Оборотень

Глава 19

Серж с первого же появления своего в свете, тотчас по приезду из Европы, вовсе не стремясь к этому, привлёк к себе необычное внимание. Он, пожалуй, очень отличался из всей этой кучки, казалось бы, с первого взгляда разномастных, но на поверку таких похожих молодых людей, безукоризненным изяществом и джентельменски представительным и романтическим видом. Ум, воспитание и таинственность притягивали к нему не только молодёжь, но и людей зрелых, убелённых опытом и сединами. А ещё в нём сквозило благородство и какая-то глубоко запрятанная тайна. Его зелёные с жёлто-коричневой поволокой глаза, казалось, проникают в самое сердце собеседника. Из всех присутствующих на балах и приёмах джентльменов он был самым неотразимым. Женщины вздыхали: «Ах! Он красив удивительной мужской красотой. С него бы лепить скульптуру. Профиль — идеальный и первобытный дух имеет место быть». Что там говорить, барон был встречен и оценен по достоинству. Женщины видели, как он был умопомрачительно хорош собой, к тому же окутанный весь от макушки до пяток ореолом загадочности, невероятных слухов и приключений, он имел ещё один огромный плюс — был холост. Барышень поражало даже то, что ходил их кумир не спеша прогулочным шагом. Ах! это был шаг непременно человека, знающего себе цену. Около него могло быть постоянно много народа, дабы говорить с ним и слушать его весьма интересно, но он старался держаться особняком или в компании князя Алексея и его невесты Натали. Все знали, и передавали из уст в уста, что он много учился и умён, хорошо воспитан и смел, а ещё богат. О его владении пистолетами и шпагой ходили легенды. С первых же дней появления в Москве он умудрился спасти княгиню Ш… с дочерьми от нападения на её карету злодеев с целью ограбления. Остановить понёсшую лошадь губернатора и много чего такого разного по мелочи, скорее приписываемого ему по ходу. Но, если молодые люди, скрывая зависть к его достоинствам и первенству, стараясь казаться равнодушными, не трогали его, то про слабую половину сказать такое было категорически нельзя. Хорошо сложенный, умный и весьма красивый молодой человек, зажёг не одно женское сердце. А уж от мистики кружащей вокруг него ореолом, они просто сходили с ума. Понятно, что такой потрясающий набор достоинств, плюс тайны опутывающей его, держали барона в постоянном огне вспыхивающих страстью глаз, разрывающихся от трепета грудей и палящего чувствами дыхания. Родители незамужних девиц, узнав, что он холост, неимоверным образом торопились раздобыть информацию о его состоянии. Посчитав, захотели его иметь за зятя. Получалось, он был неслыханно богат. По всем этим не мало важным причинам. Барон успевал только принимать приглашения в салоны, на обеды и приёмы. Званые и не званые. Устроенные специально для него. Просто семейные и деловые. Он был желанным гостем на всех балах. Особенно барона ждали в домах, где были девицы на выданье. Зачастили к нему и свахи. Барон не гневался за такой интерес к себе и причинённое ему беспокойство, но определиться с суженой и расстаться с жениховством не спешил. Это с одной стороны доводило до отчаяния самых жизнерадостных незамужних барышень, а с другой давало им надежду на то, что его сердце свободно. Было примечено, что на балах он редко танцевал, хотя танцевать умел легко и красиво. Не редко хозяйки салона стоило не мало усилий приложить, осуществляя замысловатые комбинации, чтоб заполучить его, а он, из салонов недолго покрутившись ни кого, ни о чём не спрашивая, исчезал. Всё то было непонятно и возбуждало дополнительный интерес и интриги. Складывалось такое впечатление, что он кого-то ждёт или ищет. Тем не менее его усердие и встревоженность имели свои объяснения. Барон искал Таню. В связи с его не долгим пребыванием в таких золотых местах, слухи о болезни молодой княжны и о том, что князь в связи с этим поседел, а княгиня спала с лица, дошли до него не скоро. Потом опять же никто не мог в точности объяснить в чём заключается болезнь девицы. Все, просто отделываясь общими фразами и выдумками, смакуя чужую беду, как пирог с чаем, шушукались. В дом князь, пока выздоровление оставалось под сомнением, никого чужого не впускал. Поэтому новыми слухами, так интересующегося общества здоровьем княжны, разжиться было не так просто. Он не знал, что ему делать и какие меры предпринять. Серж, зная цену этим байкам, не очень верил, но заинтригованный тем, что сестра Алексея не появляется в свете, при случае застав на одном из приёмов друга одного и удачно отговорившись от одной навязчивой собеседницы:- С вашего позволения, у меня есть надобность переговорить с князем, — подойдя к Алексею, спросил:

