О бедном зельеваре замолвите слово

Допустим глава 1

Когда ты студент, то кажется, что учеба никогда не закончится. Когда же наконец выпустился, то мечтаешь вернуться в студенческие будни, а не это все — нехватка денег, безработица и отсутствие жилья. Академия помахала ручкой и пожелала чтобы дальше ты сам. Ну и кому в столице нужен зеленый зельевар даже с корочкой? Вот именно, тут их как голубей, конкуренция дикая. Но и шанс разбогатеть выше. А в деревнях зачем ты нужен? И вот неизвестно где бы я в итоге оказался (возможно даже и за решеткой), но привалило мне счастье в виде неожиданного наследства от более неожиданного родственника. Не будь я в безысходном положении, то задумался об этом, но я не глядя подписал бумаги и отправился по месту назначения.

Топольки.

Деревня деревней, как я узнал позднее, а до этого даже не имел представления о таком названии, хотя географию не прогуливал и не спал на ней. И после двухдневной дороги в экипаже, пришлось еще добираться на попутках, а там, следуя указаниям знающих людей, идти пешком через бугры, огибая болото. И ведь не предупредили, что идти придется пять часов! Да меня чуть не сожрала болотная жаба! Эта тварь зеленая была размером с двухлетнего бычка и имела длинный скользкий язык, которым обертывалась вокруг жертвы и совала себе же в рот. И не важно каких размеров была жертва, ее железный желудок переваривал даже камни. А самое обидное, что ее слизь шла за хорошие деньги, но добыть ее можно было лишь хорошо вооружившись. И вот такая жаба решила меня попробовать — еле увернулся, запустив в нее слабеньким заклинанием. Я все же зельевар, а не боевой маг!

— Уйди, противная! — С пальцев сорвалась тонкая ломаная молния, больше похожая на искру, попав в морду жабы. Ей, конечно, не понравилось, но и вреда не причинило — только чихнула. За эти короткие секунды нащупал в сумке последнее яблоко, запустив его в сторону от себя. Ожидаемо, что жаба направила свой взор на летающий предмет, выстрелив языком в него; мне хватило, чтобы удрать, сверкая пятками. Ну ее нафиг вместе с ее болотом.

Когда я, уставший, голодный и проклинающий всех и вся, добрался до пункта назначения, уже смеркалось, и в наступающей темноте вид Топольков вырвал из груди мучительный стон. А собственно, чего я ожидал, ну? Город? Город таким названием не обзовешь, а вот скромную деревню — да. Мои радужные перспективы тут же разбились в дребезги отдаваясь в голове похоронным маршем.

— Это все равно лучше, чем ничего.

Самовнушение, по мнению экспертов, великая вещь.

Встретили меня закрытыми воротами. Где-то со стороны болот завыло, а потом резко смолкло. По спине пробежали мурашки.

— Эй, люди, откройте. — Я застучал кулаком что есть мощи, отбивая руку. — У меня здесь дядя умер. — Подумав, добавил. — Зельевар я.

У меня были сомнения, что местные вообще знали кто такие зельевары: в такой глуши только шаманам и знахарям обитать. Откуда-то сверху прозвучал голос и пришлось поднять голову, вглядываясь в лицо настоящего богатыря.

— Чем докажешь?

Вроде и логично, но в ступор впал. А если меня сейчас сожрут? Волна возмущения начала подниматься в душе, но, подавив усилием воли, принялся рыться в сумке, которая неожиданно стала необъятной. Сопя, произнес заклинание света, щелкнув пальцами: над правым плечом завис маленький кругляш света, давая возможность видеть в полуметре от себя. Бытовые заклинания давались мне легче, чем боевые, и не так расходовали энергию. Сверху присвистнули, я услышал тихое «маг» и даже не стал переубеждать их в этом, достав наконец заверительное письмо.

— Вот!

Но на воротах никого не было. Постояв-потупив, было уже решил пнуть злосчастные ворота, но они открылись с внутренней стороны, чуть не заехав мне по лицу. В проеме появился недавний богатырь с факелом и пожилой, но не утративший жилости человек со взглядом сторожевого пса. Поежившись, рассеял свое заклинание, делая шаг вперед, протягивая письмо для ознакомления.

