О птичьих правах, или Отдам принца в хорошие руки! (СИ)

13. Высочайший визит

— Все-таки не понимаю, — я поправила капельницу на лапке странной зверушки, сидевшей на столе с видом восточного мудреца, постигшего дзэн. Учитывая, что зверушка у нас была постоянным пациентом — даже, я бы сказала, постояльцем клиники, которому без конца ставили то капельницы, то уколы, ее бесконечное смирение было вполне объяснимо. — Почему он просто не телепортировался оттуда? Ну, из пасти. Мог же хоть сразу прямиком в свой дворец из нее прыгнуть. Прямо в душ.

Вообще-то мы, конечно, пережили бы еще несколько малоприятных минут. Но, надеюсь, принцу хватило бы порядочности объявиться рядом с нами и показать, что жив. Так и представляю, как уже подступаю с гигантским скальпелем, примеряясь к драконице, а за моей спиной возникает принц… со своим невозмутимым лицом и вопросом «А что это вы тут делаете?»

— Так она ж головой мотала, — хмыкнул Руперт, задумчиво осматривавший на соседнем смотровом столе еще одно странное создание.

Собственно, я возилась сейчас с котобуки. Как мне объяснили, это такая химера, и у нас на Земле даже есть о ней легенды — вроде как котобуки приносит счастье, а еще носит черты всех двенадцати животных восточного Зодиака. Грудь драконья, морда крысиная и так далее. В приюте даже есть «нормальный» котобуки, насколько такое создание вообще может быть нормальным. Я ходила на него смотреть… ничего общего совершенно! Ну, с тем, что сейчас сидело под капельницей.

В общем, в клинике живет самочка котобуки, которая забралась в лабораторию алхимика и наелась там… собственно, всего, что нашла. Причем и сам алхимик не смог определить, что именно ей там попалось, потому как старый маразматик, то есть, я хотела сказать, очень почтенный пожилой ученый. В итоге она теперь вообще ни на что не похожа. Мордочка вовсе не крысиная, а то ли кроличья, то ли кошачья. Грудь-то чешуйчатая, как положено, а вот рог — один вместо двух. Уши заячьи вместо кроличьих. А лапы я вообще не берусь судить, чьи.

И страдает она, по-моему, в основном кризисом самоидентификации. Даже не может определиться до конца, травоядная она или хищница. Пытается то щипать травку перед клиникой, то таскать мясо, которое несут птице Рух. Причем от одного у нее шерсть тускнеет, а от другого чешуя выпадает. Трудно, в общем, быть котобуки, да еще и неправильной.

Что до зверушки в руках Рупа, то это был шорек*. Да-да, хливкий. Помесь ящерицы, барсука и штопора. Точнее, на данный момент — только ящерицы и барсука, с характерной барсучьей полосатой мордой и длинным гибким телом. А еще — длинным же тонким хвостом, которому полагается быть закрученным штопором. Сейчас хвост был прямым, как палка, и это определенно не нравилось хмурящемуся Рупу, который даже предложил владельцу оставить шорька под наблюдением в стационаре.

Я непонимающе подняла голову и вопросительно посмотрела на коллегу.

— Ну, я не силен в теории телепортации, — пояснил он, так и сяк крутя в руках шорьковый хвост. — У меня на нее все равно резерва не хватает. Но, насколько я знаю, нельзя телепортироваться с движущейся поверхности — может размазать в пространстве.

— Ага… — я снова задумчиво склонилась над котобуки. Мне кажется, или она опять слишком сильно линяет? — Слушай, Руп, а тебе не показалось, что когда драконица только раскрыла пасть, там мелькнуло сначала что-то… что-то белое? И маленькое?

Если честно, ничего такого я не видела. Но вдруг удастся подловить? Я все-таки должна узнать правду! А то с ума сойду от этих подозрений.

— Если ты что-то и заметила, — серьезно ответил парень, — то советую об этом забыть. Тем более сейчас! Не вздумай во время официального визита задавать такие вопросы!

Я осторожно извлекла иглу из лапки котобуки. Зверек осоловело посмотрел на меня, прянув длинными ушами.

Принц, как выяснилось, появлялся, чтобы предупредить о предстоящем мероприятии — в первую очередь, конечно, Нару как руководителя. Ну и нас заодно. На остров собираются заявиться лично императрица и маленькие принцессы с представителями общественности и прессы. Будут демонстрировать, как правящее семейство заботится о братьях наших меньших… ну и местами бОльших тоже. Надеюсь, хотя бы никакой дракон с больным зубом к нам больше не заявится, а то может получиться неловко. Красная-то драконица улетела, как только осознала, что у нее ничего не болит, на радостях описав круг почета вокруг острова и спалив нам парочку пальм от избытка чувств. Хорошо, что хоть не зданий.

А вот ее отпрыски, которые, как выяснилось, тоже отлично умеют телепортироваться, улетели ненадолго вместе с ней, а потом благополучно вернулись. Так что сейчас студенты-волонтеры во главе с управляющей носятся по всему острову, пытаясь изгнать мелких шкодников. Мрыхха тоже бегает, потрясая шваброй — кажется, она с ней как-то сроднилась. Зато дракончики искренне получают удовольствие от происходящего.

И все это безобразие — в преддверии высочайшего визита!

Впрочем, всевозможные безобразия на острове Лирку — скорее норма. Надеюсь, принц Лиам в случае чего сможет объяснить это своей матушке. Хотя она вроде бы тут уже бывала. Значит, должна понимать, на что идет!