— Князь, говорят, у вас есть сестра и весьма привлекательная девица, отчего же её никогда, нигде не возможно увидеть?

— Изволь. Есть, но Серж, тебе эта канитель зачем?

— Просто слышал, говорят, очень интересная особа, хотел бы быть представленным ей.

— Поверь, она тебе не будет интересна, — насупился Алексей, не желая продолжения разговора.

Но Серж не захотел довольствоваться ничтожными крохами. К тому же его такое упорство брата Тани весьма насторожило, и он сказал:

— Прости Алексей, но это мне решать, что мне интересно, а что нет.

— Вам грех барон жаловаться на недостаток женского внимания, так что оставьте вы этот удел другим, а сплетни нашему распрекраснейшему обществу. Не отбирайте у них хлеб и не разочаровывайте меня. К тому же это чертовски бестактно. — Резко оборвал друга Алексей. Он обрадовался стукнувшей двери и появлению людей, у него отлегло от сердца. Зашедшие в обтянутую зелёным шёлком комнату весёлые молодые люди помешали продолжению неприятного для него разговора. Те действительно, затаив дыхание, навострили ушки, и барон был вынужден, отказавшись от разговора, уступить.

Теперь он принялся искать глазами княжну Натали. Поняв, что у князя он мало чем разживётся, а слухи о Тани ползут не с пустого места, Серж решил идти к получению интересующей его информации другим путём. «Я право зря к нему прицепился. Видно сразу, что Алексею эта тема неприятна и к тому же он, похоже, переживает. Что ж там могло случиться с княжной?» — думал он, прикидывая, как правильнее подойти с интересующим его вопросом к Наташе. Но просто ему сделать это не удалось. Он был пойман в сети дамами и минут пять вынужден был обмениваться любезностями, пока Натали не выручила его увлекая за собой. О, как он был рад такому спасению! Пригласив её на танец, он, кружа раскрасневшуюся от танца и удовольствия девушку, задал ей тот же вопрос, но с лица Натали моментом сползла улыбка и она сказала ему:

— Ой, барон, вам вряд ли случится её увидеть…

Он перехватил её тревожный взгляд.

— Что за тайны, я слышал, все шушукаются, но правды никто не знает.

После такого непонятного и слепого ответа девушки его мучительная тревога усилилась. Ему совсем не понравилось то, как она делает вид, что не намерена распространяться на эту тему ни с кем и с ним тоже. И всё-таки он сделал попытку:

— Прошу вас…

— Я не хочу говорить об этом, положительно не хочу! — не желала открываться она. — Извините меня за несдержанность, но… нет.

Принимая ответ он всё же взмолился надеясь дотянуться до её такой ранимой и возвышенной души:

— Натали, пощадите, для меня это очень важно!

Поколебавшись, похоже, она сдавалась:

— Поклянитесь, что это останется только в вас, и прошу, не мучайте больше Алёшу.

Барон ответствовал твёрдо и не колеблясь:

— Моё слово вам порукой. Я человек чести.

Это было так, и Натали сдалась:

— Хорошо. — Девушка помолчала, не решаясь на правду, и всё-таки выдавила из себя:- Она тронулась головой. Для неё это слишком жестоко. Все близкие так страдают.