— Можете сами проверить, что я не вру.

Пожилой — видимо староста — лишь мельком взглянул на бумагу, чтобы пройтись глазами по моему лицу. Его глубокий, по-военному голос, заставлял вытянуться в струнку и бояться его обладателя:

— Зельевар значит. — Я усиленно закивал головой. — Столичный. Ну проходи, зельевар, раз родственник усопшему.

Что-то мне не понравились его интонации при словах «столичный» и «усопший», но в данный момент мне хотелось оказаться где-нибудь в тепле и в сытости. Все вопросы могли подождать и до завтра.

Богатырь остался на воротах, а меня сопровождал староста, ничем большим не заинтересовавшись. Главная дорога была широкой и прямой, по обе ее части стояли дома: в некоторых горел свет, но любопытных лиц в окнах не наблюдалось. Дома в большинстве своем аккуратные, имелись собственные участки под цветы или овощи. Деревьев вот мало. Чистенько, бродячих животных как в столице не наблюдалось. Пока Топольки не производили негативные впечатления.

Меня вывели к невзрачному дому с покосившей крышей спустя минут сорок, не меньше. В отличие от остальных строений от этого на несколько метров веяло неким запустением и жутью, да и его внешний вид не вызывал радости. К тому же дом стоял на отшибе словно прокаженный, навевая определенные ассоциации. Может я все же поспешил со сделкой…

— Пришли. — Мужчина встал, не дойдя до дома метров два, обернувшись ко мне. Затормозил следом. — Можешь обустраиваться. Пока. Завтра утром пришлю за тобой.

— А…

Но слушать меня не стали, оставив одного на дороге и в темноте. Почесав затылок, неуверенно взглянул на наследство, потоптавшись на месте. Резко захотелось обратно в столицу.

— Так, Вик, соберись, ты же выпускник магической академии в конце концов, а это просто дом. — Разговаривая с самим собой (привычка с детства), зажег магический светляк, медленно приближаясь к страшному дому.

Заухала пролетевшая в небе сова, я подпрыгнул на месте, в нескольких длинных прыжков оказавшись на крыльце и рванув на себя дверь. Запахло сыростью, дряхлостью и холодом, но меня уже не остановить: даже мертвец не стал бы преградой. Пол под ногами поскрипывал, когда из небольшого коридора направился в довольно большую комнату, подсвечивая в поисках хотя бы свечки, не говоря уже про нормальное освещение; сомневаюсь, что в деревне знали про магические фонари или светильники. Удивительно, но нашелся магический фонарь, пусть старый и погасший, но мне хватило энергии напитать его на ближайший час — на большее меня сейчас не хватит самого. Теперь с нормальным освещением, но с еще большей усталостью, мог продолжить осмотр. И было ощущение, что дом-то заброшен как минимум несколько месяцев: скопленная пыль была тому свидетелем.

Для начала попытался отыскать записи или иные сведения про жившего здесь родственника, но на полках и в столе отыскались только книги. Но какие книги! Мои глаза полезли на лоб, когда рука вытащила потертый том некромикона — самого редкого экземпляра про некромантию. И одного из запрещенного для ознакомления даже для магов. Чтобы достать такой надо…даже не знаю, Черный Рынок прошерстить или задействовать криминальные элементы. За это не то, что тюрьма, за такое и казнить могли. Бррр. Надо будет спрятать куда-нибудь подальше, странно что еще на виду стоит в открытую.