*Напомню, что шорьки были описаны Льюисом Кэрроллом в «Алисе в Зазеркалье». Согласно версии Шалтая-Болтая, эти удивительные животные представляют собой помесь барсука, ящерицы и штопора.

Что до котобуки, это один из ёкаев японской мифологии. У правильного котобуки голова крысы, уши кролика, рога быка, петушиный гребень, козлиная борода, шея дракона, грива лошади, плечи тигра, спина кабана и хвост змеи. Не пытайтесь вообразить это дома. С лапами вообще сложно, передние от обезьяны, а задние — от собаки. Реально трудно быть котобуки, там с самоидентификацией и так-то все непросто.

То, что ее императорское величество все же не совсем понимала, на что идет, стало ясно сразу. Хотя бы потому что одета она была в длинное, до пят, небесно-голубое с белой вышивкой платье, подол которого изящно подбирала двумя пальчиками. А обута — в белоснежные туфли на тонких шпильках!

Нет, я, конечно, тоже сегодня надела босоножки на каблуках. Все-таки высочайший визит. Опять же, пресса. Хочется выглядеть прилично… ну так я и не собираюсь из клиники выходить, на обход сегодня не моя очередь. А им, гостям, по всему острову шататься.

Опять же, Карила как-то ухитряется скакать по острову на любых каблуках. Но это, мне кажется, какой-то особый навык, и она наверняка вырабатывала его годами. Может, даже запоминала каждую кочку здесь.

И да, рабочий халат я с утра меняла уже трижды. Сначала на меня стошнило птичку Рух, потом огненная саламандра, поступившая с жалобой на невоспламеняемость, внезапно вспыхнула прямо у меня в руках, потом по мне бегала вверх-вниз парочка рамидреху с насморком, пока я пыталась поймать их для осмотра… В общем, непросто с нашей работой прилично выглядеть. Хорошо хоть стирка и сушка мгновенные, спасибо бытовым артефактам.

Вот Нара у нас самая честная — она и теперь не изменила своему обыкновению и по-прежнему повсюду бегала в джинсах и кроссовках, не обращая внимания на ледяные взгляды ее величества императрицы. Но я считаю — что позволено Юпитеру, то не позволено быку. Во всяком случае, с меня достаточно того, что я постоянно раздражаю третьего принца, чтобы еще и действовать на нервы его матушке своим неподобающим видом.

Нервно поправляя пояс халата, я смотрела в окно второго этажа клиники. Здесь у нас в основном подсобные помещения, несколько палат стационара, ну и моя мини-квартирка.

Делегация пришлых — сама императрица, при ней — две маленькие белокурые девочки в бледно-розовых платьях с оборками, еще две какие-то дамы и человек пять журналистов, так и вившихся вокруг с блокнотами и ручными зеркальцами — толпилась у главного здания гостиницы для животных и, кажется, собиралась направиться к уличным вольерам. Нара что-то показывала, размахивая руками.

— Для инфозеркала снимают, — я и не заметила, как подошла Карила. — Потом репортаж будут крутить.

Принц Лиам держался поодаль от всех. Как обычно — безупречный и прямой, как шпала. Как будто и не его не далее как вчера едва не проглотили.

— Не вздумай только в него влюбиться! — коллега проследила за моим взглядом. — Он, конечно, герой и спаситель и вообще принц, но дело все равно безнадежное. Хотя, — тут она как-то завистливо вздохнула, — вот нашей Нарке он даже предложение делал. Но это все равно не по-настоящему, понимаешь? Просто хотел, чтобы семья от него отстала, матушка его все женить пыталась… А вообще он от невест, как от огня, бегает.

— А предложение-то зачем тогда?

Не то чтобы я собиралась влюбляться в принца — вот еще! Я, может, в нем своего пропавшего крыса подозреваю. Если так, то я просто чувствую за него ответственность! Или что-то вроде того. Обычно спасенных с улицы зверушек я стараюсь пристроить в хорошие руки. Даю объявления и все такое.

Представилось объявление: «Отдам в хорошие руки симпатичного принца. К манерам приучен, не линяет, ест все…»

Я даже головой потрясла. Взбредет же такая чушь. Да чтоб я так знала, что он там ест.

И вообще, у Нары жених имеется!

— Затем и предлагал, что она ему на шею не вешается. Это, знаешь ли, редкое качество. Любая другая-то согласилась бы!

— Да ладно! — я фыркнула, не отрывая взгляда от высокой фигуры Лиама Наорского. — Так уж и любая? Что-то я не заметила, чтоб ты сама ему на шею вешалась!

Карила покосилась на меня с какой-то даже жалостью.

— Я все детство собирала постеры с принцами. По всем стенам в комнате были развешаны. Сначала — со всеми троими. Хотя, должна признаться, Лиаму я всегда отдавала предпочтение, он самый красивый… Потом старшие вообще взяли и женились. Пришлось половину постеров со стен обдирать.

Она тяжко вздохнула.

— У тебя же Руперт!

— Руперт — это суровая реальность! А постеры на стенах — это про девичьи мечты и нежные грезы.

— Подожди — половину? Так ты…

Договорить я не успела, потому что Карила вдруг вздрогнула, в очередной раз окинув взглядом медленно двигающуюся делегацию гостей. Медленно — потому что перед императрицей по дорожке пятились задом двое журналистов с зеркальцами.

— Лера-а, — протянула она, — а ты не помнишь, там сразу была только одна принцесса?

— Помню, — так же заторможенно откликнулась я, уже окидывая взглядом всю видимую часть острова. — Две.

Прямо под нашей стеной мелькнуло что-то бледно-розовое.

Мы переглянулись и, не сговариваясь, опрометью кинулись к лестнице.