Он ожидал чего угодно, но от такого у него опустились руки, и помутилось в глазах. «Боже мой, да откуда же такому несчастью взяться». Возникла странная пауза. Ему нужно было время прийти в себя и собраться с мыслями. Наконец он нашёлся и возбуждённо заговорил:

— Как?! Я не понимаю вас. Я хочу знать, что за причина привела к этому. Это не любопытство, мне надо непременно знать, что произошло с вашей подругой. — Настаивал он, сжав сильнее, чем следовало, её локоть.

— Пусть так. Вы не будете возражать, если вместо танца мы с вами посидим где-нибудь? Танец закрывает путь к разговору, никогда нельзя как следует поговорить.

— Вы правы, у меня есть необходимость с вами проконсультироваться по известному делу. Мне так не терпится узнать о нёй!

— Подождите меня в одной из беседок зимнего сада. Я сию минуту приду. — Лёгким движением бровей она показала ему сторону, в какую он должен пойти.

Он не пошёл в тот сад, а полетел. Молил Бога, чтоб до прихода Натали к нему никто не привязался с разговором. Голова гудела, словно палач сжал виски раскалёнными тисками, подкручивая с двух сторон винтики. Чтоб больнее и невыносимее. Пока дождался её прихода, весь извёлся. Набросившись на неё сходу с вопросом:

— Прошу, не молчите, только крайняя необходимость могла заставить меня побеспокоить вас. Умоляю, одно слово: с чего произошло потемнение рассудка?

Она уселась в кресло, сжав в руке веер, и подняла на него недоумённо-вопросительный, а возможно и испуганный взгляд.

— Барон, у вас чересчур странная реакция на проблему чужого человека.

Конечно же, она насторожилась. По-другому было бы не реально.

— Отчего же, — нашёлся Серж, — она сестра моего лучшего и единственного друга, возможно, я могу чем-то помочь. Я много путешествовал. У меня достаточно знакомых в различных странах лекарей. И я уверен, мы вместе справимся с ситуацией.

Она задумалась.

А он внимательно наблюдал за сосредоточенным выражением её лица. Наконец она вымолвила то, что мучило её:

— А что если, мой друг, вам скучно и вы ищете, как добавить в свою жизнь перчику.

Он выпрямил спину и отшатнулся. И с высоты своего роста сказал извиняющимся тоном:

— Ей богу, верьте мне, я б нашёл другой способ для развлечений. Вашим долгом является рассказать мне правду!

— Но ведь об этом предмете столько говорят… — постаралась ещё раз уклониться она. — К тому же вам доставит кучу хлопот.

— Осмелюсь сказать, я не склонен всем доверять. А хлопоты — пустое.

Чтоб предугадать ответ, он внимательно наблюдал за движением её бровей и уголков губ.

Она постучала сложенным веером по ладошке и понимающе кивнула головой.

— Хорошо! Я попробую поверить вам и принять, что ваши намерения наполнены добром. Однако ж сядьте на скамью и приготовьтесь терпеливо слушать. Это не сиюминутный рассказ. Ох, это ужасно! — заломила руки она. — И я должна была держать рот на замке, но будь по-вашему. Возможно, для бедной княжны то пройдёт с пользой, и она не будет на меня в обиде. — Натали глубоко вздохнула и приступила:- Всё началось в купленном ей в приданое поместье. В лесу она с садовником подобрала раненного пса. Привезли его в дом. Бедняжка приняла в его спасении большое участие, поместила его в свою комнату, выхаживала, а потом привыкла к нему так, что уже от себя не отпустила. Но приехала маменька и прогнала собаку. Таня расстроилась, а потом по округе прошёл слух, что собаку застрелили, и она слегла в беспамятстве. Все думали, умрёт, даже был священник. В короткие минуты, когда приходила в себя звала добермана. Обыскали везде, но собаки не нашли. Тогда князь пошёл на подлог.

Барон внимательно слушал, не сводя с Натали глаз, в то же время погрузясь в серьёзную задумчивость. Он знал всю эту историю хорошо сам, и вот сейчас слушать её из уст постороннего человека ему было забавно и волнующе.