Убрав книгу обратно и вытерев руку об дорожный плащ — который был не чище, — вытянул следующую, крякнув при прочтении. «Ритуалистика Сайхан». И за эту казнят, даже разбираться не будут: там такие жуткие и темные ритуалы, что можно уничтожить столицу с ее миллионными жителями всего за одну ночь. Мать моя, кем же был этот троюродный дядя?! Не надеясь уже на лучшее, наугад потянул корешок книги, ощущая долгожданное облегчение, когда мои глаза пробежались по знакомому, а главное безопасному названию. «Практическое зельеварение. Полное собрание». По такой книге, только упрощенному варианту, я учился в академии, а здесь были материалы, предназначенные для профессиональных зельеваров, расширенные формулы и продвинутые рецепты. Чистые листы в конце книги были предназначены под собственные записи, и они не были пустыми. Я, как жадный до знаний, уткнулся в немного кривой, но четкий почерк, увлекаясь чужими наметками.

Кем бы ни был дядя, но он явно был гениальным зельеваром!

Все тринадцать рецептов были сложными, не говоря про то, что некоторые ингредиенты достать в нашей стране не реально, но какие эффекты зато… Одно молодильное без побочных действий могло принести миллионы! А тут еще было и зелье с претензией на бессмертие! То, над чем бьются до сих пор самые светлые умы: даже молодильное, хоть и скидывало до несколько десятков лет, все равно не омоложавило изнутри, и семидесятилетний старик внутри был стариком, на сколько бы он ни выглядел внешне. И родственник не захотел делиться своими открытиями с остальными? Даже за деньги, власть и славу? Или тут было что-то еще, если смотреть по первым двум запрещенным книгам. Некроманты вот, тоже зельеварение изучают, но не в широких масштабах. Хм.

Данная книга явно станет моей самой любимой, поэтому ее я решил потом припрятать. Оставив остальное на завтра (шкаф насчитывал не менее пятидесяти книг в нем), окинул взглядом пыльненький диван, заваленный тряпками, бумагами и склянками. Сложив все аккуратно на пол, нашел тут же вполне сносный толстый плед, а вот подушки не оказалось. Совать под голову тряпки не рискнул: стащив сапоги, юркнул под плед, кладя под голову собственные руки. Зевнул, когда магический фонарь истратив заряд, погас, погружая комнату в темноту — окна, похоже, были занавешены. Стараясь не поддаваться нахлынувшей паники, заснул.

Меня разбудили крики и стучащие звуки по дереву. Только после того, как открыл глаза и принял горизонтальное положение, понял, что стучали в дверь и звали меня. Ибо господином зельеваром был тут только я.

— Да иду я, иду. — Вновь зевнул, нехотя выползая из-под уютного пледа, натягивая сапоги. — Даже поспать не дадут. Иду!

Крикнув невидимому гостю, дотопал до двери. За ней оказался веснушчатый мальчишка не больше тринадцати-пятнадцати лет, в потертой куртке, штанах и в пыльных ботинках, которые ему явно были велики. Худое лицо было достаточно живым, как и необычные светлые голубые глаза. Кудрявые каштановые волосы торчали в разные стороны — наверное, как и у меня самого. Щербатая улыбка не портила его образ, как и легкая картавость в голосе.

— Здравствуйте, господин зельевар! Дядь Михай сказал проводить вас к нему.

— А дядя Михай у нас…

— Староста.

Ага. Что-то такое можно было и подумать.

Не зная, чего ожидать от старосты, попросил пацана подождать меня за дверью, вернувшись в комнату. Мелькнула мысль спрятать книги, но ведь их до моего приезда не украли, значит никому не интересно жилище умершего. Глянув на себя в зеркале, вытащил из светлых блондинистых волос длинное совиное перо, пригладив торчащие волосы рукой, но особого эффекта не вышло. В разводах пыли отразилось худое лицо с мешками под синими глазами и прямым носом. Редкий цвет, считающийся еще и признаком неудач. Острые уши; за левым ухом мелкая родинка. Сам себя я считал обычным: среднего роста, худощав, с обычными чертами лица (если не считать «несчастливые» глаза). И обычного рода, не знать. В магии посредственен, но оно мне и не надо, главное, что по зельеварению у меня стояла высшая оценка. А остальное…да неважно.

