаются в том, что можно с большой натяжкой назвать улыбкой.

— Я вернулась! — прогрохотала жутким голосом королева. Хотя какая она королева, тварь бездны, что проросла в ее теле, подпитываемая злостью, ненавистью и страхом. Феи перестали петь, вокруг воцарилась секундная тишина, от которой было жутко. Казалось, весь мир с затаенным страхом смотрит на это чудовище, что пожелало уничтожить его, лишь бы отомстить ненавистным драконам. Крылья за спиной королевы с треском раскрываются, показывая, что она не простая фея. Они просто огромны и черны, как самая черная ночь, испещренная мелким и дальними звездами.

А потом случилось неожиданное. Бес выскочил из-за ограды, замер, раздувая ноздри, я испуганно посмотрела на него, не понимая, почему эти феи не закрыли его получше. Бес непростая лошадь, чтобы просто так стоять на привязи, вон обрывок цепи на шее висит. Бывший единорог всхрапнул, а потом понесся к нам, желая добраться до хозяйки.

Королева посчитала это нападением, из ее тела выстрелили длинные извивающиеся отростки, которые спеленали беса. Потом эта тварь замерла и приготовилась пробить острым шипом шею моему любимцу.

— Нет! — вскрикнула я и не выдержав выставила вон от управления телом Амэру. Вспорхнула, и магией перерубила черный шип, который обрубком упал возле беса. Что тут началось!

Королева завизжала как настоящий демон баньши, ее жгуты стали биться в разные стороны. А я поняла, что нужно было, не шип резать, а сердце вырывать. Не выдержал Валентайн и когда я чудом избежала удара черных щупалец, перешел в форму дракона, нападая на королеву. Бес — чертов поганец подскочил и понесся, разбрасывая фей по всему двору, яростно рыча, а люди единой массой шарахнулись к стенам, чтобы не попасть под этот сумасшедший бой.

— Теперь к ней не подберешься, — сказала Амэра, — но она все еще слаба, пока не подпиталась жизненными силами этого мира.

Дракон выдохнул жаркое пламя на королеву, та визжащей обугленной головешкой взмыла вверх, но не на своих крыльях. Мне даже тошно стало оттого, что показалось из дыры. Какое-то бесформенное чудовище с множеством отростков, на одном, из которых словно марионетка висело тело королевы. Это ж как она разожралась там в чужом мире.

Феи пришли в себя и метались между драконом и бесом, я понимала, что долго нам не протянуть, мы почти проиграли.

Когда вдруг в груди стало жарко, а потом сразу холодно, словно из меня что-то оторвали там, изнутри.

— Наверно так должно было случиться, — услышала я шёпот Амэры, но почему-то не там внутри себя. Бесплотный дух бывшей темной феи завис передо мной. Она была очень похожа на Ассамар, в своем истинном обличии не зря та была ее потомком. — Прощай фея из другого мира, буду надеяться, что богиня не зря тебя сюда привела.

Это происходило в считаные секунды, я еле успела уйти с траектории заклинания Рей, а когда повернулась, Амэра, бесплотным сияющим жизненными силами мотыльком, уже подлетела к королеве. Та отшатнулась от светлого духа, но Амэра вцепилась что есть силы в тело королевы, отчего ее и так обугленная туша зароптала, тряся тяжелыми складками.

Я не понимала, что хотела сделать Амэра, нужно было отбиваться от наседающих на меня фей, которые безумными осами носились над бесом и пытались связать дракона сверкающими тросами. Я резала тросы, сбивала в полете фей и украдкой смотрела, что затеяла Амэра. Почему она со мной попрощалась?

Видимо, королеве было больно, потому что она кричала все сильнее и все безумнее становились феи, которые бросались на все, что движется, не разбирая кто это: дракон, бес, я или другая фея. Королева теряла над ними свою власть, а Амэра постепенно продавливала королеву внутрь дыры, из которой та вылезла и истончалась сама. Мне было больно от ран, мне было больно от осознания, что Амэра пожертвовала собой. Но я принимала ее жертву, но от этого мне было еще больней. Все же несколько месяцев жизни в одном теле сделало нас почти родственными душами.

Через какое-то время, которое, казалось, длилось вечно, королева ухнула назад в дыру алтаря, а все феи одновременно упали на землю сломанными куклами. Из тел черными сгустками вылетели осколки душ и полетели за своей королевой. Это было быстро, и страшно, они кричали, но ничего не могли поделать. Амэра очистила свою душу, живя рядом со мной, сгорела ее привязка к королеве. А остальные феи как были черными осколками, так и остались, и сейчас королева, которую выдавила из этого мира Амэра, забирала их души себе.

— Закрывай портал! — крикнул мне Валентайн, стоило только ему приземлится на землю, в форме человека, — Быстрее!

Я тут же порезала руку и положила руку на отпечаток, боясь, что не получится, но нет, тело вновь стало ватным, закружилась голова, а алтарь выцветал от черноты, которая кляксой скатывалась в уменьшавшийся портал в бездну. Наступила оглушающая тишина, которая нарушилась цоканьем когтей беса, и шевелением людей, которые пришли в себя.

Я повернулась к Валентайну и, улыбнувшись, потеряла сознание, слишком много сил потеряла новая королева.