Обрести клыки с первого взгляда

Глава 5

Эсме

Я не чувствую себя мертвой. Когда губы Сида обрушиваются на мои, ощущаю себя более живой, чем когда-либо за свои двадцать семь лет.

Мое тело охвачено пламенем… не уверена, что Сид, как вампир, оценил бы такую аналогию. Но не нашлось других слов, чтобы описать тот жар, который проникает в мое сердце и заставляет пальцы на ногах поджиматься.

Поцелуй Сида такой же требовательный, как и вопрос, эхом раздающийся в моей голове: «Ты бы предпочла умереть?»

И он сам отвечает на этот вопрос своими поцелуями, показывая одно из того чего я могла бы лишиться. Он кусает мою нижнюю губу, вызывая у меня протяжный стон, и я хватаю его за волосы, притягивая обратно.

— Я так рад, что ты здесь, — говорит он, прежде чем снова завладеть моими губами и целовать меня до исступления.

Я его отталкиваю. Что я делаю? Вскакивая на ноги, я говорю:

— Вся моя жизнь рушится. Я не собираюсь в довершении всего связываться с вампиром.

— Но… — он встречается со мной взглядом, я чувствую его замешательство и что-то еще.

— Не смей применять ко мне свое принуждение! — я избегаю его взгляда, глядя на другие части его лица, включая губы, которые только что целовала. Проклятие.

Он моргает, и на его лице я вижу неподдельный ужас.

— Ты думаешь, я… — он резко встает. — Нет. Я бы никогда… — он качает головой и выбегает из комнаты.

Звук захлопнувшейся двери эхом отдается после его ухода. Мои губы все еще покалывают от нашего поцелуя, заставляя скучать по Сиду. Я делаю шаг к двери и останавливаюсь. Сид бросил меня. Ушел. И моя семья, вероятно, от меня отречется. У меня никого нет. Смогу ли я когда-либо вернуться к работе?

В понедельник у меня рабочий день, но я не могу выйти на работу днем. Что я стану делать? Нужно связаться с другими терапевтами в своей клинике и попросить их принять моих пациентов. Мне придется уволиться с работы, которую я люблю.

Я вытираю рукой заплаканные глаза и смотрю на кровавые следы на своей коже. Я не хочу быть вампиром! Хочу ругаться на кого-то, но только оттолкнула единственного, кто еще остался в моей жизни. Спотыкаясь, добираюсь до кресла и падаю на него, обхватывая колени руками.

Положив голову на колени, я позволю всему выйти наружу… вечеринка жалости на одного. Так бы я посоветовала сделать своим клиентам. Найти время, чтобы осознать это огромную перемену в жизни. Найти время, чтобы погоревать.

Я плачу кровавыми слезами, когда раздается тихий стук в дверь.

— Кто там? — позвала я. Это не может быть Сид.

— Это я, — от его хриплого голоса по моему телу бегут мурашки.

Он заходит внутрь. Я знаю, что должна извиниться за то, как с ним обошлась, хотя он спас мне жизнь, но, когда открываю рот, не могу произнести ни слова. Он подходит ко мне и протягивает коробку из огромной магазинной сумки, набитой всякой всячиной.

Это оказывается ведерко мороженого с шоколадной крошкой и ложка. Сид чешет в затылке.

— В фильмах человеческие женщины едят это, чтобы поднять настроение, — говорит он, — и поскольку ты еще совсем недавно была человеком, я подумал…

— Но я вампир. Я могу… есть? — я скривилась от глупости своего вопроса. Очевидно, я могу есть, иначе он не стал бы предлагать мне еду. Но я всегда считала, что вампиры питаются только кровью.

— Конечно. — ухмыляется он. — Нам нужна кровь, чтобы жить, но мы все можем есть обычную еду и наслаждаться ею. — Сид открывает коробку и протягивает мне.

Ведерко холодное в моих руках, но я беру ложку. Первый кусочек вызывает у меня такие ощущения, которых я никогда не испытывала. Я съедаю еще три.

— Это лучше, чем когда я была человеком, — бормочу я, отправляя в рот еще.

— Хорошо. — он засовывает руки в карманы джинсов с видом довольного школьника. — Наши вкусовые рецепторы более чувствительны. Именно поэтому я купил тебе все виды шоколада и конфет, которые у них были. Не знал, какие тебе нравятся…

Я не могу поверить, что он сделал это для меня. Большинство мужчин не такие милые, а он — монстр. Ну, как и я теперь. Я наелась и предложила ему.