— В смысле? — напрягся Серж, услышав о подлоге.

— Николай Антонович купил у английского посланника добермана. И дело пошло на поправку.

Он не сдержался, его выбух был столь горяч, что насторожил её.

— И она не заметила подмены? — вскричал он. «Что, чёрт возьми, это означает?» — подумал барон удивлённо.

— Ничего на этот счёт не могу вам, сударь, сказать. Может, и заметила, но оставила, как есть, потому что ей так удобно. А почему, позвольте вас спросить, она должна была что-то заметить?

Стараясь развеять её подозрения, для чего сохраняя невозмутимость в голосе и наружности, он проговорил:

— Это так…, эмоции, не обращайте внимания, я не подумавши высказался. Давайте, милое создание, поторопитесь с рассказом дальше, пока нам никто не помешал.

Натали поджала губки:

— А всё. Она молчит, ни с кем не разговаривает, только как с собакой. С ней спит на одной кровати, ест из одной тарелки, купается в одной ванной, и вообще по всему решила уйти из жизни вместе с тем псом.

— Это ещё зачем? — насторожился он.

Натали удивила только его недогадливость, но и возбуждённость. Что это она не понимала и оттого сухо проговорила:

— Собаки мало живут, без добермана она себе жизни не представляет.

— Бог мой! Это всё? — в нетерпении уставился он на неё.

— А разве мало? — удивилась она такому его пылу. Его поведение показалась ей шокирующе грубым и до неприличия непонятным.

А тот не замечая перемен, облегчённо вздохнул:

— Фу, вы меня графиня напугали. Всё это примечательно. Я уж подумал бог весть что. Не волнуйтесь, всё обойдётся. Считайте что это дело далёкого прошлого. Я вам очень признателен, бесконечно признателен… Подскажите, как мне её увидеть?

Она была несказанно удивлена и раздосадована. «Рисуется барон не иначе», — отражали её глаза. Но на конфликт не пошла, а очень сухо сказала:

— Это не получится. Она игнорирует всех. Ни с кем не общается. Даже со мной. Там всё не так просто, как вам барон показалось…

Барон не замечая её сухости и сарказма продолжил деловой разговор:

— Тогда с князем Николаем Антоновичем переговорить след. Как это лучше сделать, посоветуйте.

Она начала запутанно объяснять, почему он не сможет и не должен этим заниматься. Барон прервал речь, когда понял, что бедная Натали совсем запуталась. От его просящего: — На-та- ли…

Она перестала крутить и перешла на нужную ему волну.

— Напроситесь к Алексею в гости и побеседуйте… Он мужик что надо, глупостями детей не донимает. Но зачем вам это? — подняв глаза на него, она с величайшим изумлением отступила сражённая не только его речами, но и решительностью.

— Я хочу попросить её руки. Но у вас такое лицо Натали, я, что что-то страшное сказал?

Это не было принято благосклонно. Она с вытаращенными глазами и перекошенным от обиды лицом, сквозь зубы заявила:

— Ради Бога… Сударь вы в своём уме… Своим словам отчет след давать.

— Я не сошёл с ума и не шучу. Натали, я на ней женюсь.

Она вздёрнула подбородок вверх. Чеканя слова, сказала:

— Барон, вы меня разочаровали.

Он, не придавая её гневу значения, улыбнулся:

— Вот тебе на. В чём причина такой перемены?

— Вы не были похожи, Серж, на охотника за приданым и у вас своих капиталов не мало, отчего же такой ход?

— На этот счёт успокойтесь, меня к этой девушке влечёт совсем другое. А вы как я понял собрались выразить мне своё презрение. Ай-я-яй! Зачем же так торопиться. Не хотите ж вы в самом деле лишить меня возможности совершить добрый поступок. Спасибо за помощь. Ей Богу, графиня, вы не пожалеете о той помощи, что оказали мне. — Расхохотался он от души такому нежданному её умозаключению.

Натали пожала прелестными плечиками и ничего не поняла. Да и что можно понять из тех дивных речей, что произнёс взволнованный барон. Они раскланялись и разошлись.