Мой проводник, мальчишка по имени Ульях, оказался на редкость говорливым, и пока мы шли к старосте, узнал про жизнь в Топольках и ее жителях в подробностях. Так, трактирщик Олд разбавляет пиво водой, а вино соком; бабка Марфья ведьма (по мнению Ульяха), так как животные ее не любят, глаз нехороший и вообще она «карга вредная». Посоветовали мне держаться подальше и от дочерей местного кузнеца, который уже забил одного ухажера, но хоть не насмерть. Не выходить ночью за ворота, не ходить на болота — это я с удовольствием, и не воровать яблоки у Кривого Прохорова: при этих словах мальчишка машинально потер задницу. Мне не надо было отвечать на его монолог, только кивать в нужных местах, и когда мы почти вышли к дому старосты, удалось наконец вставить:

— Ты что-нибудь знаешь про умершего, в чьем доме я поселился?

Было видно, как тот резко дернулся от моих слов, но тут же слишком активно покачал головой.

— Нет! Он редко появлялся и ни с кем не разговаривал. Вы лучше у дядь Михая спросите, а мне пора! — И ужом проскользнул мимо меня обратно. Однозначно здесь было что-то нечистое. Попытаю счастье у старосты.

Надо сказать, дом старосты ничем не отличался от остальных, и с виду не говорил о важности его обитателя. Крепкий деревянный дом с черепичной крышей, с клумбами под окнами и с яблоней с боку — вот и все различия. Михай как раз стоял с лейкой возле дерева и при виде меня вначале нахмурил брови, а потом махнул рукой, поливая яблоню. Я не стал его задерживать (да и меня дела ждали).

— Здравствуйте. Ульях сказал, что вы меня видеть желаете. Я, кстати, Викториан Ройх. Выпускник магической академии…

— Вы здесь надолго?

Враждебность в голосе можно было списать на осторожность перед незнакомцем, и, в какой-то степени, я его понимал, но все же можно было не так грубо. Привыкли они к своим, а тут я, новое лицо с непонятными целями.

— На самом деле сам пока не знаю. — Старался выглядеть так, словно мне все равно на скрытую угрозу. — Хочу разобраться с доставшимся наследством. Скажите, тот дом можно будет продать?

Серые тяжелые глаза под мохнатыми темными бровями несколько секунд буравили меня, прежде чем староста ответил, отставив лейку.

— Если только под снос и не дорого. В этом доме жить никто из наших не захочет. Мой совет: побыстрее разобраться с наследством и уехать обратно в свою столицу. Когда захотите продать дом — скажите мне. Сторгуемся. А пока, зельевар, не лез бы ты куда не надо. Сядь в своем доме и сиди.

— Обязательно это сделаю, но пока скажите где можно купить продукты?

— На базаре. — Видя мое замешательство на лице, указал рукой куда-то в глубь домой напротив. — Вот за теми домами есть небольшая площадь, там с утра и до обеда можно купить. Если нужно что-то другое — ближайший город в пяти часах ходу. Надеюсь, вы запомнили, что вам говорил Ульях и будете следовать нашим правилам. А сейчас мне пора заниматься своими делами, господин зельевар. — Последнее он особо подчеркнул интонацией. Видимо городских здесь не жалуют, как и магов в целом.

Мне ничего не оставалось, как поблагодарить старосту и пойти на поиски базара — в доме явно не было еды, как и у меня в сумке. Судя по солнцу, было часов восемь, не больше, но жизнь в деревне уже кипела вовсю и встреченные люди, как и староста, внимательно провожали меня взглядом в спину и тихо перешептывались между собой. Даже собаки и те, были начеку. Ощущать себя диковинкой было крайне неуютно, и я прибавил шагу, смотря себе под ноги, совладев с желанием накинуть на голову капюшон. Ладно хоть камнями не кидались, с них станется.

То, что я увидел, назвать базаром язык не поворачивался: три навеса и одна лавка с вещами. Я все еще не мог свыкнуться с мыслью что это не столица, а обычная, самая простая деревня без прикрас. И значит ожидать каких-то новшеств и чудес здесь не стоит. И еще хорошо, что магов не сжигают на костре как в старину. Но видя ассортимент представляемого меня одолевало разочарование.