Он печально смотрит на почти пустое ведерко, затем берет у меня его из рук.

Его пальцы на мгновение касаются моих, и по моей коже пробегают мурашки.

— Спасибо за это, Сид. — я имела в виду мороженое, а не прикосновение, хотя не могу побороть желание протянуть руку и прикоснуться к нему.

Он кивает.

— Чувствуешь себя лучше?

— Немного, — улыбаюсь я.

— Тогда я все получилась, как было задумано. — он заглядывает в почти пустое ведерко и смеется.

— Мне нужно беспокоится о калориях?

— Нет, — отвечает он с усмешкой, — больше никогда.

— Ого, вот это круто. Тебе следовало с этого начать. — у меня начинают болеть клыки, и я их потираю. — Я все еще голодна, хотя столько съела? — бросаю взгляд на ведерко.

— Ага, — говорит он. — Мы можем есть любую человеческую пищу и наслаждаться вкусом, но она нас не поддерживает.

— О, значит мне нужно еще крови?

— Да, твои глаза покраснели, — говорит Сид. — Когда ты только оборачиваешься, желание поесть будет возникать чаще. Пойдем в бар, и я намешаю тебе что-нибудь вкусненькое.

Я хмурюсь.

— А как же люди? Не причиню ли я им вреда?

— Не волнуйся. Я буду рядом. Время закрываться, народу должно быть меньше. С голодом легче справиться, когда их мало. — он предлагает мне руку. — И ты уже выпила кружку — она немного утолит жажду.

Моя ладонь идеально ложится в его, пока он ведет вниз по лестнице, в этот раз медленнее. Юбка моего платья развивается при ходьбе, и я не могу поверить, что нашу что-то настолько милое. Приподнимаю мягкую ткань и тереблю ее пальцами.

— Оно такое красивое.

Сид оглядывается назад.

— Ты красивая. Платье лишь украшает.

Я чувствую, как румянец вновь заливает мои щеки, когда мы продолжаем спуск. Музыка стала тише, и здесь осталось всего несколько человек. Я останавливаюсь, потому что слышу пульсацию их вен у себя в голове. Я сжимаю руку Сида, и он отвечает тем же.

— Все хорошо, — говорит он, словно читая мои мысли, — это потому что ты голодна и молода. Я не позволю тебе никому причинить вред.

Я встречаюсь с ним взглядом и, несмотря на сказанные раньше слова… и на то, что именно он превратил меня в вампира… я ему доверяю. Но это напоминает мне о кое-чем, что хотела спросить.

— Ты можешь внушить мне, как человеку?

Он качает головой.

— Нет. Поскольку я тебя обратил, я могу приказывать тебе как твой сир, но это другое, и я не стану этого делать без крайней необходимости.

— В чем разница? — спрашиваю я.

— Во-первых, ты будешь понимать, что я это сделал. — он крепче сжимает мою руку. — Думай об этом, как о мере предосторожности. Я могу остановить тебя, если ты попытаешься навредить человеку. Или, если мне понадобится, чтобы ты действовала быстро в экстренной ситуации.

— Ладно. — я ему улыбнулась.

— Пошли, — говорит он, таща меня к бару. Предлагает мне присесть в тихом уголке, а сам уходит через служебный ход. — Тебе нравится Кровавая Мэри?

Я сглатываю, пытаясь понять, имеет ли это название совершенно другое значение теперь, когда я стара вампиром.

— Кровь Мэри?

Он смеется.

— Нет. Поскольку мы можем есть и пить то же самое, когда были людьми, мы также можем смешивать кровь с нашими любимыми блюдами и напитками. Это улучшает вкус и наполняет нас энергией. — Сид добавляет ингредиенты в шейкер, и я наблюдаю, как перекатываются его мышцы при встряхивании. Закончив наливать напиток, он протягивает мне бокал. — Попробуй это.

В нем есть сельдерей, который выглядит немного странно, но я все равно пробую.

— Неплохо, — говорю я удивленно. — В нем есть алкоголь?

— Ага.

Я с подозрением смотрю на напиток.

— Я что, напьюсь?

Он качает головой.

— Были времена, когда мне хотелось… — он поморщился. — Но даже в огромных количествах алкоголь мало на нас влияет.

— Это очень плохо, — говорю я. Я могла бы выпить немного перед встречей со своей семьей. Они возненавидят то, во что я превратилась. Опять же им я не особо нравилась даже человеком. Они никогда об этом не говорили. Всегда утверждали, что любят меня, но я никогда не была в этом уверена. Всегда чувствовала себя не в своей тарелке. Но теперь я не просто другая… я их смертельный враг.