На следующий же день он напросился сам к Алексею. Серж понимал, что страшного ничего пока нет, но Таню надо выдёргивать из этого случайного или нет, но заблуждения. И тут уже все его проблемы и осторожности уходят на задний план. «Я должен жениться и немедленно. Да, да! Именно так!» Решив для себя это, главное, он повеселел. Там уж, как они с ней договорятся, будет видно, но пока для того, чтоб она была с ним рядом, и он имел на неё права, нужно непременно венчание. И он смеет надеяться, что всё пройдёт тихо, мирно с благословения её батюшки и матушки. «Надо же, накаркал себе тёщу». Кеплинг не спал всю ночь обдумывая, как подойти к князю, что сказать, а об чём промолчать. Он надеялся на радушный приём, доброжелательный и откровенный разговор. Барон приехал к ужину. Дворецкий пригласил всех к обеденному столу. Николай Антонович вёл под руку жену. Алексей Натали. Барон замыкал шествие. За столом, на котором дивила взор и нагоняла аппетит стерлядь, стояло шампанское, полёживали на розовых кусочках мяса горки паштета, собралась вся семья, кроме Тани. После окончания ужина, Серж, дождавшись, когда хозяин собрался уйти в кабинет заниматься делами, объявил о своём желании переговорить с князем Николаем Антоновичем с глазу на глаз. Тот, насторожившись, пригласил в кабинет. Предложив кресло у догорающего камина, хозяин поинтересовался:

— О чём, позвольте спросить, пойдёт речь барон?

Серж погрузился в кресло. В жуткой тишине кабинета оно оглушительно скрипнуло. Его перебил потрескивающий огонь. Скосив глаза на камин, барон собрался с духом и спокойно сказал:

— О княжне. Я хотел бы просить вашего согласия и соизволения побеседовать несколько минут наедине.

— То есть? — спросил тот скорее устало, чем удивлённо.

— Я прошу её руки.

Он, судорожно сжимая подлокотники побелевшими пальцами, уставился на хозяина кабинета в ожидании ответа.

Князю же показалось, что голос барона звучит откуда-то издалека. Его передёрнуло. А после продолжительного изумления он закашлялся. Стараясь спрятать замешательство и оттянуть ответ, украдкой, из-под ладони, посматривал на спокойного, уверенного в себе молодого человека. Потом, поднявшись, принялся прохаживаться по кабинету из угла в угол. Его терзали раздумья. Такой поворот был неожиданным. Убрав от барона вопросительно — растерянный взгляд, он отрезал:

— Сия тема невозможна для продолжения.

— Почему? — вскочил барон.

— Позвольте заметить вам: ведёте вы себя не совсем учтиво… — начал жёстко он. — Потому что невозможно продолжать говорить об этом, — наконец выдавил он из себя. — Вы, молодёжь бездумно относитесь к серьёзным вопросам. Гоняетесь за удовольствием и сенсациями. Впустую тратите время. Влетаете во всевозможные неприятные истории.

Барон на все эти возмущённые речи не имеющие никакого касательства к его вопросу пожал плечами:

— Князь, к чему это. У меня самые серьёзные намерения. Я хочу жениться на вашей дочери, помогите мне, — не отступил Серж.

— Поговорим о чём-нибудь другом, эта тема закрыта, — рассердился хозяин на настырного гостя, со вздохом усаживаясь в старое большое кресло.

— Если вы беспокоитесь о разговорах, что плетутся в свете, то я в курсе. Это не изменит моего решения. Я знаю, что княжна здорова, позвольте нам встретиться.

— Виделите… она не хочет никого видеть.

— Уговорите. Нам непременно след повидаться… Я не отступлю. На благо её нам лучше поладить.

Они помолчали оба. Тягостным было оно.