Зато сэкономлю. Везде надо находить плюсы.

— Здравствуйте. Почем овощи? — Я присмотрелся к овощам, и на вид они были вполне съедобны и обычны. Стоящая за прилавком бабушка в яркой косынке на голове расплылась в широкой добродушной улыбке.

— Здравствуй, милок. Огурцы и помидоры по 10 серебрянников, капуста по 15, картошка по 20… — По мере ознакомления с ценами у меня лезли глаза на лоб, а когда несчастная курица пошла за 50 серебрянников, начал подозревать про обман. Даже в столице таких цен не было!

— А вы точно ничего не путаете? Что-то как-то дорого, я так обеднею быстро.

На самом деле обеднеть мне не светило, ибо я и так уже бедный. При моих скромных возможностях мне хватит на один закуп овощей, а дальше только в лес, по грибы да по ягоды. Даже на обратную дорогу в столицу не хватит, пока не продам дом. Мои финансы поют зауныльную трель.

Видимо мое бедственное положение отразилось на моем лице и старушка несколько смягчилась под взглядами своих товарок.

— Ладно, милок, не оставлю я тебя голодным. — Я воспрянул духом. — Поможешь мне по хозяйству и будет тебе еда. Я-то совсем одна живу, тяжело справляться. Можешь называть меня баба Глаша. Ну-ка помоги, тут не далеко.

Меня нагрузили корзинкой с продуктами и, следуя за моей работодательницей, оказался у нее перед домом. Идти тут было не больше десяти минут, но старушка не спешила, попутно поведав о своей нелегкой жизни и неблагодарных отпрысках. Никогда не любил семейные драмы, и никогда не знал как правильно на них отвечать, чтобы потом тебя не обозвали бесчувственной сволочью. Поэтому в моем лексиконе были ответы «да что вы говорите!», «вот же», «да-да» и простое кивание головой. До сих пор работает.

— Поставь корзинку сюда, дальше я сама, а ты мне пока дров наколи. Обойдешь дом, увидишь пристройку, а там дрова. Как все сделаешь можешь в дом заходить, накормлю. И кур моих не обижай.

М-да, колоть дрова мне еще не приходилось, этому в академии не учат.

Под навесом меня ждали дрова и старенький топор. Фронт работы, на глаз, до вечера не должен был затянуться, и я надеялся управиться хотя бы за пару часов, и при этом не оттяпать себе чего-нибудь. Запасных конечностей у меня не было. Названные куры находились в небольшом загоне с курятником: при виде меня они закудахтали, а петух, с длинными черными хвостовыми перьями, угрожающи набычился. Вот только разборок с ним мне еще не хватало!

Повесив плащ, поставил первое полено на пенек, взял топор крепко двумя руками, размахнулся… Топор застрял в бревне. Пока удалось расколоть полено, взмок как мышь. Не, такими темпами я не то, что до вечера, я до ночи тут торчать буду! Ну-ка, какие бытовые заклинания можно использовать?..

Пораскинув мозгами, несколько сник: энергозатраты превышали мой лимит. Проще было все сжечь. Но тогда не видать мне еды.

— Ладно, учиться никогда не поздно.

После пятого бревна я приноровился к работе, и она пошла быстрее. Только один раз уронил себе топор на ногу, благо обухом: боль удалось снять при помощи лечебного заклинания. К концу работы я был без сил, мокрый, уставший, с мозолями на руках и болями в спине. Вспомнилось, что я так-то зельевар, а не рабочий, но голодный желудок напомнил про мирские дела. Прибрал за собой под внимательный взгляд петуха — вот сдался я ему! — после чего, отставив топор и, оставшись даже доволен своей работой, направился к хозяйке.

В дом заходил осторожно, приложив ладонь к пояснице и задействовав снова лечение. Стало сразу же легче, но, как нам говорили, лучше не злоупотреблять, а пускать на большие дела. Но это кредо целителей, это им людей спасать и вершить великие дела, а мы люди простые.