Я сглатываю и напоминаю себе сказанное Сидом, разве я бы предпочла умереть? Нет.

— Пенни за твои мысли, — говорит Сид, протягивая мне другой напиток. Этот пахнет цитрусовыми.

— Такая старомодная фраза! — поддразнила. — И где мой пенни?

Он роется в кармане и бросает монету на стойку.

— Оплачено. Теперь расскажи, что творится в твоей прекрасной головке.

Я чувствую, как кровь приливает к моим щекам. Он считает меня прекрасной? Поскольку уже говорил подобное раньше.

— Эм… ну, я хотела, чтобы ты знал, что на самом деле не сержусь за обращение.

Он приподнимает бровь.

— То есть я… злилась, — я начала заикаться. — Но рада, что осталась жива. — я смотрю на стену, увитую настоящими красными розами. Это невероятно и помогает протянуть время.

Он поднимает бокал с лимонадом.

— Не нравится?

Я скорчиваю гримасу.

Сид убирает его и готовит новый. Преимущества дружбы с барменом. Я на мгновение задумываюсь — означает ли события прошедшего дня, что мы друзья, или его комплименты могут быть чем-то большим, и вновь краснею.

Я смотрю на напиток — у этого есть ярко-зеленый зонтик. Я могла бы привыкнуть к неограниченному количеству напитков… и к мужчине, которые их подает. Я накрываю его лежащую на стойке руку своей.

— Сид, спасибо, серьезно, что спас меня.

Он мягко улыбается, а затем подмигивает.

— Жизнь вампира не так уж и плоха, да?

— Знаю, что не плоха… ну, теперь знаю. — я сделала глоток нового напитка. — Я просто волновалась из-за своей семьи. Они никогда меня не примут такой.

Сид изучает мое лицо, но я вновь чувствую румянец на щеках. Также готовлюсь к расспросам о своей семье, но Сид удивляет меня, задавая совершенно другой вопрос.

— Зачем ты забралась в офис Кита?

— Кита? — спрашиваю я. Раздумья занимают у меня секунду. — Ты имеешь в виду Композитора?

Он кивает. Его рука все еще лежит под моей, и Сид поглаживает большим пальцем мое запястье.

— О, мне нужны его записи, — говорю я. — Я ищу свою сестру. Ну, на самом деле, она не совсем моя сестра — она сестра моей сестры. Это сложно.

— Похоже на то, — говорит он с улыбкой. — Но у меня есть все время мира.

Я улыбаюсь этой шутке, затем быстро трезвею, когда думаю о том, как сюда попала.

— В больнице произошла путаница, когда я родилась. Моя семья… я имею в виду семью, с которой выросла… родила близнецов. Меня случайно подменили с одной из них, так что мои родители… я имею в виду ее родителей… вырастили меня как свою собственную.

— Раз они близнецы, они не должны быть похожи? Как они сразу не догадались?

— Они всегда думали, что близнецы разнояйцевые, хотя думаю, они могли быть и однояйцевыми, — говорю я, — и думаю, у меня достаточно похожие черты, чтобы перепутали.

— Значит, теперь ты ищешь эту потерянную сестру, чтобы найти своих биологических родителей?

Я качаю головой.

— Не совсем. То есть, мне любопытно, какие они, но не в этом дело. Я надеюсь, что, если найду близнеца сестры, моя семья будет довольна.

— Потому что они недовольны тобой?

Я достаю зонтик из бокала другой рукой и вращаю им в воздухе.

— Они так не говорят, но мы такие разные. — мои плечи опускаются, а затем я выпаливаю, — они ведьмы.

— Ах, — говорит он, — а ты нет.

Я качаю головой.

— Когда у моей сестры появилась магия, они решили, что моя появится позже, но вот мне двадцать семь, а магии все нет. А это значит, что мои биологические родители — люди.

— Ну, теперь у тебя есть магия, — говорит он. — Вампиры — это тоже своего рода магические существа.

Я ухмыляюсь.

— К сожалению, они не нравятся моей семье.

— Что же, ты всегда можешь обрести дом здесь, — говорит Сид. — Со мной.

Моё сердце подпрыгивает в груди.

Наши взгляды встречаются, и у меня перехватывает дыхание. Возможно, его доброта поможет убедить мою семью, что не все вампиры — монстры. Он такой прагматичный и безобидный. Возможно, моя семья не возненавидит его так сильно. Я потягиваю свой напиток и впервые с момента обращения чувствую надежду.