— Иногда мне кажется всё зло в том проклятом родовом поместье, что я купил у графа Ветрова. — Опять поднявшись, с высокой прямой спинкой обтянутого бархатом кресла, князь подошёл к окну. — Прежняя княгиня сошла с ума, крича при последнем своём вздохе о добермане. Теперь моя дочь помешана на нём же. И в том, первом случае, долго видели на её могиле мощного пса и тут в истории с Таней, опять же реальная собака. Похоже, не обошлось без проклятия. Сведущие люди предупреждали, жаль, не послушал. Не купи я его, княжна была бы здорова.

— Полноте князь, она и сейчас здорова. Помогите нам встретиться.

— Нет. Пока я жив дочь будет под моей волей и оком. Её никто не посмеет обидеть.

— Вы понятие не имеете… Я не такой как все… Слово чести, я не замысливаю лихого против вашего дитя. Обещаю быть ей надёжной защитой и опорой. Клянусь беречь и заботиться о ней. Прошу вас простить меня, если чем-то невольно обидел. Николай Антонович, мне не нужно ваше состояние. Моё собственное состояние не мало. Я заинтересован только в Тане.

Сержу казалось, что он с благосклонностью выслушал все эти его потуги, но при последних словах барона тот зло взглянул на него и тотчас перевёл взгляд на картину, но, справившись с мешающими говорить ему эмоциями, с иронией произнёс:

— Позвольте спросить вас сударь, зачем же вам эта морока?

— Я люблю её.

Князь не смог скрыть недоумения. Оно наползло на его лицо. Пошевелило пальцы. Чтоб скрыть его и выправить впечатление, он улыбнулся, но улыбка получилась виновато-грустной.

— Но вы не видели её никогда и сейчас не представляете на что идёте. Я совершенно не ведаю, какая причина вами движет, и помогать вам не стану.

— Князь, я понимаю ваши отцовские чувства, желание уберечь дочь от беды. Но поймите и примите мои чувства заинтересованного в ней мужчины. Я тоже хочу быть ответственным за неё. К тому же она не маленький ребёнок, а взрослая девушка. Жалость к ней — это одно, желание любить и помочь — это совершенно другое.

— Барон, вы безусловно умный человек, к тому же видный в Москве жених. Вы могли бы себе составить с любой дамой блестящую партию. Зачем вам такая канитель с моей бедной дочерью? — мысли толпились в его голове налезая и сменяя одна другую, но правильного ответа в них он так и не нашёл.

— Князь это моё дело, выбирать себе жену я буду сам, по своему хотению. Мне не нужно ничьё приданное, у меня хватает своих средств, моим двигателем будут только чувства. К тому же в моём предложении нет злого умысла. И я не прошу вас насильно, против желания княжны отдать мне её. Я прошу только о встрече, а там она вольна сама сказать мне своё решение.

— Простите барон, но я должен подумать. Хорошенько подумать.

Серж, постояв минуту-другую возле камина и понаблюдав за тлеющими углями, вздохнул:

— Хорошо. Я принимаю ваше условие.

— Я передам своё решение через Алексея.

— Позвольте откланяться.

Князь кивнул и отвернулся. «Ох, уж эта нынешняя молодёжь, без вожжей и страха. Нажились в Европе, совсем позабыли свои устои». Не смотря на приятный облик барона, он всё равно почувствовал облегчение, когда тот вышел.

Его путь на выход лежал через гостиную и Серж вынужден был пройти мимо устроившихся в вольтеровских креслах близ круглого столика перед самым диваном Алексея, возле щебечущей с альбомом в руках Натали. Молча, распрощавшись с изумлённым другом, сделавшим попытку выяснить причину разговора Сержа с отцом, барон удалился бормоча:

— Алёша, всё потом. Позже ты непременно всё узнаешь и поймёшь. А сейчас прости, я спешу.

Алексей заверил, что тот может на него полагаться, но слышал ли его Серж, он с точностью сказать не мог.

Не следует думать, что такая не определённость и удаление не вызвало определённую тревогу у барона. Он был весьма и весьма обеспокоен. Только он привык достигать цели. «Не нужно бросать начатое, и удача придёт, рано или поздно!» — так учил его отец. Он непременно добьётся руки княжны.