— Баба Глаша, ваша просьба выполнена. — Не решился входить дальше порога — воспитание такое, — оглядывая скромное, но чистое убранство. Из комнаты появилась старушка.

— Как хорошо. Спасибо тебе, милок. Ты заходи, все горяченькое. Небось оголодал. Вон ополоснись водой.

Ее худая сморщенная рука указала на ведро воды с деревянным резным ковшиком и железным тазиком рядом. Вода была прохладной, чистой и вкусной — в горле стоял сушняк. Оставив плащ в коридоре, прошел на кухню, где на столе меня уже ждала тарелка с супом и хлебом. Сглотнув набежавшую слюну, поблагодарил хозяйку за угощение, и на минут десять выпал из реальности. В конце был яблочный компот — жить стало хорошо.

— Держи, милок, собрала я тут тебе немного. — На столе оказалась маленькая корзинка с овощами и неощипанная курица, чьи мертвые глаза смотрели на меня. Жуть. — Ты завтра ко мне заходи, у меня еще для тебя дела есть.

— Хорошо, баба Глаша, зайду. А сейчас меня свои дела ждут.

— Да, слышала я, что ты вроде как родственник того странного колдуна, что помер месяц назад.

Я остановился.

— Вы еще знаете что-нибудь про него? Чем он занимался?

— Про него лучше у старосты спроси, он с этим человеком дела вел.

И вновь все вернулось к старосте. Только он не хочет ничего говорить, как и меня видеть. Становилось все запутаннее. В Топольках явно была скрыта какая-то тайна, только вот не убьют ли меня за нее? А умирать, как известно, никому не хочется. Да и надо ли оно мне, вот в чем вопрос…

Вернулся я во второй половине дня, закрыв дверь на засов. Встал вопрос где хранить продукты: в городах во всю пользовались холодильными камерами, а в деревнях? Погреб? И если да, то где его найти?

После поисков лаз оказался под диваном. Пришлось помучиться с ним, отодвигая в сторону. Вызвав светляк, спустился по железным ступеням, оказавшись не в погребе, а в довольно хорошо оснащенной лаборатории. Секретной значится. Тут имелась и система вентиляции, и перегонный куб, и два котла разных форм, весы, два стола, инструменты для работы и схемы на стене. Именно они меня и заинтересовали в первую очередь. Я пытался вспомнить знакомые формулы и соединения, но то, что находилось на стене, было неизвестно мне; некоторые надписи и вовсе были написаны на ином языке, включая и рунный алфавит. Последним чаще пользовались некроманты для ритуалов, зельевары использовали общепринятые формулы и общий язык. Значит ли, что здесь проводились темные эксперименты, которые могли стоить жизни?

— И почему вокруг меня столько вопросов.

А ответы мог знать только староста. Замкнутый круг. Или же, можно не влезать в это дело, продать дом и начать карьеру в столице, как я и хотел до этого.

И пройти мимо тайны?

Почесав затылок, оставил это на потом — надо было разобраться с библиотекой. И все опасные книги спустить сюда. И вход лучше замаскировать. Но сначала надо решить с готовкой.

Двигать обратно диван не стал, просто закрыв люк тяжелой крышкой — если бы не кольцо, то и не заметно. Странно, что дядя не додумался использовать магию. Подумав, накинул на лаз тряпки, и только после этого взялся за продукты (эти мертвые несчастные глаза мне потом в кошмарах снится будут). Как таковой кухни в доме не обнаружилось, зато обнаружились удобства — хоть на улицу бегать не надо. Все больше складывалось ощущение, что здесь особо и не жили, питались в другом месте, а работали под землей. Все же меня ждал очередной визит к старосте.

Ужин отодвинулся на более позднее время, а я занялся наконец разбором вещей. И первое, что сделал, открыл окно, которое имелось в единственном числе; занавешенное тряпкой стекло было грязным, но ручка рабочая, и свежий воздух начал проветривать комнату. Засучив рукава рубашки, в первую кучу сгреб ненужный хлам, старые тряпки и мусор, благо хоть веник имелся. Вещей, в целом было немного: диван, книжный шкаф, рабочий стол со стулом, комод. Для такой большой комнаты не густо. Еще был чердак, но туда лезть не стал. Пока что.

Ненужное вынес на улицу перед домом: даже если разберут, то не жалко. Разобрал книги, став обладателем десяти запрещенных, пяти редких, шести на другом языке и тридцати семи общедоступных. Протер каждую от пыли, борясь с искушением заглянуть во внутрь. Запрещенные спустил в лабораторию, остальные расставил на чистые полки. Одни только эти книги выходили на кругленькую сумму, которую мне хватило бы на несколько лет беззаботной жизни и домик в центре столицы. Борьба с собой страшная вещь.

Во время уборки записи так и не обнаружились, а от ящика в столе нужен был ключ. И не факт, что там не установлена магическая защита, которая признавала только владельца. Знал я историю про неудачливого вора, которому защита отрубила руку. Не хотелось бы повторить на себе.

За делами время летит быстро, и вот уже вечер, а я устал как конь в поле. Зато теперь дом не выглядел как последнее пристанище и в нем можно было жить. Но многих вещей все еще не хватало. Той же кухни.

— У меня скоро паранойя начнется от этого взгляда.

Да-да, мертвая курица меня все преследовала. Принцип ощипывания кур я знал, но это долго, нудно и у меня нет кастрюли. Несмотря на дохлую птицу, взял ее за шею, и мы вышли во двор. Деревня погружалась в темноту, единственным источником света были сами дома: блики огоньков отражались в стеклах. Если исключить некоторые детали, то тут даже вполне хорошо. Опять же, воздух свежий, экология, лес рядом, болото с жабой… Эх. Поднял курицу на уровень своих глаз.

— Ну что, будем тебя готовить экстра-классом.

К счастью, мне не ответили. Распределив энергию в свободной руке, вызвал огонь, проводя им по тушке. Перья хорошо горели в магическим огне, запахло паленым и обгорелым — мясо начало поджариваться. Расход энергии, конечно, приличный, но до сырого мяса я еще не дошел, и надеюсь не дойду; овощи же можно съесть и сырыми.

Прошло не меньше часа, когда процесс «готовки» закончился, и в моей руке была зажата прожаренная, местами до черноты, кура, а на ботинках образовались горстки пепла. Теперь вымотался еще и магически, огонь никогда не был моей сильной стороной. Но теперь у меня был ужин! Боги, как мало надо для счастья, а.

Ужин прошел в тишине, вполне хорошо, а остатки сгреб в корзинку и спустил в погреб-лабораторию. После сытого ужина глазки сами закрывались, но я стойко решил просмотреть еще раз записи по зельям. Расположившись на диване и накрывшись пледом, вновь выразил свое мысленное восхищение человеку, который такое создал. Сколько бы я ни перечитывал, но ошибки так и не нашел, а точные формулировки с идеальными пропорциями в ингредиентах говорили о том, что все зелья рабочие. Руки так и чесались проверить, останавливало лишь недостаток необходимых компонентов. Чешуя дракона стоила как дворец, клык огнелиса можно было достать только в Пустоши, сок медонницы собирали раз в год и только в определенные дни — и это только самое «безобидное». Вот встреча с полярным Йогом можно охарактеризовать как самоубийство: эта тварь имела полный иммунитет к магии, а прочная шкура защищала от повреждений. Единственный их недостаток — медлительность, но даже так одна особь была угрозой для целого населения. Покинь они свое место обитание, людям пришлось бы туго. И все тринадцать зелий были завязаны на таких труднодобываемых составляющих. Сложно поверить, что дядя как-то смог все добыть. Возможно, он и умер в попытке достать что-то невозможное.

Захлопнув книгу — стало как-то грустно, — укрылся с головой, повернувшись спиной к работающей лампе, разглядывая обивку дивана. Вот и прошел мой первый день в Топольках. Было над чем поразмыслить, и стоило решить — хочу я здесь остаться и докопаться до тайны дяди, или продать дом и вернуться в столицу. И колется, и хочется.

Я прикрыл глаза.